Аннотация: [Рассказ о трагической любви, городе-монстре и герое внутри каждого из нас.]
Данная статья найдена в редакции журнала "Модерн". Материал находился на флэш-карте в ящике рабочего стола корреспондента J, бывшего сотрудника издания и автора текста. Информационный носитель обнаружили на следующий день после внезапного увольнения J.
Статья приводится без правок.
В мире, забытом любовью...
Запах вечерних дорог,
Страх преждевременной смерти,
Стале-бетонный пророк
Техно-финансовой тверди,
Зверь из тумана и дыма
Индустриального мрака
Вечно проносится мимо,
Лая, как злая собака.
Так он процитировал, не здороваясь, чтобы затем посмотреть мне в глаза.
Я был уверен: бояться нечего. Хотя в месте, подобном этому, на ум приходили мысли самые разные, и отнюдь не весёлые. А его взгляд... Глубоко в зрачках, но не утаившись до конца, спряталась обжигающая боль - коварная судьбина побитого жизнью пса. Не злого только, а смирившегося с надписью на песочных часах, с придуманной кем-то высшим фабулой. Многоопытное и много знающее животное не способно помочь другим, ведь всё та же безжалостная судьба родила его безмолвным.
Собеседнику было что сказать - он же, несомненно, о чём-то умалчивал, пускай и согласился ответить на вопрос, который привёл меня сюда.
"Надо подготовить почву для разговора", - решил я.
- Ваши стихи?
- Ха, - предельно лаконичное выражение.
Подобрать пин-код к чужому сердцу - задача трудная. Я постарался:
- Вам страшно?
- Думаете, боюсь наказания? - вернулось вопросом. Молодой высокорослый мужчина, короткостриженый брюнет; он сидел напротив, положив ногу на ногу. - Нет, ошибаетесь: не осталось в мире вещей, что могли бы меня напугать, поскольку и мира как такового не осталось.
Уточнил:
- Для вас?
- Какая разница, - беззлобно бросил он, покрутил головой, отыскивая взором кого-то либо что-то. - Эй, приятель, дай прикурить.
Полноватый крашеный блондин с растрёпанными волосами не отреагировал. Подле него сидела пожилая дама с завитыми кудельками, однако зрение "приятеля", как его назвали, не выхватывало из общей картины фигуры возрастной женщины, пьяно скользя за гранью чёткости.
Стало не по себе; изобразив благожелательную улыбку, пошутил:
- Телепатия? Уже второй раз наши мысли совпадают.
- Ну вам-то, разумеется, нечего бояться, - словно бы невпопад заметил интервьюируемый, опять "проникнув" в моё сознание. - Хоть здесь и не место талантливому, перспективному человеку.
Кажется, нащупалась удобная тропка для диалога.
- Никто не знает, что ему уготовано, - вроде бы не согласился я.
- Чушь. - Он тяжело вздохнул и вновь заозирался. - Да есть у кого-нибудь курить? Сдохну, если не затянусь!
- Везунчик, - серьёзно откликнулся сушёный старичок, деливший место за столом с молодой рыжеволосой девушкой, наверное, внучкой.
- Хохмачи. - Стриженый кратко выругался. - А вы, значит, не курите?
- Нет, вы правда телепат! Как догадались?
- Догадливый. К нам обязательно отправили бы некурящего, положительного, одарённого. - Подмигнул. - Вот и хорошо, вот и чудно.
Во мне сражалась толпа эмоций. Вырвалась искренняя фраза:
- Как же тогда вы, умный, даровитый, нашли пристанище тут, а не на телевидении? В роли генерального продюсера какого-нибудь канала, допустим. Интриги, да?
Раздалось презрительное фырканье.
- Если б не был умным и неординарным, то и не очутился бы. Лучше тут, чем там.
""Там?" Кто же это, настоящий безумец?"
Сенсационный репортаж не вырисовывался.
И вдруг мужчина напротив перевернул ситуацию с пяток на темечко единственной фразой:
- К вашему сведению, все талантливые люди сидят в психушках. - Неглубоко вздохнул, подпёр щёку ладонью и добавил эхом: - А вам рано, вам рано... Видите ли, родись я бездарностью, гулял бы на свободе. Выбора не оставили: либо таблетки и подписка о невыезде из нового жилища, либо нечто гораздо хуже. - В голосе неожиданно засквозило напряжение, проскользнула ощутимая нотка ужаса.
Я молчал, ожидая продолжения. Вскоре оно последовало:
- Хотите историю? Нужна сенсация, репортажа требуют? Что ж, забирайте: и первое, и второе, и ещё кое-что, на десерт. Но без толку, к сожалению.
