Аннотация: Рассказ с десятой Грелки. Почётное 52 место в финале. :)
Мальчик в сером плаще идет по улице, чуть улыбаясь своим потаенным мыслям, щурится на мягкий солнечный свет. Безветренный осенний день, один из тех, когда кажется, что лето будет вечным. Но, глядя на прозрачные небеса, понимаешь - зима уже проснулась, уже дышит, уже намерена отнимать тепло и жизнь. Мальчик идет по улице, и хлястик его плаща смешно болтается сзади. Cворачивает во двор. На скамейке сидят три женщины возрастом "хорошо за сорок", они громко разговаривают, их руки, словно взбесившиеся флюгера, указывают в разных направлениях - на окна и на людей, на жухлую траву и золото деревьев, на небо и землю, на птиц, собак и помойных мух. Женщины замечают идущего к ним мальчика и разом стихают.
- Здравствуйте, - серьезно говорит он. - Вам котенок не нужен?
Он кивает и, повернувшись, уходит. Но, не пройдя и нескольких шагов, возвращается.
- А если это был в а ш котенок? Именно для вас? Ну, чтобы вас спасти?
- Ты сектант, что ли, мальчик? - кричит первая женщина. - Иди-иди отсюда лучше! Развелось вас!
- Точно, - вторая женщина тыкает в котенка пальцем. - Секта кошкопоклонников!
- Сатанисты, - поддакивает первая.
- Ты что, Галка, сатанисты кошек не разводят, они их жгут и вешают.
- Ну это, может, другие сатанисты? Есть же адвентисты Седьмого дня, всякие там свидетели Иеговы, так и у этих... Одни вешают, другие разводят...
- Куклачев, по-твоему, тоже сатанист?
Пожав плечами, мальчик отходит от них и идет дальше. Тоскливо-напряженный взгляд третьей женщины сверлит его серую спину.
Котенок играет со своим хвостом на детской площадке, усыпанной желтыми листьями. Вокруг него шелест и пыль. Мальчик сидит чуть поодаль на низкой лавочке, глаза прикрыты, и улыбка не сходит с лица. Мимо, взрезая пространство чёрным ледоколом, идёт компания подростков - широкие штаны, обвислые кофты, разбитые вдрызг кроссовки, на лбы низко натянуты черные шапочки. Подростки совершенны в своей безликости, они похожи друг на друга, как атомы во вселенной, и в них есть энергия, способная изменить этот мир в пользу небытия. Надо только умело высвободить эту энергию.
- Ой, бля, сатри... - кричит один из атомных парней, замечая котенка.
Компания, изрыгая смех и алкогольные пары, приближается к зверьку. Котенок затравленно бежит к мальчику и прижимается к его ноге.
- Нет, - отвечает. - Там вот женщина сидит, это ее.
- А ты, типа, ей в рабы нанялся?
Компания дружно гогочет. Парни садятся рядом с мальчиком, один из них грубо хватает котенка - тот пищит от страха и боли. Мальчик поворачивается к спросившему, спокойно отвечает:
- Он ее, но ей не нужен. Вот так.
- А раз не нужен, мы его заберем.
Они дружно поднимаются, кошачий писк превращается в надрывный плач. Мальчик пристально смотрит вслед уходящей компании. В его разных глазах мир превращается в кунсткамеру.
Полдень. Солнце светит вовсю. Люди поснимали куртки, плащи и пиджаки. Их вспотевшие тела тут же охватывает прохладный ветер - это зима машет с небес ледяной ладонью. Мальчик в сером плаще стоит возле супермаркета, ест мороженое. И тут он замечает, как на него жадно смотрит другой мальчишка, помладше, лет семи. Вроде на беспризорника не похож, чистенько и прилично одет, модельная стрижка, по курносому лицу россыпь веснушек. Мальчик подходит к малышу.
- Ты чего? Есть хочешь?
Тот, поджав губы, согласно трясет головой. По щеке скатывается крупная слеза.
- Я вчера еще ел.
- Погоди, сейчас куплю тебе чего-нибудь.
- Я тоже мороженое люблю, - всхлипывает малыш.
- Мороженым не наешься, балда. Будешь хот-дог?
- Давай... - он просительно смотрит на мальчика, - ...и еще мороженое...
- Ладно. И мороженое.
