Пиеса в 2-х действиях и 5 картинах господина де ля Нэмени
Автор смело предоставляет право разделения на два действия представленных пяти картин постановщику и режиссеру (если представить, что таковые будут).
Действующие лица.
Дарья Донецкая - крутая писательница-детективщица. Мощная довольно молодая дама. Живет конечно в элитном доме. Недавно ее квартиру обчистила бригада жуликов, несмотря на охрану.
Марья Простушкина - школьная подруга Дарьи. Не столь успешна в мире бизнеса. Живет пока что в Хрущевке. Часто вместе с Дарьей принимают по стакану. А что?
Книженцев Абрам Абрамыч - книжный босс нынешних времен. В Советское время отсиживал за спекулятивные книжные махинации.
Книженцев Эмануил Абрамович - сын Книженцева-старшего.
Вася Донецкий - сын Дарьи. Студент.
Трубкин Алексей - один из "негров" Дарьи. Профилируется на самом трудном - развязках детективных сюжетов. Талантлив, владеет пером, но платят плохо.
Заурядкин Петр Петрович - частный детектив. Из судейских.
Остальные персонажи, если они возникнут по ходу действия, пока вырисовываются слабо.
Картина первая
Дарья (одна, сидит за компьютером, проворно стрекочет по клавиатуре) - вот приходится иногда кое-что и самой набрасывать. Даю этим типам общую канву, стиль, так сказать, "тело" произведения. (Стрекочет дальше.) Чтобы чувствовалось, что это все-таки моя работа.( Раздается звонок). Кого это несет так рано? (Снова звонок). Иду, иду.
Следом за возвращающейся Дарьей входит Абрам Абрамович. (Невысокий толстый круглый гладкий лысый мячик в возрасте, но еще очень бодрый для своих лет. Достает Дарье чуть выше пояса).
Дарья - Что это Вы нынче рановато?
А.А. - Дела, любезнейшая Дарья Соломоновна! Дела. При нашем капитализме во время не повернешься - кучу бабок потеряешь. Привез пару договорчиков и кое-какие счета подписать.
Дарья - Сколько вам говорить - я не Соломоновна, а Сомовна.
А.А. - Извините, любезнейшая, но сейчас это не важно, еврейский вопрос сейчас совсем не актуален. Наоборот, Соломоновна даже больше звучит.
Садится на стул рядом с Дарьей, вынимает бумаги из портфеля и кладет ей на компьютерный столик.
А.А. - Вот, Дарья Сомовна. (Подвигается к ней поближе). Вы знаете, это смешно, что мы до сих пор "на вы". Столько лет знакомы. (Подвигается еще теснее). Знаете, Дарья, я давно, собственно, хотел Вам сказать...м-м-м...предложить...
Дарья - Абрам Абрамыч?! Хм, я давно кое-что в Вашем поведении замечала. Но всегда недоумевала!
А.А. - Дарья Сомовна, ей Богу, вы мне любы. Не могу с этим справиться! Давно о Вас мечтаю.
Дарья - Хм! ...Абрам Абрамыч! Ну и ну! Солидный, можно сказать, бизнесмен, известен в кругах. Семья, дети.
А.А. - Причем тут это?
Дарья - А как же. Жилищный кодекс Российской Федерации, статья 23, пункт "б". Прелюбодеяние. Два года каторги и лишение мужского достоинства.
А.А. - Дарья, поверьте, я вполне серьезно. Вы мне очень любы! (пытается приобнять ее за могучую талию).
Дарья - Какой старинный оборот - "любы". Абрам Абрамович, дорогой, Господь с Вами! Опомнитесь. Ведь еще полгода не прошло, как я похоронила Петю!
А.А. - Полгода вполне нормальный срок, мне кажется.
Раздается дверной звонок.
Дарья - Пойду открою. (Поднимается с компьютерного кресла и А.А. непроизвольно отскакивает от нее как мячик и даже слегка валится набок.)
А.А. - (оставшись один) Люблю мощных женщин! Ничего не могу с собой поделать. А жена у меня - худышка! Так уж вышло. Молодой был, глупый! Как представлю себе: мощные ноги вздымаются вверх к бедрам, как Вандомские колонны! Ух, дух захватывает! Буду кататься по всему этому как шарик!
Возвращаются Дарья и Марья.
Марья - Даша, там среди почты - вот, к тебе пришло письмо какое-то.
А.А. - Ну, ладно, пока, девочки. (Уходит).
