Небов Константин. Потнрянный ключ от забытой двери. Глава 14

Глава 14

За свою долгую службу Высшим Эс Тора никогда и не помышляла утаить от них даже что-то незначительное, какой-нибудь пустяк, который с виду казался таким обыкновенным. Еще бы, ведь Высшим ведомо все, и ее молчание о каких-нибудь, пусть даже пустяковых деталях, могло быть расценено как попытка что-нибудь утаить от них. Все, что происходило во время ее многочисленных заданий, становилось им известно сразу, после ее возвращения и доклада. А уж прямое нарушение приказа Высших, тем более самого Хранителя Ану... нет это казалось абсолютно невозможным, такого даже в кошмарных снах привидеться ей не могло. И все же, она медлила, не решаясь коснуться браслета и связаться с Хранителем. Одна мысль, как заноза в лапе, не давала немедленно связаться с Ану, и рассказать ему о произошедшей катастрофе. И это был совсем не страх наказания. Просто произошедшие в последнее время события, такие как похищение Единого Ключа Движения, легендарного ЛаарсОнх Та, убийство судьи Тора, исчезновение на протяжении долгих трех месяцев целого ряда агентов Высших в одном из обитаемых миров, и главное, слова Хранителя Ану о неизвестных врагах, действующих неведомым самим Высшим способом, наводили на вполне определенные мысли. Мысли ужасные, мысли крамольные, но, увы, видимо, единственно верные. Высшие, при всем их могуществе и величии, на поверку показали себя отнюдь не всесильными. Они просто постоянно опаздывали с ответным ударом неведомому врагу, а преступники, наоборот были всегда на шаг впереди.

Сам собой в ее голове возник ужасный, но очень правильный вопрос: что же это за Высшие такие, которых можно обвести вокруг пальца каким-то проходимцам, а они даже не ведают, кто такие эти их таинственные враги? Даже она сама знала, что Красный Маграгорн как-то связан с этими преступниками, а уж про то, где находится Единый Ключ Движения он точно должен знать. Почему же это не известно Высшим? Почему Высшие, если они всемогущи, не поймают этого преступника и не призовут к ответу? Не допросят его об остальных членах банды? Они не в силах его поймать? А как же тогда быть с постулатом, что они есть создатели Великого Космоса, его творцы и властелины?

Эс Тора потрясла головой, стараясь избавиться от этих мыслей, таких назойливых и опасных. Просто враги очень хитры, а у Высших и без того полно всяких неотложных дел. А она на то и посланник Высших, чтобы принимать самостоятельные решения, не дергая их постоянно и по любому поводу. "Ну ведь и повод то сейчас не любой...".

Эс Тора уже все про себя решила и обернулась к своим спутникам, чтобы посмотреть, как эта бешеная скачка по мирам сказалась на них. Так, Элль вроде пришел уже в себя и даже уже почти ровно сидит на жирно блестящей земле, что позади него. С Яном, правда, чуть похуже дела обстоят. Тот лежит ничком, как куль с мукой. Но, хвала Космосу, кажется, дышит.

- Друзья мои, - Эс Тора одним махом вскочила на все четыре лапы, как будто и не устала вовсе, - отдыхайте, и мы с вами направимся в уже знакомое вам место.

Элль вскинул дрожащую руку и что-то протестующе замычал.

- Нет, нет, друзья, - мягко сказала Эс Тора, - мы пойдем туда не спеша, нам уже теперь некуда спешить. В общем, сейчас Мироздание может рухнуть в любую секунду, и наша спешка тут уже абсолютно ничего не решит.

Эс Тора не знала, почему ее так тянуло снова посетить этот дождливый и неприветливый серый мир. Ей не давало покоя ощущение, что она что-то упустила, что-то не доделала, когда Хранитель Ану приказал ей, очертя голову, пуститься в эту безнадежную погоню. Хотя, впрочем, при чем тут Высший Ану? Она сама уже покидала тот мир, пойдя по следам экипажа злодеев. Эс Тора знала, что Высшие ждут ее доклада, и ждут немедленно. Но, вопреки голосу разума, вопящего о нарушении ею её же священного долга, она решила на этот раз послушать свою интуицию.

Серый мир встретил их прежним дождливым полумраком и, казалось, еще большими лужами на разрушенных грязных дорогах. То ли этот мир был всегда таким серым и унылым, то ли просто им не везло с погодой и временем года, они и не знали. Они без труда нашли свое прежнее жилище, и оно снова стало их невидимым прибежищем в этом сером месте.

