Аннотация: писала, писала.. написала. А ещё у меня проблемы с упавлением. Помогите кто-то, а? П.С. В первой главе будут изменены кое-какие детали.
Глава 2
Не знаю, где оно взялось такое полноводное, но к обеду мы выехали на берег озера. Поверхность отражала яркий солнечный свет и до боли слепила глаза всполохами золота. Время от времени шутливый ветерок пускал по водице мелкую зыбь, и та, обидевшись, пыталась оставить нарушителя спокойствия вконец незрячим. Голубые ели сомкнулись за нашей спиной, окружив пушистым кольцом.
Окончательно пропитанная потом нижняя рубаха гаденько то отлипала, то прилипала к рукам и спине, игнорируя факт моего недовольства. Наверное, Орест испытывал те же ощущения, потому, что определить, кто из нас первым бросился в воду, было довольно-таки трудно. Я окунулась, чувствуя, как липкая плёнка пота стекает с моего тела, а бодрящая прохлада наполняет силой затёкшие мышцы. Благодааать... Вишня оскорблённо зафыркала на берегу, и мне пришлось покинуть этот мокрый рай, чтобы расседлать обиженную.
Наконец дело было сделано, и та, "нежно" куснув меня за бок, ускакала купаться. Выпустив на волю Соньку я аккуратно сложила кучкой конную атрибутику и развесила на близлежащих пышных ёлочках предметы своей одежды, оставив сушиться "свежевыстиранное". Впрочем, бельё и рубаху (ту, что так бессовестно мучила меня по пути) я оставила на себе и присоединилась к лошадке. Ой, к двум.... Когда Орест успел понянчить свою Жвачку и отвязать от неё уже довольно пощипывающую травку Муньку ума не приложу, не видела я, как он выходил. Да и где он? О! Саженях в тридцати от меня мужчина "рыбкой" прыгал с большого камня. Потом вновь влезал на камень и опять прыгал.
Я вернулась на береги под сенью игольчатых бочком подобралась к Оресту сзади. Интересно, а ему удобно в штанах нырять? Ведь колоду карт он утром, кажись, туда сунул.... Я незаметно подкралась к валуну и, когда увлечённый водоплесканием мужчина снова прицеливался к прыжку, легонько ткнула его пальцем между лопаток. Забавно размахивая руками, он полетел вниз. И только я была готова возрадоваться, как больно дёрнутая за косу, сиганула следом. От неожиданности я не успела набрать воздух и самоотверженно глотнула воды с клочком водорослей вприкуску. По крайней мере, я очень надеюсь, что это была водоросль...
Как только я выбралась на поверхность, с нежнейших уст моих слетели столь нецензурные слова, что у Ореста, как мне показалось, покраснели кончики ушей. Выплюнутая кувшинка (слава Богам!) наматывала вокруг меня круги, а мужчина самозабвенно жевал собственный улов - "о-ооочень полезный для здоровья" листик от вышеуказанной.
И так естественно эта картина вписывалась в окружающий пейзаж, что хоть иди за мольбертом и рисуй новый шедевр "Морской обитатель местной фауны (подвид Орест) за обедом". И уплыла бы я спокойно, не позорясь истерическим приступом, кабы мужчина не подавился при попытке мне что-то сказать. Пытаясь откашляться он согнулся пополам размахивая руками, и я, желая помочь с таки рвущимся на свет смешком похлопала Ореста по спине. Постепенно он пришёл в себя и жадно глотал недостающий воздух, я же вовсю хохотала.
Наконец я решила сделать то, что должно делать в озере - поплавать.
Я разгребла руками воду и оттолкнулась ногами. Не вышло. "Увязла в песке" подумалось мне. Я попробовала выдернуть ногу. Что-то держало меня не хуже пыточной колодки. Вернее я-то не знаю какие при этом ощущения, но что-то мне говорить что это именно так. Лёгкий укол на месте "плена", и тело налилось свинцовой тяжестью. Нижние конечности исчезли в прострации, как будто их и не было вообще.
- Орест...
- Даа?
- Мне что-то мешает и я не могу пошевелиться. - отсутствие пальцев рук меня ничуть не порадовало.
- Может за камень запнулась... Дёрни ногой и он скатится. - Его флегматичность начинала меня злить.
- Орест, ну какой камень, булыжник твой от нас в двух саженях, течения тут нет! - лёгкий морозец оставил меня "без" шеи.
- Ладно, я посмотрю... - ну наконец-то..
- А ты точно не можешь двигаться? - меня сковала дурнота и головокружение, не держи меня что-то, я бы давно свалилась.
- Быстрее! Что-то мне нехо... - слова встали комом в горле, язык распух и перестал вмещаться в ротовую полость, и я захлебнулась желчью и недостатком воздуха.
