Аннотация: 05.09.2013. Комментарии и оценки в общий файл
Глава 11
-- Это Философский камень, не так ли? -- спросила Гермиона едва закрыв за собой дверь кабинета защиты от темных искусств.
Профессор Квиррелл, оторвавшись от своих записей, взглянул на неё, и улыбнулся.
-- Я впечатлен, -- сказал он. -- У тебя был еще месяц. Можно узнать, как ты узнала?
-- Я и не знала до сих пор, -- призналась она. -- По правде говоря, всего-лишь предположила, но не думала, что там на самом деле Философский камень.
-- Значит ты меня использовала, -- со вздохом произнес он. -- Что ж, похвально. Тогда другой вопрос: почему ты сделала такое предположение?
-- Я бы предпочла сохранить это в тайне.
-- Гермиона, нам необходимо обеспечивать безопасность, поэтому если существует утечка информации, мы должны о ней знать.
-- Я уверена, что больше никто не сможет воспользоваться моим источником, -- отказалась Гермиона упомянать о Хагриде.
Несколько мгновение он молча смотрел на нее, прежде чем кивнуть.
-- Хорошо, я доверяю твоему суждению. Что ты знаешь о том о том, как обеспечивается сохранность камня?
-- А вы сами знаете? -- с подозрением спросила Гермиона.
-- Великолепно! -- сказал он. -- Ты правильно делаешь, что не доверяешь мне. Я бы был крайне разочарован, если бы ты ответила на мой вопрос. Первым стражем является трехглавый пес, не так ли?
-- Да, цербер, -- со вздохом облегчения ответила Гермиона.
-- Ладно, с меня сюрприз.
-- Спасибо, -- покраснев, произнесла Гермиона.
-- Я не ожидал, что ты найдешь овтет столь быстро, поэтому тебе придется подождать. Но давай перейдем к делу. Я бы хотел рассказать тебе о защите разума. Искусстве окклюменции.
-- Защите разума? Зачем?
-- Существует много причин. С помощью окклюменции можно сопротивляться действию проклятия подчинения и сыворотки правды, а так же... любовных зелий. А главное, ты сможешь прятать свои воспоминания от тех, кто будет пользоваться легилименцией. Но это не все: окклюменция позволяет оставаться спокойным в экстренных ситуациях, и не поддаваться панике.
-- Еще бы. Однако я должен предупредить тебя, обучение -- очень неприятный процесс. Не существует легкого способа овладеть искусством окклюменции. Разум каждого из нас уникален, поэтому тебе придется учиться защищаться самостоятельно. Я лишь объясню базовые принципы, и буду использовать легилименцию, чтобы ты научилась сопротивляться вторжениям.
-- Я готова, -- с энтузиазмом в голосе сказала Гермиона.
-- Тогда я покажу тебе, как это, когда тебя читают, -- сказал профессор.
Он не взмахивал палочкой, не произносил заклинаний, всего лишь посмотрел в глаза, и на неё внезапно нахлынули воспоминания, Она видела, как ее мама гладит Нагу, читая книгу. Гермиона поняла, что профессор вторгся в ее разум, и начала пытаться сопротивляться, очистить свой разум от воспоминаний, чтобы он их не видел.
Воспоминание сменилось, и к ее ужасу, она снова стояла у обрыва, в то время как ее теперь уже бывшие одноклассники подталкивали к краю. Ей не хотелось снова переживать этот момент, и нахлынувшие эмоции помогли ей вытеснить профессора из своих воспоминаний.
-- Превосходно! -- похвалил ее Квиррелл, -- Ты сумела дать отпор с первой попытки. Я, конечно же, не старался остаться в твоем разуме, но это все равно успех. Как себя чувствуешь?
-- Это было ужасно, -- тихо сказала она. -- Не хочу, чтобы кто-то читал мои мысли.
-- Понятное стремление, но чтение мыслей, это не худшее что может с тобой сделать владеющие легилименцией. Темные волшебники используют это искусство для внедрения фальшивых воспоминаний, чтобы пытать людей, ломать их волю.
-- Это ужасно!
-- Не настолько ужасно, как это звучит, -- поспешил ее заверить он. -- У тебя сильный разум, и ты с легкостью распознаешь внедренные воспоминания. Однако слабых умом обмануть несложно.
-- Похоже на джедаев из Звездных Войн.
-- Звездные Войны? -- переспросил профессор. -- Что это?
-- А-а, это магловское кино, -- ответила она.
-- Кино? Я слышал об этом, но никак не мог найти время посмотреть, -- признался он.
-- Рекомендую попробовать.
