"Ваше Высочество, я хочу вам помочь бежать. Готов завтра, после боёв магов обсудить с вами условия"
И никакой подписи. Как же я устала от этих интриг. И ведь по-другому нельзя, возле властьпридержащих всегда ведётся закулисная игра. Каждый хочет урвать свой кусок пирога. Как только прочитала послание, оно исчезло с листа, а потом и магическая бумага рассыпалась прахом.
Подумать над посланием не удалось, как и дочитать книгу о подселениях. Его Величество послал-таки за мной, решив переиграть первоначальные планы. По поручению господина Эйно, посыльный передал через графиню Эржан приглашение для меня на Совет. Пришлось вновь накидывать на плечи тёплый плащ, переобуваться и натягивать перчатки. Для того чтобы попасть в зал Совета, необходимо было выйти за пределы дворца. Отдельно стоящее здание за пределами дворцовой ограды служило для собрания королевских советников.
По пути в здание Королевского Совета гадала, зачем я могла понадобиться отцу. И в голову приходило только два варианта. Один из них - обнаружено то, что моя подпись испарилась. Второй - буду свидетелем в деле виконта Арнэста. Не хотелось бы перед придирчивыми советниками короля рассказывать как оно всё было... Но это лучше, чем каяться в том, что смухлевала с подписью. И зачем я вытворила эту глупость? Конфетно-великоленой из-за неё моя жизнь не станет. Если бы осознавала всю безнадёжность идеи с побегом, даже и не подумала так себя подставлять. Удался бы побег, и отсутствующая под контрактом подпись сыграла бы важную роль, я была бы свободна от любых обязательств. При неудавшемся же побеге и состоявшемся браке, мой мухлёж только делает ситуацию хуже, чем она была. Даже сбеги я сейчас, уже ничего не исправить, и я собственность мужа, даже без контракта, который только закрепил бы его право быть повелителем надо мной и решать мою судьбу, как его левой пятке будет угодно.
Путь был недолгим, поэтому обошлись без экипажа. На входе в здание Королевского Совета нас со стражей остановили. После системы пароль-отзыв и демонстрации бумажки с королевской печатью и подписью, пропустили вовнутрь. Там пришлось подождать, родовитые мужи не спешили звать меня пред свои светлы очи. Сейчас бы утащенную из библиотеки книжку почитать. Но она осталась в моих покоях, как и кошель с денежными средствами. Эти вещи точно не стоило брать на Совет, плащ пришлось снять сразу после того, как вошли вовнутрь.
Ходила взад и вперёд по небольшой комнатке, отведённой для ожидания просителей, свидетелей и прочих посторонних лиц, приходящих на Совет и нервничала всё больше, и больше. Сложно было не накручивать себя, когда не ясно из-за чего вызвали. Нервно перебирала пальцами складки платья, и старалась не сорваться, так хотелось что-нибудь разбить или кого-нибудь убить. Нервная система явно не выдерживала напряжения.
Когда позвали в зал Совета, готова была уже покаяться во всех грехах, настолько сильно накрутила себя. Каким-то чудом удержалась от того, чтобы не натворить глупостей и вошла в огромное помещение, опустив голову и делая вид, что спокойна, как удав.
- Ваше Высочество, - герцог Чатанж, как и король, избегал меня называть герцогиней. Фактически я ею стану тогда, когда на меня наденут соответствующую корону. - Проходите, - пожилой мужчина был сама вежливость.
Из-под ресниц окинула взглядом большой зал, в котором на возвышении стоял трон, не пустующий сейчас. Сбоку стоял стол, за которым сидел королевский секретарь и вёл протокол собрания, наверное. Магические перья и золотые чернила прилагались, как и стопки голубоватых листов.
Вдоль помещения, у стен, располагались длинные скамьи, на которых расположились Советники короля, Главный Законник столицы, Глава Ведомства Общественного Порядка, оба принца, господин Бакар и несколько герцогов, имевших право, в силу обладания высоким титулом, присутствовать на заседании. Казначей, хранитель королевских регалий и секретарь к аристократам не относились, что безмерно злило родовитых приближённых Ормея Второго. Но Его Величество мнение нижестоящих не интересовало, больше волновал результат работы. И король приблизил к себе тех, кто был предан ему безмерно и готов был работать на благо государства не покладая рук.
