Некрасов Никита Викторович : другие произведения.

Познание себя 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.51*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Обычный сельский парень в один ужасный день осознает, что из всех жителей родной деревни в живых остается лишь он один. Жизнь продолжается и надо жить дальше, но после того как родное королевство оказалось в руинах, а по с детства знакомым лесам бродят смертельно опасные твари единственным смыслом жизни становится месть.

Познание себя Путь самосознания

  

Глава 1. Встреча (Начало)

  
   Тишина. Лишь колышется трава да неподалеку журчит речка, неспешно неся свои гордые кристально чистые воды. Вокруг ни души, вдалеке виднеются горы, и стройной стеной на противоположном берегу застыла громада леса, как безмолвные стражи тишине и порядку.
   Зовут меня Сонер, и мне всегда нравилась темнота и покой. Вещи для меня неразделимые тем более, когда лишь в темноте и вдалеке от людей можешь действительно остаться один. Кто - то боится темноты, но я не люблю день с его каждодневными заботами, нервами и беготней. Вы, наверное, думаете ну какая беготня у человека в жалкой деревушке на окраине, тем более с таким говорящим само за себя названием как Старые пни. Просто этот человек никогда не представлял, как ему будет житься с чувством постоянной головной боли. Причина том, что я с детства могу чувствовать эмоции людей и чем старше я становлюсь, тем этот дар или это проклятье, даже не знаю, как назвать, становиться все сильнее и сильнее.
   Еще с детства стоит, только родителям разозлиться на меня как я успокаивался, понимая, чем мне грозит дальнейшее непослушание и наоборот, если чувствовал безнаказанность, вытворял все, что ни попадя. Но все же при наличии плюсов минусов все же не меньше. И иногда мне просто хочется все бросить и бежать, не глядя, куда-нибудь подальше неважно и куда и как долго лишь бы не ощущать чужих эмоций как свои. Иногда сидишь просто смотришь в окно, думаешь о том, что надо посадить репу в огороде или сходить за водой, а то мама уши надерет, и вдруг начинаешь ощущать беспричинную злость, ярость и гнев, а все дело в том, что соседка никак не может загнать скотину в сарай.
   И вот так уже двадцать лет. Меня пытались лечить, исследовать, но все напрасно. Никто не может понять, что со мной делать. Приезжали и со столицы и со всей округи, да так уезжали, разводя руками и ахая. Один такой приезжий из столицы сказал, что таких людей как я называют эмпатами и встречаются они крайне редко. Объяснить, что-либо большее не был в состоянии даже он. А мне в принципе все равно как меня называют, лишь бы голова меньше болела. Раньше я пытался, как - то ограничить "свои" эмоции, но получилось немного, лишь в общении с несколькими людьми я могу нормально себя чувствовать, и как только набирается толпа у меня в голове, будто, срывает плотину и все эмоции, окружающих выползают наружу. Пытаясь осмыслить чужое, я иногда так теряюсь, что перестаю ощущать свои чувства в этой мешанине. И от этого голова раскалывается, так как будто в ней сидят пара огров и молотят кувалдами, пытаясь расколоть.
   Вообще я парень общительный, люблю веселые посиделки в нашем трактире "Седой боров", анекдоты, байки, всякие истории и легенды, хоть мне приходиться на таких посиделках не сладко я их люблю и посещаю хоть и не часто. Просто пытаюсь отгородиться от любых эмоций даже, своих, а потом дома или на берегу речки осмыслить происходившее, вспоминая особо запомнившиеся моменты. Звучит дико, я знаю, но мне нравится история и легенды.
   Деревенька у нас маленькая и книг достать не от куда, только в городе, но до него далековато, да и книги мне не по карману. Но на всякий пожарный случай я все-таки попросил нашего старосту научить меня грамоте. Тот долго отнекивался, но под напором моих железных аргументов, что грамотные люди всегда полезны, он уступил натиску. Авось попадется что-либо. Вот и передаются у нас за отсутствием книг всякие байки устным народным творчеством. Хоть я и понимаю что часть выдумка, но уж больно я любопытный. Особенно мне нравятся легенды о старых временах, великих войнах и могучих волшебниках одним мановением руки раскалывающих горы. Иногда я представляю себя в их роли и думаю, как было бы здорово, если бы я был хотя бы придворным магом или гвардейцем императорского двора. Все бы кланялись мне, желали доброй ночи или доброго утра. Эх, не жизнь, а малина. Но это мечты все мечты.
   Ладно, хватит обо мне. Деревенька у нас маленькая как я уже говорил, всего человек сто, домов на двадцать, да постоялый двор на всякий случай. Хотя какой такой всякий случай никто не знает, тракт от нас далеко к нам особо никто не ездит. Так иногда заблудятся и то не часто. Зато трактир там знатный пиво у нас варят свое, да и кухня неплохая по местным меркам вот и зависают там все по вечерам. До драк редко доходит все ж свои все, но нет - нет, кому ни будь надо выплеснуть горячую кровь.
   Вот и выходит у нас жизнь идет размеренно, будто по накатанной, без проблем и прочего. Люди сеют поля, содержат скот, тем и живут. Излишки урожая или приплода мы продаем на ярмарке в Слонте, ближайшем крупном городе. Ярмарки там два раза в год весной и осенью. В это время там собирается куча народа с окрестных сел и начинают хвалиться кто чем. Все бы хорошо, да только все мне чего-то не хватает, вроде все есть и крыша над головой и хлеб с мясом, да только жизнь пролетает, а все нет того, ради чего стоило бы жить. Все тянет меня на приключения на мягкое место. Нет, веселье и любовь до гроба это хорошо, да только в любви я разочаровался, а праздно жить, ничего вокруг не замечая не по мне. Мне бы чего ни будь...! Эх! Да разгуляться. Да только где ж возьмешь все это. Места у нас мирные. Последняя война была лет двести назад. Бывают конфликты конечно с той же империей, что на юге от нас, да только все они потихоньку заканчиваются и как правило до драк не доходит, максимум пригонят войск к границе покричат в щиты поударяют и успокоятся.
   Королевство Петерия, у нас маленькое да в обиду мы не даемся. На востоке от нас горы эйлов, еще дальше через пустыни обитают зелоты, противные ящеры. На западе от нас горы огров и еще одно королевство людей Кальмения на севере. Недалеко от гор огров лес дендаров. Ну и мы посреди всего этого. Местных князей, герцогов, баронов и всяких остальных прихлебателей короля у нас нет, есть только сам король, совет мэров и разные гильдии. Самой влиятельной из гильдий является, как и везде гильдия купцов, к которой вынужден прислушиваться даже король, который в свою очередь был как бы первый среди равных, но на деле в королевстве все решалось только им. И хотя король обладает у нас огромной властью, но главную роль у нас играл народ, в чем мы выгодно отличались от других королевств и народов.
   Было пару моментов, когда толпы народа просто вышвыривали неугодного правителя и сажали на трон того, кто им больше нравился. С тех пор ни один король не решался на излишнюю жадность, жестокость или повышение налогов, все они с тех пор правили справедливо и достойно чем всегда вызывали уважение и любовь народа.
   Городов средних и не очень где-то штук десять, не больше, да сел как наше в лесах на отвоеванных у них островках земли. Почти вся территория покрыта лесами и за каждую пядь земли приходится устраивать настоящие бои природе, но это того стоит, земля у нас плодородная и дает хороший урожай. Есть столичная академия магии, выпускающая из своих пенат магистров, мастеров и архимагов; последнее случается ужасно редко: наши маги просто не дотягивают до уровня архимага. Последний был у нас лет двести назад. Маги вообще задумывались как помощь обычному люду в борьбе с силами природы и в освоении земли. Позже магия стала привилегией богатых: ведь проблем много, а магов мало. Так, чтобы заплатить за квалифицированного мага нужно либо родиться или стать богатым, либо ограбить того же богатого.
   И все таки хорошего у нас больше. Природа своя, живая. В лесах много дичи, реки полны рыбой, горы полны залежами металлов. Народ у нас живет дружно и богато. Дружина нас защищающая, хотя и малочисленная, но крепкая, правда, остальной люд давно забыл какой стороной за меч браться. Живет народ праздно, от богатой жизни не видит дальше своего носа. Человеку у нас только и нужно, что стол богатый, крыша над головой не хуже чем у соседа, да красавица жена под боком. Свои беды и у нас есть конечно, но это так по мелочи. Нет - нет в лесу какая нечисть объявится а так спокойно как у Сиониса светлого за пазухой. Это божок наш местный. Я к религии не очень хорошо отношусь, если не сказать отрицательно, тем более пообщавшись с парой священников и напитавшись, их ничем не передаваемыми эмоциями превосходства и презрения ко всем и вся. А так я считаю, все равно, чем человек занимается главное, чтоб за правое дело брался и худо не делал.
   Сам я люблю охотиться в окрестных лесах много дичи, да и пострелять из лука я люблю, только лук не всегда понимает мою любовь и норовит пустить стрелы в любое место только не туда куда надо. Я вот все думаю когда меня дичь перестанет бояться ведь сколько раз ее вижу столько промахиваюсь, уже наверное привыкнуть должны к дурехе мазиле. Ну да ладно. А вот с метательными ножами у нас любовь взаимная.
   У нас в селе с детства игра такая была - властелин Кейла называлась. Если кто не знает, то так называется наш мир, так вот суть в том, что играющие расчерчивают большой круг и делят его на количество участников. Каждая часть круга с играющим обладает определенным количеством очков или войск. Очки можно увеличить себе или ослабляя на них противника бросая нож и чем сложнее бросок, тем на большее количество очков ты можешь рассчитывать. Со временем эта игра переросла в нечто большее, и я стал увлекаться метанием ножа всерьез. Лет в семнадцать я мог посоперничать с мастером, если не в точности, так в силе броска и в скорости, но и в точности не сильно ему уступая. И если подбираюсь достаточно близко для броска, ни один олень от меня еще не уходил.
   Иногда охота затягивается на пару дней и тогда приходится ночевать в лесу.
   Я люблю лес в нем очень много сокрытого - того, что не дано понять человеку, не знаю, наверное, это надо почувствовать или родиться дендаром. Дендары это вполне мирная раса, да только чужих в леса свои не пускают и редко из них выходят. Похожи они на больших кошек, если их поставить на четыре лапы да пару палок вставить для осанки. И хотя выглядят они говорят мило, только когти что могут иной раз поспорить с добрым мечом и нет - нет показывающиеся клыки, враз останавливают от необдуманных поступков.
   Ходят слухи, будто они могут общаться с животными и растениями, а также обладают своей магией недоступной другим. Я в это не верил, пока однажды не встретился в лесу с тем, что считал детскими сказками и страшилками на ночь, после напряженного дня охоты, с выслеживанием секача забредшего в такие дебри, что я боялся уже не выбраться из леса. Окружный лес мне с детства знаком и приятен, да и как может быть иначе, когда родился практически в нем. Протяни руку от деревни и вот он уже порой приветливый, порой дремучий и жестокий и чем дальше от людей, тем страшнее становиться. В тот день мама послала меня с наказом принести побольше дичи, так как через несколько дней у нас будет праздник пречистой Орильи покровительницы природы и жизни. К ней взывают, когда хотят лучшего и светлого, когда человек умирает, ему желают: пусть пресвятая Орилья даст тебе крылья попасть на небеса. Когда неурожай люди взывают к дождю и теплому солнцу.
  -- Сынок, если ты не принесешь дичи, то наша светлая может обидеться, а тогда лучше без нее не возвращайся - обрадовала меня мама.
   И хотя я человек далеко не набожный, мама у меня не в меня или я не в нее. Даже простейшее, казалось бы, дело - стирка, превращается в сложнейший ритуал с задабриванием речных обитателей и духов, а то не дай Сеонис им не понравится мыльная вода, и они обидятся. Мне такие люди никогда не нравились, но родню не выбирают, да и родичей я люблю, несмотря на все их недостатки, так что в тот день я печально вздохнул нерадостной вести быть лесным скитальцем на незнамо сколько времени и смолчал. Пол беды ходить в лес тогда когда не хочешь, так еще ж тебя в рамки загоняют, да и охота не всегда удачна: добычу надо найти, выследить, убить и доставить, а с моим то умением стрелять из лука в ситуации, когда промахнется разве что слепой и то мазать, я вообще молчу.
   И вот шлялся я пол дня по лесу выслеживал, выслеживал да и наивыслеживал казалось бы, свежие следы секача, только никак я не мог его нагнать, такое чувство было будто его что то напугало до колик и вот бегу я и не замечаю как забредаю в совершенно незнакомую мне часть леса.
   Знакомые редкие деревца уступили место могучим столетним дубам, раскинувшим ветви в недосягаемую высоту. Стало заметно темнее из-за сплошного полога над головой. В первую минуту я опешил, а потом начал вспоминать, как я здесь очутился, начал ориентироваться и вроде представил, куда надо идти, чтобы достичь дома. Только мамин наказ никто не отменял, а потому я, наплевав на осторожность благо, следы стали еще четче, побежал за кабаном и выбежал на небольшую полянку, образовавшуюся некогда поваленным деревом.
   Только я выбежал, как в глаза сразу бросилась здоровая туша кабана и мило умывающаяся кошка рядом размерами ни в чем не уступающими кабану весившего, наверное, килограмм под триста. Первой мыслью было: на кой мне эта охота - лучше валить, пока ноги целы. Мне сразу захотелось провалиться под землю или лучше испариться. Остановило меня то, что зверь не проявлял агрессии и в эмоциях, была смесь любопытства и настороженности, что ли. Я плохо разбираюсь в эмоциях животных, банально потому, что нельзя спросить их, что они чувствуют в тот или иной момент. У животных эмоции сильно отличаются от людских, так как животные в основном руководствуются инстинктами. А Виола меж тем так подозрительно и недоверчиво косилась в мою сторону, видимо ожидая моих действий. Не, животных я люблю, но когда перед тобой хищник одним взмахом лапы разрывающий латный доспех, не говоря уж о моем теле, то о любви к животным речь идет в последнюю очередь.
   Вот так мы и продолжали зыркать друг на дружку, а я в это время думал, какая нелегкая завела виолу в наши леса, ведь не так далеко ж я и ушел. Обычно виолы обитают только в лесах дендаров или неподалеку, но я еще никогда не слышал о том, чтобы они уходили так далеко. Теперь я хоть понял от чего кабан бежал так, будто у него двадцать егерей на хвосте сидело. И как мне быть: стоять на месте - глупо, бежать - еще глупее, осторожно отойти, так мне ж еще кабан нужен я ж за ним, сколько бегал уже почти вечер, и уходить с пустыми руками я не привык. Я начал думать, как так припугнуть тварюку так чтоб не бросилась. И сам не замечая, я начал ее уговаривать.
  -- Слушай, отдай мне кабана а? Я тебя не трону - приговаривал я, осторожно доставая пару ножей, готовый в случае чего кинуть.
   Мне даже почудилось, будто виола фыркнула на мои слова, но стояла и продолжала наблюдать.
  -- Ну, давай, ты себе, что ни будь получше подыщешь. Ты же сильная, могучая, красивая - продолжал я, и незаметно начал понимать, что я перестаю играть и говорю от чистого сердца. Ну, кто может устоять от красоты хищника, когда закатное солнце переливается на черной атласной шкуре, а под ней бугры мускул и глаза как будто два янтаря, в которых можно заблудиться, светятся умом.
   Я даже не понял, что произошло. Хищник просто развернулся и проскользнул в чащу, а я так и остался стоять, где стоял с открытым ртом. Так как дело близилось к вечеру и идти ночью удовольствие еще то, я решил переночевать неподалеку и утром направиться домой. Ночь прошла, спокойно, перекусив, я заснул и проспал до утра, понимая каким-то образом, что ничего страшного ночью не произойдет. Спал я как убитый а, утром весело напевая с разделанной тушей кабана неся, сколько мог унести, направился домой.
   По возвращении в деревню я сдал мясо матушке и рассказал своему лучшему другу Мельке эту историю, а он странно на меня посмотрев, сказал.
  -- Я слышал, что дендары общаются с воилами, но ты вроде не дендар, - с подозрением оглядывая меня, и видимо высматривая места, где бы у меня шерсть могла вырасти. - Да и общения вроде не было по твоим словам? Или было?
  -- Да вроде как не было - ответил я, а потом вдруг вспомнил прощальные эмоции виолы: удивление и что-то еще сродни даже не знаю, как выразиться чего-то близкого, родного. Хотя, может, я мухоморов объелся, какое родство с хищником, обитающим в лесу.
  -- Кстати я, где-то слышал, что виолы полу разумные, может она унюхала запах твоих штанов и решила с тобой не связываться? - посмеялся Мельке.
  -- Ага, вот, только чего она у нас в лесу делала, а? Не будет ли смешно, если пару виол к нам в деревню прибежит? Тогда запах от пары сотен штанов, точно их отпугнет да? - не забыл вернуть я подколку другу.
  -- Ну - ну. Не каркай, а то, как заявятся, так точно придется с воплями, да вонючими штанами по деревне бегать! - усмехнулся друг. - Ты вечером пойдешь в борова?
  -- Даже не знаю. Наверное, нет. Настроения нет. Посижу на речке - ответил я
  -- Эх, Сонер Сонер отбился от рук ты, да от коллектива выругать бы тебя, разъяснительную беседу провести, да не поймешь ты моих стараний, - с прискорбным видом буркнул друг.
  -- Как же не пойму. Куда мне. Ладно, пойду, дома помогу. Если будет настроение, вечером встретимся.
   Так я и пошел домой. Весь день помогал матери, а вечером после ужина пошел к реке, прихватив ножи покидать. Весь вечер сидел и думал, что же все-таки произошло в лесу и, как быть. Надумал, только то, что никак. Пусть другие себе голову забивают, а я просто посижу, послушаю тишину.

Глава 2. Оживший кошмар

  
   Вот так я и сидел, не заметив, как пролетело время, и пора было возвращаться обратно. По возвращении я неожиданно почувствовал запах дыма. В моей голове возникли разные объяснения этому, но ни одно не соответствовало, как потом оказалось истине. Да и как я мог предположить, что на нашу захолустную деревеньку напали, дома сожгли, а людей кого убили, кого увели.
   Взойдя на пригорок, с которого видна была вся округа, я остолбенел, увидев пылающий поселок. Сначала я не поверил тому, что вижу. Может, я сплю и мне сниться кошмар или на меня проклятье злой колдун, какое навесил. Некогда добротные деревянные дома пылали, а между ними повсюду были тела. Постепенно с запахом гари и ощущением пылающего и ревущего огня пришло понимание настоящего. От этого вида я опустился на колени и завыл, как побитая собака.
   В сознании всплыли лица близких и друзей, которых я, быть может, никогда уже не увижу. Неужели все те, кто мне был дорог, погибли, да и как это могло произойти. Не мог произойти такой пожар, который враз и сжег всю деревню. Ну не мог и все тут. Сразу выбежали бы люди кто с ведрами кто с ветошью и стали бы сбивать пламя. А если напал, кто так ведь мы никому не мешали, да и грабить нас не зачем. Ну, нету у нас ничего! Пол ночи я как восставший мертвец ходил между догорающими домами, стараясь, хоть кого-нибудь найти живого или найти причину всего этого, только надежды на это еще как-то поддерживали мой готовый испариться рассудок.
   Эмоций не было вообще, ни своих, ни чужих. Никаких. Да и какие тут эмоции, когда не можешь поверить в кошмар, в котором оказался. Все было напрасно, найти мне никого не удалось, да и сил от пережитого не оставалось. Лечь бы, проснуться и не вспоминать этот ужасный кошмар. Но горе случилось, а там вой не вой уже ничего не исправишь. Так я и лег без сил прямо на голой земле, на окраине, хорошо хоть лето и заснул. Снились мне кошмары, всю ночь я вскакивал, но к утру так и не смог вспомнить, что мне снилось. Помню только, что я бежал, от кого-то страшного и не мог нигде укрыться.
   Утром, проснувшись, я слабо соображал, побродил по бывшей деревне в поисках знакомых, но так никого и не опознал. Пожар настолько изуродовал тела, что найти и узнать знакомых было совершенно невозможно. Как это не звучит отвратительно, но хоронить я никого не стал, от многих тел просто ничего не осталось и я не смог себя заставить даже притронуться к ним, не говоря о чем - то большем. Собрав все свои не хитрые пожитки, я подумал и решил отправиться в город сообщить обо всем случившемся, да и жить как-то надо же. Люди должны узнать о том, что здесь произошло.
   Дорога до Слонта, ближайшего города заняла восемь дней. Хорошо, что, отправляясь вечером на речку, я взял немного еды, но так и не съел, перекусив утром, я пошел на поиски уцелевших амбаров, запасников или просто того, что можно есть. Я плохо представлял, что надо взять и где. Обычно на охоту меня собирала мама и подробностями сборов, я обычно не занимался. Так побродив по округе, я набрел на единственное строение, которое по случайности или специально оставили целым - это был дом нашего конюха. Вообще-то по идее деревенька у нас маленькая, лошадей держать накладно, но Сильм так полюбил лошадей, что стал держать их для себя и катал заодно всю окрестную ребятню. Да и дом по счастью находился как бы отдельно от других. Надежды на то, что я найду лошадь не оправдались, да я и не надеялся, зато нашлось пара лепешек, да кило три вяленого мяса и овощи с фруктами. Тогда догадаться пройтись по огородам, мне просто в ум не приходило. Еще я нашел каким - то образом лук с колчаном стрел, который лежал на самом видном месте, почему его оставили, я не знал, видимо спешили.
   Так повесив колчан, сумку с припасами и лук в чехле я и отравился. Дорога была не трудной, хоженной, если бы не мысли о произошедшем, которые я никак не мог отогнать, да и нехватка припасов. Тракта от нашего села до города не было, но была довольно широкая тропинка, вытоптанная сотнями подошв. На третий день пришлось охотиться. Но мне по странной судьбе постоянно удавалось подкрадываться довольно близко и всаживать по самую рукоять нож в попадающуюся дичь.
   Так прошло пять дней. Припасы были в порядке, вчера попалось пару зайцев. Одного я даже умудрился достать стрелой, не иначе случайно. Так неспешно продвигаясь по тропе, я неожиданно наткнулся на следы двух людей. "Что они здесь могут делать" - подумал я. Пройдя дальше по следам, которые сворачивали направо вглубь леса, я обнаружил сквозь ветви веселый огонек костра, разгоняющего начавший сгущаться сумрак. Я долго решал, как быть: выйти или пойти дальше.
   Наконец решившись просто понаблюдать и посмотреть, я медленно подобрался к кустам, и осторожно раздвинув их чуть в сторону, застал картину: сидят два типа явно нехорошей наружности, и тихо перешептываясь, обсуждают, что-то явно их интересующее. Оба в потертых кожаных безрукавках и грубой одежде, бородатые и обросшие. Похожие как близнецы, они явно давно не знали, что такое чистота. По постепенному переходу от шепота к повышенным тонам я понял, что начинается спор. Сначала я не понял вокруг чего, но постепенно до меня начало доходить, что суть спора связана с тем, нападать или не нападать на проходящих по прилегающему неподалеку тракту путников или затаиться в ближайшие дни. Как я понял недавно, они ограбили и убили, какого то купца на свой страх и риск пошедшего с товаром и двумя слугами без охраны по тракту. Один бандит говорил, что исчезновение купца вызовет подозрение дозоров на тракте, а другой, что время еще есть и можно пока пощипать кого еще. Их речь так изобиловала сомнительными речевыми оборотами, что описывать ее я не берусь, хотя речь меня заворожила, и я набрался очень хорошим багажом отборной ругани.
   Так постепенно спор перешел в ссору, а ссора перешла в выяснение отношений. Кто круче и вообще, кто здесь главный. Извечная история если нет строгой иерархии как в армии, то рано или поздно все заканчивается выяснением главенства и подчинения, особенно в бандитских шайках. Чтобы утихомирить своего въедливого напарника и расставить все точки и запятые, один из бандюг недолго думая, заехал другому по физиономии. Тот, страшно обидевшись, выхватил кинжал и пырнул подельника. Первый, уже отдавая, Сионису душу умудрился кинуть нож в недавнего товарища и попасть тому в горло. Глупо вышло. Никто не оказался прав и все неправы. Неужели нельзя было договориться? Да ладно не мое это дело. Главное что мне не пришлось с ними связываться. Грех на душу убийством я не хотел брать, а просто пройти со знанием, того, что они делали и собирались сделать, я не мог. А так как говориться нет человека - нет проблемы.
   Подойдя, поближе я решил проверить их имущество. Оно им все равно не нужно, а мне деньги бы пригодились. Пообыскав их я нашел около сорока золотых, хотя и понятно купец все - таки не обычный прохожий. Также я приобрел неплохой кинжал в добротных ножнах и остатки давнишней не первого качества еды. С таким грузом я решил добраться до тракта, а затем и до города.
   Выбравшись на тракт, я выглядел не лучшим образом, все же прогулки по лесу не способствуют чистоте. Но и на бродягу я не походил, тем более что одежду я прихватил запасную в доме нашего конюха. Прибившись к паре друзей, направляющихся вместе в Слонт из ближайшей деревеньки, я узнал, что не одна наша деревня стала объектом нападения.
   Всего деревень десять и никто не знает, кто повинен в нападениях. Никто не выжил из тех, кто в момент нападения был в деревнях. Моих невольных товарищей звали Джой и Сил. Они были немногословны, но я узнал, что они собираются попробовать поступить в дружину. И даже если их примут для них начнуться годовые занятия физической подготовкой, постоянная муштра, тренировочные бои и тому подобное. Они предлагали мне пойти записаться вместе с ними, но я сказал, что у меня есть свои дела, а потом посмотрим. Так как до города еще было пару дней пути, а вечер постепенно набирал силу, мы остановились неподалеку от тракта на небольшой полянке. Разложили нехитрые припасы, собрали хворост для костра и Сил вызвался кошеварить. Пока дожидались каши, разговорились.
  -- Слушай Сонер, а зачем тебе в город? - спросил Джой.
  -- Просто со мной приключилась та же беда что с теми деревнями, про которые вы мне сегодня рассказывали. На мои "Старые" пни кто - то напал. Меня тогда в деревне не было. Вернувшись, я понял, что никого в живых не осталось. Самое главное я не могу даже объяснить, кто напал и зачем. У меня теперь выходит и близких не осталось, мне хотелось бы думать, что они сбежали и остались живы, но лучше все таки думать, что они мертвы, наверное, так будет легче. Надо рассказать про деревню, а потом и думать о дальнейшей жизни. Может, я и в дружину пойду, - мне было трудно это говорить, но мне хотелось выговориться, а не держать все в себе. В конце концов, весь негатив, который ты копишь в себе, прорывается наружу, и от этого страдаешь не только ты, но и окружающие. Лучше выговаривать наболевшее и рассказав свою историю, я почувствовал облегчение.
  -- Сочувствую. Извини, я не знал. Я понимаю, как тебе тяжело, я тоже терял родных. - сказал Джой и в его словах я действительно почувствовал сожаление и понимание.
   Дальнейший вечер прошел тихо. Поев, мы легли спать. Караулить никто не стал, тракт все-таки, но по негласному договору спали в пол глаза. Утром пустились в дальнейший путь и, переночевав еще день вдоль тракта, достигли Слонта.
  

Глава 3. Слонт

  
   Я несколько раз был в городе. Местная ярмарка славиться на все королевство. Сюда съезжаются люди со всех окрестных поселений. Город обнаружился неожиданно, сразу за поворотом тракта. Он был не то, чтобы большой, но и маленьким его не назовешь, обнесенный высокой добротной стенной из камня, он был надежной опорой на многие мили вокруг. Добротные дома в один-два этажа, в основном из дерева соседствовали, кое-где со зданиями богачей из кирпича и камня.
   Чистота улиц конечно не идеальная и не та, что в селах, но периодически маги проводили чистку улиц, а богатые районы буквально сияли. Весь мусор раз в неделю вывозился за город и сжигался в больших ямах дежурными магами. В городе постоянно кружили стражники в поисках злостных нарушителей спокойствия. В самом центре стоял древний замок-крепость. В замке уже давно отпала необходимость, просто город в свое время обрастал именно вокруг этой крепости, построенной в качестве опорного пункта для защиты местного населения в период, когда окрестные земли только заселялись.
   Замок был старым, но мог выстоять в штурме с многократно превосходящим противником, да и следили все же за крепостью. Из узких окон бойниц очень удобно было вести огонь, а ров вместе с подъемным мостом и высокими стенами было не так легко преодолеть. Там располагался гарнизон из пяти сотен конных дружинников и пяти магов, выпускников столичной академии. Достигнув городской стены и заплатив пошлину, мы простились. Распрощались мы довольно тепло, все-таки парни неплохие и я пообещал подумать по поводу дружины.
   Оставшись один я начал думать, куда мне идти и решил пойти сначала в городскую ратушу и сообщить, кому следует о произошедшем со мной.
   Добрался я до ратуши довольно быстро, это было красивое величественное здание на которое явно не жалели казенные деньги. Всюду мраморные резные колонны, портики и шпиль, казалось, протыкает само небо, а вот внутри пришлось прождать часа два и никакие уговоры на стражей не действовали. Прождав положенное время, я прошел вдоль коридора и оказался в маленькой комнатке ненамного больше шкафа, где единственной мебелью был стол и два стула, да еще конторка, видимо для бумаг.
  -- Здравствуйте. - обратился я к обитателю кабинета.
  -- Здравствуйте. Присаживайтесь. Какие жалобы? Чем недовольны? - спросил паренек в очочках. Вид у него был простой, но выражение лица и эмоции выдавали его с головой. Выражение превосходства и недовольства тем, что его отрывают от некоего важного дела и неважно есть это дело на самом деле или нет. К нему так и хотелось привязаться по поводу и без. Такие люди ничего кроме отвращения во мне не вызывали. Думают, что они выше всех, да только не так это, и как только в кабинетик протиснулся майор дружины с приказом достать бумаги за прошлую десятицу, весь его гонор, куда-то пропал, а голос стал до противного заискивающим.
  -- Извините. Дела. Так чем могу помочь, - вернулся к разговору чинуша после ухода майора.
  -- Понимаете, мою деревню сожгли, и я единственный выживший. Я не знаю кто это сделал, так как меня там в тот момент не было. - ответил я, чувствуя отчего - то свою неуверенность. Мне было противно объяснять человеку мою беду, до которой как я чувствовал, ему нет никакого дела. - Я хотел вам сообщить это и потребовать разобраться.
  -- А вы знаете, сколько всего таких деревень как ваша? - спросил сидящий напротив меня парень, который на вид был не старше меня и держался все более и более покровительственно, глядя на меня как на маленького ребенка, которому взрослый дядя объясняет очевидные вещи.
  -- Да я слышал, - ответил я, стараясь сдержаться.
  -- Ну и как, по-вашему, какую деревню мы должны посетить в первую очередь, вашу? А? Мы вынуждены рассмотреть ее в порядке очередности, уж простите - ответил чиновник. - Еще не со всеми деревнями все ясно, а народу катастрофически не хватает.
  -- Да я все понимаю, но не могли бы вы мне сказать, кто это сделал? - спросил я, все еще надеясь, что мой визит не напрасен и я, что-нибудь узнаю.
  -- Никто не знает и вам, я бы посоветовал не вспоминать об этом, а устроиться на новом месте да хотя бы у нас в городе. Я мог бы вам, что ни будь предложить. Что вы умеете?
   И тут я задумался. А что я действительно умею? Полоть грядки? Это не умение. Выполнять поручения? Меня не интересует должность мальчика на побегушках. Тогда я ответил, что мне бы хотелось поступить, в какую ни будь гильдию в качестве ученика. После недолгого выбора я решил остановиться на гильдии кузнецов. Я всегда любил наблюдать за нашим кузнецом Пасом. Иногда болтал с ним про его ремесло и даже кое-чему научался по мелочи.
  -- Ну, что же если вы остановили свой выбор на гильдии кузнецов, то я могу предложить вам мастера Сиола, он как раз набирает учеников, его вы найдете на кузнецкой улице. - ответили мне.
  -- Спасибо. До свидания. - сказал я на прощание, сдерживая рвущийся вздох облегчения и надеясь, что кузнечное ремесло покориться моему трудолюбию.
   Перед тем как идти к мастеру Сиолу, я решил немного перекусить. Побродив, я наткнулся на неплохую и видимо недорогую таверну. Заглянул внутрь и нашел вполне приятный зал. Столы и стулья не прибиты к полу, что говорит о том, что драки здесь не в чести или просто хозяину некуда девать деньги. Я понадеялся на первое. Выбрал столик, сел. Народу было лишь несколько человек. Немного погодя подошла симпатичная служанка и, улыбнувшись обезоруживающей улыбкой, спросила, что я бы хотел заказать. Мне подумалось, что ее, но вслух я сказал, что предпочел бы первое, второе и всего побольше. Еще мне взбрело в голову заказать вина. Я обычно не пью спиртное, но настроение было не очень и захотелось его поднять.
   Душу жгла злость и желание отомстить за близких, но как это сделать было неясно и все что мне оставалось делать это бессильно сжимать кулаки и заглушить свои чувства выпивкой. Деньги есть и пару серебрушек на вино и еду я могу потратить. Вино оказалось неплохое и во время еды, не заметив, я выпил все, что мне принесли. Подозвав девушку, я заказал еще. Еда была вкусной и буквально исчезала в моем желудке вместе с вином, которое, казалось, совершенно не давало о себе знать, какими либо побочными эффектами. Мне стало хорошо от еды и вина, я расслабился и слегка повеселел. На фоне этого расслабление я заказал третий бутыль вина. Мне стало совсем хорошо.
   Я подозвал служаночку и предложил ей посидеть со мной. Она, мило улыбнувшись, сказала, что правила запрещают и ей влетит от хозяина. Дальше было еще вино, потом, все-таки уговорив, девушку сесть со мной я заказал еще вина, а дальше я ничего не помню. Помню только, что мне очень хотелось произвести впечатление на девушку и начал хвастаться собой и тем, сколько у меня денег.
   Проснувшись, я не сразу понял, где я и кто я. Потом вспомнил прошлый вечер и обнаружил, что я сижу на той же лавке, а передо мной тот же стол, на котором я лежал всю ночь, уткнувшись головой. Еще я обнаружил у себя страшную головную боль и отсутствие всех моих денег, кроме пары монет, что я спрятал на всякий случай. Озарение охватило меня и понимание того, что меня облапошили, как последнего дурака, подняло во мне волну гнева. Поднявшись на нетвердых ногах, я направился на кухню. У меня было желание вытрясти всю душу из этого поганого трактирщика, который допустил такое! Доплетшись до кухни, я на повышенных тонах начал орать и требовать мои деньги. Мне было абсолютно наплевать на последствия, все со мной произошедшее просто выключило мое сознание и превратило в зверя.
  -- Где мои деньги? - заорал я. - Как вы посмели меня ограбить?
   Трактирщик в недоумении посмотрел на меня и спросил.
  -- Простите, а о чем речь? По-моему это вы мне должны за вчерашний ужин и вино. Вы так и не расплатились. Вы уснули и я решил вас не тревожить, тем более, что такое иногда происходит с посетителями и мы не беремся их будить, опасаясь попасть под горячую руку. Вы были очень пьяны и не отвечали за свои действия.
  -- Тогда, где же мои деньги - неуверенно спросил я, чувствуя, что мне говорят правду. Эмоции, преобладающие в мужике говорили в пользу этого, а способностям своим я за двадцать лет привык доверять.
  -- Не имею понятия, я не следил за вами весь вечер, так что об этом ничего не знаю - ответил мужик. - Хорошо понимая ваше положение, я могу предложить вам отработать вашу вчерашнюю еду. Я не потребую многого, просто один день работы. Мне надо наколоть дрова и помочь на кухне.
   Подумав, я согласился. Деваться некуда. В словах трактирщика был здравый смысл и в произошедшем вчера был виноват никто иной кроме меня. Эх, жалко денег, ну да ладно. Легко пришли, легко ушли. Надо жить дальше и не оглядываться на прошлые ошибки, хоть и стыдно до коликов за вчера. Как я мог так упиться. И угораздило же меня. Так поругав себя и понимая, что сделанного не воротишь, я пошел выполнять поручения трактирщика. Они были не сложные. Надо было наколоть дрова, да помочь с готовкой на кухне. Зайдя на кухню, я встретился с вчерашней девушкой и весь покрылся краской от стыда, вновь вспоминая свои вчерашние пьяные бредни. Она вяло улыбнулась и прошла дальше, а в эмоциях было что-то непонятное, вроде скрытого торжества. Вдруг я понял, а ведь она меня обокрасть могла! Только сам виноват, да и мысли читать я не умею. А сказать, что она обокрала только выставить себя на посмешище.
   Так отработав весь день, мне разрешили остаться на ночь, и утром я отправился на кузнецкую улицу. Найдя адрес мастера Сиола, я увидел небольшое, вытянутое, одноэтажное строение без окон, из которого раздавался звук ударов молотом. Я зашел внутрь и оказался как будто в печи. Температура внутри была почище, чем в бане. Мастер Сиол, если это был он стоял обнаженный по пояс и со всей дури лупил по лежащей на наковальне раскаленной заготовке. Торс его бугрился от вздувшихся мускул, а наковальня казалось сейчас расколется от очередного удара. Поздоровавшись, я поинтересовался.
  -- Как я могу найти достопочтенного мастера Сиола?
  -- Ты его уже нашел. Чем могу быть полезен, - ответил здоровяк.
  -- Я хотел бы наняться к вам учеником, - сказал я.
  -- Что ты умеешь? Или хотя нет. Ты умеешь хоть что-то? - скептически посмотрев на меня, спросил мастер. Мускулатурой особой я не обладал, на кузнеца похож не был и отлично понимал его скепсис.
  -- Немного умею, а остальному научусь, - не ударил в грязь лицом я.
  -- Ладно, поглядим. Откуда ты?
  -- Я из маленькой деревни в восьми днях пути от сюда, - ответил я, не совсем понимая, зачем ему это, не все ли равно, откуда человек, главное чтобы работал хорошо. Или у него другое мнение на этот счет?
  -- Хорошо, а ты знаешь, что обучение у меня стоит денег? И что за еду и кров ты будешь должен платить до тех пор, пока не будешь приносить мне прибыль, - как бы невзначай ответили мне.
  -- Нет про это мне ничего не говорили. Меня направили из городской ратуши и сказали, что вы набираете учеников и все. А сколько стоит ваше обучение? - полюбопытствовал я, уже ожидая, что сейчас заломят такую цену, что можно устроиться учеником казначея, а не кузнеца.
  -- Пять золотых в месяц, - ответил кузнец.
  -- Извините, но у меня нет таких денег. Возможно, вы могли бы меня взять, а затем я бы отработал все, - спросил я уже не надеясь на положительный результат. Все же мужик оказался с гнильцой, жадность так и перла из него.
  -- Ничем не могу помочь. Мне надо оплачивать налоги королю и содержать кузню. Если я возьму тебя с твоими условиями, то твои долги будут расти как снежный ком, - сказав это, кузнец обернулся, ясно давая знать, что разговор окончен и пару минут спустя под сводами покинутой кузни опять застучал молот.
   Вышел я не в очень хорошем настроении, скажем прямо в паршивом. Дальше я направился искать себе работу в других кузнях. Везде был двоякий результат: либо со мной соглашались, но нужны были деньги либо они не брали учеников, а на уровень мастера для работы или хотя бы подмастерья я не тянул. Уже под вечер после бесплодных метаний я стал думать, чем заняться и не придумал ничего лучше, чем вернуться в таверну, в которой я потерял свои деньги. Один хороший человек, не помню кто, сказал: если ты потерялся и не знаешь, что делать - начни сначала, или что-то в этом духе. Вот я и решил продолжить оттуда, где все началось. Зайдя в таверну, я поздоровался с хозяином и поинтересовался.
  -- Извините, может вы подскажете, как мне быть? У вас в городе нельзя устроиться без обладания профессией, а чтобы ее получить, нужны деньги. Как мне быть в этом случае. Не идти же грабить, в конце концов.
   Хозяин посмотрел на меня, вздохнул и сказал.
  -- У нас в городе просто не очень любят приезжих. Это в деревне ты живешь тем, что вырастил сам, здесь же ты должен бороться не столько природой, сколько с самими людьми. Неважно за что: за лучшую работу, место жилья, еду. Это жестокий мир, в котором не место приезжим. По крайней мере, так думает большинство горожан и они, мягко говоря, не ценят окраинных. Думают, что у них отбирают все лучшее. Это конечно ерунда но.....
  -- А мне то, как быть? - спросил я в смятении.
  -- Тебе я бы посоветовал пойти обратно, откуда ты пришел, только не оставаться в городе, просто потому, что мне кажется тебе не место здесь. Ты еще не избит жизнью. Живи своей жизнью как раньше. Осядь, где-нибудь в своей деревне, найди девушку покраше и живи. - Было видно, что человек действительно переживает за другого, пусть даже и незнакомого и ему действительно не безразлично. Мне не хотелось ему врать, поэтому я сказал правду.
  -- Моей деревни больше нет. Ее сожгли, и я надеялся остаться в Слонте. Теперь я понимаю, почему у вас нет домов за городской стеной. В свое время меня это удивило. Если вы так относитесь к чужакам, то никто не захочет остаться в вашем городе, больше необходимого едва в него въехав и поняв ситуацию.
  -- Извини, я не знал. Если тебе так необходимо остаться в городе, то я могу взять тебя в работники. Еда будет, да крыша над головой, кое-что я даже буду платить, но еще раз повторю - лучше бы тебе поехать туда, где тебя будут ценить по тому, кто ты есть, а не по тому кем кажешься другим, - ответил мне трактирщик и я не почувствовал ничего дурного, поверив сразу всему, что он сказал.
  -- Спасибо. Можно мне подумать? Я хотел бы остаться на пару дней у вас. Я отработаю все. - Я уже был готов согласиться, но природная осторожность взяла свое и я решил не торопиться.
  -- Хорошо оставайся. Ночевать будешь в комнате на втором этаже, где ночевал вчера и не переживай, мне, кажется, у тебя все будет хорошо. Почему-то я даже в этом уверен. А пока можешь помочь на кухне, сходить за водой, да и дрова можешь заготовить еще. Программу работ ты уже знаешь. Так что вперед.
  -- Есть начальник, - шутливо поддержал я его. - Кстати я так и не спросил, как вас все-таки зовут.
  -- Меня зовут Фрон. И пожалуйста больше не пей вина в таком количестве, а то я тут вспомнил про твои посиделки и начинаю опасаться за сохранность моего запаса в погребе. Может его на замок закрыть для сохранности? - прищурясь спросил Фрон.
  -- Не надо я больше не буду, - с чистой совестью ответил я покраснев. После вчерашнего одно только напоминание о вине, вызывало тошноту. Мало того, что голова болела, так еще и деньги потерял. Жалко все-таки сорок золотых было.
  -- Откуда у тебя такие деньги. Ты же вроде с деревеньки? - с изумлением спросил Фрон, когда о них узнал. Да и было чему изумляться. На сорок золотых можно безбедно жить несколько месяцев, практически ни в чем себя не ограничивая.
  -- Да повезло, - ответил я и рассказал историю про поссорившихся разбойников.
  -- Да действительно повезло, ладно давай за работу.
   Так я и остался в таверне, кстати, называлась она "Веселый огр" и на вывеске изображала его, в какой-то странной позе долженствующей, по-видимому, передать огра в крайней степени веселья. Ну да ладно. Мои размышления о судьбе и дальнейших действиях растянулись на довольно долгое время. Сначала я думал о паре дней, но вот уже прошло три недели, а я все думаю. Перебирая все варианты я не находил ни одного который был бы лучше нынешнего в моем положении. Все же крыша над головой, хороший стол и неплохие люди к таверне - это неплохо, совсем неплохо. Со всеми я подружился, а та служанка, как только узнала, что я остаюсь, куда-то пропала.
   Так выяснилось, кто украл деньги, но найти ее не удалось, да и честно говоря, я и не пытался, пусть будет на ее совести, а денег я себе, как-нибудь да найду. Кроме меня на кухне работал сам хозяин в качестве главного повара и Риола - женщина лет пятидесяти, миловидная совсем не старо выглядящая. Видно было, что они с Фроном давно знакомы и понимают друг друга с полу слова. Какие между ними отношения я не знал, а спрашивать я постеснялся.
   В первые несколько дней в городе моя эмпатия от обилия народу буквально взбесилась, но постепенно я стал замечать, что потихоньку приноравливаюсь к этому. Уже не было того дискомфорта, что я чувствовал в первые дни и, хотя я мечтал о том, чтобы оказаться где-нибудь на природе и одному, я перестал постоянно думать о неудобстве житья в большом городе. Человек ко всему привыкает, и в этом мне помогли все те, кто меня окружал.
   Риола очень хорошо ко мне отнеслась и работы по кухне превращались не в работу, а в каждодневную веселую посиделку за чисткой картошки, да варкой каши и различных супов. Она была полна оптимизма, непонятно как сохранившегося до такого возраста какого-то детского озорства и позитива. Риола знала массу историй и сказаний и я как самый жадный слушатель внимал каждому слову, она настолько интересно передавала настроение слушателю, что казалось вот-вот сказка оживет, и ты окунешься в водоворот великих сражений и жестоких битв и вдруг выпрыгнет, кто- нибудь из-за двери с воинственным кличем и кинется низвергать отродье бездны в твоем лице. Даже самые мелкие происшествия, происходившие, когда-то в самой таверне превращались в занимательные истории, при том на сто процентов правдоподобные. Также она знала множество невероятных рецептов блюд и неожиданно для самого себя, мне понравилось работа повара. Да и трудно устоять, перед соблазном отдаться в полное подчинение такому человеку как Риола. Таким людям нельзя не верить и я всей душой всегда тянулся к таким людям, тем более понимая, что, выигрывая все в общении не надо им отдавать взамен ничего кроме ответного тепла и дружбы. Любая работа с ней приносила только радость и новые открытия. Такие люди способны вести армии одним жестом, только нашей кухарке пока это не надо было, поэтому армии спокойно коротали свое время в гарнизонах. А если серьезно, такие люди никогда не предадут и не бросят. У них есть какая-то внутренняя доброта и свет.
   Под предводительством старшего товарища по кухне я научился сначала готовить нехитрые блюда, а потом перешел на изучение премудростей всевозможных соусов, подлив и тому подобных чудес кулинарии. Вскоре я стал незаменимым помощником на кухне, и мы совместными с Риолой усилиями выгнали Фрона с нашей территории. Самому Фрону было лет пятьдесят пять, хотя на вид ему можно дать лет сорок, его выдавали глаза по прежнему острые, но в них читалась мудрость, которая дается только с годами. Сам он когда-то служил наемником но, скопив немного денег, открыл с компаньоном таверну, а позже выкупил свою долю.
   В зале кроме сбежавшей Пирлы прислуживала еще одна девушка - Нира, приятная девушка, с которой можно неплохо поболтать иногда, но которую, как и всех девушек, иногда заносит и ее уже не остановить. Она готова часами рассказывать, как недавно заезжал благородный господин и обещал вернуться и жениться на ней. Пока она в это верила, и я не хотел разбивать ее мечты, хоть и сам бываю часто наивным. Со временем пройдет и у меня и у нее. Всегда проходит даже если ты принц или последний босяк. А с другой стороны как бы хотелось поверить, что люди все добрые, прекрасные, что в них нет зла и они ничего не скрывают. Иногда слушая истории Риолы, и смотря на нее, мне казалось, что сказки могут быть на самом деле, но после приходила реальность. И как бы хотелось поверить в то, что сказки хоть когда- нибудь, сбываются.
   В трактире еще был Норд - местный вышибала, с ним мы общались особенно часто. Поначалу он относился ко мне немного насторожено, но когда я показал, как метаю ножи, он моментально растаял и чуть ли не умолял его научить. Вот так каждый день утром мы с ним метали железки. И мне зарядка и ему польза. Норд же научил меня пару приемам рукопашного боя. Хоть я и не был слабаком, но против человека, который хоть немного владеет техникой боя, как оказалось, не выстою и пары минут. Утром, пока нет посетителей, мы выкрадывали немного время, метали ножи, затем пару часов занимались моими тренировками кулачному бою. Успехи хотя и небольшие, но все же были. Учится, я всегда не любил, но когда дело выпадалось по настоящему интересное меня за уши от него не оттащишь, а тренировки мне очень нравились.
   Норд, в прошлом дружинник показал даже пару точек на теле, прикосновением к которым можно ненадолго вывести человека из строя. Все было хорошо и мои тренировки приносили мне пользу и удовольствие и постепенно, я так вошел в тренировочный процесс, что не заметил, как чуть ли не бью Норда. Правда, только я начал это ощущать и зазнаваться, как все мои надежды развеялись прахом и Норд каждый раз показывая что-то новое стал укладывать меня на траву с завидной периодичностью.
   Единственного чего мне не хватало, так это моей старой верной горной речки, на берегу которой так хорошо думалось в темноте и одиночестве. Еще мне стало не хватать наших посиделок в старом добром "Седом борове". Воспоминания о том, как мы там сидели за кружечкой нашего свежесваренного пива и слушали старые легенды, и сказания иногда нет-нет всплывали в памяти, и было довольно тяжело вспоминать об этом без боли. Вставали перед глазами лица друзей, родных, знакомых. Впервые в своей жизни в эти моменты я ощущал ненависть к сотворившим это с моими близкими. Я все чаще и чаще начинал думать о том, чтобы поступить в дружину и однажды спросил об этом Норда.
  -- Слушай, Норд ты же служил? Так как это все? - спросил я строя из себя простачка, которым в принципе на самом деле и являлся.
  -- Да никак! Первый год каждый день злой сержант будит пинками, заставляет бегать, прыгать, стрелять из лука, учит сражаться на мечах и всему прочему. Это все хорошо. Вот только за то, что ты промазал на стрельбище - наряд. За ослушание - наряд. За разговоры - наряд. И выходит, что ты не учишься воевать, а учишься чистить картошку или драить полы.
  -- Ну, кое-чему тебя все же научили, - не согласился я.
  -- В принципе да. Только видел бы ты, что наш сержант вытворяет. По сравнению с ним я как маленький цыпленок перед виолой. Наши инструктора вытворяли такие вещи, что поначалу нам казалось, человек вообще на такое не способен. Таких людей правда очень мало, да и научится этому, не каждый сможет, даже если дать ему лет двадцать.
  -- Ну а мне то, что делать? Может тоже в дружину пойти? Я запутался, и все что ни думаю, упирается либо в деньги, либо в дружину. Правда, можно попробовать обустроиться в какой деревеньке неподалеку, но не хочу. Хватит жить в глуши!
  -- Могу тебя сказать только одно. Люди, которые не знают, что делать дальше обычно идут за советом, а кто у нас советы раздает? - улыбнулся бывший дружинник. - Есть тут у нас один старец в горах. Сходи к нему может и присоветует чего.
   Тут я вспомнил. Действительно был у нас один старец в горах. Наш староста даже к нему обращался, когда неурожай у нас был. Обычно в городах люди обращаются за помощью к магам, только денег, чтобы вызвать квалифицированного мага да еще в такую глушь, а потом в течение нескольких дней его кормить и ублажать надо немерено, вот наш староста и решил попытать счастья с отшельником, как его иногда называют. Живет он в нескольких днях пути от Слонта, почти на границе. Древний, весь седой и ужасно мудрый. Хотя на вид ему можно было дать лет тридцать-сорок, никто не знал, сколько в действительности ему лет и называли его старцем не за вид, а за мудрость и знание, которое так и читалось в глазах, походке и действиях. Небольшая седая борода и седая же голова с короткой стрижкой делали его похожим не на мудреца, а скорее на ушедшего на покой сотника и лишь глаза и необычная уверенность выдавали его истинный возраст.
   Тогда его удалось уговорить помочь деревне самому, обычно он просто раздает советы, но в тот раз лично помог уродить земле. Взял за это еды и немного денег. Что-то поколдовал-поколдовал, дал совет чередовать поля и сев, и потом у нас проблем с урожаем не было. Земля родила столько, что оставалось на продажу намного больше обычного. Тогда на него сбежалась вся деревня глядеть. Ничего необычного в его облике вроде нет, только глаза выдают мудрость лет, и нечто потаенное было в его облике, что не дается обычным людам. Тогда я был маленьким, мне было что-то около десяти и меня поразило то, что тогда я впервые не смог прочесть эмоции другого. В то время мой дар не был так развит, но это касалось скорее моего понимания самих эмоций, а не восприятия. Мне сложно передавать словами то, что я чувствую - это в первую очередь надо испытать, чтобы понять, но тут эмоции были затянуты словно какой-то пленкой.
   Выбор был в другом: идти или не идти к отшельнику за советом? И что я ему скажу? Жить не могу нормально? Призвания своего найти? Чушь! Тем более что Фрон уже давно говорил, что я могу остаться у него, более того получать я буду неплохие деньги, взамен оговоренных ранее. Да и обязанности мои возросли: помимо кухни и мелочи я еще нет-нет прислуживал в зале, когда требовалось. Так проходили дни, и лето все больше сходило на нет. Еще немного и пойдут дожди, а вслед за ними и снег. Хоть у нас не так холодно как в горах, но и выходя на улицу приходиться тепло одеваться. Нужно еще подумать о теплой одежде, которой я не имел. Денег я пока скопил немного, но на одежду должно хватить. Только если я соберусь к отшельнику необходимо запастись провизией, некоторыми вещами, да неплохо было бы приобрести палатку. На это точно денег не хватит.
   В таверне все проходило по накатанной. Наш трактир стоял довольно далеко от центра и публика, у нас была из простого люда: рабочих, служак, обслуги. Клиенты приходили, ели, пили иногда нет-нет бузили немного, выпуская накипевший пар. Норд в этот момент становился непреклонной машиной по выбиванию дурных голов, и буяны сразу успокаивались.
   Понемногу жизнь у меня налаживалась, дни шли за днями и я все реже, казалось бы, стал вспоминать про свои поиски лучшей доли. Крыша над головой, хороший стол, чистая постель, люди, которые за недолгое время стали мне близки и главное дело, которое приносит удовольствие. Чего еще желать? И все равно сидело во мне нечто, может в натуре, что не давало мне покоя и требовало, требовало. Чего? Пойди, спроси! У всех людей есть период в жизни, когда им становиться, чего-то не хватать. Такое состояние как будто ты на пороге чего-то к чему стоит только протянуть руку, и ты это получишь. Только в том и вопрос, куда руку протягивать. И в этот период я думаю всегда, необходим человек, который будет брать тебя за руку и вести. Как слепому котенку, в первые моменты его жизни которого направляет и оберегает его мама, так и человеку необходима поддержка человека, которому он доверяет. Эти функции должны выполнять родители, но редко выходит так, что они становятся проводниками маленького лучика пробивающегося сквозь терни и заросли жизни. Чаще всего родители либо не могут, либо не хотят заботиться о своих чадах не как родители, а как друзья, мягко наводя на путь. Человеку чтобы добиться успеха не надо многое: просто найти путь. Занятие, которое он полюбит. Ведь когда тебе что-либо нравиться - ты всю душу и сердце вкладываешь в свое дело. И это дело просто не может быть плохо выполнено. Ты стремишься сделать его лучше: ищешь иные подходы, изучаешь его, становишься одержим им. Некоторые люди в данном случае находят дорогу сами, некоторых другие заводят в такие дебри, из которых они порой не выползают, поддаваясь чужому влиянию.
   Может быть, это и малодушие просить у другого совета и руководства, но в моем случае все средства я перепробовал и передумал. В принципе человеком нетрудно руководить если втереться в доверие и повести за собой наобещав горы того и этого, труднее другое - сделать так чтобы этот человек поверил в себя и не отчаивался, совершая ошибки. Ладно, это все лирика! И все же обдумывая это - я понял одно: мне нужен все-таки совет. И я стал готовиться к прогулке в горы. От палатки я все же отказался. Купив необходимое, и сказав Фрону, что пойду к старцу, я услышал пожелание доброго пути и обещание оставить за мной место в трактире.
  -- Сонер, ты всегда можешь вернуться. Если ты не найдешь ответы на свои вопросы, знай тебе всегда здесь будут рады. За короткое время ты стал для нас почти родным. И даже если не вернешься, все равно дай знать как ты. Все ли в порядке. Да и просто напиши, как живешь. Мы все будем скучать.
  -- Спасибо, - наконец смог выговорить я. В глазах противно щипало, и теперь решимость покинуть город дало небольшую трещину. Только сейчас я понял, как мне неохота с ними расставаться. За короткий промежуток времени они действительно стали для меня семьей. Собравшись с духом, я все же выговорил: "Я вас никогда не забуду и обязательно напишу, как только смогу".
  

