Омбро уже много лет назад понял, что единственное время суток, комфортное для него - это ночь. Днем ему приходилось прятаться как можно дальше и глубже, чтобы оставаться невидимым, незаметным. Искусственного солнца, как на псевдопланетах вроде Стольного Астероида, он не видел давным-давно, и его это вполне устраивало - их излишне стерильный свет напоминал ему освещение больничных палат. Солнце на настоящих планетах - другое дело, их ему за время своих странствий в последние годы все же доводилось видеть немало. Но, тем не менее, комфортно он себя чувствовал только ночью, когда на небе можно увидеть звезды, и, конечно, на кораблях. Вот и на этот раз он решил отсидеться днем и начать действовать ближе к темноте, когда солнце уже почти потухло на небосклоне.
Королевский дворец располагался севернее Аристократического Полумесяца, на полюсе Стольного Астероида. Величественное, многобашенное здание с арочными воздушными переходами, острыми шпилями и куполами-луковицами вырастало прямо из глубин озера Пунги. Защитный энергетический колпак, закрывающий дворец, позволил сохранить его в первозданном виде, он ни разу не был разрушен, так что это было не только самое высокое, но и самое древнее здание во всей столице. Попасть во дворец можно было лишь по узкому длинному мосту, идущему по поверхности озера с севера от холма-полумесяца. Самые важные граждане государства, конечно, могли и пролететь сквозь купол, пройдя сложнейшую систему защиты, но таких людей насчитывалось едва ли больше сотни во всем королевстве. Если же какой-нибудь случайный пилот пытался пролететь через экран, а такое время от времени случалось, то на его похоронах гроб не требовался - в лучшем случае маленькая коробочка для праха. В общем, дворец был самым защищенным строением не только в столице, но и, пожалуй, во всем королевстве.
А Омбро нужно было попасть именно туда. Он придумал по меньшей мере два способа попасть во дворец - в грузовом транспорте по мосту либо на корабле одного из чиновников. Но оба этих варианта были совсем ненадежными - в случае, если бы его обнаружили, весь его план, построенный на скрытности, пошел бы ко всем чертям. Но ему, как всегда, повезло - изучая старые, давно забытые чертежи Нижнего города, он обнаружил странное белое пятно, расположенное прямо между Аристократическим Полумесяцем и дворцом. То есть везде вокруг этого места карта пестрела переходами, шахтами и лазами, а кусок камня под озером вокруг замка вдруг оказался девственно чистым. По опыту, это означало только одно - там есть как минимум один потайной ход, идущий под дном озера, и идущий не куда-то, а прямиком в подвалы дворца. Омбро разведал все лазейки в районе Аристократического Полумесяца и обнаружил, что все они замурованы, завалены или затоплены. Кроме одного, который начинался в склепе поместья какого-то древнего рода. Поместье стояло, судя по всему, пустым - в этот сезон почти все богатые семейства отправились в свои родовые дома в провинциях, чтобы отдохнуть от суеты столицы и продолжить загнивать в увеселениях и разврате на лоне природы. Омбро это было только на руку - лишнего шума он всегда старался избегать, считая это проявлением непрофессионализма.
С массивным стальным люком в склепе, спрятавшимся за рядом надгробных камней, ему пришлось повозиться, но зато потом все пошло как по маслу - запыленный, весь в паутине, со склизкими стенками, но зато широкий и хорошо сохранившийся туннель вел его в верном направлении - на юг, к дворцу. Через какое-то время коридор разветвлялся на три рукава - два боковых, скорее всего, вели к космопорту и Верховному совету, так что Омбро, не снижая темпа, продолжил движение прямо.
Тоннель шел сначала под сильным наклоном вниз, но потом начал потихоньку выравниваться, пока не стал абсолютно ровным и прямым. Стенки в отблесках фонаря теперь влажно мерцали - Омбро оказался под озером. Через несколько километров бега по абсолютно прямому коридору он начал уставать, но когда он был уже готов остановиться и передохнуть, вдалеке замаячил тусклый огонек. Мысленно отругав себя за непрофессионализм, он торопливо выключил фонарик и уже в темноте, тихо и медленно начал красться к далекому источнику света. Как он и предполагал, это был конец коридора - каменная стена с массивной металлической дверью посередине. Над дверью слабо мигала красным лампочка, оплетенная толстой проволокой.
Ему повезло, что королевская гвардия не выставила охрану снаружи, и что тут не было камер - иначе его бы уже давно заметили. Но надеяться на подобную удачу и дальше было бы высшей формой глупости - само собой, чем выше он будет подниматься по уровням дворца, тем сложнее ему будет остаться незамеченным и не наделать шума. Что ж, в любом случае, ему придется осуществить задуманное, даже если ради этого надо будет вырезать полгарнизона. О том, что в королевской гвардии состоят лучшие солдаты страны, он предпочел не думать, благо был вполне уверен в своих силах.
На этот раз он благоразумно не стал выламывать дверь, как накануне, у революционеров. Аккуратно вскрыл замок, приоткрыл дверь и тихо просочился в щель. Судя по натужному скрипу, дверью не пользовалось уже много лет, и это давало надежду на то, что в этой части дворца охраны все же будет немного.
