Аннотация: новая жизнь... (надеюсь, никто на меня не обидится за такой поворот:)
Темнота не хотела расступаться сразу. Вода сомневалась, по многу раз возникала рябь, нервные передергивания, мешали, а то и просто не давали рассмотреть что же там дальше. Но потихоньку, из глубины каждой слившейся капли стал проступать рассвет. Добавляя красок и освещая темную, как закрытую краской поверхность ночь.
Бледное лицо Гимар серело все больше. По мере того как она осматривала место роженицы, шаря голыми руками по измятой листве. Она уже не смотрела на ребенка, сосредоточившись, на поиске. Одной рукой она едва не выронила ее; никаких следов, Панадэ словно испарилась.
Опустив ребенка на землю Гимар встала на колени, зло посмотрев на небо. Для нее это было равно потери мироздания. Краски поблекли, делая ее жизнь и мысли невыразительными и тусклыми. И она равнодушная к нуждам кого-либо встала и побрела домой, не глядя и не чувствуя никого вокруг. Лес потерял окраску, а она людей и веру.
Оружие и кольцо забрала с собой, на память.
С этого дня быт Гимар не приобрел никакого разнообразия. Всё делалось автоматически, как бы мимоходом... даже частые визиты повзрослевшего сына не привносили ожидаемого оживления. Она здоровалась с ним, пару раз брала на руки, а потом сидела и весь день смотрела вдаль... такое ощущение, что дом с ее приходом только еще больше опустел.
Недели две спустя, зайдя в отдаленную затемненную комнату Ллеёр увидел девочку.
- Мама, это твоя дочка? - спросил он, выражая в голосе толи радость, от обретения долгожданной сестры, толи, огорчаясь что ему так долго не говорили об этом.
Гимар отстранено зашла, взглянула на "дочь" и сказала.
- Нет, она принадлежит моей подруге.
- А где ее мама, теперь? И почему она здесь одна? - допрашивал мальчик не отставая, смотря на странный сверток светлых волос.
Сверток зашевелился и пискнул.
Пора есть.
Мальчик вопросительно посмотрел на маму, выражая недоумение и страх.
Почему она не торопиться, не спешит к ней, как другие мамы?
Гимар же только тяжело, устало сказала.
- Сейчас.
Уезжая, мальчик все еще не мог оторвать глаз от тусклой, почти прозрачной фигуры на ветру.
Мама!
Гимар посмотрела мимо девочки и вдруг сказала:
- Ну, что пора?!
На что та, только открыла рот и счастливо улыбнулась, выражая глазами, всё что хотела бы сейчас ей сказать.
Я знаю, знаю... но не могу. Всё еще не могу забыть ее, что там случилось, почему она ушла? И ушла ли?
Девочка под ее мысли засыпала.
Переложив ребенка на другую руку, женщина вышла из дома, направляясь к речке. Помыть посуду и постирать, много еще чего надо было сделать. Положив пеленки с одной стороны, а сверток с другой, с наслаждением опустила сначала пальцы, а потом и руки по локоть в прохладную журчащую воду.
Почему?
Расслабив лицо, впервые за долгое время. Сказались переходы и напряжения, и вот она как бы не хотя, заснула. Погружаясь в сон, как в самую сладкую перину на свете. И закрывая глаза, представляя свет, а нем фигура - подруги фигура, в ярком блеске свечей и мечей.
Я приду... сказала ей та, во сне, исчезая за старой елью с четырьмя руками и темной треугольной верхушкой. Словно вертушкой показывая как проходит время, проносятся года, сменяются сезоны, а она всё спит и спит... спит, и...
Проснулась уже на рассвете, со странным чувством потери. Пошарила руками вокруг; ребенка нет. Открыла глаза, девочка не появилась. Вот тогда, ее апатию как рукой смыло, и она закричала на весь лес:
- Не-е-е-ет...
Лицо. Теперь это было не лицо, маска. И с этой маской, печали и скорби, Гимар провела следующие пять - шесть лет, не следила... Она поседела, она похудела, в этом ей помогали постоянные рыскания по лесу, удушающие крики и полное молчание людей. Жалостливо смотревших на одинокую женщину. Она выходила к городу, протягивая руки к прохожим, словно умоляя сказать тех, хоть что-нибудь о ребенке, вдруг замолкая и убегая в сторону. Ее не интересовал ни день, ни ночь. Какие сутки, если мысль в голове только одна и та, постоянно меняется, и трепещет... кожа, огрубела и на лице даже стали появляться шишечки, на подобие таких, какие появляются от долгой натертости или сидения на одном месте.