Глава 4. Отшельник

  
   Так проснувшись на следующее утро, после разговора и простившись со всеми ставшими дорогими мне людьми, я отправился в путь. Дорога в течение двух дней шедшая по хоженому тракту затем сворачивала в сторону гор. Жилище отшельника находилось недалеко от территорий эйлов. Народ они мирный, внешне похожий на небольших медвежат ростом метра полтора. При всей, казалось бы, забавности и милости этого народа никто никогда не смел, нападать, задирать или даже просто раздражать их.
   Тогда как у людей маги рождаются довольно редко, у этого народа каждый от рождения обладает магией. Они обладают своей особой магией. Никто не знает, в чем заключается эта особенность, ходят только слухи, что уже при приближении к их горам магия буквально повисает в воздухе, становясь почти осязаемой. Небеса на рассвете озаряют такие вспышки, что демонам в преисподней завидно становиться. Эйлы небольшой народ, не жалующий чужаков, но вполне общительный. В городах нет-нет иногда прохаживаются групки вот таких безобидных милых медвежат. Занимаются они в основном продажей изделий из металла. Эйлы считаются лучшими кузнечными мастерами. Выковывая неповторимые статуэтки, украшения из золота и серебра, они никогда не ковали оружия. Еще, они всю жизнь проводя в горах, научились чувствовать камень: все его мельчайшие трещинки, поры, состав и содержание в нем различных металлов и драгоценных камней. Эйлы с давних пор тесно связаны с людьми. Не имея возможности в горах выращивать себе пропитание нигде, кроме тесных горных долин они меняли еду на приготовленные ими изделия у людей. Для эйлов золото и драгоценные камни не играют такой роли как у людей. Они являются для них просто материалом, из которого можно выделывать красивые вещи.
   Пару дней прошло в хождении между невысокими холмами и нависающими, будто грозящими обрушиться горными пиками. Впереди не было ничего кроме скал. Ступая по нехоженому пути между горными кряжами, я неторопливо обдумывал свои слова, которые я произнесу отшельнику, объясняя свой приход. Думал, думал, и в голову ничего не лезло. Как и раньше, я не мог придумать слов, чтобы объяснить свое желание выбраться из суеты, да и вообще просто объяснить свое стремление. Чего я хочу? Да я и сам не знаю. Вот в таких думах я и подошел к жилищу мудреца, у которого надеялся найти ответы на свои вопросы, пусть даже невысказанные. В конце концов, если он действительно так мудр, может он поймет меня без слов?
   Пещера, в которой жил мудрец, была в скале, невысоко нависая над небольшой горной долиной. Внутрь плавно вела тропинка, переходящая в сделанные в камне ступени. Глубоко вздохнув, я стал подниматься по лестнице. Всего ступеней было немного. Дорога явно была хоженой: некоторые ступени были стерты. Поднявшись, я оказался в хорошо освещенной большой пещере, явно естественной, но кое-какие мелочи были сделаны руками человека. Свет лился сквозь широкий проход, служащий входом. У стены был виден небольшой очаг, посередине стоял стол, на котором стояли несколько пустых тарелок, кружка с чаем и книга, раскрытая на середине. В углу валялись кучей всевозможные инструменты, начиная от лопаты и заканчивая необычными предметами из стекла, установленные в ряд у стены. Был также большой шкаф. Осматривая в это, я не сразу заметил дверь в дальнем углу пещеры. Осторожно приблизившись, я приоткрыл ее и негромко позвал.
  -- Здравствуйте. Простите, есть кто живой?
  -- Есть - раздалось, из-за двери и вслед за этим показался и сам обладатель голоса. От неожиданности я едва не подпрыгнул. Старец нисколько не изменился, за то время, что я видел его. Все те же глаза, все такой же седой, даже морщин не прибавилось, да их и так практически не было. - Ты кто? И чего тебе надо? - немного грубо спросил он, затем, как-то странно посмотрев, спросил.
  -- Откуда ты?
  -- Я из деревни, которую вы посещали лет десять назад. Она находилась на юге отсюда, - ответил я с интересом разглядывая стоящего напротив человека.
  -- А почему находилась? - спросил отшельник.
  -- Потому, что ее больше нет. Ее сожгли и жителей перебили. Я, скорее всего единственный выживший, - мне уже начинает надоедать, что всех интересует, откуда я и почему я сейчас не там. Скоро придется, наверное, повесить на лоб табличку: сирота со сгоревшей деревни, требуется помощь и сочувствие.
  -- Ладно, давай сядем, и ты мне все расскажешь от начала и до конца. В ногах правды нет, - сказал старец, вытаскивая из шкафа еще кружку и наливая ароматный чай из чайника, что стоял на очаге.
   Так попивая чай, я начал свой рассказ с самого начала, то есть с рождения. Рассказал про свою эмпатию, про детство немного, а потом рассказал более подробно про все, что приключилось со мной, начиная со встречи с виолой. Сначала старец не поверил в эту историю, перебив меня заявлением, что это невозможно, но затем как будто про себя пробормотал, что это стоит проверить позже. Дальше он меня уже не останавливал и через примерно час рассказа и чайник чая, я закончил, глубоко вздохнув, со словами: "Теперь я не знаю, как мне дальше быть и, что делать".
  -- Ладно. Сделаем так. Ты останешься у меня учеником. Жить будешь здесь. За еду, и кров будешь помогать и учиться. Заодно я проверю эту историю с виолой и вообще твою эмпатию.
   Мне ничего не оставалось, как согласиться. Такого поворота событий я не ожидал и он меня немного тревожил. Я думал он подскажет путь парой слов в стиле туманной подсказки или иди туда найди то и будешь, счастлив всю свою оставшуюся жизнь. Но и такой результат тоже результат как говориться, может чему, и научусь, а потом посмотрим, куда кривая заведет.
   Так я стал учеником у не понятно кого: то ли мудреца, то ли алхимика - судя по количеству всевозможных колбочек, баночек и тому подобного, о предназначении которого я даже не догадывался - то ли мага-волшебника. Помимо первой входной залы в пещере было еще три комнаты: спальня старца, его кабинет или вроде того и пустующая комната в которой, судя по пыли, редко кто бывал.
   Вот в этой комнате после уборки длившейся почти целый день я и стал жить. Пыли было столько что, выгребая ее, я набрал не один мешок: и откуда она только взялась. Все комнаты друг от друга были отгорожены дверями: простыми деревянными, да и собственно кого должен бояться хозяин у себя дома. Все комнаты были неплохо обставлены: мебель добротная не особо вычурная, но прочная и удобная, во всех комнатах камины вытяжка из которых, соединяясь в главном зале, выходила, куда-то в прорубленное в скале отверстие. Во всех комнатах были масляные лампадки, служившие источником света в темное время суток. В светлое свет лился из отверстий в скале служащих окнами и покрытыми матовым гибким материалом. В зале же за счет широкого прохода было днем светло и так. Что сказать, жилище отшельника совсем не походило на то, что я ожидал увидеть.
   Недалеко от входа за небольшим выступом весело бежал небольшой ручеек, бравший начало от ключа с чистой, до ломоты в зубах холодной, горной водой. Питался хозяин своими, выращенными своими собственными руками овощами и фруктами. Неподалеку находилось небольшое горное плато, на котором был, раскинут красивый сад с плодовыми деревьями: яблоками, грушами, сливами, горной черешней такой большой, матово черной и сладкой, какой я никогда не видел и не пробовал. Все деревья были посажены в ряд и о них явно заботились, пропалывая и подрезая. Этот сад стал для меня местом, где я мог уединиться в минуты, когда не надо было ничего делать, от не такого уж и большого общества и помечтать, помолчать, почувствовать тишину, а позже помедитировать.
   Дальше огород с аккуратными рядами грядок: здесь была картошка, различные кабачки, перец, травы, да чего там только не было. Животных отшельник не разводил, иногда выбирался на охоту на местных представителей горной фауны. Место было необычайно красивым: куда ни глянь всюду скалы, возвышались, словно гигантские исполины, призванные сторожить покой обитателя здешних мест, чистое небо и чистый горный воздух, которым так и хотелось дышать и дышать, будто накапливая его на будущее.
   Так началось мое ученичество. Сначала я не мог понять, в чем оно заключается. Ничем особым я не занимался, просто выполнял обычные работы: сходить за водой, помочь в саду, сходить на охоту, убраться. Так продолжалось две недели. Общался хозяин со мной только по делу. Давал задания короткими репликами и все. Сезон тепла подходил к концу, и я решился задать одним из вечеров, когда хозяин читал очередную заумную книгу, вопрос.
  -- Извините, но еще в самом начале моего пребывания здесь вы сказали, что будете меня учить. Не в уходе же за садом будет заключаться мое ученичество? - робко спросил я. Я чувствовал себя не очень комфортно рядом с отшельником: кроме внимательного, казалось бы, проникающего внутрь тебя взора, я никак не мог понять, о чем он думает в тот или иной момент или просто чувствует и это меня, немного нервировало. Мои эмпатические способности, к которым я привык, просто пасовали перед старцем. Никак сколько не пытался я не смог почувствовать его эмоции. Даже просто на лице нельзя было прочитать, хочет он тебя похвалить или думает, как тебя лучше прожарить: с корочкой или с кровью. - Я даже не знаю, как к вам обращаться, не отшельником же вас называть, каким я вас знаю?
  -- Хорошо так уж и быть. Завтра начнется твое ученичество, и завтра же я скажу, в чем оно будет заключаться. А по поводу того, как ко мне обращаться. Я не особо люблю, как ко мне обращаются люди, но это мне на руку. Мне не нужно особое внимание и пустые слова. Я люблю уединение и покой, как впрочем, я заметил и ты. Ты часто бываешь в саду, как и я. В этом мы похожи. Хорошо называй меня просто учитель, если хочешь. Хотя мое имя Илиниан. Его многие знают, но предпочитают называть меня отшельником, мудрецом или старцем. Я не являюсь кем то из перечисленного. Мудрость дается с годами, а я не так стар, просто знаю немного. Лет мне не так много по меркам волшебников, которые живут порой до трехсот лет. Обычно люди думают, что я стар, глядя на мою седину, но она не из-за старости. Что касается отшельника, то тут ближе, но тоже не то: с людьми я все же общаюсь, иначе обо мне просто никто не знал. Иногда я посещаю города. В горах не всегда найдешь, все то, что может понадобиться. А то, что живу здесь - просто мне так нравиться. Ты удовлетворен моим ответом? - спросил Илиниан.
  -- Да, полностью - ответил я, поклонившись ему. Я все еще не понимал, как относиться к этому человеку и как вести себя с ним, он был сплошной загадкой для меня и я думал, что единственное, что мне поможет ее разгадать так это время. А пока я старался быть вежливым и не задираться.
   На следующий день я как обычно сходил за водой, мы вдвоем позавтракали, и началась моя учеба. Меня начали учить правильно дышать. Сначала я хотел спросить, зачем мне это надо, но, глядя на серьезное лицо учителя, сразу передумал. После нескольких серий вдохов-выдохов начались серьезные вещи. Учитель посадил меня на небольшой коврик и спросил.
  -- Ты слушал, что ни будь о медитации? - серьезно глядя на меня, спросил учитель.
  -- Слышал, но знаю немного, лишь то, что она помогает успокоиться и повышает концентрацию, - неуверенно ответил я.
  -- Да сейчас ее используют для этого. Обычно наставники по медитации твердят, что надо обрести гармонию с собой, услышать "вселенную" и отринуть все мысли для входа в так называемый транс. Он дает концентрацию, внимание, понимание многих вещей, улучшение памяти и многое другое. Так действительно можно достичь результата, но новичку впервые не то что попробовавшему войти в транс, а просто про него услышавшему очень сложно отринуть все мысли. Это достигается далеко не сразу, иногда для этого требуются месяцы. И не каждый человек способен на это. Ведь он всегда о чем-то думает, даже когда спит, иначе нам просто не снились бы сны. Так что мы пойдем по другому пути. Мы постараемся сосредоточиться не на выбрасывания из головы всего, что там есть, а на концентрации на одном моменте твоей жизни. Так будет значительно легче и быстрее. Теперь я попрошу тебя закрыть глаза, и глубоко вдыхая и выдыхая вспомнить самое яркое твое воспоминание. Оно может быть о чем угодно. Неважно. Главное чтобы оно действительно было наиболее ярким и запоминающимся. Лучший подарок, лучшая охота, какое то событие. Ты должен его представить и мысленно прокрутить перед собой. Постарайся, как можно лучше его вспомнить и представить так, словно это происходит с тобой сейчас. Отринь все остальные мысли и полностью погрузись в свое воспоминание.
   Я сделал все, так как мне сказали. Не особо понимая происходящее, и зачем все это надо я сел, начал глубоко вдыхать и выдыхать, как учили, и постарался представить, как казалось мне самое яркое воспоминание. Отца, тот момент, когда он мне подарил мой первый метательный нож - настоящий прекрасно сбалансированный, нож который летел только туда, куда его пошлет рука, с твердой рукояткой из дерева и лезвием из темного металла. Я всегда хорошо помнил этот момент своей жизни и всегда как мне казалось очень ярко представлял его, но я не почувствовал ничего особого. Ну, воспоминание, ну вспомнил. Вроде ярко, но чтобы прямо погрузится в него, как сказал учитель, я вроде не погрузился.
  -- И как? Что ты почувствовал? - спросил меня учитель, внимательно наблюдая за мной.
  -- А что я должен был почувствовать? - спросил я, откровенно недоумевая. - И зачем вообще это все?
  -- Это должно помочь тебе в будущем: разовьет твое воображение, память и откроет кое-какие дремлющие способности, - таинственно произнес Илиниан.
  -- Какие способности? - настороженно спросил я.
  -- Способности к магии, - коротко ответил учитель.
   Сказать, что я был ошарашен, значит, ничего не сказать. Я глупо хлопал глазами и в упор непонимающе смотрел на учителя. Какая магия. У меня никогда не было никаких способностей, ну кроме эмпатии. Но и ее я не мог на все сто причислить к чему-то сверхъестественному, может, просто привык. Да я представлял в своих мечтах, что я великий воитель и маг, что я одним движением поднимаю армии на бой и обрушиваю лавины. Так это в мечтах. Многие в моем возрасте мечтают о великих свершениях и победах. Разве нет?
   Все это я сказал, сидящему передо мной и улыбающемуся человеку.
  -- А ты думал, чему я тебя буду учить? - с легкой улыбкой ответили мне.
  -- Ну, я если честно не думал об этом. Ну, травки разные знать, варить чего ни будь, алхимией заниматься. Я не думал, что у меня есть способности к магии - ошарашено произнес я, не веря своим ушам.
  -- Есть они у тебя, и хватит так дрожать и нервничать. Я хотел пойти по сложному пути, но есть еще легкий. Я могу провести тебя по нему - взять за руку и провести по закоулкам твоего сознания. Это даст тебе магию, и я буду тебя учить, ей пользоваться, но поставит в один ряд со всеми. Я просто хотел, чтобы ты сам раскрыл свою искру магии, сам нашел ее. Найти ее самому можно только посредством медитации и находясь в трансе. Этим методом сейчас не пользуются, о нем просто забыли или не хотят вспоминать. Пробуждение дара посредством медитации кропотливое занятие для ученика и если бы я не знал забытый всеми еще более давний способ погружения в транс, то я бы провел тебя к твоей искре сам. О нем практически никто сейчас не знает, он заключается не в погружении в полное ничто а, наоборот, в погружении в наиболее эмоциональный, запоминающийся момент жизни - в воспоминание. Я вычитал о нем случайно. Один мой давний приятель оставил мне после смерти ряд древних манускриптов, в одном из которых был этот способ. О нем не так много известно, но в давние времена, когда одаренных было не в пример больше, им довольно часто пользовались. Он наиболее быстрый, но дается только немногим, очень немногим. Он хорош тем, что уже после нескольких попыток есть результат. Если же его нет совсем, то этот способ не сработает вовсе. Ты эмпат, а значит, у тебя должно получится. Если ты научишься входить в транс, ты сможешь найти искру магии. Это положит начало твоему развитию, разбудит твой дар и даст тебе гораздо больше возможностей, чем имеют нынешние маги. Так было бы гораздо лучше для тебя. Транс, в который ты сможешь позже входить без подготовки, намного увеличит твои возможности: он даст тебе истинное зрение, способность черпать энергию из твоей искры, развивать свой дар и даже тело. Нынешние маги в основе своей лишены всего этого. Они пользуются магией стихий. Их собственная магия выступает в данном случае как бы укротителем и проводником дикой, необузданной природной магии. Они практически не развивают своей силы, лишь учатся правильно управлять заемной. Всего стихий четыре: воздух, огонь, земля и вода. Есть еще источники магии, которые можно укротить, но которые трудно контролировать полностью - это смерть и жизнь, свет и тьма и другие.
  -- А почему сейчас маги лишены всего этого? Почему они не развивают своей силы? - спросил я, а в голове у меня крутилась каша от услышанного. Я пытался переварить всю информацию и не мог сосредоточиться на чем-то конкретном. Мысли прыгали и путались. Я с трудом воспринимал информацию и спроси меня, что только что произнес учитель все, что мне бы оставалось это бессвязно мычать.
  -- Я тебе говорил, что медитация дается не всем. Немногие обладающие ей становятся мастерами и архимагами. Ты, наверное, слышал, что последний архимаг был у нас двести лет назад. Он прожил шестьсот лет и лишь благодаря умению входить в транс он прожил так долго. Со временем способных становилось все меньше и меньше и сейчас практически уже забыли о такой возможности развития человека. Мастеров у нас осталось всего десятка два, да и то всем им глубоко за сто лет, а многим и более трехсот. Только при погружении в транс можно наиболее полно использовать возможности человека. Не важно простой это человек или маг. У простого человека повышается концентрация, внимание, память и много еще чего. У мага же помимо этого появляется истинное зрение. Он может намного глубже смотреть на вещи, видеть линии тока стихийной магии, может управлять своим телом, влияя на отдельные его части - так маги не старятся и живут дольше обычных людей - может развивать свою собственную магию, влияя на его источник - искру. В принципе любой маг может развивать свой собственный источник магии. Как каждый человек развивает свои мускулы, просто поднимая тяжести и занимаясь трудом, так и маг, растрачивая и накапливая свою силу, со временем повышает ее количество и скорость восстановления. Этот процесс довольно долог и вначале незаметен. А позже маги решили, что нет смысла в медленном и кропотливом развитии своих сил, когда вокруг разлита дармовая и много. Еще минус в развитии своих сил это то, что после выработки их маг чувствует крайнее истощение. Его словно выжимают. Так и повелось, что маги учатся развиваться не самих себя, а умение управлять разлитой вокруг силой посредством знаков, ритуальной, вербальной и прочими магиями.
  -- Ну, мы отвлеклись от нашего занятия. Я еще много чего тебя интересного могу рассказать, но все это будет позже, а теперь давай займемся делом, - сказал учитель, задумчиво глядя куда-то в сторону.
  -- Хорошо. Что нужно делать? Опять представлять что-то яркое? - Я пытался выкинуть из головы или хотя бы убрать все лишнее и сосредоточится. Получалось плохо.
  -- Да. Попробуем еще раз. Что ты вспомнил в первый раз? Попробуй что-то другое, если не выйдет, я помогу тебе.
  -- Как отец подарил мне метательный нож, - сказал я и понял, как глупо это звучит. Ну что за событие. Я бы еще первую свою драку вспомнил. Хоть я и был, тогда когда мне дарили нож с полными штанами радости, особо ярким воспоминанием оно не было. И тут я задумался, что у меня было особо ярким? А почему бы ни попробовать, с тем, что произошло совсем можно сказать недавно - со встречей с виолой?
  -- Я попробую со своим свиданием в лесу, - сказал я и увидел одобрение в лице наставника.
  -- Хорошо попробуй.
   Я сел, задышал и стал мысленно медленно вспоминать все, что со мной тогда приключилось. Вот я бегу по лесу по следам секача в его поисках. Вот неожиданно выскакиваю на поляну и вижу большую кошку, умывающуюся над тушей кабана. Не знаю, как, но я будто пережил свою встречу в лесу во второй раз. Я настолько ярко все себе представил, что стал ловить себя на мысли одновременно, понимая, что это только воспоминания, что хочу, как и тогда развернуться и бежать со всех ног пока они у меня есть. Не знаю можно ли умереть в кошмаре, но тогда мне кошмар показался уж очень правдоподобным, не спасало даже понимание того, что это всего лишь сон. Дальше произошло и вовсе что-то не то. Как и в прошлый раз, мы играли в гляделки, только я стал замечать в эмоциях моей виолы-воспоминания не то, что я чувствовал тогда, точнее не совсем. Может, я головой ударился перед медитацией или что это. Тогда в эмоциях было что-то вроде родства, хотя это я понял уже после в деревне, теперь же я чувствовал - стоит мне мысленно попросить виолу и она достанет мне кабанов двадцать, а еще позовет своих и они притащат их мне в деревню. Я мог даже не просить, я мог приказывать виоле! Самому свирепому хищнику во всех известных у нас лесах! Даже огры боятся заглядывать в леса, где обитают виолы, а они далеко не малыши.
   Под три метра ростом, с кожей, для которой лучше подошло название панцирь. Обычно они разгуливают у себя в горах с дубинами килограмм по пятьдесят каждая, крутя их как тростинки. Что уж говорить про удар такой дубиной. Мокрое место и пара костей - вот и все воспоминание о неудачливом путнике по глупости встретившегося с огром. Они обладают разумом, но скорее его малой частью. Огры злобные, кровожадные, жестокие и расправляются с путниками, прежде чем те ответят на их вопросы, если бы они их вообще задавали. По меркам огров лучше сразу во всем разобраться дубиной, чем потом выслушивать писклявые бредни тонкокожих, как они называют людей. Нет, я точно получил удар по голове. Это учитель меня огрел, наверное, видя, какой нерадивый ученик ему попался. Вот я и ловлю сейчас какие-то галлюцинации, поврежденного дубиной сознания.
   Очнулся я неожиданно: раз и я уже ощущаю, что сижу на полу, а напротив учитель. Мой рассказ его ужасно заинтересовал и удивил.
   - Я, начиная это, не особо рассчитывал на какой-то результат. Этим методом сейчас никто не пользуется для раскрытия таланта к магии у молодежи. О нем очень мало известно, тебе придется доходить до всего своим умом, если же не получится, пойдем другим путем, а пока есть немного времени. В столичной академии пользуются методом с наставником, который сам раскрывает искру ученика. Это все тоже происходит в трансе, но не в таком глубоком в котором ты сейчас был. Там все намного проще. Он достигается посредством магии и похож скорее на сон. Теперь я скажу тебе, как ты должен будешь увидеть свою искру. Постарайся вспомнить и достичь того состояния, в котором ты находился, только что. Закрой глаза и представь у себя в груди небольшой огонек, еле тлеющий, но чем дольше ты на него смотришь, тем ярче он становиться. Почувствуй родство с этим огоньком, послушай его, научись понимать. Ты уже входил в транс вспомни это чувство.
   Для меня все сказанное учителем практически не имело смысла, и примерно половину я просто пропустил мимо ушей, но все же необходимое я вычленил. Я никак не мог понять, зачем все эти сложности, когда можно просто взять и помочь, но спорить, откровенно говоря, просто опасался. Хотя учитель не выглядел страшным, но было ясно, что спуску он не даст никому. Я сделал все вроде как надо и ничего не почувствовал. Ни огонька, ни просто искры - ничего. Учитель сказал, что в этом нет ничего страшного, и велел продолжить занятия позже вечером самостоятельно, а пока есть другие дела: как обычно сходить за дровами, наколоть, принести воду, прибраться и так далее. В транс входить я научился, а остальное дело практики, старания и времени.
   Так несколько дней я все силился увидеть эту загадочную искру, а она все не являлась. Каждый день, усаживаясь на землю, я пытался представить себе искорку, тлеющую вдалеке в темноте, ее форму, яркость. Представлял, но ничего особого не чувствовал. В один из вечеров я как обычно сидел в саду и слушал тишину. Вокруг было темно, пахло травами, разливался аромат фруктовых деревьев и невдалеке стрекотал кузнечик. Темнота обволакивала все вокруг, даря покой и порядок. Я, сидел и мысли, будто убаюканные чей-то заботливой рукой медленно текли, особо не задерживаясь в голове. И почему люди вечно боятся темноты. Сиди тихо, слушай и никто не поймет где ты и кто ты. Темнота оберегает, дает уверенность. Ничто не защитит, так как темнота, ведь если тебя не видно можно сказать, что тебя нет. Ну а если нет - чего тебе бояться?
   Люди в темноте представляют себе монстров и ужасных чудовищ готовых пожрать любого на своем пути, но я всегда считал, что единственные монстры на земле - это люди. Только человек способен предавать, врать и убивать ради забавы. Звери убивают только когда чувствуют опасность или голодны, да и остальные расы гораздо бережней относятся к жизни, ну разве что огры и зелоты - ящерицы, обитающие на побережье, но и они чтут свой кодекс война, не убивая слабого.
   Нет, и среди людей встречаются люди, а не звери, но часто бывает так, что люди оказываются зверями, именно тогда, когда им доверишься. Не познав и испытав человека никогда нельзя сказать, что он из себя представляет. Мне легче - я всегда чувствую людей, но именно от этого всегда старался держаться от них подальше. В человеке так много всего намешано. Даже самый бесчувственный человек обладает самыми разнообразными эмоциями, ощущениями и чувствами. Сами люди не всегда уверены, что они в тот или иной момент ощущают. Не зря же говорят: от любви до ненависти один шаг. Что уж говорить про меня. Хоть я и ощущаю чужие эмоции, но в мешанине разнообразных чувств, в которых порой не в состоянии разобраться их обладатели, я далеко не всегда в состоянии отыскать правильный ответ.
   Правда есть чувства, которые ощущают люди и не обладающие особыми умениями: злость, гнев, нежность, любовь. Они имеют поистине большую силу. Я всегда удивлялся, почему чувства, которые принято называть дурными, плохими, темными вызывают столько негатива у людей, ведь злость не всегда плоха, а ненависть иногда бывает оправданной. Злость, обращенная на себя, заставляет человека стараться, бороться, не падать духом и пробовать вновь и вновь, добиваясь успеха. Ненависть, обращенная на своих врагов порой сворачивает горы. Я не проповедую кривую дорожку, но мне кажется, плохое не всегда плохо, а хорошее - хорошо. Благими намерениями устлана дорога к демонам. У каждого своя правда, свое добро и свое зло. Нигде нет единого эталона добра и зла. Порой даже убийство является добром - вынужденным, но добром - если совершенно над человеком, который убил сам. Ведь если этот человек останется, жив, он может рано или поздно убить вновь.
   Я никогда не спешил судить людей совершивших преступления, если до конца не знал их мотивов. Многие скажут, что это оправданное зло, но тогда встает другой вопрос. Что есть добро и зло? Как определить, за что карать, а за что миловать? Законы пишутся людьми, для соблюдения понятий добра и зла, плохого и хорошего. Но люди не совершенны, следовательно, законы тоже. Поэтому я никогда не любил людей, свято придерживающихся законов, верящих в их непогрешимость. Законы скорее должны быть, не законами, а советами. Карать же должны не люди, а судьба. Засунуть убийцу на необитаемый остров полный ядовитых тварей и зверей. Если судьба соблаговолит к нему, он останется жив и возможно поймет свои ошибки, живя бок о бок уже со зверьми. Если с людьми не смог найти общий разговор, то жизнь на острове, вдалеке от людей будет наилучшим наказанием и воспитательной работой. Сумел справиться с человеком, разберись со зверем - это будет полегче. Я всегда так считал.
   А что касается темноты, мне она всегда казалось, чем-то светлым и ласковым, как котенок, ласкающийся к хозяину и требующий внимания. Приведший на ум котенок напомнил мне виолу в лесу и мои чувства, которые, я испытывал, глядя на это грациозное животное, красивое, сильное. Чувство родства захватило меня, затянуло в водоворот эмоций. Я словно сам ощутил себя хищником, сильным зверем полным инстинктов охотника, способным без устали день и ночь идти по следу и рвать когтями жертву, впиваясь в нежное мясо захлебываться горячей кровью. Захотелось завыть, зарычать, показать кто здесь хозяин. Пусть все знают! И тут как будто, что-то щелкнуло в мозгу.
   Вот то чувство, которое было необходимо. Невероятно яркое представление чего-либо, единение, яркие эмоции. Без всего этого я пытался себе представить, то о чем не имел понятия. Я и сейчас не имею понятия, как должна выглядеть искра магии в человеке, но откуда-то пришло знание, что стоит мне только что-либо представить, вспомнить из своей жизни, или увидеть - у меня все получится.
   Войдя однажды в транс, я думал, что смогу вызывать его по желанию. Не понимая, что этому надо учится, так же как, дети учатся ходить, я пытался представить свою искру без всякой подготовки. Просто представлял и все. Сейчас же не откидывая того неописуемого чувства родства и тепла, охватившего меня, я представил в сознании искру яркого пламени разгоняющего мрак. И она появилась, после стольких бесплодных попыток! Она имела ярко голубой цвет, и чем пристальнее я в нее вглядывался, тем ярче она становилась. И словно проснувшийся зверь, раскидывающий и разминающий лапы в попытках откинуть остатки дремы, маленькая искорка постепенно росла, превращаясь в большой пылающий огненный шар, озаряющий темноту, казалось бы, на многие километры вокруг подобно новому солнцу. Вместе с этим пришло чувство необычайной силы и могущества. Казалось, стоит захотеть и можно двигать горы, осушать океаны, покорять народы. Все преклонят колено перед силой. Большого труда стоило совладать с охватившей меня эйфорией. Я начал понимать, что если я не обуздаю свою силу и не совладаю с ней, я могу навеки остаться в мире своих грез и просто потерять самого себя.
   Пришел я в себя, казалось бы, на следующий день, хотя прошло всего нескольких часов с момента погружения в транс. Несмотря на охватившую меня радость от чего-то необычного, произошедшего со мной и счастливого исхода, я чувствовал себя выжатым как лимон. Была глубокая ночь и, дойдя до кровати, я рухнул на нее без сил. Несмотря на усталость, я непрестанно ворочался и не мог выкинуть из головы произошедшего. Что со мной было? Только когда край солнца посеребрил верхушки гор, я смог заснуть. Странно, но наставник не разбудил меня как обычно с восходом и проснулся я, когда солнце было высоко над землей. Выйдя из комнаты в главный зал, я застал его читающим книгу. Странно с улыбкой посмотрев на меня, он пожелал мне доброго утра и велел рассказывать. Я с ответной улыбкой, несмотря на бессонную ночь, взахлеб стал рассказывать все со мной произошедшее.
   После моих слов учитель вздохнул и произнес:
   - Сонер я должен быть с тобой откровенен. Сразу, как только ты пришел ко мне, я понял, что ты обладаешь странными способностями. Странными, но дремлющими. Твой рассказ о виоле навел меня на мысль оставить тебя на время здесь и понять что это за способности. По началу, я старался отстраниться от тебя, попутно наблюдая, но так и не смог ни в чем разобраться. Есть способы прочитать мысли, но они странным образом на тебя не действуют. Разобраться во всем мне могло бы помочь раскрытие твоей искры и погружение в твое сознание, но тут я почувствовал страх. Дело в том, что соединение сознаний, которое необходимо было бы в данном случае, могло бы привести к неосознанному поглощению или разрушению моего сознания твоим. Могло произойти все что угодно. Соединение само по себе очень опасно, но в твоем случае оно становиться опаснее вдвойне. Ты мог бы почувствовать мои мысли, ведь моя блокировка в этом случае бы не работала. Или просто испугаться и совершить глупость. Ты ведь эмпат, и это одно намного все усложняет. А еще эти твои способности, я ведь до сих пор не знаю, даже какой они природы и что из себя представляют. Я лишь знаю, что в тебе есть что-то дремлющее и необычайно древнее. То с чем не сталкивались уже давно. Это не опасно для тебя, наоборот это источник необычайного могущества, о природе которого я могу лишь догадываться. Твои силы не являются чем-то темным или светлым - они просто есть. И мне кажется, они не несут разрушения. Как их раскрыть должен понять ты сам. Скажу лишь одно - я не знаю, как быть. Впервые в жизни я совершенно не знаю, что делать.
   - А, что на счет моих способностей к магии? Тех, про которые вы говорили. Что на счет моего ученичества у вас? Или то, что вы говорили, были просто слова? Что поменялось? - спросил я и не понимал, что я должен сказать - с одной стороны Илиниан не был со мной до конца честен, а с другой мне не в чем его винить. Для меня было неожиданностью слышать его откровение, мне всегда казалось, что он все знает, все умеет, все может. И вдруг услышать, что что-то настолько поставило его в тупик, что он практически ничего не может сделать.
   - С самого начала я не думал о тебе как об ученике, - честно признался он. - Но позже, после всего, я понял, что лучшего ученика, с большим потенциалом, я не найду. Если вообще брать ученика себе так это тебя. Тем более я все еще хочу раскрыть твою силу до конца. Быть может сейчас даже больше чем раньше. Я хочу собственными глазами увидеть твои возможности, какими бы они не были.
   На это мне нечего было сказать. Меня это устраивало.

Глава 5. Учеба

  
   Так я стал учиться дальше, если прошлое вообще можно назвать учебой. Шли дни, и я многое узнал и понял. То, что я проделал в тот день откровения, послужило толчком к моему развитию. Я раскрыл выход своей магии, разбудил ее. И теперь, чтобы избежать неконтролируемых всплесков силы, я должен был научиться ее контролировать. Это в свою очередь достигалось опять же медитацией.
   После раскрытия моей силы вхождение в транс стал даваться мне все легче и легче. Стоило представить мою встречу с виолой как ощущение могущества и вседозволенности вновь охватывало меня, но уже не так сильно как в первый раз и я каждый раз опасаясь, погрузится в это чувство, останавливал себя от полного в него погружения.
   Каждый раз, выходя из транса в реальный мир, я все дольше чувствовал это ощущение, с которым приходила невероятная сосредоточенность, уверенность и понимание. Я стал вспоминать, казалось бы, давно забытые вещи: как мама в детстве обругала меня за то, что я заблудился в лесу. Мне тогда было около пяти, и я мало, что помню из того времени, но после медитации мог вспомнить все мелочи. Я вспоминал все детали моего детства и при желании мог вспомнить любую мелочь, когда-либо услышанную или увиденную мной. Контроль же над силой достигался легко - стоило только мысленно создать барьер вокруг пылающей в темноте силы, и она переставала изливаться вокруг.
   На мой вопрос, как контролируют свою силу маги, не владеющие методикой вхождения в транс, Илиниан ответил, что их сила зачастую слишком мала, чтобы искать выход вне заключенной в нее оболочки сознания, которое является естественным для нее барьером. Это является еще одной причиной, по которой маги не развивают собственные силы, ведь если они увеличиваются, то увеличивается и необходимые усилия для их контроля, который без медитации довольно сложен. Он может достигаться путем применения магии или зелий. Если оставить все как есть - маг может погибнуть сам и в придачу захватить несколько жизней окружающих. Собственная сила просто будет неконтролируемо выплескиваться наружу, и никто не сможет предсказать последствий этого. Правда это все происходит в том случае, если сила действительно велика.
   Практически у всех людей сила с рождения настолько мала, что человек не может даже зажечь свечу. У каждого из нескольких сотен сила достаточна, для того чтобы изучать и контролировать стихийную магию и лишь единицы из нескольких тысяч обладают силой, которую действительно стоит развивать. Это происходит постепенно год за годом. Сила приходит, когда часто ей пользуешься. Растет скорость ее восстановления, ее количество. Можно правда развивать силу у человека, у которого ее практически нет, но единственное чего можно добиться, это того, что после десятилетий упорных тренировок он сможет все-таки зажечь пару свечей. Ведь если сила мала с самого начала, то и развитие ее будет очень медленным. И чем больше силы, тем быстрее она возрастает. Я же каким-то образом разбудил силу в несколько раз превосходящую силу самого Илиниана, всю жизнь посвятившего ее накоплению. Он владел медитацией и уже давно развивал свой резерв сил, направляя его в основном на свой цветущий сад.
   Самым простым применением собственной магии, развитием которой я занялся в первую очередь, было перемещение предметов с помощью магических захватов. Сырая сила, выплескиваясь, просто обхватывала предметы, и чем тяжелее они были, тем больше силы требовалось. В истинном зрении выглядело это так, будто голубые жгуты небольшой толщины как щупальца вырастают из моей груди, ну, а на взгляд обычного человека предметы просто летали в воздухе. Странное зрелище, к которому я довольно долго привыкал, но полезная как оказалось вещь тем более, когда нет желания вставать со стула, чтобы налить себе чашку чая. Илиниан в свою очередь всячески приветствовал это.
   Силы у меня было довольно много, так что, какой либо слабости от ее небольшой траты я не чувствовал, чем всячески пользовался. Однажды я попробовал поднять тяжелое бревно, которое нужно было пустить на дрова. Поднять то я его поднял, но то ли испугался, то ли силы переоценил, и бревно со страшным шумом и треском рухнуло с полутораметровой высоты, куда я его поднял. Потом я действительно почувствовал небольшую слабость, но не более того. Как оказалось это, является самым затратным способом применения силы мага. Скажем, чтобы поднять пару десятков солдат, вместе с конями и латами архимагу после этого придется на них разве что плевать. На другое просто сил не останется. Силы у меня после полного их расхода приходили в норму после двух дней. Один раз я специально израсходовал все и пару дней ходил как пьяный. Впечатления мне не понравились, и я решил, что с подобными экспериментами больше не связываться.
   Дни шли за днями, а следом за теплом пришли дожди. Я по прежнему возился в саду, когда было не очень мокро и по прежнему слушал тишину, как я уже привык называть, эти мои посиделки после захода солнца. На мои занятия с ножами и рукопашному бою, которому меня обучал Норд, времени практически не оставалось. Рано утром я вставал, завтракал, занимался мелкими делами по хозяйству до обеда, а после чего до вечера учился. Это занятие мне очень нравилось.
   - Сонер ты должен научиться управлять своей силой - учил меня Илиниан. - Ты пока научился управлять сырой силой. Принцип создания остального такой же: ты должен точно знать, что хочешь создавать. Когда ты создаешь магический захват, то представляешь, как твоя сила охватывает предмет и заставляет его перемещаться. Теперь представь, что твоя сила образует небольшой шар перед тобой, не надо представлять шар огромным, просто небольшой шарик. Можно сказать, слово или сделать движение руками как будто ты лепишь снежок, так будет легче сконцентрироваться и представить то, что ты хочешь воплотить.
   Это оказалось довольно легко, особенно, следуя наставлениям и после двух попыток, и представления лепки снежка передо мной повис небольшой шарик голубого цвета размером с чуть меньше моей головы, переливающийся, перекатывающийся и очень нереальный.
   - А теперь представь, что ты его толкаешь, но не трогай, а просто представь. Направь его вон в то дерево - и он указал на росшую недалеко от нас небольшую орешину.
   После указания, я отошел немного от шара и сделал движение, как будто я его толкаю, но, не прикасаясь к нему, и мысленно толкнул его в направлении дерева. После соприкосновения с орешиной шар лопнул, как тонкий бурдюк с водой, расплескав содержимое, и орешина озарилась ярким пламенем, которое охватило ее всю. Пламя было голубым, как и шар и через секунду от дерева не осталось и следа, только горстка пепла. Часть пламени попавшего на землю превратило камни в оплавившиеся куски непонятно чего, а песок в нечто мутное отдаленно напоминающее стекло. Я был ошеломлен, тем как быстро все произошло и последствиями.
   - Мне это дерево никогда не нравилось. Оно выбивалось из образа всего сада. Да и не я его сажал - сказал учитель, глядя на остатки дерева. - Теперь ты можешь также создать шар побольше, следовательно, и результаты будут другие или создать какую-нибудь другую форму. Можешь попрактиковаться, но только не долго. Это довольно затратно. И не практикуйся на деревьях, лучше отойди и попрактикуйся на камнях, только осторожно.
   Я последовал совету учителя и швырял различные по форме сгустки своей силы в окружающие скалы, отойдя подальше от жилища. На многое меня не хватило, но и после пары моих попыток камни были похожи на оплывшие непонятные массы, непостижимо каким образом образовавшиеся в этих местах. Позже учитель объяснил мне, что истинную магию, то есть свою собственную можно облечь во все, что угодно, лишь бы силы хватило, а так пределов нет. Риск был лишь в том, что можно было замахнуться на то, на что твоих сил не хватит, и тогда можно было проститься не только с ними, но и с жизнью.
   Следующим моим уроком было создание защитного барьера. Это было посложнее. Надо было думать не только о форме, но и о содержании: нужно было учитывать, для чего необходим тот или иной барьер. При опасности физического контакта нужно было создавать свой барьер, при магическом - свой. Можно было создать универсальный барьер или, проще говоря, силовой, но он не был настолько силен как отдельные виды барьеров. На эти все премудрости ушло несколько дней.
   Дальше было внутреннее зрение, которое позволяло увидеть истинную суть вещей, ток энергий, стихий. Я мог, как бы заглянуть внутрь вещей: понять, как они устроены. Стоило только войти в транс и посмотреть на реальный мир, как вдруг мир наполнялся странными красками, все силуэты становились как будто призрачными и появлялись странные линии, которые и являлись линиями силовыми линиями тока стихий. При взгляде на учителя я увидел его искру магии, которая как огненный шар ярко горела в груди, переплетения токов сил в теле, ток крови, увидеть биение сердца, работу органов. Раньше я мог понимать эмоции людей сейчас же я мог понять те процессы, которые происходили в моем теле, в корне дерева, в его ветви. Я мог смотреть на то, что другим было недоступно.
   Благодаря этому и трансу я смог перестроить немного свое тело, что повысило скорость, выносливость, реакцию, силу, зрение и многое другое. Илиниан сказал, что практически все маги проходят такое изменение, кто больше, кто меньше. Но он разрешил изменить кое-что только после тщательного объяснения последствий ошибок и объяснил, какие мышцы и органы как развивать и надо ли это делать. Все изменения происходили под строгим контролем и наблюдением, ведь одна ошибка и я потеряю способность ходить или просто дышать. Я научился, вливая энергию ненадолго повышать свои физические способности, правда после этого я чувствовал себя не очень хорошо, тело ныло, мышцы казалось, готовы были разорваться, а сил оставалось только на то, чтобы упасть, где-нибудь и отключится. При этом я мог заметить, как муха машет крыльями или среагировать на полет стрелы. Теперь пару часов я стал уделять на то, чтобы больше понять свои новые возможности, учился заново управлять телом.
   После нескольких месяцев, когда за стенами нашей пещеры вовсю валил снег, и выходить наружу стало холодновато, Илиниан стал учить меня стихийной магии. Перед обучением мы прошли обряд принятия стихий для выявления, какими стихиями я могу пользоваться, и насколько они мне подвластны.
   Этот обряд проводили в столичной академии несколько иначе - там испытуемый будущий студент с шумом и помпой, проходил сквозь арку с нанесенными особыми знаками стихий, что и выявляло принадлежность к одной из них. Знаки после прохода сквозь арку загорались и насколько ярко они горели, и показывало, насколько сильна та или иная стихия в исполнении будущего студента. У нас этой арки не было, поэтому мы ее смастерили, временно. Все было просто и невычурно. Нанесли на нее знаки стихий, и я прошел сквозь нее, обуреваемый сомнениями. Я боялся, что ни одна из стихий меня не выберет.
   Мои сомнения рассеялись, когда я, обернувшись и взглянув на нашу временную деревянную арку, увидел ярко пылающий алым знак огня и довольно сильно светящийся знак воздуха, также светился знак земли, но намного тускнее остальных. Мой наставник ободряюще улыбнулся и торжественно произнес:
  -- А теперь начнется настоящая учеба, - видимо в предвкушении будущих издевательств, зловеще произнес учитель.
   И она началась. Хотя моя сила и необычайно велика - она была не бесконечна, а значит, надо было учить стихийную магию. Она была намного сложнее всего того, чему я учился. Управлять магией стихий можно было посредством всевозможных знаков, которые ту или иную стихию преобразовывали в необходимую форму и для необходимых нужд. Чтобы создать тот шар, который я создал своей магией из стихийной магии, мне потребовалось почти неделю.
   Самым трудным было создать необходимый знак перед собой и влить в него силу стихии. Сначала потребовалось несколько дней, чтобы научится более или менее быстро создавать знак, который когда в первый раз увидев, думал, никогда не создам. Представьте себе переплетающиеся в невероятный клубок нити в сочетании, каких-то закорючек в некоторых местах, оказавшихся впоследствии словами давно забытого древнего языка. Потом я еще пару дней потратил на то, чтобы этот клубок научится напитывать энергией стихий, которые есть практически везде вокруг нас. Отличия были лишь в том, что в пустыне знаки огня действуют эффективнее, а на море, следовательно, воды.
   В итоге я научился довольно быстро, за пару секунд создавать небольшой воздушный или огненный шар. Собственный огонь, облаченный в сферическую оболочку не обжигал ладонь и было очень странно и необычно держать в руках пылающий комок магического пламени. Комок способный испепелить человека одним броском. Мне хотелось бы сказать, что он был маленький, но в первый раз получился раза в два больше моей головы. Короче я чуть не спалил пол сада, где мы обычно занимались. По неопытности я влил в него намного больше необходимого, испугавшись размера, не удержал и уронил его на траву. Сразу вокруг стало ужасно горячо, и все что могло гореть, сразу занялось огнем. Меня одолела паника, и я как истукан стоял на месте, не зная, что делать и куда бежать. Илиниану стоило больших трудов потушить начинающийся пожар. После этого я старался вливать в свои творения сил поменьше. Иначе чего доброго жизнь закончиться, так и не начавшись толком, а то, что она только начинается, я чувствовал с каждым новым моим открытием.
   Как-то утром после очередного занятия по изучению знаков и наблюдения за моими потугами и кряхтениями, от которых мне иногда казалось, что пойдет дым из ушей, Илиниан спросил: "А почему ты не используешь медитацию и транс для занятий? С ней было бы легче и быстрее. Я же говорил, что она повышает концентрацию и память, да и ты должен это помнить".
   - Что же вы раньше не напомнили? Я бы быстрее все запоминал - с искренним возмущением спросил я.
   - Я, что обо всем тебе должен напоминать и всему учить что знаю? Есть те веще, которые должен понимать и до которых доходить сам. Я не буду всю жизнь с тобою рядом. Тем более, сейчас медитация должна стать для тебя постоянной, ты всегда должен знать, когда ее применять и моментально это делать. Ты это можешь уже сейчас просто не можешь привыкнуть. А это основная твоя ошибка ты должен как можно чаще использовать то, что я тебе даю. И не только таскать варенье с кухни с помощью магии. Ты должен понимать, что только тренировки позволяют закреплять знания в виде рефлексов, использовать их автоматически, не задумываясь. При этом использование транса действительно сократят твои занятия. Ты же уже стал ощущать, что после медитации и выхода из транса у тебя еще некоторое время остается повышенное восприятие. Ты должен увеличивать это время постоянными тренировками.
   После этого диалога мне хотелось провалиться под землю. Неужели я такой лопух? Теперь чтобы просто сходить за дровами я старался использовать магию. Топор не очень удобно было держать с помощью захвата. У меня появилась тогда мысль, а сколько вещей я смогу держать вокруг себя и контролировать? Я поднял все деревяшки вокруг себя, схватив каждую отдельно и попробовал устроить небольшой хоровод вокруг себя. Хоровод вышел не очень дружный и отдельные "личности" норовили выйти из коллектива. Пару откололось от нашей дружной компании, а третий член чуть не заехал мне по носу. Многовато все-таки участников. Трудно их всех удержать. Учитель, случайно увидевший эту картину довольно долго пытался сдержаться, но в итоге не выдержал и расхохотался. Представив эту картину со стороны, я и сам не удержался и засмеялся. Магия стала неотъемлемой частью моей жизни, и я старался любое дело превратить в тренировку. Я сам понимал, что это необходимо, поэтому подошел к делу со всей серьезностью. Мои занятия по запоминанию знаков стихий стали гораздо продуктивнее. Раньше то, что я делал неделю, стало занимать пару дней. Тем временем мой арсенал пополнялся. Я как-то спросил Илиниана:
   - Учитель, а почему вы учите меня только тому, что может убить? Ведь есть, наверное, веще которые могут мне помочь, и при этом не будут убивать?
   - Есть. Но первое, что необходимо уметь - это суметь себя защитить. Чую я, что скоро будет не так спокойно и все к чему мы привыкли за столетия мирной и сытой жизни скоро рухнет. Пусть это будет предчувствием. Вообще магия делится на боевую, целительскую и бытовую. Боевую, мы пройдем полностью, а потом по мере возможностей я научу целительству и бытовой магии.
   Позже учитель, задумавшись, произнес:
  -- Но это будет потом, а пока я думаю тебе надо узнать кое-что. Ты, наверное, понимаешь, что знаков стихий на все случаи жизни не существует. Даже если бы маги умели создавать новые знаки, это был бы тяжелый и кропотливый труд. Но главная проблема не в этом. Примерно две тысячи лет назад, когда род магов еще был силен вдруг без каких либо видимых причин всеми людьми был забыт язык, на котором в то время писались заклятия. Язык видимо был каким-то образом связан воедино с проявлением стихий, благодаря чему маги могли стихии как бы приказывать, отдавая команды и оплачивая их частью своей силы. Это сильно облегчало управление. Труды, записи и практически все напоминания о том, что существовал, когда-либо язык, на котором творились заклятия, были забиты, как будто их и не было. Остались только неизвестно как сохранившиеся старые заметки нескольких магов наиболее сильных в то время. С тех пор стала, забыта вербальная магия, так как язык, на котором произносились слова, никто не мог вспомнить. Люди просто проснулись и забыли язык, на котором говорили всю жизнь. Основой каждого знака стихий, каждого заклинания являются именно слова древнего языка, но что они обозначают, никто не знает и именно благодаря этим словам или даже буквам и творятся заклинания. Именно благодаря этому забытому языку древние маги могли полностью подчинять стихии, если конечно они были приняты ею, и у них на это хватало сил. Но это мелочи по сравнению с тем, какие проблемы стоят сейчас перед магами. Сейчас маги значительно слабее, чем были прежде и возможно вместе с языком были потеряны знания и о том, как накапливать собственные силы, а не только пользоваться заемными. Раньше магу достаточно было сказать на древнем языке, то, что он хочет, скажем, дождь, образно говоря, и дождь пойдет. Сейчас надо создать определенный знак. Но это я сказал просто для того, чтобы ты просто знал. Так что не загружай голову и марш учится.
   Занятия все продолжались и продолжались. Все эти знаки, которых было не одна сотня и, хотя все их учить не было необходимости, так как у меня было только две сильные стихии - знаки одной стихии не всегда срабатывают для другой - это для меня было слабым утешением и казалось скоро сольются в один сплошной кошмар и чтобы я еще лучше запоминал усвоенный материал, учитель придумал практические занятия в виде кидания этими заклинаниями друг в дружку, а если учесть что каждое из них может убить, то это занятие я принял без особого энтузиазма. Попутно я старался читать книги по магии и истории, благо староста нашей деревни обучил меня письму и чтению. Особенно мне понравились описания древних битв и сражений. Мне всегда нравились подобное.
   Практика состояла в том, что каждый из нас пытался "убить" другого как можно быстрее и эффективнее. Мы накладывали на себя щиты и кидались друг на дружку заклятиями в попытке их преодолеть. Если заклятие касалось внутренней последней защиты, то этот участник проигрывал. Пользовались только знаками, если не считать внутренней защиты. Со стороны наши великие битвы, наверное, выглядели впечатляюще, но быть их участниками я бы никому не советовал. Приходилось уворачиваться и при этом еще стараться достать противника.
   Атака как я понял всегда лучше защиты: на нее просто сил меньше уходит и чем меньше попаданий в тебя, тем меньше сил у противника. Вечно кидаться молниями и огненными шарами никто не может и хоть сил магических у нас практически не тратилось, зато силы физические уходили только так. Когда маг призывает, стихию он выступает сосудом для магии, через который магия и проходит и чем больше этот сосуд вмещает единовременно, тем сильнее заклятия. Но как всякий сосуд изнашивается, так и человек в этом случае устает так же как от физической работы. Еще на это влияет то насколько та или иная стихия тебя "любит". Короче к концу наших тренировок можно сказать, что мы пробежали по тридцать лиг с тяжелыми камнями на шее.
   Практика проходила с переменным успехом, но перемена состояла в настроении учителя: если хочет поиграть - применяет изощренные заклятия и выжидает момент, если нет настроения - заканчивает все за пару минут. Мне же оставалось только учиться и уворачиваться, уворачиваться и учиться или может лучше сказать, мне приходилось учиться уворачиваться. Илиниан оказался намного гибче меня и благодаря этому уходил от таких ударов, от которых казалось, нельзя было уйти.
  -- Сонер у тебя есть сила, есть ловкость, реакция, но это все не твое это все заемное ты должен научится этим пользоваться. Чтобы твое тело без применения головы знало, что надо делать. Но это будет только после тренировок. Связь тела и разума очень велика, и совершенствуя одно, ты совершенствуешь другое. Если тело станет гибким, твой разум тоже станет гибче, а для этого ты должен будешь развивать свою гибкость, я научу тебя.
  -- Как будто мне остального мало - вздохнул я.
  -- Это сейчас очень важно и я понимаю, что тебе тяжело. То, что дается годами, я пытаюсь передать тебе за месяцы, но ты справишься. И потом еще будешь благодарить меня, вспоминая наши занятия. У тебя все получается намного лучше, чем получалось у меня в свое время и действительно горжусь тем, что ты мой ученик. А сейчас Сонер давай продолжим.
   Мне осталось только еще раз вздохнуть и продолжить исполнять роль прыгающего горного козла швыряющегося заклятиями. Я привычно уже вливал в свое тело порцию силы, при которой ускоряется реакция, сила и куча всего и приготовился в очередной раз "умереть". Занятия продолжались еще несколько часов, в течение которых я даже пару раз победил, но на фоне количества поражений радость от моих побед как-то терялась. Проигрывал я только из-за недостаточной своей ловкости и меньшего опыта. Когда надо было атаковать, я уходил в оборону, когда надо было переждать, я пер напролом, в результате чего получал удар, откуда не ждал.
  -- В сезон тепла будет проходить небольшой турнир в нашей столице Лесании в академии для магов. Не хочешь поучаствовать? - лукаво глядя на меня, спросил учитель.
  -- Да я даже не знаю. А надо? - промямлил, я не зная, что сказать.
  -- Ну, это будет полезно для тебя и интересно. Время еще есть, и ты сможешь набраться опыта.
  -- А почему бы и нет - постарался как можно бодрее ответить, а про себя думая, что меня будет ждать.
   Оставшееся время до турнира в Лесании столице нашего королевства, мы проводили как всегда. Вот и сегодня едва поднявшись, сделав разминку на растяжку, которой меня научил Илиниан и, позавтракав, мы продолжили играть в "войну" магов. Встав как обычно в стойку и покрыв себя щитами, мы неспешно начали приближаться с расстояния в тридцать шагов. Местом для нашего побоища служило горное плато в получасе ходьбы от пещеры. Здесь хватало места и не было риска произвести обвал или накрыть себя лавиной. Весна подходила к концу, было тепло и хотелось петь и радоваться жизни.
   И вот под это приподнятое настроение, я и пошел в атаку, не задумываясь о последствиях, и привычно влил силу. Мир послушно изменился, все стало ярче, живее, резче, движение вокруг как будто замедлилось. Припомнив самые убойные заклятия и прокрутив их в уме, я подготовил их для будущей атаки. Все это заняло несколько секунд, за которые, я уже прыгал, стараясь уйти от атаки. За это время я научился представлять знаки у себя в голове, а не вывешивать их на всеобщее обозрение. Вот и теперь перед моим мысленным взором всплывал ряд знаков, которые дожидались лишь того, чтобы им дали сил.
   В моем мозгу пролетела мысль: а чего я прыгаю. Может, стоит разозлиться хоть раз. Вообще я человек довольно спокойный и мирный. На рожон лезть не люблю. Но тут мне надоело притворяться козлом и захотелось вспомнить, казалось бы, давно забытое чувство хищника, которое овладело мной во время встречи с виолой, точнее воспоминании о встрече. Хватит быть вонючим травоядным и жевать сучки, зверь я или козел, в конце концов. Страшно взревев не своим голосом, я выпустил на волю, казалось бы, невозможное количество заклятий молний, огненных копий, шаров, а под конец, взлетев при помощи знака воздуха, я обрушил с двух рук в полете по огненному шару одновременно. Едва приземлившись и не помня себя от охватившего меня кровавого безумия, я едва не растерзал лежащего передо мной учителя, вовремя остановив себя. Если бы учитель стоял, я бы, наверное, не сдержался а, так смотря на человека, лежащего у моих ног, я стал понемногу приходить в себя. Все обошлось: практически все мои первые удары достигли цели, лишь пару копий пронеслись мимо, спасло Илиниана только то, что щиты он ставил всегда сильные и в последний момент влил всю свою силу в последний щит, осознавая, что не успевает увернуться. Учитель просто потратил все силы и от этого потерял сознание. Подхватив его воздушной струей и подумав, что лучше всего ему сейчас полежать, я потащил его домой, как я уже привык называть нашу пещеру.
   Очнулся Илиниан под вечер. Все это время я был как на иголках. Меня мучила совесть и понимание того, что я мог остаться без учителя. Я приносил воду и смачивал губы учителя, положил мокрое полотенце на лоб, хотя понимал, что это вряд ли поможет. Если бы учитель научил меня заклинаниям лечения, я мог бы помочь, наверное, но своей силой я пользоваться боялся, опасаясь сделать еще хуже. Просидев все это время, около постели, я, наконец, услышал просьбу:
  -- Пить! - неспешно напившись, учитель слабо улыбнулся и сказал. - Ну и уделал же ты меня. Я уж думал все конец, Сионису душу отдам или кому там.
   Не найдя, что сказать облегченно улыбался. Если шутит, значит, все хорошо.
   На следующее утро учитель встал как обычно и, хотя было видно, что он неважно выглядит, но вел себя довольно бодро.
  -- Ну, ты вчера дал. Такого, я от тебя не ожидал. Я знал, что ты сильнее меня, но не настолько же. Я специально не учил тебя кое-чему, но вчера ты этому сам научился. Те заклятья. Они были гораздо сильнее, чем обычно, - лукаво, смотря на меня с восторгом произнес учитель.
  -- Я заметил, только никак не могу понять, как это вышло и мне очень жаль. Я ведь чуть не убил вас. Мне стоило быть осторожней. Я просто разозлился и в какой-то момент просто не смог остановиться. Честно сказать я был в восторге от схватки, в меня как будто кто-то вселился. Никогда я не чувствовал ничего подобного, - честно сознался я и мысленно прокрутил произошедшее вчера. А ведь действительно как у меня это все получилось, ведь раньше, чтобы просто пробить защиту учителя мне потребовалось бы несколько заклятий, а вчера чуть ли не первое пробило щит.
  -- Все в порядке. Это я виноват, что не рассказал тебе, как повышать мощь заклятий. Это, так же как и увеличивать объем, вливая в знак силу, но при этом оставлять объем неизменным.
  -- Это как это, - неуверенно спросил я. - И как это у меня получилось вчера? Из-за того, что я разозлился, что ли?
  -- Не знаю, как это у тебя вчера получилось. Но на примере могу объяснить как надо, а потом сам попробуешь, - сказал учитель, демонстрируя мне знак огненного шара. - Смотри, ты прекрасно знаешь этот знак, очень часто его используешь, и если я сейчас активирую его, то сила стихии будет его наполнять, до той поры пока я не остановлю это наполнение. Наполнение можно контролировать, его скорость, объем, но как ты знаешь со временем, это происходит автоматически. Сознание практически не участвует в этом. Раз и все заклятие готово. Пара секунд. Но если одновременно с наполнением мысленно оставлять размер неизменным, то сила будет уходить на мощь, а не на объем. Шар не будет увеличиваться, но атакующая сила будет возрастать. Наверное, вчера ты как-то это смог сделать. Я тебе этого не говорил, пытаясь научить тебя тому, что сила не всегда побеждает. Многое решает ловкость, голова и опыт. Да и занятия были безопасней.
   После объяснений, я отправился пробовать новое и был поражен как можно обычным огненным шаром пробить толщу скалы на несколько метров, если влить силы побольше. Но все оказалось не так радужно и уже через несколько таких шариков я начал чувствовать усталость.
   Практически все оставшееся время, до того, как надо было отправляться на турнир, мы проводили за ознакомлениями с лечебной и бытовой магиями. После того памятного учебного поединка Илиниан сказал, что сражаться со мной больше не будет, лучше оставит это сомнительное удовольствие студентам и учителям академии. Закрепление предыдущего материала происходило самостоятельно, и учитель давал лишь советы как вести себя в столице. Все советы, в конце концов, сошлись к - молчи как рыба и не высовывайся. Мне ничего не оставалось, как поддакивать и помалкивать. Я еще ни разу не был в столице и не представлял, даже как она выглядит. Я с нетерпением ждал того дня, когда мы отравимся на турнир. В том, что я его выиграю - по крайней мере, студентов - Илиниан не сомневался.
  -- У тебя очень большой потенциал и хотя мало знаний и опыта, голова у тебя иногда работает, и я думаю, что можно даже рассчитывать на победу если ты не отчудишь чего-нибудь не то. В городе мы остановимся в гостинице и, хотя у меня есть знакомые в столице, я не хочу к ним обращаться. На дорогу у нас уйдет дней десять, так что до оправки у нас есть несколько дней в течение, которых я не буду тебя особо беспокоить. Все что надо было, я тебе дал, а все что можно займет очень много времени, так что пока и начинать не стоит. Думаю, тебе стоит это время провести в разминке и подготовке к турниру. Особое внимание удели тем занятиям на гибкость, которыми я тебя научил. Студенты и преподаватели не особо уделяют внимания физическому воспитанию студентов, и это может тебе здорово помочь. Преподаватели уверены, что единственное, что может спасти будущего мага - это его сила и знания, но никак не умение убегать и уворачиваться. Они считают, что это не достойно настоящего мага. Идиоты, - после этой короткой фразы, ясно дающей понять мнение учителя о нынешних преподавателях, он стал крайне задумчив. На мой вопрос, откуда учитель знает столько о положении вещей в академии, он ответил, что в свое время там работал и из-за различия во мнениях ушел, но на вопрос, что было дальше, отвечать отказался, сказав, что это не мое дело и лучше бы мне идти заниматься.
   Эти дни я полностью посвятил своему телу. Упражнения на гибкость, а именно на растяжку представляли собой странную смесь ничегонеделания, а именно поз в которых надо было застывать по несколько минут и медитации. Что странно эта смесь давала отличные результаты, хотя в первые несколько дней после занятий я едва мог передвигаться и самое противное, что учитель запретил мне пользоваться магией, чтобы снять боль и напряжение. Кроме этих упражнений я немного вспомнил, как я здорово кидаю ножи, но на фоне того, что можно сделать с небольшой молнией нож выглядел не так внушительно. Иногда мне тоже казалось смешным, как и преподавателям столичной академии - занятия физической подготовкой, когда сам Илиниан говорил, что по силе вряд ли найдется кто-либо, кто сможет мне противостоять. Зачем делать такие нудные занятия, когда можно не прикасаясь к человеку сделать все, что хочется.
  

Глава 6. Дорога на турнир

  
   Но вот наступил долгожданный день и в нетерпении, я аж приплясывал на месте, вместе с поклажей дожидаясь, когда учитель выйдет из пещеры, и мы отправимся в Лисанию. Хорошее все же название. Ласкает слух. Надеюсь, она также будет ласкать мои глаза, как и мои уши. Дорога была легкой, лишь первые дни необходимо было пробираться между скал и холмов, окружающих нашу пещеру.
   Дальше дорога шла по хоженному тракту мимо уже знакомого Слонта и Кереса еще одного города. Вдоль всего пути на расстоянии конного перехода были гостиницы и трактиры. Тракт патрулировался силами местных дружин и был практически безопасен. Случались грабежи, но крайне редко. Взяв с собой все необходимое, мы отправились в дорогу. Солнце ярко светило, дорога была известна, настроение отличное и, взяв хороший темп уже к концу второго дня, мы вышли на торговый тракт, который, проходя через встречающиеся города и села, вел в центр королевства к его славной и прекрасной столице, которую я с нетерпением ожидал увидеть. Ночевали неподалеку от дороги и не выставляли даже защиты от непрошеных гостей, ставя лишь небольшую защиту от комаров которых в это время года было пруд пруди и по совместительству являющуюся своего рода сигнализацией, которая будила, если сеть была прорвана чем-то большим, нежели мелкий грызун. Мы раскидывали ее на несколько десятков метров и со спокойной душой ложились спать.
   По дороге встречались путники и мы узнали последние новости. С тех пор, как в прошлом году я остался у Илиниана, я не общался ни с кем кроме него и, хотя его общество было мне приятно и я успел к нему привыкнуть относиться к нему как к другу или даже приятелю я все равно не мог.
   Я так соскучился по общению, что впитывал, словно губка все события, произошедшие с тех пор, как я добровольно отгородился от мира. Событий, было, прямо скажем не много и разочаровало меня то, что тех, кто жег деревни и села, а также убивал их жителей так найти и не удалось, по крайней мере, никто из встречающихся нам не смог ничего об этом рассказать; многие просто с изумлением слушали нас, не веря, что это могло произойти и произошло всего год назад. То, что с десяток сел просто исчезли, казалось, никто и не заметил. Все жили так же, как и раньше работали, веселились и никто и понятия не имел о том, что что-то происходит. Уж не знаю, от чего все вдруг забыли об этом. Ночи были не жаркими и спать было приятнее даже на свежей траве чем в кровати. За всю дорогу до столицы не произошло ни одного особо важного события: тракт был многолюден и, опасаясь получить достойный отпор, лихие люди не выходили даже на одиноких путников.
   Пару раз, оставаясь в придорожной гостинице, мы стирали запылившиеся вещи, купались и нежились для разнообразия на настоящих кроватях; все же кровать, что ни говори, а великое творение человека и я бы не променял бы его ни на что, даже если бы мен предложили всю жизнь спать бы на мягкой свежей траве. Первые дни я с интересом осматривал прилегающий пейзаж, но через пару дней мне это надоело и стал донимать учителя разговорами. Первое время он отвечал односложно, а потом поняв, что я не отстану, разговорился. Я пытался выведать о его прошлой жизни: мне было крайне интересно, отчего такой, в общем, то общительный и не злой человек решил посвятить себя затворничеству.
  -- Я разочаровался в людях, - сказал учитель. - Я не очень хочу рассказывать тебе свою историю жизни, точнее совсем не хочу, но чувствую, ты не отстанешь. Так ведь?
   Я послушно закивал, подтверждая подозрения учителя, мысленно умоляя богов, чтобы Илиниан внезапно не передумал. Глубоко вздохнув, он продолжил:
  -- Я родился в небольшой деревеньке, как и ты, в семье крестьянина. Жизнь в деревне не отличается разнообразием, и я в десять лет уже знал, что всю жизнь мне суждено, видимо сеять хлеб, да растить скот. Меня такая жизнь не очень устраивала и к тринадцати годам, я уже подумывал о том, чтобы сбежать в город, но мои молитвы были услышаны и в нашу глухую деревеньку, по пути в город зашел маг. Уж не знаю, как он у нас очутился, но главное он обратил на меня внимание. Мне предложили поступить в академию магии. Ты же знаешь, что у нас нет дворянства и каждый желающий у которого есть способности может стать магом при условии, что он десять лет будет работать на королевство. Я так обрадовался тогда, что первые несколько минут вообще не мог разговаривать. Как же, стать магом. Об этом я и не мог мечтать. Я не буду рассказывать, как прошло мое ученичество, но это были мои лучшие годы. Даже сейчас я с улыбкой вспоминаю, как мы делали пакости преподавателям. Несколько раз были магические дуэли. Эх. Потом после окончания учебы меня пригласили преподавать, но на то время, да и сейчас у меня были идеи, которые ректор не желал воплощать в жизнь, считая их не стоящими его времени. Через три года я ушел и так как я являлся на тот момент одним из сильнейших магов, меня пригласили во дворец на должность придворного младшего мага, так как старый Ильсион пожелал отойти так сказать на пенсию, а проще говоря, впал в маразм. Через десять лет после этого я стал старшим магом. У меня был друг во дворце, так же как и маг. Мы были с ним неразлучны: если было настроение пойти выпить или поискать приключения он никогда мне не отказывал, также как и я ему. Я считал, что в мире нет ничего крепче мужской дружбы. И вот однажды я встретил девушку, дочь столичного купца. Она была настолько красива и так притягивала меня, что я буквально терял голову. Любую малейшую возможность остаться с ней наедине я использовал как последний шанс, но у меня не выходило добиться ее благосклонности. Эта девушка предпочла моего друга и через год они поженились. Я не смог дольше оставаться при дворе и ушел. Два года я прожил в Слонте: открыл магазин, где продавал зелья и амулеты, но потом мне это надоело и я отправился в горы, где так и остался. Мне настолько там понравилось, что я уже не захотел возвращаться к людям. Со временем люди узнали, что в горах живет маг и стали обращаться ко мне. Вот и вся моя история. Ничего необычного.
  -- А вам никогда не хотелось обратно во дворец там, наверное, здорово? Не хотелось пообщаться с кем-нибудь, - спросил я.
  -- Иногда возникало желание вернуться, но не настолько сильное. В горах я смог уделить внимание экспериментам, о чем я мечтал еще в академии. Да и люди со временем стали довольно часто наведываться в горы, так что одиноким я не был, тем более что за некоторыми вещами все же необходимо было выбираться в Слонт.
  -- Но как же люди? Я ведь за весь год не встретил ни одного человека, который бы приходил к вам в горы? - недоуменно спросил я.
  -- А их и не было. Они просто не могли прийти, потому, что я не хотел, чтобы кто-то приходил. Я установил пару амулетов в единственном проходе по эту сторону границы, которые никого не пускали. У меня появился ученик и им я занимался, - со значением в голосе произнес учитель и с усмешкой посмотрел на меня.
   После этого разговора, я вызывал учителя на откровения все чаще. То ли ему не было нужды уже, что-то скрывать, то ли ему стало легче, когда он выговорился, но он довольно интересно рассказывал о своем прошлом, о том, как жил во дворце и о своем детстве, в котором я узнал и свое: те же босоногие детишки, вечно лезущие взрослым под ноги и умудряющиеся находить неприятности на пустом месте, тот же лес вокруг. Детство Илиниана настолько было похоже на мое, что иногда у меня складывалось впечатление, что разговор идет обо мне. И все же при всей похожести мое детство отличалось от обычного и, задав вопрос по поводу моих способностей которые учитель хотел выяснить, он ответил:
  -- Я все еще не могу сказать, что они из себя представляют. По-моему это можешь выяснить только ты. Я наблюдал за тобой. Твои способности намного превосходят мои и я даже не знаю примерно всего того, на что ты способен. Ты должен выяснить это сам.
  -- Учитель, а можно вопрос? - и, не дожидаясь ответа, спросил. - Когда я еще только подходил к горам год назад я знал, что где-то неподалеку живут Эйлы. Какие они? Вы их видели? Я имею в виду, вы видели, где они живут? Я их видел однажды на ярмарке, но издалека и тогда был маленьким.
  -- Я был однажды у них, точнее я попытался придти в гости, но меня не пустили. Они живут в полу дне от пещеры в горах. Могу сказать только одно: они не любят гостей, хотя они и не злые. Захоти они сделать что-то со мной - они бы сделали. Они просто другие.
  -- А их магия, какая она я слышал, что она другая, чем у людей, - мне было настолько интересно узнать об эйлах, что я чуть не упал, споткнувшись об камень на дороге. Мне всегда было интересно узнать чего-то новое и необычное, а уж о таких загадочных существах и подавно. - Некоторые говорят, будто они могут колдовать без знаков, и вообще не применяя ничего при этом просто взмахом руки чуть ли не разрушать горы. Это правда?
  -- Не знаю насчет этого. Но уверен даже если в тот визит, я бы очень сильно захотел зайти в гости, меня бы все равно не пустили, будь я хоть в несколько раз сильнее, - задумчиво глядя на дорогу, сказал Илиниан.
  -- Хотел бы я их увидеть, - мечтательно произнес я. Может когда-нибудь мне это и удастся.
   Через два дня после выхода на тракт мы вышли к Слонту. Я помнил о своем обещании Фрону написать, но, живя в горах, я не мог бы при всем желании написать хоть что-нибудь и я решил навестить друзей ставших за несколько месяцев почти родными. Живя в горах, я не раз вспоминал как я жил в Слонте и радовался, что я встретил таких людей как Фрон, Риола, Пирла и Норд. Я часто вспоминал байки Риолы, наставления Фрона, веселый щебет Пирлы и наши занятия с Нордом. Я и не предполагал, что я настолько соскучился.
   Едва завидев город, как воспоминания нахлынули на меня и я едва сдержался, чтобы не броситься в припрыжку через городские ворота в старую таверну с нелепым, но таким родным названием "Веселый огр". Я помню, как с замиранием сердца открывал дверь в зал и заглядывал внутрь и помню свое чувство облегчения и счастья при виде знакомых лиц. На радостях я не выдержал, да и остальные подогревали не слишком сопротивляющийся рассудок, в общем, все повторилось в точности как тогда год назад за исключением того, что деньги оставались при нас и того, что в этот раз мордой в салате спал не только я. Мой учитель долго смотрел на нас, а потом, как и все не выдержал и поддержал, парой тройкой тостов.
   Веселье продолжалось всю ночь, и если бы Фрон не закрыл таверну вечером, грозило перекинуться на весь город. Так горланить песни и реветь от восторга при встрече старых друзей, наверное, не могут даже старые ветераны, побывавшие в не одной битве и не видевшие друг друга лет десять. На утро я даже испугался, что Фрону придется искать новое место для таверны, так как мы распугали всех клиентов, но мои страхи как потом оказались напрасны и мы даже повысили репутацию таверны когда двое в дрова пьяных мага, по словам жителей города, стали запускать в небо всевозможные красочные огоньки, соревнуясь, кто ярче и красивее пошлет.
   Городская стажа же побоялась приближаться к неизвестным магам боясь, что вместо неба уважаемые пьяные маги предпочтут целиться в смешных, веселых стражников на перегонки бегающих от молний. Через несколько часов к нам прибежал заспанный, но встревоженный маг, который жил неподалеку и которого попросили проверить, что вообще происходит. Как выяснилось прибежавший маг оказался старым знакомым Илиниана и веселье пошло с еще большим размахом с Крафтом как звали мага.
   После пары чарок крепленного вина он стал горланить песни вместе с нами, а еще через пару помог нам в освещении ночного неба над городом. Так я не развлекался еще никогда и на утро, даже не смотря на страшную головную боль и просьб побыстрее меня убить, я был не против еще не раз повторить вчерашнее. Позже выяснилось, что благодаря нашему загулу таверна "Веселый огр" стала пользоваться такой популярностью, что Фрону буквально пришлось поднимать цены, так как от желающих не было отбоя. Все жители города были так восхищены тем как мы отметили свой приезд, что желающих попробовать нечто такое же не было отбоя, тем более, что после фейерверка над городом маги взяли в привычку также отмечать свои события, что положило начало новой традиции.
  -- Сонер, если ты еще раз приедешь после долгой отлучки боюсь я буду вынужден тебе отказать в употреблении вина. Оба раза когда ты при мне выпил закончились, как бы это сказать, мммм не совсем нормально, - задумавшись произнес Фрон. - В следующий раз боюсь всем настолько понравиться, как ты гуляешь, что всем захочется принять в этом участие.
  -- А я здесь, при чем и вообще идея запульнуть чем-нибудь в небо была не моя, - я как бы ненароком взглянул на учителя, от которого я такого не ожидал, но был приятно удивлен.
  -- А на меня вообще не смотрите. Сонер я вообще здесь никого не знал до вчерашнего дня и вообще у меня голова болит, да и как ты смеешь подозревать в чем-то своего учителя, - выкрутился учитель, демонстративно схватившись за голову. - А вообще мне понравилось, - просто произнес учитель, чем поверг меня в шок.
  -- Учитель я от вас такого не ожидал, - только и смог произнести я.
   После моей фразы, глядя на меня все, сразу покатились от хохота, после чего схватились за больные головы в приступе боли и, не выдержав, опять расхохотались.
  -- Ладно, надо побыстрее отсюда убегать пока горожане не опомнились и не начали прояснять, кто вчера устроил такие беспорядки. Не хочется мне связываться с дружиной если ее вдруг вызовут излишне ретивые сограждане, - с улыбкой сказал учитель и смотря на меня задумчиво произнес: "Да и ученику моему может взбрести в голову чего-нибудь получше вчерашнего события".
  -- Чего вы из меня монстра какого-то делаете? - притворно произнес я.
   Оставаться и в правду было нельзя. Надо было ехать и, позавтракав, приведя себя в порядок и собравшись, мы после небольших проводов и пожеланий всего хорошего отправились по дороге к столице. Остаток дня прошел в шутках и воспоминаниях о вчерашнем. Я, с изумлением глядя на учителя, не узнавал его, так он изменился: вместо неразговорчивого, серьезного человека передо мной был жизнерадостный и полный жизни человек которого я узнавал заново. Я даже побоялся спросить о переменах, опасаясь, что учитель станет прежним. Я искренне уважал этого человека, но все же было гораздо интересней путешествовать с человеком, с которым есть о чем поговорить, а не с вечным молчуном от которого не дождешься лишнего слова.
   После вчерашнего дня и лиц стражников, которые боялись подойти или сделать лишнее движение, я почувствовал себя гораздо увереннее. По дороге у меня было много времени и я невольно ловил себя на мысли, что я уже не тот парень, что боясь сказать лишнее слово, пытался говорить только то что люди хотят слушать. Сейчас мне можно было говорить все, что заблагорассудится при этом, практически не опасаясь последствий. Мало кто мог спорить с магом: жить-то всем хочется. У нас не разрешались, конечно, убийства даже магами, но понимание того, что стоящий перед тобой человек может щелчком пальца отправить тебя на встречу к Сионису, сразу заставляло задуматься. Вместе с этим я понимал, что сам не смогу чувствовать себя выше других, хотя возможность не лизать зад какому-нибудь чинуше меня очень даже радовала.
   Илиниана я все больше и больше не узнавал, и мне это все больше и больше нравилось. С ним было весело все путешествие, особенно после его предложения останавливаться на постоялых дворах и связанных с этим событий. В первый раз, остановившись в гостинице и пропустив кружку пива мы пошли спать и на следующее утро отправились дальше, но уже через два дня зайдя в трактир на постоялом дворе мы обнаружили компанию наемников, которые тихо и мирно с почти, что нормальными песнями и разговорами, для наемников естественно, сидели в углу. Было их человек десять. Позади них сидели солдаты местного гарнизона, тоже примерно столько же. Я впервые встретивший наемников, предварительно спросив проходящего мимо официанта, кто это, ни к кому не обращаясь, произнес:
  -- Впервые вижу наемников. Интересно, а на что они способны? - Смотрелись они впечатляюще: кожаные доспехи, небольшие круглые щиты и одноручные мечи длиной с пару локтей; у некоторых были луки.
   Илиниан восприняв мою фразу, как часть очередного урока с некоторой ухмылкой произнес:
  -- Сейчас покажу.
   Дальше было представление для меня, а еще, точнее, для нас двоих: остальные через пару минут просто разбежались, едва началась потасовка. После своей загадочной фразы учитель чуть толкнул магическим захватом сидящего спиной к солдатам наемника. Вышло так будто наемника, вытаскивающего свое лицо из миски с мясом и снимающего лук с ушей толкнул сидящий сзади солдат. Никто не мог подумать по другому по той простой причине, что любому другому кроме солдата сидящего сзади сделать это было нереально, да и еще их всем известная вражда подогрела последующие события. С криком непередаваемых литературным жанром слов наемник бросился на обидчика, даже не замечая, что по ходу своего движения вместе со своим обидчиком зацепил еще пару солдат, не сильно, но им это не понравилось. Дальнейшие события трудно описать, так как никто не мог понять, кто кого бьет.
   Вобравшие на свою широкую грудь горячительное солдаты и их товарищи по оружию наемники вскоре так вошли во вкус, что уже не разбирали, кого бьют и кто бьет их. Несмотря на то, что схватка была довольно горячей, никто не хватался за мечи и другое оружие из чего я сделал вывод, что эти люди восприняли возможность помахать кулаками за развлечение, за которым можно весело провести время. Они с таким энтузиазмом колотили частями тела соседей, что мне аж завидно стало. Илиниан же сидел и со скромным видом делал ставки:
  -- Спорю, что сейчас вот этот заедет табуретом тому по хребту. Ну что я говорил, - с энтузиазмом выкрикивал мой учитель.
   Победила все-таки дружба. Скоро силы покинули драчунов и оставшимся в стоячем положении, ничего не оставалось, как помирится, и объединить их пострадавшие компании теперь уже за общим весельем и приведением в порядок лежачих. Спустя полчаса они стали лучшими друзьями и, объединив столы, объединили свои глотки, дабы воспеть славные подвиги героев и королей.
   Пусть голоса были насквозь пропитые, и они ужасно фальшивили, но пели они с таким чувством, что ни у кого из посетителей вернувшихся в зал после драки не возникло желания их попросить заткнуться. Во-первых, это грозило физическими травмами, а во-вторых, посетители были не против и наоборот всячески подбадривали, а некоторые даже подпевали. Илиниан не выдержал столь бурно проявляющихся чувств и предложил присоединиться. Меня тоже восхитили рулады протягиваемые соседями, и мы пошли знакомиться. Среди наемников, да и всей компании выделялся высокий крепыш, в прошлой схватке уложивший троих и оставшийся одним из немногим стоять в окончании. Он был коротко острижен, имел внушительные размеры - под два метра ростом и шире меня раза в два, хоть я и не был задохликом - на щеке у него был шрам, видимо от ножа или меча, одет, как и все, но в нем чувствовалась сила не только внешняя, но и внутренняя. Видно было, что этот человек может вести и знает, как это делать. Вот именно к нему мы и подошли.
  -- Здравствуйте уважаемые, мы с моим учеником очень хотели бы с вами познакомиться и если позволите составить вам компанию и угостить выпивкой. - После этой фразы учитель жестом подозвал миловидную служаночку и заказал два бочонка пива.
   После фразы о выпивке служивые до этого смотревшие на нас с подозрением враз оттаяли, и на перебой стали знакомится. Дальнейшие события стали проходить под стук кружек и громкие здравницы нам и всем богам за то, что послал нам такой славные день с такой славной дракой и столько пива. Было немного смешно видеть веселые, радостно улыбающиеся лица, сплошь покрытые синяками в окружении людей только, что эти синяки им навешавшие. Это были простые люди не державшие подвох за душой. Все их эмоции можно было читать по их лицам. Меня всегда тянуло к таким людям: простым открытым, чем-то напоминающим детей и этим как раз и берущих за душу.
   В этот день нам не хотелось говорить о бедах и проблемах. Мы просто сидели за столом и слушали разные забавные истории из жизни служивых людей: как сержант заставил стоять караул на одной ноге, как ходили в поход, в котором их командир заблудился и не смог сразу вывести из леса своих солдат, как сержанту подложили свинью в прямом смысле - дохлую и ужасно вонючую. Было много историй, которые я так люблю, баек, песен.
   Сидели мы до глубокой ночи и только потом отправились спать. Пил я немного, пару кружек пива, но от массы впечатлений уснул не сразу, а когда проснулся, был уже полдень. Разбудил меня лучик солнца, настойчиво пробивающийся сквозь не первой чистоты занавески. Спали мы в двухместной комнате и оглянувшись по сторонам я обнаружил тазик с водой. Привел себя в порядок. Спустился в зал и обнаружил учителя болтающего с хозяином за столом. Сев за стол, я немного послушал беседу, а потом мой желудок, взбунтовавшийся отсутствием еды, напомнил о себе понятными всем звуками. Съев все, что принесла мне служанка, я был готов на все, что угодно. Учитель во время моего завтрака неспешно болтающий с хозяином обратил на меня внимание.
  -- Поел? Теперь пора идти дальше. Нам всего три дня осталось, так что быстрее поедем, дольше времени останется на то чтобы осмотреть город.
  -- А где эти? - спросил я, кивая в сторону места вчерашней пирушки.
  -- Утром ушли, предварительно оприходовав еще бочонок пива. Да вчера славно посидели, - учитель мечтательно закатил глаза.
  

