Старик приволакивал правую ногу. Когда-то пышный хвост устало тащился за хозяином. Старомодная куртка "привет береговой охране" не снималась на протяжении рабочего дня. Лениво крутилась лысая голова-головешка, на которой словно бы кто-то в насмешку оставил пару волосинок, торчащих, как усы на заграждении для танков. Работал без остановки огромный имплантант, заменявший бОльшую часть мозга. Старик продвигался вперёд: задевая стулья неуклюжим несуразным телом, плечами - сотрудников, потолок - головой. Рост - три метра без малого. С таким не побегаешь.
В ЭТС - Эпоху Технологической Сингулярности - энергоцентры стали чуть ли не самыми главными составляющими повседневной жизни, но их работники от этого, как водится, ничего не приобрели. Предсказанное учёными воплотилось в действительность, и вот, спустя века после предречения, люди уже не могли отделить себя от проводов, провода - от линий электропередач, спеленавших города, которые - и города, и линии, - в свою очередь, были частью техногенного сверхсущества, зовущегося планетой, космическим шаром, пропатченным, апдейтнутым, модернизированным. Зарытые под землю биоимплантанты соприкасались с органическими соединениями, и этот контакт рождал иной род жизнедеятельности, превращал планету в нечто живое до суперчувствительности и техничное до невозможности. Куски наращивались на серо-металлический шар с вкраплениями коричневого, зелёного и синего, орбита сдвигалась, планета перемещалась по космосу свободно и независимо. Регулировалась работа солнца и примыкающих светил, дыр, пульсаров и прочего, прочего.
Отключившись от питалки, находившейся рядом с рабочим местом, и перейдя в автономный режим, я следовал за стариком. Он мог бы засечь меня одной из десятка встроенных камер, вертевших зрачками туда и сюда, но я предвосхитил это - купил в специализированном магазине специальный защитный костюм, блокирующий любые зрительные "выпады" в мою сторону. Старик думал, что я заболел и, ожидая починки, лежу дома, а я шёл за ним по пятам, мягко пружиня на рессорах.
Мы покинули здание. На углу жилой кибернетической многоэтажки старик внезапно замер и оглянулся. Я тоже мгновенно стал как вкопанный. Не заметил ли меня начальник? Но нет: тот лишь поводил кругляшками камер и похромал дальше. Я вдруг ощутил, что идти становится с каждым шагом всё сложнее, и сначала даже не понял отчего, но, когда старик перешёл на бег, я в изумлении выпучил глаза - снабжённые выдвижными механизмами, они выехали чуть ли не на десяток сантиметров. А тот, кого я преследовал, уже не просто бежал - он взлетал. Изменив конструкцию корпуса-тела, старикашка превратился в подобие автомобиля, исчезнувшего с лица автопрома ещё в прошлой эпохе. Как и сам автопром: теперь производство мобилей входило в обязанности и привычки обычных людей, они создавали новые модели и улучшали прежние, они сами были мобилями. Но СТАРИК? И ТАКАЯ модель? Здесь было что-то не то. Во всём - в его бесконечных необъяснимых пропаданиях под конец рабочей недели, в невероятном долгожительстве (шутка ли, несколько тысяч лет!), в странной, более чем экстравагантной старомодности - абсолютно во всём сквозила какая-то загадка.
Мы приземлились возле шпиля высочайшего в городе небоскрёба. Я глянул вниз: земли не рассмотреть. Перевёл взор на старикана - он стоял, подняв глаза к небу, будто ждал чего-то. Кусок небес, зависший над моим шефом, был пустым - ни единого летательного средства в пределах видимости. Может, старик - аэрокурщик? Любит прыгать по бороздящим воздух мобилям...
Погода - давным-давно изученная, прирученная погода - неожиданно начала портиться. Я заметил яркое свечение, исходившее от макушки старика. Да он же... управляет стихией! И не только ей: ещё и мобилями, и наверняка людьми - не даёт им возможности пролететь здесь. Для чего же ему это нужно?..
Босс достал наушники - наушники! Да кто ими сейчас пользуется, когда у всех есть вмонтированные плееры? - воткнул в уши блины и врубил на полную громкость музыку. Я почувствовал это сенсорами и поймал антеннами. Слушал он неизвестную мне группу. Гитары ревели - я насчитал две, если без учёта громыхающего баса, - барабаны отстукивали чёткий ритм, а вокалист заходился в хриплом фальцете. Солист орал так, точно эта песня - последняя в его жизни, и инструменты играли в сходном стиле. Эффект ошарашивал, бил по мозгам. И когда вокалист то ли выкрикнул, то ли спел на древнем диалекте полузабытого английского языка: You've been... thunderstruck! - из ниоткуда появилась здоровущая тёмная туча с круглым пузом. Пузо разошлось, обрушив на нас неописуемый по силе ливень. Хорошо, что имплантанты были защищены от воды: самые дешёвые - благодаря упаковке, более дорогие - при помощи системы испарения влаги. Вдруг старик заорал, бешено, неистово, наверное, задействовав все свои резервы:
- Док, ну зачем, зачем ты провёл этот чёртов эксперимент? В чём был виноват Эйнштейн? А я? И какого хрена ты встроил в нас ещё и "делориан"?! Я не хочу оставаться один! - А потом мой начальник произнёс фразу, совершенно для меня непонятную: - Вовеки веков будь прокляты слова "назад в будущее"!
И грянул гром. Из тучи, цвет которой сгустился до глубинно-чёрного, выстрелила, устремившись к старику, ослепительная гнутая полоска. Ударила прямо в его головной имплантант. У меня всё взорвалось перед глазами. Кажется, где-то закоротило. Но до того как потерять сознание, я подумал, что такой способ подзарядки и существования вовсе не самый худший. С другой стороны... Впрочем, об этом - в следующей эпохе.