Школа была лучшим зданием в поселке, а для Макса их класс был лучшим помещением на свете. Здесь было светло и тепло. Причем всегда. Не то, что дома. Да и сам класс был очень уютным. Три ряда парт, полки с книгами возле стен и огромная широкая школьная доска.
Однако последнее время что-то неуловимо изменилось в его отношении к этому уютному местечку.

В тот день урок должен был уже начаться, но учитель почему-то задерживался. Макс поднялся из-за своей третьей парты на среднем ряду и подошел к окну. Там уже серел начинающийся день. С неба капал противный дождь. Напротив здания школы стоял двухэтажный дом, в котором находился штаб поселка. Там почти круглосуточно находились люди, а в комнатах горел свет, но с улицы казалось, что дом заброшен и пуст.

По улице, спотыкаясь в грязи, прошел человек в камуфляже. Лица парень не разглядел, но завистливо посмотрел на висящий у того за спиной автомат.
Тяжело вздохнув, парень отвернулся от окна и посмотрел на товарищей. В их математическом классе было всего пять учеников. Макс стоял у окна, Ромик, шпендик младше его года на три, сидел за первой партой и привычно грыз сухарь. Николай, ровесник, тоже сидел за своей первой партой возле двери, задумчиво глядя в открытую тетрадь. Самый старший из них, очкастый Кэп, скучал, присев на свою парту, что стояла напротив стола учителя рядом с окном. Отсутствовал только Ромик, паренек младше Макса на год.

Он подумал о бойце за окном. Тот куда-то шел по делу. По грязи, с оружием, всегда готовый к бою, дабы положить свою жизнь ради них. Сейчас он здесь, охраняет поселок, а если прикажут, то отправятся на болота, на кордон, к барьеру, а то и в Мертвый город! Он будет рисковать жизнью, пробираться опасными тропами, терпеть нужду... А они в это время сидеть здесь, в теплой, уютной, светлой комнате и решать свои дурацкие задачи.

Макс повернулся к товарищам.
- А не кажется ли вам, господа, - громко сказал он, - что мы с вами живем, словно овощи на грядке?
- О чем это ты? - с ленивым интересом поинтересовался Кэп.
Ромик, не переставая жевать сухарь, заинтересованно обернулся. Один Николай никак не отреагировал. Он по-прежнему сидел, уставившись в тетрадь.
- Да я о том, - пояснил Макс. - Что мы тут сидим, а там, за окном...
Договорить ему не дал звук распахнувшейся двери.
Взъерошенный Петька влетел в класс.
- Слыхали??? - выпалил он. - На выселки стая волков напала! Целая битва была! У наших раненые есть. Васю Фадейкина за ногу цапнули. Говорят, отрезать будут!
- Вот! - воскликнул Макс. - Люди делами занимаются! Пользу приносят, а мы чем тут занимаемся? Херней какой-то!
Он кивнул в сторону классной доски, сплошь исписанной огромным уравнением-задачей. В глазах рябило от знаков дробей, квадратных корней, интегралов и фигурных скобок.
- Ты что, тоже хочешь, чтобы тебя за ногу укусили? - с улыбкой поинтересовался Кэп.
Ромик, рассыпая крошки от сухаря, засмеялся.
- Не, мужики! - говорил стоящий возле доски Петька. - Это ведь дело такое! Это ведь подвигом пахнет! Будь мы там, мы бы лучше управились, так что никого и не укусили бы!
- Может и так, - нарочито покорно согласился Кэп. - А может и наоборот. Может, будь мы там, они бы всех нас порвали.
Ромик хихикнул.
- Да ну тебя! - махнул рукой Макс. - Там люди за нас кровь проливают, а вы!..
Он уселся за свою парту и мрачно посмотрел на стол. Петька некоторое время потоптался возле доски и тоже уселся за свою вторую парту, что стояла перед Максом.
Учителя все не было.
- Кстати, - сказал Ромик, доев сухарь. - Я это уравнение решил, а вы?
"- Балбес! - мысленно ругнулся Макс. - Только о математике и думает".
Кэп хмыкнул.
- Я это уравнение решил еще вчера, когда Арнольдыч только писал его. Да и вообще, я сейчас, как вижу начало уравнения, могу сказать, какой у него будет конец.