Глава 7. Турнир

  
   Быстро собравшись и оплатив постой, мы отправились дальше. Дальнейшая дорога не особо запомнилась. В Керес, еще один город помимо Слонта оказавшийся на нашем пути, мы решили не заходить, тем более, что он был немного в стороне от основного тракта. Ночлег под небом, еда в основном в сухомятку, только вечером мы варили кашу, которую доедали утром и отправлялись дальше.
   В столицу мы пришли на четвертые сутки. Уже на расстоянии нескольких километров от города стало понятно, что мы приближаемся к столице. Дорога была выстлана каменной плиткой, по краям росли ухоженные деревья и разливались луга и поля. Везде сновали по делам люди, конные разъезды стражников, караваны торговцев и просто крестьян. Стена, открывшаяся нашему взору еще издали внушала уважения, над ней в центре города на холме возвышался дворец короля, в стороне правее от нас гордо стояла башня магии. Подъехав к воротам, я еще более поразился высоте стен. Перед ними я казался себе мурашом. По верху стены стояли стражники пристально высматривая нарушителей и шпионов, наблюдая за нами между зубцами.
   Стражники перед воротами выглядели настоящими принцами перед нами в запыленных плащах и грубых дорожных одеждах. Все доспехи были позолочены, алые плащи за спиной гордо развевались и придавали облику стражников героизма, длинные мечи в красиво разукрашенных ножнах и алебарды в руках, тем не менее, внушали помимо восхищения изрядную толику уважения. Не хотелось бы почувствовать их остроту на своей шее. После стандартной процедуры с вопросами и ответами, мы прошли в город, оплатив пошлину.
   В отличие от Слонта, единственного города в котором мне удалось побывать, и где строили в основном из дерева, Лесания представляла собой нагромождение трех, четырех этажных зданий сплошь сделанных из камня или кирпича. Улицы были чище, чем в Слонте, но крайне узкие, лишь на нескольких улицах могли разъехаться две повозки. Только на этих улицах разрешалось ездить на лошадях, так как без их помощи поставлять в город продукты было бы трудновато. На них были специальные бригады, которые убирали за лошадьми, чтобы ничто не портило облик столицы.
   Жило здесь около семидесяти тысяч человек, что было очень много. К примеру, в том же Слонте было всего двадцать, а в других городах и того меньше. Здания не отличались особой красотой, но были добротные, прочные и опрятные. Люди, так и снующие туда сюда поражали своими нарядами и количеством. Никогда не видел такого количества всевозможных наций, народов и рас. Это даже начало немного напрягать и я, уже порядком подзабыв о том, что значит, толпа, стал вспоминать какого это, когда эмоции захлестывают целиком, причем не свои. За время своего обучения я научился сдерживать свой дар и, напрягая свою волю смог наконец-то отрешиться от эмоций окружающих. Неспешно идя по улице, мы рассматривали окружающие здания. Илиниан естественно бывал здесь, но это было много лет назад и также как и я невольно крутил головой. В конце концов, это, видимо ему надоело и он, тряхнув головой, сказал.
  -- Ладно, давай быстрее, будет у тебя еще время насмотреться. Надо устроиться и договориться о нашем участии.
  -- О нашем? Но я думал, что выступать буду я один? - с удивлением спросил я.
  -- Ты же не думаешь, что я оставлю такую возможность утереть нос этим зазнайкам из академии. Не дождешься. Я тоже хочу поучаствовать. Надо только устроиться неподалеку от академии. - Сказав это, он решительно направился в ту сторону, где я на входе в город видел башню магов.
   Шли мы довольно долго. Город оказался большим. Так через час мы подошли к большой площади, в дальнем конце которой была видна стена метров шести высотой с воротами посередине, там же виднелась уже совсем рядом, башня.
  -- Это вход в академию, - сказал учитель. - Так, а теперь надо найти достойное жилье.
  -- Илиниан. - Внезапный крик заставил нас обернуться. К нам с радостной улыбкой на лице широким шагом приближался незнакомый мне человек с непримечательным, но явно хитрым лицом лет сорока на вид обычного телосложения. Подойдя к нам он радостно, пожал руку учителю, а затем посмотрел на меня и видимо, что-то для себя решив продолжил. - Илиниан как давно тебя не было видно, мы уж подумали, что ты нас забыл. Так быстро ты уехал даже ничего не сказал. Так же нельзя Илиниан. Мы беспокоились как ты.
   Этот странный человек еще много чего говорил не о чем, а учитель лишь угрюмо на него смотрел. Потом, решившись, сказал.
  -- Так вышло Селим. Да и было это давно. Как дела в академии? Я хотел бы записаться на турнир. Это можно надеюсь?
  -- Конечно для тебя все, что угодно. Когда ты приехал? Почему не заходил, не навещал, не писал. Кстати, а кто твой спутник?
  -- Это мой ученик Сонер. Сонер - это Селим преподаватель с факультета воды в академии. Он мой старый знакомый.
  -- Приятно познакомится, - сказал я. У меня не вызывал как и у учителя это человек никаких положительных эмоций.
  -- Мне тоже очень приятно познакомится молодой человек. Как же вам удалось стать учеником нашего затворника. Я думал это невозможно. С тех пор как он ушел, я слышал, он вообще мало с людьми общается, а тут ученик, да еще и на турнир. А кстати где вы остановились?
  -- Да пока еще нигде. Вот я Сонеру академию показать хотел, а потом и отправиться на поиски жилья.
  -- Нет, так не пойдет. Давайте сейчас вместе пойдем в академию и там подыщем вам обоим место. Не надо тратить денег, да и с друзьями наконец-то встретишься. Все еще помнят тебя. Да и состав наш преподавательский не изменился почти. Все будут рады тебя увидеть.
   Илиниану ничего не оставалось, как под напором таких аргументов согласится. Следующие несколько часов я смотрел вокруг себя и удивлялся. Территория академии была, конечно, меньше территории столицы, но не намного и представляла собой как бы город в городе. Здесь были свои магазины, лавки, даже небольшой рынок, на который свозились продукты, а затем распределялись по столовым.
   Академия была в кольце крепостной стены города и одновременно огораживалась от него своей небольшой академической стеной. Студентам не разрешалось в течение учебы покидать территорию, поэтому все, что было необходимо для комфортного проживания было на ней. Тут можно было приобрести все, что пожелаешь. Студентам выдавали небольшую стипендию, на которую они и отоваривались в лавочках, магазинчиках или на рынке. Минимум необходимого: как то еда, проживание, вещи и так далее академия предоставляла сама, а что не было учтено студенты могли приобрести сами. Цены оказались поразительно низкими и товары намного лучшего качества, чем в городе.
   Всего было на территории несколько зданий: четыре здания факультетов - земли, воздуха, огня и воды, два полигона для практики, две столовой, башня, где располагался ректорат и сама гильдия магов, арена, где должен был происходить турнир, общежития и несколько хозяйственных и вспомогательных корпусов. На всей территории был, раскинут сад, который видимо, был своеобразным испытательным полигоном для магов факультета земли. Между деревьями были проложены небольшие пешеходные дорожки, выложенные светлым камнем. Было много небольших площадок со скамейками и фонтанами. Люди, встречающиеся нам, были очень доброжелательны. Еще бы! Если бы я здесь жил я бы тоже был доброжелателен.
   После встречи со старыми знакомыми, среди которых было немало людей, которые искренне были рады встречи с учителем, мы были поселены в преподавательском общежитии. Хотя общежитием это назвать было нельзя. Это было огромное здание в четыре этажа с широким входом и высоким во все четыре этажа холлом, увешанным поверху люстрами, которые зажигались магически. Насколько я понял обычные вещи, как свечи или тазики с водой для умывания здесь не использовались. Все что здесь зажигалось, лилось, продувалось и росло - все было воспроизведено при помощи магии стихий. Оказалось, что знаков стихий намного больше, чем я себе мог вообразить. Илиниан учил меня боевой магии и немного целительству, но это было ничто по сравнению с тем, что применялось для улучшения жизни человека или в бытовой магии. Всюду куда бы я ни бросал взгляд, были выгравированы, нанесены, начерчены или просто нарисованы знаки стихий, не важно для чего: для того, чтобы придать почве плодородия, согреть или охладить комнату или просто зажечь свет. Знаки были странными, но определенно теми же знаками стихий, которые я изучал. Некоторые я даже смутно различал. Заметив мой интерес, Илиниан пояснил мне.
  -- Это не совсем те знаки, которые ты изучал. Точнее они нанесены немного по-другому. Когда я тебя обучал, давал тебе объемные знаки, здесь же они располагаются на плоскости и поэтому кажутся тебе одновременно знакомыми и незнакомыми. Когда ты воспроизводил перед собой знаки, ты лишь связывал их со стихией и наполнял силой. Здесь немного другое. Посмотри на них по-другому, - сказал Илиниан и видя мое недоумение продолжил. - Посмотри на них истинным зрением.
   Я вошел в транс и ахнул. Знак стихии огня выглядел по-другому, чем на стене, куда я в этот момент смотрел. Он был объемным, но каким-то призрачным, а от него тянулась тоненькая красноватая ниточка, исчезающая где-то за стеной.
  -- Это связь с линией тока стихии, - ответил учитель на мой не высказанный вопрос. - Этот знак связан с линией, и она питает его, таким образом, нет необходимости в периодической зарядке знака энергией.
   Дальше наш путь пролег на второй этаж, где нам выделили по номеру. Комнатами эти апартаменты назвать было бы ошибкой. Каждый наш уголок состоял из гостиной, спальни и кабинета, не считая ванной комнаты конечно. Стены были покрашены в мягкие тона и на них были изображены картины сражений, пейзажи, различные портреты и многое другое. Все было по-домашнему устроено и выглядело обжито. Позднее выяснилось, что наши комнаты достались нам от прежних преподавателей, ушедших на покой.
   Следующие несколько дней я провел практически в одиночестве, посещая город и осматривая местные достопримечательности. Особенно мне понравилась башня магов. Она создавала ощущение воздушности и хрупкости. Казалось, как может устоять здание, которое уже внизу и шире вверху. Башней ее можно было бы назвать с натяжкой, но издали из-за стен она выглядела все же башней, а вот вблизи напоминала рюмку, выполненную правда не из стекла, а из камня, облицованного мрамором. Единственное отличие от рюмки было то, что выпить из нее нельзя, так как горловина выполняла роль административного здания и была закрыта.
   Остальные здания были сделаны со строгой функциональностью, что не лишало их красоты и изящества. Отделанные светлым камнем и мрамором, украшенные картинами и гобеленами они напоминали древние замки, если бы не обилие зелени как в зданиях, так и за окном. Всюду пахло цветами, журчали фонтаны, порхали бабочки, и казалось, что нет на Кейле места красивее и радостнее. Лесания представляла собой славный город, но на фоне экскурсий по территории академии все очарование от красоты города сразу же улетучивалось. По городу я шлялся в основном по лавкам и магазинам. Посетил городскую ратушу и издалека посмотрел на дворец, который оставил хорошее впечатление.
   Так незаметно в метании по городу и академии прошло время до турнира. Начался он семнадцатого июля и должен был продлиться десять дней. Одиночные поединки проходили по жеребьевке четыре дня сначала внутри факультетов, затем победители встречались на пятый день, и определялся чемпион курса. Командные поединки, в которых участвовали лучшие ученики курса - четыре на четыре - проходили три дня по одному бою в день для каждой команды. Итого три командных поединка, длящихся порой по часу. Ну а в конце для дани уважения традициям и для потехи публики устраивались бои всех желающих, кто обладал силой. Тем более приз в две тысячи золотых являлся приличным стимулом для участия. Призом для учащихся были послабления в учебе и запись в личном деле, что облегчало найм на работу после учебы. Ну и естественно слава, престиж и просто гордость за самого себя.
   Учителя все эти дни, как я уже говорил, я не видел, но он видимо просто не мог не наговорить мне всякой всячины перед началом, которая мало того, что не отогнала страхи, посещающие меня все чаще с приближением дня начала, так еще больше их породила, так что, встретив меня гуляющим по территории, он не удержался и сказал.
  -- Сонер я в тебя, верю, и у тебя все получится. Не зря я же взял тебя в ученики, и мы занимались до потери сознания. Ты можешь не все, что могут здешние выпускники, но лишь потому, что у нас не было времени. Нагонишь ты их быстрее года, и то там осталась лишь мелочевка и бытовая магия. Боевую ты знаешь лучше них и поверь, можешь намного больше. У тебя все получится, - еще раз повторил учитель и обуреваемые чувствами в порыве крепко меня обнял. - Завтра у меня не будет времени, чтобы повидать тебя, так что я хотел сказать тебе все это сегодня. Утром за тобой придут и отведут на арену. Удачи тебе. - Все было сказано скупо. В последнее время он опять стал тем учителем, к которому я пришел в надежде получить ответы. Единственным проявлением чувств, стало неожиданное объятие.
   В ожидании турнира и после слов учителя, которые еще больше усилили мое волнение, я буквально весь извелся. Меня немного обидело его отношение ко мне после прибытия. Видел я его всего несколько раз, да и то лишь мельком. После разговора, который состоялся после обеда я ходил как мертвяк, автоматически реагируя на раздражители в виде людей и их вопросов. Многим было интересно, что же я за человек такой, который смог заполучить в качестве учителя знаменитого Илиниана. Все эти дни меня только и делали, что выспрашивали, только делали это одни преподаватели.
   Студенты старались держаться подальше от меня, а когда я подходил с вопросами, то отвечали односложно. Я никогда не думал, что мой учитель настолько знаменит и притягивает всеобщее внимание. Оказалось, что он в свое время даже спас короля. На все вопросы я отвечал односложно, но вскоре мне это надоело, и я заперся в комнате и, несмотря на ранний вечер, не дожидаясь ужина, лег спать. Я начал чувствовать себя одиноким и никому не нужным, а может это все от безделья. Несмотря на напряжения, а может благодаря нему, я очень быстро уснул.
   Утро наступило по моим ощущениям очень быстро. Казалось, только я закрыл глаза, как в дверь спальни стали тихо, но настойчиво стучать. Пока тихо. Уверен минуты через две, характер постукиваний не изменился бы, судя по лицу молодого парня стоящего у дверей и с видом вселенской тоски и стучащего по сводной полуоткрытой двери. Он был среднего роста, примерно моего возраста, с черными волосами и в мантии огненного факультета. Зайти и потрясти меня он, почему-то не решался.
   Странно я и раньше замечал странности в поведении, а точнее в эмоциях многих студентов спешащих на занятия и встречающихся по дороге. Они обычно старались обходить меня стороной и не попадаться на глаза, а в эмоциях преобладала странная каша из страха, удивления, восхищения и много чего. Я не уделял этому много внимание, списав это все Илиниану и вот мне представился шанс узнать, что все это значит. По натуре я человек не особо решительный, чтобы заставить меня пойти на контакт или с инициативой полезть в какое либо дело должно произойти что-то из ряда вон. Парень не заметил, что я проснулся и продолжал настойчиво долбить дверь. Я, стараясь не спугнуть негромко, позвал.
  -- Эй. Чего стучишь? Проснулся я уже.
   Парень аж подпрыгнул от неожиданности. Похоже, он был уверен, что я просплю до вечера. Видя, что я проснулся он подошел и сказал.
  -- Меня послали, чтобы проводить Вас на завтрак, а затем на турнир.
  -- Что ж давай только умоюсь и пойдем, - сказал я, быстро напялив полагающуюся по случаю турнира форму огненного факультета. Все долго спорили за кого мне выступать, ведь редко когда пришлые маги принимают участие в турнире, а чтобы пришлый был недоучившимся, такого вообще никогда не было, тем более редко кого выбирают две стихии. В конце концов, решили, что для боя с преподавателями и магами я имею слишком мало опыта, решили, что я буду выступать за огненный факультет.
   По дороге в столовую, которая была на первом этаже, я думал, как бы невзначай выведать у него, почему студенты ко мне так странно относятся. Ничего не придумав лучше, я спросил напрямик. Никогда не любил ломать себе голову многоходовыми комбинациями с всякими хитросплетениями и интригами. Я простой как медяк и никогда не считал это недостатком. Мой вопрос ошеломил его видимо настолько сильно, что заставил остановиться. Со смущением в голосе и немного заикаясь, чего я раньше не замечал он произнес:
  -- С чччеего вы взяли, что мы странно к вам относимся?
  -- Ну, а разве нет, - не нашел я умнее ответить.
  -- Нуууу, если честно - решился он, наконец - то никто из нас никогда не видел искры больше вашей. Даже у преподавателей она в несколько раз меньше. Некоторых это пугает, ведь истинная магия намного сильнее, по крайней мере, я так слышал.
  -- А вы разве не учились истинной магии? - недоуменно спросил я и, войдя в транс и отметил, что у него искра тоже довольно большая (меньше чем у Илиниана, но вполне способная развиться до гораздо больших размеров). - У тебя ведь искра тоже не маленькая и ты вполне мог бы сам использовать истинную магию.
  -- У нас ей не обучают. Пару лет назад говорят, внезапно умер преподаватель по истинной магии, которой обучают на пятом курсе и до сих пор не могут найти ему замену. Сейчас почти никто из студентов не умеет пользоваться истинной магией, даже на пятом курсе, хотя преподаватели пытаются заниматься со студентами отдельно. Раньше вроде ей обучали уже на первом, но потом почему-то поставили на пятый. А вы умеете ей пользоваться? - с неподдельным восхищением спросил парень.
  -- Да далась она мне намного легче чем, стихийная. Когда учитель помог раскрыть искру, я практически сразу научился пользоваться ей. Это легко - просто зачерпываешь силу из искры и представляешь, во что ее облечь. Попробуй. А кстати, на каком ты курсе?
  -- На втором. Нам не разрешают пользоваться магией не на занятиях. Если это произойдет, меня могут отчислить, - сказал парень, и мне действительно стало его жаль. Не иметь возможности экспериментировать, практиковаться и вообще как можно жить без истинной магии, ведь даже чашку не подвинешь, не говоря уже о том, что ее просто создать можно, правда, это для меня пока трудновато. Вечно, не хватает то ли воображения, то ли еще чего, да и сил уходит.
  -- А как же вы практикуетесь? Неужели никак?
  -- У нас есть практические занятия, но на них мы должны делать только то, что нам говорят, - печально поведали мне.
   Времени у нас оставалось маловато и, спустившись в столовую и быстро позавтракав, мы направились на арену. Как-то странно, но мандраж прошел, но ему уступило место задумчивость. Зачем вообще учить магии, если знаешь, что дальше магистра никто не поднимется. Ни мастеров, ни архимагов не получится из этих студентов. Ведь именно истинная магия дает развитие, не говоря уже о том, что без сильного ядра не получаться по настоящему сильные заклятья. Ведь со слабым ядром и контроль стихий слабый, как бы она тебя не принимала.
   Не успел я заметить, как мы оказались на арене, она представляла собой ряд трибун устроенных подобно амфитеатру и собственно саму арену с десятком небольших: тридцать на пятьдесят метров и одной большой площадкой для командных поединков. Все были окружены защитными барьерами в настоящий момент не активированными. После небольшой приветственной речи ректора академии и мэра столицы началось само соревнование. По жеребьевке первый день должны были выявить огневики. Собственно из-за этого в основном я и переживал, так как, не имея представления о возможностях студентов трудновато представить, с чем столкнешься. А вдруг меня раскатают как блин на сковороде. Страшновато. Но перед моим выступлением было еще время: сначала выступали младшие курсы. Ну а так как меня припасали к пятому, я мог потратить время на созерцание примерного уровня тех с кем мог столкнуться.
   Применение истинной магии было запрещено, и студенты могли пользоваться лишь стихийной. Выступление первого курса особо не запомнилось. Основными заклятьями были огненные шары, копья или, в крайнем случае плетья. Второй курс также не особо выделялся, лишь энергия чуточку возросла, да добавилось мастерство в управлении заклятиями. А вот когда дошло до третьего курса ситуация несколько изменилась, помимо того, что знаков стало больше, было видно что они готовятся не на арене а заранее в виде заготовок и не проецировались перед учащимися, а готовились в сознании.
   Вид поединка особенно в первые несколько минут выглядел впечатляюще. От количества огненных шаров, плетей, копий, стрел было практически не видно самих сражающихся. И все же большинство поединщиков как и предсказывал Илиниан не уделяло внимания движению считая, что все должна решить сила и мастерство.
   Лишь один из студентов использовал все свои способности, показывая, что не всегда разумно полагаться на силу, и что странно это была девушка. Я не имею ничего против слабого пола, но поневоле действительно считаю, что он слабый и не ожидал увидеть на арене девушек вообще. Это была стройная брюнетка, довольно высокая с коротко остриженными волосами и с горящим азартом взглядом. В то время как остальные казались предельно сосредоточенными и старались не проявлять лишних эмоций, эмоции на лице девушки выдавали ее с головой, и именно это и привлекало. Как следствие именно она и стала чемпионом курса, хоть и далось ей это нелегко.
   Четвертый курс не чем особым не запомнился, выиграл там парень вполне серьезный, сосредоточенный и важный от своей значимости. Ну а когда дошло время до моего выступления все напряжение исчезло и в душе начал разгораться азарт. Ничем особым поразить меня студенты не сумели. Обычные поединки. Попробовали бы, они пару раз сразится с учителем, увидели бы небо в горошек.
   При том, что практически все стоят на одном месте как истуканы проблем с попаданием не возникало, да и если взяться всерьез то и заклятьями можно удивить, ведь я могу использовать такие, которые не подвластны даже мастерам. Илиниан научил меня пару знаков, которые я даже с помощью медитации учил две недели. Самому учителю они не подвластны, но он смог найти книгу, где они описывались. До сих пор не могу понять, как маги умудряются понимать знаки нарисованные в книгах и создавать их, они ведь плоские. Легче, по-моему, создать небольшую иллюзию, хоть это и труднее. Сам я могу создавать только простые, видимо воображения не хватает. Задумавшись в очередной раз, я чуть не пропустил момент, когда меня вызывали. Пришло время выступить не в качестве зрителя, а в качестве участника. Я решил не применять особых умений и обойтись тем же арсеналом, что и остальные, с одним лишь отличием: ну не хотел я стоять как истукан, и ждать когда меня прожарят. Можно повыпендриваться и показать все, на что я способен, но мне этого совершенно не хотелось. Все-таки глядя на все эти поединки, я понял, насколько потеряла академия, когда из нее ушел Илиниан. Будь он ректором, студенты были бы не в пример, а если честно в разы сильнее и опытнее. Что же видимо пора доказать насколько много они потеряли.
   Первым моим соперником стал небольшой веснушчатый крепыш с широкими плечами и открытым лицом. Встав напротив друг друга и активизировав амулеты, служащие для защиты и в случае тройного попадания заклятий, в защитное поле которого засчитывалось поражение, мы покрылись дополнительными защитными полями. Я не стал ничего готовить заранее и, встав в двадцати шагах от противника, стал ждать. Ждал я надо сказать не долго. Не успел я докончить второй свой защитный кокон, как в меня полетели два копья, следом последовал хлопок огненного взрыва накрывший меня. Потеряв ориентацию в бушующем вокруг огне, я не заметил как вслед за копьями, от которых я едва увернулся, последовали два увесистых подарка в виде огненного тарана пробившего мое первое защитное поле и плети прошедшейся уже по защите амулета. Вторую защиту я докончить не успел, а первая была сметена с такой быстротой, что я не успел просто-напросто среагировать, следствием чего стал мой первый проигрыш.
   Да или я не уделял должного внимания предыдущим поединкам либо у меня противник, что надо. А еще очевиднее, что это все моя мания величия и расхлябанность. Встав на позиции, друг напротив друга и дождавшись сигнала, я не стал действовать как в прошлый раз а, сразу состряпав защитный кокон и влив в него побольше сил ринулся в атаку, еще издали, забрасывая соперника знаками в то время, стараясь сократить дистанцию. Не обратив внимание на мои потуги меня встретили тараном, от которого я ели увернулся и, решив что, мелочится не стоит, добавили стену огня. Обойти ее мне бы при всем желании не удалось, и по решению противника стена должна была неминуемо меня настичь.
   Сила, вложенная в этот знак, говорила сама за себя, а огненный взрыв, накрывший то место, где я мог находиться, только укрепило в этом мнении. План был хорошо и, скорее всего я бы проиграл, если бы не вторая стихия, которой я владел. Это было немного нечестно пользоваться тем, чем не обладает твой противник, но мне неохота было проигрывать, поэтому я сделал то единственное, что мне еще оставалось - перепрыгнул стену, помогая себе воздухом, и оказался прямо перед растерявшимся студентом. Все что оставалось - это кинуть огненный шарик, накаченный силой - тот которым я пробивал несколько метров скалы и добавить огненной стрелы. Счет стал один - один. По прошествии двух поединков я почувствовал большое уважение к противнику. У него был готов ответ на все ситуации, и я готов биться об заклад, что промедли я еще секунду, и счет был бы другим. Все-таки в этом, что-то есть. Я имею в виду развитие мастерства и создание вот таких вот комбинаций.
   В очередной раз, встав друг напротив друга и дождавшись сигнала, мы начали поединок. В этот раз, видимо разозленный нечестной, по его мнению, игрой мой соперник начал показывать все, на что он способен. Едва прозвучал сигнал он, не обременяя себя постановкой защиты, сразу сформировал вокруг меня огненную сферу. Подвела его видимо неопытность. Он не рассчитал размера сферы, и она накрыла меня вплотную, только тогда когда я успел подготовить защитный кокон. Дальше я перехватил управление заклятьем и развеял его. Это довольно тяжело и долго, да и невозможно выполнить, если ты не обладаешь необходимой стихией, и мне пришлось провести полминуты в замкнутом пространстве огненной ловушки, но мне неохота было пробиваться силой. Недостаток огненной сферы это то, что она довольно сложна в исполнении и требует много сил, а также то, что дополнительно воздействовать на противника в ловушке невозможно, так как все удары будут разрушать саму сферу. Но замысел был хорош. Освободившись, я не стал тратить время, а просто сформировал знак метеора, отражая все атаки в момент создания защитой, и пустил его на свободу. Скоростной болид врезался в защиту противника, начисто ее снеся. Это заклятье уровня мастера и я с самого начала не хотел его использовать, но я не выдержал. Дальше я не стал играть в игры и закидал противника огненными шарами, накаченными силой. Видимо крепыш напротив уже устал, поэтому победа досталась относительно легко.
   В этот день я провел еще четыре поединка, но все они не в пример были легче первого. После него я подошел к сопернику и не смог сдержаться.
  -- Прекрасный бой, мне было действительно очень интересно. Извини, что я не совсем честно выиграл первый раз.
  -- Ничего. Ты все равно при желании мог раскатать меня в тонкий блин. Или я не прав? - усмехнувшись, произнес парень. - Кстати меня зовут Ксандр, а ты Сонер верно?
  -- Верно. Приятно познакомиться. Что-то мне подсказывает, что на прошлом курсе ты был чемпионом?
  -- Да. Но я был всего лишь чемпионом факультета, в финале уступил воздушникам, - со вздохом произнес Ксандр. - Будь с ними осторожен.
  -- Спасибо за совет. Извини мне пора. Было приятно познакомиться и побороться. Буду рад повторить, - сказал я, видя, что меня спешит поздравить или отругать за первую победу учитель.
   Подойдя ко мне и посмотрев на меня исподлобья, он загадочно улыбнулся.
  -- Ну не так все плохо, но я ожидал от тебя лучшего. У тебя еще четыре поединка перед финалом с другими факультетами и я хочу, чтобы ты показал все, на что ты способен, но в разумных пределах. Мне не хочется потом объяснять, почему вдруг арена решила перелететь на другое место. Ты меня понял?
   Он был сама серьезность, и мне не хотелось его расстраивать. К следующим поединкам я подошел со всей ответственностью, заранее подготовив все, по-моему, мнению подходящие заготовки. Я не стал играть с соперниками и выигрывал максимально быстро и эффективно, при этом, стараясь придерживаться правил приличия, не унижать, не травмировать. Я не давил голой силой, а старался одолеть, действуя как мой первый соперник, и выстраивая четкие комбинации. В этом была своя прелесть - стоять на месте и наблюдать за попытками соперников преодолеть действия заклятий. Мне это не нравилось, но я старался принять условия здешней игры. Не все проходило гладко, и несколько раз я получал заслуженные проигрыши за самоуверенность и медлительность, но все же такого напряжения как в поединке с Ксандером не было. Раньше я питал себя иллюзиями, будто смогу победить преподавателей, но бои со студентами остудили мою горячую голову. В реальном поединке я мог бы воспользоваться истинной магией и быть может победить, но в поединке со стихийной, скорее всего, противостоять опыту, я бы не смог. Что мне делать с магом, который вот уже век оттачивает свои умения. Опять прыгать и изображать из себя горного козла? Нет уж спасибо. Да и гор здесь что-то в окрестностях нет.
   После пятого поединка на звание чемпиона факультета, который прошел как-то вяло, четыре поединка подряд это не шутки, я почувствовал усталость. Учитель коротко поздравил меня с победой, но во взгляде не было разочарования, а скорее удовлетворенность. Быстро освежившись и поев, я несмотря на еще раннее время, лег спать.
   Следующие три дня я наблюдал поединки остальных факультетов. Особенно меня впечатлили земляки. У них была довольно неуклюжая и медлительная магия, но при всех своих недостатках настолько разрушительная, что после их боев приходилось приводить в порядок поединочные площадки. Землетрясения и разломы земли не приносили особого вреда соперникам, но, представив на их месте города и села можно представить последствия.
   Водники и особенно воздушники, как и предупреждал Ксандр, были серьезными соперниками. Молнии и водяные плети, торнадо и водные воронки представляли немалую опасность, и я понял, что самое тяжелое впереди. Бой со свежим соперником, притом чемпионом своего факультета будет проходить в напряженной борьбе. Зрелища были захватывающими. Все это время я наблюдал и старался углядеть сильные и слабые стороны соперников, а также их магии. В остальное время я спал и набирался сил. После боев я пропал часов пятнадцать и был уверен, что после финала просплю не меньше. Можно конечно заставить себя не спать вообще, но зачем травмировать организм, когда есть такая замечательная комната с такой замечательной мягкой кроватью. Я вообще люблю поспать, а спать с чувством хорошо выполненного дела еще лучше.
   В день финальных поединков ко мне опять пришел знакомый студент будить меня и опять стучал по косяку. На этот раз он чувствовал себя более уверенно, впрочем, как и я. За время наблюдений за поединками я успел выработать свою стратегию в боях. С земляками я планировал расправиться быстро, все же чересчур медлительная у них магия. Думаю, у остальных тоже не возникнет особых проблем с ними. А вот с водниками и воздушниками я планировал попробовать нечто новое. Я не собирался показывать все, на что я способен, но был уверен, что мне придется показать несколько козырей, иначе победа может мне и не достаться.
   Для начала я подготовил заготовки двух таранов, тройки огненных взрывов, пару стен, серпов и всякой мелочи. Но на десерт я оставил пару метеоров уже мной показанных, огненный шторм, сферу и двойку шквалов. Я планировал, что этого должно хватить для всех поединков. Голова, правда, немного побаливала из-за лишнего так сказать мусора. Это был практически мой предел. Но терпеть я вполне мог. Трибуны, как и в предыдущие дни, были заполнены до отказа, еще бы кто откажет себе в удовольствие посмотреть, как маги друг друга калечат. И хоть цены на арену порой доходили до нескольких десятков золотых свободных мест не было.
   Многие специально приезжали раз в год из других городов и королевств, чтобы посмотреть на будущее поколение магов и их преподавателей. Те немногие кто мог себе позволить заплатить за учебу в академии, могли претендовать после ее окончания на завидное положение в обществе в качестве придворного мага короля или, в крайнем случае, открыть свое дело. Тем же, кто не имел достаточно денег, приходилось десять лет отрабатывать долг родине, в виде мага на границе, лекаря при войске или городского мага при гарнизоне. Были на трибунах и представители империи и даже других рас. Были эйлы, зелоты и даже группа дендаров. Последних редко где увидишь, но если уж жить на одном материке с людьми лучше уж за ними приглядывать, а то вечно они чего-нибудь вытворяют.
   Зелоты - раса крайне агрессивных ящеров, обитают на побережье на северо-востоке материка. Они обычно служат наемниками и не поработили остальные расы только по причине отсутствия у них магов, как таковых. Зелоты обладают всеми необходимыми качествами война. Имея прочную природную броню в виде чешуи и такие веские аргументы как острые когти и зубастая пасть, они обладали силой в несколько раз превосходящей силу среднего человека, при этом обладая ростом в два с половиной метра и весом в две сотни килограмм. Они были быстры, сильны и беспощадны. Был случай, когда отряд в две сотни зелотов принес победу в войне, вырезав ставку короля.
   Первым моим соперником был водник - невысокий кудрявый парень. Примерно представляя чего от него ожидать, я не стал ждать и спустил с поводка копья, добавил огненный шторм и закончил метеором. Второй бой проиграл уже я. Накачав защиту под завязку и отразив все мои атаки меня, просто смели водным штормом, водными тисками и тараном. Будь я без защиты все, что от меня оставалось, можно было бы положить в небольшую коробочку.
   Третий бой я начал с двух шквалов с двух рук - струя огня метров пять. Для этого мне пришлось немного влить силы в тело и ускориться совсем чуть - чуть, но этого хватило, для того чтобы через секунду оказаться напротив соперника окатить его огнем и пробить защиту. Во второй раз этот трюк уже не прошел. Примерно на середине я оказался заточен в ледяную ловушку, покрывшую меня с головой. Едва освободившись, я уже проиграл во второй раз. Громадная сосулька с меня размером сбила меня с ног, несмотря на мою защиту и протащила метров десять. Еще можно было бы бороться, но этого мне не дали и, несмотря на все мои старания усилить защиту. Она не помогла мне, когда меня накрыл снежный вихрь способный сдирать кожу и мясо до костей, а вслед за этим лавина. Помимо того, что все это снесло мою защиту, так еще и накрылся амулет. Погребенный под толстым слоем снега и страшно замерзнув мне это начинало надоедать. Откинув в стороны снег воздушным вихрем, и дождавшись, когда с площадки уберут все последствия, мы встали напротив друг друга в решающем поединке. В этот раз я не стал размениваться и, разозлившись, послал вперед молнию, до предела накачав ее энергией. Это было для соперника сюрпризом тем более притом, что от молнии практически невозможно увернуться. Но при всех плюсах она страшно затратна. Молния была больше похожа на месть разбушевавшегося бога, решившего преподать урок зарвавшимся букашкам.
   Ослепительный поток света и разрядов сорвавшийся с моих рук ослепил не только меня и моего соперника, но и казалось, затмил солнце. После того как пыль свет и все прелести рассеялись передо мной метрах в пятнадцати, лежал мой соперник в обгоревшей одежде, в которой смутно угадывалась форма. В районе груди и ниже у него чернел страшный ожог. Кожа и мясо спеклись и покрылись страшными рубцами. Половина живота превратилась в жуткую смесь из кишок и горелой плоти. Несмотря на все мой соперник был жив. После секундного замешательтсва на площадку выбежали два лекаря с факультета земли. Они осторожно осмотрели рану, промыли ее тут же и наложили мази и лечебные знаки. После приподняли тело и положили на носилки.
   Прошедшее с того дня я время до приезда в Слонт я плохо помню. Все были поражены тем, что произошло. Практически никто из них не был способен создать то, что мне удалось и при этом не отдать Сионису душу. В молнию я влил все, что смог найти в окружающем пространстве и любого другого кроме Архимага этот поток сил просто разорвал бы, если бы он смог его собрать. Я сам страшно рисковал, но в тот момент об этом не думал. Соперник был сосредоточен и стремился выиграть. Пусть он вел не слишком честную игру, но, по крайней мере, он не пытался меня убить.
   В тот момент мои глаза застилала злость. Я знал, что я сильнее и знал, что я могу победить. Мне просто надоело играть в игры. После мне что-то выговаривали, что-то пытались до меня донести, но я слабо реагировал и, видя бесполезность дальнейших попыток, оставили меня в покое. Меня не дисквалифицировали, но я сам решил, что дальнейшее участие лучше пусть пройдет без меня. Илиниан несмотря на мои опасения не сказал мне ни слова, а лишь согласился со мной отправиться обратно. Он так и не принял участие в своей части турнира, но это, похоже, не очень его волновало. В его взгляде на меня чувствовалась поддержка и понимание. Парнишка, который был на пару лет меня младше, выжил, но ему предстояло еще дней пятнадцать пролежать в постели.
   Обратную дорогу я хотел все время куда-то бежать, что-то делать. Иначе я опять начну думать, и это ни к чему хорошему не приведет. Правильно говорят - дуракам везет. Им не везет они сами себя везут потому, что не забивают себе голову всякой белибердой и пытаются идти вперед в меру способностей. Зачем вообще я связался с этой чертовой магией. Чтобы убивать и калечить людей? Я никогда не убивал и не калечил людей и был бы благодарен кому угодно лишь бы это оставалось так же. Жил бы себе где-нибудь в городе или в какой-нибудь деревне. Мне опять захотелось напиться. Может это малодушие, но вид покалеченного тела, которое до сих пор стояло перед глазами не давал мне покоя. Самое противное, что это я сам с ним это сделал. А от этого становиться еще хуже.
   Уехали мы в тот же день. Не задерживаясь, мы сразу после обеда, который в меня так и не влез, взяли билеты до Слонта и в почтовом экипаже добрались туда за три дня. Там я смог более или менее оклематься и меня уже не посещали мысли бежать от всех куда подальше. Знакомые и такие родные уже лица вновь вернули мне желание жить и радоваться жизни. Нира и Риола окружили меня такой заботой, что мне показалось, что я очутился снова дома. Нира еще похорошела. Если раньше ее нет-нет кто ущипнет за мягкое место в таверне, за что получал заслуженную оплеуху, то теперь у нее просто прохода не было от разного рода любителей. Она же все никак не могла забыть своего благородного господина.
   Два дня мы оставались в таверне у Фрона. Илиниан навещал старых друзей, я вспоминал наши уроки с Нордом. Он очень удивился, когда я показал свою скорость. Со своими новыми возможностями я мог противостоять ему, но стоило ему поймать меня на прием, когда я становился не сильнее кутенка. Вспомнил про свои ножи, к которым я не притрагивался уже несколько месяцев. Остальное время мы сидели внизу в зале и болтали в перерывах, когда не было клиентов. Цены повышенные после недавних событий стали отпугивать неприличную публику и несколько сменили клиентов. Фрон сделал небольшой ремонт, и таверна стала выглядеть весьма привлекательно. Столы были покрыты лаком, а стулья сменили лавки. Свечи сменили на магические светильники, все блестело и пахло свежим лаком и древесиной. Как бы не было хорошо, но было пора двигаться дальше.
  

Глава 8. Еще одна потеря

  
   Вернувшись в пещеру жизнь, стала почти прежней. Опять посиделки в саду, тренировки, на этот раз целительство и бытовая магия. Отношения с Илинианом все же стали несколько другими: более доверительными и дружескими, насколько это вообще возможно, между учеником и учителем. Мы часто сидели и болтали о разных мелочах, под ароматную кружечку чего-нибудь. Мне пришлось немного переоценить свою жизнь. Я решил больше не участвовать в турнирах на потеху публике или в подобных вещах. Жизнь слишком ценна, чтобы лишать, кого бы то ни было ее, только потому, что тебе захотелось проверить кто сильнее. Если вопрос будет стоять в жизни или смерти моих близких тогда я сделаю все от меня зависящее, а в остальных случаях я постараюсь решать все миром. Так прошло несколько дней.
   Рано утром, когда еще толком не рассвело и солнце только осветило верхние пики горных кряжей, я проснулся от страшного шума. Я не мог даже себе представить, что могло послужить причиной. Было такое ощущение, будто сотня огров что-то не поделила с другой сотней, и решило это что-то отобрать. Быстро вскочив и напялив первую попавшуюся одежду, я выскочил из комнаты. Первое что бросилось в глаза или лучше сказать нос это запах гари и дым. Сквозь дым можно было увидеть яркие всполохи; раздавались громкие хлопки, скрежет и удары. Все это происходило, насколько я понял за пределами пещеры. Не имея ни малейшего представления, что происходит я, побежал на звук, и чуть было не наступил на лужу расплавленного металла. Что это было я не знал, но инстинкты вбиваемые учителем на тренировках видимо сработали или мозги, наконец, включились, как любил говорить Илиниан. Создав заготовки двух защитных коконов и один универсального щита, я выбежал во двор.
   Илиниан стоял, окружив себя различными защитами, а вокруг было около двадцати зелотов пытавшихся подобраться к учителю. В руках у него был ярко пылающий огненный меч, которым он довольно активно орудовал. Стоило посмотреть на тела, которые лежали тут и там как сразу становилось понятно, зелоты уже успели не раз пожалеть, что нарвались на моего учителя. У каждого из них был кожаный доспех и широкий длинный темный меч. Несмотря на потери, они продолжали бросаться в атаку, и выходило у них это не так уж плохо. Достаточно сказать, что защита учителя раз за разом исчезала после нескольких ударов. Это казалось невозможно пробить огненную защиту - защиту способную плавить метал, но не верить своим глазам я не мог. Меч что держал в руках учитель, также не давал ему особых преимуществ, так как у зелотов было нечто вроде защиты. Уж не знаю, каким образом они ей обзавелись, но пробить ее учитель мог лишь с нескольких ударов. Единственное преимущество у него было в том, что у него была возможность обновлять свою защиту, в то время как зелоты ее, лишившись, были бессильны противостоять атакам учителя. Он походил на берсеркера. Бросался на зелотов, укутавшись защитой подобно зверю. Видимо сильно они его достали. Но и для него атаки не проходили незамеченными, было видно, как сильно он устает.
   У меня не было времени дальше предаваться размышлениям и удивляться, откуда здесь взялись зелоты да еще с таким арсеналом. Я решил не лезть на рожон, так как понимал в ближнем бою от меня мало пользы. Сформировав огненный шар и влив в него силы, я запустил его в ближайшего зелота. Наверное зря я это сделал пробить защиту мне не удалось, а эффект от откатившегося от удара своего товарища был явно не в мою пользу. Раньше в мою сторону никто особо не смотрел, да и дым не до конца рассеявшись, препятствовал хорошему обзору. Несколько зелотов отделилось от общей кучи, и побежали в мою сторону. Первым порывом было бежать. Вид огромной, с моей точки зрения, живой туши на всех порах с горящими бешенством глазами и мечами в руках был для меня непривычен и очень страшен, мягко говоря. Что самое противное этих туш было несколько, и все горели желанием меня покромсать. Единственное, наверное, что меня остановило от бегства это учитель в окружении и стена дыма позади.
   Быстро сформировав защиту, я влил туда, как можно больше сил построив широкий стихийный канал и оставив его открытым. Таким образом, мне не надо было, беспокоится по поводу защиты. Единственное чем это грозило это тем, что я мог просто не заметить в пылу, как сильно устаю. Но сейчас главное было вроде остаться в живых, а не думать устану я или нет. Еще сформировал стандартный универсальный щит. Может это, была перестраховка, но в итоге именно она спасла мне жизнь. Приготовления едва закончились, как я почувствовал страшный удар, обрушившийся на мою защиту.
   Мне не доставало особого удовольствия, стоять под градом ударов, поэтому я решил зависнуть в нескольких метрах над землей и оттуда уже развешивать тумаки. В очередной раз план, внешне выглядевший безупречно не принес ожидаемых результатов. Всем известно, что зелоты не обладают магией это да. Защитное поле вокруг зелота, куда ни шло, дать ему амулет и все, но вот то, что они при этом могут еще кидаться огненными шарами приличной силы в это, я как-то не верил. Наверное, зря. И сам же подставился под удары, взлетев, как полоумная утка от громкого звука. Все что оставалось зелотам это поднять руки со скрытыми амулетами и выпустить по мне по шарику совсем небольшому по моим меркам, но таких было около десятка.
   Дела мои с учителем обстояли не лучшим образом. Вложив все силы, какие только смог найти в метеоритный дождь, который я хранил наравне с несколькими другими знаками, на всякий случай, я выпустил его на волю, решив покончить с врагами одним ударом. Мой план был прост - пусть защита зелотов и была сильна, она не могла справиться с уровнем заклинания архимага, по крайней мере, я на это надеялся. В то время как мы с учителем были способны выстоять под ударом моего же заклятья. Резона разбрасываться мелкими знаками в каждого я видел. Я просто накрыл нас с кучей зелотов метеоритным дождем. После того, как рассеялась пыль и сквозь рев пламени можно было что-то разглядеть, я с содроганием обнаружил, что это был далеко не единственный отряд, который ни с того ни с сего решил на нас напасть. А ведь было же замечательное утро. Кому мы могли помешать. Живем себе, никого не трогаем.
   Еще два отряда заходили с разных сторон, растянувшись цепью поперек ущелья, в котором находилась пещера, и не спеша, направлялись в нашу сторону. Один заходил со стороны Слонта - другой со стороны границы с эйлами. Видимо они, заранее предвидели гибель своего отряда и выстроили ловушку, считая, что деваться нам некуда. Каждый отряд насчитывал около тридцати зелотов. Слишком мало чтобы перекрыть все ущелье и достаточно много чтобы не выпустить нас живыми, когда вы на расстоянии нескольких десятков метров. С учетом того, что учитель уже порядком устал и выдержал мой удар, которой его порядком задел, хорошо хоть хватило ума выкрикнуть предупреждение перед ударом, наши дела стремительно ухудшались. На второй такой удар сил у меня хватит, но проблема была в том, что, видя гибель своих сородичей, зелоты не стремились сбегаться в кучки и покорно ждать, когда мы с ними покончим. Все еще не до конца придя в себя, я с некоторой нервозностью и неприкрытой истерикой в голосе спросил.
  -- Откуда они здесь? Что вообще происходит? - а потом, посмотрев на учителя и чувствую себя последней сволочью, произнес с сочувствием. - Как вы? С вами все в порядке?
  -- Сонер давай оставим все расспросы на потом. Надо отсюда выбираться. Спасибо тебе. Если бы не ты не знаю, что со мной было бы. Они почти застали меня врасплох и не давали времени на заклятья. А те, которыми мог пользоваться, не приносили ничего.
   Я и сам его прекрасно понимал. Чтобы воспользоваться простейшими знаками не надо особых усилий, но используя, что-либо сложное нужна сильная концентрация и воля. Такого не создашь в ситуации, когда ты изо всех сил стараешься спасти свою жизнь. Никто не знает, что будет, если изменить хоть один элемент в конструкции заклятья. Результаты могут быть любыми. Есть маги, которые не против поэкспериментировать, но, как правило, долго они не живут.
   Времени у нас оставалось ровно столько, сколько понадобилось бы преодолеть разделяющее нас расстояние противникам. Они старались зажать нас в кольцо. Продвигаясь сквозь редкие деревья и россыпи камней, они растянулись плотной цепью, но не настолько, чтобы уничтожить их всем скопом. У меня после метеоритного дождя выжегшего и разбросавшего предыдущий отряд оставались силы на один такой же удар и, наполнив заклятье силой, я направил его на ближайший отряд. Те, что подбирались, обходя по кругу со стороны границы, были ближе. Весь отряд мне уничтожить не удалось. Осталось зелотов десять, все так или иначе потрепанные: амулеты не до конца сдержали волну огненного шторма обрушившуюся на них. Теперь можно было надеяться на слабые знаки, которые не производили должного эффекта и на истинную магию, запасы которой далеко не такие огромные, как представлялось мне раньше.
   Тем временем враги приблизились и, собрав остатки физических сил и пытаясь сдержать усталость в теле, я сформировал стену огня, предполагая, что она справиться с тем, что осталось от потрепанного отряда. Выпустив на волю все силы, которые смог собрать я едва не застонал от слабости, которая накатила на меня. Собрав волю, прекрасно понимая, что сейчас я либо выиграю бой, либо проиграю жизнь, я влил истинной магии в тело. Пусть затем мне будет в несколько раз хуже, но это будет потом, а пока магия, разливаясь по телу, приносила силу ослабшим мускулам, ясность мыслей и готовность не свалиться от усталости. Я не знал, как учитель умудрился составить огненный меч, да и спрашивать времени не было, поэтому я закрыл глаза и мысленно представил себе такой же, но горящий голубым ярким пламенем истинной магии. Теперь я был полностью готов к тому, чтобы продать свою жизнь подороже. Зрелище гибели второго отряда отрезвило зелотов еще больше и заставило раскинуться в ширину еще более редкой цепью. Это могло дать нам возможность прорваться сквозь, если бы не понимание, что зелоты без всякой магии намного быстрее нас со всей нашей магией в лучшие времена.
  -- Мне было приятно учиться у вас учитель. Спасибо вам, - не знаю, зачем я это сказал, но мне надо было выговориться, вид приближающихся зелотов нагонял на меня страх.
  -- Не все потеряно, мы еще покажем этим зеленным ящерицам. Может сил у нас осталось маловато, зато пару тройку физиономий я подправлю. На это у меня сил осталось. Я горжусь, что был твоим учителем и если мы переживем этот день, я научу тебя всему что знаю сам, хотя не так уж много этого всего и осталось.
   Можно было бы выжечь половину врагов истинной магией, и ни один защитный кокон не выдержал бы такого удара, но вся ирония была в том, что другая половина скрутила бы нас как котят. Меч практически не тратил энергии, кроме сил, затраченных на непосредственные удары, а они забирали гораздо меньше энергии, чем какие либо другие действия с истинной магией. По крайней мере, в этот момент я понял, что слишком мало знаю и умею. Будь у меня побольше опыта, возможно, я смог бы найти выход с помощью истинной магии, но ни того, ни другого у меня не было.
   Видя наше бездействие, противники приободрились и с выражением кровожадного предвкушения ринулись в атаку. Первым встретил врагов Илиниан. Он разил их хорошо отработанными движениями, было видно, что меч он держит пусть и не настоящий не в первый раз. Не то, что я. Даже я абсолютно не имея понятия как держать меч видел всю убогость своих действий. Мой противник, огромный зеленный ящер на две головы меня выше, презрительно щерил свою зубастую пасть похожую на пасть крокодила. Ухмылка сошла с его морды в тот момент, когда мой меч просто перерубил его и вонзился в бок, практически развалив туловище наполовину. Следующий противник не успел среагировать на изменение обстановки и так же получил удар отправивший его на встречу с его богами. Остальные пытались обойти меня и пырнуть, так чтобы не встречать по пути мой пылающий меч. Все их попытки завершались пока неудачей. Мой щит выдерживал все удары, но бесконечно так продолжаться не могло. Мы с Илинианом стояли спина к спине и слили наш защитный кокон, воедино объединив силы. Противники, потеряв нескольких своих товарищей, и видя бесполезность с их точки зрения своих действий, стали обрушивать на нас град огненных шаров. Это вынудило нас растратить часть своих сил и сжечь несколько стрелков, чтобы убедить зелотов бросить эту затею.
   Меня поразила такая целеустремленность Я знал, что зелоты чтут кодекс война и смутно представлял что он из себя представляет, но меня поражало, что, несмотря на все свои потери и кажущуюся бесполезность своих действий они продолжали переть на нас. Потеряв, около семидесяти своих сородичей они продолжали бросаться в атаку, лишь немного проявляя осторожность в ней. Любое другое существо бросило бы борьбу, но не зелоты. Они потеряют всех, но не опозорят клан, побежав во время боя.
   Тем временем силы покидали нас. Я заметил, что учитель уже не так яростно размахивает мечом и делает все больше ошибок. Меч по-прежнему горел в его руках, но яркости заметно убавилось. В какой-то момент боя я перестал ощущать спину учителя. На мгновение, повернувшись, я увидел его лежащим на земле. Его глаза были закрыты, а грудь не вздымалась при дыхании. Он отдал все силы без остатка на борьбу и умер в окружении врагов. Наверное, это было красиво, и многие хотели бы так умереть, но в тот момент во мне проснулась боль, отчаяние, а затем и злость. Единственный человек, который был со мною весь этот год, боролся, жил, учил, умер в бою с какими-то жабами переростками. Такой жажды мести и злости я не ощущал даже тогда когда обнаружил всю свою деревню в огне. Волна ненависти и безграничной силы затопила меня. Я заорал во все горло и....
   Не знаю, что произошло потом, но очнулся я будто после пьянки длиной в несколько дней. Голый ободранный и весь покрытый сажей. Голова ужасно болела, во рту был соленый привкус, а вокруг была выжженная земля; даже скалы на расстоянии нескольких десятков шагов были оплавлены. Вокруг не осталось ничего кроме пепла и оплавленной земли. Вся территория парила, как в самый жаркий день. От нее исходили волны жара, которые были буквально осязаемы. Самое странное, что этого жара я абсолютно не ощущал. Поднявшись на подгибающихся ногах, я поплелся, как казалось мне в нужную сторону. Я ни о чем не думал, голова моя была абсолютно пустой. Все мои чувства были настолько притуплены, что наступи я сейчас на раскаленный гвоздь, я бы ничего не почувствовал. Не знаю, сколько времени прошло, но очнулся я от окрика.
  -- Эй. Человек ты, что тут делаешь?
   Сначала я не понял, откуда исходит голос. Покрутившись по сторонам я не нашел его источника. Может, показалось?
  -- Эй. Ты что глухой? Я к кому обращаюсь?
   На второй раз я точнее определил, что меня звали со склона горы, возвышавшейся не так далеко от меня и составляющей склон ущелья. Я поднял голову и увидел эйла, взиравшего на меня сверху и вниз и как мне показалось хмурившегося. Он походил на небольшого серого медвежонка, практически сливавшегося по окраске с окружавшими его склонами. Из одежды на нем ничего не было. Все скрывал густой серый мех сплошным жестким покровом покрывавший его тело. Я мельком посмотрел на него и пошел дальше. У меня не было никакого желания, с кем бы то ни было общаться, будь это хоть сам Сионис.
  -- Эй, - позвали меня в третий раз. - Ты куда это. Я с кем разговариваю, с камнем что ли?
  -- Чего тебе, - буркнул я. - Я просто иду.
  -- Просто идти можно, прогуливаясь по лесу, но не по нашей территории с таким видом будто хочешь прыгнуть со скалы и разбиться в лепешку.
  -- Чего пристал. Не хочу я ни откуда прыгать, просто иду и все. Нельзя что ли?
  -- Нельзя. А ну пойдем со мной. Старейшины скажут что можно, а что нельзя.
   Не успел я, что либо возразить, как почувствовал, что у меня скрутило руки, а ноги, словно не мои продолжают двигаться, но при этом изменив направление. На мои попытки воздействовать на свои конечности они отреагировали совершенно безразлично. Я продолжал чувствовать свое тело, но при этом не мог пошевелить ни одним пальцем. Попыток освободиться с помощью магии я не делал, даже будь у меня хоть крупица сил, я сомневаюсь, что мне они помогли бы. Я не стал спрашивать, куда меня ведет странный эйл, мне было это, честно говоря, безразлично. Апатия после боя поглотила сознание, и желания что-либо делать исчезло напрочь.
   Мы продвигались по склону не очень пологого холма при этом, обходя нагромождения скал и огромных булыжников, при этом было видно, что мы идем по тропинке, проложенной через них. Ей, наверное, не часто пользовались, судя по отсутствию следов, но содержали в хорошем состоянии. Так мы продвигались все дальше, пока не уперлись в каменную дверь, вделанную в скалу. Стыки были подогнаны так четко, что определить, что перед тобой дверь можно было лишь по тому, что поверхность перед нами была гладкой, и было маловероятно, что тропинка вела просто в тупик. Не знаю, что сделал мой провожатый, но дверь без видимых усилий открылась, и мы вошли в неширокий коридор, который вывел нас в пещеру. Освещением здесь служили вделанные в стены круглые отверстия, в которые были вставлены не слишком яркие светильники. Освещение не было ярким до рези в глазах и при этом можно было рассмотреть всю обстановку в деталях.
   Пещера была явно естественного происхождения, но при этом было видно, что жители старались сделать ее как можно более пригодной для проживания. Стены были естественными, также как пол, а вот обстановка создавала впечатление, что это было своего рода караулка для несения службы, за одним исключением - нигде не было видно и намека на оружие. Пара эйлов сидело за столом, и играла в какую-то настольную игру, при этом все действия происходили без помощи рук. Смысл игры для меня был загадкой, но фигуры были идеально выполнены. Еще один эйл сидел в углу на стуле и что-то читал. Обстановка состояла из простой мебели: стол, несколько стульев, пара шкафов и небольшая тумбочка. Мой провожатый перекинулся парой слов на своем языке с играющими и со словами: "Не делай глупостей человек, я скоро вернусь", скрылся за дверью в противоположной от входа стороне пещеры.
   Мне пришлось просидеть в ожидании несколько часов. Хорошо хоть одежду мне дали, при всей своей теперешней заторможенности ходить голышом я не привык. За это время я успел обсмотреть все вокруг, и чего я никак не мог понять, так это смысл игры, в которую играют за столом. Казалось бы, в перемещении фигур нет никакого смысла, но игра так захватывала игроков, что они порой начинали спорить. Но вот ожидание закончилось и все тот же мой провожатый, повел меня по коридору дальше вглубь горы. Мне всегда казалось, что эйлы живут в горах, то есть внутри них и, очутившись в окруженной горами горной долине с зеленеющими лугами и небольшими аккуратными каменными домиками, я был приятно удивлен. Вид с горного склона, на котором мы оказались, выйдя из горы, был потрясающий. Все выглядел как будто недавно отстроенным и сделанным с любовью. Ровные ряды домов и небольшие дворы перед ними, засаженные цветами и зеленью радовали глаз, и хотелось здесь поселится навсегда. В воздухе даже на таком расстоянии чувствовался аромат растущих цветов, и вместе с ним стало значительно легче на душе. Печаль и пустота немного отступили. Проходя через главную улицу, мы встречали местных жителей. Они с интересом окидывали взглядом мою фигуру на голову возвышавшеюся над ними. В эмоциях было удивление, любопытство и ни грамма агрессии или злости, только дружелюбие.
   Честно говоря, при всем, что со мной случилось, я не понимал, что я здесь делаю. Насколько мне было известно, ни один человек не был в гостях у эйлов. Об этом говорило уже то, что все думают, будто эйлы живут внутри гор и питаются грибами, выращенными глубоко под землей. Глядя на поля и сады, недалеко от поселения, занимающие все пространство горной долины я понимал насколько мы далеки от понимания эйлов и насколько отсутствуют у нас знания об их быте. По краю горной долины протекала быстрая горная речка, питающая всю эту буйную растительность. Наконец мы подошли к центральной части поселка, на которой стоял каменный домик немного больше остальных. Он отстоял немного поодаль и пространство, отделяющее его от остальных домов, выглядело как небольшая площадь. Наверное, здесь я встречу старейшин.
   Стены внутри были настолько гладкими, что я мог увидеть в них свое отражение. Не знаю, сколько надо шлифовать камень до такого блеска, но думаю очень долго. Оказавшись, внутри мы прошли в светлую комнату с большим столом посредине и тремя эйлами восседающими за ним. По-моему они ничем не отличались от остальных, но это только мое мнение. Перед столом с моей стороны был удобный деревянный стул с набивкой и, дождавшись кивка на мой вопросительный взгляд, я на него сел. Тишина была недолгой, так как, в конце концов, я не выдержал. Я обычно молчаливый вообще-то, предпочитаю пустой болтовне тишину, но в этот момент я не выдержал. Мне было непривычно присутствие эйлов, и пусть я хотел бы когда-нибудь их посетить, но не сейчас и по своему желанию, хотя я и не ощущал себя пленником.
   - Здравствуйте, - начал я. Мне всегда прививали вежливость, говоря, что, приходя в дом надо здороваться с хозяевами. - Хм. Я конечно рад, что вы меня пригласили, но я не совсем понимаю, что я здесь делаю.
   В момент своей речи меня посетила мысль, что от меня могут просто избавиться, как от человека, который прикоснулся к некоторым тайнам эйлов и от этого, мне стало еще хуже. В голове роились мысли: бежать или послушать. А что если все-таки бежать не удастся? Несмотря на все свои проблемы умирать мне не хотелось.
   - Успокойся. Мы не причиним тебя вреда, - заговорил эйл посередине, видимо поняв по лицу мои чувства или просто их прочитав. - Мы всего лишь хотели с тобой побеседовать. Мы знаем, что на вас с твоим учителем напали и хотели бы знать, что произошло. Будь нашим гостем и не удивляйся, что мы пригласили тебя к нам. Позже ты все узнаешь.
   Рассказ мой не занял много времени. Как не странно, но эйлы знали, кто живет по соседству с ними, причем очень хорошо. Похоже, они банально за нами наблюдали. Вопросы у меня были и очень много, но я просто не мог выбрать, какой задать, да и сомневаюсь, что они бы ответили на них. Я решил, что самым лучшим вариантом в моем положении будет осмотреться, тем более что боятся мне, похоже, нечего, а когда будет чего, будет уже поздно, что-либо делать. Мой провожатый, которого звали Нотрим, теперь был приставлен ко мне на постоянной основе. Ему, похоже, не очень понравилось, так как, выйдя через минуту из комнаты, где я беседовал со старейшинами, даже не очень еще понимая мимику эйлов смог понять его негодование. Мне бы тоже не хотелось бы быть нянькой. Наверное, думает, какого беса я его окликнул.
   Поселили меня в аккуратном милом домике, опрятном и красивым, как и все вокруг. Поначалу меня не покидали мысли, зачем я здесь? Три раза в день мне приносили еду и питье, разрешали гулять по долине и общаться с обитателями, что я в общем то и делал. Постепенно мне начало доставлять удовольствие общение с этим милым народом. Природа вокруг не переставала радовать глаз и наполняла сердце радостью. Постепенно стала проходить тоска и грусть. Жизнь продолжается. Нотрим посещающий меня несколько раз в день оказался хорошим собеседником, и я много нового узнал о жителях этого горного поселения.
   Оказалось, что эйлов, как таковых очень мало на Кейле. Есть лишь несколько таких вот уединенных поселений как это. Они практически не сообщаются между собой ввиду своей удаленности друг от друга. Поселения эти не большие, однако, любой вздумавший сунутся к эйлам с дурными намерениями останется в лучшем случае ни с чем, а в худшем ему уже ничего не надо будет. Я помню много рассказов про пытавшихся раскрыть тайны эйлов, но еще ни одна не окончилась успехом, каждый раз казалось сама природа восставала против наглых пришельцев и как не странно это было не так далеко от правды. Эйлы обладают уникальным даром от рождения. Каждый эйл с пеленок способен управлять стихией воздуха мысленным усилием и волей. К примеру, пожелал чтобы подул ветер - он подует, захотел, чтобы пошел дождь - собрал тучи и вот уже накрапывает дождик или идет ливень. У кого-то контроль стихией удается лучше у кого-то хуже, но все эйлы имеют эту врожденную особенность. При этом не трудно оставаться загадкой, если любой, кто захочет ее разгадать будет вынужден продираться сквозь бури, ураганы, ливни и прочих проявлений природы. Настоящие маги ничего не способны сделать с этим и даже самый слабый в управлении стихией эйл способен остановить продвижение армии, а для тех, кто не понимает намеков есть такие вещи как торнадо и молнии, сыплющиеся сплошным потоком с небес. Не будь эйлов так мало, в виду их редкой рождаемости и не будь они столь миролюбивы никто, пожалуй, не смог бы им противостоять. Но им не нужно могущество и даже золото и драгоценные камни для них не более чем просто красивые безделушки. Будучи самыми искусными кузнецами, они никогда не делали оружие или что-то отдаленно его напоминающее.
   Что и говорить, что этот народец мне понравился, и у меня пропало желание не то что уйти, а наоборот хотелось, как можно дольше оставаться в этой замечательной долине. Нотрим судя по его эмоциям спустя пару дней перестал тяготиться ролью няньки и постепенно у нас начали завязываться приятельские отношения. Как-то вечером он пришел ко мне страшно возбужденный, что было на него мало похоже и единственное, что я смог понять из его слов - было:
   - Будь готов завтра утром, тебя ждет великая честь. Практически никто из людей не видел того что ты увидишь завтра. Это потрясающе! Тебе понравится, - последние слова он крикнул мне, уже выбегая из домика.
   Теряясь в догадках, мне ничего не оставалось, как попытаться заснуть, но голова из-за непонятных слой Нотрима не хотела успокаиваться и мысли опять и опять возвращались к странному поведению эйла. Что так могло возбудить вечно серьезного и можно даже сказать смурного стража? Пытаясь успокоиться, я принялся медитировать. Погрузившись в себя, я нашел свою искру, проверил состояние тела и попытался вспомнить приятные моменты прошлого. Но каждый раз в сознании всплывал образ Илиниана и от этого стало лишь хуже. Плюнув на это дело, я присел на крыльце вдохнул свежий аромат цветов и прислушался. Вокруг раздался стрекот сверчков и легкие порывы ветерка колыхали цветы и ветви деревьев во дворе. Уже довольно давно я не слушал темноту. После турнира была как-то не до этого, а потом и вовсе. Закрыв глаза, я погрузился в сплошное темное покрывало, исчезли звуки, запахи, ничто не мешало. Осталась только мягкая обволакивающая темная пелена. Исчезли мысли, чувства, и я сам не заметил, как уснул.
   Проснулся я за несколько часов до рассвета, вокруг было темно и уютно и несмотря на то что уснул я на жестких ступенях я с удивлением обнаружил что у меня ничего не затекло и не болит. Я чувствовал себя превосходно, и мне совершенно не хотелось спать. Настроение было такое, что, казалось бы, захоти я свернуть горы и осушить океаны и это можно сделать щелчком пальца. В теле бурлила энергия, и хотелось действий не важно каких. Не теряя времени, я провел разминочный комплекс, которому меня научил Элиниан, но мне этого показалось мало, и я стал тренироваться в создании магических знаков. То ли это от того, что у меня было прекрасное настроение, то ли еще от чего, но заклинания, на которые я тратил порядочно времени казались мне настолько простыми, что я стал поражаться, как я мог минутами создавать такую легкотню. Я не стал тренироваться в их использовании, прекрасно понимая, что спасибо мне никто не скажет, если здесь вдруг появится, скажем, огненный смерч. Вместо этого я стал тренироваться в использовании истинной магии, и после пары созданных голубых шаров, я вдруг подумал, что было бы хорошо покидать ножи. Но их у меня не было, да и из вещей, которые были у меня с собой в момент встречи с эйлами, у меня была лишь одежда, да и та не в лучшем состоянии.
   Не знаю, как так получилась, но мысль покидать железо прочно засела мне в голове. Я даже закрыл глаза, вспоминая, как вместе с Нордом тренировались на заднем дворе трактира. В момент, когда я открыл глаза и начал думать, чем бы заняться за неимением ножей, я вдруг понял, что что-то держу в руке. Это было так неожиданно, что я выронил предмет на землю. Самым поразительным было то, что держал я в руке тот же самый нож, который когда-то использовали мы с Нордом в качестве средства метания. Та же потертая рукоять, тот же потемневший от времени метал, те же зазубрины на клинке. Я даже вспомнил, что когда-то обломал кончик, пытаясь открыть запертую дверь. Передо мной была точная копия, того ножа и это было так необычно, что я стал теряться в догадках, как он мог оказаться у меня в руках. Может, мне его подложили, решив подшутить? Зачем и откуда узнали, о чем думаю. Я даже попробовал нож, на зуб, решив, что мне мерещится, ущипнул себя, но ощущение боли вернуло мне сознание, что все это взаправду.
   Единственное что я решил после десяти минут раздумий, что я его как-то толи создал, то ли перенес. Я постарался представить себе, что держу в руках золотую монету, но после полу часа закипаний мозгов я все никак не ощущал, что стал богаче. Единственное ощущение, которое у меня возникло это испуг, а затем смущение, когда я внезапно почувствовал, что кто-то трясет меня.
   - Сонер, с тобой все в порядке я уже пару минут пытаюсь до тебя достучаться, но ты стоишь с каким то странным выражением лица и что-то бормочешь? - произнес стоящий передо мной Нотрим. На его морде было ясно написано, что он совершено, растерян, а на моей морде, наверное, в этот момент можно было прочитать желание испариться. Представив себе как я должен был выглядеть со стороны, как я с каменным выражение стою, и что-то про себя бубню, будто молюсь, хотя ни разу подобного не делал, меня захватил истерический смех. Я не мог остановиться на протяжении пары минут, и едва вспомнив свои чувства меня, вновь захватывала волна, и я вновь начинал смеяться. Нотриму видимо это надоело, так как после некоторого времени в течение, которого он на меня смотрел как на одержимого и даже отошел на пару шагов, я постарался в перерывах между смехом объяснить мой приступ смехолихорадки. С каменным выражением лица выслушав мои слова и не найдя ничего смешного он заявил.
   - Нож ты создал истинной магией, и в этом нет ничего сложного и необычного. И хотя сам я ничего создать не могу, у нас магия разная, я несколько раз видел, как люди создают вещи. В этом нет ничего удивительного и смешного, - повторил он.
   Сначала я немного обиделся на его слова, но, почувствовав, что я его сам ненароком обидел своим беспричинным с его точки зрения смехом, я решил извиниться.
   - Извини, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть. Просто представил, как выгляжу со стороны, и не выдержал. Прости.
   Немного придя в себя, я вдруг вспомнил его слова и решил спросить.
   - Слушай, а как ты мог видеть, как люди создают вещи? Когда, где? Я даже не слышал, что это возможно. Я только догадался, что мог его создать, но до сих пор не совсем в это верю. Странно все это, - мысли путались, и я никак не мог взять в толк, где он мог видеть подобное.
   - Ты забываешь, что мы Эйлы живем значительно дольше людей, в среднем около тысячи лет. Мне, например, почти шестьсот сорок семь. Видел я подобные вещи, правда, довольно давно, но раньше подобное мог делать практически любой человеческий маг. Нам это недоступно, так как у нас нет искры как у вас, - сказал он, а затем будто, что-то вспомнил, встрепенулся и схватив меня за руку потощал прочь от дома. - Пошли мы можем не успеть. Ты увидишь такое что во век не забудешь и будешь рассказывать своим внукам.
   Мне ничего не оставалось, как потащиться за ним и на вопрос, а куда мы собственно идем, он лишь ответил, мол, сам увидишь. Я терзался в сомнениях пополам с любопытством.
   Шли мы около часа, причем большую часть пути нам пришлось подниматься по вырубленным на скалах ступенькам. Вид на долину на той высоте, на которую мы поднялись, открывался еще лучший, чем в момент моего прибытия сюда. Можно было окинуть взглядом каждый уголок этого замкнутого края. Сады, поля, ручка казались искусственными, будто нарисованными. Наконец наше путешествие наверх закончилось вырубленным в скале проходом, который вывел нас в сквозную пещеру. Внутри был полумрак; свет, проникающий из широкого отверстия в скале не мог окончательно рассеять темноту в этот ранний час. Солнце едва взошло и его косые лучи лишь посеребрили верхушки виднеющихся повсюду гор. Не видно было ни одного намека на присутствие любых разумных. Вокруг с высоты простиралось нетронутое цивилизацией пространство.
   Пещера была искусственного происхождения, и все поверхности были тщательно обработаны. Создавалось впечатление, что оказался не в скале на высоте в несколько сотен шагов, а в кабинете какого-то начальника. Уют создавали кадки с деревьями, мебель, стоящая вдоль стен и атмосфера никак не давала понять, что здесь собственно делают все эти существа и я вместе с ними. Здесь собралось около десятка эйлов, насколько я мог судить по потускневшему меху и не такой гордой, как в прежние времена осанке все были довольно преклонного возраста. Теряясь в догадках, я учтиво поздоровался с собравшимися.
   - Мы пригласили тебя, Сонер чтобы ты увидел ритуал наших предков в последствии ставший традицией. Он называется танец стихии. В нем могут учувствовать лишь лучшие и сильнейшие представители нашего народа, - сказал один из старейшин. - Раньше в период становления нашей расы, как гласят предания этот ритуал помогал нам увеличивать силы, сливаясь со стихией. Сейчас это своего рода знак почета и уважения - возможность участвовать в танце.
   Дальше произошло, то, что я буду помнить всю жизнь и то, что будет двигать меня вперед, то, что заставляло меня, затем развиваться и стремиться к вершинам. Ритуалом это действо можно было назвать с натяжкой, а вот танец это было подходящее название. Ведущими в этом танце были десять небольших фигурок, сидящих на жестких камнях со скрещенными ногами. Их мысли, и фантазия сплетались, воедино создавая невероятные образы: от абстрактных буйств стихии, до размытых образов сражений и красоты природы. Воздух, казалось бы, ожил, играя с камнями, песком, водой и создавая различные образы.
   Вот призрачные всадники мчаться по лугу, а под копытами сильных и гордых животных расходится трава. А вот волны прибоя омывают неизвестный берег. Песок искрится от отблесков закатного солнца, и тихий шелест пальм навевает безмятежный сон. Вдруг тихую идиллию далекого берега разрывает бой барабанов, крики воинов, звон метала и вот уже две вражеские армии, будто лавины, сходятся в яростной схватке. Образы были настолько четкими, что казалось, что это происходит на самом деле и если бы не некая призрачность происходящего, можно было подумать, что не сойди ты с дороги несущегося во весь опор всадника возвышающегося над тобой подобно горе - это будет последнее о чем, ты сможешь подумать. Призрачные картины жизни сменялись сильными порывами ветра, проливным дождем, смерчами, торнадо и любое существо глядя на это, понимало насколько оно мало и слабо по сравнению с неумолимой природой. Несмотря на происходящее перед нами мы не чувствовали тех проявлений природы которые наблюдали всего в нескольких шагах.
   Единственным напоминанием происходящего были слабые отголоски, будто напоминание о чем-то произошедшем, как чувство свежести после дождя. Слабый звук ветра и негромкие раскаты молний, да небольшое дуновение ветерка единственное, что мы могли ощутить. Я застыл как завороженный и даже не сразу смог услышать вопрос Нотрима, так же как и я наблюдавшего эту картину.
   - Ну, как тебе нравится? - повторил он, и мне оставалось лишь заторможено кивнуть и продолжать наблюдать. Вот бы я смог так же управлять стихией. Захотел - получил. Легко и просто, меня даже некоторая зависть взяла, но я быстро выкинул это чувство из головы. Слишком разные мы народы, люди и эйлы. Быть может именно по причине нашей жадности, злобы и все совокупности плохого природа не наградила нас, чем либо похожим. Будь у нас такая сила скорее всего люди остались бы единственной живой расой на Кейле и не факт, что мы бы не истребили себя сами, вечно стремясь возвыситься, получить власть и признание. Не важно, каким способом страхом, ужасом, уважением. Для нас цель всегда оправдывала средства. Пусть даже в конце мы чаще всего перестаем быть людьми и превращаемся в животных.
   Представление продолжалось в течение часа, и было незабываемым. По окончании я никак не мог сосредоточиться, и мысли опять перекидывались на увиденную красоту. Единственный вопрос, который вертелся на языке и который я никак не мог не задать, это почему меня пригласили.
   - Мы догадываемся о твоих основных вопросах, - сказал мне старший из старейшин в то время когда мы спустились вниз и уютно устроились с чашками ароматного чая в главном домике поселка. - Думаю, в основном они связаны с мыслями, что людей вообще не допускают до наших поселений, а ты увидел то, что не дано видеть никому. Ответ прост и сложен одновременно. Пока мы можем сказать лишь то, что мы верим тебе и знаем, что ты ни за что и никогда не допустишь вреда по отношению к нам. Пока тебе это сложно понять, но пройдет время, и ты все узнаешь, точнее вспомнишь. У меня к тебе вопрос. Тебе сняться странные сны, настолько яркие, что ты ощущаешь себя их участником.
   Подобный вопрос поставил меня в тупик. Причем здесь мои сны. Да и нет вроде в них ничего необычного. Подумаешь, молодой маг грезит величием, и ему снятся сны, где он раскидывает орды тварей, раскалывает горы и все в таком же духе. Я думаю это почти всем сниться и даже в том, что сниться мне это довольно часто я не вижу ничего странного. С моей то жизнью и моими приключениями за последние полтора года. Иногда мне кажется, что все, что происходит со мной не на самом деле, не по-настоящему, так чего же уделять какое-то внимание каким-то там снам и их яркости я внимания не уделял, подумаешь воображение развито. Все это я сказал старейшине. А он на меня странно посмотрел, усмехнулся и произнес.
   - Если тебе так будет легче, то воспринимай свои сны по прежнему, но знай, в прошлой жизни ты был именно тем, кого ты видишь в них. Позднее ты все поймешь, - еще раз повторил, казалось бы, заученную фразу старейшина. На сегодня явно много неожиданностей и сюрпризов, если так будет продолжаться и дальше, то к вечеру я узнаю, что я бог, просто неудачно потерял память, и будто читая мои мысли, старейшина продолжил.
   - В прошлой жизни ты был очень сильным магом, настолько, что даже богам было трудно тебя уничтожить. Ты нашел способ передавать часть своих сил последующим перерождениям и вместе с душой ты получил немалую силу и воспоминания прошлого.
   - Но, - промычал я. - Откуда вы все это знаете, и что означают ваши слова. Я не ощущаю себя великим магом, да и воспоминания довольно сильно отличаются от снов, которые я вижу. Сны мне кажется это несколько другое, - неуверенно произнес я.
   - Да сны это несколько другое, - будто передразнили меня. - Но не в твоем случае. В своих снах ты видишь свое прошлое. Не многие могут вспомнить свое прошлое перерождение, а тебе досталось не только это, но и знания и сила, которые возможно придут со временем. Для роста и продвижения нужны многие годы упорного труда, старание и труд. Возможно, потребуется не одна сотня лет, для того, чтобы ты достиг той силы, которой обладал раньше. Возможно, ты так и не постигнешь всего того, чего мог бы достичь. Это покажет лишь время. Знания это далеко еще не все, даже если ты их получишь. Ты можешь не вспомнить всего, можешь вспоминать обрывками. Сила может прийти частично, может не прийти вовсе, и ты останешься на том уровне, на котором находишься сейчас. Что касается, откуда мы это знаем - ответ прост. Мы знали тебя в прошлой жизни, и ты принес нам новые знания, помог преодолеть застой традиций и разобраться во врожденной силе. Только благодаря тебе или твоему прошлому, не важно, мы есть те, кто мы есть. И ритуал, который ты наблюдал, не так давно ввел именно ты. Мы всего лишь возвращаем долги, помогая тому который помог нам когда-то.
   - Но если это все, правда. И то, что я наблюдал во снах, которым я не придавал особого значения тоже правда, то я могу, скажем, поднять одним взглядом эту гору или изменить русло горной реки или...
   - Не все так просто, - отрезвил меня голос другого старейшины. Иногда мне казалось, что остальные всего лишь наглядное, но слишком нужное дополнение к старшему. - В тебе есть возможный потенциал от великого мага прошлого, но именно ты должен решить, как поступить с ним, если он раскроется. Твоя душа принадлежит вам обоим, тело и разум у тебя свои, но знание и сила, которые могут прийти со временем принадлежат магу прошлого. Ты можешь спрятаться так, чтобы тебя не нашли и надеяться, что твоя сила не привлечет внимание богов, когда ты полностью раскроешь себя. Можешь попытаться сдерживать свое развитие, а можешь пойти по стопам своего прошлого я. Только от тебя зависит твое дальнейшее. Одно могу сказать тебе точно - твое развитие будет происходить годами, десятилетиями, столетиями. Возможно, ты и не доживешь до того дня, когда истинно познаешь свое настоящее я, и силу данную тебе.
   - И какие же это стопы. Мне надо свергнуть императора, объединить народы или может стать богом, - насмешливо произнес я, мне надоело, что эти существа считают меня кем-то, кем я не являюсь. - И вообще с чего вы взяли, что я это я, ну вы меня поняли.
   - Мы тебя поняли, - произнес главный, как ни в чем не бывало. Мы просто знали, что однажды ты нам повстречаешься, не важно в какое поселение эйлов ты бы пришел, мы бы встретили тебя как подобает. Мы знаем, что ты это ты, - хмыкнул старейшина - оттого, что другого мага подобной силы не осталось на Кейле. Всех прочих уничтожили, чтобы не оставалось конкурентов.
   - Конкурентов, кому, - затаил я дыхание, боясь услышать ответ.
   - Богам, - спокойно произнес старейшина. Ты, наверное, слышал историю, про то, что раньше боги были обычными волшебниками, пусть сильными, могущественными, но такими же людьми как ты. В те времена один из магов, одним из я, которого ты являешься, нашел способ приобретения безграничной силы, силы способной сделать простого человека в бога. Маги, которые жили в те времена были намного сильнее нынешних, и твое прошлое воплощение было далеко не сильнейшим из них. Как так произошло, я не знаю, но те, кого ты сейчас называешь богами, узнали секрет получения силы и, объединив и так не малые силы, смогли устранить твое прошлое я. Затем, освоившись в новоприобретенных силах, Орилия и Сионис затеяли войну, в результате которой победителей не оказалось, а всеми побежденными оказались практически все маги того времени. Слабым магам не уделялось повышенное внимание, и чтобы магия не исчезла совсем, боги решили оставить их часть. В прошествии веков боги пристально следили за тем, чтобы не рождалось тех кто смог бы составить конкуренцию их власти и если бы перед смертью твое прошлое я не нашло способ перерождения себя с частью своей силы и знаний, то сейчас единственными более менее могущественными магами являлись бы мы и некоторые архимаги крайне редко рождающиеся у вашей расы. Мы не можем претендовать на звание богов потому, что просто не знаем как, да и не надо нам этого, боги знают это и оставляют нас в покое.
   Все было настолько ошеломляюще, что я в очередной раз поразился, да что же за день то сегодня. И надо мне это. Сидел бы у себя в деревни, копал грядки, ходил на охоту. Так нет, пришли какие-то, и все перевернулось с ног на голову. После получаса переваривания того, что было выплеснуто в мою голову беспощадными мохнатиками, чтоб их Сионис задрал, в течение которых они благоразумно мне не мешали у меня было пару вопросов.
   - А как так получилось, что практически все сведения об истинной магии утеряны, также как и язык магов, знаки, методики и все прочее. Неужели боги настолько могущественны, что как я слышал, способны просто стереть память огромному количеству людей, - задал я вопрос, который терзал меня больше всего. Если мне предстоит прятаться или сражаться против богов, то мне надо знать на что они способны, как бы глупо это не звучало. Сама мысль несколько месяцев назад о том, что мне, возможно, предстоит, повергла бы меня в шок или я бы сразу пошел бы сдаваться, но после смерти Илиниана я стал относиться ко всему несколько спокойнее. Возможно, я повзрослел, а возможно, правда, что испытания делают людей крепче. На ум пришла фраза, сказанная одним наемником: "То, что нас не убивает, делает нас сильнее". Поистине это правда.
   - Возможности богов, конечно же, огромны, но даже они не всесильны, они не могут одновременно отнять знания и умения многих людей, это возможно доступно создателю. Миф об этом был создан самими богами, чтобы создать образ всемогущества и недоступности для простых смертных, взамен тем преданиям, что боги раньше были людьми. Сионис вместе с Орильей пытались стереть из памяти людей эти воспоминания, но они из поколения в поколение передавались. Магия и знания были утеряны естественным путем в результате войны, о которой мы уже говорили, а боги лишь помогли потеряться многим рукописям с результатами исследований и магическими методиками.
   - Но как я могу противостоять богам, и почему мое как вы сказали прошлое я, сам не стал богом. Все что я знаю о них это то, что они бессмертны, как я могу бороться с тем, кого нельзя убить, - меня все больше охватывала паника от тех знаний, которые только что раскрылись передо мной.
   - Пока противостоять богам ты не можешь. Ты слишком слаб, даже для своего прошлого я, который был в несколько десятков раз сильнее. Но и боги тоже, обладая секретом могущества, не сразу преодолели оковы своей слабой плоти и стали тем, кем мы их знаем сейчас. Для этого потребовались многие десятилетия. У тебя есть перед ними небольшое преимущество. Если ты раскроешь все те знания, которые сокрыты в тебе у тебя будет шанс. Для этого потребуется время и твердость.
   Внезапная идея охватила меня. Я был настолько поглощен ею, что невольно произнес ее вслух.
   - А, что если остаться здесь и тихо мирно развиваться, а потом наподдать этим божкам. - Уже то, что в прошлом они отняли то, что принадлежало мне ну или не совсем мне, похоже я немного запутался, и убили меня оценивалось мной как не слишком дружелюбные намерения, а в свете того, что они постоянно пытаются уничтожить мое я, что рано или поздно вполне может закончиться полным уничтожением, это поставило их на уровень первейших врагов. Противостояние, которое мне предстоит, похоже, не зависит от моего мнения, хочу я этого или нет. Но у меня, похоже, есть шанс к нему подготовится. Мои размышления прервал голос старшего старейшины.
   - Ты можешь остаться у нас, и мы будем рады принять тебя, но мы не сможем помочь в твоем развитии, а для того чтобы получить знания прошлого нужно именно развиваться. Ничто не дается сразу и если даже ты найдешь способ получить все и сразу, знания необходимо отрабатывать на уровень рефлексов, накапливать опыт и многое другое, не говоря уже о том, что для неокрепшего разума это может закончиться безумием, а что может сделать безумный маг с такими знаниями и силой может знать лишь создатель. Ты можешь здесь остаться, сколько пожелаешь, но развитие предусматривает набирание опыта, знаний, умений. Здесь же ты можешь набрать лишь немного по сравнению с внешним миром, ведь ни что так не подталкивает развитие как наличие опасностей, тягот и лишений. У тебя остается все меньше и меньше времени. Тем более что началась война. Ты бы сам узнал со временем, это уже не новость, - остановил готовый сорваться с языка возглас старейшина. - Но лучше было подождать время для того, чтобы ты пережил утрату.
   Для меня на сегодня было слишком много информации. Под конец разговора я чувствовал, что совершенно не воспринимаю окружающее. Ткни в меня пальцем, и я не замечу. Мысли перекидывались то к богам, то к войне, то к близким, то к магии, то еще к куче вещей. Видя мое состояние старейшины не стали его усугублять и велели Нотриму, который весь разговор провел снаружи, ожидая приказаний, отвести меня к себе.
   В эту ночь мне снились Сионис с Орильей, которые хлестали по очереди мою истерзанную спину огненными бичами, приговаривая: "Будешь еще, будешь?". Боль была настолько реальной, что реальность сна моментально сменилась явью. Что будешь, для меня оставалось загадкой и мне оставалось лишь смотреть на залитый моей кровью пол и громко стонать от невыносимой боли, которая, казалось бы, выжигает все мое существо. В какой-то момент разум не вытерпел муки и я потерял сознание во сне, как бы глупо это не звучало.
   Проснувшись, я громко застонал. Тело отказывалось шевелиться, во рту было сухо как в пустыни, а голова болела так, что предложи мне от нее избавится, я бы с радостью согласился. Вся простыня была мокрая, а передо мной застыла встревоженная мордашка, какой то эйлы, за спиной маячила не менее встревоженная морда Нотрима.
   - На, попей, - сказала эйла, вручив чашку с каким-то густым и противным на запах варевом. Варево было таким же противным на вкус, как и на запах. Откинувшись на подушку и приняв с помощью Нотрима сидячее положение, я еле пересилил себя, выпив настой. Склизкое будто живое варево еле прошло в горло. Даже улучшение самочувствия не сильно помогло. Боюсь спрашивать из чего это вариться.
   - Я сильно перепугался, когда зашел к тебе и увидел, как ты сначала бился на кровати, а затем застыл, словно истукан и почти дышал, даже сердце еле билось, что с тобой было? Потом позвал Кейшу, - быстро проговорил Нотрим, тревожно глядя на меня.
   - Мне снился сон, а потом я проснулся.
   - Какой сон должен быть что бы так....? - не смог подобрать слова эйл.
   - Не помню, - соврал я. Мне, почему-то не говорить, что это был за сон, да и пугать Нотрима смысла я не видел.
   - Тебе надо отдохнуть. Я дам тебе зелье, которое поможет заснуть сном без сновидений, - проговорила эйла, протягивая мне очередную чашку. Выпив ее, я сразу же заснул.
   Следующие несколько дней прошли обыденно, если не считать, что я узнал подробности того, что случилось с моей родиной. Оказалось, что события произошедшие с деревнями такими как моя, а именно истребление их жителей, были своего рода полигоном и тренировкой к последующему завоеванию Петерии. Империя наконец-то решилась на активные действия. Все было тщательно спланировано: подкуплены чиновники, чтобы замять дело с деревнями - не зря мне тот чинуша не понравился - деморализована армия, благодаря выдвижению бездарных командиров, ну и на последок покушения, перед решительным наступлением на сильнейших магов одним из которых заслуженно являлся Илиниан.
   Захватчики не зря рассчитывали на успех. Работа велась десятки лет. Внедрялись люди, подкупались руководители, если же подкуп не удавался не гнушались угроз или шантажа. В итоге королевство практически сдалось без боя. Единственное сражение, которое было дано под стенами столицы, было обречено на провал. Не оставалось ни толковых командиров, ни магов могущих помочь в противостоянии. Исход того боя решили маги, просто выйдя из передовой линии, и не опасаясь слабых потуг Петерских магов, они слаженно сломили коллективный защитный щит и на расстоянии уничтожили практически всю армию. Те крохи, что остались и продолжали упорно сопротивляться добили регулярные войска. Не помогли ни армады рыцарей, снаряжением которых занималась корона, ни воля и стремление защитить родную землю. Все решила магия. А она была на стороне империи.
   Практически все покушения удались, итогом стал полный разгром и превращения некогда цветущего королевства в очередную ресурсную базу империи. Все знали, что всякой империи для роста и процветания необходимы завоевания, но никто не думал, что это произойдет так стремительно и неожиданно. Не было заметно ни особого подготовления войск, ни учений - ничего, что могло бы указать на грядущую экспансию. Империи хватило на начальном этапе небольшого экспедиционного корпуса для поддержи магов и их самих около тысячи наиболее опытных и сильных.
   Процесс завоевания шел стремительно, но, начиная с захвата столицы имперцам практически нечего было опасаться и дальнейшее происходило с некоторой долей ленцы. Тем не менее, города стойко оборонялись до последнего, несмотря на явную нехватку магов. Один из городов, Матри даже был сожжен в назидание, продолжающим оборону. На его захват было направлено около тридцати тысяч солдат и треть первоначально числа магов, что и поставило точку в обороне города. Именно в этом городе сохранилось наибольшее количество магов.
   Покушения, запланированные на единое время сорвались из-за оплошности одного из координаторов который одно из покушений на хозяина местной артефакторной лавки начал на несколько часов раньше. Никто уже не знает причины, побудившие его так поступить, но отлаженный до секунды план треснул по швам в небольшом городе Матри, в последующим названый Порсент в честь того самого артефактора, умудрившегося выжить в противостоянии с тремя магами, благодаря своим защитным амулетам и донести на последнем издыхании весть о покушении. Немедленно были подняты по тревоге все силы городской стражи вместе с магами. Выяснено, что вместе с тремя магами, участвовавшими в покушении в город для регистрации месяц назад, зашел некто по имени Скорбис.
   Найти Скорбиса было наиболее трудным делом, ну а при выяснении обстоятельств при максимально возможных воздействиях на Скорбиса была обнаружена целая сеть заговоров и покушений. Если бы сеть не была раскрыта в такие короткие сроки, то большая часть покушений удалась бы и оборона города Матри была бы прорвана еще перед наступлением. Но обстоятельства сыграли на руку именно Петерцам. В рекордные сроки были схвачены либо убиты все кто имел отношение к покушениям, но как бы ни были скоры стражи Матри донести весть до жителей других городов они не успели.
   Единственное, что смогли жители, совместно с магами и небольшим гарнизоном королевских войск это отразить нападение и разгромить не ожидающую подобной реакции часть имперский войск, напавшую на город. Эффекта неожиданности не было и даже превосходство имперских магов и простых воинов было снижено благодаря слаженности и нескольких часов подготовки. В наступлении на город имперцы каждый раз использовали элитные подразделения, бравшие не количеством, а качеством. Именно это сыграло на руку обороне города Матри, а именно их магам.
   Не ожидая, что количество магов будет столь велико, императорские военачальники выделили всего пятьсот воинов с боевыми и защитными амулетами и пятьдесят магов. Этого с лихвой хватило бы на не защищенный магией город, но как ни странно для имперцев в момент атаки в городе было магов не меньше планируемого, а намного больше. Не спасли ни амулеты, ни великолепная выучка. Да и что может спасти от совместных действий сотни с лишним магов. В тот момент, когда было выяснено, что началась война, были посланы гонцы во все окрестные села и в результате все население с местными магами, колдунами и знахарями было эвакуировано в город.
   Помимо всего как назло для нападающих в одной из деревень недалеко от Матри проездом остановился мастер магии из столицы вместе с учениками. Результатом всего этого стал полный разгром не ожидающих сопротивления имперцев. Даже последующая после этого карательная акция не принесла особых успехов, и было решено город сжечь в назидание другим. Практически все города, а иногда и крепостные стены строились из дерева и как бы они не были хорошо защищены от огня, есть предел всему и магии в том числе. В противостоянии защитников и нападающих поджогу выиграли последние. Город запылал, и в течение нескольких последующих дней невозможно было близко подойти из-за жара к остаткам некогда гордого города Матри.
   Новостей было много, и все они сводились к одному - моя родина теперь в руках захватчиков. Единственными сопротивляющимися были жители отдаленных деревень каким-то образом прознавших про войну. Имперцам пока видимо было не до них. Все города были захвачены, жители либо перебиты, либо оставлены в качестве слуг и бесплатной рабочей силы, часть из них была переправлена в Империю.
   Первым моим порывом было бросить все и наподдать имперцам, погубившим мою семью, убившим моего учителя, уничтоживших мой дом и поработившим мою родину. Все, что было у меня - отняла Империя, но меня быстро охладил Нотрим, а потом и старейшины сказав, что уже ничему не поможешь и если действительно хочешь спасти родину нужно думать головой, а не сердцем. Благородно бросаться с копьем на перевес можно, только тогда когда ты силен, а не тогда когда находишься в окружении врагов и с деревянным ножом, образно говоря. Подумав, я решил согласиться. Знаниями эйлы со мной поделиться не могли: у них их нет и никогда не было, слишком уж магия разная. Я попытался вновь что-нибудь создать вроде того ножика, но это ни к чему не привело. Наконец я решился, что для начала осмотрюсь и пойму, что стало с моим родным королевством. Нотрим даже порывался отравиться со мной, когда узнал, что я ухожу, но, представив себя в компании с эйлом и объясняющимся со стражниками, что я с ним делаю, я решительно отказался. Слишком странно будет выглядеть человек путешествующим в компании с таким разумным.
   Я решил не брать много вещей: лишь еду на неделю, немного денег, которыми меня снабдили эйлы и сменную одежду. Сейчас на дворе стоял конец лета, было все еще жарко и брать теплые вещи я не стал, решив купить их в крайнем случае. Какими бы кровожадными бы не были завоеватели, а торговать они все же должны. Попасться в лапы имперцам я, конечно, опасался, но как я слышал всем захваченным жителям ставили клеймо на груди, знак раба. У меня этого знака не было и даже если бы мне его поставили, я с легкостью смог бы его удалить. Своим телом я мог управлять если не в совершенстве, то на довольно неплохом уровне.
   Наконец настал день моего выхода. Чтобы проводить меня собралось почти все поселение. За то время, которое я здесь провел, это место стало для меня дорогим. Старейшина был прав - что бы ни случилось, я никогда не допущу вреда по отношению к этому народу. Мне было тяжело с ними расставаться, но еще тяжелее было сознавать, что моя родина сейчас нуждается во мне. Я никогда не любил пафосных выражений, но другое подобрать не могу. Кто, кроме меня поможет вернуть мне мой дом? Никто! Если тебе, что-то надо - бери это силой. Такова была политика Империи и такова будет моя политика по отношению к ним. Если они посмели заявиться ко мне домой, то у меня найдутся силы помочь им одуматься. Главное не терять головы. Это в последнее время мне постоянно твердят эйлы. Некоторые из них даже пошли бы со мной, но мне кажется, это бы мне только помешало. Не важно, сколько нас будет - мы все равно не сможем выдержать полноценное сражение (если конечно эйлы не объявят войну Империи, но этого не случится). Так с тяжелым сердцем, не оглядываясь, я отправился по дороге домой.
  