Здесь сейчас была снова ночь. Элль и Ян, уставшие от перехода и еще не окончательно оправившиеся от заданной им бешеной гонки, просто упали на пол их обычной, знакомой по прошлому посещению, комнаты и тут же моментально уснули. Все же, как ни крути, они были просто люди, и такой бешеный темп погони они выдерживать долго не могли.

А вот ей было совсем не до сна, хотя как раз спать-то очень хотелось, да и погода за окном способствовала этому. Но что-то тревожило ее, не давая покоя ни на минуту. И это было не только ожидание наказания от Высших. Ей очень бы помог сейчас браслет... Но воспользоваться им, означала бы тотчас предстать перед, несомненно разъярённым ее самоуправством, оком Высших, а она не могла снова бросить эту призрачную нить, куда бы она ее ни вела.

Но с чего же начать? Где и что она упустила? Жуткая квартира злодеев, отпечатки в пыли от каких-то сосудов, следы в грязи от их повозки, серо-малиновая старуха, спящая на лавке у подъезда, и несчастная старушка, угощающая их местным подобием чая, пропавшая дочь этой старушки Кристина, и ее странный жуткий похититель...

Вот оно! Да. Точно. Эс Тора одним прыжком мягко спрыгнула с продавленного кресла, на котором сидела, размышляя. Сон и усталость у нее как рукой сняло. Она легко проскользнула на маленькую кухню этого жилища. Ее удивительная память сохранила то фото, что показала им тогда мать пропавшей. Фото молодой девицы, с копной каштановых волос и черноволосого парня с белозубой улыбкой. Эс Тора напрягла все силы, стараясь чтобы ее внутренний глаз, самое ее удивительное и мощное оружие, позволил ей увидеть, что случилась с людьми на этой фотографии. Боже, как же это было сложно сделать без браслета Высших! Но она пробовала пробудить свое внутреннее зрение снова и снова, и когда уже, казалось, ничего у нее не получится, вдруг воздух в комнатке задрожал, как дрожит летний воздух от перегретого асфальта большого шоссе, которое внезапно окатили холодной водой и изображение комнаты начало таять и исчезать, как утренний туман, а сквозь него стали проступать совсем другие очертания...

"Ей очень холодно и страшно. Она не знает, где находится, видимо, в каком-то жутком месте, лежит связанная на каком-то старом, пахнущем гнилью диване, или это вообще комната пропахла гнилью, она не знает...

Все это походило на ночной кошмар, ведь этого просто не может быть, так не бывает, не может белое БМВ превратиться в какую-то черную колымагу, похожую на катафалк из американских фильмов, а ее Кирилл, такой мужественный, такой любящий, заботливый и внимательный, он просто не мог моментально обратиться в какого-то старого ужасного злобного вурдалака, седовласого, да еще и в жутких темных очках, как у слепого. Он просто не мог притащить ее сюда, связать и бросить ее одну не этот проклятый диван, оставив ее здесь просто погибать...

Сколько прошло времени, как она здесь? Час? Два? Она не знала. У нее затекли руки и ноги, и веревка все сильнее и сильнее впивалась в ее лодыжки и запястья... Что с ней будет дальше? Ее похитили? Но ни у нее, ни у ее мамы в семье никогда не было денег, Кирилл же (нет, это не Кирилл, НЕ КИРИЛЛ!) хорошо об этом знал. И взять их было просто негде.

Значит она в логове маньяка? И он порежет ее на маленькие кусочки, как пишут в колонке криминальной хроники в газетах? Или попала к торговцам людьми и теперь ее продадут в арабский бордель, где она и сгинет навсегда?

Слезы лились рекой сами собой, и она не могла их вытереть. Мерзкий кляп во ее рту вонял какой-то старой медициной, и из-за него ей было трудно дышать. И вот когда она уже чувствовала, что сейчас от этой всей вони и ужаса просто потеряет сознание, обшарпанная дверь в комнату, заскрипев, тихонько отворилась.

Она ожидала увидеть на пороге своего похитителя, но это был совсем не он. Вошедший был худ, одет обшарпанно и старомодно, в какой-то видавший виды черный плащ и потертый доисторический цилиндр, в котором, наверное, еще при Пушкине люди ходили. Он зашел, прикрыл за собой дверь, сел на кресло в углу и молча уставился на нее своими жуткими черными, без белков, глазами, так и горящими на белом меловом лице, начисто лишенным волос.

