В Приморском крае завершился третий краевой литературный конкурс среди непрофессиональных поэтов и прозаиков. На сей раз он был посвящён Году литературы и 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Кроме того, в названии конкурса появилась приписка "имени Игоря Царёва", известного приморского поэта. Работы лауреатов конкурса были опубликованы в сборнике "Автограф на краю земли" - также третьим по счёту с таким названием. Однако на сей раз его можно было смело переименовывать в "Автограф на краю пропасти", поскольку уровень многих опубликованных работ напрямую говорит о том, что современная литература может вот-вот сорваться в бездну. Но обо всём по порядку.
27 ноября в Приморском театре оперы и балета состоялась церемония награждения лауреатов конкурса, на которую были приглашены далеко не все участники и призёры. Например, из 15 дальнегорцев представители департамента культуры Приморского края позвонили только двоим, переложив в дальнейшем свою обязанность на руководителя местного литературного клуба, при этом звонок был всего лишь за 3 дня до начала церемонии. Поэтому неудивительно, что в зале присутствовали далеко не все участники и лауреаты конкурса.
Ведущие открыли церемонию обыденно и дальше по ходу её проведения постоянно сбивались, то вручая не те дипломы, то путаясь в номинациях; речь их изобиловала ошибками в стиле "Российской Федерация" (кстати, во всех дипломах и сертификатах участника слово "Федерация" было написано с маленькой буквы - грубейшая ошибка), "церемония завершилось" и т.п. Практически бессвязными были все их вступления - равно как и речь председателя Приморского отделения Союза Писателей России Александра Ткачука (последний, вопреки обещаниям ведущих, что он расскажет о том, как работало жюри, не произнёс об этом ни слова). Лауреатов же вовсе вызывали на сцену группами от 3 до 10 человек сразу, не называя, из каких они населённых пунктов (по словам представителей департамента культуры, они сочли эту информацию ненужной). В целом, никто из присутствовавших не запомнил имена всех лауреатов конкурса и кто какое место занял; при этом до сих пор ни в одном СМИ не опубликован список победителей. Обладатель Гран-при Ольга Колесник так и не появилась в зале или на сцене. Таким образом, церемония была проведена на крайне низком уровне, практически дезорганизовано.
Что же касается сборника "Автограф на краю земли", то он оформлен на уровне ещё ниже: отсутствуют содержание, данные об авторах (в том числе опять-таки информация о том, кто из какого города или посёлка), вступительное слово, знаки авторских прав для каждого из участников сборника. Зато в изобилии множество грамматических и орфографических ошибок, в некоторых произведениях явно пропущены целые слова. Чем занимался редактор-составитель С. Корнилов, осталось неизвестно, равно как и то, по какому принципу отбирались произведения в сборник и награждались их авторы.
Сборник открывают стихотворения обладателя Гран-при Ольги Колесник. И если "Любовь Дальневосточная", "Тайфун Ольга" и "Тигрица" - вполне достойные произведения, то опубликованные вперемешку с ними другие стихи не дотягивают до взятой автором планки. Вот несколько отрывков:
"В ту зиму
Пертуссином,
жиром гусиным,
апельсином
пропахла квартирка на Пушкинской
в том декабре,
когда после лекций она забегала к тебе"
"Приморье на то и Приморье -
Всегда при море.
Ветра
априори
сдобрены йодистой солью.
И, наверное, чем-то ещё -
на контрасте.
Он читал её губы,
очертания скул,
пульс запястий"
И дальше в таком же духе. Такое стихотворение может написать любой современный рэпер, художественной ценности оно в себе не несёт.
Затем в сборнике идут работы конкурсантов в возрастной категории до 15 лет. Конечно, сложно ждать от детей сильных работ, но в первом же стихотворении - налицо либо отсутствие рифмы, либо банальные глагольные рифмовки. Каким образом стал лауреатом Выговский Илья, осталось неизвестным. Его стихотворение можно было бы привести даже полностью, но как пример "так нельзя писать" хватит и нескольких строк:
"Что сказать вам на это,
Коль глухи и слепы?
Ваши доводы - тщетны,
Не отнять вам Победы.
Не стереть нашу память,
Не убить нашу веру.
Не забыть наших павших,
Кто принёс нам Победу.
Нас бомбили в сраженьях,
Нас Блокадой морили.
Но восстали из пепла
И врагу отомстили"
По сути, это набор клишированных фраз, которые можно услышать по телевидению или во время Парада Победы. Другие стихи данного автора также слабые. Совсем уж "белые" стихи у Маргариты Ковтун:
"А что, если где-то, когда-то
Мы встретим свои корабли?
Людей, уходящих под воду,
И рыб, взмывающих ввысь.
