Аннотация: Попытка написать еще один фанфик на книгу Круза "На пороге Тьмы" обновляется ежнедельно.
Фанфик под книгу А.Круза 'У порога Тьмы'
Рабочее название 'Про паровоз'.
Как и автор темы А. Круз оговариваюсь, что несоответствие названий, тактико-технических данных, внешнего вида и т.п. воспринимайте как должное в соответствии с жанром и идеями Круза. Кое-какую отсебятину привнес и я, но при этом стараясь соответствовать. А в результате что получилось, то получилось.
Для тех, кому интересно: в тексте не только увеличения количества глав, но имеют место вставки и изменения уже написанного.
Пролог
Воронцов Петр Родионович вполне удачно родился в 1958 году в уральской деревушке в семье кузнеца. Рос импульсивным и зачастую непоследовательным до невероятности. Постоянные драки и работа у отца в кузнице никак не сказывались на хорошей успеваемости в школе. Все учителя в один голос говорили что ленив, ничего не учит, то тех знаний, что получал на уроках, хватало для учебы без троек. Сообразителен и непоседлив. Постоянные драки со сверстниками и старшими по возрасту даже якобы негласно поощрялись отцом. Тот в свое время тоже изрядно покуралесил и видел в сыне свое продолжение. То есть на драки и лень в учебе отец смотрел сквозь пальцы, что не осталось незамеченным сыном. Главное результат! По окончании школы с вполне достойными оценками Петя на удивление всем родным и знакомым легко поступил в Ленинградское Высшее Военно-Морское училище им. Дзержинского. После пятилетнего обучения, успешной сдачи госэкзаменов перед самой защитой диплома был отчислен за 'приведение себя в нетрезвое состояние и поведение не соответствующее высокому званию офицера Советского Военно-Морского флота'. Сдачу экзаменов обмыть - всегда святое. Тем более во флоте. А то на флоте никогда до него не пили.... Выгнали, короче. На флот. Парадокс? Нет! Куда же еще девать готового специалиста, продемонстрировавшего свои знания на экзаменах? С другой стороны вся жизнь у нас из них одних, если вдуматься. В плавсостав, куда его по логике должны были бы направить, Петя не попал по причине все той же формулировки об отчислении, а попал на артсклад, где масса времени, множество всего интересного для любознательного парня и минимум внимания начальства. Вот интересно: если бы всех лейтенантов, замеченных в нетрезвом состоянии, выгоняли с плавсостава, то в каком году перестал бы существовать флот, даже без 'героико-патриотического' приложения сил Ельцина с Путиным по его уничтожению?
Логика на флоте имеет зачастую непонятную направленность для всех остальных категорий населения, в том числе и военных береговых частей. И иной раз для самих флотских, издающих 'забавные' приказы. Специфика. Потому на флоте не жалуют большинство сатириков и юмористов - нет у тех необходимой широты полета мысли и тонкости понимания перипетий жизни.
После года службы Петр не поехал домой к родителю, а поехал в Питер с мечтой начать собственное дело. На дворе перестройка и в действии лозунг 'куй деньги пока Горбачев'. Очень привлекательно звучит: 'мани, мани, мани....' в исполнении Лайзы Минелли. Шаляпинские 'люди гибнут за металл' не менее актуальны, но не так модно и 'удобоваримо' звучат, на мой взгляд.
Глава 1.
Опять перегорела лампочка! Последняя их четырех. Вот блин! Теперь, ни черта не найти в кромешной темноте и том бардаке, что невероятным образом поддерживается у меня в гараже. Нет, ну кто мешал поменять три ранее перегоревших лампы? Только лень. Ну что же - пешком на выход к свету, к солнцу, к людям. И что из того, что до восхода еще часа два как минимум.
Ни хрена себе! Я до такого состояния не напиваюсь. Или это иного природы 'глюк'? Вместо привычного проезда между боксами гаражного кооператива, который переименовали в КАСС, полутемный кирпичный гараж какого-то автопарка или предприятия с машинами и полом, выложенным из красного кирпича, под ногами. Поставленные вертикально сдвоенные рельсы поддерживают балки деревянной крыши. Машины военных времен - кюбельвагены от Фольксвагена, судя по внешнему виде и еще какие-то легковые машины. Или правильней назвать их командно-штабными? Военные все-таки раритеты на колесах. Рядом на серой стене различаю допотопной формы выключатели в количестве двух штук. Щелкаю одним и другим по нескольку раз - безрезультатно. Нет счастья в жизни, а напряжения в сети. Напряжение только в нервах: какое-то непонятное и неприятное беспокойство и непонятный иррациональный страх. В воротах напротив пробивается слабый свет в щели ворот и очерчивает калитку в этих самых воротах. Судя по низкой освещенности на улице сейчас утро или вечер. То, что находится в гараже скорее угадывается по еле различимым силуэтам. Но вполне можно разобрать, что ближайшие ко мне два силуэта принадлежат машинам времен Второй Мировой - немецким кюбельвагенам. Еще видно, что гараж длинный, но на сколько тянется не разобрать. Темно.
Щипаю себя, приседаю и подпрыгиваю - нет, не помогает. Не сон это. Пробую зайти обратно в свой собственный гараж и закрыть дверь - может, опять дома окажусь? При этом ни фонарь, ни переноску не включаю. Нутром чувствую, что одно из условий переноса - абсолютная темнота. После четвертой попытки прекращаю это бесполезное и как выясняется бессмысленное занятие. Придется пока смириться и попробовать или в другом месте или в другое время. Стою, размышляя над этой коллизией, и машинально перебираю в кармане ключи от квартиры и гаража. Ключи от гаража на общей связке по простой причине: иногда в конце пробежки, как сегодня, забегаю в гараж и подгоняю к дому машину, чтобы сэкономить время после утренних сборов и чаши какао. Кофе и чай организм по утрам не приемлет. Что поделаешь - реалии мегаполиса: не выедешь чуть пораньше и торчать тебе в пробках не известно сколько. Но то, что время до работы растянется на лишний час, а то все два - это к гадалке не ходи.
Открываю калитку ворот этого гаража, что образовался некоторым непонятным образом вместо проезда и обозреваю окрестности. Ни привычного проезда, ни моей машины. обидно
На улице явно не жарко, странное ощущение подавленности и сильного беспокойства, даже страха явно сильнее, чем в помещении. Небо не пасмурное, а очень темное, даже скорее неестественно черное. Такое черное я никогда раньше не видел, даже ночью перед грозой. И чернота эта затягивает почти половину неба. Даже не понять утро, день или вечер. Повезло только в том, что оказался в гараже достаточно тепло одетым, а именно в зимних кроссовках и непромокаемой куртке и таких же штанах поверх теплого спортивного костюма. Сейчас в трусах и тапочках чувствовал бы себя понятно как кто и где. Это в том случае, если бы меня перенесло из дома. Нужно и в плохом находить приятные моменты. Я по утрам бегаю, а сегодня утро холодное, пасмурное и дождливое. Ну и оделся на пробежку соответственно.
Смотреть на нее, эту черноту, жутко. Тихо, темно и жутко. Только капли подтаявшего на крыше снега падают не на землю с бурой прошлогодней листвой и такой же бурой травой, а на серый ноздреватый снег и стекаются в большие лужи, образовавшиеся еще и в результате таяния снега. Ранняя весна или поздняя осень, непонятно, но природа погодой не балует. Еще эта чернота на небе слева и над головой. Она просто давит и не думать о ней не получается. Чем дольше на нее смотрю, тем тоскливей и страшнее становится. Свежий ветерок гонит рябь по пятнистым от мелких дождевых капель лужам. Вдоль забора и кое-где по остальной площади двора чуть зеленеют пучки травы. Или уже зазеленели или еще не пожелтели от заморозков.
Двор, огороженный капитальной стеной из красного кирпича, заставлен ряда в три различными грузовиками. Ближний ко мне ряд и стоит ко мне задом. Видно, что машины старых моделей, как бы и не ровестницы тех кюбелей, что сзади в гараже. Какие с тентованным кузовом, какие и вовсе без тента с серо-зелеными крашеными бортами и серыми кабинами. Но у всех на крышах и повисших местами тентах подтаявший снег. А кирпич стен и забора смотрится как вчера привезенный и уложенный в стену. Кладка старая, но таковой не выглядит совершенно. Нынешним строителям никто не позволит так аккуратно выкладывать стены, даже если у них будет умение и желание. И красный кирпич такой фактуры никто сейчас не производит. Когда был внутри, то показалось, что кирпич силикатный, а он внутри просто покрашен, а скорее даже побелен. Стена гаража тянется вправо метров на пятьдесят - в ней десять ворот только с этой стороны насчитал. Слева от меня еще двое. Ворота деревянные с металлическим уголком в качестве окантовки и сделаны на совесть, а вот крашены кистью - с расстояния вытянутой руки хорошо видны характерные полосы и приставшие кое-где волосинки от кисточек. Следов человеческой жизнедеятельности никаких. Я тут единственный живой? А остальные куда делись? Не может быть хозяйства без чьего-то пригляда, даже если все переехали в дальние дали. Или длинные выходные расслабили даже сторожей? Если судить по окружающему пейзажу и содержимому гаража, то охрана должна быть не из сторожей, а из серьезной охранной структуры. Тут раритетов немеряно. Но вот есть непонятное чувство, что все это брошено не смотря на хорошее состояние всего, что меня окружает. И брошено не вчера, а давно. Как брошенные стройки советского периода, сохранившиеся до сего времени. Тут и некошеная прошлогодняя трава, торчащая из-под подтаявшего снега и еще масса мелких признаков, которые воспринимаются скорее на подсознательном уровне.
Слева за зданием гаража железнодорожная платформа, отделенная дорогой и заканчивающаяся пологим съездом метрах в двадцати до забора. Рельсы уходят под металлические ворота с расположенной рядом вышкой, служащей для охраны и проверки вагонов сверху. Расстояние от съезда с платформы до забора как раз достаточно для въезда на платформу любой машины, в том числе и грузовой и даже с прицепом. В заборе, рядом с пустующей караульной вышкой, широкие металлические ворота и для колесного транспорта. Вровень с концом платформы стоит старый паровоз. Я такие только в кино, да на сайтах о старой технике видел. Вру, еще в хронике про Великую Отечественную. Невольно вспомнились стихи:
На глухом разъезде
Как бездомный пес
Век свой доживает
Старый паровоз
(М. Тукалевский)
Ну, этот паровоз бездомного пса не напоминает - краска на корпусе блестит так, как будто вчера вышел из заводского двора. Только успел чуть-чуть запылиться. Засунь в будку машиниста и снимай историческое кино. Паровоз явно не маневровый. Те маленькие. Почему-то всплыло в памяти название 'Кукушка'. Только не помню: это маневровые были паровозы и для узкоколеек? В принципе какая мне разница? Еще на платформе специальная Г-образная большая колонка для заполнения водой тендера паровоза. Их, если память не изменяет, гидроколонками называют. Рядом с этой гидроколонкой большой маховик большого же клапана и какой-то металлический короб с двускатной крышкой. Скорее всего лаз в закопанную емкость, а может и что-то другое. Не посмотришь - не узнаешь. Но у меня другие сейчас интересы и другие задачи. Вот хреновое давящее на психику чувство подавленности и страха не уходит, а вроде как нарастает. Но с чего? Тишина и полное безветрие так влияют? С каких пор они так стали влиять? Опасностей никаких, буря не надвигается. Подсознание на что-то реагирует? На то, что глаз заметил, а мозг не отреагировал? Скорее чернота так действует, потому и смотреть на нее жутко до колик в животе.