- Я сейчас же развяжу Вас, если Вы пообещаете, что будете вести себя хорошо, без всяких этих криков, истерик и прочих глупостей, - он говорил учтиво и его голос звучал негромко, мягко, но как-то странно, как будто кто-то пересыпал большой кружкой песок в невидимой песочнице.

Она молча кивнула головой. Старик сделал едва заметное движение одетой в перчатку и похожей на куриную лапу рукой, и все веревки упали с ее тела сами собой. Она, морщась от боли, терла затекшее место на запястье, куда веревка врезалась сильнее всего.

- Кто вы такие? Что вам от меня надо? Зачем вы меня похитили? - она задавала эти вопросы вовсе не для того, что бы получить на них ответы. Просто она тянула время, стараясь восстановить подвижность своих рук и ног, для быстрого рывка из комнаты или еще какого-нибудь активного сопротивления этим непонятным злым людям. Но, к ее удивлению, старик стал ей отвечать.

- Успокойтесь, никто не причинит Вам зла, дорогая юная леди. И, ради Бога, простите моих слуг, что были с Вами так грубы, они очень верные и исполнительные господа, но, увы! Деликатность в обращении с дамами совсем не их конек.

Странное дело, его голос действовал на студентку так успокаивающие и расслабляюще, что она уже совсем и не помышляла о побеге. Ей стало казаться, что она общается совсем не с похитителем, а просто с обычным незнакомым попутчиком во время какой-то непонятной поездки, попутчиком старым и странным, но вовсе не опасным.

- Вам, наверное, хочется побыстрее домой, и я так понимаю Вас. Поэтому, с Вашего разрешения, сразу перейду к делу. Я не предлагаю Вам ничего страшного и противоестественного. Наоборот, ничего более естественного для женщин не придумал наш создатель, ну, или, мать-природа, если Вам так ближе. Я хочу предложить Вам совсем другую, куда более насыщенную и счастливую жизнь, чем есть у Вас сейчас. Жизнь, где Вы не будете ежедневно зарабатывать себе на простой кусок черствого хлеба, жизнь, где есть место для изысканной еды, прекрасных туалетов, бриллиантов и сапфиров, золота и серебра, роскошной мебели, фантастических балов и великолепных путешествий. Я хочу дать Вам все это, моя дорогая, а за это хочу попросить всего лишь одну вещь, - старик учтиво поклонился ей.

- Какую? - сказала она внезапно охрипшим от волнения голосом.

- Я хочу, что бы Вы родили ребенка. Своего сына. Мальчика, - голос старика был по-прежнему мягким и завораживающим как будто вводил ее в гипноз.

- Сына? - ее волнение и страх, как казалось уснувшие, снова дали о себе знать

-Я должна родить сына... и родить сына от Вас?

- От меня? - спросил старик с таким неподдельным удивлением, что ей сразу как-то стало легче на душе, - нет, ну что Вы! Конечно же, нет, как Вы только могли такое подумать! Нет, Вы родите своего сына в положенный судьбой и временем срок, и от любимого человека, которого выберете себе сами. Вы встретите его и Вы с ним поженитесь. У Вас будет великолепная, здоровая и счастливая семья. И никакого насилия или чужого Вам контроля, Вы просто будете жить, просто жить и наслаждаться жизнью.

- И это все? - коротко спросила она слабеющим от напряжения голосом.

- Все, - твердо ответил старик. Все, - повторил он снова, - все, клянусь Великим Космосом.

- Ну если так, то я согласна, - выдохнула она, - пусть это будет сын. Но только мой сын и сын от любимого мною человека.

Она очень хотела, что бы все это закончилось. И закончилось бы все как можно быстрее.

- Отлично, моя юная леди, да будет так, и спасибо Вам, - старик поднялся и подошел к ней почти вплотную.

У нее все замерло внутри, и она с трудом сдержалась, чтобы не закричать и не ударить старика. Но он просто слегка коснулся своей иссохшей, одетой в черную перчатку, рукой ее спутанных волос, как будто большая ночная бабочка коснулась ее своим мохнатым невесомым крылом.

