В ночном небе горят те самые звезды, что всегда так манили людей и заставляли их совершать дерзкие, необдуманные, смелые и прекрасные поступки. Только здесь у них другие лица.
Мерное потрескивание огня в гранитном камине, излучавшего ласковый желтовато-алый свет по гостиной комнате. Свет окутывает стены, обитые деревянными панелями, паркетный гладкий пол, укрытый пушистым белым ковром, в котором, кажется, можно увязнуть босыми ногами. Тяжелые бархатные малиновые шторы, закрывающие большие окна и не пропускающие в этот маленький уютный мирок зло и тревогу извне. Зло и тревогу большого города. Стеклянный, круглый столик, на котором светятся золотом два хрустальных бокала с шампанским, открытая бутылка в ведерке со льдом. Шампанское пенится сотней жемчужных пузырьков. Около дверей гостиной столик с лэптопом. Компьютер отключен. Свет огня согревает и ласкает. Посреди комнаты на мягком белом ковре окутан светом камина большой округлый диван, обитый темно-фиолетовой плюшевой тканью. На нем лежат в объятьях друг друга молодые мужчина и женщина. Он целует ее глаза и расправляет рукой ее золотые волосы, в сиянии тихого огня похожие на завораживающее медленное пламя. Они молча смотрят друг на друга.
Она любит его. Любит его серьезное строгое лицо, его карие глаза, любит его сильное мускулистое тело. Это их мир. Ее и его. И никто и ничто не сможет отнять этот мир у них.
- Обещай, что вернешься, - ее голос как-то внезапно ворвался в тишину. - Обещай, что вернешься ко мне. Я знаю тебя, если ты дал слово, то сделаешь все, чтобы сдержать его. - Ее голос дрожал, а на глазах засверкали слезы. Он молчал и слушал ее неровное дыхание. - Обещай мне, - взмолилась она шепотом, роняя горячие капли на его грудь. Она смотрела своими заплаканными глазами на него.
- Ответь хоть что-нибудь, Кайл!
Он зашевелил губами:
- Лия, я вернусь к тебе. Обещаю, что вернусь к тебе. -- И улыбнулся.
Она коснулась своими губами его губ.
Рассвет на Новой Европе. Утренний алый небосклон покрывал прозрачной дымкой бесконечные просторы мегаполиса, заставляя сверкать ослепительными бликами гладкие золотистые поверхности башен и арок. Она стояла в гостиной и смотрела на город. Квартира находилась в одном из небоскребов, построенных на холме, и вид из окна был захватывающим. Тысячи высотных зданий покрывали все пространство до самого горизонта, кое-где зеленели висячие сады, сплетающиеся в целые джунгли, а над всем этим кишели в воздухе машины, челноки и корабли, напоминая рой трудолюбивых пчел над своим ульем.
Она была в шерстяном белом халате, а он уже стоял одетый в строгую серого цвета форму с нашивками Звездного Альянса1, держа в руке вещмешок. Она обернулась от окна.
- Ты не скажешь, куда отправляешься? - он покачал головой. - Но это в ближней сфере2? - он кивнул.
Она, прошептала:
- Кайл, позволь хоть проводить тебя в порт. Пожалуйста.
- Нет. Извини, малыш, но нет.
Он обнял ее и почувствовал, что она плачет.
- Эй! Ты чего? Не плачь, Лия. Ты же сильная. Сильнее меня и вообще всех, кого я знал. Когда мы попали в аварию в Фалтане3... я ударился головой о штурвал и потерял сознание. Ведь ты вытащила меня. Оттянула. Ты остановила кого-то... отвезла в госпиталь. Ты спасла меня. Врачи говорили, что все это время ты была рядом. Держала себя в руках и не проронила ни слезинки. Не отходила от двери операционной ни на шаг. И лишь после того, как доктор вышел и сказал, что со мной все будет в порядке, только тогда ты заплакала, только тогда ты опустилась на диван в приемной и закрыла лицо руками.
Он отстранил ее, взяв за плечи, и посмотрел в глаза. Слезы уже перестали литься, и щеки высыхали.
- Умница моя. - Он поцеловал ее и надел берет.
Она прислушалась к удаляющимся шагам в коридоре, потом к звуку закрывающейся двери.
Она долго стояла вот так - глядя в коридор, слушая пустоту, не шевелясь.
Прошла босыми ногами по белому пушистому ковру, села на диван и взяла в руки фотографию в неоновой рамке. У него - такая же. На фотографии они с Кайлом на берегу Снежного моря, он держит ее на руках, а она обхватила его за шею. Это был их медовый месяц на Маглионе. Они тогда еще простыли и их лечили хозяева отеля диким медом... Он сдержит обещание. Должен сдержать.
Лия проснулась в своей спальне одна. Без него. Все не так, как надо, без него. Уже месяц она появлялась на работе, виделась с друзьями, ела, спала, ходила в тренажерный зал, покупала газеты, убиралась в квартире, смотрела телевизор. Все это впустую. Все понемногу теряло смысл. Еще около месяца все это будет терять смысл. Когда она закончит все дела, всю бюрократию с документами, она ляжет в криокамеру и будет ждать его, как уже ждала не один раз. Ждать мерзлую вечность, чтобы проснуться от его прикосновения.
Коснулась панели справа от постели на тумбочке, и в стене, напротив нее, зажегся экран телевизора.
- Пятый канал, - сказала она, и экран вспыхнул голубым светом. На нем показалось знакомое лицо ведущего новостей. Он был чем-то обеспокоен, и его глаза бегали то по камере трансляции, то по столу.
"...внезапное нападение врага на Новую Европу... - он начал запинаться - ...Хитоноиды4 разбили орбитальный флот... Президент объявил... ", затем сигнал начал пропадать, диктор говорил еще что-то, но звук нельзя было разобрать.
Ничего не понятно. Что случилось? Откуда? Она откинула одеяло, поднялась и вышла в гостиную. Квартира была прекрасно звукоизолирована, поэтому она ничего не могла услышать. Шторы разъехались в стороны, и у нее перехватило дыхание. Город горел тысячами пожаров, и сотни черных столбов дыма поднимались к небесам, в которых роились чужие корабли. Черные и странные. Они добивали последние истребители, последних защитников Александрополя. В голове все смешалось. Флот разбит. Она стояла у окна своей гостиной и смотрела, как с небес спускается чужой корабль, разгоняя мечущиеся истребители. Он закрыл небо своим черным телом. Растопырил клешни и свел их к центру днища. Победоносно и величаво, без спешки. Из центра показался зеленый огонь, который сорвался вниз - на здания и улицы, сорвался огненной каплей. Капля летела, оставляя за собой шлейф черного дыма, и, достигнув поверхности, вспыхнула ослепляющим светом, таким, что Лия вскрикнула, прикрыв глаза ладонями. Огонь растекался от центра, обращая все в прах, растекался с бешеной скоростью, набираясь сил, пожирая город.
- Прости... - она лежала на белоснежном ковре в своей гостиной, закрыв лицо руками, пока зеленая огненная лавина не поглотила ее.