Ориентироваться в темных, пустынных и запутанных лабиринтах подводной части дворца было непросто, но Омбро умудрялся двигаться достаточно быстро, каждый раз выбирая верное направление. Пару раз, правда, он чуть было не свернул в тупиковые коридоры, но вовремя успевал изменить курс. Сложно сказать, сколько ярусов он преодолел, прежде чем мрачные тоннели сменились не менее мрачными, но хотя бы освещенными залами знаменитых дворцовых темниц. В стародавние времена тюрьма под дворцом была забита битком, а про местные пыточные ходили самые жуткие легенды. Но после строительства нового объединенного здания тюрьмы и управления полиции всех государственных преступников перевели из старой темницы в новые камеры. Какое-то время по старой памяти сюда еще сажали самых злостных революционеров и недовольных, традиционно наматывали их конечности на дыбы, сажали на колья и травили ядами, но достаточно быстро новый король, оказавшимся значительно более либеральным, чем отец, повелел прекратить негуманные действия, осуществлявшиеся прямо под его резиденцией. Таким образом, уже без малого тридцать лет темницы большей частью пустовали. Конечно, часть из них переделали под хранилища, но этим освоение подземелий и ограничилось. Даже король уже сменился на троне, а применения заброшенным залам так и не нашли.
Тишину разорвал крик. Неистовый, звериный крик, но в нем явно слышались слова. Мольба о пощаде. Человек умолял убить его. Омбро остановился посреди широкого коридора как вкопанный, ошарашено вращая головой, стараясь определить, из какого направления доносятся вопли. Он не мог поверить своим ушам. Да, он собственными глазами видел, что молодой король и его правительство творят на дальних рубежах страны, какие жестокие вещи происходят по приказу Его Величества, Светлейшего Пророка Круела Унгурабута. Но чтобы возобновились пытки в королевском дворце? К такому он был не готов.
Конечно, он понимал, что его цель куда важнее всего остального, что он не может позволить себе рисковать понапрасну. Но крики несчастного, подвергаемого пыткам, разносились по коридорам гулким эхом и отдавались у него в голове как грохот пушек. Невозможно сосредоточиться.
Омбро свернул в боковой коридор и быстрым шагом направился по направлению к источнику звука - человек кричал без остановки, и это помогало ориентироваться. Тонкую металлическую дверь нужной комнаты Омбро выбил ногой. Слетев с петель, она пролетела через полкомнаты, сшибая подвешенные к потолку крюки, ломая сложные механизмы. Палачей было трое. Пара совсем еще мальчишек, лет по тринадцать - вероятно, что-то вроде подмастерий. Они стояли с двух сторон от странной конструкции с огромными шестернями и крутили ручки, зажимая в шипастые тиски нижнюю часть тела окровавленного человека, распятого в недрах механизма. Рядом с головой жертвы, закрепленной металлическим прутом, сидела женщина. Красивая молодая женщина, облаченная в кожаный красный костюм (что в связи со спецификой работы было весьма практичным выбором). Черты лица, тонкие, аккуратные, нежные, выдавали в ней отпрыска знатного рода, но сиреневого цвета густая копна волос сразу снимала все вопросы о происхождении девушки - такой оттенок волос был только у королевской семьи. И она в данный момент собственноручно шпиговала веки живого человека тонкими длинными иглами.
Времени на раздумья не было. Пистолет в левой руке, два быстрых выстрела - и подмастерья на полу, с аккуратными отверстиями в юных головах. Сиреневоволосая оказалась проворней - быстрый прыжок, удар ногой в пах, и Омбро вылетел обратно в коридор. Он не понял, когда и как она успела активизировать костюм, но он оказался не хуже его собственного. Темно-серый, с фиолетовым гребнем на голове и светящимися фиолетовым неоном визорами - и определенно из гвидония, потому что удар все же ощутимо прошел через броню Омбро и отозвался целым фейерверком ощущений в районе гениталий. Вторым ударом девушка уложила согнувшегося от боли пополам противника на пол. Третий удар, впрочем, она не успела нанести - действуя на автомате, не обращая внимание на гул в голове, Омбро выхватил из поясных ножен узкий черный эфес меча и успел прислонить его к животу женщины, так что гвидониевый клинок, развернувшись по чешуйкам из пространственного кармана, прошел сквозь броню и тело женщины, как нож сквозь подтаявшее масло. Резкое движение мечом вниз - и тугая струя крови заливает пол. С глухим стоном девушка упала на камень, пытаясь из последних сил руками зажать огромную рану. Тяжело поднявшись на одно колено, Омбро поднял клинок двумя руками над головой и со всей силы вонзил его между глазными прорезями шлема. Пара конвульсивных движений - и девушка застыла в луже крови.
Омбро попытался подняться, но не смог удержать равновесие и грузно повалился рядом с трупом. Боль в паху все не проходила, гул в голове только усилился. Судя по всему, эта высокородная любительница пыток все-таки немного помяла ему шлем. Неприятное недоразумение, черт возьми. Он дополз до стены и привалился к ней, стараясь дышать глубже и спокойнее. Через несколько минут боль начала отступать. Он осторожно ощупал шлем - тот повредился совсем немного, удар оказался слабее, чем он думал. Посмотрел между ног - там броня была вовсе не повреждена. Уже не так плохо.
Хотя теперь нужно было придумать, что делать с тремя трупами, один из которых раньше был, вероятно, племянницей или младшей сестрой короля. Омбро посидел еще немного, успокаивая нервы после выброса адреналина и размышляя над дальнейшими действиями. Что ж, выход был один. Он тяжело поднялся, поморщившись от остаточных болезненных ощущений, ухватил девчонку за ногу и затащил обратно в комнату, уложив рядом с парнишками.