Силясь разобраться в недомолвках, сам поглядел ему в глаза - горизонтальные овалы, где заходилась в нервном танце вселенная. Она сжималась и разжималась, будто привычная каждому реальность. Болезненно-неизменно персональная бесконечность повторяла ритм, испокон века заведённый неделимым прототипом, подлинной Вселенной, вместилищем галактик, звёзд и планет. Копия страдала, неслышно захлёбываясь кошмаром хаоса.
А собеседник, подперев подрагивающей рукой клиновидный подбородок, зашуршал страницами пыльной, пожелтевшей, никем не читаемой автобиографии. Согласно неписаному закону человеческого бытия, наиболее сильно "забытая" окружающими история резонировала исключительно с безопасной повседневностью.
Этот путь я преодолел в пять шагов.
Первым шагом стало одиночество, которое призвала невеста.Знаете, "невеста" - не "девушка" в обычном понимании, для меня, во всяком случае. Кому-то и родная мать кажется врагом. Интересно, что бы вы делали без такого врага? Где бы были? Они с отцом подарили жизнь несчастному придурку или идиотке, а тене оценили дара.
Говорят, иногда даже вдалбливают в головы, будто бы все люди с рождения грешны. Чушь! Мы не выбираем, родиться или нет. Да и в выборе судьбы слабы, как выясняется. Только ни вы, ни я - вообще ни один человек не рождается преступником. Грех-то простирается от перешагивания недопустимых границ, границ метаморфозы. Когда - шажок, превращение, и ты уже трансформировался до неузнаваемости. Возможно, навсегда.
В четверг утром я поцеловал невесту в приторно-сладкие губы, нежно-нежно прощебетал на миниатюрное, покрытое еле различимыми мягкими волосиками ушко заведённое "До свидания" - никогда не говорил "Пока" или "Прощай" - и отправился на работу вести шестичасовые новости. День прошёл хорошо, впервые накатило подзабытое, отчего немного странное чувство удовольствия: мне опять нравилось заниматься тем, чему посвятил жизнь. Неизвестное пугает, мы сторонимся его, отталкиваем, устраиваем загадкам войну. Думаете, помогает?.. Как бы то ни было, день выдался действительно отличным! Ну а вернувшись, я нашёл её посреди коридора, бездыханную, с открытыми глазами. Метр шестьдесят семь сантиметров неподвижности; сбившиеся в неестественную чёлку тёмные волосы... Внутри, в самой сердцевине огромных зрачков, застыл - как это называют? - безмерный ужас. Не надо разбираться в медицине, чтобы сознавать: колокол смерти пробил буквально только что.
Естественно, я тут же кинулся к любимой,отдающей без возврата последнее тепло. Не веря в происходящее, тормошил её, хлопал по щекам, обливал слезами, неумело давил на грудную клетку в надежде услышать знакомое пьянящее дыхание, безудержно целовал невесту... Однако с той поры в ней поселилась тишина.
Далее следует глупая штампованная фраза: "Врачи оказались бессильны". Ясное дело, бессильны! Она же умерла, мать вашу за ногу!..
Нет-нет, всё в порядке, я просто рассказываю. Так вот, первый шаг завёл механизм; шестерёнки задвигались, заскрипели, двинули вперёд предначертание. Красивых слов многовато? Да ничего, потом же переделаете байку под себя.
Запущенная механика неотвратимости проржавела: упорядоченность, что удивительно, мешает вселенскому фатализму.И тогда полилась смазка - это был второй шаг.Тут-то шанс поменять направление ипомахал ручкой.
...В ящике комода, сортируя вещи возлюбленной, раскладывая на три кучки: "Выбросить", "Отдать", "Оставить", - я наткнулся на её дневник. В грудной клетке шумно задышало, неистово заколотилось, а после истерично заверещало: "Не смотри! Не смотри!!!"
Послушался ли? Хех.Мы же сейчас беседуем...
Почти все листки из дневника вырвали, кроме двух последних, на которых я прочёл нечто из ряда вон выходящее. Сначала стих... Да, тот самый. А потом... потом я узнал о Нём. Другой парень? Эх! Я бы свою бессмертную душу продал, лишь бы списать беды на соперника. О нет, противника, о котором идёт речь, не одолеть; пока что он непобедим. Название "Зверь" придумала невеста... хотя, может, не придумала - повторила.
Зверь, если верить нескольким скупым дёрганым строчкам,являл собой замаскированного диктатора. "Серого" кардинала - серого, железобетонного кардинала. Потустороннюю сущность, пришедшую неведомо когда неведомо для чего. Зверь распластал тело-громаду по земле, вознёс к небесам,служа людям, сообразно их же Сверхновому Завету: обманом и корыстью. Существо взимало плату негативом; питаясь им, крепло и росло, стремясь жить вечно. Ничего не напоминает, а?
"Зверь, - писала невеста, - рассчитал идеально. Как разумное создание, я его ненавижу, но, как математик, преклоняюсь перед ним".