Кайл открыл глаза и прислушался к тишине. Сердце билось, и дыхание медленно уходило во мглу. Еще один кошмар. Сон, который он видит слишком часто. С тех пор, как узнал о гибели Новой Европы. Он никогда не сможет сдержать данное им обещание и никогда не вернется к ней. Прости меня, Лия. Слеза медленно поползла от краешка глаза, окаймляя висок жгучим следом пока не упала на кровать. Ему потребовалось время, чтобы осознать, где он находится. Темное помещение, странное чувство гравитации... он в своей каюте на корабле. Это крейсер Звездного Альянса. Кайл поднялся и сел на койке, опустив голову, приходил в себя. Нащупал переключатель на стене и включил свет, прищурился и понизил уровень освещенности. Каюта была небольшой, стены отделаны ребристыми металлическими пластинами. Мебель заключалась в одноместной койке, убирающейся в стену, в небольшом письменном столе, на котором стоял терминал, в круглом стуле со спинкой и в шкафе, от которого были видны лишь полузакрытые скользящие дверцы в стене. Возле двери мерцали лампочки телекома. Кайл придвинулся к зеркалу и взглянул на свое отражение - темные карие глаза, сильный подбородок, бритая голова. Кайл понимал, что это именно его каюта, но было во всем этом что-то странное. Будто он вырвался из одного тягучего сна и окунулся в другой. Он с трудом узнавал интерьер, свои вещи. Взгляд наткнулся на фотографию в неоновой рамке. Кайл медленно подошел к столу и очень бережно, словно она могла рассыпаться от прикосновения, взял фотографию. Рамка засветилась бирюзовым слабым светом. Это они с Лией на берегу Снежного моря. Он держит ее на руках. Это было на архипелаге Маглион на Новой Европе. Их медовый месяц. Положил рамку и нажал на кнопку двери. Дверь с тихим шипением отъехала в сторону. В длинном коридоре никого не было. Вдоль него тянулись ряды дверей.
Вскоре наваждение прошло, и Кайл уже узнавал отсеки и двери корабля. Это крейсер "Кочевник" с двумя тысячами бортовых орудий, тридцать галеонов, сто сорок тяжелых штурмовиков, четыреста легких истребителей, экипаж в три тысячи человек.
- Опять не спится, капитан? - Кайл обернулся к молодому лейтенанту, что очутился у него за спиной. Рыжие волосы и серые глаза, постоянно смеющиеся, слегка заметная улыбка. Он вспомнил имя парня. Это Патрик Шенан. Шенан быстро и без лишней церемонности отдал честь. Кайл ответил.
- Почему опять? Я что, часто гуляю в такое время?
- На палубах с "В" по "G" сейчас все уже спят, - ответил Шенан. - Я на ночной вахте, но вас частенько встречаю. Вы ведь на смене по дневному времени.
- Куда летит "Кочевник"? - резко оборвал его Кайл.
- Опять?! - Шенан с удивлением выпучил глаза, но, вовремя спохватившись, ответил, как и подобает младшему по званию, - крейсер направляется к созвездию Водолея5. Его задача найти и уничтожить флот хитонов, атаковавший колонии в системе Парии.
- Как часто я спрашиваю у тебя одно и то же?
- Это третий раз за месяц, - признался Шенан, потупив взгляд.
- Кроме тебя, никто не дежурит здесь в это время? - тот покачал головой. - Хорошо. Я хочу, чтобы ты никому не рассказывал об этом. Договорились?
- Мы с вами уже давно об этом договорились, капитан.
Кайл потер глаза, и после минутного молчания спросил:
- Так все-таки ответь на вопрос, - Кайл на секунду закрыл глаза, приходя в себя - что за флот? Как один крейсер может уничтожить флот хитонов?
- Насколько известно, флот хитонов в Водолее состоит только из трех странников6... капитан, вам необходимо отдохнуть. Вам лучше идти в свою каюту.
Кайл кивнул и направился в офицерский сектор. Он закрыл дверь каюты и лег на кровать, пытаясь заснуть. Но как можно спать, когда голова полна мыслей?
Сквозь пелену сознания донесся слабый звук. Звук усиливался, становился все громче и громче, пока не заставил Кайла проснуться и открыть глаза. Пищал телеком. Кайл соскочил с кровати и потянулся к кнопке связи. На дисплее показалась девушка в сержантской форме. Несколько секунд она смотрела в сторону, что-то набирая на клавиатуре, потом заметила, что связь состоялась, перевела взгляд на Кайла:
- Капитан, вас срочно вызывает адмирал Харим к себе... - Кайл молча отключил телеком, оборвав ее на полуслове. Адмирал... палуба "В".
Кабинет Харима был отделан в стиле средневековья. Тяжелый резной дубовый стол, старинные стальные мечи, скрестившиеся под треугольным щитом на стене, голова вепря, обнажившего клыки перед смертью, камин из серого кирпича, в котором, правда, горел не огонь, а лишь голографическая иллюзия, зеленый плотный палас под ногами, рыцарские доспехи, тяжелые плюшевые шторы за спиной адмирала...
- Капитан, с вами все в порядке? - Харим сидел за столом, поставив на него локти и сложив руки у подбородка. - Вы уже пять минут осматриваетесь, не обращая на меня никакого внимания.
Адмирал в жизни бы сам себе так не оформил кабинет, но это была прихоть его жены, так что Хариму пришлось смириться.
- Прошу прощения, адмирал. - Кайл смотрел на лицо Харима - темное, жесткое, с мясистым носом, черными холодными глазами и тяжелым подбородком. Длинные черные волосы собраны в хвост. Он вытаскивал все эти декорации в грузовой отсек на время полета, и возвращал только с появлением жены на борту. - Вы меня вызвали?
А потом "Кочевник" как-то раз вернулся на орбиту Новой Европы, и адмиралу сказали, что его жена умерла. Рак мозга.
И он оставил все на своем месте. И больше ничего не уносил в грузовой отсек.
Харим указал на кожаное кресло:
- Капитан, вы один из лучших пилотов, - сделал паузу. - Вы будете командовать истребителями в бою, исход которого определит судьбу колоний Водолея. Кроме нас, у них нет больше защиты. Три странника - это возможно. Я уверен в вас.
Плюшевые шторы за его спиной разъехались, открывая Кайлу панорамное окно, разделявшее мирок кабинета и космос. В черноте, усыпанной мелкими алмазами, полыхал лиловый шар, освещая серпы планеты и ее двух спутников голубыми и розовыми бликами. Все это как бы застыло во времени, замерзло во льду космоса. Тихо и мирно, будто глупые разумные существа еще не успели отравить этот первозданный пейзаж. Скоро здесь начнется сеча. Безмолвные крики умирающих пилотов, бесшумные взрывы кораблей, замерзшие молекулы крови и тысячи вспышек света.
- Это Пария. Возможно, они уже знают о нас. - Харим говорил сухо, его было еле слышно. - У нас приказ уничтожить неприятеля, - пауза и адмирал продолжил нормальным голосом. - Я назначаю вас командующим истребительного корпуса. На вас лежит задача защиты крейсера и галеонов от малых кораблей врага и уничтожение таковых. Я поручаю вам весь наш парк. Четыреста истребителей. Через час жду вас в комнате для брифинга, где вы ознакомитесь с деталями.