- И никто из вас даже не понял, что в уравнении допущена ошибка! - торжествующе ухмыльнулся долго молчащий Николай.
- Где это? - удивился Ромик.
В это время открылась дверь класса. Ожидая появления учителя, парни поднялись из-за парт.

Однако это был не учитель.
В класс, сильно хромая, шагнул школьный сторож, однорукий Матвей.
- Все шутите? - мрачно поинтересовался он, скривив обезображенное лицо. - К вам чужака ведут. Сми-ирр-но!
Макс удивился, но, как и остальные, задавать вопросов не стал. С Матвеем это было бесполезно.
Однорукий посторонился, и в класс зашли три человека. Первый - комендант Седов - глава поселка. Крепкий мужчина лет пятидесяти, одетый в камуфляжную военную форму. Второй - их учитель, математик Арнольд Павлович, которому уже было под шестьдесят. Этот носил потертый гражданский костюм. Третий - чужак - неизвестный пожилой мужик с рыжей бородой, одетый в серый плащ. Этот тип был похож на одного из бродяг, которые иногда забредали в их поселок.
Стоящие парни нестройно поздоровались.
- Садитесь, ребята, садитесь, - благодушно сказал Седов.
Ученики опустились на свои места.
- Вот, - комендант показал на них рукой. - Вот, Иван Афанасьевич, вот это и есть наши математики. Новая смена. Так сказать, скорое пополнение.
Рыжебородый обвел парней странным взглядом.
- Вот они, значит какие, создатели Чуда, - благоговейно произнес он.
- Ну, - улыбаясь проговорил Арнольдыч. - Они еще не создатели, они только учатся. Начало положено, а это молодая смена, которая все и решит.
- Если говорить в военных терминах, - пояснил Седов. - То это - патроны к нашему Чуду.
- Еще не патроны, - улыбаясь, поправил его учитель. - Это еще заготовки для патронов. Но выстрелят так, что мало не покажется.
- Да, ребята, - сказал рыжебородый, обводя учеников странным теплым взглядом. - Учитесь! Учитесь и потом покажите этим гадам "кузькину мать"! Сделайте им сюрприз!
Он неопределенно махнул рукой и Макс заметил, что у того не хватает пальца на руке.
Постояв немного, мужчины вышли из класса.
- Вы чего-нибудь поняли? - подал голос Ромик. - Я ничего не понял.
Ему никто не успел ответить. Открылась дверь, и в класс вернулся учитель.
Он проследовал к учительскому столу и уселся на свое место.
- Ну-с, - проговорил он, раскрывая учебник. - Начнем, пожалуй.
- Арнольд Павлович, а кто это был? - задал вопрос сидящий перед ним Кэп.
Учитель посмотрел на него, а затем обвел взглядом остальных.
- Это наш друг, - сказал он и немного задумался. - Скажем так, это человек из вашего будущего. Сейчас бесполезно рассказывать, кто он и как нам помогает, но в будущем вы обязательно услышите про него и, возможно, не раз с ним встретитесь.
- И когда настанет это будущее? - мрачно поинтересовался Макс.
- Лет через пять-шесть, а может и значительно раньше! Ну, это ладно. Начнем урок!

После окончания занятий, когда все покинули класс, расходясь по домам, чтобы после обеда снова вернуться в школу, на дополнительные занятия, Макс остался наедине с учителем.
- Арнольд Павлович, - подошел он к учителю. - Можно с вами поговорить?
- Конечно. Слушаю тебя внимательно, Максим, - сказал Арнольдыч, благожелательно глядя на парня, когда тот уселся перед ним на место Кэпа.
- Арнольд Павлович, - тихо, но решительно сказал Макс, не глядя на учителя. - Отчислите меня, пожалуйста, из класса.
- Чего? - удивился тот, вытаращив на парня глаза. - В каком это смысле, отчислить?
- Я не хочу здесь больше учиться. Я хочу работать!
- Подожди-подожди, Максим. Ты объясни толком, что тебе не нравится, и что ты хочешь изменить?