Чуть позже они сидят за столиком в незакрытом летнем кафе. Ребенок жадно вгрызается в мягкую булку, давится, жует во весь рот, тягучие капли кетчупа падают на красный пластик стола и сливаются с ним.
- Ты где живешь? - спрашивает мальчик. - Заблудился?
Малыш подозрительно смотрит на него, прикидывая - доверять или нет? Потом откусывает сосиску, долго жует. Вздохнув, все-таки решает довериться.
- Сбежал.
- Из дома?
- Угу.
- А зачем?
- Мне там не нравится.
- Почему?
- Мама с папой все время ругаются. Орут друг на друга, всякие слова говорят, и на меня тоже говорят, - и выдыхает единым махом: - Я их ненавижу.
- Ого, - удивляется мальчик. - Это ты просто злишься на них. А потом, когда они поругаются, ты же их все равно любишь?
Малыш упрямо мотает головой.
- Наверное. И ненавижу тоже. Не знаю, как сказать. Но я бы их убил.
Мальчик молчит, рассматривая глубокую царапину на столике.
- Когда я вырасту, я их убью, - продолжает малыш.
- Детям нельзя такие слова говорить.
- А им можно? Мама говорит, зачем ты только родился, лучше б я аборт сделала. Она меня не любит.
Молчание. Царапина на столе корявая, с лохматыми зазубринками - начинается ниоткуда и ведет в никуда.
- А что такое аборт?
- Это когда детей убивают. Прямо в животе.
Ребенок вздрагивает.
- Вот видишь. Она бы меня тоже убила... Ты мне мороженое обещал!
- Погоди, сейчас. Ты какое любишь?
- С орехами.
Мальчик возвращается с вазочкой, там высится белая масса с ореховыми вкраплениями. В центре этой башни, как глаз, красная вишенка. Малыш смотрит на вишенку и говорит:
- Супер! Скажи, что похоже на Всевидящее Око?
- Точно. Ты молодец, я бы не догадался...
- А я читал книжку... А ты разве нет?
- Читал.
- А тебя как зовут вообще-то?
Солнце на мгновение заходит за тучи, мир вдруг теряет цвета, становясь похожим на черно-белое фото. Или на серый плащ.
- Меня Люк зовут.
Малыш удивленно вытаращивает глаза.
- Как в "Звездных войнах", да?
- Ага.
- А светящийся меч у тебя есть?
- У меня есть меч, - серьезно отвечает мальчик в плаще. - Только он не светящийся. Он такой... невидимый.
- Ух ты! Дай посмотреть?
- Как ты посмотришь на невидимый меч?
Ребенок задумчиво ковыряет ложечкой в мороженом. Вишенку он съел первой.
- А как ты на него смотришь?
- Я не смотрю, я знаю, что он есть...
- Как это?
Люк трет пальцем переносицу.
- Ну, знаю и все тут.
- А с кем ты сражаешься?
Люди в кафе громко смеются, разговаривают. Ветер колышет ветви деревьев. Птицы бестолково гомонят, заглушая даже людской говор.
- Пока ни с кем.
- Но раз есть меч, значит, нужно кого-то убить.
- Это уж наверняка, - смеется мальчик. - Слушай, мне надо идти. Давай я все-таки отведу тебя домой? Твои предки там с ума сходят...
- Нет, - упрямится малыш. - Не хочу туда.
- Ну как знаешь... Пропадешь ведь один.
- Я к бабушке уеду. Она хорошая. Она в другом городе живет.
Поднявшись, мальчик подходит к малышу, треплет по вихрастому затылку.
- Удачи тебе, вояка.
Солнце клонится к закату. Зима опускается все ниже, ее дыхание все сильнее, сок жизни стынет в мировых жилах. На кровавом подбое неба чернеют руны древесных ветвей. Некому прочитать и понять эти знаки. Да и есть ли в них смысл?
Мальчик в сером плаще торопится навстречу девочке в круглых очках. Коротенькая юбочка в клетку, синий пиджачок, рюкзак за спиной, порванные на коленях колготки. Девочка весело размахивает деревянной линейкой.
Подойдя ближе и остановившись, девочка громко произносит:
- Привет.
Мальчик смотрит на нее, протягивает руку, девочка слегка пожимает его загорелую ладонь. Глаза у нее черные, жгучие, пронзают насквозь.