За железнодорожной платформой и локомотивом виднеется деревянная крыша почти такого же ангара, в котором оказался я, а дальше угадывается спуск к реке. Либо река широкая, либо берег крутой и высокий. Но почему-то кажется, что река достаточно широкая.
Справа за неблизким забором видны задранные вверх носы и хвостовые стабилизаторы винтовых допотопных самолетов, вполне соответствующих увиденной технике и общему пейзажу. Хм. Площадка какой-то большой солидной киносъемочной компании типа Мосфильма? Но уж больно много техники и велико ее разнообразие. Такого не то что не видел, даже слыхом не слыхивал. И это я еще не все видел. Стою в открытой калитке ворот и тихо обалдеваю. Так и стоял бы любовался. Но все сильнее давит страх, заставляя поминутно оглядываться и вообще вертеть головой, выискивая опасность. И начинаю через потную одежду чувствовать прохладу местной погоды. Но стоя на одном месте я вряд ли куда-либо уберусь. Значит нужно идти. Если никого и ничего не найду, то попробую завести один из местных раритетов (разумеется не самолет) и на нем попробую уехать. Куда? А по дороге прочь от этой черноты, затянувшей половину неба. А любая дорога рано или поздно куда-то приводит. Бывает, что и на кладбище, но я же буду мчаться куда попало закрыв глаза и заткнув уши. Понятно, что поеду со всяческим вниманием и обережением.
Сначала вернусь в гараж. Там видел что-то вроде куртки, висящей на зеркале второго от ворот кюбеля. Точно. Неплохая пятнистая куртка из плотной прорезиненной ткани с капюшоном, хоть немного и великовата. Это ж на какого гиганта пошили такое? Я и сам не маленький, но тут ваще что-то. Подгибаю рукава, а что длинные полы - так даже теплее будет. Когда вышел на улицу, то обратил внимание, что она не просто пятнистая а в серо-зеленой с коричневыми пятнами камуфляжной вермахтовской расцветке. Где-то Чита, что это камуфляжная расцветка разработана итальянцами. Серая кепка из 'Спортмастера' с ней даже немного гармонирует.
О! Вроде какой-то шум слева из-за паровоза. Судя по звуку скребанули металлом по камню. Вот и первое направление движения образовалось. Легкой трусцой огибаю платформу и паровоз и вижу слева впереди открытые ворота длинного склада. Оттуда слышится какая-то возня и негромкий разговор. О чем говорят не разобрать из-за шума работающего автомобильного двигателя.
Сначала я увидел почти квадратную морду так хорошо узнаваемого ленд-лизовского доджа три четверти с зарешеченными фарами и лебедкой, делящей для удобства ее использования передний бампер машины пополам с небольшим зазором между половинами. Кузов и кабину закрывает тент, что как нельзя кстати для сегодняшней погоды. Но я бы предпочел нормальный металлический кузов с дверями и нормальными стеклами, а не пластиковой их заменой, существенно ухудшающей видимость. Машина стоит чуть выдвинувшись из ворот и работает на холостых оборотах, судя по шуму двигателя - дизель. В полутораметровом промежутке между открытой створкой ворот, которую подпирала штыковая лопата, не давая ей закрыться под порывами ветра, и крылом машины стояли ко мне спиной двое мужчин в длиннополых брезентовых плащах с капюшонами. У одного на голове была немецкого армейского образца матерчатая серая кепка с надетыми на нее мотоциклетными очками, а у второго плотная вязаная шапка.
Ну наконец хоть кто-то живой, кто сможет меня просветить что здесь такое и как я оказался на этом складбище мосфильмовской или не знаю чьей еще исторической техники.
- Простите, не подскажите, где я нахожусь?
Обе фигуры в брезентовых плащах молча поворачиваются в мою сторону и я впадаю в ступор. Их глаза! (о синеватом оттенке кожи и совершенно белых волосах уже вообще молчу, именно белых а не каких-то еще). Черный белок и пепельно-серая радужка глаза. И при этом еще какая-то мутная. А зрачок вертикальный и почти совершенно белый. Не глаз, а негатив глаза. Жуть! И тут всем нутром понимаю, что живым я этим индивидуям совершенно не нужен. То есть абсолютно не нужен - я для них фактически уже мертв. Бывает такое, когда знания приходят сами по себе непонятно как и откуда: убивать меня сейчас будут. Вот и я такое почувствовал всеми органами и частями тела. Причем убивать это в лучшем для меня случае. В глазах читается предвкушение чего-то жуткого для меня. И вот когда я все это осознал, в тучах как по волшебству вдруг на мгновение появился просвет и луч солнца попал прямо этим двоим в глаза. И они тоже впали в ступор, как я за секунду до этого. Видимо солнце, это не совсем то, что они хотели бы видеть. В мозгу вспыхнуло: мой шанс, единственный! И меня как прорвало.
Все дальнейшее 'на автомате', как не про меня и не с моим участием, а какое-то кино с артистом, похожим на меня: левого бью непонятно каким образом оказавшемся в руке ключом от гаража и прямо в этот жуткий глаз. Ключ, не смотря на изрядную длину и широкую двустороннюю бородку, без всяких препятствий полностью проваливается в глазнице. Я вытаскиваю кинжал, висящий у него на поясе под распахнутыми полами брезентового плаща, и втыкаю этот 'ножичек' в грудь второго, стоящего справа. В голове мелькает нелепая и абсурдная мысль: 'пока он будет вытаскивать из своей груди кинжал, я успею расправиться с третьим'. Влетаю в распахнутые ворота, подхватив подпирающую воротину штыковую лопату, и бью ей третьего в горло. Он успевает бросить ящик, что в это время держал в руках, потянуться к кобуре и опустить чуть вниз подбородок, но сила удара и скорость на моей стороне. Лопата, содрав кожу с подбородка, входит в гортань третьего черноглазого с противным хрустом, почти отрубив голову. Кровь почему-то не бьет фонтаном, как это показывают в кино, но льется весьма обильно.
Вот так и буду их звать - черноглазыми. Тело требует еще куда-то бежать, прыгать и кого-то бить. Но некого. Адреналина в крови переизбыток.
***
Осматриваюсь и перевожу дух. Уфф! Как я их всех! И за оружие схватиться времени никому не дал! Меня аж потряхивает от возбуждения. Крови и трупов не боюсь - в лихие девяностые не раз и не два пришлось поучаствовать в разборках с отморозками. А там всякое было - на кону жизнь и возможность зарабатывать только как приложение к основной, к главной ставке. Не добровольно, естественно, участие принимал. В то время надежды на органы правопорядка надежды не было совершенно, и сейчас не многое в этом плане лучше. В те времена все сам и чем можешь. Желательно сразу насмерть. А органы... Что органы... Они сами в этих разборках участвовали с использованием табельного оружия. Потом еще в отчетах писали о ликвидации очередной ОПГ (организованной преступной группировке). И СМИ, стараясь опередить друг друга, с радостью оповещали об этом всю страну. А по факту убивали обыкновенных коммерсантов, борющихся за право спокойно и относительно честно заниматься бизнесом. Честно в нашей стране никогда бизнесом было заниматься нельзя. Власть сама никогда не давала и не дает работать честно. И сама ворует где и как может.
Начинает потряхивать адреналиновый откат. Но нужно отсюда исчезать. Это мне мое очко подсказывает, а оно меня в такие моменты никогда не подводило. Убитые мной, если судить по одежде и оружию не принадлежат не только к каким-либо государственным структурам, но даже к охранным фирмам и организованной преступности. Хотя с последней никогда не угадаешь. Там та еще вольница, хоть и организованная. Стаскиваю со второго и третьего брезентовые плащи: не жарко на улице, сгодятся. Я считаю их в той очередности, в которой пришлось убивать.
Без таких плащей ехать в открытой машине да по такой погоде... Тут и гидрокомбинезон лишним не будет. Забираю ремни с примитивными подвесными системами. Все собранное бросаю на пассажирское сиденье. С первого снимаю немецкого образца серую кепку с мотоциклетами очками и смотрю на его и свою обувь. Не для кроссовок погода, вот для таких сапог. Тем более, что они ему теперь совсем ни к чему. Стаскиваю с него симпатичные новенькие хромовые сапоги, вроде как мне по размеру будут. Но пока все в машину. Потом буду разбираться: что и куда. Такое впечатление, что мы с этим черноглазым, которого убил первым, один в один по габаритам. Потом подбираю автоматы, похожие на ППШ и закидываю туда же. Ремень с третьего убитого снимать некогда и в крови он, третий этот, испачкан. Стаскиваю подвесную с него, перерезав плечевые ремни и подхватываю какую-то брезентовую сумку. Все, пора валить. Натягиваю на голову вместо своей кепку с очками, что стаскиваю с убитого - вдруг за своего примут? Тут не до брезгливости. Сколько встречу еще таких со странным цветом глаз, кожи и волос я не представляю, но нужно каким-то образом попасть в безопасное место и я приложу для этого все силы.
Пока бегал туда-сюда, да с этими черноглазиками разбирался, створку ворот прикрыло ветерком или собственной тяжестью за счет небольшого перекоса воротных петель и она уперлась в бампер доджа. Сваливать отсюда лучше на машине, тем более что она стоит уже с работающим мотором. Так что пойду воротину открывать и лопату ставить на место. Открыв воротину, нос к носу сталкиваюсь с еще одним черноглазым. Меня спасает то, что в руках у того немецкий пулемет МГ-42 с характерным почти квадратным кожухом ствола и оребренным цилиндром магазина с патронной лентой внутри, торчащим с левой стороны корпуса пулемета. Такой пулемет быстро не развернешь на дистанции вытянутой руки, это не пистолет. Я опять оказываюсь быстрее, а лопата смертоносней пулемета. И у этого подвесная на ремнях. Расстегивать ее тоже уже некогда. Я просто кожей чувствую нарастающую, приближающуюся опасность, но и бросать добытое в бою, пусть и похожим больше на уличную драку... Его же ножом и на этой разрезаю ремни (и хрен с ними). Подвесную, пулемет и лопату бросаю в машину, теперь удачно упавшее тело пулеметчика 'подержит' створку ворот от несанкционированного закрывания.
