Аннотация: Подлинная история о русской женщине, которая коня на скаку... Ну дальше вы знаете.
Света отперла аккуратную дверь собственной квартиры и шагнула через порог. Они с мужем лишь недавно съехали из общаги, и ощущение владелицы переполняло и шло через край. Каких трудов стоило накопить денег, а потом довести приобретённую жилплощадь до ума, не хотелось теперь и вспоминать. Всё позади, они степенные граждане с законными квадратными метрами.
В маленькой полутёмной прихожей Света сразу споткнулась о ботинки мужа. Нечищеные, они валялись на коврике, а не стояли на специальной полочке. Раздражение вскипело бурно, как пена в кастрюле с вареньем. Ну почему он всегда бросает их как придётся? Игорь сегодня был выходной и собирался повесить шкафчик в ванной. Оттуда действительно доносились рабочие звуки, и морда Джека высунулась на мгновение и скрылась опять. Овчар любил "трудиться" рядом с хозяином.
Света сняла сапоги и с демонстративной аккуратностью поставила их на место. Мужнину обувь хотелось выбросить за дверь. Если не вычистить её, под полочкой образуется грязь, а убирать там трудно. Злость подпирала горло. Небось валялся целый день на диване или играл на компьютере, а сейчас взялся за дело, чтобы она не ругалась. Ругаться хотелось больше всего. Мужчины такие глупые: думают, что могут обмануть жену. Света сунула ноги в тапки, отправила куртку на крючок и шагнула в ванную. Игорь возился с шурупами, а Джек следил за ним, задрав любопытную морду.
- Ой, Светка, ты уже пришла! - обрадовался муж.
Ну конечно, инструменты валяются на полке для мыльниц, перфоратор на корзине с бельём, а несколько саморезов скатилось на дно ванны и чернеют там, оскверняя её идеальную красоту, да ещё, наверное, царапают сияющую эмаль.
- Взял бы табуретку из кухни! - зло сказала Света. - Её дешевле купить, когда испортишь, чем всю сантехнику менять.
- Извини. Увлёкся и забыл.
- С дрели наверное масла натекло в белье, да и корзина денег стоит. Не отмоешь потом.
- Сейчас уберу.
- Обедал?
- Не успел. Иваныч приходил, мы с ним...
Света не стала дослушивать. Злость расходилась так, что хотелось бить посуду, а ещё больше мужа.
- Собаку тоже не выгуливал? - презрительно спросила она.
- Нет, но...
Света ухватила широкий ошейник и дёрнула так, что Джек взвизгнул.
- Сам разогрей суп и поешь! - гордо сказала Света вновь влезая в уличное и хватая поводок.
Муж остановился на пороге ванной комнаты.
- Вот зачем ты так?
- А как? - вскипела Света. - Думаешь легко порядок наводить, убирать, готовить? Ты вон прибил полочку, и она десять лет будет висеть, а я каждый день пластаюсь!
Игорь вздохнул.
- Ох, Светка, как же достаёт твоё ворчание.
Произнёс он это не зло, а скорее грустно. Лучше бы поругались. Света чувствовала, что тогда её раздражение прошло бы, а так оно ворочалось внутри и росло как снежный ком, катящийся с горы. Не обращая больше внимания на мужа, она выскочила за дверь и побежала вниз по ступенькам - лифт в новом доме работал через раз.
Игорь совершенно с ней не считается, мусор опять не потрудится за собой убрать. Ничего, она придёт и будет так же демонстративно подметать, бедная, несчастная и голодная.
На самом деле Света налопалась пирожных на дне рожденья сослуживицы, и её даже подташнивало от сытости, но мужу об этом знать не обязательно.
Выйдя из парадной, Света направилась прочь от многоэтажек. Ещё недавно здесь была деревня, но дома снесли под новую застройку, осталось лишь несколько яблонь, смотревшихся особенно сиротливо на фоне уцелевших кое-где фундаментов. Света ходила сюда потому, что сквозь бывшую деревню тянулась ещё довольно крепкая асфальтовая дорога, и можно было выгуливать собаку, не пачкая хорошую обувь.
Джек, отпущенный с поводка, весело понёсся по травке. Сегодня сухо и лапы удастся вымыть быстро. Света начала успокаиваться. Она выросла вот на такой же городской окраине в собственном доме и чувствовала себя лучше, когда кругом был простор. Пёс носился невдалеке, обнюхивал кусты и старательно их метил. Других собак ещё не было, Света вышла на прогулку рановато. Она добрела до просёлка, пересекавшего асфальтовую дорогу. Грунтовка уже почти заросла, зеленела цепким спорышем.
Света остановилась, поджидая пса. Она чувствовала себя усталой. Собственная квартира принесла огромную радость, но сколько же свалилось новых забот. Так хотелось, чтобы в их честно заработанном жилье царил идеальный порядок, было уютно и красиво, но похоже, нужно это только ей, а муж, видимо, полагает, что всё ещё живёт в общаге, где безалаберность как-то даже положена по статусу. Света опять начала раздражаться, но тут Джек бросился к ней со всех лап и буквально врезался в бедро, едва не сбив с ног.