Замялась, не понимая, куда идти и какое место предназначается мне.
- Ваше Высочество, - герцог Чатанж решил помочь с этим и подошёл поближе, ранее он стоял по правую руку от отца. - Виконт Арнэст сознался в совершённом преступлении и ваше свидетельство, не более чем формальность.
Смогла мысленно выдохнуть, меня позвали для того, чтобы выслушать показания. Ещё бы знать, что можно рассказывать, а что нельзя.
- Ваше Высочество, - обратился ко мне Первый Советник. - Правда ли то, что виконт Арнэст покушался на вашу жизнь? - иносказательно намекнул на то, какую версию произошедшего они собираются выдать общественности.
- Д-д-да, - не стала распинаться, понимая, что лишнего лучше не говорить, а то, как придушил меня фаворит супруга и вправду можно расценить как покушение на жизнь и здоровье.
- Ваши слова являются правдой, - Советник по магии, засвидетельствовал мои слова и, думаю, от меня более ничего не требуется.
- Господин Идазкар, - обратился Его Величество к секретарю. - Занесите это в протокол.
Роптать никто не стал, хотя пару недовольных взглядов я отметила. Принадлежали они герцогу Далело, который славился своим неприятием любых репрессий аристократов и графу Гранди, Советнику Его Величества по налогообложению. Остальные либо были умнее, либо возражений не имели.
Собралась уже уходить, когда услышала то, чего никак не ожидала:
- Останьтесь, Ваше Высочество! - велел король, и мне пришлось выполнить приказ. - Итак, господа. Вина виконта Нобрэ Арнэста доказана. Осталось выбрать меру искупления для него.
- Усекновение головы, - сказал своё веское слово наследник престола.
- Слишком мягко, Ваше Высочество, - возразил герцог Чатанж.
Что тут началось! Умудрённые жизнью и годами мужи, показали себя с неожиданной стороны. Они принялись с таким жаром спорить и выдвигать идеи, позабыв о протоколе собрания и манерах. Каждому хотелось услужить и отстоять именно свою идею.
Его Величество, с холодным выражением лица наблюдал за этим представлением, явно отмечая, как и Первый Советник, кто и как говорит. И от его внимания, как и от моего, не укрылось то, что не участвуют в обсуждении ни господин Бакар, ни герцог Далело, ни граф Гранди. Недовольные решением? Родственник-то Его Светлости понятно, переживает за психику герцога Рэйфо и за то, что тот может учинить... А вот другие двое. Как-то подозрительно воздерживаются. Или я что-то неправильно понимаю?
- Освежевать, - с жестокой ухмылкой предложил Руэн, и все как-то затихли, с опаской глядя на принца. - И отрубить руки, в назидание.
Король одобрительно хмыкнул и, подумав, вынес решение:
- Освежевать и отрубить руки, - прищурился, обдумывая услышанное. - Господин Идазкар, запишите, Мы, Его Величество Ормей Второй приказываем лишить виконта Нобрэ Арнэста титула и земель, снять с него живьём кожу, отрубить руки и повесить в назидание, дабы каждый посмевший посягнуть на королевскую кровь знал, что не минует его чаша наказания. Земли отходят во власть короны. Ваше Высочество, - обратился он уже ко мне. - Вы свободны.
Сглотнула, чувствуя себя нехорошо. Слово освежевать вызывало не самые приятные ассоциации, особенно применимо к человеческому существу. Паж Его Светлости был зарвавшимся негодяем, но приговор был слишком жесток. Очередной повод убедиться, что я не в сказке, а в реальности. В жестокой реальности.
И что-то мне подсказывает, что отлежаться во время казни, сказавшись больной, не получится. Об этом думать не хотелось совершенно, но мысли снова и снова возвращались к одному и тому же... к слову "освежевать"
Спокойное:
- Я протестую, - произнесённое господином Бакаром, заставило меня похолодеть и не торопиться покидать собрание.
Против чего он протестует? Что его не устраивает? Выгонят меня или я смогу дослушать? Проклятье, ещё бы понимать, что вообще происходит...