Эйфория. Экстаз. Трепетное биение бабочек в сердце. Упоение собственным бесстрашием и память. Так внезапно вернувшаяся одной в далекую эпоху... к голосам. Множественным голосам вокруг неё. Не успев испугаться, не успевая уйти... Тень погасила свою радость, мгновенно лишившись лучезарного огня - приманки, для остальных. Яркий свет погас, на небе не осталось, ни единой звездочки. А для Оллы, впервые испытавшей, что такое тень, в ночи исчезли опознавательные знаки жизни. И звуки, которых здесь раньше вообще не было, а потом появились, но вот так внезапно погасли. Стало действительно жутко... и в этом одиноком огне прозвучали, уже было прощальные слова.
Но чему не суждено случиться - то никогда не вступит в свои права в полную силу.
Рядом с ней, буквально ухо к уху, дышит, не поддающийся описанию жуткий голос.
- А я не хочу умирать! - дети, которые знают, что такое смерть - непростительное упущение родителей, к счастью Олла этого не знала.
В голосе девочек, звучали надтреснутые ноты.
Тень же неподвижно лежала на полу, скорчив руки, подобно страху.
Отчаяние по вкусу напоминало соленые слезы. Сразу встряхнувшись, она повернула голову в направлении спасаемых. И чтобы не ощущать на иссушенных попытками губах и душе проявления темных, как чернильное пятно чувств, тихо прошептала:
- Держитесь поближе к огню! - больше себе, чем им.
- Но между нами шкаф... и как ты можешь, он же горячий...
- И опасный, - вторила подружке Джул, истерично кружа по оставшемуся в их распоряжении свободному кусочку. Пламя, как - будто остановилось, между ними, но не погасло.
" Уж мы то знаем!" отражалось на всём их поведении.
Нечаянно наступив на скользкий, и от чего-то красный ковер. Мгновенно, пламя воспылало к ним, такой пламенной "любовью" что девочки снова начали визжать и изворачиваться. Казалось, их не беспокоит сам огонь, а только как они выглядят обгоревшими и в саже.
Никого нет, - больно терзалась, а отражались её мысли лишь в потолке. Трепет по всему телу пришел неожиданно; оживали давние ощущения, и онемение в руках, и кожа, будто чуть подсушилась, зачесалась и вела себя так, словно самой скоро не останется. Так и произошло, один вдох, и девочка зашлась в приступе неуправляемого кашля. Голову расплавила волна теплого воздуха, а потом и вовсе стало нечем дышать. Наполняя множеством страсть как лишних сейчас вопросов; почему здесь? Зачем, для кого? - закованная, собственным ужасом, как доспехами, попадая в вакуум созданный ей одной. Звуки восполняют отсутствие у теней физических тел, если обрестись, голоса замолкнут, и я смогу идти... и вспоминать то, что каким-то образом выветрилось у меня из головы.
Дудумать, а вернее почувствовать, не дали клубы пара, откуда-то повалившего на неё издалека. Вода. Кто-то использует её, чтобы выжить... огонь добрался уже до одеял, подоткнутых умными девочками во все дыры. Воняло лаком. Ветер через окно и тот не успевал отнести "ароматы" подальше. Несколько капель упали на обнаженные руки спасительницы.
Вот оно боль! Вспышка как огненное небо, сначала свалилось на нее неизбежным отчаянием, а после проткнуло внутрь и ушло в никуда. Длилось это почти секунду. Длинную, как середина февраля - начало марта. Такую же надломную и зачеркивающую. Это чувство едва не заставило её устыдиться. Своей смелостью и наглостью, новая, неопытная как первоцветущая фиалка, похоже, выкопала себе яму. Гнетущая смерть или растерянное одиночество? Пожалуй, не то, не то. Это нечто большее, похожее на фейерверк после грозы; яркий, но не такой запоминающийся. И что в ней благородного?
"Отчаяние, какая горькая смесь фальшивого я и недалекого еще мы..." смерть, пролетела над ней крылом белоснежным, с острыми краями и длинными зубами. Через пелену слезившихся глаз увидела она свой темный силуэт. Отражающийся там образ, совсем не был похож на смешливую, и где-то серьезную девочку со строгим голосом.