Пока однажды снова не оказалась в лесу, одна, холодна и неподвижна...
В таком виде, на нее и наткнулись молодые люди шарившие по веткам в поисках еды.
- Эй, смотри, тут кто-то лежит! - тыкал пальцем в нее молодой парень с веснушками на лице.
Подошли еще люди. Разных возрастов и положения, сбежавшие из дома и просто отпущенные на вольные хлеба, погулять, дети.
Одна из девушек в сиреневом платье и нелепом платке с огромной сумкой на животе, где кто-то сидел, подошла ближе всех. Потрогала "находке" лоб.
- Дышит вроде, но какая-то не живая.
- Больная, небось. - Крикнул кто-то.
- Ну и что, - видимо была главная и авторитетная среди них. - Место здесь навалом, разведи огонь, переночуем.
Может и она, очнется. А что это была именно она, девушка не сомневалась.
Беспризорники распределились, каждый по своим обязанностям, молча занимаясь делом, и лишь изредка посматривая в стороны. Та же, что подошла первой, пока разгружала свой платок. Гимар зашевелилась.
- Пить хочешь? - спросила она.
Гимар с усилием открывала слипшиеся от долгого "сна" глаза.
- Снова лес, - чуть не заплакала она, обратно заворачиваясь в себя.
- Да, и что? - недоуменно приподняв темные брови.
Гимар не узнала ее.
А вот Саша отлично узнала Гимар. Но не отметила это ничем, кроме крепче сжатых губ.
- Так будешь?
Женщина не открывала больше глаз. И не отвечала. Остальные спутники девушки смотрели на это настороженно. Но вмешиваться боялись. Лидер запрещает бунтовать и каяться, кого, что не устраивает, вперед - назад, - открыто!
Размотав толи своего, толи чужого ребенка и пристроив его у огня, Саша взяла ткань, что составлялась весь узелок и самолично пошла и выстирала. Затем поддерживала пламя костра полночи, за что остальную часть и на рассвете, за нее сделали другие.
Ночь не принесла никаких открытий. Темная, и в чем-то мрачная луна простояла над ними всё это время. Утром, бродяжки продолжили свой путь в глубь леса, предложив найденной женщине следовать за ними. Гимар равнодушно подчинилась. Идти ей все-равно не куда, а от ребят, она еще и узнала, что Король уже как два года в плавании и сына своего, скорее всего она еще долго не увидит.
Ей даже в голову не пришло спросить, почему ее никто не помнит.
- Саш?
Девушка обернулась, замерзая.
- Что с ней делать? Не хочет слушать. - Пожаловался парень с рыжими, словно лава волосами и обидчивым голосом.
Пришлось ей идти разбираться.
- Ну что?
Гимар безмолвно стояла у реки, которую они только что проходили. Источников в лесу было полно, но этот поражал размерами и чистотой воды. Решено было остаться около него в течение нескольких Лун.
Руки опустила вниз, волосы распустила.
- Ты что? - Саша тронула ее за плечо.
- Ничего.
Совершенно пустой взгляд обрушился на нее как ушат воды. А ведь она до сих пор не знает, что было с Гимар всё это время. Да, они один раз рассорились, из-за драки, и лени, но это не повод так обращаться с человеком. Ведь и у нее была подруга... когда-то.
- Гимар? - прозвучало жалостливо, даже нежно.
- Я потеряла ребенка.
- Что? Какого? Своего? - воскликнула многократно, от неожиданности разговора.
- Потом ее, - не смотря на расспросы, женщина не на что не отвечала, а продолжала бубнить как безумная. Перечисляя все свои грехи и ошибки. И не смотря на обширный список, девушке стало жаль спутницу... даже если слова, ее похожи на сон, а событий она не помнит, это не значит что сама она, не воспринимает это всерьез. Даже слишком. Так винить себя может только очень ответственный человек.
- Ты исправишь... - и осеклась. Что-то не то говорю.
- У тебя есть дети? - вдруг спросила женщина - потеря.
Саша отрицательно покачала головой, становясь рядом; нога к ноге, песок к песку.
- А хотела б?
- Наверно. - Хотя, читалось между строк, по настроению; мне и своего хватает.
Гимар не поняла.
- Несколько дней назад, - объяснила девушка, - я нашла в реке одеяло. Как оно под ней не промокло, не понимаю. Плотное такое, многослойное, завернутое, а в нем ребенок... представляешь? Вот и таскаю с собой обузу.