Чувствую, что опасность для моей жизни не исчезла со смертью этих четверых, а скорее всего наоборот - только возросла. Неистребимое ощущение, даже скорее уверенность, что кто-то следит за каждым моим шагом, за каждым вздохом. Некогда анализом ощущений заниматься - бегом за руль: двигун машины работает на холостом, подхватываю ящик, что уронил третий и забрасываю его в кузов вслед за пулеметом. Там, в кузове, уже что-то лежит, тоже какие-то ящики. На адреноливом приливе даже не почувствовал вес ящика. Со света толком не рассмотреть что именно в кузове, да и какая мне разница. За руль, снимаю машину с ручника, втыкаю передачу и аккуратно еду через железнодорожные пути к приоткрытым воротам. А какое громадное желание вдавить газ до упора и нестись отсюда к чертовой матери пока горючее не кончится. Длинный квадратный капот непривычно ограничивает видимость. К габаритам и управляемости этой машины еще нужно привыкать. Миновав ворота в огораживающем двор заборе, оказываюсь на небольшом пустыре. Тяжелая машина на повороте как бы нехотя уходит по ломающейся ледяной корке в небольшой занос. Сзади справа за невысоким деревянным забором нечто вроде грунтового аэродрома с интересными допотопными самолетиками, слева железнодорожная насыпь, возвышающаяся на полметра и совершенно закрывающая обзор с этой стороны. Впереди невидимая под снегом, но угадываемая среди деревьев и непонятных сараев, дорога в лужах талой воды, плавной дугой уходящая вправо вперед мимо двух одноэтажных кирпичных строений с пустыми глазницами окон и сильно облупившееся штукатуркой стен. Ну и хорошо, что дорога уходит вправо, а не тянется как железная дорога вдоль этой черноты на небе.
Когда проезжаю мимо домов краем глаза замечаю движение на железнодорожной насыпи. За мной увязалась стая черных больших собак. Расстояние до них уже метров сто и бегут они параллельно дороге прямо по рельсам с такой же скоростью, как еду я. Я даже не заметил откуда они появились. Быстрые какие, заразы. И глядеть на них жутко: контуры тел смазаны и как бы расплываются на фоне окружающего. Движения мощные, гибкие и стремительные. Но вот лысого вам под шкурку! Машина быстрее! Я еще чуть больше вдавливаю педаль газа в полик и машина начинается разгоняться еще быстрее. Все, дальше опасно, могу кувыркнуться при заносе или вылететь с дороги. Точнее с того участка растаявшего и подмерзшего снега, под который может быть дорога. По ощущениям километров девяносто гоню. По этой снежной целине без всяких видимых следов чьего-либо присутствия быстрее ехать чистое самоубийство. Пока ехал мимо брошенных обшарпанных домов и покосившихся грязных заборов, то там однозначно была улица. Во всяком случае так принято называть это свободное от чего бы то ни было пространство в городской или сельской застройке. Когда дома, сараи и заборы кончились и началось чистое поле, то старался ехать по тем местам, где, по моему мнению, должна быть дорога.
Зверушки, бежавшие за мной по железнодорожным путям, начинают отставать, а железная дорога уходит левее, явно следуя за невидимым мне изгибом реки. Я же продолжаю ехать прямо, хотя может это и не правильно. Собаки так и продолжаю бежать параллельно направлению моего движения, словно стекая с железнодорожной насыпи неотвратимым черным потокам. Как их много! Дальше на пути собак густой кустарник, который их не просто задерживает, а натурально тормозит: стая с разбегу вламывается в эти кусты так, что только хруст стоит от ломающихся веток, и останавливается там. По логике хотя бы одна должна завизжать от боли, но все дружно молчат. Странные собачки. Я, чтобы не упустить такой захватывающий момент, на миг отрываю взгляд от раскинувшегося впереди пространства чуть не въезжаю большую лужу. Вот черт! Не отвлекаться! Еще не известно, что мне тут подкинут те, кто наверху, какой сюрприз. Но живым, похоже, меня отсюда выпускать не собираются. И в луже этой может быть изрядных размеров яма или вообще промоина на речном льду. Хотя это вряд ли - реки и ручьи обычно имеют хотя бы чуть опускающиеся к руслу берега, а тут плоская равнина, покрытая весенним талым снегом. Успеваю, вывернув плавно руль, объехать сию водную преграду по чистому снегу, примяв торчащие из-под снега кусты, которые возможно обозначают обочину дороги. Во всяком случае мне хочется так думать. Но все равно от колес, ломающих ветки кустарника, такого интенсивного и сочного хруста, как у стаи зверушек, у меня не вышло. Ну да Бог с ним. Не соревноваться же мне с ними в этом 'виде спорта'. Тут я им не конкурент. Мне бы до людей доехать, по возможности не угробив машину. С такой прытью я удирал только раз в жизни на своем жигуленке от братков в девяносто четвертом. Вот вспомнилась аналогия.
Очень похолодало, вдобавок пошел ледяной дождь и поднялся ветер. Ледяной почти на самом деле - капля, попадая на открытые участки тела воспринимается как удары льдинок. По ветровому стеклу забарабанили мелкие частые капли, чуть не превращающиеся в лед еще в воздухе. Пришлось включить дворники. А вообще дождь 'кстати' часто начинается? Особенно ранней весной или поздней осенью? Вот и я о том же. Проехав еще минут пятнадцать и не обнаружив погони, сбросил скорость километров до сорока. Спидометр в милях, в американских милях. И чего хитрого? Умножай показания на полтора и получишь чуть меньшую чем на самом деле скорость в километрах. И тут чуть не торможу со всей дури от неожиданно пришедшей в голову мысли: 'Ё-моё, я же ни у кого из этих черноглазых не видел ничего современного! Одни раритеты! И вообще, покинув туалет, ничего современного не видел'. Сейчас впору выпить чего-нибудь покрепче, чтобы в себя прийти. Но увы... Не судьба.
Все это время прошло на эмоциях и ощущениях. А где в это время были мои мозги и логика? Хрень какая то. Мозги как в подавленном состоянии находились. Только страх, подавленность и непреодолимое желание умчаться как можно быстрее и как можно дальше.
Глава 2
Теперь можно спокойно осмотреться. Скорость нормальная, среагировать на появившееся препятствие успею. Но с другой стороны: что такое нормальная, если я не знаю что в ту или иную секунду подо льдом и снегом, что проносится под колесами довольно увесистой машины. Может через долю секунды булькну вместе под тонкий весенний лед какой-нибудь небольшой речки так, что выскочить не удастся даже при отсутствии дверей у кабины.
Пока впереди, справа и слева поле, с пробивающимися из-под снега кое-где кустами. Стараюсь выбирать направление где должна быть по ощущениям дорога: где на достаточно длинном и прямом участке не торчат ветки кустов, и это направление не ведет к сплошной стене леса. Еще по каким-то полуинтуитивным-полулогическим моим представлениям о возможном нахождении дороги. Да и просто по ощущениям. Ощущениям иногда тоже доверять нужно. Удивительно, что никого в округе нет. Эти черноглазые не в счет. У меня на их счет уже сомнения: люди ли они вообще. То, что выглядят так же как всякий нормальный человек, еще ни о чем не говорит. Сказочные гномы, эльфы и прочие тоже по описаниям внешности выглядят как люди, но таковыми не являются. Может и эти какая-то враждебная людям раса или не знаю как правильно их назвать. А чему удивляться? Оказался же я в окружении действительности полувековой давности. Так глядишь и гоблин какой на дорогу вылезет вон из того леса, что впереди. Или эльф. Стоп! Мать твою! О чем думаю? Только что четверых замочил и еду в свисток не дую. Оружие свалилось под ноги и того и гляди под педали попадет. А я вместо того, чтобы разобраться с оружием и нормально вооружиться о всякой херне думаю.
Выбрав более-менее подходящий участок, чтобы не провалиться в снег, превратившийся в ледяную корку, останавливаюсь. Такое впечатление, что один я на всем белом свете. Вылажу из машины и обхожу ее, стремясь к пассажирскому сиденью, под которое свалились трофеи. Поверх пятнистой куртки надел подвесную, к которой крепятся подсумки с коробчатыми магазинами к автомату, похожему на ППШ. Тут же поверх надеваю еще и один из брезентовых плащей но не застегиваю его, а запахиваю - чтобы удобней и быстрей до пистолета и кинжала добраться. На голову капюшон куртки и плаща. Замерз как страус на полюсе. На одетой подвесной по три подсумка с каждой стороны. Раскреплены чуть под наклоном, как у немцев подсумки к штурмгеверу. Чтоб доставать удобней. На ремне кинжал с черной рукояткой с орлом на крестовине и свастикой на навершии и кожаная коричневая кобура знакомой формы. Открываю и точно - люгер, он же парабеллум. Рукоять очень удобно ложится в руку: как будто всегда там лежал. Подбираю автомат, на ресивере выбито ППШ-41. Только вид.... Дырчатый кожух ствола со скосом на конце привычен и понятен. Вместо привычного круглого магазина прямой коробчатый, как у финского суоми. Не привычно загибающийся вперед по дуге, а совершенно прямой. Сам магазин крепится почти вплотную к спусковой скобе. Короче: по расположению магазина, спусковой скобы и пистолетной рукояти больше похоже на калаш или тот же штурмгевер. И приклад складной проволочный. Ну так такой в машине гораздо удобней. Под него здесь даже крепление есть рядом с дверным проемом. Вот туда его и ставлю, проверив наличие патрона в патроннике и поставив оружие на предохранитель. Хм, а у ППШ предохранителя вроде как не было. Переключатель режима огня отсутствует. Понятно, только очередь. Перекладываю с полика все свалившееся за время бегства на сиденье. Ремни подвесных и оружия перебрасываю через спинку пассажирского сиденья: так ни никуда не денутся и не свалятся под ноги. Тем более не выпадут из машины. Плохо без дверей. Не привычно. Брезентом затягивать проем тоже не хочу, хоть он и в наличии. Все равно в машине ничего не оставишь - сопрут, а от холода эта тряпочка не защитит. Затягивай не затягивай, навоз и ныне там. Пока все это делаю пританцовываю, пытаясь согреться. Сапоги одевать нет смысла: из кожаная подошва тоньше, чем подошва кроссовок и промерзнет моментально. Буду себя ощущать как босиком.
В трех других кобурах лежат два кольта М1911 и один ТТ. ТТ тоже озадачил: рукоятка не почти прямая, как у привычного мне ТТ, а под наклоном как у кольта, или даже чуть большим. В руку лег не хуже люггера. И калибр не меньше. Вытаскиваю из обоих пистолетов магазины и сравниваю патроны. Ну вот, калибр один и тот же, а сам патрон у отечественного пистолетика подлинней и явно помощней. Люгеровский магазин на место, пистолет в кобуру. Открываю подсумок и достаю магазин к ППШ. Сравниваю и патроном из магазина к ТТ. Патроны одинаковые. Значит и ППШ здесь помощнее. А где здесь? В кошмарной сюрреалистической сказке, что с завидным упорством продолжает мне сниться, или в иной реальности?
