Незванов Андрей Семенович. Копье Лонгина

Копье Лонгина - копье Демиурга

Вместе с воскресшим Христом Иисусом из гроба новорожденным вышел новый мир, которому теперь принадлежим. Гроб выступил утробой, и устье его - лоном рождающим. Первые обитатели новорожденного мира - младенцы. Они питаются "молоком Евангелия", по словам апостола Павла. Это единственная пища их духа, поскольку новорожденный мир пока не имеет другого культурного продукта. Все прочее, включая Пятикнижие евреев и эллинскую философию, принадлежит ветхому миру.

И этот ветхий мир должен был умереть в родах нового мира. Рождение и смерть должны случиться одновременно! Мир существует в лицах. Чтобы нам говорить о смерти старого и рождении нового мира не теоретически, а фактически, это событие должно было свершиться хотя бы в одном лице. И оно свершилось. Но как? И в чьем лице?

Рассуждая вообще, мы говорим: Мир смертен, поскольку любой Эон конечен. Ветхий мир умер, поскольку время его вышло. И это верно, но - в метафизике, за кулисами истории.... А в истории? Как он умер? В чьем лице? Когда это случилось? Был ли он умерщвлен? Если да, то какой акт мы должны счесть символическим выражением убиения ветхого мира? Чья конкретная смерть стала его концом?

Ведь, если мир умер в конкретном лице, то нам недостаточно общего понимания конечности истории, как и общего понимания смертности человека. Мы вынуждены спросить, как умерло это лицо. Рассуждая вообще, мы говорим: человек смертен, то есть умирает всегда. Но, говоря конкретно, мы должны заметить, что - никогда без причины.

Первый документ нового мира, Евангелие, - наряду с апостольским преданием, - дает единственный ответ. Ветхий мир умер в лице рабби (= учителя) Иисуса из Назарета. Из всей Ойкумены он единственный был беременен новым человеком и, значит, новым миром. Однако новый человек и новый мир не может родиться, если старый не умрет. Об этом говорил сам Иисус: если кто не умрет и не родится снова, не войдет в царство небесное. Здесь царство небесное - синоним нового мира, который выводит с собой на свет из гроба новый человек.

Итак, ветхий мир умер в лице Иисуса. Это великий акт Духа Святого, неподвластный ни уму, ни воле никакого смертного: ни Каиафы, ни Иуды, ни Пилата.... И, тем не менее, он свершился руками конкретных людей. Иисус из Назарета был убит ими. Ведь Он не умер сам, как простой смертный; Он был убит. И не просто убит, а убит ритуально - принесен в жертву спасения-очищения еврейского народа, как это ясно сформулировал и обставил первосвященник Каиафа. Формально Иисусу была приписана конкретная вина, но это - для римских властей. Реально же, в действующей еврейской общественности свершилось жертвоприношение невинного. Первосвященник Каиафа не говорил о якобы вине Иисуса, и не вершил суда над ним: он высказал стандартную формулу общественного очищения жертвой: пусть один умрет ради спасения целого народа.

Смерть Иисуса мы привычно связываем с крестом, на котором он был распят. И это верно, в том смысле, что он должен был умереть на кресте, в русле ветхой истории, продолжаемой ветхими людьми, к которым принадлежали все персонажи евангельской повести, включая учеников рабби Иисуса. Смерть на кресте эквивалентна смерти побиваемого камнями или свергаемого со скалы. В этой смерти нет конкретного убийцы, никто не подвержен закону мести. А в случае распятия народ вообще не голосовал за смерть Иисуса в собрании: он голосовал жизнь зелота Варравы. Собственно, евреев и не спрашивали, кого убить: их спрашивали, кого отпустить. Потому они не кричали Пилату: убей Учителя! Нет, они кричали: отпусти Варраву! Это было эквивалентно; но - таков сценарий коллективного ритуального убийства, на котором веками держался Ветхий Мир, в нем никто никогда конкретно не виноват. Напротив, наружно это убийство имеет вид противоположного действа: прославления, ритуального царя, например....

Прежде чем Иисусу быть оставленным повешенным на дереве (= распятым на кресте), и умереть от оставления в беспомощном положении, иудеи не раз собирались побить его камнями или свергнуть со скалы - как свидетельствуют Евангелия - что эквивалентно последующему распятию. Однако Иисус уходил из рук их, поскольку Время еще не пришло, не завершился срок эона ветхого! И кто мог знать это Время? Только Сын Бога живого, Иисус. И лишь когда Время пришло - о чем сообщил ему Отец в саду Гефсиманском - он отдался в руки стражей, хотя и тогда мог уйти из рук их: на то и ножи длинные были заготовлены учениками, по указанию Его.

Почему Он пошел на это: на торжество ветхого мира над эмбрионом нового? Потому что знал: торжество не состоится. Праздник перейдет в похороны. Случится совсем не то, что задумали первосвященники иудейские - старейшины ветхого мира. Народ израильский не то что не спасется, но вообще прекратит существование вместе с ветхим эллинистическим миром. Из свидетельств современников начального События, или Архэ нового мира знаем - предвидение Иисуса оправдалось. Гомон Ветхого мира оборвался на полуслове. Иисус не умер на кресте от оставления без помощи. Его убил римский легионер, сотник Лонгин, ударом своего копья.

В акте этого убийства произошло желанное и необходимое разделение ветхого и нового человеков, до того сущих в одном лице. Сказанное разделение знаменовано разделением двух гуморов, обильно хлынувших из бока Иисусова: крови и воды. Свидетель говорит ясно: из раны излились кровь и вода. Значит, они различались как несмешанные.