- Это она? - обернулась словно зачарованная к огню Гимар.
- Другой у меня нет, - горько усмехнулась молодая. - Я не знаю, кто ее родители, но так поступить могли только последние сво...
- Девочка? - спросила ожившая, а потом вновь замкнувшаяся в себе, собеседница.
- Да.
- А у меня мальчик, - все также бесцветно продолжила она. Не понятно, только к чему...
- Большой? - осторожно спросила Саша.
Начало сильно темнеть. Небо заволокло, скоро обратный путь станет невиден.
- Одиннадцать.
- Так это ж хорошо! Возвращайся, к нему, - неоправданно радостно сказала девушка, и тут же замолчала.
Взгляд Гимар не изменился ни на йоту. Она присела и провела рукой по воде, вдоль берега. Еще и еще раз, пока говорила:
- Он далеко. Очень. Но с отцом! - вновь посмотрев на ту, словно бы ища оправдания своим поступкам. - В море... - закончила свою немногословную речь, не спеша, двигаясь обратно к лагерю.
Бедная.
Ночью, пропела лишь одна птица, но и этого было достаточно, чтобы Гимар проснулась. С этого момента, она стала более живая что ли; больше разговаривала, ела, помогала другим, даже пела. И всё это несмотря на тупую боль в груди, и постоянные вопросы себе, где, ну где я провинилась?
Хотя бы знать, только одно... лишь девочку найти и всё, и всё, я больше не возропщу, ни разу. Одну вещь узнать, только одну! Где Панадэ или...
Об этом даже больнее было думать. Мысль что маленький ребенок мог исчезнуть во враждебном лесу, сам по себе, была еще ужаснее ножа по лицу... А бандиты, их агрессия вышла испод контроля тогда, почему же сейчас всё спокойно? Где все? И почему они успокоились?!
- Лови! - одна из девушек смеясь, перекинула через огонь мокрый платок. - Ты что?
Не словив, Гимар молча улыбнулась, подняла тряпку и перекинула обратно.
- Извини, задумалась. Не хочешь, не повторяй.
Хохотушка на секунду застыла, и умчалась.
Жизнь кипела, а Гимар злилась.
Что я старая, слишком? Для жизни!??
Девочки бегали, плясали, расслаблялись. На полянке протоптали столько троп, сколько там никогда не было. Притаптывались травы, распускались, словно огромные обжигающие цветы, костры. А луна лишь подыгрывала им, то, выходя - давая свет, то, забираясь обратно.
Мальчики и кто по старше, по привычке подбивались к более серьезным, мужским делам. Народу прибывало. Словно бы кто-то вызвал сюда всю шпану и бездельников города и его окрестностей. Они шутили, улыбались, общаясь так, будто знакомы много лет. Здесь рай. Ничего не волновало, по край не мере внешне. Внутри же, они были как закрытые шкатулки, ключики которых все еще в руках их родителей, родственников или поручителей.
Внезапно Гимар стало себя жалко. Потом пришло ощущение понимания... всё так и должно быть, так и должно, а она, она лишняя... здесь, и только сама решаешь, когда и как уйти, чтобы не мешать этой пляске времени. Голос сорвался бы на крик, если бы озвучил все эти мысли.
Все эти мысли были чужими ей. Но вдруг почти стали родными...
- Гимар?
Женщина вздрогнула, давно ее никто так не называл.
Глаза даже не успели, еще встретится, а она вспомнила, кто стоит перед ней.
- Сашенька? Саша?!!
Иначе она бы разрыдалась, но соратница успела обнять ее и отвести в сторонку. Пожалела, наверное.
Вечерние звезды изредка поблескивали испод облаков.
Прежде чем начать разговор, они долго молчали. Встречаясь взглядами то со звездами, то с землей, а то и с рекой, далеко не безмолвно протекающей рядом...
- Что случилось, за последние годы? - ей трудно было произносить это, так как для нее это не время, так мрачное полутемное - сомнамбулическое состояние. - Ни дней, ни имен не помню... - ответ заинтересованным на вопросительный взгляд.
- Правда, не помнишь? - почему-то ее волновало больше всего, не переходя к сути.
- Да. - Гимар смотрела в землю. Словно кто-то по голове прошелся, так черепушка болит и кажется мягкой и плохо соображающей. - А ты?
