Аннотация: Испокон веков люди боялись сверхестественного и ненормального. Они и не догадываются, сколько всего происходит вокруг на самом деле, что не всегда пропажи или смерти людей можно обьяснить рационально.
Пожиратели
Туман сгущался над дорогой, окутывая белой прозрачной дымкой пристанок. Самое лучшее время приехать в маленький городок, который только-только отошёл от деревенского быта. Электричка прибыла ровно в восемь, привозя нового полицейского для района Черемышки. Из тёмно-зеленого вагона вышел молодой человек лет двадцати пяти, роста метр девяносто, мускулистый с чёрными густыми волосами и ярко-голубыми глазами. Он стал новым участковым для этого населённого пункта, включающего в себя несколько деревень и небольшой городок.
Бывший участковый Михаил Иванович уже давно не годился для службы, а потому был очень рад, что ему в такой короткий срок нашли замену.
Освоился он быстро. Работы было немного, но всегда хватало: закрыть в обезьянник пару вечных пьяниц, разнять молодёжь возле клуба, найти пропавших животных, украденных бедными соседями, ну и по мелочи пару сумасшедших. Всё тихо, монотонно и спокойно.
Сповадились местные девицы до участкового по мелочи бегать. То кошелек украли, нужно проверить и отпечатки взять, то Васька - местный дрыщь домогается до чести, то ещё до кучи глупых оговорок для встречи с симпатичным молодым человеком. Но лишь на одну Люсю Канталиеву положил глаз участковый, а она не будь дурой таскала ему пироги и булочки, испеченные лично. Девка видная, русая зеленоглазая красавица с пышными формами, успевшая сменить уже троих мужей. В деревнях поговаривали, что она и семья ее ворожбой увлекались. Вот и сбегали мужики.
Не выдержал и парень городской, повёлся на соблазненье Людмилы. Повстречались пару месяцов да и решили пожениться. Сыграли свадебку через месяц и стал жить новый участковый в доме у Канталиевых в Евтухеево. Все бы ничего, да вот стал замечать странности, то теща в огороде закапывать начнёт вещи, то за порогом комнаты землю обнаружит, то тесть во время приёма пищи глаз не отводит и смотрит, как Иван кушает. А главное, кормят участкового на убой, да и сам парень замечать начал, что ест и наесться никак не может. Тёще же только того и надо, бегает и добавку все подаёт. Вскоре вещи стали малыми и живот вырос. Бывшее ранее поджарое и мускулистое тело потихоньку стало превращаться в толстое и жирное.
Как назло, когда Ивану никуда ехать не хотелось, его снова вызвали в деревню Алтуфьево, которое располагалось в ста километрах от Евтухеево. Снова Онуфреев, бывший муж Людмилы погром устроил в доме своих родителей, которые уже давно усопли, оставив в наследство квартирку.
- Жена моя бывшая Людка покоя не дает, все время во сне вижу. Это она с меня все соки вытянула. Хочет добить, тварь эдакая, вот только я не даюсь, - ныл Онуфриев приехавшему на место Ивану. - Давече приходила во сне и говорила, что замуж вышла, что новый донор есть. Теперь от нового мужа питаться будет. А до меня не доберется, меня иконы, серебряные иглы и ножи всегда со мной.
Иван и бровью не повел, хоть и насторожило его упоминание о серебре.
- А вот о ножах поподробней. Вы же понимаете, что я могу у вас их изъять и заявить вашему лечащему врачу? - спросил Иван, пронзая стальным взглядом Онуфриева.
- Нет, нет. Ты не понимаешь, - он слегка наклоняется к участковому и шепчет. - Я слышал она снова вышла замуж. И этого несчастного ждет та же участь, что и меня. У меня уже отсутствуют несколько органов. Они заменили мои внутренности, внутренностями животных, а сами приносят в жертву мою плоть и поедают! Ты можешь не верить, но прошу убереги мужика и уведи его от той страшной семьи. Нечистая сила они.
- Не мели чушь, я сегодня же пишу отчет в местную психбольницу и тебя оформят по всем параметрам, - жестким тоном ответил Иван. - Я новый муж Людмилы.
Глаза мужчины расширились от ужаса и все же он продолжил:
- Разве сам не замечаешь, как теряешь силы? Разве не видел как свекровь, вечно в огороде что-то копает, а овощи всё равно привозятся с рынка. А домашняя еда? Неужто не чуешь привкуса плесени. Это поначалу всё кажется сладким, но когда пелена спадает, то чуешь приторный вкус заплесневелости. Это они так откармливают. Неужто не замечал по ночам, как женушка принюхивается к твоему телу, не начало ли оно гнить, ведь более гнилая человеческая плоть является их деликатесом. Сначала откормят, что аж щеки трещат и начнут потихоньку вытаскивать нужные куски мяса. Вот и во мне... я даже не знаю, что во мне моего осталось. Возможно только глаза мои, и то сомневаюсь.