- Да все мне не нравится! - не выдержал парень. - Не нравится сидеть здесь, в тепле, пока другие работают. И вообще... Арнольд Павлович, ну отпустите вы меня!!! - взмолился парень. - Но мне ведь стыдно за то, что я здесь... А там я бы пригодился, я ведь многое могу! Я из лука стреляю лучше всех в поселке! Если бы мне научиться и из автомата стрелять, то я тоже, уверен, хорошо смогу! А все смотрят и считают меня задохликом...
- Кто это, все?
- Да, все!!!
- Ну, например?
- Ну вот, Алешка Соколов. Мы с ним в начальных классах за одной партой сидели! Ему уже оружие доверяют, а ему еще семнадцати нет. А я, хотя и старше его на полгода, автомат даже в руках не держал! Он на меня уже свысока смотрит! И пока я тут ерундой занимаюсь, он там скоро...
- Героем станет, - подсказал учитель. - Так?
- Ну, не героем, но почти. Пользу может принести большую.
Учитель тихо засмеялся.
- Вам то хорошо, Арнольд Павлович, смеяться! А над нами даже девчонки смеются! - с надрывом сказал Макс. - За людей нас не считают!
После этих слов, учитель перестал смеяться и посмотрел на парня серьезным взглядом.
- Плохо, что у тебя такие мысли в голове. Детские какие-то мыслишки! Однако, я попытаюсь ответить на твои вопросы. Вот ты говоришь, он - почти герой, девушки на него засматриваются, ведь так?
Парень кивнул.
- Вот! - учитель сложил ладони и подул в них, словно ему вдруг стало холодно. - Допустим. А ты не задумывался, о том, какой смысл в этом и зачем вообще это геройство нужно? Нет? Тогда объясню.
- Во-первых, то, что он свысока на тебя смотрит и девчонки на него заглядываются - это совсем ничего не значит! Вот, возьми, к примеру, нашего сторожа, Матвея. Десять лет назад он был совсем другим. Первый парень на деревне! Все девушки поселка влюблены в него... Были! А потом, на болоте он попал в переделку, руки лишился, ногу изранил и что? Теперь он калека, которого все жалеют. Или вот брат его - Андрей. Тоже был "героем". Во время вылазки в Город наплевал на приказ и инструкции, полез в самое пекло, и таки достал, что нужно, принес. Все бы ничего, он герой, да только он там такую дозу схватил, что его даже в поселок не пустили. А то, что он принес, не нужным оказалось. Так и помер на окраине, в сторожке. Даже не хоронили его, чтобы людьми зря не рисковать...
- Вы так говорите, - с обидой сказал Макс. - Что тогда и делать ничего не надо. Что же, надо сидеть тут в тепле и пусть другие за нас жизнью рискуют?
- А вот этого, я, как раз и не говорил!
Учитель поднялся на ноги и зашагал взад-вперед возле классной доски.
- Я пытаюсь донести до тебя, что у каждого своя цель в жизни. И первое, чему человек должен научиться - это дисциплина и умение думать головой! И потом, мы вас собрали в этом классе, потому что вы лучше из всех разбираетесь в математике.
- Да зачем она нужна тут, эта математика! - вспылил парень. - Наших уже вон волки грызут, а мы какие-то задачки решаем, когда каждый боец на счету!
Учитель несколько секунд помолчал.
- Вот ты говоришь, из лука хорошо стреляешь, - сказал он. - Дело полезное. Да, мы используем луки, когда патронов жалко, но ведь это не цель. Не за луками будущее! Не для того мы ютимся в этих домах, между радиоактивным городом и барьером, чтобы всем поголовно в солдат превратиться! Надо думать и о будущем! Будущем общества и народа! Ты завидуешь, что Алешке Соколову выдали автомат, а тебе нет. Ну, допустим, что есть у нас тысяча таких Алешек с автоматами. Вот берем мы эту тысячи и ведем на войну, и что? Сила это? Нет! Одного паршивого вертолета хватит, чтобы эту тысячу в пыль стереть! А у тебя тут, - учитель постучал пальцем себе по голове. - Тут у тебя сотни таких вертолетов и тысячи Алешек! И именно в этом сила, а не в стрельбе из лука или из автомата!
Парень открыл рот, чтобы задать вопрос, но учитель был первым:
- Вот! - он повернулся к новой задаче на доске. - В юности, когда я был таким, как ты, то тратил на эту задачу несколько часов! А ты, за сколько ее решишь?
