С наукой все-таки подфартило. В том смысле, что, почти как старина Фауст, к моменту знакомства с Мефистофелем я успела получить кандидатскую степень, призванную засвидетельствовать мою непосредственную близость к мировому научно-исследовательскому сообществу, изрядно попылиться в университетских и институтских библиотеках, исписать мудреными формулами добрую сотню толстенных тетрадей, пару раз заснуть на скучнейших симпозиумах и - к вящему ужасу родных и близких - бросить сие славное поприще к чертовой матери.
C высокодуховными сферами повезло тоже. Ошо Раджниш и Тартанг Тулку, Джидду Кришнамурти и Шри Ауробиндо, Карлос Кастанеда и Рам Дасс, а также прочие достойнейшие мужи появились на горизонте моей жизни именно тогда, когда за него плавно закатывалось светило науки. Цель была ясна, задачи определены, дело оставалось за малым: нащупать самый короткий путь к безбрежному океану сущего и быстренько транспортировать к его усыпанным сиддхами берегам свою просветлевшую к тому времени душу.
С чем не повезло совсем - так это с материальными ценностями. Как ни печально, но кушать современным духовным искателям хочется не в пример больше, чем их далеким коллегам и предшественникам, удовольствовавшимся чашкой крепкого чая в день и растапливавшим теплом своего тела лед в нагорьях Тибета. Спонсорские деньги доброго заокеанского дядюшки Сороса, обломившиеся во время учебы в аспирантуре, закончились примерно через полгода духовно-искательской жизни. Другие спонсоры почему-то не спешили казать нос в наши пенаты, а богатое наследство, как водится, досталось каким-то другим счастливчикам. Во всей первозданной остроте встал вопрос: "Как жить дальше?", подразумевавший не столько выбор между юго-западным и северо-восточным направлениями поисков смысла жизни, сколько сакраментальное: "Чем зарабатывать деньги?!!"
Возвращаться обратно в науку мучительно не хотелось, должность кофеварки и по совместительству секретаря-референта у какого-нибудь денежного мешка навевала смертную тоску, а все объявления о "возможности улучшить свое материальное положение с помощью увлекательных и творческих занятий" неизменно вели в "Гербалайф". К тому же хотелось найти работу, которая либо не отнимала бы много времени и сил и приносила много денег (ха-ха!), либо позволяла бы сочетать приятное с полезным (то бишь ежемесячное получение зарплаты - с ежедневным личностным ростом). Моему воспитанному на строгих дисциплинах интеллекту было совершенно ясно, что к точно решаемым эта задачка не сводится (иначе она давно бы уже перешла из разряда проблем в категорию достижений). А на ее математическое моделирование и систематический перебор всех возможных вариантов мощности моего внутреннего процессора, как это ни прискорбно, не хватало.
В один из таких дней, когда я сидела в квартире своего бой-френда (в которой, к слову сказать, я проводила довольно много времени - не столько из страстной любви к вышеупомянутому бой-френду, сколько из-за отсутствия собственного жилья и нежелания околачиваться под одной крышей с родителями), погрузившись в философские раздумья о странных квантово-динамических особенностях своей судьбы, раздался телефонный звонок.
--
Я нашел то, что нам нужно! - торжественно провозгласил Мишка, один из моих лучших друзей, который в то время обретался в одном из спальных районов нашего родного города, а теперь благополучно пребывает в Америке.
--
Опять МЛМ? - скептически скривилась я.
--
А вот и нет! - сбить энтузиазм с Мишки всегда было задачей не из легких. - Требуются психологи, владеющие современными тренинговыми технологиями. На собеседование идем через три дня.
--
Это мы-то с тобой "психологи, владеющие современными тренинговыми технологиями"? - возмутилась я.
--
А кто же еще?! - искренне удивился Мишка. - В тренингах всяких-разных мы с тобой участие принимали?
--
Угу, - подтвердила я.
