Никифоров Олег Владимирович : другие произведения.

Воин из Ниоткуда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.18*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Трое молодых людей (два офицера и журналист) волею случая и высших сил переносятся в другой мир, по своему устройству и развитию напоминающий Древнюю Русь периода 9-10 веков. И в тоже время имеющий массу отличий. Придя немного в себя после случившегося с ними, молодые люди со свойственным им оптимизмом, бесшабашностью и юмором бросаются в пучину приключений, вверив себя судьбе. В первую же ночь своего прибывания в новом мире им приходиться встать на защиту приютившего их селения, приняв участие в кровавом сражении. Здесь же они приобретают и своих первых друзей и побратимов, вместе с которыми отправляются к князю, дав клятву вернуть мир на эту землю. Так они вновь оказываются на службе государству, но теперь уже молодому Светлогорскому княжеству. Героям предстоит пройти сложный путь, приобретая новых друзей и сталкиваясь с горечью потерь и предательства, любви и ненависти, став одновременно в ярое противоборство со Светлогорским князем и оставаясь его соратниками. Сохранив до самого конца верность присяге. Но самым сложным оказалось борьба с самим собой, переход от уверенности в своей правоте к потере смысла делаемых действий, достигаемых целей. Всегда ли цель оправдывает средства, а главное цену ее достижения? И еще прекрасно понимая, что оказались они здесь не случайно, а с какой-то определенной целью, очень не хочется быть пешкой в чужих руках.

ОЛЕГ НИКИФОРОВ

  

ВОИН ИЗ НИОТКУДА.

ПУТЬ К СЕБЕ.

  
   Посвящается моей любимой жене Оленьке-Аленке, ее отцу Никонову Александру Михайловичу, чья жизнь стала примером для нашей семьи, а также моим близким друзьям, ставшим прототипами героев книги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Ты прешь на рожон,
   Ты лезешь в штыки,
   Пытаясь свою доказать правоту.
   Ты хочешь в обгон,
   Ты рвешь напрямки
   И в жизни ты мечешься, словно в бреду.
  
   Ты ищешь свой смысл,
   Ты не хочешь как все
   И годы досадно впустую терять.
   А тебе говорят:
   "Сгоришь ты в огне.
   А правду твою и в раю не сыскать.
  
   Ты послушай, сынок,
   Мой совет старика.
   Скинь с себя пелену своих снов.
   Тебе бы родиться
   В былые века,
   А здесь твой товарищ - одиночества зов".
  
   И болью всколыхнулись
   В тебе их слова.
   Ведь путь столетий необратим.
   Не раз тебе снились
   Былые века,
   Где конь - твой товарищ, и меч - побратим.
  
   И взвоет в смятенье
   Мятежна душа.
   "Здесь я чужой, там был бы своим!
   О, Боги, за что мне
   Такая судьба!
   Я там бы за правду в сраженья ходил!"
  
   И небо ответит:
   "Подумай, сынок.
   Не так уж и легок будет тот путь.
   До истины светлой
   И там он далек.
   Там лжи и насилья кровавая жуть.
  
   В том мире также
   Ты будешь чужим,
   Счастья тебе и там не найти.
   Ведь стать тяжело
   Везде своим,
   Куда бы тебе не придти".
  
   Ты смотришь упрямо,
   Ты рвешься настырно,
   Не многим лишь веря и путь освещая другим.
   Смелее иди же,
   Ты встретишь таких же
   И будешь для них своим!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ПРОЛОГ

  
  
  
   - Ну и сколько еще тащиться до этой твоей пещеры?
   - Не тащиться, а идти. И всего-то около пяти километров осталось. - с обидой в голосе ответил Макс. Нытье Андрюхи его начинало раздражать.
   - Чего? Да ты чё, одурел что ли? Это же еще час с лишним пилить! И это по такой жарище?! Ну, вы придурки! И связался же я с вами на свою голову.
   - Сам ты придурок. Знал же, что пешем пойдем. - слегка прикрикнул на него Олег. - Так что топай и наслаждайся природой. А то гниешь в своем городе.
   - Сам ты гниешь. - добродушно огрызнулся Андрей, как говориться, не ради ссоры, а чтобы не остаться в долгу. - Лучше бы на рыбалку пошли. У нас в деревне такая рыбалка - не оторвешься. А я ведь вас звал!
   - Да иди ты со своей рыбалкой. Знаешь же, что я к ней равнодушен.
   - И я тоже. - добавил Макс, поправляя рюкзак на плече.
   - А ну вас... - махнул рукой Андрюха, и дальше троица двинулась молча. Данная перепалка не произвела на друзей никакого действия, и настроения им ничуть не убавило. Что же касается ворчания Андрюхи, то оно не выходило за рамки обычного. А вообще не мешало бы познакомиться с ними поближе.
   Так, сама по себе, эта троица ничего особенного (по крайней мере, внешне) собой не представляла. Всем троим шел двадцать третий год, и они, можно сказать, только-только переступили порог молодости. Пора наивной и прекрасной юности осталась позади. Хотя как сказать...
   Макс - высокий стройный брюнет, даже под весом рюкзака сохраняющий грациозную походку - являл собой образ аристократа начала прошлого века. Открытый лоб, узкое лицо, тонкий прямой нос, слегка впалые щеки и острый подбородок, а главное умные, с легкой задумчивостью, серые глаза подчеркивали этот образ. А ранняя наследственная залысина и небольшие усы придавали лицу определенный отпечаток взросления. Профессия журналиста также накладывала свой след. После гибели отца, моряка-подводника, Макс ушел в религию. Друзей среди сверстников у него практически не было, и он все больше замыкался в себе и вере, она и стала его опорой в жизни.
   И здесь полной противоположностью ему был Андрей. Среднего роста, худощавый, немного сутулый, он создавал впечатление закомплексованного человека, неудачника по жизни. Русые, зачесанные на бок волосы, острое скуластое лицо, острый нос, тонкие губы и небольшие зеленоватые, с прищуром, глаза отнюдь не способствовали перемене первоначального впечатления, а вечное брюзжание и недовольство только его усиливали. И лишь друзья знали, что скрывается под этой внешностью. Не сказать, чтобы она была обманчива, но, тем не менее, она была односторонняя. Обратная сторона медали заключалась в том, что Андрей обладал большим скрытым чувством оптимизма, был пофигистом почти во всем, а также добродушным и веселым малым. Он умел радоваться по мелочам, оставаясь тем не менее, внешне недовольным всем и вся, ругая все, на чем свет стоит. И при всем при этом умудрялся постоянно попадать в дурацкие ситуации, а иногда и просто сам их создавать.
   Так что они запросто могли бы пройти мимо, не обратив друг на друга никакого внимания, что совершенно неудивительно. Да и прошли бы, если бы не одно "но". И этим "но", а также своеобразным связующим звеном был третий, хотя и в список противоположностей внес немалую лепту. Олег был одного роста с Максом, но более крепкого телосложения. Каждое его движение отдавало уверенностью и твердостью, и при всем при этом походка у него была мягкая, кошачья, хотя и казалась внешне довольно вальяжной. Черные, слегка волнистые волосы, смуглая кожа, как после загара, черные пышные усы и темно-карие глаза делали его похожим на выходца с Востока. Но себя он считал настоящим казаком, и кудрявый чуб был, по его мнению, тому доказательством. Ни в какое казачество Олег, конечно, не входил, как он сам говорил, в его крови столько намешано, что можно хоть куда, и в тоже время никуда. Там были и казаки, и дворяне, и даже цыгане. Своим спокойствием, уверенностью, мягким лучистым взглядом он притягивал к себе людей как магический шар. Но стоило произойти чему-нибудь серьезному, и его взгляд становился холодным и властным. И почти черные, глубоко посаженные глаза с длинными ресницами и сдвинутые на переносице густые черные брови лишь усиливали его. Наверное, поэтому, одни считали его чуть ли не душой компании, а другие называли страшным человеком и обходили стороной.
   К дружбе Олег относился трепетно и считал, что ближе Макса и Андрея у него никого нет, хотя иногда не понимал ни того, ни другого. С Максом они вместе заочно учились в университете на истфаке, сидели за одной партой, упорно спорили на разные исторические темы, особенно касающиеся происхождения славян, часто приходя в конечном итоге к общему мнению и полному согласию, что практически не случалось в их религиозно-филосовских спорах. Олег считал себя приверженцем единого космического разума, и его вольное учение было смесью буддизма, православия и язычества, что воспринималось Максом в штыки, но им хватало благоразумия не переводить "ученые разногласия" на личные отношения.
   С Андрюхой Олег вместе работал в уголовном розыске. Раньше они работали в одной опергруппе, но потом Олег перешел в управление и занимался теперь обучением ребят. Но дружба, пронесенная через не один десяток совместных операций, сохранилась, и они частенько вспоминали былые времена за кружкой пива. Могли просто посидеть вечерком, поиграть в нарды. К увлечениям Олега Андрей относился с непониманием, полагая, что у того просто крыша едет от ума, к дружбе с Максом со снисхождением, а к самому Максу как к обиженному судьбой, на что последний отвечал тем же: "рожденный ползать летать не может". Но кое-что и еще объединяло их вместе. Все трое занимались рукопашным боем, русским стилем, что необходимо не только оперу, но и нередко журналисту, а раз в неделю и кобудо, то есть все трое были непротив помахать деревянными мечами. В конце концов, взрослые мало чем отличаются от детей, разве что необыкновенным умением создавать себе проблемы и удивительным занудством. В общем, как и было сказано выше, троица как троица, ничего особенного.
   А теперь пора вернуться на дорогу. Не смотря на то, что время было раннее, духота была та еще. Все трое время от времени утирались от пота. Однако рыжеватая глинистая дорога, уходящая за горизонт, пение птиц, спрятавшихся от жаркого солнца в изредка попадавшихся кустарниках, веселый треск кузнечиков по краям дороги и бесконечные цветные поля луговых цветов оказывали свое магическое действие. Все-таки такое вот общение с живой природой никогда не заменит выходной, проведенный в затхлом городе даже с банкой холодного пива, лежа на диване и уставившись в телевизор. Как бы нас цивилизация не пыталась превратить в бездушных и безразличных роботов, сущность берет свое. И тянется с теплом нескончаемый поток дачников, грибников, ягодников и просто любителей шашлычка на природе и живой песни у костра. Все-таки никакая цивилизация не убьет сидящего глубоко внутри нас первобытного дикаря. И Слава Богу! Значит, будем жить...
  
   - Если устали, то можем сделать привал. - предложил Макс. Он чувствовал себя немного виноватым в том, что потащил их к пещере, до которой от станции было около десяти километров ходу на своих двух. Но по-другому до нее не добраться.
   - Да ладно, осталось-то идти час от силы. Стоит ли время тратить, и так уже почти десять часов. - отмахнулся Олег.
   - Не, ну если ты устал, то присядь, отдохни. - пошутил Андрей.
   - Кто, я?! - взвился Макс, принявший шутку за чистую монету.
   - Все, брэк. Ну вас к черту, с вашими перебранками. Вон, смотрите, вроде дорога в гору пошла, может скоро на месте будем. - вмешался Олег.
   - Это начало, потом она вилять начнет, а там уж скоро. - прокомментировал Макс. Дорогу туда знал только он.
   ...Так, за разговорами, они очень скоро дошли до нужного места. Немного повиляв, дорога и вправду вышла к развилке. Основная тропа шла дальше, а узенькая тропинка вела на подъем, теряясь в кустарнике - в основном это был орешник. Цепляясь за кусты, парни полезли вверх по холму. Назвать сию возвышенность горой не поворачивался язык, а вот огромным холмом - можно было с чистой совестью. Чем выше карабкались парни, тем чаще стали попадаться острые камни, чьи срезы торчали из земли. Макс уверенно огибал торчащие углы и витиеватой тропинкой вывел всех к обещанной пещере. Появилась она несколько неожиданно. Обогнув очередной выступ, все трое оказались перед входом в пещеру, который оказался достаточно большим, два человека могли войти одновременно, не толкаясь и не пригибаясь. Не смотря на жару, из пещеры тянуло влагой и прохладой. Парни тут же сбросили рюкзаки.
   - Ну вот и пришли, как обещал.
   - Ого, здорово! Никогда не думал, что у нас в области могут быть пещеры. - воскликнул восхищенно Олег.
   - Теперь я не удивлюсь, если у нас и мамонты водились. - ошарашено произнес Андрей, который до самого конца не верил Максу.
   - Кстати, мамонты у нас не редкость, их кости уже много раз находили. - ответил Макс.
   - Ну, в этой пещере мамонтов точно нет, а вот от любопытства я просто сгораю. - и Олег полез в рюкзак за фонариком и веревкой, остальные последовали его примеру. Освещая себе путь фонариками, они вошли в пещеру. Перед ними открылась большая зала: стены были грязно-серого цвета, в потеках, кое-где с потолка свисали известковые сосульки, лишь отдаленно напоминавшие сталактиты, иногда разводы переплетались в замысловатые узоры. Попадались и более знакомые начертания, сделанные уже человеческой рукой - видно здесь кто-то уже бывал, и не раз. Андрей дотронулся рукой до стены, на пальцах осталась сырая глина.
   - Да, как в могиле, разве что посвободнее будет. - загробно произнес он.
   - А ты что хотел, ее же лет пятьсот, если не больше, не прогревали. - сказал Олег. - Отопление отключили за неуплату, свет тоже, вот хозяева и пошли бомжевать. Наверняка даже пещерник, или как там его, и тот сбежал. - с иронией в голосе добавил он.
   - Ребят, смотрите, вон проход дальше, если конечно там не тупик. - показал рукой Макс в сторону проема.
   Все трое тут же направили туда свет фонариков. Тонельчик был небольшим, метра четыре в длину, но вполне позволял войти в него, не вставая на колени, и выходил, по всей видимости, в еще одну залу. Макс полез первым. Пригнувшись почти до пола, он прошел переход и вышел с той стороны. Остальные полезли за ним.
   - Ну вот и все, это тупик. - разочарованно произнес он. Новая зала оказалась на много меньше предыдущей и похожа была больше на нишу или каменный мешок.
   - И чё? Это из-за этой фигни мы сюда перлись?! Ну вы даете! - казалось Андрюху сейчас разорвет от возмущения. - Я хотел полазить, что-нибудь найти. А тут... где ваши обещанные приключения?
   - Можешь накарябать на прощание: "здесь был Вася". - с усмешкой бросил Андрею Олег и полез обратно в проход. Разочарование было огромным. Макс хоть и знал дорогу до пещеры, но в ней самой еще не бывал. Выбравшись в первую залу, они остановились в нерешительности, осматриваясь по сторонам.
   - А это что за дыра? - Макс указал рукой на расщелину между полом и стеной.
   - А фиг ее знает, может когда-нибудь здесь подземный поток был, вот и размыло. - заинтересованно разглядывая отверстие в стене, ответил Олег.
   - Может быть. Но сейчас здесь почти сухо. - Андрей уже сидел на коленках и осматривал расщелину. Она была размером чуть больше форточки и тень от выступа закрывала ее. Поэтому наверно ребята сразу и не заметили ее. Андрей посветил фонариком. Лаз спускался вниз, потом поворачивал.
   - Ну и что там может быть? - спросил он.
   - Если это на самом деле русло от подземных вод и они высохли, то там может быть целый лабиринт комнат и колодцев, а может и не быть. - глубокомысленно заметил Макс.
   - Ага, могу копать, могу не копать. - усмехнулся Олег. - Андрюх, ты хотел полазить? Давай! Не, ну ты самый худой, тебе и карты в руки. - добавил он, видя возмущенный взгляд Андрея.
   - Тебе надо, вот ты и лезь по этой грязи.
   - Да все мы полезем, не ты один. Так я не понял, мы лезем или не лезем? Давай, Андрюх, будь пионером.
   - Сам ты... - похоже, Андрей воспринял это слово не в смысле "первопроходец". Тем не менее, он приготовился лезть.
   - Подожди, прикрепи веревку к поясу, мало ли что.
   Андрей пролез в расщелину и пополз. Скоро его ноги исчезли за поворотом и веревка потихоньку потянулась за ним вслед.
   - Я вам чё, ящерица, вниз головой ползти? - раздался утробный голос Андрея, в котором вместе с привычным ворчанием слышался веселый задор.
   - Андрюх, мы идем к тебе.
   - А я уже на месте, жду в гости.
   Через несколько минут Макс с Олегом оказались в еще одной зале, где их уже поджидал Андрей.
   - Это последняя станция, дальше поезд не идет. Вон в ту дыру даже я не пролезу. - Андрей указал на отверстие в стене, куда и в самом деле могла пролезть только одна его нога.
   - Ну что же, экскурсия подходит к концу. А здесь что интересного? - поинтересовался Макс, пытаясь счистить налипшую глину.
   Зала была небольшой и в отличие от предыдущих не круглой, а вытянутой формы. Свод потолка был также ниже, а в остальном почти то же самое. Стены и потолок в грязных подтеках, хотя кое-где узоры больше напоминали творения человека, чем природы. Олег с Максом остановились около одного из рисунков, а Андрей прошел в дальний конец залы, который был самым узким.
   - Вон, смотрите, тут вам поинтереснее "привет" оставили. И не лень было возиться.
   Олег с Максом тут же подошли к Андрею, который с интересом рассматривал выступ из стены в виде маленького пристенного столика. Толи это природа позабавилась, толи на самом деле кто-то поработал над выступающим камнем, но самое интересное было даже не это. На "столике" располагался не вырезанный, что было бы гораздо проще сделать, а выступающий знак. То, что он является одним целым с выступом, было видно сразу. Андрей даже стык поскреб на всякий случай, но ни о каком клее не могло быть и речи.
   - Что за умник возился? Это же сколько времени надо! - задумчиво произнес он, сам любивший на досуге повозиться с кропотливой работой, правда, редко доводя ее до конца.
   - Значит, кому-то это было нужно. А вот кому, и что это обозначает, вопрос. - в том же духе отозвался Макс.
   Знак и в самом деле был интересным. Он представлял собой круг около десяти сантиметров в диаметре, от которого в разные стороны отходило восемь лучей-стрел. От поверхности "стола" рисунок выступал сантиметра на три. В центре круга была вырезана молния.
   - Еще бы череп с мослами и надпись " Не входи, убьет". Здесь нигде электрощита нет? - поинтересовался Андрей.
   Олег аккуратно стер пыль с изображения и погладил его. - Смотрите, почти отшлифованный.
   Парни одновременно стали гладить знак. Вдруг на улице сверкнула молния, и раздались раскаты грома. То, что сверкнуло снаружи, это точно, но парни готовы были поклясться в том, что отсветы молнии достигли залы и осветили ее.
   - Я же говорил, что надписи не хватает. - растерянно пробормотал Андрей.
   - Вроде на улице никаких туч не было, а мы здесь всего-то не больше часа. - Олег удивленно посмотрел на часы.
   - Надо выбираться отсюда, а то если пойдет дождь, все рюкзаки намочит. Мы их ведь у входа побросали. - сказал Макс, направляясь к проходу в стене. На этот раз первым полез сам Макс, потом Олег и Андрей. Вскоре они уже были около своих рюкзаков. На улице по-прежнему светило солнце, даже еще жарче, пели птицы, стрекотали кузнечики. Грозы, казалось, ничто не предвещало.
   - Странно. Ничего не понимаю. Какая-то залетная молния. - недоуменно произнес Олег.
   - Да уж. Но лучше двинуться обратно на станцию. Попасть в грозу в поле у меня нет никакого желания. - предложил Андрей.
   - Пожалуй ты прав. Здесь делать больше нечего, а дорога длинная. Гроза может запросто вернуться. - подтвердил Макс и, оглянувшись на пещеру, тихо добавил: - Если она конечно была.
   Олег с Андреем тоже оглянулись на пещеру, но ничего не сказали. Молча все двинулись в обратную дорогу и вскоре, преодолев спуск, они выбрались на тропу.
   - Ну и видок у нас. - после долгого взаимного молчания сказал Андрей. - Слушай, Макс, ты ведь эти места знаешь. Здесь есть где-нибудь озеро или речка? Помыться бы.
   - Если идти по дороге, то ничего не будет. А если через километра два свернуть вправо и пройти еще километра три, то будет небольшое озеро, и довольно чистое. Там-то и можно искупаться.
   - Решено, идем к озеру. Время позволяет, а появимся в таком виде на станции - не поймут. - подвел итог Олег.
   Вид у ребят и в самом деле был непрезентабельный. Все трое были в камуфляжах и спецназовских берцах на ногах, но еще больше на них было глины. Ну прямо "зеленые береты" во Вьетнаме. А измазанные лица дополняли боевую раскраску.
   Через час с небольшим они подошли к озеру, которое расположилось не далеко от лесочка. С одной стороны озеро огибал луг, и берег в этом месте был песчано-глинистым с отмелью. Вот здесь парни и устроились. Вода оказалась необычайно теплой. Видно озеро было неглубоким, да и размерами больше походило на пруд. Вволю накупавшись, они занялись одеждой. Глина не успела еще въесться и поэтому довольно легко отстиралась. Развесив одежду на ближайших кустах, парни принялись за еду. Время давно перевалило за полдень, и чувство голода давало о себе знать, аппетит нагулялся отменный. Довольно быстро управившись с едой, друзья развалились на берегу - можно было позагорать. Уже вечером, ближе к шести часам, искупавшись еще раз, чтобы от дремоты не осталось и следа, парни отправились в обратный путь. Они быстро шагали по дороге, прислушиваясь к голосам природы и наслаждаясь чистым воздухом.
   Часов в восемь ребята уже были на станции. До электрички оставалось еще минут двадцать, и они расположились на платформе, свесив вниз ноги.
   Стоит наверное объяснить, что на этом направлении электрички ходили реже всего. Две туда и две обратно. Причем, одна в обед, другая в девятом часу вечера, так что больно не покатаешься.
   Первые нехорошие предчувствия стали возникать, когда парни заметили, что кроме них никто покидать столь "гостеприимные" места не собирается. А вот когда в назначенное время электричка не соизволила показаться, все трое встревожились не на шутку. Бросившись к маленькому деревянному зданию, больше напоминающему будку при переездах (у местных это именовалось гордым словом "вокзал"), они обнаружили отсутствие каких-либо признаков живой души. Вот тут чувство тревоги заменилось чувством негодования, а в гневе мы все страшны. Первым человеком, кто им попался, оказалась неспешно плетущаяся бабка.
   - Бабуль, а где можно найти вашего станционного смотрителя? - спросил Олег, причем последние слова произнес сквозь зубы. Бабка опешила: чего от нее хотят эти по пояс раздетые "внучата" (черт бы их побрал!).
   - Начальник станции где, спрашиваю? - с начинающим расти раздражением, спросил он еще раз.
   - А-а..., да вон же он, милай, на окраине коров пасет. Куда же ему, старому, деться.
   Теперь настала их очередь стоять с открытыми ртами. Чего-чего, но такого никто из них не ожидал. Пройдя метров сто в указанном направлении, ребята смогли убедиться в правоте бабки. Немного впереди них, с хворостиной в руке стоял пожилой человек, чья профессия не вызывала сомнения (или наоборот?). Одет он был в форму железнодорожника, и даже фуражка с кокардой была на голове.
   - Послушайте, уважаемый, а не подскажете нам, куда девалась девятичасовая электричка до города?
   Испугавшись неожиданного оклика, тот, растерянно уставясь на невесть откуда взявшихся заезжих, ответил запинаясь:
   - Так это... она же того, ну это, отменили же ее.
   Теперь все трое не просто обалдели, казалось, что они потеряли даже способность соображать.
   - Как отменили? Да ты чё, офонарел что-ли?! - первым обрел дар речи Андрюха. - Где объявление? Ты пастух или начальник станции?! Ты чё, нам тут ночевать прикажешь что-ли?
   - Так это ж... родимый, до завтрашнего обеда больше ничего не будет. - совсем упавшим голосом ответил горе-начальник.
   Парни застыли на месте, чуть подавшись в сторону съежившегося начальника станции, в глазах читалась жажда "мокрухи". Был такой монумент: в рывке вперед застыли рабочий, солдат и крестьянин, символизируя класс пролетариев. Так вот, наша троица своими голыми торсами производила полный эффект диктатуры пролетариата (или бойцов народно-освободительной армии Никарагуа), а бедный начальник станции был для них вместо ненавистной буржуазии. Ну чем не историческое полотно?
   Но до кровопролития дело не дошло. Парни поняли, что добиться от него чего-либо путного не удастся и понуро побрели в обратную сторону. Они прекрасно понимали, что никто на работе им не поверит и без серьезной взбучки не обойтись. Однако что-то надо было делать. Но что? Никаких идей ни у кого не было. Так прошло минут двадцать гробовой, и нарушил ее неожиданно раздавшийся гудок локомотива. Все трое мгновенно повернули радостно головы (дурной сон закончился, это шла запоздавшая электричка, пусть и на час, в конце концов нам не привыкать), но тут же понуро их опустили - это шел товарняк. Вдруг состав сбавил обороты и на маленькой скорости двинулся вдоль платформы, но останавливаться не собирался. Решение было мгновенным и единодушным. Схватив рюкзаки, парни бросились к ближайшему вагону. Он был трапециевидной формы и, как и все остальные, предназначался для перевозки сыпучих веществ. В начале и конце каждого вагона имелась маленькая платформа с поручнями, вот туда-то парни и забрались. И вовремя. Состав, пройдя станцию, стал набирать скорость. Закрепив понадежней рюкзаки, они прижались к поручням. Жизнь продолжалась. Вскоре скорость стала такой, что их вжало в вагон. В таком состоянии, с трудом открывая рот чтобы переброситься парой слов, они проскакивали станцию за станцией. Начинало темнеть и ехать еще предстояло часа два. Впереди показался тоннель. Как только они въехали в него, стало темно как ночью. Вдруг состав неожиданно так тряхануло, как будто кто-то сорвал стоп-кран. Парни не удержались и попадали кто куда...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1