- Я ее уже решил. В уме.
- Вот! - вскричал Арнольд Павлович. - Вот видишь! Ты ведь лучший в классе! Лучший из математиков!
- Но я все равно не понимаю, при чем тут это?..
- Тебе, Максим, пока и не надо понимать! Когда в класс приходит первоклассник, какие задачи мы ему даем? Простые! "У Миши есть два яблока, дали ему еще три. Сколько яблок у Миши?" Вот! С самых азов начинаем! И постепенно приходим вот к этому.
Учитель постучал по исписанной мелом доске.
- Но для тебя сейчас, вот это все - это и есть "Мишины яблоки". Это только начало, которое приведет тебя к настоящему делу. Ты видел сегодня Рыжего. Он правильно вас назвал - создатели Чуда! Многое уже сделано до вас, но все вместе, мы только в начале пути и только начинаем изучать то, что потом назовут Чудом. И ты и твои товарищи - вы те, кто продолжит работу, начатую мной и моими товарищами. Именно мы, а не Алешки, позволим нашему народу выйти из этого полудикого состояния, куда нас загнали, и именно мы сделаем так, что наш народ снова займет место, которое принадлежит ему по праву! И для этого нам нужны такие как ты - ученые и в первую очередь сейчас - математики! Такие как ты и твои товарищи в этом классе, а вовсе не такие бравые парни, как Алешка Соколов!
Арнольд Павлович подошел к угрюмо сидящему парню и потрепал его по голове.
- Эх, Максим-Максим. Ну не могу я вам сейчас все рассказать. Не время еще! Считай, что ты еще в первом классе и только набираешься опыта. Потерпи несколько лет. Обещаю, когда ты узнаешь, к чему мы вас готовим, ты просто ахнешь и сразу поймешь, насколько смешно было твое желание быть похожим на Алешку! Ведь то, чем вам предстоит управлять и над чем работать - это и есть, настоящее Чудо! А разве не стоит Чудо, чтобы несколько лет потерпеть ради него?
- Наверное, стоит, - глухо ответил парень, глядя в парту.
- Ну вот.
- Хорошо. Я все понял. Я буду учиться.
Макс подобрал тетрадки с учебниками, коротко попрощался с учителем и покинул класс.
Выйдя на крыльцо школы, он остановился. Из прошедшего разговора он не понял ни слова. Душила обида. Разговаривает, как с пацаном малолетним, зло думал он. Чудо какое-то приплел. Бомжа рыжего привели... Уроды!
Уйду! - вдруг твердо решил он. С Петькой вместе уйдем. За барьер! А если он не захочет, один пойду!
Парень решительно сжал губы и шагнул на покрытую грязью улицу. С серого неба по-прежнему капал противный дождь.


* * *

Уже несколько дней стояла ясная солнечная погода. Над равниной синело чистое небо с редкими облаками. Транспортник почти час стоял на пологом холме, немного наклонившись на бок, словно лодка, выброшенная на берег. В кабине сидели трое.
Стажер Ник Джонс отвел взгляд от окна, за которым был виден склон холма. За ним находился барьер, невидимый отсюда. Рядом с кораблем, в траве трещали кузнечики. В небе пел жаворонок.
Перед стажером, в кресле рядом с пилотом, сидел его командир - капитан Рид. Рядом с ним, перед приборной панелью, откинувшись на спинку кресла дремал пилот Мартин. Судя по всему, эта нештатная ситуация их нисколько не беспокоила.
- Вот такие-то дела, Ник, - не оборачиваясь, сказал капитан, сунув в рот сигарету. - Хоть какое-то развлечение, иначе бы я тут давно сдох со скуки.
Он щелкнул зажигалкой.
- А часто они тут через барьер лезут? - спросил стажер, оглянувшись на трупы двух парней, лежащих на полу десантного отсека.
- Редко. Очень редко. В основном они по ту сторону скачут. А вот севернее Месторождения, в Восьмой Резервации, эти ублюдки часто через барьер бегут. Там на них настоящие облавы устраивают. Развлечение еще то, но и русские вооружены. Конечно, у них простые "Калашниковы", но и мы там потери несем. В прошлом месяце четверых наших ухлопали.
