Гаденький человечек с гаденькими маленькими чёрными усиками гаденько же ухмыльнулся. Прежде чем связать пленника, почтальона, пришедшего отдать обычное письмо, он пару раз ударил его по лицу, но это не помогло. Тогда в ход пошёл электрошокер.
Почтальон не сразу вырубился; мало того, он несколько раз съездил напавшему по лицу, однако его действиям помешали внезапность и непонятность ситуации, а к тому же тот факт, что гаденький человечек был не новичок в области, которой занимался. Он знал немало приёмов боевых искусств и самых разных способов утихомирить особенно буйных дарителей. Почтальон оказался из последних - значит, придётся несчастному полежать без сознания, пока не пройдёт эффект "отключки" - разработанной человечком же безвредной жидкости, что заставляет сознание вырубаться на часы и по пробуждении дарит незабываемый эффект из смеси скованности всех членов тела и боли, кажется, в каждой молекуле. Захочешь - не пошевелишься.
Однако выяснилось, что почтальон определённо занимался не своим делом: во-первых, здоровый организм силача в форме заставил обладателя очнуться уже через минуту после инъекции. Человечек не был готов к подобному.
"Возможно, качественный сбой из-за реакции организма. Маловероятно, но всё-таки вероятно. И, тем не менее, случай уникальный, первый в моей практике".
Во-вторых, почтальон человечку попался слишком уж настырный, в том числе для почтальона.
Человечек решил не применять модифицированный им же электрошок или "отключку" повторно - вместо того он взял почтальона за длинные волосы (стилизованная бело-синяя шапка слетела во время борьбы) и хорошенько стукнул об пол. Послышался знакомый звук, похожий больше на треск; брызнула кровь. Насторожившись - испуг он успел изжить в себе заранее, прогнать из собственных мыслей и плоти, - человечек прислушался к сердцу донора. Стучит; живой...
Человечек улыбнулся, закончил приготовления и поднёс к виску жертвы приборчик. Чёрный параллелепипед с небольшим экраном и мигающими лампочками и кнопками сверкнул белым светом...
Несмотря на внешность пришедшего - весьма гадкую, надо признаться, - она открыла дверь; может, это очередной надоедливый продавец картошки или один из свихнувшихся "детей Иеговы". Но покуда не откроешь, не узнаешь. Что случится, Сэра и вообразить не могла.
Он набросился на неё, точно зверь, повалил и, достав что-то из-под одежды или кармана (как тут разглядишь!), поднёс к её голове.
- Отстань! Убери руки! Не трогай меня, грязный извращенец! Насильник!..
- Спокойно, дура, я не собираюсь тебя насиловать... хотя ты и очень привлекательна, не скрою.
- Помогите-э-э! Поли...
- Заткнись, сказал!
Он вывернул ей руку и ударил кулаком по лицу.
Сэра притихла. Изо рта сочилась кровь. С трудом, хныкая от боли, женщина сплюнула солёную багровую массу вместе, как выяснилось, с осколком зуба.
- Что вам надо?..
- Просто лежи, не двигаясь, и будешь жить. Наверное.
- Наверное?.. - Она плохо соображала, что происходит, и потому искать более оригинальные, точные и правильные вопросы даже не пыталась.
- Если повезёт. Прибор ещё на стадии доработки.
- Вы псих! Помо-о-гите-э-э!..
Человечку не понравилось её поведение. Он хорошенько размахнулся и вмазал по смазливому личику. Затем, настроив приборчик, проделал с ним то же, что несколько дней назад, - прикоснулся гранью к виску обездвиженного человека.
...Когда операция закончилась, было очень трудно убрать взгляд от распростёртого ничком потрясающего тела с объёмной настоящей грудью и, уняв совершенно ясные природные, мужские инстинкты, скрыться с места приступления до прихода свидетелей и полиции.
Ребёнка он отыскал во дворе. Абсолютно один, шести- либо семилетний малыш прогуливался по площадке. Когда мальчик сел на качели, человечек, внимательно, но незаметно оглядевшись, подошёл к нему.
- Привет.
Мальчик глянул на него с подозрением.
- Мама запрещает разговаривать с незнакомыми.
- Что ж, это хорошо, это правильно. Тогда давай познакомимся?
Мальчик молчал и супил брови.
- Меня зовут Фрэнк. А тебя?
- Джуниор.
- Вы что, иностранец? - Ребёнок явно становился разговорчивее.
- Здесь все иностранцы... или почти все. Мы ведь живём в Ню-Сити, не забыл?
- Да помню, помню. И чем вы занимаетесь?
- О. Я безработный, однако у меня есть кое-какое дело.
- Какое же?
Фрэнк улыбнулся: всё выходило проще, чем думалось; ну и отлично, ну и прекрасно.
- Могу продемонстрировать.
- Да, покажите.