"мама, я боюсь!" прошептали её губы. Чужие - только усмехнулись. И запричитали; сама хотела, хотела, хоте... хот... хот... - слова казалось, смотрели сквозь нее, оттеняя ненужное, броское.
"Почему я сама, мама? Почему я сама?!"
"Не почему, назови причину, по которой хотела бы остаться одной?"
Ответ прозвучал совершенно четко и уверенно.
"Нет таких причин." - сама себе, учащенно.
"Тогда почему, мама?" - голос тоже удивился. Удалился, исчез.
"Иди..." - прошептало сверху, выбрасывая ее из транса. "Иди и не останавливайся"
"Лесная мама?"
"Иди! Ты слышишь меня?"
"Да, я слышу всех вас. Но как..."
"Иди" - глухо, словно издалека, звуки ударов. Кто-то бил в колокол, "рассвет, быстрее!"
"Я боюсь" - но её уже никто не слушал. Повторять больше того, не имело смысла.
Медленно приподнимая голову, Олла наблюдала за собой как бы со стороны. Вот ее рука, нога, туловище. Вот она тень! А дальше... в безликом, словно одиноко стоящем на посту страннике-ночи не было никакого движения. Картинка будто бы и не живая, а совсем недавно кем-то нарисованная, вон по углам даже подтеки видны.
И больших от ужаса глаз. Ола заставила себя зажмуриться; я вижу это только потому, что мне страшно. Не боись и сразу пройди мимо... не помогает, куда бежать то?
На всякий случай оглядывается по сторонам. От жертв уже не идет никаких звуков или движений.
Поторопись! Это уже кричит, проснувшаяся от огня совесть... кричишь.
И было из-за чего; себя то она не нашла. Но, вспомнив, вдруг, как мужественно на это отреагировала тогда Гимар, замолчала. Не время паниковать, я итак задержалась... что же будет с этим злым пламенем, если его не остановить?
А ничего, - ехидно шепчут за спиной.
Сомнения проснулись? Ну, уж нет. Стиснув зубы, сделала первый шаг. Пока еще медленный, черепаший. Сомнений стало значительно меньше. Еще, и она уже стоит над головами задыхающихся от дыма голов и смотрит, сверху вниз.
Хорошо. Теперь, выход? Где? Замолкает последнее сомнение. Больше ничего не осталось, ничего нет!
Падает, опускаясь рядом с девочками. Еще дышат! Есть заряд... размышления продолжаются, тянет время.
Картинка попросту немая. Она в силах, но ничего сделать не может! Давление на грудь увеличилось, так что даже дыхание, возвращалось огромными цунами. Каждый вдох - обратная волна, а груз всё больше.
Вдруг её рука, даже не рука, а кусок платья коснулся другого тела. Оллу сотрясла дрожь электрического содержания. Новое ощущение, дышать стало намного легче. Вздохнув несколько раз быстрее, для подзарядки, Тень сжалась и изо всех сил вытянула руки.
"Держитесь за меня, ну держитесь..."
Девочки не услышали. Но и в них будто силы влились.
Неостывший ветер принес со стороны улицы слова одобрения. Ей это показалось хорошим знаком; давай, давай, говорила она себе, подползая ближе и ко второй девочке.
Те будто тоже вынырнули из горящего потока воздуха "лившего" им в горло клубы дыма
Поднялись, осмотрись, и чуть снова не в истерику.
- Стоп! Молчать! Держитесь, за меня! - рявкнула молча, сама себе удивляясь.
Девочки смотрели в немом ужасе, разжимая и зажимая пальцы в такт рту.
- Приведение, - испугалась одна.
- Тень-призрак, - предположила другая.
"Разве они меня видят?" не успела удивиться, снова вмешалась лесная мать; спеши... кончается...
Кто-то её прервал, звуки стихли, территорией овладела тишина.
"Страшно то как, а еще это... это... " было написано на лицах погорелец.
- Что вы видите? Какая я? - из чистого любопытства спросила тень, оборачиваясь к ним не боком, а передом.
О, нет, ужас... с... сссс... - зажимали руками рты.