- ЗдорОво.
Она насмешливо тыкает его линейкой в грудь.
- Ты в парк?
- Да.
Они медленно идут, взявшись за руки. Из ноздрей вырывается пар. На улице быстро темнеет, и люди становятся похожими на тени. Девочка тихо рассказывает:
- ...а потом они зарезали его, из-за компьютера, представляешь?
Мальчик кивает.
- Им же не купить, он дорогой. А им хотелось играть. Из-за игры какой-то дурацкой зарезали. И бабку его тоже. И мать. Кровищи по горло, представляешь? Я им говорю: дураки, зачем вам компьютер? Тут по-любому интереснее. Столько всего происходит! А игра что? Стреляй себе по всяким уродам, они сами под ноги лезут. Надоедает быстро. А тут все разное, люди друг на друга не похожи, и, главное, за ними еще побегать надо, чтобы понять - зачем их надо убить.
Мальчик шмыгает носом.
- А у меня сегодня котенка забрали. Но не тот человек, которому он был нужен. А другие. И я ничего не мог сделать, потому что это не мой котенок был. Потом иду обратно, смотрю - а его прибили к дереву. Он холодный уже был... Это игра у них такая. Вот.
Они останавливаются и долго смотрят друг другу в глаза. Вечерний город вздыхает и стонет - голосами, шумом транспорта, собачьим лаем, ветром, шорохом оберточной бумаги по асфальту.
- Не хочу быть ребенком, - говорит девочка, поправляя очки. - И взрослой быть тоже не хочу.
- Поэтому мы здесь, - отвечает мальчик.
Полночь. Космическое пространство распято, прибито миллиардами звездных гвоздей. Мальчик и девочка, обнявшись, смотрят вверх, пытаясь разглядеть среди звезд плоть израненной тьмы. Дребезжит музыка, стилизованная под тоскливую мелодию шарманки. Это старый парк. С каруселями, чья аляповатая раскраска не пережила детских забав, с натужно-скрипящими качелями, с низким колесом обозрения, на котором крутятся и крутятся тысячи душ и никак не могут остановиться в своем беге.
Одна из каруселей ярко светится огнями. Лошадки с мордами, рожденными в кошмарах пьяного сюрреалиста, ждут своих всадников.
- Эй, привет!
На одной из лошадок, выкрашенной в чисто-белый цвет, восседает другой мальчик. Длинные светлые волосы разбросаны по плечам, белый смокинг, белые туфли, белая бабочка. Малокровное лицо мальчика кажется призрачным.
- Ты чего вырядился? - кричит Люк.
- Для разнообразия, - длинноволосый мальчик показывает язык.
- Я не опоздала? - к ним подходит еще одна девочка, совсем малышка, в камуфляжной курточке. За спиной у нее болтается здоровенный арбалет. - Уфф, еле дотащила. И кто это придумал?
- Вон твое место, - указывает длинноволосый.
- Фу, совсем ободранная, - малышка недовольно кривит пухлые губы.
- Зато у тебя есть арбалет, - в голосе слышится зависть. - Дай подержать?
И мальчик в сером плаще первым забирается на лошадь, выкрашенную ядовито-рыжей краской. Девочка с арбалетом взбирается на грязно-белого коня, а девочка с линейкой - на вороного.
Словно по мановению руки незримого карусельщика, карусель начинает медленно вращаться.
- Мы не дети, - говорит девочка с арбалетом.
Вращение убыстряется.
- Мы не взрослые, - говорит Люк и поднимает меч.
Огни сливаются в огненное колесо.
- Мы не хотим играть в эти игры, - говорит девочка в очках, взмахивая линейкой.
Колесо огня взмывает вверх.
- Никогда, - говорит длинноволосый мальчик и простирает левую руку над миром.
С высоты летящей карусели Земля кажется игрушечной.
Падает снег. Сквозь плотную завесу тумана едва виден солнечный круг. Он размером с монетку, что кладут покойнику на глаза. Снегом завалены дома, дороги, города, континенты. Оковы холода лежат на всем. Тишина. Теперь уже абсолютная и бесконечная. Никто и ничто не сможет потревожить мир застывший во льду, как напоминание о чем-то, о чем никогда не стоит забывать.