Глава 9. Дорога домой

   Всю дорогу меня одолевали чувства. Хотелось поскорее встретиться с каким-нибудь имперцем и рвать его на части, только к концу второго дня пути, когда пора было выбираться на тракт, я смог взять эмоции под контроль. Я никогда не был кровожадным, но после того как я узнал про войну, во мне начала постепенно набирать силу ненависть и чем дальше, тем сильнее крепло во мне желание отомстить. Не важно императору, войну, военачальнику - всем имперцам. Для меня уже не оставалось разницы. Все имперцы для меня стали на одно лицо.
   Под конец второго дня я свернул в лес параллельно тракту. Мне не хотелось идти по нему, так как, встретив имперцев, я мог натворить дел. Никак не мог справиться с чувствами, даже медитация и слияние с темнотой как я начал это назвать не помогали. Видимо после встречи с виолой, что-то во мне изменилось, какой-то инстинкт заставлял меня чувствовать то, что я чувствовал. Что-то звериное поселилось во мне, одновременно давая ощущение силы и уверенности вместе с невозможностью отвернуть от выбранного пути - мести. Как стая защищает детенышей или мать волчица до последнего вздоха готова рвать убийц своих волчат, так и я, узнав имена своих врагов, не мог остановиться от идеи мести. Никакие способы не помогали лишь на время, заглушая боль. Я и раньше хотел отомстить за родную деревню, но меня останавливала невозможность найти убийц и надежда на то, что власть, наконец, разберется. Со временем мой счет моим врагам как оказалось, лишь возрос. Меня грела надежда отмстить, и лишь голос разума не давал совершить ошибок. Спасибо старейшинам, что так нещадно повторяли мне про голос разума, видимо они предвидели это.
   Остановился в часе ходьбы от тракта, в лесу. Пришлось идти какое-то время в темноте, чтобы найти подходящее место для стоянки. Я боялся использовать магию так близко от тракта, полагая, что огонек между деревьев могут увидеть. Выкопав небольшую ямку близ корней могучего дуба, я зажег небольшой осветительный шар и положил его в образовавшуюся выемку. Заметить тусклый свет было практически невозможно даже с десятка шагов. Я специально для этого отошел и проверил, да и свет давал хоть какое-то ощущение уюта и тепла, которые сейчас были мне необходимы. Перекусил припасами, которые взял в дорогу. Завтра надо сходить на охоту. Еда была хорошая и долго не портилась, но лучше свежего мяса, по-моему, ничего нет. Я внезапно почувствовал, насколько я одинок. Семьи нет, родных тоже, друзья в Слонте - живы ли они? Что-то совсем я расклеился. Чтобы унять свои чувства я погрузился в темноту: почувствовал ее всей кожей, ощутил нежные прикосновения, нежный шепот.
   Проснулся я внезапно, будто что-то выдернуло меня из сна. Было какое-то внутреннее беспокойство. Оглянувшись вокруг, я ничего странного не заметил. Все такой же спокойный лес: тишина вокруг, где-то ухнул филин, колышется трава - все как всегда. Вспомнив про магию, к которой я если честно не совсем привык я поставил слабенький защитный купол метров десять в диаметре и зажег небольшой осветительный шарик. Не успел я вскрикнуть или пожалеть о содеянном, как тишина вокруг будто взорвалась. Как по команде со всех сторон мелькнули смутные тени и стали биться о воздушный защитный экран. При каждом соприкосновении он озарялся голубой вспышкой.
   Внезапно сильная боль охватила мою правую руку, которой я опирался на землю. Не понимая, что происходит я, поднял руку к глазам и обнаружил какую-то тварь одновременно рака, паука и ласку. Она была небольшая, но хватка, которой она вцепилась мне за руку, создавала впечатление стальных тисков. И эта хватка никак не хотела ослабевать. В панике я создал вокруг себя огненный щит и с отвращением стряхнул со своей руки остатки этой твари. Два жвала, которые выходили у нее изо рта, приходилось буквально выковыривать. У этой твари было также две клешни и гибкое тело животного, размером оно было с названную ласку и отличалось от нее лишь строением головы и одной дополнительной пары отростков в виде клешней как у раков. Судя по виду сорванных жвал и сочащемуся с них какому-то склизкому веществу, они были ядовиты. Эта мысль мгновенно заставила меня погрузиться в себя, не обращая внимания на вид тыкающихся в защитный купол тварей и начать бороться с ядом. Паники не было, я знал, что надо делать и как.
   Яд оказался очень сильным. Явно, создавая этих тварей неизвестный безумный маг - в то, что подобное может создать здоровый разумный я не верил - постарался на славу. Если бы я не поспешил, то это была бы последняя ночь в моей жизни. Всю свою истинную магию я направил на восстановление организма, также закупорив сосуды, которые находились в непосредственной близости от укуса. Но как бы я не торопился и какой бы силой я не обладал, мне не удалось остановить всю заразу до проникновения во внутренние органы и кровеносную систему. Яд из раны я вывел, просто выжгя его, но подобным методом я опасался пользоваться по всему организму. Что от него останется, после того как я проведу по нему очищающий огонь. Будет, ли это меньшим злом и не погибну ли я. Времени оставалось все меньше. Истинная магия не является панацеей от всего, по крайней мере, на данный момент я ее в ней не видел. Они могла лишь помочь организму в восстановлении, но вылечить его самостоятельно не могла.
   Можно попробовать совершить чуда вроде того ножа, но рисковать и ждать неизвестно чего и не известно как долго мне не хотелось. Плюнув на все, я решил рискнуть. Выйдя из транса, я закрепил защитный купол на внешний источник и расширил поток. Потом испробовал на себе все лечебные знаки, которые знал. Я не стал ждать эффекта, так как знал - от яда они не спасут, но и лишними уж точно не будут, и снова погрузившись в транс, прибег к единственному методу, который оставался. По всему телу в мгновение прошелся очищающий огонь истинной магии. Боль была такой невыносимой, что я сразу потерял сознание. Последней была мысль, что, возможно, я уже не очнусь.
   Совершенно ничего, не соображая, я очнулся от тихого перешептывания. Оно тут же стихло после моего стона, который я не смог сдержать, как ни старался. Не стоило выдавать звуком то, что ты еще жив, не зная, кто это услышит. Вдруг это имперцы и лечили они меня лишь для того, чтобы начать пытать вылечив. Будто услышав мои мысли, надо мной склонилась размытая фигура.
   - Ничего не говори парень. Все хорошо ты среди своих. Выпей это.
   Гадость, которую мне влили, была ничуть не лучше той, которой меня поили у эйлов. Едва ли половину я смог выпить, остальное пролилось на землю. Последнее действо далось мне слишком большим трудом и я опять впал в забытье. На этот раз оно походило на бред. Мне чудились размытые силуэты, голоса, образы. Не знаю, сколько это продолжалось, но в следующий раз, когда я очнулся я смог разглядеть вокруг много людей. Меня положили на бок, видимо переворачивали время от времени, чтобы не было пролежней, и я видел людей, занимающихся своими делами. Кто-то варил кашу в котелке, кто-то шил одежду, кто-то тренировался в бое на деревянных мечах. Обычные будни лагеря лесных разбойников, насколько я мог судить.
   Смущало только одно. Не были они похожи на разбойников. Лица хоть и были заросшие, но не было в них той жестокости, которая присуща работникам ножа и топора. Это были скорее люди волею судеб попавшие в положение, когда нет выхода. Во взгляде читалась решимость, воля и уверенность идти до конца, а в эмоциях преобладала боль, ненависть и жажда мести, все, как у меня. И я действительно понял, кто эти люди и почувствовал, что действительно попал к своим. Один из сидевших у костра людей заметил мой взгляд и бросился прочь от костра. Спустя пару минут, ко мне подошел смутно знакомый человек. Он был таким же заросшим как остальные. Худой с правильными, я бы даже сказал, аристократическими чертами лица, лет тридцати с лишним. Когда он заговорил, я понял, что слышал этот голос в тот момент, когда меня чем-то поили.
   - Как ты себя чувствуешь парень?
   С трудом, разлепив сухие губы, я смог лишь промычать что-то нечленораздельное. Поняв мои потуги правильно, он поднял мне голову и влил теплой едва солоноватой воды. В этот момент эта противная в любой другой момент вода показалась мне райским наслаждением. Ничего вкуснее я в своей жизни не пил. Утолив жажду, я смог прошептать.
   - Жить, наверное, буду. Правда, не знаю сколько.
   - С юмором да? Ну что же это к лучшему, - еле слышно прошептал мужчина.
   От его слов меня немного проняло. Неужто, так все плохо. Поняв по моему лицу, о чем я думаю, собеседник поторопился меня успокоить.
   - Все хорошо парень выкарабкаешься. И не таких на ноги ставил.
   Утешало это не сильно. Попытался войти в транс и осмотреть свое тело. Лучше бы я этого не делал. После осмотра я долго не мог понять, как я все еще жив. Внутренние органы были похожи на... У меня даже слов нет на что. Похоже, идея сжечь заразу была не самой лучшей, и я понял сомнения моего лечащего врача. С таким не живут. Но я был все еще жив. Почему - это другой разговор. Осмотрев свой организм, я стал пытаться выправить положение. Пригодилась прошлая переделка организма. И пусть тогда я работал под руководством учителя, но тот опыт мне многое принес.
   Результатом нескольких часов работы после, которой я опять потерял сознание, было выправление основных токов силы в организме и улучшение состояния внутренних органов благодаря вливанию оставшихся у меня резервов. С самими внутренними органами непосредственно самому работать мне было боязно - одно дело небольшая модернизация и совсем другое практически полное восстановление. Я решил пока повременить с вмешательством, доверившись организму и полагаясь на свои повышенные регенерационные способности, подгоняемые магией. Основной задачей сейчас было обеспечить приток магии к организму, а это было невыполнимо без каналов тока этой самой магии. Только благодаря ней я и продержался так долго. Будь у меня истинной магии как у обычных магов я был покойником уже через несколько часов после заражения и никакое лечение насколько я мог понять тут не помогло бы. Смерть от яда была бы ужасной. Тело, им пораженное, заживо переваривается, превращаясь в бурдюк, наполненный питательной смесью, которую позже выпивает тварь. Такое питание больше походило для пауков, смесью которых и были твари.
   Следующее мое пробуждение было не в пример легче. Осмотрев организм, я уже сам подправил немного его работу. Врач, которого звали Приор, по совместительству оказался единственным магом в отряде поражался тому, что я выкарабкался. Он не особо надеялся на это, и лишь желание получить в отряд еще одного человека способного противостоять ночным тварям останавливало его членов от того чтобы добить человека, чтобы не мучился. Мои догадки оказались полностью верны. Эти люди было все, что осталось от сопротивления захватчикам. Возможно, еще несколько таких отрядов бродило по лесам в округе, но без поддержки магов они все были обречены.
   Твари что были порождением неизвестного безумного гения имперцев, уничтожали все, что двигалось. Они были практически неуничтожимы, благодаря количеству, их живучести, скорости и яду, против которого не было противоядия. Твари выходили на охоту ночью. Сбиваясь в стаи они охотились на любое живое существо до которого могли дотянутся. В окрестных лесах полностью вывелась дичь, и люди были вынуждены питаться кореньями, ягодами и прочим подобным кормом. Собственные припасы, взятые из дома, быстро закончились, а скот был уничтожен еще в первое нападение. Единственным способом защиты от тварей было создание защитного купола и поддержание его в течение всей ночи. Отрядный маг в плане силы был очень слаб. Он не был в состоянии поддерживать всю ночь защитный купол способный противостоять тварям. Вместо этого он создавал отпугивающий хищников купол, немного модернизировав его на свой страх и риск.
   Единственное чего боялись эти хищники - это огонь. Инстинктивным страхом огня обладает любое живое существо и неизвестному магу при создании не удалось изжить этот издревле засевший инстинкт. Приор смог соединить защитный купол от хищников со слабой пародией огненного купола. Купол был очень слаб и захоти твари прорваться, он не остановил бы их. Хищники, едва завидев пылающий во тьме полукруг, в панике бросались прочь, даже не пытаясь добраться до такой лакомой добычи. Эта мера могла привлечь внимание имперцев, ведь купол было видно издалека, и была опасность пожара, но это было единственным выходом, да и не забирались имперцы в леса ими самими же заполненные кровожадными тварями, полностью (и не зря надо сказать) полагаясь на свои порождения в деле сведения последних очагов сопротивления. Не знаю, как они будут избавляться от тварей, но это, по-моему, будет очень тяжело.
   Как бы там ни было, но и с такой защитой маг был на пределе. Еще пара недель и он бы не выдержал постоянного круглоночного использования даже такого малозатратного вида защиты. Если бы не мое выздоровление то им нужно было бы либо сдаваться, либо умереть от собственных рук. Альтернатива заживо быть съеденным не учитывалась никем.
   Мое выздоровление происходило нормально, под общий облегченный вздох уже на пятый день после моего первого самостоятельного шага и через десять дней, после того как я первый раз очнулся, я поставил защиту, которая не отсвечивала вокруг и одновременно отгоняла непрошенных гостей. Она была намного затратнее защиты мага, но не привлекала случайного внимания разумных. Сама по себе защита от хищников не помогала - голод был сильнее, но в комплексе с защитным барьером, она давала отличный результат. Твари, привлеченные живыми существами после пары попыток пройти купол, бросали это занятие и искали более доступный кусок мяса.
   Когда я достаточно окреп и уже смог самостоятельно передвигаться, было принято решение продвигаться в Кальмению. Оставаться на месте и ждать холодов это верное самоубийство. Бросится на имперцев и продать свои жизни подороже тоже было не выходом - в отряде были женщины и дети. Изначально все эти люди были жителями одной деревни. Сильно сократившись в количестве, они смогли выжить и сбиться в отряд.
   Весть о том, что началась война и нужно уходить в леса, принес один из жителей деревни - кузнец, уезжавший в ближайший город за инвентарем для кузни. Решение покинуть родную деревню далось нелегко, и часть жителей все же осталась в деревне, полагаясь на милость захватчиков, несмотря на знание о будущей роли рабов. Те же, что ушли, пожалели о своем решении через неделю, когда на стоянку обрушилась беда в виде прожорливых порождений ада. Едва половине бежавших удалось спастись и все благодаря магу.
   После той ночи многие порывались вернуться, но их остановили смерти близких на их глазах в мучениях умерших от незначительных на первый взгляд ран. В душах оставшихся поселилась лютая ненависть к жестоким захватчикам. Все мысли о сдаче в плен были безжалостно стерты. Единственной мыслью оставшихся - была месть. Все это со слезами на глазах рассказал мне маг, когда я достаточно окреп для того, чтобы его выслушать и адекватно реагировать. Что должно произойти, чтобы тертый я бы даже сказал черствый, как и большинство магов, мужик вдруг заревел как мальчишка? Рассказ и меня самого не оставил равнодушным и поклялся самому себе, что никто - ни боги, ни демоны - никто не помешает моей мести, тем кто сотворил такое с некогда цветущим краем. Подобные твари не заслуживают права жить. В который раз я поражался жестокости людей, и в который раз убеждался в ней.
   - Успокойся Приор, мы найдем способ отомстить. Я обещаю, - с жаром проговорил я и брось кто-нибудь шальной взгляд в мою сторону, он бы отшатнулся в ужасе. Это я понял по взгляду Приора, который смог лишь кивнуть и судорожно сглотнуть в ответ на мои слова.
   Последующий путь сквозь кишащий ночными тварями лес не прошел бесследно для оставшегося населения небольшой лесной деревушки. Все были истощены, валились с ног от усталости, преодолевая несколько километров в день сквозь лесную чащу. Мы по-прежнему не рисковали выходить на ровный тракт, опасаясь привлечь внимание к женщинам и детям, которых было с нами немало. Что с ними станет, попади они к имперцам, мы не хотели даже думать.
   Несмотря на малый возраст детей, они безропотно сносили все тяготы пути. Они не плакали, не требовали особого внимания, и даже самые маленькие груднички не издавали ни звука лишь время, от времени негромко хныкая, требовали молока. Многих из детей приходилось таскать на руках, малютки не могли поспевать за старшими, хоть и скорость нашего передвижения была сравнительно небольшой. Мы с Приором пытались хоть немного сгладить тяготы пути. Он варил зелья из подручных трав и растений, а я пытался энергетически подпитывать ослабшие организмы. Итогом этого было и наше окончательное истощение, как магически, так и физически. О том, что, возможно, нам предстоит делать в случае нападения людей, никому из нас думать не хотелось. Мы ни за что не бросили бы этих людей, даже зная будущее наперед.
   Под конец второй недели пути меня начали одолевать сомнения в том, что мы выберемся. Расстояние, которое нам предстояло пройти, было чуть больше преодоленного, и как мы это сделаем, когда силы заканчиваются, а дорога кажется бесконечной, я не знал. Дни за днями сливались в один сплошной кошмар, и не было в нем различий на день и ночь. Твари будто поняв наше состояние, стали все более настойчиво проявлять себя. Теперь приходилось гораздо дольше ждать после рассвета, когда они, наконец, уйдут в свои дневные лежки. Был соблазн пройтись по ним и выжечь эту заразу - останавливало их количество, которое день ото дня прибавлялось и энергетическое истощение. Моих сил хватало лишь на ночной щит и немного для себя. Еще не до конца оправившись, я не мог полноценно помогать, как если бы был до болезни. Одна из девочек лет восьми, как-то перед ночевкой подойдя ко мне, произнесла, то, что навечно засядет у меня в голове. Фраза, сказанная ей, больше походила, умудренной годами женщине, а не девочке которой самое время пребывать в детских грезах.
   - Дядя маг, - детский шепот и дергание рукава отвлекло меня от грустных мыслей. Во взгляде этой малютки с запачканным личиком и грязной юбкой, читалась недетская решимость и надежда. - Мы выживем? Пожалуйста, обещайте, что позаботитесь о моей маме и сестренке. Они единственные близкие, которые у меня остались, и я не хочу, чтобы они погибли. Обещайте мне это, пожалуйста.
   - Я сделаю это, - с комком в горле проговорил я. И только тогда, когда девочка отошла, я беззвучно заплакал. Слезы помимо воли полились из глаз и никак не хотели останавливаться. Мне было важно не давать вида, что мне самому тяжело. Все эти люди надеются на меня, и вид моих слез может их испугать. Отойдя от лагеря и не забывая про защиту, я дал волю своим чувствам. Слезы лились, не переставая и мне было наплевать на то, что ни один герой, ни разу в легендах не рыдал как ребенок. Да и не ощущал я себя героем. Мне просто становилось легче с каждой пролитой слезой. После пяти минут слезы кончились, а внутри поселилась пустота. Мне не хотелось ничего делать, и я просто сел и закрыл глаза. Мыслей не было. Все тревоги и боль улетели вместе с надеждой и стремлением вывести этих людей. Не знаю, когда это произошло, но сквозь барьер пустоты пробился слабый огонек тепла. Этот огонек со временем все разгорался, а вместе с первым огоньком пришли другие. Они несли с собой долгожданное облегчение, покой, опору и чувство родства. Открыв глаза, я увидел перед собой знакомые янтарные глаза с вертикальным зрачком. И было в этих глазах столько доброты, нежности и тепла, что я буквально в них растворился. До меня дошел смысл чувств существа в черную, блестящую, такую нежную шерсть которого я зарылся с головой.
   - Мы пришли хозяин. Ты звал?
   Люди вначале испугались огромных кошек, в которых узнали хищников лесов дендаров. Их было никак не меньше пяти десятков, не самая маленькая стая. Но, те, спокойно окружив лагерь, расселись в круг и не проявляли агрессии. На первый контакт с детской любознательностью пошли дети. Вновь зачинщиком оказалась девочка, на этот раз пяти лет. Не понимая, почему взрослые боятся таких лапочек, она бесстрашно как ей казалось, направилась к ближайшей Виоле. Лапочки лапочками, но уж больно они большие и поджилки, несмотря на бесстрашие немного тряслись. Тихонько подкравшись к огромной черной кошке, которая нависала над отважной девочкой, как гора она осторожно погладила блестящую шерсть, в любой момент готовая отдернуть руку в случае опасности. Но Виола напротив закатила глаза и, отдавшись ласке, улеглась поудобнее и начала удовлетворенно урчать.
   Глядя на это, взрослые испытали всю гамму чувств: от испуга и ожидание неизбежной смерти девочки, до всеобщего вздоха облегчения, когда кошка заурчала. Спустя пять минут большие кошки подверглись атаке детей и потонули в объятьях, поглаживаниях и ласках. Поляна, на которой остановились беглецы, наполнилась довольным урчанием и детским задорным визгом. Глядя на это, взрослые невольно начинали улыбаться, а некоторые даже присоединились к всеобщему веселью. Когда я, наконец, вернулся к лагерю, то обнаружил кучу малу из детских тел и больших кошек. Виолы старались не поранить малышню и обращались с ними осторожно как с детенышами. Да и были они детенышами для них, а существа вокруг стаей. Ведь для хозяина они дороги, а это автоматически записывало их в стаю. Глядя на это все, забывались горести пути, и крепло чувство, что все будет хорошо. Мы выберемся, а это главное.
   Но как бы не радостно было чувство встречи, незаметно подкрались сумерки, и лес стал окунаться во тьму. А вместе с тьмой обычно приходят твари. Сквозь звуки возни детей стали пробиваться знакомые повизгивания и поскуливания. Явные признаки скорой веселой ночи. Виолы насторожились. Ко мне подошел вожак, с которым я общался и заглянул в глаза с эмоциональным посылом, в котором читался вопрос. Я постарался максимально четко мысленно озвучить команду охранять. С чего виолы взяли, что я их хозяин я не понял, но то, что они будут выполнять мои любые команды, я уяснил. Вожак кивнул, поняв, что от него требуется и виолы, на поляне моментально скинув никак не успокоившихся детей, встали в круг. Некоторые, сбившись в небольшие группы по три четыре, исчезли в зарослях, окружающих поляну.
   Взрослые начали успокаивать малышню и те, моментально поняв положение, враз успокоились и затихли в центре. Я стал выстраивать защитный купол, прикрепив образ виол к нему, для того чтобы они могли его беспрепятственно проходить. Через несколько минут поляну окружили блестящие в отблесках костра, то там, то здесь глаза. Виолы на это не обращали ровным счетом никакого внимания, словно команда охранять не относилась к таким безобидным маленьким существам как эти твари. Через пару минут скопившиеся вокруг существа начали, истошно визжа кидаться на защитный купол в безнадежных попытках его прорвать. Я как обычно поставил воздушный и отпугивающий щиты. Боясь устроить пожар, я не ставил огненную защиту.
   С недоумением я смотрел на застывших виол. Может команда охранять была понята не правильно или я ее не точно передал. Виолы с некоторой ленцой поглядывали на визжащих тварей и занимались своими делами: умывались, лежали, сидели и безмятежно взирали на все творящееся вокруг. С мысленным вопросом я обратился к вожаку. Разбирательство того, что не так делают кошки, длилось минут двадцать. Мне никак не получалось втолковать виолам что надо уничтожить тварей. Как выяснилось, они действительно не видели в них врагов - так мелкое неудобство, на которое можно рыкнуть и оно исчезнет. В эмоциях вожака и всех членов стаи читалось недоумение, и они никак не могли понять, где враги, которых так боится их хозяин. В их понятии хозяин ассоциировался с вожаком всех стай, а он не может бояться каких-то мелких зверушек, которых не боится ни одна виола. Видимо я зря рассчитывал на то, что виолы вполне разумны. Тот час кошки жалобно заскулили, почувствовав мое неудовольствие, и все как один воспрянули, чтобы вернуть былое доверие и любовь. Плюнув на все, я просто образовал в руке меч истинной магии, окружил себя защитой и послал мысленный зов к виолам на охоте на тварей.
   Виолы не зря считали этих существ жалкой помехой. Даже облепив виолу со всех сторон, они не могли нанести им никакого вреда. Их толстая шкура выдерживала все нападки. Жвала и клешни не могли пробить ее. Единственными слабыми местами были нос и глаза, но туда никого не подпускали. Для виол это была игра, и она им очень нравилась. Удары лап, любая из которых была, чуть ли в величину каждой твари раскидывали их словно игрушки и те, издавая жалобные взвизгивания, кидались прочь, напрочь забыв о том, зачем вообще пришли. Виолы, озадаченные потерей таких забавных игрушек обиженно кидались вслед. Не многим удалось выжить после этой игры. Остатки рассыпались по лесу и вплоть до самого выхода из леса они не появлялись. Мне самому удалось убить лишь несколько существ, перед тем как они испуганно прыснули в стороны.
   Дальнейшее путешествие было как в сказке. Твари, едва завидев ночью на стоянке, хоть одну виолу бросались прочь в панике. Даже необходимость в постановке защиты отпала. Виолы надежно отпугивали всех существ одним своим присутствием. Им настолько понравилась новая игра, что они рыскали в поисках тварей даже днем, вылавливая тех в дневных лежках. Что уж говорить про ночь, которая отныне была временем игр. Молодые виолы соревновались друг с дружкой кто сколько "заиграет". Я как мог, поддерживал их стремление и, чувствуя мое одобрение, они старались во всю.
   На следующий день стая после охоты принесла нам пару кабанов, уж не знаю, где они их добыли. Это было воспринято с таким восторгом, что уши закладывало. Люди уже забыли, что такое мясо и как его приятно есть. Скитания в лесу более чем в течение месяца без доступа к мясному не прививают желание стать вегетарианцами. Когда каждый день вынужден питаться кореньями, ягодами, да орехами поневоле начнешь мечтать о чем-нибудь посытнее.
   Пару дней мы оставались на месте. Разбив лагерь недалеко от речки найденной невдалеке от прошлой стоянки, мы отъедались и восстанавливали силы. Затем под надежным конвоем виол мы направились к границе с Кальмерией. Хорошо, что никто не связал появление виол со мной, и хоть мое поведение в отношении них была, мягко говоря, странным все сочли их появление милостью богов. Никто просто не мог взять в голову, что с самыми опасными хищниками Кейла можно общаться, а тем более приказывать. Я не торопился разбивать их заблуждения.
   Так и прошло наше путешествие. Виолы нас кормили, оберегали, защищали и даже катали на своих спинах детей. Последним это очень нравилось. К концу путешествия, в течение которого мы больше не встретили значительных препятствий, все воспринимали опасных хищников как не сказать что домашних питомцев, но уж как друзей точно. Через две с половиной недели мы вышли к границе и распрощались с хищниками. Города людей не место для таких как они.
   По пути к ближайшему пограничному городу мы повстречали конный разъезд, патрулирующий тракт. В этом месте на границе не было крепостей, лишь небольшая застава. Солдаты стоявшие в ней беспрепятственно пропустили грязных, оборванных людей. Мы были, похоже, в настолько жалком состоянии, что нам даже не задавали положенные в этих случаях вопросов. Солдаты даже поделились своим скудным пайком. Конный разъезд же проводил нас до приграничного города Нюрсент, подсадив уставшую малышню на седло перед собой.
   Командир посоветовал на прощание, обратится в ратушу к полковнику Сливеону и передать привет от Прокта. Поблагодарив, мы всей толпой направились в ратушу. Возможно, это была не лучшая идея, но тогда головой из нас никто думать был не в состоянии. Чувство облегчение и сорвавшееся с плеч напряжение превратили нас в подобие зомби.
   Вид оборванной, грязной толпы на улицах города произвел фурор. Все горожане реагировали по разному: кто-то в отвращении зажимал нос, борясь со страшной вонью исходящей от толпы (попробуйте месяцок пожить в лесу без сменной одежды и средств гигиены), кто-то напротив жалостливо смотрел на оголодавших людей. Добросердечный булочник мимо булочной, которого мы в этот момент проходили, нырнул в исходящее ароматом выпечки здание и выбежал, неся в руках горячие исходящие жаром творения. Дети со звериным рычанием набросились на угощение. Хозяйки стали забегать в дома и выносить на руках разное белье и тряпки. Лоточники, видя бескорыстие булочника, последовали его примеру - одаривали малышню сладким.
   Когда, наконец, мы остановились напротив ратуши, вокруг нас собралась порядочная толпа. Никто не хотел расходиться, и все хотели знать, что же с нами произошло. Не все еще знали о войне в соседнем королевстве, и вид такой толпы приводил в смятение. Никто еще не прорывался сквозь кишащие тварями леса. Это средство было поистине панацеей от скрывающихся, все еще сопротивляющихся людей. Наконец вышел глава городского совета - толстенький лысеющий человек с добрым лицом около сорока лет. Вид всех нас заставил его немного приостановится, но он быстро справился с собой и подошел к Приору, выделяющимся из толпы не таким поношенным состоянием и зрелым возрастом. Образ превосходства свойственный всем магам даже самым слабым еще не успел стереться с его лица или же появился на нем, когда вошли в город, не важно.
   - Кто вы? Откуда? - оглядывая нас с нескрываемым любопытством и недоумением, спросил глава.
   - Мы все, что, по-видимому, осталось от свободных людей королевства Петерия, - произнес Приор и по толпе окружающей нас прошел шепоток. - Наше королевство постигла беда. Наши дома сожжены, а люди превращены в рабов, леса кишат порождениями ада, а города стоят в руинах. К нам пришла империя.
   При последних словах Приора толпа огласилась вскриками и яростными высказываниями. Все эти люди знали, что вслед за нами империя придет к ним. Может это произойдет не сегодня и не завтра, но это произойдет обязательно, если ее не остановить.
   После этого несколько человек из нас долго держали в ратуше, тщательно выясняя обстоятельства нашего побега. Всем людям выделили средства для начала новой жизни. Король не боялся, что появятся толпы беженцев. Леса надежнее всяких границ предотвращали это. Я не стал принимать предложение стать городским магом. Мне необходимо было время все обдумать и принять решение. Я не бросал на ветер сказанные самому себе слова о мести. Но месть это блюдо, которое надо подавать холодным. Бросится на империю, и погибнуть, забрав даже сотню магов и тысячи простых солдат это не выход. Я планировал месть такую, что империя пожалеет о том дне, когда решила отнять наши земли и плевать на богов - родная земля и погибшие близкие дороже.
  

Глава 10. Планы мести

  
   На взятые у эйлов и врученные в ратуше деньги я поселился в таверне недалеко от ворот, через которые мы вошли в город. Сам город еще долго бурлил, мусоля новости, которые были нами доставлены. Вместе со мной решил остаться Приор.
   - Мне некуда идти. Все близкие, скорее всего, погибли или в рабстве. Я так же, как ты хочу отомстить, так что нам по пути, - произнес Приор, когда пришло время выбирать.
   Часть из людей, которые пришли с нами, решила осесть на земле, часть заняться ремеслами. Практически все оставшиеся без семей и близких мужчины отправились служить в армию Кальмерии, готовясь к тому дню, когда они смогут отплатить по долгам. Мы же с Приором несколько дней приводили себя в порядок, отъедались, купили приличной одежды и строили планы. Но сколько бы мы не думали, решение так и не приходило к нам. В нашем мире, чтобы вершить судьбы, необходима сила. Мы обладали некоторым ее количеством, но в сравнении с империей с населением и территорией в несколько раз превосходящих наше родное королевство наших сил было явно недостаточно. Даже если бы объявили себя смертниками и не жалея себя пошли бы убивать на территорию империи все наши потуги выглядели бы как пчелиный укус медведю - неприятно но терпимо.
   Обрести власть и силу здесь в Кальмерии можно, но на это потребуется время и не факт, что король королевства изначально намного слабее империи обрадуется объявлению войны. Лучше уж пожить свободными как можно дольше, чем влезать в очень сомнительные предприятия. Пойти же в империю и попытаться действовать изнутри кажется мелким и незначительным и это, не учитывая громадного риска быть схваченными. Устроит мор - не выход. Нужно знать, как его устраивать и с уровнем магии в империи остановить его будет не сложно. Все наши рассуждения натыкались на непреодолимую стену в виде магов и войск императора. Была идея самому создать свою армию. Армию способную противостоять другой - с магами, простыми людьми или существами. Это только в книжных романах герой в одиночку бросается с мечом наголо на многотысячные армии и побеждает. Судя по моим снам в прошлом я тоже мог нечто подобное, но это было в прошлом и я не хотел пробовать себя в роли тарана на даже маленькую или совсем крохотную армию. Ну не чувствую я себя героем.
   Другое дело, что можно армию создать. Это будет воспринято людьми очень плохо, возможно меня заклеймят как порождение ада и бросятся истреблять все кому не лень. Другое дело, что истреблять меня может броситься лишь империя. Больше некому. Создали же каким-то образом имперцы тех же тварей в лесах, и виол явно кто-то создал в прошлом. Нам необходимы были знания для создания существ, которые смогут не просто посеять панику у населения империи, но развалить ее как минимум. У нас в лесах бывает, натыкаешься на ту или иную нежить, но это все слабые отголоски прошлых войн магов. Если судить по тому, что мне рассказывал Илиниан, то маги в прошлом могли создавать поистине неистребимых монстров. Пусть это аморально, противно и бесчеловечно науськивать на мирное население монстров и жутких чудовищ, но другого способа я не находил. Самое трудное было найти древние знания по созданию подобных чудовищ. Будем бороться с империей ее же оружием. Посмотрим, как они после этого запоют. Обсудив с Приором эту идею, мы решили наведаться к единственному архимагу в Кальмерии, к счастью, жившему в этом приграничном городе, вдалеке от столицы.
   На встречу с архимагом я решил идти один. Если, что-то пойдет не так, то Приор не поможет мне ничем. К ней самой я готовился очень тщательно. Подготовил все свои самые энергоемкие и мощные заклинания, на создание которых на месте у меня может не хватить времени. Самое слабое из них могло распылить в пыль несколько человек, самое мощное при вливании достаточной силы разрушить полгорода. Мое подсознание было под завязку заполнено заготовками знаков.
   - Ну, давай да прибудут с тобой боги и да выложит пресветлая твою дорогу лепестками роз, - пожелал мне на прощание Приор.
   Знал бы он, чем мне Орилья выложит дорогу, когда найдет, не говорил бы так. Даже если это и будут розы, в чем я очень сомневаюсь, то уж слишком кровожадными. Скорее всего, лесные твари по сравнению с ними будут точно бабочки на фоне коршунов. От подобной картины меня аж передернуло. Не стоило ему этого говорить.
   - Не бойся, я верю, что все будет хорошо. Боги не дадут нам уйти просто так, не отомстив за родных и близких, - напутствовал меня приятель. Ладно. Пора.
   Архимаг жил за городом в большом красивом доме, огороженном каменным забором. Забор был чисто символический и нес скорее декоративную направленность. Какой идиот полезет к архимагу, никто не хочет погибать ни за что. Воры, грабители и подобные несознательные граждане не досаждали архимагу, а тишина загородной жизни помогала сосредоточиться на экспериментах. Подойдя через пару часов прогулки к ажурным закрытым воротам, я несколько раз ударил в прикрепленный к дверям молоточек. На звуки ударов из небольшого окошечка выглянуло недовольное лицо. При осмотре меня и моей одежды лицо скривилось еще больше.
   - Чего надо? - не слишком вежливо спросили меня.
   - Я бы хотел, увидится с архимагом Нормиусом, - ответил я. Я решил стараться до конца быть вежливым.
   - Господин архимаг занят, - был мне ответ и вслед за словами, окошко моментально захлопнулось.
   От подобного хамства, я опешил. Ладно, я выгляжу не особо презентабельно, но это не повод хлопать перед носом дверью. Повторно стучать я не стал - просто порывом ветра раскрыл ворота настежь. Не видел я другого выхода. От моих действий привратник раскрыл рот, а со словами - "Надо быть всегда вежливым"- невозмутимо прошел в дом. Дом изнутри выглядел также привлекательно, как и снаружи. Позолота, картины, красивая мебель и обои были явно мне пока не по карману. Архимаг нашелся у себя в кабинете на втором этаже, куда я с самого начала и отправился. С негромким стуком я вошел в комнату. Посреди комнаты с примерно таким же интерьером, как и в остальном доме за столом сидел человек. О нем можно было сказать, что это маг, даже не разговаривая с ним и видя в первый раз. От него прямо таки исходили волны призрения к мелким людишкам, и присутствовала аура всевластия и вседозволенности. Такие люди мне никогда не нравились, но я постарался засунуть свои чувства поглубже. Внешне маг выглядел как типичный аристократ - длинные до плеч седые волосы, правильные черты лица, чуть острый великоватый нос, волевой подбородок и цепкий ясный взгляд.
   - Марлин, я, кажется, говорил, чтобы меня не беспокоили, - не отрывая глаз от бумаг, сказал архимаг. Он настолько погрузился в чтение, что не заметил, что незваный визитер уже сидит напротив него.
   - А вы, кто и что вы здесь делаете? Где Марлин, - произнес архимаг наконец оторвавшись от бумаг и подозрительно прищурился.
   - Извините уважаемый Нормиус за мое вторжение, но ваш слуга не пожелал меня впускать, и пришлось ему немного объяснить, что грубить нехорошо. С ним все хорошо, - поторопился рассеять, начавшееся скапливаться напряжение. - Меня зовут Сонер. Мне нужна некоторая помощь, и я не знаю, кто бы мне мог ее оказать помимо вас.
   - Вы смеете вламываться ко мне и еще при этом просить помощи. Что же, это интересно. И позвольте узнать, какая же помощь от моей скромной персоны потребовалась моему коллеге, - более мягко произнес Нормиус. Он, наконец, разглядел мою силу. Знал бы он еще, что она появилась у меня всего чуть больше года назад, и опыта у меня по сравнению с ним практически нет. Сила, однако, намного большая, чем у него заставила пересмотреть планы выдворения меня из дома.
   - Вы, наверное, слышали, что в соседнее королевство недавно пришла война, окончившаяся его покорением, - издалека начал я. - Так вот. Ни для кого не секрет, что следующей будет Кальмерия. Вокруг нет других лакомых кусочков. Дендары закрыты в своих лесах. Сунутся туда, будет самоубийство, у себя они почти всесильны. У огров то и взять нечего. А к эйлам опаснее соваться даже чем к дендарам. Выбор империи очевиден.
   - Ну и к чему вы мне это говорите? Хотите, чтобы я согласился с вашими рассуждениями? Можете, не трудится, я и так знаю это. Так же знаю и то, что Кальмерия будет сопротивляться еще меньше чем Петерия. У нас не так сильна армия, не так развита магия, даже по сравнению с той, что была у Петерии. Мы не выстоим и двух недель.
   - Ну, раз вы все понимаете, то так даже будет легче. Вам, наверное, не очень будет удобно менять привычки, когда придут имперцы. Они принесут новые порядки, новый уклад, в котором вам, возможно, не будет места, - мне надоело ходить вокруг, да около и я решился сказать, что мне было от него нужно. Я ждал долгих споров и криков, но та манера вести беседу, которую избрал архимаг, немного выбила меня из колеи. - Я хочу остановить империю, и мне необходимы древние знания, по которым они создали монстров, которые ныне обитают в лесах Петерии. Все сведения, которые у вас есть и которые вы можете найти.
   Я затаил дыхание. От того, что сейчас решит этот человек, во многом зависело мое будущее. Мне было сложно кидаться в омут с головой, но другого выхода я не видел. В его эмоциях подобно эмоциям учителя я не смог прочесть ничего. Они были для меня закрыты. Я пытался сыграть на его чувствах, но во многом я полагался на то, что ему не захочется менять привычки, выработанные в течение сотен лет. Молчание длилось несколько минут, и я уже решил, что знания придется искать в другом месте или возможно даже выбивать их силой. Чем может закончиться наше с Нормиусом противостояние, я даже не брался предугадать, но я был готов идти до конца. Наконец время молчания закончилось.
   - Хорошо. Я дам записи, там есть все, что вам необходимо, даже больше. Я всю жизнь их копил, и мне будет тяжело расставаться с ними. Если вы смогли бы переписать их, это было бы лучшим вариантом, но мне необходима, во-первых, ваша клятва на крови, что эти записи будут использованы только против империи. Во-вторых, мне, возможно, когда-нибудь потребуется ответная услуга, в пределах разумного, конечно и я хочу, чтобы вы так же поклялись, что окажете ее, как только я попрошу. Ну и естественно клятва на крови, что из этого дома не выйдет ничего, что вы в нем узнаете. Имперцы имеют длинные руки и если узнают, кто снабдил вас знаниями, долго я не проживу. Берегите записи, если сможете запомнить необходимые ритуалы, то лучше их не переписывать вовсе.
   Я не стал спрашивать его, почему он так быстро согласился, да и он не стал спрашивать, зачем мне его записи. Процесс принятия клятвы прошел быстро я лишь немного ее переработал, добавив в первый пункт, что могу использовать записи против отбросов общества, и тех на которых может указать маг. Мне необходим был стартовый материал для экспериментов, не ходить же мне в империю за людьми. Произнеся слова, я связал их с пролитой кровью. Теперь если нарушу свои слова, моя смерть будет не из легких. Записей действительно было много. Нам с Приором, которому тоже пришлось давать клятвы, пришлось, буквально поселится у архимага. Потерпев несколько дней наши мотания из таверны к нему домой и обратно, он предложил остаться у него на время необходимое для разбора записей.
   Ритуалы, которые мы нашли, были различными. Они отличались по своей сложности, результату, жертвам и многому другому. Практически во всех ритуалах для создания кого-либо, например той же твари, описание которой мы нашли в записях, требовались жертвы. Ну, это правильно - для создания чего любо нужен материал. В первую очередь органический. Можно было обойтись созданием големов, но они были крайне неуклюжи и трудны в создании, хотя очень сильны. Позже я хочу создать парочку. Они будут своего рода таранами. На создание каждого голема требовалась уйма энергии и времени. Для создания наиболее опасных созданий требовались человеческие жертвы. Больше всего мне понравились высшие вампиры. Эти существа не боялись света, который был естественным врагом всех подобных созданий, при этом они обладали феноменальной реакцией и силой. Единственным их недостатком была необходимость питаться кровью.
   Привязать их ко мне было нехитрым делом, оставалось только найти живых людей для необходимого ритуала. Для создания каждого высшего вампира было необходимо по два человека. Один для телесной оболочки, второй для вливания небольшой части жизненной энергии в мертвое тело будущего вампира для начального импульса и его подпитки кровью. Первое тело можно использовать мертвое, но в случае если человек будет жив, будущий вампир приобретет возможность управлять силами смерти, а именно магией смерти. Ритуал довольно болезненный для человека и не все его выдерживают. Сила смерти такая же энергия, как и четыре знакомые всем стихии. Ею тоже можно управлять, но для этого надо быть мертвым и пройти определенный ритуал. Простой зомби не может управлять этой энергией - он ею питается. Для нежизни зомби необходима постоянная подпитка смертями. Например, в крупном городе, где практически каждый день в подворотнях режут и убивают, да или просто умирают от старости, энергией смерти могли бы питаться несколько сотен зомби. Без нее эта подобия жизни кончается.
   После всестороннего изучения получено информации, мы решили остановить свой выбор на костяках - поднимаемых на кладбищах сохранившихся и не очень скелетах, зомби - поднимаемых на поле боя погибших солдат (это будет позднее), вампирах - сосущих кровь существах, которые помимо всего перечисленного могут ставить метки, на живых превращая тех в низших вампиров и финальным аккордом будут личи - мертвые маги, которые после смерти получат огромную власть над ней. Ритуал создания последних очень сложен и не знаю смогу ли я его провести как надо или нет. От создания звероподобной нежити решили отказаться - слишком сложно держать под контролем, звериные инстинкты даже после смерти имеют первоочередную задачу. Была одна загвоздка во всем нашем великолепном плане создания армии неживых - деньги. Еще одним моментом было то, что никто не позволит создавать армию монстров в городе и вообще где бы, то ни было на территории Кальмерии. Придется ограничиться пока созданием вампиров и личей если получится, но и это надо проводить как можно более скрытно и за городом.
   Переговорив с Нормиусом и попросив его совета, мы услышали предложение, обратится в ратушу.
   - Глава совета будет рад принять вас, кстати, его зовут Корниус. В свете тех сведений, которые вы принесли необходимо укрепить магически стены города. Обычно для этого выделяют специальную команду магов, числом более десяти, которые работают посменно. Ну, а Сонер обладает силой превосходящей всю эту команду вместе взятую. Тебе не составит труда провести укрепление. Получишь неплохие деньги.
   - Хм, я никогда этим не занимался. Можно конечно попробовать, - выразил сомнения я.
   - Там нет ничего сложного. Я тебе покажу. Я раньше сам этим занимался. На стене есть пара неукрепленных участков, так что работы хватит. Если все еще будут нужны деньги, можешь заняться созданием охранных заклятий для богачей или для той же ратуши, - отмел мои возражения Архимаг.
   Ну да, ну да не ему же работать. А работа оказалась довольно нудная и энергозатратная. Одно утешало - деньги и вправду заплатили неплохие. Их хватило на небольшой двухэтажный домик за городом и на мелкие расходы. Трудится, пришлось больше двух недель. Вначале приходилось долго сверять получившийся результат и нарабатывать навык, но потом втянувшись, пошло легче. Суть работы была в том, чтобы создавать объемные магические знаки, которые в результате крепления их к стене становились плоскими, будто нарисованными. При этом они входили во взаимодействие с теми участками, на которых крепились. С нечто подобным я сталкивался в академии, когда посещал турнир, но тогда меня не очень интересовало подобное. Теперь я об этом жалел. Знаки словно впитывались под воздействием воли мага в стену и значительно ее укрепляли от всех видов воздействий. Лишь видимая в магическом зрении призрачная фигура давала понять, что это не просто рисунок на стене, а нечто большее.
   Создание частой сетки знаков на стене не было решением задачи. Необходимо было сформировать каналы тока стихийной энергии и соединить их с сетью сформированных знаков. Все действа требовалось проводить истинной магией. Теперь я понимал, почему для подобных вещей требовалась целая команда, да еще посменная. К концу рабочего дня я был практически полностью пуст. Я не хотел магического истощения, так как при этом я буду долго от него отходить, и оставлял себе часть так необходимой энергии. В случае нападения это меня не спасет, но самочувствие не скатывалось до отметки полностью спившегося алкоголика после недельного попоя и без капли жидкости. Последствия магического истощения я прекрасно помню и не хочу повторять те ощущения. Работа с линиями тока была еще труднее. Они слабо поддавались внешним воздействиям. Приходилось создавать искусственные каналы и протягивать их до стены с сеткой нанесенных знаков. Я старался выполнить работу как можно лучше, ведь по этой работе будут судить обо мне в дальнейшем. Посмотрев на то, как были укреплены остальные участки стены, я понял, что немного перестарался. Сеть знаков была значительно реже моей, а силовых канатов подпитки было в лучшем случае по два на секцию. В моей же работе я старался учесть все. Каналов подпитки у меня, было, пять, а знаки стояли на каждом каменном блоке размером метр на метр.
   Все время моей работы Приор окончательно разбирался с рукописями и готовился к ритуалам. Необходимо было помимо людей достать редких ингредиентов для создания личей. Опять же вставал вопрос в деньгах. И опять же пахать пришлось мне.
   После стены, за которую меня чуть ли слезно благодарил весь совет (видимо так дешево и так качественно еще никто не работал), я принялся за богачей. Хотел бы я сказать, что начал их грабить, но нет, пришлось, наоборот ставить защиту. Я вообще в последнее время начинаю за собой замечать необычную кровожадность. То, что год назад заставило, меня вывернутся наизнанку, сегодня не доставляет мне особых мучений. Я, конечно, не был особо рад, что предстоит делать в будущем, но уже свыкся с этой мыслью. Так вот. Богачи платили, что отрадно намного больше, если сравнивать с городским советом. Работы была не пыльная. Всего то и надо было поставить контур, завязанный на знак и провести к нему питание, вот и вся сигнализация.
   Для более действенной защиты требовалось кое, что еще, но и там не было особых сложностей. Труднее всего было поставить активную защиту. Схема была такая: сигнальный контур, обнаружив вторжение на территорию, автоматически давал команду на срабатывание защитного полога. При этом сигнальный контур не давал данных о нахождении вторгнувшегося объекта, он лишь фиксировал сам факт вторжения. Чтобы исправить это мне пришлось подумать. Необходимо было сделать так, чтобы сигнальная сеть давала команду активной защите куда бить. Для этого надо было подсоединить к сигнальному контуру, нечто...хм.
   Думал я неделю и, наконец, решил попробовать подсоединить небольшого земляного голема к сигнализации. Он будет фиксировать по колебаниям земли, уж не знаю, как он это делает, положение чужака. Голем не мог похвастаться особым разумом, но его скудных возможностей хватило с лихвой. Любого чьего образа и энергетической картинки не было у сигнального контура тут же била молния. В итоге с того купца, у которого я ставил эту защиту, я стянул больше чем с городского совета. Никто еще не ставил подобное и сомневаюсь, что сможет поставить - сил не хватит. Подобную защиту, но улучшенную и намного я поставил у нас дома. Теперь мы сможем выдержать штурм и отбить его, даже не вступая в схватку.
   По городу стали, распространятся слухи о магической защите купца Примуса, будто он сможет при желании с ее помощью сжечь весь город и оставить на его месте лишь пепелище. После подобных слухов ко мне стали обращаться с подобными заказами все чаще, некоторые приезжали аж из соседнего города, но я не соглашался пока ни с одним предложением. Денег у нас после почти двух месяцев моей работы было достаточно. Я даже не заметил, как пролетело время. Нормиус заинтересовался моими работами в городе и, сказал, что тоже не против присоединится к нашим изысканиям. Сам он ни разу не использовал те знания, что хранились у него, да и зачем. Жил он хорошо, к власти не стремился. Все те сведения, которые он копил от случая к случаю, были, что называется на черный день. Видимо этот черный день настал, раз он решил присоединиться к нам.
   Первым нашим подопытным материалом стал бродяжка, постоянно ошивавшийся возле городского рынка. Его мы с Приором встретили случайно по дороге домой. Нам нужны были кое-какие травы для зелий Приора. Сам я не имел особого желания, что-либо варить, ну а раз есть человек, у которого это получается лучше, то тут уж я точно не буду этим заниматься. Я решил прогуляться за компанию и осмотреться. Планы достать побольше людей в первую очередь были связаны с нежелательными бедными кварталами, которые есть в каждом городе. Прогулка по таким местам в ночное время гарантировано обеспечит вас лишней дыркой в теле и оставит без средств. Вот с такими думами и планами с мысленным обзором мест будущей охоты мы и возвращались домой. По пути на свое счастье или горе подал голос ворох тряпья, в котором мы не сразу узнали человека. Разило от него как от выгребной ямы, в которой он, по сути, и спал. Всюду валялись отбросы и остатки сливаемых из окон помоев, и посреди всего этого закутавшись в тряпье, сидело непонятное что-то, в котором трудно было признать человека. Лицо его невозможно было разглядеть под толстым слоем грязи, а волосы, спутавшиеся в сплошные колтуны, было непонятно какого цвета.
   - Подааайте господа маги на пропитааание, - протяжно подало голос нечто. Как оно смогло определить в нас магов, был вопрос. Мы стали совсем другими по сравнению с тем днем, когда только вошли в город. Отъелись, нарастили мяса, а Приор даже небольшое пузо. На нас была одежда не в пример дороже, чем раньше и люди узнавали нас и уважительно кланялись. Мне за все мои дела в городе и с городом в виде стены. Приору же кланялись в основном за компанию, ну и некоторые его знали как хорошего изготовителя зелий, которые он начал продавать в городе. Дела у нас шли хорошо. Городской совет ценил нас, как магов и всячески поддерживал. В будущем я очень рассчитывал на эту поддержку. Ну а нищий, не дождавшись нашего ответа, полез к нам своими грязными ручонками. Видимо он подумал если мы молчим, то не против. Схлопотав небольшую оплеуху магическим захватом, он отшатнулся и затих, вытаращив на нас глаза. Мы с Приором переглянулись и молча кивнули.
   - Так если ты пойдешь с нами, то мы дадим тебе мнооого на пропитание, - передразнивая нищего, ответил Приор.
   - Э, нет. Знаю, я вас магов заведете куда-нибудь, и эксплименты свои проводить будете. Не, я лучше здесь посижу, - ответил нищий и хлопнул по земле, показывая, где он будет сидеть. Его хлопок поднял тучу зловонных брызг и мух, которых потревожило резкое движение.
   Мне это надоело, и я просто передавил ему немного шею захватом и им же потащил его собой. Люди удивленно озирались на двух людей, вслед которым, волоча ноги непонятно как, не переставляя их, тащилось тело бродяжки. Мне было плевать, я не хотел прикасаться к этому и даже те затраты энергии, которые уйдут на доставку не заставят меня этого сделать. Люди еще спасибо должны сказать за то, что спасаю их от общества, таких как это. Стражники на воротах сначала раскрыли рты, порываясь спросить о странном поведении бродяжки, но, посмотрев на наши кислые мины, сразу же закрыли их и провожали долгими задумчивыми взглядами. Наверное, думают совсем оборзели, людей красть стали.
   Той же ночью после доставки, отмывки и определения в подвал бродяжки мы с Приором отправились на охоту за людьми. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь скажу об этом, а тем паче буду делать. Но как бы не страдала моя совесть, и как бы не взывал мой разум к тому, чтобы я одумался - было уже поздно отступать. Слишком много пройдено и предстоит пройти. Слишком много поставлено на карту и я не хотел отступать от самому себе данного слова. Я никогда не был в этих районах города, но прогулка после полуночи как я и ожидал, доставила нам много живого материала.
   Все трущобы городов не важно, какого из них одинаковы: полуразвалившиеся непонятно из чего сделанные и непонятно как стоящие дома. Ну и люди в них живущие соответственно похожи, на то в чем они обитают. Возможно, это звучит слишком цинично или даже жестоко, но это так. И вот среди всей этой рухляди к нам с двух противоположных сторон после получаса прогулки стали пробираться типичные обитатели этих развалин. Заросшие в грязном тряпье числом около десяти, тем не менее, они были намного чище того бродяги. Подойдя к нам на расстояние десяти шагов, они спросили, как пройти в библиотеку. Нет, шучу, они спросили, сколько у нас денег и как мы хотим с ними расстаться: живыми или мертвыми. В руках у всех в отблесках звезд и луны можно было заметить ножи и тесаки.
   - Ну, долго вы думать будете. Или вы все же выбираете второй вариант. Так нам это запросто. Даже удобнее. Не надо возится с живыми, они такие хм. В общем, сложно с ними. Все хватит, давайте все, что у вас есть и можете катиться, - не выдержал главарь шайки, менее заросший, более упитанный и не такой вонючий. Умом он точно не блистал, а вот силой и более двухметровым ростом был не обижен.
   На его слова мы никак не отреагировали, и это главарю явно не нравилось. Бандиты с главарем нервно переглянулись. Он был здесь хозяин, и все вертелось вокруг него, но мы явно не входили в этот круговорот. Мы были странные, и это даже с его мышлением было заметно. Держались легко, непринужденно, будто вышли на прогулку, и это просто бросалось в глаза. Наконец придя к какому-то решению, он крикнул своим.
   - Ладно, ну их. Уходим.
   А вот это в наши планы не входило.
   - Приор, - стоило мне только произнести, как мой друг вытащил небольшую колбочку и бросил ее о землю. Я моментально окутал нас приготовленным заранее пологом, который не пропускал ничего кроме света. Бандиты тут же мешками свалились к нам под ноги. В колбе было сонное зелье, которое специально изготовил Приор. Прождав еще немного я вихрем развеял отраву, и мы принялись вязать нашу добычу. И тут в оточенном, казалось бы, до мелочей плане оказался один недочет - мы не подумали, как будем их доставлять к нам загород. Хотелось выругаться. Вот бестолочи. Все сделали, продумали, а до такой, казалось бы, мелочи не дошли. Пришлось Приору бежать за извозчиком. Я остался на месте и попытался отыскать еще кого-нибудь из встреченных нами работников ножа и топора. Я сформировал сигнальную сеть и стал ее постепенно расширять. После минуты поиска я заметил в пяти минутах ходьбы крупное скопление людей.
   Этим скоплением как, оказалось, были две сцепившиеся друг с другом банды. Что они не поделили, мне было без разницы. Я пожалел, что не прихватил у Приора бару колб с зельем. Пару минут я размышлял, что с ними делать. Я спрятался под маскирующим пологом и наблюдал за тем, как количество живых стремительно сокращается. Нужно было торопится. Сосредоточившись, я вошел в транс и попытался увидеть живых людей в истинном зрении. Это мне удалось без проблем. Было видно, как по телам скопившегося народа струятся жизненные токи, как бьются сердца, как напрягаются мышцы. Сосредоточившись, я ухватился за артерию на горле ближайшего из них и немного пережал. Тот свалился на землю точно куль. Никто не заметил в пылу схватки, что один из товарищей внезапно запнулся и упал. Дальше один за другим стали падать другие. Тут обе банды, наконец, заметили, что происходит, что-то не то и остановили драку, но было уже поздно. Натренировавшись мне, не составило труда повторить свой опыт теперь уже с несколькими оставшимися. Двое из них уже никогда не поднимутся. Я все же переборщил с воздействием, и они умерли, так и не поняв из-за чего.
   Когда, наконец, Приор прикатил на небольшой телеге, он замер с открытым ртом. Он никак не мог понять как за те полчаса, что он отсутствовал, количество тел могло в два с половиной раза увеличится.
   - А откуда? - произнес Приор, обведя взглядом сваленные в кучу тела.
   - Да так получилось. Тут одни резались ну я, и подумал не пропадать же добру. Пусть лучше нам послужат.
   Пришлось моему другу идти искать другую телегу. Перед уходом он произнес, пристально глядя на меня.
   - Ты сразу скажи, сколько телег привозить, а то приду, а тут опять прибавятся. Не охота опять бегать.
   - Не прибавится, наверное, - неуверенно произнес я. Я еще пару раз искал большие группы людей, но так и не находил. Было бы неплохо еще наловить, а то опять выезжать неохота.
   С кислой миной друг ушел, а я остался ждать. Через десять минут друг прикатил еще на одной телеге. Быстро управился, видимо и впрямь боялся, что опять придется бегать. Тела погрузили и отправились в сторону стены. Ехать через ворота было опасно. Стражники нас побаиваются, но просто так пропустить две телеги полные бессознательных людей не могут даже они. Приехав к участку стены, на котором редко когда встретишь стражника, мы стали перетаскивать тела на другую сторону. Точнее перетаскивал я, Приор же делал вид, будто смотрит за окружающим, вдруг кто увидит. Но вокруг было тихо. В этом районе не принято бродить по ночам, а если, и выходит, кто, то те, чьи бессознательные тела лежат у нас в телегах. Взобравшись на стену, я магическими захватами по одному аккуратно перетаскивал и складывал на другой стороне стены бывших разбойников. Приор после смотался с двумя телегами к воротам, через которые и перебрался на другую сторону. Дальше было очень просто - погрузили, отвезли, выгрузили и, выпив вина, чтобы снять накопившееся напряжение, легли спать.
   На следующий день рано утром нас разбудили крики проснувшихся гореграбителей. Еще до конца не проснувшись и находясь в плохом настроении, я собирался убить их, а потом поднять их в качестве зомби и наплевать что вампиры сильнее и лучше, только бы эти крики прекратились. Спустившись в подвал все мои планы, пошли прахом. Вид корчащейся в попытках освободится от невидимых пут кучи малы, вызвал бурю смеха. Вчерашние душегубы выглядели так смешно, что никогда бы не подумал о том, что эти горы копошащегося нечто могут кого-то убить. Увидев меня, куча застыла, видимо вид меня смеющегося заставил их пожалеть о том, что они так активно меня звали. В их головах, скорее всего, поселилась мысль о том, что я теперь буду с ними делать. И эта мысль заставила их сожалеть еще больше.
   - Начальник не губи. Все сделаем, все, что прикажешь, все выполним. Век воли не видать и киркой на руднике махать, - чуть ли не слезно начал умолять меня вчерашний главарь. Вид умоляющего в такой позе разбойника еще больше насмешил меня. Разбойники испуганно притихли, ожидая немедленной самой лютой смерти. Никто уже не хотел даже думать, что с ними сделает этот чокнутый, со своим потусторонним дьявольским смехом. Появись сейчас дьявол собственной персоной перед ними, с рогами и хвостом они были бы не удивлены.
   - Ну, все мне не нужно. Мне всего лишь нужна ваша смерть ну или жизнь, если хотите, чтобы она послужила мне. Каждый второй из вас станет в сотню раз сильнее, а другие послужат этому. Мне наплевать на то кем вы были раньше теперь ваша смерть, и жизнь будут служить мне и только мне. Ну и Приору, - немного тише сказал я.
   Моя довольно странная тирада произвела ровно обратное моему плану воздействие. Вместо того чтобы успокоится, люди враз начали скулить, стонать, проклинать, а некоторые даже начали молиться. Их чувства явно выдавали их страх и непередаваемый ужас, для этого не надо было быть эмпатом. Плюнув на все, я пошел искать Приора. Все это меня начало раздражать.
   Отыскал я друга в кровати, тот спал, и плевать хотел на всякие там крики. Мне бы такой сон. В последнее время мне все чаще начали сниться странные сны, и никак не мог понять толи это мое больное воображение то ли воспоминания прошлой жизни. Снятся то отвратительные оскалы страшных чудовищ, то мирная жизнь горного села. На такое ставшее уже банальным сновидение как вид сражения, я и вовсе перестал обращать внимание. Может вид страшных монстров это позывы моей проснувшийся совести прекратить безобразия. Не знаю. Тряхнув головой, я растолкал лежебоку. Тот как назло тихо посапывал и, улыбаясь какому-то своему сну, жевал губами. Везет же некоторым - мне кошмары, а ему, небось, какая-то баба снится. Вон даже слюни пускать стал. Ну, точно баба. Толкал я его долго, сон видимо был такой сладкий, что никак не хотел отпускать его. Мне его ворчания вконец надоели и испортили настроение. Легонько пнув его я, наконец, дождался открытия его глаз и смачного зевка.
   - Вставай, давай, лежебока чертова. Дела делать надо, - бросил я и пошел завтракать.
   Через несколько минут спустился друг, а посередине завтрака как, предчувствуя интересное, пришел Нормиус. Весь его вид говорил, что это не он пришел, а его позвали. Мне было наплевать. Испортить еще больше мое настроение не смог бы даже наступивший сейчас же Армагеддон.
   Вид спустившегося меня заставил бандитов напрячься. К ритуалу превращения их в вампиров было все готово и оставалось лишь уложить тела на отведенные для них места. Приор попытался, было провести беседу с будущими вампирами, но, видя, как они косятся на меня и тихо трясутся, плюнул на это. Это, наверное, даже к лучшему - страх скрепляет власть. В будущем это может помочь - пусть боятся.
   Сам ритуал должен был проводиться в соседней комнате. То как мы по воздуху перетаскивали тела и брали их с собой, не принесло бандитам облегчения. Даже то, что мы ушли не заставило их перестать тихо скулить, а тишина в соседней комнате повышала их чувство страха. Сам ритуал был довольно прост. Бралось два тела предпочтительнее живых, хотя первое могло быть мертвым. Но тогда будущий вампир будет обделенным магией. Тела ложились на подготовленные заранее пентаграммы. Сами пиктограммы рисовались кровью тех, кто проводит ритуал для привязки к крови будущих вампиров.
   В принципе ритуал может проводить любой человек, наделенный хоть каплей магии и могущий создать магический канал, но если сила его крови будет меньше чем у вампира, то привязан будет уже он. В этом была опасность, и мы шли на осознанный риск, понимая, что в случае неудачи нам предстоит быть навеки рабами у кровососа. Пентаграммы были пятилучевыми звездами с описанным кругом. На углах пентаграмм чертились знаки. В теории все просто, но никто не знал, как все пройдет. Не у кого было спросить и посоветоваться. Тот же Нормиус, который стоял рядом с нами, и которому принадлежали записи с описанием ритуалов, ничем не мог нам помочь. Он также с нетерпением ожидал начала ритуала.
   Положив тела на отведенное для них место, мы начали. Будущих вампиров мы отбирали самостоятельно, разбойники наотрез отказывались сами выбрать, кому предстоят изменения в рационе питания. Первым кандидатом в кровососы, который лежал в первой пентаграмме, был невысокий крепыш с пышной шевелюрой. Он уже устал биться в путах и просто с ужасом взирал на происходящее. Ему предстояло умереть от жертвенного ножа и восстать так, сказать из мертвых, хм. В приготовлениях мы не нуждались и я, глубоко вздохнув и понимая, что другого выбора нет, быстро пронзил сердце жертвы заготовленным заранее ритуальным ножом.
   По идее нож, собрав кровь как можно большего количества жертв, будет становиться все сильнее. В чем эта сила проявлялась, мы так и не узнали. В свитках не было об этом ни капли информации. После удара сразу же стали загораться темным пламенем четыре из пяти знаков на пентаграмме. Когда пламя набрало полную силу, я начертил недостающий знак кровью в пятый луч. Тотчас темное пламя без остатка влилось в холодеющее тело. В первом этапе все прошло хорошо. Теперь надо было быстро начертить ножом пару знаков на теле второй жертвы и так же пронзить ее сердце.
   Второе за сегодня убийство прошло легче. Нож не дрожал в руках, а удар вышел туда куда надо. Ключом к окончанию ритуала было формирование магического канала между пентаграммами. Только я закончил их соединение, как тело крепыша выгнулось дугой от вливания части энергии жертвы. Это должно было дать импульс для начала нежизни вампира. По проторенным в камне подвала канавкам к вампиру устремились ручейки крови. Все это происходило в абсолютной тишине. Все взгляды были устремлены на творящееся действо, а вампир, меж тем втянув в себя всю кровь, открыл глаза. Взгляд его ничего не выражал, а грудь не вздымалась. Если не знать, кто это, то создавалось ощущение, что смотришь на труп, который умер с открытыми глазами, от непонятных ран. След от удара исчез, как будто его и не было, и лишь отверстие в рубахе и пятна крови напоминали о том, что здесь торчал нож. Тело, наконец, пошевелилось, приподнялось и попыталось избавиться от сдерживающих его заклятий. Рывок и уже ничто не сдерживает его. Человеку это явно не по силам, это уже обнадеживает, значит, ритуал прошел как надо. В эмоциях вампира я не смог разглядеть абсолютно ничего, или его эмоции были для меня закрыты или он ничего не чувствовал. Судя по застывшей маске на лице и отрешенности можно было судить скорее о последнем.
   - Что вы со мной сделали, - произнесло тело безжизненно.
   - Ты стал вампиром милок. Высшим вампиром, - произнес Нормиус, с интересом уставившись на него. - Честно говоря, я не думал, что у вас что-либо получится, - задумчиво пожевав губами, продолжил он. - Надеюсь, я могу рассчитывать на то, чтобы присоединится к вам. Уж очень заманчивая перспектива вырисовывается.
   - А на, что вы рассчитывали. Что мы сойдем с ума, погибнем, будем растерзанны нашими же созданиями? Вы на это рассчитывали? - эмоционально произнес Приор. Это не было похоже на него, но я его прекрасно понимал. Ощущать себя в роли подопытного не очень радует.
   - Ну, скажем так. Я не был уверен в достоверности данных. Кто может сказать, что рукописи были подлинными. Могло случиться все что угодно, а рисковать мне не хотелось. Тут вы подвернулись, и у меня появился шанс удостовериться в результате. Судя по всему, он превосходит все ожидания, - спокойно произнес архимаг, все так же смотря на вампира. А он меж тем вдруг резко встал и тут же в корчах согнулся пополам и принялся биться на полу.
   - Что со мной? Что вы со мной делаете? - прохрипел едва слышно вампир. Несмотря на страшные муки, которые тот испытывал, все это было произнесено без какого либо выражения эмоций. Если бы не прошлый ритуал, могло бы почудиться, что все происходящее кошмар какого-то больного на голову сумасшедшего.
   - Видимо вы попытались напасть на ваших хозяев, и получили ответ от связывающей ваши действия крови, - все в том же духе задумчиво произнес Нормиус.
   - Да, - все также бесстрастно произнес вампир.
   Страх, испытываемый им при жизни испарился, как и все эмоции. Остались одни инстинкты, и один из них говорил ему убить тех, кто сделал с ним подобное, однако инстинкт самосохранения заставил его подчинится, и после того как он уяснил, что может потерять и ту жалкую пародию на жизнь он, наконец, признал в нас своих хозяев.
   - Мне не нравится это его да, - высказал мои мысли Приор. - Я не хочу командовать безликими, бездушными созданиями. Уж лучше мы стали бы создавать големов или хоть зомби побольше сделали.
   - Мне тоже не внушает доверия его хм поведение, - не утерпел и вставил свой медяк я.
   За следующие несколько часов мы прошерстили все имеющиеся у нас данные. Была альтернатива, но она была несколько опасна. Чтобы избежать превращения наших жертв в безликих монстров требовалось их добровольное участие в ритуале. Без привязки на крови. Можно потребовать после, принесения клятвы на крови, но кто знает, на что способен вышедший из под контроля высший вампир. Узнавать это не хотелось.
   Приор несколько десятков минут агитировал разбойников на добровольное участие. Но ничего не помогало и стоило лишь показать им представший перед ними безэмоциональный и совершенно безучастный ко всему овощ, который совсем недавно был их товарищем по несчастью, как от добровольцев не было отбоя. А когда мы приказали вампиру продемонстрировать свои возможности, энтузиазм еще больше повысился. Вид раскрошившейся от ударов голыми руками стенки или вид пробегающего по стене и потолку вампира никого не оставил равнодушным. Его движения были настолько быстры, что их практически нельзя было заметить. Я их замечал, лишь выйдя на повышенное восприятие благодаря магии. Финальным аккордом в вампирьей симфонии стало применение им магии. Столик со стоящей на ней вазой рассыпался прахом от небольшой черной тучки сорвавшейся с рук вампира.
   Меня невольно посетили сомнения, а смогут ли наши щиты противостоять такой магии. От подобной мысли меня пробил целый табун мурашек. Судя по физиономии остальных их, тоже посещали подобные мысли. Никто никогда не видел проявления подобной магии, а все непонятное и незнакомое невольно пугает. Возможно, необходимость питаться кровью кого из людей и отвратила бы от желания стать вампиром, но только не этих. Главное в их жизни было то, что они понимали больше всего, сила - сила, которая ведет к власти и чем ее больше, тем лучше. Их не пугала перспектива стать кровососом им понравилось то, что проделал тот вампир, и они хотели этой силы и власти. И не важно кому подчиняешься кровавому богу, демону или сумасшедшему волшебнику. Так как все наши подопытные желали продолжения экспериментов, и никто не отказался, пришлось ловить еще столько же их собратьев. Уговаривать очередную партию никому не хотелось - было проще их использовать в качестве доноров.
   Ловить пришлось, так же как и в первый раз, но мы постарались учесть все ошибки. Мы заранее подготовили те самые телеги. Лошадей вместе с ними мы оставили в одном из постоялых дворов недалеко от городской стены. Сходить за ними и отправится на охоту, было несложным делом. На этот раз нас было четверо. Нормиуса мы заставили пойти с нами, объяснив ему, что если он с нами, то с нами во всем. Мы также заставили его дать те же клятвы, что когда-то давали мы. Видимо это не входило в планы старого пройдохи, и он попытался дать от ворот поворот. После долгих уговоров и даже угроз с моей стороны он понял, что некуда ему не деться с корабля в открытом море. Так мы и отправились, разделившись на две команды, мы собрали достаточно людей. Разбойников и всякой подобной шушеры в этом городе хватило бы еще не на один раз. В итоге на следующий день у нас было восемнадцать высших вампиров.
   Не обошлось без неожиданностей, хотя мы к ним и готовились. Один из подопытных под номером три попытался отказаться от клятвы. Движения его быстры, но вход был заранее закрыт, а мы все окутались защитой. Попытки воспользоваться с его стороны кулаками ни к чему не приводили. Тогда он решил воспользоваться магией. Сгусток знакомого черного нечто метнулся в мою сторону. Мы не предпринимали никаких шагов к атаке, не хотели терять бойца, поэтому он был абсолютно свободен в действиях, чем и воспользовался. Как оказалась у новорожденных вампиров связь с магией смерти была на грани инстинктов. Он интуитивно смог в первые моменты своей нежизни воспользоваться ей. У меня не было времени, ни уклонится, ни отразить каким-то образом, несущуюся ко мне смерть. Сгусток без проблем преодолел защитный барьер огненной магии и ударил по силовой защите из истинной магии. Эта защита меня и спасла. Черная клякса растеклась по мерцающей голубоватой пленке и растаяла. Нормиус тут же окружил строптивого высшего подобной защитой. Как тот не бился, как не старался выбраться, все было напрасно. В итоге он все же принес клятву из-за защиты и только после ее принесения был освобожден. В дальнейшем сразу же после ритуала каждый новорожденный вампир заключался в защиту, из-под которой и давал клятву на крови.
  