Он выдул струю синего дыма и скептически посмотрел на самодельные луки, которыми эти пацаны хотели отбиться от них. Капитан забрал их, намереваясь продать любителям сибирской экзотики.
- Интересно, - сказал Ник. - Куда они бежали?
- А черт их знает. Куда глаза глядят. Дикие ведь.
Со стороны приборной панели раздалось попискивание. Загорелась лампочка на панели спутниковой связи. Пилот, откинувшийся на спинку кресла, не открывая глаз, доложил:
- Сэр, связь заработала.
- Вижу, - кивнул капитан. Он протянул руку, взял микрофон и нажал несколько клавиш.
- База, это восьмой, - произнес он в микрофон.
Из динамика донесся разбавленный помехами голос диспетчера:
- Что там у вас, восьмой? Где вы?
- Все в порядке, мы...
- Рид это ты? - перебил его голос командира участка. - Что там у вас происходит?
- Ничего особенного, сэр. Аномалия накрыла.
- А что с периметром?
- Ложная тревога, сэр. Несколько болванов с той стороны подошли к барьеру, но мы их отогнали.
- У вас потерь нет? Что с машиной?
- Никак нет, сэр. Мы низко шли, так что успели приземлиться.
- Аномалия кончилась?
- Никак нет!
- Как закончится, возвращайтесь. Конец связи.
Динамик затих. Капитан положил на место микрофон и обернулся к Нику.
- Если связь заработала, это хороший знак. Значит, и мы скоро полетим. Так ведь, Мартин? - он посмотрел на пилота.
- Так точно, сэр, - отозвался тот, по-прежнему не открывая глаз.
Капитан снова нажал несколько клавиш, устанавливая с кем-то связь.
- Иван, слышишь меня? Это капитан Рид. Привьет! Как у тебя дела? Да. Слушай, Иван. Я к тебе скоро заскочу. У меня с собой несколько пирожков. Что? Нет, не свежие. Недавно были свежие, а сейчас уже нет, - он хохотнул. - Когда, еще не знаю. Мы в аномалии сидим. А у тебя там как? Все чисто? Ну, жди.
В кабине воцарилось молчание. Ник не любил таких неловких пауз, к тому же трупы эти... Они-то думали, что это взрослые бегут, а оказались совсем еще пацаны. Им, наверное, и восемнадцати еще нет. Возбуждение от охоты прошло и он чувствовал что-то похожее на досаду и раскаяние. Налетели и просто постреляли, как кроликов. Разве это достойное занятие для мужчины?
- Капитан, - нарушил он молчание, дабы отвлечься от неприятных мыслей. - А что это за аномалия такая?
- Ну, ты же видел, Ник. Летим и раз, все вырубается. Причем тут по-разному бывает. Бывает, что двигатель не глохнет, а навигация отключается. Бывает, что оружие вдруг отказывает или наоборот - срабатывает! Был уже случай, вертолет так потеряли! Под несчастный случай списали... А бывает, как и сегодня. Раз и камнем вниз. Нам очень повезло, что не грохнулись. Невысоко шли, да и Мартин во время среагировал. Он у меня профи, опыт уже есть. Так ведь, Мартин?
- Так точно, сэр, - привычно откликнулся тот.
- А откуда эта аномалия берется-то? Природное явление? - не отставал стажер.
- Черт его знает! Никто не в курсе. Возникло и все.
- А вы не думали, что это проделки русских? Может они там нашли у себя, так сказать, наследие предков, собрали и вот...
Прежде чем ответить, командир несколько раз глубоко затянулся и выпустил большое облако дыма.
- Поначалу именно так и подумали, - ответил он. - Как раз, два года назад, когда эта дрянь только появилась, приезжала большая комиссия. Нагнали кучу очкастых. Лаборатории развернули вдоль барьера.
- И что?
- А ничего! Вообще ничего. Аномалия есть, приборы то отрубаются, то шалят, словно кто-то ими управляет! А у очкастых на их графиках все чисто, все спокойно и никаких признаков внешнего воздействия. Вот они посидели месяца четыре, развели руками и назад, по университетам. Начальство это дело засекретило, дабы не вызывать нездорового интереса. Делаем вид, что все у нас все в порядке, разве что ночью не летаем. Да и днем, вылетаем только при сигналах с барьера.