- Только не здесь.
- А где? Мне нельзя уходить с площадки.
- Так ты под присмотром мамы?
- Она наблюдает из окошка.
- Постоянно?
- Нет, временами.
- Замечательно!
- В смысле?
Стоило некоторых усилий заставить себя не потереть в радостном предвкушении руки.
- Тебе же интересно, чем я занимаюсь?
- Ну... да.
- В таком случае, наклонись поближе.
Джуниор остановил качели и склонил голову в сторону незнакомого дяди. Хотя нет, они же совсем недавно познакомились: его зовут Фрэнк... что, впрочем, добавляло мало ясности в их разговор. И всё же ребёнок наклонил к нему голову, намереваясь услышать нечто явно любопытное.
В результате же он почувствовал укол тонкой острой иголкой - такой ни с чем не спутаешь: любому мальчику и любой девочонке в школе регулярно делают противовирусные уколы.
В голове Джуниора сразу помутилось; он свесил голову, точно шея его была сломана.
Привычно усмехнувшись, человечек заторопился: у него очень мало времени до того, как явится мать парнишки. Настроенный заранее - не стоит повторять былых ошибок, тем более уже повторённых, - параллелепипед коснулся виска Джуниора...
Фрэнк, человечек с гадкой внешностью, в особенности - усиками, не любил собак; ни домашних, ни дворовых. Правда, дворовые хоть на взгляд, хоть чуть-чуть походили на умных и достойных животных... вроде людей. Но не всяких, естественно, а избранных.
Недавно Фрэнк приобрёл "глушащий пистолет", дэф или дэт на слэнге. И ему не терпелось испробовать оный в деле.
Поэтому, отыскав в ближайшей подворотне псину, он поднял короткое дуло компактного оружия и выстрелил в животное невидимым лучом.
Скорее всего, он промахнулся, поскольку собака - пёс - внезапно разъярилась и бросилась на него, щеря клыки. Раздался громкий лай.
Фрэнк на миг потерял самообладание, и вот он вновь собран, меньше чем через секунду; а счёт ведь шёл не на секунды даже - на миги, мгновения. Дуло смотрело прямо в морду приближающейся быстро, молниеносно твари; пёсьи глаза налиты кровью и жаждой смерти, убийства. Фрэнк нажал на сенсокурок, прозвучал неслышный выстрел, заряд вылетел по направлению к несущейся на него смерти, а потом...
...Потом, когда собака затихла на грязном асфальтовом полу вонючего переулка, Фрэнк подошёл, присел на корточки возле клочковатого, покрытого шерстью тела, вынул из внутреннего глубокого кармана заранее настроенный решифратор и приставил его, активизируя, туда, где у человека находился бы висок. Только вот собака ли, или гомо сапиенс... зачем делать ненужные различия?
...Вернувшись домой, Фрэнк первым делом запер дверь.
После он прошествовал в единственную комнату, тёмную и беззвучную, и вынул из ящика автоматического стола (реагирует на приближение владельца) накопитель. Присоединив его к решифратору с помощью USB-входа, Фрэнк одним нажатием сенсокнопки скинул личность пса в накопитель.
Пришла очередь устройства в шкафу. Всем - видом, способом функуционирования и самыми характерными особенностями (шум, цвет...) и неполадками - устройство напоминало медицинского робота. Оно и было бы им, если б Фрэнк, давным-давно уволившись с должности киберхирурга, не воспользовался связями и не утащил со склада одного такого робота. Немного доработки, немного переработки - и управляемый бездушный врачеватель превратился в холодного и гениального ретранслятора.
Фрэнк подсоединил к проводам чёрный параллелепипед; тотчас коробочка засветилась новыми огоньками новых цветов.
Присоединив к вискам присоски на кронштейнах, Фрэнк дёрнул рычаг.
"Наконец-то!"
И чистые, незамутнённые, такие разные и такие все сладкие сознания сведённых с ума, покалеченных, убитых, изуродованных - все эти сознания хлынули в его голову...
Человек, агитирующий на выборах в государственную думу за представителя "Объединённой Страны" Вересова, постучал в дверь. Вернее, он сделал бы это, если бы дверь не открылась раньше. Кулак лишь нанёс пару лёгких ударов по воздуху.
Затем агитатор широко распахнул глаза. Затем раскрылся его рот; затем последовал не вырвавшийся в окружающее пространство крик...
Фрэнк расчитал верно.
Но, честно признаться, то был уже не Фрэнк. Однако если бы в прошлом великолепный хирург, новатор и ненавистник регресса очутился на месте того, кто за полсекунды до стука резко распахнул дверь, он принял бы идентичное решение. Можно сказать, он его и принял.
Что же до десятка лишних голов, пар рук и ног, различных видов шерсти и многообразия клыков вперемежку с зубами... это ли действительно важно в человеке?..