- ЭЛИС??? Что ты здесь делаешь? Ты же должна тратить время и деньги с кредитки на шопинг! - кинулся к сестре Келл, не совсем понимая, каким образом Элис смогла пройти в столь охраняемую контору без особого сопровождения. К Йену же осознание всей нелепости ситуации пришло значительно быстрее.
- Агент 2311, безмерно рад встрече, - Ван Такер встал из-за стола и направился к Элис. - Большая честь наконец-то познакомиться со столь юным и очаровательным дарованием. Вижу, что с нашим силовым столпом Вы уже знакомы, - продолжал он, пожимая маленькую холодную ладонь.
О, да! Она была знакома и даже слишком. Почему никто и не думал сообщить ей раньше, что ее брат и его друг являются членами особого отряда "Вервульфов", столь знаменитого на весь мир? Детская обида проснулась в груди. Она начинала медленно разрастаться, оттесняя страх перед гневом брата куда-то далеко-далеко, в самый уголок напряженного сознания.
Келлан впал в ступор, не имея никакой возможности пошевелиться или даже произнести какой-либо связный звук. Из его уст раздавалось только утробное рычание, которое усиливалось по мере того, как он начинал понимать, что лисичка зашла сюда не чашечку кофе пропустить.
- Может кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? - не выдержал Йен.
- А что тут непонятного? - искренне удивился Кристофер. Казалось, ответ вполне очевиден, и только сильно ограниченный в умственных способностях человек не может понять происходящего, - Эта юная особа и есть агент 2311.
- Нет, - протянул Йен, медленно растягивая слова, - Эта юная особа - Элис Блек, она никак не может быть агентом 2311, потому что мы ожидаем увидеть умудренную опытом матёрую убийцу, а не блеющую овечку.
- Блеющую овечку? Кого это ты назвал блеющей овечкой, мужлан? - Из глаз Элис просто искры сыпались, рискуя подпалить все вокруг. Она в один прыжок оказалась рядом с Йеном и уже тыкала пальчиком ему в грудь. - Я не овечка, да будет тебе известно, и никогда не блею!
Она даже не могла до конца понять абсурдности сказанного, настолько гнев завладел ее разумом. В этот момент Келлан медленно начал приходить в себя и уже был способен даже прервать поток собственных бессвязных мычаний. Яростно сузив глаза, он устремился к сестре и, схватив ее за руку, попытался выпихнуть из комнаты.
- Да, Крис, хорошая шутка. Повеселились и хватит, Элис идет домой.
- Никуда я не иду.
- НЕ смей даже рта сейчас раскрывать, а то сидеть тебе за решеткой в темнице сырой до скончания века! - прошипел Келл ей на ухо, в каждом слове сквозил сарказм. - Ты же кажется семь лет училась экономике и политике. Тебе даже меня навещать нельзя было, ведь у тебя сессия, учеба, а потом опять сессия. Разве не так? Так что же ты будешь делать на задании совсем неподготовленная? А?
- А не ты ли сам меня на эти годы учиться отправил? - Элис спокойно выдержала злобный взгляд брата,- Сам бы попробовал пожить среди этих снобов и зануд, единственное, что их интересует - это то, сколько стоит твоя обувь и на какой машине ты сегодня приехал. Ты же знаешь меня, я бы столько не выдержала в такой скуке. Я честно проучилась там год, а потом меня заметили в Академии и пригласили пройти тестирование. Я согласилась, потому что, ПОВТОРЯЮ, скучала. Показала неплохие результаты, и меня взяли учиться к ним. Вот и вся история. И нечего на меня орать! У тебя глаза сейчас как у умалишенного маньяка, встреть я тебя на дороге, испугалась бы.
- И правильно бы сделала, мне тебе сейчас шею свернуть хочется, - и Элис ему почти поверила.
Кристофер очень забавлялся семейной сценой, свидетелем которой он стал. Но больше всего он веселился, видя выражение лица Йена. Такое он точно никогда не забудет! Йен стоял не шевелясь и не отрывая взгляда от девушки. Плотно сжатые губы и сузившиеся глаза очень красочно описывали его внутренних демонов, которые в данный момент, Крис готов был поспорить на свой новенький вольво, сами готовы были разорвать несчастную в клочья. Но все же Йен смог взять себя в руки. Да, сильный парень! Он быстро подошел к препирающейся парочке, осторожно отцепил Келла от Элис и уже менее осторожно сам точно также схватил ее за локоть и вытащил из кабинета.
