«Император пал, ибо рядом не было одного катачанца».
- Внемлите и услышьте правду! Великий ужас пришел из глубин космоса. Темные легионы окружили нас подобно гиенам, готовые впиться в глотки и выпить всю кровь. А затем осквернить и разрушить наши святыни, уничтожить все созданное и воспетое. Мы вынуждены прятаться, как крысы, трепещущие и испуганные. В темноте, наедине с собственными страхами…
В подтверждение слов священника потолок бункера сотряс могучий удар, посыпалась пыль. Огоньки множества свечей, разгонявших сумрак и вселявших немного уверенности, заплясали. Порыв сквозняка задул несколько, ребенок всхлипнул, мать прижала крепче и приласкала, не дав вырваться потокам слез.
- Император – Бог наш, хоть он и отрицает это, - прокашлявшись, продолжил священник. - У божества свои причины, чтобы скрывать правду. Но мы прозрели и ясно увидели Его суть. Он – защитник и спаситель. Дни, даже часы мятежника Хоруса сочтены. Предав отца, он навек проклял свое имя и память о себе. Он отверг любовь и расположение божества, и конец его будет ужасен. Верьте мне! Хорус будет уничтожен, а мы и наши дети если и вспомним его, то лишь с презрением на лице. Пускай наша священная Земля, наша обитель – Терра в руинах, но она воспрянет. Воспрянет в новом великолепии, смыв гарь гражданской войны!
*
Остатки дворца терзали удары артиллерии, внешние периметры защиты давно лежали в руинах, обильно усыпанные телами обеих сторон. Его дети. Избранное воинство, могущественные сверхлюди, созданные для завоевания Галактики, космический десант – Адептус Астартес. Десантник в полных доспехах настоящий ходячий танк – несокрушимый и неумолимый рыцарь. В каждом могучем теле ростом в два с половиной метра содержится частичка его генетического материала. Хотя настоящими отпрысками он мог назвать лишь восемнадцать из них – предводителей и генералов звездных легионов.
Примархи превосходят обычных Астартес, как те превосходят людей. По сравнению со смертными они настоящие боги. Но величие не мешает братьям проливать кровь, яриться и терять остатки разума в бесконечных схватках. Не задумываться для чего обнажаются мечи, и каким силам служат былые обеты. Все регалии отброшены, битва ради самой битвы, кровопролитие ради вкуса крови. Обычный человек не продержался бы и двух секунд в подобной мясорубке. Остались лишь самые отважные, избранные. Хотя чему удивляться? Он сам создал эти неутомимые машины войны. Схватка не угаснет, пока не вмешается Император.
Астартес прекрасно справлялись с задачей по завоеванию звездных систем, пока Хорус не дал слабину. Галактика запылала огнем гражданской войны. Сотни лет упорного труда под угрозой. Мир не выживет без помощи Императора, губительные силы разорвут его в клочья. Как Хорус не понимает этого? Четверка богов хаоса извратила его разум, он лишь пешка. Это его просчет, его ошибка. Ошибка отца, недоглядевшего ребенка.
Его называют самым могущественным псайкером в истории человечества, некоторые даже окрестили богом, хоть это не так. Разве бог ошибается? Надо было рассказать Хорусу об исследованиях, он бы понял величие замыслов. Как бы ни была важна его работа для будущего мира без тьмы и лишений, но рвать все связи не стоило. Даже примархи не столь ментально сильны, как он. Кто-то мог сломаться. Но он бросил сына и Великий Крестовый Поход. Зря.
Хорус отвернулся от Империума, присягнул на верность сущностям хаотического варпа, столь отвратительным и подлым, что одна мысль о них вызывает тошноту. Больше нет смысла отсиживаться под дворцом, пора отправиться к сыну и вразумить, достучаться до погрязшей в черноте души. Отца он точно послушает.
*
Слай Мэрбо давно забыл, когда эмоции забирались под его испещренную шрамами кожу. В груди давно поселилась пустота, выжженная пороховыми газами, естество изрешетили навылет пули и снаряды. Теперь его лицо - невозмутимая маска с подернутыми пеленой глазами. Он оружие уничтожения и более никакие силы не властны над ним, кроме ветров войны.