Слишком много лишних трупов. От незапланированных убийств всегда одна лишь головная боль. Кто его заставлял тащиться в эту комнату, совать свой нос не в свое дело? Все равно бедолаге с зажатыми в тисках ногами уже не помочь - его хрипы и стоны уже почти стихли, стали еле различимыми. Омбро решил подарить страдальцу быструю смерть и коротким движением отрубил ему голову. Отскочив от пола, она укатилась куда-то за пыточную машину.
Времени на качественную зачистку у него не было, поэтому он поднял дверь, протащил ее через комнату и приладил на изначальное место. Надолго это не скроет произошедшее, но он надеялся, что успеет завершить свои дела до того, как весь дворец превратится в жужжащий улей.
Дальше он двигался настолько быстро, насколько мог, не привлекая внимания редких охранников, которых становилось все больше с приближением к жилым помещениям. Впрочем, Омбро без особых проблем умудрялся проскальзывать мимо них - где-то в тенях, где-то - прячась за колоннами и гобеленами. До средних уровней, в которых располагалась нужная ему комната, он сумел пробраться без происшествий, что после недавней стычки немало его удивило.
Омбро остановился перед деревянной дверью, инкрустированной всевозможными драгоценными камнями, самый маленький из которых был размером с кулак. Исходя из плана дворца, за ней было именно то помещение, в которое он и пытался попасть - покои Меларии Унгурабут, королевы-матери. Длинный коридор был в это вечернее время пуст - сейчас в тронном зале как раз проходила торжественная смена караула. Как Омбро и предполагал, королевская семья никак не ожидала нападения прямо в центре их крепости.
Он аккуратно открыл дверь и вошел в покои. Комната была обставлена богато, но не вычурно - большая кровать с балдахином, комод да столик у широкого окна. Конечно же, все было в сиреневых и темно-серых тонах - геральдических цветах королевской династии. Отовсюду на непрошенного гостя злобно смотрел гербовый паук Унгурабутов - многоглазое чудище, выплетающее сиреневую паутину.
На кровати лежала пожилая женщина. Несмотря на преклонный возраст, она все еще сохраняла былую красоту - разве что было видно, что давняя болезнь сильно ее ослабила. Ее дыхание во сне было слабым и прерывистым, грудь едва-едва поднималась под тонким шелковым одеялом. Омбро аккуратно присел на краешек кровати, рассматривая морщинистое лицо. Те же тонкие черты, что и у девушки, чье тело лежит сейчас в глубинах подземелий, тот же острый нос. Только сиреневые волосы обильно посыпаны сединой. Он нежно коснулся ее лица тыльной стороной ладони, провел ей по щеке. У него никогда не было ни матери, ни отца, никого вообще. Сирота, без рода и племени. Ему действительно было жаль эту старушку, такую безмятежную и спокойную. Он подарит ей смерть во сне. Он вообще старается убивать безболезненно - один из уроков, полученных от монахов в Храме. Что ж, пришла пора поведать людям о милосердии и благородстве, о том, какой покой его руками будет воцарен в стране. Да что в стране, во всей вселенной.
Омбро медленно вынул эфес и чиркнул острым лезвием по шее жертвы.
Детектив Теманов
Звонок по рабочему каналу застал детектива за приготовлением немудреного холостяцкого ужина. Он как раз аккуратно нарезал кубиками сочную иштамблскую грушу для десерта, когда компьютер-браслет завибрировал на правой руке. Поздний вечер после тяжелого рабочего дня - кого несет нелегкая? Он планировал провести следующий день, неожиданно оказавшимся выходным, как и всегда в последние годы - в гостях у матери и сестры, помогая им с домашними делами, да и просто наслаждаясь обществом любимых людей.
- Капитан Теманов? - раздался в развернувшемся шлеме голос лейтенанта Кин Хира. Он был еще совсем молодым, лет на пять младше Джуджура, но уже достаточно опытен; он уже не раз помогал своему начальнику в распутывании весьма сложных дел.
- Да, Кин, на связи, - устало вздохнул Теманов, втыкая нож в разделочную доску.
- Извиняюсь за поздний звонок, но дело срочное, - по спине капитана пробежал неприятный холодок,- у нас тут еще одно убийство. Вам бы лучше как можно скорее прибыть во дворец, босс.
- В какой дворец?
- Королевский...
- Кто жертва? - Джуджур почувствовал, как у него екнуло сердце. Только не король, только не король...
- Королева-мать. Зарезана в собственной спальне, около двух часов назад. Почерк похож на вчерашний случай с казначеем.
- Вот дерьмо! Буду через полчаса, ничего там пока без меня не трогайте.