- Тысяча демонов! - перекошенная морда Оресту ни капельки не шла, - Дыши!!! Сопротивляйся...
Кажется, мужчина что-то говорил, а ещё он так забавно размахивал руками... И голос у него громкий какой...
Съезжались и раздваивались зелёные круги. Фиолетовые спирали вились узкими змеями, переплетаясь с оранжевыми ободками. Ядовито-синие закорючки цепляли линии, загибая дугами. Яркие фейерверки алых звёздочек вспыхивали и осыпались тысячами осколков. И опять с начала.
Тела не было. Зато, к сожалению, была голова...
Неподъёмные веки никак не желали открываться. Казалось, ещё чуть-чуть - и я умру от удушья. Медленно я стала переваливаться за ту сторону узоров, падая во тьму.
Резкий толчок (наверное, там должны быть рёбра?) заставил меня дернуть головой и распахнуть глаза. Острая боль в висках обернулась слабым хрипом.
- Рыбка, как ты? - а это что ещё за пятно со мной говорит? Таким тоном и такой вопрос? Да краше в гроб кладут!
Всё завертелось. Неприятное пятно исчезло.
Из забытья меня вернуло что-то мокрое, расплескавшееся по лицу. Да что этой кляксе неймётся? Дайте поспать человеку...
- ОЧНИСЬ!
Да не ори ты, я всё прекрасно слышу...
- ТИРИМ, ВСТАВАЙ!
Голова загудела чугунной кастрюлей. О нет, только не вопи так!
Я слабо шевельнула пальцами и тихо застонала - "иголочки" проткнули затёкшую кисть.
- Чего тебе надо... - еле различимо шепнула я.
- Я тут ей жизнь спасаю, а она ещё и возмущается!
- От себя, что ли? - вспомнился болезненный удар.
- От кракена.
- Кого?
- Кра-кен. Гигантский осьминог, Морской Дьявол, Хозяин глубин.
- Ааа... - не знаю таких.
Ах да, самое главное!
- Ты кто? - глупый вопрос. Это же пятно. Запамятовала...
Неизвестный собеседник тяжело вздохнул.
- Орест. А теперь молчи, тебе надо меньше говорить.
Так зачем же будит-то было? Тем более, что мне захотелось узнать, как же зовут меня. Только пятно-Орест вновь пропало. И я затерялась в кромешной тьме, без рисунков и назойливых пятен.
Ничего не понимаю. Открыла глаза, а всё так же чёрно. Ааа, сейчас же ночь... А надо мною беззвёздное небо. Нееееебо... Я пьяно улыбнулась.
- Рыбка, тебе лучше? - а я его знаю! Это же Орест.
Я состроила глупую мордочку:
- Я сошла с ума? - наверное...
- Нет, ты просто под воздействием токсичных веществ. На тебя напал кракен. - Мужчина зачем-то оттягивал мои веки и заглядывал в глаза.
- Ааа...- ничего не поняла я, - Да. Мне пятно про это сказало, - снова залыбилась я..
- Мда, вполне ожидаемая реакция...
- Чего?
- Того. Считай, что ты обкурилась эльфьей травы, - усмехнулся Орест.
- А ты тоже курил?
- Угу. Только не в этот раз, - фу какой зануда.
- А мне так хорошооо...
- Конечно... Особенно завтра утром.
- Ааа... - опять неясно.
Мужчина усадил на меня какго-то урчащего зверя и завернул в одеяло, словно в кокон. Я недовольно поворочалась, вытаскивая плотно прижатые к телу руки.
- Я тебе не труп для бальзамирования и мумифицирования!
- Надо же! Как я не догадался сразу...
- Ты свинья, - заключила я.
- А ты сейчас будешь спать.
- Не хочу спать! Давай споём!
Как же там было... А, вот:
- На заре пастушка шла
Берегом, вдоль речки.
Пели птицы. Жизнь цвела.
Блеяли ове-еечки.
Паствой резвою своей
Правила пастушка,
И покорно шли за ней
Козлик да телу-уушка.
Вдруг навстречу ей - школяр,
Юный оборванец.
У пастушки - как пожар
На лице румя-яянец.
Платье девушка сняла,
К школяру прижалась.
Пели птицы. Жизнь цвела.
Стадо разбежа-аало-ооось , - ой, сфальшивила...
Орест смотрел на меня круглыми глазами.
- Эээт-то что?
- Песня!
- Да кто тебя научил такому?
- Ты.
- Что?!
- А когда мне ставень в Межигорье забивал. Напевал себе под нос.
Из-за костра всё кажется красноватым, не знаю как там с цветом лица, но по выражению он явно стушевался. А что, ему можно, а мне нет? Тем более что там даже ничего неприличного не было. Без описаний же...