Он родился на Катачане – «мире смерти» по имперской классификации. Хотя для любого катачанца это родной и самый любимый мир. Планета, поражающая своей агрессивностью. Здесь каждый новый день это битва за выживание. Ядовитые лианы вырастают за сутки на несколько метров, колючую траву, кишащую змеями и пауками приходиться постоянно выжигать тяжелыми огнеметами, чтобы очистить клочок земли хотя бы для сна. Каждая охота может закончиться мучительной агонией, пока твое тело несколько недель будет медленно разъедать ядовитое болото, не давая погибнуть, а жабы будут откладывать яйца во внутренностях. Здесь ты засыпаешь, чтобы наутро обнаружить весь отряд задушенный плющом. Не думай, что ты следишь за Катачаном. На самом деле Катачан охотиться на тебя.
Слай прошел хорошую школу перед тем, как окунуться в тигель галактических войн. Их народ очень высоко цениться, и штабные крысы всегда бросают их в самые горячие точки. К счастью и удовольствию. Он был молод и горяч, каждое задание принимал с вызовом, продирался сквозь вражеский строй, ощущая поддержку товарищей, таких же головорезов. Но война все сильнее и сильнее оплетала своими сетями. Разрывы снарядов ласкали уши песней, дым пожарищ гладил нежными руками. Запах кордита и пылающего топлива напоминал жареную свиную тушу, заставлял облизываться. Если нездоровилось, война бережно прижигала раны лазерными выстрелами.
Товарищи погибали, их заменяли другие, чтобы сгинуть на одном из миров. Карусель смерти. Вскоре перестал обращать внимание на их лица, пытаться запомнить имена и звания. Лишь он выживал и выносил приговор. Слай превратился в одиночку.
Сражения больше не приносили удовольствия, все лишние мысли выветрились. Движения отточились до автоматизма: палец послушно жал курок, рука бросала гранаты с холодным изяществом, ноги всегда знали куда встать, чтобы не задел рикошет. Миссия за миссией.
Он не помнит, когда это произошло, да это и не важно. Война окончательно поглотила, растворила в симфонии завоеваний и убийств. Мэрбо сам стал протяжной нотой на партитуре изнывающей от сражений Галактики. Приказы генералов и комиссаров стали бессмыслицей. Ему нашептывала сама мать-война, говорила куда отправиться, кого сразить. Он брал верный кинжал и винтовку, лицо покрывал камуфляж - актер на очередном театре войны.
Он давно числился пропавшим, но легенда о неуловимом Слае Мэрбо распространялась среди рядовых, бесконечные бездны космоса не могли остановить слухов. Некоторые даже клялись, что видели воочию. Он слышал зов войны и следовал ему. Появлялся там, где не могли справиться его товарищи - Имперские гвардейцы. В самом пекле. Всегда в меньшинстве. Всегда один против целой армии.
Теперь неведомые тропы сражений привели его к Терре, он ясно видел планету в иллюминатор космического челнока. Ядро гражданской войны, последнее ристалище, на котором решится будущее миров. Терра, центр и символ миллионов планет, пылает и задыхается под слоем пепла. Но его путь лежит не туда, а под бок главного врага, ужасного в своей мощи и безрассудстве. Уже давно не человека. Чудовища, оскверненного не темными сторонами воинского ремесла, но самим первозданным хаосом. Его ждет флагманский корабль Хоруса – «Дух Мщения».
*
Катачанец крался по широким коридорам, затаивая каждый шаг, каждый толчок сердца, даже собственную тень. Его главный враг не рядовые десантники, они не опасны, хотя любой легко свернет ему шею двумя пальцами. Опасаться следует Хоруса. Малейшая ошибка означает мгновенную смерть. Он словно главное блюдо на пиршественном столе демонов, и если заметят – клыки сомкнуться на аппетитном мясе.
Хорус обладал сверхчутьем и развитыми псайкерскими способностями, он мог чувствовать людей за много километров, их ауру. Но как почувствовать того, кто оставляет лишь призрачный силуэт, кто стал бестелесным духом, неизвестно какому миру принадлежащему? Кроме того Хорус слишком ослеплен торжеством, считает, что Галактика уже в его стальной перчатке. Он забыл сколь переменчивы ветра войны.