Дарья - А это не реклама?
Марья - Нет, не похоже. Почтовый штемпель вашей почты. Правда, неразборчиво что-то.
Вот прошло время, я более или менее очухался после всех тех печальных событий, в которых я, увы, принимал участие в роли покойника.
И вот решил черкнуть тебе пару строк о моем здешнем житье-бытье, если о пребывании здесь можно было бы так сказать. Это невозможно - сказал мне Святой Патриций (так я прозвал главного Смотрителя нашего Присутствия). Я долго его упрашивал.
Он смеялся сначала. Говорит: "Ты же знаешь, это нельзя!". Но потом махнул рукой. "Пиши - говорит - все равно там никто не поверит!". Мы получили Высочайшее разрешение - и вот письмо у тебя в руках. Техническую сторону данной телепересылки мне разглашать запрещено, да я толком и не знаю.
Здесь должен следовать перерыв в чтении. Марья ахает, Дарья побледнела, но присутствия духа еще не теряет.
Дарья - Вот блин, так твою мать! Это же розыгрыш! Гады! (Задумывается). Машка, как думаешь, кто мог это сделать?
Хочет выбросить письмо.
Марья - Ну погоди, Дашка, ну что ты сразу выбрасывать. Давай хоть дочитаем!
Дарья - (в растерянности) Уф! Что-то мне не по себе! Читай ты!
Марья - читает громко, отчетливо и с выражением.
Продолжение письма.
Марья (читает) - Святой Патриций говорит: "Как это сделано, знает только Разрешивший это. Разрешивший знает все и может все. Он владеет временем. Он может соединить несоединимое и разъять неразделимое. Он может, например, установить температуру ниже абсолютного нуля по Кельвину и ничего Ему за это не будет!". Видишь, тут тоже шутят!
Марья (прерывая чтение) - Вот загнул! Я ведь кое-чему училась. Это в принципе невозможно!
Читает дальше.
Для Разрешившего возможно все. Здесь понятия возможного и невозможного, единичного и целого имеют совсем другой смысл. Но в этом я пока еще не разобрался.
Да и само мое "Я", чувствую, как-то размывается! Помнишь, как у Замятина: "Я - это мы."
Дарья - Замечательная книжка! Мы с Петей когда-то ею увлекались. Дорого Замятин за нее заплатил. Ну, валяй, Машка, дальше.
Марья читает.
Так вот, Дарьюшка, все мы здесь в соответствии с Христианской версией (вы же меня с попом хоронили и отпевали и все это за немалые бабки, а я ведь некрещеный, но здесь подтвердили, что это неважно) и вот по христианской версии я теперь помещен в чистилище. И все мы распределены по Присутствиям и в каждом присутствии есть свой персонал, который нас пасет.
Дарья - Господи Боже мой! (охает). Что за бред! Ну , давай дальше.
Марья - Почему бред? А вдруг нет? (читает дальше) Срок нашего пребывания здесь, как ты, наверное, знаешь - аж до страшного суда. Вот и коротаем здесь свое небытие каждый как может. Вот Ефимыч как-то пожелал: хочу, говорит, порыбачить, и все тут! А не то - буду крамольничать. Святой воспитатель терпелив. Ладно, говорит - вот тебе рыбалка. И сделали ему. Вот он уже 27-ю серию рыбачит. А что? Это ведь почти как в жизни, лишь бы не ныл и чем-нибудь занят был.
Входит Вася Донецкий.
Вася - А чего это вы тут делаете?
Дарья - Не твоего ума это дело. Чего тебе?
Вася - Маман, пожалуйте, ручку!
Дарья - Хватит паясничать!
Вася - У меня к Вам, маменька, финансовый вопрос!
Дарья - Я тебе не Васса Железнова и другим я промышляю. Недавно же ведь давала!
Вася - Но учебный процесс, маман, нынче дорог.
Дарья - Ладно, черт с тобой! Возьми в крайней комнате в секретере.
Вася - Кабы там было, нешто беспокоил бы я родительницу?
Дарья - Как, уже все истратил? Ну, змей студенческий, пошел вон, пока я как следует не осерчала!
Вася - Но ведь я ...
Дарья приподнимается с кресла, в результате чего Вася исчезает.
Дальнейшее продолжение чтения.