Они замолчали.
- А все-таки, интересно, что это такое? - снова заговорил Ник.
- Сие тайна великая есть, - откликнулся капитан и выпустил в потолок струю дыма. - Был в комиссии один очкастый, профессор вроде бы, - командир понизил голос и Ник неосознанно придвинул к начальнику голову, чтобы лучше слышать. - Так вот, этот тип, перед отъездом, у нас в баре набрался немного и кричал, что это все русские. Что что-то там такое неведомое изобрели, что-то совсем науке неизвестное, вот и шалят. Тренируются на нас, как на мышах. А нам это не по зубам, настолько у них там все продвинутое. Вот и сидят они там, коварные, на нас зубы точат. Готовят возмездие.
- А вы в это верите?
Капитан отрицательно помотал головой, открыл боковое окно и сплюнул туда.
- Версия, конечно, интересная. Но только бредовая. Раньше русские да, были о-го-го. Шутка ли дело, они ведь тогда в космос едва ли не раньше нас полетели. Но с тех пор, как мы их добили, много воды утекло. Посмотри на них, - он кивнул на трупы. - Ходят с луками, а скоро вообще в шкуры оденутся. Какие из них изобретатели? Я уж лучше в злых духов поверю.
Ник в который раз бросил взгляд на трупы и зачем-то сказал:
- В училище нам говорили: хороший русский - мертвый русский.
- Так оно и есть, - откликнулся капитан. - Но еще лучше: пьяный русский. Пьяные и мертвые они для нас не опасны. Хотя, сейчас, они любые для нас не опасны.
Ник кивнул, соглашаясь с начальством.
"- Действительно, - думал он, глядя на трупы. - Дикари. Юные дикари с луками. Им дважды два в уме сложить уже не под силу, а тут надежнейшая техника из строя выходит. Куда им! Ушло их время!".
В этот момент, словно подтверждая его мысли, в кабине раздался сильный писк. Пилот, очнувшись, нагнулся над приборной панелью, которая вдруг ожила и начала переливаться разноцветными огоньками. Главный дисплей засветился мягким голубым светом.
- Система управления загружена, - приятным женским голосом доложил динамик.
- Ну вот, - удовлетворенно произнес капитан выпрямляясь и пристегиваясь. - Кончилась аномалия. Давай Мартин к Ивану.
Он швырнул окурок в окно. Привычно заревели турбины двигателей. Окна заволокла пыль, поднятая струями воздуха. Транспортник легко взмыл в воздух и, держась на небольшой высоте, направился к югу, вдоль барьера, постепенно удаляясь от него в сторону.
- На базу не пойдем, - пояснил капитан, повернувшись к Нику. - Не люблю я эти объяснительные писать. И так, хватит нам отписок за аномалию. А тут еще эти - он кивнул на трупы. - Мы ведь по инструкции должны были их живыми взять и обратно водворить. И кто же знал, что это пацаны? Вдруг кому-нибудь в штабе попадет вожжа под зад и пойдет "разбор полетов". Начнут орать про "права человека" и прочий бред... Зачем нам это надо? А Иван поможет. Тут, в земле, места всем хватит.
- А он не выдаст?
- Нет. Я с ним давно работаю. Он за барьер часто выбирается, по бабам. Это не поощряется, и я его прикрываю. Так что тут все в порядке. Не в первый раз!

Солнце клонилось к закату. Транспортник уверенно шел над ровной степью. Изредка встречались каналы и небольшие балки, заросшие кустарником. Впереди показался опорный пункт рейнджеров, или, как их здесь называли - "точка". Одноэтажный жилой блок-контейнер, рядом - небольшой ангар с сараем. В углу двора торчал деревянный туалет. Ник вспомнил, что русские называли их "сортир" и непонятно было, зачем он тут нужен, раз в жилом блоке есть нормальный унитаз.
В центре двора стоял мощный джип белого цвета, с эмблемой сибирских рейнджеров на двери водителя.
Транспортник завис неподалеку и начал медленно снижаться. Из дома выбралась одинокая фигурка человека, который направился к ним.