Человек любит похожего и истребляет отличного. Более того, способствует скорейшему избавлению стада однотипных от чёрной овцы; стаи тёмных ворон - от белой. Под маркой блага легко протолкнуть в действительность истинный мрак. Гитлер, Цзэдун, Сталин... сторонники Зверя... Главное, быть смелым, главное, не отступать от принципов, главное - вывернуть наизнанку то, что с эпохи первичной трясины считалось прерогативой добра. Но забыть, забыть о добре! Они со злом - лишь слова, а в мире на Земле важны поступки. "Поступай так, как все, и бери за это плату" - вот главный принцип Зверя.
Серый пейзаж очарован,
Светом огней освещённый,
В цепи прогресса закован,
Алчностью порабощённый.
Мчится Зверь сквозь мирозданье,
Ищет дорогу к богам
И, утеряв состраданье,
Мыслит: "Аз людям воздам!"
Неуютно? Всё в порядке? Вот и хорошо, вот и чудно... Точно на картинке, вижусвою давнюю сцену:из-за двух-трёх десятков коротких предложенийна глаза навернулись слёзы, нестерпимо захотелось покончить с собой! Теперь-то понятно, откуда возникло желание... от кого...
Ну что вы, моя избранница не страдала психическим недугом, вовсе нет - более разумной, спокойной, обаятельной и остроумной девушки в мире не сыскать. Над проблемами смеялась, старых врагов прощала; на оскорбления кассирши отвечала улыбкой, а соседке-сплетнице мыла коврик перед входной дверью. Ни разу не повысила голоса, кто бы ни примерял костюм обидчика. Ни единого разу, вплоть до часа, когда её убили... Да-да, считаю смерть милой убийством. Альтернативы? Перестаньте!..
А у вас сигаретки не найдётся? Жаль... Ладно, продолжим.
Невесту сгубила положительность: идеальная жертва для Зверя. Пища... Да и я не болен. Впрочем, неважно, пора переходить к третьему шагу.
Шаг номер три ускорил работу механизма. Так получилось, что друг застал меня лежащим на паркете и рыдающим над двумя потрёпанными страницами в клеточку.
Дружище... Здоровяк - выше меня, - силач, смехач, добряк.Хороший мужик, любящийсупруг и заботливый отец, а ещё старый лис и преданный пёс! Нормальный, правильный, без малейших странностей, если забыть про крашенные в ядовито-рыжий, густо-коричневые от природы волосы.Давний знакомый, умеющий общаться, поддерживать, надолго не пропадать. Для него всегда клал под коврик ключ от своей квартиры.
По заведённой годы назад привычке, старый друг наведался в гости. Не упрекнёшь, а... Для чего зашёл? Догадайтесь:я-то не спрашивал.
Товарищ успокаивал, теребил, тормошил меня. Вызнавал подробности... И вызнал. Молча протянул ему дневник.
Тишина не спала, покуда друг не прочитал последнее слово.
"Ты веришь?" - осведомился гость, спокойно, без издёвки и настороженности.
Меня каким-то чудом хватило на иронию:
"А есть варианты?"
"Не верить".
Практически не раздумывая:
"Верю. В каждую букву".
Друг кивнул и, кажется, мыкнул.
Был ли мой нежданный визитёр посланцем Зверя? Без разницы, уже не имеет смысла. Не играет роли даже то, кто, позвонив в больницу, дал мои координаты. Друг с семьёй счастливы и пусть живут без бед: поверить, что жена с дочкой причастны к смерти невесты, - величайшая глупость. Я же не псих, в самом-то деле...
Далее? Далее четвёртый шаг: горечь утраты, стократно усиленная болью откровения, мутировала в неспособность существовать как раньше. Вообще - существовать. Механика реальности сходила с ума, продолжая казаться сверхнадёжной. Слепец наподобие конструктора "Титаника"...
Запомните: алкоголь не помогает. Не спасут ни наркотики, ни секс, ни воздержание от него; про смерть не стоит и думать. Печаль - в ауре, а не в мозге или члене.
Я уже знал, что Зверь вокруг, что это мы позволили ему родиться, собственными руками возвели город, подарив чудищу плоть, и следом заперлись в индустриальной темнице. Зверя называют городом... В нутре пришлого каменно-металлического колосса нас питают миазмы зла, и мы начинаем ненавидеть друг друга. Невидимая энергия влияет на горожан сродни желудочному соку, разлагающему пищу. Люди - еда, город - Зверь. Властный, контролирующий, хитрый, ненасытный.
Однако я избавился от заряда со знаком минус: и без того чересчур часто встречалось на пути плохое или просто неприятное. Не позволю жирной чёрной мрази похитить у меня радость, не дождётся! Вся ярость отныне направлена внутрь моего естества. Если перед кем-то отчитываться, то лишь перед собой и богом. Вселенной. Паразиту не сдамся, цена безразлична! Буду изливать гнев на него, но обвиняя во всём самого себя.