Глава 11. Непредвиденные неприятности

  
   Пару дней вампиры приходили в себя, как и мы. Все-таки восемнадцать кровавых ритуалов за один день при ежеминутном напряжении это не цветочки нюхать. После отдыха мы отпустили всех в свободное плавание. У них была основная цель вербовать новых людей желающих обрести силу. Им было запрещено насильно заставлять, кого-либо кроме тех, кто был потерян, так сказать для общества. С убийцами, грабителями, нищими и тому подобными они могли делать все, что хотели, только не питаться ими. С остальным народом необходимо было вести осторожные беседы, если в этом была необходимость. Мы опасались раскрытия нашей маленькой тайны.
   Вопросы питания мы решили, подкупив владельца скотобойни и потребовав с него клятву. Кроме него никто из работников не знал, куда уходит кровь животных. Взамен он получал от нас неприлично много золота. Животная кровь была не такой питательной и привлекательной для вампиров, но мы не хотели привлекать внимание в чем бы то ни было. Несмотря на недостатки в крови животных вампиры при всей их вялости от плохого питания намного превосходили простого человека. Да что там как оказалось, они превосходили даже среднего мага. Ни один щит на основе стихийной магии кроме высшего, доступного лишь магистрам и то ненадолго, не мог выдержать даже одиночного удара магией вампиров. Но при всей нашей накапливающейся силе мы не были готовы бросить вызов, целому городу не говоря уже о королевстве. Даже просто выход в город должен был происходить поодиночке, и места встречи происходили в разных местах. В основном они происходили в районе трущоб, где у бывших разбойников имелись неплохие места. С вновь приобретенными силами наши подопечные практически в первую же ночь сумели подмять под себя весь ночной мир города. Через неделю вампиров стало сто тридцать пять, а под их контролем находились все кто, так или иначе, связан с темными делишками. Ни одно дело не проворачивалось без их ведома.
   Скоро по городу поползли слухи о какой-то таинственной темной троице, сумевшей подняться и практически захватить весь город. Поговаривали, будто они заключили договор с одним из темных богов и в обмен на души получили безграничную власть. Вначале таинственных исчезновений и странных происшествий городская власть и стража смотрела на все сквозь пальцы. Им даже нравились перемены, начавшиеся в городе. Слава всем богам, что начали исчезать преступники, воры, нищие и им подобные. А причина, да кого волнуют причины. Пропадают ну и туда им и дорога. Лишь бы больше не появлялись, но через некоторое время, когда даже самый далекий человек стал задумываться и замечать странности власть, наконец, забила тревогу.
   Мы слишком заигрались с властью и несмотря ни на что продолжали набирать все новых и новых бойцов. А их становилось все больше и больше. Никого даже не надо было упрашивать. Перед нашим домом, а точнее домом Нормиуса в который мы вдвоем с Приором переехали, становились целые очереди из желающих приобрести силу. Их впечатляли возможности их бывших подельников на ниве воровства и тому подобного. Будущих бойцов тщательно отбирали сами вампиры, мы же их утверждали. Неугодные нашему невольному стремлению подмять под себя город, становились жертвами в нашем ставшим уже привычным ритуале. Мы не заметили когда ситуация стала выходить из-под нашего контроля. Наше дело продолжалось практически без нашего участия.
   У городского совета и стражи, как и у всех подобных организаций, существовали осведомители в криминалетете. Именно от этих информаторов и начали поступать первые тревожные вести, что кто-то пытается подмять под себя весь криминал в городе. Вначале это посчитали очередной грызней среди боссов темного мира. Но со временем это начало перерастать само собой в фактический захват города. Ни одно телодвижение не могло пройти без присмотра подопечных темной троицы. Никто не знал, кто это и существуют ли они на самом деле.
   Власти всерьез обеспокоились, когда некто начал прибирать всю торговлю в городе. Это происходило втихую, практически незаметно, но признаки этого были. Тогда стража предприняла попытку задержать несколько известных подручных троицы, но у них ничего не вышло. Те не стали сопротивляться, а просто сбежали причем так, что никто не заметил как. Тогда власти попытались через информаторов установить личности троицы, но это было практически невозможно. Они тщательно скрывали даже свое существование, и лишь по обрывкам фраз и разговоров было установлено их существование. Но все же когда долго мучаешься, как правило, что-то получается, а представители власти, предчувствуя скорую ее потерю, делали все чтобы оную не потерять. Привыкли они к ней. Идею подал один из магов города на совете в ратуше. Он предложил повесить магическую метку на одного из подручных. Хоть магические опыты со знаками были и далеко не безопасны, но это в основном относилось к магии воздуха, воды и в особенности огня. Магия же земли была сравнительно безопасна, если не замахиваться на невозможное. С ее же помощью маг, подавший идею смог повесить знак на одного из людей при этом сам, разработав и воплотив идею в жизнь. Это стоило ему огромного труда в течение двух бессонных дней и ночей. Таким образом, стража еще через день обнаружила место, куда люди темной троицы свозят все еще свободных от их власти людей. Если бы власти города знали хотя бы половину того, что должно было произойти в дальнейшем то, скорее всего не стали сами ничего предпринимать, а обратились к королю. Все это стало нам известно много позже.
   Мы все втроем пытались все это время разобраться с созданием личей и големов. Мы даже не подозревали, что наши подчиненные станут действовать настолько нагло и быстро. Мы понадеялись, что все будет происходить незаметно и постепенно. Видимо в них взыграла натура. Стыдно признаться, но мы пустили ситуацию на самотек, в течение этой недели, занимаясь своими делами и экспериментами.
   Сам ритуал создания лича был крайне сложен и был вдвойне сложен из-за того, что человек должен добровольно захотеть стать им. К тому же этот человек должен был быть при жизни магом. Сколько мы не пытались и искали пути решения мы их так и не нашли. Мы даже отыскали пару магов работавших на воровскую гильдию города, но оба умерли, несмотря на все наши старания во время ритуала и так и не встали после смерти. Зато мы создали трех земляных големов. Для обычного оружия они были неуничтожимы, и лишь магия могла уничтожить эти создания. Они представляли собой человекоподобные трехметровые кучи земли, были тупы как пробки, но не задавали лишних вопросов.
   Нашим проектам было суждено прерваться в тот день, когда наш дом окружила толпа магов и солдат гарнизона города. Во главе всего этого был глава городского совета Кормиус. Его среди остальных выделял красный кафтан с золотыми блестками. Мы не оставляли никого специально сторожить наш дом предполагая, что дом архимага является надежным убежищем уже благодаря репутации хозяина. Во дворе лишь стояло трое големов, да защита была включена, хотя против того количества магов, что собралось по периметру дома это бы не спасло. Едва по округе разнесся усиленный благодаря магии голос главы, как мы все высыпали из дома. Вид готовящихся к схватке магов, а их было никак не меньше пятидесяти (все маги города и не только) нас смутил и немного даже напугал. Втроем мы не смогли бы им противостоять. Даже благодаря защите и големам, которые могли отвлечь пару тройку мы могли противостоять только около тридцати и то не уверен. Первый же их сплоченный удар разнес бы все здание с пристройками по кирпичикам.
   - Выходите из дома, и не пытайтесь сделать глупости, - было первым, что мы услышали.
   - А может, поговорим? - тихо пискнул Приор. Естественно те, кто был напротив дома, его не слышали.
   Спустя пару минут мы уже стояли перед нашим домом и были взяты под арест. Нас скрутили и внимательно следили за всеми движениями. Не было сомнений при первом же неверном порыве от нас останется мокрое место. Оставалось, лишь наедятся на наших подопечных, и то были сомнения, смогут ли они нас выручить. Пусть с нападением у вампиров все было хорошо, но до сих пор единственное примененное заклинание оказалось и последним. Большему сколько бы мы не пытались мы так и не смогли их научить.
   - Так вот значит, какие вы, темная троица. Не ожидал. От Нормиуса в принципе можно все ожидать, но чтобы вы собрались вместе. Не ожидал, - вновь повторил Кормиус. - Мы дали вам кров Сонер, денег, оказали помощь и вот чем вы отплатили?
   Мне не хотелось вдаваться в дискуссию. Это было бесполезно. Все чтобы ни сказали после произошедшего выглядело бы как оправдание и явная ложь. Друзья также молчали. Все и так было ясно. Мы как дети едва появились новые игрушки сразу бросили старые и принялись играть с новыми. С ними ведь интересней.
   Через весь город нас провезли в карете с темными занавесками на окнах. Судя по всему нас, везли в городскую тюрьму. Хотели, как лучше, а получилось наоборот. И все из-за нас самих. Доставили нас в тюрьму быстро и так же быстро распихали по камерам. Чтобы остудить наше желание выбраться нас поместили в изолированные камеры. Коморка два метра на три с маленьким окошком, забранным такой толстой решеткой, что скрадывает, чуть ли не половину оконного проема. Камеры были одиночные, но с ограниченным доступом к стихиям. Полностью изолировать приток стихий невозможно, но можно ограничить доступ трем из них и запереть их четвертой. Так как все мы практически не владели стихией земли, то именно ее доступ был для нас открыт, перекрывая своим током другие три. Можно было бы воспользоваться истинной магией, но и здесь стражники придумали, как от нее избавить не в меру беспокойных заключенных. Нас просто заставили слить ее, пригрозив смертью. Можно было еще выбрать вариант, в котором добрый дядя маг поработал с нашими энергетическими каналами, но тогда восстановление будет долгим и не факт, что магия вообще вернется.
   Сторожили нас (по крайней мере, меня постоянно пять магов далеко не слабых). Это было бы лестно, если бы не было так грустно. Еда, которую нам давали, была не то чтобы вкусная, однако могло быть хуже. Первый день я долго думал о том, какой я идиот. Самобичевание плохое занятие, но иногда помогает. Как мы могли быть такими дубинами. Я то ладно, но тот же Нормиус. Он то прожил на свете гораздо дольше меня. С такими мыслями я и уснул.
   Разбудил меня страшный грохот боевых заклятий. Через небольшое отверстие, которое с натяжкой можно было назвать окном, пробивались отблески ярких вспышек. Во дворе, на который выходило окно, шло сражение, судя по голосам взволнованных, но не напуганных стражников с переменным успехом. После особо яркой вспышки наступила сравнительная тишина, а после и вовсе стало тихо. Не было слышно практически ничего, лишь неясные редкие звуки слышались то там то здесь. Я как мог, попытался протиснуть лицо сквозь узкие отверстия, но так и не смог что-либо разглядеть. Через несколько минут стали раздаваться робкие голоса, а затем послышались команды. Судя по интонациям и командам командиров, стража все же отстояла тюрьму. Расстроившись, я снова улегся на жесткую лежанку, которая помимо дырки в углу являлась единственной достопримечательностью камеры. Но мне не суждено было этой ночью нормально поспать.
   Через примерно полчаса пришел комендант тюрьмы - рыжий коренастый, лысый мужик, все лицо у него было в шрамах. В тот момент я удивился, насколько его вид сильно отличается от подобных личностей. Я всегда представлял себе комендантов толстыми и жадными, но по виду пришедшего ко мне человека можно было судить, что он не раз участвовал в жарких мясорубках. Видимо его специально поставили комендантом, на время пока мы здесь томимся. Едва зайдя в камеру и дождавшись пока запрут дверь, вояка стал, брызгая слюной орать. Его крайне эмоциональную речь перевести было очень трудно. Именно перевести, потому что если ее процитировать то вы не найдете ни одного нормального слова, за исключением местоимений, междометий и предлогов.
   Обрызгав слюнями и так не очень чистую камеру и полив словесными помоями меня, моих друзей и всех темных богов, вместе взятых, он ушел. Следующие три дня прошли для меня спокойно. Но как бы мне спокойно не было, в воздухе чувствовалось напряжение. Охранники, доставляющие еду, хоть и не разговаривали, но по их физиономиям можно было прочитать, что что-то их беспокоит. Кроме этого ко мне на третий день пришел глава городского совета Кормиус. Выглядел он не очень хорошо: лицо осунулось, были видны мешки под глазами, и чувствовалось, что он несколько дней не спал. Он не стал угрожать, орать, брызгать слюной как комендант.
   - Сонер я знаю, вы порядочный человек просто связались с дурной компанией. Этого Нормиуса давно надо было изгнать из города. Его исследования всегда были опасны. Я даже удивляюсь, как он еще жив со всеми своими экспериментами. Сонер прошу вас, отзовите своих исчадий, они убивают и обращают жителей. Скоро весь город будет наполнен кровожадными сосущими кровь созданиями. Это же будет конец. Мы послали за помощью к королю, но пока он приедет с войском от города не останется ни одного живого жителя. Сонер, умоляю вас. Они идут сюда, - на слезно молящего главу, было необычно смотреть. Видимо вампиры, все-таки не бросили идеи вызволить своих хозяев.
   - Я ничем не могу помочь вам Кормиус. Даже если я прикажу им уйти, они все равно не послушают. Их основной приказ был защищать нас всеми доступными способами. Единственный выбор отпустить нас.
   - Но я не могу этого сделать. Сделай я это, и король, придя в город и обнаружив вас на свободе, просто казнит меня.
   - Ничем не могу помочь, - еще раз ответил я.
   Этот разговор происходил вечером, а примерно через полчаса после, когда над городом стали разгораться звезды и луна вновь, как и несколько дней назад во дворе стало шумно и светло. Через несколько десятков минут после начала дверь камеры отворилась, и в комнату вошел Сиорн, тот самый вампир, который решил в первый наш выход в город с нами не связываться. Он сразу же стал предводителем вампиров, разбил их на подчиняющиеся десятки с командиром к каждому, прям как в армии. Справлялся он хорошо и был, пожалуй, не так патологически туп как большинство его подчиненных. Среди воров он претворялся недалеким; среди них не приветствовали ум, они знали в основном лишь силу. Его не очень симпатичную физиономию я был очень рад в тот момент видеть.
   - Повелитель вам не надоело здесь сидеть? Может, выйдете, подышите свежим воздухом. Прошу простить, что он чуть с гарью, но по-другому не получилось. Стражники чтоб их бесы задрали, все виноваты. Мы им даже сдаваться предлагали, а они.., - махнул рукой вампир. На его губах гуляла улыбка, и по виду можно было точно сказать, что он не расстроился от отказа стражи сдаваться.
   Все вампиры с самого начала принимали меня за главного. Еще первое пробуждение будущих вампиров в подвале произвело на них большое впечатление. Мой демонический смех и зверская невыспавшаяся физиономия, от которой по их словам бросало в дрожь, до сих пор заставляли их нервничать. Никто из них не хотел повторения того утра и моего немного сумасшедшего и совсем не немного кровожадного взгляда. Неужели я тогда так выглядел. Добили их ритуалы превращения, которые я проводил в одиночку и с миной безразличия на лице. В тот момент, когда мы стали показывать ритуал будущим вампирам, мне настолько приелась эта работа, что делал я ее действительно машинально и без эмоций. С тех пор первые вампиры стали звать меня повелителем, а Приора и Нормиуса хозяевами. В дальнейшем все это привязалось и к другим вампирам.
   - Я с радостью приму твое предложение Сиорн. А где остальные? Приор, Промиус. С ними все в порядке.
   - Не беспокойтесь повелитель с ними все хорошо. Они во дворе. Тюрьма захвачена и находится под нашим полным контролем. Впрочем, как и весь город, - уже тише сказал вампир.
   Кровососам с самого начала был дан приказ не вмешиваться в жизнь горожан и не трогать их. Но в тот момент, когда жители города сами напали на нас, главной для них стала наша защита. И для нее они сделали все что могли. Их действия в городе едва не затрагивали клятвы данные Нормиусу в тот момент, когда он давал нам свитки. Тогда мы поклялись, что будем использовать эти данные только против империи. Нас вынудили в итоге защищаться всеми доступными для нас способами и действия горожан отменили действия клятвы. Мы не нападали и не использовали против кого-либо те наши знания - наши подопечные лишь защищали нас. Вот если бы мы приказали вампирам захватить королевство, вот тогда нас настигла бы кара, и то Нормиус мог бы нас избавить от данной ему клятвы.
   В городе после первого штурма в живых осталось шестьдесят два высших. Это были все те, кто выжил в бойне, которую устроили маги. Сначала в первые мгновения штурма вампиры действовали тихо и бесшумно. Охрана на воротах тюрьмы даже не успела ничего понять, как умерла. Ворота были пройдены, но во дворе тихо пройти не получилось. Вампиры, не обладающие знаниями и умениями магов, не сразу поняли, что попали в ловушку. Их ждали и сразу, после того как двор наполнился тремя десятками вампиров, началось их истребление. Им не помогла ни их магия, ни их умения, полученные при перерождении.
   Маги высыпали на стены тюрьмы и балконы, а из дворов позади наступающих ударили войны при поддержке все тех же магов. Несколько из них сразу же распрощались с жизнью, рассыпавшись невесомым прахом, но магов было слишком много, а вампиров так и не удалось научить защите от магии. Единственной надеждой вампиров была их скорость, но им крайне трудно было разогнаться на небольшом дворе тюрьмы. После первых ударов маги поняли, как лучше справится с противником и на несколько секунд просто утопили площадь в огне. Это была победа тюремщиков. Уйти удалось лишь тем, кто остался позади авангарда. Те жалкие остатки, которые еще могли противостоять страже были не способны спасти своих хозяев.
   В ту ночь, посовещавшись, вампиры, нашли единственный в тот момент выход - они начали обращать горожан. Обращенными в низших вампиров в городе стали лишь те, кто боролся с ними, а таких было большинство. Всеобщее безумие охватило город. Крики на улицах о том, что в город пришла нежить, заставляли горожан сплачиваться и сражаться с порождениями ада, которых они видели в вампирах. Те же не скрывались и показывали всю свою истинную натуру. Им было нужно как можно больше своих рабов, для вызволения хозяев.
   Кровь внутри каждого вампира бурлила от данной клятвы защищать хозяев и чем дольше те были в неволе тем сильнее жгла их не чувствующие боли тела их собственная кровь. Окровавленные клыки, которые по мере необходимости они могли удлинять, горящие темнотой глаза и потусторонняя решимость выдавали в них нежить с головой. Люди с криками и одержимостью вызванной страхом бросались на вампиров, но все было напрасно. Люди лишь становились рабами. Стоило вампиру приложить на достаточный срок ладонь к груди, как в людях начинали происходить практически необратимые изменения. Эти изменения могла остановить смерть вампира, но удавалось это не многим. Всего троих вампиров удалось жителям города упокоить навеки. Обычные люди те, которые сидели дома, были в безопасности. Но практически вся стража, городской совет и те, кто не хотел власти вампиров в городе, стали ее всячески поддерживать, но уже в качестве слуг. Воля низшего была полностью подчинена воле того высшего, который его обратил.
   Набрав более тысячи низших вампиры послали их впереди себя и помогая им сзади летучим прахом уверенно двинулись в сторону тюрьмы. В начале сценарий бывшего захвата тюрьмы повторился. Все те, кто зашел во двор, были сожжены магами. Они даже не стали тратить время на перестрелку заклятиями, отлично помня, с какой легкостью странные черные тучки, проходят сквозь защиту. Все те, кто был во дворе, был в прошлом жителями этого города и возможно друзьями тех, кто их сжег, но маги этого не знали. Они видели врага и действовали. Еще три группы заполняли двор и были уничтожены. Несколько магов было убито низшими подобравшимися слишком близко, но магов все еще было много. Когда во двор зашла пятая группа, а маги привыкли к легкости, с которой они разбираются с врагами внезапно с крыши тюрьмы и пристроек стали бесшумно спрыгивать тени, на лету превращая защитников тюрьмы в кучки пепла. Еще не ступя на землю вампиры расправились с третью магов. Они прекрасно знали их расположение, и им не составило труда еще на подходе обговорить цели. Нападение происходило столь стремительно, что уже через минуту после нападения на стене и балконах тюрьмы не осталось ни одного противника. Дальнейший захват прошел без проблем. Основные силы защитников тюрьмы были сосредоточенны во дворе и высшие, прикрываясь кучками низших, расправились с остатками.
   Выйдя во двор и найдя своих друзей, я выслушал эту историю противостояния ста сорока четырех вампиров со всем городом. Мои друзья стояли там же, и вид был у них не очень впрочем, наверное, как и у меня. Все были удручены и подавленны, даже вампиры не особо напрягающие извилины собрались вокруг нас и угрюмо молчали. Никто не ожидал таких событий.
   Если честно, то при создании высших, я надеялся на более внушительные результаты. Признаться, я лелеял надежду создать непобедимых солдат. Тех, кто сможет помочь мне отомстить. Сейчас же я понял насколько я, по сути, еще молод. У меня не хватило понимания того, что каким бы ты не был сильным, всегда найдется тот, кто сильнее тебя. Не важно кто этот сильный и один он или их будет несколько. Правда жизни отрезвила меня и понимание того, что вскоре мне придется воевать с целым королевством, я чувствовал, отрезвит меня еще больше. Говорят, что надо учится на ошибках, но что-то говорило, что это возможно последняя ошибка в моей жизни. Я понял, что чтобы бороться с любым королевством, народом, страной не важно надо не только безмозглых солдат целую кучу, но и командиров, магов, инженеров, обозников. Да мало ли кто нужен. С теми темпами и работой, которую мы выполняли, мы могли бы лет через пять набрать достаточно всего, но нам этого времени никто не даст. Не позволят. Никто не захочет держать бесконтрольную силу у себя на заднем дворе, каждый миг, ожидая удар в спину.
   Сейчас у нас была проблема, посерьезней размышлений на тему, какими самонадеянными мы были. На нас ополчилось все королевство. Что у нас было, что мы могли противопоставить армии короля? Пятьдесят девять высших вампира, три голема все еще стоящие у нас во дворе и несколько сотен низших. Низших было еще около полутора тысяч. При всей нашей силе мы не могли ничего противопоставить хотя бы самой слабой армии. Наши вампиры были сильны физически, обладали магией, но их количество было слишком мало, а о профессионализме вообще можно умолчать. Единственное, что они могли в своей основе - это удар из-за угла.
   - Ладно, Сиорн наверное все знают, что здесь скоро будет король, надо уходить из города. Я думаю, все со мной согласятся? - я поглядел на притихших друзей и дождался их кивков. Никто ничего не мог добавить и никто не спорил. Даже вечно умудряющийся вставить слово Нормиус не смог выдавить ни слова.
   Уходили споро. Не оставляли ничего ценного, но и не брали ничего лишнего. Была мысль идти к горам огров, но путь туда был далек. Пришлось бы пересекать практически все королевство. Через полчаса после отдачи приказа и пока не поднялось солнце, мы вышли из города. Мы решили не оставлять низших, хотя прекрасно знали что они будут нас задерживать днем, да и толку в это время дня от них практически ноль. На солнце они практически мгновенно сгорают. Одно радовало если нас настигнет армия ночью будет небольшой сюрприз. Даже не обученные и невооруженные низшие смогут сломить сопротивление равной, а возможно и большей по численности армии. Единственное что может их остановить впрочем, как и всех нас - это маги.
   Видимо удача отвернулась от нас в этот день окончательно, потому что, едва мы отошли от города на несколько километров в сторону границы с моей родиной, вампиры углядели в темноте едва виднеющуюся пыль от множества копыт. Разворачиваться еще было не поздно, и у нас оставался выбор - либо попытаться прорваться и оказаться вновь в лесах кишащих тварями, либо вернуться в город и готовится к обороне. Несмотря на все недостатки первого варианта, мы выбрали именно его. Основная часть вампиров рассредоточилась в зарослях, растущих вдоль дороги. Около сотни из низших остались на дороге и медленно брели навстречу несущейся лавиной конницы. Нормиус с Приором пошли налево как всегда, я пошел направо и тоже как всегда. Меня часто попрекали отсутствием малейшего распутства, ветрености и нежеланием участвовать в постельных боях. Я всегда отшучивался, но душа у меня не лежала к подобному. Сказать это - не поймут, не сказать вообще ничего - сочтут ненормальным. У меня были девушки, но после того как я влюбился и обжегся два раза, желание иметь какие-либо отношения со слабым полом у меня отпали.
   Человек странное существо. Вот через минуту меня, возможно, убьют, а я думаю о бабах и о том какие они по сути стервы. Не все и не всегда, но как говориться у каждой приличной девушки нет-нет да выплывут б.......е наклонности какой-нибудь прабабушки.
   Пока я думал об отвлеченном, конница, наставив копья и горяча коней ударила в вампиров на дороге. Звезды и луна ярко освещали дорогу и рыцарям все было прекрасно видно. Первые три подобия шеренги были затоптаны, даже, несмотря на повышенную живучесть и силу вампиров. Практически безоружным и с подавленной волей им ничего не оставалось, как смотреть смерти в лицо. Конница была рыцарской и сила закованного в сталь коня и рыцаря на нем была огромна. В сражениях подобная конница могла пробить брешь в армии врага насквозь. Сейчас же она застряла в рядах благодаря узости дороги, глубине строя и силе вампиров. Ржание лошадей и звон вынимаемых из ножен мечей сменился криком ужаса, когда в шеи передних рыцарей вгрызлись клыки низших. Не помогли ни стальные шлемы, ни кольчужная защита - они просто слетали с рыцарей в мгновение.
   Смятение рыцарей быстро прошло и сменилось жаждой крови исчадий ада. Под крики и бряцанье доспехов конница стала рубить нежить. Те мало, что могли противопоставить закованным в сталь латникам. То подобие оружия, которое было у вампиров, не сильно спасало положение. Редко кто из них был вооружен мечом, в основном они были вооружены ножами, которые в спешке были схвачены из оставленного города. Арсенал в городе был невелик, лишь для нужд гарнизона в две сотни человек. Было оружие у стражи, но оно практически все, как и оружие арсенала было потеряно в боях за тюрьму. Магический огонь которым защитники тюрьмы щедро поливали небольшой двор не жалел ни тел ни стали. Те крохи хорошего оружия, которые все же сохранили, были поделены между высшими и несколькими десятками низших.
   Первый крупный успех для низших вампиров на дороге, в сражении был и последним. Немногим вампирам удавалось найти брешь через мелькающую сталь, но те, кто находил, все же добирались до горячей крови. Доспехи и оружие рыцарей было сплошь покрыто магическими знаками, благодаря которым мечи были острее и смертоноснее, а защита прочнее и легче. Мечи и копья пронзали их тела насквозь не с такой легкостью как обычные, но этого было вполне достаточно. С высоты лошадиного крупа взмах хорошего клинка творил поистине страшные вещи. Будь это пехота или даже легкая кавалерия сражение происходило бы с переменным успехом, но здесь была элита королевской армии, и против нее практически невооруженные низшие не играли. Даже с пробитым насквозь телом вампир мог вполне сносно двигаться и сражаться, но не тогда когда рыцарский меч наотмашь снимает голову или перерубает пополам туловище.
   В то время, когда люди уже практически праздновали победу, а от низших на дороге не осталось и десятка из зарослей с боков дороги в рыцарей устремились тучки праха. Им не помешала еле мерцающая пелена, словно кокон покрывающая конницу. Вслед заклятьям с неумолимостью ангелов смерти и с поистине пугающей скоростью высыпали высшие. Их движения были практически незаметны и сливались в одну сплошную полосу, по которой можно было определять направление движения. Надежды на победу рыцарей рассыпались прахом также как и часть их самих. Сзади пятисотенного отряда коников наступали отряды низших, одновременно с наступлением на тыл в глубине скученного отряда рыцарей выросло два огненных смерча.
   На этом сопротивление было сломлено, но нам все равно пришлось возвращаться в город, так как нашим надеждам вновь не дано было сбыться. Этот отряд был лишь головным. Сзади него двигалось, судя по размерам никак не меньше чем пятитысячное войско. С таким нам было, не справится, мы и так потеряли около трехсот низших и двоих зарубленных высших. Големов мы так и не использовали, решили приберечь. Убить их рыцари не смогли бы, но изрубить так чтобы они долго бы еще восстанавливались, было вполне им по силам.
   Возвращаться в только недавно покинутый город было неприятно. И дело даже не в примете, а в том, что теперь мы были зажаты со всех сторон. С другой стороны из центра королевства двигалась вторая примерно равная по численности первой, армия. Единственные две дороги оказались перекрыты, а путь через леса был не выходом, для боящихся солнца низших. Пришлось бы их бросить. Но как бы мы не хотели поступить выбора нам все равно не оставили.
   Едва дойдя до города и выстроившись в порядки, армия короля при поддержке магов начала штурм. Если бы они подождали до утра, то у них было бы больше шансов обойтись малой кровью. До рассвета оставалось еще около трех часов. А так наши низшие облачившись в уцелевшие и относительно уцелевшие доспехи рыцарей, которых набралось более трех сотен, теперь представляли закованные в сталь крепости. Остальные были худо-бедно вооружены. С их силой, выносливостью и подвижностью они могли нанести серьезный урон, даже не обладая ни малейшей выучкой. Представьте себе безумную мельницу, о которой нельзя сказать, куда она повернется, с длинным мечом в руках и вы поймете, что из себя представляли низшие с рыцарскими мечами. Их длина была больше метра, и подойти к подобной мельнице, закованной в сталь было крайне трудно.
   С нашими силами мы не могли держать городские ворота и стены. Нас было слишком мало, а враги заходили со всех сторон. Мы стали действовать из засад, так как привыкли действовать бывшие воры и грабители впоследствии ставшие высшими. Цитадели у города не было, и мы решили ее устроить. Можно было выбрать в качестве цитадели все ту же тюрьму, но она была слишком мала. Бывшее здание ратуши было самым подходящим. Высокое, с тремя шпилями и довольно высокой под три метра стеной оно было наиболее удобным. Единственное но, были окна, которые совсем не походили на бойницы. Они были слишком большие, для того чтобы служить защитой. С другой стороны вампиры не особо нуждались в таковой. Они могли действовать с несколькими дырками в теле. В этих окнах мы разместили стрелков с арбалетами и луками. Их было немного, около пяти десятков. Засады из высших и закованных в латы низших были на главной улице с двух сторон от ратуши. Там же неподалеку устроены завалы из мусора. Я и Нормиус должны были прикрывать эти засады, а Приор останется в ратуше. С войском не могло не быть магов. Когда все приготовления были закончены, мы разошлись по местам. До конца мы не оставляли надежды на благополучный успех.
   Спустя час к одной из баррикад, возле которой находился я, вышли строем пехотинцы с полутораметровыми копьями, небольшими круглыми щитами и короткими мечами. Перед ними мерцало марево воздушного щита. Они, настороженно оглядываясь, продвигались вдоль улицы и проверяли каждый закоулок на наличие опасности. Нас они пока не видели и все как один вздрогнули, когда я во весь голос закричал.
   - Солдаты. Доблестные войны Кальмерии. Мы не хотим крови. Вышло недоразумение. Мы не безвольная нежить и не исчадья ада. Нам просто не оставили выбора. Мы хотим говорить с королем, - я никогда не читал речи перед народом и не знаю, как воздействовать голосом на толпу; не знаю как правильно вести себя в обществе и не обладаю навыками благородных, но в тот момент я очень не хотел крови. Как своей, так и чужой.
   В строе солдат возникло движение. Вперед вышел стройный высокий командир в лучшем, чем у солдат доспехе. Он был выполнен из тонкой, но прочной листовой стали, улучшенной магией. Был не таким же сплошным как рыцарский доспех и не стеснял движения. Закрывая лишь самые важные части тела, он был незаметен для воина, словно вторая кожа. Солдаты же носили лишь стальную кирасу и кольчужную юбку, прикрывающую ноги и бедра.
   - Почему мы должны верить тебе отродье мрака. С такими как ты, разговор короткий, - уверенно заявил командир и словно в подтверждение крутанул копьем.
   В стане солдат раздались одобрительные возгласы. Не таясь, я вышел из-за стены дома, откуда я и разговаривал. На мне была обычная одежда, немного запыленная и грязная, но никак не похожая на одеяние война тьмы или кого они там себе навыдумывали. Вокруг меня лишь неярко мерцало два защитных кокона - воздушный и универсальный. Весь мой вид был настолько обычен, что солдаты недоверчиво начали коситься на командира. Мол, зачем мы здесь? Где те твари бездны и прочие монстры, которых нам обещали.
   - Я не отродье мрака и не нежить. Я обычный человек, такой же, как и вы, - спокойно сказал я. - Меня лишь не поняли и вынудили защищать свою жизнь. Я не желал и не желаю народу Кальмерии ничего плохого. Да я со своими друзьями создал около сотни вампиров, но мы ни разу не использовали их против мирных граждан города. Я готов поклясться в этом на крови. Они лишь защищали нас - своих хозяев. Если вы передадите королю все это, я уверен, что все это может быть остановлено.
   В строе солдат зашептались. Клятва, на крови заверенная магом была панацеей от любой лжи. Никто еще не переступал через клятву и при этом остался жив. Ее заверяли боги, а уж они не упустят возможности упустить такую лакомую добычу как душу клятвопреступника. Даже просто обещание дать подобную клятву приравнивалось к слову монарха. Никто не брал на веру наши слова в остальном, но жизнь была дорога каждому. Все знали, что произошло с отрядом рыцарей, и как быстро они были разбиты. Эти солдаты не раз видели смерть и много раз ходили с ней рядом, но каждый солдат в каждом бою хочет остаться в живых. Многие как молитву перед битвой произносят слова - только не меня, только не меня. Лишь немногие в битве ищут смерть. Таких называют хельмами - людьми, повенчанными со смертью. Им отдают почести и хоронят как героев. Про них ходят легенды.
   - Хорошо мы передадим королю твои слова. Но знай, что если ты хоть в чем солгал, твоя смерть будет медленной и мучительной. Ты и твои твари убили многих, и мало кто захочет оставлять тебя в живых.
   И вновь было ожидание. Одной из вещей, которые я ненавидел в жизни, было ожидание. Через три часа, когда низшим стало неуютно под косыми лучами восходящего солнца со стороны армии, которая пришла из центра королевства, прискакал отряд ярко наряженных дворян в сопровождении двух десятков магов, не слабых надо заметить магов. Отряд остановился в двухстах метрах от завала и от него отделился один из разряженных попугаев. Я вместе с друзьями наблюдал, как он, постоянно оглядываясь, стал слизать с лошади. При этом он чуть не упал. Его заметно трясло от страха. Лицо его было бледным, а зрачки бешено вертелись в глазницах.
   - Я, я-а приееехал говорить о вашей сдаче оооотродья мрака, - заикаясь, громко и как ему казалось без страха произнес нервный тип. Он был молод, около двадцати лет, чуть младше меня. При этом было заметно, что никогда не сталкивался с ответственностью и был ужасно робким. Наверное, лишь дворянская гордость и достоинство не давали ему сейчас грохнутся в обморок.
   Я едва сдерживал смех. Приор тоже не был особо сдержан и прикрывал рот рукой. Один лишь Нормиус сохранял спокойствие.
   - Мы не говорили о сдаче молодой человек. Мы лишь хотели пояснить обстоятельства того недоразумения, которое произошло, - спокойно произнес Архимаг. Его спокойный вкрадчивый голос, аристократические манеры и внешность чуть успокоили юношу, и он уже более сдержанно произнес.
   - Чего же вы хотите тогда?
   - Мы хотим встретиться с королем и объяснить все случившееся. Мы готовы поклясться на крови, что ни мы, ни наши слуги не причинят ни малейшего вреда кому-либо, если нас выслушают.
   - Хорошо я передам ваши слова королю, - важно сказал парень. Он, наконец, справился со своими чувствами и, запрыгнув на коня, направился к толпе ожидающих его возвращения королевских лизоблюдов.
   Спустя пару часов вновь приехала кучка наряженных дворян, но на этот раз нас попросили проследовать за ними.
   - С чего это мы должны следовать за ними? Вдруг нас там тихо прикопают в сторонке. Была проблема - нет проблемы, - возмущался Приор.
   - С того, что у нас все равно нет выбора. Откажемся, тоже прикопают только громко, - как маленькому объяснял Нормиус Приору. Нормиус как-то так само собой получилось, стал в нашей компании голосом разума. Он постоянно успокаивал нас и взывал к нашим мозгам, а не к филейным частям, которыми мы по его же словам в основном и думали.
   Долго проспорив, мы все же решили идти. Конвой у нас был как у королей. К каждому из нас приставили по десятку сильнейших магов и пристально следили за каждым нашим движением. Мне иногда казалось, что вздумай мы чихнуть, это будет последнее, что мы сделаем, поэтому мы не чихали, не икали и вообще старались поменьше дышать. Вампиров мы оставили в ратуше с приказом ни при каких обстоятельствах не вмешиваться и оставаться на месте, даже если нас казнят.
   Ставка короля была за городом, в большом походном шатре. Я ужасно боялся, что король окажется недалеким, толстым, вечно недовольным и брюзжащим стариком. У меня еще много было эпитетов к этой личности, но я все равно старался следовать за магами с каменным лицом и ничем не выдавать своих мыслей.
   К счастью или к несчастью - это как поглядеть - король оказался строгим правителем с открытым круглым лицом и внушительной фигурой. Он восседал на массивном украшенном драгоценностями троне. Этот король держал свое королевство в стальной перчатке и никому не давал спуску. Именно таким должен быть король среди акул дворянства иначе сожрут или сделают марионеткой.
   В тот момент, когда нас под конвоем скованных ввели в шатер, король недоуменно поднял бровь. Его замешательство длилось всего мгновение, и он тут же взял себя в руки. Шатер был обставлен дорогой, но не безвкусной мебелью. Было уютно и светло от дорогих абажуров, висящих на стенках шатра. Здесь явно приложила руку хозяйка. Однако помимо короля и охраны в шатре никого не было. Король решил первым, как и полагается начать разговор.
   - Не похожи вы господа на страшных повелителей нежити. Когда мне передали послание главы, там было коротко сказано, что на Нюрсент напали толпы нежити, и они обращает всех и каждого. Это, разумеется, не дословно, но смысл письма насколько я помню, был примерно таков. Мне почему-то думалось, что восстал какой-то древний маг, которому почему-то надоело сидеть в своем милом семейном склепе, и он начал мстить живым, обращая их в мертвых. Я ожидал увидеть ободранную мумию, а вместо нее вижу вас. Как вы это объясните? Неужели вы научились брать контроль над ожившими мертвецами? - король с вопросом посмотрел на Нормиуса. Как самый старший и самый представительный, по мнению короля, он был главным. Нормиус же вопросительно, что на него, было непохоже, посмотрел на меня. Чего он от меня ожидал, я не сразу понял. Когда молчание затянулось, я все же смог понять что мне стоит что-то сказать иначе может выйти конфуз.
   - Ваше Величество прошу простить, но так уж вышло, что главным в нашем маленьком отряде оказался я, - смог выдавить из себя я. Король удивленно перевел взгляд с архимага на меня.
   - А кто вы такой молодой человек? Стоящего передо мной мага я знаю, но вас двоих я вижу в первый раз, хоть мне и сказали, что вы превосходите Нормиуса по силе, я не знаю о вас ничего. Как так получилось, что мага такой силы никто не знает?
   - Меня зовут Сонер. Это долгая история Ваше Величество, но если быть кратким, то мы с Приором, - я кивнул в сторону друга - и с пятью десятками людей бежали из соседнего королевства. Там как вы знаете, еще недавно была война, и мы спасались бегством. Едва спаслись в лесах и решили добраться до вашего королевства. Вдвоем мы решили остаться здесь. Единственной нашей мыслью была месть нашим врагам. Только с целью отомстить мы и создавали вампиров ваше величество. Еще вначале мы поклялись Нормиусу, что будем использовать наши знания только против империи.
   - Вы хотели создать армию вампиров из подданных моего королевства? - возмущенно проговорил король. В эмоциях не было возмущения, оно было лишь показным. Истинный монарх любого королевства не должен поддаваться чувствам, когда речь идет о судьбе его страны.
   - Ваше Величество мы искренне сожалеем, что не поставили вас в известность и поверьте нам, мы обращали в вампиров лишь преступников, - взял слово Нормиус. - Мы готовы подтвердить все наши слова на крови, ваше величество.
   - А как же вы объясните практически полное истребление или обращение жителей Нюрсента в вампиров. Это тоже вы можете объяснить? Мне как бы дороги мои подданные и я не хочу править кровососами, - сарказм в голосе правителя звучал как угроза.
   - Ваше Величество мы все понимаем и приносим извинения, но все начали не мы. Даже те ваши подданные, которые были обращены, могут быть избавлены от участи питаться кровью. Прошло слишком мало времени, и процесс может быть обращен вспять. Мы лишь набирали преступников. Возможно, мы поступали неправильно, но мы не угрожали ни власти города, ни его населению. Глава городского совета, с сотней магов, не выясняя обстоятельств, просто пленил нас. Нашим слугам не оставалось иного выхода, как действовать, спасая наши жизни. Они не могли просто оставить все как есть. Их клятва не давала возможности поступить так. Когда первый штурм тюрьмы, где нас держали, закончился провалом, им оставалось лишь то, что они и сделали.
   - Значит, вы ни в чем не виноваты и мне стоит вас отпустить. Так?
   - Ваше Величество мы виноваты и полностью покоряемся вашему решению, - проговорил Нормиус, смиренно склонив голову перед монархом. Приор хотел, было возразить, да и я был не особо рад его словам, но получил незаметный для монарха пинок. - Но прежде чем вы вынесете решение, позвольте вас спросить. Что будет тогда, когда все же настанет наша очередь ваше величество? - спросил Нормиус и, видя в глазах монарха непонимание, пояснил. - Что будет тогда, когда наше королевство разделит судьбу соседа? Что будет, когда наши дома запылают и наши дети останутся сиротами в рабстве у проклятой империи? Что будет, когда наши леса заполонят ужасные твари и что будет, когда единственное что останется на уме свободного человека будет мысли о мести? Всепоглощающей мести тем, кто оставил его без семьи, без дома, без родины? Подумайте об этом и если после этого вы осудите нас, то у Кальмерии исчезнет и тот призрачный шанс, на который мы надеялись эти две недели.
   Услышав все это, король хмуро взглянул на архимага, а затем задумался. Речь мага ему не понравилась. Он задумывался над тем, что ему предпринять против империи, но идея превращать своих людей в кровососущих, боящихся света божьего созданий, ему не понравилось. Спустя десяток минут король произнес.
   - И что вы предлагаете?
   На этот раз я опередил с ответом Нормиуса.
   - Ваше Величество я не предлагаю как вы, наверное, подумали превращать ваших подданных в нежить. По крайней мере, всех. Не потребуется много народу достаточно, я думаю нескольких тысяч с поддержкой нескольких сотен магов. Людей вы можете набирать, как и мы преступниками. Если их как следует обучить и вооружить это будет очень внушительная сила. Сила способная быть может не сокрушить империю, но остудить уж точно. Возможно, в будущем удастся отыскать способ получше. У нас есть идеи не только относительно вампиров, о которых вы слышали. У нас есть идеи и на счет големов, личей, зомбей, костяков и разного рода тварей. Простое население может не знать о подготовке. Даже будут лучше, если оно не узнает. Со всем этим как уже сказал Нормиус, у Кальмерии появится шанс. Без этого же все произойдет так же быстро, как и с моей родиной, - сказав это, я почувствовал облегчение. Если король не послушает нашего совета, можно будет умирать на виселице с чистым сердцем. Мы сделали все, что могли.
   - Хорошо. Вы меня заинтриговали и почти убедили, но мне необходимо подумать. Я все еще не хочу становиться первым королем, при котором королевство моих предков превратится в подобие кладбища. Потомки мне этого могут не простить. Томиус вас проводит и определит место, где вы сможете отдохнуть. Томиус?
   - Я все понял Ваше Величество, - откликнулся высокий стройный маг все время разговора как остальные стражи в палатке стоящий, будто соляной столб. - Прошу сюда господа, - произнес маг, откидывая полог.
   Нас определили в шатер такой же, как и сотни вокруг. Внутри были постелены три удобные лежанки, и посередине стоял небольшой столик с фруктами и легким вином. Все открытое пространство вокруг города превратилось в палаточный лагерь. Нас освободили от оков, но при этом вокруг осталось сторожить два десятка магов. Они расселились в шатры вокруг нас.
   - Здесь есть все необходимое, - обвел рукой убранство Томиус. - Если еще что-нибудь понадобится, обращайтесь, - напоследок сказал маг, скрываясь за пологом.
   - Ну и что вы обо всем этом думаете, - едва маг скрылся за пологом, произнес Приор. - Будут нас убивать или нет?
   - Не знаю, - буркнул я - и говори потише. А то все сейчас будут знать, чего мы думаем.
   - А тут и думать нечего, - произнес Нормиус, ставя небольшой полог от прослушивания. - Убивать нас не станут, по крайней мере, пока мы не выдадим все, что знаем. А вот этого делать не стоит. Пока мы нужны, а мы сейчас нужны, мы будем живы. В противном случае я не поставил бы даже медный грош на наши жизни. А сейчас я предлагаю нам всем выспаться. Хоть и день сейчас, а силы и ясность мыслей нам пригодиться.
   - Полностью с тобой согласен, - зевая, прошептал Приор.
  