Кайл поднялся с кресла, отдал честь и развернулся, чтобы уйти.
- Я отдал приказ, - сказал адмирал. - Все шесть церквей на крейсере будут открыты круглосуточно, чтобы каждый смог успеть исповедаться... или помолиться, на худой конец.
Шесть церквей шести вероисповеданий.
- Мне не нужен священник.
- Знаю. Вы не боитесь смерти, но многие люди на "Кочевнике" боятся. Через час, капитан.
- Адмирал, - Кайл обернулся, стоя у двери, - ведь колоний уже нет. Мы прибыли слишком поздно.
- С чего вы это взяли?
- Мы должны уничтожить хитонов, но спасать уже некого, - продолжал Кайл. -Миссия самоубийц.
- Вы забываетесь, капитан, - сказал адмирал, и Кайл молча вышел.
Спустя час Кайл сидел в кресле в зале для брифингов за круглым столом. Он рассматривал присутствующих.
Капитан первого ранга Лаг сидел напротив. Говорили, что он поседел за одну минуту, когда на его глазах хитонами был полностью разбит Унгрийский7 флот в битве при Малой Медведице. Он командовал этим флотом. Тогда он еще был адмиралом.
Мичман Сатиф, по слухам прорвавшийся через сеть кораблей Лиги на маленьком истребителе, уничтожив несколько корветов неприятеля вместе со станцией наблюдения.
Капитан Мордок, руководивший карательными операциями в захваченных колониях Лиги... сволочь, одним словом.
Адмирал Харим и еще те, кого Кайл не узнал. Или не мог вспомнить?
Адмирал сразу приступил к делу. Над столом появилась голограмма, иллюстрирующая солнечную систему Парии. Зеленые туманные очертания солнца в центре и планет со своими орбитами вокруг него медленно вращались по часовой стрелке. Около двух планет горели красные точки - корабли хитонов. На краю голограммы ютился желтый огонек. Это "Кочевник". Три часа обсуждался план действий, и вносились всевозможные коррективы, чтобы затем быть пересмотренными и отброшенными. Одни высказывали вполне разумные мысли, другие предлагали вещи более, чем странные. Например, Кайлу показалась неуместной идея выводить на поле боя крейсер, даже с учетом его существенной огневой поддержки основным силам. Но эта идея устроила адмирала.
- За все время вы не проронили ни одного слова, капитан Грей, - слова Харима заставили всех замолчать и обратить все свое внимание на Кайла. - Может быть, что-нибудь посоветуете?
- Я пилот, адмирал. - Кайл развалился в кресле и, сложив руки на груди. - У них только три странника, это примерно восемьсот истребителей, и нет матки. Это дает нам преимущество. Вы поставили передо мной задачу, и я сделаю все, чтобы выполнить ее.
Они медленно выступали из тьмы, подставляя бока своих кораблей лиловым солнечным лучам, играющим серыми бликами на бугристой обшивке. Почти черные, странной непонятной формы, напоминающей скорее морскую звезду, чем космический корабль, они сбивались в кучи, не придерживаясь никакого порядка, никакой симметрии строя. Кайл смотрел на точки, отражающие свет Парии, через окно обзора из тугоплавкого стекловолокна, и точек становилось все больше и больше. На сканере светились зеленые и красные огоньки - свои и чужие. Сейчас начнется.
В голове вспыхнула картина: просторные длинные ангары "Кочевника" с ровными рядами истребителей, готовых выпорхнуть из чрева крейсера в самое пламя, которые он обходил за час до вылета, лица пилотов: одни бледные с испуганными глазами, другие бодрые с бесстрашием и яростью в зрачках. Одно облегчало их общую тревогу - смерть в космосе мгновенна. Ты сливаешься в одно целое со своим кораблем, погибнет корабль - погибнешь и ты.
Галеоны открыли огонь из своих орудий, и торпеды ринулись в стан неприятеля. Кайл, как и все те, кто встречался с хитонами лицом к лицу, в бою, знал, что их кажущийся хаотическим и неправильным строй изменяется мгновенно, как косяк рыб, спасающийся от опасности. Он проводил взглядом синеватые пылающие огни. Тучи черных морских звезд рассеялись в один миг, избегая торпед. Взрывы разметали кучу вражеских штурмовиков. Затем хитоны растеклись двумя, потом четырьмя потоками и ринулись к кораблям людей. Застывшие истребители ждали приказа. Кайл смотрел на рой хитонов, несущийся к нему, и, сжав штурвал в руках, отдал командирам приказ об атаке. Пилоты сорвались с места, посылая вперед себя плазму. Кайл лавировал среди своих и чужих истребителей, щурясь от взрывов, настигая тех, кого мог, кого успевал, в последний момент уворачиваясь от огня черных кораблей. Направлял действия эскадронов. Вся тактика, отстроенная до боя, сейчас теряла смысл. Часть черного роя извивающимся червем направлялась к крейсеру. Взгляд скользил по экранам и окну, голос продолжал отдавать приказы. Вдалеке вспыхнул яркий огонь, бушевавший считанные секунды, пока догорал кислород, и Кайл понял, что это взорвался один из галеонов. Затем другой. Третий. На сканнере загорелся символ -- один из трех вражеских странников уничтожен. Из шлемофона доносились предсмертные крики, обрывающиеся мгновенно. Краем глаза он разглядел свой крейсер, палящий из всех орудий. Еще два галеона уничтожены.
Затем на сканнере мелькнула непонятная линия, и "Кочевник" исчез с экрана. Что это еще такое? Не веря показаниям приборов, Кайл развернул истребитель и обомлел. Вспотевшие руки в насквозь промокших перчатках разжали штурвал. В той точке, где только что был крейсер Альянса, теперь затухали огни, вырывающиеся из громадных кусков, вращающихся в облаке миллионов осколков. Пот тяжелыми жгучими каплями растекался по лицу. В следующий миг Кайл успел заметить только яркий свет прямо возле окна обзора, его кинуло вперед на штурвал.
...В ушах свистело, а голова раскалывалась от пронизывающей боли в правом полушарии, словно от непрестанных ударов. Кайл медленно открыл глаза. Он был пристегнут к креслу пилота. Через все смотровое окно тянулась кривая трещина. За окном кружилось то, что осталось от кораблей, заполняя почти весь кругозор. Металлические осколки и замерзшие куски черной плоти бились о фюзеляж, заполняя кабину глухими звуками. Он ощупал лицо и почувствовал запекшуюся на брови кровь. Капельки свернувшейся крови летали в невесомости перед его глазами. Кайл проверил панель управления, истребитель был мертв. Мы проиграли. А я один, чудом оставшийся в живых, но это ненадолго, пока меня не удушит кислородное голодание. Ему стало страшно. Ему казалось, что он не боится смерти. Но это не та смерть, которую он представлял себе, как пилот. Она не похожа на вспышку света. Она темная, медленная и сводящая с ума в одиночестве.
2. Под лиловым шаром
- Тогда ты спас меня. Теперь я возвращаю свой долг. - Чей-то голос, тихий и спокойный, доносился из кромешной тьмы, все это походило на сон, сил не было даже поднять веки, пошевелить губами. - Я подобрал тебя, а дальше выкручивайся сам. Мы все-таки враги, а война не собирается утихать. - После небольшой паузы голос добавил: - Ну, прощай, - и исчез.