Нет, в норме я, в норме! Отстаньте!..
...Ох, что-то и вправду разволновался.
Что, четвёртый шаг? Ну, проще некуда: когда известно, что искать, но не догадываешься где, находишь повсюду.
Ты идёшь по улице - а навстречу шагают десятки, сотни посланцев иномирного тирана.
Ты сидишь на работе - и с экрана монитора на тебя льётся потусторонний негатив.
Ты дома смотришь телевизор - тот же эффект.
Во сне не забыться, за городом не спрятаться, не свыкнуться с переменой - потому что Зверь везде.
И, главным образом, в нашей голове.
Сигарета? Наконец-то!
...У-уф. Во-от, так гораздо лучше...
О чём мы там? Пятый шаг? Да вы наверняка предвосхищаете события. Если достигший совершеннолетия субъект Зверя набьёт в людном месте морды закамуфлированным чёрным посланцам, драчуна спеленают и доставят куда следует. Сечёте? И доставили. А потом узнали из "достоверного источника", что "драчун" уже проявлял буйный, неусмиримый норов. А потом подготовили документы и, чтоб наверняка, доказательства, будто били горожан - не хищных пришельцев из параллельной вселенной. А потом сфальсифициррвали сумасшествие, сфабриковали наказание, солгали виновнику, близким виновника, себе же соврали. А после и сам виноватый поверил россказням, подписал нужные бумаги, в результате чего...
Впрочем, достаточно, не надо мусолить очевидное: это излюбленный приём Зверя. Выпив соки, Он выбрасывает бесполезную оболочку, спрятавшись за убийством, самоубийством, безумием или ещё чем якобы людским. Человек не совершенен, бесспорный факт, - только он не животное и не зверь. У всамделишногоЗверя есть другое имя, понимаете? Вы понимаете меня?!
Но без намеченной цели
Месть, к сожаленью, пуста;
Звери недавно поели -
Голодны звери всегда.
В вязкой трясине успеха
Пищу несложно поймать.
И завершилась потеха,
Вновь надо пищу искать.
Тварь делает из нас похожих. Себя...
У невесты механизм вышел из строя, не выдержав нагрузки, - план Захватчика реализовался. Я закончу путь немного иначе.
Дайте ещё сигарету... Спасибо...
Что, господин правдописец, довольны материалом? Да бросьте, не обижаюсь - банально интересуюсь. Надеюсь увидеть газету с профессиональным текстомо правде. Вы ведь не откажетесь от публикации? Печатать истину не принято, ну да ситуация особенная. Так обещаете? Да? Вот и хорошо... вот и чудно...
Чёртовы сигареты, убийцы людей!
Эй, сестра! Сестра! Где там моя койка? И принеси чего-нибудь. Да господи! Галоперидолу, феназепаму, анальгину... Объяснять, что ли, надо?! Глупость, глупость кругом...
Прощайте, господин! Удачи!
Именно такой написана статья: предельно откровенной, недопустимо эмоциональной, пугающе бессвязной - для публицистического материала, конечно.
Гордый и счастливый, я нёс распечатку начальнику отдела... и вдруг подумал: что если Он свёл нас с тем беднягой?! Возникло неумолимо растущее сомнение. Верно! Статья вроде этой выявит меня и ещё немало противников Зверя, с которыми тогда можно будет расправиться. Не желаю становиться убийцей, не желаю потворствовать Ему - не желаю становиться похожим!
В мире, забытом любовью,
В мире, сплочённом войной,
В мире со злой добротою
Зверю неведом покой.
Цитата из того же стихотворения, нашёл в Интернете.
Враг коварен, безусловно. Только и я не глуп, без боя не дамся!
Тем более что битва не нужна. Почему? Всё просто! Нет никакого Зверя, нет никакой статьи, нет никакого героя. Упомянутые "факты" - чистой воды художественная фантазия. Мистификация. Странная проза непонятного автора. Да хуже: беллетристика! Бессмыслица... бесталанность - поскольку, знаете, все таланты сидят в психушках. А потому забудьте сказанное, написанное, повторённое. Рукописи не сгорят, но бумага стерпит. Сделайте одолжение целой планете, не усложняйте безмятежного дрейфа в неизвестности миллиардов человек: ушедших, современных и будущих.
По-прежнему сомневаетесь? Ну же, вслушайтесь!
ЗАБЫТЬ.
Прекрасное слово, долгожданное. Похороните в забвении, сотрите из памяти, выбросьте в мусор! Забудьте... Обещаете? Вы обещаете мне? Чего по-настоящему хочется, так это не ошибиться в вас. Вы не должны страдать; никто не должен.
Значит, договорились? Ага? Ну вот и хорошо, вот и чудно.