Аннотация: очередная жалоба на зависимость от любимых писателей и любимых мужчин (иногда эти роли совпадают)
Портрет отличницы глазами лучшего врага
В автобусе белые шторы. Они испачканы всякой чушью. Зачем белые шторы? Я сегодня в празднике - мне поставили, наконец, четверку за любовь к классической литературе. Девушка напротив. Тоже студентка. Видимо, отличница. У нее ровная осанка, острый носик. Глаза невыспавшиеся, только синяков под ними нет, как у меня. Ей идет не высыпаться, она становится более хрупкой на вид, а мне так - не идет, я злая становлюсь. Я сегодня сонная рохля. Я как будто под транками.
Девушка худенькая, у нее маленькая грудь, задорная маленькая грудь, на груди она носит кофточку без рукава поверх водолазки. На руках - ногти с самодельным французским маникюром, обгрызенным, видимо, во время экзамена. Сейчас экзамены у всех. И у нее.
Как будто для успокоения моих предчувствий она достает зачетку. Смотрит в нее. Я не вижу, какая оценка и предмет, но вижу ее лицо: спокойно-довольное, без волнения. Понятно. Отличница, хотела пятерку, знала, что так и будет, но все равно психовала последние трое суток, извела всех дома: маму, братьев-сестер, кошек-собак. Пап такие не изводят. Скорее наоборот. Стервозного начала в ней не видно. Тихая девочка. У меня таких знакомых много.
Начинаю стыдиться своего хамского взгляда. Наверное, это слишком даже для начинающей бытописательницы. Быдло-писательницы.
Чтобы отвлечься, вспоминаю своего лучшего врага. Смотрю его глазами. Чувствую им и понимаю, что девушка ему начинает нравиться. Представляю себе развитие их романа. Они гуляют по мятым асфальтовым дорожкам где-то в центре города, она отказывается от вина и тем более от пива. И все равно: "завтра проснется у него дома и без трусов", как он любил определять границу отношений. Хотя такая сразу не сдастся. Умница. Она даже заставит его стать добропорядочным гражданином недельки эдак на три. Мой бедный нео-битник, мне так нравилось называть его Чинаски. Для того чтобы превратиться в идеального мужчину, ему не хватало лишь бросить пить и вставить подсолнух в петлицу... в петлицу свитера?
В то утро мы читали Буковски. Потом я оделась и ушла. А книгу ему не оставила. Он просил, а я не оставила. Наверное, я жадная.
Сейчас я опять читаю то же самое и размышляю о судьбах пьяных писателей. Наверное, в этом что-то есть. Наверное, я никогда не брошу пить и не стану богатой. Мрак.
Евангелие от Мрака.
Так я назову свой роман. Хотя это где-то было... и роман, и его название... Я уже семь лет, еще со школы пишу этот гребаный роман о рождении Мессии. И все чего-то не хватает. Говорят, мне надо определяться. Говорят мне.
Говорят, что две вселенные не сойдутся. Может, это так. Но это ужасно скучно - проводить выходные совсем без мужчин. Только книги. И музыка, от которой окончательно сошла с ума моя кошка.
Телевизор - ненавижу. А еще болит ободранное колено. Но это не депрессия.
Зачем я тогда такая? Зачем я там была?
А потом она родит ему сына, и будет ему место в раю. В раю на земле, потому что здесь, на земле ему нужен сын. И будет им рай.
Мой любимый нео-битник...
Я так тебя лю-била.
Даже набирала твои дурацкие рассказы по ночам.
Но ты не хотел ни трезвости, ни подсолнуха в петлицу... эх...
Девушка смотрит на меня уже возмущенно. Думает, наверное, что я лесбиянка. Все так думают. Черт возьми, я слишком часто беру своего лучшего врага с собой, ношу его в голове, как носили Диониса в бедре - люди обижаются на мой/его взгляд.
Чинаски, ты сволочь. Ты заставил меня писать, и все больше - писать о тебе. Я уже прочитала много умных книг за последнее время, я поумнела, Чинаски.
Хотя что тебе - ты пьян, спишь на коленях твоей необъятной девушки, хотя надеюсь, объятий вам хватает. Необъятная - это я: ну разве ты меня когда-нибудь обнимал? Только посвятил мне рассказ. Зачем? Быдло ты, Чинаски.
И девушка твоя просто тумбочка с велосипедом. А я блин балерина сегодня. Решила я так. И танцевать буду - в кедах, под реггей, хотя на улице ходят люди, которые хотят оторвать мне пирсинг...
Девушка выходит из автобуса. У нее злое лицо. Я ее, скорее всего, достала своим любопытством. На миг меня посещает паранойя. Если она умеет читать мысли - мне кранты. Надо быстрее добежать до дома и выдать все это за творческий вымысел. Иначе, меня заберут к врачам.
Я дома. На мне кокошник, пуанты и резиновая шина на талии. Рядом стоит лыжная палка. Это так, на всякий случай.
О, какая-то машина подъехала к дому. Скорая. В дверь стучат. Уже полчаса стучат в дверь.