В конце мая в грядущее увядание природы не хочется верить. Вроде бы и знаешь, что не пройдет и трех месяцев, как пожелтеет и, кружась в вальсе, полетит на пожухшую траву листва. Пройдет еще немного и, обрывая последние кружева бабьего лета, задуют холодные ветры. Сначала нагонят бесконечный моросящий дождь, за ним с ледяным дыханием севера поползут над землей светло-серые облака. Но пока, обо всем этом стараешься не вспоминать.
Вот и в тот год, с переходом весны на лето, установилась восхитительно мягкая погода. Утренняя прохлада приходила со сверкающей росой и веселым щебетанием птиц. Днем солнце не палило, а ласкало землю. С его заходом на крыши поселка опускалась теплая колдовская дымка. В один из таких вечеров дачник Николай (в нашей истории герой второго плана) пил на веранде чай и, любясь закатом, строил планы. За оставшиеся до окончания отпуска дни надо было скосить на шести сотках траву, починить подгнившее крыльцо и посадить кабачки. Перед тем, как отправиться спать, он достал пакетик с красочным изображением темно-зеленых вытянутых, как торпеды, плодов. Вскрыв его, обнаружил с десяток крупных семян, и аккуратно завернул их в мокрую тряпку. Весь следующий день Николай занимался другими делами и к семенам вернулся только под вечер. Почти все успели проклюнуться, выпустив крохотный зеленый хвостик. Не проявивших признаки жизни, он сначала хотел забраковать, но потом решил:
" Посажу, может и вырастут. У всех должен быть шанс!"
В теплых июньских сумерках семена поджидала взрыхленная грядка. Вскрытая лопатой почва была уже не грунтом, который топчешь ногами, а великим языческим божеством Мать Сыра Земля. И, опуская семена в землю, дачник чувствовал в душе смутные отзвуки древней магии. Полив посадки теплой водой из бака, он растянул над будущей кабачковой грядкой пленку и отправился ужинать. И пока, дожевывая бутерброд, лениво перебирал пультом телеканалы, в земле уже начало свершаться таинство. Почувствовав вокруг тепло и влагу, семена запустили заложенную в генетической памяти программу. Превращаясь в растения, они неторопливо, но упорно вгрызались в почву корнями, тянули вверх стебли. И через десять дней, откинув пленку, Николай увидел пробившиеся на свет ростки.
Сначала их было шесть - быстро набирающих силу, рвущихся вверх крепышей. Ближе к июлю ночи стали заметно теплее, и Николай перестал накрывать грядку. Распуская все новые листья, кабачки подставляли их солнцу, оттеняя, проклюнувшиеся сорняки. Но те тоже были ребята не промах и отчаянно за свое место под солнцем боролись. Кабачкам они пока не сильно мешали, но из эстетических соображений Николай решил грядку прополоть. Вот тут он и обнаружил еще один маленький росток с характерными кабачковыми листьями.
- А ты откуда, брат, взялся? - пробормотал дачник, чуть было, не отправив аутсайдера в компостную кучу. Но, вовремя остановившись, бережно освободил растеньице от окружающей дикой поросли, и даже взрыхлил вокруг тяпкой землю.
То, что всем нужно давать возможность себя проявить, было его жизненным кредо. Ведь и ему судьба ее не единожды давала. Правда, не воспользовался, много времени потерял даром. Почти, как этот припозднившийся кабачок! Но это уже другая история...
Вскоре шестерка лидеров отрастила похожие на лопухи листья, почти не оставив сорнякам шансов. Их седьмому собрату солнечней энергии тоже перепадало не в избытке. Как говорится: "Кто не успел, тот опоздал!". И пока, пропитываясь жарким июльским солнцем, соседи распускали переходящие в завязи цветы, запоздавший только отращивал скромные листья. Николай уже видел, что не будет от неудачника ни толку, ни урожая. Но с довольствия не снимал. Продолжал рыхлить вокруг землю и поливал вместе с остальными подкормкой. Однако, не в коня шел корм. Это только в сказках гадкий утенок становится лебедем, а Золушка выскакивает замуж за принца. В жизни все куда прозаичней. Вписался в природный цикл, успел, подсуетился - будет с тебя урожай. А не успел, извини! Мать природа свои неудачные творения безжалостно бракует. И все же в сказку хочется верить. И эта вера порой заставляет идти наперекор естественным циклам. Может потому человек и смог вырваться из отведенной ему вместе с остальными приматами ниши? Но это, опять же, история совершенно другая...