- Но ты же девушка! - вот ведь неймётся человеку.
- Спасибо что просветил!
Я показала ему язык и со второй попытки перевернулась на другой бок - "кокон" неудобная штука... Неизвестное животное что-то мяукнуло и убежало. Так это же моя кошка! Странные они все какие-то. Не любит меня никто.
- Орест, поцелуй меня.
- Что?! - опять опешил мужчина.
- Ну то. Мне грустно.
Орест страдальчески вздохнул и, судя по шуршанию, отодвинулся подальше.
- Ну Орееест! - в последний раз вякнула я.
По прошествии нескольких минут я решительно встала и тихонько направилась на другую сторону костра.
Далеко уполз. Сидит, сумку перебирает. Меня не видит.
Я бросилась перед ним на колени и навалилась всем своим весом.
- Меня никто не лю-ююбит! - Орест отшатнулся, всё ещё не веря в серьёзность моих намерений. Зря. О, как я серьёзна!
Картинно закатив глаза, я залилась громогласными "рыданиям". Орест недоверчиво следил за моими переменами в настроении.
Пока он не очухался, я сгребла растерянного мужчину в охапку и попыталась поцеловать. Сначала он даже посопротивлялся. Притянул меня к себе...
И вдруг резко махнул рукой, которую держал за спиной. Пахнуло сиренью. В глазах запекло - как от сильной усталости. Я широко зевнула. Потом ещё раз. Всё моё любвеобилие как ветром сдуло. Спать-то как хочется... Я попыталась встать. И повалилась на землю.
Утро было ужасным. Нет, не так. Утро было просто кошмарным.
Голова не болела, она раскалывалась, причём странно было, что моя черепушка ещё не превратилась в две половинки. Сядь мне на голову муха - я просто заорала бы. Каждый звук, каждый шорох отдавался глубоким гулом. Я слышала всё: и как муравей переставляет свои нереально громко ступающие лапки, и как белая бабочка взмахивает крыльями, и даже прорывающий ход где-то в глубинах грунта крот причинял мне невыносимые мучения.
С телом было проще - достаточно не шевелится, и боль десятикратно уменьшалась. Только вот если бы это было всё. Дико зудели лодыжки, лишь протяни руку... Вот тут-то и наступала загвоздка. Сразу возникало чувство, что по мне проехал тяжеловооруженная сотня Ренийской
Национальной армии. Почему Ренийской? Да потому что там даже кони в полной броне, не говоря уж о рыцарях. Такого ни в каком ином государстве нет.
Неожиданно надо мною возник Орест кружкой чего-то дымящегося. Удивляться его запасливости я давно уже перестала.
- На, выпей.
Слова громом раздались в моей голове. Я слабо застонала и прикрыла веки.
- Тебе надо это выпить.
Ооооо... Боги, да он садист!
- Я знаю, что тебе плохо. Выпей, - в голосе прозвучали нетерпеливые нотки.
Я с трудом разлепила пересохшие губы.
- Оох, дай мне умереть... - я опять застонала от новой волны боли. Надо будет потренироваться тише говорить.
- Тогда выпей. Там яд быстрого действия, - всё шутки шутит. Да он ещё и улыбается! - А я тебе что-то интересное рассказать хотел... Ну как хочешь, - мужчина сделал вид что собрался встать.
Я умоляюще посмотрела на "спасателя". Ну не могу я выпить, не могу. Его россказни мне нет никакого желания слушать, просто насколько я знаю Ореста, он бы не издевался надо мной ТАК. А это значит что в кружке или лекарство, или что-то, что поможет мне забыться, или и вправду яд.
- И не надо на меня вот так вот смотреть. Я тебе всю жидкость в рот по капельке не волью, а иначе захлебнёшься. Давай помогу сесть, - мужчина отставил кружку подальше и аккуратно взял меня за плечи.
Я дёрнулась от пронзившей тело судороги, но всё же поддалась. Наконец, я приняла более-менее подходящие для питья положение. Спину мне подпирала очень мягкая Орестова сумка. "Наверное, в ней одежда...". Иначе зачем ему две? При чём другую свою он бережет, как может, трясётся за неё, как за дитя родное.
Дрожащими от напряжения руками я поднесла чашку ко рту, при этом расплескав почти четверть содержимого. А пахло вкусно... Смесь трав и цветов, даже не разобрать. Запах лета.
Задумавшись, я как-то забыла о боли. Вернее та отошла на задний план. И когда мне от глотка неожиданно свело челюсти, я выронила кружку, окончательно разлив на себя ароматный напиток. Орест выругался сквозь зубы и отправился копаться в своих вещах, прихватив с собой чашку.