  
   "Черт, как голова-то болит!" - Олег чувствовал себя придавленным, а точнее раздавленным и размазанным по земле. Попытавшись приподняться, он в бессилии рухнул обратно. В голове тут же заработали десятки кузнецов, раскраивая несчастный мозг на куски. Застонав, Олег предпринял еще одну попытку оторваться от земли, но в этот раз он постарался не делать резких движений. Поджав ноги, он потихоньку встал на траву, силы кончались. "Что же это было? - мысли понемногу приходили в порядок, восстанавливая в памяти последние события. - Поезд, потом тоннель, потом... Черт! Неужели авария?!" - ужас вспышкой молнии ворвался в мозг. Скрипя зубами, Олег поднялся на ноги и, с трудом дойдя до ближайшего дерева, облокотился на него. Прикрыв на несколько секунд глаза, он с усилием их разжал и осмотрелся вокруг. Метрах в пяти от него, прижавшись спиной к дереву и держась руками за голову, сидел Макс. "Жив! - обрадовался Олег. - Уже лучше. Теперь Андрюха... А, вот и он, тоже пытается приподняться. Ну Слава Богу, все живы. Здорово однако же нас звездануло, столкнулись что ли с кем?". Оторвавшись от дерева, переплетая ноги, Олег направился к друзьям.
   - Макс, Андрюх, вы как?
   Макс открыл глаза и посмотрел на Олега. Соображал он туго и его взгляд выразил лишь слабое удивление. Олег опустился на землю рядом с ним, туда же подошел (или приполз) Андрей.
   - Ну что? Руки-ноги целы? - в ответ не прозвучало ни звука. Молчание - знак согласия. Значит целы. В том, что он общается не с мертвецами, Олег был уверен. Вдруг он напрягся и даже немного приподнялся, оглядываясь вокруг. Впереди, насколько позволяло зрение, был виден только лес, тот же пейзаж был и позади него.
   - Слышь, орлы, а я не понял: где рельсы, где тоннель? Вообще, состав где?
   Макс с Андреем сначала недоуменно посмотрели на него, потом завертели головами в разные стороны. Никаких следов аварии и вообще железной дороги не было и в помине. Кругом один лес.
   - Ну и какой урод нас сюда притащил и бросил подыхать?! - отреагировал наконец-то Андрей.
   Теперь настала очередь Олега смотреть на него во все глаза, его разум отказывался улавливать ход мыслей Андрея.
   - Ну и чего ты на меня пялишься? Ты что думаешь, мы сами сюда приползли? И вообще, вы зенки-то раскройте. Светло уже, а мы почти ночью ехали.
   В лесу и правда радостно пели птицы и было совсем светло. Парни вынуждены были согласиться с этим непреложным фактом.
   - Андрей прав, то что мы сюда пришли не сами, это точно. - поддержал того Макс. - Но кому это было нужно?
   - Угу, и к тому же, не проще ли было пришить нас на месте и концы в воду. А самое главное, взять то с нас было нечего. - версия Андрея была неплохой, но многое в ней не сходилось с концами. И Олег это прекрасно понимал. Нет, здесь что-то другое. А вот что? Парни набычившись смотрели на Олега. Андрей уже понял поспешность своих выводов, но придушить друга (так, по-дружески, чтоб не помер) он бы не отказался.
   - Ладно, чего гадать-то, нужно к жилью выбираться. - подвел итог Олег, глядя на них. Парни спорить не стали, и взгляд их поменялся, но лучше ему от этого не стало.
   - Что вы на меня уставились? Я вам не ангел в ночи, чего я сразу-то?
   - Ты предложил, вот ты и веди давай. Ты старший по званию, вот и командуй.
   Макс только согласно кивал головой, подтверждая слова Андрея. В их глазах читалось одно: "Ты веди нас, Сусанин, сам предложил, а если чего случится, то тебе и слать весточки нашим старушкам о том, где могилка их сынков. Да про ордена посмертно тоже не забудь". Вот так и никак иначе. Олег лишь только возмущенно вздохнул. "Вот так всегда, можно подумать, мне больше всех надо!".
   - Ладно, как хотите. - произнес он вслух и добавил: - Но потом поздно каяться будет!
   "Хорошо, я выведу вас в Рио-де-Женейро. Сориентируюсь и вперед. Вот только куда идти-то? Кругом лес, никаких просветов и даже подобия звуков жилья. А, была, не была".
   - Вперед, заре навстречу! - и Олег двинул прямо через лес. Однако шагов через двадцать пришлось остановиться. Ветки больно хлестали по голому торсу, а парни так и шли в берцах, камуфлированных брюках и повязанных вокруг пояса майках с куртками. Рюкзаки подевались неизвестно куда. Остановившись, парни стали одеваться.
   - И кто спер мои сигареты с зажигалкой?! - возмутился Андрей, обшаривая карманы. В них было пусто. Не более удачливыми оказались и остальные.
   - Ладно. На нет и спроса нет. Одеваемся и двигаем дальше. А табачком, Андрюх, в деревне разживешься.
   И друзья пошли дальше.
   Лес в основном был не очень густым, поэтому идти можно было без проблем, а вскоре он и вовсе посветлел - впереди пошли одни березы. Показался какой-то холм.
   - Олег, давай поднимемся наверх, может хоть оттуда, что-нибудь увидим. - предложил Макс.
   Олег согласно кивнул головой, и они бегом бросились наверх, благо холм был пологим. Оказавшись на месте, парни огляделись. Холм - не гора, больно далеко не взглянешь. С той стороны, откуда парни пришли, был виден только лес. Впрочем, лес был со всех сторон, куда не глянь. В общем ситуация не самая приятная. Правда с одной стороны лес был вроде бы пореже и имел какие-то прогалы: не то поля, не то луга. Парни уже собрались было пойти туда, как вдруг Макс заметил в противоположной стороне подымающийся среди деревьев дымок. И находился он не в пример ближе. Не раздумывая более ни минуты, они отправились туда.
   Прошло минут двадцать и Олег уже стал опасаться, что они сбились с выбранного курса, как вдруг послышались стук и человеческие голоса. Скорее всего где-то что-то строили. Парни прибавили шагу и вскоре голоса стали более отчетливыми. Речь была непонятная, хоть и неуловимо знакомая.
   - Это куда нас занесло. К татарам что-ли? - Андрей даже остановился от удивления.
   - Нет, ни к татарам. Я хоть и не понимаю по-татарски. Но узнаю их язык сразу. - возразил Олег, прислушиваясь к голосам. - скорее всего это или марийцы, или мордва, а может и чуваши.
   - Я же вам рассказывал о местных поселениях марийцев. Они язычники и живут отделившись ото всех. И это в компьютерный век! - с восклицанием сказал Макс, и немного погодя добавил: - Лучше осторожно подойти поближе и посмотреть. Вдруг они здесь совсем одичали.
   - Да ладно, может вполне цивилизованные люди. А где-нибудь за лесом и дорога проходит. Чего мы там с этого холма увидели-то? - отмахнулся Андрей.
   - Может да, а может, и нет. В любом случае, осторожность не помешает. - поддержал Макса Олег. - Уж больно глухие места.
   Друзья потихоньку пошли на голоса и вскоре сквозь деревья заметили человеческие фигуры. Подойдя почти к самому краю леса. Парни спрятались в кустах и стали наблюдать. И было за чем...
   Похоже, даже Макс не предполагал такого увидеть. Метрах в двадцати от них стояло двое мужчин. Первый держал двумя руками толстый кол, а второй наносил по нему удары чем-то вроде кувалды. Но привлекало внимание, разумеется, ни это, а то, как они были одеты. Вернее до пояса они были совершенно раздеты, только длинные волосы прикрывали их плечи, и видно, чтобы не мешали работать, они были подвязаны узкой лентой. На ногах одеты меховые штаны не то из медвежьей шкуры, не то из еще какой. Если бы сейчас из кустов выскочил оператор с криком: "Снято, всем спасибо", ни кто бы не удивился. А так...
   Переглянувшись друг с другом, парни замерли в нерешительности. Подойти или не подойти? Вдруг из-за деревьев показались еще трое в таком же одеянии и направились к своим.
   - Ну что? - шепотом спросил Олег. - Будем сидеть или выйдем?
   - Их пятеро, не так уж и много. Ружей, похоже, нет, так что справимся, если что. - высказался Андрей. - А сидеть здесь до вечера можно, пока они тут частокол строят.
   - Хорошо, пошли знакомиться. Налаживать, так сказать, связь с братским народом.
   Выйдя из-за кустов, друзья спокойно направились к "аборигенам". Что тут началось! Появление чужих было для них как гром среди ясного неба. Один из них тут же что-то очень громко прокричал: толи кого позвал, толи предупредил. Двое схватили неизвестно откуда взявшиеся луки и нацелили их на пришлых, другие расхватали колья (Правильно, для чего нужен забор? чтобы не только он оборонял, но и им можно было защищаться). Да еще плюс "молотобоец". Лук конечно не автомат, но и против него не попрешь. Пришлось друзьям остановиться и показать пустые руки: "мы же к вам с миром, ну а то что пустые, так звиняйте хлопцы, сала нема". Это возымело свое действие, похоже расстрел на месте откладывался. "Значит, будут судить". - усмехнулся про себя Олег. Дикари о чем-то спросили. Но он ничего не понял, хотя в голове что-то и шевельнулось. Но, в общем-то, все было просто. Скорее всего, суть вопроса сводилась к тому, кто они и откуда.
   - Мужики, вы бы "пушки" опустили, неровен час, выстрелят. - вступил в разговор Андрей. Те и вправду опустили луки, но не потому, что поняли, а скорее наоборот. Вид парней и речь Андрея были настолько для них неожиданными, что у друзей закралась мысль: подобные им не появлялись здесь со времен великого потопа.
   - Уважаемые, давайте не будем ссориться. Вы только покажите дорогу до ближайшего села и мы уйдем. - попытался объяснить как мог Олег, но так ничего и не добился.
   - Похоже мы погорячились. - негромко произнес Макс. - Боюсь что теперь перевес точно на их стороне.
   Из-за деревьев показалась бегущая группа аборигенов, человек семь. Вооружены они были кто чем: луки, копья, каменные топоры, дубины. Это переставало нравиться все больше и больше.
   Подбежавшие ошарашено уставились на гостей, разглядывая их с ног до головы. Наверно они все-таки поняли, что угрозы от них не исходит, и их воинственный пыл поулегся. Среди всех этих косматых бородачей выделялся один. Он был чуть повыше остальных, покрепче, а в ухо у него была вдета какая-то побрякушка в виде серьги. Ему было лет двадцать пять или чуть больше, по всей видимости, он и являлся не то вождем, не то неформальным лидером.
   - Кто вы такие? - спросил "неформал" с сережкой и, что самое интересное, парни поняли его, полуинтуитивно-полуосознано. Но еще больше они были поражены, когда после некоторой заминки, Олег смог выдать на их языке:
   - Мы к вам пришли с миром. Если можно, мы бы хотели передохнуть у вас, а с утра двинуться в сторону ближайшего крупного селения.
   - Угу, дайте пожалуйста попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. - вполголоса прокомментировал Андрей.
   - Вы не ответили на мой вопрос, но мы всегда рады добрым гостям, так что проходите. Мой отец, глава рода, ждет вас. - и вожак чуть отступил в сторону, предлагая следовать за ним. Друзья переглянулись и в сопровождении почетного эскорта тронулись в... нечто, слегка напоминающее лагерь. Проходя мимо того места, где трудились первые двое из аборигенов, они заметили несколько оттесанных кольев, видно те и вправду чинили частокол, видневшийся по обе стороны. То есть парней угораздило выйти прямо к бреши или к будущим воротам. По дороге попалось несколько землянок, притаившихся между деревьями, с виду они больше напоминали шалаши. Сопровождаемые бородачами, друзья вышли на поляну, где собралось человек пятьдесят, правда в основном женщины и дети. Мужчин было немного и они все стояли в передних рядах, настороженно смотря на пришлых. Похоже тут собралось все население "лагеря". Вожак подошел к стоящему впереди всех старцу, поклонился ему, потом склонился к его уху и что-то прошептал - видно поделился информацией. Тот отдал сыну какие-то распоряжения, после чего обратился к гостям.
   - Мы рады принять у себя уставших путников. Добрый гость - благо дому и всему роду. Отведайте с нами мяса и выпейте кара?ги. Мы из племени варда?н, род Аро?га Старого. Меня называют Лудом, а сына моего Ара?хом кличут. А из какого вы рода-племени и как вас называют родичи?
   - Мы русские, из города. Никак к себе на станцию выйти не можем, заплутали в лесу. А зовут меня Олегом, его Максом, и его Андреем.
   После некоторого молчания старый вождь проговорил задумчиво:
   - Наши охотники далеко за дичью ходят, да и менять шкуры на оружие и разную мелочь также к соседям ходят, но ни такого племени, ни земли "Станция" не слыхали. Видно вы и в самом деле издалека, поэтому и не знаете наши леса.
   "Вот это приплыли! - мысленно присвистнул Олег, пытаясь переварить услышанное. - Они здесь чё, мухоморов объелись что-ли?!". Макс, сдерживая Андрея, готового взорваться от негодования, и потирая лоб от напряжения, сказал:
   - Да, уважаемый Луд, мы на самом деле издалека и хотели бы выйти к большому селению. И будем очень благодарны вам за помощь.
   - Что ж, я дам вам завтра провожатого, он проводит вас до дарвенских владений. Там много селений и до града Белогоча вы дорогу легко найдете. А сейчас прошу к столу в мой дом. Скоро закат, а дела лучше с утренней зарей решать. - и старик направился в толпу, давая всем понять, что пора расходиться. Родовичи расступились, пропуская путников, и с крайней неохотой побрели по землянкам, видно не часто здесь гости бывают.
   Вскоре друзья в сопровождении Луда и его сына подошли к большой полуземлянке, которая имела почти квадратную форму. Та ее часть, что выступала над землей, была невысокой, в длину стены имели около четырех метров и венчались крышей, выложенной еловыми ветвями. Внутрь вела маленькая лестница. Первым спустился старик, потом парни, а уж следом за ними его сын. В распахнутую дверь повеяло мясным ароматом, напомнившим путникам, насколько они проголодались. Внутри их встретили две молодые девушки в рубахах и юбках поверх них. У одной из них на голове был повязан платок ("наверное это жена молодого вождя". - подумал Олег), а у другой светлые волосы были распущены и спадали до пояса, лишь тонкая тесемка вокруг головы не давала им разлететься по своему усмотрению. Сама землянка была выложена из толстых бревен, а пол выстелен тонкими жердями, плотно подогнанными друг к другу. Часть помещения отгораживалась висящей шкурой медведя, по всей видимости для молодых. В другом углу располагалась глиняная печь, больше похожая на восточный тандыр. Вдоль стен стояли лавки, а по середине стол, на котором уже были расставлены глиняные плошки с деревянными ложками внутри.
   - Проходите к столу, дорогие гости. Чем богаты, тем и рады. - пригласил их старый Луд. - А это хозяюшки наши: моя невестка и дочка.
   Парни поклонились смутившимся девушкам, смотревшим на них как на неведомые существа. Но свое дело они знали: только вошедшие сели за стол, как они тут же поставили перед ними горшок с супом и кувшины с водой и, судя по запаху, с медовухой. Подали и чашки. Луд зачерпнул ложкой из горшка кусочек мяса и бросил его за печь, туда же плесканул из кувшина. После этого старшая из девушек разлила всем по плошкам суп, а младшая вина.
   - Да будет с нами Корс и Арог Старый. - произнес Луд, подавая тем самым команду к началу ужина. Суп был вкусным, наваристым. И только чувство собственного достоинства не позволяло друзьям накинуться на еду подобно голодным волкам. Луд дождался, когда все утолят первое чувство голода, и поднял чашку с кара?гой-медовухой. Мудро. К сожалению чаще делается наоборот.
   - Будьте здоровы, гости.
   - И вам здоровья и удачи вашему роду. - ответил Олег.
   Старик довольно кивнул и выпил из чашки. Все остальные, включая и гостей, последовали его примеру. Карага была душистой и совсем не крепкой, легким теплом разлившись внутри.
   Когда все закончили с супом, был подан десерт: лесные ягоды и орехи.
   - А скажите, в Белогоче кто живет? - спросил Олег, мелкими глотками отпивая медовуху.
   - Как кто? Князь с дружиной и своим окружением, ну и посадские конечно. - удивленно пояснил Луд. Арах смотрел на пришлых, как на сумасшедших. "Так, князь, посадские, племена какие-то неизвестные. - отметил про себя Олег. - Час от часу не легче. Куда мы вообще попали?". Вдруг за шкурой что-то зашуршало, и он резко обернулся.
   - Это Дуг, сын мой. Ему пять лет всего, так что он уже спит. - с улыбкой пояснил Арах. - Агу?ра, пойди, посмотри, как он там?
   Жена Араха встала и ушла за перегородку, откуда донесся ее ласковый шепот.
   - Лу?нга, доченька, постели гостям. Они, наверное, устали с дороги, да и нам пора ложиться.
   - Спасибо вам большое. Мы выйдем, проветримся перед сном.
   Старик кивнул, и друзья вышли наружу.
   Не далеко от землянки лежало бревно, вот на него парни и уселись. Минуты две они хранили полное молчание, потом первым заговорил Олег.
   - Ну что скажете?
   - Да ничего! Дурдом тут полнейший, вот чего! - не выдержал Андрей. - Дикари какие-то, луки, копья... "Психушка на курорте" короче. И вообще, я курить хочу!
   - Обойдешься. Если совсем худо, можешь травки пожевать, авось полегчает. Скажи спасибо, что поесть дали.
   Андрей был готов сожрать Олега вместе с берцами, глаза его так и пылали.
   - Мне кажется, что мы находимся не у себя. - тихим голосом произнес Макс, ковыряя веткой землю.
   - Не понял! В каком смысле, не у себя? - уставился на него Андрей, тут же забыв про Олега.
   - В самом прямом. В наших местах таких точно нет, да и в ближайших областях тоже. Ты слышал о переходах во времени?
   - Во времени? Ты чё, хочешь сказать, что мы перенеслись в другие времена? Ты чё, звезданулся?
   Олег смотрел на друзей и по его телу начали ползти мурашки. Хоть это и казалось полным абсурдом, но уж слишком многое подтверждало слова Макса.
   - И в каком же веке мы оказались? - все еще отказываясь в это верить, с иронией спросил он.
   - В каком угодно, начиная с седьмого и заканчивая одиннадцатым веком. И где именно - тоже не разберешь. Я таких племен не знаю. Одно ясно - это Европа или приграничье с Азией. Внешне - вообще древнерусское племя.
   - Не..., Андрюха прав, это полный дурдом. Машина времени, перенесение душ, путешествие по мирам - да шибануться можно. Что у нас там еще на подходе? Бермудский треугольник? Путешествия в другие измере... - Олег застыл на полуслове.
   - Похоже ты прав. - понял его Макс. - Тогда все более-менее объясняется.
   - Что объясняется? Что?... Мужики, вы хотите сказать, что мы попали в другое измерение? - на Андрея было жалко смотреть. Олег с Максом пожали плечами. Что тут скажешь? Андрей растерянно смотрел на них, отказываясь верить в происходящее. Они и сами были не прочь к нему присоединиться. Наконец до него стала доходить реальность ситуации.
   - Это вы все хотели попасть в прошлое, приключения им подавай, видите ли. Вот, радуйтесь, сбылась мечта идиотов! - Андрей был злой как собака.
   - В другой век, это не в другое измерение. - буркнул Макс. - Так что не ори. Лучше подумай, каким ветром нас сюда занесло?
   - Каким? А откуда этот чертов состав взялся? Как будто специально притормозил.
   - Может быть, может быть... - Олег перебирал в памяти все необычное за этот (или тот?) день. - Но мне больше покоя не дает пещера: знак этот необычный, молния неизвестно откуда.
   - Эта пещера у меня тоже из головы не выходит. - согласился с ним Макс. - А самое плохое это то, что мы не знаем как вернуться обратно.
   - То есть мы будем жить в шкурах и лазить по деревьям?! - вмешался Андрей.
   - Если хочешь лазить, то пожалуйста. Но предупреждаю сразу: бананов здесь нет. - Олег знал, что если его не оборвать, то его возмущениям не будет конца. - А жить везде можно, главное с головой и без паники.
   - Слушай, Олег. - перебил его Макс. - А ты заметил, что мы стали понимать их язык. Не подскажешь, откуда сей талант к языкам взялся?
   - Я тебе что, справочное бюро что-ли, или телеклуб "Что? Где? Когда?"? Я сам ничего не понимаю. Ладно, все, хорош! Айда спать. Утром во всем разберемся. В столицу идти надо, как его там, в Белогоч. Может, какого-нибудь шамана встретим, или еще кого поумней.
   Не успели парни подняться с бревна, как из землянки вышла Лунга, дочь Луда.
   - А девочка ничего. - тихо произнес Андрей. Ты прав, в конце концов и здесь жить можно.
   - Бабник, одно слово.
   Девушка и в самом деле была симпатичной. Невысокого роста, стройная, (юбку-поневу она сняла, а рубаха хоть и была свободной до пят, все-таки позволяла судить об очертаниях фигуры), симпатичное кругленькое, совсем еще юное личико, а главное озорные лучистые глаза.
   - Может, вы умыться перед сном хотите? - подошла она к ним.
   - С удовольствием. А вот если бы еще полностью помыться... - лукаво улыбнулся Андрей и тут же получил от Олега по спине.
   - Тут есть недалеко небольшая речка, там все купаются. Но ночью нельзя, русалка может утащить. - смеясь ответила Лунга.
   - Такая же красивая и веселая как ты? - продолжал подбивать клинья Андрей, не обращая на Олега никакого внимания.
   - Так вам принести воды? - смущенно спросила Лунга, уходя от ответа.
   - Неси, неси, уважь гостей. - в дверях стоял Арах.
   Лунга полила всем из кувшина, и парни отправились спать. День выдался не из легких, и не мешало отдохнуть. На лавках уже были постелены медвежьи шкуры, скинув куртки и берцы, парни с удовольствием откинулись в мягкий мех. В голове Олега был полный сумбур. Как они здесь оказались? Почему именно они и зачем? Просто так ничего не бывает, и если их сюда принесло, значит с какой-то целью. Но с какой и на сколько? Так, погостить, сделать свои делишки и все, или насовсем? Вопросов много, ответов ноль или вернее один: "не знаю". Сам лично, Олег особо не жалел о случившемся. Он давно вырвался из дома, еще в шестнадцать лет, и его там ничего не держало. Да и приелось ему все, надоело жить одной и той же жизнью изо дня в день. А здесь..., здесь пока неясно. "Ладно, поживем-увидим". - подумал Олег.
   Но тут ход его размышлений неожиданно прервали раздавшиеся крики. Они еще были далеко, но уже волной подкатывали к жилищу Луда. Стали слышны лязг и удары. Олег молниеносно обулся и надевал уже куртку, когда на пороге возник Арах, выскочивший быстрее всех.
   - Шуру?сы! - крикнул он, держа в руках саблю, и тут же исчез в темноте. То, что это были враги, догадаться было не сложно, и друзья мгновенно оказались снаружи. В первый момент они разглядели только огонь факелов и тени людей. Кругом слышались крики, стоны - драка была, похоже, в самом разгаре. Где-то впереди занялось огнем какое-то строение и пламя осветило середину селения. В кучке дерущихся, в самой ее гуще, Арах рубился с кем-то на саблях. Быстро оценив обстановку, парни сообразили, что "свои" (уже бесспорно "свои") были раздеты по пояс, видно в чем успели выбежать. Шурусы были в меховых безрукавках, на голове волосы заплетены в косу.
   - Эх, "ствол" бы сюда. - мечтательно произнес Олег. - Черт! Ладно, погнали ребята! - и парни бросились к Араху, в самую гущу. Олег увидел как один из нападавших занес руку с саблей, чтобы с размаху опустить ее на молодого парнишку из селян. Не раздумывая, оттолкнув парня, он поставил блок левой рукой и, перехватывая руку с саблей, правой нанес короткий прямой удар в лицо. Шурус закинулся назад, Олег потянул его за руку на себя и, помогая правой, со всей силы ударил ее о свою ногу. Раздался крик и сабля выпала из руки шуруса. Олег тут же подхватил ее и вовремя: прямо на него опускалась чья-то сабля. Подставив свою, он постарался отвести удар, как вдруг нападавший с разбитой головой стал падать на бок, а рядом, с горящими глазами и невесть откуда взявшимся каменным топором, стоял Андрей. Макс, орудуя саблей, прорывался к Араху. Олег вскочил на ноги и бросился на помощь. Друзья рубили налево и направо, а там где не доставали сабли, пускали в ход ноги. Вот где пригодились тренировки.
   Вскоре они бились плечом к плечу с сыном старейшины, еще двое селян сражались рядом. Кипели стычки и в других местах.
   - Их около полусотни. Надо прорываться к остальным. - увидев подмогу, со вздохом облегчения прокричал Арах, стараясь перекрыть шум драки.
   "Хотелось бы, только куда?" - подумал Олег. Мужчин в селении всего-то было десятка полтора-два, часть наверно погибла сразу же, не успев принять бой. Так что с бойцами не густо.
   - А ну, наляжем! - призывно проорал Олег и парни усилили натиск. С непривычки рука стала уставать рубить и отражать удары. Тут над самым его ухом просвистело короткое копье. Не успел Олег повернуть голову в сторону обидчика, как пролетела стрела, но уже в обратном направлении. "Хорош обмен любезностями, так и без ушей оставят" - пронеслось в его голове. Повернувшись теперь в прежнем направлении, Олег увидел знакомого паренька, стоящего на одном колене и натягивающем лук. "Ну что ж, следи за тылами, приятель, а я прикрою". - он с силой ударил рукоятью сабли в бок, по виску стоящего рядом шуруса. Полоснув клинком обмякшее, падающее тело, Олег встал так, чтобы к пареньку нельзя было подойти. Какой-то здоровяк кинулся было на него, но обрушившиеся сверху сабли Макса и Араха разрубили шуруса почти до плеч.
   Метрах в двадцати шел ожесточенный бой и парни ринулись туда, благо сопротивление им оказывать было уже некому.
   - Агура-а!!! - вдруг закричал Арах и как тигр бросился в кучу дерущихся. В самом деле, внутри круга были видны женщины и слышались детские крики. В мгновение ока парни оказались там и ударили в тыл нападавшим. Те не выдержали натиска и расступились. В центре круга, прижавшись друг к другу, стояли три молодых женщины и четверо ребятишек от трех до десяти лет. Сражались лишь весь в крови старый Луд, трое мужчин, два подростка лет тринадцати-четырнадцати и, с кинжалами в руках, Лунга с Агурой - они скорее были на подхвате. Да, попади к таким, мало не покажется. Огонь-девки. Они, даже умирая, в горло вцепятся.
   В общем, подмога была как нельзя, кстати, хотя и не многочисленной: Арах, Олег, Андрей, Макс, все тот же паренек и еще один селянин лет тридцати.
   - В круг, все вкруг, плечом к плечу! - скомандовал Арах и мужчины образовали большой круг с женщинами и детьми в центре. Со всех сторон к ним сбегались длинокосые воины в меховых безрукавках. По всей видимости в живых больше никого не осталось. Считать шурусов времени не было, но человек двадцать пять их собралось. Увидев валяющееся короткое копье, Олег присел и встретил им первого шуруса. Макс сражался саблей и кинжалом в другой руке, рядом рычал Андрей, размахивая топором. На Олега насели двое. Уйдя в сторону, он пропустил одного и ударил его по спине. Второго подрубил Андрюха - "железный дровосек" был сегодня в ударе. Рядом, хрипя, упал селянин - из шеи с боку хлестала кровь. Вот уже Лунга с Агурой уволокли Луда, он вырывался, но силы покидали его. Ряды селян редели.
   - Сколько же этих шурусов? - устало спросил Макс, получив короткую передышку.
   - А черт их знает! - отозвался Андрей. - На их похоронах посчитаем.
   Какой-то искусный воин срубил еще одного селянина. Давешний парнишка встал ему на пути, но упал от удара в грудь. Олег не успел подскочить, как четырнадцатилетний подросток ринулся на шуруса, пытаясь достать его копьем. Но тот увернулся и нанес удар ножом в горло.
   - Убью, тварь! - взревел Олег и, подхватив левой рукой саблю из рук раненного в грудь паренька, кинулся на него. Он увертывался от ударов шуруса и наносил их в ответ сам, но тот был гораздо сильнее. Его звериный ухмыляющийся оскал застыл на лице как маска. Взбешенный Олег поднырнул под очередной рубящий удар и, выпустив из рук саблю, ткнул пальцами ему в глаза, с силой вдавив их внутрь. Шурус взвыл как раненый зверь. Обогнув его и взявшись обеими руками за голову, Олег свернул ему шею.
   Шурусы несли потери и, несмотря на малочисленность защитников, Матушка Победа отдавала предпочтение именно последним. Нужен был еще один рывок и все, но сил хватало только на то, чтобы держать сабли в руках и отражать ими удары. О каком-либо наступлении не хотелось даже думать. Но это был шанс закончить все быстрее, а значит...
   - Андрюх, Макс, поднажмем! - заорал Олег, вламываясь в ряды шурусов. Он вкладывал в удары всю свою злость - за убитых женщин и детей, за все нервотрепки, выпавшие за этот день, за то кровавое "радушие", которым их встретил новый мир. А рядом, с таким же остервенением и яростью, рубились Андрей и Макс, рубился Арах. Он сражался за свой род, за тех, кто пал в этом бою, и за тех предков, кто пал, защищая свою землю, когда его еще не было на этом свете.
   Круг осаждающих был разорван и теперь шурусы сбивались в кучу, стараясь прорваться к лесу.
   - Не дайте этим уродам уйти! - крикнул Андрей, пытаясь перекрыть им дорогу, свой тяжелый топор он сменил на более легкую саблю. Макс, поняв его задумку, кинулся на другой фланг. Шурусы были зажаты в кольцо и, через несколько минут, бой закончился. Но никакой радости от победы не было, наоборот, навалилось ощущение неимоверной усталости чувство отрешенности. Убедившись, что врагов больше нет, парни молча направились к своим. В живых остались немногие. Лунга и Агура промывали рану на груди геройского паренька. Тот скрипел зубами и пытался подняться, но Лунга крепко держала его за плечи. Луд сидел около землянки, облокотившись на нее спиной. Одна из женщин пыталась смыть кровь с его лица, но он лишь раздраженно отмахивался. Две другие женщины успокаивали детей, у одной из них кровавой тряпицей была перехвачена рука чуть выше локтя - видно все-таки зацепил кто-то. Тут же сидел и один из селян, держась за ногу, из которой из под повязки сочилась кровь. Недалеко от землянки, осматривая все вокруг, шли вооруженные саблями селянин с подростком.
   - Папка! - подбежал к Араху светловолосый мальчуган. - Папка, деда ранили.
   - Как ты, отец? - спросил присевший рядом с Лудом Арах, прижимая к себе сына.
   - Да живой я, живой. - хрипло ответил Луд. - Лучше пойдите, поищите, может кто еще живой остался.
   - Хорошо, отец. - ответил Арах, кивком головы предлагая парням присоединиться к нему.
   Они молча шли по селению, прислушиваясь к каждому звуку. Арах освещал факелом дорогу, хотя от горящих костров и так было видно как днем. Зрелище было страшным. Кругом трупы, кровь, искромсанные тела. Шурусы не пощадили никого, даже детей. Некоторые землянки превратились в кострища, полыхая из земли подобно кратеру вулкана. Около дальних землянок мертвых шурусов не было вовсе: видно сюда и пришелся их первый удар, и никто из селян не успел оказать сопротивления. Вдруг возле одной из землянок послышалось слабое поскуливание.
   - Ребенок! - и все бросились туда.
   Обняв мать за шею, на полу сидел малыш лет четырех и поскуливал как щенок - на плач видно уже не было сил. Женщина была мертва, под лопаткой торчала рукоятка ножа. Скорее всего, она загородила собой дитя и тем самым спасла ему жизнь, отдав за это свою. Вот она, материнская доля!
   Олег взял ребенка на руки и прижал его к своей груди, отдав сабли Максу. Малыш обхватил своего спасителя ручонками за шею и, уткнувшись в плечо, почти беззвучно заплакал. Его маленькое тельце колотилось от плача, и Олег не мог найти слова, чтобы его успокоить, только все крепче прижимал к груди. В горле стоял ком, а на глаза навернулись слезы. Его душили слезы отчаяния и беспомощности: он не мог помочь малышу в его горе, не мог вернуть ему ни мать, ни отца. Понурив головы, парни отправились дальше, продолжая свой жуткий обход. Возле одной из землянок, ударом копья, к березе был прибит молодой селянин. В опущенной руке он мертвой хваткой продолжал держать топор, не расставаясь с ним и после смерти. У его ног валялось двое шурусов с размозженными головами. Дорогую плату взял парень за свою жизнь. Рядом лежала девушка. Арах наклонился к ней и тронул за плечо, послышался тихий стон. Он приподнял селянку за плечи, ее голова безвольно откинулась назад. Волосы девушки слиплись от крови, скорее всего ее задели в пылу драки по голове или же ударили плашмя. Передав факел и саблю Андрею, Арах взял девушку на руки. В это время к ним подошли мужчина с подростком.
   - В живых никого. - ответил мужчина на немой вопрос Араха. - Там была жестокая сеча, полегли все.
   Не проронив больше ни слова, мужчины пошли к остальным. Женщины тут же склонились над девушкой, опущенной Арахом на траву, Агура взяла у Олега мальчика.
   - Это Вента. - глядя на девушку, сказала она и, переключив внимание на мальчика, тут же добавила: - А его мать где? Ясно...
   Все было понятно без слов.
   - Что с парнем? - спросил Олег Лунгу, наклонившись к ней.
   - Вада?р? Рана не глубокая, вскользь. Будет жить.
   - Отчаянный парень.
   Выпрямившись, Олег пошел в сторону, к стоящей в метрах десяти березе. Его мутило, к горлу подкатывался неприятный ком. Дойдя, пошатываясь, до березы, он прислонился к ней спиной и сполз на землю. Рядом пристроились Макс и Андрей. Олег закрыл глаза, но стало только хуже. Перед глазами проплыли развороченные головы, окровавленные культи рук, пацан с растерянными глазами и хлещущей из горла кровью, здоровый шурус с пустыми кровавыми глазницами и перекошенным от ужаса лицом... он успел отползти шага на два, как его вывернуло всего на изнанку. С большим трудом Олег смог вернуться к березе и принять сидячее положение. Макс тоже вытирал рукавом рот и сплевывал в сторону, его постигла та же участь. Андрей хоть и держался, но смотреть на него было страшно: взгляд мутный, лицо осунулось еще больше.
   Почувствовав на себе взгляд, Олег с трудом поднял голову. Перед ними стоял Арах, в его глазах восхищение и участие одновременно.
   - Вы волчевои?!
   - Чего?! Сам ты волчара! - раздраженно ответил Андрей и, обхватив голову руками, стал раскачиваться из стороны в сторону.
   - Просто мне отец рассказывал, - растерянно начал Арах, - что есть воины - волчевои, которые дерутся как одержимые, как загнанный матерый волк. Они не знают ни страха, ни боли, наводя ужас на врагов. Но после они падают в изнеможении, становясь беспомощными, как младенцы.
   "Похоже он принял нас за берсерков" - подумал Олег. В другое время он бы гордился этим, но не сейчас.
   - Ты ошибаешься Арах, мы не волчевои. - устало произнес он. - Просто это был наш первый настоящий бой, и это ужасно.
   Кажется, появись здесь сам Корс, и то он не произвел бы на Араха такого впечатления, как сказанные гостем слова.
   - Я знаю, что такое первый бой и первый убитый тобой враг. - произнес незаметно подошедший Луд, опиравшийся на плечо подростка. - В пылу сечи некогда думать об этом, но после хочется выть и скулить от ужаса. Чаще всего нам приходится это испытать вот в таком возрасте. - и Луд похлопал подростка по плечу. - Я вижу и понимаю вашу боль, но я видел и другое. Лучше вас воинов в этом бою не было. Даже мой Арах с трудом поспевал за вами. Только благодаря вам мы смогли выстоять, и род Старого Арога не иссяк на корню. Поэтому и трудно поверить в ваши слова. Но у меня нет причин не верить вам и выпытывать, волчевои вы или нет, и откуда пришли. Сам Корс привел вас в мой дом и не мне пытать вопросами его воинов. Вы - самые дорогие гости нашего рода, и все что наше, то ваше.
   "Похоже они и в правду принимают нас за божьих воинов. - пронеслось в голове Олега. - А если рассказать им всю правду, то они еще больше в этом уверуются".
   - Спасибо за добрые слова, отец, но все что нам нужно сейчас, так это ледяной воды. - Олег назвал старейшину отцом из вежливости, но на старика и его сына это произвело большое впечатление. Кажется, для них это была большая честь.
   - Пойдемте в дом, дети. - тихо произнес Луд. - Там вы утолите жажду, умоетесь. А после вы сможете омыть свои раны в Рожке.
   "Раны?" -удивился Олег и только сейчас почувствовал боль в плече и огонь на щеке. Но на парнях было столько крови, что разобрать, где их, а где чужая, было невозможно. Поднявшись, они пошли к горящему костру возле так и неудавшегося ночлега.
   - Мы нагрели воды, так что можете умыться и промыть раны, а я перевяжу их. - Лунга выглядела очень уставшей. Но держалась молодцом.
   - Спасибо, красавица. Но нам бы вначале холодной воды, а уж потом горячей.
   Лунга кивнула головой и отошла к костру. Через мгновение она вернулась с селянином, который нес деревянную бадью, похожую на ведро, полную воды. В руках у Лунги был ковш и полотенце. Зачерпнув воды, она протянула ковш Олегу, тот отступил на шаг в сторону, показывая рукой на Андрея с Максом.
   - Пей, вежливый ты наш, не тяни душу. - с усмешкой проговорил Андрей.
   Дважды Олег ждать не стал и с жадностью припал губами к ковшу. Вода была холодная, приятная, сразу стало легче. Остатки воды он вылил на лицо. Конечно, лучше было бы головой в бочку, но и эта процедура помогла прийти в себя.
   - Спасибо, Лунга, ты просто спасительница.
   Смутившись. Девушка зачерпнула воды и подала Андрею. Тот принял ковш, коснувшись руками пальцев Лунги и на секунду задержав их, ласково улыбнулся ей. Покраснев, та дождалась, когда освободится ковшик, и подала его Максу.
   - Макс, полей. - Олег стащил с себя порванную куртку и майку. Оказалось, что он довольно легко отделался. Плечо просто было слегка порезано, да судя по всему, ссадина на щеке. Правда руки все в мелких царапинах и порезах, но это мелочи. Хорошенько умывшись и обтерев тело, он полил Максу, а затем Андрею. На удивление, все были целы, хотя шуточным тот бой явно не назовешь.
   Вадар, тот самый парнишка, что был ранен в грудь, смотрел на пришлых восхищенными глазами. "Кажется, пора раздавать автографы". - усмехнулся про себя Олег, но вслух сказал совсем другое.
   - Ты здорово дрался, приятель. - похлопал он его по плечу. - Настоящим воином будешь.
   - Стать бы таким же, как вы. - мечтательно произнес паренек, польщенный похвалой.
   "Чудак, нашел на кого равняться". - снова усмехнулся Олег, стараясь не показать вида.
   - Не переживай, придет время, он к тебе еще в ученики проситься будет. - улыбаясь, сказал Андрей Вадару, кивая на Олега.
   Вокруг раздался сдержанный смех. Парнишка не знал, куда деться от смущения.
   Наконец все сели к костру.
   - Что будем делать, отец? - спросил Арах. - Нас осталось очень мало.
   - Да, ты прав. - слова давались старому Луду с трудом. - Если шурусы придут снова, мы уже не сможем выстоять.
   Воцарилась гнетущая тишина. Было видно, как тяжело Луду под взглядами родичей. Немного помолчав, он продолжил:
   - Плохо, когда приходиться уходить с земли предков, но мы должны сохранить род, чтобы потом наши дети или внуки смогли вернуться на исконные свои земли. Чера?к, глава рода Дрога Смелого, давно предлагал объединиться, ведь мы одного корня - вардане. Там нас примут, помогут отстроиться. Что скажете, родовичи?
   Вокруг раздались одобрительные возгласы.
   - Ну значит на том и порешили. Сейчас все, кто сможет подняться, примутся за работу. Надо сложить погребальный костер и уложить на него погибших родичей. Они пали, защищая свою землю, и их место в крие, в небесных владениях Корса. Да и шурусов надо огню предать, не гоже свою землю падалью засорять и чтоб неуспокоенные души по ней бродили.
   - Хорошо, отец. - Арах поднялся, а за ним потянулись и все остальные.
   Дров было много; разобрали некоторые землянки и скоро оба костра были готовы. Вот с телами пришлось повозиться. Женщин к этому делу не допустили, да парням и самим было жутко. Снова подкатывала тошнота. Работали больше на автомате. Однако вскоре и с этим управились. На всякий случай еще раз обошли поселение, чтобы никого ненароком не оставить. На горы тел было страшно смотреть. Пришлось вырубить несколько ближайших деревьев, чтобы огонь не перекинулся на них. К рассвету все было готово. Пока мужчины укладывали тела, женщины собрали пожитки, кое-какую утварь, а так же еду. Тринадцатилетний пацан собрал все сабли и копья - с железом здесь были сложности, поэтому оставлять оружие, добытое в бою, никто не собирался.
   - Перед тем, как зажечь костры и отправиться в путь, нужно сходить на капище, попросить у Корса защиты в дороге. - распорядился Луд.
   Капище находилось на окраине селения и представляло собой расчищенную поляну, в центре которой стояло деревянное изваяние. Корс был изображен в образе старого деда, довольно добродушной внешности. Чем-то он напоминал домового, только взгляд был не лукавым, а проницательным, острым и веяло от него какой-то неведомой мощью. В ногах у изваяния стояла выбитая из камня чаша, скорее всего для жертвоприношений, метрах в двух от нее имелось место для костра, о чем говорила оставшаяся зола. Вот и сейчас Арах быстро соорудил небольшой костерок и раздувал прихваченные с собой тлеющие угли. Луд высыпал в чашу зерна, похоже рожь, и полил карагой - не о каких кровавых жертвоприношениях здесь речи не велось. "Будем надеяться, что и у других так же". - подумал про себя Олег.
   - Добрый Корс. - начал Луд. - Прими от детей твоих скромный дар, отведай от стола нашего. Не гневайся на нас, что вынуждены покидать свои дома, свою землю. Ветра нам в свидетели, мы бились до последнего. Но мало нас нынче в живых ходит. Должны мы идти к братьям нашим, к таким же твоим детям. Прошу тебя, помоги в пути нам и не дай зарасти полям нашим, защити дома наши от зверья лесного и от люда лихого. А мы обещаем вернуться сюда. Клянемся!
   - Клянемся!!! - воскликнули все.
   Ветер зашумел кронами деревьев, как бы принимая клятву, и смолк. По телам друзей пробежала дрожь от волнения, и они также поклялись вернуться сюда вместе со всеми, только произнесли это тихо, почти шепотом.
   В задумчивости все побрели обратно в селение. Когда все было готово к дороге, Арах подпалил сначала костер с шурусами, а потом с варданами. Пламя охватило хворост. Языки огня лизнули сухие дрова и вскоре, костер полыхал вовсю, разгоняя последние ночные тени и освещая путь душам павших. Женщины и дети плакали украдкой. Прощаясь с близкими. Мужчины стояли молча, но казалось, что даже сквозь треск костра слышен скрип зубов. Мужчины плачут сердцем, но упрямые слезы застилали глаза. Макс, Олег и Андрей почти никого не знали, но их сердца обливались кровью, каково же было варданам, которые жили с погибшими бок о бок, делили с ними и труд, и радости. Вчера еще они с ними веселились, в шутку бранились, а сегодня смерть укрыла их своим покрывалом. Только тот кто прошел через это, поймет состояние оставшихся в живых.
   Вардане не стали дожидаться, когда прогорит костер и отправились в путь. Все могли передвигаться своими силами. Девушка, которую Арах принес на руках, пришла в себя. Рана на голове оказалась не серьезной. Вадар так же, несмотря на раны, шел сам, опираясь на копье, и даже саблю повесил на пояс. Рядом с ним хромал раненный в ногу селянин. Женщины с детьми шли в середине отряда, а замыкали его мужчина с подростком. Парни шли вместе с Арахом и его отцом во главе отряда. Вернее вел вардан Луд, опираясь на свой посох, Олег с Арахом несли оружие, сложенное на импровизированные носилки, а Макс с Андреем тащили запасы еды и питья, рассчитанные хотя бы на один привал, и кое-что из утвари.
   Селяне перешли в брод Рожку и теперь продолжали путь по неширокой лесной тропе. Уже рассвело и ласковое солнце проглядывало сквозь кроны деревьев. День обещал быть жарким.
   - А далеко идти до соседей? - поинтересовался Олег у Араха.
   - Нет, верст десять, не больше. - ответил тот. - К полудню придем, а может и раньше.
   - Послушайте, Луд, а часто шурусы нападают? - обратился к старейшине вардан Макс.
   - Когда как, ведь они этим и живут. То на путника нападут, то на торговых людей. А вот чтобы таким числом, да на весь - такое редко бывает. Последний раз пятнадцать лет назад они к нам наведывались.
   Старик замолчал, видно вспомнил те дни, а потом продолжил: - Тогда тоже страшная сеча была, очень много наших полегло. В том бою я и потерял свою семью: и жену, и детей старших. Только Арах с Лунгой уцелели, маленькие они были тогда, смогли спрятаться.
   - И что, некому этих уродов вышибить отсюда? - удивленно-негодующе спросил Андрей. - Собрались бы все вместе и прочистили им мозги!
   - Некому. - тяжело вздохнул Луд. - Веси раскиданы в десяти, а то и двадцати верстах друг от друга. Да и охотники мы, а не воины, только людей губить. Вот многие веси, как и соседняя, встали под руку князя, а толку... Границы княжества вольные, незащищенные. Пока гонец до ближайшей заставы добежит, пока с отрядом вернется, шурусов и след простыл. Сами видели, бой короткий. Опять только на себя и надейся.
   - Так не ждать надо, когда они нападут, а пойти с дружиной в их земли, разгромить к ядреной фене, в следующий раз побояться лезть.
   - Может быть и так, токмо нет у них своей земли, рыщут они по степи яко шакалы. Вот и ищи иголку в стоге сена.
   Возразить было нечего. "Похоже "печенеги" и здесь всех достали". - усмехнулся горько Олег. Но Андрей не унимался:
   - Тогда объединяться надо, селиться поближе друг к другу.
   - Может оно конечно и так, - вновь повторил старик, - только испокон веков жил каждый на земле своих предков и не след ее покидать. Да и не было бы если этой напасти, размножались бы и расширялись, и было бы до соседних весей не как сейчас, а по две-три версты всего лишь. Лес добрый, еды всем хватит. Хотя есть правда в твоих словах, воин.
   Часа через полтора сделали привал, раненным и детям был необходим отдых. Быстренько расстелили для них взятые с собой шкуры, а остальные сели кто на чем. Разложили вяленое мясо, ягоды, лепешки. Разводить костер не стали, да и есть особо ни кому не хотелось. Гораздо приятнее было просто развалиться на траве, вытянувшись во весь рост. Лес уже давно проснулся, весело щебеча на все голоса. Где-то рядышком постукивал дятел, не обращая на людей ни малейшего внимания. Вон белка прыгает с ветки на ветку, резко рванула вниз - наверное, уронила орешек, а может наоборот, увидела что-нибудь вкусненькое. Выбеги сейчас заяц, никто даже не удивился бы. Лес завораживал своей первозданностью.
   - Андрюх, не спи, а то замерзнешь. - бросил Олег.
   - Отвали, дай покемарить.
   Усталость и пережитое этой ночью давали о себе знать. Уж больно сурово встретил друзей этот мир, впору было подумать о любимом диванчике. И только мысль о том, что они смогли пригодиться, оказать помощь селянам и услышали в ответ спасибо (что в милиции слышишь крайне редко), согревала душу и разгоняла мрачные думы. Ведь об этом когда-то они и мечтали.
   - Подымаемся, пора идти, у Черака отдохнем. - вернул к насущному Луд. Он уже стоял, опираясь на посох, и готов был идти. Минуты через три все заняли свои места в цепочке.
   Второго привала варда?не делать не стали и к обеду уже подходили к веси Дрога Смелого. Первым, кого они встретили, были охотники. Увидев соседей, те приветливо замахали руками, и лишь подойдя поближе, догадались обо всем без объяснений.
   - Видно, дорогую цену заплатили шурусы за свое вероломство. - произнес один из охотников, глядя на носилки с оружием.
   - Да только и нам эта встреча дорого стоила.
   - Вижу. - вздохнул тот же охотник. - Эй, Са?рва, беги в весь, обскажи все Чераку, пусть встречают. - приказал он одному из своих. - А это кто с тобой, Луд? - показывая на новеньких, спросил он же.
   - Эти доблестные воины - мои дети! - с чувством произнес старик. А уж своих детей он в обиду никому не даст.
   Охотник ошарашено посмотрел на луда, растеряно кивнул головой и, повернувшись к своим, пробормотал: - Возьмите у них ношу, видите, люди устали.
   Расправив затекшие плечи, парни пошли вслед за охотниками, с немалым удивлением посматривая в сторону Луда.
   Минут через пятнадцать отряд уже подходил к частоколу, где арожичей ждали сбежавшиеся отовсюду братья вардане. Впереди всех стоял худощавый седой старец с посохом. Вот только взгляд у него, в отличие от Луда, был тяжелый: острый, пронзительный. Такой умеет себе подчинять. Хотя эмоции все же читались. Видно было, что он по настоящему сопереживает постигшей соседей беде и готов принять их как самый радушный хозяин.
   - Рад вас видеть, арожичи, и тебя, дорогой Луд. Наш дом - ваш дом. Места всем хватит.
   - Спасибо на добром слове, Черак.
   Старики обнялись, как старые друзья. Да и остальной народ повалил обниматься, расспрашивать про битву; кое-кого уже утащили к себе в землянку. Вардане обоих селений часто общались между собой: встречались на охоте, иногда кое-чем обменивались. Вскоре на своеобразной "площади", которая являлась центром селения, осталось только семейство Луда, включая Андрея, Макса и Олега. Да еще семнадцатилетний Вадар растерянно слушал приглашения селян, явно собирался что-то сказать, но не решался.
   - Ты чего, Вадар? Растерялся? - улыбнувшись, спросил Олег.
   - Я...я..., а можно мне с вами? - испуганно пробормотал тот и, словно предчувствуя отказ, скороговоркой добавил: - Сейчас тепло, я могу и под небом спать, мне лавки не надо.
   Все немного опешили и растерянно переглядывались. Олег смущенно пожал плечами. Ему нравился этот паренек, но он сам был, как и его друзья, в гостях. А на лавку и они не претендовали. Стоящая рядом с Вадаром Агура, смеясь, положила руку ему на плечо.
   - Ну вот, всех пристроили, а про главного героя забыли. - весело проговорил Черак. - Мне сказали, у тебя, Луд, теперь четверо сыновей? Вижу, набрехали, их пятеро оказывается. Не иначе как твои павшие дети вернулись. А может, поделишься, а то сам знаешь, мне Корс такого богатства не дал, один мучаюсь?
   - Все отдам, с себя последнее сниму, а вот детей даже после смерти своей никому не отдам. - вытирая влажные глаза ответил Луд.
   - Знаю, знаю. - поспешил сказать Черак. - Это я уж так, к слову. Старый я уже, и смерть уж не за горами, а кому все оставить, кому жизни родичей доверить - один Корс знает. Ну да ладно, об этом после поговорим, есть у меня кое-какие мыслишки. А сейчас прошу ко мне, а то совсем мальчонку замучили. Правда, Дуг?
   - Я сильный! - распрямив плечи, ответил малыш, отпуская руку матери.
   - Вылитый дед! - рассмеялся Черак.
   Полуземлянка старого Черака почти в два раза была больше лудовой. Вот только внутри она казалась совсем нежилой. Хоть женщины веси и помогали старейшине по хозяйству, но по настоящему женских рук явно не хватало. Кое-где на лавках лежали шкуры, печь не топлена. Одинокий стол со скамейками посередине, да пучки трав над дверью - вот и все убранство. Правда в дальнем углу что-то было сложено, но в глаза не бросалось.
   - Уж не обессудьте, одинокий я. - начал оправдываться хозяин. - Сейчас печь растопим, а еды и питья селяне принесут, не обидят.
   Вскоре очаг вовсю полыхал, поедая березовые поленья. Тепло растеклось во все стороны тонкими струйками, всполохи огня осветили жилище, придали ему жизни. Селяне принесли прямо в горшках ароматную похлебку, жареного мяса, каши, печеной рыбы, караги и что-то вроде компота. Запахи заполнили пространство, проникли внутрь тела, вызывая урчание в желудках. Только сейчас парни почувствовали как зверски хочется есть. Похлебка казалась просто божественной: густой, наваристой, с хорошими кусками нежного мяса, а главное, куча каких-то трав придала ей непередаваемый вкус и аромат. Одна была печаль - ложки слишком маленькие для такого супа. Остальное оказалось ни чуть, ни хуже первого.
   С чувством насыщения пришла и расслабленность, тепло разлилось по телу, тревога и напряжение потихонечку отпускали, уходили в сторону. Ужасы прошедшей ночи уже не ломились в голову. Не обдавали холодом и болью. Всех клонило ко сну. Дуг уже спал. Свернувшись калачиком на расстеленной возле печи шкуре.
   - Я вижу, добрый сон вам будет больше по нраву, чем дружеская беседа. Ложитесь, отдыхайте, вечером поговорим. Вон там, ближе к очагу, самая широкая лавка, там пусть Арах с Агурой ложатся, а остальные - где кому больше понравиться. А мы с Лудом пойдем, покалякаем, нам старикам есть о чем сказать друг дружке.
   Старики ушли, а остальные на ватных ногах добрались до лавок и сразу же провалились в глубокий спасительный сон.