Кайл пришел в себя на берегу маленького озера под нависшей темно-серой скалой, кидающей свою громадную тень на спокойную гладь воды. Было тепло и легко. Небо янтарного цвета, плывут голубые облака. Он лежал на мягком мхе, рядом с ним валялся армейский рюкзак, на поясе кобура с вайпером8. Он огляделся вокруг. Холмы с невысокими деревьями, как бы оплакивая кого-то, опустившими свои ветви к земле. Это не Земля, и не Новая Европа, и не Лория9... Я тут никогда не был. Мох, трава, листья - все было красно-розового оттенка. Яркие тона резали глаз. В желтом небе белели две большие луны. Их лица, нарисованные темными и светлыми пятнами, сияли слабым светом. Куда меня занесло? Что случилось? Он не мог вспомнить ничего, кроме голоса, который спас его от чего-то, расплачиваясь за собственное спасение. И кто это был? Ничего. Кто бы это ни был, он оставил мне жизнь, оружие и еще что-то. Кайл потянулся к рюкзаку.
Ночное небо было малинового цвета. Кайл сидел у костра и разглядывал свои руки. Ладони были покрыты шрамами. Он всегда думал, что эти руки на многое способны. Он всегда знал, что если они однажды разбили лицо одному ублюдку, то разобьют и другому, и не раз. Если спасли одну жизнь, то спасут и еще. Но он никогда не мог подозревать, что эти вот самые руки не смогут уберечь его Лию. Эти руки держали штурвал и открывали огонь, чтобы хитоны и иная погань не мешали его девочке спать спокойно. Он думал, что защищал ее... думал, что защитит. А теперь они ни на что не годны. Ни на что, кроме мести.
Кайл коснулся переносицы там, где прощупывался еле заметный маленький рубец. Это когда он ударился о штурвал в Фалтане при аварии. Тогда она спасла его. Она была рядом.
И мне осталась только месть. А теперь после гибели "Кочевника", у меня нет даже ее. Это ведь Пария. Я один на незаселенной планете. У меня забрали даже возможность выпустить слизнякам кишки...
Я хочу быть с тобой. Я хочу быть с тобой, Лия. Он потянулся к кобуре и достал вайпер. Медленно поднес ствол к виску, и холод сплава начал растекаться по горячим жилкам. Смысла не осталось. Есть ли Бог? Есть ли Рай? Ждешь ли ты меня там? Простила ли ты меня за то, что я оставил тебя одну? Палец прижал курок, и дыхание остановилось. Он не раз думал о суициде, но ни разу не пытался покончить с собой. И почему-то только сейчас к нему пришла мысль о том, что там, за гранью, она ждет его. Она все так же любит его. Палец почти вдавил курок до предела... глаза закрыты... дыхание остановилось... биение сердца оглушает все вокруг громовыми ударами... Он услышал тихий плач. Ее плач. Ты любишь меня. Ты никогда бы не позволила мне этого. И если я тебя по-настоящему люблю, то я этого не сделаю. Не для этого ты вытаскивала меня из перевернутой машины. Не для этого ты умоляла меня вернуться каждый раз, когда я улетал. Не для этого ты наполняла смыслом мою жизнь.
Он открыл глаза и дрожащим дыханием набрал воздух в легкие. Сначала ему нужно отомстить за нее, потому что больше некому. Потом мысли смешались в кошмарные образы и обрывки воспоминаний.
- Закажи и мне, пожалуйста, - она поднялась из-за столика. - Я буду через несколько минут, - казалось, улыбка никогда не покидала ее лица. Не просто красивого, а завораживающего каким-то ангельским очарованием. Кайл заказал у барной стойки два бокала местного, далеко не худшего, пива и вернулся к столику, сел и стал оглядываться, медленно распечатывая пачку сигарет. В баре играла веселая старая музыка из старинного музыкального автомата, может "кантри". Автомат сверкал цветными лампочками, освещая стопки черных виниловых дисков под толстой стеклянной крышкой. Было не особенно людно. Сам бар передавал атмосферу беспечности и какого-то спокойствия, что ли. За стойкой стоял пожилой бармен с аккуратной бородкой и в темно-сером жилете, он все время протирал бокал белым платком - типичное занятие бармена, когда посетители оставляют его в покое на пару свободных минут. Зеркальная стенка со стеклянными полками, уставленными десятками бутылок с мартини, коньяком, кюрасау, текилой, бренди... нет. Он мотнул головой. Он обещал Лие, что не будет напиваться, пока они отдыхают на Земле, и вообще, он обещал ей завязать с выпивкой. Пока отдыхают на Земле... Сейчас ему казалось странным это выражение: "отдыхать на Земле". Когда он был еще ребенком, он думал лишь о том, чтобы война наконец-то закончилась, чтобы удержаться на работенке, которую ему обеспечил директор приюта Горвен. Хороший был человек. Тогда Кайл видел лишь это небо, лишь это солнце, и этот земной мир был для него единственным. Он даже не думал, что когда-нибудь прилетит сюда с далекой звезды вместе со своей женой по поддельным документам. Проводить здесь отпуск. Давно он тут не был. Закон относительности работал безупречно. Для него прошло сорок лет, а здесь... со смерти Пакерсона10... короче много. Даже не задумывался об этом раньше. Впрочем, какая разница? На Земле у него никого не осталось, да и не было. Кроме брата, о котором не хотелось вспоминать. Было больно вспоминать. Да нет, были люди, много хороший людей. Ну, он хоть вернулся на Родину. А Лия вообще в первый раз в колыбели человеческой расы. Ей не очень хотелось увидеть планету ее предков, особенно из-за вечных забав между Homo Sapiens. Но Кайл настоял на своем. Его приятель Крис Пул с Лории сделал им документы, с которыми гражданам Альянса можно было уверенно себя чувствовать в самом сердце вражеской империи. Крис уже, наверное, давно умер, ему тогда было уже под сотню. Но это все политика. Слова. Чушь собачья. На самом деле люди здесь такие же, как и везде: честные и лжецы, добрые и злые, черные и белые, плохие и хорошие... И на Земле были оппозиционеры Лиги. Целые страны. Все это грязь...
Он докурил вторую сигарету и сдавил окурок о дно пепельницы. Несколько минут уже давным-давно прошли. Он огляделся. Она, конечно, самостоятельная, в обиду себя не даст, но тем не менее...
В дамской уборной Лии не было. Кайл уже начинал нервничать и, осмотрев бар, вышел на улицу. Переживать было, конечно, не из-за чего, с ней все в порядке, но он ничего не мог с собой поделать. Ночное небо с одной-единственной луной накрывало окрестности. Машины и байки на стоянке, несколько фигур вырисовывались в свете уличного фонаря... все. Он подбежал к машине, которую они взяли с Лией напрокат... ничего. Ее нигде не было видно. Сейчас он жалел о том, что не настоял на покупке коммуникаторов11 в свое время.
- Прошу прощения, вы не видели тут девушку в синем платье?
Один из силуэтов под фонарем оторвался от разговора с остальными и повернулся к Кайлу:
- Отвали. Не видели.
