191 год до н.э. выдался для Мегалии бурным. Буря началась в городе с гордым названием Симферополь. Впрочем городом он звался только по меркам Мегалии, населения в нем было меньше 500 человек, мужиков же вообще было человек 200. По установленному обычаю, граждане вознамерились основать новую колонию, где младшие сыновья могли бы получить землю, и, что немаловажно, не одну, а несколько жен, благо непуганых варваров, и, особенно, варварок, на новом месте (нижнее течение Огайо, один из притоков) хватало. С осени закипела работа - строились 4 ладьи. Однако, как выяснилось, Лаомедон, телонес Симферополя, заслышав про экспедицию, успел сплавать в Неаполь и вернулся, масляно поблескивая глазами, с повелением от самого Андрона, стратега Неаполя и всей Мегалии. Ойкистом (главой колонии) в новую колонию надлежало назначить Оронта, сына Лаомедона. Силений, архонт Симферополя, ничего не имел против профессиональных качеств Лаомедона - дань с варваров он собирал нормально, бунтов, беспорядков и откочевок дикарей особо не было. Однако Силению не нравилось, что исправно собранная дань как-то ненавязчиво оседает в руках Лаомедона, немного достается Андрону, а ему лично, равно как и полису в целом перепадает лишь немного гнилого мяса и дранных шкурок. Кроме того, у Силения были свои сыновья, и он был уверен, что даже самый тупой из них будет лучше смотреться на должости ойкиста нового полиса - чем Оронт. По крайней мере, с его точки зрения. Следующие недели он провел в беседах с согражданами. Итак недолюбливающие Лаомедона граждане преисполнились к нему и вовсе лютой ненавистью. Жрец Диониса Эпикарм также согласился с аргументами Силения, хотя последнему пришлось поделится непосильным трудом нажитым имуществом. Так что, к тому времени, когда зима пошла на убыль, а Лаомедон прибыл в город для торговли, Силений собрал граждан и с невинным лицом предложил Лаомедону изложить гражданам свою идею. Сказать, что она не вызвала восторга - значить приукрасить события. С сожалением разведя руками, Силений предложил кандидатуру своего сына, Менандра, имевшую больший успех. Лаомедон хватал воздух ртом, как вытащенная рыба, и начал ссылаться на волю Андрона. Ему по-дружески объяснили, что он может с ней сделать. Кто кого ударил первым, установить не удалось, но Лаомедона сшибли с ног и тут замелькали мечи его наемников. Толпа отхлынула, оставив на земле 6 тел, одно из которых принадлежало Менандру. Лаомедон сначала пытался что-то объяснить, но Ахирам, командир его отряда, потащил его к кораблю. Вовремя, не прошло и минуты, как засвистели первые стрелы. Им удалось вернуться на корабль и крохотное суденышко кинулось вниз по реке прочь из когда-то родного, а теперь ставшего негостеприимным города.
Андрон, узнав как симферопольцы обошлись с его волей, был в ярости. 2 корабля были посланны с требованием: выдать Силения, заплатить штраф, признать права Лаомедона и Оронта. Симферополь отказался, заявив, что Силений может быть судим только ареопагом, архонтами других полисов, но не лично Андроном. Карательную акцию пришлось отложить на месяц, так как быстро приближалась посевная.
Силений, неожиданно осознав во что он вляпался, отправил гонцов к соседям, с рассказом о том как Андрон нарушил древний закон. Теперь он уже жалел, что не отложил основание нового поселения на год - 60 здоровых рыл пригодились бы на месте. Слухи приходили один грознее другого - Неаполь собирался отправить целую армию, 12 кораблей и 180 человек, еще 7 своих кораблей и 105 воинов выставляли по приказу Андрона купцы. Почти каждый из этой армады имел окованный железом щит, меч, короткое копье, дротики. У многих были старинные доспехи. Но время шло, рос и ропот среди полисов, привыкших действовать без оглядки на Неаполь - в самом деле, пострадавшим был вовсе не Лаомедон, а Силений, у него убили сына, его требования были справедливы и поддержаны гражданами. Это Лаомедона нужно судить, а вовсе не Силения. Какое имеет право Андрон, за сотни стадий, указывать кого им и назначать на какие должности?
В июне к Андрону пришли плохие вести. Гермесополь, стоявший на волоках в реку Пенеус(Огайо), объявил, что купцы не должны вмешиваться в спор Неаполя и Симферополя, который должен решаться вообще-то советом архонтов, поэтому купцы, пославшие своих людей в войско Андрона не будут пропущены через волоки. Остальные полисы кто громко, кто тихо продолжали требовать, чтобы спор решил совет архонтов. Андрон был в ярости и в конце июня его флот отплыл из Неаполя с 17 кораблями, два купеческих корабля сбежали из Неаполя перед самым отплытием. В дороге несчастья почему-то преследовали корабли купцов, они садились на мель, сталкивались с топляками, у них рвались паруса, экипажи заявляли об ужасных болезнях лишающих их сил. Все эти несчастья концентрировались исключительно на купеческих судах, неаполитанские корабли бедствия обходили стороной. В конце концов 4 корабля отстали, клятвенно обещая нагнать Андрона позже, после ремонта. Симферополь был атакован сходу, неаполитанцы превосходили защитников числом вдвое и были гораздо лучше вооружены. Деревянные частоколы не представляли существенной преграды. К вечеру город был взят, Силений убит, 12 неаполитанцев и 75 симферопольцев мертвы, дома изнасилованы, бабы ограблены. Андрон вручил власть от того, что осталось от города Лаомедону и оставил с ним (в дополнение к 15 дружинникам Лаомедона) 30 своих солдат. После чего, с чувством выполненного долга отплыл домой, намереваясь осенью проведать Гермесополь и тактично выразить свое неудовольствие. Однако поселения роптали. В конце сентября ночью был вырезан гарнизон Симферополя, нападавшие приплыли на 2 кораблях, объединились с жителями и напали на спящий гарнизон. Были убиты все, включая Лаомедона, после чего жители отступили к лесу, бросив остатки города. Андрон приказал немедленно выступать, собрав на этот раз только 8 кораблей и 120 человек. Верные убитому Лаомедону индейцы помогли выследить часть беглецов, но война в лесах оказалась гораздо более тяжелой для неаполитанцев. Симферопольцы были вырезанны почти под корень, включая добровольцев из других полисов, но неаполитанцы потеряли 49 убитыми а почти все остальные были ранены. Резня симферопольцев, использование индейцев для их выслеживания вызвали взрыв возмущения в полисах, а тяжелые потери - в самом Неаполе. Тем более, что добычи из этого похода почти не привезли, а 3 корабля пришлось сжечь. Андрон объявил, что весной он предпримет поход на Гермесополь.
Гермесополь тем временем вел переговоры с купцами, которым вовсе не улыбалась замятня и закрытие волоков. В феврале Андрон был убит и за место стратега Ниархии завязалась ожесточенная борьба между его многочисленными сыновьями, которым стало не до похода на Гермесополь.