Я лишь тяжело вздохнула, на что тут же получила ответ. Ну уж прости меня, Тело Моё, но дышу я как хочу, даже если мне при этом кажется, что сейчас кишки повылазят.
В руку мне ткнулся мокрый нос. Я лёгенько погладила Соньку, стараясь ни боли себе не причинить, ни кошку обделить не-лаской. С тихим "Мррр?" создание прыгнуло мне на колени. Я лишь покрепче сжала зубы, пока моя питомица устраивалась на колени. Хозяйка её любит, ей всё можно. Даже если пресловутая хозяйка против.
Вернулся Орест, пробубнил что-то на тему "избирательной болетерпимости" и сунул мне под нос кружку. В этот раз запах был определённо хуже. Я непроизвольно сморщила нос. Ох, лучше б я этого не делала - больно-то как...
- Поскольку ты уже проснулась окончательно, то выпьешь и так. Тем более что ароматные травки снижают эффективность. - да когда же он перестанет угадывать мои мысли? Надоело уже.
- А, то есть раньше меня надо было лечить менее эффективно, а теперь потребность в этом резко возросла?
- Прекращай ерничать и пей. Хотел сделать твоё пробуждение менее неприятным. К слову, у меня закончились некоторые травы. Тем более что они притупляют лишь запах...
Вот это "тем более" мне что-то совсем не понравилось. Я сделала глоток и вновь чуть не выронила напиток. Эта штука была просто омерзительна! Я покрепче вцепилась в сосуд жалея и Соньку, и себя. Сонька воды не любит, особенно если та пролилась, когда моя полосатая спит. Я же боялась гнева Ореста. Кстати, чего это он такой злой?
- Орест, что случилось? - я всё же рискнула спросить, не забывая при этом попивать эту гадость.
- Да так, день вчера весёлый выдался, - пробурчал он.
- Кстати, - запоздало пришёл очень важный вопрос, - а кто это тебя так? - я только заметила то, что Орест весь в ссадинах и ранках, а левая рука почти полностью перебинтована.
- Тот же, кто и тебя, - таким немногословным вечно жизнерадостного спутника видеть было крайне странно.
- Да как-то уж догадалась. Ты только вот не злись... А кто это меня так? - ожидаемого взрыва не последовало.
- А чего мне злиться-то? - пожал плечами мужчина, - на тебя напал кракен, при чём умудрился напустить в тебя очень даже прилично яду. Сначала я его от тебя отцеплял. Потом какое-то время пытался его прогнать - соответственно никто тебе скорой помощи оказать не мог. А в таком деле очень важна скорость. Ну в общем, когда зверюга уплыла восвояси, ты уже металась в очень характерном бреду.
По мере сего недолгого рассказа моё лицо удлинялось, игнорируя болевые ощущения, а глаза округлялись, игнорируя простые законы человеческого тела. Я была поражена. Но, что самое главное - я абсолютно ничего не помнила. Последним в моей памяти отпечатался момент, когда Орест подавился кувшинкой.
- И что, я почти сутки вот так вот и металась?
- Ну почему же? Нет, конечно, - он говорил это так спокойно, будто каждый день спасает кракенов от юных дев... ой, наоборот, и уже устал им об этом рассказывать. Ещё меня очень нервировали какие-то злостные нотки, как мне казалось смешанные с горечью... И взгляд. Так смотрят бесконечно несчастных и нуждающихся, на тех, за кем уже надоело таскаться. - Состояние после отравления делится на четыре стадии, - заунывным голосом начал мужчина. Видимо, цитировал по памяти, - Первая - временный паралич. Длится от нескольких минут до пары дней. Правда при последней версии обычно на этом и заканчивается. В смысле следующих быть не может по отсутствии в этом мире пострадавшего. В твоём случае это длилось около получаса. Часа через четыре приходится будить человека для проверки - есть риск (хоть и небольшой), что ты уже никогда не сможешь говорить. Если всё в порядке, то больной находится в состоянии близком алкогольному или наркотическому опьянению и несёт чушь несусветную, - отчего-то на этих его словах мне стало неловко, - При этом обычно страдают дикой головной болью и всё ещё онемевшим телом. То есть с ним уже всё в порядке, но ощущение, как будто его нет. Третья стадия - самостоятельное пробуждение через несколько часов. Тут уже... кхм... в общем чувствешь себя способным свергнуть горы и всё такое, - Орест улыбнулся, - Ну про четвёртую ты уже сама можешь рассказывать, как потерпевший. Промежутки между стадиями проходят в вышеупомянутом бреду, после третей плавно переходящей в сон. Ну или не очень плавно, иногда особо буйных усыплять приходиться.
Мужчина окинул меня взглядом, доселе блуждавшим где-то между елей.
Мне стало совсем уж неловко.
- А я... эээ.. ну того, буянила?