- Плохо. Как сквозь туман и пелену. Это вообще для меня не характерно. Я же помню, всё помню, и наши тренировки и первые неловки пробы и всё, всё остальное... а вот сына твоего, нет. И что? От этого только хуже. Чем больше я пытаюсь сообразить, что сказать, о нем, сразу пропадает всякая разумная мысль. Не знаешь почему?
- Нет. У меня чуть рассудок не помутился, после Панадэть, потом еще ее дочка... - да уж... - пропала у меня.
- Ты поэтому поссорилась с Королем?
Гимар удивилась.
- А мы ссорились? Не помню. На моей памяти, никогда.
- Почему же вы не вместе? Как, как всегда?
- Он уехал, - не объясняя ничего, проронила она, как случайную слезу с щеки смахнула, легко и быстро.
- Я знаю, но, - еще больше нахмурилась Саша. - Впрочем, это ваше дело. Вот ребенок... от кого у Панадэ ребенок-то был?
- Как от кого. От мужа, естественно!
- Ты уверена? Поговаривали о ней и...
- Не при мне ладно, - отрезала бывшая помощница главы, - не сейчас и никогда.
- Хорошо, хорошо. С этим разобрались. А как же вы?
- Что?
- Ну, вы мечтали? Хотели чего-то создавать!?
И создали.
- Ну?
- Создали? - наивные большие глаза действительно смотрели на нее вопросительно. Словно и не было съедено сто пудов соли вместе, разочарований и ярких побед. Как будто не вместе, под одним небом боролись, любили, защищались и... исчезли.
- Саша, сколько лет прошло?
- Не понимаю, - сбилась с мысли.
- Какой сейчас день?
- Среда.
- Нет, в смысле...
Но та и сама ее поняла.
- Ааа... хочешь проверить воспоминания. Хорошо. Значит так, люди пришли сюда лет сто назад. Потом, вроде как исчезли. Долгое время лес считался проклятым, но лет тридцать - тридцать пять назад, в математике не сильна, здесь поселились вынужденные переселенцы. Среди которых была Она, - считай Панадэ, - и ты! Правильно?
Логично. Пока что.
- После чего появились бандиты. Вы попытались их прогнать, научили нас, деревенских жителей защищаться, но потерпели неудачу, и... исчезли. Сейчас всё сложнее. Деревни сожгли или разрушили, их больше нет. А жителей согнали в город, бродяжничать, воровать, ну и... ты понимаешь?
- Меньше чем хотела бы, - вздохнула Гимар.
Собеседница растерялась, но продолжала.
- Знать объединилась против них. Но иногда и они пасуют, армии не спасают, в этот лес невозможно попасть! А они пользуются этим, юрк и всё, попробуй достань... Только Король и не сдавался, да вот потянули его куда-то по срочным делам. Люди потеряли надежду, как когда-то имущество...
И всё это без малого шесть лет? Не поверила она.
Видимо недоверие отразились в ее глазах, так как Саша тут же вскочила и заболаболила.
- Правда, правда, мы бы и сами не сунулись сюда, если бы дым не ушел.
- Какой дым? - очнулась от удручающих мыслей, осмысляя взгляд.
- Из расщелины, тут рядом. Они идет почти вдоль всего леса. И только раньше через нее было не пройти. Боялись, ошибиться. А тут недавно, дым стал развеиваться... мы и подумали...
- А бандиты как же?
- Секрет у них, такой, - философски - равнодушно заметила девушка, поглядывая на Гимар, будто та тоже сей секрет знала, но скрывала от них.
- Они тут живут? - проигнорировав этот взгляд, продолжила, о своем.
- Полностью. Еще и ходят грабить город, гады! Совсем луну потеряли в головах своих высоченных, - выплюнула травинку, случайно попавшую в рот.
- И как? Кроме знати никто не пытался противостоять им?
- Почему пытались. Говорят, - призналась не очень уверенно, будто сомневалась в самом существовании таких защитников.
- Кто? - встала на свет Гимар.
- Тени... - закусила губу Саша, словно как человек, которого только что заставили предать родину.
- Почему тени? - даже не сомневаясь, что речь идет о них, так осталось только кое-какие детали сопоставить.
- Их никто не видел, - после долгого покусывания губы и взглядов в сторону, нехотя ответила Саша. - Но говорят, что были...
- Кто говорит? Если не видели?
Только открыла рот, чтобы ответить, как раздались крики:
- Атакуют, бегите, атакуют...
Неспокойная жизнь, снова завела свою карусель, поняла она. Главное впереди.