Морская капуста бьётся
О тёплый и рыхлый песок
Русалки взлетают в небо
Лишь пена от них у ног"
Такие произведения нужно тщательно редактировать, прежде чем отправлять на конкурс, поэтому неясно, каким именно образом их авторы стали призёрами. Конечно, необходимо поощрять молодое поколение, стремящееся к высокому искусству, но для начала всё же дать им понимание того, что им является, а что - нет. Наверняка среди участников конкурса были те, чьи стихи лучше опубликованных.
В возрастной номинации "от 15 до 30 лет" уже появляются более качественные стихи. Вот только у Галины Силиной явное нарушение правил конкурса - 10 опубликованных стихотворений вместо максимума в пять работ, которые можно было прислать. Но её стихи о любви и войне смотрятся качественнее всех предыдущих. А вот Екатерине Фроловой ещё предстоит поучиться: тут и рифмовки "никогда - иногда", "стене - мне", "глазах - слезах", и зачастую отсутствие ритма... Учиться можно и у "соседей по сборнику", например, у Анастасии Шпак стихи намного лучше:
"На перроне грузили вагоны.
Хоть и спешка, но точность и счёт -
Направляются в тыл эшелоны,
Каждый груз драгоценный везёт.
Не людей, не коров, не машины,
Не продукты и не капитал -
Это книги, скульптуры, картины
От захватчиков город спасал"
Если во всех предыдущих категориях было только по три победителя, то в охватывающей слишком большой контингент участников категории "старше 30 лет" призёров очень много. Судя по всему, здесь оказался уникальный случай: сразу несколько лауреатов как первой, так и второй, и третьей степени. В этой части сборника хорошие, добротные стихи снова соседствуют со слабыми. Есть и стихи, смысл которых завуалирован. Вот, например, неясно, почему в стихотворении "Золотое правило" Лев Баскин пишет:
"Обиженным остаться отвергаю,
А недовольство чту, как путь в борьбе -
Кувалдой дедовской барак свой сокрушаю,
Незримо старое ломая и в себе.
Хотите, чтобы вас удача не оставила,
И шли дела всегда на взлёт,
Держитесь в жизни золотого правила:
"Везёт тому, кто сам везёт"
Мораль стихотворения в целом понятна, но выразить её нужно было ярче и лучше - никак не странной фразой про сокрушение кувалдой барака.
Далее после очень сильных стихов Юлии Бастановой идут произведения Людмилы Берестовой - напротив, весьма посредственные, особенно строчки стихотворения "Братишка":
"В нашем доме появился
Этот маленький злодей.
Он у мамочки родился
И зовут его Андрей.
<...>
Хорошо! Раз мой, то ладно,
Очень всех благодарю,
Но приедет тётя Лада -
Ей братишку подарю!"
Как можно было помещать в сборник стихотворение с таким аморальным содержанием, чуть ли неприкрытой ненавистью к родному брату, другим своим родным и стремлением уже с детства переложить свои проблемы и обязанности на кого-то другого? А следующее стихотворение - совершенно неискреннее в связи с предыдущим:
"Мама учила салат нарезать,
Брат научил, как шнурки завязать,
Бабушка учит, как правильно есть,
<...>
Все они будут меня наставлять.
Я наставляюсь, спокойно терплю,
Всё потому, что их очень люблю"
Создаётся ощущение, что на самом деле автор ненавидит своих родных. Сразу за этим стихотворением идёт очень серьёзное и сильное произведение Николая Бондарева, посвящённое войне "Разговор поколений". В итоге получается, что очень слабые произведения соседствуют с добротными. Эта тенденция прослеживается как в поэзии, так и в прозе.
Вот ещё несколько примеров неудачных стихотворных строк.
"Нестеровка" Ольги Винокуровой:
"Церквушку в центре возвели,
Детей крестили и венчали,
На взносы казаков, крестьян
Библиотеку собирали.
И всю историю страны
Прошло казацкое селенье.
В гражданскую - в тайгу пошли,
Чтоб партизанить против белых.
И было первое кино,
И первый свет, и первый трактор.
Встречало с шумом всё село,
В сельклубе первые спектакли".
После прочтения таких строк поневоле задаёшься вопросом: "Это точно стихи, а не проза?" Также удивительно, как рядом с проникновенными стихами о войне опубликованы такие строчки Петра Инкина:
"Полк советских солдат
Под могильной плитой.
Сотни наших солдат
Уходили в тот бой.
<...>
Опыт давней войны,
Но за опытом кровь,
Никому не нужны
Эти опыты вновь".
Снова наблюдаются и штампованные фразы, и банальные рифмовки, и лишние повторы. Но даже это лучше, чем "странные" стихи Татьяны Краюшкиной:
"Там, на конечной станции, что не знает конца,
Пойду в музей, держа одной рукой крысу, другой - пару котят,
На мне будет маска человека вместо фарфорового кукольного лица.
И ты в музее бабочкой, которой снегопад"
"Ангелы без пяти шесть
Вылетают: инспекция, фюзеляж.
Они будут пить кофе и кексы есть,
Ты нашёптывать сахар
В чашки,
Что не отдашь,
Не отдашь, не отдашь меня"
"- Господи!