Орест пристально вглядывался мне в лицо. А потом вдруг рассмеялся. Громко и заливисто, так что хотелось присоединиться. Я еле сдерживалась - "отраву"-то я допила, а вот весьма неприятных ощущений в моём многострадальном теле ещё никто не отменял.
- Ох, Тирим, ты была неподражаема! Особенно на словах "стадо разбежааоалоось"!
Наверное я залилась краской. Потому что эта песенка... Ну, теоретически она в деревне считалась верхом неприличия. Практически - это была самая "мирная" песня наёмников. Однако честной девушке (ну может и не совсем честной, но это к делу не относится) вроде меня такого знать не положено. А уж тем более распевать её в компании мужчины, пусть и знакомого. Узнала я её вообще забавно - однажды готовя пирожки, услышала это от "добропорядочного" соседа. Что, впрочем, не помешало мне данную мелодию хорошенько запомнить...
На подшучивания Ореста я старалась не обращать внимания, полностью увлёкшись чесанием кошки за ухом. Та блаженствовала.
В конце-концов, разморенная мерным мурлыканьем ушастой и свернувшись маленьким клубочком, я вновь заснула.
...Они бежали. Сильный ветер сбивал их с ног, пытались раскаты грома. Они не слышали и не видели. Они не знали времени. Они бежали, цепляясь за осколки свободы, что скользкой рыбкой выскальзывала из заледеневших ладоней. Они бежали, сцепивши руки, спасаясь от холода. Она, в лёгком изодранном платьице, что когда-то было цвета цветущего льна, одной рукой держа на себе огромные лохмотья, когда-то бывшие мужской курткой. Он, в грязных клочьях, не похожих на рубашку и штанах, если так можно назвать то тряпьё, что висело на исхудавшем теле. Они были измазаны сажей, грязью и кровью.
Снег, смешиваясь с дождём, хлестал по лицу. Белые молнии странно смотрелись на фоне чёрного неба. Не было света звёзд. Даже луна спряталась, не желая видеть бесчинства Зимы.
Я вскочила, испугав Соньку. Перед глазами всё ещё метались образы, насланные на меня сном.
Меня колотило мелкой дрожью. Я всё ещё ощущала на коже морозный холод. С головой накрылась одеялом, в попытке хоть немного согреться. Руки заметно тряслись. Было страшно. Было просто нереально страшно. Животный ужас сковывал тело.
Тысяча демонов, Орест же говорил, что у отравления лишь четыре этапа, и то бред прекращается на третьем. Возможно я что-то напутала. А возможно он что-то напутал, и я ещё не пришла в себя?
Хотя, что я несу. В конце концов, сон был слишком реальным, никак непохож на то, что я видела до этого. Я не помню своих действий, да. Но на уровне подсознания сохранилась та чушь, что виделась мне
Пятна, круги, узоры. Именно чушь, а не почти что осязаемые видения, жуть от которых растекалась по мне не хуже яда кракена. А ведь я даже ничего такого не видела. Просто бегущих от чего-то людей.
Постепенно я успокоилась, хотя напряжение так и не покинуло моего тела. Вынырнув из-под одеяла, я огляделась. Светало. Ничего себе, я проспала почти целые сутки...
Я встала, накинув на плечи покрывало. Сонька немигающей статуей сидела на животе спящего Ореста. Лошади и коза жевали травку. Я вытащила из сумки два сухаря и предложила конячкам. Жвачка только так и заглотила, вернувшись к поеданию местной флоры. Вишня же обнюхала мою руку, и не найдя там ничего, потянулась к карманам кофты. Я только погладила её по холке - нету там ничего... И вдруг поняла, что дико голодна. Я ведь не ела целых два дня. Ладно, полтора. Но это же так долго!
Я вернулась на свой лапник и, сев на восточный манер, принялась хрустеть сухарями. Хлеб мы съели ещё тем утром, когда в карты играли. Кажется, что это было так давно.... Жизнь в деревне вообще вдруг показалась мне другой жизнью. Как будто это было и не со мной вовсе.
Пока я предавалась меланхоличным думам, остатки тепла уходящего лета наконец согрели меня. Сама того не заметив, я скинула покрывало, и потянулась лицом к небу, ловя последние лучики. Будь я кошкой, я бы, наверное, замурчала...
- Кто рано встаёт тому весь день спать хочется!
Я вздрогнула от неожиданности.
- И тебе доброго утра, Орест. Меня тоже очень волнует твоё самочувствие, - я улыбнулась.
- А у меня всё хорошо. И у тебя, вижу, тоже, - мужчина зевнул.
