В 03:45pm по нью-йоркскому времени в самом центре делового Нью-Йорка, напротив дома Љ99/9, где расположено нью-йоркское отделение Континентального банка, остановился черный джип с нью-йоркскими номерами - из него появился мужчина средних лет с кожаным чемоданом в руках.
Мужчина вошел в здание Љ99/9, вытащил револьвер и крикнул: "Всем стоять!" Народ остолбенел. На кафельный пол с вензелями Континентального банка не преминула грохнуться в обморок тучная афроамериканка. По пути она задела мощным телом двух дрыщавых янки и смахнула их туда же - к вензелям.
Мужчина постучал револьвером в стеклянную перегородку. "Hello!" - сказал он красивым баритоном. - "Есть кто-нибудь?" Из-за стойки выглянул напуганный бледный юноша. Мужчина размахнулся и перекинул чемодан через перегородку. "Лови!" Банковский юноша совершил прыжок, достойный игрока Высшей бейсбольной лиги, и пал ниц - с чемоданом, крепко прижатым к впалой, не познавшей еще женской ласки, груди. Вокруг этого сугубо личного обстоятельства и кружились в данный момент мысли бледного юноши. Погибать в девственности ему совсем не хотелось.
"Я вообще-то не тороплюсь... Но, может быть, мы продолжим?" - поинтересовался мужчина. "О да, мистер, извините" - юноша принял вертикальное положение. Мужчина вальяжно махнул револьвером - открой чемодан. Бледный юноша щелкнул застежками. И застыл с открытым ртом. Чемодан был доверху забит стодолларовыми купюрами.
- Они твои! Только не теряй голову, окей? - мужчина подмигнул парню, приставил револьвер к виску и нажал на курок. При виде разлетевшихся в разные стороны кровавых мозгов два дрыщавых янки, как по команде, лишились чувств. В падении они задели пытавшуюся подняться тучную афроамериканку и дружной, уже сложившийся, троицей вновь рухнули на брендовый кафель Континентального банка.
В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ В РОССИИ
За полчаса до конца рабочего дня доктора Бобкина неожиданно вызвали в родильное отделение. Светило N-ского роддома отложил в сторону учебник Бонка, нежно погладил книжку по переплету, шепнул "I"m sorry" и покинул кабинет в мятежном настроении. Нет, доктор Бобкин очень любил свою работу, ему действительно нравилось вынимать новую жизнь из натужных влагалищ, ему доставляло удовольствие хлопать малышей по попкам в ожидании первого крика. И если кто-то заподозрит в этом эротическую подоплеку, будет недалек от истины.
Всякие врачи - извращенцы. Подсознательно склонны к садизму стоматологи и хирурги, психологи поголовно онанисты, педиатры недаром имеют одинаковый корень с педофилами, среди урологов немало пассивных геев, проктологи, как правило, предпочитают роль активную, а чем ублажают свои фантазии гинекологи догадаться и вовсе нетрудно, акушеры мыслят так же, как и гинекологи, но масштабнее...
Бобкин был настоящим акушером - как по специализации в дипломе, так и по личным соображениям. Но почему же на сей раз он принялся за любимую работу с ворчанием? Да оттого, что появилась у Бобкина мечта - прочесть Диккенса на языке оригинала, и доктор не упускал ни единой возможности лишний раз проштудировать English. В рабочее время особенно...
Бобкин окинул взглядом бритую промежность той, что разлучила его с Бонком. Перехватив у сестрички тампон с йодом, он коряво начертал на раздутом розовом животе "open here".
- Будем кесарить.
- Но, доктор... предпосылок пока нет, - попыталась возразить сестричка. Бобкин выразительно махнул скальпелем перед ее носом, и та замолчала. Резать значит резать. Одной больше, одной меньше - ей лично без разницы.
Бобкин подхватил дитя своей большой ладонью, чикнул пуповину и малыш был отделен от матери. Доктор еще немного поколдовал над младенцем и собрался услышать традиционный вопль, вместо этого мальчик сжал ручонку в локте и, хитро прищурившись, будто бы поманил его к себе махоньким пальчиком. Почудилось? Доктор склонился ниже. "Hello!" - отчетливо пискнул мальчик.
У Бобкина подкосились ноги.
К счастью, сестричка успела подхватить младенца...
Американские газеты еще неделю пестрели громкими заголовками. "Загадочная смерть в банке". "Пуля под проценты". "Нью-йоркский Робин Гуд".
Полицейское расследование выяснило, что самоубийцей, подкинувшим в Континентальный банк ровно миллион долларов, оказался наркодилер с Пятой авеню Джонни Хеллоу. Всеведущие репортеры раскопали, что за день до случая в банке от передозировки скончалась его подруга Хелен.