Кайл развернулся и ускорил шаг. Разглядывая деревья и кусты, залитые лунным светом, он обходил бар, выходя к шоссе, как вдруг на аллее показалось что-то темное и большое. Это что-то напоминало распластавшееся человеческое тело. Кайл почувствовал, как у него сдавило что-то в груди, перехватило дыхание. Он медленно приблизился... Это оказался мужчина. С сердца свалился камень, и по рукам пошла мелкая дрожь. Телосложением мужчина был довольно крупный. Кайл приложил ладонь к его шее, чтобы прослушать пульс, и пальцы увязли в чем-то липком. Сразу же в нос ударил запах крови. Кайл присмотрелся и заметил торчащий из шеи покойника небольшой перочинный ножик. Его Кайл подарил Лие после медового месяца.
- Лия, - позвал он в темноту - Лия! - крикнул он, и эхо спугнуло летучих мышей с деревьев. Кайл уловил плач недалеко от себя. Она сидела на земле под деревом, согнув ноги в коленях и закрыв лицо ладонями. Ее платье было разорвано.
- Не подходи ко мне! - закричала она на него - Не подходи! Не трогай меня! - Ее охватила истерика. Она отбивалась от него кулаками. А Кайл схватил ее и со всех сил прижал к себе. Она зарыдала, прижавшись к его груди.
- Я с тобой. Все хорошо, - шептал он ей. - Я с тобой.
- Я убила его, - неразборчиво сказала она сквозь слезы.
Кайл проснулся мгновенно. В желтом утреннем небе пылало лиловое солнце. А в воздухе повис чей-то крик.
Он огляделся, крик был пугающим, словно вопил дикий зверь под ножом охотника. Крик оборвался. Кайл снял вайпер с предохранителя. Он медленно стал огибать холм, всматриваясь в деревья и кусты, держа оружие наготове. Крик раздавался откуда-то отсюда... это еще что? У подножия холма росло дерево с пышной оранжевой кроной, а у корней лежало растерзанное тело. Сначала Кайлу показалось, что это человек, все было залито багровой кровью, но, подойдя поближе, он разглядел вытянутый назад череп, длинные, чересчур длинные руки. На теле были лохмотья одежды, разорванные неизвестным зверем. Бедолагу убили только что, так где же хищник? Кайл осмотрел останки: внутренности вывернуты наружу, видны были открытые переломы конечностей. Это очень сильный зверь. А вот и он...
К дереву медленно и тихо двигалась гора из каменных пластин, покачиваясь из стороны в сторону. Затем гора остановилась, и Кайл увидел, как на него таращится маленькая острая морда у основания каменной твари. Минуту они молча наблюдали друг за другом, не шевелясь. Пластины на спине твари стали медленно загибаться назад, как иглы у дикобраза, а вайпер Кайла медленно направляться в морду зверю. Эта тварь наблюдает за мной. Почему она ничего не делает? Глаза на морде мигали, как у курицы. Кайл уже было решил медленно пятиться от нее, но, сделав первый шаг, упал от сильного удара. Он только услышал звук рассекаемого воздуха. Руки и грудь были в липкой вонючей жиже. Вайпер пропал. Кайл вскочил на ноги, каменная гора быстро приближалась, из-под пластин виднелись черные жвалы. Кайл резко отпрыгнул в сторону, и над ухом просвистел воздух, тварь промахнулась, и ее язык щелкнул по стволу дерева. Она слишком быстрая... Следующий удар настиг Кайла и, схватив за плечо своим языком, зверь швырнул его о ствол дерева. Я что, слишком тяжелый для тебя, мразь? От удара в голове засверкали фейерверки. Кайл упал на мох и судорожно схватился за голову руками. Голова горела, вспыхивала при малейшем движении. Он открыл глаза и, присмотревшись, увидел, что каменный зверь лежит в метрах десяти от него с высунутым длинным языком, не шевелясь. Кайл медленно поднялся. Стараясь не двигать головой, захромал к поверженному сопернику. Сотрясение мозга? Вполне возможно. Только не помню, чем я бахнулся о то дерево...
Правый бок шестиметровой горы был выпотрошен. Желтая мутная жижа залила розовый мох. Валялись куски мяса и обломки каменного панциря. Кайл нервно рассмеялся.
- Вот что происходит, когда не умеешь обращаться с оружием, - голова раскалывалась, но Кайл не мог подавить в смех. - Только как мне теперь достать вайпер оттуда?
Странный запах ударил в нос, сладкий и пьянящий, напоминающий что-то знакомое и давно забытое, из детства. Глаза не хотели раскрываться очень долго, словно они были тяжелее его собственных рук, прикованных к земле. Было тепло, и Кайл чувствовал, что там, где он находился, было темно или полумрак. Он услышал невнятное бормотание и почувствовал прикосновение горячих пальцев. Глаза стали болеть от яркого света, пробившегося в темноту. Кайл дернулся - по всему телу пробежала волна слабого электрического тока, тело начало выходить из оцепенения. Глаза медленно открылись. В светлом пятне двигался размытый силуэт. Силуэт что-то говорил, все время быстро кивая головой.
- Ты кто такой?
Существо вздрогнуло и исчезло в круглой дыре в стене, прикрытой шкурой. Кайл попытался приподняться на локтях, но сразу понял, что этого у него не выйдет, и он беспомощно плюхнулся на пол. Снаружи послышались голоса, такие же странные и непонятные. Шкура отъехала в сторону, и в слепящем светлом пятне показалась голова. Она с опаской наблюдала за Кайлом, пытаясь в то же время разглядеть какой-нибудь подвох в темных углах хижины. Наконец, набравшись смелости, существо зашло внутрь. Теперь Кайл видел отчетливее. Это было такое же существо, как и то, чей труп он нашел у огромного дерева перед встречей с плотоядной горой.
Такое же худощавое жилистое тело и неимоверно длинные худые руки. Вошедший был одет в одну лишь серую простыню, перекинутую через плечо. На шее у него блестело ожерелье из темных круглых камушков. Вслед за ним вошел и тот, кто шаманил над Кайлом пару минут назад. У второго на лице виднелись продолговатые полосы под глазами и на лбу, нарисованные яркой синей краской, выделяющейся на сандаловой коже. Такие же полосы были и на груди. На шее на веревке висел череп маленького животного. В руке он держал круглый предмет. Тот, что с ожерельем, начал что-то говорить, как и шаман, быстро кивая головой. Шаман вставил пару слов, но поняв, что лежащий без сил чужак ничего не понимает и понять не может, остановил Того, Что С Ожерельем жестом и поднес предмет к Кайлу. Это был плод синеватого цвета. Шаман разломил плод пополам над Кайлом. Сок потек по лицу, и Кайл отвернулся, чтобы не глотнуть его, но Шаман схватил человека за челюсть одной рукой и заставил открыть рот. Кайл зарычал, попытался бороться, но был так слаб, что сразу сдался и стал с отвращением пить горькую густую жидкость. Ну, урод, ты у меня и не такое пить будешь! Бессильная злоба ...
