Когда жара спала, рабы потянулись на склад за ужином. Порции были скромными, однако позволяли засыпать, а не ворочаться половину ночи от голода.
Амис успел перекинуться несколькими фразами со своей матерью, после чего отправился в маленькое помещение, где ели и спали конюхи.
Эку, самый старший из них, как обычно, пересказывал разные слухи, щедро подкрепленные его собственными рассуждениями. В тот момент, когда Амис переступил порог комнаты, он вернулся к своей любимой теме - повадкам лошадей.
- Я вам вот что скажу, - Эку поднял вверх указательный палец. - Любая лошадь хорошего человека чует. И дурного тоже. Да и не только человека. Вот помните, как к нам однорогого привезли? Он, ясное дело, поначалу не в духе был, но кони от него не шарахались. Как вышел из повозки, так все спокойно было.
- Точно, - поддержал его другой конюх. - Я тогда одного из коней уводил, ничего странного не заметил.
- Вот видишь. А что было в тот раз, когда троих кузнецов невесть откуда привезли? - продолжал Эку. - Приехали они поздно вечером, в повозке, запряженной волами. Великий царь сам перед ними скакал. Сперва он спешился, потом эти трое из повозки вылезли - и тут кобылица царская как встанет на дыбы! Еле успокоили ее, - он отпил воды и продолжил. - Я, конечно, спорить с великим царем не буду, только как бы от кузнецов этих беды не случилось.
- А правда, что они по ночам работают? - спросил мужчина, сидевший у двери.
- Сам не видел, но говорят, что едят они два раза в день: поздно вечером и рано утром, - ответил Эку. - Наши мастера к ним тоже вечерами ходят. Учатся у них работе с железом, а может, и колдовству какому. Кто же их разберет?.. Ладно, хватит о колдунах болтать, - он хлопнул рукой по циновке. - И без того к ночи дело идет. Амис, ты мать свою сегодня видел? Новости какие есть?
- Есть, - юноша улыбнулся. - Сен больше не живет с остальными. Она стала служанкой той девушки, которую великий царь привез из похода.
- Ничего себе, - Эку поставил миску рядом с собой. - Далеко пойдет девка, если в интриги не вляпается, конечно. При отце великого царя...
Амис уже не слушал. Он давно привык к словесным излияниям старшего конюха, лишь порой спрашивая себя о том, откуда Эку столько известно. Стрик, мать Амиса, не любила пустопорожних разговоров. Впрочем, этого нельзя было сказать о многих других рабынях и рабах. Кроме того, среди них было достаточно суеверных людей, способных поверить в историю о кузнецах-колдунах, испугавших лошадь.
Как бы там ни было, сейчас его гораздо больше интересовала судьба Сен, с которой они вместе выросли. Если ее перевели в комнаты для личной прислуги царской семьи, значит, он будет видеть девушку реже. Правда, Сен все равно придется заходить к его матери в прачечную, чтобы отдавать и забирать белье.
Возможно, если улучить момент и отпроситься у старших, то можно будет с ней увидеться.
После ухода Ферриса Хинанна вновь легла спать. Впрочем, ей удалось проснуться до обеда и принять Сапина, который принес девушке еще несколько платьев для примерки.
Затем появилась Сенха. Царевна попросила ее пообедать вместе с ней и заодно немного расспросила о жизни во дворце. Служанка поделилась теми подробностями, которые были ей известны, но при этом казалась слегка смущенной. Затем она спросила:
- Госпожа, скажите, это правда, что вы можете видеть будущее?
- Иногда. Но для этого нужны силы, время и сосредоточенность, - Хинанна, сама того не замечая, механически повторяла слова, которые когда-то говорила ей Икусианна.
- А... сны вам толковать приходилось?
- Да, бывало. Тебе снилось что-то необычное?
- Уже две ночи подряд, госпожа. В первый раз я видела, что иду по берегу, и вдруг земля затряслась подо мной. А потом все прекратилось, и ко мне вышла женщина, темнокожая и прекрасная. Спросила строго, откуда я здесь. Только меня Стрик тогда разбудила.
- Темнокожая женщина, говоришь? - заинтересовалась Хинанна. - Ты точно не могла ее где-нибудь видеть раньше?
- Нет, госпожа, я бы запомнила такую красавицу или хотя бы вполовину похожую.
- К югу от Страны Солнца есть царство, населенное людьми с черной кожей и курчавыми волосами, - Хинанна трижды стукнула пальцем по своему кубку. - Мне даже довелось видеть кое-кого из них - давно, в детстве.
- Но у той женщины были прямые волосы. Я успела лишь назвать ей свое имя, госпожа.