-- Возможно, попробую. Но не будем отвлекаться. Продолжим урок. Чтобы облегчить себе задачу, попробуй очистить свой разум от всех посторонних мыслей.
-- Легче сказать, чем сделать, -- заметила Гермиона. -- У меня постоянно тысячи мыслей в голове.
-- Твоя правда. Только у дураков голова пуста, -- сказал он с улыбкой. -- Но это очень важный шаг к овладению искусством окклюменции. У тебя есть несколько минут, чтобы подготовиться к моей очередной атаке.
Гермиона покинула урок с противоречивыми чувствами. С одной стороны она была довольна, что профессор обучает ее столь полезному навыку, но с другой она была разочарована, что не могла эффективно сопротивляться вторжениям профессора. Зная теперь о легилименции, она чувствовала себе беззащитной от людей, которые могут прочесть ее мысли, узнать о ее страхах и секретах. Ей не хотелось никого пускать в свой разум, поэтому она дала себе слово что овладеет искусством окклюменции.
Внезапно она почувствовала возмущение магии позади нее, и тут же среагировала, развернувшись, и выкрикнув:
-- Протего!
Это было очень сложное заклинание, не расчитанное на первогодок, и оно далеко не всегда успешно получалось у Гермионы, но она понятия не имела,что за гадость красного цвета летела в ее сторону. Она была уверена, что это не обычная риктусемпра, или заклятие заплетания ног. Места для того, чтобы увернуться тоже не было, поэтому она и воспользовалась единственно возможным защитным заклинанием в данной ситуации.
К ее облегчение, защитные чары сработали, и красное заклятие отразилось от ее щита, и по ее воле устремилось назад в напавшего на нее ученика. Он к такому повороту готов не был, заклинание ударило его в грудь, и с силой отшвырнуло в стену.
Приблизившись к нему, Гермиона осмотрела ученика, который сполз на пол без сознания. Гриффиндорец со старшего курса. Вопрос был в том, что с ним делать. Идти за учителем она не хотела. Большинство негативно относились к слизеринцам, и ее скорее накажут за неспровоцированное нападение, чем похвалят за самооборону.
Декана ее факультета сегодня в замке не было, а профессор Квиррелл ей не помощник, ведь он притворялся трусливым заикой. Со вздохом она развернулась и поспешила в гостиную Слизерина, оставив гриффиндорца лежать на полу. Если бы Нага был с ней, он бы просто телепортировал ее, и вся история бы а этом закончилась, теперь же придется опасаться наказания, если гриффиндорец на нее нажалуется. Но василиску тоже нужна была свобода, не могла же она ему запрещать охотиться.
Она вошла в гостиную, и оглянулась. Трейси не было, но Гермиона уже привыкла к тому, что Трейси постоянно где-то пропадала, слушая сплетни, добывая информацию. Её порой несколько раздражало общество рыжеволосой ведьмы, потому что почти все разговоры с ней велись исключительно о делах. Но были ли они друзьями, чтобы говорить о чем-то ином?
-- Грейнджер.
Гермиона вздрогнула услышав свое имя.
-- Гринграсс, -- кивнув произнесла она, глядя на блондинку, и гадая, с чего вдруг Дафна с ней решила заговорить.
-- Сядь со мной, -- сказала Дафна, сидя на кресле, не отрываясь от чтения книги.
На мгновение Гермиона замерла в нерешительности, но затем, все же, села рядом с блондинкой, желая, чтобы Нага поскорее вернулся. Дафна оставалась для нее загадкой, информацией о ней даже Трейси толком не могла поделиться. Гермиона знала лишь то, что отец Дафны отбывал срок в Азкабане.
Слизеринцы относились к ней с уважением, Гермиона же в ее присутствии чувствовала себя очень неуверенно. Отчасти из-за того, что в сравнении с блондинкой, Гермиона чувствовала себя серой и невзрачной мышкой. Отчасти же потому, что Гермиона вообще толком не имела опыта общения с чистокровными волшебниками и ведьмами.
Дафна молчала, тем самым выводя Гермиону из себя. Она, казалось, вообще не была заинтересована в разговоре. Но именно Дафна пригласила ее сесть рядом с ней. И что это, блин, значит? Гермионе начало казаться, что это была галюцинация, и она выставляет себя полной идиоткой. С другой стороны это была возможность, которую Гермиона не могла игнорировать.
-- Что ты... -- начала было она.
-- Тебе здесь нравится? -- перебила ее Дафна, кладя книгу на стол.
-- Пока не уверена, -- ответила Гермиона.
-- Поясни.
-- Ну, я рада возможности изучать магию, но обстановка здесь не самая располагающая.