- Эй! Мне больно, отпусти! - сопротивлялась Элис. Похоже, судьба у нее такая - страдать от мужской тирании. Йен не обращал внимания на возгласы девушки и продолжал тащить ее по коридору. Внезапно он открыл огромную белую дверь и втолкнул ее туда.
- Ты что, хочешь, чтоб твоего братца удар хватил?
- Не схватит, сердечко у него железобетонное, как впрочем и у тебя.
- Что ты знаешь о моем сердце? - прошептал он, оттискивая Элис к стене.
- Теперь понимаю, что ровным счетом ничего, - также тихо ответила она, отступая. Но дальше идти было некуда, и Элис вжалась в стену, желая только одного: просочиться сквозь нее и не смотреть в эти холодные серые глаза. Но Йен и не собирался давать ей поблажек, он оперся руками о стену около ее головы, приковывая к себе колючим взглядом.
- Так значит говоришь, у меня железобетонное сердце? - ухмыльнулся он, - Может скажешь, что у меня еще такое же прочное?
Двусмысленный подтекст привел девушку в замешательство, и она, не зная, что ответить, нервно облизнула губы. Взгляд медленно, слишком медленно опустился туда, где только что показался розовый язычок, который лишил Йена остатков самообладания. Последней здравой мыслью был вопрос, которой он задал сам себе, даже не надеясь получить ответа: а зачем я собственно притащил ее сюда?
- Я говорил тебе, что ты вкусно пахнешь? - прошептал Йен, приближая свои губы к ее.
- Н..н..нет. - только и смогла произнести ошеломленная подобным вопросом девушка. А губы все приближались. Медленно, мучительно медленно. Ну что же он тянет?... Наконец Йен легко, словно перышком провел языком по ее губам, которые тут же раскрылись в безмолвном призыве о продолжении. Другого приглашения ему и не требовалось. Он жадно прильнул к ее рту, настойчиво проникая все глубже и глубже в желании выпить всю сладость до дна. Но вместо вожделенного чувства насыщения его обуревал еще больший голод. Стоп! Пора остановиться, о чем он думает? Все это слишком неправильно, а она молодая девочка, которая наверное слишком неопытна в таких делах. Собрав всю свою волю в кулак, он попытался отстраниться, но в этот момент нежные ручки робко опустились на его плечи, провели по груди и сомкнулись на шее. Это движение разбило вдребезги только что обретенное самообладание.
Теперь Йен уже не понимал, что делает. Он полностью отдался на волю чувствам. Руки его блуждали по ее телу, сжимая нежную плоть в плохо контролируемой страсти. Какая же она мягкая и податливая. Слишком сильно ее тело отзывалось на его ласки. Как такое возможно? Ведь она такая хрупкая и нежная, а он жесткий воин, закаленный кровью и болью...
Такое Элис чувствовала впервые. Страсть, всепоглощающая, жаркая, голодная... Но и этого вскоре стало мало. До боли захотелось почувствовать каждую клеточку его тела, и любопытные пальчики принялись исследователь сильную шею, мощные плечи, провели по рукам и остановились на твердом животе. С чувством женского триумфа Элис почувствовала, что мышцы под ее руками вздрагивают и сокращаются, а по коже бегут миллионы мурашек удовольствия. Она была уверена в том, что это признак именно удовольствия, потому что через ее тело проходили такие же волны.
Йен внезапно отстранился, отлетев на другой конец комнаты, тяжело дыша. Он сжимал и разжимал кулаки, пытаясь восстановить сбившееся равновесие. Потом, немного успокоившись, он злобно улыбнулся и сказал:
- Помнишь, я говорил тебе о голодных самцах? Вот так они нападают. Пусть это станет для тебя уроком.
Как только до ее воспаленного сознания дошли его слова, глаза так некстати начали наполняться предательскими слезами обиды. Схватив выпавшую из волос заколку, Элис пулей вылетела из комнаты, а в голове продолжали звучать его последние слова: "Пусть это станет для тебя уроком".