Ну где же нормальные люди?! Даже спросить не у кого. Уже с возросшим не беспочвенным интересом осматриваю транспортное средство, что досталось мне 'по случаю'. Вроде как трехосный додж три четверти с лебедкой. Если не изменяет память, то в нашей реальности они проходили од индексом WC-63. это я в Интернете начитался - люблю машины тридцатых-сороковых годов. На мой взгляд это самые красивые машины, пусть и не самые совершенные по конструкции.
Если и этот полноприводный, как его аналог из моего мира, то очень достойная машинка. Смотрю себе под ноги, вроде луж нет и снег чистый. А откуда ему при полном безлюдьй быть грязным? Сыровато естественно. Аккуратно принимаю упор лежа и заглядываю под машину. Вытянуты руки при этом или согнуты в локтях - роли никакой. Широкий плащ один пень будет лежать на мокром снегу. Результат осмотра оправдывает ожидания - машина полноприводная. Хорошая коляска для покатушек по местному бездорожью. Ну не считать же то направление, по которому еду, за дорогу. Даже на проселок не тянет - почти гладкое снежное поле, покрытое сверху коркой льда.
Дождь не прекращается, но небо впереди явно светлее, чем над головой. Про вид сзади лучше вообще не вспоминать. Смотрю на часы, а время уже к десяти. Как там: время ср...ть, а мы не жрали. Завтракать давно пора, а нечем. Расстегиваю липучку на кроссовке, стягиваю его и надеваю сапог. Не в кроссовках же ходить по лужам и проваливающемуся мокрому снегу. А тут такие сапоги лежать будут. Сапог чуть свободен. На портянку будет как раз. Точно. Одинаковые мы с ним по габаритам. Сапоги под сиденье, пусть пока там побудут. Теперь забросить оставшиеся плащи в кузов, заодно посмотреть что там лежит и вперед: искать людей и пищу.
Прежде чем забрасывать плащи кузов решил проверить карманы. И не зря! В карманах нашлись перчатки! Не какая-нибудь тряпка или вязаные, а натуральная кожа. Две пары почти по руке, а третья пара совсем маленькие. Ну ведь не бывает все время только хорошо.
В кузове лежат ящики. Разной формы и разных габаритов. Даже крашены по разному. Еще два американских вещевых мешка и немецкий ранец. Я быстро просмотрел содержимое этих мешков и ранца на предмет наличия чистых портянок. Ну мало ли придется пройтись по полю или лесу, а там снег глубокий. Кроссовки все таки не для этого. И зачем ходить в них, когда сапоги в наличии. Помимо портянок нашел три котелка, три кружки с ложками, вилками и ножами, две круглых американских фляги и одну немецкую, бинокль, компас, два фонарика с рабочими батарейками, ракетницу и две зажигалки. Теперь можно приготовить себе пищу на костре, но нет продуктов. Ни в одном вещмешке ни в ранце ничего съедобного не было в помине. А как хочется есть, уже не важно что. Слишком свежий воздух, побегал, попрыгал, подрался, понервничал и замерз как собака. Это ж какой я зверский аппетит нагулял!
Трогаюсь сначала потихоньку, пытаясь 'поймать' правильное направление. То есть провести передние и задние колеса по достаточно прочному насту, чтобы в дальнейшем не влезть всеми колесами куда не нужно. Следов вообще никаких, а вот след от моих маневров виден отлично. Ориентируясь по нему стараюсь сохранить одно приблизительно прямое направление движения и помаленьку добиваюсь желаемого. Потом стараюсь провести машину точно так же, но на все большей скорости, пока у меня не появляется уверенность, что с управлением я справляюсь как должно. Еще бы в движении задом потренироваться, но это как-нибудь в другой раз и на езженой дороге: бензин в баке не бесконечен и голод уже мучает не по-детски. Не думать о еде уже не получается.
Слева, почти в сторону черноты, показался городок, но мне туда почему-то не захотелось. Но все же остановился и посмотрел на него в бинокль, забравшись на капот машины. Через приблизившую изображение оптику рассмотрел брошенные деревянные дома, просевшие крыши, покосившиеся заборы. Дальше от окраины можно различить двухэтажные дома или они просто на высоком фундаменте. Этого уже не разобрать. Видно только, что крыши заметно выше, чем у домов окраины и видны окна поверх крыш ближних ко мне домов. Движения на въезде в городок и на его окраине никакого. Брошенный городок. Я бы в такой гнетущей обстановке тоже не смог жить. Хотя.... Люди ко всему привыкают. Поселят в какой-нибудь покосившейся от старости халупе у черта на куличках - помучаешься какое-то время, постепенно привыкнешь и будешь воспринимать окружающее как будто так и надо и по-другому просто быть не может.
Занял свое место за рулем и поехал дальше. Впереди показались столбы и деревья, явно стоящие вдоль дороги. Ну наконец то не просто направление, а дорога. Так и до людей доехать рискую. По приборам проехал уже километров двести, а по времени еду уже третий час. В баке, если верить приборам, чуть больше половины топлива осталось. Не посмотрел, когда выезжал, сколько вначале было. Как не до того было: то эти черноглазые, то собачки, то адреналиновый отходняк с массой новых впечатлений. А давление на психику то исчезло. Привык или действительно чем дальше от этой черноты, тем спокойнее себя чувствуешь? Вот и это бы выяснить у знающих людей. Вон уже сколько вопросов накопилось. Дорога дальше пошла через лес, колеса стали проваливаться в снег чуть глубже, но терпимо. Можно приспустить колеса, но вылезать из-под тента под дождь никакого желания. От одной мысли холоднее становится.
Лес проезжаю без проблем. Телеграфные столбы с оборванными и свисающими проводами все также показывают, что еду по дороге. Показалось, что в подлеске какое-то крупное животное, вроде оленя или лося проводило взглядом мою машину. Может остановиться и поохотиться? Шашлычок себе любимому на углях сготовить и у костра согреться. И фиг с ним, что без соли и мясо предварительно не замариновано. Но жалко валить большого зверя из-за двух-трех килограммов мяса. А под дождь меня силой не вытащишь, и разводить огонь в такой слякоти никакого желания. Холоднее становится только от одной мысли о покидании этой открытой кабины..
Вдалеке на дороге показалась машина. И люди с ней рядом! Радость от долгожданной встречи с людьми сменяется чувством опасности. Чего от них ждать и кто они такие? Но пока не подъеду, не узнаю. Подъезжать или подождать когда уедут? Во как! То стремился к людям, а теперь уже не стремлюсь. Так часто бывает в жизни: очень стремишься к чему-то, что кажется тебе пределом мечтаний, а когда вот оно рядом, понимаешь, что все не совсем так и не слишком то оно все желанно. А то и совсем нежеланно. Разочарования подстерегают на каждом шагу. И хорошо, если они бьют по нам не очень болезненно.
Останавливаю машину и, не снимая перчаток с замерзших рук, берусь за бинокль. В перекрестье колиматорной сетки вижу, что машина грузовая и похожа на одну из военных моделей Отечественной войны. Во гля! Еще один раритет! Видя задний борт и верх кабины трудно определить, что за машина. Явно стоит и никуда не едет, а ехала в ту же сторону, что я сейчас направляюсь. Около машины изредка появляются две фигуры: то по очереди, то одновременно. Фигуры мужские, одеты в плащ-палатки и сапоги. Чего ждать? Была не была - подъеду поближе, а там посмотрим. Расстегиваю клапан на кобуре с люггером, проверяю как вынимается ППШ из крепления и сую под правую ляжку ТТ. Вот теперь вперед.
При ближайшем рассмотрении машина оказывается обычной полуторкой, хорошо известной по фильмам и кинохроникам. Дорога, на которой стоит полуторка и вокруг нее 'танцуют' два одинаково одетых мужика, езженая, с колеей. Не одна машина тут прошла - дорожное покрытие совсем не асфальт и даже не щебенка, а обычная и привычная грязь, перемешанная со снегом и все это прихвачено морозцем. Сельская идиллия российской глубинки. И поворачивает она, дорога эта, тут влево.
Меня уже заметили. Подъезжаю ближе уже без всякого бинокля вижу, что это довольно молодые братья-близнецы. На вскидку лет по двадцать пять, не больше. Это с расстояния из-за мощной комплекции и мешковатой одежды выглядят намного старше. А кто еще настолько одинаковую внешность может иметь кроме близняшек? Не додумались же здесь до клонирования - с тем убожеством, что видел и вижу до сих пор вокруг, современные мне технологии никак не вяжутся.
Знакомство начинается не совсем так, как я предполагал. Подождав, пока подъеду ближе, один из парней пошел к кабине полуторки, а второй остается стоять на месте, сняв с плеча винтовку, держит ее в руках, не направляя однако ствол на меня, но и времени для выстрела ему много не понадобится. Явно ожидает от меня возможных агрессивных действий. Я останавливаю свой додж метрах в двадцати и, не выходя из машины, внимательно смотрю за их действиями, взяв в руки автомат. Не видя никакой повышенной агрессии с их стороны, выхожу из машины, благо двери открывать не нужно и выпускать для этого оружие из рук. Я тоже готов к бою, к открытию огня в любой момент.
- Я должен посветить тебе в глаза - говорит вместо приветствия тот, что ходил к кабине и теперь держит в руках фонарь со шнуром электрического кабеля как у переноски.
Никаких тебе 'здрасте' или 'как поживаете'. Ну или совсем на крайний случай : 'какого, хм, тебе здесь надо?'. Я догадываюсь о причине такого их желания, но хочу услышать от них подтверждения своим мыслям и предположениям: не иначе на черноглазость хотят проверить. Но при этом пусть на долю секунды, но меня ослепят. А что у них в головах, у этих двух одинаковых лиц? С ослепленным то: 'и делай с ним что хошь'. Как в том кино про Буратинку.
- Для чего? - спрашиваю нейтральным тоном, а сам думаю о своеобразии изгибов местной культуры.
- Как для чего? - удивляется предлагавший пройти проверку, - Проверить адаптант ты или нет.
Вот как они этих черноглазиков называют: 'адаптантами'. От слова 'адаптировать', 'адаптироваться' и тому подобное. Адаптироваться к чему? Значит, эти самые адаптанты могут принимать нормальный человеческий вид или нормально выглядят на определенных стадиях своего существования? А выявить их, стал быть, можно только светя им в глаза. Вот как тут закручено...
- Ты мне в глаза светить будешь, а твой брат меня в это время ножиком 'пощекочет'. Оно мне надо?
- И что ты предлагаешь? Если мы тебя не проверим, а ты окажешься адаптантом, то тогда очень сильно рискуем мы.
- А что необыкновенного я могу предложить? Ты мне светишь в глаза, а я в это время упираюсь в спину твоего брата стволом. Потом свечу в глаза каждому из вас и если все нормально, то успокаиваемся и мирно расходимся. Такой вариант годится?
- Ладно, черт с тобой, если ты такой пугливый.
- Не, парень, не путай трусость с осторожностью. Хорош болтать, свети давай.