* * *

   Луд с Чераком вышли из землянки и, не спеша, направились к тропинке, начинающейся меж двух землянок и уходящей к лесу.
   - Жаль, что вы раньше к нам не пришли. - начал разговор Черак. - Может, все и по-другому повернулось бы.
   - Может ты и прав, Черак, да только не легко с насиженного места уходить, покидать землю предков. Да и под другими мы не привыкли ходить.
   - Ты имеешь в виду князя? Так мы и не чувствуем себя под ним, ни с хорошей, ни с плохой стороны. Да, мы плотим малую дань: по весне шкурами, а по осени еще и медом. Вот и вся подать. Плохо еще, что парни, кто позадиристей, уходят счастья в княжеской дружине искать. Вот это и правда вред, мужские руки никогда лишними не были. - вздохнул Черак. - Но и добра особого тоже нет. В случае войны - да, князь со своим войском придет, оборонит. А если вот такой набег, как этот? До ближайшей веси, где дружина стоит, еще добежать надо, а пока они обратно придут, от нас одни косточки да головешки останутся. Вот такой расклад значит. Говорил я ихнему воеводе, чтобы поставили здесь заставу, да только земли эти окраинные, не до нас князю. Он вообще в другую сторону смотрит, ему все через Светлые горы перейти хочется. Раньше хоть вы с полудня защищали, а теперь самим придется оборону держать. Вот и весь сказ.
   Незаметно тропинка вывела их к реке. Медведка была крупнее Рожки. Если родную речку остатки арожичей перешли в брод, то Медведку они переходили по крепкому мосту. Под раскидистой ольхой на берегу реки расположилась умело сделанная скамеечка, на которую оба старика и присели.
   - Ты мне вот что скажи, дорогой Луд, кто эти вои в странной одежде? Ты их называешь сыновьями, но они явно пришли из другой земли. - Черак вопросительно взглянул на старого друга.
   Луд немного помолчав, задумчиво ответил: - Я сам не знаю, откуда они пришли. Пожалуй они и сами не могут на это ответить. Они пришли вечером, почти на ночь глядя, мы и расспросить-то толком не успели. Не покон гостей ночью пытать расспросами. Поэтому когда шурусы напали, я грешным делом подумал, что и они с ними. До сих пор срам берет за такие мысли. Токмо как увидал, как волчевоями врубились они в гущу врагов, так все сомнения как метлой смело. Зрил я, не токмо за себя они бились, а за нас, за детей и женщин наших воили, и страха они не ведали. И поверь мне, дружище Черак, если бы не они, никто бы до вас не дошел бы, одни души неуспокоенные по лесу бродили бы.
   Луд замолчал, воспоминания нахлынули на него ревущей волной. Кулаки сжались так, что даже морщинистые пальцы почти побелели, глаз нервно задергался. Он смотрел в лесную даль, раскинувшуюся за речкой, но что он там видел, известно одним богам.
   - А то, что они мои сыновья, так такими любой отец гордился бы. Я бы сам не решился так их назвать, да они первые меня отцом назвали. Может и случайно, да только теперь ни они, ни я в родстве не сомневаемся, только что обряда крови не проходили. Хотя с Арахом они в том бою не раз кровью слились. Да, мои сыновья снова ко мне вернулись, жаль, лада моя этого не дождалась, хотя она все видит из крия и радуется вместе со мной.
   - Ты прав, ей есть чему радоваться, а вот моя наверняка горюет. Она и умирая, горевала, что не успела родить наследничка. Так ее горемычную и забрала простуда молодой. А я так и не смог никого полюбить больше, нет никого краше моей милой. Ждет она меня в крие, не дождется. А я и рад бы к ней, да дела земные не пускают, держат и за руки, и за ноги. Некому род оставить, чтоб смог отцом для всех стать. Кто и был помозговитей, похрабрей - ушли к князю в дружину.
   Черак вздохнул тяжко и посмотрел в глаза Луду.
   - Хотел я вот о чем поговорить. Тебя, и род твой, все знают, уважают, и не думаю, чтобы кто воспротивился.
   - Да только и я не молод, ты меня всего на пару зим старше будешь. - деланно удивился Луд, воззрившись на друга.
   - Ты мне голову не морочь, знаешь ведь что не о тебе речь. Про Араха мыслю. Умом парень не обижен, а про доблесть его всяк знает. Ему быть головой обоих родов. Вот только чую не скоро это случиться. Не удержать тебе, Луд, своих сыновей подле себя. Не дает им покоя огонь в сердцах. Жаркий бой - вот их спутник и товарищ. Поверь мне, старому.
   - Я и сам это чувствую. Сердце кровью обливается, да только не имею я права удерживать их. У них своя дорога. Главное, чтобы они не забывали друг о друге и какого они роду-племени. Все-таки хочу я совершить обряд крови. Через два дня луна сменится, вот тогда и свершим.
   - Что ж, пусть так и будет. Боги сами все устроят.
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 2

  
  
   - Слушай, Макс, а где Андрюха? - оглядываясь, спросил Олег.
   - Да опять на Медведку убежал. Его от воды не оторвешь. Надоест - придет.
  
   Уже вечерело, селяне подтягивались с работ: кто с поля, кто из леса. Наши герои, как почетные гости, к работам не привлекались. Но без дела и они не сидели. Посмотрели, как пристроились арожичи, как дела у раненых, хотя это было излишне. Гостеприимные дрожичи относились к ним как к своим родным, как могли, старались им заменить павших родичей. Поэтому после недолгого обхода, парни направились в общинный дом, куда вчера свалили захваченное оружие. Дрожичи, как и арожичи, были охотниками, и поэтому боевое оружие, как правило, хранилось в общинном доме и раздавалось только в случае угрозы. Да и обычными рабочими топорами селяне владели лучше чем саблями. Но сегодня было сделано исключение и по просьбе Араха и остальных им было разрешено выбрать себе оружие из числа трофейного.
   Самым скромным оказался Вадар, хотя глаза мальчишки и горели от нетерпения. Но он уступил право выбора старшим, чего нельзя было сказать об Андрее.
   - Так, все в очередь, я первый.
   - А плохо тебе не станет?! Твоего топора здесь нет, так что шел бы ты отсюда. - Олег отпихнул в сторону Андрея, пропуская вперед Араха, который хоть и был на три года старше их, но не решался претендовать на лидерство.
   - Сам маши этой каменюгой, я тебе чё, Геракл что ли? Я им так намахался, что ложка из рук вываливается.
   - Тем более, дохлякам здесь делать нечего. - заметил Макс. - Иди с ложкой тренируйся.
   - Убью, гад! Ты меня не трожь. Я хоть и маленький, но злой. По стене размажу так, что год соскребать будут!
   - Угу. - отмахнулся Макс. - Еж - птица гордая, пока не пнешь, не полетит. - имея в виду Андрея, резюмировал он.
   Арах с Вадаром растерянно стояли, не зная как воспринимать происходящее. Черак с Лудом усмехались в бороды и покачивали головами: может поражались пришлым, а может вспоминали свою молодость - когда-то и они за острым словцом в карман не лазили. Однако перебранка закончилась очень быстро. Места, как и оружия, хватало всем, и каждый стал выбирать себе то, что было по нраву. Впрочем, не смотря на большое количество оружия, выбор был не велик - это были сабли, копья, ножи. Каждый из парней выбрал себе по сабле и ножу, и только Вадар взял себе еще и лук с колчаном. Вообще-то это были единственные целые колчан и лук. Видно их хозяин был убит еще до того, как успел им воспользоваться. Было странно, что шурусы, являясь кочевниками и разбойниками, не имели почти луков. А ведь он так был популярен у хазар и печенегов. Но видно у шурусов были свои вкусы. Что же касается сабель, то они, как и ножи, были грубой работы, с небольшим изгибом и, судя по ремням, носились за спиной. Ножи были с односторонним лезвием и довольно длинными - около тридцати-тридцати пяти сантиметров.
   Ножи тут же все повесили на пояса, а вот сабли, а так же лук и колчан, были отнесены в дом Черака. После этого все разошлись кто куда, и Андрей тут же слинял на речку. Вспомнили про него только тогда, когда в центре селения стали собираться родовичи. Кто-то рассказывал о своей охоте на кабана, тут же пошли в ход шутки, смешки. Как и в любой глуши, здесь остро ощущалась нехватка новостей и поэтому селяне были рады маломальскому событию. Что же касается прошлой ночи, то ее тактично обходили стороной. Нужно дать время арожичам придти в себя, а уж потом они сами все расскажут, приукрасив события и шутками и мистическими историями.
   Но это будет потом, а сейчас все слушали вернувшихся охотников и время от времени добродушно поддевали их, когда они уж слишком начинали преувеличивать. В этот момент и появился Андрей - мокрый, взъерошенный, с горящими глазами.
   - О! Андрюха. - первым увидел его Олег. - Ты откуда такой? За тобой что, приведение гонится?
   - Приведение..! - растягивая слово, проговорил Андрей и разъяренно добавил: - Тебе бы такое приведение. Предупреждать надо. Эта же мокрица хвостатая меня чуть не утопила. Развели тут, черт знает что!
   - Это ты про кого? - с удивлением спросил Макс.
   - Про кого? А ты сходи на речку, там и узнаешь. Плавает там одна, проститутка, блин, зеленая. "Иди ко мне, я тебя поцелую, обласкаю". Еле вырвался. За хвост ее, да об корягу, за такие ласки.
   - Не слишком ты вежлив с женским полом. - усмехнулся Олег. - А может, тебе привиделся хвост-то, а?
   - Привиделся?! Ну сходи, полюбезничай. Ох, как она будет рада! Ей как раз твои усы по душе придутся.
   - ты, паря, не серчай на нас. - вмешался Черак. - у нас каждый знает, как удобрить водяного и отвести о себя беду. Страшна встреча с русалкой. Игривая она, все думает, что и другие смогут под водой жить как она. Как же ты спасся от нее?
   - Так эта зараза - русалка? - обалдело переспросил Андрей. - Ну, приплыли! Тут еще и русалки водятся... - он, кажется, только сейчас осознал, что это произошло с ним, и наяву. - Да дура она, ваша русалка. Обняла она меня своими ручками и ну лезть целоваться: "Никого кроме меня не захочешь". Ну а у меня на этот счет свои взгляды. Я ей и киваю через плечо, мол, а эти крошки тоже такого же мнения. Она развернулась резко в ярости, а я деру; в гробу я видал такие ласки.
   Народ дружно засмеялся: парню и в самом деле повезло, легко отделался. Подождав, пока все успокоятся, Черак произнес:
   - Завтра ночью новая луна зародится, а утром мы соберемся на холме. Есть мне что сказать вам, родичи, да будет Корс мне в свидетели.
   Черак с Лудом пошли к землянке, да и другие селяне, обсуждая слова вождя побрели к себе. Олег, похлопывая Андрея по плечу, предложил тоже пойти к землянке. Пора было ужинать и они всей ватагой двинулись к жилищу Черака. Вдруг Андрей заметил за дубом Лунгу, медленно идущую в сторону соседней землянки.
   - Я сейчас, идите, на ужин успею.
   - Поосторожней с моей сестренкой. - весело улыбнулся Арах.
   - Да не боись, не обижу. Разговор у меня к ней есть.
   - Да я за тебя боюсь, это тебе не русалка, можешь и получить. Если что не так.
   - Спасибо за предупреждение... - догоняя Лунгу, отозвался Андрей. Парни зашагали одни, надеясь все узнать перед сном.
   Андрей догнал девушку и пошел рядом.
   - А ты чего не со всеми? - спросила Лунга, заметив того.
   - И без меня дойдут, а ты куда?
   - Тут недалеко березка есть, вот туда и иду. Место там красивое.
   - Тогда я с тобой, покажешь, что за березка.
   - А я думала, что после поцелуев русалки ты от всех девок шарахаться будешь? - озорно поглядывая, спросила Лунга.
   - Вот если б ты меня поцеловала, тогда бы точно от всех шарахался бы.
   - То есть я такая страшная, что после моего поцелуя можно бежать не оглядываясь?! - резко остановилась девушка, глядя на него изумленными глазами.
   - Да нет. - поспешил поправиться Андрей. - Просто по сравнению с твоим поцелуем остальные противней кислой ягоды будут.
   - А ты не попробовав - не хвастай! - хмыкнула Лунга, заливаясь румянцем.
   - Угу, попробуешь тут. Видал я, как ты ножом управляешься. Да и братец твой предупреждал...
   - Я, кажется, говорила ему, чтобы в мои дела не лез, не маленькая. - возмутилась девушка, и тут же игриво добавила: - А вообще он врать не станет, всегда знает, что говорит.
   - Вот-вот. Ну а пройтись хоть с тобой можно?
   - Иди, я же тебя не гоню. - мягко уступила Лунга, но своим видом давая понять, что это ничего не значит.
   Они подходили к окраине селения, землянки остались позади, а впереди, на небольшом пригорке, и в самом деле раскинула свои "кудри" стройная береза. Солнце еще не успело опуститься за лес, и дерево светилось своей белоснежной одежкой с черными полосками.
   - Нравишься ты мне. - задумчиво произнес Андрей, боясь посмотреть на спутницу.
   Глаза Лунги вспыхнули, и легкий румянец разлился по ее щекам. С мягкостью в голосе она ответила:
   - Нравиться могут многие, а любить нужно одну. - и с грустью добавила: - Нельзя верить воину. Вы разбередите девичьи сердца, а сами уходите. А нам что делать? - Последние слова Лунга произнесла, повернувшись к Андрею. Лицо ее было серьезным, а в глазах стояла печаль.
   - Может ты и права. - хрипло произнес Андрей, беря руки девушки в свои и нежно их сжимая, та не сопротивлялась. - Но и воину нужно чтобы его ждали, и было куда вернуться и ради кого.
   - А ты вернешься? - Лунга смотрела в глаза Андрея, ища ответ на свой вопрос. Тот запустил руку в густые волосы девушки и ласково притянул ее к себе. - Обязательно вернусь, моя красавица, обязательно.
   Лунга прижалась к Андрею всем телом и он нежно ее обнял. Девушку слегка трясло. Андрей прижался лицом к ее волосам и когда она подняла голову, их губы оказались рядом. Лунга не могла и не хотела уйти от поцелуя, ее руки обвили шею ставшего ей дорогим чужеземца, и их губы слились в жарком поцелуе.
   - Я...я... я люблю тебя! - жарко произнес Андрей, покрывая поцелуями губы, глаза, все лицо Лунги.
   - И я тебя люблю, мой чужеземец. - шептала она, гладя его волосы и отвечая на поцелуи. - Только нам надо идти, нас уже наверно ждут.
   - Пусть ждут. - прошептал Андрей. - Мне никто не нужен, кроме тебя.
   - Нет, мой любый, нам нужно идти. - и Лунга ловко выпорхнула из объятий Андрея. - Догоняй! - весело крикнула она уже на ходу.
  
   В доме Черака уже готовились садиться за стол. Агура возилась возле очага и Лунга сразу же направилась к ней. Вскоре все сели за стол, но никто не проронил ни слова в адрес Андрея и Лунги, хотя догадаться об их отношениях большого труда не стоило. Андрей сидел рассеянный до самого конца трапезы, Лунга же старалась занять себя любой работой. Подавала на стол, а как только все поели, она занялась мытьем посуды, отправив Агуру укладывать Дуга.
   Вскоре темнота поглотила селение. Кое-где еще маячил слабый огонек от лучины, но ночная тишина входила в свое царство и лишь неугомонные сверчки нарушали ее поступь.
   - Пора и нам ложиться. - прокряхтел Черак и затушил горящую лучину. Лишь слабый отблеск от тлеющих углей в очаге слегка освещал землянку.
  

* * *

   Утром, успев только позавтракать, Луд с Чераком засобирались на холм. От помощи молодежи те с усмешкой отказались - придете, мол, вместе со всеми. В ожидании сигнала сбора, парни отправились к реке. Медведка была довольно спокойной, не очень широкой, но глубокой. Чтобы зайти в воду, нужно пролезть через кустарник, почти сразу же уходя по пояс. Правда, некоторые прыгали с навеса, сделанного из длинных жердей, с него обычно селянки полоскали белье. Сейчас на берегу еще никого не было - взрослые, в ожидании сбора, занимались мелкой работой по хозяйству, а ребятишки не успели еще вырваться от мамок и оккупировать речку. Поэтому парни облюбовали сухое бревно недалеко от реки, слегка поеживаясь от утренней прохлады.
   - Олег, вы надолго здесь? - спросил Арах, бороздя тонкой веткой песок.
   - Не знаю. - задумчиво ответил тот. - Но вообще-то мы собирались к князю. Не век же нам здесь сидеть.
   - Это я понял. Я и сам к князю собираюсь.
   - Ты?! - удивленно уставились на пего парни, лишь только Вадар промолчал, как будто зная причину такого решения.
   Арах поднял голову и посмотрел на ребят, лицо его было серьезным и исполнено решимостью.
   - Я поклялся, что вернусь на землю своих предков и защищу ее от вражеских ног.
   - Ты думаешь, тебе князь так просто даст дружину, чтобы ты гонялся за призраками по степи? - усмехнулся Андрей. - Держи карман шире.
   - Андрей прав. - присоединился Макс. - Без защиты вам не выдержать, а на князя судя по всему, надеяться не приходится.
   - Да я и не надеюсь. - отмахнулся Арах. - Просто хочу в дружину напроситься, обучиться воинскому делу. Может смогу уговорить дрожичей, тех, кто раньше ушел, назад вернуться. Сами соберем оборону. Может кто и из соседних селений к нам переселится. Места всем хватит. - и немного помолчав, добавил: - Может и неправильно это, но другого пути нет.
   - Да. Другого пути нет. - Вадар яростно сжимал кулаки.
   - Что ж, пожалуй ты прав. - задумчиво проговорил Олег. - А как же семья: жена, ребенок? Да и отец старый?
   - Я думал об этом... Здесь им будет хорошо, а я за год обернусь, дольше и нельзя. Время нельзя упускать.
   - Значит тогда вместе и пойдем. - подытожил Олег. - Узнаем, что нам старейшины скажут, а потом поговорим с ними на эту тему.
   Андрей лишь тяжко вздохнул в ответ, остальные готовы были идти хоть сейчас. Они с улыбкой посмотрели на товарища.
   - Надо, Андрюх, надо! Хотя... если ты хочешь, то...
   - Отвали! - оборвал Олега на полуслове Андрей. - Вечно вы только о себе, блин, думаете!
   Раздавшийся крик из селения оборвал смех парней, всех звали на холм, где находилось капище дрожичей.
  
   Капище располагалось в другом конце селения и когда парни подошли к нему, там уже собрались оба рода. Селяне почти кольцом встали на холме, обступив родовое святилище с трех сторон. Род Дрога Смелого был более многочисленным, чем род Арога Старого, а с присоединением остатков арожичей стал еще многолюдней. Но места на холме хватало всем: и взрослым, и детям. Само же капище ни чем не отличалось от арожского: Корс стоял так же величественно и могущественно, строго взирая на своих детей, но готовый, казалось, улыбнуться в любой момент, как наверно и любой родитель. Рядом с Корсом, в выложенном камнями подобии очага уже горел огонь, тут же стояли Черак с Лудом. Родовичи перешептывались, выдвигали разные причины столь неожиданного сбора. В первый день новой, только что зарождавшейся, луны свободные от работ селяне всегда собирались на капище, чтобы принести жертву Корсу. Но этот день будет только завтра. А что же сегодня? Нет, наверно это все из-за арожичей. Но они же нам родня, чего тут обсуждать? А может из-за тех троих, так странно одетых, что пришли с арожичами? Про них уже легенды ходят. Да что голову ломать-то, вон Черак уже говорить собрался, сейчас все и узнаем.
   - Родичи! - Черак умышленно не назвал собравшихся дрожичами, как это было раньше. Не следует обижать арожичей, тем более что им теперь вместе жить. - Я собрал вас сегодня по очень важному делу. Но прежде чем я начну, обратим наши сердца к Доброму Корсу и принесем ему наши дары.
   - Правильно! Мы никогда не оставляли Корса без даров.
   - Правда! Корсу не за что на нас сердчать. Но почему именно сегодня? Первый день нового месяца будет завтра.
   Селяне явно были в недоумении - что может решить один день? Ведь никаких вестей ни от князя, ни от других родов и племен не было.
   Черак грозно взглянул на своих родичей.
   - Мы собрались здесь, а значит, первым делом отдадим должное Корсу и щурам нашим. И пока мы этого не сделаем, я не произнесу ни слова о причине сбора.
   Тут же воцарилась тишина. Не то чтобы Черака боялись, его очень уважали и знали, что от своих слов он не откажется. Как сказал, так и сделает. Не зря он уже много десятков лет стоит во главе их рода, многие помнят его старейшиной с самого своего рождения. И никто не сможет вспомнить хотя бы одного случая, когда бы Черак поступился своей совестью и решил дело не по старине, не по правде. Может, и было кому его решение не по душе, но проходило время, и они понимали его правоту. Дрожичи гордились своим старейшиной, но годы уходили, так же как уходили отпущенные Чераку годы его жизни. Нет уже в нем его былой силы, и недуги стали подбираться к его телу. Сколько он еще выдержит, и кто его заменит? И есть ли вообще ему замена!?
   Между тем Черак и Луд подошли к деревянному изваянию Корса и высыпали в жертвенную чашу у его ног рожь и полили ее карагой. Немного караги плеснули и в огонь. Тот сначала недовольно зашипел, а потом, как будто распробовав угощение, взвился с новой силой.
   - Добрый Корс! - обратился к идолу Черак. - Прими от детей твоих сей дар и будь нам защитой и опорой.
   Черак еще немного постоял перед идолом и повернулся к селянам.
   - Родичи! - прорезал тишину его крепкий голос. - вам не терпится узнать для чего я вас здесь собрал. Вы знаете, я никогда не отрывал вас от дел без надобности. Так и в этот раз. - Он немного помедлил и продолжил: - Чую, грядут большие дела и нам не остаться в стороне. Не спрашивайте меня сейчас, что за события идут и откуда это чувство. Я и сам не могу ответить - стариково это. Страшно, но хочется самому увидеть все, да только не знаю, доживу ли. Стар я стал и силы покидают помалу мое тело.
   Среди селян прошелся шепот и раздались обадривающие выкрики. Для них он все еще был главой рода, а значит сильным телом, а главное душой.
   - Да, это так. - не обращая внимания на выкрики, продолжил Черак. - и я не зря завел об этом разговор. Завтра первый день новой луны, первый день нового месяца. День, который мы обычно посвящаем Корсу. И я хочу, чтобы вы, родичи, выбрали мне приемника. Кого вы выберете - то будет ваша воля. Но как глава рода я должен сказать вам о своем выборе заранее.
   - Да, это верно.
   - Скажи, Черак, кого ты хочешь.
   - Укажи достойного.
   - Выбор нелегок. Вы знаете, сколько достойных мужей подалось на службу к князю, и нет надежды, что они вернутся когда-нибудь обратно.
   В толпе раздались согласные голоса, полные горечи. Молодежь покидает землю предков, и род не может этому воспротивиться - князю нужны воины.
   - Недавно большое горе постигло наших братьев - арожичей. - глухо рек старейшина.- Шурусы опять подло напали ночью, но никто не смог уйти от кары. Только и арожичей немного в живых осталось. Сейчас они среди нас, а Луд, старейшина рода Арога Старого, стоит рядом со мной. Вы все хорошо знаете и его, и его детей. В позапрошлом бою пала почти вся его семья, остались только Лунга и Арах. Многие из вас ходили с Арахом на охоту и были свидетелями его мужества, ума, доброты и твердости. Он молод, но и я был не старцем, когда меня избрали старейшиной. Вот мой выбор. - Черак указал рукой на Араха и подозвал его к себе. Тот вышел из толпы селян и растеряно подошел к Чераку и отцу. Он не ожидал такого поворота событий. Да, он скорее всего стал бы старейшиной над своими, но над дрожичами... кто он им? Сосед?
   Родовичи громко обсуждали только что услышанное. Одни, одобрительно кивая головой, продолжали перечень лучших качеств Араха, другие говорили, что нужно все равно выбирать из своих. Были и те, кто хранил гробовое молчание, обдумывая все сам с собой.
   - Ну, дела! - только и произнес Андрей, единственный, нарушивший молчание из всей троицы.
   Арах смотрел на собравшихся и не мог решиться. Наконец, собравшись с силами, он сдавленно произнес:
   - Я благодарю Черака за оказанные мне честь и доверие, а так же тех, кто одобрил его выбор. И я понимаю тех, кто считает меня чужим, хоть мы и одного корня. - голос Араха набирал силу и твердость. - и прежде чем вы сделаете свой выбор, я должен сообщить о своем решении. Не дело вставать мне на место тех, кто еще силен духом и крепок разумом, мое дело сдержать клятву, данную мной Корсу и пращурам. А для этого я должен идти к князю. Не за его дружиной, а за умением. Чтобы людей знающих собрать и других обучить. Мы сами должны защищать свои земли! - Арах стоял выпрямившись, раздвинув плечи, грудь его вздымалась от учащенного сердцебиения. В напряженной тишине раздался лишь сдавленный вскрик Агуры да тяжкий вздох Луда.
   - Что ж, вы все слышали. - устало подытожил Черак. - Теперь выбор за вами. Утром вы его сообщите, как большинство решит, так оно и будет. Но это еще не все, есть еще одно решение, не менее значимое, чем это. - и мягко отступив в сторону, он указал на Луда. Тот, вскинув голову, оглядел всех собравшихся и с дрожью в голосе заговорил.
   - Вы все меня знаете, и многие знают, что пятнадцать лет назад я потерял четырех сыновей в бою. Это тяжелая утрата. Я часто слышу их голоса и мысленно вижу их лица. Скоро я встречусь с ними в крие и мы опять будем вместе, и теперь уже навсегда. - Луд замолчал, смаргивая скупую слезу, его руки мелко дрожали. Справившись с комом в горле, он продолжил: - Но небеса послали мне утешение напоследок. Добрый Корс смилостивился надо мной и послал мне еще сыновей, таких же отважных и добрых, как и те, которых он держит у себя. Я пришел с ними к вам. Они называют меня отцом, а я их сыновьями, и я хочу, чтобы они были друг другу братьями по крови. Нет ничего священней крови. Мы живем, пока она есть и умираем, когда она покидает нас. Идите ко мне, дети мои - Олег, Андрей, Макс, Вадар, Арах. Вас снова пятеро, как и раньше.
   Люди расступились, пропуская вперед крепких парней. Первым к луду подошел Олег.
   - Здравствуй, отец. И спасибо тебе. - он крепко обнял старика, пытаясь сдержать навернувшиеся слезы. Остальные так же обняли луда, каждый называя его отцом. Вадар даже внимания не обратил на режущую боль в груди, он боялся только одного - чтобы бешено колотящееся сердце не выпрыгнуло из нее.
   - Спасибо тебе, отец. Я никогда этого не забуду. - тихо прошептал Арах, прижимая к себе Луда. Тот уже не сдерживал катящихся по лицу слез. Это были слезы радости, их нечего стыдиться. В этот момент он был самым счастливым человеком на земле. Он гордо смотрел на собравшихся селян, многие из которых утирали слезы - рядом с ним стояли его дети. Его дети!
   Черак украдкой вытирал нахлынувшие слезы. Он был рад за друга, рад его счастью, и одновременно сердце разрывалось от тоски - не испытал он такой радости и уже никогда не испытает. "Где ты, моя ладушка, что приворожила навек бесстрашное сердце? Никто не смог стать милым ему. Я скоро приду к тебе в крий и может... может там добрый Корс подарит это счастье - иметь дитя". Он с трудом взял себя в руки, его долг еще не выполнен. Люди ждут от него решения, решения по правде.
   - Родичи! Как положили наши щуры, решивших побрататься кровью ждет последнее испытание - они должны очистится от сомнений и подготовится к обряду. Каждого из них посадят возле своего дуба, где они должны будут провести весь этот день и всю ночь без еды и с небольшим количеством воды. Им так же запрещено общаться с кем бы-то не было. Разрешается только отойти по нужде, для этого будет приставлен человек. Этого времени будет достаточно, чтобы обдумать свое решение. Любой из них, если передумает, может спокойно встать и уйти. Любое принятое ими решение будет их решением. Да будет Корс с нами!
   Селяне одобрительно зашумели. Правда есть правда, и отступать от нее нельзя.
   - Ну а теперь все расходимся по своим нуждам. Встречаемся завтра утром и каждый выскажет свое решение. Вагу?р, ты и Са?рва будете с новобратающимися. Отведите каждого к дубу и займитесь всем необходимым. - отдал последние указания Черак. Потихонечку все стали расходиться, у каждого нашлась работа, да и подумать было над чем. Вскоре остались только Луд с Чераком, новобратающиеся и двое охотников.
   - Корс с вами! - пожелал удачи парням Черак. - Пошли, Луд, нам тоже нельзя правде мешать.
   Луд тепло посмотрел на своих детей и пошел следом за старейшиной дрожичей.
   Парни сгрудились вместе, будто пытались избежать расставания.
   - А как же Лунга? - еле слышно проговорил Андрей.
   - Она брататься с тобой не будет, на нее это не распространяется. Хотя она с радостью назовет братом любого из вас. - так же тихо ответил Арах. - Так что из-за этого не переживай, лучше побойся того, что она тебе ответит.
   - Хо! Я уже получил ответ. - весело ответил Андрей, словно камень скинувший с груди. Теперь его счастью ничего не грозило. - Эй, парни, а где там мой дуб зеленый?
   - И цепь ему златую дайте. Тоже мне, кот ученый. - весело поддел его Олег. - Может тебе и русалку на ветвях подать?
   - Ни каких русалок, мать их... Наобщался, хватит!
   - Эх, нам бы день простоять, да ночь продержаться. - занялся плагиатом Макс. - Слушай, Вадар, а как же ты, с раной-то?
   - А что мне? Сидеть можно, вода тоже есть. Я не то что день, я и седмицу так просижу.
   Вагур с Сарвой шли рядом и только головами мотали. Вот ведь собралась шайка-то, один другого чище. Эти на самом деле всю седмицу просидят. Одно для них испытание - разговаривать нельзя, о чем не преминул тут же заметить Вагур:
   - Как же вы продержитесь целый день и ночь, не разговаривая?
   - А мы на пальцах объясняться будем. - ответил за всех Андрей и парни грохнули от смеха.
   - Тогда я вас подальше друг от друга посажу. - сквозь смех сказал Вагур.
   Через некоторое время всех пятерых по очереди разместили под дубами, и в самом деле в разных концах селения, так что каждый мог видеть одного, двух собратьев, да и то лишь издалека. Дубы были развесистыми, с пышными кронами, так что, не смотря даже на жаркое солнце, тени вполне хватало. А вскоре принесли и воды в берестяных больших кружках. Парни сели под своими укрытиями, каждый думая о своем. Селяне ходили мимо, ободряюще посматривали на них, но никто даже не пытался заговорить. Правда, она для всех, и все перед ней равны.
  