К концу июля на кабачковой грядке можно уже было собирать урожая. Похожие на торпеды, почти такие же, как на рекламной этикетке, плоды отправлялись в корзину, потом уезжали в город. Жена Николая готовила их в духовке, предварительно смазав кабачковые дольки томатной пастой с добавлением майонеза и тертого чеснока. Получалось вкусно, пальчики оближешь. Она хорошо умела готовить. И вообще в семейной жизни Николаю повезло, только вот на дачу супруга ездить не любила. Но однажды все-таки собралась проинспектировать загородное хозяйства мужа. Остановившись перед кабачковой грядкой, она похвалила урожай. А потом с удивлением обнаружила под широкими листьями худосочное растение с еще не распустившимися цветами.
- А это, что тут делает! - строго произнесла супруга и уже хотела выдернуть аутсайдера.
- Стой, не вздумай! - испуганно крикнул Николай. Супруга посмотрела на него с удивлением. Потом улыбнулась. Видимо поняла скрытые мотивы такой заботы, но, как женщина мудрая, ничего говорить не стала. А Николай искренне продолжал болеть за неудачника. Получить с опоздавшего на праздник жизни, хоть какой-нибудь урожай, стало делом принципа. Вызовом обстоятельствам и самой природе.
В августе урожайность достигла пика. Но это уже была инерция. Лето выдыхалось. Усталость витала в воздухе, проступала в пожухшей траве, в рано начавших желтеть листьях. По утрам, выходя в огород, Николай видел перелетавших с участка на участок птиц. Видимо, предчувствуя скорые заморозки, они начали готовиться к перелету и собираться в стаи. И предчувствия пернатых не обманули. В начале сентября, приехав на выходные, Николай обнаружил, что кончики кабачковых листьев почернели. Некоторые из еще висевших плодов начали гнить. И, судя по всему, этот урожай был последним.
- Все когда-нибудь кончается! - философски изрек дачник, и отправил похожие на разлапистых осьминогов растения в компостную кучу. Остался только седьмой номер. Его листья тоже оконтурила черная кромка, но выглядели они бодрее, чем у отслуживших свой срок собратьев. На стеблях висело несколько еще только сбросивших цветы завязей. Однако, сомнительно было, что рано пришедшая осень даст им вырасти в полноценные кабачки.
- Поздно, ты, братец плодоносить собрался, - проворчал Николай, и уже взялся за стебель. Но что-то в самый последний момент его руку остановило. И пока вскапывал вокруг последнего оставшегося кабачка грядку, не оставляло ощущение, что его поступок не глупая блажь, а действие с некой метафизической подоплекой. Будто где-то в параллельном, но незримо связанном с нами мире, судьба сейчас дала еще один шанс другому неудачнику. И, может быть, этот обитатель параллельной вселенной в чем-то даже походил на самого Николая.
Несколько дней после знакового для нашей истории события, почти не переставая, моросил дождь. Идя утром к метро, Николай живо представляя, как, понуро опустив листья, под холодными струями дождя и порывами ветра клонится к намокшей земле последний обитатель кабачковой грядки.
" Ничего, брат, не попишешь. Все надо делать в свое время!"
А потом погода выкинула вдруг очередной фокус. Наступившее с середины недели бабье лето выдалось солнечным и теплым, почти, как настоящее. Об этом писали, говорили по радио и в вечерних теленовостях. Тем временем, солнце, перепутав времена и сезоны, горело на золотой листве, отражалось в лужах, играло загадочной чертовщинкой в женских взглядах. В пятницу вечером население, запасшись спиртным и шашлыками, ринулось догуливать последние теплые деньки на загородные участки. Но у Николая по ряду причин поехать не получилось. До дачи он добрался только в конце сентября, когда погода начала возвращаться к климатической норме. Скинув на веранде вещи, первым делом отправился на огород. Из оставшихся овощей порадовали редиска и, оказавшаяся самой стойкой, итальянская иммигрантка рукола. А посреди вскопанной под зиму грядки торчал седьмой номер. Листья его почернели и завяли, но на поникших к земле стеблях висели три не очень больших, но вполне крепких кабачка.
- Не зря я в тебя верил! - улыбаясь, произнес Николай. И, срывая плоды, вдруг испытал странное чувство. Будто совершилось нечто куда более важное, чем этот незапланированный урожай.