До дворца детектив добрался даже быстрее, чем планировал - в это время мост не был забит транспортом. Там, где мост проходил через защитный купол, высились Озёрные Ворота - исполинское сооружение из того же сверхпрочного стекла, что и Галактика Памяти. Сами ворота сейчас были распахнуты настежь, но путь преграждали стоящие клином боевые галеры королевской гвардии; их мощные пушки все до одной автоматически навелись на подлетающий крохотный космолет капитана. Выкрашенные в цвета Унгурабутов остроносые тяжело бронированные космолеты с плазменными орудиями, торчащими над кабинами, и просто со стороны выглядели внушительно, но когда шесть таких орудий повернуты в твою сторону, очень хочется непременно исчезнуть куда-нибудь подальше. Переборов легкий укол страха, капитан снизил скорость и остановился перед заставой, поднял колпак кабины и представился. Один из гвардейцев, проверив жетон и документы полицейского, повернулся к своим и махнул им, чтобы пропустили. Оставив позади ворота, Джуджур облегченно выдохнул; до гранитной стены дворца он добрался без приключений. По всей прилегающей к дворцу территории сновало множество людей, в большинстве своем полицейские и гвардейцы. На лужайке перед парадным входом были припаркованы разномастные полицейские космолеты - судя по всему, здесь уже была половина центрального управления. Капитан опустил свой трясущийся и чихающий двигателем аппарат рядом с таким же стареньким двуместным космолетом лейтенанта Хира и быстрым шагом, почти бегом, через залы и коридоры дворца направился в покои королевы-матери. Зная, что можно легко заблудиться в огромном здании, капитан попросил одного из гвардейцев, стоявших на охране, проводить его до нужной комнаты. Тот пробурчал что-то про бестолковых полицейских, но просьбу выполнил.
Когда Джуджур вошел в покои Меларии, первой его реакцией было выбежать обратно в коридор. Он почти сразу сумел совладать с этим порывом, но чувство тошноты никуда не делось.
Обнаженное тело пожилой дамы было распято между столбиками балдахина, привязанное к ним за конечности. Вернее, даже не совсем тело, а то, что от него осталось. Живот был вспорот, и все внутренности вынуты. На лбу алела страшная рана - вырезанный на коже символ бесконечности, перевернутая на бок восьмерка. По шее шел тонкий разрез.
Пропавшие внутренности найти оказалось не сложно - они были аккуратно разложены на полу. Приглядевшись, капитан различил в этой мерзкой куче все тот же знак бесконечности. Но даже больше всего остального в глаза бросалась крупная надпись на панорамном окне, сделанная, судя по всему, кровью жертвы, и снова тем же руническим письмом, как и на теле Рора Аргомантиса. Что ж, придется снова проконсультироваться у молодого лорда Кевара. Стоит признать, что вчера он произвел на капитана весьма положительное впечатление - умный, скромный, сдержанный. Возможно, он сможет даже как-то помочь расследованию, тем более что у него была мотивация - найти убийцу брата. Потому Джуджур сдеал несколько снимков надписи встроенной в шлем камерой и переслал по личному каналу Аргомантису. Тот не отозвался сразу, чего и следовало ожидать в столь позднее время, и Джуджур сосредоточился на осмотре места преступления и опросе немногочисленных свидетелей. Ему предстояло много работы.
Кевар
Тихое оповещение о новом письме вернуло Кевара из сна. Он тряхнул головой, приводя себя в чувство. Он обнаружил себя сидящим все на той же террасе в "Судьбе Дет"кина", но уже давно стемнело, и вокруг не было ни души. Чертов недосып, чертовы кошмары - наследие войны. Во рту стоял гадкий привкус, голова болела и была ватной со сна. Сколько еще он будет не высыпаться ночами и засыпать при любом удобном случае? Сколько потребуется месяцев, а может и лет, чтобы забыть наконец то, что он повидал за последние пять лет? Он тяжело поднялся из-за стола, потянулся, разминая затекшие конечности, и неторопливо побрел к лестнице, ведущей на Аристократический холм, к дому. Резиденцию Аргомантисов он называл домом скорее по привычке - полюбить это неуютное, мрачное строение он так и не смог, даже когда в нем не было отца и пары десятков кузенов, кузин и прочих прихлебателей из числа родственников побочных линий семьи.
Пока он на автомате вышагивал по пустынным улицам, он изучил письмо детектива. Он оказался прав, не разделяя оптимистичного предположения Теманова о случайности убийства брата и казначея - кем бы ни был таинственный убийца, он явно действовал расчетливо, и его послания носили вполне осмысленный характер. Оставалось, правда, еще понять, что он хочет ими сказать.
На фотографиях, приложенных к письму капитана, были заметны куски сиренево-черного узора. Значит, кто-то во дворце. Может, даже, и из Унгурабутов. Не король, понятно, иначе бы с места преступления не просочилась бы и пылинка, да и охрана у короля такая, что к нему не смог бы подобраться даже такой профессионал, как убийца брата. Странно, но Кевар поймал себя на мысли, что испытывает к этому человеку, кто бы он ни был, смешанные чувства: конечно, он искренне хотел найти его и поквитаться за смерть брата, но в то же время в нем теплилось какое-то подобие уважения к профессионалу своего дела, хоть и безумному.
Он отогнал от себя крамольные мысли. Человек, который способен сотворить такое с другим человеком, резать по живой плоти, исписывать кровью стены - псих, сумасшедший, достойный лишь казни.
Руны, которыми была начертана вторая надпись, были все теми же, из старой книги в отцовской библиотеке. Перевод он подготовил, уже подходя к роскошному портику, обрамлявшему входную дверь резиденции.
Текст он тут же выслал капитану:
"Загадку вторую узри:
Взорам открыто, что было внутри.
То, что скрывалось - всплывет.
Те, кто причастен - умрет.
Кто ищет ответы - тот их найдет.
Бесконечность - космоса дань.
Ее безупречность несет наша длань".