* * *

   (Вадар) Интересная все-таки штука - жизнь. Никогда не знаешь наперед - что и как будет. Еще несколько дней назад я был уверен, что как только вырвусь из под опеки стрыя, подамся в охотники. Лучше меня стрельбой из лука и так мало кто из арожичей мог похвастаться. Конечно, одного этого недостаточно, и простого знания леса и зверей, тоже. Нужно сродниться с ними, только так можно настоящим охотником стать. А как тут сроднишься, когда стрый на шаг от себя не отпускает. Все боится, что я повторю участь своего отца, его брата. Моего отца Корс к себе в крий давно забрал, когда я еще мальчонкой был. Задрал его раненный медведь... Эх, отец, если бы ты знал, как мне все эти годы не хватало твоих крепких ласковых рук! Чтобы уткнуться в твою рубаху, спрятаться от всех горестей и обид, а твои мозолистые руки гладили бы и гладили по голове. И ты бы привычно сказал: "Ты мужчина, сынок. А обиды и горести пройдут, главное будь сильным, смелым и добрым, иначе никогда не станешь настоящим охотником. Лес слабых и злых не жалует". А вот брат твой по-другому думал. Все к земле жался, лес стороной обходил, да и родовичей то же. Так и не обзавелся семьей, думал что и я таким буду. А я бы все равно с охотниками ушел бы, ведь и ты, и мамка этого хотели, хоть я и не помню ее совсем... Так бы и было, если бы не шурусы и не... братья мои. С ними куда угодно, хоть в само логово шурусов. Лишь бы не передумали они признать меня своим братом, а Луд своим сыном. У меня никогда не было братьев, а тем более таких отважных воинов. И хоть недолго их знаю, но и этого достаточно, чтобы понять - такие в беде не бросят и никогда не предадут. А я... я никогда не опозорю тебя, отец, и свою новую семью. И мы обязательно вернемся на нашу землю и в наш лес. Быстрее бы прошли эти день и ночь. И пусть это будет последний день моего отрочества, я не жалею об этом. Я буду настоящим мужчиной, как ты хотел, отец.

* * *

   Вагур и Сарва исправно следили, чтобы никто из селян не подходил к их подопечным. Особую заботу вызывали ребятишки. Те так и липли к заветным дубам, чтобы подбодрить сидящих под ними новобратающихся или просто на них поглазеть, тем более, что о них уже ходили легенды. При приближении "надзирателей" ребятня с визгом разлеталась в стороны, чтобы снова собраться уже у другого дерева. Сами же "пленники" улыбаясь смотрели на возню вокруг себя, но сохраняли молчание, время от времени погружаясь в собственные раздумья. Солнце уже высоко поднялось над селением и не скупилось на жаркие лучи. Впрочем, густые кроны дубов не давали им никакого шанса пробиться к парням.

* * *

   (Макс) Господи! Что я делаю, что творю?! Ты учишь возлюбить ближнего своего как себя самого, а на моей совести около десятка трупов! Фу ты, черт! Трупов... - загубленных душ. Хотя какие это души, если подняли руку на младенцев и женщин. Они сами себя загубили. И я не мог поступить по-другому, я не мог смотреть, как убивают детей. Да, я грешен, но разве это по-христиански, бросить в беде тех, кто приютил тебя, делил с тобой кров и хлеб? Прости меня, Господи и помоги мне! Я нуждаюсь в тебе! Я совсем запутался в себе. Раньше, там, все было ясней и проще. А здесь... я присутствовал при языческих обрядах, клялся перед идолом вместе со всеми, а теперь готовлюсь сам совершить языческий обряд. Мне дороги эти люди, они стали моими братьями, не по Христу, а по...крови. И я выполню этот обряд, хотя это и грех. Только для меня это не грех, а счастье. Я нашел свою семью. Понимаешь, Господи, я нашел ее. Та. Что осталась там...в той жизни, я был чужой в ней, я был лишен понимания. Может когда-нибудь я и пожалею о том роковом дне, когда все встало с ног на голову, но сейчас я благодарен ему. Здесь люди еще не разучились сопереживать, открывать свои чувства, быть людьми, в конце концов. Я не хочу обратно. Здесь жизнь бушует, а там тлеет. Только прошу, Господи, не оставь меня, дай мне силы и веру в Тебя и укажи мне мой путь в ЭТОЙ жизни!

* * *

   (Арах) Старейшина. Да какой из меня старейшина. Вот отец с Чераком - это старейшины. Им еще управлять и управлять. А какой же я старейшина, если сразу же свой род покидаю? И оставаться нельзя. Иначе нас шурусы скоро и отсюда выгонят. Надо найти на них управу, не на других надеяться, а своими силами. Эх, вот бы таких собрать как... братья! Братья... Правду отец сказал, вернулись они. Только старшим теперь я стал. Хотя какое уж тут старшинство, неизвестно кому еще у кого учиться надо. Вон хотя бы Вадар - мальчишка мальчишкой, а такой характер имеет, каким не каждый седовласый похвастаться может. Про этих же троих и говорить нечего, у таких в друзьях ходить за честь было бы, а уж в братьях тем паче. С такими никакая беда, никакой враг не страшны. И слава Корсу, что они разделят вместе со мной мой путь... А отец и правда постарел. Жалко его оставлять. А уж про Агуру и Дуга и говорить нечего. Только нет другого пути, клятва за душу держит. Должен я вернуться на родную землю, и не просто победителем, а в первую очередь ее защитником.

* * *

   Жара давала о себе знать. Парни время от времени припадали губами к берестяным кружкам, делая небольшие глотки, день был в самом разгаре, а воду стоило поберечь. Ребятня умчалась на речку и с визгом там резвилась, те же кто был привлечен родителями к работе, с завистью поглядывал в сторону раздающихся криков и смеха. Вагур и Сарва по очереди проводили парней до отхожего места и теперь решили установить дежурство. Вагур первым остался возле деревьев, отправив напарника отдыхать. День еще не собирался заканчиваться, а впереди вечер и ночь, так что силы надо беречь. Он не спеша переходил от одного дерева к другому, хотя особой нужды в этом не было. Но работа есть работа.

* * *

   (Андрей) Вот зараза! Значит мне есть нельзя, а меня можно?! Проклятые комары. И вообще, что за дурацкие обычаи, они бы еще цепь с ошейником одели и к столбу приковали. Неужели нельзя по-человечески, русским языком спросить: "Согласны ли вы добровольно взять в жены, тьфу ты, в братья то есть, этих мымриков?". Да! Да! И еще раз да! Кто ж против. Эти двое и так уже давно как братья, чтоб им там икнулось, про пацана и говорить нечего, отчаянный парень. Стеснительный больно, но это не проблема, вот закончится вся эта тарабарщина, и возьму над ним шефство. Он потом любому из них рот закроет, научу его дверь с пинка открывать... Ну а с этим доморощенным президентом тоже все ясно, только занудный как Макс. Но того хоть подоводить можно, а этого, как Олега, фиг выведешь из себя. И молчит, как об угол ударенный. Но уж лучше такой президент, чем такой болтливый, как наш Боря... Эх! Угораздило же попасть фиг знает куда, и все из-за этих чудил. Приключения им подавай, недоумки, блин. А я теперь топором тут размахивай, как полоумный неандерталец, накрылся мой диванчик на кухне. Ну да ладно! А вот батя ничего, староват немного, ну так пятерых таких придурков как я "вырастить", любой не выдержит. Тут железные нервы нужны. Вон мой родной, от одного меня сбежал. Помахал нам с мамочкой ручкой и был таков. Ну и пусть катит. Он там, а я теперь здесь. Маманю конечно жалко, да у нее свои дела, пока она мне там папашу нового ищет, я себе уж здесь отца нашел. И дочка у него классная, любого за пояс заткнет, не то что тамошние. Только и знают сплетничать о том кто где что купил и почем. И при знакомстве чуть ли ни первый вопрос: "А на бар у тебя деньги есть?". Тьфу, достали! А Лунга... Эх, не успел влюбиться, а уже расставаться. А все эти черти виноваты, вечно им на месте не сидится. Послать бы их подальше, да ведь пропадут без присмотра, как дети малые. Так и придется с ними тащиться. Да и клятву ведь дал, куда от нее сбежишь. И Лунга не простит, если останусь. Эх, жизнь! Быстрее ночь что-ли бы настала, да утро!

* * *

   (Олег) Ну и хренотень, прости Господи! Вечно меня кидает из крайности в крайность. Жил, не тужил, от скуки потихоньку загибался, и вот здрасте тебе, пожалуйста! Получите и не подавитесь! Первая же ночь и сразу море крови. Добро пожаловать в ад, называется. Куда попали? Ни фига не разберешь. Только было от родственничков отдыхать стал, забыли меня грешного - ну и слава богу, привык уже один жить, раскидало всех по великой стране, черт соберешь, и вот на тебе. Новая родня. Да еще какая, как на подбор, намучаешься с такой, да только потерять такую - уж лучше себя потерять. О таких братьях только мечтать. А отец... Мой отец тоже хорошим был, да только далеко он, на небесах. Туда в гости не забредешь. На чашку чая никто не приглашал... А этот не привык сдаваться, его жизненными трудностями не испугаешь. Железный дед. А доброту не подрастерял, и сердце молодое сохранил. Хотя тяжело о стольких сразу заботиться, для многих это непосильный труд. За себя-то что отвечать, делай что хочешь и ладно. А здесь головой думать надо... Может теперь Арах возглавит нашу гоп-компанию? Он и старше, и старейшина будущий к тому же. Ему и флаг в руки. А я снимаю с себя ответственность и умываю руки... Да... Что же нас ждет впереди? Не зря, ох не зря мы сюда попали. Кому-то это было нужно, и какую-то задачу мы должны решить. Вот только как ее решить, когда кругом одни неизвестные? И условий ни каких, вернее мы их не знаем. А быть пешкой в чужих руках я не привык, так что перетопчетесь! Ладно, поживем-увидим. Главное, что я здесь нужен, есть люди, которым я дорог. Разве может быть что-либо важнее? Ради этого и стоит жить... Эх, тоска! Даже поговорить ни с кем нельзя, одни комары...задолбали! Спеть, что-ли? Что не запрещено, то разрешено. Армейское правило!...
   Черный ворон! Черный ворон,
   Что ж ты вьешься надо мной...
  

* * *

   ...Ты добычи не дождешься
   Черный ворон - я не твой.
   Вагур удивленно обернулся. Голос Олега возрастал, песня душевно плыла над селением и оборвать ее не было сил. Уж больно близкой она была, хоть и совершенно не знакомой. И тут же ее подхватили два других голоса:
   Что ж ты когти распускаешь
   Над моею головой.
   Ты добычу себе чаешь.
   Черный ворон - я не твой.
   Вскоре еще два голоса подхватили припев, стараясь попасть в ритм. Песня уже мощной волной окутала вышедших из землянок родовичей, летя все выше и выше, но глубоко оседая в сердцах людей. Даже птицы на мгновение смолкли, пытаясь подстроить свое пение в такт льющейся песне.
   ...Полети в мою сторонку
   Скажи матушке моей,
   Да ты скажи моей любимой
   Что убит я на войне.
   - Вот ведь, не покорные! Все равно нашли способ поговорить. - Черак усмехнулся в бороду. - Да, Луд, таких прутьями не отстегаешь по мягкому месту.
   А песня продолжала будоражить души селян.
   Взял я пулю, тиху, скромну,
   Среди битвы роковой.
   Вижу, смерть моя приходит,
   Черный ворон - весь я твой.
   На миг голоса смолкли, и вдруг, разрывая тишину, прорвались три дружных голоса:
   Обойдешься - я не твой!
   - Дети, одно слово! - отмахнулся Луд, пряча счастливые глаза. Такие и вправду смерти не по зубам. Только бы самому их дождаться.
  
  
   Ночь подходила к концу, молодая луна узким серпом освещала дорогу новому летнему месяцу. Утренняя свежесть развеяла последние остатки тревожного сна и парни принялись энергично разминаться, чтобы вернуть телу тепло, разогнать кровь по жилам. Их добровольное заключение подходило к концу. Не дождавшись рассвета, Черак и Луд ушли на капище готовиться к обряду. Солнце не заставило себя долго ждать, багряной зарею поднявшись из-за вершин деревьев; неугомонные птицы радостным пением поведали о начале нового дня. Селение оживало, родовичи выходили из своих землянок и с сочувствием, перемешенным с завистью, поглядывали на новобратающихся, весело глядящих на восходящее солнце. Вагур и Сарва быстро сновали от одного подопечного к другому, поднося воды, чтобы те могли умыться и обтереться по пояс. Вскоре звук рожка известил о сборе и селяне потянулись на капище. Парни с трепетом в сердце остались ждать, когда их позовут к старейшинам.
  
   Как только снова прозвучал зов рожка, означающий, что их время настало, Вагур дал знак собраться. Оказавшись снова вместе, парни радостно обнялись и дружно направились к холму, там уже собрались все жители веси от мала до велика. При появлении ребят народ расступился, пропуская их к изваянию Корса. Священный огонь уже горел в своем каменном жилище и зерно лежало в жертвенной чаше. Кроме уже привычных приготовлений, у ног Корса стояла также бадья с водой, а на чаше лежал охотничий нож. Черак с интересом поглядывал на приближающихся парней, Луд же стоял бледный как полотно, его руки тряслись мелкой дрожью. Родовичи радостными выкриками приветствовали своих героев, пока Черак не подал знак, требующий тишины.
   - Спрашивать, как себя чувствуете, не буду, по вашим счастливым лицам видно, что живы-здоровы. Ну а на то, как вы себя вели, сам насмотрелся и наслушался. - хмыкнул Черак, но тут же убрав улыбку с лица, добавил: - Может и лишне спрашивать вас, но покон того требует. У вас было время еще раз подумать и выбрать решение. И сейчас, перед лицом собравшихся родовичей, перед лицом Великого Корса вы должны произнести свое решение, и помните - назад хода нет.
   Взоры десятков людей обратились на ребят. Те стояли обнаженные по пояс, стройные, с горящими глазами. Их груди высоко вздымались от охватившего волнения, лица были серьезны и сосредоточены, губы плотно сжаты, а кисти рук сами собой собирались в кулаки. Пришел их час и каждое пророненное ими сейчас слово станет их судьбой.
   Первым вперед вышел старый Луд, хотя старым его сейчас назвать можно было с трудом. Не смотря на бессонную ночь, выглядел он бодрым и сильным. Он крепко стоял на ногах, выпрямившись в полный рост. И только густая седина в волосах и бороде, да морщины на лице и руках говорили о его настоящем возрасте.
   - Я, называющийся Лудом, перед лицом Корса и родовичей называю своими сыновьями стоящих передо мной мужей: Араха, Олега, Андрея, Макса, Вадара, и пусть щуры отвернутся от меня, если я когда-нибудь откажусь от своих слов. - его голос дрожал, но с каждым произнесенным им словом его плечи расправлялись шире. Казалось, он молодел на глазах.
   Сделав шаг вперед и приложив правую руку к сердцу, Арах взволновано начал:
   - Я, называющийся Арахом, перед лицом Корса и родовичей называю, Луда своим отцом, а Олега, Макса, Андрея и Вадара своими братьями, и пусть щуры отвернутся от меня, если я когда-нибудь откажусь от своих слов.
   В полной тишине звучали голоса остальных:
   - Я, называющийся Олегом...
   - Я, называющийся Максом...
   - Я, называющийся Андреем...
   - Я, называющийся Вадаром, перед лицом...
   - ...называю Луда своим отцом... называю Араха... своими братьями, и пусть... если я когда-нибудь откажусь от своих слов.
   Никто не сомневался в решении парней, но все же вздох облегчения пронесся среди селян. Обряд еще только начался, но главное сделано - слово, произнесенное во всеуслышание, перед ликом Корса, становится священным и нерушимым. И нет силы, которая его бы порушила, кроме самого произнесшего его. Но в этом случае нет ему поддержки ни павших, ни живых. И нет ему дороги в крий, потому что нет ему прощения. Но чтобы усилить сказанное слово перед богами, его закрепляют кровью.
   Между тем Черак опять взял инициативу на себя, как и подобает старейшине.
   - Вы сделали свой выбор и Корс тому свидетель. Теперь пусть свидетелями вашего решения станут Небо и Земля, Луна и Солнце, Вода и Огонь. - с этими словами Черак взял в руки нож и вместе с Лудом подошел к священному огню и бадье с водой. Тут же оказался и взрыхленный участок земли.
   - Подойдите ко мне. - позвал сыновей Луд и, дождавшись когда они станут перед ним, воздев руки вверх, произнес: - Великое Небо - ты наш прародитель; Матушка Земля - ты даешь нам жизнь; Солнце - ты даруешь свет и жизнь на земле; Луна - ты отсчитываешь жизнь, начиная новый месяц; Огонь - ты даруешь тепло; а ты Вода - даруешь прохладу и пищу; будьте же свидетелями клятвы этих мужей. Они заново родились, так не забудьте моих сыновей, даруйте им долгую жизнь, счастья и удачи, мужества и сердечной доброты, станьте им опорой в их новой жизни и защитой.
   Дождавшись, когда Луд закончит представлять своих детей, Черак дал знак им приблизиться. Те подошли и смело протянули ему свои левые руки. Старейшина слегка полоснул ножом каждому по запястью, и кровь тонкой струйкой устремилась из ранок. Парни повернули руки так, чтобы капли крови сбегали вниз, на разрыхленную землю. После этого они окружили бадью с водой, дав упасть туда по несколько капель, так чтобы вода приняла розовый цвет, потом тоже самое проделали над огнем. Между тем Луд снял с себя чистую рубаху и порвал ее на полосы. Черак каждому приложил к порезу вязкую кашицу из трав, а Луд перевязал им руки приготовленными лоскутками рубахи. По знаку Черака Луду тут же подали новую рубаху, которую тот и одел. Братья счастливо смотрели друг на друга, но и это еще был не конец.
   - А теперь, дабы довершить дело, каждый из вас произнесет клятву от себя, но за всех. И пусть эта клятва идет от самого сердца!
   Парни некоторое время замешкались, подбирая слова. Никто не решался начать первым.
   - Клянусь, что не оставлю своих братьев в беде, даже если мне самому будет грозить смерть! - первым протянул руку Олег.
   - Клянусь, что не забуду своих братьев не на миг, где бы я не был, и где бы они не были! - положил свою руку на руку Олега Арах.
   - Клянусь, что приду к своим братьям по первому же зову, где бы они не были! - присоединился Андрей.
   - Клянусь, что никогда не позавидую успеху братьев и не порадуюсь их неудаче; их счастье - мое счастье, их горе - мое горе! - протянул руку Макс.
   - Клянусь, что никогда не опозорю своих братьев и всегда встану на защиту их чести! - последним подал руку Вадар.
   Постояв еще так несколько секунд и глядя друг другу в глаза, они дружно произнесли:
   - Клянусь! - и их голоса, слившись воедино, набатом прозвучали в сердцах селян. Всё! Теперь они братья навсегда, и здесь, и в крие. Они подошли к Луду и все вместе обнялись уже не сдерживая нахлынувших слез. Они прижимались все крепче и крепче друг к другу, а слезы, чувствуя свободу, текли по щекам настоящих мужчин.
   Селяне то же беззвучно плакали, боясь помешать их счастью. Мужчины украдкой смахивали скупую слезу, стесняясь своих эмоций, дети же просто прятались в мамкин подол. Черак стоял рядом, радуясь счастью друга и пытаясь сохранить выдержку - не подобает старейшине проявлять свои эмоции при народе. А может, он просто привык на людях всегда быть сдержанным, как скала или вековой дуб.
   Макс первым заметил Черака и замер в задумчивости. Олег то же обратил внимание на вождя и что-то обдумывающего друга. Что-то и его самого не то чтобы тревожило, нет, скорее поскрябывало на душе и мешало до конца радоваться, забывшись обо всем. Он не мог воедино собрать мелькающие обрывки мыслей, слишком эмоциональным было сегодняшнее утро. Тем временем Макс, оглядев парней и ненадолго задержав свой взгляд на Олеге, видимо утвердившись в своей правоте, принял решение.
   - Черак. - негромко обратился он к старейшине, но так, чтобы парни его хорошо слышали. - В тех землях, откуда мы пришли, есть такой обычай: мужчина, который в месте с родителями крестит ребенка..., ну... как бы представляет его своему богу, становится его вторым отцом, духовным, тем более что, как правило, он является очень близким семье человеком. И он отвечает перед богом за ребенка также как и его родители, и занимается его воспитанием наравне с ними. Сегодня мы получили свое новое рождение, и ты принимал в этом самое прямое участие. И я хочу..., вернее мы хотим, - исправился Макс, оглядев еще раз братьев, - чтобы ты был нашим вторым отцом! - и он вопросительно посмотрел на Черака.
   Вот оно, то что не давало покоя, и не нужны никакие слова. Олег встал рядом с Максом. Тут же и остальные парни присоединились к ним, молча подтверждая свое согласие.
   - Лучшего отца я бы своим детям и не пожелал. - обратился к другу Луд. - Жаль, не с грудного возраста тебе их учить придется... Так ты согласен?
   Черак стоял, боясь вздохнуть, дабы малейшим движением не спугнуть такое огромное счастье, ворвавшееся в его жизнь. И вдруг...родовичи впервые, впервые с тех самых пор, как умерла его жена, увидели, как затряслось тело их несгибаемого старейшины и как он зашелся беззвучным плачем. И никто и никогда из них даже в мыслях не смог бы упрекнуть его в этой слабости. И братья, как только что минуту назад обнимали Луда, обняли Черака. Каждому из них хотелось сказать ему что-нибудь доброе, ласковое, но комок в горле не давал словам выйти наружу. Да и какие слова тут скажешь? Бывают случаи, когда слова просто не нужны и обыкновенное человеческое тепло затмит любое самое красноречивое слово. И без разницы, в чем оно выразится: во взгляде, в рукопожатии или в объятии.
   - Спасибо, дети мои, спасибо! И тебе Луд огромное спасибо. Для меня это... - Черак махнул рукой и закрыл глаза, но тут же снова их открыл. Повернувшись к родовичам, он воскликнул:
   - У меня есть дети! Пять сыновей и две дочери, даже внук есть! Я - дедушка! - счастливо рассмеялся он, подхватывая на руки выбежавшего Дуга.
   Пришедшая в себя толпа селян взорвалась ликующим гулом, вспугнув сидящих на деревьях птиц. Те взволновано закружились над холмом, тревожно перекликаясь, но поняв, что никакой угрозы от людей ни исходит, вернулись на свои места. Самые отчаянные даже возобновили пение.
   Лицо Черака лучилось счастьем, но, взяв себя в руки, он обратился к собравшимся:
   - Родовичи! Мне трудно сейчас говорить от переполняющего меня счастья. Но осталось еще одно дело, ради которого мы здесь с вами собрались и которое не стоит откладывать на завтра. Мы должны сейчас выбрать себе старейшину. Мой выбор вы знаете, но может есть у кого другое мнение?
   - Араха хотим старейшиной! Мы давно его знаем.
   - Сына твоего желаем, чего тут думать!
   - Лучше Араха никого не найти!
   - Араху быть старейшиной!
   Последний день, а особенно последние часы сыграли свою роль - селяне единодушно хотели видеть своим старейшиной Араха, сына Луда, а теперь еще и Черака. Братья весело похлопывали его по плечу.
   - Да, брат! Такому успеху любой президент позавидует, в смысле князь. Никаких конкурентов и полное согласие.
   Арах стоял немного растерянный, он никак не ожидал такого поворота событий. После того, как он предупредил всех о своем уходе, он и не думал, что его изберут старейшиной, а уж о таком успехе и подавно. Первым вперед вышел Черак и, слегка поклонившись, обратился к собравшимся:
   - Спасибо вам, что доверились мне, старику, и поддержали мой выбор. Я уверен, что вам не придется ни разу пожалеть о своем решении и Арах достойно проведет вас через все радости и невзгоды, и Корс не оставит его своим вниманием. А я спокойно отправлюсь к щурам, дабы уже оттуда просить Корса помочь своим детям.
   - Я также хочу сказать вам спасибо за оказанное мне доверие. - встал рядом с Чераком Арах. - И я обещаю до конца своих дней заботиться о каждом из вас, быть справедливым судьей даже в мелочах и поступать только по правде, как было положено нашими пращурами. Я обещаю стоять на защите нашей земли и никогда не поступать во вред своим родичам, своему племени. - тут он сделав паузу продолжил: - Но как я уже говорил, я должен уйти. Необходимо найти силу, способную вернуть наши земли и стать надежной опорой в будущем. Только тогда я буду спокоен за всех вас. А мое отсутствие не будет столь ощутимым, Черак и Луд смогут и дальше заботиться о вас. Они еще полны сил, а их уму могут позавидовать многие из нас. Рано им еще в дружину Корса. А мы с братьями обязательно вернемся и сдержим свою клятву. Поэтому прошу торжественную передачу символов старейшинства отложить до нашего возвращения.
   - Мы обязательно вернемся! - дружно подтвердили братья и в толпе раздались согласные голоса. Что ж, сдержит свое обещание, тогда и все почести ему. А старейшиной он все равно уже считается, раз все его на старшинство пожелали. Так тому и быть.
   - Так тому и быть! - выразил общее мнение Черак, ставя тем точку в сегодняшнем совете. - Вечером всех ждут угощения и веселье, а сейчас каждый, кто может, пусть внесет свою лепту в этот вечер. Работы всем хватит. И хвала Корсу за его милость к нам!
   Селяне согласно кивая головами стала расходиться. Работы и правда предстояло проделать достаточно, поэтому время зря терять не хотелось.
   - Вы тоже идите. - повернулся к детям и Луду Черак. - А я задержусь ненадолго. Надо прибраться немного, все-таки я еще старейшина.
   - Хорошо, мы ждем тебя в землянке. - остановил попытавшихся было возразить парней Луд. Он хорошо понял просьбу друга. Не совсем догадываясь в чем дело, но понимая что так надо, парни отправились в весь. Им, молодым, тяжело было понять стариков. В молодости всегда хочется поделиться своей радостью с друзьями, объять ею всех, а в старости наоборот - радостью делятся только с самыми близкими, а чаще всего и вовсе не с человеком, а с деревом, утесом, речкой.
   Оставшись один, Черак прежде всего занялся своими обязанностями. Подойдя к костру, он аккуратно поворошил его веткой, сгреб в кучу вылетевшие угольки, и оставил его догорать - священный огонь не тушат. Той же веткой припорошил капли крови на земле, бадью с водой оставил на месте: потом пришлет кого посильней, чтобы отнесли ее к речке и вылили туда то, что было из нее взято, и пусть капли крови сыновей растворятся в ее глубинах. Осмотревшись вокруг и удовлетворившись порядком, старейшина подошел к изваянию Корса. Деревянный идол строго взирал на него немигающим взглядом. Но Черак не боялся его. Человеку, живущему в ладах со своей совестью, не нарушающего покона и почитающего своих богов и щуров, нечего бояться гнева Корса. Для Черака же он скорее был строгим отцом, которого тот часто вспоминал, возвращаясь мысленно в свое детство.
   - Спасибо тебе, Добрый Корс, что не забыл меня и хоть перед смертью, но дал взглянуть на своих детей. Я мечтал об этом долгими бессонными ночами и понимал, что это не возможно. Но для тебя нет ничего невозможного. Я подобно несмышленышу забыл об этом, усомнившись в тебе, а ты же вместо наказания наградил меня прекрасными детьми. Явив мне свою мудрость. Прости мне мою слепоту и дай мне возможность насладиться свалившейся радостью, а так же защити детей моих от всех бед и опасностей, будь им защитой во всем и опорой.
   Черак постоял еще какое-то время, потом, подняв с жертвенника нож, направился к своим.
  
   Арах сидел за столом и вертел в руках ложку, не зная как начать разговор. Завтрак подходил к концу, и необходимо было решиться, братья тоже поглядывали на него, ожидая, когда он начнет. Он самый старший, ему и слово первому молвить.
   - Я знаю, что вы хотите уйти, - выручил его Черак, - и оспаривать ваше решение никто не будет. Вопрос один - когда?
   - Завтра утром. - тихо, но твердо произнес Арах. - Нет смысла затягивать.
   Черак с Лудом сидели понурив головы. Они, конечно, догадывались, что расставание будет скорым, но одно дело думать об этом, другое дело, когда оно наступает. Обрести детей и тут же отпустить их неизвестно куда - сердце сжимается от боли.
   - Что ж, тяжело от себя отпускать, да и возле себя не удержать. - тяжело вздохнув проговорил Луд. - Утром, так утром, время на сборы еще есть. Ну а что делать надумали?
   - Пока не знаем, там разберемся. - ответил Арах. - Одно твердо знаю: если князь не даст отряда, сам его соберу. Но на родную землю вернемся, как обещали.
   - Добро. - согласился Черак. - Давайте теперь о дороге поговорим. До самого Белогоча дня три идти, а то и подолее будет. Так что еды и питья возьмите в прок. Да и накидки медвежьи не помешают, там они тоже службу сослужат. Дорогу-то знаешь ли, Арах?
   - Ну, до заставы хаживал, а вот дальше не доводилось.
   - А дальше люди добрые подскажут. Главное идите всегда по правую руку от захода, тогда не собьетесь. А вот с людьми поосторожней будьте. Лихих людишек хватает, хуже зверья всякого. Конечно, вас не один и не двое, да береженного боги берегут. - Черак помолчал немного и добавил: - Князя тоже опасайтесь. Сказывали, злой он, бездушный. Гнев у него зачастую вместо разума в голове сидит.
   - Лестные отзывы, нечего сказать. - усмехнулся Макс.
   - Что есть, то есть. - согласился Черак. - Такому в крие не место, да то не мы решаем.
   - Ну, насчет крия не знаю, а вот могила давно по нему плачет. - подытожил Андрей.
   - Что ж, придется заняться его воспитанием. - ухмыльнулся Олег.
   - Это мы завсегда пожалуйста! - поддержали друга Андрей с Максом, вызвав улыбки остальных.
   - Ладно, ухари, не больно-то похваляйтесь. - остановил их Черак. - Скажите лучше, что с собой возьмете.
   - Сабли у нас есть, свинорезы тоже. Ну, в смысле ножи эти длинные. - пояснил Олег, увидев удивленные взгляды. - Вот еще бы коротких ножей... - мечтательно добавил он.
   - Будут. - усмехнулся Черак. - Дальше что?
   - Еще бы тул стрел, да тетиву запасную. - вставил Вадар. - Если нет, сам сделаю.
   - Ремней кожаных поболее, чтоб закрепить все это. - добавил Арах.
   - Если есть мази какие на травах, то тоже не помешало бы. - продолжил список Макс.
   - Ладно, идите отдыхать, а я пойду, наказ отдам, чтобы все приготовили. - подытожил разговор Черак, вставая с лавки. - Дочки, а вы бы посмотрели рану Вадару, да сменили бы повязку. - направляясь к выходу добавил он. Луд потянулся за ним и они скрылись за дверью.
   - Пойдем, Вадарушка, я тебя перевяжу. - ласково потянула того за руку Агура.
   - Пойдем, пойдем, братишка, а то тут кое-кто только языком трепать умеет. - поддержала ее Лунга, бросив насмешливый взгляд на Андрея и вогнав Вадара в краску.
   - Ого! А Вадарчик-то наш своими боевыми ранами всех девок на повал сразил. - весело воскликнул Олег. - Да, Андрюх, это тебе не топором перед шурусами махать. Хотя надо сказать, те от тебя без ума были, так рядами перед тобой и выкладывались. - под общий хохот закончил тот.
   - Хм! Сам-то, стоило только этому жирному борову на Вадара глянуть, так ты сразу ему в моргалы вцепился. Ревность что ли взыграла, почитателей то не хочется делить? - не остался в долгу Андрей.
   - Я сейчас тебе моргалы выколю, глазастый ты наш! - поднялся Олег из-за стола.
   - Ну все, понеслось! - махнул рукой Макс. - Пошел я поваляюсь, пока вы тут языками чешете.
   - Тятя, а можно я пойду, поиграю? - дернул за рукав отца Дуг, которому надоело находиться среди взрослых.
   - Иди, иди пострел! - ласково ответил Арах. - Только на речку один не ходи.
   Между тем девушки закончили обрабатывать рану Вадару и наложив тому свежую повязку, отпустили отдыхать. Устав переругиваться, парни разбрелись по лавкам. Лунга взялась было за бадью с водой, которой обрабатывали раны, но Андрей оттер ее плечом и взяв бадью обеими руками, понес наружу. Девушка, собрав пропитавшиеся мазями и кровью тряпки, вышла следом. Агура быстро прибралась в землянке и ушла за импровизированную перегородку к мужу, откуда скоро послышался тихий шепот. До разлуки оставались считанные часы, и им было о чем поговорить.
  
   - Куда выливать то? Сюда что ли?
   - Да лей хоть сюда, главное не под ноги.
   - А мы пойдем вечером гулять?
   - Как звать будешь.
   - Вот ты какая! - Андрей поставил бадью на землю и. схватив девушку за пояс. Притянул ее к себе. Лунга не сопротивляясь, обхватила его за шею и поцеловала, потом, улыбнувшись, ловко вырвалась из Андреиных объятий и, отбегая, прокричала: - Иди, спи! Мне еще к отцу сбегать надо, вдруг помощь какая понадобится. А от тебя одна помеха! - И заливаясь смехом, она убежала в сторону общинного дома.
   - Бадью к очагу поставь!.. - донесся до Андрея звонкий девичий голос.
   - Сама докатится. - остолбенел тот от такого поворота событий. Подняв бадью, он с неохотой поплелся обратно.
  