Дальше все пошло как по писаному: они мне глаза просветили, после я им их же лампой и вроде все втроем успокоились. Оружие убрали, но не далеко. Как я понял по повадкам парней, оружие здесь принято носить постоянно. Блин, как на Диком Западе во времена массового уничтожения индейцев в Америке.
- Ты один тут ездишь? Не страшно одному то?
- Давайте лучше знакомиться сначала, - предлагаю я.
Действительно братья-близнецы. У меня рост не маленький, но эти ничуть не ниже, а даже как бы чуть повыше. Оба здоровые, рыжие до невозможности, хоть прикуривай. Наверняка из-за цвета волос над ними много шутят. Знакомимся. Один Николай, второй Михаил. Удержу уже никого и мысль одна - о наличии съестного у новых знакомых:
- Петр, - в свою очередь представлюсь я, - Парни, выручайте, со вчерашнего дня ничего во рту не было, а с утра побегать и пострелять пришлось и промерз до костей. А на ваши вопросы чуть позже отвечу. С голодухи давно живот подвело.
- На бандитов напоролся? - спросил один из братьев, а второй полез в кабину и, поковырявшись там, вытащил завернутые в холстину хлеб и сало.
Быстро и ловко с помощь брата прямо на весу соорудил два больших бутерброда и сложил их вместе хлебом наружу и протянули мне. Пока они сооружали эту конструкцию из хлеба и сала я чуть слюной не захлебнулся.
- Не знаю, - с набитым ртом начал рассказывать я, - сначала показалось, что люди как люди. А когда в глаза глянул, в ужас пришел. Не глаза - негативы. И сразу почему-то решил, что эти точно меня сейчас убивать будут.
- Постой-постой, а волосы какие у них были? Не разглядел?
- Почему не разглядел? Все успел рассмотреть. Волосы совершенно белые, неестественно белые, а кожа на лицах с синеватым оттенком, - упреждаю я возможные вопросы и сожалею о так быстро кончившемся бутерброде.
- Это ж адаптакнты! До этого ты их ни разу не видел что ли? Сколько их было и где? Далеко отсюда?
- Первый раз от вас слышу слово 'адаптанты'. И видел их действительно первый раз в жизни. А видел четверых, может где еще были. Далеко? Да километров под триста наверно, то ли городок, то ли промзона какая-то, не разглядел. Не до того было - я махнул рукой в сторону черного неба, - Спидометр в милях, а я точно не помню, сколько в американской миле метров.
- И они тебя не убили? Успел удрать? - в каждом вопросе удивление и какой-то нездоровый интерес.
Ладно, сначала я им отвечу на все интересующие их вопросы, а потом они мне будут рассказывать про эту действительность и как я здесь оказался. До сих пор не могу поверить в реальность происходящего со мной. Может потому так спокойно и реагирую на некоторые вещи: вроде как во сне все происходит. Проснусь - и окажусь дома в своей постели, а рядом на тумбочке будет мерно тикать будильник, отсчитывая секунды.
- Не успели. Я для них неожиданно появился. Они что-то в машину грузили. Вот в эту самую, а тут я. Один только и успел, что ящик бросить. Близко слишком было, не дали бы убежать. Они же все с оружием были, а я почти в трусах и тапочках.
- И ты их всех... - удивление и недоверие на лице одновременно.
- Ну а откуда у меня оружие и машина? Вот именно оттуда.... - нарочито обиженным тоном заявляю я.
- Петя, а ты нам не заливаешь? - спрашивает один из близнецов.
Как их различать? Лицо одно, одеваются одинокого, голоса - не отличишь. Даже движения и мимика абсолютно одинаковые. Перевожу разговор в другую плоскость:
- Парни, вы лучше мне расскажите где я. Почему здесь все: техника, одежда и вообще все годов сороковых или пятидесятых?
Близнецы переглядываются, даже не пытаясь скрыть удивление. Потом дружно смотрят на меня.
- Ты когда и как здесь оказался? - задал вопрос один из них. Странно как-то задал.
- Зашел в гараж за машиной после утренней пробежки. Там лампа вдруг перегорела. Когда вышел, то вместо свой своего гаражного кооператива увидел какой-то то ли гараж, то ли склад. И все это, - я посмотрел на часы, которые показывали 10 часов утра, - чуть больше четырех часов назад.
- Вот прямо в этом, что сейчас на тебе надето и оказался здесь?
- Конечно нет, - я распахнул полы камуфляжной куртки, демонстрируй свой спортивный костюм, - Вот в этом.
- Силен. И что, всех четверых адаптантов завалил голыми руками? - я уже замучился пытаться определить кто из них Коля, а кто Миша, и кто сейчас со мной говорит.
- Может хватит задавать мне одни и те же вопросы? Лучше расскажите, куда я попал и что здесь такое. Вот вы оба с оружием. Почему? И почему нормально прореагировали на то, что я тоже вооружен? Почему здесь все вокруг музейное, что за адаптанты и кто они такие, почему пока ехал сюда, видел брошенные населенные пункты, в смысле уже никем не населенные поселки и небольшие городки.
- Ну, во-первых: ты теперь попаданец. Свеженький. Этот мир принято называть Отстойником. Куда делись местные, никто тебе не скажет - потому что никто не знает. Все, кто здесь сейчас живет такие же как ты или мы. Год здесь сейчас примерно пятьдесят восьмой. Тысяча девятьсот, естественно. Год примерно только можно назвать потому, что когда одиннадцать лет назад здесь начали появляться люди, попаданцы, проваливающиеся сюда из других миров, то все вокруг было брошено до их появления пять-семь лет. Точнее никак не определить. Ни одной живой души. Вообще. Причем все проваливаются из одного года, из двухтысячного. Вот ты когда провалился? Я про дату спрашиваю?
- Сегодня, седьмого мая 2000 года.
- Видишь, все правильно. Сегодня и здесь по местному календарю седьмое мая. Мы с братом и батей провалились сюда 10 ноября 2000 года и живем здесь уже четыре с небольшим года.
- Подожди, как в ноябре? Какие четыре года? Как такое возможно?
- Я ж тебе говорю: все сюда провалившиеся попали из 2000 года. И те, кто одиннадцать лет назад провалились и те, кто завтра провалятся - все из двухтысячного года. Но все из разных реальностей. Про множественность миров слышал? Вот тут найдешь этому самое прямое подтверждение.
- Может, где-то этот двухтысячный год одиннадцать лет назад и прошел?
- Да нет, все не так просто. Тут ситуация такая, что завтра здесь может оказаться твой сосед, который провалится в январе. Тут со временем вообще непонятки. И время здесь практически стоит. Для нас стоит. Мы живем, двигаемся, но не стареем. Сечешь, какой парадокс?
- А адаптанты?
- Тут не просто мир. Здесь встретились Свет и Тьма. Вон она, - и говорящий показывает мне на черноту на небе, - Так вот она постепенно поглощает этот мир. А может и не поглощает. В общем, она движется то наступая, то отступая и порождает при этом всяких жутких и враждебных человеку существ. Вот адаптанты одни из таких существ. Может они порождения Тьмы, а может своего рода инфицированные ей.
Тот из братьев, что все стоял молча, спохватывается встревает в повествование.
- Мих, машину чинить будем?
- Что у вас с машиной случилось? - интересуюсь я.
- Что-что.... Не едет, зараза. Заглохла и не заводится, хоть караул кричи, хоть хороводы устраивай, - бурчит один из братьев, - Ковыряться с движком холодно и никакого желания, если честно. А пешком домой.... Это даже не шутка.
- Не проще прицепить к моей и отбуксировать до вашего дома? А там разбирайтесь не торопясь под водку с горячими щами хоть до посинения.
Если сказать, что мое предложение попало на благодатную почву, то это значит ничего не сказать. Оживление моих новых знакомых вызывало даже некоторую зависть.
- Тогда заезжай вперед. Твой додж должен потянуть на трех то осях.
Я объехал стоящую на дороге полуторку. Парни уже вытащили откуда-то трос и быстро завели за прицепные устройства. Уже через пять минут мы могли двигаться.
- Миша, Коля, давайте кто-нибудь один ко мне. Дорогу показывать будете и заодно просветите дальше о том что и как здесь.
Один из них повернулся к другому:
- Миш, езжай с Петром. Ты поговорить любишь, вот и отведешь душу. Заодно просветишь нового жителя Отстойника о реалиях этого мира.
Хоть какая-то определенность. Значит более говорливый (может правильней 'общительней'?) Михаил. Теперь хоть какая то примета, как мне их различать. Собираю с пассажирского сиденья трофеи и перекладываю в кузов.
Занимаем с Михаилом места в кабине и медленно трогаю машину, стараясь сделать это без рывка. Петр уже сидел за рулем полуторки и ждал нас. Совсем без рывка не получилось: когда выбралась слабина троса небольшой рывок все же получился. Дальше додж пошел ровно и не особенно пришлось давить на газ. Машины, не смотря на раскисшую от непрекращающегося дождя дорогу, шли достаточно хорошо. Выбитой колесами колеи еще не было и риска 'сесть на брюхо' не предвиделось. Не такой уж и наезженной выглядела эта дорога. Когда скорость на спидометре подползла к двадцати милям в час, решил, что скорость для буксировки по такой дороге вполне нормальная. Хм, скорость в 'милях в час' - на флоте это 'узлами' называют. Может и мне скорость на додже в узлах мерить? В американских.
Вечно мысли куда-то в сторону убегают от главной темы. А для меня главное сейчас с этим бредом разобраться, в который я попал. Почему когда читал про попаданцев, то воспринимал все нормально, верил в возможность такого. Но стоило самому стать таким попаданцем, как чувство реальности и начинает 'пробуксовывать', отказывается психика принимать этот бред за реальность происходящего именно со мной. То, что окружающие оказались в этой ситуации - нормально. А я - нет.
- Извини, Миш, не поблагодарил за бутерброд, заговорился, - решил извиниться я за свою невежливость.
- Не переживай. Я в твоем положении вообще обо всем забыл. Мы втроем с батей втихаря от мамки решили бутылку раздавить и обговорить куда на рыбалку поедем на следующий день. А дверь ветром возьми и захлопни. Вот так сюда и попали. Хорошо вместе с лодкой и удочками. Мотор у лодки батя только накануне купил. Самый мощный - 'Иртыш' называется.
- Я про такой вообще не слышал.
- Ну, значит мы из разных реальностей. Привыкай. Еще и не такое услышишь. Так вот с таким мотором мы теперь самые добычливые рыбаки на Варее. На самые дальние протоки и старицы заходим, а рыбы там.... Не, это не расскажешь, это видеть надо.
- А Варея это что? Река?
- Это река, что мимо нашего Бариново протекает. Дом у нас там свой. На берегу поставили, на окраине. Подворье большое, с огородом. Соток тридцать. Палисад из-за этого пришлось переносить - тоже по деньгам и работе не шутка.
Разговор у Миши стал какой-то обстоятельный, серьезный. Явно отцу подражает. Выглядит это со стороны немного комично.