- Вы можете сейчас же отправиться домой, чтобы, начиная уже с завтрашнего дня, продолжить идти по тому пути, по которому Вы уже довольно долгое время идете. Я вовсе не хочу этим сказать, что Ваш путь такой прямо уж и отвратительный или безнадежный. Как и в любом другом, подобном ему, и у этого пути есть свои светлые островки, когда Вам будет казаться, что Вы полностью счастливы. Ну не очень много их, конечно, всего около десятка за все время Вашего жизненного пути. Ну что же, вот таков этот путь, как он есть. Но я все же, если позволите, хочу Вам предложить нечто совершенно иное.

Старик подошел к темному шкафу и скинул с него черное покрывало, так искусно повешенное на его каркас, что она и не заметила его сначала вовсе. Под ним вместо полок и дверей оказалось большое, в рост человека, зеркало, вмонтированное прямо в его заднюю стенку. Она тупо уставилась в зеркало, понимая, что рассматривая свою довольно потрепанную физиономию, выглядит довольно глупо. И тут зеркало неожиданно мигнуло и затуманилось. Впрочем, туман с зеркальной поверхности очень скоро пропал, и она уже очень явственно увидела очертания тенистого яблочного сада, с ветками, пригнувшимися к земле от тяжести яблок. Следом ее взору открылись очертания изящного дома из белого кирпича, с высокими башенками и точеными колоннами. Перед крыльцом дома, на безупречно подстриженной изумрудной лужайке стояло что-то красивое и белое... Что это? самолет? автобус? яхта? В общем, что-то среднее между ними, очень прекрасное и грациозное.

- Аэролимузин, роскошный и прекрасный, - отчетливо произнес в ее голове чей-то голос - он весь Ваш.

Дверь в дом внезапно бесшумно открылось, и во двор выбежали прелестные дети, светленький мальчик лет одиннадцати в безукоризненно сшитом синем костюмчике морячка и две девочки-близняшки лет семи, с ее каштановыми волосами, одна в воздушном белом платьице с кружевами по бокам, а вторая в не менее красивом платьице цвета небесных колокольчиков. Вслед за ними из двери дома на крыльцо вышли двое мужчин. Один, постарше, в черном смокинге и с двумя небольшими портфелями из черной кожи в руках, а другой, помоложе, красавец-блондин, с накаченными мышцами груди и тонкой талией спортсмена.

- Господин сенатор, - учтиво поклонился этому красавцу мужчина в смокинге, - скажите, когда следует подавать аэролимузин. Ваша супруга, как сказала мне Дороти, уже готова и тоже выходит.

И тут она увидела себя. Да, это несомненно, была она, чуть старше по возрасту, чем сейчас, но, несомненно, казалась куда более ухоженной и прекрасной, в восхитительном красном брючном костюме, а ее прекрасная, без единой морщинки, шея и пальцы с безупречным маникюром были просто унизаны шедеврами ювелирного мастерства, сплошной жемчуг, бриллианты и золото. Сопровождающая ее служанка, та самая Дороти, женщина уже пожилого возраста, смотрела на нее с искреннем и немым обожанием.

- Ну, что? Как же, девушка, выбирайте, выбирайте, и выбирайте быстро, - голос ворвался в ее сознание, струей ледяной воды, смешивая все мысли и пугая тонкую ткань ее мечты, - домой, в этот мир, или к счастливой жизни в мир по ту сторону вашего бытия? О чем он говорит, какого еще бытия, что она может получить здесь и чего добиться? А там, там муж, семья, дети, достаток... Будет ли это все в этом мире? Ох, очень и очень маловероятно... А с ее деньгами и положением в том мире "как же, муж сенатор!" все это очень и очень возможно!

- У меня здесь живет мама, я не хотела бросать ее одну, и я хотела бы взять ее с собой. Это возможно? - она посмотрела старику прямо в его ужасные глаза, хотя это и было очень нелегко. Старик коротко кивнул:

- Договорились. Но только она одна. Так что же, Ваше решение, милая девушка?

- Да, да! Я выбираю тот, второй, пусть сказочный, но такой прекрасный мир! - она и не заметила, как закричала в полный голос, как будто была в каком то странном трансе. Но старик даже не поморщился.

- Отлично, юная леди, я рад, что Вы были столь благоразумны и проницательны. Что толку горбатится в этом сером подобии вашего нынешнего мира, за жалкие гроши, нетерпеливо ожидая такую же серую старость, а затем познать смерть, и тлен в довольно ранний срок, когда можно жить полной жизнью, развивая себя и наслаждаясь каждым ее неповторимым мгновением в мире, который несоизмеримо лучше этого? Одним словом, согласны ли Вы стартовать отсюда и немедленно?