   С закатом солнца пир закончился, да и столы заметно опустели, но сам праздник продолжался. Дружно убрав остатки пищи и посуду, разобрав столы с лавками, неугомонная молодежь заспешила к речке: там они до утра будут жечь костры и петь песни. Луд тоже предложил детям пойти, поразвлечься, но Андрей попросил всех остаться.
   - Я даже не знаю к кому теперь обращаться, - растерянно начал он, - но наверное в первую очередь к Луду и Араху. - и собравшись с духом продолжил. - Я понимаю, что мы идем не на прогулку, и бог знает, что нас там ждет, однако мы поклялись вернуться и мы вернемся. Но я поклялся вернуться еще одному человеку, и этот человек - Лунга. - Андрей посмотрел на смутившуюся девушку и, подойдя к ней, сказал: - Я люблю ее и хочу, чтобы вы знали об этом.
   Лунга прижалась к Андрею, пряча в его куртку глаза. Она с трепетом ждала ответа отца.
   - Я буду только рад, если вы будете счастливы. Вижу что вы любы друг другу. - Луд ласково посмотрел на обнявшихся Андрея и Лунгу. Арах подошел к ним и хлопнул по плечу Андрея.
   - Должен огорчить тебя, брат, это уже далеко не новость. Вот только как ты справился с моей сестричкой, ума не приложу.
   Оторвавшись от Андрея, Лунга возмущенно зыркнула на брата зелеными глазами.
   - Молчу, молчу! - развел руки Арах. - Как вернемся, так свадьбу и сыграем.
   Все обступили Андрея с Лунгой, заранее их поздравляя. Дуг вертелся под ногами, пытаясь пробиться к Лунге, в которой не чаял души.
   - Спасибо вам. - прошептал Андрей.
  
   Парни пошли к землянке, предпочтя гулянку обществу Черака и Луда, а Андрей и Лунга отправились прогуляться. Взявшись за руки, они не спеша шли в сторону реки. Веселящаяся молодежь время от времени окликивала их, но те, отмахиваясь от них как от назойливых мух, шли своей дорогой.
   - Значит, вы все-таки решили уходить на рассвете?
   - Да. Глядишь, больше пройдем.
   - Да, наверно... - Лунга шла некоторое время молча, потом, остановившись, повернулась к Андрею и посмотрела ему в глаза. - А вы правда через год вернетесь?
   - Через год... - хмыкнул Андрей. - Это Арах так считает. А по мне, так и через три-четыре месяца можно возвращаться. Конечно, опыту набраться надо, да и людей собрать, только это и за три месяца успеть можно.
   - Три месяца это хорошо. - грустно улыбнулась Лунга. - Только вы еще плохо знаете людей. Много времени надо, чтобы кого-то собрать. Но я буду ждать вас, и особенно тебя. Ты мне очень дорог. - она обняла его и горячо зашептала: - Люб ты мне. Буду ждать, сколько нужно, только возвращайся. Не будет мне жизни без тебя.
   - Вернусь, моя любимая, обязательно вернусь! - хрипло проговорил Андрей, борясь с комом в горле. Он крепко обнял девичье тело и покрыл ее лицо поцелуями.
  

* * *

   - Эй! Вставайте! - в дверном проеме стоял Вагур, улыбаясь во весь рот.
   Парни молниеносно вскочили на ноги и первым делом бросились к саблям. Однако, увидев растерянно застывшего с улыбкой на губах охотника и поняв, что никакой опасности нет, они с ревом бросились на него. Ничего не понявший до конца селянин опрометью бросился через все селение. Разбуженные шумом родовичи в ужасе разбегались в стороны, пропуская Вагура и бегущую с саблями наголо за ним пятерку парней. Крик и гам стоял несусветный. Вскоре на представление сбежалось все селение. Истошно орущий Вагур еле успевал уворачиваться от бешено сверкающих глазами братьев. Андрей кинулся на перерез и отбросив саблю, подобно рыси бросился на него, свалив того в пыль. Правда, сам не удержавшись, перекувыркнулся через него и покатился следом. Не успевая притормозить, братья один за другим, спотыкаясь друг об друга, повалились на землю.
   - Вы чего, совсем одурели?! Вы мне чуть шею не сломали! - Вагур пытался вытащить ноги из-под Андрея, но на том громоздилась куча тел.
   - А ты не ори как полоумный! - ответил ему Олег, отряхивая с себя пыль. - Мы люди нервные, с нами обходительнее надо.
   - Ненормальные вы все! Вас сначала по башке огреть надо, а уж потом будить!
   - А вот этого делать и вовсе не советую! - Андрей все-таки освободил ему ноги и поднялся сам. - А то не ровен час, без своей останешься. Впрочем, она тебе все равно не нужна. Так, вместо украшения болтается.
   Вагур хотел было ответить Андрею, но передумал. Андрей с Олегом за словом в карман не лазили, и как бы в перепалке с ними еще больше не оказаться в дураках. Махнув рукой, он побрел к речке, отряхиваясь на ходу. Смеясь ему вслед, Вадар с удовольствием прошелся босиком по влажной от утренней росы траве. Птицы веселым пением встречали восходящее солнце. Разведя руки в стороны и закинув голову назад, Вадар подставил грудь утреннему ветерку. Вдруг его спину обожгло ледяной водой, крик замер в груди: дыхание остановилось от неожиданности.
   - Дыши, дыши! Помрешь ведь! - раздался сзади голос Олега. Обернувшись, Вадар увидел стоящих с ковшиками в руках Олега и Макса. Те весело посмеивались над братишкой.
   - Ну, все! Сейчас я вас целиком в бадье искупаю и не посмотрю, что вы старше. - и с этими словами он кинулся к стоящей неподалеку бадье с водой. Олег, обогнав его на полшага, опустил в бадью ковш. В это время Вадар поднырнул ему под руку и толкнул ее вверх, выплескивая содержимое ковша на лицо и грудь Олега.
   - Бойся! - услышали парни крик Макса и как по команде, оба согласованно присели на корточки. Андрей с Арахом не удержавшись, пролетели над ними, опрокидывая бадью с водой.
   - А ну марш на речку! - сквозь смех гаркнул на них Луд. - И воды не забудьте принести.
   - Бадью главное не упустите! - вытирая слезящиеся от смеха глаза, добавил Черак.
   - Ну прямо как дети! Скажи ведь, мамк?! - наставительно произнес выбежавший на крики Дуг, дергая Агуру за руку и ежась от прохлады.
   Пока парни резвились у реки, стряхивая остатки сна, Агура с Лунгой приготовили завтрак: запеченная рыба, что осталась после пира, печеные перепелиные яйца и жаренная на костре зайчатина. Луд с Чераком возились возле скамьи, на которой были разложены мешочки с травами и бочонки с мазями. Братья не заставили себя долго ждать и скоро появились в землянке. Завтракали молча, изредка обмениваясь короткими фразами. После трапезы Черак повел их к лавке со снадобьями. Здесь были мази и от ушибов, и от ран, от ожогов и от укусов, от жара и от отравы. Практически на все случаи жизни. Выслушав наставления, парни пошли собираться в дорогу. Впрочем, сборы были не долги. Братья были одеты в рубахи и штаны из грубой ткани, сверху же они надели дополнительно меховые штаны и безрукавки. Может и жарковато, да в лесу в одних тряпках долго не проходишь. На ногах было нечто вроде кожаных полусапожек, имеющих двойную подошву, которые крепились к ногам за счет ремешков. Комуфляжи и берцы дабы не вызывать лишнего внимания решили оставить в селении. А вот с ремнями вышла заминка. Если Вадар и Арах разобравшись, быстро пристроили их на поясе и в виде перевязи через плечо, закрепив их друг с другом хитроумными узлами, то остальные своими силами с такой "портупеей" не справились. Однако после небольшой тренировки эта сложность была устранена. Обвязавшись ремнями, братья прикрепили с левой стороны к поясу длинные боевые ножи, а с правой небольшие охотничьи, с деревянными рукоятками, обмотанными тонкими кожаными ремешками, чтобы было удобнее держать в руке. Сабли же закрепили за спинами. В кожаные мешки уложили вяленую рыбу и мясо, турьи пузыри с водой, мешочки с сухим мохом и кресалами для разжигания костра. Травы положил к себе Арах. К тем же заплечным мешкам приторочили и меховые накидки. Вадар кроме всего прочего попытался нацепить еще лук с колчанами, но парни даже слушать его не стали. Лук взял Макс, а колчаны разобрали Олег с Андреем, оставив Вадару лишь запасную тетиву, которую тот со вздохом упрятал поглубже в мешок. В таком виде парни очень походили на горстку воинствующих дикарей. К тому же братья успели прилично обрасти. Правда редковатая щетина Андрея и Макса не могла сравниться с черной густой щетиной Олега, начинающей приобретать вид бороды. Лицо Вадара еще покрывал юношеский пушок и лишь небольшая светлая бородка говорила о начале мужания. Зато Арах среди них выглядел дядькой Черномором.
  
   - Дальше нас не провожайте, не надо. - тихо произнес Арах. - И так тяжело.
   - Что ж, тогда давайте прощаться. - согласился Луд.
   - Спасибо вам за все. - сказал Олег и парни по очереди обняли Луда и Черака, осунувшихся за одну ночь, еле сдерживающих слезы девушек.
   - Держись, сынок, слушайся мамку и помогай ей во всем. Ты теперь за всех нас мужчиной в доме остаешься. - Арах обнял тихо плачущего Дуга.
   - Мы вернемся, обязательно вернемся! - и парни быстрыми шагами стали удаляться от веси, сдерживая слезы и боясь оглянуться.
   Скоро они покинули территорию рода и вышли на лесную тропу; тропу, которая вела их в неизвестность, подальше от ставшей родной веси, от близких людей. Что их ждет впереди? Какие приобретения или потери? Счастье или беда? Неизвестно. Но все равно они уносили в сердцах частицу тепла от согревавшего их очага, частицу любви оставшихся позади людей. И в самый жуткий мороз, и самую страшную беду она согреет их сердца, наполнит их надеждой и силой. Потому что им есть куда вернуться и ради кого вернуться, есть те, кому они нужны!
   ...А путь их шел все дальше и дальше, оставляя селение дрожичей далеко позади.
  
  
  
  
   арни бросились к Араху, в самую гущу волосы зыплетены в косу.лях.ину селения.аружи. трее всех.сь в мягкий мех.ртаниях

ГЛАВА 3

  
   Солнце клонилось к закату, а они все продолжали идти, лишь изредка перебрасываясь парой слов. Ни усталость, ни лесные запахи, ни пение птиц и поскрипывание сосен не могли вывести их из состояния отрешенности. Им казалось, что они готовы к уходу, сами торопили это время, однако на деле, оказалось по-другому. С тяжелым сердцем они покинули селение вардан и, несмотря на то, что с каждым шагом они все дальше и дальше удалялись от него, их души рвались назад, и не хотелось думать больше ни о чем: ни о дороге, ни об усталости, ни о спускающихся сумерках. Братья шли и шли вперед, не глядя под ноги, и лишь при необходимости сверялись с направлением. Скорей всего они бы так и шли до тех самых пор, пока темнота не скрыла бы тропинку. Однако лес неожиданно кончился, и дорожка вывела их в поле. Задержавшись на мгновение на опушке, парни направились туда. Небо было чистым, ни облачка, так что особой разницы, где ночевать не было. К тому же на просторе будет легче продолжать движение даже при свете молодой луны, не боясь заблудиться, а при везении и имея шанс выйти к жилью. Поэтому они шли, не сбавляя шага и вскоре, гораздо раньше, чем они надеялись, до них донеслись отголоски собачьего лая. Но сколько парни ни пытались разглядеть хоть какие-нибудь огни, так ничего и не увидели. Лишь темное пятно впереди: не то лес, не то большой холм. Возможно, это на самом деле был лес, и небольшое селение скрывалось среди деревьев. Так как тропинка вела в ту сторону, то было решено подойти поближе.
   Не успели путники пройти и двухсот метров, как перед ними, будто из-под земли, выросло трое крепких мужчин и явно вооруженных. Братья тут же схватились за длинные ножи, висящие на поясах, но обнажать их не торопились, следя за неизвестными.
   - Далеко ли путь держите, на ночь глядя-то? - спросил один из мужчин молодым голосом.
   - Да все больше прямо. - с язвинкой ушел от ответа Олег. - А вы никак подсказать хотите?
   - А ты бы, мил человек, не зубоскалил, отвечал бы, когда спрашивают. - раздался за их спинами другой, крепкий, голос. Братья тут же встали в круг, спиной друг к другу, обнажив ножи и приготовившись отразить любое нападение. Однако нападать на них никто не стал, хотя неизвестные, которых оказалось шестеро, взяли их в кольцо.
   - А ты не отец родной, чтоб вежливости учить. - огрызнулся опережая Олега Арах.
   - Шли бы вы, мужики, подобру-поздорову, а то тесновато что-то стало. - сквозь зубы бросил Андрей.
   - Вижу, вы парни не промах, себе цену знаете. - спокойно произнес бородач с крепкой фигурой лет тридцати, не старше. - Только ножами особо не машите, если вы с добром, так вас никто не тронет. Мы - княжьи люди, и здесь дорогу стережем.
   - А у тебя это что, на лбу написано? - сверкнул на него глазами Андрей. - Или бумагу имеешь?
   - Я много чего имею. А в первую очередь, луки меткие. - так же спокойно ответил тот, успокаивая своих. - Так что если бы нам нужны были ваши пожитки, давно бы вас тут положили.
   - Что ж, резон в этом есть. - согласился Олег. - Только не пойму, что ж тут ценного, в этой тропинке?
   - Да вся цена ее в том, что она к нашей заставе ведет. - с веселой усмешкой ответил бородач, который явно являлся старшим этого небольшого отряда.
   - Ну а заночевать на вашей заставе можно, или проще здесь, с вами остаться? - спросил Олег, убирая нож в ножны.
   - Отчего ж нельзя? Ночуйте. Прямо по тропинке на заставу и выйдете, вон ее стены темнеют. Ну а если не торопитесь, то подождите немного: смена придет, вместе и отправимся.
   Получалось, что, то что путники приняли за лес или холм, оказалось стенами заставы.
   - Пожалуй мы лучше и в правду с вами посидим, чтоб не пришлось снова под луками объясняться. - согласился с предложением бородача Арах, хотя с бородами были все дружинники.
   - Тогда давайте немного отойдем с дороги да прямо на траве и расположимся. - согласился старший. - Костра не будет, не для того мы здесь, но места всем хватит. - и они все вместе направились за ним. Земля за день хорошо прогрелась и братья с удовольствием улеглись на траву, вытянувшись во весь рост. Как не крути, а все равно выходит, что в их жизни пришла пора изменений и испытаний. Хоть и ушли недалеко, но выбор сделан и вернутся они назад ох как не скоро!..
   - Может хоть сейчас-то ответите, куда путь держите и с какой надобностью?
   - К князю идем. - ответил растягивая слова Арах. - Если повезет, то за помощью, а если нет, то хотя бы себя показать.
   - Ну что ж, если себя показать - то дело, мужи вы храбрые. Не знаю, каковы уж в бою будите, но оружие свое вы явно не в поле подобрали. - с одобрением отозвался старший отряда, которого звали Клюдом. - Такие вои князю всегда по душе были, может и возьмет в молодшую дружину. А что касаемо просьбы... ежель не тайна, так поведайте, может, что и присоветую, коли знаю. Вы-то, судя по всему вардане?
   - Да, мы вардане. - ответил Арах. - Я, старейшина двух родов. Потрепали нас шурусы, напали ночью как тати. Правда назад в степь никто не вернулся, там все и остались.
   Дружинники слушали внимательно, одобрительно посматривая на братьев - такие врать не станут. Арах между тем продолжил:
   - Вот только долго ли мы так продержимся? Сколько их там, в степи, рыскает? Одним нам их не одолеть.
   - Да... - сокрушенно покачал головой Клюд. - Мы здесь вроде бы как для этого и стоим. Да только дальше заставы нам ходить не велено. Не даст вам князь людей, не жалует он эти земли. Переселяться вам надо, хотя бы сюда, под заставу. Все же, какая никакая, а защита.
   - Землю щуров бросать не след! - твердо произнес Арах, хмуря брови. "Неужели и вправду из их затеи ничего не выйдет?"
   - Попытка - не пытка! - хлопнул его по плечу Олег. - Не даст людей, сами будем набирать.
   - Храбрецов найти не трудно. - усмехнулся Клюд. - Да только людям платить надо. А какая добыча от шурусов? Одни вонючие шкуры.
   - Умеете вы людей порадовать. - усмехнулся Олег, развалившись на спине и подложив под голову руки, и глядя в небо задумчиво добавил: - Поживем, увидим!
   Разговор сам по себе оборвался и сидевшие кружком дружинники расползлись в стороны, вслушиваясь в ночную тишину. Вскоре со стороны заставы послышались шаги и Клюд окликнул идущих:
   - Кто?
   - Сыч.
   - Сова. - отозвался Клюд условленным словом. Из темноты возникли шесть дружинников, пришедших сменить своих товарищей.
   - Что-то вас больше стало? Кто такие?
   - Да это у тебя с перепою двоится! - отозвался один из дружинников Клюда, тут же получив от того подзатыльник.
   - К князю идут. - ответил Клюд. - я их до воеводы сведу, пусть за стенами заночуют.
   - Добро! Идите отдыхать, утром свидимся.
   Пришедшие растворились в темноте, а Клюд со своим пополнившимся отрядом двинулся в сторону небольшой деревянной крепостцы.
   Однако придя туда они узнали, что воевода спит. Клюд не решился того будить, так как ничего срочного в его докладе не было. Указав на места ушедших в дозор дружинников, он велел братьям ложиться спать.

* * *

   - Подъем, лодыри! - в дверях стоял крепкого сложения мужчина лет сорока и с хмурым выражением лица. Одна его рука лежала на рукоятке меча, а вторая упиралась в бок. Вдруг на его лице отобразилось крайнее удивление, которое отнюдь не сменило хмурость. - А это еще что за пополнение на мою голову?! - прорычал он басом.
   Вскочивший Клюд, пытаясь натянуть сапоги и не обращая внимания на рычащего воеводу, спокойно ответил:
   - Это я их привел. Они к князю путь держат, дело у них.
   - А почему мне никто не доложил?! - продолжал реветь воевода.
   - Ночью-то? - усмехнулся Клюд. - Тебя будить - себе дороже!
   - Умник! - помягчел воевода, хотя, похоже, никто его особо и не боялся. - Гостей ко мне, а остальные - умываться и на занятия.

* * *

   Солнце высоко поднялось в небе, осматривая сверху свои владения и одаривая лесную живность своим теплом. Редкие облака стороной обходили царственное светило, боясь попасться под его испепеляющие лучи. И даже высокие деревья не могли укрыть своей листвой мирно идущих путников. Воздух продолжал накаляться как в кузнице. Тропинка уверенно шла вперед, изредка петляя, чтобы обойти овражек или наиболее непроходимые кустарники. Воевода, узнав по какой надобности они идут к князю, также предложил махнуть рукой на их затею и переселяться поближе к заставе, а служить и у него можно, таким бойцам везде рады будут. Ну а если в их роде и еще такие же найдутся, то он их так выучит, что ни одна степная собака больше не сунется, иначе не носить ему бороды. А князь..., что князь... У него - великие дела, а на разные мелкие делишки он и внимания не обратит, особенно если они не с западной стороны. И до этой богами забытой заставы ему тоже дела нет. Махнув рукой и больше не споря с ними, воевода отпустил их на все четыре стороны, заставив, однако, плотно позавтракать. Впрочем парни не стали упрямиться и с удовольствием присоединились к трапезе. Напоследок воевода предупредил их, что дороги не спокойны, шатается всякий сброд, так что надо быть на чеку. Ну а если все же вернутся целы и здоровы, в чем он совершенно не уверен, но чего от всей души желает, то он будет всегда рад пополнению.
   И вот теперь они снова идут по тропе. С тропы все начиналось, по тропе уходили в другой род, ставший своим, и по тропе уходили уже оттуда. Сколько еще их будет, этих тропинок, и куда, в конце концов, приведут? И будет ли смерть проводником на последней из них или так и придется топать бесконечно, меняя одну за другой?
   - Да ладно тебе! - Олег хлопнул по плечу хмуро идущего Араха. - Кончай киснуть раньше времени. На месте разберемся. Можно подумать на этом князе свет клином сошелся.
   - А ты какого-нибудь другого знаешь? - усмехнулся Арах, насмешливо поглядывая на того.
   - кабы знал, давно повернул бы. Что за князь, которому до своих людей дела нет! Да только ни черта я в ваших землях не разбираюсь. Кто где сидит, чем правит?
   - Этого пожалуй даже отец с Чераком не знают, но другого князя здесь точно нет.
   - Да плюньте вы на этого князя, сдался он вам больно! - отмахнулся Андрей. - Он в наши земли не суется, ну и пусть себе сидит. - продолжал тот, отвечая на устремленные на него взгляды. - Воевода прав, создадим свою армию и вернем себе наши земли. А этот придурок и не заметит, что его граница малость перенеслась.
   - Слушай, а может тебе князем пойти?
   - А что, я всегда пожалуйста, лишь бы харчи были хорошие.
   - Да твое пузо не одно княжество не прокормит, по миру всех пустишь.
   - Зато голодные люди - звери. Пойдут другие земли завоевывать, так до океана и дойдем.
   Настроение, испорченное рассказами Клюда и воеводы, поднялось. В конце концов, не попробовав вина не узнаешь его вкуса. Молодость брала свое, отчаяние храбреца ей более свойственно, чем отчаяние мудреца. Лес благоухал всеми своими ароматами. Запах хвои и смолы переплетался с запахами цветов. Месяц жаровень - это месяц начала лесных урожаев. Слева и справа россыпью рубинов сверкали ягоды земляники; сочные, ароматные, они так и манили к себе. Кое-где попадалась костяника, малина же только-только набирала силу и начинала краснеть под солнечными взглядами. Те густые ее заросли, что попадались путникам, обещали стать приютом для любителей полакомиться. То здесь, то там попадались семейки лисичек, рыжики, маслята и крепкие боровички. Иногда прямо на тропинку выскакивал заяц, замирал на мгновение, рассматривая гостей, и тут же улепетывал по своим заячьим делам. Пару раз в кустах с треском пробегала семейка кабанчиков. Вадар с Андреем то и дело порывались кинуться вдогонку. Несмотря на уговоры, Вадар с самого утра забрал лук с колчаном и теперь у него руки чесались от желания попробовать свои силы. Однако братья останавливали их - зачем переводить лесную живность зазря. Еда пока есть, да и на привал никто не собирается.
   Дорога шла то лесом, то выходила в поле, изредка встречались и небольшие веси с гомоном ребятишек и стуками топоров. Но путники обходили их стороной, не хотелось тратить время на пустые расспросы и ответы. За разговорами да перебранками и не заметили, как приблизился вечер, и солнце стало скатываться по небосклону на запад. И хотя оно не пекло теперь уже, так как днем, было очень душно. Лес истосковался по дождю. Вскоре показалась небольшая полянка и Арах решил сделать привал. Братья с удовольствием поскидывали оружие и разлеглись на траве. Каждый из них уже давно мечтал об этой минуте, но признаться об этом первым никто не хотел. И лишь командир должен заботиться не только о себе, но и о других, а как не хочется, чтобы этот шаг истолковали как слабость.
   - Особо не разлеживайтесь, немного отдохнем, червячка заморим и айда. Если воевода прав, то скоро большая весь будет, там и заночуем.
   - Как скажешь, командир. - лениво отозвался Андрей. - Но в ближайшие десять минут ты меня даже пинками не поднимешь.
   - А десять минут, это сколько? - озадаченно уставился на того Арах.
   - О, черт! Ну это... ну вон если Вадарчик свою стрелу запустит куда, а ты туда-обратно сбегаешь пару раз.
   - Ну это смотря куда он ее запустит. - давясь от смеха, вмешался Олег. - А то придется полдня ее искать.
   Взрыв смеха вспугнул птиц на ближайших деревьях, и те, высказав на птичьем языке все, что они думают про незваных гостей, чинно расселись по своим ветвям.
   - Ладно, умники, хорош гоготать! Малость поваляемся и ужинать. - Арах, махнув на них рукой, улегся рядом. После долгого перехода это было настоящим блаженством - вытянуть руки и ноги, откинуть голову в мягкую траву, закрыв при этом глаза, и расслабить все мышцы. А если бы еще и искупаться перед этим, смыть дорожную пыль и липкий пот... Увы! В данной ситуации это было уже несбыточной мечтой.
   - Все, ваши десять минут закончились! - как и положено командиру, Арах первым вскочил на ноги.
   - Больно быстро ты бегаешь! - ворчливо отозвался Андрей. - Может мы тогда прогуляемся с Вадаром до лесочку?
   - Обойдетесь, еды хватает.
   - Андрюх, не ужели в такую жару в тебя еще мясо полезет?! - удивился Макс.
   - А я и в могиле его есть готов. - недовольно огрызнулся тот, доставая из мешка вяленую лосятину.
   Братья собрались в круг, в центре образовалось нечто вроде стола. Усевшись по удобнее, все принялись за мясо, оставив рыбу на следующий раз.
   Не успели еще исчезнуть последние кусочки мяса с импровизированной скатерти, как вдруг Вадар насторожился и подтянул к себе лук и колчан.
   - Медведь что-ли балует? - усмехнулся Андрей, взявшись за саблю, остальные так же потянулись к оружию. Вдруг со всех сторон раздался треск ломаемых веток и на поляну стали выпрыгивать в непонятных одеждах мужчины с дубинками и ножами. Вадар первым успел откинуться на спину и, повернувшись на бок, пустил невесть каким образом оказавшуюся в его руке стрелу в приближающегося громилу. Тот, схватившись за торчащее из сердца оперение, упал ничком. Парни с обнаженными саблями встали в круг. Нападавшие неплохо обращались с дубинками и ножами, но братья, используя сабли и длинные ножи, быстро перехватили инициативу. На поляне осталось лежать пять разбойников, остальные скрылись в кустах. Парни еще продолжали внимательно осматриваться по сторонам, с трудом переводя дыхание, прежде чем осознали, что именно сейчас на них никто уже кидаться не собирается.
   - Беспредел какой-то! - ругнулся Андрей, вытирая о чью-то полу рубахи свою саблю. - Стоит только поужинать, обязательно кто-нибудь припрется и испортит все удовольствие!
   - Шурусов шакалами называем, а свои ничуть не лучше. - горько вздохнул Арах.
   - А может и хуже, если свои своих же грабят. - подытожил Олег, убирая саблю за спину, и похлопав Вадара по плечу, добавил: - Ну что, поужинали горяченьким? Пора и честь знать. А ты молодец, Вадар, отличная реакция!
   Тот смущенно пожал плечами, как бы спрашивая: "Зачем же тогда за лук браться, если реакции нет?". Окинув еще раз взглядами оказавшуюся не такой уж и гостеприимной поляну, парни пошагали дальше, держа наготове длинные ножи. Однако до самой веси никто так и не решился их побеспокоить.
   Или они ошиблись, или воевода явно преувеличил размеры веси: селение состояло всего из десятка полуземлянок. То, что к ним отнеслись весьма настороженно, после сегодняшней стычки никого не удивило. Однако они без труда смогли договориться о ночлеге в одной из полуземлянок, где жил одинокий бобыль. Слегка перекусив, больше из вежливости перед гостеприимным хозяином, братья собрались было уже ложиться спать, когда услышали на улице возбужденные голоса. Хозяин, дав знак оставаться на месте, вышел из жилища. Парни недоуменно переглядывались, держа на всякий случай в руках сабли. Вскоре в дверях возник хмурый как туча хозяин. Он закрыл за собой дверь и безнадежно оглядел свое жилище.
   - Здорово, видать, вы насолили Вепрю, если он сам со своей шайкой сюда пожаловал, с вами поквитаться. И даже спрятать вас негде. - хозяин снова огорченно вздохнул. - Старейшина сказал, что вы ушли, да этот шакал не поверил, будет по землянкам шарить.
   - Значит, сам батька Махно припожаловал, говоришь? - задумчиво хмыкнул Олег. - Что ж, пойдем, поздоровкаемся. - и уже обращаясь к хозяину, спросил: - А далеко они отсюда?
   - Да были у землянки старейшины, думаю скоро здесь будут. - ошарашено ответил тот.
   - И много их набралось?
   - Да десятка полтора будет.
   - То есть по три штуки на брата. - поигрывая саблей подсчитал Андрей, и уже обращаясь к Олегу спросил: - Ну так что, деру дадим или пойдем козлов мочить?
   - Короче так: если повезет выйти незамеченными, то часть прикончим по-тихому; ну а если нет, то веселенькой ночки вам, господа! - и Олег, подвинув плечом хозяина, направился к выходу. Остальные скользнули следом, доставая на ходу охотничьи ножи, а Вадар - натягивая лук.
   За дверью их встретила разрываемая факелами темнота. Кругом раздавались крики, вопли и бряцанье оружия. Олег махнул Андрею с Вадаром на лево, а Араху с Максом на право. На их было попытки возразить, он сделал такое лицо, что те тут же исчезли в темноте. Сам он, прикрываясь редкими деревьями, стал пробираться к костру, возле которого собрались люди. Скоро он уже отчетливо мог разбирать слова говоривших. Спиной к нему стояли двое разбойников с саблями; Олег взял в правую руку нож, приготовясь к броску. Сбоку раздался вскрик и оба нахо?дника повернулись в ту сторону, всматриваясь в темноту. Олег выпрямил руку в броске, и нож вошел глубоко под лопатку одного из них. В три прыжка оказавшись рядом с оставшимся в живых разбойником, Олег сошелся с ним на саблях. Улучшив момент, он отбил удар противника в сторону и сделал выпад длинным ножом в живот. Выронив саблю, разбойник схватился руками за нож, пытаясь вырвать его из своего тела, тогда Олег резко рванул нож на себя и чуть в бок, чтобы усилить смертельную рану. Оттолкнув падающего разбойника, он бросился вперед. На него с жутким выражением лица шел бородатый детина в лохмотьях, вместо одежды, но в его глазах застыл страх. В руках у него была здоровенная дубина. Поравнявшись с ним, Олег резко ушел в лево, уклоняясь от удара громилы, и с силой вогнал нож ему в бок, а правой нанес секущий удар саблей по животу охнувшего разбойника. Где-то неподалеку уже слышались крики братьев. Олег, не тратя времени на добивание, кинулся к главарю. Вепрь, а это был именно он, стоял рядом со старейшиной, держа в руках тяжелый меч, в глазах его пылала ярость. Оттолкнув со всей силы стоящую между ним и Олегом молодую женщину с девочкой лет трех, он поднял меч. Женщина отлетела в сторону, распластавшись на земле, а девочка осталась на его пути. Рыча от злости, тот приготовился опустить меч. Олег одним прыжком оказался рядом с ребенком и закрыл его своим телом, прикрываясь саблей. Он с тоской подумал, что сабля не спасет ни его, ни ребенка. Вдруг Вепрь неожиданно отшатнулся назад - в его глазнице торчала стрела. Тут же вторая стрела поразила его во второй глаз, а охотничий нож вошел ему в горло. Сделав шаг назад. Главарь рухнул на землю. Через секунду около Олега присели Андрей с Вадаром.
   - Живой? Ну слава Богу. Тут местные восстали, так что хана козлам. - возбужденно доложил Андрей. - Хорош валяться, ребенка раздавишь. Пойдем лучше братанам поможем!
   Однако минут через пять бои стихли. По веси еще бегали возбужденные селяне, но в живых больше не осталось ни одного разбойника. Подошли Арах с Максом, сзади них хромал хозяин с топором в руке. Стали подтягиваться и остальные.
   - Спасибо вам, добрые люди, что избавили нас от этих татей, а наших мужчин от чувства стыда. - старейшина поклонился братьям в ноги. - Уже который месяц Вепрь со своей шайкой грабит веси, а княжьи люди не могут ничего с этим поделать. Да и мы боялись. И то понять можно - если мужчины погибнут, то кто детей кормить будет? - и старик виновато развел руки. Арах подошел к нему и обнял за плечи, возвышаясь над ним на целую голову:
   - Я не знаю, сколько их осталось в лесу, но без главаря они все равно разбегутся. Так что бояться вам больше нечего. А ваша беда нам знакома, чересчур знакома. - и уже обращаясь к селянам добавил: - И вам огромное спасибо. Если бы не вы, кто знает как бы все сложилось. Вы не воины, а мирные селяне, и мы знаем, как это сложно землепашцу взяться за боевой топор.
   В толпе благодарно зашумели. Трудно поверить, что эти пятеро молодых воев не обучались этому искусству с детства и были когда-то такими же, как они. Но с другой стороны не похожи они на тех, могучего сложения, княжьих дружинников, которые так и не смогли остановить зарвавшегося и озверевшего Вепря.
   - Много ли раненных и ...? - Олег так и не решился произнести это страшное слово, особенно когда оно применяется к мирным жителям или уже "бывшим" жителям.
   - Нет, мил человек. Наши все живы и почти никто не ранен, даже дивно как-то. - немного недоуменно ответил старейшина. - Хотя после вас нашим то почти ничего и не досталось. Извините уж за такое гостеприимство.
   - Нет, уважаемый, это мы вам должны поклониться за ваше гостеприимство. - ответил Арах. - Вы не только не выдали нас, но и встали на нашу защиту.
   Старик был растроган до глубины души.
   - Любой из нас будет рад принять вас у себя на ночлег. Я прикажу выставить стражу на ночь, так, на всякий случай, так что можете отдыхать. А с телами мы и сами управимся.
   - Спасибо. А что касается ночлега, то если наш хозяин не передумал, - и Арах глянул на удивленного бобыля, - место на ночь у нас уже есть.
   Братья направились следом за хромающим, но гордым, бобылем в землянку, на успевшие уже остыть, постеленные на полу шкуры. Попав в их мягкие объятья, они провалились в сон.

* * *

   Увидев, что его гости начинают пробуждаться, хозяин открыл дверь, впуская в жилище вместе со струей свежего воздуха и поток звуков ожившей веси и проснувшегося леса. Ребятня щебетала на перебой с птицами, доносились чьи-то басовитые голоса и позвякивание железа.
   - С зорькой вас! - улыбнулся хозяин. - Скоро уж светило совсем поднимется, да и ждут уж вас.
   - Кто? - не понял Олег.
   - Воевода Пота?к пожаловал, еще до зорьки. Так что давно вас дожидается.
   - А ему чего от нас надо? - приподнялся на локте Андрей. - Или решил нас вместо Вепря в колодки нарядить?
   - Да упаси Корс от таких украшений. - хозяин аж передернул плечом. - Просто он хочет посмотреть на вас, да проводить до Белогоча. Ведь вы к князю идете?
   - Идти то идем, да особо в провожатых не нуждаемся. - отозвался Олег.
   Однако на деле воевода оказался довольно доброжелательным человеком. Статный, подтянутый, крепкого телосложения, он внушал уважение к себе и некоторую робость. Но на его лице играла мягкая улыбка, а взгляд был добрым и притягивающим. Не смотря на то, что было ему на вид лет пятьдесят, голова его была убелена сединами. Одежда подчеркивала его положение не просто воеводы, но и приближенного к князю вельможи; но надо отдать должное - без всяких излишеств, удобная и в бою, и на пиру. Такими же были и доспехи. Воевода сидел за столом в землянке старейшины, куда привел братьев бобыль. За столом так же сидели сам старейшина и двое ратных мужей. При появлении парней сидевшие прекратили разговор и повернулись к ним.
   - Ага, я так понимаю, наши герои пожаловали? Ну тогда прошу к столу. - и воевода указал рукой на свободные места. - Вот уж не думал, что приеду на готовенькое, всю работу за меня сделали.
   - Да они сами полезли, мы же их не трогали. - прикинулся дурачком Олег, решая, как вести себя с Потаком и чего от него ждать.
   - А вы скромников из себя не стройте, за такое самовольство вас уж точно наказывать никто не будет. - хмыкнул тот, оглядывая братьев внимательным взглядом. - Сколько раз уже воев посылали, да те ни с чем возвращались, и то не все.
   Сидевшие за столом только согласно кивали головами.
   - Как мне сказали, вы к князю путь держите? - продолжал между тем воевода. - Что ж, нам по пути. Сейчас мои ребятки вернутся и пойдем. Хорошие вои ему всегда по душе. А откуда ж вы такие будете? Вроде бы вардане, а вроде и нет; хоть и братья, а все разные. А как мне тут баяли, будто вы близнецы в бою, то это если только в бою. А так вас и после трех чарок не спутаешь! - и Потак раскатисто засмеялся, поглядывая на своих соратников.
   Араху пришлось повторить их историю, но он плавно ушел от вопроса, касающегося их родства. Воевода слушал его и все больше и больше становился хмурым. На лице играли желваки, в глазах горели искры ярости и, в тоже время, сквозила непреодолимая тоска, как у посаженного в большую клетку хищника: как бы не была велика клетка, свободы она не заменит.
   - То, что вам сказали на заставе - истина. - Потак говорил с трудом, выдавливая из себя каждое слово. - Наместнику Добра?ву и мне поручено следить за правдой в этих землях, да только, сколько я не просил воев у князя, так он и не дал, так же как и денег на их набор и содержание. Не слушает он стариков, не о своих владениях думает, а о чужих. Чужой кусок всегда слаще. - Потак с силой сжал в руке небольшую глиняную чарку. Не выдержав давления, та треснула в его руке, медовое вино брызнуло на постеленную в честь высокого гостя скатерть. Парни сидели хмурые, упрямо поглядывая на воеводу. Вот и встретили мужа, который в ответе за земли вардан и других племен пристепья. Да только что с него спросишь. И слепому ясно, что не по своей воле махнул он на приграничные земли.
   - Значит будем своими силами свои дома оборонять и правду держать. - жестко ответил Олег. - Другого пути у нас нет.
   - Не гони коней, паря! - мотнул головой Потак. - Впятером вы долго не повоюете. Идите как шли к князю, впустую время точно не пройдет. Чему-то научитесь, чего-то узнаете, глядишь за это время и сможем князя убедить собрать вот таких добровольцев как вы и стать на защиту своих земель. - воевода видел как вселяет своими словами искру надежды в сердца этих отчаянных ребят. - Налегайте на еду, голодными идти не след. Только питьем не увлекайтесь. Вы еще молодо-зелено, не умеете свои силы рассчитывать, а обоз я с собой не таскаю.
  