Он пытался вникнуть в скрытый смысл послания, но по началу это удавалось ему едва ли. Однако после нескольких минут размышлений кое-что всплыло у него в памяти...
Почти сразу последовал звонок от Теманова:
- Лорд, добрый вечер. Получил перевод. Есть какие-то идеи?
- Капитан, приветствую. Одна идея есть, пожалуй... А не поделитесь ли, кого он убил на этот раз?
- Это конфиденциальная информация, прошу извинить.
- Понимаю, ну что ж... Как бы там ни было, у меня действительно только что появилась одна идея. Возможно, она вас заинтересует. Я вспомнил, где я видел этот знак бесконечности, еще в детстве. Как-то отец возил нас с братьями в один удаленный храм, в районе Большого Астероидного Пояса. Там при храме был небольшой завод, где производили космокостюмы из гвидония для королевской семьи и других знатных родов, в том числе и для нашего. Мне как раз тогда исполнилось семь, и мне позволили самому выбрать себе будущий костюм...
- Лорд, можно ближе к делу?
- Да, конечно. В общем, в том храме я точно видел вот такие вот перевернутые восьмерки. Я потом пытался найти какую-нибудь информацию про этот монашеский орден, но про них нет абсолютно ничего... Кроме того, что они раньше делали самые лучшие космокостюмы под заказ. Впрочем, буквально через несколько месяцев после того, как мы там побывали, завод закрылся, так что у меня, наверное, один из последних костюмов их мастеров.
- То есть вы считаете, что этот орден как-то связан с убийствами?
- Ну а по-вашему, здесь нет связи? Это далеко не самый распространенный символ в королевстве. Может, конечно, и совпадение, а может, и нет. Надо же проверить, пообщаться с монахами - вдруг они что-то знают про подобные ритуалы.
- Есть какой-то мизерный шанс, что вы правы, но скорее всего, это действительно просто совпадение. В любом случае, в сложившейся ситуации у нас просто нет возможности отправлять наших сотрудников на поиски какого-то исчезнувшего храма. Может, он вообще разрушен и разграблен. Там же только что отгремела война - вы сами примерно оттуда же вернулись.
- Верно, верно... Понимаю вас. Что ж, мне остается только надеяться, что мой перевод сможет оказаться полезным для расследования. Удачи, детектив.
- И вам, молодой лорд. Будьте аккуратнее, похоже, что теперь каждый аристократ в этом городе может оказаться жертвой.
- Богомолы - хищники, а не жертвы, капитан.
- Как и пауки. Но мы столкнулись со зверем покрупней. Просто не рискуйте понапрасну, лорд.
Кевар, может, и последовал бы совету детектива, проведя очередной вечер, сидя в одиночестве в обширной библиотеке поместья Аргомантисов, но случай распорядился иначе. Когда он уже открывал входную дверь, сзади его окликнули.
Голос показался ему смутно знакомым, хотя вспомнил он его обладателя не сразу. Человек, стоявший, облокотившись на резные ворота усадьбы, был облачен в изящный золотистый космокстюм, покрытый серебряным цветочным рисунком. Глазные прорези светились медово-янтарным, и по этому свету Кевар наконец вспомнил человека. Густав Златоцвет.
Когда Кевар только приехал в столицу, чтобы поступить в Королевский Университет, следуя воле отца, город поразил его. Он провел все детство в загородных имениях семьи, а все отрочество - в элитном интернате на малозаселенном астероиде, вдали от больших городов и людей. После всего этого столица оказалась слишком резким контрастом, и на какое-то время она поглотила юношу с головой. Тогда-то, в пылу пьяного угара и дурманных снов Кевар и познакомился с Густавом. Тогда он еще не был Златоцветом, а всего лишь молодым и очень голодным до увеселений богемы отпрыском обедневшего древнего рода. Именно он был инициатором всех самых диких и сумасшедших выходок золотой молодежи столицы. Юные снобы приняли его как придворного шута, да так к нему и относились - он дарил им незабываемые развлечения, а они за это одаривали его золотом и драгоценностями. И бесплатной выпивкой из самых древних и знаменитых погребов королевства. Так Густав Алмозуло и превратился незаметно в Густава Златоцвета, богатого и элегантного аристократа. Его состояние росло на глазах: деньги, полученные от менее сообразительных, но баснословно богатых друзей, он умело вкладывал в корпорации их же родителей, тем самым получая все больше власти над вчерашними господами, которых он веселил своими сумасшедшими выходками. Университет он закончил на пару лет раньше Кевара, но общение они прекратили еще задолго до этого, что было вполне предсказуемо: оба примерно в одно время перестали появляться на вечеринках богатеев, хоть и по разным причинам. Златоцвет, опираясь на растущее состояние, создал собственную компанию и с головой ушел в построение своей развлекательной империи, в чем, насколько знал Кевар, вполне преуспел: парки развлечений под вывеской "Страна Златоцвета" вырастали на каждой мало-мальски приличной луне как Фаррские грибы после кислотного дождя. Ну а Кевар... Кевар просто ушел в себя, и общество напыщенных богатеев стало для него невыносимо.
- Лорд Аргомантис - дважды младший, собственной персоной, - манера говорить у Златоцвета за последние несколько лет сильно изменилась. Раньше в его речах частенько проскальзывал неумело замаскированный грубоватый акцент выходца из Дальнего Астероидного Пояса, а теперь он лениво и мягко растягивал гласные на столичный манер, - Давненько мы не виделись, Кевар. Сколько? Года четыре?