Глава 12. Подготовка

  
   Мы проснулись вечером, когда солнце уже стало скрываться за горизонтом, и на землю опустились сумерки. Несмотря на то, что все мучились мыслями о будящем, мы неплохо отдохнули. На столе были все те же фрукты и вино. Недолго думая, мы перекусили, а через несколько минут после этого будто предчувствуя окончание ужина, явился Томиус. Нас проводили к королю все в тот же шатер. На этот раз внутри помимо самого короля и охраны, присутствовало несколько человек. Судя по форме и манерам, трое из них были высшими чинами армии, двое были магами и четверо были советниками или кем-то вроде этого.
   - Здравствуйте. Надеюсь, вы неплохо отдохнули. Я обдумал ваши слова и решил, что они не лишены смысла, но меня интересуют несколько вопросов, - начал король, уперев в нас взгляд. - Мне необходимы те ритуалы, по которым, насколько я понял, вы создавали нежить, необходима вся информация, которая у вас есть, и я бы хотел, чтобы те вампиры, которые находятся под вашим контролем, перешли на службу королевства. Такова моя воля.
   - Ваше Величество при всем нашем уважении к вам мы не можем передать вам сведения касательно ритуалов, - спокойно произнес Нормиус. Мы заранее договорились о своем поведении во время предстоящей беседы. Нормиус доходчиво объяснил нам политику королевства. Он долго за всю свою многосотлетнюю жизнь вращался в подобных кругах и предвидел дальнейшие шаги. Именно из-за неприятия политики он и ушел в захолустье. - Мы поклялись, что сведения о ритуалах отправятся в могилу вместе с нами.
   - И кому же вы поклялись уж не смерти ли? - усмехнулся король.
   - Именно ей, Ваше Величество, - спокойно ответил Нормиус. - Мы поклялись нашими жизнями, что никто не узнает тех ритуалов, что вы так жаждете заполучить. Письменные оригиналы были уничтожены. Мы все понимаем и уверенны, что вы бы употребили эти сведения на пользу королевства, но ничем не можем помочь. Сотворенного не воротишь.
   - Чтож, - после недолгого раздумья произнес король - в таком случае мне не остается ничего кроме как принять вас на службу. Я рассмотрел ваше предложение и не нашел иного выхода как принять его. Сразу скажу, мне это не по душе и если будет хоть малейшая оплошность, все вы пойдете на виселицу и никакая магия, вам не поможет избежать этого, - король говорил именно то, что хотел сказать и ни у кого не было сомнений в том, какая участь ждет не оправдавших доверия.
   - Я хочу, чтобы вы занимались тем, чем занимались. Вас не будут отвлекать, и не будут беспокоить. Вы будете создавать ту армию, о которой так мечтали. У меня лишь одно условие - она будет подчинена мне и никому больше. Вас это устраивает?
   - Ваше Величество нас это вполне устраивает, но при всем нашем к вам уважении мы хотели бы, чтобы эта армия, как и планировалось, была использована никак иначе как против империи, - слова, произнесенные Нормиусом, не понравились королю, но он совладал с собой, и как ни в чем не бывало, произнес.
   - Даю вам слово. Вы так же будет приравнены к генералам армии королевства и наделены всеми полномочиями. В глубине страны недалеко от города Сорбис, есть густой практически непроходимый хвойный лес. Там мало дичи и охотники редко посещают эти места. Там мы планируем создать базу, где вы будете создавать вашу нежить. Раз в месяц я буду приезжать, и принимать клятву верности. Подробности мы можем оговорить в дальнейшем. Я думаю на этом все. У вас есть вопросы? - король вопросительно уставился на нас.
   - У нас нет вопросов Ваше Величество, - за всех ответил Нормиус. Вопросов на самом деле было море, но ни у кого не было желания их задавать.
   На следующее утро мы с сотней солдат, нашими высшими вампирами и парой десятков магов тащились по пыльной дороге в центр Кальмерии. На наше счастье стоял конец лета, и под сенью свисающих над дорогой ветвей было не так жарко. Единственное что действовало на нервы так это монотонность, с которой мы двигались, но с этим мы сделать ничего не могли. Люди не знали способа передвижения быстрее, чем лошадь. Возможно, можно создать крылатую тварь, выдерживающую вес наездника, но опять же это дело будущего. А будущее было, по-видимому, не совсем мрачным.
   Эскорт нас сопровождающий был почтителен и предусмотрителен, еще бы не быть когда под нашим началом находилось, пять десятков вампиров. Самим нам оставалось сидеть на телегах, смотреть по сторонам и ничего не делать, в то время как остальные занимались обозом, подготовками к стоянкам и всяческими мелочами. Даже магов запрягли на разведение костров и охрану, а нас не трогали. Низшие избавившись от меток кровососов, смогут после небольшого курса лечения и восстановления прийти в норму и заняться привычными для них делами. Напряжение в последние дни охватившее всех стало постепенно спадать. Мы все сошлись во мнении, что король если не стал нам доверять, то уж наверняка понял, что наши цели совпадают, и мы никуда не денемся. Об этом ярко говорил малый эскорт не способный даже задержать нас.
   Спустя две недели пути мы все втроем чуть ли не выли от безделья. Я упросил Нормиуса показать мне некоторые магические знаки. В деле убийства Илиниан обучил меня хорошо, но у него просто не хватило времени обучить меня остальному. Вещи, которые остальные маги делали с легкостью, мне были незнакомы. Банально подогреть воду я опасался. Один раз попробовал и долго лечил после этого ожоги по всему лицу.
   Некоторым развлечением могли стать остановки в городах и постоялых дворах, но мы не заезжали в них, а оставались каждую ночь в лесу, подальше от любопытных глаз. Вампиры шли с надвинутыми на глаза капюшонами, чтобы скрыть неестественно бледные лица и черные, словно провалы глаза. Редкие путники с интересом разглядывали странный отряд, но опасались приближаться. Мало ли что. Кровососов не выдерживала на себе ни одна лошадь. Запах крови и смерти был слишком силен. По этой причине им приходилось тащиться на своих двоих. Это им не особо мешало и не тормозило движение. Порой они выходили в лес на охоту. С их скоростью и чутьем мало кто из лесных обитателей избегал с ними встречи.
   Солдаты первоначально старались обходить наш кровососущий отряд стороной, но, постепенно уяснив, что это по сути такие же люди только с несколько другим рационом стали общаться.
   Спустя три недели пути мы, наконец, достигли цели нашего путешествия. Выехав из леса по недавно проторенной дороге и проехав через небольшую заставу, мы оказались на большой стройке. В центре леса была вырублена большая поляна, с километр в диаметре и это расстояние было не окончательным. По периметру сновали дровосеки, рубящие и складирующие стволы на подводы. Было ужасно шумно от ударов топоров, вечного гвалта сотен глоток и работ строителей. В центре уже стояло несколько недостроенных деревянных домов. Над ними споро работали бригады строителей и плотников. Уже можно было заметить разметки отдельных улиц, дорог, садов. Посреди всего этого, как ни в чем не бывало, ходил архитектор, высокий, сухой старик. Едва взглянув на нас, он поджал губы и презрительно ухмыльнулся. Ему уже доложили, кто мы и чем будем заниматься. Комендантом будущего городка был старый вояка. Поджарый, мускулистый с проседью во все еще пышной шевелюре он исторгал из себя волны уверенности. Этим невольно заражались находящиеся рядом люди. Лет ему было за пятьдесят, но выглядел он на сорок с небольшим. Вид его лишь немного портил длинный косой шрам, начинающийся на виске и спускающийся до подбородка. Едва наш небольшой караван въехал на поляну и остановился, он вместе со стариком направился в нашу сторону.
   - Добро пожаловать на нашу скромную стройку. Меня зовут Корт, и я являюсь комендантом этого будущего лагеря. Это достопочтенный мастер Турмиус, он здешний архитектор, - судя по выражению лица Корта, он был не лучшего мнения о последнем. - Вы я так понимаю те, кого мы ждем? Нам только в общих чертах разъяснили происходящее. Давайте пройдем в более удобное место и спокойно поговорим.
   Мы впятером прошли в единственный более или менее устроенный дом. Он был небольшим, и внутри кроме большого грубого дубового стола и стульев ничего не было. Стол был накрыт немудреной деревенской едой. Все было свежим и вкусным. Расселись за столом, и немного перекусив, стали обсуждать детали.
   - Мы только в общих чертах знаем, что здесь будет лагерь подготовки армии и его надо построить в рекордно короткие сроки. Никто не должен знать о его существовании и все кто его видел и был здесь не должны покидать его пределы более чем на несколько километров, и то под охраной. Меня, честно говоря, смущает это. Зачем нужны такие меры? И чем вы здесь будете заниматься тоже не совсем ясно. Мы лишь знаем, что должны приехать люди, которые все объяснят. Я надеюсь, что это именно вы, а то надоело оставаться в неведение, - произнес Корт.
   Вместо ответа Нормиус встал из-за стола и, подойдя к двери, приоткрыл ее.
   - Сиорн, - негромко позвал маг - зайди, пожалуйста.
   - Да хозяин, - едва слышно донеслось из-за двери.
   Спустя несколько секунд в дом вошел Сиорн и остановился напротив стола, так чтобы его все видели, и он видел всех.
   - Сними, пожалуйста, капюшон Сиорн, - продолжил архимаг.
   Едва вампир скинул капюшон, как раздалось два почти слитных вздоха изумления. Вампиры так же как и по дороге сюда не снимали своих капюшонов. В черных сплошь покрывающих фигуру плащах вампиры походили на монахов, если бы не цвет их одежды. В своих одеяниях они больше походили на смерть как ее чаще всего изображают. Бледная почти просвечивающая кожа, глаза с таящейся в них кромешной тьмой и клыки, которые для наглядности отрастил вампир, производили впечатление.
   - Зачем говорить, когда можно показать, - как ни в чем не бывало, произнес Нормиус. Он явно наслаждался произведенным эффектом. - Именно для создания таких солдат и их обучения и создается этот лагерь, а мы втроем будем следить за этой подготовкой и обучением. Эти существа зовутся вампирами. Не нужно думаю говорить, что будет, если кто узнает о них.
   - Но ведь это нежить? Или я чего-нибудь не понимаю? Как можно контролировать нежить, - возмущенно произнес Корт. - Можно однажды уснуть и проснуться одним из них.
   - Этого не будет, - все так же спокойно произнес Нормиус. Сиорн например остался таким же человеком каким и был. Его разум остался прежним - изменилось лишь тело.
   - Ну и питаться он стал несколько другим, - хмыкнул Приор.
   - Да, - продолжил архимаг - правильно. Теперь его рацион составляет кровь и необходимо организовать поставки ее из города. Насчет сохранности запасов не волнуйтесь - мы придумали способ сохранять качество крови практически бесконечно. Так что везите как можно больше. Но это надо делать так, чтобы никто ничего не узнал и даже не подумал.
   Еще в Нюрсенте мы с Нормиусом долго ломали голову над тем, как оставлять кровь про запас, ведь всякое может случиться. На что может быть способен голодный вампир ради глотка крови, никто проверять не хотел. Шея всем была дорога. Проблема была в том, что кровь быстро теряла жизненные силы существа, из которого ее добыли. То ценное что в ней было для вампиров, исчезало за считанные минуты. Мы решили этот вопрос самым простым способом - наложили знаки сохранения на кувшины, в которые сразу же после смерти жертвы заливалась свежая кровь. Таким образом, она не теряла своих свойств в течение всего времени, пока действовало заклятье. Да и крови вампирам много не надо - лишь несколько глотков в день.
   - Хорошо. Допустим, этот ваш Сиорн остался человеком, но вдруг ему, скажем, захочется попробовать крови людей. Может он сочтет ее деликатесом и решит питаться только ей. Что вы тогда будете делать? - никак не мог угомониться Корт. Ему явно не нравилась идея жить среди вампиров.
   - Все вновь сотворенные или лучше сказать инициированные из людей вампиры дают клятвы на крови. Одной из этих клятв является запрет на питье человеческой крови. Исключение делается лишь для врагов. С ними вампиры могут делать все что захотят. В разумных пределах естественно. Так, что вы можете спать спокойно Корт, правда, до тех пор, пока не стали врагом, - с усмешкой сказал Нормиус.
   - Хорошо, хорошо. Мне все ясно. Хоть мне все это не нравится, но я смирюсь. По сути, у меня нет выбора, - чуть тише ответил комендант.
   Беседа длилась еще с час. Все это время ни я, ни Турмиус не произнесли, ни слова. Я вообще был неразговорчивым, а Турмиус видимо из вредности. Вообще мне этот старикашка не нравился. Он был каким-то темным, как и чувства, им испытываемые. Несмотря на хорошо выполняемую работу его никто не любил. Он был вредным, вечно чем-то недовольным и ворчливым. Интересно может, я к старости таким же стану. Брр. Нет, лучше уж раньше умереть.
   Строительство велось еще две недели. Лишь спустя это время началось собственно все то, ради чего, и организовывался и строился лагерь. Строители были единственными людьми, которых выпустили с территории лагеря. Они по сути ничего не видели особенного, но у всей бригады рабочих в сотню человек взяли клятвы, что они ни разу не обмолвятся и словом о том, где были все это время. Помимо этого за ними установили наблюдение в том городе, из которого их наняли. Существовало много способов, минуя волю человека выведать у того необходимые сведения. Хоть они ничего не могли особого поведать, никто не хотел рисковать. О лагере никто не должен был узнать.
   В законченном виде лагерь представлял с несколько десятков наспех сколоченных и наспех доделанных домов и с десяток бараков на две сотни мест каждый. И хотя строения не выглядели особо привлекательно, они были добротными, и в них можно было жить без страха за то, что крыша может в любой момент обвалиться. По поводу зимовки тоже не стоило беспокоиться, внутри все здания были утеплены и имелись добротные печки. По мере необходимости новые здания планировалось делать собственными руками обитателей. Пусть они и будут кривыми и кособокими, но неживым обитателям они были нужны скорее в силу привычки. У них еще не до конца осела в мозгах мысль о том, что они уже не люди в полном понимании этого слова. И хотя сон все так же требовался им, но организм настолько изменился, что прошлая жизнь могла остаться лишь в прошлом.
   Посередине поселка был плац, где с легкостью могло поместиться несколько тысяч солдат. Дорожки с препятствиями для тренировок только планировалось строить, но для них было отведено достаточно места.
   Как только закончилось строительство, началась работа для нашей троицы, а по большей части для меня. Я все так же занимался самой грязной работой.
   Как-то утром ко мне зашел Сиорн. Я как раз занимался разминкой сзади нашего дома, который мы делили на троих. В последнее время я мало уделял внимание своему телу и стремился восполнить пробелы. Большинство относилось к этому как к прихоти чокнутого мага, и лишь вампиры понимали меня. Они сами под руководством Сиорна и Нута одного отставного солдата, позднее ставшего вором, а еще позднее ставшего одним из наших вампиров стали дополнительно тренироваться с оружием в свободное от службы время. Я вообще стал замечать, что нахожу между нами все больше схожих черт.
   Сиорн же все больше и больше выделялся среди своих бывших братьев по ремеслу. Сейчас уже никто не ставил под сомнение его главенство среди вампиров. Те слушались его беспрекословно без всяких клятв. Я даже немного завидовал ему, такую преданность можно лишь заслужить. Вампиры жили в нескольких домах вокруг нашего. Двое постоянно несли дежурство у наших дверей и исполняли роль адъютантов. Мимо них без стука мог войти в дверь лишь король. Не то чтобы мы опасались за свои жизни, но так было спокойнее, да и слуги всегда под рукой, хотя мы все реже даже в разговорах стали о них думать как о слугах. Скорее они становятся товарищами. Даже старые бандитские замашки стали уходить в прошлое под влиянием окружающих.
   В такое время, едва рассвело, мог находиться на ногах лишь я. Ни Приор, ни тем более Нормиус не вставали в такую рань, и даже бодрствуй, кто помимо меня Сиорн все равно зашел бы ко мне первым. Я как-то спросил его, откуда такая преданность. Его ответ меня поразил и надолго врезался в память. Он долго обдумывал ответ, и не торопясь, поведал мне.
   - Повелитель. Я называю вас так оттого, что чувствую родство к вам. Не знаю, как вам сказать это, но, став вампиром, я стал более остро чувствовать людей. Не то о чем они думают, что чувствуют - не это. Просто я сразу понимаю, какой человек стоит передо мной: плохой или хороший, добрый или злой. Это на грани интуиции. Я не знаю, как объяснить. Я это чувствую и все, - та беседа далась в тот раз вампиру явно нелегко. - В вас же я чувствую смерть. Не в плохом смысле и не в том, что вы похожи на вампира или как-то так. - Я имею в виду, что чувствую в вас смерть, которая несет покой, умиротворение, избавление и тепло, как бы нелепо это не звучало. И это чувствую не один я. Мы все это чувствуем и даже если бы не клятва, которая сдерживает нас, мы все равно стали бы называть вас повелителем, - последние слова вампир произнес с такой убежденностью и горячностью, что я не мог не поверить. Подобное меня немного шокировало, но, подумав, я успокоился. А что в этом плохого. Я всегда любил темноту. Возможно, именно это чувствуют вампиры.
   Так вот в один из дней после строительства ко мне зашел вампир и сообщил, что на плацу собралось много народу и нужно выйти и встретить их. Как оказалось этим народом, была будущая армия королевства Кальмерия. Сейчас эта кучка слабо ее напоминала.
   Толпа народа, тесно сгрудившаяся на площади и старающаяся выглядеть, как можно более незаметно была небольшой. Человек с двести. Все люди недоуменно переглядывались между собой и с удивлением осматривались. Вид фигур в черных глухих плащах с глубокими капюшонами их нервировал. Эти фигуры бесцеремонно и быстро поставили их пинками в две шеренги, и только после того как получилось некое подобие строя, успокоились.
   Незаметно подошел Корт, он, как и я вставал рано. Вывший солдат еще не до конца забыл прелести походной жизни и подъемы с рассветом. Молча, указав на толпу, я кивнул, Корт, понял меня и кивнул в ответ.
   - Здравствуйте господа разбойники, - начал комендант. Он наверняка уже разговаривал с солдатами, доставившими людей, но даже по их виду и повадкам можно было точно сказать, чем они в прошлом занимались. - Наш милосердный король его Величество Гермиус II король Кальмерии от доброты своего большого сердца предоставляет вам шанс послужить родине. Все вы и вам подобные являетесь отбросам позорящими наше королевство, и если бы была моя воля, я бы вздернул бы вас всех на ближайшем суку. Но, к сожалению, такое решать не мне. По указу нашего милостивейшего короля каждый второй не только сохранит свое подобие жизни, - при этих словах Корт открыто усмехнулся - но и получит силу, о которой я не сомневаюсь, мечтал всю свою бандитскую карьеру. Вопросы?
   - Эй, начальник, что значат твои слова о каждом втором? Мы что... - вышел вперед один из шеренги. Выйти ему никто не мешал, но едва он успел проговорить первую фразу, как покатился по земле и остановился у ног одного из темных фигур.
   - Обращайся к коменданту господин комендант мразь, - прошипело из-под капюшона. Никто из стоявших в строю ничего не заметил. Создалось такое впечатление, что человек просто споткнулся и упал. Если бы не струйка крови из разбитой губы, то все бы подумали именно так.
   - Извините, господин комендант, - испуганно прошепелявил разбитой губой бандит и выплюнул два зуба. Его плотные холщевые штаны в районе промежности явно были мокрыми.
   - Встать в строй, - рявкнул капюшон. От этого рева все невольно вздрогнули. Даже комендант, стоявший рядом со мной, не устоял перед силой голоса вампира. Они действительно становятся истинными солдатами. Даже стыдно знать по имени одного Сиорна и Нута. Надо исправлять эту ошибку.
   - Спасибо солдат, - справившись с собой, произнес Корт. - Отвечаю на вопрос. Да вы не ослышались - каждый второй умрет, и только от вас будет зависеть, будете вы сильными и хм живыми или будете кормить червей неподалеку. За следующие два дня мы определим вашу судьбу. Вы пройдете, ряд препятствий, покажете навыки владения телом и оружием, и мы с каждым из вас побеседуем. - Подобное после обсуждения было признано необходимым. В прошлый раз мы отбирали вампиров, по тому нравится не нравиться. Сейчас же у нас достаточно времени, чтобы определить, кто нам подходит, а кто нет.
   - Вопросы? - внимательно осмотрев строй и не найдя смельчаков комендант продолжил. - Если вопросов нет, то час вам на еду и отдых, а затем вас всех ожидает легкая тренировка. - Последние слова были произнесены таким тоном и с таким оскалом, что я не сомневаюсь, некоторые предпочли бы умереть, чем идти на "легкую" тренировку.
   - Ну, как вам Сонер, - обратился ко мне комендант, после того как на плацу мы остались одни.
   - Замечательно. Я бы так не смог. Я все-таки не служил в армии, а так у вас все прекрасно получилось. Впредь я думаю, что встречать новичков следует вам.
   - Хорошо. Ну, раз уж у нас сейчас нет пока дел, не позавтракать ли нам тоже, - усмехнулся комендант.
   - Отличная идея, - вернул я улыбку.
   Пока мы встречали гостей, проснулись Приор с Нормиусом и завтракали мы уже впятером. У нас в лагере была своя столовая и неплохой повар с помощниками. Для нас они доставляли еду домой. Через час завтрака и болтовни ни о чем мы вышли из дома.
   Толпа людей во дворе уже больше напоминала строй. Люди были взволнованы, но старались держать себя в руках. Не каждый день слышишь, что, возможно, завтра он будет последним.
   Первым по плану была дорожка с препятствиями. Всего их планировалось сделать две. Одна из них была закончена буквально вчера. Протяженностью в два с лишним километра она уходила вглубь леса, а затем дугой возвращалась в лагерь. По ней были расставлены вампиры, которые должны были следить за результатами и за тем, чтобы никто не сбежал. Отдельно по периметру лагеря круглосуточно дежурила сотня солдат, сменяясь второй в ночное время. Также были дальние патрули из егерей, они должны были либо отлавливать прорвавшихся беглецов, либо отваживать забредших вглубь леса охотников.
   Дорожка, по которой предстояло бежать бывшим заключенным, не была верхом сложности, но даже такая она должна была стать достаточным препятствием для не привыкших к подобному людей. Мы разбили их на двадцать десятков и пускали их на препятствия по десятку. Бег по пересеченной местности с ямами, колдобинами, завалами и глубокими рвами явно не был сильной стороной привыкшего к удару из-за угла бандита. Однако при всей их форме или ее отсутствию желание жить, лучше, чем что-либо подгоняло людей. К концу трассы все прибегали взмокшие, побитые, грязные, но было ясно - вряд ли кто-нибудь покажет результат лучше. Лучше всех пробежали дистанцию молодые воры. При их профессии было жизненно необходимо держать форму. Старые отъевшие брюхо и отяжелевшие бандиты смотрели с лютой ненавистью на своих более молодых конкурентов.
   Следующим был бой голыми руками с вампиром. Люди, только утром, попавшие в лагерь впервые увидели своих надзирателей воочию. После этого зрелища и так притихшие преступники стали походить на ручных домашних животных, только что не блеяли как козы и не мычали как коровы. В их чувствах поселился ужас и отчаяние. Уже никто не мог и помыслить о побеге. И если кто-то и лелеял мечту сбежать под покровом ночи, то следующие полчаса напрочь выбили эти мысли из буйных голов.
   Бой с вампиром, а им был самый молодой и неопытный из них по кличке Крот, не выиграл никто. При всей своей молодости - ему едва исполнилось восемнадцать - Крот двигался со скоростью в несколько раз превосходящей скорость обычного человека. И судя по движениям все того же Нута или Сиорна - это был далеко не предел. Кости, сухожилия, мышцы, внутренние органы - все тело вампира с его инициацией перестраивается. Он, по сути, становится магическим существом. Питаясь жизненной энергией других, он становится своего рода паразитом. Вся работа внутренних органов и само поддержание жизни зависит от того, сколько чужой жизненной силы он поглотит.
   Результаты второго этапа отбора были высчитаны временем, которое понадобилось Кроту, чтобы уложить человека на пол. Побеждали, образно говоря, как не странно в основном все те же воры. Их реакция и скорость движения была выше, чем у остальных, а сила здесь не играла практически никакой роли. Все их навыки помогали им продержаться дольше остальных. Лучше всех показал себя двадцатилетний, веснушчатый паренек по кличке Черпак. Если бы перед Кротом стояла задача убить, Черпак был бы мертв уже через пару секунд, но это было неприемлемо, этим и воспользовался вор. Он не пытался достать Крота и завалить его, он всего лишь делал все, чтобы не оказаться в зоне досягаемости вампира. Он менял траекторию движения, уворачивался, ускользал как вода сквозь решето, делал все что мог. При всей своей скорости и реакции Крот не мог моментально сменить траекторию своего движения, и это сыграло решающую роль. Скользкий как угорь Черпак смог уйти от большинства атак вампира. Последние бои с вампиром закончились уже в сумерках, и уставшие люди, поужинав, отправились по койкам.
   Третий тур начался на рассвете. Когда только стало более, менее видно народ построили во все те же две шеренги и погнали на бой на мечах. Для подсчета результатов и оценок мы выбрали несколько командиров среди солдат охраны. Среди нас практически не было людей в совершенстве или близко владеющих оружием.
   Людей разделили на двадцатки и среди них выявляли первых десять. Затем два объединенных десятка выявляли свой лучший десяток. Дальше отбор проходил лучший из каждой двойки и так до конца пока не определялся победитель. Все бои шли одинаковым оружием - метровым деревянным мечом.
   За победу в одном из трех конкурсов присуждали сто одно очко. За второе место сто очков, за третье девяносто девять и так далее. Пришедший сотым получал одно очко, а сто первым уже ничего. Очки суммировались, и определялась участь людей. Это было, наверное, жестоко, но, во всяком случае, справедливее чистого розыгрыша или нашей указки. Каждый имел шанс, и все были равны.
   Никому не говорили итогов, но большинство проигравших осознавало свою участь. Некоторые из них пытались покончить с жизнью, но им не давали этого сделать бдительные вампиры, дежурившие два дня и две ночи, в течение которых проходили ритуалы превращения в вампиров. Спустя это время их численность увеличилась на сотню.
   Сам ритуал проходил в отдельном домике, и никто кроме нас троих и Сиорна не имел права приближаться к нему. В очередной раз грязной работой занялся я. Нормиус с Приором лишь наблюдали и следили за работой, делая иногда неуместные комментарии. Пару раз мне хотелось их прибить, я уже даже подумывал отдать приказ Сиорну и понаблюдать выполнит он его или нет.
   В изначальном плане клятву на крови должен был принимать король, но мы не могли держать людей так долго взаперти, не говоря уже о бесконтрольных прошедших обряд вампирах. У нас просто не хватит сил сдерживать сотню высших. Так что нам пришлось принять отредактированную и неполную версию клятвы. В ней не было слов о преданности лично нам, но там говорилось о преданности королю, армии и народу королевства Кальмерия. Поскольку на данный момент мы являлись высшими чинами армии, то подчинялись они нам.
   Эти два дня превратились в моем сознании в калейдоскоп крови, клятв и обрядов. Под конец я уже работал, плохо сознавая, что я делаю. Вся работа делалась машинально. Как хорошо отлаженный станок, я продолжал создавать идеальные машины для убийства.
   На исходе второго дня, я внезапно обнаружил одно из свойств костяного ритуального ножа. Обрадовавшись где-то в глубине подсознания, что работа наконец-то подходит к концу и этот кровавый марафон вот-вот закончится я, как всегда стал шарить рукой в поисках ножа. Я, всегда заканчивая ритуал, клал его на одно и тоже место и всегда находил его там. В этот же раз, пошарив, я его сначала не нашел а потом почувствовал что что-то теплое ткнулось в руку. Подняв это, я понял, что это ритуальный нож. Он весь светился темным пламенем, будто ореолом охватившим его. Рука не испытывала ни боли ни каких бы то ни было неудобств. Казалось, что пламени просто не существует и оно лишь игра моего ставшего, по видимому больным воображения. Я заворожено уставился на нож и провел по нему другой рукой в любой момент готовый ее отдернуть. Ничего не произошло.
   - Что это с ним, - еле слышно прошептал кто-то рядом.
   - Вы это видите, - не отводя взгляда от ножа, произнес я. Нож будто гипнотизировал меня, как бы я не хотел отвести взгляд, у меня это не получалось. Я любовался пламенем, его всполохами. Оно было словно живым, то разгорится до сплошной густой черноты, то еле тлеет, словно затухающий костер.
   - Видим и нам это не нравится, - за всех ответил голос Приора. - Вечно с тобой не как с людьми Сонер, - проворчал все тот же недовольный голос.
   Я, наконец, оторвал взгляд от ножа и обернулся. Все смотрели на меня разными взглядами. Приор испугано, Нормиус задумчиво, Сиорн же радостно, будто он только что выиграл миллион золотых. Мне была непонятна радость последнего, но я не стал ломать голову над этим. Сейчас меня волновал кинжал. Я аккуратно положил его на пол и чуть отодвинулся. Едва коснувшись, пола и будто неохотно выскользнув из моей руки, он потух.
   - Ну. И что это было? - обернулся я к Нормиусу. - Судя по твоему лицу, ты о чем-то знаешь.
   - Я? - очнувшись, спросил архимаг. - Нет, я ничего не знаю. По крайней мере, точно. Могу только догадываться.
   На вечно все знающего Нормиуса, это было не похоже. Обычно он либо говорил о том, что знает, либо молчал. Полумеры были не в его стиле.
   - Так о чем ты догадываешься? - стал допытываться я.
   - Ну. Судя по всему этот кинжал, впитав силу смерти многих жертв, стал сильнее, как и было написано в свитке. Видимо поэтому он и светился так сказать темным пламенем. Какая это сила я не знаю, но предположу, что теперь ты и этот кинжал связаны, и никто кроме тебя не сможет им воспользоваться. Как так получилось, вообще не могу понять. Ты вроде как не адепт смерти или тьмы, а насколько я знаю, только они способны заводить себе подобные игрушки, - сказал архимаг, кивнув на нож. Может быть, ты теперь сможешь им воспользоваться как проводником к силе смерти. Не знаю. Это лишь догадки.
   Спустя полчаса, немного побыв на свежем воздухе и успокоившись, я закончил ту тройку ритуалов, что еще оставались. Прикасаться к ножу было немного страшновато, но я уже давно сжег все мосты, образно говоря, и давно решил, что обратной дороги нет. Нужно выбирать дорогу и стараться следовать ею чего бы это тебе не стоило. Говорят, что при этом надо оставаться самим собой, но это не про меня. В тот день, когда я покинул горящую деревню, где я вырос, я изменился навсегда. В дальнейшем я менялся все больше и больше. Испытания закаляют, и теперь я уже не содрогаюсь от ужаса при виде крови.
   Эти два дня выжали из меня все соки, и несколько дней я не занимался ничем кроме как ел, спал и справлял нужду. Ходил угрюмый, отчего и так сторонящиеся меня люди едва завидев, стали обходить по кругу. Я делал вид, что не замечаю.
   Новые вампиры влились в нашу дружную семью кровососов. Так как количество вампиров увеличилось, и будет увеличиваться в будущем, встал вопрос с подчинением. Эти дела я сбросил на Нормиуса. Он вместе с Сиорном и Кортом разделили почти полторы сотни высших на десятки и поставили им командиров десятников. В итоге Сиорн стал капитаном, а ему в подчинение досталось трое сержантов.
   Через неделю после окончания ритуалов прибыл король в сопровождении пяти десятков закованных в сталь рыцарей. Он принял клятвы и на следующий день собирался вернуться обратно в столицу. В день прибытия короля ко мне в комнату, где я медитировал ворвалась целая толпа. Нормиус, Приор, Корт и даже Сиорн с Нутом стали коллективно уговаривать меня съездить в столицу и развеяться.
   - Сонер ты скоро сам станешь, похож на вампира. Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало? Одни кости обтянутые кожей.
   - Не одни - их много, - попытался шутить я.
   - Не смешно, - продолжал давить Приор. Вдруг ты на самом деле превратишься и захочешь крови? Боюсь представить, просыпаюсь и вижу тебя всего в пене и с клыками, а в глазах жажда моей кровушки. Знаешь у меня кровь не дармовая, так что если превратишься лучше подальше от нас. Заодно столицу увидишь, с какой-нибудь красоткой роман закрутишь. Ты сейчас генерал, так что многие будут, не прочь. С королем мы уже обговорили все - он не против. Так что собирайся и завтра вместе с королем поедешь в столицу.
   Как я не выкручивался, но мне так и не удалось никого переспорить, да и если посмотреть, мне на самом деле необходим был отдых. Не физический хотя и он, а в первую очередь душевный. Мне необходимо было хоть немного покоя. Чтобы меня никто не дергал и не пытался убить. Поддавшись уговорам, я махнул на все рукой и решил и вправду неплохо отдохнуть. В тот момент я даже не подумал о том, как они без меня обойдутся. В памяти всплыли воспоминания о поездке на турнир вместе с Илинианом. Вот бы повторить.
  

Глава 13. Попытка развеяться

  
   - Здравствуйте Сонер, - приветствовал меня утром король, сидя на гнедом рослом жеребце. - Вы все-таки решили развеяться. Честно признаться, я думал, ваши друзья не смогут уговорить вас. Как оказалось, я ошибался. Что же тем лучше, будет с кем поговорить в дороге.
   - Я весь в вашем распоряжении Ваше Величество.
   Мы выехали из лагеря, сразу, как только можно было более, менее различить дорогу. Жара летних дней уже давно спала, и было самое время для путешествий. Зима еще не заявляла свои права и на дворе стояла золотая осень. Днем перестало печь солнце. Хоть порой немного накрапывал дождь, и ночи стали длинней, и холодней в компании это было не так заметно. Все тягости путешествия, делившиеся поровну, выходили не такими уж и большими. В тиши хвойного леса, вдыхая запахи природы, просыпаться с чувством единения с ней было одно удовольствие.
   Дорога весь день петляла по еле заметным ранее, а теперь расширенным и объезженным звериным тропам. Под конец дня мы выбрались из леса, и практически сразу нашим глазам предстал город Сорбис.
   Городские ворота вот-вот должны были закрыться, и мы успели буквально впритык. Слово короля, конечно, откроет любые двери в этом городе, но не стоило лишний раз напоминать жителям о королевской власти, тем более что король покинул столицу негласно. Отряд из более чем шестидесяти всадников и так привлекал к себе излишнее внимание.
   Вампиров, которых навязали мне друзья, был десяток под предводительством Нигрема, старого солдата-десятника. Он загремел в те двести каторжников, которых нам доставили, за убийство стражника в пьяной драке. Был он человеком неплохим, но имел один недостаток - любил выпить. Превращение Нигрема в вампира искоренило это, и он сразу стал десятником над новообращенными вампирами. Все новые вампиры, несмотря ни на что стали называть меня повелителем. Сразу вспомнился разговор с Сиорном. Я тогда не придал ему значения, видимо напрасно. Даже при отсутствии прямой клятвы вампиры во мне видели старшего. С каждым днем они становились все сильнее и сильнее. Заново познавая свое тело и его возможности, они росли очень быстро. Сейчас глядя на черные, закутанные в плащи фигуры с длинными рыцарскими мечами за спиной, не сразу признаешь в них людей. В них чувствовалась уверенность, сила и неумолимость. Даже новые едва ощутившие и познавшие свои возможности вампиры вызывали эти чувства, что уж говорить о тех, что остались в лесном лагере. Создавалось впечатление, что демоны спустились, чтобы покарать грешников.
   Проехав ворота и невозмутимо выдержав взгляд стражи, мы направились в один из особняков города, принадлежавший королю, а точнее его семье. Таких домов было несколько, но только один мог вместить нас всех. Это было массивное каменное строение, больше похожее на крепость чем на жилой дом. Оно находилось в центре города и на самом деле предназначалось для обороны. Там спокойно могло расположиться сотни две людей и держать оборону в течение нескольких дней, при этом против, в несколько раз более сильного врага. Высокие вычурные окна, которые так любили аристократы были заменены узкими бойницами, а расписные двери - массивными больше похожими на крепостные воротами и решетками. Стены вокруг дома были метра четыре, а стены самого дома могли выдержать не один удар тарана. Сад вокруг имел только низкорослые кустарники, и все пространство вокруг хорошо простреливалось из окон и балконов. Всюду были расставлены магические и простые ловушки. Нас встретил привратник и сразу за его спиной тотчас как тот нас пустил, словно из-под земли выросли гвардейцы и маги. В темноте можно было заметить силуэты собак и людей, патрулирующих сад.
   - Вы готовитесь к войне Ваше Величество, - не удержался я от вопроса.
   - Мой дед всегда говорил - надейся на хорошее, а готовься к плохому. Его слова не раз выручали меня из бед.
   - Ваше величество вы бы хоть предупредили, что приезжаете, мы бы хоть подготовились, - запричитать старый привратник. Сухой, но вполне крепкий старик был полон достоинства и явно гордился, что служит королю.
   - Все в порядке Корнес, мы заехали по пути. Завтра опять в дорогу. Приготовь нам комнаты и накрой на стол.
   - Сию минуту Ваше Величество, - поклонился тот и тотчас побежал исполнять поручение.
   Ужин нам накрыли в малом зале, который был чуточку меньше всего моего дома. Интересно, какой тогда большой зал. Ужинали мы всего всемером. Король, я и пятеро дворян из эскорта. Остальным накрыли отдельно, даже вампиров не обделили, где-то найдя, свежую кровь. Еда на ужин была великолепна. Королевский повар расстарался на славу. Уже при виде всего того, что было выставлено на стол, у меня потекли слюнки. Того, чего там не было, было бы легче перечислить, чем содержимое стола, который ломился от еды. Я не особо страдал при отсутствии хорошей еды, но после ужина у меня появилось желание почаще так питаться.
   - Ваше Величество знай, я, что короли так ужинают, старался бы стать королем, - не выдержал и сказал я.
   - Это что вот приедем в столицу, там будет несколько десятков смен блюд. Здесь всего-то их десяток-другой, а там вы сможете только попробовать по кусочку от каждого, иначе не влезет, - усмехнулся монарх. - С другой стороны у короля, еда это, наверное, единственное послабление. Все остальное упирается в традиции, этикет, правила. Иногда мне хочется стать обычным человеком, и лишь несколько вещей заставляют меня менять мнение. Еда это одна из этих вещей, - последние слова король произнес с тоской в голосе и под конец громко вздохнул.
   - Наверное, трудно бороться с искушением? При такой еде не поправится это почти подвиг.
   - Да, если бы не нервы, связанные с правлением и не мое желание поддерживать форму вы бы, наверное, сейчас разговаривали с расплывшимся по трону куском сала, - пошутил король. - Сонер, если бы вы только знали, как меня достали мигрени от вечных раздумий о судьбе королевства. Ваше предложение если честно было как свежий ветерок в застоявшейся комнате. Теперь у нас, по крайней мере, есть шанс. Хотя, наверное, мне не стоило вам говорить этого, а то еще зазнаетесь. - В этот раз усмешка короля была искренней и веселой.
   - Наверное, нам стоит хорошо выспаться перед дорогой, после некоторого раздумья произнес король. - Так останавливаться получится не везде и следует получше отдохнуть. Слуга проводит вас Сонер. Спокойной ночи.
   - Спокойной ночи Ваше Величество, - пожелал я на прощание.
   Очутившись в своей комнате, я почти сразу же заснул. День и, правда, выдался не самый легкий. У меня порядочно болела нижняя часть моего тела. Конные прогулки не были моей сильной стороной. Если честно, то я всего несколько раз ездил верхом, но даже при постоянной ноющей боли, которую я начал испытывать в тот момент как слез с лошади, я провалился в сон. В этом мне очень помогла мягкая воздушная перина.
   Проснулся я как всегда с рассветом, и немного размявшись и умывшись, вышел из комнаты. Несмотря на раннее время по коридорам тихо прохаживались по своим делам слуги. Выцепив одного я нашел путь в столовую. Быстро перекусив, я стал ждать, когда проснутся остальные. Ждать пришлось недолго, король даже при его короне никогда не позволял себе роскоши терять время попросту. Ноющая боль в моем седалище еще не до конца прошла, но я надеялся, что я все же привыкну.
   Дорога второй на второй день шла по степи. Ехать стало легче. Не попадало веток, будто специально норовивших хлестнуть по лицу. Не было прикрытых хвоей и травой колдобин и ям. Дорога была открытая и прямая. Лишь солнце после прохлады леса казалось чуть жарче.
   Основная часть Кальмерии вообще занимала степь. Крупные леса были лишь на границе и несколько небольших лесков разбросано тот тут то там. В одном из этих небольших оазисов с зеленью и находился наш лагерь. За весь день не было ничего примечательного. Небольшой привал быстро закончился, и после полудня мы опять были в седле. Все хотели побыстрее оказаться в столице. Один я мечтал о том, чтобы скакали помедленнее, а еще лучше вообще не скакали.
   Едва объявили об остановке на ночь, как я со стоном стал слезать с лошади. Мои надежды на то, что я привыкну к седлу, не оправдались. Лишнее движение нижней частью спины вызывало невыносимые боли. Не сдержав стон, и не удержавшись в седле, я свалился под ноги лошади. Та, испугавшись моих движений и стонов, едва не затоптала меня. В последний момент вампир, оказавшийся рядом смог меня выдернуть из-под копыта.
   Валяясь на земле и пытаясь, справится с болью, я думал о том, что лошадь можно использовать как средство пытки и корил себя за то, что я согласился развеяться. Лучше бы я издевался над людьми и резал их, чем лежал на голой земле с мыслями об отрезании своей попы. Даже магия не помогала полностью. Я лишь немного глушил боль во время езды, чтобы не выглядеть слабаком и нытиком. Я никому не говорил о своих проблемах. Лишь когда мы остановились, я полностью раскрыл свои чувства из-за чего и упал, не удержавшись в седле от боли. Можно было бы снять чувствительность, но тогда бы я вообще не узнал бы, что у меня что-то болит. Я бы так и доехал до столицы, а потом бы узнал, что мне предстоит жить дальше без одной из частей моего тела, так как она стерлась. Сразу же лечить себя я не мог. Представьте себе тесто, которое вы пытаетесь загладить одновременно с тем, что оно постоянно находиться в движении. Так было и со мной. Я не мог одновременно двигаться и лечить себя самого. Нужен был покой. Сейчас он у меня был и я мог спокойно заняться самолечением, если бы не толпа, набежавшая отовсюду и начавшая меня приводить, как ей казалось в порядок.
   - Повелитель с вами все в порядке? Что с вами? - запричитал Нигрем.
   - У меня попа болит, вот что, - не сдержался я. После этой фразы все кто находился рядом и участливо пытался делать вид, что заботится обо мне, не смогли сдержать улыбок, а король расхохотался во все горло.
   Отсмеявшись и утерев слезы, король приказал, чтобы меня перевернули. Видимо задний вид был впечатляющим, раз все сразу замолчали.
   - Что там? Не молчите. У меня еще есть, на чем сидеть? - В тот момент этот вопрос волновал меня больше всего.
   - Повелитель я на вас смотрю и мне хм, есть хочется, - не сдержался один из вампиров. - Там у вас столько крови, что мне бы надолго хватило, а вот кожи не видно. Одно мясо и кровь. Как вы вообще на лошади держались?
   - Так и держался, - буркнул я. Мне не нравилось, что все стоят и пялятся на меня.
   - Так. Лекаря у нас нет, но мы взяли с собой мази на всякий случай, - начал Гермиус II - вот случай видимо и подвернулся. Ехать дальше вы не сможете, по крайней мере, пару дней. К сожалению, я вынужден спешить, поэтому не могу ждать здесь вашего выздоровления. Как и планировалось, я отбуду завтра утром. С вами останутся пять латников, а мы с вами Сонер встретимся в столице. Жду вас там.
   - Я сожалею, Ваше Величество, что так получилось. Я весьма неловко себя чувствую лежа здесь с голым задом.
   - Могу вас успокоить Сонер - на зад это не похоже, - с улыбкой кивнул монарх в мою сторону - так что все в порядке.
   - Вы меня прям, успокоили Ваше Величество.
   Ночь выдалась теплая и я, лежа с перебинтованным и перемазанным мазями седалищем быстро заснул. Я никогда особо не мучился от угрызений совести или каких-то раздумий, а в последнее время эта черта у меня вообще стала исчезать. Если бы я хоть немного стал бы думать о своих поступках и стал бы тяготиться ими я бы, скорее всего, сошел с ума. Я ведь убивал и резал людей, а это не самые лучшие воспоминания. Так лежа практически на голой земле в степи, недалеко от дороги я и проспал до утра.
   Утром меня разбудило ржание лошадей и шум собирающихся в дорогу людей. Увидев, что я проснулся, один из вампиров сразу же сунул мне дымящуюся чашку с супом. Вскоре пришел попрощаться король.
   - Увидимся в столице Сонер. Она вам понравится, я уверен.
   - До скорой встречи Ваше Величество. Надеюсь, в скорости мы, возможно, сможем вас нагнать.
   - Не стоит. Лучше выздоравливайте, а то дамам у нас не нравятся беззадые кавалеры, - усмехнулся король.
   - Мне теперь об этом всю жизнь напоминать будут? - с горестью вздохнул я.
   - Не отчаивайтесь, может когда-нибудь, забудут, - попытался успокоить Гермиус и улыбнулся еще шире. Было непривычно видеть серьезного короля так искренне смеющимся. - Ладно, пора. Выздоравливайте Сонер, вы мне еще пригодитесь.
   Последние слова король сказал, уже взбираясь на лошадь, и спустя полминуты отряд был уже далеко. Со мной остались вампиры, и пять рыцарей, которых оставил король.
   Для заживления раны потребовался день. Только благодаря тому, что я воспользовался магией я смог ускорить исцеление. Когда я, войдя в транс, увидел что из себя представляет мой зад, я ужаснулся. Неужели это было моей частью тела. Мази, которыми меня мазали, также помогли. Они были из трав и по составу походили на те, которыми пользовался Приор.
   Через день, влезая на лошадь, я испытывал некоторое чувство страха. Это чувство сродни испытываемому в момент встречи со змеей. Заметишь ее и обойдешь, все будет в порядке. Попытаешься полезть - укусит. Лошадь в моем понимании теперь ассоциировалась с ужасной ядовитой тварью, к которой не стоит подходить. Однако делать было нечего и после некоторых приготовлений, мы тронулись в путь.
   О высокой скорости передвижения никто не говорил и мы медленно, насколько это было возможно, двинулись в сторону ближайшего города. По пути как раз был небольшой городок Блиоль, который мы достигли часам к четырем. Решили переночевать в таверне недалеко от городских ворот. Городок был на несколько тысяч и ужасно грязный. Зловонные лужи неизвестно как умудрялись не высыхать даже в жаркое еще время года. Последние дожди были никак не меньше недели назад. Как могла при этом оказаться на дороге лужа, я никак не мог взять в толк. Разгадка этого чуть не свалилась мне на голову вместе с помоями. Прямо из окон дома, мимо которого мы проезжали на лошадях неподалеку от нас, водопадом разбрызгивая зловонные капли неизвестного происхождения, вылилось ведро. Разгадка происхождения вездесущей в этом городе вони также раскрылась перед нами с этим ведром. Не было ни сточных канав, ни арыков, ни канализации - ничего. Жители этого города просто выбрасывали отходы из окон ничуть не страдая от ставшей привычной для них вони и грязи.
   - Как вообще тут люди живут? - задал я вопрос в никуда.
   - Люди такая тварь - ко всякому привыкает, - услышал я ответ.
   Повернувшись, я встретился взглядом с одним из латников короля.
   - Здесь не планировалось строить город. Люди просто сами взяли и стали сами селится здесь. Здесь неплохое расположение - тракт и река неподалеку, правда, относительно, а к вони можно привыкнуть.
   - Надеюсь, мы здесь не задержимся, - пробурчал я - не хочется привыкать к такому.
   Таверну мы нашли вскоре. Она была не из дорогих, но вполне приличная. По крайней мере, в ней можно было дышать, а не пытаться это делать. Двери таверны плотно прикрывались, а ароматы готовящейся еды с кухни перебивали запах улицы. Судя по ароматам, готовили здесь неплохо, и мы уселись за два свободных стола. Вскоре к нам подошел сам хозяин, наметанным глазом определив в нас денежных клиентов.
   - Что желают благородные господа, - услышали мы елейный голос трактирщика. Толстый лысый с лоснящейся жиром кожей он был сама угодливость. Даже странные для обычных людей наряды вампиров с их глухими масками совсем не беспокоил хозяина. Все для клиентов, а для богатых клиентов даже больше.
   - Что-нибудь горячего, вина и комнат на ночь, - небрежно бросил один из латников. - И не тащи всякую дрянь, а то ей же и схлопочешь.
   - Все сделаю в лучшем виде. Не извольте беспокоиться, - все таким же елейным голосом произнес трактирщик.
   Те запахи, которые доносились из кухни и впрямь не обманули. Еда была неплохая. Суп с курицей, каша и жаркое оправдали все ожидания. Вино было чуть кисловатое, но трактирщик клялся, что у него нет ничего лучше. Попробовав вино, я решил взять пиво, и вот оно было выше всяческих похвал. Светлое, пенистое, холодное только что из погреба оно совсем не горчило, и было почти совершенством. Выпив пару кружок, я едва смог отказаться от третьей.
   Когда мы уже собирались расходиться по комнатам, в таверну ввалилась толпа местных. Они были уже навеселе, и видимо эта таверна была далеко не первой и даже не второй в их длинном списке. Обведя нетрезвым взглядом полупустой зал, самый широкий и высокий из них остановил его на нас.
   - Енто хто тут у нас, - еле проговорил он, своим друзьям глядя в упор на нас. Друзья у него были такими же окосевшими от выпитого, как и их вожак. Стояли они, в основном держась либо за стены, либо за друг друга. После слов главы они тихо и нетрезво захихикали.
   - Госпада благоуродные позвульте занять ваш то есть наш стол ик, - произнес местный и нетрезвым шагом направился к нам, но почти сразу же споткнулся и пытаясь удержаться ухватился за маску одного из вампиров, которые сидели за ближайшим столом. При этом неловком движении маска последнего слетела, и все уставились на бледное с черными, как смоль глазами лицо. Если бледность еще можно было объяснить, то отсутствие зрачка и сплошная чернота в глазах сразу же замечались. Все будто завороженные с ужасом уставились на медленно встающего вампира. Тот явно решив сыграть на публику, широко улыбнулся, демонстрируя всем желающим на глазах удлиняющиеся клыки. Подобного не смог стерпеть даже философски ко всему относящийся трактирщик. С криком: "Демоны" все кто был в трактире, за исключением нас рванули на улицу. Самым первым рванул враз протрезвевший вожак так неудачно зашедшей шайки местных.
   - Думаю, нам тоже стоит выйти, - как ни в чем не бывало, произнес Нигрем. - Клион ты бы еще выпил бы кого что ли, а то не всем ведь ясно чего это у тебя там отросло. Лучше бы у тебе в мозгах чего выросло.
   - Извини шеф. Я машинально, - произнес обласканный вампир и даже слегка шаркнул ножкой. - Не сдержался.
   - Не сдержался он, - беззлобно буркнул десятник. - Вот щас не сдержусь и..
   Чего и мы так и не узнали. Сбежавшие с криками из таверны люди враз переполошили округу и, поняв, что за ними никто не гонится, преисполнились отваги. Собрав народ под девизом, бей демонов, они ввалились с первым попавшимся под руки кольем в зал.
   Вампиры при виде ополоумевшей от спиртного толпы выхватили большие, больше метра рыцарские мечи и обманчиво медленно стали обходить толпу. Не остались в стороне и рыцари. Сталь доспехов, глухие закрытые забрала шлемов и остро оточенные мечи выглядели внушительно в неярком свете зала таверны. Латники встали непреодолимой стеной перед толпой и наставили на нее мечи. Картину довершил я с ярким сгустком пламени в руке. Такого поворота никто из ворвавшихся не ожидал, и под напором передних толпа со скрежетом вырвалась наружу.
   - Ну и что теперь повелитель? Может как в Нюрсенте? Мне старшие рассказывали, там было весело. Заодно и поедим. А? Эх, вот бы я тогда с вами был, - оскалившись, мечтательно проговорил Нигрем.
   - Нет, - решительно ответил я. - Одного Нюрсента мне хватило. Второго не надо. Тем более питаться у вас есть чем. Мы много с собой взяли. Надо прорываться к воротам, а там уже подальше от этой выгребной ямы, пока стража не всполошилась. Жалко, что поспать и отдохнуть так и не получилось.
   Сталкиваться с обезумевшей толпой мне не хотелось. Недавно Нормиус показал мне любопытный знак, благодаря которому можно попробовать выбраться из города. Он создавал вокруг человека купол. Все кто смотрел на купол, видели лишь то, что позади него. Если позади человека под куполом, скажем, находиться стена то любой, кто посмотрит в его сторону, увидит только стену. Маскировка действовала только ночью или максимум в сумерках. На свету она не создавала точной иллюзии, и можно было заметить некоторую карикатурность. Ею я и воспользовался, благо в таверне был запасной выход, к которому не успела подвалить толпа.
   Мы не стали брать лошадей, так как с ними было бы труднее скрыться из города. Стук копыт даже по не мощеным улицам разносился далеко вокруг. Труднее будет за городом, оторваться от возможной погони, но это были мелочи, да и я был искренне рад, что не надо опять садиться на это орудие пыток под названием лошадь.
   Пробираться по узким улочкам города было нелегко. Вскоре после нашего ухода из таверны, по городу стали попадаться толпы народа с чадящими смоляными факелами в руках. Нас они не замечали, но количество народа не позволяло идти напрямик. Приходилось выбирать улочки поспокойнее. Звук шагов в темноте и лабиринте города слышимый особенно четко, мог выдать нас, но горе охотники за нежитью так шумели, что можно было перед их носом провести табун, они бы и не услышали. Вокруг слышалась ругань, крики и топот сотен ног шныряющих по городу.
   Уже на подходе к воротам нам пришлось немного остановиться и аккуратно пересекать перекрытую десятком людей улочку. В темноте тихо перешептывалось два человека, и только благодаря этому и было понятно, что здесь есть люди.
   - Слушай, зачем мы вдруг поперлись в эту чертову дыру. Посидели бы в Укурке, там дешево и бабы есть. Я как увидел этого бледного страшилу, чуть не обмочился от страха. У него зубы как у крокодила, а глаза как будто бездна, какая, так и засасывает, - прошептал голос, раздающийся из-за угла дома.
   - И не говори, у меня до сих пор мурашки бегают от того взгляда. Я как лицо в капюшоне увидел, думал все, смерть моя пришла, только косу дома забыла. Это все Ворил собака. Он кричал, пойдем кого-нибудь побьем, заодно и денег надыбим. Вот и надыбили чуть не на дыбу. С таким вожаком лучше уж к страже сразу. Сам тоже хорош - первым деру дал. Как маска сошла, так и побежал, - прошептал в ответ второй пропитый голос.
   - Горк а, зачем мы здесь сидим - смерти своей ждем что ли? Вот встретиться нам один такой, я ж даже вздохнуть не смогу. Меня даже убивать не придется - сам помру. Пойдем отсюда а?
   В то время как продолжался разговор мы пробирались стараясь не шуметь по узкой улочке между затаившимися людьми. И если в начале диалога все старались сдерживаться, то в конце, когда голос стал буквально умолять о том, чтобы свалить, практически все разом прыснули со смеху. Война войной, а радости жизни никто не отменял. Ситуация была настолько комичной, а история была рассказана столь эмоционально и в таких лицах, что равнодушных не осталось. Через десять секунд по улочке разнеся рвущийся помимо воли, еле сдерживаемый смех. Подобного и так расшатавшиеся нервы парочки не выдержали. Дьявольский как, наверное, казалось смех вдруг раздавшийся, казалось бы, отовсюду подорвал их нервы окончательно. Не могу сказать за остальных из десятка стражей, но штаны этих двоих стали тяжелее от пролившейся на них жидкости. Даже в темноте были отчетливо видны две лужи, маслянисто поблескивающих на мостовой, да и звук неслабо льющейся жидкости легко можно было расслышать даже сквозь смех. После этого смех только усилился, а люди под невнятные истерические крики устремились вверх по улице. Вдогонку им устремился радостный хохот полутора десятка глоток.
   Приходили мы в себя долго. Сквозь смех, вспоминая подробности, мы смогли продолжить путь только минут через пять. Несмотря на то, что десяток вопящих людей убежал в сторону городских ворот, город мы покинули спокойно. Пришлось, правда, незаметно оглушить стражу. Это произошло быстро и без проволочек. Десяток стражи даже не успел понять, что происходит, как спокойно заснул в тех местах, где стоял. Вампиры даже по доброте уложили людей поудобнее и подложили под голову мягкое, чтобы сны снились хорошие. После исцеляющего смеха даже с лица вечно угрюмых королевских латников не сходила улыбка.
   Покинув город, мы направились в сторону столицы и практически до рассвета продолжали путь. Лишь на рассвете мы решили несколько часов передохнуть в неглубокой сухой балке, по склону которой росли деревья. Они стали надежным укрытием от светившего в глаза солнца.
   Несмотря на то, что мы без особых проблем выбрались из растревоженного как улей города, у нас практически не было еды, и мы потеряли лошадей. Без них нам придется прошагать в три раза дольше. Хорошо хоть крови было в избытке. Вначале я даже надеялся если и не нагнать короля, то, по крайней мере, не прибыть в столицу намного позже него. Сейчас же нам необходимо было раздобыть, где-то транспорт иначе путь, который на лошади бы занял дней десять, растягивался на месяц.
   Топать по пыльной дороге мне надоело на второй день. При всех недостатках лошадей передвигаться на них можно было намного быстрее. Запасы кончались и настроение тоже. Нам встречались по дороге такие же путники, как и мы, но, как и прежде сторонились. Городов и сел на нашем пути не было и не будет в течение еще пяти дней. Эта местность была практически бесплодной из-за жаркого климата и пересохшего когда-то внутреннего моря. Соль, лежащая на его дне, и стала причиной того, что почва стала непригодной для посева. Вокруг простиралась почти голая и ровная степь Унылый пейзаж, и однообразность действовали на нервы.
   Под конец второго дня мы устроились на ночлег на облюбованной кем-то ранее стоянке. Она находилась в естественной складке местности между двумя высокими холмами неподалеку от дороги. Здесь сохранились остатки прошлых кострищ и немного мусора. Поужинав нашими последними, скудными запасами, мы уже собирались ложиться спать, когда на нашу стоянку заехал караван торговцев. Как мы и думали, эта стоянка пользовалась спросом, так как была единственной более, менее удобной во всей округе. В месте, где кругом, куда ни глянь, простирается ровная поверхность, будешь рад и кочке, а тут целых два больших холма. В тот момент, когда раздался грохот и дребезжание торговых повозок, все обречено вздохнули.
   - Какой черт их сюда принес, - вслух подумал я.
   - Повелитель может их припугнуть, они и отвалят а? А еще лучше повозки отберем и спокойно доберемся до места? - вошел во вкус Нигрем.
   - Не. Не надо пусть ночуют. Только поговорите с ними, чтобы едой поделились, да маски не снимайте, а то опять бежать придется. Тут и охрана у них есть, - сказал я, заметив нескольких прохаживающихся с оружием людей.
   - Хорошо повелитель, - вздохнул вампир.
   Я не собирался общаться с караванщиками, а просто хотел спать, что и сделал сразу, как закончил разговор. Я даже не обращал внимания на отсутствие постели или приличной лежанки. Я уже привык к тяготам походной жизни, да и раньше был не особо избалован.
   Однако как бы мне не хотелось выспаться, этого мне сделать в очередной раз не дали. Меня разбудил шум голосов и звон клинков.
   - Ну что же это такое. Даже поспать не дадут, - подумал я поднимаясь.
   Сразу же, как только я встал возле меня появился Нигрем.
   - Повелитель на караван напали. Кому помогать? - спросил тот.
   - В смысле, - не понял я.
   - Ну, кому помогать? Караванщикам или может бандитам? Товар то видно богатый раз напали на большой караван да еще с охраной, - как ни в чем не бывало, ответил вампир.
   - Нигрем ты же вроде в армии служил? Откуда такая кровожадность?
   - Так, то когда было, а теперь кровожадность это не просто слова это как бы сказать ммм? - Вампир, почмокав губами, задумался. - Во! Образ жизни. Как-никак кровью питаюсь, - после раздумья сказал десятник.
   - Чем бы ты, не питался и кем бы ни был, ты должен помнить, что ты в первую очередь человек, - веско сказал я. - Так что давай помогать караванщикам.
   - Уже, - с улыбкой произнес вампир.
   - В смысле? - в очередной раз не понял я.
   - Уже помогли. Сейчас ребята последних вяжут, - еще шире улыбаясь, произнес Нигрем.
   - А? - только и смог сказать я. Потом до меня дошел смысл сказанного. - Так ты меня разыграл? Ну, я тебе еще припомню, - я шуточно погрозил пальцем.
   - Повелитель, неужели вы могли подумать, что если бы было что серьезное, мы бы вас не разбудили, - обиделся вампир.
   - Ладно, раз поспать не удалось, пойдем, посмотрим на этих грабителей, - со вздохом сказал я.
   Охотников за чужим добром в живых осталось пятеро из более двух десятков. Все пятеро были жилистые, подтянутые и явно не страдали от недостатка денег. Одежда и оружие при них было хорошего качества, а навыки как сказали вампиры, выдавали в них наемников или бывших солдат. Даже вампиры не смогли захватить всех живьем, хотя у них был приказ не убивать без нужды. Этих захватили врасплох одними из первых и лишь благодаря этому их смогли повязать. Взгляд у них был цепким, и даже будучи связанными, я уверен, они искали способ освободиться от веревок, которыми были связаны. В эмоциях не было ни тени страха, лишь решимость и уверенность в своих силах. Я аж позавидовал их выдержке и стойкости. Вот бы таких солдат себе.
   Побеседовать я с наемниками не успел, так как пришел хозяин каравана и командир охраны. Они наперебой стали меня благодарить за оказанную помощь. Скоро мне это надоело и они, углядев мое нежелание с ними разговаривать, стали уговаривать меня отдать им пленников. На мой вопрос, зачем они им нужны они ответили, что такому благородному господину как я не пристало тратить время на какое-то отребье. Мне после этих явно льстивых слов захотелось выяснить, зачем им все же нужны пленные. Способа лучше, чем спросить самих пленных я не придумал.
   История пленных, которые на самом деле оказались наемниками, была проста и печальна. Этот отряд наемников, соблазнившись щедрыми обещаниями хозяина каравана, неделю назад совершил вместе с караваном путешествие в империю. В пути пришлось пересекать Петерию. В империю они везли ткани и драгоценности, а обратно взяли специй. Дорога была длинная, и во время путешествия не раз приходилось сталкиваться как с разбоем, так и с дикими животными. Несколько членов отряда так и не вернулись из того путешествия. Каравану повезло - они вернулись как раз перед началом войны. Если бы они запоздали хотя бы на неделю то им пришлось бы пробираться сквозь воюющее королевство. Тогда бы у них было бы очень мало шансов вернуться домой.
   Несмотря на все трудности пути, они все же вернулись в тот город, из которого и выходили. Только тут раскрылась истинная натура того человека, которого они защищали и чей товар оберегали в течение всех этих месяцев. Хозяин каравана пожалел тех денег, что пообещал за наем. За нескольких погибших членов отряда также пришлось бы платить немалые деньги родственникам. Подкупив судью, что вышло гораздо дешевле, и, устроив небольшое представление в местном постоялом дворе, он добился того, что наемников изгнали из города. В случае если их обнаружат даже в его окрестностях, они должны были отработать два года на серебряном руднике. Подобная мера была сродни виселице. Наемникам ничего не оставалось, как покинуть свой родной город, где они все и жили. Бросить семьи, дома и привычную жизнь. Напоследок они решили отомстить караванщику, но в месть вмешались мои вампиры и латники короля. Караванщик хотел получить пленников, именно для того чтобы эта история не выплыла наружу.
   - Если вы согласитесь служить мне, я забуду обо всем и помогу вам свершить месть, как вы того хотите, - предложил я всем пятерым.
   - И что мы должны будем для этого сделать? Стать такими как эти? - спросил один из пятерки, кивнув на вампиров.
   - Да, - не стал лукавить я. - У вас есть выбор. Либо виселица, либо это.
   Люди переглянулись. Один за другим они еле заметно кивнули друг другу.
   - Мы согласны, - продолжил все тот же наемник. - Мы не хотим становиться нежитью, но и не можем оставить наших товарищей неотомщенными. Мы будем служить тебе маг.
   - Хорошо. Ваш враг умрет еще до рассвета....
   - Нет, он должен быть убит от нашей руки, и сознавать, за что лишился жизни, - не дал мне закончить наемник.
   - Пусть будет так, но я хочу, чтобы кроме него никто больше не пострадал. Это мое условие. И еще вы тут же принесете клятву.
   Все тот же человек кивнул и спокойно протянул руки. Дождавшись моего подтверждения, вампиры разрезали веревки, и пленники начали растирать запястья и лодыжки. Слова клятвы были короткими. Порезав руки и произнеся клятву, наемники дождались подтверждения. Тихий мелодичный звон, раздавшийся в темноте, означал, что боги услышали взывающих к ним людей.
   Едва наемники скрылись в темноте для того, чтобы исполнить свою месть я подозвал Нигрема.
   - Пошли кого-нибудь, чтобы все прошло нормально.
   Нигрем без вопросов кивнул и скрылся в темноте.
   В эту ночь я так и не уснул. Все мысли о сне улетучились как будто их и не было. Одно радовало - ночью все прошло гладко. Никто не заметил, куда девался глава каравана. Как его не искали так и не смогли найти. Месть свершилась, и я получил первоклассных и преданных бойцов в свое распоряжение. Жаль, что их осталось так мало.
   Утром торговцы поделились едой, а лошадей мы получили в наследство от мертвых наемников. Им они уже не были нужны. Садился я на лошадь с осознанием, что это вынужденное зло. Лучше так чем месяц топать по дороге. Подложил под седалище несколько свернутых одеял, и мы продолжили путь уже в количестве двух десятков. Оружие наемникам отдали и еще они прихватили кое, что из вооружения своих погибших товарищей, так что наш набравшийся по дороге отряд стал выглядеть еще внушительней.
   Дальнейшая дорога была довольно скучной, если не считать две плохо устроенные засады. Еще на подходе к ним можно было с легкостью определить, что что-то нечисто. Да и места были подобраны слишком очевидные. В результате единственное чего добились неудавшиеся грабители это пополнения нашего отряда тремя не совсем конченными в плане мозгов вампирами. Мне не хотелось пополнять ряды вампиров случайно отобранными людьми, которые даже не могли понять простейших приказов. Лучше уж вообще никого не брать, чем человека, которого пошлешь за топором, а он тебе им еще и голову срубит. А все из-за ненужного рвения. Ритуал превращения в вампира при всех своих достоинствах не мог превратить калеку в могучего атлета, а тупицу в гения. В грабителей на больших дорогах идут не от большого ума. Исключения составляют главари или люди, которые вынуждены этим заниматься, но таких меньшинство. Большинство же составляют обедневшие либо слишком ленивые, чтобы работать в поле крестьяне. И те, и другие не от хорошей жизни и большого ума идут в грабители, притом в королевстве в котором строгие законы относительно воров и душегубов и довольно благополучная жизнь, при которой трудно обеднеть работящему человеку. Король не душит население излишними, грабительскими налогами и каждый при наличии желания может найти себе достойное занятие. Именно поэтому мы подобрали хоть немного соображающих людей. Ими как раз оказались два атамана и один неплохо стреляющий из лука разбойник. Он даже умудрился ранить одного из латников, попав тому в сочленение доспеха.
   Ритуалы пришлось совершать прямо на местах. Подготовка и сами ритуалы заняла два дня. Рыцари короля не видели всех приготовлений и действий, но и того, что они увидели, хватило, я уверен им на всю оставшуюся жизнь. В их чувствах не было отвращения, они прекрасно понимали, что это все вынужденная мера и старались относиться к этому спокойно. Те пятеро наемников также обрели свою вторую нежизнь.
   Судьба сыграла со мной злую шутку даже в то время, когда мне больше всего необходим был отдых. Спокойствия захотелось, называется. Вышло же совсем наоборот. С таким отдыхом мне и работы не надо, а я еще и отдыхать не начал. Были надежды, что хоть столица принесет покой и облегчение. Можно будет посидеть где-нибудь в парке, и спокойно окунутся в тишину и темноту.
   Спустя восемнадцать дней, если считать со времени ухода из лагеря мы достигли прекрасной столицы королевства Кальмерия Туроны.
  