- Миш, ты уж заодно просвети по местной географии. Я же здесь вообще ничего не знаю. Вот к примеру назвария рек и населенных пунктов откуда взялись? Попаданцы придумали?
- Нет, конечно. Карты от тех, кто здесь жил, остались. А, Бариново это большое село, считай поселок городского типа по местным реалиям. Базар свой открою скоро, так вообще городом станем. Километрах в пяти ниже в сторону, не небольшой речушке, что в Варею впадает, поселок Стекольный. Назвали так потому, что там стекольный завод находится. Работает, между прочим. Восстановили, нашлись умельцы. Там же водозабор у них стоял, старый, еще довоенный. Тоже восстановили. Теперь у нас нормальный водопровод есть. Правда до своего дома мы его еще не довели. Тут от общей магистрали каждый сам себе до дома трубу тянет, если хочет. Не хочет так воду с колонки носит или из колодца. Вот как раз в Спасск ездили за трубами. Город брошен, хотя Тьма от него далековато, под сотню километров будет, пожалуй. Ты, как я понимаю, вообще чуть ли не под самой тьмой здесь появился?
- Миша, ну откуда ж я знаю из-под самой или не из-под самой. Но то, что чернота чуть ли в полнеба там была и чувство страха все нарастало, это я могу сказать с уверенностью.
Всю солидность с парня как рукой сняло.
- Ну, блин и повезло тебе. Не в том смысле, что провалиться сюда повезло, да еще под самой Тьмой, а в том, что выбрался оттуда, да еще на машине и оружием разжился, убив адаптантов. Слушай, а они что, не гнались за тобой?
- Вроде нет. Во всяком случае не видел погони. Вот собаки какие-то гнались. Я таких и не видел никогда. Большие, резвые до невозможности. Целой стаей за мной неслись, пока в густые кусты не вломились. Там и застряли.
- Вот! Везун ты, каких я еще не видел. Ты еще и от гончих ушел! Это вообще, скажи кому, не поверят.
- Миша, мы опять отвлеклись. Ты мне о местной географии рассказывал.
- Ага. На другой стороне Вареи город типа областного - Залесск. Там большое депо, паровозоремонтный завод, который помаленьку восстанавливают. Вокзал, пристань большая, спирто-водочный завод. Водкой, считай, по всему бассейну рек торгуем, аж до Углегорска. А до Углегорска раньше по пути будет еще Пореченск и Сальцево. Тоже приличные городки с большими базарами. А в Сальцево еще и казино с борделями вполне легально существуют и процветают. Понял? Чисто Амстердам местного разлива. Или какой город в твоей реальности местом садомского греха был?
- Какая разница какой. Вы товары в эти города поездами возите?
- Не, поездами очень мало и не везде - железная дорога где-то разобрана, а где-то в таком состоянии, что паровоз в любой момент с рельс сойдет. Шпалы считай с войны никто не менял. Водой в основном вся торговля. Машинами опасно - балуют на дорогах, да и на порождения Тьмы нарваться запросто. В сторону Пореченска и Сальцово есть деревня Запрудное. Так вот вся эта деревня разбоем промышляет. В общем, обжитых поселков и городов здесь хватает. По большей частью заселены достаточно. Но в городах проблема - твари тьмы там часто появляются. Заводятся во всяких темных местах: подвалах, сараях, складах. Там, где народ очень редко появляется.
- Эти самые гончие?
- В населенных пунктах гончие не появляются. Они около Тьмы появляются. А в подвалах неосвещенных, кладовках, погребах, если туда хотя бы раз в день не зайти или не посветить, всякое заводится. Раньше все эти порожденья Тьмы просто 'тварями' называли. Но купцы, ездившие в Углегорск, привезли оттуда брошюру. Там в Углегорске научники какие-то есть, кто этим вопросом занимается. Тьму и ее порождения изучают. Так вот они всех этих тварей классифицировали и названия им придумали.
- А здесь, в Залесске, наукой никто не занимается?
- Здесь нет. Тут все провалившиеся раньше в основном в Тульской да Калужской областях жили, а в окрестностях Углегорска преимущественно все москвичи проваливаются. Почему так, тоже никакого объяснения.
- А обратно никто не пробовал? Как назад в свою реальность попасть. Да хотя бы и не свою, но в свое время.
- Вот тут никак. Хотя с зимы поползли слухи, что в Углегорске до чего-то такого уже додумались или вот-вот додумаются. Но об этом, сам понимаешь, все молчат. Желающих вернуться - каждый первый. Может кто-то и захочет тут остаться, кто из грязи в князи. Но мне в это слабо верится. Короче, убьют за такое знание.
- За что же убивать то. Награждать нужно!
- Вот поживешь здесь и поймешь. Люди за возможность вернуться все готовы отдать. Это ж как обогатиться можно и как людьми помыкать. Хочешь, например, вернуться, так будешь у меня рабом целый год. И думаешь не пойдут в рабы? В очередь выстроятся! Вот такие дела. А ты - награждать.
- Миша, сколько нам еще ехать? А то я уже конкретно замерзать начинаю.
- Вон за тем лесочком Бариново. Приедем - сразу в баньку. Наверняка батя уже затопил. Считай, через полчаса на полке/ нежиться будешь.
- Да неудобно как-то.
- Все удобно. Мы как сюда попали, вообще полгода у люде жили. Осень же была. К весне строиться начали, а летом вселились уже в свой дом. У Шевелевых жили. Хорошие люди. Вон Колян к их дочке уже посватался.
Михаил кивает назад, на идущую на буксире полуторку.
- Миш, а как тут с деньгами? Ну в смысле какие деньги к употреблении? Старые местные?. Нет, старых денег не осталось. Исчезли вместе с жителями. Тут в этом плане вообще интересно: ни золота, ни серебра нет. Хотели из меди деньги чеканить, но дорого и ни специалистов, ни оборудования для этого нет. О! приехали.
Впереди показались одноэтажные рубленые дома за высоким прочным забором на земляном валу, украшенным сверху и снизу витками колючей проволоки. Впереди дорога упиралась в металлические ворота с двумя дотами по обе стороны от ворот. Караульной вышкой слева от ворот. Больше похоже не на поселок, а на средневековое укрепление.
- Это ж от кого так укрепились, Михаил?
- Да от всех. И от тварей и от бандитов. Замой твари часто около палисада трутся. Их люди привлекают. На животных твари вообще не охотятся. Если и были случаи нападения тварей на диких животных, то никому о них не известно. Есть даже бестелесные твари, сто в человека вселиться могут. Вот у таких глаза, если им в глаза свет направить, глаза вообще черными становятся, даже зрачка нет, одна чернота.
- И что, никак не защититься?
- Надел очки мотоциклетные, такие, как у тебя на фуражке, и все. Эти бестелесные через глаза вселяются в человека. Раньше не знали от чего такое. А когда из Углегорска брошюру прочитали, то и поняли причину. Тебе эту книжечку тоже почитать нужно, тогда половина вопросов отпадет. Там, в Углегорске, какой-то профессор ее специально написал для тех, кто только что провалился сюда.
- Скажи, а карты этого мира купить где-нибудь можно?
- Может где-то и продают. Точно не скажу. Потому как нет в них необходимости. Далеко никто не ездит: опасно и смысла никакого. Далеко ездят только по торговым делам. И все по рекам. Так карты где-то лежат, но печатать новые никому не нужно и типографий подходящих нет. В маленьких типографиях только черно-белая печать существует для нужд местной администрации.
Глава 3
Я остановил машину перед воротами в почти крепостном деревянном заборе, огораживающем Бариново. Нам навстречу из калитки в воротной башне вышел небольшого роста мужичек потасканной наружности в военном бушлате защитного цвета времен войны без каких либо знаков различия, из-под которого выглядывала еще более длинная гимнастерка. Какие-то совсем не форменные серые штаны, заправленные в кирзовые сапоги и маленькая фуражечка военного образца с матерчатым козырьком, но без всякой эмблемы. На поясном ремне, за который были заткнуты трехпалые рукавицы, кобура нагана - оную не спутать ни какой другой, а в руках карабин Мосина.
- О! Два одинаковых лица пожаловали. Кто это такой любезный, что вашу подводу решил дотащить до села?
- Харитон, что будет, ежели я тебе щелбан отвешу?
- Права не имеешь, - резко меняя тон и выражение лица с некоторой опаской произнес Харитон, но попытался это скрыть от чужого меня, - Я при исполнении, могу и оружие применить.
Но как-то очень уж неуверенно его угроза звучит. Так, что и мне, новому здесь человеку, понятно: оружие применить против братьев он не рискнет никогда и ни при каких обстоятельствах.
- Ладно, открывай ворота, видишь замерзли и вымотались. Человека вон запиши, свеженький попаданец.
- Пошли со мной, свеженький, - даже обрадовался возможности уйти Харитон, - зарегистрирую тебя как положено.
И сразу бросилось в глаза, что со мной Харитон себя поуверенней чувствует, чем с братьями. Не боится меня, а вот братьев явно побаивается. Не иначе они из местной верхушки или специалиста по 'чистке харь' такие, что никому ничего не спускают. По их внешнему виду такое вполне возможно: парни молодые, рослые, широкоплечие, вполне крепкие на вид.
Я вышел из машины, после проверки всех нас троих на свет пошел вслед за часовым на этих воротах. По поведению братьев понимаю, что это обязательная процедура стала уже рутинной и ни для кого не обидной, не унижающей достоинства проверяемого. Мы с Харитоном прошли в небольшую калитку с толстой стальной дверью, которую я раньше не заметил, и оказались в кирпичном караульном помещении позади дота, что прикрывает ворота от возможного нападения. Глаза не сразу привыкли к полутьме помещения: свет через узкие горизонтальные бойницы, заменяющие окна, пробивался внутрь слабо и не мог должным образом осветить помещение. Единственным источником света кроме узких бойниц были две керосиновые лампы. Первая стояла чуть ли не у меня над головой на специальной подставке, а вторая освещала большой стол, стоящий посреди помещения. Электрического освещения не то что не было, а не было вообще - отсутствовали даже проводка, выключатели и электрические светильники, или что там должно их изображать. За слабо освещенным столом четверо человек резались в карты. На середине стола лежала горка папирос, на которые видимо и шла игра. Еще двое увлеченно наблюдали за игрой, о чем-то перешептываясь. Одеты все были разнообразно и ничем не напоминали караул или какую либо охрану вообще, кроме разве что бандитской. Объединял всех только стиль одежды - все та же полувоенная, как в послевоенных хрониках. Но на примитивной вешалке, прикрепленной к стене висели совершенно одинаковые бушлаты, вроде того, что был на Харитоне. За вешалкой возвышалась самодельная пирамида из хорошо ошкуренных и покрашенных в бурый цвет досок. Оружие в пирамиде, как и одежда на компании картежников тоже не были образчиком однообразия. Интересно, они о единообразии боеприпасов когда-нибудь задумывались? Справа от входа у самой стены стоял небольшой столик, больше напоминающий конторку дневального, с письменным чернильным прибором и толстой амбарной книгой. Сидящий за конторкой бородатый мужик, которого я сначала не разглядел, так как его заслонял мой провожатый, с интересом глянул на меня.