Что вы видите во мне? - настаивала девочка со слезами в голосе. О небо, ну почему они не могут сказать, как это ужасно? Или я сама...
Джул, оказалась смелее подруги. Сделав шаг, вперед дотронулась до "лица" "привидения" испытав на этот раз еще больший ужас и трепет. Пальцы прошли сквозь контур.
- Но это же, это разговаривало...
"А Саша так не реагировала, даже в первый раз" - вспомнилось сейчас Олле. "Или ЭТО нормальная реакция, либо... ТА. Ничего не пойму, где же, правда?"
"- Смотрите в меня! Что вы видите?"
Крикнула, не рассчитывая услышать;
- Человека, - с большим трудом сглотнув один раз, ответила более смелая жертва огня.
Олла замерла, будто услышала откровение. Втягивая в себя воздух, а оказалось пламя, большими глотками.
- Прозрачного и...
- Да, как призрак-тень, - перебила ее подружка.
"- И только то? Вам поэтому страшно, потому что я невидимая?"
- Почему, мы тебя видим! - заявила обнаглевшая пленница задымленного дома. - Ты черная, то есть серая.
- Нет, серо-темная!
- Точно-точно! Вот! А еще в середине у тебя, то есть в груди эээ... горит...
"- Что горит?"
- Во! - попытались изобразить кувшин с обезображенным горлом, девочки.
Пыталась представить. Не получилось. Хотела просить продолжения, как заметила, что ни вокруг нее, ни вокруг девочек нет ярких точек.
Слова слетели с языка, прежде чем она успела их обдумать.
- Оглянитесь, ради Неба! Что вы видите?
Естественно не поверили, но и их взгляд уже зацепился за дверь и черный пол.
- Ой, - сказала первая.
- Не верю, - отозвалась вторая. - Как ты это сделала?
"Значит, вижу правильно" - облегченно.
"- Хорошо... " не отвечая, на вопросительные взгляды, протянула к ним руки, хвать каждую за запястья. "У нас мало времени, иди те!"
- Куда? - пропели девочки одновременно, будто ошалев от открывшейся картины.
"- А что?"
- Там же дырка!
Присмотрелась. И, правда, гм...
Осенило второй раз, её значительно позже. Тени же не нужны проходы...
"- Держитесь, я смогу..." - и, не отпуская, пустилась в путь, делая шаг, останавливаясь, чтобы затем сделать его снова.
Так они дошли до лестницы. Спускались дольше, и не только потому, что Олла была неуверенна в себе, и не, потому что это новое состояние, сильно пугало. А лишь из-за девочек. Они трусили и отчаянно тормозили. Пятки звучали не хуже зубов, это раздражало.
Пощелкивая пальцами, Олла двигалась дальше. В её поле зрения попала рамка... сначала, она подумала, что это солнце. Однако в доме не было ни одной свечи, не говоря уже о больших окнах, через которые могли бы проникнуть такие большие сгустки света.
Остановка грозила падением, но она всё - равно задержалась.
- На что смотришь? - грубо подтолкнула одна их девочек.
"- Над дверью сверху, или с лева висит что-нибудь ценное?"
- Да. Икона.
"- Какой формы?"
- Прямоугольной. Слушай, это всё, а то мы торопимся?
- Или ты нет? - поддакнула подруге Джул.
"- Я подумаю... " - не отрывая взгляда от иконы. Путь молча продолжили все троя.
Не смогла не остановиться только Она, третий раз, намеренно проходя мимо.
"- Что тут нанесено?"
- Что? - обе жертвы.
"- У неё ободок светиться. Сильно..."
- Ааа... - легкомысленно, - золото! Не бойся, оно не сгорит!
- Точно, точно... - щебетала вторая.
Олла не слушала, то есть совсем. Внимание, сосредоточив на рамке. Золото, оно, самое! Вот как бандиты его находят... через Тень! Огонь помогает кому-то добровольно... и вот что страшно, совсем не подозревает об этом.
"Предатель!" - разъярилась она, сжав челюсти, как кулаки сильно-сильно. "- Идемте, нечего больше сидеть!" - выталкивая обеих девочек резко на улицу, через светящийся проход.