- Не меньше пяти, Густав, - Кевар не хотел показывать собеседнику своего раздражения, но Златоцвет был приветом из прошлого, а туда заглядывать Аргомантис хотел меньше всего.
- Да, точно, ты же у нас бравый вояка. Смотри-ка, вернулся даже с тем же количеством конечностей, что и уходил. Можно сказать, зря воевал, нечем подивить девчонок.
- Чем обязан визитом, Густав? - Кевар ощущал, как где-то в глубине начинает закипать злость, но он не был намерен давать ей волю, поэтому привычно начал глубокую дыхательную гимнастику, которой ему научил бывший командир, генерал Савоне.
- Хотел выразить искренние соболезнования, - приторно-насмешливый голос Златоцвета не соответствовал словам, но Кевару пришлось кивнуть, изображая признательность, или что там принято показывать на всеобщее обозрение в цивилизованном обществе, - кроме того, я хочу пригласить тебя на небольшую прогулку.
- Прогулку? Неужели лорд Златоцвет не смог найти себе на вечер компанию очередного прекрасного цветка? - Густав, кроме всего прочего, прославился и благодаря невероятным историям о его любовных похождениях. Говаривали даже, что как-то он умудрился переспать со всеми сорока восемью дочерями Верховного жреца Старобожьего храма. Впрочем, Кевар не особо верил россказням подобного толка.
- Я был готов купить целый букет из нежнейших цветков с самого Поющего Астероида, причем часть из цветов, говорят, еще не сорваны... Но до меня дошли слухи о том, что где-то тут поблизости бродит одинокий богомол, и мне захотелось повидать давнего друга.
- Густав, оставь свои речи шлюхам с Поющего Астероида, или какие там нынче в моде. Вчера я узнал о смерти родного брата, и к тому же чертовски устал, - дыхательные упражнения помогали все меньше, и Кевар почувствовал, кровь приливает к щекам. Добром такое обычно не заканчивается - для других.
- Кевар-Кевар, мой милый друг, не будь неучтивым, разве этому тебя учил покойный брат? Хотя постой. Насколько я помню, твой брат тебя не учил ничему, да и вряд ли вы обменялись больше чем парой десятков слов за последние лет десять... В любом случае, не подумал же ты, что я хочу мешать твоей глубокой скорби! Это было бы весьма некрасиво с моей стороны. Наоборот, я хочу помочь тебе прочувствовать всю боль, нанесенную твоей душе.
- Что тебе нужно?
- Я хочу показать тебе пару новых мест, только и всего. Обещаю, что не это не займет у тебя много времени, а моя совесть будет чиста - ведь я не оставил друга страдать в одиночестве.
Кевар был уже готов наброситься на самодовольного светского льва с кулаками, смять его элегантную маску и вырвать язык, источающий сладкий яд... Но неожиданно для самого себя успокоился. Почему бы, действительно, не развеяться немного? Что в этом плохого? Может, хорошая доза полузабытых развлечений сможет приглушить воспоминания... И избежать очередной ночи наедине с кошмарами. Он кивнул и, вернувшись к воротам, пожал руку Златоцвету. Тот заливисто рассмеялся, хлопнул Кевара по спине и открыл перед ним дверь своего инкрустированного драгоценными камнями космолета, практически квинтэссенции безвкусицы этого города.
Дальнейшее Кевар помнил смутно. Порой он терял контроль над собой полностью, порой - лишь частично. Наутро он смог четко вспомнить лишь первые три стакана абсента, да первых двух девушек, близняшек с большими голубыми глазами и россыпью веснушек по всему телу. Остальное тонуло в тумане - вроде бы, была какая-то драка, во всяком случае на правом кулаке он обнаружил свежие ссадины.
Стоп. Ссадины? Кевар в ужасе сел, окончательно проснувшись. Он обнаружил себя в окружении высокой травы, покрытой росой. Голышом. Дрожащими от холода и с похмелья пальцами он судорожно активизировал костюм, и привычная уютная теплота окружила его нагое тело. Компьютер тут же просканировал его тело и подстроил внутреннюю атмосферу на такую температуру, чтобы замерзшие конечности отогрелись. Где он и как он сюда попал? Он встал и осмотрелся. Да, зародившиеся опасения подтвердились - он был посреди Королевских Полей, по левую руку высились подернутые легким рассветным заревом шары, по правую вдали маячил Аристократический холм. Как бы он ни пытался вспомнить, как он тут оказался, почему голышом, где Златоцвет и... другие, в памяти всплывало только одно: чувство стыда. Этой ночью он точно творил что-то непотребное.
Кевар побрел в сторону холма, подавленный и разбитый. Чувство стыда усиливалось и тем, что в голову лезли отрывочные воспоминания о брате. Как он мог позволить Златоцвету втянуть его в этот разврат, когда вот только-только убили его брата?!
Где-то на границе его сознания мелькнула какая-то яркая мысль, но все еще отравленный алкоголем мозг не смог поймать ее с первого раза. Со второго он справился. Тебе здесь не место, Кевар. Здесь, рядом с этими бездумными существами ты загниешь и окончательно свихнешься. Ты здесь никому не нужен. Ты был здесь чужим и раньше, но теперь ты здесь хуже бельма на глазу. Вали из этого города. Валить? Но куда? Озарение. Ясно, куда. Яснее некуда. Большой Кристальный Пояс, откуда ты только что и вернулся. Хочешь почувствовать себя живым и полезным? Попробуй найти убийцу брата. Полицейские не могут себе позволить путешествия через полкоролевства - ну а ты можешь.