- Тише ты! - привычно огрызнулась Света.
Пёс был сам не свой. Он мелко дрожал, шерсть на загривке стояла дыбом, а карие глаза так выкатились от ужаса, что обнажились белки.
Опять! Света сердито огляделась. Не впервые уже на прогулке с собакой творилось такое, потом проходило само собой. Чего пугался отважный овчар, Света понять не могла. Окрестности просматривались прекрасно, и не было вокруг никакой угрозы.
Надо, наконец, разобраться с этой дурью. Света присмотрелась к собаке и обнаружила, что полный ужаса взгляд не просто тупо уходит в пространство, а как бы следит за чем-то. Словно человек-невидимка медленно идёт по грунтовке, а Джек не может отвести от него глаз. Привидение что ли? Чушь! Призраки болтаются по ночам, а сейчас ещё совсем светло.
Неведомое постепенно приближалось. Шерсть у собаки вздыбилась ещё больше, из горла вырвался вой. Света по-прежнему ничего не видела и не чувствовала страха, но вот раздражение проснулось вновь. Это неизвестное страшило Джека, а пса своего Света любила.
- Так! - сказала она резко. - Что бы ты ни было, овчар тебя боится. Может уже хватит шляться и пугать ни в чём не повинных собак?
Пустота не ответила, но судя по взгляду охваченного ужасом пса, нечто продолжало спокойно плыть над дорогой. Смотри-ка: призрак, а по старой привычке ходит как все люди.
Вой сделался совершенно невыносимым, Джек прижимался к ногам хозяйки, ища у неё защиты от незримого зла. Собаки вечно боятся всякой чепухи.
- Вот я русским языком говорю: что ты здесь делаешь, привидение долбаное? Помер, так отправляйся, куда все остальные покойники уходят! Зачем пугать живых собак? Ты протопал и забыл, а мне теперь шерсть с джинсов отчищать!
Не получая ответа Светка раздражалась всё больше. Джек выл, а взгляд его следовал безумно за невидимкой, плывшим над дорогой. Правда, теперь призрак явно двигался скорее. Услышал, значит. Мог бы и по обочине пройтись, педант чёртов.
Привидение миновало ближайшую к Свете точку и начало удаляться. Джек замолчал, успокаиваясь, а Света только теперь осознало нелепость происходящего. Она так рассердилась, что разговаривала с призраком, да ещё ругалась, а у него ведь могут быть связи на том свете, отомстит ещё, будет по ночам являться, тогда покою совсем конец.
- Слушай, мужик, - сказала она виновато. - Ты не сердись. Мне ты не мешаешь, гуляй сколько влезет, я просто за собаку переживаю. Видишь ведь, как бедняга боится. У тебя, наверное, у самого собака была, когда живой ещё по земле ходил.
Призрак, судя по взгляду Джека, полетел прочь ещё быстрее - ну точно, обиделся. Света пошла вдогонку.
- Может, помощь какая нужна? Не просто так ты тут болтаешься. Скажи, я в церковь схожу свечку поставлю или что там надо делать в таких случаях?
Призрак понёсся прочь, пёс утих, его взгляд, следивший за пустотой, быстро прояснялся, шерсть ложилась, а Света застыла на месте. Её накрыла простая, но ужасная мысль: она достала привидение! Так достала, что оно кинулось улепётывать от неё, хотя вроде бы по канону полагается наоборот. Словно со стороны увидела себя на пустой дороге, раздражённую настолько, что не побоялась усопшего, да ещё обратила его в паническое бегство. Как же муж терпит изо дня в день её бесконечное ворчание? Почему ещё не разлюбил женщину, напугавшую привидение?
Джек совсем успокоился и даже отошёл в сторону, сунув нос в какой-то привлекательный кустик, а Света всё стояла на дороге, тиская пальцами поводок. Что же она делает со своей жизнью? Зачем постоянно ворчит? Разве счастье в стерильной чистоте? Бросит её Игорь, убежит как привидение, и останется она одна в своей вылизанной квартирке, спохватится, но поздно будет.
Света ощутила огромную благодарность к неведомому призраку. Он так помог ей, показал, как нелепо и глупо она себя ведёт. Как только ей захочется опять поворчать, она вспомнит эту дорогу и вежливое привидение, всего-навсего проходившее мимо. Джек испугался? Так собаки вечно бояться всякой ерунды: грозы, кошек. Вон успокоился уже и всё забыл, бегает как ни в чём не бывало.
- Ты извини меня, - сказал Света. - Гуляй себе, я не против. Может, ты жил здесь когда-то и хочешь побродить по знакомым местам. Прости, я больше не буду ругаться! Джек, пойдём домой. Поставлю тесто. Игорь так любит пироги, да и ты, шельмец ушастый, тоже.