Марья - (читает дальше). Но самое интересное здесь, о, моя сказительница, - это необычное состояние пациентов (так я всех нас здесь прозвал). Пребываешь здесь, пребываешь и все время чувствуешь: что-то не то, чего-то здесь не хватает. И вот недавно я понял: нехватает того, что у живых называется самочуствием! У нас здесь нет этого самочуствия. В известном смысле мы бесчуственны, то есть нам нечем и нечего чувствовать, так как нет тела, нет мышечного тонуса, нет того, что в технике называется нормальным фоном. Высококачественная аппаратура всегда должна немного фонить. Нет фона, значит она вышла из строя. А мы-то ведь тоже "вышли из строя"!
Это та главная особенность здешнего небытия, о которой я и хотел тебе рассказать в первом моем письме.
Как космонавтам в невесомости надо бы сделать искусственное тяготение, центрифугу, так и нам надо бы выдать имитаторы тела, что ли, не знаю. Духовную центрифугу. Но Святой Патриций сказал, что это ересь. Не положено. Так, говорит, вы скоро попроситесь временно обратно на Землю пожить еще маленько.
Но, увы, моя Дарьюшка, закон это запрещает. Сказано же "двум смертям не бывать, а одной не миновать".
Вот видишь, моя милая, кругом одни законы, и там и тут. А зачем и почему они именно такие, а не какие-нибудь прочие - этого, может быть, и сам Господь Бог не знает.
В заключение сего письма низко кланяюсь всем-всем нашим и вашим.
Твой бывший супруг Петр.
Маша - Каково, Дашка, ну и ну! Пойду, выкину в мусорницу.
Даша - Нет, Маша, постой-ка. Пока ты этот бред читала, я подумала. Кто-то надо мной издевается. Видишь, написал: "в первом письме". Значит, надо ждать второго. Зачем и кому это нужно? Давай-ка письмецо сюда. Чтобы этого анонима отыскать, документ надо пока сохранить. Может, частного детектива нанять? Не обращаться же в милицию. Да она и не найдет ни хрена!
Дарья - Але! Алексей? Здравствуй, любезный, ты откуда? Из подъезда? А что не по домофону? Опять не работает? Ну, сейчас позвоню консьержу, чтоб пропустил. (Звонит по телефону).
Маша - У меня есть один знакомый чувак, занимается частным сыском. Может, подойдет?
Дарья - Ну что ж, пусть позвонит мне на мобильник.
Раздается дверной звонок. Маша идет открывать
Появляется Алексей Трубкин.
Трубкин - дамам привет!
Дарья - Что это вы все заладили, дамы, мадамы?
Трубкин - Да? А кто еще ладил?
Дарья - Ну, это не важно. Как у тебя с материалом для восьмого сериала, меня там торопят. Все уж свое выдали, а ты все тянешь.
Трубкин - Им легко, Дарья Соломоновна, по одной фактически канве шлепать. Знай заполняй пустые места в подстрочниках! А у меня дело "умственное", как говаривал один герой Островского. Но я тем не менее почти избежал повторов. Финал получился почти совсем как новенький, а похожие места "пипл" все равно не заметит! Вот, я принес Вам. Все на флешке.
Дарья - Во-первых, сколько раз тебе говорить, я не Соломоновна, а Сомовна! А во-вторых: наконец-то. Спасибо!
Трубкин - Народ гутарит - спасибом не отделаешься!
Дарья - Не волнуйся. Завтра зайди к Эмануилу, я с ним договорилась. Выдаст кое-что. А почему на флешке, а не передал по электронке по "мылу"?
Трубкин - Да вот, провайдеру не заплатил. Завтра получу деньжонки, оплачу счет - и все будет хокей! Дарья Сомовна, а вообще-то, как Вы думаете, не увеличить ли мне масштаб жалованья? Как народ говорит, хотя-бы "за чуток". Чтой-то маловато у меня этих денежных знаков.
Дарья - Тому "за чуток", этому "за чуток" - так не долго и по миру пойти. Ну ладно, не обижайся, я подумаю. Тебе и правда надо бы прибавить. (После паузы). Слушай, Трубкин, как ты думаешь, есть ли среди наших кто-нибудь, кто имеет на меня зуб, как говорят? И хочет мне напакостить.
Трубкин - А что такое?
Марья (вмешиваясь в разговор) - Да вот, стали к нам приходить какие-то дурацкие анонимки с разными пакостями. Как по твоему, кто бы мог это делать?
Марья - Ну, не важно какие, но чепуха всякая и несуразность.