Дай другую!
Ласкание кнопки Delete.
Так Господь
Из рая Лилит
Удалил"
Налицо бездарность и бессмысленность, а также бесчувственность, присущая многим современным поэтам. Именно из-за таких стихов поэзия и стала ныне нелюбимой в нашей стране, славной своими поэтическими традициями.
Впрочем, в прозаическом разделе сборника ситуация ничуть не лучше. Первое же произведение, принадлежащее Ангелине Александровой, начинается со слов, после которых нет желания читать дальше:
"Девушка в ярко-зелёной бейсболке бежала из последних сил, распугивая на своём пути зазевавшихся прохожих.
- Ну, всё, мне конец! - шептала она себе под нос, пытаясь бежать быстрее. Всё пошло не так с самого утра. <...> Ирина Анатольевна, классный руководитель 8-го А, решила, что современные дети не знают истории своего города и это надо исправить. Класс дружно возмутился, зачем надо идти в парк в выходные, если всё можно узнать из интернета?"
Рассказ ярко характеризует современную молодёжь, её наглость и своенравие преподносятся как данность. Строк о любви совсем мало, и после всего предыдущего в их искренность совершенно не верится.
Но это в категории "до 15 лет". Что же касается категории "от 15 до 30 лет", то два произведения из трёх - чисто документальные, простой набор фактов, при этом написанные на уровне плохого школьного сочинения. Вот, например, отрывок из произведения Кугук Дмитрия:
"Моя бабушка, Наталья Сергеевна, ко Дню победы готовила мероприятие "Народный микрофон". Я ей помогал ей (взято из книги дословно - прим. авт.) и узнал много интересного о прабабушке. Когда началась война, ей было 15 лет, жила в Уссурийске. Здесь не было бомбёжек, но тоже была война. Прабабушка Мария Харитоновна была из семьи железнодорожников"
Наблюдается полное неумение владеть словом: на короткое произведение насчитывается слишком много "был", "была", "проходили", "участвовали" и т.п. У Людмилы Мартемьяновой та же беда в работе "Великая Отечественная война в памяти моей семьи", представляющей, по сути, сухую автобиографическую справку, которую автор не потрудился хоть как-то художественно оформить. Только Михаил Соловчук из всех трёх лауреатов в категории "от 15 до 30 лет" действительно старался, работая над рассказом "Моя героиня".
Но если молодёжи ещё можно простить нехудожественные тексты и стремление к документальности, то встретить то же самое у взрослых, причём не в одном произведении... На конкурс была подана работа Натальи Кушнир "Пространство любви", рассказывающая о деятельности сразу нескольких литературных клубов, и оформленная более художественно, чем опубликованная "Поэтическая роща" Ирины Беляевой, в которой всего на полутора страницах рассказывается о "Рубцовской горнице", посвящённой популяризации творчества Николая Рубцова. Завершается произведение не связанными между собой фразами:
"Заканчивается фестиваль традиционным чаепитием. Это не значит, что следующая встреча будет через год - ведь есть Литературная гостиная, где нас ждут новые встречи, новые знакомства и открытия новых талантов".
Лишь небольшую художественность придаёт своему произведению и Сергей Денисенко. В начале его "Рассказа о дивизионном разведчике" тоже пересказывается автобиография, полная стандартных и сухих фраз:
"23 апреля 1941 года в трудовой книжке Н. Чащевого появилась первая запись: "Принят на работу на Дальзавод слесарем". А через два месяца началась война. Как многие молодые люди того времени, Николай рвался на фронт, но Дальзаводу нужны были слесаря. Только в мае 1942 года настырному парню удалось добиться своего: он ушёл на фронт добровольцем. 15 июня принял присягу и уже в августе принял участие в тяжёлых оборонительных боях под Воронежем, в составе 253-й отдельной курсантской бригады, сформированной на базе Шкотовского военно-пехотного училища"
Много документальности и в заметках Валерия Малиновского "След в след с Арсеньевым" и у ещё многих других авторов - создаётся ощущение, что люди разучились создавать художественный образ и быть при том искренними. Ну и совсем уж на край пропасти современную литературу ставит рассказ Василия Храмцова "Судьба или Божья воля", половину которого составляет безграмотное анонимное письмо, полученное некогда автором, а другую половину - бессвязные рассуждения и воспоминания автора, чуть ли не через каждую строчку перемежаемые обращением к Богу. При этом автор негативно относится к браконьерам, но почему-то одобряет охотников, которые зачастую тоже убивают зверей, занесённых в Красную книгу. Такое произведение может написать любой священник или воспитанник духовной семинарии, но литературной, а уж тем более художественной ценности оно не представляет.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод: формат краевого литературного конкурса нужно срочно менять, равно как и подход к его организации; также необходимо задуматься о компетентности председателя жюри Александра Ткачука, равно как и о смещении его с занимаемой должности. Иначе наши культура и литература могут действительно сорваться в пропасть.