   В самый разгар дня вернулись дружинники Потака, которые рыскали по лесу в поисках уцелевших татей. Им повезло: обнаружив в кустах раненого соратника Вепря, они заставили его показать их разбойничье логово. Людей там не было, зато нашли немало награбленного добра.
   Пока воевода разбирался с трофеями, старейшина отозвал братьев в сторону и вручил им увесистый кожаный мешочек.
   - Что это? - с подозрением спросил Олег, догадываясь о содержимом мешка.
   - Эти деньги взяли у Вепря, когда собирали тела разбойников. Они принадлежат вам.
   - Нет. Вепрь не раз грабил вашу весь, и даже эти деньги не возместят ущерба.
   - Потак оставил нам часть из найденного у разбойников, он справедлив. А это ваше. Вы слишком добры и молоды, чтобы знать цену деньгам, потому и пренебрегаете ими. Поверьте, в городе без них не обойтись, а князь далеко не так щедр, как воевода.
   - Что ж, спасибо за твою доброту, старейшина. Может ты и прав.
   - Это вам спасибо, так что если будете в нашей веси, вам всегда будут рады дать приют. А теперь вам пора, и да пошлет вам Корс удачи!
   - Прощай, старейшина, и пусть мир будет в твоем роде.
  
   Отряд Потака насчитывал около пятидесяти опытных воев. Обоз и в самом деле он с собой не привез, поэтому найденное добро сложили в мешки и взвалили на единственную лошадь - боевого коня самого Потака. Тяжело вздохнув, воевода пошел пешком. Дорога шла мимо полей и весей, но отряд шел, никуда не сворачивая. К затемну показались выложенные из белого камня стены Белогоча. Вдоль дороги, ведущей к центральным воротам, ютились посады ремесленников и землепашцев, обслуживающих город. Вскоре стало заметно, едва различимое из-за расстояния, шевеление на башне, крепкие дубовые ворота уже были закрыты.
   - Ну, вот вам и княжев город! - указал рукой на кремль воевода.
   - Да, хлебом-солью и раскрытыми объятьями здесь явно не встречают.
   - Не велика ты птица, Андрюх, чтобы тебя с музыкой встречали. - усмехнулся Олег, краем глаза заметив, как зло сощурил глаза Потак...
  

ЧАСТЬ 2

  
  

ГЛАВА 1

  
  
   Вот уже три месяца прошло с тех пор, как они впервые прошли через ворота Белогоча. Потак, как и обещал, не бросил их на произвол судьбы, а сразу же потащил к князю. Правда, им с полчаса пришлось ждать на открытой террасе княжеского терема, пока князь соизволил выйти. Воевода был взбешен, что его не пустили внутрь, но стоящие на страже дружинники лишь виновато разводили руками. Немного сгладила ситуацию девушка, принесшая всем по крынке холодного молока. Наконец в дверях появился сам князь - крепкого телосложения высокий молодой воин лет тридцати с небольшим. Острый взгляд глубоко посаженных глаз, немного орлиный нос, наверняка всегда сдвинутые к носу густые брови, а также тонкие губы выдавали властного, надменного правителя. А металлический обруч с драгоценными камнями, стягивающий черные волнистые волосы на голове, а так же красный вышитый плащ, накинутый поверх легкой кольчуги и скрепленный красивой пряжкой на правом плече, лишь подтверждали его высокое происхождение. Воевода приложил правую руку к сердцу и слегка склонил голову, приветствуя своего государя. Тот, не отвечая на приветствие, кивком головы указал на скамью около стола, приглашая воеводу сесть, и лишь мельком скользнув взглядом по братьям, сел на резной стул с высокой спинкой. Однако, узнав, что воевода привез наконец-то голову Вепря, а награбленное им добро и какова в этом роль пятерых юношей, стоящих перед ним, князь немного подобрел и с интересом взглянул на молодцев. Но стоило Потаку сообщить о цели прихода братьев и их просьбе, как взгляд князя снова стал холодно-надменным, а лицо перекосило как от оскомины.
   - Если хотят, я могу, учитывая их заслугу, направить их в виде исключения сразу же в моло?дшую дружину, не устраивая испытательного месяца. А если нет - скатертью дорога!
   - В молодшую дружину, деревянными мячами играться?! - вскипел Потак. - Не ты ли, княже, добрых ратников собираешь? А когда те приходят к тебе, на деле доказав свое мастерство, ты их к соплякам ставишь?!
   - Ишь мастера, с татями воевать! Поднявшись во весь рост, жестко и насмешливо бросил князь. - А то, что до них ни с чем возвращались, так это и говорит о том, что слишком рано из сопляков в дружинники переводят! В отроки и все тут! Если захочет большой воевода их раньше срока в мужи перевести - то его ответ, я поперек не стану. А сейчас пошли с глаз моих долой! - и он стукнул кулаком по столу так. Что подлетела стоящая на нем чарка для вина. Развернувшись, князь быстрым шагом направился обратно в терем.
   Лицо воеводы было серым как туча. Поднявшись, он повернулся к выходу, кивком головы предлагая парням следовать за ним. Те молча спустились по крыльцу и едва поспевали за его широким размашистым шагом, несмотря на возраст и габариты. Вскоре они оказались возле другого терема, немногим скромнее княжеского. Вокруг слонялись хорошо вооруженные дружинники, шумно смеясь и позвякивая оружием. Изредка среди них мелькала прислуга хозяина терема. Увидев Потака, дружинники уважительно расступились, пропуская того в дом. Указав братьям на лавки возле входа, воевода прошел через зал и скрылся в дверях. Минут через двадцать он появился уже в сопровождении хозяина дома, такого же крепкого мужчины, разве что небольшая полнота говорила о более спокойной и размеренной жизни. Увидев поднявшихся парней, он окинул их пристальным и оценивающим взглядом.
   - Значит это и есть те герои, о которых весь город судачит? - и повернувшись к Потаку, добавил: - Что ж, поступим, как велел князь. Сейчас их отведут в молодшую дружину, и в какой сотне места есть, там и останутся.
   - Побойся щуров, Велиго?р! О том ли мыслишь?! Я не видел их в бою, но то, что они уложили два десятка оружных людей, а сами не имеют ни единой раны, говорит о том, что они вои, а не землепашцы.
   - Нарушить слово княжье! Мыслишь, о чем просишь?! - взревел хозяин дома, которого Потак назвал Велигором.
   - Ты на меня почем зря не ори! Никто тебя не просит нарушать слово князя. А вот обойти его всегда можно, не мне тебя учить. Отдай ребят в обучение Обру?ду, он лучший в молодшей дружине, а Могу?ру поручи брать их время от времени в свою сотню, пусть привыкают.
   - Могуру? Лучшему сотнику старшо?й дружины?! А может мне самому ими заняться?!
   - Не стоит, Могур и без тебя справится. Я сам с ним переговорю. - с усмешкой ответил Потак, не обращая внимания на гнев собеседника, и вдруг в его голосе появились металлические нотки: - Я тебя нашей дружбой заклинаю, выполни что прошу. Наши отцы еще вместе в сечу ходили бок о бок, и сейчас вместе в крие пируют рядом с Корсом, и нам того завещали!
   - Хорошо! - с трудом произнес Велигор. - Только ради нашей дружбы и отцов наших. Чем только они в душу тебе запали?
   - А тем, что пришли не ради злата или со скуки, а по зову сердца!
   - Знаю я таких, с горящими глазами, одна маята с ними. Сколько таких на дальних заставах служат, подальше от княжьего гнева. Сам-то - воевода самой большой земли, а в княжьем тереме носа не кажешь.
   - А тесновато мне в дети?нце, вот и не кажусь.
  

* * *

  
   Так с подачи Потака закончилась для братьев свободная жизнь, и начались сплошные кошмары. Толи Потак переоценил их возможности, толи не это для него было важно, но если кулачные бои и бои на деревянных мечах они еще как-то выдерживали, то на общей физической нагрузке они умирали вместе с остальными, а то и больше. Бег то по холмам, то по оврагам, а иногда еще и с бревнами на плече или здоровенным камнем в руках; прыжки через различные колючие кустарники; кувырки и борьба, так что одежда трещала по швам. И так изо дня в день, и с утра до вечера - сие могло свалить с ног даже великана. Один сотник Обруд кажется не знал усталости, раздавая тычки и пинки особо нерадивым и зубоскаля налево и направо. Вот только оскорблений он никогда себе не позволял, за что и пользовался уважением отроков. А раз в неделю, а иногда и чаще, их забирал к себе сотник Могур, чей внешний вид соответствовал грозному имени. Остальные отроки смотрели им в след с явной завистью, так как это гарантированно означало, что они смогут одеть себе на руки узорчатые металлические браслеты с медвежьей пастью - знак принадлежности к старшой дружине, личной дружине князя, а значит и возможности дорасти до десятника или сотника, а может и воеводы, если Корс намекнет о том князю. Ведь для того чтобы пройти испытание на право носить браслеты, нужно год обучаться в отроках. Редко кто заслуживал право на испытание раньше этого времени. Да и то это вовсе не значило, что испытание будет пройдено. Некоторые жили в молодшей гри?днице по два и три года. Кто-то не выдерживал и или уходил туда, откуда пришел, или просился на дальнюю заставу, подальше от стыда и в надежде на подвиг. Так что завидовать было с чего, но это только с одной стороны. А с другой... Если среди отроков братья считались если уж и не лучшими, то во всяком случае не последними, а в боях на тупых мечах или саблях им почти не было равных, то в боях с дружинниками старшой сотни им едва хватало сил и умения выстоять в бою хотя бы пять минут. Кроме боя они постигали и другие премудрости: умение прикрывать в бою соседа, оказывать помощь и выносить раненых, незаметно преодолевать даже открытые места и множество другого. В общем, до своих лавок братья иногда просто доползали. Но такой труд принес свои плоды: к концу третьего месяца они заметно выделялись среди отроков. Удары мечей были выверены и точны, а в движениях читалась уверенность и легкость. Не было больше излишнего азарта и суеты, а защита стала почти безупречной. Могур научил их владеть как копьем. Так и боевым топором. С пятидесяти метров могли попасть из лука в нарисованную точку на щите. А со ста не промахивались и в сам щит. Тяжелее давалась наука верховой езды. Если с седлом и сбруей могли спокойно проехаться и галопом, и рысью, то без нее, а заставляли и так, едва проезжали указанное расстояние, после чего боялись лишний раз показаться на улице, так как стыдно было за свою походку. Но скоро и в отряде Могура они уже были своими, и учебный бой с любым из них давно уже не был плевым делом. Даже Вадар не отставал от братьев. После того как второй жрец Белогоча принес какое-то сильно пахнущее снадобье, рана на груди затягивалась на глазах. Мышцы его окрепли, и он теперь легко управлялся с тяжелым боевым луком, его же собственный казался просто игрушкой.
   Сегодняшнее утро мало чем отличалось от остальных. На рассвете сотник Обруд поднял всех своим громовым голосом и погнал в поле. После небольшой пробежки по россе настала очередь водных процедур. Раздетые до пояса, несмотря на довольно холодное утро, молодшие дружинники бросились к реке. Смех и крики слышно было даже в ближайшем посаде. Умывшись, уже более медленным бегом они направились обратно в город. Стража на башнях весело приветствовала своих. На охрану внешней стены города посылалась молодшая дружина, а вот охрана детинца только из большей дружины, так же как и охрана князя. Когда-то город располагался только с правой, западной стороны реки Ве?рглы в самом ее истоке, или вернее в самом начале ее вытекания из озера Белое. Это была единственная река, которая из него вытекала, так как остальные три в него втекали, наполняя все новыми водами. Но город обрастал посадами, а вскоре с севера и юга поселения отгородились новой стеной и вошли в границы города. Таким образом, Белогоч имеет три отгороженных друг от друга конца со своими воротами. А тут еще и на левом берегу, с востока, возник еще один защищенный деревянной крепостью конец. И только с западной стороны город так и не продвинулся ни на шаг, хотя именно в ту сторону и поглядывал молодой князь. Каменные стены детинца были видны издалека. Высокие, крепкие, выложенные из белого камня, они сверкали на солнце. Вход в каменную крепость был со стороны реки и чтобы попасть из западных ворот города в детинец, приходилось обходить почти половину каменной стены. Это было удобно в случае нападения с запада, но не очень нравилось гостям из-за гор. Сотня Обруда возвращалась через юго-западные ворота, поэтому, пройдя через улицу оружейников и мимо вечевой площади, они вышли прямо к воротам детинца. Те дружелюбно распахнулись, впуская уставших отроков. Но только последний из них вошел внутрь, как ворота снова встали на свое место, сверкнув медной обшивкой. Тут-то и подошел к Обруду вестоноша большого воеводы. Взяв в руки свернутый в трубочку кусок бересты и развернув его, сотник быстро пробежался по нему глазами. Усмехнувшись в усы, он кивнул вестоноше, отпуская его, и позволил бересте снова свернуться в его руке.
   - Лия?к! - Обруд окликнул крепкого парня лет двадцати, который частенько оставался старшим на время отсутствия сотника. - Веди отроков в гридницу утренничать, а потом всем одеться, как положено, и ждать меня на Малом поле. Я к воеводе.
   Вмиг утихшие отроки собрались в строй и переглядываясь направились в сторону гридницы. Не так уж и часто большой воевода вызывал к себе сотников младшей дружины, хотя Обруда Велигор ценил и уважал. Еще большее волнение охватило, когда узнали что и другие сотники тоже вызваны к воеводе.
   Запихав в себя гречневую кашу и запив ее молоком, все четыре сотни вывалили на Малое поле, где проходили учебные бои. Все переминались с ноги на ногу в томительном ожидании. Солнце уже успело подняться на небосклоне, обещая быть жаркому дню. Наконец кто-то увидел вдалеке приближающихся сотников, и по рядам прошлась волна перешептываний. Вскоре четверка крепких, прошедших не одно сражение, мужчин подошла так близко, что легко можно было различить выражение их лиц. Всех спокойнее был Обруд, остальные были в задумчивом недовольстве. Четыре сотни, построенные каре, вытянулись в струнку при виде командиров, лишь только в одном месте ряды сдвинулись плотнее, пропуская сотников в центр. Обруд, как наиболее уважаемый сотник, начал говорить первым:
   - Вы все знаете, что самые достойные из вас могут по желанию пройти испытание и попасть в старшую дружину. Для этого вы сюда и пришли, ради этого мы с вами и бьемся. До ближайшего испытания еще почти два лунника. Но сегодня воевода сделал исключение. И такие исключения делались только в тяжелую годину войн, потому и не по душе нам подобные исключения, не к добру это. - сотники угрюмо кивали головами, соглашаясь с ним. - Но есть слово воеводы, а за ним стоит слово князя. По сему есть приказ: с каждой сотни по десять лучших отроков без испытаний отдать в старшую дружину. Да дарует им всем Корс удачи в бою.
   Тут начался настоящий гвалт. Кто-то возбужденно называл имена возможных счастливчиков, надеясь и самому оказаться в их рядах, кто-то высказывал зависть, прекрасно понимая, что в их число не попадет, кто-то зло вспоминал свою неудавшуюся попытку. Обруд поднял руку и тишина снова воцарилась на поле, слышен был лишь его голос. - из моей сотни пойдут Олег, Арах, Андрей, Макс, Вадар, братья Лия?к и Кожа?к, а также Си?вуд, Гура?д и Ше?пень.
   Лияк и Кожак были два брата из племени марвя?н, невысокого роста, но с железными руками. Освободиться из их тисков было почти невозможно. Они появились в сотне Обруда почти год назад и были его опорой, своим веселым нравом и в тоже время врослой рассудительностью завоевав расположение всех обрудовцев. Остальные трое были дарве?нами, крепкие малые, смуглые, голубоглазые, прекрасно владеющие стрельбой из лука.
   Десять обрудовцев вышли из строя и с горящими от счастья глазами встали перед сотниками. Вскоре к ним присоединились еще тридцать отроков из других сотен. Встав плечо к плечу, даже без оружия и доспехов они дышали мощью и уверенностью. Сотники на самом деле выбрали самых достойных.
   - Что ж, решение принято и достойные названы. Все могут разойтись и вернуться в гридницу. Ну а наше "исключение" может собрать свои пожитки и строиться здесь.
   Так, с легкой руки Обруда, этих парней и вправду некоторое время звали "исключением". Но не долго. Редко когда одно исключение не ведет за собой другое, а вслед за этим, как правило, следует череда последствий. Сотники прекрасно это понимали, своей интуицией предчувствуя последующие события. Но тогда это были только предчувствия.
   Обрудовцы и еще десять отроков попали к Могуру, а остальные к Обияру. В тот же день вечером обе старших сотни выстроились перед гридницей и новичкам застегнули на запястьях металлические браслеты с медвежьей пастью. Каждого опоясали боевым мечом, остальное снаряжение ждало их в гриднице. В глазах новичков горели огонь и жажда подвига. Им казалось, что то что выбор пал на них, этого еще мало, они должны в деле доказать, что не зря сюда пришли, что они заслужили это право. Однако никто не требовал от них кидаться в огонь или тут же лезть в бой. Раз позвали, значит достойны, это уже мужи, а не мальчишки. А со смертью повстречаться еще успеют. Сотня Обияра повернула в гридницу, а сотня Могура по его знаку осталась на месте. Могур посмотрел прямо в глаза замершей семерке, его пронзительный взгляд проникал, кажется, до самых дальних уголков души.
   - Я не сомневаюсь в том, что Обруд направил к нам самых достойных. И если вы что-то еще не умеете, то здесь научитесь. Да только не в одном мастерстве и отчаянной храбрости сила. Ваша сила и мужество в вашем единстве. Ваше мужество проявится в том, чтобы быть готовым в любое время встать под удар меча и подставить свое сердце под вражьи стрелы, спасая своего друга. И если каждый из вас на поле брани будет знать, что рядом с ним стоят те, кто готов ради него на все, то не будет такого врага, который способен был бы посеять страх в ваших сердцах. Помните об этом!.. Это все, что я хотел вам сказать.
  
   Не успела пролететь и первая седмица их новой жизни, как Могур, вернувшись вечером от воеводы, сообщил, что три десятка гридней из его сотни едут в Ко?рчу - самый северный город княжества и главный город Мура?вья.
   - Надо дань собранную забрать и на княжий двор доставить. Если все уже готово, то за четыре дня обернетесь, ну а если нет, то на пару дней подзадержитесь. Поедут десяток Тура и десяток Ая?ра, и возьмите с собой наше пополнение из обрудовцев - пусть привыкают. У них старшим Лияк будет. Тур, ты самый старший. Выходите завтра, оружие берите только для легкого боя, но и щиты возьмите. Береженного Корс бережет. Все, идите, готовьтесь.
   В сотне была железная дисциплина, никто не посмел ни разу перебить Могура. Но он учел все, поэтому вопросы к концу его указаний отпали сами собой. Дружинники неспешно пошли готовиться к обычной поездке, коих было не мало, и только молодежь выказывала свое волнение.
   Утром сотник лично проверил вооружение гридней, которое состояло из легкой брони, круглых щитов для конного боя и постоянных спутников дружинников - меча и боевого ножа. Правда кое-кто прицепил к седлу еще и по боевому топору, а пятерка братьев - по сабле за спиной. Вадар да еще четверо гридней прихватили боевые луки с колчанами. В общем вполне боеспособный летучий отряд. Кони переступали с ноги на ногу, ожидая команды. Оставшись довольным осмотром, Могур махнул рукой и отряд чинно прошелся рысцой по-утреннему Белогочу, и только за его воротами пустился вскачь.
  
   Несмотря на приличное расстояние, к вечеру второго дня отряд прибыл Корчу. Дорога была практически сухой, первые осенние дожди не успели еще превратить ее в непроходимое месиво. Посадник принял их в своем тереме, в большой комнате для гостей. На столы тут же стали накрывать еду и напитки. Посадник, пожилой муж, но еще крепкий телом и духом, не заставил себя долго ждать. Появившись из внутренних покоев, он гостеприимно предложил всем сесть за стол. Лицо его светилось добродушием, но глаза оставались задумчивыми и встревоженными. Под его рубахой проглядывались латы. А на поясе висела сабля. Корча находилась на самой границе княжества и, как все приграничные жители, ее горожане привыкли к войне. Но еще при подъезде к терему дружинники обратили внимание на большое количество вооруженных горожан.
   - Скажи нам, посадник, где воевода и что за суматоха в городе? - начал осторожно Тур. - Или опять соседи беспокоят?
   - Ты прав, соседи к нам часто наведываются, да только близко к стенам не подходят. Довольствуются тем, что веси да посады по дороге пограбят. Вот и в этот раз гонцы с заставы доложили, что опять гостей незваных ждать надобно. - со вздохом добавил посадник. - воевода отправился узнать все на месте, должен скоро вернуться.
   Тут в комнату вбежали два запыхавшихся воина в окружении людей посадника.
   - Гонцы, господин! Плохие вести. - доложил один из вошедших и уступил место тяжело дышащим воинам. За столами все замерли, повернувшись к входу.
   - Воевода принял бой, но ка?нцев больше сотни. Скоро будут здесь, застава их не удержит.
   - Ва?глов тоже не меньше сотни. Они разбили нашу заставу и повернули не в сторону весей, а в сторону града. Ночью будут здесь, господин.
   - Значит, все-таки объединились. - хмуро произнес посадник. - Вот и пришла пора испытаний.
   - Значит так, посадник, готовь город к обороне. - мощная фигура Тура уже стояла возле него, остальные дружинники ждали распоряжений, поправляя на себе доспехи. - На этот раз посадами не отделаешься. Я со своими пойду на выручку воеводе. Сможем - вернемся, нет - сам с ваглами воюй. Ну а канцев мы к городу не пустим... - и уже в сердцах добавил: - И почему наместники со своими главными воеводами в Белогоче сидят, а не доверенные им земли охраняют! Шли гонца к князю, посадник!
   Не прошло и пяти минут, как отряд уже был на конях. Тур. Не говоря ни слова повел дружинников в сторону ворот. Времени не было и битва им предстояла тяжелая. Хорошо, если хоть кого-то еще успеют застать в живых. Но больше всего Тура беспокоило то, что с ним едет десяток необстрелянных еще юнцов. Хоть и многое про некоторых из них говорили, но все же... ну что ж, теперь они тоже княжьи гридни и другого пути у них нет.
   Они не успели еще достаточно далеко отъехать от Корчи, хотя за лесом не видно было уже ни только ее самой, но и ее посадов, как услышали шум сражения. Пришпорив коней. Они вскоре выскочили на большую поляну, где перед ними открылась трагическая сцена. Горстка воинов во главе с воеводой пыталась, по-видимому, отойти к лесу, но на поляне канцам удалось окружить их и сейчас они попросту добивали оставшихся.
   - Аяр, ты - с лева, я - с права, Лияк - прямо. - не останавливая коня отдал короткий приказ Тур, и отряд, разделившись на три маленьких лавины, обрушился на канцев, которые превосходили их почти в три раза.
   - Корс с нами! За князя!
   Неожиданное появление конных дружинников князя возымело свое действие. Врубившись в пешие ряды канцев, гридни нанесли им существенный урон. Десяток Лияка снес стоящих у них на ходу канцев и пробился к воеводе и его воям. В живых их осталось человек шесть, остальные лежали в куче кровавых тел. Гридни попытались расширить круг вокруг себя, но в это время сверху посыпались стрелы. Задние ряды канцев, первыми придя в себя, выпустили шквал смертоносных жал.
   - Уводите коней в лес, не то всех загубите! - прохрипел воевода.
   - Пусть твои парни уведут наших коней, они свое уже повоевали, теперь наш черед. - прокричал Лияк, спрыгивая с коня. Гридни спешились вслед за ним и прикрываясь щитами пошли вперед. Вскоре смертельный полет стрел прекратился - канцы боялись зацепить своих. Бой закипел с новой силой. Канцы в основном были вооружены тяжелыми топорами и копьями и им нелегко приходилось отбивать более резкие и быстрые удары мечей. Однако удар топора был страшен. Олег еле отбил один из таких ударов, с трудом удержав меч в своих руках. Но это лишь прибавило злости. Когда рядом, отшатнувшись, упал Андрей, они с Арахом лишь сомкнули ряд, не давая никому воспользоваться брешью. Не было даже возможности оглянуться назад. Вот и Кожак упал с копьем в груди. Но профессиональная выучка и неожиданность сделали свое дело. Понеся огромные потери, зажатые с трех сторон в тиски, канцы вынуждены были отступить. Изрубить в куски три десятка дружинников князя. Но при этом потерять почти всех своих людей - это вряд ли входило в планы канских вождей. Прозвучал какой-то необычный музыкальный инструмент, звук которого напоминал завывание лесного зверя, и канцы, сами напоминающие зверей после кровавой охоты, стали отходить к лесу. Гридни попытались было преследовать их, но Тур тут же остановил особо ретивых.
   - В лес не ходить! Мы возвращаемся! - и отвечая на недоуменные взгляды дружинников, пояснил: - Оставлять у себя за спиной такого врага опасно, я знаю, но мы гораздо нужнее сейчас под стенами Корчи, необходимо продержаться до прихода наших дружин.
   - А под градом кто?! - вытирая кровь с лица, немного удивленно спросил воевода.
   - А соседи ваши, ваглы, в гости пожаловали, чайку местного испить. - с иронией в голосе ответил Аяр. - Придется их угостить по полной, под завязочку.
   Зарычав от горькой злобы, которая была пострашнее боли от полученных ран, воевода мутными глазами посмотрел на подошедших двоих своих воинов - это все, что осталось от дружины Корчи. Еще двое тяжелораненых лежало возле кустов на опушке леса. Были потери и в княжьей дружине. В десятке Тура двое были тяжело ранены, но могли передвигаться сами, и один убит, Аяр потерял двоих гридней. В десятке Лияка во время обстрела стрелами погиб Гурад, Кожак был тяжело ранен в грудь и постанывал в забытье. Андрей ходил пошатываясь и держась за голову, он никак не мог прийти в себя после удара топором по голове, благо удар пришелся тупым концом и шлем спас его от неминуемой смерти.
   - Осмотреть всем раны и перевязать. - Тур хмуро оглядел свой отряд. Конечно, потери могли быть гораздо большими, но у него и сейчас сердце разрывалось на части. А ведь это только начало... - Раненых забираем с собой, а павшие...остаются здесь. Выживем - вернемся, а нет, так встретимся у Корса, там и попросим у них прощения.
   Дружинники, кто покрепче, тут же пошли делать носилки из копий и шкур, в которые были одеты канцы. Через полчаса отряд выступил в путь. Шли пешком. Раненых, не смогших передвигаться самостоятельно, несли на носилках, коней вели на поводу. Лишь трое дружинников ускакали вперед на разведку. Отряд медленно продвигался по лесу, стараясь не производить лишнего шума. И даже когда лесную чащу покрыл сумеречный полумрак, Тур запретил запаливать факелы.
   Вскоре вернулся один из разведчиков, посланных в дозор.
   - Ваглы подходят к Корче, скоро начнут штурм. Мы уже не успеем в город.
   - Ну что ж, я на это особо и не рассчитывал. Подойдем как можно ближе, а уж там будем решать что делать.
   Через какое-то время впереди стали слышны отдаленные крики и звон железа. Когда лесная дорога подходила уже к концу, из темноты вновь появился тот же гридень.
   - Град окружен, но пока его не штурмуют. Или ждут вестей от канцев, или будут ждать утра.
   - Где остальные?
   - На кромке леса, наблюдают.
   - Хорошо, пошли туда. - Тур дал знак продолжать движение.
   Через пару сотен шагов лес кончился. Сквозь деревья было видно, как в огне полыхают избы посадов. Хорошо хоть жители успели спрятаться за стенами деревянной крепости. Пламя поднималось все выше и выше, выбрасывая снопы искр. Огонь поглощал все новые и новые избы. В зареве пожара мельтешили какие-то дикари, что-то крича друг другу. Оружие в их руках отсвечивало в ночи, принимая на себя отсветы огня. На стенах крепости угадывалось шевеление ее защитников, но темнота не позволяла разглядеть их получше. Разобраться же в том, сколько собралось ваглов под стенами Корчи, не было никакой возможности. Но даже судя по тому количеству, которое гридни смогли насчитать, те собрали в свой поход почти всех, кого смогли.
   - М...да! О том, чтобы напасть на них не может быть и речи. Нас слишком мало, а в крепости вряд ли кто сможет организовать встречную вылазку. Как думаешь, воевода? - обратился к тому Тур.
   - А тут и думать нечего. Вся дружина Корчи там, на поляне, осталась, так что вылазку делать некому, тут ты прав. Однако крепость добре сделана, и если ваглы не смогут ее запалить, то долго им придется с ней кочевряжиться. - и резко взглянув Туру в глаза спросил: - Князь о сем ведает?
   - Гонца посадник послал, и если по дороге он нигде не сгинет, то завтра к закату в Белогоче будет.
   - То добре! Ну а про нас что решил?
   - В бой ввязываться не будем. Здесь оставаться тоже нельзя. Надо уйти в сторону от дороги, пристроить раненых, может и мы там заночуем. Но за дорогой следить надобно, могут ваглы гонцов послать к канцам, дабы про их думы узнать, если они и в самом деле в сговоре. Да и канцы вернуться еще могут. Ну а мы будем набеги делать. Часть людей отдыхать, часть в наворо?п пойдут, опосля меняться. В каждой группе чтоб лучники были, для нас сейчас это лучшее оружие. Вяза?ти только князьков ихних, остальных бить сразу. Всем ясно?
   - Яснее ясного, Тур.
   - Якож они нас, такмо и мы их.
   Найти место для ночлега удалось почти сразу. Шагах в ста от дороги оказались непроходимые кустарники. Вырубив небольшую площадку, на срубленные же ветки уложили раненых. Их укрыли всем, чем смогли. Ночи были уже довольно прохладные, а о костре оставалось только мечтать. Зато обнаружить такой лагерь было практически невозможно, а сквозь кусты прекрасно просматривались как подход к лесной дороге, так и к ним самим.
   Первым в сгустившуюся темноту ушел десяток Тура. Аяр, Лияк и Олег остались следить за дорогой и наблюдать за ранеными, остальным было приказано отдыхать. Молодая луна уже взошла на небе, но ей не хватало еще сил тягаться с ночным мраком. Собеседники еле различали друг друга, только силуэты тенями передвигались с места на место.
   - Если ваглы не решаться на приступ, то мы сможем немало их потрепать. - Аяр задумчиво проверял зазубрины на своем мече, проводя по ним пальцами. - Главное чтобы канцы снова не сунулись, иначе вся затея псу под хвост. Сразу же кинутся нас искать.
   - Это точно, сейчас и без них тошно. Но если живым останусь, обязательно к ним наведаюсь - должок у меня есть. - Лияк перебирал пальцами кудри брата, время от времени прикладывая смоченную в воде тряпицу к его губам. У Кожака начался жар и он постанывал в забытье.
   - Да, тяжело придется парням. - глядя на раненых, вздохнул Олег. - Помощь если и придет, то только послезавтра, а нам с этой оравой ваглов одним не справиться.
   - Рано или поздно дружина князя придет сюда. - уверенно заявил Аяр. - Ну а если нам и не суждено ее дождаться, то эти безмозглые твари еще не раз пожалеют, что явились сюда. Дорогую цену им за наши жизни придется отдать.
   Сколько парни не пытались вглядеться зарево пожарища, заметить каких-то волнений в действиях осаждающих они не смогли. Десяток тура как будто растворился бесследно. Но где-то через час, показавшийся бесконечно долгим, он так же неожиданно появился.
   - Кто идет?! - замерев с мечом, подобно тигру перед броском, спросил Аяр в темноту леса, где пару раз хрустнула ветка.
   - Свои, Аяр, свои. - тихо отозвался тур и скоро на импровизированную поляну шагнули его дружинники.
   - Все целы? - спросил его опять Аяр, цепко разглядывая каждого из них.
   - Все. - устало ответил Тур, и немного помедлив, добавил: - Сегодня ваглы на приступ не пойдут, я думаю. Так что вся ночь наша.
   - Можно сейчас я со своими пойду? - устремил на него вопросительный взгляд Лияк.
   - Валяй! - усмехнулся Тур и уже серьезно добавил: - В бой не ввязываться, бить только одиночек. Нам шум сейчас ни к чему.
   Олег уже поднял остальных, и они потирали сонно глаза, пытаясь окончательно придти в себя.
   - Взять с собой луки. Ножи и сабли. - скомандовал Лияк. - Мечи оставьте здесь. Идем налегке.
   Махнув на прощанье, восьмерка новобранцев шагнула в ночь. Лес поглотил их в своем чреве, лишь легкий шорох хвои и листвы задержался на мгновение и потонул в зловещей тишине. Только со стороны осажденной крепости доносились пьяные голоса ваглов.
   - Вадар, видишь вон того урода пьяного? - Лияк показал пальцем в сторону непонятно куда бредущего вагла. - Убери его.
   Раздался стук тетивы о перчатку и следом недоуменный вскрик смертельно раненного человека.
   - Надо убрать его с дороги, чтобы следов не осталось. - разумно предложил Олег.
   Гридни скользнули в сторону догорающей избы. Кинув туда уже мертвое тело, они прокрались в глубь бывшего посада. До ближайших шатающихся пьяных ваглов оставалось метров двадцать.
   - Арах, Макс и Сивуд идут со мной. - скомандовал шопотом Лияк. - Андрей, Вадар и Шепень с Олегом. Вы идете влево. Далеко не заходить, встречаемся здесь же или, в случае шума, там, где начали.
   Олег медленно продвигался между горящими избами, остальные шли за ним, держа наготове боевые ножи. Кругом гуляли пьяные группы ваглов, рыскающих между избами в надежде поживиться и поджигающих оставшееся для куража. Основным их оружием были длинные ножи и топоры, висящие на поясах.
   - Ну и где тут их искать, одиночек этих? - возмущенно шептал Андрей. - Они же, как бараны, толпами ходят! Вот к утру будет в самый раз, они так накачаются, что голыми руками их давить можно будет. А сейчас?
   - Слушай, заткнись, а! - Олег, услышав голоса. Свернул резко за угол и тут же присел, махнув рукой остальным. Около избы напротив, или вернее того, что от нее осталось, громко переругиваясь толкались трое ваглов. Видимо, они безуспешно пытались что-то поделить. Когда в такие споры сует свой вездесущий нос грязная старуха "жадность", то добром сие не кончается.
   - Ну что, подождем, пока они сами друг друга замочат, или поможем поделить по справедливости? - ехидно спросил Андрей.
   - двоих я успею прошить стрелами, даже не дернутся. - проговорил Вадар, натягивая тетиву. Вторая стрела лежала уже рядом с его коленом.
   - Ну а третьего мы сами добьем, только покажи первых дв... - Олег не успел договорить, как Вадар со словами " А вот этих двух" выпустил подряд две стрелы. Они обе вошли прямо под лопатки несчастных, поразив их в самое сердце. Третий вагл тупо уставился на заваливающиеся тела товарищей. Нож, брошенный Андреем, угодил ему прямо в шею, так и не дав тому возможности хоть что-нибудь понять. Захрипев и схватившись за рукоятку ножа руками, вагл рухнул в кучу мусора.
   - Еще раз, - зловеще зашипел Олег на Вадара, - ты хоть что-нибудь сделаешь без моей команды... я тебя уволю. Ты понял меня?!
   Вадар испуганно смотрел на Олега, уже прекрасно осознавая свою поспешность. Но заметив, что на этом угрозы закончились, самым смиренным голосом произнес: - Разреши исправить оплошность?
   - Гм...? - подавился вопросом Олег, ошарашено глядя на того. - Ну и как, интересно, ты это сделаешь?
   Вздохнув, Вадар подошел к убитым и взяв одного из них за ноги, потащил того внутрь избы.
   - Молоток! Только нож мой оставь, он мне еще пригодиться. - засмеялся Андрей и пошел ему помогать.
   - Да-а... - устало махнул головой Олег. - Мало мне было одного оболтуса, так теперь их два стало. Вот уж точно, с кем поведешься...
   Он подошел к куче непонятно чего, из-за которой и разгорелся спор между убитыми ваглами. Какая-то посуда, тряпки, незамысловатые украшения из костей животных. Его внимание вдруг привлекла глиняная фигурка медведя. Наклонившись, он поднял ее и, стерев попавшую на нее каплю крови, повертел в руках. Статуэтка была слеплена искусно. Медведь, или вернее даже медвежонок, смотрелся почти живой копией своего прототипа. Убрав ее в карман, Олег дал знак следовать за ним. Они прошли между рядами пепелищ и чуть было не вышли на открытое место. По всей видимости это было нечто вроде вечевой площади, на которой староста посада объявлял княжье слово. Сейчас там стоял небольшой шатер, около которого у костра сидели три вагла. Чувствуя себя в полной безопасности, они выбрали место потеплей. Со всех сторон догорали избы посада, и жар от углей наполнил воздух своим теплом.
   - Ого! А вот еще трое. - довольно произнес Андрей. - Действуем по старому плану или что изменим?
   - Старый отпадает, к ним гость пожаловал.
   И в самом деле, со стороны крепости к ним приближался еще один вагл. Одет он был, так же как и все остальные, в накидку из шкуры и меховые штаны. Вот только шкура была медвежья, а не волчья, и на поясе вместо топора висел меч, и не самой худшей работы. При виде него сидевшие у костра поднялись, пропуская того к шатру.
   - Я - спать. Смотрите, чтоб искры на шатер не попали и не вздумайте нажраться! Не задерживаясь более ни на миг перед вытянувшимися охранниками, он, развернув полог, зашел во внутрь. Проводив его глазами, ваглы снова уселись у костра. Легкий порыв ветра донес запах паленого мяса.
   - Ну что, берем языка? - нетерпеливо дернул Олега за рукав Андрей. Вадар и Шепень на этот раз молчали, но глаза говорили за них сами. Олег хотел было уже дать команду приготовиться, но тут впереди показалось еще четверо, один из них тащил на себе тушу барана. Сидящие у костра радостно приветствовали своих товарищей.
   - Черт! Семерых нам без шума не одолеть. - зло прошипел Олег.
   - Может Вадарчик сгоняет за остальными?
   - Нет. Пойдем все вместе. Эти никуда отсюда не денутся, а по дороге все может случиться.
   Вздохнув, парни пошли в обратную сторону. Однако опасения были напрасными - на обратной дороге им никто не попался. Правда на обговоренном месте встречи тоже никого не было. Немного подумав, Олег все же принял решение идти им на встречу. Где искать группу Лияка, он, конечно, не знал, но и на месте стоять особого желания не было. Прикинув, в каком направлении они могли пойти, он пошел по их предполагаемым следам. Они плутали между кострищами, пока Олег не остановился на месте, подняв вверх левую руку. Остальные тоже остановились и по знаку Олега подошли к нему поближе. За чудом уцелевшим сараем стояли два вагла. Олег взял поудобней в руку нож и кивнул головой Вадару. Тот снял перекинутый через плечо лук и наложил стрелу. Олег еще раз кивнул головой, и стрела ушла в цель. Не успел Олег метнуть нож в другого вагла, как тута тут же вонзилась стрела. Вскипая от злости, он повернулся к Вадару, но тот смотрел на него широко раскрытыми глазами. Но тут послышался шум шагов и Олег обернулся. Около тел ваглов стоял ошарашенный Лияк с луком. Тут же все поняв, Олег вышел из-за укрытия.
   - Лияк, это я, Олег.
   Тот резко повернулся на голос и чуть не заорал:
   - Вам где было сказано ждать?! Какого вепря вы здесь делаете, мокрицы болотные?!
   - Слышь, ты, недоумок, а за это и в глаз схлопотать можно. Чё орешь как на базаре? - Андрей вышел вслед за Олегом и теперь наступал на Лияка. Тот уже пришел в себя и, махнув рукой на Андрея, вопросительно уставился на Олега.
   - Дело у нас есть, вот и искали вас. - ответил Олег и вкратце обрисовал ситуацию.
   - Что ж, это дело, рискнуть можно. У нас тоже тут момент был, да пришлось уйти не солоно хлебавши.
   - Что так?
   - Да там ваглы снеди всякой понатаскали, ну и охрану выставили, от своих же видать.
   - И сколько их там?
   - Шесть человек. Да вепрь с ними! Ваш гусь получше будет.
   - Э-э...да вы чё?! Как это, вепрь с ними? - начал возмущенно Андрей. - Там, значит, хавчик халявный, а они тут деру давать! Да нехай этот боров малеванный свой последний сон доглядит. Может баба ему какая приснится. Ни куда он из своей берлоги не денется вместе со своим конвоем. А вот харчи точно ноги сделают...
   - Хорош о своем пузе думать! - прервал его возмущения Олег. - О деле думать надо.
   - О деле? Так я о деле один только и думаю. Нам здесь хрен знает сколько еще в партизаны играть, а жратвы - одни шишки еловые! Ты чем раненых кормить будешь? Духом святым?
   Олег задумчиво почесал подбородок.
   - Слышь, Лияк, а может и правда подхарчимся? В конце концов, шестеро - это не десятеро.
   - А шум? Ведь их потом искать будут.
   - А мы все брать не будем... И не смотри на меня так! - это уже предназначалось Андрею. - О твоем здоровье забочусь, кишкоблуд несчастный! - и обращаясь к Лияку, продолжил: - Этих уберем без шума и пыли. Возьмем, что надо, и в путь. И пусть думают, что они сбежали с харчем, не один же Андрюха такой.
   - Э! Полегче, я один втихомолку под одеялом еще никогда не жрал, с братанами всегда делился. Плюнь мне в рожу, если это не так!
   - Решено, возвращаемся за едой. - смеясь согласился Лияк.
  