- Доволен? - сок перестал литься, и Шаман с Тем, Что С Ожерельем, молча вышли из хижины. Кайл лежал в полутьме без сил со вкусом машинного масла во рту и желанием добраться до тонкой шеи чертового дикаря.
Лиловый шар много раз обогнул горизонт осеннего мира, пока пришелец смог восстановить силы и выйти из хижины. Странный мир. Шаман не отходил от незнакомца ни на шаг и то и дело травил его своими снадобьями, которые, несмотря на вкус смеси гнилых лимонов с тормозной жидкостью, приносили пользу. И только выйдя из дома Шамана, Кайл, ослепленный вечерним светом, смог понять, куда он попал.
Это была долина небольшой реки, протекающей через глубокое, очень глубокое ущелье. Скалы порогами росли к темнеющему мутно-желтому небу. Долина была усеяна маленькими не то домиками, не то хижинами, напоминающими половинки кокосовых орехов с округлыми дырами вместо дверей. Ни дымоходов, ни окон. Вокруг домиков росли желтые стройные деревья с ярко-синими фруктами, чернели огороды и копошились десятки худых фигур с длинными руками. Кайл медленно вдыхал прохладный вечерний воздух. Шаман тронул его за плечо. Сзади стоял Тот, Что С Ожерельем. Он протянул руки, и в длинной ладони Кайл увидел потемневший вайпер, который, однако, был тщательно вымыт от желчи.
Кайл медленно взял оружие, покрутил его в руке. Тот, Что С Ожерельем, подошел к нему, приложил руки к лицу и неразборчиво произнес:
- Гура.
Кайл минуту стоял, не зная, что делать. Он засунул оружие за пояс, приложил руки к лицу и сказал "Гура".
Тот, Что С Ожерельем, коротко развел руками и приложив их к лицу повторил "Гура".
Шаман проделал то же самое и произнес "Ори".
Кайл снова закрыл ладонями лицо и назвал свое имя.
Это ведь тело, которое я видел тогда... они не хоронят мертвых.
Кайл стоял в доме перед чем-то вроде алтаря из почерневших прутьев и полосатых шкур. Растерзанное тело аккуратно разложено на шкурах. Кайл приблизился к останкам - не было остатков одежды и не было запаха, хотя следов бальзамирования или другой обработки тоже не было видно.
Кайл слонялся по деревне от нечего делать. Он уже оправился от ран и теперь пытался выучить нехитрый язык аборигенов с помощью Шамана. Другие обходили его стороной, боязно пряча глаза. Странный пугливый народец. Самые высокие из них были ростом чуть ниже его груди. Они были похожи на людей. Кайл не мог сказать, кто из них мужчины, а кто - женщины. Возможно, они гермафродиты.
Горная гряда окутывалась в синеватые лохмотья тумана. Так далеко и так красиво. Синие тучи, несомые горячим ветром, бросали свои громадные тени на красные леса и поля. Ветры в этом мире горячие.
Человек стоял под огромным некогда сгоревшим деревом, сухие ветви которого неохотно колыхались и трещали на ветру. Рядом с человеком стоял маленький длиннорукий париец. Именно так Кайл называл аборигенов про себя. Аборигенов полно, а вот людей...
- Ты видел таких, как я? - он обернулся к Ори.
- Нет. Мне говорили про таких, как ты. Но такие, как ты, давно были и давно ушли.
Еще бы, они, скорее всего, пробыли недолго. ООЧ запретило вмешиваться в культуры иных цивилизаций.
- Я видел других, - продолжал Шаман.
- Других?
- Они не мы. Одни большие, другие маленькие. Их кожа из камня.
- Давно ты их видел?
- Давно, много холодов прошло. И недавно, когда ты пришел.
Хитоны. Кайл бессильно сжал кулаки.
- Они ничего вам не сделали плохого? Ты говорил с ними?
- Они ушли. Они не говорят с нами.
Как же вам повезло, что они вас не заметили. Маленький глупый народец. А мне чертовски повезло, что они не заметили меня.
- Как вы себя называете? - Кайл подошел к Шаману, стоящему перед каменным тотемом, что возвышался в центре деревни. Шаман молча смотрел на звериные фигуры, красиво вырезанные в камне. Одна фигура на другой. Эта похожа на мурену с лапами, а та - на песчаную ящерицу с Лории. На самом верху восседал зверь, смахивающий на ту самую живую гору.
- Что? - Шаман закивал, не отводя глаз от тотема.
- Я - человек. Вы себя называете... - Кайл говорил медленно, иногда ему казалось, что он скорее поломает язык, чем сможет правильно произносить некоторые слова. - Как?
- Мы.
- Ясно, проехали, - пробубнил Кайл себе под нос. - Ори, меня бояться. И ты боишься. Зачем вы спасли мою жизнь?
- Ты принес горе.
- Как? Я ничего не cделал. Я ничего плохого...
- Видишь? - Шаман указал рукой на фигуру живой горы. - Ты убил Тарпа. Теперь нам плохо. Очень плохо.
- Это? - Кайл мотнул головой. - Он убил одного из вас! Он хотел убить меня! Как же этим я принес вам горе?
Ори побрел прочь, не сказав ни слова.
Тварь жрет их на завтрак, а они считают ее своим божеством. Чертовы дикари!
Все попытки включить СВП12 потерпели фиаско. Но мысль о том, что ему придется состариться и умереть в чужом мире, без единого человеческого взгляда... тоскливая мысль.
Кайл смотрел на зеленое пламя, пожирающее благовонную траву в каменном желобе. Это занятие было чем-то вроде особого ритуала для туземцев. Они собирались все вместе и, усаживаясь кругом вокруг костра, распевали свои невнятные песни и вдыхали сладкий синеватый дым, а трава дымила что надо. Пламя плясало и извивалось, то затихая, то устремляясь в небо. Клочья удивительного огня сплетались странным образом, принимая формы и очертания чего-то знакомого, пугающего. Кайл смотрел в центр костра, неспособный отвести взгляд, как завороженный. Изумрудные языки собирались в объемные образы. Кайл вглядывался, пытаясь узнать. Распахнув горячий воздух, из костра вырвалось огненное лицо, улыбающееся все той же милой улыбкой. Лия. Кайл хотел протянуть руку и прикоснуться к миражу. Зеленый фантом мотнул головой, откидывая прядь волос назад, и стал меняться. Черты лица теряли сходство с человеческими, превращаясь в уродливую морду хитона, сплющенную и многоглазую. Затем вынырнул другой образ. Кайл узнал свое лицо, смотрящее в его глаза. Огненный призрак безмолвно закричал, корчась в немыслимых мучениях. Его глаза стали впадать, исчезая в темнеющих орбитах. Кожа сморщилась и стянулась, обнажая кость. Еще пара мгновений, - и в огне остался только зеленый череп, ощупывающий пустые глазницы костлявыми руками. Кайл закрыл глаза, а когда снова открыл их, кошмары исчезли. Просто горел зеленый огонь, переплетаясь с синим дымом чертовых трав.
- Иди со мной. - Кайл обернулся на голос Ори. - Увидишь.
- Что это было? - Кайл указал на зеленый костер.
- Правда.
- Чего?!
- Поймешь. Иди со мной.