Трубкин - Не знаю, право! Я подумаю. Если что узнаю у ребят, то конечно...(После паузы). Ну, я пойду покудова.
Дарья - Скажи, если что в голову придет. Ну, ладно, давай! Там ведь у тебя еще один материал висит.
Трубкин - О да, увы, пока висит! Чао! (Уходит).
Дарья - Ты заметила, как он смутился вдруг при слове "анонимка"?
Марья - Похоже, он что-то знает.
Вторая картина.
В действие вступает Шерлок Холмс.
На сцене Марья и Дарья. Место действия - там же.
Дарья - Ну, где твой Шерлок Холмс?
Марья - Сейчас должен придти. Я ему вкратце ситуацию обрисовала.
Дарья - Я предупредила консьержа, так что его пропустят. А он что, профессионал?
Марья - Когда-то работал следователем в 21 отделении. Потом помели, а за что, толком не знаю.
Дарья - А ты-то его откуда знаешь?
Марья - Да так, познакомились как-то.
Дарья - Хм! Как это "как-то"? Ну, это не важно. Не хочешь говорить - не надо. Да и сейчас не до этого.
Марья - Правильно выражаешь мысль. Налей-ка лучше рюмочку.
Дарья - Погоди, Машка. Вот сейчас отпустим клиента, тогда и хлопнем. А при нем неудобно.
Марья - Заметано!
Звонок в дверь. Марья идет открывать. Слышно из прихожей
- Пожалуйте! Проходите вон туда, прямо.
- Благодарствую!
Входит Заурядкин. Мужчина средних лет.
Дарья - Присаживайтесь!
З. - Благодарю!
Дарья - Мне Маша говорила, что Вы более или менее в курсе дела.
З. - Позвольте представиться! Заурядкин Петр Петрович...Маша в общих чертах, так сказать, ознакомила.
Дарья - И какое Ваше мнение?
З. - Дело, в общем-то, обычное. Но необычна форма шантажа и поэтому непонятны мотивы шантажистов.
Дарья - Вы так сразу берете быка за рога. Шантаж. Но это надо еще доказать.
З. - Как говорили герои Диккенса, выражаясь юридически вы совершенно правы. Но, извините за нескромность, хотелось бы сразу же несколько остановиться на оплате расходов, которые у вашего покорного слуги несомненно будут.
Дарья - Ваша цена?
З. - Я человек скромный и беру немного. Тысячу баксов.
Дарья - В случае успеха?
З. - Разумеется. Но во всех случаях задаток 200 баксов и в случае чего - оплата текущих расходов. Можете не сомневаться, на этом я не буду спекулировать. Слово джентльмена!
Дарья - Ну, что ж, по рукам! (Вынимает из кармана кошелек и вручает следователю задаток). Какие Ваши планы?
З. - Зная кое-что со слов уважаемой Марии Максимовны и будучи несколько знаком с характером работы Вашей фабрики детективов...
Дарья - (перебивает) А вы то их читали?
З. - Увы, не привелось! Так вот, судя по известной мне обстановке можно подозревать ваших ребяток - помошников (назовем их так)... Не зря ведь Трубкин-то смутился. Навряд ли он прямой соучастник, но может кто-то ему о чем-то проболтался. Пока начну копать с этой стороны, а там, как дело пойдет...(Вздыхает). Придется установить наблюдение... Ох, такая канитель! Ах, если бы все люди были как цветы!
Марья - Эта реплика из какой-то оперетты. По-моему, Оффенбаха в Станиславском ставили когда-то давно.
З. - Точно! "Прекрасная Елена"! Великолепная была постановка!
Дарья - Выражаясь юридически, это не имеет прямого отношения к данному делу. Так что Петр Петрович, давайте действуйте. Успеха Вам, ну и нам, конечно!
З. - Пардон, миль пардон, мадам! Испаряюсь! Мария Максимовна, выпустите меня, пожалуйста! (Уходят, но тут же возвращаются).
З. - Дарья Семеновна...
Дарья - Сомовна!
З. - ...Сомовна, я чуть было не упустил главного. Выражясь юридически, мне как следователю не мешало бы взглянуть, так сказать, на виновника происшествия, те есть на само письмецо! Дозвольте взглянуть самолично на корпус деликти.
Дарья - Ах да, конечно! Держите! (Подает ему конверт).
З. - (Открывает конверт, вынимает и разворачивает сложенный вдвое лист формата А4). Извините, но тут нет никакого текста! Лист пустой!