Таким образом, не крест, а копье Лонгина стало орудием казни Христа. Потому копье это чтится христианами как реликвия вместе с крестом и наравне с крестом, - что справедливо! В этих двух орудиях смерти сошлись воедино, встретились, ветхий мир, и новый мир. Крест - от ветхого мира; и копье - от нового. Сошлись и разделились.

Здесь необходимо заметить их одинаковую природу: и крест, и копье суть знаки Мирового Дерева. Бесплодный крест, стоящий на Лысой Горе - знаменует Дерево грешного мира. И копье Лонгина, пронзившее плоть Христа Иисуса есть мировая ось (axis mundi) царства безгрешных. Глядя на новый мир с Голгофы, его называют царством искупленных. Эти два видения сосуществуют в междуцарствии Перехода, которому принадлежат евангельские тексты, еще раз подчеркивая отмеченное двуединство Креста и Копья.

О незавершившемся тогда еще разделении ветхого и нового, и присутствии разом двух взглядов на событие, свидетельствует, в том числе, и смешанная иконография: нет четкого установления - какой из боков Иисуса был прободен копьем, левый или правый?

Вися на дереве, Иисус взывал к Отцу: на кого ты меня покинул!? В момент удара копья Иисус воскликнул: Свершилось! Что же свершилось? А свершилось то, что ветхий человеку умер в лице Иисуса Назорея, а Ветхий Мир был прерван в своем бытийном течении ударом копья Лонгина, который прервал ритуальную казнь, и этим прекратил "спасение народа ценой жизни одного человека", задуманное и исполненное первосвященниками. Часы старого мира были остановлены в эту секунду. Их механизм был сломан святым копьем.

Чем руководился сотник Лонгин? Скорее всего, и милосердием, и приказом начальства, и каким-то неясным наитием. Он не мог знать и понимать своей космической роли. Тем не менее, именно Лонгин убил Ветхий Мир, сделав этим возможным рождение Нового Мира. И сделать это можно было только одним способом - убив Иисуса из Назарета. Почему так?

Потому что Новый мир был представлен пока только одним человеком, Иисусом, и пока нерожденным. Еврейский учитель Иисус из Назарета был беременен Царем нового мира, и этот царь был заключен в темнице ветхого человека.

Его нужно было освободить от вериг мира ветхого, которые мешали ему выйти на свет и стать Собой: нужно было дать Ему родиться.

Внутренне, духовно Иисус родился в новом эоне, когда принял решение отдать себя в руки стражи первосвященника. Они думали - ложно истолковав его покорность - что Он послушно, миметически, принял на себя роль фармака, уготованную ему, ради жизни народа, которому принадлежал. Этим он смутил также и учеников своих, которые разбежались не сразу, но лишь после того, как он остановил их: не дал отбить себя у стражи и пожалел раба Малха. Тогда они смутились. Значит, Учитель признает правду первосвященников...?

Однако, Иисус, после разговора с Отцом в Гефсимании, уже не принадлежал своему народу. И мотивы его были совсем не миметические. У него были мотивы нового мира, мотивы Царства Любви. Он жертвовал жизнью ради духа брата своего, Иуды из Кариоты, любя его, как Отец любит Его. Этот акт принадлежал уже Новому Миру. Но он не был бы понят. И рождение нового мира, и смерть старого остались бы скрытыми. Чем бы тогда отличалась смерть Иисуса от смерти Сократа?

Нет, смерть ветхого мира, и рождение нового должны были стать общественным феноменом. Ведь смерть на кресте в результате распятия как ритуального способа казни Фармака ("козла отпущения") - свершись она - принадлежала бы ветхому миру. Совсем иное дело - удар копьем римского легионера, который сломал спектакль, срежисированный и разыгранный первосвященниками иудейскими. Эта казнь - хотя и не принадлежала новому царству Любви - хороша тем, что не принадлежала и ветхому миру. Она как бы вне времени - в промежутке безвременья, хаоса, который и обозначен в Свидетельствах как затмение солнца и трус земли. И исполнена эта казнь оккупантом: человеком вне общества, вне мира - римским сотником Лонгином.

Не случайно - римским. Политически, именно Рим родился в лоне эллинистического Вавилона. Новый мир отныне и доселе отождествляет себя с Римом, равно как ветхий мир отождествлял себя с Вавилоном. Не случайно главное событие Начала нового мира свершилось в Иудее, где сошлись в противостоянии Рим и Вавилон.

В первый день нового века вместе с Иисусом Христом из гроба вышел новорожденным Новый мир. И Axis Mundi (Мировая Ось) этого мира есть Копье Лонгина. Так же как Мировое Древо ветхого мира есть Крест - Дерево, на котором повесили Иисуса из Назарета. Эти деревья соединились в безвременном промежутке между двумя эонами, чтобы затем окончательно разойтись.

Понимая теперь эту космическую трагедию, и роль римского сотника, мы, насельники нового мира, чтим теперь, в новом эоне, Лонгина и его Копье, составившими зримую сторону нашего Архэ. Чтим наряду с Крестом, с которым Копье соединилось в промежутке между двумя Эонами.

О ритуальном принесении в жертву невинного как принципе языческого мира смотри Рене Жирар "Козел отпущения".

Незванов Андрей Семенович : другие произведения.

Копье Лонгина - Копье Демиурга

Оставить комментарий © Copyright Незванов Андрей Семенович (artosgen@rambler.ru) Размещен: 21/12/2013, изменен: 21/12/2013. 11k. Статистика. Эссе: Религия Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: В первый день нового века из гроба вместе с Иисусом Христом вышел новый мир. И Axis Mundi (Мировая Ось) этого мира есть Копье Лонгина. Так же как Мировое Древо ветхого мира есть Крест.