А ведь и в правду, поначалу Люськины пирожки и булочки были сладки и вкусны. А как поженились, всё чаще стал ощущать приторный вкус плеснявы. Но остановиться не мог, голод был неутолимый. Вот и сейчас сидит участковый, смотрит на бывшего мужа жены и думает, о вкусной похлебке, которая ждёт его дома. Ведь этот псих может оказаться правым. И что тогда?
Онуфреев схватил Ивана за руку и сказал:
- Сходи в церковь и посвяти три серебряных иглы, три ножа и три свечки. На входе в комнату повесь икону. Зажги свечу, и не дай ей затухнуть до утра, а главное возьми молитвенник и молись всю ночь. Иголки не должны пустить в комнату. Ножами сможешь защищаться, а свечи придадут сил для борьбы. А коль хочешь покончить с заразой - набери святой воды, вылей на них и сожги. Береги себя, парень.
Серебро? В старых поверьях ходили легенды, что нежить боиться серебра и, освяченное, оно не пускает нежить внутрь домов. Но можно ли верить безумцу?
Иван слегка ухмыльнулся и поехал домой. Там его как всегда ждал сытный ужин, о котором он весь день мечтал. Суп с кроличьим мясом, гречневая каша, домашние пироги. Людка светилась от счастья. Похорошела пуще прежнего после свадьбы. Сидит и мило улыбается мужу. Иван ест обед и смотрит на жену. Всё никак не может налюбоваться. И как такая красавица может быть ведьмой?
Новый день принёс кучу проблем. Снова драка в местном клубе, причём пришлось везти в обезьянник всех виновников торжества. Среди всего круговорота Ивану так и не удалось попасть домой в тот вечер.
На следующий день Люська сама прибежала в участок. Ахала, охала, как это так муж домой не пришёл. Принесла свёртки с едой, разложила на столе и велела поесть. Только Иван взял пирог в руку, как отворилась дверь и дежурный сообщил, что снова в обезьяннике подрались охламоны. Пришлось идти и разнимать, спровадив жёнушку домой и пообещав, что обед будет съеден.
Усмирив местное хулиганье, участковый вернулся в кабинет и начал присматриваться к еде, которую ему принесла жена, вспомнив слова бывшего мужа о плесени. И в действительности среди хитросплетённых волокон пирога были едва видны зеленые и белые ростки грибка.
Выкинув в мусорку испорченную еду, Иван серьёзно задумался. Онуфриев был прав, но бороться с нерадивой к готовке женой прибегая к помощи церкви? Что он там ещё говорил? Прогнившие органы? Резать себя участковый не стал бы, даже чтоб проверить теорию маньяка. А то, что частенько замечал землю возле двери, так то и тёща с огорода могла нанести. Вечно там копалась. Что она там высаживала или выкапывала было неизвестно. Да и как таковой живности у них не было. Все адекватные ответы на подобные совпадения были весьма объяснимы. А что, если семья Канталиевых обычные каннибалы? Вытащив из мусорного ведра еду, упаковал в пакет и написал сверху пометку "на экспертизу", он пошёл на станцию и отправил ближайшим поездом в столицу области.
Всего пару дней и он получит ответ, а даже если и не успеет получить... Впрочем, о том, что не успеет он старался не думать. Вернувшись в участок он еще раз осмотрел своё отражение в зеркале. Потолстевшее лицо, налитые пухлые щёки, когда-то бывший рельефный пресс теперь покрылся пластами жира, мышцы были ослаблены и, появившаяся, одышка не давала совершать лишние телодвижения. Когда-то стальной взгляд голубых глаз сейчас выражал усталость и нежелание жить, а в глубине мелькал извечный голод. Неужто каннибалы или действительно ведьмовская сила?
Больше так нельзя. Решившись на безумный шаг, Иван пошёл в сторону церкви, купив по дороге иголки и ножи. А в самом Божьем храме докупил свечей и воды, предварительно попросив батюшку освятить покупки святой водой. Добравшись к дому, он заметил соседа Гришаню, выходившего из дома. Кивнув Ивану сосед сообщил, что умер бывший муж Люси - Онуфреев и вот искали тех, кто смог бы похоронить его.
Вся семья собралась перед вечерним ужином в огромной кухне. На столе среди блюд стояла каша, чан с тушенным мясом, свежие овощи и пироги с капустой и картошкой, бутылка местного самогона и компот для женщин.
У Ивана текли слюнки от изобилия блюд, но сославшись на то, что он хочет сменить одежду перед праздничным ужином, он направился в свою комнату. Его трясло всю дорогу от кухни до дверей комнаты. Войдя в комнату, он быстро установил ловушки. Одну иглу в оконную раму сверху, вторую на входе в комнату, а третью пока в карман. Единственное, что забыл купить была икона. Скептицизм давал о себе знать, а потому участковый надеялся только на себя. Ножи он спрятал один под половик, второй под подушку, а третий воткнул под кроватью. Быстро переодевшись, мужчина вернулся на кухню. Это невыносимо, желудок сводит от желания съесть хоть что-нибудь. Иван уже чувствует как наливаются кровью его глаза, как в животе все скручивается в спираль. Сегодня или никогда. Так он себя успокаивает. Либо они обычные каннибалы и он просто сбежит, либо они нежить и придется бороться другими способами.