Глава 14. Любовь и прочие неприятности

  
   Столица встретила нас несильным почти незаметным снежком. На дворе стояло начало зимы, и все заметнее было приближение ледяной хозяйки, в объятья которой вскоре попадет все кругом. Еще можно было пренебрегать теплой одеждой, но через месяц настанут настоящие холода и, выйдя на улицу без нее, человек рискует отморозить себе что-нибудь.
   Вдоль дороги стояли красивые расписные постоялые дворы хозяева, которых и слуги активно зазывали уставших путников. Помимо этих двух или трехэтажных зданий на дороге не было заметно других строений. Выглядели они даже снаружи красиво: расписные ставни, изящная отделка стен, чистота. Самое странное было в том, что даже самое худшее из них походило на дом богатого купца. Ряды постоялых дворов тянулись на расстоянии километра и лишь немного не доходили до городской стены, оставляя место для обычной толчеи у ворот.
   Несмотря на пасмурный день, въезд в столицу был запружен повозками, каретами, лошадьми и просто народом. Очередь из всего этого тянулась далеко. Был бы я один, я бы выждал положенное время, но выехавшие вперед латники короля были другого мнения. Они словно волнорезы пробивали себе дорогу в людском море. Их могучие под стать хозяевам кони, подобно таранам врезались в толпу, которая в испуге шарахалась в сторону. От вынужденных уступать дорогу людей неслись проклятья и ругань, но стоило им повернуть голову к обидчикам, как голоса вмиг стихали. Рыцари короля заслуженно пользовались любовью народа. Им мог стать любой воин независимо от положения. Надо было лишь заслужить подобную честь. Каждый мальчишка королевства с малых лет мечтал стать рыцарем и защищать корону. Именно это желание и толкало в основном юношей в армию короля. Случившееся же в таверне Блиоля было редким случаем и подобное могло произойти только в таком захолустном вонючем и маленьком городке как тот. Власть короля, как правило, тем сильнее, чем ближе столица и Блиоль только подтверждает это правило, тем более что построен он был не короной и власть короны там только номинальная.
   Дорога через столицу напоминала прогулку по парку, среди деревьев которого можно было то тут, то там заметить строения, в которых с трудом угадывались жилые дома. Каждое отдельное здание, словно в поединке за красоту соревновалось друг с другом. Вычурность, красота, изящность, гармония угадывались во всем облике столицы. Единственным напоминающим современный город строением была стена его опоясывающая. Все же внутри было наполнено красотой. В отличие от столицы моего родного королевства Лесании, Турона не была нагромождением каменных коробок, где легко можно заблудиться, а узость улиц доходила до того, что можно было с трудом разминуться с идущим навстречу человеком. Здесь было много свободного пространства, а цена одного дома заставила меня ошеломленно открыть рот. Жителей как таковых в столице было всего несколько тысяч, хотя территория, занимаемая городом вполне, могла бы вместить несколько десятков. В Туроне было два больших рынка и только по нескольким улицам, которые соединяли эти рынки с воротами, разрешалось проводить скот. Остальное было полностью отдано людям и остальным разумным. Они же в свою очередь не отставали от облика города, и в своем стремлении поразить окружающих иногда вызывали улыбку.
   Столица была запланирована и строилась с учетом того, что она станет культурным центром не только королевства, а всего континента, с чем она с успехом и справлялась. Такого обилия развлечений, театров, ресторанов, танцевальных площадок и всего остального я не мог и вообразить. Во времена закладывания столицы не было ни воин, ни волнений. Это были золотые времена процветания, когда люди устали от насилия и перешли от разрушения к созиданию. Именно в это время после войны магов и была построена столица. Помощь в создании такого дивного места на Кейле оказали дендары, которые в созидании намного превосходят остальных разумных. Во многом благодаря их помощи столица и приобрела настоящий ее облик. Дендары не захотели терять такого великолепия и до сих пор в городе находиться их община, которая помогает сохранять красоту и великолепие города.
   Стоило посмотреть на погоду на дворе и сразу понимаешь, каких усилий стоит поддерживать цветущими все растения и цветы, которыми буквально засыпан город, целый год. Сразу, как только в него входишь, складывается ощущение, что переместился в другое место или, по крайней мере, время. Стоило выглянуть за ворота и немного отдалиться, как вновь оказываешься под пасмурным осенним небом. Небо же над городом было девственно чистым, и лишь легкие облачка нет-нет пролетали над головой. Температура также заметно повысилась в городской черте. В поддержании чистого неба и ясной погоды круглый год помощь оказывала небольшая община эйлов также проживающая в городе. Лишь представителям зелотов исконно неспособных к созиданию вход в город был закрыт, остальным же вполне можно было любоваться красотами города, если есть необходимые деньги. Поселиться на обычном по меркам столицы и необычном по остальным меркам постоялом дворе мог далеко не каждый. День проживания в столице равнялся месяцу проживания в любом другом городе, да и то если найдешь место, где бы смог остановиться. Все места в немногих постоялых дворах занимаются задолго до заселения. Тем же несчастным кто хотя бы глазком хотел взглянуть на красоты города, приходилось довольствоваться постоялыми дворами на въезде в город, что тоже было неплохо и значительно дешевле.
   Что строить и где строить в городе решал король и совет города. Проектировщики зданий также предоставлялись городом. Если построенное здание не удовлетворяло требованиям города по красоте, его просто сносили или предлагали либо перестроить, либо другому застройщику. Если же хозяин не мог содержать здание в идеальном состоянии, его в принудительном порядке продавали. Такие меры многие считали слишком жесткими, но они отлично помогали сохранять облик города. Цена домов и земли порой доходила до таких размеров, что за пределами столицы на эти деньги можно было выстроить замок. Несмотря ни на что становились в целые очереди за освободившейся землей, ведь престиж жить или просто иметь дом в столице значил многого, да и жить здесь просто замечательно, - думал я, пока мы проезжали по широким улицам.
   Всю дорогу сквозь столицу я проехал с открытым ртом, впрочем, не я один. Ставшие сдержаннее, увереннее и менее эмоциональными вампиры также не смогли не поддаться красотам города. Ароматы цветов кружили голову, а красоты зданий и растений радовали глаз. Я вертел головой как заведенный боясь упустить малейшую деталь отделки зданий или неизвестное мне растение. Старался все запомнить, впитать и потом с упоением вспоминать детали. Под конец поездки, когда полностью стал виден, стоявший на небольшом возвышении дворец, мне пришла в голову мрачная мысль, что все это может быть растоптано империей в своей жажде власти и могущества не побоявшуюся напасть на этот дивный город. Но это была лишь кратковременная мысль, едва родившаяся в сознании, как тут же покинувшая его. Все мое внимание привлек замок открывшийся нашим взорам.
   Он был словно воздушным. Создавалось впечатление, что не будь здания построены на земле и связанными с ней, то замок взлетел бы. Высокие остроконечные шпили башен были так высоки, что казалось, протыкали само небо и так тонки, что казалось невозможным то, как они не рухнули под своей тяжестью или просто от ветра. Завороженный зрелищем я не заметил, как мы подъехали к воротам.
   После того как нас пропустили гвардейцы короля, и мы проехали через ворота, перед нами открылся вид на сад, раскинувшийся перед дворцом и площадь за ним. Я устал уже удивляться красотам этого города и просто смотрел вокруг с открытым ртом, который так и не закрывал. Мне казалось, что этот город и все что я вижу мне сниться. Не может никто кроме, пожалуй, богов создать подобное.
   Из дверей, к которым подошли уже пешком, передав слугам коней, нас встречала хозяйка всего этого великолепия. Никем кроме как королевой Иланной эта окруженная пышной свитой дама быть не могла. Весь ее облик говорил о том, что она привыкла повелевать. Наряд и красивая аристократическая внешность только подтверждали догадку.
   - Добро пожаловать в наш скромный дворец. Сонер мне так много о вас говорил муж, что я не выдержала и решила сама встретить вас. Мы как раз прогуливались здесь неподалеку. Надеюсь, вам понравился город, - с легкой улыбкой произнесла королева. Смесь красоты, наряда, который только подчеркивал женственность и стройность фигуры, и появившаяся на алых губах улыбка кольнули мне сердце. Наверняка многие готовы отдать жизнь за один лишь теплый взгляд подобной женщины. Длинные, шелковистые черные волосы, правильные черты лица, выразительные темные глаза и идеальная фигура от которой так и отдавало молодостью и здоровьем, могли поразить любого. На вид королеве было не больше двадцати пяти, но сказать на самом деле я бы не взялся. Магия даже такая как сегодня могла многое.
   Завороженный открывшимся мне видом, я не сразу понял, на что из сказанного реагировать и, подумав, решил поздороваться.
   - Здравствуйте Ваше Величество. Город просто восхитителен, я не ожидал увидеть в своей жизни ничего подобного, да и не надеялся.
   - У вас будет еще много времени осмотреть его. Слуги позаботятся о вас. Я бы хотела с вами поговорить попозже. Меня очень заинтриговал муж, рассказывая про вас. Ваш рассказ был бы очень кстати.
   Я не нашел ничего лучше как поклониться в ответ. Мои познания этикета и правил не были настолько хороши, чтобы лишний раз открывать рот. Кивнув в ответ, королева со свитой неспешно повернулась и направилась вглубь уходящего от двора сада.
   Пройдя вслед слуге, который, расшаркиваясь, показывал нам с вампирами путь, мы оказались в лабиринте коридоров, залов, комнат и кабинетов. Спустя продолжительное время нас привели к дверям трех комнат, одной из которых была и моя. Справедливо рассудив, что вампиры выполняют роль охранников, их поместили в смежные с моей спальни. Хотя спальнями номера в несколько обставленных дорогой мебелью комнат, я бы их не назвал. В моем распоряжении, было, пять комнат: зал, гостиная, две спальни и столовая с чудесным балконом и видом на парк. Пейзаж, открывающийся с высоты третьего этажа дворца, был умиротворяющий. Особенно мне понравился пруд с небольшой изящной беседкой неподалеку от окон моей спальни. Еще была ванная комната, которую я немедленно после дальней дороги и опробовал. Помимо холодной воды также была и горячая и я, с наслаждением включив воду и добавив пену, откинулся на спину и ненадолго заснул.
   Проснулся от неясного ощущения, чьего-то присутствия. Такое чувство возникает, когда кто-либо упрет на вас взгляд. Открыв глаза, я с удивлением обнаружил в ванной комнате девушку, которая с интересом меня разглядывала. Проводив взглядом по моему скрываемому, теперь уже редкой пеной телу снизу вверх она неожиданно встретилась со мной глазами. Смутившись и встряхнув очаровательной головкой с красным от обуреваемых чувств лицом, она поспешно отвела взгляд и, развернувшись, скрылась.
   - Вас ждут на обед в малом зале господин, - сказал ее голос уже за дверьми ванной.
   - Ммм спасибо, - все, что смог выдавить из себя я так же обуреваемый неясными фантазиями на тему того, чтобы мне потерли спинку. Каким бы человеком не был бы мужчина, а при виде молодой красивой девушки да еще с интересом осматривающей твое тело невольно начинаешь фантазировать на смелые темы.
   Выйдя из ванной и чувствуя себя превосходно, я обнаружил на кровати в гостиной костюм из легкого темного материала, приятного на ощупь и удобного в носке, что я понял, надев его. Вид моего худого от природы и ставшего еще более худым от последних невзгод, обрушившихся на меня тела, никогда не нравился мне, но костюм, сшитый мастером, скрывал все недостатки фигуры и подчеркивал достоинства. Теперь из зеркала на меня смотрел высокий стройный юноша с короткими темными волосами одетый в элегантный серый костюм.
   Едва я только закончил переодеваться, как заглянул слуга и вежливо попросил следовать за ним. Недолго пройдя пару лестниц и множество коридоров, мы оказались в зале, в центре которого стоял стол на персон двадцать как минимум. Сейчас за ним седело несколько человек, среди которых я отметил несколько уже знакомых по палатке короля. Одним из них был Томиус, единственное имя, которого я знал. Правда кем он является в свите короля, оставалось для меня загадкой.
   Насколько я понял это была честь оказаться за королевским столом, да еще и в малом зале. По читаемым эмоциям я понял, что далеко не все здесь присутствующие могли похвастаться ежедневным обедом за королевским столом. Никто не смотрел косо на соседа и не выпячивал грудь от осознания своей значимости. Было видно, что чести обедать с королем можно лишь заслужить, а никак не купить или получить в интригах. Каждый гордился тем, что может быть ближе к монарху, и это был еще один плюс в пользу и так уже завоевавшего мою любовь королевства.
   Немного погодя в обеденный зал вошли король с королевой под руку. Все поспешно вскочили на ноги при виде короля и сели лишь, после того как венценосная чета заняла свои места за столом. Меня посадили через пару мест напротив короля. Не особо сворачивая шею можно было разговаривать с монархами, при этом глядя на собеседника. Едва заметив меня за обеденным столом, монарх кивнул и, улыбнувшись про себя, сказал.
   - Сейчас Сонер вам раскроется одна из тех радостей монаршей жизни, про которую мы говорили. Предупреждаю сразу, не старайтесь есть все подряд - не влезет. И кстати, я слышал, по дороге у вас были небольшие приключения. Надеюсь в этот раз рацион моих поданных вы менять не стали? - все с той же улыбкой глядя на меня, продолжил король.
   - Нет, Ваше Величество. У нас были небольшие происшествия, но все обошлось благополучно, - вернул я улыбку. Мне с каждым разом стало все приятней общаться с этим открытым большим человеком, несмотря на то, что тот был королем.
   - Что же всем приятного аппетита, - произнес Гермиус, когда внесли первое блюдо к легким салатам и закускам, которые были уже на столе, и к которым никто не притрагивался, боясь обидеть монарха.
   Стоит ли говорить, что обед превзошел все ожидания. Такие салаты, жаренное, вареное, тушеное и приготовленные сотнями других способов угощение, я никогда не пробовал. Особенно мне понравились салаты и рыба с птицей, а также бараний бок и сотня других блюд от которых я старался, как советовали отковыривать маленькие кусочки. Несмотря на все мои старания оставить хоть немного места на сладкое до него я так и не добрался. Уже на четвертом десятке перемены небольших блюд мой живот раздулся настолько, что меня можно было перепутать с беременным ежиком.
   - Вижу, вам понравилось Сонер, - после обеда сказал король, с усмешкой глядя на меня. Он, как ни в чем не бывало, передвигался с той же легкостью, как и до еды, словно ее и вовсе не было. - А теперь перейдем в кабинет, там мы сможем немного поговорить.
   - Конечно Ваше Величество, - вежливо как мне казалось, поклонился я, хотя с раздувшимся животом это было трудно сделать.
   Оставшиеся в зале гости удивленно переводили взгляд с короля на меня и гадали кто же я такой, что внешне спокойно разговариваю с монархом. Те же, кто знали, не спешили раскрывать мою тайну. Перешептывания первой половины звучали все сильнее, по мере того как король с королевой, которая не захотела его оставлять одного, покинули зал.
   Через несколько минут мы зашли в кабинет, в котором был небольшой чайный столик и удобные кресла. На стенах были развешаны изящные светильники, которые создавали уютную атмосферу. На столике уже стоял чайник, от которого исходил приятный пряный аромат. Неспешно разлив самостоятельно напиток король откинулся на спинку кресла и отхлебнул из чашки.
   - Попробуйте Сонер вам понравиться. Этот напиток называется чифу и выращивают его только в империи, где климат более подходящий.
   С осторожностью, взяв горячий напиток в руки, я немного отхлебнул из чашки и сразу же почувствовал прилив сил и настроения. Напиток по вкусу напоминал сочетание лесных трав, а по действию его даже сравнить было не с чем.
   - Очень бодрит, - поделился я своим мнением. - Ощущения легкости и бодрости.
   - Никто не знает из чего делается этот напиток. Его состав держится в строжайшей тайне, а цена такая, что лучше о ней не говорить, иначе поперхнетесь, - с улыбкой сказал король.
   - Только это не мешает тебе дорогой пить его чайниками, - не удержалась от подколки супруга.
   - Ну, должны же быть у меня слабости, в конце концов, - ответил король, нежно глядя на жену. Было видно, что этот брак, несмотря на слухи о браках монархов по расчету был по обоюдному согласию и по любви. То как смотрели друг на друга эти люди, не спутаешь ни с чем. - Как кстати прошло ваше путешествие Сонер, надеюсь, ваше самочувствие вскоре улучшилось?
   - Спасибо Ваше Величество за заботу. Путешествие прошло, в общем, хорошо. Были небольшие проблемы, но ничего особенного, - ответил я и рассказал, как прошла наша поездка, ничего не утаивая.
   Король внимательно слушал весь рассказ, а вначале когда я очень смущаясь, рассказал о причине расставания с отрядом, королева не выдержала и заливисто рассмеялась.
   - Извините, не удержалась. Уж очень живо представила ваши мучения, - ответила Иланна и снова рассмеялась, стараясь, придерживая рукой рот не рассмеяться в голос.
   - Ничего Ваше Величество. Видимо теперь еще долго будут вспоминать эту поездку, - со вздохом проговорил я.
   Закончил рассказ я, спустя десять минут. Все это время эмоции обычно незаметные на лицах глав королевства было можно прочитать, не особо напрягаясь. В непринужденной обстановке и за чашкой приятного напитка было видно что хозяева расслабились.
   - Что же я рад тому, что все счастливо завершилось и доволен тем, как вы повели себя, - перейдя на деловой лад, начал король. - Лишние разборки с жителями мне не нужны. Что касается дела, то поскольку наши цели сходятся, я не буду особо мешать вам. Мне важен конечный результат, а все остальное я оставлю на ваше рассмотрение. Как вы решите, так и будут.
   - Кстати, - сказала королева после затянувшегося молчания. - Сонер вы когда-нибудь бывали на балу?
   - Ааа. Нет. Я даже танцевать толком не умею, - смутившись, сказал я.
   - Придется научиться. У нас скоро состоится небольшой прием с балом. Мы время от времени устраиваем такие приемы для дворян и достойных людей. Это неплохой шанс для многих завести себе выгодное знакомство или даже устроить жизнь. Вам мы так уж и быть подберем учителей, которые до начала приема научат вас этикету и танцам.
   - Спасибо конечно, но может не стоит из-за меня так напрягаться. Я не особо люблю подобные мероприятия, - попытался я отказаться от подобной чести.
   - Поверьте это нам не в тягость, - с улыбкой развеяла мои мечты королева.
   Следующие несколько дней меня постоянно мучили с запоминанием правил этикета и танцевальных движений. Оба мои мучения были соединены воедино в лице старого сухого старичка, которого все с уважением называли мастер Горион. Он, с терпеливостью говоря как с маленьким ребенком, пытался привить мне знания, которые пригодились бы в свете. Он учил меня тому, как правильно есть, как правильно говорить, как правильно сидеть, стоять, в общем, он учил меня тому, как живут дворяне. Как живут те, к которым я с детства не испытывал теплых чувств. Успехи мои, вынужден признать, были не велики, быть может, из-за того, что я подсознательно не желал превращения в напыщенного, самоуверенного и отталкивающего всех от себя типа. Все чего добился Мастер после нескольких дней работы со мной это того, что я перестал чавкать за столом и более-менее знал, как применять то количество столового серебра, которое лежало на столе.
   Что касается танцев, то тут успехи были лучше, так как я сам стремился познать все тонкости мастерства ненаступания дамам на ноги. Было бы неприятно выслушивать от какой-нибудь девушки мнение о тех копытах, которые заменяют тебе ноги. Я не стремился выучить все движения в танцах, так как понимал, что за это время я не смогу выучить ни одного из них в совершенстве. Если произойдет чудо, и меня все же пригласят потанцевать, я буду стараться подстраиваться под движения партнерши и во всем следовать ей. Если же мне достанется такое же чудо в перьях в танцах, как и я, то я был уверен, мы вызовем не одну улыбку.
   Наконец наступило время бала. Все время, что я провел в этом чудесном городе я ни разу не выходил за пределы дворца. Моя мечта посмотреть достопримечательности так и осталась мечтой. У меня даже не хватило времени осмотреть, как следует дворец, не говоря уже о городе. А все из-за этого бала, к которому под конец моего вынужденного обучения я начал испытывать чуть ли не ненависть. Я был раздражителен, и все кто встречал мою угрюмую физиономию, старались от меня скрыться.
   Со всей округи еще за несколько дней до начала приема во дворец стали съезжаться экипажи, кареты, коляски и всевозможные транспортные средства. Самые далеко живущие дворяне старались оградить себя от неприятностей путешествия приезжая заранее. Городские и придорожные постоялые дворы заполнились под завязку не удостоенными быть приглашенными на проживание во дворец. За эти дни и так не маленькие цены взлетели до небес. По просторным улицам малонаселенной столицы стало прогуливаться заметно больше народу. Все это мне поведали слуги отрывки разговоров, которых нет-нет слышал в коридорах. Все с нетерпением ждали начала, и были как на иголках в предвкушении вечера, начиная от конюха и кончая королевой.
   На прием для меня был специально сшит генеральский мундир армии Кальмерии, ведь официально именно генералом я и являлся. Он представлял собой жутко модный, как мне сказали в это время костюм с нашитыми на него знаками отличия и рыцарской положенной по статусу шпагой, которая ничем кроме головной боли не являлась. Попытайся я кого-нибудь ей проткнуть, скорее она сломается, чем я добьюсь результата. Костюм же для меня был чересчур кричащим и вызывающим. Я бы с удовольствием одел, тот простой, но элегантный и удобный серый, что мне подарили в первый день.
   И теперь чувствуя себя клоуном в захолустном грошовом шапито, я стоял в стороне и смотрел на общающиеся с шумом группы людей мысленно себя, укоряя за то что, я вообще согласился прийти сюда. Я не знал чем себя занять и после недолгого раздумья решил немного поесть благо стол с закусками был неподалеку. Протиснувшись сквозь весело галдящих и обсуждающих очередной слух дам, я подошел к столу и чуть не упал, столкнувшись с молодой рыжеволосой девушкой, спешащей к тому же столу что и я. В последний момент мы словно утопающие схватились друг за друга и только благодаря этому не оказались на полу. Едва только девушка подняла свою голову и взглянула на меня, я стал тонуть в ее глазах. Говорят глаза зеркало души и в тот момент мне казалось, что я встретил ангела настолько открытым и по детски чистым был взгляд. Все еще держа девушку за руку, я не сразу понял, что мне что-то сказали. Лишь через несколько секунд до меня дошел смысл сказанного.
   - Может, вы перестанете меня держать? Я конечно благодарна, что вы мне помогли, но не стоит, наверное, в благодарность забирать руку. Она мне самой еще пригодиться, - проворковало это создание.
   - Ааа? - непонимающе я уставился на нее. - А да извините, - пришел в себя я. - Простите, меня зовут Сонер, а вас?
   - Меня зовут Лиэн, если коротко, а если длинно, то ... Лучше вам не знать, а то смеяться будете, - смущенно сказала девушка. - И перестаньте на меня так смотреть, можно подумать вы взглядом дырку прожечь хотите.
   - Простите, но вам никто не говорил что у вас очень красивые глаза, - осмелев, произнес я, не сводя с нее взгляда.
   - Говорили, но не так как вы, - отведя взгляд от меня, сказала девушка.
   - А почему вы не стоите с ними и не... Не знаю, как это сказать.
   - Сплетничаете? Не стесняйтесь, - увидев мое красное лицо, проговорила красавица. - Говорите, как есть. Лучше уж так, чем шушукаться за спиной и наговаривать. Я с десяти лет на этих идиотских приемах и уже наслушалась про любовниц маркизов и любовников баронов. В большинстве случаев ни тех, ни других нет, но это никого не останавливает сплетничать по этому поводу. На этих примах единственной для меня радостью и отдушиной является еда и каждый раз приходя сюда, я набираю несколько лишних килограммов в надежде побыстрее отсюда смыться.
   - Ну, на вас это не сказывается, - попытался сделать я комплимент, осмотрев точенную женственную фигуру девушки.
   Не знаю почему, но меня всегда привлекали рыжие, быть может, потому, что в них есть что-то загадочное и мистическое, или это мне только так кажется. Но даже если бы не огненно рыжий цвет волос эта девушка привлекала бы к себе внимание многих молодых и не очень мужчин. Стройная фигура обладательницей, которой она являлась, привлекала длинными прямыми в данный момент на половину открытыми ногами, осиной талией, небольшой, но высокой и упругой грудью, и такой же попкой. Почти приталенное платье серебристого цвета не только не скрывало достоинство фигуры, но наоборот подчеркивало их.
   - Это все природное. Сколько бы я не ела, не могу поправиться. У меня вся семья такая.
   - А кто ваша семья? - не удержался я от вопроса, все так же продолжая глазеть на нее не в силах отвести взгляд.
   - Мой отец граф арлимионский мег кристо ля перференсоршерский, - еле выговорила Лиэн.
   - Теперь я понимаю, почему вы не хотели говорить свое имя полностью, - с улыбкой сказал я, силясь не рассмеяться.
   - Ну вот, - притворно произнесла девушка - и вы смеетесь. Я же не виновата, что у меня такое длинное заковыристое еле произносимое имя. Знаете, как долго я пыталась выговорить его без запинки?
   - Ну, есть и более длинные и заковыристые имена.
   - Какие? - с надеждой в голосе спросила Лиэн.
   - Ну не знаю. Я не так много общался с дворянами, но должны же они быть, - неуверенно сказал я.
   - Вот видите и вы не знаете, а я знаю. У нас в королевстве только у нас такое. И из-за этого все смеются.
   - Ну, я бы тоже смеялся, пытаясь выговорить такое имя, - не подумав, брякнул я.
   - Ах, вы! - накинулась на меня красавица и шуточно ударила кулачком в грудь. - Вам смешно, а мне жить с этим, хотя не будь это мое имя, я бы тоже смеялась.
   - Ну, вот видите не все так плохо.
   - Сонер а чем вы занимаетесь? Вы не похожи на генерала, уж я то знаю, как они выглядят. Насмотрелась. Обычно они старые с большим брюхом и вечно потеющие и пыхтящие. Вы не кажетесь ни старым, ни потеющим. Хотя на счет последнего не уверена, - смешно наморщив в мою сторону носик, произнесла девушка. По ее эмоциям я понял, что ничего подобного она не имела в виду, а просто хотела посмеяться.
   - Ну, я, в общем, наверное, не могу об этом говорить. Это не моя тайна. Уже не моя, - добавил я.
   - Ну, скажите, хотя бы чем увлекаетесь, чем занимаетесь в свободное время, это ведь не тайна?
   - Нет, - сказал я а сам начал лихорадочно думать, а чем же я увлекаюсь и занимаюсь в свободное время, и вдруг неожиданно для себя пробубнил - бандитов я ловлю.
   - Это как это, - непонимающе уставилась на меня девушка - в столице, что ли ловите?
   - Ну, в столице я еще не пробовал. Все как-то за ее пределами, - проговорил я, жалея что, не сдержал свой длинный язык.
   - Ой, а возьмите меня с собой, я тоже хочу с вами. Никогда не видела живого бандита. У нас они не водятся, - с энтузиазмом воскликнула Лиэн.
   - В смысле не водятся, - я аж поперхнулся вином, которое в тот момент пил.
   - Ну, у нас в городе просто нет преступников. Слишком богатые люди у нас живут, чтобы рисковать, проживая в преступном городе. Из тех, что живут, никто не будет рисковать своими деньгами, ввязываясь в сомнительные предприятия, а за приезжими ведется строгий учет и контроль.
   - Но нас на въезде не проверяли и не ставили на учет, - удивился я.
   - Наверное, потому что вы гость короля, а за ними, за гостями следить, в общем, то не принято, - как ни в чем не бывало, проговорила девушка, с терпеливостью объясняя прописную, как ей казалось истину.
   В то время как я уже хотел продолжить беседу с этой красивой и очень интересной девушкой, нас грубо прервали. К нам подошел смазливый и очень нахальный тип, который с первого взгляда мне не понравился.
   - Лиэн дорогая бросай ты этого, - сказал юноша, выразительно посмотрев на меня - и пойдем танцевать.
   - Отстань Рином, не видишь, я разговариваю и не хочу я танцевать, - попыталась отговориться девушка.
   - С каких это пор ты стала такой скучной, сейчас объявят турнеро пойдем, - воскликнул нахал и, схватив Лиэн за руку потащил на свободную пока еще середину зала.
   Девушка сжала губы и выразительно посмотрела на меня. Попытка вырвать руку ни к чему не привела, хватка юноши была крепкой.
   Смотреть на то, как понравившуюся мне девушку у меня забирают, я не мог. Схватив державшую ее руку, я как можно мягче сказал:
   - Оставьте нас, вам же сказали, что никто танцевать с вами не будет. Если вам так хочется, могу пару раз наступить на ноги, чтобы вы успокоились.
   После сказанной фразы лицо стоявшего перед нами человека стало потихоньку краснеть и судя по эмоциям от злости. Видимо неправильный тон, я выбрал, а может надо было его сразу немного прибить. Спустя несколько секунд, справившись со своими эмоциями, парень ответил:
   - А кто можно поинтересоваться вы такой, что говорите, что мне делать, - почти прошипел молодой человек в ответ. Потом ни на кого, не смотря, схватил Лиэн за руку и грубо потащил к центру.
   Я всегда отличался импульсивностью. Во многих вещах, где надо было подумать головой, я сначала делал, а потом думал, что же я такое натворил. В последнее время эта черта только усилилась, поэтому я практически не осмысленно выбросил руку вперед и попал точно в нос схватившего девушку парня. От удара голова его запрокинулась и, споткнувшись, он упал. Из носа сидящего и бешено глядящего на меня человека капала кровь, падая на пол.
   - Вы еще заплатите за этот удар, - прошипел человек, платком сдерживая выступающую из разбитого носа кровь. - Кровь смывается только кровью. Завтра в шесть утра ждите меня в саду возле фонтана. Надеюсь, сражаться на мечах вы умеете, а если нет, у вас будет целая ночь, чтобы научиться.
   После тирады парень встал и, зажимая платком нос под шепотки стоящих поодаль людей, пошел по направлению к большим дверям, выходящим в сад.
   - Зря вы так, - печально проговорила девушка, после того как мы остались одни. Народ вокруг едва началась перепалка, тихо переговаривался, обсуждая происходящее. - Все было бы нормально. Ну, потанцевала бы я с ним, а так завтра он вас может убить. Он неплохо фехтует, а вы, судя по тому, как болтается ваша шпага, видите ее в первый раз.
   Я перевел взгляд на то недоразумение, к которому был прикован взгляд девушки, и которое болталось у меня между ногами, и тихо рассмеялся. И зачем я взял эту железку с собой, я даже порезать ей никого не смогу, а так висит у меня как хвост и вечно лезет не туда куда надо. Представив себе, вид с висящей между ногами саблей и себя вместе с ней, я рассмеялся еще громче. Девушка, посмотрев на меня, а затем на саблю тоже не смогла удержаться от смешка. Ничто не лечит нервы лучше, чем смех, а когда рядом с тобой смеется такая красивая девушка как Лиэн, можно не беспокоиться об этом совсем. И совершенно неважно смеется эта девушка над тобой или с тобой. Один взгляд на это дивное смеющееся создание способен, как мне казалось вылечить любую болезнь. Незаметно для себя я влюбился по уши и уже не жалел ни о чем. Что сделано, то сделано. Чего думать, сделанного все равно не воротишь.
   - Смотрите, завтра не смейте погибнуть, а то кто меня так смешить будет, - строго произнесла девушка отсмеявшись.
   - Я тебе нужен только для этого, - не удержался от подколки я, даже не заметив как перешел на ты. Спохватившись, я, было, попробовал извиниться, но девушка мягко остановила меня ладонью.
   - Не надо. Я и сама уже хотела попросить об этом. Не люблю выкать.
   Дальнейший вечер прошел как в сказке. Я даже умудрился протанцевать несколько танцев и ни разу не наступить на ногу. Я так боялся это сделать, что девушка, увидев мои сжатые в ниточку губы и взгляд, упертый в ноги, расхохоталась прямо посреди зала. Все удивленно посмотрели в нашу сторону но, не заметив ничего смешного, отвернулись. А мы же вообще перестали обращать на окружающих внимание. Мы словно нашедшиеся половинки когда-то целого и, наконец, то соединившиеся старались, как можно полнее раскрыть себя друг другу. Мы смеялись, шутили, пугали резкими смешками и вскриками окружающих, в общем, вели себя как дети. Трудно было поверить, что встретились мы на этом приеме и всего несколько часов назад. Было такое чувство, что мы знаем друг друга уже целую вечность. Все тревоги, заботы и мысли о будущем были забыты. Для нас не было никого кроме нас. Но все хорошее или плохое имеет обыкновение заканчиваться. Как бы тяжело нам не было расставаться, но мы вынуждены были это сделать.
   - Мы еще встретимся, - спросил я, проводив Лиэн до выхода со дворца, где ее ожидала карета и отец хмуро смотрящий на меня. Выглядел он как вполне обычный человек ничем не примечательный за исключением тех же огненно рыжих волос, что и у его дочери. Практически все присутствующие на приеме знали подробности произошедшего, но эти подробности очень сильно отличались друг от друга. Отец был свидетелем всей истории. Он находился неподалеку, но вмешаться не успел, так как ничто не предвещало беды. После же всего не стал ничего говорить, но по его взгляду и эмоциям я понимал, что от меня он не в восторге. Смотрел хмуро, но препятствовать нашему разговору не пытался, впрочем, как и общаться вообще.
   - Мне бы очень этого хотелось Сонер. Ты еще обещал мне показать живого бандита, помнишь? - лукаво глянув на меня, произнесла девушка. - И постарайся завтра не умереть. Я же тебя из под земли потом достану. Выкопаю, и разговаривать научу.
   - Слушаюсь и повинуюсь моя госпожа. Ваше повеление для меня закон. Я презренный раб, а вы моя королева. Прикажите и ....
   - И кончай кривляться, - воскликнула девушка и несильно ударила кулачком в грудь. - Я серьезно. Ты мне еще пригодишься, наверное, - словно задумавшись, произнесла девушка.
   На это я уже не знал, что ответить и, видя мое замешательство, девушка быстро ко мне приблизилась и поцеловала в щеку.
   - Спокойной ночи Лиэн, - только и смог произнести я. Щека горела от нежных прикосновений, ставших для меня такими дорогими губ.
   - Спокойной ночи, - быстро проговорила любимая и быстро влетела в карету.
   Сразу, как только положил голову на подушку, я заснул. Наверное, с моего лица всю ночь не сходила счастливая улыбка. Мне всю ночь снилась Лиэн. Мыслей ни о чем кроме нее в моей голове не было.
   Утром я встал как обычно с рассветом и едва вспомнил о том, что мне предстоит дуэль. Эта мысль немного сбила мне настроение, но стоило только вспомнить лицо Лиэн, как волна любви и нежности накрывала меня с головой. Мы еще вчера договорились, что не стоит ей смотреть на то, что может случиться сегодня. Умирать я был не намерен, но мысли о любимой могли помешать сосредоточится, да и чувствовал я себя увереннее, когда знал что с ней все в порядке.
   Умывшись и одевшись, я направился в сторону фонтана в саду, возле которого и должна была происходить дуэль. Завтракать я не стал, потому что время поджимало.
   Едва только я подошел к месту предстоящей дуэли, как понял, что здесь собрались почти все те, кто присутствовал вчера на приеме. Небольшой открытый пятачок перед фонтаном не смог вместить всех желающих насладиться бесплатным представлением и людям пришлось ютиться под кронами деревьев и на дорожках. Здесь присутствовали также король с королевой, которые сразу же направились в мою сторону, окруженные толпой придворных, слуг и телохранителей.
   - Сонер, я не вправе диктовать любому человеку свою волю, когда дело касается чести, а особенно чести дамы, но может не стоит заходить так далеко. Я уверен, что все вопросы можно решить без крови, - вопросительно глядя на меня, проговорил Гермиус.
   Было странно слышать подобное от человека, который был на полторы головы выше меня и производил впечатление нерушимой скалы, среди мелких камешков.
   - Ничего страшного ваше величество не произойдет. Я обещаю. Никто не пострадает. Может только гордость, - поспешил я успокоить монарха.
   - Ну что же, пока ты меня не подводил Сонер. Надеюсь, в этот раз тоже не подведешь, - сказал король и отошел вместе с женой, которая весь разговор тревожно смотрела на меня. Я сначала даже не заметил, как король впервые обратился ко мне на ты, а потом уже было не до таких мыслей.
   По обычаям в присутствии короля не было необходимости, в каких либо секундантах. В данном случае он выступал единственным судьей.
   Как только отошла венценосная чета, и вопрос о примирении был задан другой стороне, ко мне обратился мой противник.
   - Вижу, вы не струсили и пришли, но я никак не могу понять, чем же вы будете биться, - насмешливо глядя на меня и поигрывая длинным узким мечом, сказал он.
   Я действительно не взял с собой ничего, что могло бы выглядеть как оружие или служить в качестве него. Я еще в самом начале не планировал биться на мечах с противником от рождения тренировавшемся в поединках. Я не был самоубийцей и прекрасно понимал все свои шансы на победу. Их практически не было. А так как подобные поединки велись до конца то и вовсе.
   - Не надо язвить и стараться рассердить противника ведь никогда не знаешь, чем все может обернуться. Не так ли? - почти равнодушно сказал я, наблюдая реакцию окружающих. - А биться я буду этим.
   С чувством превосходства во взгляде я демонстративно сцепил руки и тотчас же в них появился поигрывающий, словно живым бледно-голубым светом меч.
   - Но, но это бесчестно, - смог проговорить после минутного смятения Рином. Стоящие неподалеку и наблюдающие люди тоже возмущенно зашумели. - Вы не можете биться этим.
   - Почему, - притворно удивился я. - У нас был уговор о мечах. Так чем же вам не нравиться мой меч? - Покрутив в воздухе обиженно загудевший от этого движения голубой вихрь, я продолжил.
   - Вроде неплохой меч, форма та, размер тоже, а что касается свечения, так не бойтесь, я его могу убрать, - при этом меч немного потускнел и яркие языки пламени, проходящие вдоль него, словно втянулись внутрь. Внешне если бы не бледно голубой цвет, его можно было принять за обычный.
   - Ну, так что начнем, - продолжил я давить на бледного как смерть противника. - Или быть может, вы струсили.
   - Я не трус, - зло выкрикнул немного взявший себя в руки Рином. - Но и биться с вами, когда у вас в руках это, я не буду. Выберете добрую сталь, и мы посмотрим, кто из нас струсит.
   - Ну, тогда я не буду с вами устраивать поединка. Я же не прошу вас сразиться магически. Я понимаю, что в этом случае вы не сможете мне оказать никакого сопротивления. Спустя пару лет вы может, и сможете зажечь свечу своей силой, но этого явно недостаточно. Так же и я. Возможно, несколько лет спустя, я смогу составить конкуренцию какому-нибудь подростку, с детских лет упражняющемуся во владении оружием. Почему же вы предлагаете мне решить спор холодным оружием, прекрасно понимая, кто победит. По-моему это и есть трусость, заранее зная исход решать спор дуэлью, но при менее благоприятных обстоятельствах прятать голову в песок. А с этим, - я махнул мечом - у нас примерно равные шансы на успех. У меня мощное оружие у вас же опыт и умения. Все честно, не так ли.
   - Я все равно не буду сражаться с вами с этим, - сглотнув, произнес Рином.
   - Что же тогда считаю инцидент исчерпанным, - решительно произнес я и направился в сторону дворца.
   - Подождите, а как же честь, как же оскорбление, которое вы мне нанесли, - донесся до меня неуверенный голос юноши.
   Развернувшись, я посмотрел ему прямо в глаза и произнес.
   - А стоит ли ваша жизнь вашей чести? Подумайте, готовы ли вы за заслуженное лишиться своей жизни. Или может быть, вы скажете, что незаслуженно получили в нос, - ткнул пальцем ему в лицо, и ничего не говоря, направился назад, не обращая внимания ни на что. Мне не хотелось устраивать скандал убийством, пусть лучше говорят как о трусе, чем как об убийце. Убивать, по крайней мере, бесцельно для меня было слишком. Лишаться же жизни в погоне за благородной, но глупой смерти было полным идиотизмом. Лучше быть живым и здоровым, чем мертвым и благородным. Все равно забыли бы обо мне через, в лучшем случае, пару недель.
   Только подходя к дворцу я смог понять какое напряжение я испытывал и скольких сил мне стоило это утро. Переживания и новое чувство любви, которое меня окрыляло, заставило заново пересмотреть свою жизнь. Если еще несколько дней назад мной двигала жажда мести, то теперь я встретил человека, с которым как я чувствовал смог бы прожить всю жизнь. Я не мог описать того, почему это чувствовал, я просто это знал. Это не сможет заставить меня пересмотреть мои планы, но давало надежду о новой цели в жизни тогда когда месть будет совершена. "Если будет совершена" - подумал я. Слишком на многое я замахнулся - месть целой империи. Я невесело засмеялся и не в силах больше выдержать опустился на ступеньки начинающейся лестницы.
   Мои мысли отвлекла тень, накрывшая меня, а затем я почувствовал, как кто-то опустился рядом со мной на ступеньки. Легкая прохладная ладошка коснулась лица, и это прикосновение моментально разрушила то глухое и темное настроение, которое только начало набирать силы. Сжав такую ставшую вдруг родную ладонь, я почувствовал невероятное облегчение и тепло. Повернувшись, я долго смотрел в глаза печальной девушки напротив себя и купался в лучах того тепла, что источала ее душа. Большего мне надо было. Лишь увидеть ее и все. Несмотря на все попытки разума осознать, почему я такое чувствую по отношению к почти незнакомой девушке, сердце настойчиво твердило, что это она и есть. Та единственная, ради которой можно сворачивать горы и переплывать океаны. Мы еще долго так сидели ничего, не говоря и практически не двигаясь, лишь смотря друг на друга. Со стороны, наверное, складывалось впечатление, что таким образом мы общаемся.
   Следующие несколько дней я провел с Лиэн. Мы подолгу с ней болтали о всякой чепухе и прогуливались сначала по парку, а затем она стала показывать мне город. Во всех этих прогулках даже по парку нас провожала четверка вампиров. Нигрем ни за что не захотел оставлять меня наедине с этими кровожадными и заносчивыми дворянами. Если бы не услышал ни за что бы, не поверил, что есть кто-либо кровожаднее вампиров. Но если сами же вампиры называют дворян кровожадными это что-то да значит.
   Лиэн рассказывала о себе и своей семье, делилась воспоминаниями о детстве и о жизни в целом. Она выросла в семье потомственных графов корнями уходящих чуть ли не к возникновению королевства. Сейчас их род несколько обеднел, но все еще был в первой половине списка первых богачей королевства. Мать умерла при родах Лиэн. Она была младшей в семье из четырех человек: отец, два старших брата и она, вот и все семейство, не считая дальних родственников с которыми они практически не поддерживали отношения. Братья до сих пор так и не завели семью, предпочитая вначале устроить свою жизнь. Старший из них захотел помогать отцу в управлении хозяйством и землями, младший же решил сделать карьеру в армии. Отец лишившись жены так и не нашел себе второй спутницы и всю свою любовь отдавал Лиэн. Затея с тем, чтобы подыскать дочери пару каждый раз с треском проваливалась, так как, обладая непредсказуемым характером, девушка могла выкинуть все что угодно. Доходило до того, что несчастные женихи зарекались после посещения их фамильного замка подходить к нему на расстоянии полета стрелы. Подожженные или подпиленные стулья, зелья в еду или питье не способствовали налаживанию дружеских отношений. С недавних пор старший граф стал приводить дочь, на подобные приемы, надеясь, что здесь она сыщет подходящую пару. Судя по взглядам, бросаемым графом, пару она себе нашла, но явно неподходящую.
   - Ты совсем не похожа на заносчивую графиню, - сказал я ей во время ее рассказа.
   - Это еще почему, - вскинув голову, произнесла девушка. - Я могу быть очень заносчивой, но не хочу. Быть заносчивой и важной скучно. Жизнь слишком коротка для того, чтобы тратить ее на ненужную гордость и спесь. Да кстати на счет скуки. Когда ты мне покажешь живого бандита. Я их так и не видела. Наверное, это весело за ними охотиться.
   - Спроси у Нигрема. Он тебе ответит, - не захотел я развивать тему дальше, в глубине надеясь, что Нигрем вдруг разучится говорить.
   - Не, он мне ничего не скажет, - взглянув на стоящего, словно истукан вампира. - Он никогда не сделает, того чего ты не хочешь, а об этом ты точно говорить не желаешь. Не так ли?
   - Какая ты у меня догадливая, - проговорил я, одновременно пытаясь схватить и обнять девушку.
   - Да я такая, - гордо вскинула голову девушка, при этом ускользая от моих приставаний. - Но все равно ты мне зубы не заговоришь. Знаешь, как скучно жить всегда в одном и том же месте. Я никогда нигде не была и ничего не видела. Единственное место, куда я ездила это наш замок, да и то, он здесь неподалеку. Всего несколько дней езды.
   - Как же тебе может быть скучно в таком городе. Здесь же всей жизни не хватит, чтобы заскучать, - попытался я образумить девушку.
   - Это тебе так кажется. Ты впервые в городе и все тебе здесь кажется таким чудесным и сказочным. Даже красота рано или поздно приедается.
   - Ну и чего же ты от меня хочешь? Чтобы я тебя свозил на охоту за разбойниками, что ли, - недоумевая, спросил я. Странно было слышать, что на людей можно охотиться. Представив образ бегущей с азартом в глазах и с дубинкой в руках хрупкой девушки за испуганно убегающим от нее бородатого, заросшего мужика бандитской наружности, я невольно улыбнулся.
   - Чему ты улыбаешься, - обиженно ответила девушка. - Я серьезно. Я всю жизнь жила в золотой клетке. Меня никуда не выпускали и всю жизнь оберегали. Я хочу увидеть жизнь такой, какая она есть, а не то, что мне показывают. Я хочу попутешествовать и увидеть мир. Возьми меня с собой куда-нибудь.
   Вид печальной готовой расплакаться девушки меня растопил. Уже готовый на все лишь бы Лиэн повеселела, я еле заметно кивнул головой.
   - Ладно, маленькая бестия, куда ты хочешь поехать? - окончательно сдался я.
   - Не знаю, - подумав, сказала девушка. - А где ты был?
   После недолгого перечисления тех мест, где ступала моя нога и историй с ними связанными Лиэн сразу же в ультимативной форме выбрала Блиоль. Я долго с ней спорил и пытался переубедить, но все было бесполезно. Едва дослушав историю о том, как мы бежали из того города, она уже не слушала моих уговоров, а в глазах зажглись опасные огоньки. Что-то мне подсказывало, что вонючему городу недолго осталось стоять на своем месте.
  

Глава 15. Веселая поездка

  
   При подготовке к поездке трудности у нас возникли с тем, чтобы уговорить короля и отца Лиэн отпустить нас. Отца Лиэн уговорила быстро, а вот король вначале ничего не хотел слушать. Едва только я заикнулся ему о том, чтобы съездить с девушкой в Блиоль, как сразу получил категорический отказ. Видимо еще были свежи воспоминания о моей поездке, а зная характер девушки с которой мы поедим, воображение короля обрисовало ему невесть что. По-моему пришествие демонов и наводнения с землетрясениями были мелочами по сравнению с тем, о чем подумал король.
   Я уже начал обратно распаковывать вещи, когда в мою комнату ворвался с радостными криками рыжий вихрь и закружил вокруг меня. Не знаю, как, но девушка смогла уговорить короля поехать со мной. Я даже специально спросил об этом самого короля, а тот лишь с вздохом пожал плечами и тихо сказал.
   - Я всегда имел слабость к женщинам. Когда они меня о чем-то просят, не могу отказать, а твоя Лиэн это вообще что-то. Она весь вечер и почти всю ночь просидела возле дверей кабинета с требованием отпустить вас покататься, как она сказала. Сонер, - еще раз вздохнул король - не дай ей натворить глупости и сам их тоже не натвори. Помня про твои прошлые приключения, я очень опасаюсь, что опять недосчитаюсь какого-нибудь города. Тогда я буду вынужден отдать вас на растерзания жителям либо убить собственноручно. В противном случае смерть будет грозить мне и моей жене. В прошлый раз, когда вы практически полностью разорили Нюрсент я еле смог сдержать желающих вашей крови. Только то обстоятельство, что вы вернули все и в том числе горожан, которые по вашей вине стали вампирами я смог вас спасти. Сейчас я понимаю, что поступил тогда правильно, но то решение мне далось слишком тяжело. Если подобное случится, колебаться я не буду. Ты меня понял?
   - Да ваше величество, - сказал я. - Я постараюсь, чтобы все прошло как можно более спокойно. Лиэн хочет увидеть настоящую жизнь, и я ее понимаю. Я сам всю жизнь жил в деревне и прекрасно знаю, что везде она разная. Пока сам не увидишь, не поверишь. Наша поездка будет недолгой. Я хочу проехать туда и обратно до сильных морозов. За месяц я думаю, управимся.
   - Хорошо поезжайте, но помни наш разговор. Я дам вам сопровождение. На всякий случай. Если будут бить, лучше бегите, но не вступайте в схватку, считайте это не трусостью, а вынужденными маневрами, - серьезно, глядя мне в глаза, сказал король. - А еще лучше было бы, если бы вы никуда не ездили.
   Виновато опустив глаза, я промолчал. Я сам прекрасно понимал, что ехать сейчас в зиму неизвестно зачем и неизвестно куда было глупо, но никак не мог образумить Лиэн. Мы даже с ней немного поругались по этому поводу, но так же быстро помирились. Я просто не мог долго сердиться на нее. А еще я прекрасно понимал, что скоро мне опять предстоит поездка в наш лагерь в лесу, ведь обязанности с меня никто не снимал. Как только потеплеет, надо будет сразу отправиться в лагерь. Наверное, именно мое стремление подольше побыть с девушкой и желание узнать ее получше и сыграло решающую роль.
   Как бы там не было, но через день мы в сопровождении пятнадцати вампиров, двадцати латников и десятка магов выехали из столицы. Мы специально для поездки подобрали сани, потому что по-другому по заснеженным сейчас дорогам проехать было просто невозможно. За то время что я провел в городе, совершенно не ощущалось, что по времени года сейчас зима. В городе круглый год сияло солнце и лишь иногда, чтобы дать влагу деревьям и растениям проходил дождь и то в темное время суток.
   Езда по заснеженным просторам, где каждый холм или кочка скрытые сплошной белой пеленой представляются, как барханы в пустыне с белым песком мне неожиданно понравилась. Снег сгладил дорогу, и сани плавно скользили по едва различимой дороге. Все вокруг представлялось как в сказке, которую мне читали в детстве родители про снежную королеву и ее царство. Приятная поездка и любимая девушка рядом вселили во мне надежду, что, возможно, все будет не так ужасно как я себе напридумывал.
   Изредка мы встречали по дороге караваны с такими же, как и у нас, санями, но по большей части дорога была пуста. Даже лесные грабители и те предпочитали в это время года оставлять на время свою профессию пропивая все нечестно нажитое за год. Лиэн практически всю дорогу неотрывно оглядывала окрестности, будто боясь, что-то пропустить. Прижавшись своим одетым в мягкую теплую шубу плечом к моему, она во все глаза тихо обозревала окрестности, лишь изредка привлекая мое внимание к красивой веточке или странному облачку. Что поделаешь таковы, наверное, все девушки и возможно именно это нас в них и привлекает.
   В первый же день мы остановились на небольшой заснеженной поляне и разбили лагерь. Снег мы решили не трогать, а поставили поверх него купол, благодаря которому внутри было тепло. Правда потом возникли проблемы с таянием и мокрую кашицу, в которую он начал превращаться все же пришлось убрать. Все занимались своими делами и весело переругивались. Латники короля были как раз из тех, что отправлялись с нами в прошлые наши поездки, так что знакомится, уже не было нужды. Что касается магов, то они были в виде исключения довольно приятными в общении и быстро все в нашей довольно большой компании нашли общий язык.
   На второй день в конце показался небольшой городок Лиорн. Это было даже скорее большая деревня, нежели город. Все дома в ней, так же как и хлипкая даже на вид стена были сделаны из дерева. Несмотря на неказистость стены, которая явно строилась не от людей, а скорее для придания некой защищенности и от зверей, дома в городке были неплохими, а улицы ухоженными.
   Это был последний город перед дальнейшей дорогой, и все старались в этот день запомнить тепло и уют домашнего очага. Дальнейший путь должен был пролегать по практически голой заснеженной степи. Редкие постоялые дворы на дороге должны были быть небольшими островками в безбрежном океане снега, но их редкость и непостоянность заставляла задумываться о теплой одежде и запасах на дорогу.
   В это время года постоялые дворы и гостиницы практически пустовали и мы, не стесняя никого, прилично устроились на постоялом двору в центре городка, заняв его практически весь. Вампиры, маги и латники кто за кружкой горячего шоколада, кто за пивом, а кто и вовсе за капелькой крови болтали внизу о своих похождениях и наперебой рассказывали смешные истории из прошлого. В этот день я впервые спал с Лиэн в одной кровати, причем она сама предложила, якобы для согрева спать вместе. Хитро посмотрев на меня, она как бы невзначай передернула плечами и прошептала.
   - Сонер ты же не оставишь бедную продрогшую девушку ночевать одной в холодной кровати.
   Эта девушка при всей своей наивности и застенчивости была одновременно порой даже вызывающе наглой и дерзкой. Такое сочетание сбивало меня с толку. Говорят, никогда не знаешь, о чем думает женщина, но с Лиэн складывалось впечатление, что она сама порой не знает, о чем она подумает в следующее мгновение. На ее, казалось бы, обычный вопрос я не знал, что ответить и простоял бы столбом довольно долго, если бы она не затолкала бы меня в комнату и не засунула, чуть ли не насильно в постель. Несмотря на близость горячего желанного тела, я не стал пользоваться ситуацией и мы, просто не разжимая объятий, проспали всю ночь.
   Было так чудесно проснуться с первыми лучами солнца и вдохнуть пряный аромат шелковистых волос девушки, от которой к утру не тянет бежать куда подальше, а появляется желание сомкнуть посильнее руки и прижать поближе такое дорогое и родное существо. Стараясь не разбудить девушку, я осторожно прикоснулся губами к щеке. Было невыносимо сложно сдерживаться от желания буквально растерзать Лиэн. Вид растрепанных волос на подушке, гибкого тела, очертания которого угадывались сквозь толстое одеяло, и запах ее духов сводил меня с ума. Видно что-то, почувствовав, девушка повернулась на другой бок и, издав протяжный зевок, сонливо начала протирать глаза.
   - Уже утро? - все еще зевая, спросила она. - Я так хорошо спала, как не спала еще никогда. Мне снился сон, будто мы с тобой бегаем по поляне с цветами, а вокруг море бабочек. Разноцветных таких и красивых. А еще там была горная, быстрая речка с прозрачной водой и мы сидели на берегу и смотрели на воду. И еще ты меня обнимал, и мы целовались, - уже смущено и едва слышно прошептала Лиэн.
   После этих слов мое сердце забилось так сильно, словно готово было выпрыгнуть из груди и завестись крыльями. Уже не отдавая себе отчета в том, что я делаю, я прижался губами к губам Лиэн и мир замер для нас двоих. Душа и все естество запело и появилось ощущение полета. Казалось, захоти мы сейчас взлететь и у нас не возникнет с этим проблем. Время словно остановилось для нас, и лишь настойчивый стук в дверь вернул нас к такой серой и скучной реальности.
   Мы вчера договаривались пуститься в путь сразу, как только будет светло, и это пришел Нигрем проверить как мы там и когда выезжать. Успокоив вампира, мы с Лиэн спустились вниз и все дружно позавтракали. Даже не выспавшийся вид нескольких вампиров и людей не испортил настроение компании. Видимо, вчера застолье продолжалось еще долго. Все были полны оптимизма и хорошего настроя. После завтрака мы расплатились с хозяином, который был очень рад нежданному в это время года хорошему заработку, и выехали в дорогу. Все, так же как и вчера светило яркое, но не согревающее солнце и вся дорога была усыпана снегом.
   В течение нескольких последующих дней ничего нового в дороге не происходило, если не считать нескольких простуженных с которыми с легкостью справились маги. Пейзаж был настолько однообразен, что даже Лиэн вечно все рассматривающая и высматривающая заскучала. Как мог я ее веселил и рассказывал истории из моей учебы и жизни. В ответ она делилась своими воспоминаниями и время в дороге, в общем, проходило довольно быстро.
   На шестой день, когда на дороге под действием солнца стали появляться лужи и снег начал таять, природа напомнила о времени года, и вначале подул резкий ветер, а затем пошел густой снег. Погода все больше и больше стала ухудшаться. Уже через несколько часов после начала бурана невозможно было разглядеть что-либо на расстоянии в несколько шагов. Ветер бил с такой силой, что порывал опрокинуть и понести. Маги сколько могли, сдерживали непогоду установив щит вокруг нас, но они не могли держать его вечно и даже помогай им я моих сил хватило бы от силы на пол дня, после чего оставалось бы помолиться и устроить в сугробе могилку покомфортнее.
   - Повелитель это место имеет дурную славу, но говорят, здесь неподалеку есть пещера, в которой можно переждать непогоду, - стараясь перекричать вой ветра, проревел Нигрем.
   Стараясь беречь дыхание и поддерживать Лиэн, которую, как самую легкую особо гнуло под порывами ветра, я кивнул. Блуждание вереницы схватившихся друг за друга чтобы не потеряться людей и не совсем их длилось порядка часа, прежде чем мы, наконец, отыскали долгожданную пещеру. Внутри оказалось сыро, но, по крайней мере, ветер и снег сюда не проникали, так как вход был достаточно узок и над ним был естественный козырек, преграждающий им доступ. Пещера была просторной и мы вместе с лошадьми, и поклажей почти с комфортом устроились в тепле. Сани пришлось оставить снаружи, но это была наименьшая плата за возможность погреться у костра. Судя по всему, пещера была бывшим руслом спускавшейся под землю реки. В дальнем конце ее в полу был довольно широкий сток, куда раньше утекала вода. Он вел дальше вглубь горы. Куда именно мы не выясняли но, пройдя несколько сот метров, не обнаружили ничего опасного или странного. Вода сгладила острые грани горной породы, и во многих из них можно было увидеть свое отражение. Блики от осветительных магических шаров, которые зажгли маги, создавали причудливые узоры на стенах и потолке, отчего казалось, что происходящее видится во сне.
   - Нигрем, а почему ты сказал, что это дурное место. Вроде ничего плохого в нем нет, - вспомнил я о мучавшем меня вопросе.
   - Люди что здесь обычно останавливаются, порой чувствуют слабость. Это происходит не всегда. Иной раз здесь вполне обычная пещера, а иной раз люди, остановившиеся здесь, так и не возвращаются, и путники, пришедшие позже, находят здесь высохшие трупы.
   - Будем надеяться, что беда обойдет нас стороной. На всякий случай выставь по одному часовому у входа и у стока. Так будет спокойней.
   - Хорошо повелитель, - бодро ответил Нирем и отошел, после чего послышались его зычные команды.
   После всех приготовлений к ночевке и еды все улеглись спать. Мы с Лиэн, обнявшись и совершенно не обращая внимания на окружающих, устроились в укромном уголке возле стены. Сон долго не приходил ко мне, мешало какое-то тревожное чувство, но разобраться в нем как я не пытался так и не смог. Спустя пару часов метания по постели я не выдержал и осторожно, чтобы не разбудить девушку встал. Мне хотелось пройтись и развеяться. Погода на дворе не располагала к прогулкам на открытом воздухе и я решил проверить часовых и еще раз для спокойствия осмотреть пещеру.
   Еще издали Крун - вампир, который стоял на часах заметил меня и тихо заверил меня, что все спокойно. Его словам я доверял так же как своим, потому не стал ничего выпытывать а, пройдя дальше, забрался в сток. Он круто уходил дальше вглубь горы. Осветив себе дорогу небольшим шариком, я стал внимательно осматривать поверхности. Пройдя, немного дальше я, так же как и в прошлый раз ничего странного не обнаружил, но сосущее чувство чего-то нехорошего не пропадало. Может быть, меня что-то другое беспокоит. Вконец устав от бесплодных попыток понять, что меня тревожит, я все-таки заснул беспокойным сном.
   Посреди ночи меня разбудил чей-то стон. Продрав глаза, я стал озираться по сторонам, стараясь понять, кто стонал. Спустя пару секунд стон повторился. Стонали в стороне от меня. Высветив человека, я ужаснулся, увидев, что человек совершенно бледный почти белый. Кожа ссохлась и стала походить скорее на корку засохшего нечто, чем на человеческую кожу. Некогда сильный человек, латник короля, который даже во сне не снимал доспехов кроме шлема, лежащего неподалеку, стал похож на глубокого старика. Подобная перемена не могла произойти за несколько часов сна. Осторожно поозиравшись по сторонам я так же обнаружил, что у других подобная беда. Попытка растормошить людей ни к чему не приводила, они все так же беспокойно стонали во сне и ни на что не реагировали. Мои метания среди людей привели к тому, что я разбудил вампиров и магов. Вампиры никаких изменений в самочувствии не почувствовали, а вот маги выглядели несколько бледно хоть и не так как латники. С ужасом, вскрикнув от мысли, что с Лиэн могло произойти то же, я бросился к ней. Она, раскрывшись, лежала на подстилке и тихонько постанывала во сне. Лицо и открытые участки так же ссохлись и побелели. Опустившись на колени, я тихонько взял ее ладонь в руку и в отчаянии прижал к своей щеке. Видеть Лиэн в подобном состоянии было для меня слишком больно.
   Очнувшись как после глубокого погружения, я стал озираться по сторонам, ища причину всего этого. Не могли люди враз постареть, если только кто-то не постарался. Поняв мои мысли, вампиры, и маги также начали беспокойно озираться по сторонам. Видимо мой безумный взгляд, который я бросал по сторонам их образумил. Несколько бросилось в сторону стока, и спустя мгновение после оттуда послышались крики и ругань. К тому времени как мы подбежали в пещеру, из бывшего русла подземной реки выползло нечто, что отдаленно напоминало осьминога, но при этом у этого создания абсолютно не было головы и рта. Оно постоянно меняло форму и подобно океанским волнам перекатывалось буграми. Черный цвет и маслянистый блеск сбивали всякое желание, познакомится с этим созданием поближе. При всей слабости на вид щупальца этого создания с трудом удавалось ранить. Клинки вязли в нем как в желе, а прорубить само щупальце не хватало сил даже у вампиров. Маги подоспевшие к схватке выпустили несколько боевых заклятий, но к всеобщему ужасу они просто впитались в чудовище словно в губку и не вызвали у того абсолютно никакой реакции. Магия вампиров, которую они испробовали на чудище, не наносила особого ущерба, но все же действовала. Тучки невесомого праха оставляли после себя изъеденные участки, однако этого явно было мало. Истинная магия, которую я в отчаянии опробовал, также не принесла результатов, она впиталась в тело осьминога. У нас оставался шанс спастись, но никто не хотел оставлять остальных погибать.
   Маги, потратив силы на удары по монстру, буквально на глазах стали превращаться в стариков. Кожа их стала бледнеть, щеки впадать, а волосы выцветать. Спустя несколько минут никто из них уже не был способен ступить шаг без посторонней помощи. Тут до меня, наконец, дошло, чем же и как питается чудовище. Взглянув на все истинным зрением, я увидел тоненькие ручейки энергии жизни, вперемешку с магией тянущиеся от каждого человека к монстру. Вампиров это не касалось, видимо магия смерти и само то, что вампиры были нежитью, не очень устраивало пищеварительную систему осьминога, если она у него была.
   Вампиры продолжали пытаться кромсать чудище. Получалось у них примерно так же. Вся схватка происходила в практически полной тишине, лишь изредка раздавались крики предупреждения и удары мечей. В момент, когда я оглянулся, двое из вампиров как раз отлетали по направлению стены от тяжелого удара щупальцем. Одно из них было уже отрублено и извивалось немного в стороне от свалки, второе едва держалось на крохах плоти. Весь пол покрывала густая слизь существа, заменяющая ему кровь. Щупальцев оставалось еще около десятка, и времени, судя по притихшим стонам людей, также оставалось немного. Единственным выходом была старая добрая сталь и, вытащив свои метательные ножи, я с удовольствием всадил все десять, что недавно купил в столице в наиболее, как мне показалось уязвимые места. Это помогло мало. Меча у меня не было, да и что я с ним смогу сделать я не имел ни малейшего понятия. Вампиры с их чудовищной силой могли мало, а я со своими возможностями буду только путаться под ногами.
   Когда я уже стал чувствовать приближение отчаяния и слабости - не иначе те струйки энергии, которые из меня вытекают, начали кончаться - внезапно ожил костяной нож, с которым я так и не расставался и о возможностях которого мог только догадываться. Рукоятка будто живая сама толкнулась в руку, а лезвие засветилось призрачным темным пламенем. Призрачная надежда, такая же как свет от ножа, спасти Лиэн придала мне сил и решимости. В тот момент я просто ни о чем другом не мог думать кроме дорогого мне существа. Меня совершенно не волновала своя собственная судьба лишь бы она жила и смеялась. С улыбкой на лице и образом Лиэн в мыслях, я шагнул навстречу осьминогу. Не знаю, кого благодарить за то, что отчаянная попытка пройти напролом оказалась удачной, но вопреки всему я смог вонзить лезвие по самую рукоять в тело монстра. После этого все, что я видел, был потолок проносящийся мимо меня или я мимо него, неважно, а дальше спасительная темнота.
   Пришел я в себя с мыслью о том, какого это оказаться мертвым? Совершенно спокойно подумал: куда я интересно попал в рай или ад? Чего переживать если уже все произошло? Меня всегда интересовали подобные вопросы. Что ждет нас там? Тех, кто истого верит в какого либо бога я знал, они забирали к себе. А что касалось меня, я не имел ни малейшего понятия. Дел с богами я не имел, по крайней мере, по собственной воле и в этой жизни. Все что я мог сказать о том, где я очутился, так это то, что там, куда я попал, было очень холодно и светло. А еще меня мучила странная горечь во рту и боль в спине. Отстранённая мысль о том, что в аду или раю может болеть спина, привела меня в чувство. Если ад то там, скорее всего, будет что-то пострашнее боли в спине, а если рай, то по идее там болеть ничего не должно. Или может ангелы Сиониса или Орильи решили сыграть в игру пни бренное тело усопшего как можно дальше?
   Преодолевая сопротивление затекшей шеи, я осмотрелся. Лежал я на некоем подобии волокуши, и при этом она двигалась. Тащил ее, судя по видневшейся впереди спине, кто-то из вампиров. Вокруг был снег, а сверху было безоблачное синее небо. Буран видимо давно уже кончился, и ничто уже не напоминало об этом, кроме, пожалуй, глубокого рыхлого снега в который нет-нет проваливался кто-то из вампиров. Рядом со мной что-то лежало. Понял я это только тогда когда попытался перевернуться на другой бок. Осторожно чтобы не оказаться за бортом, но и не потревожить спину я обернулся. Рядом со мной лежала Лиэн, та самая Лиэн, какой я ее помнил. Бледность сошла с ее лица, и на щеках разливался румянец, а грудь под теплой шубкой мерно вздымалась. Несколько минут я просто лежал и любовался. А потом все же заметили мое пробуждение.
   Движение тот же час остановилось, а я почувствовал, как меня начала накрывать, а потом и сдавливать чья-то тень. С трудом, узнав в сдавливающей меня тени Нигрема, я поинтересовался:
   - Ты меня так рад видеть или тебе чего-то надо, и ты подлизываешься.
   Видимо шутка вышла не очень смешной, раз Нигрем наоборот еще крепче схватил меня и мне уже начало казаться, что я слышу треск собственных костей. Было странно видеть старого вояку в таком виде, и я уверен, умей Нигрем плакать, он бы сейчас рыдал как мальчишка. Вокруг столпились другие вампиры и все со странным выражением лица и облегчением в эмоциях смотрели на нас.
   - Повелитель мы все думали, что не увидим вас снова, - нехотя разомкнув объятия, произнес ветеран. - Я вообще думал, что мы из той пещеры не выберемся. Если бы не вы, наверное, там бы все и остались.
   Подобную мысль я сразу постарался выкинуть из головы. Если бы да кабы, да в саду б выросли грибы. Все живы и хорошо. С мыслью обо всех я оглянулся и пересчитал волокуши и тела на них. Не хватало нескольких человек.
   - Кто? - просто и без эмоций спросил я.
   - Один маг, два вампира - Тиор и Суннис и семеро латников, - без раздумий произнес ветеран. - Латники погибли еще во сне, а мага мы не смогли спасти, да и вас с остальными мы спасли по чистой случайности. Если бы не предложение Круна, - кивнул Нигрем на рядом стоящего вампира - мы бы сейчас с вами не разговаривали.
   После этого я выслушал историю о том, что происходило после моей встречи со стеной. Жертвенный нож очень не понравился твари. Подобно заклинанию вампиров он просто обратил в невесомый пепел ту часть осьминога, в которую я по чистой случайности его вонзил. Я все еще не могу понять, как я дошел до него. Нож будто почувствовав, что оказался внутри врага стал подобно болезни окружать себя черным облаком и, касаясь плоти это облако, обращало ее в пепел. В тот момент тварь словно взбесилась. Все щупальца, что еще оставались при ней, стали беспорядочно молотить по всему что попадалось. Так погиб один из вампиров, которого просто припечатало к полу, словно молотом. Первому же не повезло упасть на выпирающую часть скалы, которая словно букашку проткнула его. Через минуту осьминог видимо догадался о причине неприятностей и смог выдернуть нож ценой потери трех щупалец и трети туловища. После этого вампирам оставалось только добить еле живого врага.
   Как не была сладка победа, но вид всех нас и самих вампиров, сильно потрепанных в бою привел, по словам Нигрема всех в уныние. Еле живые если можно применить это слово к вампирам, со сломанными у многих костями, вывихами и прочими впечатлениями они скорее походили на грязных бродяг, нежели на доблестных и бесстрашных воинов. Выпив все те запасы крови, которые были с ними и, залечив раны, они стали коллективно думать, что делать дальше. И вот тут то и подал голос, молчавший до этого Крун.
   - А что если взять кровь у этого, - пнув валяющиеся останки осьминога, спросил вампир.
   - В первый момент повелитель мы подумали, что Крун спятил, - продолжил рассказ Нигрем. - Питаться этим склизким гадом, который убил столько наших, да к тому же так воняет. Такое в голову не пришло бы никому из нас. Крун у нас иногда эдакое выдает, сумасшедшее и в тот момент мы подумали, что это его очередной заскок, но он смотрел с таким серьезом, что мы чуток задумались. Дальше он просто взял обрубок этой гадины и выцедил себе приличную дозу той слизи, что заменяла ему кровь. Клянусь богами, будь я человеком, меня бы вывернуло наизнанку. Даже смотреть на эту мерзость противно, а уж пить ее это и вовсе.
   Случайная мысль, возникшая в голове, вдруг выплыла наружу и отчаянно буравила мне мозги. Серьезно глянув на Вампира, я спросил.
   - Нигрем а ты случайно не этой как ты сказал гадостью нас лечил? А то когда проснулся, у меня во рту было такое ощущение, словно табун лошадей нагадил.
   - Ну. Может быть и ей, - смутившись, промямлил всегда серьезный вампир. - А что нам оставалось делать? В окружении почти трупов, притом, что мы и сами были далеко не живчики. Вы бы взглянули на себя со стороны, так бы точно не узнали. От трупов вас отличало только еле бьющееся сердце и еле слышное дыхание, а так и не отличишь. Мумия мумией. Мы бы вас отнесли бы к кому, кто помочь мог бы, город то недалеко, но как бы мы вас туда притащили? Сказали здрасте вот тут мяско еще не дохлое завалялось, подлечите, пожалуйста? Да нас бы сразу на колья и еще какую-нибудь молитву от святоши, чтоб типа душа не мучилась.
   - Извини, не подумал, - покраснев от справедливой критики, произнес я. Не смотря на подступающие к горлу рвотные позывы и воспоминания о склизком веществе, заменявшим твари кровь я понимал, что выбора все равно не было. - Вы все правильно сделали. Если есть лекарство, какое противное оно не было бы, стоит его использовать, только мне не вериться что эта кровь могла так помочь трупам.
   - Я бы сам не поверил, если бы не увидел. Кто мне скажи, что такое возможно точно в лицо бы плюнул. Только мне плевать не надо, - увидев выражение моего лица, произнес Нигрем.
   - Я об этом и не думал, - улыбнувшись, произнес я.
   - Как бы там не было, но эта кровь помогла. Крун едва выпив начал нас уговаривать попробовать на людях. После получаса споров, когда Круну могли голову открутить и когда я, наконец, решился сам попробовать, мы испытали ее на Лиме - одном из латников короля. Все равно он точно не жилец был. Вообще все латники и Лиэн особо плохо пережили эту ночь. Если остальных можно было принять за относительно свежие трупы, то латников за чуть ли не прошлогодние. Мы подумали, что хуже уже быть не может и с замиранием сердца, в тот момент наблюдали, как словно по воле богов человек начал оживать. Я в жизни повидал много странного, но это было страннее всего. Видеть то, как человек возвращается буквально с того света это что-то.
   - Нигрем а у меня вопрос. Почему это кровь с того света возвращает, а у меня спина болит? А?
   - Мы не знаем почему, но эта штука выборочно работает. У кого-то грудь развороченную может исцелить, а царапину не заметить. У кого-то царапину заметить, а грудь пропустить. Мы Сунниса как только не пытались лечить, но так спасти и не смогли. Он как на скалу напоролся, так и не пришел в себя, даже вампирская натура не спасла и кровь. Куда мы ее только не вливали: и в горло и на рану, кто-то даже куда подальше залить предложил, но так и не спасли его. Не лечит его кровь и все. У вас она все залечила, а спину нет. Там у вас кожа просто разодрана была, мы, как могли, перевязали, но ничего серьезного нет.
   Спустя час начали приходить в себя остальные. Сначала маги, а потом и рыцари с девушкой. В тот момент, когда Лиэн открыла глаза, я не выдержал и заплакал. Открыв глаза и непонимающе уставившись на меня, она спросила, почему я плачу. Мне было тяжело говорить, но, глотая слова сквозь слезы, я все же смог рассказать ей что случилось. Лиэн как и остальные люди за исключением магов так и не просыпалась и кроме неясных как будто приснившихся образов не помнила. Ей снилось что-то ужасное, но что именно она сказать не могла. В то, что я рассказал девушке, было трудно поверить, но, увидев взятое на память щупальце и выслушав рассказ остальных, не поверить уже не могла. Единственное о чем она сожалела, это о том, что она так и не увидела тварь всю целиком и живую. Улыбнувшись против своей воли, и представив сцену Лиэн с мечом в руках и обтягивающей стройную фигуру броне, я пообещал, что если еще одна встретиться я оставлю ее девушке.
   Терять друзей и соратников всегда нелегко и к этому невозможно привыкнуть. Можно забыться в пьяном угаре или держать в себе, но рано или поздно любая мелочь скрытая внутри вырвется наружу. Вампиры похоронили тела умерших еще неподалеку от пещеры, но по хорошему так и не простились с ними. Все что они могли сделать - это придать тела земле и постоять в тишине, вспоминая лица и голоса. Несмотря на то, что они все стали нежитью и многое в их характерах, и отношению к жизни поменялось, прежде всего - они оставались людьми.
   Спустя несколько часов дороги, в течение которых большинство из нас из-за слабости или не залеченных ран провели на волокушах в виде досок от остатков саней мы, наконец, добрались до так запомнившегося нам города и конечной цели нашего путешествия.
   На входе в город мы тщательно замаскировали вампиров, придав им вид вполне здоровых и живых людей. Еще при выезде из столицы мы тщательно обговорили, как будем скрывать наши натуры и общим решением определили, что при помощи магии. Определить, что на тебе иллюзия может в принципе любой маг, а вот определить, что под ней скрывается, может лишь тот, кто по силе выше наложившего. Перебить по силе меня может разве, что архимаг и то не всякий, а вот по умениям мне иногда казалось, что меня одолеет и первокурсник магической академии, что иногда приводило меня в уныние.
   Вопросы на въезде в город мы вызвали, но спрашивать нас побоялись. Несмотря на внешний вид всей нашей компании и еле стоящие на ногах отдельные люди, оружие наше, несомненно, вызывало, по крайней мере, уважение и, оплатив проезд, мы направились на постоялый двор. Выбрали мы самый дорогой, и как нам казалось, следовательно, самый тихий из них. Нам не хотелось привлекать излишнего внимания и в нашу пользу играло то, что дворяне часто маскировали свои лица подобными, как и у нас заклятиями. Мало ли какому отпрыску богатых родителей со свитой захотелось покуролесить. Глянув в сторону Лиэн, я подумал, что это недалеко от правды. Из общей массы мы не выделялись. Если возникнут вопросы по поводу путешествия и плачевного внешнего вида, то мы решили валить все на невесть как вылезших из зимней спячки разбойников. Такое случалось редко, но все же случалось.
   Вонь, кружившая по городу в летние месяцы ощутимо спала к зиме. Снег и мороз оберегали наши чувствительные к местным ароматам носы от неприятных запахов. Под слоем снега, грязи и льда нередко проглядывали остатки чьего-нибудь обеда, скинутые из окон сверху или вообще чей-то обледеневший труп. При этом прохожие абсолютно равнодушно ко всему этому относились. Снующие туда-сюда по узким улочкам люди были заняты своими делами. Вспомнилась улица по которой мы пробирались к воротам в надежде без проблем покинуть город. Беседа двух приятелей невольно подслушанная на ней до сих пор является веселой темой для разговоров и баек.
   Постоялый двор, который мы выбрали в качестве места жительства, был большим, уютным и теплым. Большего нашей замерзшей и уставшей компании было не нужно. Хороший стол, теплая постель и немного горячей воды чтобы помыться - все, о чем я в тот момент мог мечтать. В первый же вечер мы помянули тех, кто уже никогда не сядет с нами за стол и тех, кто вышел с нами из столицы в поисках приключений на свою пятую точку.
   Несколько дней мы так и провели, не вылезая из кровати и спускаясь вниз только чтобы перекусить и пообщаться. Постояльцев помимо нас было всего несколько, да и те практически не выходили из комнат, поэтому мы чувствовали себя практически хозяевами.
   На третий день Лиэн вытащила меня прогуляться по городу. Несмотря на то, что запахи были, не особо неприятны я со скрытым злорадством смотрел, как девушка морщит носик. Я еще не забыл, по чьей вине оказался тут. У нас состоялся серьезный разговор по поводу того чтобы не влипать в истории и спокойно вернуться в столицу. Девушка клятвенно меня заверила, что нагулялась и ради проведения времени, пока остальные набираются сил, попросила просто посмотреть город. Пока мы прогуливались по не особо грязным центральным улицам, мы заходили в открытые магазины и рестораны, где любопытная девушка находила странности и диковинки. Ей было все интересно, и всюду она совала свой любопытный нос. В этот момент она напоминала мне кошку: такая же любопытная, красивая и своенравная. Несмотря на то, что я немного был раздражен, получал удовольствие от общения с этой девушкой. В ней была та искра, что зажигает любого кто находиться рядом. Тот стержень, что поддерживает интерес ко всему в этой серой и скучной жизни. Глядя на ее улыбающееся лицо и слыша звонкий смех, напрочь забываешь обо всех тревогах и переживаниях. Лиэн была во всем оптимисткой и даже тогда, когда совершенно нечем было заняться, она с легкостью находила себе занятие.
   Отправиться обратно мы пока не могли, так как двое магов и трое латников все еще были не в состоянии передвигаться самостоятельно. Требовалось хотя бы несколько дней, прежде чем отправляться в обратный путь или оставить их здесь. Лиэн решила этот вопрос, за всех заявив, что не уедет из города пока не облазит его вдоль и поперек. Ради только того, чтобы девушка увидела город, мы и поехали в такую даль зимой, так что спорить никто не стал, тем более, понимая с характером Лиэн всю бесполезность этих споров. Пока остальные поправляются, каждый занимался своим делом: вампиры вспоминали свое прошлое за чашечкой крови или вина по настроению, маги занимались кто экспериментами, кто прогулками, а латники по старой привычке проводили время за тренировками.
   В этот вечер как обычно мы собрались в зале ужинать и скоротать время за разговором. Помимо нас внутри было несколько приезжих и пара тройка местных зашедших промочить горло из тех, что побогаче. Было так приятно сидеть в уютном теплом помещении среди друзей и потягивать горячее ароматное вино, слыша старые байки и истории. В этот момент мне вспомнилась, казалось уже прошлая моя жизнь, когда я вот так же в окружении друзей слышал древние легенды и истории, сидя у нас в "Седом борове". Как давно это было. Казалось бы, прошло чуть больше двух лет, а такое ощущение, что вся жизнь. Жизнь и невзгоды сильно меняют человека. Что нас не ломает, делает нас сильнее. Тот Сонер что был раньше остался в прошлом. Лиэн словно почувствовав мое настроение, теснее прижалась ко мне и обхватила меня за руку. Волна тепла и любви будто закружилась в воздухе. Не в силах сдержаться я тоже прижал покрепче девушку к себе и стал тонуть в омуте эмоций и чувств.
   Так слушая истории в пол уха и сидя в обнимку с девушкой, мы и проводили вечера, и этот был не исключением. Когда уже была пора возвращаться в комнату, входная дверь вдруг рывком отворилась, и с зимней стужей в зал постоялого двора вошел молодой парнишка с какой-то сумкой под мышкой. Вслед за ним в зал вошел сухонький седой старичок в белом балахоне. Пристально осмотрев весь зал и задержав взгляд на каждом из постояльцев, он не спеша, уселся за один из свободных столов неподалеку от нас. Парень послушно следовал за ним. Только старичок уселся за стол, как к нему прибежала служанка и с поклоном принялась перечислять блюда и напитки. Сам же я смотрел на старика. Едва увидев его, я понял кто это. В свое время я насмотрелся на подобных ему людей и впечатления у меня от встречи с ними не самые радужные. Вошедший на постоялый двор старичок был служителем Сиониса.
   Мне не были нужны лишние проблемы, поэтому пока на меня или кого-нибудь из спутников не обратили чересчур пристальное внимание, я подозвал Нигрема и велел ему потихоньку подниматься наверх, но так чтобы это не походило на бегство. Что взбредет в голову святому отцу нашего верховного бога только бог этот и ведает. Тем временем святой отец, дожидаясь заказа, стал более пристально оглядывать зал, в поисках явных признаков ереси, наверное. Я с замиранием сердца следил за тем, на ком он останавливает свой взгляд. Я не был уверен, сможет ли он выявить нежить в нашем отряде. Вампиров нельзя было опознать по виду, но если присмотреться в глаза бросалось, то, что их грудь не двигалась от вздохов и биения сердца. Иллюзией исправить это мы так и не смогли, но постарались спрятать всю фигуру вампиров в просторные балахоны, чтобы скрыть все просчеты.
   Как я и думал, святой отец все же обратил внимание на иллюзии, скрывающие истинный облик вампиров. Углядел ли он в них нежить или нет. Не знаю. Следя за движением головы святого отца, я неожиданно встретился с ним взглядом. Пронзительный взгляд темных глаз казалось, проникает тебе в самую душу и выворачивает ее наизнанку. Похоже, было, что этот взгляд читает в тебе как в открытой книге. Только один человек на моей жизни имел такой взгляд. Воспоминания об учителе несколько сбили ход моих мыслей и видимо мимику, так как старик сразу же отвел взгляд и продолжил оглядывать зал.
   Дальнейший вечер я старался не глядеть на старика и вообще делать вид, что пью вино и отлично провожу время. Вампиры и остальные члены нашего поредевшего отряда потихоньку покидали общий зал и напряжение, витавшее в воздухе с приходом святого отца, стало потихоньку спадать. В комнату мы с девушкой ушли одними из последних. Все, прекрасно поняв и не задавая вопросов, она послушно и как ни в чем не бывало, шла со мной рядом. Выросшая в столице она прекрасно знала, как относиться церковь к нежити и очевидно представляла все последствия разоблачения с кострами и молитвами за упокой несчастной души, продавшейся тьме. Уходя из зала, в моей душе крепла надежда, что все обойдется, и старик завтра съедет. И за каким чертом его сюда принесло.
   На следующее утро я встал в плохом настроении и не выспавшимся. Меня всю ночь мучили кошмары. То хитрая физиономия святого отца привидеться, то жертвенник со мной в качестве жертвы, то образы пыток и поджаривания пяток. Под утро у меня было такое чувство, что мне это не приснилось, и мне на самом деле сломали пару костей и прижгли пару мест. Настолько разбитым я себя давно не чувствовал. Стараясь не разбудить Лиэн, которая по моей вине тоже провела далеко не лучшую ночь, я спустился в зал. Моим надеждам по поводу отбытия святого отца не суждено было сбыться. Он все так же сидел за тем же столом что и вчера. Разложив на столе какие-то свитки, он внимательно их просматривал. Казалось, он никуда не уходил и оставался здесь на ночь.
   В такое раннее время помимо нас двоих была только зевающая девушка-служанка и повар, хлопотавший на кухне и так же, скорее всего зевающий. Неожиданно меня пробрала злость на этого старикашку по вине, которого я должен следить за собой и думать как бы чего не выкинуть, чтобы не прогневать великого святошу. Никогда даже во времена своего детства я не под кого не подстраивался. Я всегда знал чего ждать от людей, просто прочитав их эмоции. У старика же складывалось такое ощущение, что эмоций вообще нет. На всем протяжении вчерашнего ужина он не испытал ничего сильнее легкого удивления и приязни и то только тогда, когда ему принесли еду. Заказав завтрак, и дождавшись, когда его принесут, я совсем забыв о существовании кого-либо, стал завтракать. Еда была простая, но одновременно вкусно приготовленная. Блины с ароматным вареньем и чай как нельзя лучше утоляют голод и изгоняют прочь дурные мысли. Невзгоды и лишения как нельзя лучше помогают радоваться и получать удовольствие от простых, казалось бы вещей. По сравнению с кашей и супом, которым мы питались во время пути, эти блины были просто восхитительны.
   В тот момент, когда рука потянулась за очередным исходящим паром блином, я вдруг обнаружил, что за столом нахожусь уже не один. Подняв голову, я напоролся на снившийся мне сегодня образ. Видимо я непроизвольно вздрогнул, так как сидящий напротив меня старик примирительно подняв руки, сказал.
   - Успокойся сын мой. Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу поговорить.
   - И о чем же со мной хотите поговорить, святой отец, - стараясь говорить спокойно, и как можно более отстранено, произнес я. Мне было неприятно сидеть рядом с этим человеком и, хотя я и не замечал негативных эмоций, я все же предпочел бы не разговаривать с ним. В свое время я повидал и поговорил со многими священнослужителями и Сиониса и Орильи. Все они проповедовали добро, мир, дружбу и подобные вещи. Убеждали людей принять веру и уверовать. При этом сами они были далеко не безгрешны. Под ликом святого многие были черствее и порочнее последней продажной девки. Чего стоит одно то, что мальчиков и девочек, отданных на воспитание в церковь, с детства учат унижаться и раболепствовать, видите ли, покорность ведет к возвышению. Верить только в то, что им говорят святые отцы и не иметь своего собственного мнения. Потакать и удовлетворять прихотям любого вышестоящего священника. И это не говоря уже обо всем смысле религии, которая создана только для того чтобы боги могли получать дармовую энергию веры при этом практически ничего, не отдавая взамен. Во все времена религия оправдывала любое действие, как людей, так и богов. Люди веками убивали, насиловали, воровали с именем богов на устах. Самые кровавые войны в истории были войнами веры. При этом люди фанатично верующие могут совершить все что угодно, даже не задумываясь лишь удовлетворясь тем, что так сказал бог. Как можно после этого относиться к религии спокойно?
   - Почему ты так негативно относишься ко мне сын мой? Я чувствую твой гнев и хочу тебе помочь. Отреки все плохое и встань на путь просветления. Ты сразу почувствуешь себя лучше. Вера поможет тебе, ведь с ней ты не одинок, ты станешь выше на пути к богу, и каждый истинно верующий будет считать долгом помочь тебе.
   Все это было сказано с таким видом, словно сам святой отец верит в то, что говорит. Но каждый раз подобные люди играют хорошо отрепетированную роль, вешая лапшу на уши доверчивых людей. В их речах нет лжи, но нет и правды. Они говорят лишь то, что другие хотят услышать. По внешнему виду, определяя в чем, нуждается человек, они дают ему надежду на обретение этого. Говорят, если обретешь веру, ты обретешь покой, мир в душе, друзей и не будешь испытывать нужду ни в чем. Взамен обретают слугу, с которым можно делать практически все, превращая людей в послушное воле богов стадо. И хотя в этом странном священнике я не видел проявления вражды и не чувствовал тех эмоций что всегда кружили вокруг ему подобных доверять ему я не собирался.
   - Не надо читать мне проповедь святой отец. Уж поверьте, я знаю, что все ваши слова - ложь. По другому вам подобные говорить не могут. Если вы хотите о чем-то поговорить - говорите, - не выдержав, ответил я.
   - Хорошо. Если ты настаиваешь, сын мой, - как ни в чем не бывало, сказал святой отец. - Раз ты так хочешь то можно перейти сразу к делу. Но я все же надеялся, что ты образумишься и признаешь истинность нашей веры. Я знаю, кто ты, - после паузы продолжил святой отец и выжидательно на меня уставился.
   При этих словах меня прошиб озноб. Что это значит? Неужели он знает о моей прошлой жизни и об истории с богами, которую мне рассказали эйлы. Этого не может быть. Тем временем святой отец, следя за моей реакцией, продолжил.
   - Я знаю, что ты маг очень большой силы. Мне казалось, что таких магов уже не осталось, но я ошибался. Осенью ты со своим отрядом уже проезжал через этот город. Я также знаю, что и тогда и сейчас в составе твоего отряда была нежить. Ты правильно сделал, что не тронул город, а просто ушел иначе после того, что произошло в Нюрсенте, даже заступничество короля не спасло бы тебя. У тебя на поясе я заметил, висит костяной кинжал. Все это приводит только к одному выводу - ты некромант.
   При этих словах у меня отлегло от сердца. К подобному повороту событий и я, и король были готовы. Уже заранее предвидя проблемы с церковью, Гермиус договорился о том, что она не будет вмешиваться, взамен предоставив место для строительства очередного то ли храма, то ли монастыря.
   - Я знаю, кто я такой святой отец, только я никак не могу понять, что вы хотите от меня. Насколько я знаю, у церкви была договоренность с королем, - сказал я и выжидательно уставился на старика.
   - Это так, - не стал спорить тот. - Но при этом не все довольны этой договоренностью. Бог не вмешивается в такие дела, но среди патриархов растет недовольство папой и тем, что он заключил договор с нежитью, как все думают. Если бы я встретил тебя на пустынной дороге, возможно у нас состоялся бы другой разговор, но помимо всего мы должны по возможности сохранять паству и беречь ее. Я не могу допустить того, что произошло в Нюрсенте. Едва увидев тебя, у меня появилась надежда, на то что ты отринешь путь некроманта и пойдешь по стопам пусть и не богоугодного, но мага. Сила смерти слишком заманчива и привлекательна. Перед ней трудно устоять. Бывали случаи, когда люди поддаваясь своим потаенным желаниям, творили поистине страшные вещи. Сейчас же я вижу, что все мои попытки были бесполезны. Ты не хочешь или не можешь пойти по другому пути. Напоследок я хочу тебе сказать - берегись. Следующая твоя встреча с представителями церкви может пройти не так удачно. Искоренять ересь и бороться с тьмой для многих из нас не просто слова, и даже папа не может помешать в этом.
   - Если вы знаете, я не просто так избрал путь некроманта. Я не по своей прихоти обрек себя на возможно не лучшую долю. Будь у меня другой выбор, я бы последовал бы по другому пути.
   - Благими намерениями устлана дорога в бездну. И никто не может сказать, что будет большим злом - власть империи или возрождение давно забытых страшных тайн и знаний, - сухо произнес священник. - Я лишь попытался образумить тебя и по возможности помочь.
   - А как вы узнали, где меня искать. Ведь не случайно же мы встретились, - испытующе взглянув на старика, спросил я.
   - Случайностей в мире вообще не существует. Вся наша жизнь складывается из надежд, страхов и разочарований всех людей. Всех тех сильных чувств, что движут людьми. Именно они складываются в то, что всеми принято называть судьбой. У нее есть разные дороги, а вот на какую из них ступит человек, зависит только от него. Большая часть моих дорог вела сюда, поэтому сделать выбор так, чтобы встретиться с тобой мне было легко. Подумай над нашим разговором, - напоследок произнес старик. Едва только он поднялся, как из тени выскочил расторопный юноша и нагруженный все теми же что и вчера сумками вышел вслед за стариком из постоялого двора.
   Спустя некоторое время начали спускаться остальные, а еще через два дня мы покинули город и через восемь дней дороги, в которой для разнообразия ничего не произошло, мы добрались до столицы. Всю дорогу я думал о разговоре со священником и о том правильный ли я сделал выбор, был ли он у меня или я его просто не видел. Быть может, действительно меньшим злом было бы позволить империи наиграться в войну, чем высвобождать тайные знания, за которыми возможно дальше пойдет борьба. Знания создания нежити и обретения могущества даже теми, кто далек от дара мага. Ведь быть некромантом и творить волшебство может любой, кто знает ритуалы и у кого под рукой есть достаточно жертв. Эти знания слишком опасны, чтобы позволять им выплыть наружу. Успокаивает тот факт, что мы с Приором и Нормиусом поклялись не использовать эти знания во вред людям. Мы не сможем использовать их никак, кроме как против империи. Позже мы поклялись именем смерти, что никто не узнает об этих знаниях.
  