Решение он принял быстро, и раздумывать не собирался. Он знал, что поступает верно, и потому сменил курс и уверенно пошел сквозь высокую траву в сторону космопорта.
Порт в столице был всего один, но зато большой и современный. Время от времени он даже принимал лайнеры-бездноходы, по размеру превосходящие весь Стольный Астероид в несколько раз. Стыковка осуществлялась путем сложных манипуляций как со стороны экипажа лайнера, так и со стороны многочисленных работников порта. Нос лайнера захватывался специальными магнитными подушками, обеспечивая стабильную связку, после чего по специальному лифтовому трапу пассажиры спускались в город; сама же гигантская туша лайнера оставалась за пределами защитного экрана.
Когда Кевар подошел к порту, как раз происходила швартовка лайнера класса С "Судьба Королевства". Он упирался в строения порта и возносился на неимоверную высоту, за пределы взгляда, как перст неведомого великана. Вид бездноходов всегда завораживал молодого лорда, глядя на них, он возвращался в раннее, еще безоблачное, детство.
Семейный ангар Аргомантисов располагался почти в середине порта, и до него Кевара доставила маленькая юркая машинка портового извозчика. Расплатившись с угрюмым сонным в столь ранний час водителем, он открыл дверь ангара. Свет включился автоматически, выхватывая квадратные метры голого бетона. Отец, похоже, забрал все корабли немаленькой семейной флотилии. Однако, когда активировались лампы в дальнем конце ангара, Кевар испытал облегчение и легкий трепет - чувство, которое он испытывал каждый раз, когда видел свой личный корабль, "Эхо Бездны".
Небольшой безднолет клиновидной формы, с хищным вытянутым носом, мощными крупными двигателями и узкой прорезью смотрового иллюминатора. Корабль был темно-серого цвета, с поглощающим свет матовым покрытием, на боку красовался семейный герб, а по всем бронелистам тянулись узкие полосы, светящиеся той же холодной синевой, что и визоры Кевара.
Кабина в "Эхо" была небольшой, но удобной. Корабль был переделан почти полностью под его руководством и по его планам, так что все в нем было заточено под хозяина, например, серьезное для такой маленькой пташки вооружение, снятое с боевых гвардейских галер и многое другое, чего в обычных кораблях обычно не бывает.
Вообще, Кевар чувствовал себя уютно и комфортно только в своём корабле. Никакие фамильные резиденции, роскошные апартаменты с просторными комнатами не могли заменить лорду этот его маленький личный мирок, огороженный от внешнего мира толстым слоем брони. Внутри "Эхо" он был в безопасности, так же, как в раннем детстве ему было спокойно рядом с матерью.
Интерьер корабля тоже был сделан полностью по его собственному проекту. Основным помещением была уютная каюта, объединявшая спальню и кабинет, с панорамной прозрачной крышей, снаружи выглядевшей как простой бронелист. Пол покрывал теплый ковер с густым ворсом, повсюду были разбросаны подушки всевозможных размеров, а стены - задрапированы тканями. Вместо стандартных светильников с холодным безжизненным светом Кевар повесил старинные бра, дающие приглушенное освещение теплого оттенка. Вместо складной койки на полу в дальнем углу каюты расположился матрас, покрытый пуховым одеялом и еще одной кучей подушек.
Остальные отсеки "Эхо" были меньше каюты, но также уютно оформлены: одноместный капитанский мостик с узким лобовым иллюминатором и большим главным монитором для удобства маневрирования; гальюн и душевая; камера криозаморозки; крошечный камбуз, отгороженный кусок трюма; и, собственно, сам трюм, в котором хранился старенький потрёпанный космобайк.
Кевар гордился своим безднолетом, и тот был его другом и помощником.
- Привет, Эхо. Как ты относишься к идее немного полетать?
- Привет, Кев, - раздался глубокий слегка вибрирующий голос искусственного интеллекта,- смотря сколько это - немного - в твоем понимании, на этот раз? В прошлый, как мне помнится, это закончилось тем, что нас пять последующих лет регулярно обстреливали, царапали и всячески унижали.
- Ты несправедлив, Эх. Триумфа у нас было куда больше, чем позора.
- Тебе виднее, но я бы, пожалуй, будь моя воля, отказался от повторения.
- Не бойся, на этот раз все по-другому. Слетаем до мест былой славы - и обратно, просто небольшая прогулка.
- Знаю я твои прогулки, Аргомантис. Хочешь сыграть в героя и отыскать убийцу брата, малого, который за два дня угрохал трех влиятельных аристократов? Только не забудь, что на этот раз рядом не будет генерала Савоне, чтобы спасти твой неугомонный зад.
- Просто прогулка, и все. Обещаю, - Кевар улыбнулся и активировал системы корабля.
Маленький серый безднолет с огромной скоростью уносился прочь от переливающегося в лучах искусственного солнца Стольного Астероида. Мимо проносились утлые суденышки, слепленные вместе кое-как, - Нечеловеческие трущобы столицы. Но и они быстро исчезли позади. Мимо несущегося на сверхскорости корабля проносились звезды и планеты, пустые и безжизненные. А через еще пару часов биологического времени закончились и они. Как-то незаметно клиновидный кораблик прошел границу Кристалла Мира и оказался в бескрайних просторах Бездны. На двигатели опустились специальные закрылки, и безднолет направился к своей далекой цели через клубящийся полумрак бесконечности.
