Мало кто знал, что княжна Маркулова этим вечером превратилась в полноценную имаго.
В её громадном особняке , окруженном царскими яблонями, в течение всего времени года царила атмосфера таинственной торжественности. Холоп Кирилл, в обязанность которого входила охрана территории особняка, по вечерам и до самой поздней ночи проводил время на круглом пруду на задах особняка, где вот уже 50 лет разводили карпов. Этим вечером, спрятанный под сенью ароматных яблонь, Кирилл стал невольным свидетелем загадочной мистификации. За высокими зашторенными окнами спальни княжны бесновались какие-то странные тени. Кирилл подозревал хозяйку в сговоре с дьяволом, но боялся об этом сказать кому-либо в открытую. Здесь у него были харчи и спальное место в каретном сарае. Оглядываясь на окно, Кирилл лишь перекрестился над удочкой, поцеловал нательный крестик и продолжил тихо наблюдать за поплавком, дрейфующем в отражении зловещей луны.
В своих подозрениях Кирилл не был одинок. За кружкой кваса многие крестьяне шептались за глазами у княжны. Единственной причиной этих шепотков являлась её картинная внешность. Княжна Маркулова казалась воплощением небесной красоты. Кое-кто сравнивал её с крылатой нимфой из той коварной породы, что губят неискушенные души молодых мужчин. Эти разговоры о дьяволе были распространенны в то время, и княжна Маркулова почти не реагировала на них. Сказочные родовые богатства позволяли ей не обращать внимания на желтые слухи. Однако была у неё тайна почище сделки с дьяволом.
Княжна Маркулова родилась с необычным генетическим дефектом, известным в современной медицине, как синдром куколки. При рождении молодая княжна ничем не отличалась от обычного младенца. Но было в ней нечто, что выделяло её среди других детей. Внутри новорожденного ребенка находился ещё один плод. Он был размером с молодого поросенка и на протяжении 30 лет пребывал в состоянии восьмимесячного эмбриона. Существо внутри княжны занимало место желудка. Худые руки эмбриона изнутри одевались в руки княжны, как в живые рукава. Это позволяло эмбриону манипулировать движениями рук княжны. Рот эмбриона был всегда обращен к отверстию пищевода и все, что княжна поглощала во время трапезы, тут же попадало в желудок эмбриона. Собственного желудка у княжны не было. Всю свою жизнь она кормила плод внутри себя.
В возрасте 16 лет княжна раскрылась бутоном женской красоты. Не ведая об этом, она разбивала десятки мужских сердец. Несколько раз она выходила в свет, танцевала в пышных платьях, но вскоре толпа стала раздражать её. Княжна сделалась затворницей и общалась преимущественно только с прислугой. Друзей у княжны не было, а родители погибли от разрыва сердца в день её восемнадцатилетия.
В тот день существо внутри впервые увидело свет. Молодая княжна лежала в кровати и под включенным абажуром читала томик арабских сказок. Она читала их глазами , но все слова становились тут же доступны и плоду. Арабские сказки, которые читала княжна Маркулова, спровоцировали в эмбрионе бурную реакцию органов лимбической системы. Эмбрион пожелал выйти наружу. Княжна ощутила острую боль в животе, откинула книжку на пол и упала на подушку, корчась от боли. Плод разрезал брюшину острым пальцем, княжна потеряла сознание. Склизкая зеленоватая голова плода высунулась наружу аккурат в тот момент, когда в спальню зашли родители. Они хотели пожелать дочке доброй ночи, но вместо этого получили инфаркт с летальным исходом.
Снаружи было прохладно и плод тут же снова убрался в княжну. Брюшная полость вновь соединилась и спустя минуту княжна очнулась вполне здоровой, но вся в собственной крови. Эмбрион внутри княжны продолжал развиваться, как личинка развивается в панцире куколки. Пару лет назад, когда молодой аристократке стукнуло тридцать, личинка завершила свое развитие. Она превратилась во взрослую особь . Она стала имаго.
По мере роста эмбриона внешняя красоты княжна расцветала подобно тропическому цветку. На её щеках играл румянец , длинные светлые волосы блестели под светом луны. Маркулова часто смотрела на себя в зеркало и любовалась своим отражением. Она чувствовала, что с ней что-то не так, но не знала, что именно. Она чуралась людей, но не могла объяснить почему.
И вот однажды её сердце остановилось. Княжна сидела перед зеркалом и без чувств упала на пол. Платье на ней мгновенно пропиталась красной кровью. Из белого живота высунулись синие атласные крылья бабочки. Бабочка прогрызла кожу княжны и вспорхнула к потолку. Затем она начала кружить вокруг спальни, а её громадные крылья создавали на стенах чудовищные тени. Эти тени как раз и испугали холопа Кирилла.
Бабочка была огромной. Размах её крыльев достигал, по меньшей мере, полутора метров. Бабочка летала по спальне, роняя на пол зеркала и бижутерию. Наконец её крылья окончательно высохли от крови. Гигантская бабочка обрела маневренность. Своими мохнатыми насекомоподобными ручками она схватила шкатулку с ломберного столика и, сделав пирует, швырнула её в окно. Стекло разбилось на мелкие осколки.
Холоп Кирилл вскочил от страха на ноги. Карп заглотнул наживку и потащил удочку от берега. Но Кирилл уже забыл о рыбалке. Он смотрел на высокое окно позади себя. Из окна вылетело нечто прекрасное. Ядовито синий цвет крыльев под луной казался зеленым. Бабочка сделала круг над особняком и упорхнула в ночное небо.