- Новенький? - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Харитон аж подпрыгнул от неожиданности. Как мы с ним вошли в караулку, так все его внимание сосредоточилось на игре и игроках, на окружающее он перестал обращать внимание полностью, поэтому вопрос бородатого был для него как гром среди ясного неба.
- Новенький, - подтвердил я догадку бородатого.
- Ну правильно, а кого ж еще мог этот недоумок сюда привести. Сегодняшний попаданец?
Глаза уже успели привыкнуть к полумраку помещения и я только сейчас смог разглядеть бородатого: довольно крупный мужик в свитере грубой вязки, в американских военных брюках, заправленных в ботинки с крагами и пистолет ТТ в открытой кожаной кобуре на брючном ремне. Интересно, то, что я свеженький, у меня на лбу написано? Но вслух сказал другое:
- Я так понимаю, что мне нужно зарегистрироваться.
- Торопишься? - с иронией задал вопрос бородатый, подняв левую бровь.
- Тороплюсь, - не скрывая раздражения ответил я.
- Так не держим, иди на все четыре стороны.
- Ты сюда хамить поставлен или порядок блюсти? - начинаю срываться я.
Играющие замерли, обратив свое внимание на нашу группу. Харитон как-то бочком начал перемещаться в сторону вешалки - за спину бородатому.
- Остынь! - рявкнул на меня бородатый, - ты пока еще никто, чтобы права здесь качать.
Во мля! Это чмо еще и голос на меня повышает. А ведь он, сука, специально на конфликт провоцирует и свою власть продемонстрировать мне и своему окружению старается. Даже к столу, за которым сидят картежники, без крайней нужды не пойдет - особняком держится. Невместно 'барам' с холопами рядом быть.
- А ты уже кто-то? Так просвети. Бар из себя только холопы корчат, до власти хоть какой-то дорвавшись, даже до временной. Или прыщ на жопе и дальше изображать будешь? Бывают, знаешь, такие: не выдавить никак и жить мешают. Если скучаешь, так пойдем на улицу - развеселю, а то за пять часов за рулем тело затекло. С удовольствием сам разомнусь и тебя разомну.
Вот в драку ввязывать мне совсем не с руки, но и готовность постоять за себя показать должен. В обыденной обстановке может большинство и не стало бы поддерживать Кузю, но сейчас они все единое целое - караул, и не поддержать своего пусть и временного командира им чувство единения и солидарности не позволит. А я для всех чужак, и не более. Так что буду пытаться удержать ситуацию на грани, пытаясь завоевать симпатии и не довести дело до мордобоя.
- Народ, вы слышали? ...
- Ты не народ оглядывайся, - оборвал я его, - а на меня смотри. Первым делом запиши мои данные, или что там положено, а то потом затруднительно тебе будет это сделать. И ворота дай команду открыть - люди там долго будут ждать пока ты тут хрен знает кого из себя корчишь.
- Какие люди?
- Братья Пашовкины, - подал голос Харитон, опередив меня.
- Ты че молчал, недоносок? Бегом ворота открывать! - внезапно вызверился теперь на новую жертву бородатый.
Харитона как ветром сдувает в другую дверь, расположенную за пирамидой. А борода молча смотрит на меня и ждет чего-то. Через мгновение с улицы слышен взрев дизеля и голос одного из братьев:
- Петра там долго держать будете? Мы замерзли и проголодались за дорогу.
- Так они с Кузьмой там лаются, - каким-то оправдывающим голосом заговорил Харитон.
- Кузя, нам вместе с братаном зайти, или ты сам за ум возьмешься? - с улицы появляется один из братьев, - Смотри, пятым будешь.
- Каким пятым, ты че шумишь зря, Микола?
Ну надо же, как он их различает? Сразу каким-то образом определил, что зашел Николай, а не Миша. И по поведению и тону видно, что если даже и не опасается братьев, то ссориться с ними никак не хочет.
- Так Петр сегодня с утра как провалился, так считай голыми руками сразу четверых адаптантов ухайдакал, вот ты пятым и будешь.
- Не гони, - не поверил борода, но тему недоверия развивать не стал.
- А откуда у него оружие в комплекте на четверых? Под Тьмой пунктов бесплатной выдачи оружия не наблюдал и даже не слышал о таком. Может, ты подскажешь?
А Николай то тоже краткостью речи особо не отличается. Но может сейчас так и надо? У них тут свои заморочки и 'танцы под бубен', не сейчас мне в них разбираться, но подмечать и выводы делать нужно.
- Все, - продолжил близнец почти приказным тоном, - быстро записал и мы поедем. Ну не спи, не спи. Шевелись. Нам машину еще чинить, заглохла зараза.
- А на чем приехали? - все еще не веря в сказанное Николой, несколько заторможено интересуется бородатый Кузьма.
- Вот, спасибо Петру - притащил на буксире. Да ты шевелись давай, потом ворон досчитаешь. И машина у него от адаптантов. С машинами еще никто не проваливался, если кто не в курсе. Все вопросы? Давай быстрей, Кузя, не тяни. Иначе и у меня терпение лопнет.
Кузьма в некоторой задумчивой прострации открыл книгу, макнул перо ученической ручки в чернильницу непроливашку и приготовился записывать, машинально глянув на меня.
- Воронцов Петр Родионович, - отрекомендовался я.
- Все, Петр, пошли, - поволок меня к выходу Николай, взяв меня за рукав и не обращая внимания на уставившихся на нас караульных и продолжающего тщательно выводить что-то в амбарной книге Кузьму.
Мы быстро заняли места в машинах и поехали. На сей раз я оказался пассажиром в своей машине, так как Михаил сел за руль, загоняя машины через ворота на огражденную территорию. Ну и правильно. Он дорогу знает, а мне посмотреть интересно, как тут люди устраиваются. Дома вдоль улицы старые, потемневшие от времени, за капитальными дощатыми заборами, как в сибирских деревнях.
***
Михаил, попетляв по улицам и переулкам, направил сцепленные тросом машины в широко распахнутые ворота крепкого забора, огораживающее просторное подворье, выходящее противоположным краем к реке. Дома в поселке выглядят по-разному: где-то стоят новые двухэтажные, белевшие не успевшим потемнеть срубом, где-то еще и обшитые доской. Другие же - потемневшие от времени в разной степени сохранности и ухоженности. Есть откровенные развалюхи за покосившимися заборами. Почему-то подумалось, что и Харитон в такой вот развалюхе живет. А может и ошибаюсь. В новом для себя месте, в другом городе сложно делать даже скоропалительные выводы, а уж в новом фантастическом мире, где непонятным капризом судьбы оказался, так и вообще нелепо.
Отец у близнецов оказался такой же высокий широкоплечий, только еще более мощный, чем сыновья - заматеревший. И конечно рыжий. Только с сединой. Одет во все добротное, удобное, но не военного образца, а явно пошитое не так давно - многое в одежде привнесено из современного мира. Тут и расположение и количество карманов, и покрой, и запах на куртке поверх молнии, чтобы не задувало. Сразу видно, что на реке человек работает. Со мной поздоровался за руку, но так, как будто недавно расстались. Назвал себя, выслушав мои имя и фамилию, сказал что положено в таких случаях говорить и , сославшись на неотложные дела, пошел к видневшимся на берегу лодкам.
Пока мыли и ополаскивали баню мы с парнями откатили грузовик под навес и провели инвентаризацию груза, что лежит в додже, как наследство от адаптантов.
В одном длинном ящике лежал завернутый в прорезиненный материал, такой же, что пошел на пошив моей куртки, карабин Маузер 98к с оптическим прицелом Zf4, автоматическая винтовка МГ-42 (MG-42) с креплением под такой же прицел и пулемет МГ. Редкая винтовка МГ-42. ее только к концу войны в мой реальности в серию запускать начали. Судя оп тому, что читал о ней, очень точная, надежная и как одиночными, так и очередями стрелять может. И патрон винтовочно-пулеметный. Мощный патрон. В двух ящиках меньшей длины лежали восемь автоматов Sturmgewehr Stg 43 с подвесными, подсумками и запасными магазинами, по четыре штуки в ящике, которые в нашей реальности были приняты немцами на вооружение только в 1944 году и имели соответственно цифру в обозначении модели не '43' а '44'. В ящиках с автоматами лежали брезентовые чехлы с такими же прицелами Zf4, как у винтовки, только кронштейн, который шел в комплекте и лежал тут же в чехле, крепится по-другому - сверху ствольной коробки. Меня удивило, что прицелы имеют на корпусе барабанчики для внесения поправок в двух плоскостях, почти как на современных оптических прицелах. И то, что они шли сразу в комплекте с кронштейнами, а крепление кронштейнов к оружию было типа 'ласточкин хвост'. Причем и к винтовкам и к автоматам Shmeiser Stg 43 или иначе 'штурмвегер' - штурмовые карабины. Неужели и в моей реальности крепление 'ласточкин хвост' слизано у немцев? Ага, и в этом отстойнике наверняка тоже немцы ввели понятие 'штурмовой карабин'.
В небольшом серого цвета фанерном ящике лежали шесть пистолетов Вальтер Р8, все в штатных формованной кожи кобурах, два браунинга НР и два полевых армейских бинокля фирмы Карл Цейс в коричневых кожаных кофрах с тисненым германским орлом на боку. Только запасных магазинов по одному на каждый пистолет - те, что в специальных кармашках кобур. Что интересно, так кобуры у вальтеров закрывались нормальными клапанами, а вот клапаны крепились к самой кобуре ремешками, зафиксированными обычными пряжками с подвижным шпеньком. Но у одной кобуры, что от остальных отличалась и цветом, ремешок крепился просто продеваясь через металлическую проушину, прикрепленную к кобуре и продетую в специальное отверстие на клапане. Вот эту кобуру я отложил для себя - из нее пистолет гораздо быстрее можно извлечь.
Два ящика патронов к винтовке и пулемету, два к штурмгеверу и один люгеровских - тех, что 9х19 пар. Впритык к кабине лежал большой брезентовый мешок с чем-то мягким. При его инвентаризации там нашлись два камуфлированной расцветки костюма, зимний летный комбинезон, кожаная куртка и две паря ботинок горных егерей. И все новое. По размеру все мне в самый раз. Не иначе тот, убитый мной первым, адаптант себе все подбирал. Так я его не только убил, но и ограбил. И мук совести никаких не испытываю. Помимо ящиков в кузове, привязанные к переднем борту, стояли две железные двухсотлитровые бочки. Для того, чтобы определить их содержимое не пришлось даже пробки открывать - запах керосина сказал сам за себя. Полноту бочек проверили простым простукиванием. Это замечательно. Если местный соляр низкого качества, то его можно элементарно развести керосином и получится то, что нужно. Это старый проверенный способ.