   Они прошли три горящих избы, свернули за четвертой, потом еще раз свернули, обогнув ужу сгоревшую избу, крыша которой состояла из одного, чудом уцелевшего, бревна, которое лежало на двух полуразваленных стенах. Тут Лияк дал знак остановиться, гридни бесшумно подошли ближе. Отсюда хорошо был виден сделанный на скорую руку навес, под которым и хранились съестные припасы осаждающих. Шесть воинов охраняли к нему подходы. Откуда-то из темноты подошли еще трое. Вновь пришедшие, однако, явились за едой, а не для усиления. Выдав полагающуюся им, по всей видимости, долю, охранники чуть ли не силой погнали тех обратно. Подождав, пока они отойдут подальше, Лияк отдал приказ:
   - Вадар с Арахом и Сивуд с Шепенем, вы с луками встаете вон у той избы и по моему сигналу стреляете. Андрей с Олегом попытаются зайти сзади - там темно, может получиться. Как только они кинутся к охране, стрельбу прекратить. Ну а мы с Максом бросимся от сюда. Все, пошли.
   Разделившись, гридни разошлись в стороны. Выждав время, достаточное для того, чтобы Андрей с Олегом подобрались поближе к навесу, Лияк махнул рукой. Тут же одновременно просвистели четыре стрелы, и сразу же, как будто они стояли за спинами стражников, подлетели Андрей и Олег. Когда Лияк с Максом подскочили к навесу, бой уже был закончен.
   - Здорово, даже нам ничего не оставили. - Лияк смущенно осматривал место стычки. - Ладно. Сивуд и Шепень, следите за тропинкой, а мы тут малость приберемся.
   Парни быстро оттащили тела ваглов в одну из сгоревших изб и закидали их мусором и головешками, затем вернулись к навесу. Сваленные сюда туши баранов пришлось оставить в покое. В своем первозданном виде в пищу они, к сожалению, были не пригодны. Зато копченое мясо было как нельзя кстати. В кожаных бурдюках оказалось вино - кислое и ни в какое сравнение не идущее с карагой. Но все же парни взяли пару бурдюков. Набрав мяса и случайно обнаруженное нечто подобие хлеба, они стали собираться.
   - Эх, яду бы сюда или еще какой отравы. - со вздохом произнес Макс. - Сколько добра врагу остается.
   - Да они так надрались этой кислятины, что их уже никакая отрава не проберет. - отмахнулся Андрей. - Сныкать бы все это куда подальше, да времени нет.
   Отряд Лияка так же быстро исчез, как и появился. Ваглы, устав от пьянки , пожарищ и разбоев, разбрелись в поисках теплого ложа, так что гридни без проблем дошли до того места, где стоял шатер. Спрятав невдалеке мясо и вино, они подошли как можно ближе. Семеро ваглов продолжали сидеть возле костра, а принесенная ими баранина жарилась на вертеле. Капли жира, стекающие с сочного мяса, с шипением и треском сгорали на углях, аромат почти готового мяса распространялся в округе. Ваглы с увлечением слушали рассказ одного из своих, не предполагая о том, что костлявая смерть раскинула уже над ними свой плащ. Рассказчик запнулся на полуслове, когда из его горла показалось жало стрелы. Еще один ткнулся ничком в костер со стрелой в спине. Двое попытались было встать, но тут же рухнули как подкошенные - боевые ножи легко нашли себе дорогу к вражеским сердцам. В это время Лияк с Максом кинулись в шатер, а остальные к костру. Ваглы попытались было оказать сопротивление, но парни обрушились на растерявшихся стражников, нанося молниеносные удары своими саблями, с которыми они расставались, лишь ложась спать. Вся атака длилась несколько секунд. Гридни стояли возле шатра, оглядываясь по сторонам. Лияк вытащил крепко связанного хозяина шатра, который еле стоял на ногах. Ворвавшись в шатер, Лияк так приложился к нему своим кулачищем, что без посторонней помощи вагл не сделал бы и шага.
   - Убираем трупы, разносим шатер и уходим. - скомандовал Лияк.
   Подчистив за собой следы, отряд повернул в обратную сторону. Лияк вел пленного, Андрей с Вадаром, как трофей, тащили исходящую ароматом баранину, а остальные несли добытое мясо и вино. Обратная дорога всегда легче. Возможно это самообман, но сие чудо вам подтвердит наверняка каждый встречный. Зайдя в лес, парни успокоились, здесь они были в безопасности.
   Тур и Аяр встретили их еще в лесу, услышав как они пробираются сквозь заросли.
   - Слава Корсу, все живы! - облегченно вздохнул Тур. - Я уже хотел Аяра посылать вас искать.
   - Ничего, мы сами дошли. - улыбнулся Лияк. - Как братка мой?
   - Плохо, бредит. - хмуро ответил Тур. - Но об этом чуть позже, извини друг. А это что за пугало вы привели?
   - Да не то начальник их какой, не то князек, нам поспрашать его недосуг было. А так, в шатре мы его взяли.
   - В шатре? - удивленно уставился на него Тур.
   - Угу, тамочки и повязали. Мы опосля все расскажем, а сейчас, Тур, допросил бы ты его, на кой ляд его в стан тащить.
   - Что ж, выньте ему кляп, пусть говорит.
   Макс выдернул кляп изо рта пленника. Вагл, затравленно оглядываясь по сторонам, срывающимся от страха голосом прокричал:
   - Ничего я вам не скажу, дети шакалов. Нас тьма, и сколько бы вас тут не пряталось, вы все подохните!
   - А ты тут нам не грозись, тебя не о том спрашивают. Лучше скажи сколько вас, что решили и когда с канцами снюхались? А не скажешь... - и Тур, схватив вагла за грудки, так его тряханул, что у того голова чуть не отвалилась, закинувшись назад.
   - Много нас. - в ужасе начал говорить вагл. - Кроме меня еще три князя пришли. Утром на крепость пойдем. И канцы должны подойти, еще вечером обещали быть.
   - Эх, вечно с этими покойниками неувязочки. - со вздохом произнес Андрей. - Обещают и не приходят.
   Вагл недоуменно посмотрел на него, и по мере того, как до него доходил смысл сказанного, его глаза становились все шире и шире от ужаса. Не выдержав, он истерично завопил:
   - Врете вы все, собаки! Шакальи выродки! Вам не обмануть меня. Вы как трусливые зайцы попрятались в лесах. Мы выпустим вам ваши жалкие кишки и набьем...
   Тур мощным ударом кулака в голову свалил вагла с ног.
   - Заткнешься ты, наконец, или нет, падаль?!
   Аяр склонился над поверженным, повертел тому голову, потрогал шею.
   - Что ж, ты прав, падаль она и должна быть падалью.
   Тур недоуменно посмотрел на него и перевел взгляд на свой кулак. Стоящий рядом Лияк пожал плечами.
   - Бывает. Чего со злости не натворишь. Да и то, чего было орать чё не след. Вот и доорался.
   Тур почесал затылок, махнул рукой и молча пошел в сторону "стана" дружинников, остальные побрели за ним.
   Уже когда все, и те кто пришел, и те кто их ждал, уселись на земле, Лияк и Олег не спеша поведали о своих похождениях. Тур только слушал и время от времени качал головой. Когда рассказчики замолчали, он какое-то время посидел задумчиво и потом заговорил:
   - Если я не спутался, то на двадцать три врага у нас стало меньше. Для восьмерых воев это неплохой счет. И по мужеству и по делам разумным вижу, что рядом со мной сидят не младые новобранцы, а настоящие мужи. - он опять сделал паузу, видно было, что какие-то думы тяготили его. - И потому хочу я с вами со всеми совет держать. Будите спящих. Раз есть пища, то надо подкрепиться, а заодно и поговорим.
   Его недоговоренность заставила всех собраться. Дальнейшее происходило в полнейшей тишине. Слышны были завывания почуявших легкую добычу волков, да иногда ухающие вздохи лесной совы. Дав время дружинникам утолить голод и чувствуя на себе их вопрошающие взгляды, Тур заговорил:
   - Успехи ночных наворопов оказались более успешными, чем можно было ожидать. Скоро ваглы в своем большинстве завалятся спать и мы смогли бы нанести им еще немалый урон. Конечно, рано или поздно они догадаются обо всем и кинутся нас искать. Ну да лес большой, можно не одну седмицу просидеть, а там и подмога придет. И все бы хорошо, да есть одно "но".
   Гридни внимательно слушали своего предводителя, пытаясь понять, куда он клонит и что его так тревожит.
   - И это "но" - наши боевые товарищи. Те, что не могут за себя постоять. Не смогут они подмоги дождаться - ночи холодные и знахарь им хороший нужен, а главное снадобья нужны. Можно конечно и в глубь леса уйти, там и костер жечь можно безбоязненно. Может какого знахаря даже найти сумеем, ежели повезет. Да токмо боюсь, придется нам возвращаться к пепелищу не только посадов, но и крепости. Вот и думайте теперь, други, как нам быть.
   Все подавленно молчали. Такой поворот дел явно никого не устраивал, но и выход сам собой никак не напрашивался.
   - Нет хуже греха, как своих братьев бросать.
   - За двумя зайцами не угнаться, решать надо.
   - Крепость бросать не моги, у них на нас вся и надежа.
   - Говори, Тур, что удумал.
   - Говори...
   - Говори...
   Тур окинул взглядом еще раз своих воев и, как будто скинув с плеч тяжелую ношу, продолжил:
   - Мое решение таково: раненых оставляем здесь, а сами принимаем бой. Нет нам смысла ждать утра, наше преимущество сейчас, ночью. Может и градские выйдут на подмогу... Ну в общем вот и весь мой сказ.
   - Рисково конечно, но дело правое.
   - Уж лучше враг пусть нас боится, чем мы его!
   - Добро, Тур, веди нас в бой.
   Тур поднял руку, прося тишины.
   - Я хотел бы так же сказать, что может быть это будет наша последняя битва... для всех.
   - Что ж, семи смертям не бывать, а одной не миновать.
   - У Корса тоже, говорят, не плохо живется.
   - Веди нас, Тур, правда за нами!
   - Лучше пасть героями, чем трусами жить.
   Глаза Тура светились отвагой. Он не один, его вон с ним. Если они все полягут, ответ держать придется ему, но он знает. Что сказать Корсу.
   - Тогда так. Пятеро раненых остаются здесь. Двое еще могут держать луки, от случайного находчика. Будь то зверь али человек, отобьются. Больше оставить никого не могу - каждый вой на счету. Делимся так же на три десятка. Воевода и его два воя идут со мной. Я пойду в центре, Аяр справа, Лияк слева. Стараться действовать до последнего без шума, ну а там, как руны лягут. Все, проверить оружие и выступаем.
   Не было ни криков, ни возгласов. Все молча разошлись, каждый проверять свое снаряжение. Лияк первым подошел к раненым. Поцеловав каждого, он склонился над братом.
   - Прости, братка, коли не вернусь, а ты живи и бей ворога, как мы его сегодня бить будем.
   Он поцеловал горячие губы брата, потрепал его кудри и со стиснутыми зубами отошел в сторону. Каждый дружинник простился с ранеными, затем все обнялись и расцеловались друг с другом, слегка позвякивая кольчугой. В глазах гридней светилась радость. Не радость безумства боя, как у волчевоев, и не радость неудержимой бравады, как у горячих юнцов перед первым боем. Это была радость души. Оттого, что они прощены самыми близкими, и оттого, что они не одни, и оттого, что они идут биться за своих братьев. И если им и суждено умереть, цену за свою жизнь они возьмут самую что ни на есть высокую. И смерть не разлучит их надолго. С этого поля боя они ступят на другое. Они все вместе будут биться в дружине великого Корса против темных сил, и нет более неустрашимых воинов, чем вои Корса.
   Гридни один за другим покидали пространство площадки, уходя в лес, уходя на встречу со своей судьбой.
  
   Лагерь ваглов был погружен в мир беззаботного сна. Если около ворот крепости был выставлен усиленный караул на случай ночной вылазки осажденных, то со стороны леса никакой опасности не ожидалось. Даже похождения дружинников Тура не возымели на ваглов никакого впечатления. То ли из-за царившего в лагере несусветного бардака они не хватились еще своих пропавших товарищей, то ли посчитали, что те пустились в ночной грабеж, хотя найти нетронутые посады было безнадежным делом. Город был окружен широким светящимся кольцом догорающих изб. Как бы там не было, а данное обстоятельство позволило отряду Тура беспрепятственно подобраться к шатрам спящих ваглов. В отличие от того шатра, где удалось захватить пленного князька, эти шатры были расположены недалеко друг от друга, так что о том, чтобы захватить хотя бы один из них без шума не могло быть и речи. Ну а раз нельзя действовать без шума, надо действовать от противного. Тур поднял высоко в руке горящую головешку, подавая знак другим группам. И в ту же секунду в шатры полетел с десяток пылающих факелов. Прогретые от жара пожарищ шкуры не спасли своих хозяев, дымя и лопаясь. Они сворачивались от огня. Десятки стрел полетело вслед за факелами, неся на своих кончиках неумолимую смерть и сея панику. С криками "За князя, за Корчу!" дружинники с обнаженными мечами бросились добивать оставшихся в живых. Поднялся невообразимый гвалт. Ваглы дико кричали от ужаса, не помышляя от растерянности о защите и пытаясь спастись бегством. Гридни добавляли шума своими боевыми кличами, дабы еще больше устрашить врага. Разметав на части четыре шатра и продолжая гнать обезумевших, ничего не понимающих с спросонья ваглов, они продолжали свой натиск. Гридни понимали, что первым успехом они обязаны неожиданности своего появления, но долго так продолжаться не может. Ваглы быстро сориентируются, сообразят о малочисленности нападающих, и бросят против них все силы, чтобы стереть с лица земли свой позор. Поэтому дружинники не теряли времени. Волчевоями они бросались на выбегающих из шатров ваглов, разя их на лево и на право. Те долго не могли организовать им достойный отпор, откатываясь все назад и назад, и оставляя по пути мертвых собратьев. Дружинники рыча врубались в их ряды, орудуя кто мечом, кто топором. Их удары были страшны по силе и выверенности, ваглы впервые столкнулись с таким противником. Но каково бы не было мастерство горстки героев, численность врага делала свое дело. Продвижение дружинников стало заметно замедляться, а на помощь дикарям подходили все новые и новые силы.
   - Не растягиваться! - пронеслась среди боя команда Тура. Гридни стали собираться в одно ядро. Наступление было остановлено, теперь обе стороны стояли насмерть за каждый сантиметр обагренной кровью земли.
   - Тур! Если из крепости не подойдет подмога, то мы долго не простоим. - Аяр встал рядом, заливаясь кровью. Его лоб был рассечен ударом сабли, шлем слетел с головы и кровь заливала глаза, мешая выискивать место для смертельного удара мечом.
   - Держись, друг, мы еще постоим. До крепости нам все равно не доораться. - прохрипел Тур, подставляя щит под очередной удар. - А ты бы лучше встал бы за мной, да голову перевязал бы.
   - Это ты мне говоришь?! - взревел Аяр, отбрасывая в ярости щитом надоевшего вагла и прорубая себе дорогу отяжелевшим мечом. - Чтобы я за спинами товарищей прятался?!
   Со стен крепости летел град стрел в сторону ваглов, но те отошли на безопасное расстояние и продолжали держать отряд человек в тридцать напротив ворот, обезопасив себя, таким образом, хотя бы с тыла.
   - Тур. - слева, прокладывая себе дорогу мечом и щитом, в разодранной кольчуге, появился Олег. - Пока вон те уроды у ворот стоят, из крепости никто не выйдет.
   - Ну и что ты предлагаешь, на чашечку чая их пригласить?! - не оглядываясь, проворчал тот.
   - А вроде того. - не переставая орудовать мечом, усмехнулся Олег. - Вон, шагах в двадцати шатер забавный стоит с лисьим хвостом. Нужно немного сместиться туда, тогда я с братьями наведаюсь в гости, чаечку попить, а, командир? - Олег выговаривал каждое слово на выдохе, нанося удар за ударом. - Пусть те с цепи сорвутся, а потом мы малость откатимся, чтоб из крепости проще выйти было.
   - Маловато нас, чтобы такое провернуть. - мотнул головой Тур. - Хотя, чем леший не шутит, вдруг и вправду удастся. - и вобрав в легкие побольше воздуха он прокричал: - Подналяжем, друже!
   - За Корса и щуров наших!
   - Бей вражину!
   Не ожидавшие такого напора ваглы отшатнулись назад и дружинникам удалось отвоевать с десяток шагов. Тур махнул Олегу головой и отряд Лияка, чудом не потерявший ни одного человека, клином врубился в левый фланг. Олегу, Андрею и Вадару удалось пройти стену ваглов и прорваться к шатру. Четверо дикарей бросилось им на встречу, но их уже было не остановить. Они были у цели, и Смерть шла впереди них, освобождая им дорогу и не смея оглянуться назад. Они просто снесли четверых безумцев не сбавляя бега, прошлись подобно смерчу. Однако в шатре никого не было. Не раздумывая ни секунды, они подрубили подпорки и шатер рухнул, чуть было не накрыв их собой. Андрей рывком сорвал лисий хвост с острия центральной жерди и пристроил его в расщеп на своем щите. Раздались дикие стоны ваглов и радостные крики дружинников. Андрей поднял повыше щит с лисьим хвостом и ударил по нему мечом, бросая вызов толпе дикарей.
   - Прикрой! - прокричал Вадар, опускаясь на колено и поднимая с земли лук одного из убитых ваглов. Братья тут же встали плечом к плечу. Закрывая того своими телами.
   - Дрянь, а не лук! - проворчал позади них Вадар и стрела со свистом ушла в только ему ведомом направлении. - Есть! Теперь только ты у нас хвостатый, Андрюх.
   Среди стоящих напротив ворот раздался крик ужаса и ярости. По всей видимости, второй хвост принадлежал кому-то из вождей ваглов. Те с диким ревом бросились к братьям.
   - Уходите! - заорал Тур, пытаясь всеми силами пробиться к смельчакам. Но те и сами уже изо всех сил старались пробиться к своим. Лияк с остатками своего отряда проявлял чудеса мужества и упорства, удерживая хлипкий коридор между ваглами. Олег с братьями вовремя успели слиться со своими, на несколько мгновений опередив надвигающуюся лавину разъяренных дикарей.
   - Отходим! - проорал Тур, пытаясь заглушить шум боя.
   Гридни медленно стали оттягиваться назад, сдерживая натиск ваглов. И в этот момент ворота крепости распахнулись и в тыл дикарей ударили защитники Корчи. План сработал и сеча завязалась с новой силой. Забывшие об осторожности ваглы попытались исправить положение, развернувшись лицом к новой угрозе. Посадник сумел собрать под свое начало почти всех мужчин, способных держать оружие в руках. Горожане и селяне рекой вылились из ворот крепости и, как наводнение, обрушились на врага. Вооруженные чем попало, они, тем не менее, решившись на этот удар, отступать настроены небыли. Орудуя копьями, цепами, просто дрекольями, они сметали всех на своем пути. Трусоват мужик, да до поры до времени. Но когда просыпается в нем дух воина, заложенный в каждом муже с рождения, встает он во всю свою мощь.
   Ваглы уже давно поняли, что их такой успешный в начале набег, сулящий принести немалую поживу, вдруг обернулся устрашающим кошмаром, пожирающим их, как лисица неоперившихся птенцов. За что-то боги разгневались на них и отвернулись в сторону. И лишь животная ярость упустившего из под носа свою добычу зверя не позволяла бросить все и уходить туда, откуда пришли. Но перевес сил становился все явственней не на их стороне.
   Дружинники держались из последних сил. Их ряды заметно поредели, и только улыбнувшаяся им удача не давала упасть в изнеможении. Еще несколько мгновений назад они бились только потому, что они вои, бились, не ощущая рук, тела, ран. Лишь неимоверная усталость и ярость боролись между собой за их жизни. Сами они уже давно были готовы встретить свою смерть, упасть растерзанными на части, чтобы закрыть глаза и... отдохнуть. Дождаться прекрасных дев и отправиться вместе с ними к справедливому Корсу; припасть к живительному источнику, залечить раны, набраться сил, и вновь встать плечом к плечу с недавно ушедшими друзьями. Вот только еще парочку врагов уложить на последок и все... Но забрезжил луч надежды, и снова захотелось жить. И откуда только силы берутся, из каких уголков они появляются.
   Казалось, исход сражения был уже предрешен. Ваглы искали любую лазейку, чтобы вырваться из смыкающихся мужицких объятий. Но что такое военное счастье? Оно как солнечный зайчик, то поддастся, то дальше бежит, дразнясь своим светом.
   - Канцы! - эхом пронеслось среди гридней.
   Со стороны леса показались отдельные отряды канцев, решившихся все таки вернуться. Желание поживиться за чужой счет пересилило чувство страха.
   - Тур, я прикрою! - прорычал Олег. - Не отдадим победу!
   Пошатываясь, держа сабли двумя руками, как мечи, обрудовцы медленно пошли на канцев. Те от неожиданности остановились. Казалось, мертвые встали на их пути, настолько ужасающим был их вид. Все в крови, в свисающих клочьями кольчугах, они шли как демоны ночи, как слуги смерти. Отойдя от первого впечатления канцы с криками кинулись на них. И снова сеча, жесткая, страшная, с кровавой пеной у рта. Вот кто-то пошатнулся и упал, но нет даже сил повернуть головы. Все силы уходят на то чтобы раз за разом, с неимоверной тяжестью, поднимать саблю для удара. Вот Вадар облокотился о плечо Олега, но не выпустил сабли из рук. Ярость и упрямство. Больше нет ничего, ни мыслей, ни боли, ни страха. Вот только разве что жар в груди и горле, во рту нет ни одной капли слюны, только кровь и огонь.
   - Держись!
   ...Кто? Кому? Мыслей нет, нет сил думать. Олег покрепче прижал к себе левой рукой Вадара и, собравшись с силами, сделал выпад вперед, пронзая чью-то плоть, на это ушли последние жизненные истоки, а затем просто наступила темнота...
   Корчанцы смяли остатки ваглов и встали перед канцами. Те явно не ожидали такого поворота событий. Развернувшись. Они бросились обратно к лесу, преследуемые по пятам горожанами.
  
   ...Солнце... откуда оно? И вода?.. - Олег чувствовал, как живительная влага легкими толчками проникает вовнутрь, заливая полыхающий пожар. И солнце. Оно светило прямо в глаза, хотя и не было слишком ярким. Или было? Почему-то глаза слезились, и ресницы пропускали только солнечные лучи. Тело покачивало. "Море? Я плыву?" - сознание услужливо подсовывало картину пляжа.
   - Смотри, кажись ожил? Эй, аккуратнее давай! Мы можно сказать одну душу несем, держаться то ей не в чем.
   Услышав голоса Олег напрягся, попробовал пошевелить пальцами. С трудом, но они повиновались его воли. Еще одно усилие и глаза смогли разобрать очертания лиц и фигур людей.
   - Если глаза открыл, значит точно жить будет. А ты лежи, мил человек. Еще немного потерпи, скоро дома будем.
   Олег почувствовал, как на лицо легла чья-то прохладная маленькая рука. Скосив глаза, он с трудом различил совсем детское мальчишеское лицо.
   - Потерпи, дяденька, придем, там тебе мамка и молока даст, и мазь к ранам приложит.
   - Да это он тебя, родимого, нашел. - до Олега сквозь туман доносился голос говорившего. - Вначале подумали, что ты все уже, далеко. Да парнишка стал утверждать, что сердце бьется еще. И ведь прав оказался.
   В голове Олега мелькнула слабая мысль. - Подождите. - зубы еле разжались. Чтобы выпустить хрипящий шепот, но носилки замерли на месте. Олег нащупал карман и выдавил оттуда фигурку медведя. - Это...тебе.
   Мальчик лет семи протянул дрожащую руку и его глаза наполнились слезами.
   - Это мой мишка, я его сам делал. Ты забрал его у них! - и мальчик прижался щекой к руке Олега. Слезы текли из глаз на засохшие сгустки крови на ранах, это были слезы детского счастья. Губы Олега дрогнули в легкой полуулыбке и он устало закрыл глаза. Сознание заволокло туманом, и он снова провалился в пустоту.
  
   - Тур, ты меня слышишь? - Могур осторожно гладил изрезанное лицо товарища. Рядом возился старый жрец, время от времени покачивая головой. Тур приоткрыл глаза, через миг его взгляд прояснился.
   - Могур...
   - Лежи. Лежи. Вы победили. Мы пришли слишком поздно, но вы справились сами. Я всегда был в тебе уверен, дружище. А сейчас парни прочесывают лес...
   - Там...мои...
   - Уже нашли, все живы. Пять человек.
   - Кто еще...жив?
   - Да ты лежи. - попытался остановить его могур, но тот требовательно посмотрел ему в глаза. - В общем немного. Живы почти все новобранцы...если их можно назвать живыми. Еще четверо ребят живы... и ты.
   - Аяр?
   - Погиб твой друг, еще на поле боя. Воевода уже в крепости умер. Чудо, что вообще хоть кто-то в живых остался. Вы же почти три сотни положили. До сих пор поверить не могу.
   - А ты...не верь. - усмехнулся Тур уголками глаз.
   - Могур?
   - Да, дружище?
   - Прости меня..., не уберег...людей.
   - Перестань, ты и так чудо сотворил.
   - Это не я..., это они. - Могур смочил губы друга и тот продолжил: - Я не мог... по другому..., я не мог... бросить братьев... в лесу.
   - ты все сделал правильно, Тур, не вини себя.
   - Олег жив?
   - Да, как и его братья. А еще Лияк с Кожаком.
   - Присмотрись... к Олегу..., Могур... Он многих... стоит.
   - Хорошо, хорошо. Ты лучше молчи, давай...
   - Не перебивай... меня. Он не просто... воин... Он знает...толк... Это он подрубил... шатер и отвлек... внимание всех... на себя... и своих братьев. - кровь выступила на уголках его губ, но он взглядом остановил Могура.
   - Слушай... меня... Это он ... встал... против канцев..., когда они... - Тур закашлялся и изо рта к него полилась кровь
   - Старик, сделай что-нибудь! - взмолился Могур, прижимая к своей груди окровавленную голову Тура. Из его глаз текли слезы.
   - Он воин. - тихо произнес старец.
   - Он прав..., Могур... Прости, брат..., но меня ... ждут... Они уже... там... И Аяр... там... Корс... зовет меня... Мы... еще... увидимся..., друг...
   Тур затих, уткнувшись головой в грудь своего командира. Могур беззвучно плакал над своей утратой.
   - Корс будет гордиться тобой, брат, и мы обязательно встретимся. Мы еще позвеним мечами плечом к плечу, друг. - и он склонился над Туром, прижимаясь к его волосам.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 2

  
   - Вставай, вставай. Хватит из себя болячего строить.
   "Ну за что мне это наказание?! Даже выспаться нормально не дают". - подумал про себя Олег, услышав властный голос верховного жреца Воча?ры.
   - Слушай, отец, не ты ли говорил мне, что лучшее лекарство - это сон?
   - Кому-то и лекарство, а кому-то смерть. - верховный жрец смотрел на Олега, сощурив глаза. - Ты же здоров как бык, а валяешься как боров на убой.
   - С тобой поваляешься, как же. Вон лучше других иди, разбуди.
   - А ты-то на что? Ты десятник, ты и буди.
   - А меня кто спрашивал? Чтоб над этими командовать... да лучше удавиться!
   - Может тебе веревочку с мыльцем подарить? - ехидно заметил Андрей, облокотившись на соседней лавке.
   - Не дождешься! Рота под-ъем!!
   - Ага, дюжиной калек командует, а уже "рота" орет. - это уже Макс присел на лавке, откинув одеяло.
   "Ну и как после этого не уйти на пенсию? Это же стройбат, а не большая дружина". - тяжело вздохнул Олег.
   - Ну ладно, ладно. - снова вмешался старец. - На улицу давайте выползайте, там как раз первый снежок выпал.
   - Ты чё, дед, не шутишь?! Правда что ли снег идет? - вскочил на ноги Андрей.
   - Да уж куда вернее. Высунь свой нос на улицу, сам увидишь.
   Так называемый "госпиталь" опустел в одно мгновение: все выскочили на улицу в одном исподнем, на босу ногу. Сразу же поднялся страшный крик - каждый считал своим долгом высыпать охапку снега на первого попавшегося. Крупные снежинки легко ложились на землю, покрывая ее белоснежным, пушистым покрывалом. Снег был настолько белым, что даже зарябило в глазах, особенно после немного темноватой избы жреца. Вернее это была большая пристройка к его дому, в ней-то и содержались тяжелораненые или тяжелобольные дружинники. Сейчас таковых насчитывалось тринадцать душ.
   "Однако время быстро летит, вот уже и зима на подходе, не зря вчера сороки растрещались". - подумал Олег, и тут же вскрикнул от неожиданности: на его голую спину обрушилось нечто холодное и в то же время обжигающее.
   - Убью, гады! - обернувшись, он увидел лишь красные спины удирающих Андрея с Вадаром.
   - ну ладно, жеребцы, порезвились и будя. Сделайте тройку кружков вокруг дома и завтракать. - жрец прямой походкой направился к дому.
   Изба жреца находилась за территорией детинца, недалеко от капища. Вочара, крепкий подвижный старец, верховный жрец княжества, забрал раненых к себе сразу же после боя. Вернее, после того, как их привезли в Белогоч и разложили по лавкам, "оставив помирать", как выразился сам Вочара, так как были те между небом и землей. По заверениям второго жреца Межаты, на них даже с факелом невозможно было живого места сыскать, мертвецы и то гораздо лучше выглядят. Но тем не менее, не известно из чего уж он делал свои снадобья, но на семнадцатый день последние из гридней были в состоянии передвигаться самостоятельно. От Вочары и часто заходившего к ним Могура они узнали о смерти Тура, и о том, что они - это все кто остался жив. Да еще двое раненных дружинников Корчи, остававшихся в лесу, дождались, когда их обнаружат защитники крепости. Парни очень сожалели, что не смогли проводить в последний путь своих боевых товарищей, и как только встали на ноги, пошли к месту погребального костра. Там уже возвышался свеженасыпанный холм. Им никак не хотелось верить, что здесь покоятся останки ребят из их отряда, они долго стояли, понуро склонив головы, пока Вочара не позвал всех обратно. В тот день вечером раненых пришли проведать князь и большой воевода Велигор. Поняв настроение парней, они были немногословны. Князь сказал лишь, что они держались настоящими воями, и как только будет произведен новый прием новичков в старшую дружину, они будут назначены десятниками, ну а пока назначил Олега старшим над "выходцами с того света", как тех называл Велигор.
  