Дарья и Марья - Как нет? (Бросаются смотреть. Смотрят. Растеряны). Да, действительно, ничего нет. Но мы обе его видели и читали по очереди!
З. - Понятно. На чем был напечатан текст?
Дарья - Честно говоря, не обратила внимания. Но, по моему, на принтере.
З. - Принтер лазерный? (Пауза). Не заметили, это понятно. Ну, что ж симпатическая краска, исчезает с листа через пару часов. Возьму с собой на химанализ. От этой краски должны остаться следы. А вы, Дарья и Марья, в следующий раз, если придет письмо, сразу отсканируйте его, и в компьютер. Сканер-то есть?
Дарья - Есть.
З. - Ну, а теперь я снова удаляюсь.
Дарья - Маша, проводи его, а заодно спустись, пожалуйста, посмотри там почту! (Оба уходят. После паузы). Вот гады!...Однако какой-то он несколько странный, этот Петр Петрович. Ну, да что там - на безрыбье и рак рыба.
Входит Вася.
Вася - Мамке - привет! Ты вот на меня бочку катишь. А я, между прочим, пашу как трактор, ибо скоро сессия. Зайди ко мне - увидишь, сколько у меня там книжек. И по психологии, и по праву и по леву.
Дарья - Особенно по леву, я думаю. Ну и что? Неужели опять "финансовый вопрос"?
Вася - Нет, я о другом. Что, если ко мне на днях ребята зайдут позаниматься перед сессией?
Дарья - Ребята?
Вася - Ну, я так в общем формулирую.
Дарья - А конкретнее? Сколько хоть человек?
Вася - Да не много. Человека, может, три-четыре.
Дарья - Не очень мне это нравится. Помнишь, как прошлый раз получилось?
Вася - Больше не допустим! Все будет хоккей!
Дарья - Я подумаю.
Вася - Ну, разреши, мама!
Дарья - Ты как ребенок. Сам скоро будешь папа.
Вася - Чур меня, чур!
Дарья - Да. Се ля ви. Все без конца раскачивают лодку!
Звонок в дверь.
Дарья - Ладно, подумаю. Иди, открой Маше.
Вася - Слухаюсь! (Уходит).
Входит Маша.
Маша - В почте - опять такое же письмо! (Подает конверт Дарье. Немая сцена).
Дарья молча достает из шкафа бутылку водки и пару маленьких рюмочек. Наливает. Обе молча выпивают. Распечатывает конверт с вдвое сложенным листом такого же формата А4, разворачивает его и подает Марье.
Дарья - Читай!
Второе письмо.
Марья читает.
Дорогая Дарьюшка! Вот мне удалось послать тебе еще одно письмо. Не знаю, удастся ли третье.
Дарья - Ну, погоди, змей-провокатор, думаю, что не удастся.
Марья читает дальше.
Я говорил тебе о наших чувствах. Но здесь в нашем небытии столь же сложно и со всем остальным духовным содержанием, обычно присущем всякой живой душе. Ведь обычно чувства порождают желания. Чувства возникают из потребностей, а желания понуждают нас их удовлетворить. Голодно - желаешь поесть, холодно - желаешь согреться! А желания, в свою очередь, сопровождаются эмоциями - положительными или отрицательными. Например, выпить - всегда положительно окрашенное желание!
Ведь и правда, вся наша жизнь сплошь построена на этих: "хочу" и "не хочу", "желаю" и "не желаю", "приятно" и "ужасно"!
Но у нас-то здесь никаких чувств нет. Ничего-то нам не надо, ни есть, ни пить, ни на хлеб зарабатывать! Откуда же взяться эмоциям?
Вдруг сверху с потолка раздается громкий стук и несколько мощных ударов, так что потолок слегка вибрирует.
Обе бледнеют и вздрагивают.
Затем раздается глухое рычание.
Дарья - Фу, ты, напугали! Это соседи сверху. Без конца что-то ломают, долбят и сверлят. Как бы они нам дом не развалили! Читай дальше!
Марья продолжает чтение.
Но, моя Дарьюшка, поскольку мы пребываем в чистилище, нам по Христианской версии следует непрерывно "томиться". Но ведь томление - это вид эмоции. Чтобы соблюсти закон, нас периодически пропускают через специальные эмоциональные пространства. Оттуда вылетаешь ты прямо никакой! И страшно делается тебе и стыдно и места себе не находишь, носишься туда-сюда. Но это быстро проходит. Хотя, что значит быстро? И что значит "носишься"? Я и сам не понимаю. Но такое субъективное впечатление. Эти эмоциональные пространства - вроде как бы наркотики. Однако вечного томления персонал святых Присутствий почему-то не применяет.
