Я бежал со всех ног, а за мной шла погоня. Мне вслед доносились оскорбления, различные угрозы. Бандиты по-прежнему не отставали, преследуя меня по пятам. Мысленно я пинал себя за то, что решил идти через неблагополучный район. Ведь знал, чем это могло грозить. Вот и попал.

- А ну стой, иначе хуже будет! - орали мне в спину.

Я чувствовал, как мое сердце бешено колотилось в груди, а дыхание перехватывало от напряжения. Казалось, что каждый следующий шаг становился все труднее и труднее. Я понимал, что не могу остановиться ни на секунду, иначе всё кончится для меня плохо. Разум требовал лишь одного - убежать. И я несся, без оглядки, не зная, как долго мне придется продолжать свой бег, но зная лишь одно, остановиться нельзя.

В мозгу всплыли картины тех моих знакомых, кому не посчастливилось повстречаться с этими упырями. В лучшем случае они отделывались синяками и унижениями. Ну а в худшем...

- Стой! Убью!

Вдруг резко свернув, я промчался через дорогу, чуть не попав под колеса автомобиля. Затем бросился через кустарник, перепрыгивая его, устремляясь к городскому кладбищу. К этому моменту на землю опустились сумерки, так что я бы мог затеряться среди могил от бандитов.

Я пробежал вдоль стены, чтобы найти вход. И когда наконец отыскал его, быстро скользнул внутрь. Потом присел на землю и попытался успокоить дыхание. Но рассиживаться, это подобно смерти, поэтому, не жалея собственных сил, рванул вновь испуганным зайцем, постоянно спотыкаясь об оградки, мысленно чертыхаясь.

Погоня всё ещё продолжалась. Я обернулся, замечая несколько теней вдали. Мне вдруг захотелось упасть и плюнуть на всё, так как ноги просто отказывались уже двигаться.

- Боже, помоги мне, - прошептали мои пересохшие губы.

Я нырнул под низко нависающие ветви какого-то дерева, застывая у гранитной плиты, прячась за серебристым памятником. Обеими руками закрыл рот, чтобы заглушить дыхание, которое буквально рвалось из меня.

"Что же делать? Что? "

В этот миг я услышал осторожный звук шагов и буквально застыл на месте от страха, надеясь, что это не кто-то из бандитов. И когда мои глаза всмотрелись в темноту, я вдруг увидел высокого человека в длинном сером плаще с крупными пуговицами, который двигался по направлению ко мне.

Он остановился передо мной и спросил, что со мной случилось. Я коротко рассказал ему о нападении бандитов, и он ответил, что я должен быть осторожен в этом районе.

- Он всегда был таким. И десять, и двадцать лет назад.

"Будто я и сам не знаю".

Повернувшись на шум, я заметил преследователей, которые рыскали слегка в другой стороне, сбившись с моего следа.

- Я могу тебя вывести безопасным путём, - предложил он, протягивая вперёд руку с длинными пальцами. - Так что, если хочешь...

Я всмотрелся незнакомцу в лицо, замечая множество морщин и седые волосы. Ему было не меньше пятидесяти. Но фигура всё ещё крепкая, жилистая.

Вздохнув, я ухватился за руку помощи, чувствуя, как холодна его кожа, но списав всё это на прохладный вечер.

- Благодарю вас. Я бы не отказался. Вот только эти парни...

- Не беспокойся о них больше.

Развернувшись, мы двинулись в противоположном направлении, держа путь к восточной части кладбища, обходя могилы с памятниками и свежими крестами с цветами.

Вновь мелькнул силуэт преследователя, который направился прямо в нашу сторону. Я втянул голову в плечи, ожидая самого худшего. Но тут случилось удивительное. Парень резко остановился, тряхнув головой, а после двинулся дальше, пройдя от нас метрах в пяти, не заметив, хотя это было совершенно невозможно.

"Ого", - подумалось мне тогда.

Не задерживаясь, мы продолжали идти, с каждым разом удаляясь от опасности. А где-то минут через пять рыщущие силуэты исчезли окончательно, слившись с ночью.

- А вы... Вы здесь работаете?

Моё предположение оказалось верным.

- Работаю. Я кладбищенский сторож.

- У вас необычная профессия, - сказал я. - Наверное, интересная?

Незнакомец ухмыльнулся, по-прежнему крепко сжимая мою руку.

- Смотря как поглядеть. Некоторые считают это мрачным занятием. Но для меня это достойное дело, особенно если учитывать ценность и значимость работы, которую я выполняю.

Он посмотрел на меня, словно пытаясь определить, действительно ли понимаю ли я его слова.

