Аннотация: Глава маленькая, промежуточная, но необходимая.
Глава 7.
Через несколько часов мы уже стояли перед Кристофером. Вернее, Йен, Келл, Оскар и Роллс стояли, а вот Джаспер и я лежали.
Кровоточащую руку заштопали, а на другую наложили повязку и вкололи бактерии, которые в энное количество раз ускоряли регенерацию моих собственных клеток. Так что в качестве забинтованной мумии мне придется ходить не так уж и долго.
У Джаса вытащили пулю и залатали раны. Он уже отошел от наркоза, и теперь смотрел на меня глазами преданного щенка.
- Слушай, ты спасла мою жизнь, так что теперь я полностью твой. Используй мою душу и тело как только твои душа и тело пожелают! - улыбался во все свои тридцать два белоснежных зуба мой новоиспеченный раб.
- Сейчас мое тело желает только одного: дать тебе смачного пинка под зад, чтобы ты наконец заткнулся, - пробурчала я, - уже битый час благодаришь.
- Жаль, что твое тело желает только этого! - в голубых глазах резвились бесенята. Внезапно они исчезли, и его глаза стали очень серьезными и посмотрели прямо в мои, - Послушай, Элис, действительно спасибо. Я был не прав, когда вначале посчитал тебя пустоголовой куклой... У тебя теперь есть самый преданный защитник и верный друг, не сомневайся в этом... Конечно, если сама руки марать не захочешь об обидчика, - не удержался он от ехидства.
- Я учту это, - ответила я с улыбкой, но мой взгляд при этом остался серьезным. Я по достоинству оценила слова парня. Ему было очень нелегко признать свою неправоту, тем более в отношении женщины.
- Вот видите, как удачно вы справились. Теперь у нас новая команда, - чуть не лопался от гордости Кристофер. Очевидно, все успехи своих вервульфов он принимал очень близко к своему сердцу, размером с ананас.
- И не мечтай! - рявкнул Йен . Весь вечер он буквально прожигал меня глазами. Если б взглядом можно было воспламенять, то потушить меня не смогли бы и десять пожарных расчетов.
- Почему? - очень спокойно, я бы сказала, чересчур спокойно спросил Ван Такер, в упор уставившись на Йена.
- Потому что я так сказал! - прогремел ответ, и Йен в бешенстве вылетел из комнаты, чуть не снеся железную дверь с петель. Келлан все время разговора стоял, не произнося ни звука. Ох, не к добру это.
Домой мы возвращались молча.
Но и там ничего не изменилось.
Ситуация начала меня напрягать. Нервишки не выдержали, и я, как обычно без стука, влетела в комнату к Келлу, который в тот момент методично выбивал дух из боксерской груши. Наверное, он очень злой, раз прибегает к подобным мерам. Я уже было хотела ретироваться, но тут избиение прекратилось, и послышался тихий шепот брата:
- Родители бы тобой гордились, - меня как будто оглушили, что я не могла пошевелиться, - и я тобой горжусь. Никогда не думал, что и ты пойдешь по этому же пути. Но я не сержусь.
- Не сердишься? - брови удивленно взлетели вверх.
- Нет. Я видел, как ты действуешь. В тебе дух бойца, причем командного бойца, не одиночки. Это твое призвание.
- Тогда почему... - не закончила я вопрос.
- Потому что испугался, что потеряю тебя. Знаешь, там, наверху, когда я увидел, как Йен катится с тросом к самому краю, и понял, что это ты висишь на внизу, я лет на двадцать постарел. Потерять и сестру, и лучшего друга сразу - это бы убило меня вместе с вами.
- Я думала, твой лучший друг Йен, а не Джаспер, - недоумевала я.
- А я не про Джаса говорю. Про Йена. -Я нервно сглотнула вставший в горле комок. - Он бы ни за что не отпустил этот проклятый трос. Он бы полетел туда за тобой.
Я не знала, что сказать. Да и нужно ли было? Просто подошла к Келлу и уткнулась носом ему в грудь, как в детстве, вдыхая такой теплый и родной запах.
Я думала о том, что он - моя семья. Что я не правильно делаю, что огорчаю его. Что стало бы со мной, не будь Келла рядом? Представив на секунду, что бы сама чувствовала в подобной ситуации на его месте, я еще теснее прижалась к брату.
Потом мы долго просидели на кухне за чашкой горячего какао, напоминающего нам детство, и проболтали почти до самого утра, вспоминая все наши былые проделки.
Спать я легла, когда было уже светло...
Все вроде было замечательно, но в ушах эхом звучали случайно или нет оброненные Келлом слова: "Он бы ни за что не отпустил этот проклятый трос. Он бы полетел туда за тобой".
Домой я вернулся в крайне взвинченном состоянии. Надо бы выпустить пар. Позвоночник сотрясала крупная дрожь. Ярость искала выхода.
Было сложно признать самому себе, но так как сегодня, я не боялся никогда. Такое чувство как "страх" у меня изъяли очень давно, еще в детстве. А теперь он вернулся. Когда увидел, как эта сумасбродная девчонка прыгает вниз, в грудь как будто ударили гигантским молотком, а волны от удара начали расползаться по всему тела, заполняя легкие, сердце и мозг.
Единственными мыслями были: бежать, схватить, держать, не дать упасть.
Да, я забыл, что это такое. И вот страх снова ожил. Страх перед смертью, но не своей. Страх перед тем, что она может умереть. Девятнадцатилетняя девчонка, у которой в детстве была распущена одна косичка, а нос все время в чем-то испачкан. Наверное, это потому что она очень любопытна! Я поймал себя на мысли, что у меня на лице сияет идиотская улыбка.
Спортзал. А там боксерская груша. Вот что мне сейчас нужно. Хотя, лучше бы почесать кулаки об кого-то из плоти и крови, но силу сейчас точно не рассчитаю. Поэтому я направился прямо в левое крыло дома, где обычно проходили тренировки.
- Куда идешь, милый? - раздался томный голос из-за открывшейся двери. Джессика. Ее мне сейчас меньше всего хотелось видеть.
- Ты же был на задании, - скорее сообщила она, нежели спросила, - я могу помочь тебе снять напряжение.
Мягкое тело прижалось ко мне всеми своими выдающимися формами. А может быть, Джесс мне сейчас и нужна? Я обнял ее одной рукой и прошептал:
- Сними.
Другого поощрения ей и не требовалось. Джессика прильнула ко мне в поцелуе. На ощупь мы добрались до спальни, на ходу снимая друг с друга одежду. Я жадно целовал девушку, пытаясь через плотскую страсть выплеснуть все напряжение, скопившееся за целый день. Джесс отвечала с не меньшей самозабвенностью. Я пытался перестать думать, отдавшись животным инстинктам. Но у разума были другие планы. Перед глазами постоянно всплывало лицо Элис с округлившимися от удивления глазами, когда я сказал ей про самые страшные минуты своей жизни. Сковавший меня в тот момент страх заставил сделать то, о чем теперь жалею.