- Угу. Когда выезжаем? - кстати, я только заметила, что тело больше не ноет. В плане ядовитых кракенов. Я довольно потянулась. Сейчас то, что привиделось мне ночью, казалось совсем глупым. Много ли ума надо, чтоб молнии испугаться? Наснилось всякой дряни, а я ещё и струсила так, что впору выть было.
- Ну вот я что-то съем, и мы поедем... Не хочешь выкупаться? Вода чистая, тёплая... Идеальное место! - он указал мне рукой на "идеальное место". И картинно удивился, когда ему на макушку приземлился сухарь.
- Мы уже приехали? - в сотый раз вздохнула я.
Вопрос был риторический - Орест обещал остановится, когда выедем на опушку. Та была близко. Так считал Орест с начала утреннего перехода, хотя невидимое солнце уже давно перевалило за горы.
Мы покинули лесную поляну три солнца назад. Проехав узкий пролесок нашего последнего пристанища, я заметила одну интересную вещь - светило исчезло. Как будто бы кто-то резко дёрнул портьеру, и та закрыла небо непроницаемым серым плащом.
Мне кажется, я где-то слышала о таком - застеныши - это маленькие клочки пространства, отгороженные от внешнего мира неосязаемой стеной. В них царят идеальные погодные условия определённого времени года, и изменить их можно только магически. С магией же и связано появление застенышей. Так же они богаты всякой оригинальной живностью вроде кракенов.
Интересно, Орест знал о нём или мы случайно забрели? На мой вопрос он не реагирует. Впрочем, я заметила, что мужчина обходит некоторые темы стороной, делая вид, что не слышит. Что ещё обратило на себя внимание - характерный деревенский говорок пропал почти сразу, как мы покинули сгоревшую деревню.
Хотя у всех свои тайны. Но ведь интересно-то...
- Да, приехали!
Слава богам! Я так устала. Вот сейчас костерок зажжём, поедим...
Угу, размечталась. У нас закончилась еда сегодня утром. К моему несчастью мои драгоценные грибы безнадёжно испортились. Но это ведь не самое страшное. Почему-то исчезли птицы. И подстрелить какую-либо пищу представлялось теперь невозможно.
Мой живот обижено заурчал. Я его поддержала. Мысленно.
И осеклась. Мы стояли на поляне. За нами шелестел лес, скрывая тропу, по которой мы шли, слетевшими листьями. А впереди виднелась добротная каменная стена со сторожевыми башенками. Курники - маленький город. А значит...
Я радостно возопила " Ура!!!" и, осадив уже уставшую Вишню, понеслась к селению. Наконец ограда предстала предо мной всей своей саженной красотой. Не спешиваясь, я постучала в дубовые ворота.
- Кого там ещё черти принесли? - раздался недовольный хрипловатый голос.
От такой "вежливости" я чуть не свалилась с лошади. Хорошо же тут приезжих встречают!
- Впустите двоих путников на ночлег. Поутру уберёмся, - а это Орест.
- Нет, - сверху показалась голова в кастрюле, то бишь шлеме.
- Это ещё почему?! - опешила я.
- Приказ градоправителя - никого не впускать.
- Мы заплатим.
- Сказано - нет. У нас перенаселение, всех кур перепугали, купцов ограбили. Ещё нам тут двух пройдох не хватало, - ещё одна "кастрюля" замаячила над нами.
- Впустите хоть на час, еды купить!
- Нет.
Я подъехала к пылающему праведным гневом Оресту и потянула Жвачку за узду.
- Пойдём отсюда.
- Но...
- Пошли.
Вишня подо мной неторопливо потрусила к кромке леса. Недавно провожавшие нас листья деревьев приветливо помахали нам. Пахнуло влажной землёй и корой - на равнине они исчезали, постепенно сменяясь на запахи маленькой провинции. Мне захотелось улыбнуться - отчего-то я была рада лесу. Тем более что... Я ухмылнулась. У меня была Идея. Как всегда "гениальная".
Я спустилась на землю, расседлала Вишню и принялась вытряхивать содержимое сумки на расстеленную тряпку. Оставила только верёвку. Когда вещи были связаны аккуратным узелком и пристроены под дерево, а кошка отправлена на прогулку, я сладко потянулась, захрустев суставами.
Орест, до этого наблюдавший за мной, наконец спросил:
- Ну и куда ты собралась? - ух ты, он ещё и раздражаться умеет. Дааа... Голодный мужчина - злой мужчина. Как и я.
- Да так, прогуляюсь. Курочку может, где потерянную встречу... - я состроила невинный взгляд.
- Ты с ума сошла? - надо мной нависла суровая скала, - Ты знаешь что с тобой будет, если тебя поймают? Да тут все психи, тебя за кражу курицы искалечат и в карцер посадят!
- А я и не собираюсь ничего красть. Только возьму то, что могла бы купить. Не хотят по-хорошему...