- Согласен, - ответил я, улыбаясь. - Каждая работа имеет свою важность, правда?

- Точно. И работа на кладбище не исключение. Мы здесь не только поддерживаем порядок и чистоту, но и помогаем людям, которые проходят через трудные времена. Любой человек, пришедший на кладбище, может рассчитывать на нашу помощь и понимание.

Мы прошли мимо нескольких рядов могил и вдруг остановились перед одной, довольно старой на вид.

- Почему мы не идём дальше?

- Здесь покоится мой друг, - ответил незнакомец, снова улыбаясь. - Он был старше меня, но он всегда показывал мне правильный путь. Я очень ему обязан. И буду всегда благодарен.

Я почувствовал разливающееся тепло в груди, глядя на мужчину. Становилось ясно, он был человеком с глубокой душой и сердцем, который находил удовольствие и утешение в своей работе.

Помолчав с минуту, сторож вдруг проговорил:

- На ночном кладбище тишина глухая,

гробовая плита, точно белый лепесток,

и только лунный свет, слабо освещая,

спокойно светит на мертвый городок.

И слышен шорох листьев в саду осеннем,

покой здесь нарушен, и тишина больше не слышна,

Но не разбудит больше эхо их в этом месте,

Так тихо, что слышно в сердце лишь тоска.

Я не нашёлся, что на это ответить. А мужчина задумчиво продолжал:

- Но глядя на эти каменные могилы, задумываешься о жизни и смерти. О том, как мало времени дано на все. Как быстро пролетают годы и мгновения. И кажется, что на этом кладбище

не только те, кто ушел навсегда, но и наши собственные жизни, которые также когда-нибудь кончатся.

Он глубоко вздохнул.

- Но в этой тишине и покое, можно найти ответы на многие вопросы, и по-другому взглянуть на жизнь. И научиться ценить каждое мгновение.

Мужчина закончил свои размышления,

и мы на какое-то время остались стоять на кладбище, слушая тишину,

которую больше уже ничто не нарушало.

- Ладно. Нам пора, пожалуй.

Мы вновь тронулись, и уже спустя минут пять достигли второго выхода, с восточной стороны, который открывал дорогу и вдали горящий множеством огней микрорайон.

- Спасибо за помощь, - сказал я с искренней благодарностью, готовясь уходить с кладбища.

- Не за что. И помни, если тебе будет нужна помощь или просто кто-то, чтобы поговорить, то я всегда здесь, - ответил незнакомец, улыбнувшись. - Всегда готов помочь.

- А... А как вас зовут? Ну, чтобы знать хотя бы.

- Сергей Романович. Иванов.

Он выпустил мою руку, и я направился прочь. А когда обернулся всего через несколько шагов, мужчина пропал, будто его никогда не существовало.

Через несколько дней, возвращаясь из техникума, я решил зайти к своему недавнему знакомцу. Отыскал сторожку и поинтересовался у дедули, когда у Сергея Романовича будет смена.

- Иванов, говоришь? - переспросил тот.

- Ну да. А что, разве нет такого?

- Да есть, конечно. Ладно. Пойдем, отведу.

- А Сергей Романович здесь сейчас разве?

- Здесь. Вон там он.

Мы прошли несколько участков, останавливаясь возле старой могилы с пожелтевшей от времени фотографией. На меня смотрел тот самый мужчина, которого я встретил несколько дней назад, тем самым вечером.

- Имелся такой, - заговорил дедуля. - Лет тридцать назад работал здесь сторожем. Говорят, хорошим мужиком был при жизни. Многим помогал. Мог и словом утешить.

- А что случилось с ним? - поинтересовался я, чувствуя внутри растерянность.

- Умер ни с того ни с сего, - ответил старик. - Прямо на этом кладбище его и похоронили. Сын его уехал работать в Москву, позабыв про отца, а жена ушла к другому, так где-то и сгинула в чужих краях с каким-то мужиком.

- Как же так, неужели у него никого не осталось? - удивился я.

- здесь не было больше близких родственников, - сказал дедуля. - И похоронили его тут, как бы приютили.

Мои мысли затуманились. Какой же он был одинокий при жизни. Жена ушла, сына по сути нет. Неудивительно, что он находил утешение в этом месте скорби.

"Пускай будет светлей и спокойней вам там, где вы сейчас", - подумал я про себя.

Развернувшись, я побрёл прочь с кладбища, низко опустив голову, глядя в землю.

Когда мне особенно плохо, я прихожу к могиле кладбищенского сторожа, приношу цветы. Стою, разговариваю. И хотя Сергей Романович мне не отвечает, но отчего-то я знаю, что он меня слышит...