После возни машинами и благоприобретенным имуществом отправились в баню. Парни парились со вкусом и долго. Постоянно поддавали парку. Мне, редко посещавшему баню, да еще с такими любителями, пришлось туговато. Не выдержал, сбежал, сославшись на усталость. Но кости после езды в открытой всем ветрам кабине прогрел хорошо.
После бани как водится за стол. Стол накрыт неплохой. Без изысков, но все, что может расти и водиться в данной местности, почти все было на столе. И вода с пивом присутствуют. Какая же баня без последующего застолья с водочкой? Не по-русски это будет, не по-людски. Вот и хозяин не ударил в грязь лицом, не отделался бутылкой водки с салом, луком и хлебом, разложенными на газете на столе предбанника. А все в доме, за богато накрытым столом. Во всяком случае изобилие и разнообразие рыбных блюд на столе было легко объяснимо. А запахи! Так и слюной можно захлебнуться, не успев ничего отведать. Стол накрывала какая-то женщина средних лет, высокая и симпатичная. Хозяин назвал ее Мариной, но мне не представил. Да и она довольно быстро ушла в другую комнату, оставив нас одних.
***
- Виталий Валерьевич, - обращаюсь к отцу близнецов, - ничего, если я поживу у тебя пару дней, пока не определюсь с работой и жильем.
- Да живи сколько хочешь, места много, не стеснишь. Машину твою тоже есть куда поставить. А с работой... Ты кто по профессии кем у себя дома работал? В твоей реальности не думаю что-то иначе было, чем в остальных. У человека может одна специальность по полученному образованию, а все жизнь работает совершенно по другой.
Парни при отце сидят молча, слова не вытянешь. А в дороге нормальными, вполне разговорчивыми были. Это отец их так 'строит'? Круто он с ними. Когда заговорили об инциденте в караулке КПП, Валерич пояснил:
- Кузьма Ширяев мой должник. На моей лодке рыбачит. Нет, не на той, что с нами сюда провалилась. Та дюралька, а ему я дал старенькую плоскодонку, что сами уже тут сделали, когда разворачиваться начинали. Правильно его Михайла заткнул. Кузьма у себя, в своей реальности, каким-то начальником был, может правда, а может и врет. Здесь всеми правдами и неправдами начальником стать желает. Да только на кой они, начальники, здесь нужны? Здесь хозяева есть. Проку от них, начальников, никакого, окромя вреда - нечего не делают, жрут много и мало того, что сами ничего не делают кроме как с секретаршами развлекаться, так еще и другим работать мешают. Вот и Кузя ничего толком не умеет и не может, но в начальники рвется. Лодку взял у меня в аренду, а улов самый низкий в артели: после продажи улова себя прокормить, да еще немного на все остальное остается. Посмотрю на него до осени, да и отберу лодку. Злопамятный мужичонка. Лодку заберу, пакостить начнет по мелочи. Это не исключаю. Предупреждали меня, чтобы не связывался с ним так нет, пожалел. Точно говорят: ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
- Виталий Валерьевич, а деньги здесь какие ходят? Царские рубли или советские деревянные?
- Деньги? А вот глянь, - Валерич вытащил из солидного кожаного бумажника и протянул мне серенького цвета книжечку с отрывными перфорированными листками. На каждом был напечатан номинал в рублях с указанным курсивом названием города, где печатались такие данные деньги. Каждый лист дополнительно был подписан и проштампован синей штемпельной краской. Бумага не имела ни водяных знаков, ни какой-либо иной защиты от подделки. И вообще качество самой бумаги оставляло желать лучшего. Про водяные знаки и прочее и говорить смешно.
- Неважные деньги. Я в том смысле, что бумага не очень - быстро придут в негодность. А безналичный расчет имеет место быть. Чеки или еще чего?
- Чеки есть. И сертификаты есть, Вот к примеру: планирую я поехать на ранок в то же Сальцево. Куплю у нас в Стекольном в сотен пять стеклянных банок или на водочном готовой продукции. Стеклянные банки только у нас и делают. Обычное оконное стекло и в самом Сальцево делают, а что посложнее - уже нет. Водка тоже у нас самая качественная. Так вот, а самой продукции у них на складе в нужном количестве на данный момент нет. Вот они мне в таком случае сертификат и выписывают, по которому я в договоренное время свой товар у них забираю. Очень удобно: они деньги за товар уже получили, в оборот их тут же запустили, а у меня и товар есть и склад под его хранение не нужен, так как заберу его у поставщика к нужному мне времени.
Опять бросилось в глаза, что освещение в доме от керосиновых ламп, а следов электричества нет и в помине. И спросить неудобно.
- У нас в поселке все население поартельно живет и промыслом занимается. У нас, Пашовкиных, к примеру, рыбацкая артель. Есть горшечники, это мы их называем. На самом деле семья Свиридовых - большая семья. Они и там, в своей реальности, тоже гончарным делом промышляли. Очень неплохую керамическую посуду делают. Да вот хоть эти тарелки. Не фарфор конечно, но тоже достойная посуда. Кожевенники опять же: и шкуры выделывают, и обувь хорошую шьют. А вот одежду из кожи, это уже в Стекольном две семьи наладились шить и пара мастерских в Залесске. Машинки Зингер под это дело купили.
- Уже три семьи шьют в Стекольном, батя, - встревает в наш с Валеричем разговор один из братьев.
- О, уже три! Растет население. У нас здесь, в Бариново, неплохо. Пятен Тьмы в округе немного и далековато они от нас, но 'гости' оттуда приходят, это случается. В основном твари разные. Ребята говорят ты адаптантов 'приголубил'. Так вот с этим тебе лучше в Залесск съездить. Там такую информацию собирают: кто, где, когда. Очень опасное дело на этих адаптантов наткнуться. Редко кто от них живым уходит. Если где близко, то ополчение с охраной отправят, дабы извести их под корень.
- Откуда они взялись?
- Тут тебе точно никто не скажет. Но говорят что люди, которые подолгу под Тьмой находятся по мародерке или какой иной причине при определенных условиях в адаптантов превращаются. Подробнее только разве что научники из Углегорска сказать могут. Так туда с каждым вопросом не наездишься. Далеко и опасно. А углегорские результаты своих научных изысканий широкой публике ни в печатном, ни в устном виде доводить не спешат.
Три штурмгевера и цинк патронов после бани я подарил семейству Паршиных. Вот сейчас в разговоре и до них речь дошла. Нет, приняли у меня подарок как должно с уважением и благодарностью. Насколько понимаю именно такое оружие здесь редкость, и ценится высоко как в деньгах, так и за свои тактико-технические характеристики. А вообще в свободной продаже все можно купить, но не всегда и не везде. В том же Углегорске штурмгевер днем с огнем не сыщешь, а ППШ сразу город выкупает для своих нужд. В Залесске, Пореченске и остальных городах не намного ситуация отличается. Разве что в Сальцево полная свобода в этом плане. Там даже пулемет купить можно. А так реально пулемет не купить. Только где сам добудешь. Как я например. Так и в личном владении не везде его иметь можно. Конфисковать в пользу властей с выплатой денежной компенсации запросто могут. Хоть и заплатят за него почти рыночную цену, но от этого не легче. Против тварей и бандитов пулемет незаменим.
- Дорогой подарок ты сделал. Не раздаришься так, что сам без штанов останешься? Ты бы поаккуратней с этим. Тебе ж еще обустраиваться. Если у нас останешься, то рано или поздно свой дом захочешь. Квартир съемных у нас в Бариново нет. Не, не подумай, что гоню. Только бабу какую себе найдешь сразу захочешь и собственные стены и крышу. Ну и подворье, само собой.
- Валерич, мне пока столько оружия не надо. Оставшееся, если продать, на хорошие деньги должно потянуть. Мне этих денег на какое-то время хватит. Но работу или какое иное занятие все равно искать придется. Три автомата в этом плане погоды не сделает, а вот выказать мое уважение к тебе и твоим парням получится. Нет?
Разговор течет неспешно. Изредка выпиваем, но в основном лениво ковыряем вилками в тарелках. Давно наелись, но попробовать всего хочется, оценить уровень местной кулинарии. Вот и изображаю 'продолжение банкета'. Хозяин меня в этом поддерживает: тоже всего перепробовать желает или просто из солидарности. Да какая разница. Главное хорошо сидим, душевно и приготовлено все вкусно. И со взаимной симпатией, как мне кажется. Так ведь такое и не спросишь. А спросишь - не каждый тебе искренне ответит. Кто из вежливости соврет, кто из желания поиметь с тебя чего полезного, а кто еще из-за чего - да много причин. У каждого своя будет.
- Ну ты прямо политик, Петр, просто Коленкур с Талейраном в одном флаконе.
- Мне больше Горчаков импонирует. Вот он действительно был великим политиком. Он единственный из всех мог любого монарха вместе с его кабинетом 'в строй поставить'.
- С этим не поспоришь. Ты кем в той жизни работал?
- Инженерил помаленьку.
- Это понятно. А в каком направлении? Инженер и в строительстве и в промышленности и в энергетике - все инженер и все совершенно разные специализации. И образование разное - только одинаково инженерами все называются. Да и в перечисленных направлениях тоже специализаций достаточно.
- Скорее в энергетике, чем во всем остальном. А зачем тебе?
- Как зачем? Ты у меня вроде крестника теперь. 'Ходить' тебя учу в этом мире, - хитро смотрит на меня Валерич, - В городе сейчас местная власть решила гидроэлектростанцию восстанавливать, а со специалистами просто беда. Они давно эту идею лелеют, но то материалов и оборудования не хватало, то специалистов вообще не было. Не просто же так почти все линии электропередач и подстанции разграбить не дали. Вот сейчас появился один инженер из недавно провалившихся. У него два техника на подхвате. Но сам понимаешь, что этого крайне мало. Но все равно работу начали серьезно.
- А оборудование и материалы появились?
- Большинство по другим областям и районам наскребли. Кое-чего, естественно, все равно не хватает. Сам знаешь, пока делать не начнешь - не узнаешь чего и сколько нужно. Вот и наши Залеские так. постоянно куда-то за чем-нибудь ездят.
- А ты откуда все это знаешь?
- Так вить друзей-знакомых-подельников за эти годы много завел. В основном толковые все мужики. Чего сам не понял, то другие объяснили. Да и меня самого администрация припрягала привезти кое-что из других районов. Баржи у меня есть. Целых две. Не всякая машина увезет то, что на барже запросто перевезти можно. И безопасней чуток. Хотя на реке тоже варнаки 'гулять' начали. Нет-нет, да и пропадет какая баржа с грузом. А кто и просто откупится, если есть чем и груз для бандитов не интересен. Тут уж как повезет. У кого-то и отбиться получается. Бандиты по настоящему в бой не ввязываются. Без интересу им это: покойнику добыча не нужна. Вот они и грабят тех, кто защититься не может. И все из засады. Что на земле, что на воде - все примерно одинаково. Единственно, что на воде и ночью ограбить могут. На проточной воде твари не водятся, потому и засады устраивать можно. На лесных дорогах запросто сожрать могут.