- Тебе всё равно не перелезть через стену.
- Так чего ты тогда возмущаешься? - я резко развернулась и пошла по краю леса вдоль узенького ручейка. Так, с дождей набралось.
Скоро совсем стемнеет, и до тех пор мне надо отследить, где деревья ближе всего прилегают к городской стене. Пилить, пусть и в темноте, но на виду у стражи полверсты мне не улыбалось.
И всё-таки, какой же он красивый - Синий Лес. Везде перемежающиеся островки - то ёлок, то лиственниц, создавали переливчатый калейдоскоп цветов. Смесь зелёного, голубого, красного, жёлтого... В этом году рано Осень пришла к нам. Казалось - вот только декаду назад явился вересень - а напитавшиеся влагой деревья уже оделись в карнавальные наряды. И теперь совсем немного осталось, чтобы выбросить надоевшие одежды, и заснуть на долгое-долгое время, чтобы придумать новые к будущей Осени...
Я подняла голову вверх - туда, где кроны деревьев сливались в пёстрый купол. Прямо надо мной резвились две рыжие белочки с пушистыми хвостами. Почему-то невероятно захотелось подойти к этому источавшему тепло сосновому стволу, коснутся его руками, протянуть ладони к весёлым малышкам...
Щеки коснулась шероховатая кора, я умиротворенно закрыла глаза. Запах смолы щекотал ноздри, проникал под рубашку, пропитывая тело сладковатым ароматом. Казалось, я слышала, как тихо дышит юная сосна, как под корой бьётся её маленькое сердечко, как по ветвям струится нежный сок...
Наверное так, в ожидании чуда, в этом единении с природой я простояла долго. Потому что когда я наконец отлепилась от ствола, вокруг было темно, хоть глаз выколи. И почему-то совсем не страшно. Как будто бы лес взял меня под свою защиту. Душа леса...
Я взглянула на доверительно склонившую свои ветви обласканную мною сосну. И хотя ветра не было, я точно видела её слабое движение. "Иди, я пропускаю тебя..."
...Говорят, в волшебных лесах водится всякая лесная нечисть, заманивающая скитальцев. Навьи, навки, лесные русалки, лешие... Я никого не видела. Я шла по лесу в кромешной тьме, не натыкаясь на стволы, не хрустя мелкими веточками, точно выбирая направление. Лесная Хозяйка (а это была именно она) взяла меня под своё личное покровительство, признала своей. Своей...
Невиданная милость. Неизвестно зачем и почему. Меня, непонятно откуда взявшуюся, разжигающую костры в её лесу, собирающую ветки её деревьев. В конце концов меня, крадущуюся по её лесу с целью стырить чего-нибудь пожевать. Что бы я там не говорила Оресту, но иначе то, что я собиралась делать, никак не назвать.
Выйдя из лесу, я оказалась в тридцати шагах от стены. Слабо освещенная луной кладка казалась призрачной. Недолго думая я перебежала разделявшее нас расстояние. Стена была холодной на ощупь и казалась непроницаемой. Взобраться по ней - всего лишь на сажень - представлялось невозможным. Однако я точно знала, что туда можно попасть вовсе не официальным путём.
Я оглянулась на лес. Да, так и есть. "Иди...". Послышался слабый звук - как будто кто-то ненароком зацепил струны гитары.
Стена не только казалась призрачной. Узенький кусочек, чуть шире меня был полупрозрачным и, казалось, колыхался на несуществующем ветру. Я боязливо коснулась его кончиками пальцев. И когда моя ладонь прошла насквозь, не раздумывая, шагнула сквозь проход. Да так и застыла, упёршись взглядом вперёд.
И ведь было во что. Прямо передо мной раскинулось кладбище. Лесная Хозяйка тут не властна, и в голову сразу полезли Орестовы байки. Брррр...
Мысленно обругав себя трусихой, я засеменила вдоль могилок, то и дело поглядывая, не шевелится ли там чего. То, что кладбище городское и за стеной, а значит что без вмешательства некромантов тут ничего не полезет, мне в голову не пришло. Так же, как и то, что за некромантию у нас карают очень "по-доброму" - дают растерзать собственноручно поднятым чудовищам, пополнив их ряды. Вместе с некромантами умирают и созданные ими создания.
Намотав по городу несколько кругов, я всё же нашла таверну. И прилагающийся склад. И потерпела блистательное фиаско. А именно: я не умею вскрывать амбарные замки ТАКИХ размеров. Доски там нигде не отходили, так что я решила убраться подобру-поздорову. Денег я не взяла намеренно. Я обиделась и очень злилась. На градоправителя, который издал дурацкий указ, на стражников, перешедших рамки дозволенного, на Ореста, который чуть не сорвался на мне. Ну да, ущемлённое мужское самолюбие и бла-бла-бла, а мне мучаться?