- Согласна! - она решительно тряхнула гривой спутанных каштановых волос.

- Отлично! - неожиданно весело вскричал старик и хлопнул в ладоши своими иссохшими ладонями.

Комната вмиг исчезла, и обессиленная Эс Тора растянулась на грязноватом линолеуме кухни, откуда она начинала свой прыжок, не в силах пошевелить даже лапой.

Что это было? Ее безошибочное чутье говорило ей, что произошло что-то нехорошее, что-то связанное с похитителями, с теми существами, которых она не смогла догнать, однако, что именно, она не могла понять.

Зато очень отчетливо понимала, что это событие ее нисколько не продвинуло к поискам самих этих похитителей. Может, уже пришло время обратиться к помощи высших? Да, горько это осознавать, но, увы, видимо, уже пришла пора принять ей свое поражение и связаться с Высшими, пока ситуация окончательно не вышла из под контроля, и, в тайне очень надеясь, что они ее не очень строго покарают за самоуправство...

И все же непонятно, как, каким образом враги смогли так просто скрыться от нее? От нее, которая, совсем еще недавно и так легко могла отыскать и старика-колдуна, и Красного Маграгорна в том домике одного из миров! Почему же это невозможно сейчас? Только ли чары колдуна ей мешают, или что-то еще, о чем она не имеет ни малейшего понятия?

Она уже хотела коснуться своей большой лапой лилового камня браслета Высших, когда, как молния пронзает старый вяз, ее разум уколола стремительная мысль - старик, этот жуткий колдун, он, судя по всему, житель этого мира, а девушка и ее странный ухажер, они тоже все жили здесь! И Элль, ее спутник Элль, тоже местный житель, и он жил здесь, а все эти события происходили тут же, среди этих унылых, серых, политых дождем обшарпанных домов! Мало того, скорее всего, нет, даже наверняка Элль где-нибудь, на этих улицах, видел этого старика, либо видел кого-нибудь из его спутников! Не осознавая это, не зная об этом, но все таки видел! Странно, откуда в ее голове эта странная, но такая явственная мысль? Как же так, она так внезапно появилась в ее уставшем от этой кошмарной погони, мозгу?

"ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ ОБЩАТСЯ С НАМИ, А ВОТ Я ЖЕЛАЮ ЭТОГО!" - злобным, лютым и беспощадным ураганом в ее мозг ворвались чьи-то колючие, как осколки оконного стекла, и такие же ранящее, полные ярости, слова. "ДУМАЛА, ТАК ПРОСТО ИГНОРИРОВАТЬ ВЫСШИХ?" - услышала она в прижатых в ужаса к голове острых ушах голос Высшего Ану.

Она просто замерла, как будто ее парализовало. А воздух над старой газовой плиткой вдруг подернулся странным мерцанием, будто над печкой неожиданно завис плотный туман. И этот туман тут же стал еще густеть, пока не обратился в небольшую фигурку из плоти реального мира. Внешне она напоминала фигурку причудливой обезьянки, вырезанную из черного камня. Ноготками одной лапки эта обезьянка задумчиво барабанила по белой поверхности газовой плиты, а ее вторая лапка, с зажатым в ней и горящим ярко оранжевым пламенем, цветком, была, казалось, намертво прижата к груди.

Эс Тора глубоко вздохнула. Это был Верховный Высший Хранитель Ану, и его столь неожиданное появление в этом, столь для этого не подходящем месте не сулило ей ничего хорошего.

- Бывший посланник Тора! Ты нарушила Великую Клятву служения Высшим тем, что не связалась с нами и не доложила о событиях, которые сейчас происходят, событиях чрезвычайной важности, от которых зависит судьба мира и в которых тебе Высочайшем Доверием Высших было поручено разобраться! Ты не оправдала наше высокое доверие, и не вышла на связь с Высшими, более того, ты, без всяких видимых причин, игнорировала все попытки связаться с Высшими через доверенное тебе устройство, браслет связи с Высшими Советом! Хочу сказать тебе, не скрывая, что Хранитель Кроолл и некоторые другие Высшие хотели сразу же покарать тебя, они прямо настаивали на твоей немедленной смерти. С большим трудом мне удалось убедить их немного подождать, и отстрочить твою казнь на один стандартный час, что бы ты, о бывший посланник, могла пояснить мне, что заставило тебя нарушить Великую клятву служения Высшим, и почему ты посмела отступить от положений своего священного долга и предать нас?