Слай проник в просторный зал, где на возвышенности располагался трон капитана корабля. Тело великолепного Сангвиния распласталось на ступенях, ангельские крылья разметались белоснежным саваном, капли крови оскверняли перья, подобно горестным слезам. Примарх пал, защищая отца. Но имеет ли смысл его жертва? Император в сияющих золотых доспехах склонился на коленях, гримаса боли исказила лицо. Хорус торжествует, он поверг бросившего его отца и стер обиду из сердца, если оно еще бьется в груди.
Хорус был огромен, в два раза выше Слая. Броня покрывала толстым слоем, превращая и без того могучую фигуру в передвижную крепость. Силовые когти и наброшенная волчья шкура добавляли ему свирепости, нагрудник изображал багровый глаз, что вызывал в голове нечестивые образы. Сверхчеловек, средоточие самых злых и беспощадных сил Галактики. Мастер войны с невероятным опытом беспрерывных битв на протяжении десятилетий.
Воитель.
Но в сверхспособностях таится и слабость. Хорус всегда был сильным, избранным, с рождения получил многое. Слай же хоть и стал легендой среди солдат, но родился простым человеком. А чем больше нужда, тем больше сил требуется, чтобы ее преодолеть. Никто не знал о войне больше Воителя, да никто и не мог. Разве что сам Император, однако, и он пал. Хорус возгордился. Обещания, которые нашептали темные силы, ослепили разум. Пускай он знает о войне больше любого. Пускай. Знать и не нужно.
Слай Мэрбо давно сам стал войной.
Хорус занес ужасные когти. Глаза горели безумным торжеством, никакой пощады к отцу. Император осознал напрасность их разговора. Нужно было атаковать сразу, как только они телепортировались на флагман. Теперь он неминуемо погибнет, но заберет Хоруса на ту сторону реки забвения. Если промедлить, мир узрит величайшего тирана.
Гвардеец подкрался сзади, бесшумно оголил лучший кинжал в Галактике – Катачанский клык. И без того идеальная сталь закалилась в горниле воны, была остужена в крови орков, темных эльдар и ксеносов похуже. Всегда без промаха, перерезая артерии, перерубая хрящи. Клинок уже питался не кровью, а пряным духом смертельного удара. Не просто кинжал, а нечто большее, не уступающее остротой силовому оружию.
Броня Хоруса не покрывала лишь голову и лицо, шея утопала в патрубках и проводах, перегоняющих дурную кровь, наполненную стимуляторами. Слай поднырнул под занесенные когти. Лишь один выпад перед тем, как его заметят. Хорус уничтожит его одним взглядом, но пока еще не видит нежданного гостя – гонца ветров войны в человеческом обличии.
Слай подпрыгнул, ладонь ухватилась за воротник черных доспехов. Клык глубоко вошел под челюсть, острие раздробило один из позвонков. Человек и даже Астартес умерли бы от такого точного удара, или, по крайней мере, потеряли бы способность передвигаться. Хоруса рана лишь разозлила. Каждая клетка его тела пропиталась скверной хаоса, утратила подобие плоти. Ужасная масса копошащегося зла, неспособная существовать вне доспехов.
Психическая ярость смела человека, как ураган комара. Кости превратились в труху, внутренние органы рвались, как тонкий пергамент. Слай понял, что на сей раз смерти не избежать. Тяжелым мешком рухнул на палубу. Впрочем, выпад принес плоды, Хорус отвлекся, потратив мгновенья на жалкого человека.
Копье ментальной мощи Императора уже летело в него.
Предводитель человечества осознал, что сын потерян навсегда. Высшее милосердие для него смерть. Абсолютная. Уничтожить его душу и спасти от позора.
Хорус рухнул на колени, вновь став ниже отца, как ему и подобает. Слезы побежали по лицу, в глазах плескалось раскаяние. На пороге небытия он осознал всю горечь собственного предательства. Свою глупость. Но Император смотрел без сожаления.
Слезы Хоруса испарились, как и его суть.
Слай Мэрбо неподвижно наблюдал за судьбоносной сценой. Странно, что еще жив. Разве только увидеть поворотный момент войны. Похоже, для этого задания его и готовили. Что-то перекосило лицо. Скелет с косой протягивает объятия? Нет, просто губы тронула давно забытая улыбка.
Вслед за Хорусом погиб и Слай. Только вот его душа не растворилась бесследно. Верующие уверены, что герои после смерти восседают по правую руку божественного Императора.