- Напрасно. Запомни на будущее: если видишь во сне незнакомца, не говори ему своего настоящего имени.
Сенха побледнела.
- Я назвала его еще во вторую ночь, госпожа. Человеку на горной дороге. Я словно спускалась в долину, и меня окликнул некто в капюшоне. Я не видела его лица.
- Он был настроен враждебно?
- Не знаю, госпожа. Похоже было, что он просто хочет узнать, кто я. Потом он вроде бы начал снимать капюшон, я испугалась и проснулась.
- Его голос звучал знакомо? - Хинанна слегка нахмурилась.
- Нет, госпожа. Только по-мийесски он говорил не очень чисто.
- Странно, - царевна будто рассуждала сама с собой. - Спуск с горы - не лучшая примета, но появление незнакомца может быть знаком... Или же кто-то следит за тобой. Ты за последние дни ни с кем не ссорилась?
- Нет, госпожа.
- А есть среди твоих знакомых кто-нибудь, кто сошел бы за колдуна?
- Нет таких, госпожа. Я после этого опять заснула, но больше никого не видела.
- Думаю, это к лучшему. Что до женщины... Иные говорят, будто само Солнце некогда сходило на землю в облике темнокожей красавицы с длинными волосами, чтобы дать начало нашему роду. Правда, сама я видела только один текст, где ее внешность описывали таким образом.
- Вы думаете, госпожа, что сама богиня могла явиться ко мне во сне?
- Не знаю, - Хинанна задумалась. - Было на свете еще одно племя... У меня на родине рассказывают легенду о земле за морем, где жили красивые люди с темной кожей. Они не старели и никогда ни в чем не нуждались - до тех самых пор, пока их земля не погрузилась в морскую бездну. Одни говорят, что их наказали за гордыню, другие - что сами боги позавидовали им, третьи - что против них восстали иные народы той земли, и волшебство, использованное в борьбе с мятежниками, погубило всю страну. Этот народ наши жрецы называют бусиминами.
- И что... никто из них не выжил, госпожа? - Сенха внимательно выслушала царевну, похоже, эту историю ей раньше не рассказывали.
- Я не знаю, - честно ответила Хинанна. - Мне всегда казалось, что в рассказе о бусиминах есть что-то странное, будто он не закончен... Что до твоих снов, просто старайся запоминать их. Толкований может быть много, если сон богат событиями.
После обеда девушка примерила платья, которые подобрал Сапин. Почти все они подошли ей, а те, что оказались не в пору, унесла Сенха. С ней же Хинанна и поужинала - очень скромно и довольно быстро, а затем вышла на прогулку во внутренний двор.
У фонтана стояли двое мальчиков в коротких светлых туниках, оба на вид не старше двенадцати лет, оживленно беседовавшие о чем-то. Когда они повернулись к девушкам, Сенха поклонилась им.
Впрочем, мальчики смотрели не на нее, а на Хинанну. Наконец тот, что был немного выше ростом, сделал несколько шагов в ее сторону.
- Здравствуй, Хинанна, дочь Энсоларада, - казалось, он присматривался к ней, но в то же время хотел казаться вежливым. - Мое имя Феррис, я сын великого царя Ферриса. Мой отец говорил, что ты будешь нашей гостьей. Мы с моим братом Марисом приветствуем тебя.
"Так вот они какие, сыновья мийесского владыки..."
Хинанна улыбнулась в ответ на явно заученную речь. Пусть она и была не гостьей, а пленницей, но знала достаточно мийесских слов, чтобы ответить учтиво.
- Приветствую вас, Феррис и Марис, сыновья великого царя Ферриса. Благодарю вас за добрые слова.
Марис, второй сын царя, по-прежнему не произнес ни слова. Феррис-младший, напротив, явно намеревался продолжить разговор.
- Тебе лучше сесть, если хочешь тут остаться, - он мотнул головой в сторону скамейки за фонтаном. - Не волнуйся, будет легче, когда Айан сделает тебе трость.
- Трость? - Хинанна не поняла мийесское слово, хотя и догадывалась, о чем могла идти речь.
- Палку, чтобы легче было ходить. Айан - настоящий мастер по дереву, он справится.
Девушка в сопровождении Сенхи направилась к скамье, раздумывая над словами Ферриса. Если Айан сможет не только очищать ее еду, но и облегчить ей передвижение по дворцу - что ж, тем лучше.
- Скажи, а правда, что у вас на юге есть боевые слоны? - спросил Феррис, когда Хинанна села, а Сенха осталась почтительно стоять рядом. Последнее слово он произнес на языке Страны Солнца. Видимо, в Мийесе для этих животных не было собственного названия.