Когда я злюсь, мне сносит крышу. И то, что казалось невозможным, становится элементарным.
Базарная площадь обнаружилась рядом. Несколько стражников на посту я легко обошла. Они даже не заметили серой, смазанной, бесшумной тени, проскользнувшей за их спинами к торговым лоткам.
Мне почему-то сразу приглянулся фургончик с надписью "Ваше желание - закон". Хе-хе. Маленький замочек на двери меня не смутил. Как только я к нему прикоснулась, он сам дружелюбно раскрылся. Мдааа... И это всё? Я просунула в узкую щель сначала голову, а потом и всё себя самое. Ух тыыы....
Пол был уставлен корзинами с яблоками на любой вкус и цвет. В углу красовалась горка ещё непроданных хлебов с мой рост. На полках, разделённые перегородками, лежали колбасы, сыры, копчёности... Бочонки вина косо посматривали на меня своими гранями. А дальше... Мммм.... Я сладко повела носом. Ух, как же я люблю пироги...
Четверть корзинки яблочек перекочевала в мою сумку. Сверху примостился ломоть сыра, два кольца колбасы и кусок вяленого мяса. Большой круглый хлеб, завёрнутый мягкой тканью, оставил в моей сумке только треть. Маленькая крынка с мёдом. Красивая фляга с вином. Я, наконец, приблизилась к вожделенным булочкам, и стала скидывать их к себе. Штуке эдак на седьмой меня привлекла незамеченная доселе дверь.
С лёгким сожалением оторвавшись от пирогов, я медленно потянула дверь на себя. Сказать, что я удивилась было бы мало. Кроме того, что меня занесло в лавку с деликатесами, тут оказался ещё и второй отдел. Внимание сразу притянула чёрная кожаная куртка, с кучей ремешков и заклёпок, по воротнику обшитая лисьим мехом. Я примостила сумку на пол и, скинув с себя своё тряпье, облачилась в чёрную красавицу. Та сидела как влитая.
Эх, гулять так гулять! Я зашарила по полкам, в поисках таких же штанов. И ботинки бы мне.... Сама бы не то что на куртку, на ремешки никогда бы не заработала. Под руку попалась ещё одна сумка. Не глядя, я сбросила туда высокие сапоги. Брюки никак не находились. Я с удвоенной скоростью забегала руками по полкам. Мне в ладонь ткнулось что-то холодное. При ближайшем рассмотрении это оказался простой серебряный браслет. Он тоже полетел в мешок. Мда, наверное, легче было бы стащить весь фургон, мне же донести это всё ещё надо. Наконец, штаны оказались у меня.
Прихватив обе сумки, я выскользнула за обе двери, обратно защёлкнув замок. Небо всё так же чернело над головой, серебря лунным блеском камни. Приятно вот так снова вдохнуть свежий воздух после душной лавки...
Вскоре я вновь оказалась за городской стеной и припустила в сторону леса не хуже зайца. А может, купец даже ничего и не заметит. При таком изобилии-то. Мне было чертовски радостно - всё прошло идеально. А главное что мы не умрём с голоду. Тем более что мне и есть-то расхотелось после моих "развлечений".
Я приблизилась к тонкостволой молодой сосенке. Коснулась источавшего тепло ствола и поставила рядом на землю горшочек мёда. "Благодарю тебя, Хозяйка".
... Даже дети знают, что духов леса надо благодарить за оказанную помощь. Мёд - лучший для них дар.
- Где тебя черти носили?!
Ой, мамочки, второй раз за день чертов в мой адрес поминают. Похоже, я всё-таки вывела Ореста из себя. Я выступила на свет костра.
- Я же говорила, что пошла гулять!
Мужчина уставился на меня во все глаза.
- Ты с ума сошла? Да ты с собой на такую сумму принесла, что двух тысяч лет каторги не хватит.
- Ой, да прям. Расслабься. Есть хочешь?
Я плюхнулась на землю и стала раскладывать уворованное, захрустев яблоком. Орест присел рядом и серьёзно посмотрел на меня. Тихо вздохнул и направился в чащобу.
- Эй, ты куда?
- Да вот тоже... хм... погуляю.
Я пожала плечами и стала крутить в руках серебристый браслет. Вершок в ширину. Почти незаметная защёлка клацнула на моём запястье. И тут... Закручиваясь по спирали, прояснилась токая рунная вязь. Маленькие бусинки изумрудов вспыхнули в отсветах костра. Да уж, расстарались гномы. Узнать бы ещё, что за колдовство в нём таится... В магическом значении можно даже и не сомневаться.
За спиной у меня слабо присвистнули. Я резко обернулась и вздохнула с облегчением.