Кайл молча последовал за шаманом. Смеркалось, и опустевшая деревня казалась каким-то вымершим поселением, которое недавно раскопали археологи.
Он зашел в хижину, прикрыв за собой вход шкурой. Кайл уставился на алтарь из шкур и прутьев. В хижине над останками возились несколько аборигенов. Ори взял Кайла за руку и подвел к алтарю. Все расступились. Сначала Кайл не понял, что он видит. В останках копошились маленькие существа, напоминающие круглых плешивых котят без хвостов. Они пыхтели и сопели, неуклюже перебирая лапками, выбираясь из мертвого тела.
Кайл смотрел и начинал понимать, что именно он натворил. Если их дети рождаются только после того, как кого-либо убьет Тарп, то Кайл сотворил много бед этому маленькому народу.
- Я не знал... я не хотел... - залепетал он.
- Ты должен уйти. - Ори протянул ему прямоугольный плоский предмет. - Это поможет тебе найти дорогу домой. На рассвете иди на Малую Луну. Ты найдешь дом, построенный такими же, как и ты.
В руках у Кайла лежал карманный компьютер.
Я обрек их всех на смерть. Сам того не желая. Но вместо того, чтобы оторвать мне голову, они спасли мне жизнь. Я не могу этого понять. Может, потому что я человек?
Холодные каменные плиты давно захлебнулись в кровавом мхе, тянущемся от земли к небесам по отвесным забытым стенам. Маяк заброшен давно, очень давно. Плиты почернели и потрескались, кое-где через эти самые трещины уже тянулись кривые тонкие деревца, сплетаясь своими ветвями, стараясь пробиться к солнцу раньше собратьев. Кайл поднял глаза: маяк, как колпак сказочного звездочета, - узкий и острый, - из темно-серого камня с бахромой красных растений, украшен шарообразной антенной передатчика. Если рухлядь в этом гробе не заработает... она заработает. Тот, кто спас его с поля боя, знал, где его высадить. Кайл почесал затылок, теперь нужно придумать, как попасть внутрь.
Огромный пыльный терминал в полутемном помещении включился, экран замерцал зелеными буквами, появилась картинка маяка. Так, это работает на автономном генераторе. Для маяка нужно включить основной реактор. Так, где эта карта... вот... в бункере. Замки на дверях... код доступа отсутствует, ну еще бы, это ведь маяк.
Дверь бункера тяжело и нехотя отъехала в сторону. Автономный генератор - это, конечно, хорошо, но где же реактор? Еще одна дверь. Сенсоры13 долго считывали ладонь, прежде чем впустить. Кайл впервые в жизни увидел атомный реактор, пусть и пятого класса. Стальная сфера двух метров в диаметре, с веером труб, скрывающихся в стенах. Вот и рубильники. Все пять. Все проще простого.
Пока глаза привыкли к яркому свету ламп, Кайл добрался до терминала. Набрал активацию антенны, включил криокамеру14. Буду надеяться, что меня кто-нибудь услышит. Может, даже Альянс.
- Кайл. - Он оторопел. Голос прозвучал четко, за его спиной. Голос, который он слышит во сне.
- Лия! - он обернулся. Пустота. Никого, тишина, лишь голос красных джунглей, доносящийся из настенных динамиков. Это было так реально... Слишком реально. Он закрыл глаза. Чему удивляться? Ты давно сошел с ума.
Послышалось мягкое жужжание, и желтая жидкость полилась из ампулы в мышцы. От шеи до ступней ног растеклось неприятное зудящее тепло. Кайл отбросил пустой инъекционный пистолет, вставил капельницу в вену и надел кислородную маску. Стал нажимать цветные кнопки на внутренней стороне камеры. Загорелась красная, желтая, зеленая. Колпак криокамеры медленно пополз на свое место, бесшумно, как тень, накрывая Кайла темнотой. Жарко. Черт возьми, как же жарко!
Колпак... крышка гроба, в которую я сам забил последний гвоздь... сейчас я отключусь и, может быть, никогда не проснусь... скорее всего, никогда не проснусь. Но кто же тогда отомстит за мою девочку? Кто же тогда вспомнит ее имя, ее прекрасные глаза и улыбку? Кто же тогда будет видеть ее в своих снах? Если никто, то она действительно исчезла, пропала, стерта, умерла. Я выживу. Только ради нее. Ради того, чтобы ее смех никогда не канул в небытие... пока я жив. Может это мои последние мысли. Слышишь меня, Лия? Ты меня слышишь? Как же жарко...
3. Человек, который не умел летать
- Ну и кто наш найденыш? - Сильвестр раскинулся в кресле, пытаясь делать вид, что он спокоен и расслаблен, но это ему не очень удавалось. Его корпус уже четыре месяца вел бои за Пирос, но войска Лиги не спешили сдавать город. Люди были измотаны, техника скрипела по швам, а подкрепления все нет и нет. Может, его вообще не будет. Когда так долго тянется резня, начинаешь по-другому мыслить, начинаешь походить на ненормального, если бы тут вдруг появились нормальные люди, не мечущиеся под огнем каждый день при виде старухи, что кружит над тобой и то и дело пытается замахнуться косой.
- Он еще не пришел в себя, - молодой лейтенант, перепачканный, усталый, в потрепанной форме, стоял перед полковником, глядя на него чересчур рано постаревшим взглядом. - На нем форма нашего флота. Капитан. Имя - Кайл Грей.
- Что с экипажем?
- Опознать тела невозможно, сейчас медики разбираются с призмами15.
Лицо полковника украшал рваный шрам - регенерационные медикаменты давно закончились и теперь врачи их штопали по-старинке. Впрочем, не только их. Солдаты Лиги, что бились с ними, насколько знал полковник, тоже страдали от нехватки и продовольствия, и лекарств. Дошло до того, что обе стороны уже не берут пленных, а просто расстреливают их. А вот боеприпасов хватает, и даже сейчас слышны раскаты артиллерии. Все они в полном дерьме. И те, и эти. А выбраться из этого дерьма никак не удается. Сегодня утром он своими руками пристрелил молодого паренька... у того были голубые глаза. Такие голубые... Он звал маму. Этот крик до сих пор у него в ушах. Эти внутренности, что лезли наружу... Теперь он за главного. Генерала уже месяц, как нет, вот он и за главного. Чертова война, лучше вместе хитонов бы крошили, так нет. Иногда ему казалось, что человечество уже запустило свой механизм самоуничтожения, и его уже никак не остановить. Какая бы сторона ни победила, все проиграют. Хитоны друг с другом не воюют. Сильвестр потушил сигарету и провел ладонью по своим седым волосам. Еще четыре месяца назад они были черными, как смоль.
- Кто вы?
Сильвестр не спешил отвечать на вопрос. Он сел на стул, не сводя глаз с угрюмого взгляда.
- Как вы себя чувствуете? Впрочем, не до любезностей. Ответьте лучше мне, кто вы?
- Капитан второго ранга тридцать первого флота Звездного Альянса Кайл Грей, - его голос звучал глухо и устало - Я пленный?