Советник
Советник помахал перед лицом тонким расшитым золотой нитью шелковым платком, слабо надушенным одеколоном с тонким цитрусовым ароматом.
Затем его длинные пальцы с вытянутыми полированными ногтями ловко сложили платочек в треугольник и аккуратно опустили в нагрудный карман темно-серого идеально скроенного костюма. Складывалось мнение, что кисти его рук жили какой-то своей жизнью - они постоянно будто порхали вокруг него и всегда были при деле.
Советник сидел на верхней ступеньке главной лестницы Королевского дворца и доводил до ума официальное обращение Его Величества к народу по поводу смерти его матери. О, знали бы люди, сколько усилий приходится прикладывать Советнику, чтобы создать по кусочкам образ Круела Милосердного, Круела Справедливого, короля, которого любит народ. Самое печальное, что сам Великий Пророк ни капли не помогал своему покорному слуге в этой неблагодарной работе - вот и вчера в порыве гнева он разнес полдворца и выкинул в окно троих молодых гвардейцев. За ночь он более-менее успокоился, злость прошла, осталась только тоска - король уже несколько часов сидел на тоне, опустив голову на руки, в зал никого не пускали. Мать была для него самым близким человеком, и Круел, похоже, до сих пор не мог поверить в случившееся. При этом, на известие о смерти сестры, поступившее в середине ночи, он отреагировал со спокойным равнодушием - к прочим родственникам король не испытывал ровным счетом никаких чувств.
Обычно Советник почти всегда мог достучаться до сознательной части разума короля, но не в этот раз. То, что происходило сейчас с правителем, было сродни стихийному бедствию - ты можешь попытаться что-нибудь предпринять, можешь стараться как-то успокоить, но результат будет неизменно один - буря тебя размажет по стенке. Именно поэтому Советник с присущей ему разумностью, до поры до времени решил не подходить к королю - со всеми донесениями он посылал своих помощников, сам при этом оставаясь в относительной безопасности. Тем не менее, сейчас определенно нельзя было задерживать пресс-конференцию: на площади у подножия лестницы собралась целая толпа репортеров, и гул их возбужденных голосов нарастал с каждой минутой. Журналисты - это такая особенная каста людей, чье терпение лучше не испытывать, будь ты хоть фермером, хоть королем. А специфика работы Советника обязывала холить и лелеять эту особенную касту людей, поддерживать теплые дружеские отношения (что далеко не всегда было просто и приятно) и регулярно умасливать продуманными и, желательно, дорогими подарками.
Советник поднялся со ступенек, поправил немного скосившийся галстук-бабочку бордового цвета и, прочистив горло, вкрадчиво и громко объявил акулам пера, что через пятнадцать минут к ним выйдет Великий Пророк. Гул на несколько мгновений затих, но затем стал нарастать с новой силой.
Советник развернулся на каблуках черных лакированных туфель и быстрой походкой, слегка сутулясь, удалился через приоткрытые ворота дворца. Когда он оказался в тишине полутемного холла, к нему тут же подбежали два молоденьких служащих его отдела - Вжик и Прыг, как он их называл про себя за неимоверную прыткость, вызванную желанием выслужиться. Указания он раздавал быстро и уверенно, информацию слушал внимательно и усваивал ее моментально - именно благодаря четкости и профессиональности он и умудрялся оставаться на своем посту уже больше десяти лет. Вжик и Прыг, получив задания, мгновенно разбежались в разные концы дворца, а Советник все той же стремительной походкой направился в тронный зал.
По внутренней связи с ним попытался связаться начальник королевской службы безопасности, генерал КамДо , или, как его прозвал Советник, Пустоглаз (генерал потерял правый глаз во время Двенадцатой военной кампании и не считал необходимым прикрывать пустую глазницу, зияющую темным провалом). Советник не имел ни малейшего желания говорить сейчас с честным, но откровенно глуповатым воякой, однако он не мог себе позволить такую роскошь, как потакание своим желаниям, поэтому, печально вздохнув, ответил на звонок:
- Да, генерал, я вас внимательно слушаю.
- Нашли записи с камер, там засветился наш мясник. Надо королю показать - лучше ты ему дай запись.
- Генерал, вы на сто процентов уверены, что на записи именно убийца? Я бы не хотел беспокоить Его Величество досужими домыслами, особенно в такое печальное для него время...
- Все сто раз проверено, все четко - это убийца, зуб даю. Там не то чтобы прям замечательно его видать, но для розыска хватит.
- Хорошо, пришлите мне, пожалуйста, несколько самых удачных кадров, я покажу королю. Хм... Ага, точно, и дам их газетчикам - пускай этот мерзавец попробует после такой огласки показаться на улицу.
- Как знаешь, этот твоя работа, я свою сделал.
- Спасибо, генерал. Жду снимков.
Что ж, появление этих записей оказалось большой неожиданностью, и надо было что-то предпринимать. Советник несколько минут постоял в полумраке коридора,
раскачиваясь на пятках, и отрешенно разглядывая сиреневый узор на стене. Потом принял решение и свернул в боковой коридор, направляясь вглубь дворца, прочь от тронного зала, в королевский центр хранения информации.