- Не у нас, - слова царевича позабавили девушку, и она снова заулыбалась. - Слонов в давние времена держал царь Нобинии. Это тоже на юге, но дальше отсюда, чем Страна Солнца.
- А они страшные? - не унимался мальчик.
- Не знаю. Сама не видела. Говорят, их можно напугать, и они начнут давить своих же воинов.
- Тогда не страшно. Главное - знать их слабое место, - произнес Феррис с видом знатока.
- Отец говорит, что вы делаете из какого-то растения материал, на котором можно писать, - вступил в разговор Марис. - Это действительно так?
- Да, - ответила Хинанна. - На нем можно и писать, и рисовать.
- О, Айан как раз здесь! - Феррис повернулся в сторону крыльца.
Килиниец уже шел к фонтану.
- Великий царь ожидает своих сыновей, - объявил он со своим обычным холодным выражением.
- Нам пора, - Феррис повернулся к девушке. - Еще увидимся.
- Конечно, - кивнула Хинанна.
- Увидимся, - повторил Марис вслед за братом, после чего они удалились вместе с Айаном.
Хинанна с Сенхой оставались во внутреннем дворе почти до самой темноты. Царевна снова заговорила об искусстве толкования снов, вернее, о тех его элементах, которые знала от Икусианны. Когда пришло время отпустить служанку спать, в памяти Хинанны вновь воскрес образ рыжего создания, которое обещал показать ей мийесский владыка.
- Сенха, - произнесла она, тщательно подбирая слова, - если ты ночью услышишь что-нибудь странное, не бойся и спи спокойно.
- Вы чего-то боитесь, госпожа? - с тревогой спросила девушка.
- Просто спи. Тогда тебе не причинят вреда. И доброй тебе ночи.
- Как пожелаете, госпожа.
Сенха удалилась, и Хинанна осталась в комнате наедине со своими мыслями.
От обеда и до самого вечера Айана не покидало смутное чувство беспокойства, которое не уменьшалось даже во время работы в мастерской.
Перед едой Феррис расспрашивал его о кин-кинах. Если они и вправду были теми крылатыми существами, что двигались из-за Северных гор, значит, его родной город тоже мог оказаться в опасности.
С другой стороны, кин-кинские племена могли просто обогнуть Килинийский полуостров с севера, не затронув ни царство Уйгу, ни одиннадцать городов, лежавших к югу от него. В этом случае, двигаясь на запад и затем на юг и заключив союз с местными человеческими племенами, они рано или поздно вышли бы к северным рубежам Мийесского царства.
Впрочем, речь могла идти не о кин-кинах, а об ином народе, неизвестном килинийцам. Кроме того, в донесении упоминалось о неком беспощадном вожде, который, по-видимому, и собрал под своей властью все эти племена.
Если этот вождь - человек или кин-кин, то протянет всего несколько десятилетий. В поселениях людей Айану редко приходилось встречать кого-либо старше шестидесяти лет, а срок жизни кин-кинов, по сведениям путешественников, не слишком отличался от человеческого. Возможно, развитие врачебного искусства позволило бы им жить дольше, но килинийский Орден Знаний крайне неохотно передавал сведения чужакам.
С другой стороны, и сами килинийцы были смертны. Мало кому из сородичей Айана удавалось надолго пережить свое семисотлетие. Лишь два народа в этом мире владели даром вечной жизни. Один из них унес ее тайну на дно океана, а другой почти не показывался при свете дня.
Как бы там ни было, Феррису, похоже, предстояло столкнуться с настоящим вызовом. За годы жизни в Мийесе Айан привык к мысли, что местный владыка не имеет серьезных противников. Приморские и лардийские города предпочитали откупаться данью. Нотия и Страна Солнца были слабы. Нобиния и килинийские государства находились слишком далеко.
Айан усмехнулся. Еще десять лет назад он был равнодушен к войнам между людьми и знал об их жизни лишь то, что полагалось образованному килинийцу. Однако теперь все было иначе. Если ему предстоит провести остаток жизни в мийесском дворце, значит, эта история касается и его лично.
Почему-то килинийцу снова вспомнились царевичи. Мальчики были рождены от Ферриса одной и той же женщиной, но их характеры казались почти противоположными. Феррис-младший интересовался всем, что касалось истории и военного дела, мог подолгу и живо говорить с кем угодно и мечтал стать достойным наследником своего отца. Марис, напротив, был молчалив и предпочитал математику, астрономию и науку о природе вещей. Возможно, ему предстояло стать жрецом.
Но что будет с мальчиками в случае нашествия? Айану приходилось видеть царского брата, и он надеялся, что тот сможет задержать кочевников на севере. Однако отчего-то мрачные мысли не отпускали его до самого ужина.