   - Ого, какой запах! Здрав будь, старик, и вы, други, тоже. - в дверях двумя исполинами стояли Могур и Обруд. - Слушай, жрец, чем ты свою кашу заправляешь, что аромат от нее аж до детинца доходит, а больные в пляс пускаются?
   - Все тебе обскажи. - усмехнулся старик. - Что любопытничать попусту, все равно ведь не пойдешь в лес травку собирать, али не так?
   - Так ить заботы не дают. - смущенно ответил Могур. - Все героев растить приходится.
   - Угу, а мне потом из-за них с Корсом в спор вступать. Чай ему герои не меньше вашего нужны.
   - Ну на то ты и жрец, старик, а мы всего лишь сотники. - скромно опустил свою голову Обруд, пряча усмешку в усы.
   - Ишь, скромники какие. Лучше сказывайте, зачем пожаловали?
   - Да хотели вот спросить, сколько ты еще собираешься их у себя скрывать? Весь Белогоч на ушах стоит, только о них и судачат. Девки уж замучили с расспросами. Они бы и сюда пришли, да только тебя боятся.
   - Вот от них-то и прячу. Они хуже любого ворога. - хитро сверкнул глазами жрец. - Вы ж только в сечи один супротив десятерых переть готовы. А как дело до баб доходит, то и нет героя - добровольно в полон отдаетесь, да еще буяните, коль не пускают.
   - Так вроде как не с руки с ними воевать. - растерянно развел руками Могур. - Не для того ить Матушка Земля их породила.
   - Что ж, это верно. Кому-то мечом махать, а кому-то, таким оголтелым как вы, детей рожать, да с поля брани ждать. Ну а молодцев ваших я не в темнице держу, ежели не боятся, то могут каждый день гулять. А через седмицу-другую и вовсе могут к себе обратно перебираться.
   На лицах парней сияли довольные улыбки. Сидеть в доме жреца им уже порядком поднадоело и, хоть раны еще побаливали и сказывалась слабость, давно хотелось вырваться на свободу - позубоскалить с друзьями-дружинниками, погонять голубей с мальцами, пройтись по торговым рядам, особенно по оружейным...
   - Ну а к мечам когда их допустишь? - поинтересовался Могур.
   - А денька через три пусть и начинают. Заодно и я посмотрю: как кости срослись, как раны затянулись. А пока хватит лясы точить. Доедайте кашу, а я пока своего отвару вам заварю. Травы, они ни больному, ни здоровому во вред не пойдут.
   Старец поснимал с крючков какие-то высушенные пучки трав, измельчил их своими же суховатыми скрюченными пальцами и заварил кипятком. Тут же по всему дому разлился благоухающий запах лета, щекоча ноздри и чуть кружа голову.
  
   Торг шумел во всю. Кого здесь только не было. Ремесленники продавали свои изделия или меняли их на необходимое - в основном продукты и сырье; из ближайших весей везли овощи, мясо, пшеницу, а так же шерсть и шкуры. Были здесь и охотники, и нечастые гости - купцы, которые везли ткани, всякие побрякушки, мечи и доспехи, ну и, разумеется, самые немыслимые небылицы и россказни о чужих княжествах. И каждый нахваливал свой товар, толкая его втридорога, но при этом уверяя, что отдает за даром. В общем, базар есть базар. Одни приходят сюда, чтобы облапошить других, а другие - чтобы этими "облапошенными" и оказаться. Парни проталкивались сквозь толпу, шатаясь среди торговых рядов без всякой цели. Просто так, отвести душу, послушать разговоры. Их было семеро - Олег с братьями и Лияк с Кожаком. Остальные отпросились повидать знакомых в городе. Олег препятствовать не стал, лишь напомнил, что к ужину все должны быть у Вочары.
   - Слышь, парень, купи своей зазнобушке бусы или сережки. Сумеешь ей угодить - и она тебя не обидит.
   - Спасибо, купец, но я в прок не запасаюсь. - с улыбкой отказался Олег.
   - Что ж такой видный воин, а подружку себе не нашел? Аль обидела какая?
   Вокруг раздался дружный смех. Любые дела требуют передышки, в том числе и торговые. Все снимание тут же переключилось на дружинников.
   - А может тебя с моей дочкой познакомить? Она девка шустрая, тоску твою быстро развеет, да и для твоих дружков подружек найдет. - рыжий мужичонка, торгующий седлами и разной сбруей, хитро сощурил свои маленькие глазки. Скорей всего и дочери-то никакой не было, а вот охоты до шуток-прибауток хоть отбавляй.
   - Ну спасибо за услугу, да только деньги я позабыл взять, а без бус и сережек боюсь ничего мне не светит.
   Новый взрыв смеха прошелся по рядам. Олег уже было хотел пойти дальше, как вдруг перед ним оказались две девушки со светло-русыми волосами, заплетенными в тугие косы, румянцами на щеках от мороза и смеющимися глазами.
   - А мы бы и без подарочков таких полюбили бы, лишь бы ласковыми были да не буйными.
   - Здравствуйте, красны девицы. Это кто ж с такими как вы буянить-то будет? Я им сам шеи посворачиваю. А вы кто ж будете?
   - А тебе зачем так сразу-то? - чуть склоняя голову на бок, улыбнулась та, что заговорила. Они были так похожи, что в их родственности не было сомнения. - Или хочешь сразу с батюшкой познакомиться?
   Не успел Олег ответить, как к ним протиснулись Кожак с Лияком.
   - А это, красавицы, как вы захотите. Если ваш отец ни этот рыжий хохмач с седлами, то можно и с ним познакомиться. - довольно улыбнулся Лияк.
   - Наш батюшка охотник, он только шкурами торгует. Если не боитесь, можете проводить нас, мы за речкой живем, в том конце, где сапожники и суконщики живут.
   - Командир, мы к ужину будем. - полувопросительно-полуутвердительно произнес Кожак, потихоньку загораживая девушек от остальных парней своей широкой спиной.
   - Ну а то, что чужих девок отбиваете, вам сейчас по рогам съездить или тоже до ужина подождать?
   - Не серчай, друже, но в таком деле командиров нет.
   - Ладно, идите, пока не передумал. У старика встретимся.
   Побродив еще немного, братья решили навестить Межа?ту, второго жреца в Белогоче. Он так же жил за рекой в ремесленном конце, не далеко от дороги, ведущей от детинца в сторону Дикой Земли. Межата за свой добрый и веселый нрав, столь несвойственный жрецам, был особо уважаем среди небогатых горожан. За глаза, в детинце, некоторые даже называли его мужичьим жрецом, но боялись его не меньше Вочары. Живости его ума мог позавидовать ни один приближенный князя, а его близость к Корсу внушала трепет. Братья же как-то сразу нашли с ним общий язык и при удобном случае не упускали возможности поболтать. Выйдя с торга, они направились к переправе. Речка Вергла, вытекающая из озера Белого, делила город на две части. Течение реки в ее истоке было спокойно и безмятежно, не доставляя горожанам хлопот. Как уверял Межата, даже во время паводка она никогда не выходила из берегов. Вергла была довольно широкой и вполне судоходной, особенно для плоскодонок особо отчаянных купцов, которые предпочитали речной путь конному. По словам того же Межаты, река, пройдя свой не близкий путь, уже под другим именем впадала в какое-то море.
   Однако у переправы произошла вынужденная заминка: паром только что отошел от берега и пришлось ждать, пока он дойдет до противоположного, а затем повернет обратно.
   - Слушай, неужели князь не может мост построить? Торчим здесь как идиоты.
   - По-твоему Андрюх, князь дурней тебя будет? -усмехнулся Арах. - Это тебе не Рожка, два бревна через нее не перекинешь.
   - Два не два, а Андрюха прав. - вмешался Макс. - Хоть Вергла и широкая, да не глубокая. Так что вполне мост построить можно.
   - Угу. Сделайте проект, сходите к князю - авось и одобрит. - махнув рукой, Олег подошел к самой воде. Та была прозрачной и чистой, на отмели даже можно было разглядеть мельчайшие камушки. Изредка, сверкнув хвостом, мелькала какая-нибудь рыбешка. Вода оказалась ледяной. Еще немного и мороз скует ее толстым льдом, предоставив паромщику долгожданный отдых. Правда ненадолго: пристроив понадежней на берегу свой паром, займется он рыбалкой или охотой - семью кормить то чем-то надо.
   - Слышь, ты, умник?! - услышал с боку Олег и не поднимаясь с корточек, лишь повернув голову, уставился на Андрюху, который молчал только когда ел; нет, еще когда спал. - Нет, ты мне скажи: ладно я, меня Лунга ждет... надеюсь. А ты-то чего от баб шарахаешься?
   - Я чего-то не понял, а что общего между бабой и мостом? Чего это тебя из стороны в сторону кидает?
   - Это не меня, а тебя кидает. - Андрюха пристроился рядышком, так же опустившись на корточки. - Ты не увиливай. Вон сколько девок ходит, а ты теряешься.
   - Гожи девки, да не в моем вкусе. Да и вообще... - Олег многозначительно пожал плечами.
   - Ну ты, фраер, даешь! Да тут девочки на любой вкус. И в теле, и груди - хоть сейчас на конкурс. Да они сами к тебе в постель лезут. А ты? Тебе кого надо, тебе что, царевну-лягушку что-ли подавай?
   - Нет, ты чего разоряешься, я не понял?! Я что, твой гарем обидел что-ли? Или ты в сутенеры заделался?
   - А он кроме как о своей похоти, не о чем больше думать не может. - с презрением бросил Макс.
   - Чё? Чё ты сказал? Монах, блин, не дорезанный. Я тебя сейчас быстро в святые мощи превращу.
   Андрей резко вскочил и пошел на Макса, Арах с Вадаром еле успели встать между ними. Поднявшись, Олег схватил его за грудки.
   - Ты чего, озверел что-ли? Чего на людей бросаешься, совсем что-ли контузило?!
   Отбросив его руки, Андрей в ярости отвернулся.
   - Озвереешь тут. Пятый месяц мы тут торчим, а она там, неизвестно как. - и резко обернувшись добавил: - Я что, не человек что-ли?
   Олег смотрел на него во все глаза. Угнаться за ходом Андрюхиных мыслей было невозможно, но в данном вопросе он был с ним согласен. Им вдвоем с Арахом приходилось труднее всех - у них там остались любимые женщины.
   - Я попрошу Могура заикнуться князю, может, отпустит дней на семь.
   Арах взглянул на Олега и, понурив голову, отвернулся. Тот вопросительно положил руку ему на плечо. Когда Арах повернулся, в его глазах была невыразимая тоска.
   - Я обещал туда вернуться не один, - тихо прошептал он, - и не впятером.
   - Прости, брат. - Андрей положил ему руку на другое плечо. - У нас еще есть время.
   - И мы обязательно вернемся, как обещали.
   Обнявшись, братья постояли так с минуту и, не обращая внимания на подходящий паром, направились обратно к дому Вочары.
  
  
   Удар был настолько силен, что Олег еле удержал меч в руках. Андрей, пытаясь отвлечь внимание, бросился на Могура, но тут же отлетел в снег. Вадар маячил за его спиной, пытаясь принять участие в сражении, но Могур умело вставал всегда так, что тот оставался позади Олега с Андреем. Воспользовавшись секундной передышкой, Олег попытался, сделав шаг вперед, нанести удар. Могур встретил выпад и отбросив его меч, ткнул того всей мощью своего корпуса. Не удержавшись на ногах, Олег повалился в снег. Вскоре туда же полетел и Вадар.
   - Ну что, горе-воины, навоевались? - Могур стоял над ними, опершись на меч и широко улыбаясь. Повернувшись к стоящим в стороне Максу, Араху и Лияку с Кожаком, он кивнул им головой, приглашая к бою. В это время Обруд обрабатывал остальных дружинников. Ставшие вроде незаметными, раны тут же дали о себе знать. Нахлынули слабость и боль. Парни уже полчаса пытались по очереди одолеть сотников, но в таком состоянии они даже гурьбой вряд ли бы справились. Но сотники не выказывали по этому поводу недовольства, как это было в первый день. Помучив их еще немного, они отпустили гридней с миром. Уставшие и хмурые. Те побрели к избе, с трудом передвигая ноги.
   - Здравы будьте, добры молодцы! - неожиданно раздался веселый девичий голос.
   - И тебе здоровья, красавица. - парни дружно повернулись на голос. Это была Вели?ска, дочка старосты сапожников. Еще когда братья были в молодшей дружине, Вадар случайно столкнулся с ней во время несения дозора. Потом они еще виделись несколько раз, но молодшие дружинники редко выходили за пределы детинца одни.
   - Здравствуй, Вадар. Что-то ты совсем не появляешься.
   - Сегодня к концу торга подойду, если ты там будешь. - смущенно ответил Вадар, заливаясь краской.
   - Буду, куда ж мне деться. Помогу отцу собраться.
   - Тогда точно зайду, жди.
   - Корс вам в дорогу! - звонко крикнула Велиска и побежала в сторону торга.
   - А я бы и сейчас пошел бы, чего до вечера ждать. - бросил как бы между прочем Кожак.
   - Ты бы своими девками занимался, а не с советами лез. - тут же вступился Андрей.
   - А у нас полный порядок, огонь-девки. Скажи, Лияк?
   - Иди. - толкнул тот его в спину усмехнувшись. - Смотри не обожгись.
  
   Вадар все чаще стал пропадать вечерами то на торгу, то в конце суконщиков и сапожников. Поначалу парни шутили над ним, а потом незаметно перестали. Казалось, дай волю, он и вовсе не будет расставаться со своей Велиской. Та ходила павой, надев на зависть подружкам дорогие бусы и сережки из бирюзы, подаренные ей Вадаром. Веселая, озорная, с заливистым смехом и искристыми синими глазами она сводила его с ума. Когда она, совсем еще ребенок, пятнадцатилетняя девочка, поводила обиженно плечиком, он готов был луну с неба сорвать. Андрей только качал головой на это. Мечом махать, говорит, научил, а вот девок в узде держать - не успел. Зато теперь парни рьяно взялись за Олега и, не смотря на все его сопротивления, познакомили с приглянувшейся им дочкой кузнеца Божа?ра. Стоит отдать им должное, Ве?сенка и вправду была красавицей. Золотистые волосы, заплетенные в косу, перекинутую через плечо, аккуратное овальное детское личико, голубые большие глаза, чуть вздернутый нос, тонкие губы и, как шутили парни, стройная как камышинка фигура. Что ж, фигура и в самом деле была изящной. Узкая талия, небольшие девичьи груди - она выделялась среди местных пышных девиц. С ней приятно было разговаривать. Живая, умная, с нежным голосом, она и правда привораживала. Интересно было наблюдать за ней во время разговора, когда она, смущенно потупя взгляд, время от времени озорно сверкала глазами. Рассматривая собеседника, как маленький котенок. Олег чаще стал появляться в их конце, с интересом наблюдая как из куска железа выковывается меч или сабля, и ожидая когда в дверях кузницы появиться Весенка. Она часто заходила к отцу то помочь прибраться, то принести поесть или просто подать напиться холодной воды. Божар иногда позволял десятнику заменять своего помощника и тогда тот брался за молот, вытягивая красную ленту металла, а потом подставлял ее под отточенные удары его малого молота. В конце концов, кузнец гнал молодых из кузни, и они шли к речке или просто гуляли по заснеженным улочкам.
   Скоро лечение героев закончилось и гридни вернулись в детинец. Сила и ловкость постепенно возвращались в их тела, вытеснив оттуда скованность и остатки хвори. И хотя после поединков они еще уставали, и все тело болело, но ни Могур, ни Обруд не решались брать себе в поединщики сразу двух противников. Теперь парни снова приступили к своим обязанностям по несению дозора и дни стали пролетать незаметнее. Особенно прибавилось хлопот с появлением пополнения. Как князь и обещал, их всех отдали Олегу, так что его чертова дюжина разделилась на шесть десятков. Вернее от самой чертовой дюжины осталось только семеро обрудовцев, остальные пятеро дружинников десятниками вернулись к Могуру, получив под свое начало своих новичков. Полусотня Олега оставалась приписанной к сотне Могура, но при этом получила некоторую самостоятельность. Каждый из братьев, включая Лияка с Кожаком, получили по десятку гридней, прошедших испытание и перешедших в старшую дружину. Вспомнив все, чему их учили и внеся кое-что свое, они занялись их дальнейшим обучением. Могур дал им две недели, чтобы "привести новичков в чувство" и приступить к занятиям в сотне.
   Но вечерами, когда новобранцы уже выбивались из сил, парни уходили в город. Олег навещал Вочару и Межату и шел к Божару. Весенка всегда радовалась его приходу, они брались за руки и уходили гулять, бродя по Белогочу, пока совсем не темнело. Тогда он провожал ее до дома, и они долго еще стояли около плетня.
   - Почему ты стал воином?
   - Почему..? Не знаю. Какой-то зов внутри меня, а может, это просто то, что я хорошо умею делать. Вочара сказал, что это моя судьба, мой рок.
   - Рок... Как страшно звучит. - девушка прижалась к Олегу плотнее и он кажется даже почувствовал ее сердцебиение.
   - Ну тогда долг. Перед Корсом, Небом, людьми.
   - Мой отец сковал много мечей, но ни один не взял в руки.
   - И не надо. Убивать очень тяжело, даже если защищаешься. Иногда... они долго не отпускают тебя. Особенно ночами.
   - Не надо мне было начинать этот разговор, прости.
   Олег прижал Весенку к себе, а потом погладил по лицу. Мороз к ночи крепчал и на ее ресницах появился иней.
   - Ты замерзла, иди домой.
   - Ты придешь завтра? На вечевой площади будут гулянья.
   - Приду. Устрою своим архаровцам отдых.
   Рассмеявшись, она убежала в избу. Вдохнув в себя морозный воздух, Олег пошел в сторону детинца. Наверняка опять стража будет возмущаться открывая ворота. Но до них надо еще дойти. Вдруг в стороне, под сосной, показалась знакомая лисья шубка и девичий смех. Парочка веселилась, что-то обсуждая, и обнималась. "Здесь, в такое время?... Нет, наверное, показалось. Мог в темноте и перепутать, хотя голос...".
   В гриднице все уже были на месте. Кто-то приподнялся на своей лежанке, среагировав на шорох, а кто-то уже спал без задних ног. В принципе, гридни старшей дружины могли строить свои дома, но бобыли, как правило, предпочитали жить вместе со всеми. "И все-таки, показалось или нет? Наверное показалось". Протопленная изба и теплая шкура так пригрели после мороза, что глаза Олега сами закрывались, а тело охватила приятная истома.
  
   Утром, испросив разрешения у Могура, Олег предоставил всем шести десяткам отдых. Все тут же оживились, обрадовавшись возможности пойти на всеобщие гулянья вроде как по встрече зимы, хотя по мнению Олега, они опоздали недели на три точно. Судя по погоде, на дворе стоял декабрь. "Но им виднее, а мне то все равно". Он собрался было, как обычно, вначале навестить Межату, потом забежать в купеческие ряды, а уж потом идти на гулянья, однако Вадар немного изменил его планы.
   - Я хочу к отцу Велиски зайти, сходите со мной?
   - Отчего бы и нет, ты как, Андрюх?
   - А мы завсегда пожалуйста.
   - Ну тогда двинули.
   В этот раз парням не пришлось ждать паромщика, лед давно сковал реку, и они спокойно перешли на ту сторону. Избу старосты нашли сразу же. Даже если бы Вадар не знал дороги, ее легко было узнать. Она выделялась красивой резьбой и размерами среди других изб сапожников. Стоило только парням подойти к воротам, как их дружно встретил собачий лай. Андрей не долго думая стукнул кулаком по дубовым доскам. Собаки аж зашлись от лая.
   - Кто там? - отозвался мужской голос.
   - Отворяй, староста, гости пожаловали.
   Послышалось цыканье на собак и ворота отворились. Их встретил крепкий, немного располневший мужчина.
   - Ну заходите, коль пожаловали. Проходите в избу, там и скажете, что за нужда такая ко мне привела.
   Он тут же собрал на стол и, налив караги, вопросительно уставился на гостей.
   - А дочь твоя, Велиска, где? - спокойно спросил Олег, хотя взгляд хозяина ему очень не понравился.
   - Ах, вот вы о чем! Ну так она на праздник убежала, чего ей дома сидеть-то.
   - Ну что ж, давайте тогда хоть познакомимся.
   - Познакомиться то всегда пожалуйста, да только не рано ли?
   - Да вроде как Велиска не ребенок малый? - разговор начинал раздражать Олега и он еле сдерживался.
   - Она не ребенок, то верно, но и молодец вроде как не мальчик.
   - Ты не темни, если что не так - скажи. - Андрей исподлобья глянул на старосту.
   - А я и говорю. Избы нет, ничего нет, кроме как мечом махать более ничего не знаем.
   - Значит, вот как заговорил? - Олег с Андреем поднялись со своих мест, лишь Вадар остался сидеть за столом, сжав кулаки так, что побелели пальцы. - Ты же знаешь, что избу ему сразу же построят, жалованьем князь тоже не обижает. Чего еще надо?
   - А вот когда все будет, тогда и поговорим. - пряча глаза, сказал староста.
   - Мы-то выполним, а вот ты не вздумай от своих слов отказаться. - Андрей схватил Вадара за плечо, и парни повернулись к выходу.
   - Вот сволочь, а? Удавил бы гада! - Андрей аж кипел от злости. - Короче так, Вадар. Если Велиска согласна, то этого хмыря мы на себя берем.
   Вадар взглянул на Андрея и опустил голову, дальше парни шли в полном молчании. Уже за речкой Олег сказал им, что найдет их на площади, и пошел в сторону торга. Сегодня торг шумел вовсю. Протолкавшись к купцам, он с полчаса перебирал разные украшения, не зная на чем остановить свой выбор. В конце концов купил витой браслет с замысловатым орнаментом, сережки с изумрудом и такое же колечко. По дороге Олег все время думал про Вадара. Перед глазами опять всплыла та ночная парочка под деревом. В сердце была тревога.
   На площади уже вовсю шло гулянье: где-то строилась снежная крепость, где-то под хохот и улюлюканье добровольцы пытались влезть на обледенелую сосну. Вскоре Олег увидел худенькую фигурку Весенки и заспешил в ее сторону. Она с радостным визгом бросилась к нему на встречу. Олег прижал ее к себе. Сдувая снежинки с ее беличьей шапки.
   - Я Андрея с Вадаром видела около крепости. Страшнее тучи ходят.
   - Ну пойдем, поищем эти тучи, пока гром не грянул.
   - Что-то случилось?
   - Ага, потом расскажу.
   Крепость была возведена почти до конца и парни с девками гурьбой потянулись туда в ожидании развлечения.
   - Смотри-ка, Велиска... - тихо ойкнула Весенка.
   - Угу. И что это за цыпленок жаренный рядом с ней?
   - Это сын наместника Междуречья.
   - Папенькин сыночек значит... Я сейчас.
   - Не надо. - тихо попросила Весенка. - Она вон ему как глазки строит, не будет она с Вадаром.
   Олег хотел было ей возразить, но увидел, как Андрей движется в сторону Велиски и ее спутника. Отпустив Весень, Олег пошел за ним. Тот ни слова не говоря отшвырнул сына наместника в снег. Разодетый в песцовую шубу он вскочил на ноги и испуганно затараторил:
   - Вы что, вы знаете, кто я, вы знаете, что с вами будет?
   - А ты нам расскажи, а мы послушаем. - подошел к нему вплотную Олег, наседая как на щенка.
   - Я... я..., да князь...
   - Он нам князем грозит. Что скажешь? - обратился Олег к Андрею, наступая на ноги сопляку.
   - А давай его здесь закопаем и делов-то. К весне отроют тухленького.
   - Угу. А не мы, так братья наши его здесь похоронят.
   Дернувшись испуганно назад, тот упал, и отползя пару шагов, бросился бежать. Парни не стали его догонять и повернули обратно.
   - Что ты хочешь от меня? - растрепанная и злая, Велиска стояла напротив Вадара.
   - Ответь только, почему? - он стоял с белым лицом, сжав губы и стиснув кулаки.
   - Почему? - она с ненавистью смотрела на Вадара. - Он сын наместника, а ты кто? Ты мог бы получить свое и радоваться, нет, ты же со своей любовью лезешь. Мы с ним провели ночь и никаких сложностей. А тебе они зачем?!
   Отшатнувшись, Вадар резко развернулся и пошел не оглядываясь.
   - Андрей, догони его и иди с ним, не оставляй одного. Я сейчас. - проходя мимо все еще разъяренной Велиски Олег смог только процедить сквозь зубы: - Мразь!
   Не оборачиваясь, он пошел к Весенке. Ту всю мелко трясло. Она уткнулась ему в плечо и расплакалась он не знал как ее успокоить, лишь крепче прижимал к себе.
   - Проводи меня пожалуйста домой. - тихо всхлипывая попросила она.
   Олег обнял ее за плечи и повел подальше от этого всеобщего веселья. Оно казалось сейчас таким абсурдным и вызывающим, что они были рады покинуть площадь. Уже подходя почти к ее дому, он вспомнил о подарке. Достав из-за пазухи мешочек, Олег остановил девушку.
   - Весенка, я хотел тебе подарить, вот..., но все так получилось... - и он протянул ей на ладони подарки. Ее глаза округлились, сделались испуганными и полными отчаяния. Олег никогда ее такой не видел. Она затрясла головой, как будто хотела отогнать мираж.
   - Нет, нет... зачем ты это сделал?... - и она бросилась бежать. Олег остался стоять, совершенно потрясенный происшедшим. Он не мог никак понять ее реакции. Ожидал все что угодно, но не этого. Сунув украшения в карман, он побрел не разбирая дороги. Все краски померкли, он был подавлен, разорван, просто убит. Что произошло, чем вызвана столь необычная реакция? Голова была пуста, мозг отказывался работать. Олег шел наугад, даже не думая о дороге, пока не наткнулся на свою лавку и не упал ничком.
   Утро не принесло облегчения. Он старался не возвращаться ко вчерашнему, чтобы не сойти с ума. Нужно дать возможность разуму собраться с силами, чтобы разобраться в происшедшем. Олег делал все на автомате: отдавал команды, проводил бои, делал замечания. Вадара он полностью доверил Андрею и остальным братьям.
   - У вас-то что произошло?! - Андрей тряс его за плечо, пытаясь заставить реагировать. - Башни вам что-ли всем посносило. Давай, я к ней схожу?
   - Нет.
   - Ну как знаешь.
   "А я ничего не знаю". Оставшись один и умывшись снегом, Олег попытался разобраться в своих чувствах и мыслях. Он знал одно - она ему нужна. Ему с ней хорошо, его тянет к ней как магнитом. "Люблю ли я? Люблю, но какой-то непонятной любовью. Мне было приятно, когда она прижималась ко мне, мне нравилось гладить ее волосы, но я ни разу не попытался ее поцеловать. Что же произошло и что происходит? Я должен в этом разобраться. Я не хочу делать ей больно, но и так оставлять нельзя". Не сомневаясь больше ни минуты, он пошел к ней домой. Девушка открыла дверь сразу же, как только Олег подошел. Заплаканные глаза, бледное личико - она превратилась в измученного маленького ребенка, на которого легла непосильная взрослая ноша. Взглянув Олегу в лицо, она побледнела еще больше, ее губы мелко дрожали.
   - Прости меня..., я сделала тебе очень больно.
   - Весенка, что случилось? Чем я тебя обидел?
   - Обидел? Нет! Ты меня не мог обидеть, ты меня... напугал.
   - Но чем? Подарком?
   - Да. - она молчала, собираясь с мыслями. - Я должна тебе объяснить. Ты мне не просто близок, ты мне необходим. Мне даже представить страшно, что я тебя могу больше не увидеть. Но это другое. - она облизнула губы и собравшись с духом продолжила, а он боялся пошевелиться. - Эти подарки... тебе нужна другая любовь, тебе нужна близость..., а я не могу ее тебе дать. Вернее если ты этого хочешь... я согласна, я буду с тобой..., но... я не смогу сделать тебя по-настоящему счастливым, я люблю тебя другой любовью!... - и девушка упала в изнеможении на снег в рыданиях.
   - Ты... у тебя... есть другой?
   - Нет! Нет! Нет! Как ты не можешь понять!
   Олег сел рядом, прижав ее голову к себе. В его собственной голове творилась сплошная сумятица, но постепенно мысли стали проясняться.
   - Девочка моя... Я все понял, моя хорошая. Я буду твоим другом, а если позволишь - твоим братом.
   Весенка еще сильнее зарыдала. Уткнувшись в его тулуп, ее всю трясло:
   - Я мечтала об этом всегда, всю жизнь..., но я... но ты не должен... мучится всю жизнь... ради меня.
   - Нет, моя крошка, я сам не мог разобраться в своих чувствах, но ты сделала это раньше меня, и ты помогла мне это сделать.
   Она подняла голову и с сомнением посмотрела на Олега. В ее глазах были одновременно надежда и страх.
   - Да, моя крошка, да, моя сестренка!
   Весенка снова уткнулась в Олега и заплакала. Он взял ее на руки, и не обращая внимания на собак, которые тявкнув пару раз настороженно уставились на него, занес ее в дом, возможно и его дом тоже. Положив ее на лавку, Олег вернулся к двери и снял тулуп.
   - Ну а кипяточком сестренка меня угостит?
   Весенка вскочила с лавки, бросилась ему на шею, расцеловав в щеки, и убежала к печи, проворно накрывая на стол. "Интересно, а что скажет кузнец?" - невесело усмехнувшись подумал Олег. От последних событий голова его шла кругом. - "Его-то назвать отцом по-настоящему я уже не смогу. Есть двое, кому я это сказал и других не будет. Я могу его так называть из уважения к возрасту, как любого другого достойного уважения пожилого мужчину. Но наверно это и не нужно. Он должен все понять. Весенка, Весенка, почему ты вчера мне этого не сказала? А как там Вадар? У меня-то вроде как решилось, а у него нет".
   Олег и не заметил, как Весенка села рядом с ним, внимательно всматриваясь в его лицо, как будто пыталась прочитать его мысли.
   - Я о братишке моем думаю, о Вадаре.
   - Ему очень плохо?
   - Очень, Весенка, очень.
   - Будет еще хуже, если он перестанет верить девушкам, ополчится против них. Ведь не все такие, как она.
   - Я постараюсь ему это объяснить, но не сейчас. А сейчас его надо вывести из этого состояния.
   - Дайте ему переболеть. Он сильный, справиться.
   Олегу осталось только пожать плечами. Сильный то он сильный, да только и не таких подобные удары надламывали. Ему бы самому в себя до конца придти бы.
   - Совсем забыл! И как это у меня из головы вылетело? - встав, он подошел к тулупу и засунул руку в карман. - Ну теперь-то хоть, сестренка, ты примешь подарочек? - и он протянул руку к Весенке. Она снова выглядела испуганной. Может, зря он это сделал?
   - Но ведь это безумно дорого... - прошептала девушка. - Я не могу... Оставь для... другой...
   - Но это ты моя сестренка, а не другая, и покупал я для тебя. А что до денег, так не дороже того, что у меня в кармане было. А если бы и не хватило, тоже не беда, братья в беде не оставят, скинутся.
   - Интересные вы братья. - Весенка осторожно взяла с руки украшения. - Пятеро вас, а все разные и совсем друг на друга не похожи. А все равно братья, и все это чувствуют.
   - Это уж какие уродились. - и немного погодя Олег тихо добавил: - Мы ведь с тобой тоже не похожи.
   Весенка недоуменно посмотрела на него, собравшись было что-то ответить, но тут недоумение на ее лице сменилось не меньшим удивлением. Она смотрела на Олега во все глаза.
   - Где же вас раньше судьба носила? - тихо, почти по слогам, произнесла Весенка.
   - На то она и судьба.
   Что он мог ответить? Он и сам не раз задавал себе этот вопрос. Так и не надев украшения, Весенка прижалась к Олегу. Ее сердечко тихонько билось у него на груди.
   - Я теперь ничего не боюсь.
  
   - Что?! Сестричка? Какая еще сестричка? Эти бабы совсем с ума посходили! Что ты на меня вылупился?! - Андрей отступил на шаг перед надвигающимся Олегом. - Сумасбродки они все и вообще...
   - Я рад, что у нас есть сестренка, брат. - Вадар положил руку на плечо Олега, вставая рядом. Тот знал, что Вадар его поддержит, но не ожидал, что это произойдет сейчас.
   - И я рад сестренке. - Арах тоже встал рядом.
   - Она хорошая девушка, так что ничего против не имею. - произнес Макс присоединяясь к ним. Груз свалился с плеч Олега. Все, приняли. Что будет дальше, он уже знал наперед.
   - Чё уставились?! Я чё, против? Сестренка, так сестренка. Между прочем, я сам за нее любого загрызу. Вот только нечестно получается: он значит любимый братик, она души в нем не чает, а мы опять подай-принеси?
   С хохотом все навалились на него и кубарем покатились в снег.
  
   Сегодня в палате собрались только самые ближние к князю мужи. Он и так редко, когда созывал всех нарочитых мужей, предпочитая решать государственные дела в узком кругу, сегодня же присутствовали самые доверенные лица: принимали посла из Танаго?рии, соседнего княжества, правда отделенного почти не преступными горами. Олег с Арахом стояли позади трона, в дверях замерли Лияк и Кожак. Могур предложил их кандидатуры для охраны палаты и князь согласился. Остальные гридни расположились в других помещениях княжеского терема и вокруг него. Кроме самого князя в палате собрались все наместники с воеводами, кроме Потака, который почти не появлялся в Белогоче, Велигор и Могур, а так же Вочара. Посол был только с двумя сопровождающими. В общем-то, ничего тайного не обсуждалось. Князь Танагории сообщал, что время настало и необходимо еще раз встретиться, чтобы все обсудить. Он может конечно приехать в Белогоч, но учитывая сложившиеся обстоятельства, его отсутствие было бы нецелесообразным. Поэтому он просит Светлогорского князя самого приехать к нему и готов выслать встречных, то есть эскорт. Правда и князь, и посол даже словом не обмолвились о том, что за время настало и что нужно обсудить.
   Могур хмуро смотрел на оживившихся вельмож, похоже сообщение посла его сильно удручало. Князь ответил сразу же, не советуясь ни с кем:
   - Я принимаю приглашение твоего князя, посол. Мы прибудем через две седмицы. За провожатых спасибо, но мы доберемся сами.
   - Благодарю тебя, князь. Я сейчас же отправлюсь назад, чтобы передать твои слова. - поклонившись, посол вышел из палаты.
   Как только дверь за послом затворилась, князь дал знак, что все свободны. Поднявшись с трона, он удалился в свои покои.
  
   Обучение молодежи шло полным ходом. Они не теряли свое место в сотне, умело действовали как при атаке, так и при отходе. Могур был доволен новыми десятниками. А вечерами или в выходные дни братья шли к Божару. Даже Лияк с братом частенько увязывались с ними. Кузнец по началу нервничал, когда в кузню заваливалась гурьба гридней, которые хватали все подряд и пытались лезть с советами да помощью. Божар привык уже за многие годы к одиночеству, Весенка была его единственной отдушиной. