Аннотация: Волшебное рядом. Важно лишь увидеть, важно лишь заметить.
Они встретились в метро. Дело было то ли в час пик, то ли поздно вечером, а может, и утром, когда люди так резво спешат на работу. Он появился из ниоткуда, словно подлетел к ней со стороны, и протянул упавшую перчатку. Как правило, людям все равно - упало и упало. А ему почему-то захотелось вернуть эту простую старую перчатку, купленную у бабушки с рук уже года два как назад. Он протянул перчатку, улыбнулся, а потом попросил ее номер. Было в нем что-то странное, неземное. Обычно она дает от ворот поворот вот таким вот случайным встречным, но он был красив, как Бог, поэтому она не устояла, дала ему номер.
Затем они много общались и порой даже виделись. Чаще, конечно, общались, чем виделись. Он то заваливал ее сообщениями, пытался узнать, действительно ли все хорошо, то отвечал односложно и невпопад или пропадал вовсе. Ее поражало его мышление, какое-то другое, непривычное (не зря же говорят, что мужчины с Марса). Когда она спрашивала, где он был и почему не писал, он всегда находил самые дурацкие причины. То ли шутил, то ли издевался, понять она не могла. Однажды ему нужно было предотвратить падение комет, а поскольку дело это трудное и энергозатратное, он мог сконцентрироваться только на нем и ни на чем больше. Как-то он пропустил их встречу (а она два часа ждала его в кафе!), написав, что его подопечный разрывает пространственно-временной континуум, а это очень -очень плохо. Когда она задавала прямой вопрос о его работе, он простодушно отвечал, что он ангел-хранитель. Наверняка, трудился на какого-нибудь богатея, а ей романтическую лапшу навешивал. Но звучало это всегда красиво, так почему бы не притвориться, что все было правдой. И она делала вид, что верила, и вопросов больше не задавала.
Время шло, а загадочности меньше не становилось. Он стал пропадать все чаще, а объяснения становились все более невероятными. Тут уж никакая красота не спасала. Он говорил ей о звездах и воздушных облаках, о прекрасных цветочных далях и завораживающем чувстве полета, с которым может сравниться разве что его любовь к ней. Раньше звучало так красиво, но, пожалуй, у нее больше не было на это времени. Ей не нравилась мистика, но еще больше она не переносила непостоянство. Именно оно пробуждало такие неприятные чувства, как сомнения и переживания. А ведь всем известно, что переживания чреваты неврозом, а неврозы сейчас - непозволительная роскошь. Ей нужно было строить карьеру, зарабатывать на жизнь и платить аренду. Какие там нервные срывы. Кажется, это случайное знакомство затянулось. Она оглянуться не успела, как оказалась втянута в странные отношения, которые были в тягость и ей, и ему.
Затем она наотрез отказалась с ним видеться. Потом удалила его номер и, в конце концов, вычеркнула из своей жизни. Навсегда. Он особо не сопротивлялся, ведь у нее действительно были веские причины. Он знал, что когда-нибудь все так и закончится, но соблазн попробовать, рискнуть, проверить, был слишком велик.
Ему было очень горько, так горько и тоскливо, что его сердце разбилось, и больше он не мог парить и лицезреть красоту звезд и воздушных облаков. В небесной канцелярии очень быстро про это прознали, потрепанный ангел - это ведь не шутки. Вначале ему сделали выговор, а потом и вовсе отстранили от охранительных работ (где это видано, чтобы ангел не мог летать). И ладно бы он просто вступал в контакт с человеком, на это еще можно закрыть глаза ( кто так не делал по первости на работе), но ангел с разбитым сердцем и опустившимися крыльями - это скандал!
Его перевели в небольшой отдел сортировки. В этом маленьком и переполненном волшебством офисе начинающие бескрылые ангелы перебирали таланты и черты личности, сортировали их по пакетам и выдавали полный набор на каждый новый заказ, то есть, на каждого новорожденного. Однажды им поступил ордер на младенца с необычным именем. Его звали, как одну из далеких галактик, про которые он когда-то ей рассказывал. Впервые за столько времени он почувствовал прилив сил, бросился к папке с информацией по новорожденному и обнаружил, что это ее ребенок. Разбитое сердце, как и разбитую вазу, склеить, конечно, можно, но прежним оно не будет. И все же горечь прожитых лет и несостоявшихся жизней вдруг начали его отпускать. Недолго думая, он потянулся за золотистым порошком и щедрой рукой насыпал в стартовый пакет талантов и характеристик "веру в чудеса". И отправил номерок в высшие инстанции.