Эс Тора, прижав уши и опустив хвост, согнулась в глубоком поклоне.

- О, Верховный Высший Хранитель Ану! - ее голос дрожал, но она, усилием воли, взяла себя в руки, и заговорила тверже и увереннее, - я никогда не помышляла о предательстве Высшего Совета и о том, чтобы не оправдать Ваше высокое доверие. Я никогда не помышляла забыть свой долг служения Высшим и предать свои убеждения, свои идеалы, всю свою жизнь из-за страха, гнева, гордыни или еще каких-нибудь ничтожных причин. Первая моя вина состоит в том, что я опоздала, и враг ускользнул из своего убежища. Я не смогла его настичь, о, Верховный Высший Хранитель! Я просто боялась сказать Высшему Совету о своем провале, боялась сказать, что Великие Ключи похищены, и это моя вторая вина. Я готова сполна ответить за свои проступки, и безропотно пойду на смерть, если Высший Совет считает, что я предала его и нарушила свою клятву служения ему. Но, я очень хочу рассказать, что мне удалось узнать о прошлом тех наших врагов, что мы все преследуем. Верю, что это позволит приблизиться к их поимке и уничтожению всего их заговора. Позволишь ли ты, о, Верховный Высший Хранитель Ану, рассказать тебе все то, что я узнала? Дашь ли ты мне право говорить?

Эс Тора замолчала, склонив свою голову еще ниже.

- Что ж, говори, - коротко и сухо молвил Ану. И она рассказала ему все, что ей удалось узнать, и про старика, и про дочь старушки, и про ее кавалера, и про страшную комнату, где старик и девушка на словах заключили какой-то странный договор.

- Я подумала вот еще о чем, о, Верховный Высший Хранитель, по крайней мере, два члена этой шайки заговорщиков - сам старик-колдун и его слуга, подлый убийца Судьи Торна, все они уроженцы этого мира, и я это чувствую. И Элль, мой спутник, которого ты мне дал в провожатые, о, Верховный Высший Хранитель, тоже рожден здесь. Можно будет попытаться найти злодеев, похитителей Великих Ключей, если установить связь между Эллем и ними, связь данную всем живым существам при их рождении, связь Родного Мира...

- К чему ты говоришь мне это, о, бывший Посланник Эс Тора? - сердито перебил ее Ану, - уж я как-то в курсе тех вещей, что преподают детям в начальных гимназиях, я прекрасно знаю, что такое связь "один нашел по трем". Но и ты, я надеюсь, не забыла, что для этой процедуры необходимо трое рожденных в одном мире, а не двое, как ты сейчас назвала. Если же ты думаешь просто оттянуть время расплаты, то эта твоя попытка крайне неудачна.

- О нет, Верховный Высший Хранитель, нет, не страх наказания заставляет меня попытаться сделать это, а надежда. Ведь не даром же ты мне дал Элля в команду? Именно его, а не кого-то другого? Молю тебя, Верховный Высший Хранитель Ану, дай мне... дай ему попробовать. Я верю, он найдет третьего, я верю, что он справиться! А после этого я полностью во власти решений Высшего Совета.

Ану некоторое время молчал, пристально глядя на огромную кошку, распластавшуюся перед ним на грязном линолеуме маленькой кухни, и почти полностью эту кухню занявшую.

- Ладно, бывший Посланник, действуй. Но учти, время у тебя, у нас, у всего обитаемого мира, очень немного. Даю тебе стандартный час, а затем ты пойдешь со мной, - тон голоса Ану был так же сух, но что-то в нем изменилось, в нем появились какие-то новые нотки, нотки... чего? надежды? Она не знала, да и не было времени думать об этом.

- Спасибо, спасибо, о, великодушный Верховный Высший Хранитель, - успела пробормотать Эс Тора, а облик Ану над старой газовой печью уже таял, мерцая.

- У тебя стандартный час, - в последний раз раздался его голос, и Ану исчез, будто бы его и не было.

Теперь уже медлить и размышлять точно не имело смысла. Через десять минут Элль сидел посреди маленькой кухни, подогнув под себя ноги, на старом, взятом из спальни одеяле, а грязноватые окна и даже дверной проем были плотно завешаны пыльными простынями, которые Ян обнаружил в скрипящем платяном шкафу.