Стойки корабля коснулись земли. Пилот выключил двигатель. Двери отсека раскрылись, впустив в отсек лучи солнца. Степной ветер быстро разогнал клубы пыли, поднятой кораблем. Ник, стоя у двери отсека, разглядел идущего к ним человека. Это был рослый, уже пожилой мужик с рыжей бородой, одетый в темно-желтую форму сибирских рейнджеров.
Капитан первым соскочил на землю.
- Здорово, Иван! - он сделал шаг к рыжебородому, подавая руку.
Тот, улыбнувшись, пожал ее, подобострастно поклонившись.
- Знакомься, это Ник - мой новый стажер. А это Иван.
Мужчины обменялись рукопожатием. Ник разглядел на форме рыжебородого нашивку с именем: IVAN A. SOMOV.
- Очень, очень рад, - ответил рыжебородый. - Проходите в дом.
Рейнджер говорил по-английски с сильным акцентом, но речь была вполне понятной.
- Некогда нам, Иван - отвечал капитан. - Понимаешь, тут вот какое дело...
Он обнял рыжебородого за плечи, повел в сторону и объяснил суть дела. Тот внимательно выслушал и кивнул.
- Нет проблем.
- Вот и отлично! Подожди немного.
Капитан быстрыми шагами направился к транспортнику. Проходя мимо Ника, он подмигнул ему, влез в корабль и скрылся в кабине. Через минуту показался снова, держа в руках бутылку с красно-золотой этикеткой и красной пробкой.
STOLICHNAYA RUSSIAN VODKA успел прочитать на этикетке Ник. Он вспомнил, что обозначает это слово.
Столица!
Странно, подумал он. У русских давно уже нет своей столицы, а вот водка осталась. Только выпускают ее давно уже не русские. Но те до сих пор ее пьют. Он вспомнил слова капитана: "Хороший русский - пьяный русский".
Капитан в это время вручал презент своему бородатому приятелю.
- А за это, особое спасибо, - чуть поклонился тот, пожимая руку капитану. - Спасибо.
- Да не за что. Ты, главное, сделай дело.
- Все будет о'кей, - уверил рыжебородый, вожделенно разглядывая бутылку.
Пока они договаривались, пилот не терял времени зря. Он пинками скинул трупы на землю, а затем, словно хозяин, сходил в сарай, откуда вернулся с ведром полным воды. За несколько минут он быстро смыл кровь с пола отсека. Пока он работал, стажер, капитан и рыжебородый стояли над трупами.
Ник украдкой наблюдал за лицом русского, за его реакцией на этих мальчишек. Однако тот, без всяких эмоций, равнодушно смотрел на трупы, сжимая в руках бутылку водки.
"- А ведь за водку этот тип мать родную продаст", - брезгливо подумал стажер.
- Готово, сэр, - отрапортовал пилот, закончив работу.
- Отлично, Мартин. На базу!
Капитан и стажер залезли внутрь корабля. Двери отсека закрылись. Транспортник, подняв клубы пыли, поднялся в воздух. Капитан помахал из окна русскому. Тот помахал в ответ. Корабль развернулся и на малой высоте направился в сторону базы.

Рыжебородый стоял на месте, пока они не отлетели достаточно далеко, а затем направился в сторону деревянного туалета. Открыв дверь, он сделал шаг внутрь. Твердой, четырехпалой рукой сорвал крышку с бутылки и начал выливать ее содержимое в дыру. Вылив все, рейнджер отправил туда же пустую бутылку. Затем харкнул ей вслед и вернулся к трупам парней.
Он их сразу же узнал, как только увидел. Всего два дня прошло ведь...
Вот этот, черненький, сидел за второй партой. А этот, постарше, прямо за ним.
Математики!
Рейнджер поморщился, как от сильной боли. По обветренной щеке, помимо воли, поползла слеза.
- Эх, ребятки, - пробормотал он. - Что же вы наделали... Зачем сюда полезли?.. Не дождались своего часа...
Он горестно вздохнул и посмотрел в сторону транспортника, который уже превратился в точку на горизонте.
- Ничего, - тихо и с ненавистью сказал рыжебородый. - Ничего. Летайте, пока можете, суки! Пока мы позволяем... Придет еще наше время...
Отвернувшись, он пошел в сарай за лопатой.