Сделав вид, что он ест и пьет, Иван бросал и проливал на пол еду и питье. Тесть и глазом не моргнул, когда увидел подобное отношение к еде, а тёща с женой всего лишь поджимали губы, замечая, что участковый ничего не ест.
Поблагодарив свекровь за ужин, Иван двинулся в свою комнату. Люська, готовая к ночи любви двинулась за мужем, но не смогла пройти сквозь дверь, так и осталась стоять яростно глядя на супруга, который в полнейшем ошеломлении стоял посреди комнаты, взирая на свою супругу.
- Милый ну впусти меня, я буду хорошей женой, - скрипящим голосом умоляла Люся. - Я буду делать для тебя всё, что хочешь!
Глядя в глаза бывшей любимой Иван начал читать молитву.
Люся начала кричать не своим голосом, мечась из стороны в сторону. Мужчина двинулся в сторону кровати, взял в руки нож и святую воду, не давая времени на размышления, выплеснул воду на неё. Жена попыталась сбежать, но он ткнул её ножом и она, словно парализованная, свалилась на пол. На лишние размышления не было времени.
На её крики сбежались тесть и тёща и начали верещать на Ивана. Не моргнув и глазом, он вылил остатки на них. Тесть и теща, неожидавшие водяного омовения, старались оттереть воду, попавшую на лицо. Иван недолго думая пырнул и их ножом.
На пороге у входа в дом Иван воткнул третью иглу, которая не позволит нечисти выйти из дома на короткое время. Зайдя в гараж тестя, он слил бензин с машины и добротно облил дом по периметру.
Позади себя он увидел толпу народа, которые взирали на него со смесью злобы и жажды. Но без команды главных, они бы и пальцем не тронули его. Иван снова допустил ошибку, забыв оружие и зажигалку в доме. Или события настолько отупили его? Он взирал на толпу нежити с неприязнью, но отступать некуда, позади изба с истерично-орущими хозяевами, которые в один миг убьют его. В его стальных глазах снова появилось страдание. Зря от пирогов отказался, хоть поел бы перед смертью.
Все жители Ефтухеево собрались, чтобы отомстить глупому участковому, который хотел сжечь их хозяев. Ведь хозяева были добрыми, всегда давали объедки. Гнилое человеческое мясо, лично вскормленное семьей Канатлиевых, было местным аналогом омаров или мидий. На входе показался тесть, у которого лоскутами облезла кожа на лице, показывая белые кости черепа, и громким криком дал приказ:
- Сожрать его!
Ну ничего глупый участковый один, а их много. На всех хватит. Ням. Ням.Ням.
Машина ехала по местам забытых деревень в глубинках необъятной родины. Проезжая мимо деревни Евтухеево, можно было заметить кучу пустых домов, некоторые из которых были раскрыты нараспашку, словно они были покинуты в спешке. Эта деревня пустует уже давно. Никто и не помнит, что произошло в тот день, когда районный участковый сошёл с ума и поджёг дом со своей женой и ее родителями. Куда делся он сам и всё население деревни, так никто и не узнает. Некоторые считают, что он сбежал в лес и живет там изгоем. Некоторые считают, что вся семья Канталиевых была приспешниками Сатаны, а жители их служащими, которые разорвали парня, а сами сбежали в лес.
- Дмитрич так, что это за хрень?
- Адские грибы. С такой дозы выделяют такой цвет на поверхности еды. Белый либо зеленоватый, что приводит к быстрому оплесневению вроде бы свежеприготовленной еды.
- Они повышают голод?
- Возможно, но надо исследовать.
- Уф, я думал умру в той деревне. Думал на обычных каннибалов нарвался, а то просто нижняя нежить была. - проговорил черноволосый мускулистый мужчина с ярко-голубыми глазами, в которых больше не виднелся голод, а лишь полное удовлетворение на ближайшие несколько месяцев.
Как же ему повезло, что главный послал его именно в эту деревню, где происходили непонятные вещи. А тут мало того, что жена попалась нежить, так ещё и вся деревня стала лакомым кусочком и восполнением внутренней силы его сущности.
Сущности Пожирателя.
- Сожрать его! - звучал голос старшего Канталиева.
Услышав команду, все как один они двинулись на него. Он стоял, опустив голову вниз, так что длинные черные волосы скрывали его лицо. Глупая нежить набросилась на него клубком, думая, что человек их добыча и сопротивления не будет. Позади них вспыхнула черная прозрачная, как тонировка машины стена, отрезая нежить и участкового от внешнего мира. Как только первый нечистый дотронулся до него, Иван резко схватил его и впился своими клыками в шею нежитя. Его челюсть удлинялась, а зубы превращались в острые клыки. Глаза, налитые кровью, так и говорили:
- Вы все мои.
Сладкая плоть разрывалась с лёгкостью и вот уже он охотник, а они добыча. Пощады не было ни для кого, а Пожиратель всё ел и ел, насыщаясь чудесным вкусом низших. В доме его жены ждал особенный деликатес - высшие. Нежить визжала, пытаясь прорваться сквозь черную сеть, но ничего не получалось, а охотник продолжал свою трапезу...