- Это зависит от вас. - Сильвестр достал сигарету, предложил Кайлу, тот отказался, закурил сам. - Вы знаете, что с вами произошло? - тот покачал головой. - Вас достали из обломков грузового корабля. Выжили только вы. Вы были в грузовом отсеке, в криокамере. Вы ничего не помните? А вот мы узнали, что экипаж засек сигнал бедствия на Парии-3. Они нашли вас в маяке, в аварийной камере. Они не смогли вас разбудить, возможно, камера была неисправна или у них не было соответствующего оборудования и знаний для возвращения вас к жизни, поэтому они забрали камеру с собой. Грузовик добрался до этой системы, и тут что-то произошло. Дальше - аварийная посадка. Остальное, я думаю, понятно.
- Так где мы сейчас находимся?
- Сатир-2. - Сильвестр выпустил клуб дыма, продолжая сверлить глазами.
- Понятия не имею, где это.
- О! Ну как вы можете? Это очень интересное место. Особенно та его часть, где мы сейчас с вами сидим. Мы тут с Лигой никак не решим, кто будет главным в песочнице. Я тут четыре месяца и скажу вам, что просидим еще больше.
- Ну и что теперь?
- А теперь я хочу узнать, что вы из себя представляете. Видите ли, у нас есть эспер16, и он говорит, что в вашей голове такая каша, что черт вас поймет, кто вы такой. Он говорит, что это признак сумасшествия.
- Ваш парень прав на все сто.
Сильвестр молча докурил сигарету и протянул руку:
- Я Сильвестр Таклберри, полковник четвертого гарнизона. Я тут за главного. Добро пожаловать, капитан.
Кайл молча посмотрел на протянутую руку, перевел взгляд на полковника:
- Вы неравнодушны к сумасшедшим?
- К искренности.
Кайл устало улыбнулся, пожимая руку.
Труп пехотинца в тяжелой броне. Грудь пробита крупнокалиберным снарядом, шлем расколот и видно искаженное агонией немолодое лицо, из динамиков шлемофона доносится музыка, звучат слова на русском:
"Люди, которые рожают детей.
Люди, которые страдают от боли.
Люди, которые стреляют в людей,
Но при этом не могут есть пищу без соли..."17
Кайл смотрит вперед, один за другим вспыхивают парящие танки, вспахивая землю и битый кирпич развороченными бортами.
Так много дыма, грохота, криков... Слишком много, чтобы уложится в человеческом рассудке нахлынувшей безжалостной волной и не разорвать его на куски. Но, самое странное, что к этому привыкаешь. Человек может привыкнуть ко всему, на то он и человек. Он может быть самым любящим мужем и заботливым отцом, и при этом, не долго думая, вышибет мозги соседу из своего ружья, если что не так.
- Левый фланг!!! Левый фланг, сукины дети!!! - Кайл медленно, неуверенно приходил в себя. Голос в голове выплывал откуда-то издалека, как эхо в горном ущелье. Дышать было трудно. Кайл посмотрел на свои руки - бронированные перчатки были в крови, грудь тоже. Он опустил голову. Под ним распласталось тело в темно-бурой броне со знаком Лиги Космоса - два меча, скрещенные за волчьей мордой. Лейтенант. Его броня разорвана, и кровавое месиво забрызгало все вокруг.
- Левый фланг!!!!! - голос срывался на яростный беспомощный рев, потом оборвался. Кайл поднял свой гарпун18 и почувствовал работу десятков механизмов, заставляющих двигаться броню. В глазах мелькали яркие огни. Где я? Это внешние заграждения Лиги, на подступах к Пиросу. Город походил на выжженный скелет исполинского существа, которого только что сожгли напалмом. Его отсюда хорошо было видно. Берег реки. Тучи дыма. Тысячи мельтешащих фигурок, превращающихся в точки. Языки пламени, рои самолетов, мечущихся, словно осы из подожженного улья. Кайл побежал, спотыкаясь и падая. Левый фланг... Они прорываются на левом фланге. Где этот левый фланг? В голове такая каша...
- Назад! - Кайл обернулся. Что-то бледное мелькнуло рядом с ним. В метре от него медленно расплывался белесый шлейф полупрозрачных колец, как сигаретный дым. Он тянулся далеко к руинам. Гарпун. Кайла свалил с ног удар.
- Дурак! Не вставай! Ползи за мной!
Кайл столкнул его с себя.
- Ползи за мной, не высовывайся!
Кайл молча полз по сожженной земле, то и дело переползая через трупы и расплавленные обломки, а над головой шипели заряды, проносясь и настигая кого-то. Дышать становилось невозможно. Человек перед ним свалился в окоп. Где-то рядом разорвался снаряд, и броню засыпало землей. Совсем рядом послышался крик. Кайл выкопался и переполз в окоп. Я задыхаюсь. Дышать нечем. Отшвырнув гарпун, он судорожно забегал пальцами по шлему, нашел тумблеры и переключил. Сорвал с головы шлем и кинул себе под ноги. Воздух был тяжелый и горячий со вкусом гари, но дышать стало легче.
- Держи! Держи крепче! - в метрах десяти неистово кричал пехотинец, бился в конвульсиях. У него не было обеих ног и правой руки. Несколько солдат удерживали его, один снимал с него панцирь брони. - Медика сюда!!! Обезболивающего! - сержант, вколол бедолаге в шею дозу риминида19 . - Быстрее!!! В операционную!!! Все хорошо, Гирл, - наклонился он над пехотинцем, тот уже замолчал и тупо смотрел на сержанта. - С тобой все будет в порядке. Слышишь? Не вздумай умирать, сукин сын.
Появились медики с носилками.
Кайл сел и обхватил голову руками.
- Хлебните, капитан. - Кайл поднял глаза. Капрал, за которым он полз в окоп, протягивал открытую флягу. - Успокоитесь.
У капрала были короткие светлые кудрявые волосы, недельная щетина и вздернутый нос. Яркие серые глаза, немного странные, смотрящие прямо в душу, отчего складывалось впечатление, что этот парень все о тебе знает, даже то, чего не знаешь ты сам.
Кайл взял флягу, руки дрожали, хлебнул. Алкоголь налил грудь теплом. Кайл кивнул капралу.
- Что делать, капитан?
- Чего? - устало выдавил из себя Кайл, не поднимая глаз.
- Вы тут старший по званию. Капитан Рону погиб.
Кайл медленно поднял отяжелевшую до изнеможения голову.
- Старший? - он долго всматривался в треснутый, покрытый грязью экран на панели окопа. Постучал указательным пальцем по точке дисплея. - Пусть ходуны20 расчистят этот док на правом фланге. Левый мы все равно потеряли. Главное пробиться сюда и захватить этот небоскреб. - Что ты несешь? Ты же пилот. Флот, а не пехота.- Сканнеры показывают, что он из стали, так что продержится. Затем по этой улице бегом за ходунами...
Иногда кажется, что за твоей спиной всегда кто-то стоит. Кто-то ходит рядом, вторит твоим шагам, и ты никак не можешь его увидеть, как бы не пытался. Он дышит тебе в спину, ждет. И ты знаешь, кто это. Твоя смерть. Она просто ждет нужного момента, твоего момента. А на поле боя, когда сотни людей с ненавистью в глазах всаживают огонь друг в друга, эти незримые преследователи берутся за работу. И их рев сливается с предсмертными криками.