Глава 16. Особенности жизни в столице.

  
   Столица встретила нас все тем же благоуханием цветов и пением птиц. Ничто не поменялось в вечном городе, как иногда называют столицу Кальмерии город Турону. Мы с нескрываемым облегчением после продолжительного путешествия вдыхали такой приятный запах города.
   - Ну и как, хочется тебе еще куда-нибудь поехать? - не удержался я от шпильки в адрес Лиэн, которая с таким же упоением что и остальные вдыхала воздух столицы.
   - Нет. В ближайшее время мне кажется лучше посидеть дома, а потом .... ну может, куда и поедем. А? - надув губы и насмешливо смотря в мою сторону, проговорила девушка.
   На подобные слова мне оставалось лишь горестно вздохнуть. Ее не переделать. Заливисто рассмеявшись, девушка наклонилась и слегка чмокнула меня в щеку.
   - Не переживай я серьезно уже не хочу никуда уезжать. По крайней мере, сейчас, а вот отдохнем и потом посмотрим, - окончательно обрадовала она меня.
   Едва мы приехали во дворец, как нас тотчас попросили к королю. Мы лишь успели кое, как привести себя в порядок. Вид у нас был еще тот после долгой дороги, ну и пахло не лучше. Король видимо сгорал от нетерпения, спеша услышать подробности путешествия. Пройдя сквозь поражающие роскошью коридоры и комнаты, мы оказались в знакомом кабинете. На столике уже дымился памятный чайник заморского напитка, от цены которого любой более-менее здравомыслящий человек сразу же начал бы заикаться.
   Король со своей супругой уже поджидали нас сидя в роскошных креслах и смакуя ароматный напиток. Дружелюбно кивнув нам обоим, король жестом указал на кресла стоящие напротив. Королева же едва заметно улыбнулась, смотря, как мы входим в кабинет, держась за руки друг друга.
   - Ну, как ваша увеселительная поездка? - с ходу начал глава королевства. - Рассказывайте. Как все прошло?
   - Не все прошло, так как нам хотелось Ваше Величество, но мне есть, о чем рассказать, - начал я, с благодарностью принимая из королевских рук горячую чашку. Обычно слуги наливали напиток, но в моменты, когда разговор может быть слишком важен для чужих ушей, Гермиус самолично хозяйничал за столом. Дальше я, стараясь ничего не упустить, рассказал о буране на дороге и ночлеге в пещере, после которого мы едва не отправились на тот свет. Было любопытно услышать версию Лиэн, которая во время рассказа выставила меня в таком свете, что я невольно почувствовал, что начинаю краснеть. Уж больно героично выглядела история с моим участием. Постороннему слушателю, наверное, могло показаться, что бог сошел с небес и раскидал всех врагов безвинной и слабой девушки в роли, которой выступала сидящая возле меня красавица. Под конец истории королева все время слушающая с нескрываемым интересом оценивающе посмотрела в мою сторону. От этого взгляда мне стало казаться что мои уши вот-вот должны расплавиться.
   - Ну, все было немного не так, - с усилием откашлявшись, произнес я. - Но в целом все верно. Если не считать что я не рвал чудища на мелкие кусочки, и оно не бегало от меня по пещере с визгом.
   Лиэн после моей реплики обвиняюще посмотрела на меня и не выдержав, воскликнула:
   - Ну, подумаешь, приврала немного. Тем более чуть-чуть не считается. И не смотри на меня так. Все равно ты нас всех спас и для меня ты все равно будешь самым лучшим.
   - Мы знаем о скромности Сонера и выдумке графини, так что заранее договорились судить о ваших словах, деля их напополам, так сказать, чтобы было справедливо и более или менее правдиво, - с усмешкой произнесла королева. Иланна как всегда была красива, и казалось, что будь она даже одета в последние лохмотья и испачкана сажей, она все равно была бы красивее всех.
   - Я слышал о том, что там пропадали люди, - повинившись, произнес король - но если честно не придавал этому особого значения. Еще одна шайка вчерашних крестьян балуется. Если бегать за ними всеми тогда придется оставить без гарнизонов большую часть городов. По счастливой случайности или не счастливой вы оказались там, и вам удалось победить. Кто знает, сколько еще жизней забрала бы эта тварь останься она в живых. Спасибо Сонер. Только я думаю, ты не будешь в обиде, если я скажу, что больше тебя пускать никуда не буду.
   - Вы тоже я думаю, не будете в обиде, если я скажу, что этот вопрос вам нужно решать не со мной, - улыбнувшись, произнес я и повернулся в сторону Лиэн. От взоров всех присутствующих, в комнате обращенных в ее сторону девушке стало не себе, и она нетерпеливо заерзала на кресле, будто стремясь провалиться в него.
   - У меня еще есть кое-что, что я хотел бы вам сказать, - серьезно продолжил я, после того как исчезли улыбки на лицах присутствующих. Король мгновенно уловил изменение и насторожился. - У меня состоялся неприятный разговор с одним святым отцом, который пытался как он сказал обратить меня в истинную веру, но увидев что ничего не получается напоследок предостерег. Он сказал, что многие из истинно верующих были бы не против увидеть меня жарящимся на костре и указ его святейшества папы для них практически ничего не значит. Недовольство растет, а количество желающих погреться у моего погребального костра я так понимаю, увеличивается.
   - У тебя талант Сонер даже самую неприятную новость преподносить с иронией. Это с одной стороны хорошо, но поверь, твой черный юмор у меня иногда вызывает мурашки, а воображение рисует очень четкие картины, - поежившись, произнесла Лиэн. - И почему ты мне об этом раньше не говорил.
   - Прости. Не хотел волновать, да и не изменило бы это ничего.
   - Это еще одна причина, для того чтобы посадить тебя под замок, о чем я давно думаю, и никуда не пускать. Будь моя воля, я бы отправил тебя обратно в лагерь, но думаю, что пока в этом нет необходимости. Твои друзья как я слышал, справляются и до весны, ты можешь остаться здесь. Только прошу, не выкидывай никаких фокусов, а то я ведь могу и передумать, - задумчиво произнес король. - По поводу церковников я знал, но надеялся, что они начнут тебя обрабатывать позже. Видимо стоит изменить кое-какие планы, но, в общем, ничего не меняется. А теперь идите, и еще раз прошу, не влипайте ни во что.
   Как бы не старался разубедить нас король, но все же новость заставляла его значительно переменить планы. Стоило только взглянуть на задумчивое лицо короля и сразу все становилось понятно, он даже не стал выведывать подробностей, а сразу же поторопился спровадить нас, что совсем не было на него похоже. Меня тоже посещали мрачные мысли, и чем больше я думал, тем мрачнее они становились. Воображение рисовало горящий костер и толпу монахов весело подкидывающих во вздумавший потухать костер дровишек.
   Отвлекла меня как всегда Лиэн, прекрасно понявшая, о чем я думаю и старающаяся незаметно меня растормошить и выветрить непрошеные мысли из головы.
   - Надеюсь, ты не откажешься меня проводить, - сказала девушка и крепко вцепилась мне в локоть. - Ты же не оставишь меня одну на улице мерзнуть.
   Все это сопровождалось такими жестами и таким выражением лица, что я чуть не поверил, что на дворе действительно холодно, и она и вправду может замерзнуть. Иногда я начинал забывать, что она хоть и сильно отличается от здешних дворян, но все же с детства училась притворяться и играть, как никогда и ни за что не суждено сыграть лучшему балаганному актеру.
   - Конечно я не оставлю тебя мерзнуть одной на улице. Как можно дорогая там ведь так холодно, что я боюсь даже нос высунуть, - постарался вернуть ей ту же монету. Видимо моя шутка не удалась, так как вместо улыбки мне достался ощутимый удар острым локотком девушки. - Все сдаюсь. Я отведу вас графиня, куда пожелаете, хоть на край света.
   Я смиренно поклонился девушке и, опустившись на колено, попытался поцеловать ее руку. В ответ я чуть опять не получил причитающееся, но успел увернуться. Девушка, стараясь выглядеть беспечной, слишком близко приняла к сердцу последние новости.
   - Хватит паясничать. Ты меня прекрасно понял. Я просто не хочу идти домой одна. Отец, скорее всего не знает, что мы приехали, а я не хочу посылать слуг за каретой или брать дворцовую. Кстати поклон у тебя получается как у курицы. Не смей так кланяться кому-нибудь, а то подумают, что ты нагибаешься, чтобы полы протереть. Еще слугой назовут.
   - Ладно. Ладно, не буду, только не будь такой серьезной, улыбка гораздо больше подходит твоему красивому лицу, - сказал я и постарался придать лицу девушки улыбающийся вид при помощи подручных средств, то есть рук.
   Уловка удалась. Лиэн сразу улыбнулась уже сама и, обняв меня, поцеловала. Пока шли по городу наслаждались видом и запахом. Мы не стали брать карету, а пошли пешком, что не было зазорно. Большая часть горожан так и поступала и лишь по важным делам или, спеша, люди пользовались транспортом. При этом лошадей пускали только на строго отведенные для их использования улицы. В остальных же частях города роль транспорта выполняли магические коляски. Последние были очень дороги сами по себе и затратны. Каждый раз в несколько дней необходимо было идти к магу, чтобы он зарядил транспортное средство магией для поездки или иметь его при себе постоянно в роли кучера, что стоило еще больше.
   Вампиры остались во дворце, и мы впервые за несколько недель наслаждались относительным одиночеством. Нигрем долго упирался, что оставит меня только после своего трупа, но, в конце концов, согласился, что на один день можно оставить меня наедине с любимой. Заявляться в дом к отцу своей половинки в сопровождении вооруженной до зубов охраны в мирном и спокойном городе было слишком, даже если при этом был риск быть им убитым. Отношения у нас были неважными и скорее походили на осторожную разведку перед крупномасштабной войной.
   Пытаясь переменить тему разговора и отвлечь уже Лиэн от мрачных мыслей, я задавал разные вопросы, которые приходили на ум. Один из них уже давно маячил у меня в голове, и я все пытался найти на него ответ.
   - Как так выходит, что во всем городе нигде не видно нищеты. Везде где я бывал, можно было найти и дом бедняка, и дом богача. При этом, едва взглянув можно было сразу определить, кто здесь живет. А вот, сколько я здесь с тобой не брожу никак не могу углядеть хоть одной хибарки. Я даже выспрашивал об этом. Только на меня все глядели как на идиота, который захотел достать звезду руками.
   - Ты, наверное, не у тех людей спрашивал. Все очень просто. Еще при постройке столицы король, еще пра пра пра и много раз прадедушка нашего короля, издал указ, по которому городской совет устанавливает цены на жилье в городе. Взамен с его обитателей не взимается никаких налогов, если скажем, ты просто захочешь жить в городе, но вменяется в вину обеспечение достойного порядка в жилище, его внешний и внутренний вид и так далее. Оценкой достойного вида так же занимается городской совет. Если же у человека не хватает средств на это, он выставляет свое жилье на продажу. Цену опять же устанавливает совет. Если желающих купить жилье не находиться, что иногда бывает, но довольно редко, здание сноситься, а на его месте вырастает парк, по которому мы в данный момент ходим.
   Я оглянулся на окружающие нас лужайки с цветами и представил на месте вон той клумбы фасад здания. Ничто не напоминало о том, что, возможно, здесь когда-то был жилой дом, у хозяев которого не хватило денег на то, чтобы его содержать.
   - А на что же тогда живет городской совет, король и все остальные. На какие средства оплачивается красота вокруг, все эти сады парки, пруды, фонтаны, - задал я очевидный для меня вопрос.
   - Ну, у хозяев домов довольно большая территория еще вокруг дома, за которой они должны следить, - как маленькому стала мне объяснять очевидные для нее с рождения вещи Лиэн. - А на счет всего остального. Часть бесплатно обслуживают дендары, часть оплачивается за счет торговли. Многие специально приезжают посетить столицу из-за красоты природы и из-за тех диковинок, которые можно найти только здесь. Налоги с жителей никто не взимает, но это не значит, что торговцы тоже от них избавлены. У нас самая жестокая конкуренция и самые жесткие условия для торговли, так каждый уважающий себя торговец втайне мечтает приобрести хотя бы лавку в столице, притом, что простая лавка в ней стоит как торговый дом в любом другом городе. Здесь живут самые обеспеченные и самые богатые люди в королевстве и, следовательно, они покупают все самое лучшее и дорогое. Любой торговец, несмотря на большие поборы властей открывший здесь свое дело с легкостью оправдает все вложенное, конечно, если сможет при этом избежать конкуренции и просто закрепиться здесь. И потом людям желающим посетить город просто надо где-то остановиться. Сделать это они могут только в гостиницах, а большая часть из них принадлежит короне. Остальные же строго соблюдают цены на постой и еду, при этом около половины выручки отдавая властям. Все остальное: рестораны, театры, игорные дома тоже облагается налогами, но уже меньшими, при этом владельцы обязаны предоставлять жилье и достойную жизнь своим служащим. На это и живет король и совет, причем надо сказать не бедно, - с улыбкой сказала девушка, кивнув в сторону дворца. Проследив за ее взглядом, я мысленно кивнул. От бедной жизни такое не построишь.
   - Вот мы и пришли, - неожиданно произнесла Лиэн, указывая на стоящий напротив нас дом. Невысокий ажурный заборчик, покрытый цветущим вьюном, почти полностью скрывал уютный двухэтажный дом с двускатной крышей покрытой красной краской. Перед домом угадывался цветущий сад, и сквозь зелень можно было расслышать пение птиц и журчание воды. - Что стоишь, пойдем, - воскликнула Лиэн, и не успел я и опомнится, как она потащила меня через калитку в сад.
   Я никогда не был внутри ни одного из домов города, ну кроме, пожалуй, дворца, если его можно назвать домом. Как-то так получилось что даже дома девушки, без которой я уже не представлял своего существования, я не видел. Мне было интересно, как же все- таки живут вечно напыщенные и чванливые дворяне на самом деле, поэтому я тщательно вертел головой в попытках обнаружить следы их пороков. После пяти минут я бросил это занятие. Дом скорее напоминал загородную усадьбу, в которую время от времени хозяева заезжали погостить и отдохнуть на природе.
   Как бы это странно не звучало, но именно к этому городу понятие на природе подходили больше всего. Такого количества зелени, цветов и деревьев не встретишь иной раз и в лесу, особенно если он находиться неподалеку от деревни лесорубов. Здесь настолько тщательно и бережно относились к каждому лепестку, что казалось сама природа, благоволит городу. В свое время моя мама держала у нас перед домом небольшой огород с цветами и всем, что может понадобиться на кухне. Так делали далеко не одни мы, и деревня весной превращалась в сплошную большую клумбу. При этом как бы не заботились деревенские жители о своих домашних огородах, им было очень далеко до самой безобразной, по ошибке выращенной веточки в любом саду этого города. Иногда мне казалось, что здесь существует даже какой-то культ поклонения природе, и сейчас стоя напротив журчащего фонтана и в окружении цветов и пения птиц я лишний раз об этом вспомнил.
   - Ну, как, - глядя на меня и получая удовольствие от вида моего открытого рта, произнесла девушка. - Пойдем дальше тут есть еще одно место.
   Местом оказалось небольшая покрытая цветущим вьюном беседка неподалеку, от которой непонятным образом протекал небольшой ручей с каменистым дном. Вода в нем была прозрачной и настолько холодной, что казалось, что он берет свое начало с горных вершин. Только гор рядом отродясь не было. Откуда он течет и куда идет дальше, было непонятно из-за скрывающей обзор травы. Звук журчания воды, шелест травы и пение птиц навевали сладкую дрему. Было бы, наверное, неплохо отдохнуть здесь вечером от людей, суеты и просто послушать темноту и тишину.
   Впечатление от увиденного можно было прочитать на моем лице, так что говорить ничего не надо было. Я просто взял Лиэн за руку и прошел вглубь беседки. Внутри царил приятный глазу полумрак, и приятно пахло цветами. По кругу были установлены плетенные удобные диванчики в одном из которых, мы и устроились. Лиэн села рядом и уткнулась мне в плечо. Мне в тот момент казалось, что вот так я могу просидеть вечность, и ничто меня не заставит сдвинуться с места.
   Моим надеждам суждено было рухнуть с приходом отца Лиэн. Звук его шагов мы услышали задолго до прихода, но ни я, ни девушка не уделили этому внимания. Ничем предосудительным мы не занимались, но едва взгляд отца Лиэн упал в проем полутемной беседки и задержался на нас сидящих в обнимку, эмоции всегда спокойного и даже тихого графа прорвали какой-то затор.
   - Дочь тебя все с нетерпением ждут, а вы тут демон знает, чем занимаетесь. Милен приехал по тебе соскучился, вот-вот уехать должен был, тоже здесь. Хоть бы в дом вначале зашла, а потом уже тут сидела. Или он, тебе дороже семьи, - вперив в меня взгляд, напрямик спросил отец. Вид графа был необычен и именно таким, по моему мнению, ему необходимо быть всегда. Решительный, серьезный и, не смотря на всплеск эмоций, держащий себя в руках, он был более похож на богатого влиятельного дворянина, чем тот, кого он показывал на публике. Мне в последнюю очередь хотелось быть причиной семейного скандала, поэтому я встал и, поклонившись, как можно вежливее произнес.
   - Простите нас. Просто ваша дочь хотела показать мне сад, а у вас здесь так красиво и уютно, что мы не сумели себе отказать в удовольствие посидеть здесь в тенечке.
   Видимо граф ожидал, что я ему в лучшем случае нахамлю, а в худшем прожарю с тонкой корочкой, потому что на миг на его лице промелькнуло удивление. Неужели я своими поступками создал репутацию человека, который делает, а потом думает. Хотя мысленно представив его на своем месте, я бы так и решил. И этим монологом, а скорее его последствием, если бы все вышло, как было задумано, я мог бы отвратить дочь от неугодного поклонника, то есть себя. Вид обруганного или даже побитого отца мог бесповоротно испортить наши отношения с Лиэн.
   - Прости папа, я не подумала, - проговорила в свою очередь девушка. И для нее вид отца был откровением. Вечно всеми лелеемая и избалованная она ей редко когда доводилось видеть отца в таком виде. Сейчас она в свою очередь не напоминала себя саму с опущенной вниз головой, прекрасно понимая, что ей влететь может.
   - Простите еще раз. Вы хотели бы остаться с дочерью, а я у вас, ее отбираю, так что я, наверное, пойду, - произнес я, пожимая руку Лиэн на прощанье.
   - Папа может Сонер у нас остаться? Он еще никогда у нас не был. Мы во всем тебя слушаться будем, - скороговоркой начала просить девушка.
   Я уже готовился услышать нет, когда неожиданно услышал да.
   - Хорошо дочка, но спать будете отдельно, как бы вам не хотелось все сделать наоборот и так уже слухи ходят про вас. Хорошо хоть его выбрала, а то я тебя знаю, могла ведь вообще кого-нибудь, хм этакого. Всего на один день. Устроит?
   - Конечно пап. Ты даже нас не заметишь, - чуть ли крича, произнесла на радостях девушка.
   У меня же в душе скребли кошки в предчувствии очередного испытания. Явно было заметно, что отец семейства не в восторге от возможного прибавления к нему. Даже после моего заверения в серьезных намерениях относительно его дочери, граф относился ко мне более чем прохладно, если не сказать враждебно. Будь у него более послушная дочь или люби он ее меньше, несмотря ни на что он бы выгнал меня взашей, а так приходилось мириться.
   Пока меня мучили предчувствия, мы подошли к дому. В нем не было вычурности и бросающегося на глаза богатства и роскоши, а создавалось впечатление родного дома и уютного гнездышка, куда всегда можно вернуться. Вездесущий плющ и здесь оккупировал себе место. Все опоры уютной летней беседки были сплошь им покрыты. Дальше в холле мебель и обстановка приятно дополнялись картинами тут и там висящими на стенах. Семейное сходство на них не оставляло сомнений в том кто на них изображен. Приятный и нейтральный оттенок стен создавал необходимый уют. Вазы с цветами необходимый аромат. Везде было видно что дом и обстановка создавались для собственного комфортного житья, а не для вида богатства и довольства. По нему можно было сказать, что живут в нем скромные, но имеющие вкус и традиции люди.
   Навстречу нам вышел мужчина с густыми вьющимися рыжими волосами. Было видно, что лохматость на голове является одновременно и гордостью и постоянной головной болью человека. Даже при том, что волосы были коротко пострижены они, несмотря на видимые старания их выпрямить все равно создавали немного неопрятный вид. У остальных членов семейства такой беды как я замечал, не было. Лиэн всегда ходила с прямыми волосами и лишь иногда убирала их в хвост. Лицо брата было открытым и добродушным не в пример хитрому и насмешливому выражению сестрицы. Он сразу протянул руку в жесте приветствия, которую я сразу же и пожал. Эмоции, излучаемые этим человеком, были простыми, и их можно было прочитать на лице, которое в данный момент улыбалось.
   - Я все мечтал увидеть и пожать руку тому человеку, который, наконец, заставит мою сестренку прекратить поджигать стулья под задницами своих ухажёров, - все так же улыбаясь, произнес брат Лиэн. - Я уж думал, что это никогда не случиться, но вот... Кстати один раз стул все таки не успели вовремя потушить. Пришлось парню лекаря вызывать для, так сказать припарки седалища.
   - Так ему и надо. Еще бы лапы побольше распускал. Я бы ему не только седалище подожгла, - возмутилась сестренка.
   - Ему и этого хватило за глаза. Он, наверное, в кошмарах твое лицо видит, а наш дом десятой стороной обходит, - сквозь смех произнес брат.
   Было видно, что брата и сестру объединяет не только кровное родство, но еще и дружеские отношения. Общались они непринужденно и раскованно. Милен был младшим сыном и отпросился на несколько дней со службы, чтобы проведать семью. Служил он в кавалерийском легком полку и был в чине старшего десятника. Карьера в армии обещала хорошие перспективы в будущем, особенно в свете минувших событий и он был всем доволен. После знакомства мы вчетвером сели на мягких диванах в гостиной и в ожидании обеда обменивались своими яркими воспоминаниями. Рассказали про поездку, и как отважно я сражался с тварью размером с гору, тщательно оберегая такой чуткий сон невинной девушки прилегшей отдохнуть с дороги. Лиэн была в своем репертуаре, но видимо на брата подобные вещи уже не действовали. Он лишь тихо посмеивался и косо посматривал в мою сторону.
   Обед был превосходен. В лучших традициях были поданы замечательные кушанья, воспоминания о которых через несколько дней все еще возбуждали мой аппетит. Я даже не старался запоминать названия многих блюд, которые подавались на стол. Что уж говорить я даже не знал из чего они, порой были приготовлены. Пара из них выглядели настолько необычно, что я побоялся спрашивать, не то желудок мог взбунтоваться под воздействием развитого воображения. Стол был не настолько заставлен блюдами, как скажем во дворце, но и этого хватило, для того чтобы я в конце примерно представлял какого это ходить беременным.
   После обеда мы все вместе устроились в кабинете и бокалом вина болтали о всякой всячине. Кабинет при все том же наличие цветов и растений был небольшим, по местным меркам, но очень уютным. При первом взгляде было понятно, что здесь проводят довольно много времени. Устроившись за небольшим овальным столом, у меня стали допытываться о прошлой жизни. Всего я говорить не стал, но и не скрывал особо. Лишь рассказал в общих чертах о своих похождениях. Лиэн о них уже практически все знала за исключением подробностях о вампирах. Про то, как я попал в армию да еще в немалом чине, сказал, что отчасти повезло, отчасти помогли. Мои теперешние занятия приходилось держать в тайне. Судя по эмоциям графа, ответы его не удовлетворили, но дальше допытываться он не стал.
   Спустя около двух часов мы с Лиэн уже почти клевали носами. Высыпаться в дороге особо не получалось, а ужин, вино и тепло камина в кабинете действовали как лучшее снотворное. Еле проковыляв в комнату, я сразу же уснул. Сначала хотел плюнуть на одежду и лечь так, но все же пересилил себя и скинул ненужное. Последней моей мыслью было сожаление о том, что Лиэн спит в другой комнате. За время поездки я уже привык спать с ней вместе. Тепло и сны сняться только хорошие. Есть нечто такое, может осознание, что тебя любят или нечто подобное, когда находишься рядом с любимым человеком.
   Пробуждаться в мягкой теплой постели и под нежнейшим покрывалом совсем не хотелось. После того как долгое время находишься в дороге, любая кровать тебе покажется чудом, ну а та, в которой спал я, была по моему представлению обителью богов. Если бы не настойчивый лучик света, пробивавшийся сквозь неплотно занавешенное окно я бы, наверное, спал до следующего утра. У всего хорошего есть одна плохая черта: хорошее, как правило, имеет обыкновение быстро заканчиваться. Зевая во весь рот, я с недовольным видом сел на кровать и уставился на непрошеный луч столь опрометчиво разбудивший меня. В коридоре я встретил все так же зевающую Лиэн и мы, усмехнувшись, принялись по дороге в столовую зевать наперегонки.
   Утро было солнечным и ясным. Птицы весело щебетали за окнами светлой столовой, и вкусно пахло свежей выпечкой. Предложение позавтракать на свежем воздухе в саду, было встречено всеобщим одобрением. В течение легкого завтрака в тени деревьев и под журчание воды фонтана все старались согнать остатки сна. Уж не знаю, чем занимался Милен с отцом, но они, так же как и мы страдали от зевоты.
   - Ну и чем мы сегодня займемся, - пристально глядя на меня, после завтрака спросила красавица. Схватив меня за руку, она с нетерпением ждала ответа, видимо в очередной раз, готовясь сходить в очередной модный магазинчик, где продают очередную милую безделушку, без которой она обязательно будет себя чувствовать несчастной. Мне в принципе не составляло труда купить ей что-либо. Я получал неплохие деньги от короля, да и старых деньжат оставалось немало. Просто я искренне удивлялся способности Лиэн да и девушек вообще тратить огромные деньги на ненужные вещи.
   - Ты мне вчера говорила, что здесь живут дендары, - вопросом на вопрос ответил я. - Я бы хотел посмотреть, как они создают такую красоту вокруг. Да и вообще я их видел либо издалека, либо в детстве. Ты не против?
   - Прекрасная идея. Я тоже не прочь посмотреть поближе на то, как они работают. Это будет интересно, - сказала девушка, и даже тени недовольства не промелькнуло на ее лице. Что значит дворянское воспитание и жизнь. Иногда я думал, а не сказать ей, что ее эмоции для меня не секрет и в тот же момент одергивал себя от подобной глупости. Минусов это создаст много, а плюсов никаких. Зато сейчас я всегда могу понять какое именно настроение у девушки даже лучше ее самой. Ведь что хочет девушка остается загадкой даже для самой девушки.
   - Я тоже так думаю. Тем более что твои театры и рестораны мне еще тогда надоели, - возмущенно ответил я.
   - А чем это они тебе не нравятся, - ответила девушка, ущипнув меня при этом за локоть.
   - Ааа, - отдернул я руку от неожиданно сильного щипка. - Да ничем просто всегда, когда мы ходим на какое-нибудь представление, я в очередной раз жалею, что не захватил подушки. Из соседней ложи раздается такой заманчивый храп. Так и хочется последовать заразительному примеру.
   - Ах, вот как! Подушку значит. Может тебе специально в нашей именной ложе устроить диван повыше и перину помягче.
   - Было бы заманчиво. Тем более что ты есть рядом, - улыбнулся я - а представление может подождать, до тех пор, пока нам не надоест проводить время с пользой.
   - Это как это с пользой, - удивленно посмотрела на меня Лиэн. - В театре?
   - Не скажу! Ты еще маленькая, - сказал я и многозначно поднял палец.
   После этой фразы все, что мне оставалось это по-тихому смотать от возмущенной девушки. Ее гневные крики и обещания убивать не больно не вселяли в меня уверенность в собственной целости и сохранности.
   Пошли мы к дендарам только после часа мирения и ругания. Все как обычно закончилось поцелуем после, которого мы еще долго думали, а стоит ли на самом деле занести в театр небольшой диванчик. Решили, что было бы неплохо, а то на тех жестких стульях не очень удобно спать в ожидании конца представления. Лиэн хотя и возмущалась, сама не очень любила театры и ходила туда только из-за того, что это своего рода традиция всех уважающих себя семей. Кто эти традиции придумал, оставалось тайной, так как желающие к ним так сказать "приобщиться" выстраивались бы в очереди. Современному поколению дворян за исключением самых "культурных и интеллигентных" было глубоко наплевать на театры и оперы, и они посещали их так же как Лиэн в силу устоявшихся традиций. Несколько часов слушать заунывные напевы и смотреть, как люди выдают себя за других, казалось многим из них ненужной тратой времени.
   Община дендаров располагалась практически в центре столицы и была огорожена красивым живым забором. Забор был живым буквально и хоть он и не дышал и не был разумен в общем понятии этого смысла, но пройти на территорию детей природы как их иногда называли, можно было только по приглашению. Никого другого сплошная стена колышущийся листвы просто бы не пропустила, если конечно посетитель не имел желание продираться сквозь переплетения кустарника сплошь утыканные острыми шипами. Недалеко от живой стены в стороне, обращенной на главную площадь города, было небольшое здание, где сидел привратник. Ко всем вопросам, заявкам и подобным вещам следовало обращаться к нему. Место, где он ожидал посетителей, не было похоже на привычное строение. Стены его были выполнены из сплетения ветвей, цветов и листьев. Крышей служили большие похожие на громадные лопухи листья, вырастающие из стен и сходящиеся к центру в виде купола. Плотность этих листьев была такой, что, похоже, ни одна капля дождя не проникала внутрь.
   Вид этого всего был настолько необычен, что я в нерешительности застыл неподалеку. Что делать дальше никак не могло придти мне в голову. По виду зеленый квадрат здания не имел ни входа, ни выхода. Даже следов окон заметно не было. Подобное, похоже, ничуть не заботило Лиэн, которая, не обращая на меня внимания, решительно направилась дальше. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней, придав себе образ уверенного в себе человека.
   Едва только мы достигли зеленого цветущего здания, как в одной из стен напротив нас сплошная завеса листвы разошлась в стороны, и нам открылся вид на внутреннее убранство. Все в комнате было из живых сплетений ветвей и стволов. Мебель, стены и обстановка внутри было живым, даже мох покрывавший стены и еле заметно светящийся, жил своей растительной жизнью. Как только закрылся проход за нашими спинами, он создал вполне сносное освещение. За неким подобием стола в глубоком кресле сидел дендар и пристально разглядывал нас, при этом создавалось впечатление, что взгляд нечеловеческих зрачков стремиться проникнуть в саму суть стоящих напротив людей. Неловкая тишина начала затягиваться и первым не выдержал сидящий напротив нас.
   - Здравствуйте чем я могу вам помочь уважаемые. Присаживайтесь.
   Звуки его речи были наполнены рычащими интонациями, и было ясно, что человеческий язык дается ему с трудом. Немного вытянутая кошачья морда с длинными ниточками усов слабо подходила для этого. Уже ставшим привычным усилием я попытался прочесть эмоции сидящего напротив меня существа. Едва только я почувствовал чужие, настолько не похожие на мои чувства, как в моей голове, сложенный из набора образов, эмоций и мыслей возник вопрос: "Кто ты?". Это было настолько необычно, что я сразу не понял, что происходит, но взглянув на удивленную морду дендара, я поклонился насколько это было возможно сидя в кресле, сидящему напротив.
   - Меня зовут Сонер, а девушку рядом со мной зовут Лиэн. Я просто маг, а она просто графиня, - с улыбкой произнес я. - Я даже не знаю, как объяснить... Мммм. Просто с самого детства мне было интересно что-то для себя открывать новое и вот сейчас, когда представилась возможность, я бы хотел просто увидеть или понять что-то новое с вашей помощью. Вот как-то так, наверное.
   Несмотря на мой сумбурный рассказ и явную неуверенность дендар кажется меня понял. Я и сам не знал, зачем меня потянуло сюда. Просто, наверное, действительно хотел узнать что-то новое, тем более что я практически забросил учебу и магию. Нет, пользовался я ей постоянно, но скорее в силу привычки, а нужно помимо всего расширять свои знания, учиться чему-то новому. Ведь без развития я потеряю даже то, что имею. Просто забуду, какой бы хорошей памятью я не обладал. Я это прекрасно понимал, но не мог найти времени или скорее не мог преодолеть барьер своей лени. Не было того, кто бы заставлял меня стремиться к чему-то новому. Лиэн всегда нравилось, что я маг и могу делать всякие разные штуки, но она не была тем человеком, который мог бы мне всунуть книгу и рявкнуть, так чтобы я не переставал вчитываться в ее смысл до поздней ночи.
   Дендар оскалил свою морду в подобие, то ли улыбки, то ли желания нами пообедать и произнес:
   - Проходите. Вас встретят.
   После этой фразы сплошная завеса кустарника за нашими спинами с тихим шелестом разошлась в стороны, отрывая нам достаточно широкий проход. Части стены, опоясывающей общую территорию, также не было. За ней угадывались все такие же зеленые строения из одного из которых мы вышли. При всей похожести ни одно из них не было подобно другому. Все они имели общую форму, и все были выполнены из сплетения живых порой двигающихся ветвей, но при этом были созданы на первый взгляд из разных растений. В одних угадывались цветы похожие на колокольчики с треугольными листьями, в других тяжелые красные цветы немного похожие на розы с маленькими, густо усеивающими стебли листьями. Насколько я мог видеть, нигде цветы и листья не были похожи друг на друга. При этом ни про один цветок я не мог сказать, что он мне знаком. Похоже, было, что жители здесь развлекаются, подбирая разный внешний вид своих жилищ. Везде, как и во всем городе можно было видеть зелень, цветы, фонтаны. Единственное, что отличало их от городских - они не просто были живыми. Они двигались.
   Только сейчас опустив головы вниз, я заметил, что трава, на которую я должен был наступить, покинула свое место обитания, спасаясь от моих беспардонных шагов. Уже сознательно я поднял ногу и медленно опустил ее на другое место. Трава едва ее накрыла тень от ступни, словно уплыла в сторону. Следом, стелящаяся по земле трава как будто в порыве любопытства потянулась ко мне. Целое море травы в едином порыве склонило свои тонкие листики в сторону. Рядом тихо ойкнула Лиэн. Тонкая гибкая веточка, легко обвив ее ногу, норовила залезть под штаны. При этом в моей голове появились пошловатые мысли, и я не выдержал и издал короткий смешок.
   - Здравствуйте, - неожиданно раздался рыкающий голос рядом. - Рады, что вам у нас понравилось.
   - Ой, - еще, словно в ответ раздалось со стороны Лиэн и я ощутил как мою руку обхватила теплая ладошка.
   Напротив нас стояло два дендара с виду похожие друг на друга как две капли воды. Ростом и телосложением они были похожи на нас, но это было единственное сходство. Блестящая даже на вид мягкая черная шерсть с острым мускусным запахом, необычные зеленные зрачки, торчащие уши и вечно подвижный, словно живущий своей жизнью хвост с пушистой кисточкой.
   - Здравствуйте, - произнес я и поклонился. - У вас очень необычно и интересно. Надеюсь, мою подругу не съедят, - с улыбкой добавил я, кивнув на забытую Лиэн веточку все так же любопытно тыкающуюся в штанину. После чего услышал очередное ой.
   - Не волнуйтесь, у нас ничем живым не питаются, - вернул мне улыбку левый дендар. - Мы неприемлем животную пищу, поэтому у нас так много цветов и растений.
   - Но ведь они у вас тоже живые, - негодующе отдергивая несчастную штанину от не в меру любопытной ветки. - И даже очень.
   - Мы просто настолько срослись с природой, что в какой-то момент обнаружили, что можем с ней общаться, и она отвечает нам. Мы заботимся о ней - она заботится о нас, кормит и оберегает. Ваш спутник если приложит чуточку труда и усердия тоже сможет понимать ее, - произнес дендар внимательно, глядя на меня.
   - Кто? Сонер? - удивленно воскликнула Лиэн, также повернувшись в мою сторону. Под ее взглядом мне стало неловко и я почувствовал некоторую вину от того, что не все о себе ей рассказывал, хотя я и сам понятия не имел, что могу пообщаться с какой-нибудь палкой. Представив себя сидящим где-нибудь в лесу с палкой в руке и старательно объясняющим ей историю появления мироздания, я едва не рассмеялся.
   - Извини Сонер, общаться можно только с живыми растениями, - неожиданно произнес молчащий до сих пор дендар. - Растение, которое ты себе представил слишком сухое, для того чтобы быть живым.
   - Вы что же мои мысли, что ли читаете? - изумленно произнес я и постарался на всякий случай поменьше думать, от чего мыслей стало еще больше. А вдруг не то услышат.
   - Нет, мы можем видеть только ярко выраженные образы и чувства. Мы можем мысленно общаться только между собой. Недолго, на небольшие расстояния и после соответствующего обучения. Мы могли бы научить тебя, ведь именно за этим ты к нам пришел? Такие люди как ты рождаются крайне редко, и тебе повезло, что ты имеешь возможность почувствовать все то, что чувствует другое существо. Ощутить, понять и помочь.
   "Да", - мысленно, про себя подумал я. Знал бы он, как я хотел в детстве от всего этого избавиться. Самое последнее, о чем я тогда мог подумать - это о том, как мне повезло. Иногда я настолько чутко чувствовал чужие эмоции, что у меня возникали совсем не характерные для себя желания. Например, съесть миску овсянки которую я терпеть не мог, или пройтись в платье по селу, чтобы все видели какая я красивая. Ну, это куда ни шло. Самое противное было чувствовать эмоции животных. При этом подробности я вовсе побоюсь описывать.
   - Прости. Я не хотел сказать ничего плохого, - повинился все понявший дендар. - Со временем ты поймешь, а пока будьте нашими гостями.
   Было, похоже, что гостей как таковых было здесь немного, так все встречающиеся нам дендары с искренним любопытством рассматривали нас. Для нас провели небольшую экскурсию с посещением местных достопримечательностей. При этом Лиэн с подозрением относилась ко всякого рода ползучим и бегающим предметам зеленого цвета. Практически все растения проявляли изрядное любопытство сразу, как только девушка оказывалась рядом. Уж не знаю почему. Я всячески старался при этом не сильно смеяться, что не всегда мне удавалось. Самым запоминающимся местом оказалась поляна с небольшим кристально чистым озером посередине, а окружал эту поляну многосотлетний дубовый лесок. При взгляде на большие в несколько обхватов стволы и колышущиеся при отсутствие малейшего намека на ветер кроны, ощущал себя мелким и слабым. При этом я постоянно напоминал себе, что нахожусь прямо в центре большого города. О подобном я никогда бы и не помыслил, что это возможно.
   После двух часов прогулок и кучи впечатлений, Лиэн категорически заявила, что их на сегодня ей хватит. Мы попрощались с дендарами, что так любезно нас сопровождали с обещанием зайти еще. На счет девушки я не сомневался - она теперь и носа сюда не сунет, а мне захотелось еще раз побывать здесь. Было нечто живое в этом месте и дело было не только в том, что трава убегала из-под твоих ног, а деревья с интересом протягивали ветви. Здесь была какая-то своя атмосфера покоя и единения с нечто большим, древним и могучим. Может быть, это и есть так называемый дух природы. Нечто то, что не дано почувствовать человеку, а дано лишь миролюбивым обитателям этого закрытого древнего мира природы. И у меня, похоже, был шанс прикоснуться к этой тайне хоть одним глазком.
   Я проводил Лиэн до дома, а сам вернулся во дворец, комнату в котором я мысленно уже называл домом. Зима кончалась и через несколько недель, как только подсохнет грязь на дорогах, мне предстояло ехать в лагерь. На следующий день ко мне пришла Лиэн и сказала, что уезжает домой на две недели. Ехать она не хотела, но отец настоял на том, что она давно не была дома и не видела брата. Спустя час слез и скандала ей пришлось сдаться. Отец был неумолим, что наводило на некоторые размышления.
  

Глава 17. От безделья до войны

  
   Вот уже два дня я не занимался ничем кроме безделья. Моя жизнь с уездом Лиэн превратилась в сплошной отдых и ничегонеделание. Она была единственной с кем я более или менее общался в городе, и с кем было интересно проводить время. Распорядок дня состоял из еды, сна и нескольких часов прогулок по парку, где я вспоминал давно забытую медитацию. Было приятно снова почувствовать часть той безграничной силы, которую я чувствовал в день раскрытия своей искры.
   На третий день с утра я решил возобновить свои тренировки магии. Со временем все приобретенные рефлексы и мышечная память теряются, и я хотел восставить скорость создания знаков, реакцию и потренировать тело. Спустя несколько часов медитации, восстановления скорости создания знаков и тренировки я понял, что мне необходим партнер по учебным боям. Вампиры в этом деле не подходили. Их реакция и сила была настолько велики, что сравниться с ними я бы не смог, даже если бы перестроил весь свой организма и превратил себя в уродливого перевитого мышцами громилу. А уж про их черную магию, с которой может сравниться лишь истинная и высшие заклинания стихийной, я и вовсе молчу. Если бы вампиры нашли способы создания защиты с помощью магии, то они бы вовсе стали бы непобедимыми войнами, но сколько бы мы не старались, придумать ничего не могли. Их магия не была создана для защиты - она была создана для разрушения.
   Решение проблемы с партнером отыскалось неожиданно быстро. Как и обещал, я навестил дендаров. Они встретили меня еще более радостно, чем в прошлый раз. Единственное что омрачило встречу это их отношение к моему сопровождению. Вся их суть была против неживой природы вампиров, и им пришлось остаться за пределами общины. Нигрем похоже поставивший себе цель стать моей персональной нянькой, как обычно долго спорил со мной пытаясь убедить в кровожадных планах лохматиков как он называл дендаров.
   - Да они просто прикидываются милыми и пушистыми, а на самом деле спят и видят, как бы пакость сделать, - возмущался клыкастый ветеран.
   Все это я выслушал спокойно, так как понимал истинные причины его желания не отпускать меня одного. Ему просто было любопытно: он хотел, так же как и остальные одним глазком взглянуть на те диковинки, о которых в прошлый раз я им рассказывал. Желание увидеть все это своими глазами и выполнить свою работу по моей охране только увеличивало его стремление. В итоге ему все же пришлось сдаться, так как решал в этот раз не я.
   На входе меня встречали, судя по всему все те же дендары, что и в прошлый раз. Не знаю чем, но они неуловимо отличались один от другого, возможно дело было скорее даже не во внешнем виде, а в запахе исходящем от каждого из них. Он был неповторим. Встав перед ними, я вдруг понял, что не знаю, как к ним обращаться. Я низко поклонился обоим и как можно мягче спросил об этом.
   - У нас нет имен, которые можно воспроизводить только звуком. Когда мы взрослеем, каждый из нас сам выбирает себе имя. Это трудно объяснить не дендару, но в твоем случае я лучше покажу, - произнес один из них.
   Имя у дендара было длинным, и объяснить его смысл было действительно трудно. Оно складывалось из череды эмоций, зрительных образов, чувств, запахов и всего того, что может ощутить и передать по средством эмпатии. Понять и десятой доли всего, что я почувствовал в тот момент, не сможет ни один человек не обладающий ей. Это как объяснять цвета слепому.
   - Боюсь, что я не смогу обращаться к вам по имени, - очумело, тряся головой, произнес я. У меня складывалось ощущение, что часть из тех чувств, какими обладают дендары, у человека просто отсутствуют или они обладают большим восприятием. Как я могу передать, например ощущение ветра на шерсти или запах цветка на расстоянии в несколько сотен метром. У меня нет шерсти да и запах в несколько сотен метров я могу ощутить только гари, да и то если ветер будет дуть в мою сторону. Именно все это и многое другое, я ощутил, когда в моей голове произносилось имя дендара.
   - Если тебе так будет легче, то можешь меня называть Шеорлом, а моего брата, - кивнул он в сторону второго дендара - Ширгом. Хоть это и не наши настоящие имена, но пока ты не научишься общаться с нами образами, они вполне подойдут.
   Дальше у меня начало складываться впечатление, что у меня опять началась учеба. И опять она началась, как и два с половиной года назад с медитации. Я пытался услышать то, что не слышу и увидеть то, что не вижу. Сначала меня учили сливаться с природой - видеть и ощущать живое вокруг. Спустя два дня мне действительно удалось, закрыв глаза и не пользуясь истинным зрением ощутить живое вокруг себя. Это было сродни чувству или пониманию. Я точно знал, кто находиться рядом со мной, чем занимается и в каком положении находиться. Говорят слепые со временем вырабатывают навык определения положения вещей вокруг по звуку, так же и у меня было, только это мне удавалось по средством ощущения чувств и эмоций окружающей меня жизни. Сложнее всего было ощущать растения ведь хотя они и живые, но сильно отличаются от остального живого.
   Обговорив после занятий время, в которое я буду посещать дендаров, я сказал, что мне бы еще хотелось заняться своими тренировками и был приятно удивлен, когда мне предложили поговорить со знакомым дендарам магом, который, скорее всего, примет мое предложение по учебным боям.
   Так постепенно после нескольких дней ничегонеделания моя жизнь вновь приобрела смысл, и я вновь вспоминал то, чему меня когда-то учил Илиниан и познавал новое. Утром была медитация и физические тренировки, после занятия с дендарами и учебные бои с новым знакомым магом. Неожиданно мне понравилось такое времяпрепровождение. Я действительно чувствовал, что именно этого мне и не хватало все это время.
   Занятия с дендарами проходили очень легко, и у меня иногда складывалось впечатление, что все, что на них совершал, я вспоминал, а не познавал сначала. Самым трудным там, как и во всем было начать и понять, как двигаться дальше. За гласом жизни как дендары называли способность ощущать жизнь, я научился передавать образы и чувства - сначала простые, а затем более сложные и объемные. Читать мысли я все еще не мог, но эмоции я научился ощущать острее и четче. Со временем как мне пообещали я смогу общаться по средством передачи и принятия образов. Пока это для меня было тяжеловато - голова после двух, трех минут такой "беседы" просто готова была взорваться.
   Тренировочные бои также доставляли удовольствие. Мастер магии воды и земли, с которым меня познакомили дендары, оказался поистине кладезем опыта и знаний. Он виртуозно ставил рисунок боя, играя магией знаков, как музыкант на любимом инструменте. Он не был засидевшейся в лаборатории серой мышью, а истинным боевиком, отрабатывающим свои навыки в походах, боях и учебных поединках. Звали его Биорном, и был он не коренным жителем Кальмерии, а предком северного народа, что некогда завоевала империя. Коренастый, широкоплечий, с отрытым круглым лицом Биорн скорее походил на ремесленника, нежели на мага. В общении с ним не было никаких проблем, да и по-другому и быть не могло, иначе дендары не стали бы с ним общаться. Эта раса меньше всего любила заносчивых и нелюдимых магов, какими они зачастую и были. К счастью среди них встречались исключения, такие как Биорн.
   Прошла уже неделя с уезда Лиэн, которой мне, несмотря на занятость, стало не хватать. Я как раз возвращался с утренней разминки, которую любил проводить в парке у озера во дворце. Воздух и погода как всегда были великолепны. Ночью прошел дождь, и прохлада небольшого дождя, оставшаяся с ночи, принесла свежесть. Настроение было у меня великолепное, и я даже не придал значения, когда меня окликнула королева, прогуливающаяся по парку в окружении своих придворных и охраны. Разряженные в пух и прах, они скорее напоминали стаю канареек переростков каким-то образом очутившихся во дворце, нежели на людей. Единственным исключением из всего этого была сама королева, которую я даже про себя не посмел бы оскорбить. Иланна была сама красота и женственность. Недоступная и желанная всем мужским населением королевства она была предметом пересудов и зависти для женщин. При всем при этом будь даже у меня выбор, я бы никогда не променял Лиэн, даже на подобной красоты и власти женщину. Иланну я боготворил и возможно даже по-хорошему поклонялся, но в сердце прочно засел лишь один образ.
   В который раз не в состоянии отвести глаз от ее красоты я как можно изящнее поклонился. Слава Сионису мои поклоны и тому подобная дребедень необходимая при дворе, уже не вызывали улыбок и смешков как раньше.
   - Сонер у нас через три дня будут празднества посвященные встрече весны, как бы это глупо не звучало в городе, где круглый год весна, - с улыбкой произнесла королева - и мы с мужем хотели бы, чтобы вы тоже присутствовал на них.
   - Ваше слово для меня закон, Ваше Величество, - как можно вежливее ответил я, а про себя подумал - не было печали, да вот приперла.
   - Замечательно генерал, - ослепительно улыбнулась Иланна. - К вам сегодня подойдут для примерки и подготовки. Там можете узнать подробности.
   Мне ничего не оставалось, как тупо улыбаться. Видимо как всегда ожидая мои стенания по поводу обязательного присутствия на очередном балу, королева специально прилюдно пригласила меня на торжества. Чем я там буду заниматься, никого не волновало, а отказаться прилюдно значит стать объектом для сплетен. Многие годами добивались быть приглашенными на подобные мероприятия, и отказ будет выглядеть как оскорбление.
   Вечером того же дня, как и обещала королева, ко мне пришел портной и на выбор предоставил ряд готовых костюмов. Я не стал следовать традициям местного высшего общества, а выбрал максимально простой по виду костюм. При этом для меня он обладал слишком бросающимся в глаза фасоном и цветами, а по меркам нынешней моды был слишком простым и скромным.
   После пришел распорядитель, и у него удалось выяснить подробности. Не знакомый с местными праздниками и обычаями, мне было интересно узнать, что праздник прощания с зимой и встречи весны многие после метко брошенной фразы одним из прошлых фаворитов короля дали название встречание - по первым и последним слогам. Он проводился на перепутье времен года и праздновался всем королевством в течение трех дней, которые были объявлены выходными. В эти дни проводились ярмарки, выставки, концерты заезжих артистов и народные гуляния с возлиянием всевозможных спиртных напитков. И вот в течение этих трех дней мне в одиночку предстояло выдерживать многочасовые веселья местных дворян. Именно в этот момент я ощутил, как мне не хватает Лиэн с ее врожденным знанием этикета и местных правил.
   По мере того как пролетали дни, я с замиранием ожидал начала этих народных гуляний. Вокруг можно было видеть радостные лица наперегонки поздравляющих друг друга горожан. Повсюду ощущалось предпраздничное настроение. Люди в это время особенно старались перещеголять своего соседа в украшении себя и своего дома различными способами. Иногда это доходило до явного абсурда. На эти несколько дней в году чтобы люди могли почувствовать настоящее приближение праздника и не забывали, что за пределами города свирепствовала стужа, на город ложился настоящий снег. Дендарам в это время приходилось особенно тяжело оберегать привыкшие к постоянному теплу растения и цветы. В течение пяти дней горожане любовались на выставленные, на всеобщее обозрение ледяные фигуры, сделанные специально для них магами и просто энтузиастами и художниками. Дети с громкими криками высыпали на улицы и начинали играть в снежки и, подражая взрослым лепить снежные фигуры. И хотя большая часть подобной детворы были будущими баронами, графьями и герцогами никто не думал их останавливать. Взрослые, наоборот, с улыбками наблюдали за игрой своих отпрысков, а порой под воздействием всеобщего настроения присоединялись к веселью. Угрюмость и плохое настроение тут же пропадали под воздействием витающего в воздухе предвкушения праздника и грядущей весны.
   Я сам был вынужден забросить на время свои тренировки, изредка прогуливаясь по городу, а в основном коротая время за парой книг, которые одолжил у Биорна. Запомнить то количество новых знаков, что были собраны в них, я физически не мог за это короткое время, но некоторые из них как я думал, были бы весьма полезны в будущем.
   На следующий день должен был состояться бал и я, лежа на большой кровати в спальне читал очередную книгу, стараясь почерпнуть для себя что-то интересное и полезное. Книга была не особо познавательна, но другой под рукой все равно не было. Идти в библиотеку дворца не хотелось, а занять себя чем-нибудь было необходимо. Наконец мне надоело перечитывать вновь и вновь не дающиеся моему скромному сознанию строчки про преломление полей в магических концентратах силы. Смысл вроде понятен, но полезность этой информации была сомнительна. Я никогда не ставил перед собой цели стать артифактором или теоретиком. Спасением для меня стал стук в дверь.
   - Господин простите, вам просили передать письмо, - в поклоне передо мной склонился слуга, протягивая тонкий запечатанный конверт.
   Внутри конверта оказалось письмо от Биорна, который, не известно откуда узнав насколько мне тоскливо предлагал заскочить часиков в десять вечера. Он раскопал кое-что интересное и спешил поделиться этим со мной. В письме также были строки о том, что он сожалеет, но освободиться раньше не может. Ну, это и понятно - сейчас все как на иголках в преддверии праздников. Один я не имею понятия, чем себя занять.
   С трудом дождавшись положенного времени и предвкушая узнать нечто настолько важное, что об этом стоило написать, я направился в ту часть столицы, где жил мой знакомый. За то недолгое время, что я был знаком с Биорном, он многому меня научил. В основном это касалось комбинирования магических знаков в бою, но так же были и сведения о самих знаках и забытых экспериментах проводимых с целью создания новых. Я уже давно мечтал создать нечто свое, уникальное, но при той скудной информации, которой я обладал, это был верный путь к самоубийству. Без понимания основ построения я опасался проводить эксперименты. Максимум на что я был способен - это небольшие изменения силовых структур и стихийной принадлежности. Главная загвоздка была в расшифровке древнего алфавита, отдельные символы, слова и значения были вплетены в силовой каркас каждого заклятия. Пока общеизвестны только символы обозначающие принадлежность к той или иной стихии.
   Такие мысли бродили в моей голове всю дорогу. По мере того, как я продвигался в сторону дома своего приятеля, улицы становились все более пустыми. Биорн жил в той части города, где преобладали сады, а жилья как такового практически не было. Это был район, где проживала община дендаров, а уж они не любили шума и постоянной суеты людей. Исключение делалось для таких, как Биорн, живущих тихо и не мешающих жить другим. На дворе была ночь, но это слабо чувствовалось, так как свет ярких магических светильников, практически разгонял тьму вокруг. Под ногами поскрипывал недавно выпавший снежок, и все вокруг окутала белая пелена, создавая наряду с красочным пейзажем нереальную красоту. Несмотря на то, что мне, казалось бы, нечего было опасаться в столице, со мной рядом вышагивало два вампира, так же как и я заглядывающихся на покрытые снегом улицы.
   Мы вошли в тенистую аллею, по бокам которой росли густые лиственные деревья, а в конце угадывались очертания небольшого уютного домика, который и был целью нашей прогулки. Внезапно по сторонам дороги раздался шорох, а вслед за этим я почувствовал, что нечто тонкое и острое вонзилось в область шеи. Непроизвольно мазнув, я увидел в руке небольшую стрелку. По инерции сделав пару шагов вперед, я стал ощущать, как буквально на глазах слабею, а глаза сами собой закрываются. Стараясь прогнать сонливость, я влил энергию в тело, но вслед за этим меня накрыла такая волна боли, что сознание мое отключилось. Последнее что я видел - это падающее обезглавленное тело вампира шедшего немного впереди меня.
   Пробуждение было не самым лучшим. Не знаю, сколько времени я провел без сознания, но очнулся я от хлестких пощечин, которыми меня награждал стоящий передо мной человек. Его лицо было смутно знакомо, но я никак не мог вспомнить, где я его видел. Меня охватила такая апатия, что начни меня сейчас резать и я бы не придал этому значения. Ощущения от руки бьющей меня по лицу совсем притупились и если бы не мотание головы от ударов, я бы, скорее всего, не пришел в себя.
   - Ну, что пришел в себя, - спросил сидящий передо мной на корточках смутно знакомый юноша. - Помнишь, я тебе говорил, что ты заплатишь за мою кровь? Так вот пришло время платить.
   - Можешь не стараться Рином, он все равно тебя не помнит. В него столько всего закачали, что он мать свою не узнает, - голос говорившего раздался где-то в стороне, но повернуть голову я и не старался. Зачем.
   Что было дальше практически не помню. Помню только, что меня о чем-то спрашивали и несмотря на все мои старания, я не мог промолчать. Я выдал все, что только мог. Про ритуалы меня к счастью не спрашивали, видимо понимая, что при этом первое же мое слово будет и последним, но и помимо этого как оказалось я знаю немало интересного.
   Более-менее я стал соображать только тогда когда меня стали избивать. Именно боль вернула меня в сознание, как бы странно это не звучало. Сколько прошло времени и что происходило до этого, я не знал. Несмотря на притупленные чувства и безразличие ко всему, терпеть боль дальше было тяжело. Тусклое освещение, квадратная комната, пол - все качалось вокруг и стоило лишь сосредоточить на чем-то взгляд, как голова буквально врывалась от боли. Я не мог пошевелить ни одним участком своего тела, словно оно уже мне не принадлежало. Боль немного проветрила мозги, и я вновь попробовал воспользоваться магией. Дальше была тьма.
   Вновь пришел в себя снова от боли. Еле разлепив опухший левый глаз, я смог разглядеть своего мучителя. Теперь я вспомнил, где я его видел и кто это. Рином. Этот мелкий, мстительный гад, которого надо было тогда все же убить, раз за разом превращал мое и так отбитое тело в месиво. Спасаясь от очередного приступа, я постарался уйти в транс и мне это с трудом, но удалось.
   Вокруг была пустота. Ни слух, ни зрение, ни какие либо другие способы восприятия не работали. Лишь было чувство, что здесь есть что-то родное, что-то близкое, то, что может спасти и уберечь. Невольно мысленно потянувшись к этому, я стал замечать, что впереди в сплошной завесе тьмы проступает крохотный голубенький огонек. Огонек становился все больше и больше и вот это уже яростное пламя, охватившее все вокруг. Я внутри этого пламени, но оно мне не вредит, а наоборот дает покой, спокойствие и ощущение безопасности. Из глубин души поднялась злость, и секунду назад спокойное и мирно пылающее пламя, превратилось в бушующую стихию. Растворившись в ней, я сам стал пламенем и весь отдался ей на волю.
   Сколько длилось мое единение с огнем, я сказать не мог. Может секунда, год или вечность. Для стихии частью, которой я стал, все это было неважно. Я был свободен и мог делать все, что мне хотелось, такой легкости, и ощущения полета я никогда не ощущал.
   В какой-то момент до меня стал доноситься еле слышный голос, который звал, кого-то по имени. Голос был настолько далеким, что это скорее было похоже на эхо. Голос становился все более настойчивым и требовательным. Минуту назад ласковый и нежный, сейчас он выкрикивал нецензурные слова и оскорблял того кого звал. Стараясь расслышать все более подробно, я поплыл вперед на голос и увидел призрачный силуэт девушки склонившейся над телом молодого парня лет двадцати. Что это был парень, было ясно по обрывкам одежды и оголенной груди, на которой запекшейся коркой была кровь. Лицо было уродливой маской, в которой с трудом угадывались отдельные черты. Небольшие кулачки красивой девушки с развивающимися рыжими волосами с силой били в грудь парня. При этом даже если бы он был жив, это было бы ненадолго. Выговаривая угрозы и требуя вернуться, девушка не останавливалась до тех пор, пока ее не отвели в сторону. Ревя и размазывая по лицу кровавые дорожки, она дала себя увести. Все это было неправильным. Люди не должны так страдать. Видимо этот человек очень дорог девушке, наверное, она его очень любит. Любит. И тут я вспомнил, что и я тоже когда-то любил. Память возвращалась тяжело, рывками, но спустя казалось вечность я смог рассмотреть в парне, лежащем на земле себя, Лиэн все так же рыдающую невдалеке и непонятно каким образом оказавшуюся здесь, вампиров. Оглядевшись вокруг, я обнаружил глубокую обугленную воронку, края которой в некоторых местах напоминали стекло. Тело лежало на дне, вокруг куч пепла и завалов. Что здесь произошло и как мне вернуться? Потянувшись к телу, я приблизился и хотел к нему прикоснуться, но вдруг осознал, что у меня нет ни рук, ни ног. Все на что я был способен - это наблюдать. Подтянувшись ближе к телу, я просто проплыл через него насквозь. Я стал паниковать. После всего случившегося оставаться бестелесным призраком было обиднее всего. Вспомнить, осознать, но быть не в состоянии, что-либо изменить. Кое-как успокоившись, я постарался вспомнить то состояние, в котором находился в момент единения со стихией. Вновь оказавшись в своем внутренним мире, я с облегчением увидел еле заметную пульсирующую нить, ведущую от меня к моему искалеченному и практически бездыханному телу. Продвинулся по нити и, оказавшись в своем теле, сразу почувствовал все те ощущения, что чувствует хорошо отбитый кусок мяса. Не в силах терпеть я снова окунулся в спасительную темноту.
   Стал приходить в себя я только через неделю и все на что я был способен в первые несколько дней - это закрывать и открывать глаза. Сознание мое возвращалось всего на несколько минут и сквозь затуманенный взор, я мог наблюдать, как надо мной склоняются размытые силуэты людей и дендаров.
   Еще через две с лишним недели, когда я смог осознанно разговаривать, а не бредить, я все же узнал, что войну мы так и не остановили. Имперские легионы и маги вот-вот должны были объявиться на границах. Для разнообразия Империя все же объявила войну и поводом для нее, хоть и косвенным, послужил как ни странно - я.
Оценка: 4.51*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"