-- А ты ожидала чего-то иного, будучи мглорожденной? -- задрав бровь спросила блондинка.
-- Понятия не имею, почему это вообще имеет какое бы то ни было значение, -- холодно выпалила Гермиона.
-- О, поверь мне, кровь имеет значение.
-- Значит ты одна из тех кто терпеть не может маглов?
-- Имеешь в виду Малфоя и Паркинсон? Нет. Они терпеть не могут таких, как ты - маглорожденных. Мне же просто все равно, кто ты, если ты владеешь магией. Однако я не люблю маглов.
-- Значит ты ничем не лучше Малфоя и Паркинсона.
Дафна зло прищурилась, но быстро взяла себя в руки.
-- Я расскажу тебе одну историю. Жила была одна маленькая счастливая девочка с длинными черными волосами, яркими голубыми глазами. Ее все любили, а она в свою очередь отвечала людям тем же. Девочка очень любила гулять среди маглов, ей был очень интересен их мир. Она была очень особенной девочкой. Она была метаморфомагом.
-- Метаморфомаг? -- не удержалась от вопроса Гермиона.
-- Метаморфомаги умеют менять свою внешность по желанию, -- объяснила Дафна. -- Девочка звали Калиста. Её дом был защищен специальными чарами, чтобы оберегать её, и ей нельзя было покидать дом без присмотра, но она так хотела играть с детьми маглов, что одним зимним днем, ускользнула из дома, чтобы поиграть в снежки.
-- Там, -- продолжила Дафна, -- она увидела, как дети постарше издевались над другим мальчиком. Она хотела помочь, но, к несчастью, была слишком молода, и не контролировала свою способностью. Её волосы сменили цвет. Дети заметили это, и решили, что над такой "ненормальной", будет издеваться куда интереснее.
Воспоминание о том, как ее едва не столкнули с обрыва тут же возникло перед глазами Гермионы, но Дафна продолжала:
-- Они раздели ее, говоря, что она одета как больная. Они бросили ее одежду на лез замерзшего озера, и заставили идти по еще неокрепшему льду. Калиста провалилась сквозь лед, а дети убежали, смеясь над тем, как "ненормальная" провалилась под лед, даже не думая о том, чтобы рассказать кому-то о случившемся.
-- Это ужасная история, но зачем ты мне это рассказываешь?
-- Калиста была моей старшей сестрой, -- холодно ответила Дафна. -- Мой папа нашел ее тело лишь четыре месяца спустя, и, узнав, что с ней стало, сошел с ума. Он использовал круциатус, пытая тех детей, за что был осужден на пожизненное заключение в Азкабане.
-- Мне жаль...
-- Тогда скажи, почему я должна любить маглов? Они разрушили мою семью, в то время как ты, маглорожденная, утверждаешь, что это наш мир полон глупых предубеждений, и несправедливости. В чем же отличие нашего мира от твоего? У меня нет ненависти к таким, как ты. Маглорожденные очень часто страдают от рук своих родителей. Какова была реакция твоих родителей?
-- Они были удивлены, но они ничего против магии не имеют.
-- Тогда тебе повезло, -- пожав плечами сказала Дафна. -- Хватит о прошлом, давай поговорим о настоящем.
-- О чем именно? -- спросила Гермиона.
-- Я наблюдала за тобой. Ты талантлива, и у тебя очень интересный питомец. Хочешь ли ты получить защиту в Хогвартсе?
-- Я и сама... себя могу защитить. К тому же, как ты меня защитишь?
-- В самом деле можешь? Наверное тебе нравится, когда в тебя сыпятся проклятия, -- с улыбкой произнесла Дафна. -- Моя семья богата и влиятельна. Под моей защитой, тебя никто не посмеет тронуть в коридорах Хогвартса. Разве что близнецы Уизли, но я бы не беспокоилась о них.
-- Но ты ведь не просто так мне это предлагаешь.
-- Естественно. Ты будешь выполнять мои поручения. Ничего серьезного, или плохого, но твой питомец будет крайне полезен. Мне не нужны никакие клятвы. Откажешься выполнять мою просьбу, просто потеряешь мою защиту.
Первым порывом Гермионы было отказаться, но она прикусила язык. Конечно же, она не желала выполнять поручения для Дафны, однако раз была возможность немного потянуть время, ею следовало воспользоваться. Ведь кто знает, возможно, послезавтра ей понадобится защита.
-- Могу я обдумать твое предложение?
-- Естественно, но не тяни с ответом слишком долго. У тебя неделя, -- сказал Дафна, и снова взяла в руки книгу, показывая тем самым, что разговор закончен.