-- Сосредоточься, Элль, вспомни себя в этом, родном тебе мире. Вспомни, какие события происходили в твоем мире в то время, что ты жил там, вспомни те вещи, что окружали тебя, вспомни тех людей, что были рядом с тобой... особенно этих людей, наших врагов, которые окружали тебя незадолго до того, как ты этот мир покинул. Я уверена, я знаю, что они все появились в одно и тоже время, они были рядом с тобой все вместе, просто ты кого-то из них не замечал, действиям кого-то из них не предавал значения. Я буду пролистывать твои воспоминания, как страницы книги, а ты просто вспоминай, просто вспоминай все, все, что сможешь, до последней мелочи. Тебе не надо ничего делать, только вспоминать, и если ты вспомнишь тех, кого мы ищем, они сами дадут о себе знать, - голос Эс Торы звучал мягко и успокаивающе, хотя ее внутреннее состояние было очень далеко от спокойного.

Он закрыл глаза и, внезапно, воспоминания прямо-таки нахлынули на него, как вышедшая из берегов вода на песчаный берег пляжа. Он видел чудесный шар, который светился изнутри мягким голубоватым пульсирующим светом, совсем как причудливый и дорогой ночник, то разгораясь до ярко-голубого сияния, то темнея до лилово-черного мерцания, по его гладкой поверхности быстро плыли миниатюрные розово-бирюзовые облачка, и время от времени искорками пробегали золотистые молнии, вспыхивали и тут же гасли.

Потом появилось изображение старого здания с вывеской "Речзембанк", неизменные четыре сбитые ступеньки, облезлая решетка двери, истертый порог с извечной замусоленной тряпкой. Выцветшие, как прошлогодние афиши, физиономии Индюка, Хомяка, других обитателей банка, Лариса Ивановна с пантеоном икон в золоченых подрамниках... Далеко, далеко, он чувствовал, что там нет тех людей, которых они так все ищут. Внезапно ему пришло изображение седовласого капитана, капитана-убийцы: "А ну без истерик мне тут, пацан, ты же мужчина, помни об этом! Давай, хорош нюни распускать, лучше мать успокой, воды ей принеси, что ли"... Его образ мгновенно вспыхнул красным, и голос Эс Торы в его мозгу четко и громко произнес:

- ОДИН.

Он приободрился, понял, что находится на правильном пути, и вдруг вспомнил старую остановку, полную народа, где он, как и все, поджидали потрепанный троллейбус, шедший на большой городской центральный рынок, который бабки в их дворе называли почему-то "старым базаром", не уточняя, где же, по их мнению, находится "новый базар". Вот в толпе замотанных в разноцветные тряпки бабок, держащих в руках безразмерные кошелки и сумки, садящихся ехать в троллейбус до "старого базара", появляется субъект совсем уж экзотической внешности. Черный помятый цилиндр на абсолютно белой, будто бы замазанной белилами лысой голове, старое допотопное то ли пальто, то ли плащ, мешком весящее на иссохшей фигуре, черные провалы жутких глаз... ну и страшилище же! Интересно, сколько этому старику лет? И куда он может ехать? Что он забыл на "старом базаре"? Может быть, будет ждать пересадку на такой же обшарпанный трамвай, идущий к книжному рынку и известной в городе барахолке?

- ДВА, - голос Эс Торы прозвучал в унисон с алой вспышкой, которой осветился силуэт старика.

Потом долго ничего не происходило. Видения фирмы по производству мебели "Санни Дей", заброшенный парк, облик капитана, но он уже вспоминал про него, и теперь капитан казался почти призраком, сквозь которого было видно голые ветки деревьев, трупы мертвых бандитов Бочи и Фофана в конце аллеи, похожие на большие черные мешки с уличным мусором, Алина, которая оказалась не Алиной, и его мать, оказавшаяся не его матерью, вот идет чья-то (чья?) грузная фигура, бессильно опущенные плечи, руки спрятаны в растянутых карманах, скорбно сжатый рот, двойной подбородок зарос грязной щетиной, в глазах - отчаяние и какая-то тупая решимость. Да, да - это он, и он просто сошел с ума... он чувствовал, как паутина его мыслей? снов? видений? бредовых иллюзий? будто бы окутывает его разум со всех сторон, мешая собраться и сосредоточится на чем-то одном, он будто бы проваливался в какое-то топкое, бездонное болото, и уже ему не хотелось ни вспоминать ничего, ни думать ни о чем, а хотелось только просто уснуть, и отключится от всех жутких образов прошлого, заполнивших его гудящий разум.