Вот, Дарьюшка, такой странный здесь мир. Впрочем, если подумать, и на Земле тоже все не менее странно.
Дарья - Этот фальсификатор словно бы извиняется, что не придумал ничего поумнее. Ну, дальше?
Марья читает дальше. - Наши святые воспитатели иногда ведут себя странно. Они на время вовсе исчезают. И все как бы исчезает. Мы тогда предоставлены сами себе...Чувствуешь себя каким-то "ничтом"....
Дарья - Что же ты замолчала?
Марья - А дальше ничего нет. Текст обрывается.
Дарья - Странно. Может, кто-то ему помешал?
Снова достает бутылку и наполняет обе рюмочки. Молча выпивают.
Дарья - Дай-ка письмо. Пойду отсканирую.
Марья - Давай, Даша, сканируй, а я пойду. Засиделась я у тебя, а у меня дома ведь дел куча.
Дарья - Да, конечно!
Идет закрыть за Марьей на два замка и четыре засова. Возвращается, садится за компьютерный столик и сидит в глубокой задумчивости.
Дарья - Чертов провокатор! Испортил настроение. А тут еще Абрамыч совсем офонарел! Что, может пошла полоса такая?... Говорят, так бывает. (За окном темнеет. Наступает вечер.) Надо бы свет включить. Какие-то образы наплывают. Не может быть, чтобы человек был, и вдруг его совсем не стало, а? Что-то в этом есть парадоксальное! (В комнате становится совсем темно.)
Вдруг раздается шум и треск и из правой двери вбегает ярко освещенный взлохмаченный закопченный человек из рекламы с обрывками проводов и стиральной машиной в руках.
Он кричит - Соседка, Ретону не одолжишь?
Дарья в оцепенении.
В это время из левой двери со стороны прихожей в луче света вбегает незнакомец с коробкой стирального порошка в руках.
Он в свою очередь кричит - Ах, вы все еще кипятите? Так вот, мы пришли к вам!
Дарья с диким криком вскакивает и бросается на незнакомца со стиральным порошком, он несется от нее вдоль комнаты сквозь клубы пыли от порошка. По дороге они роняют человека с Ретоной и опрокидывают мебель.
Вбегает Вася Донецкий и кричит - Что происходит? (Дурацкий вопрос из американских фильмов, как будто и так не видно.)
Занавес.
Третья картина.
Перед поднятием занавеса (желательно, чтобы таковой был) исполняется музыка из кинофильма "Джентльмены удачи". Очень освежает.
На сцене спальная комната. Кругом всякие столики, зеркала, зеркальца и безделушки. Дарья возлежит на постели с традиционным полотенцем на голове. Около хлопочет верная Маша.
Марья - Кто бы мог подумать, что эта дурацкая история так на тебя подействует!
Дарья - Наваждение какое-то!
Марья - Вася говорит, что когда он услышал шум и вбежал в кабинет - ты носилась по нему со щеткой в руках и кричала "Пришибу гада!"
Дарья - Ты, Машка, знаешь, я ведь крепкий человек. Вроде никогда не была подвержена никаким галлюцинациям. Всегда над этим смеялась. И вот тебе!
Марья - Психика - дело тонкое. Вот видишь, и на старуху бывает проруха!
Дарья - Не надо, чтобы кто-нибудь об этом знал. Пойдут догадки и слухи. Ты предупредила Василия?
Марья - Да... Да он и сам все понимает. Это нам всем не на пользу.
Дарья - С утра сильно башка трещала! И знаешь, старинный метод с мокрым полотенцем и капелькой уксуса оказался самым надежным. Нас, помню, так еще мать лечила. Сейчас стало полегче.
Раздается дверной звонок..
Дарья - Кто-то из своих.
Марья идет открывать дверь.
Слышен из прихожей голос Марьи - Дарья Сомовна немного приболела, так что...
Дарья (кричит) - Кто там?
Эмм.- Это я, Эммануил!
Дарья - Маша, пусть проходит. Дела есть дела! (Встает, снимает полотенце, накидывает халат и садится в кресло возле туалетного столика.) Входит Эммануил.