--
Воспроизвести сможем?
--
Не вопрос.
--
В общем, встретимся завтра у нас, обсудим стратегию и тактику.
Особых приглашений мне не требовалось. Дома у Мишки с Витой (кстати, Виктории бывают двух видов: Вики и Виты; это кардинально отличающиеся друг от друга разновидности - Вики взбалмошны и самоуверенны, Виты по-домашнему уютны и мечтательны - проверено экспериментально) всегда было тепло и нескучно. Там почти круглосуточно мирно сосуществовали представители всевозможных учений и течений. Они стекались на маленькую кухоньку перекусить никогда не исчезавшим и потому наводившим на мысли о своем мистическом происхождении печеньем из большой жестяной коробки, вели умные разговоры обо всем и ни о чем, расползались по комнатам, чтобы заняться чем-нибудь своим или просто поспать часок-другой на одном из многочисленных диванов и потом уходили в морозную ночь (день, утро, вечер), но практически всегда возвращались обратно.
Словом, в середине следующего дня мы с бой-френдом сидели на заветной кухоньке (точнее, сидела я, заняв свое любимое место в дальнем углу у стола, а мое долговязое чудо слонялось из угла в угол, не в силах обрести столь же благодатное место), прихлебывали горячий чай и вместе с Мишей и Витой продумывали план под кодовым названием "И мы не лыком шиты!"
Нет. Обсуждали план - это я загнула. На самом деле Миша вдохновенно излагал свои предложения по натиранию ушей потенциальных работодателей, Вита изредка задумчиво роняла пару нейтральных фраз с выражением явного сомнения на лице, а я всячески пыталась отвертеться от неминуемого надвигавшегося собеседования.
Ларчик открывался просто: я была твердо уверена, что врать - нехорошо, причем это похвальное убеждение жило во мне с детства. Родители и прародители получили в моем лице идеального ребенка. Я понимала их с полувзгляда и верила им с полуслова, поэтому банальные сентенции типа "нельзя обманывать старших" и "надо чистить зубы по утрам" падали в мое неокрепшее сознание, как проклюнувшиеся семена - в хорошо унавоженную почву. И, естественно, быстро давали знатные всходы.
Спешу заметить, что Вита и Миша вовсе не являлись аморальными типами с темным прошлым. Они, как и я, были послушными пай-детками из рафинировано интеллигентных семей, поэтому у них тоже имелись свои незыблемые представления о том, "что такое хорошо и что такое плохо". Просто наши этические кодексы, еще не подвергнутые тщательной ревизии и в силу этого довольно забавные, отличались некоторыми специфическими деталями.
- Ты хочешь работать или нет?! - до Миши в конце концов дошло, что переубедить меня по-хорошему не удастся, а переустановка всех моих идеологических программ требовала куда больше ресурсов, чем у него имелось в наличии, и он решил зайти с тыла.
Маневр удался. Я обречено махнула рукой и согласилась идти на злосчастное собеседование, как агнец - на заклание.
Справедливости ради надо сказать, что судьба все же предоставила мне возможность для отступления. Когда мы в первый раз пришли устраиваться на работу, выяснилось, что никакого собеседования не планировалось в принципе. В просторной комнате старого трехэтажного особнячка, расположенного в тихом районе недалеко от центра, должна была состояться Игра (именно так: на "вы" и шепотом). Но - не состоялась. Стало быть, смотреть на нас с Мишей "в деле" было просто негде, о чем нам и было с некоторой долей сожаления сообщено менеджером тренинговой Программы личностного роста, социального успеха и еще чего-то там Оксаной - высоким худым коротко стриженым существом лет двадцати пяти, по недоразумению помещенным в женское тело. Оставалось дожидаться следующих выходных (именно в эти дни происходили Игры), и мы с моим приунывшим другом, бесцельно послонявшись по затейливому особнячку, не солоно хлебавши поплелись восвояси.