- Я устал, мне уже все равно, да и, наверное, прошел тот час, что нам выделили Высшее, мы опять опоздали, и в этот раз, видимо, навсегда...

- ВСПОМНИ, ВСПОМНИ ЕЩЕ, НЕ СДАВАЙСЯ, НЕ ЗАСЫПАЙ! - голос Эс Торы ворвался в его мозг ревом безжалостного парового гудка.

- ТЫ МОЖЕШЬ, И ТЫ СМОЖЕШЬ, ТЫ ЖЕ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ, ХРАНИТЕЛЬ!" ...

Да, да, я хочу прямо туда, в эту смертельную, сладкую темноту, прямо на крыши стоящих внизу патрульных машин прямо в окно, вдребезги разбив оба стекла, вниз, с высоты шестого этажа, туда, в темный зев ночного двора...

Но вот снова суббота, и он, в той, другой своей жизни, как всегда, бредет по двору с тяжелыми сумками в руках, возвращаясь со "старого базара", как говорила его старушка-мать. Он видел себя со стороны, до боли знакомое потертое пальто на его грузной фигуре нелепо треплет почти оторванной полой на ветру, а сухонькая старушка-мать, прыгающая рядом с ним, как дрессированная собачонка, несмотря на его вялые возражения : "Ну ма, да не надо, ма, да мне не холодно", все пытается потуже завязать ему на шее шарф дикой розовой расцветки, по привычке причитая: "Витюша, мама лучше знает, а ну как горло простудишь! Витенька, давай я его тебе покрепче завяжу!".

Идущий им на встречу мрачноватый худощавый парень во всем черном, затемненных очках, без шапки и гривой вздыбленных на ветру черных же волос, видимо, услышал их дурацкий и унизительный диалог, потому что, проходя мимо них, скривил в презрительной ухмылке свои тонкие губы, а потом тут же внезапно блеснул огненной вспышкой.

- ТРИ!!!, - воплем безумной радости ворвался в его разум торжествующий крик Эс Торы. И тут он, уже теряя сознание, успел все таки увидеть то, что так хотела увидеть Эс Тора - все три силуэта возникли перед его глазами одновременно, затем слились в один, а потом вдруг расплескались по тротуару, превратившись в сияющую красным стрелу, указывающую на... и тут сознание все же покинуло его.

Но Эс Тора и не думала падать в обморок. Элль, вот же молодец, он спас их и прекрасно уложился в отведенное им время. С ним будет все в порядке, он сейчас придет в себя, она уж об этом позаботится. Можно было оставить его здесь, но одного оставлять своего спутника в этом месте Эс Тора не хотела, можно было конечно оставить с ним Яна, но Ян ей скоро очень пригодится, в этом она почему-то была твердо уверена.

Она осторожно сжала огромными лапами голову Элля, возвращая ему силы и сознание, затем так же осторожно поставила его на ноги. Ну вот, через три минуты отпущенный им срок закончится. Но лично она тянуть время уже не намерена.

Она энергично потерла лиловый камень на браслете, вызывая Верховного Высшего Хранителя Ану. Она уже не боялась ни гнева Высших, ни их наказания. Она знала, где их враги. И она там будет очень скоро. Там их главный враг. Значит, там и остальные. На этот раз заговорщики не смогут от нее уйти. На этот раз она их настигнет, а там будет, что будет. Всем своим нутром она уже чувствовала то волнение, которое охватывало ее каждый раз перед серьезной схваткой, серьезным боем. А сейчас бой предстоит именно серьезный. Даже не бой, а скорее, битва. Она знала это. И она хотела этого.

Оставить комментарий © Copyright Небов Константин (psyllium88@mail.ru) Размещен: 21/11/2022, изменен: 21/11/2022. 33k. Статистика. Глава: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: - Отлично, юная леди, я рад, что Вы были столь благоразумны и проницательны. Что толку горбатится в этом сером подобии вашего нынешнего мира, за жалкие гроши, нетерпеливо ожидая такую же серую старость, а затем познать смерть, и тлен в довольно ранний срок, когда можно жить полной жизнью, развивая себя и наслаждаясь каждым ее неповторимым мгновением в мире, который несоизмеримо лучше этого? Одним словом, согласны ли Вы стартовать отсюда и немедленно?

Небов Константин: другие произведения.

Потнрянный ключ от забытой двери. Глава 14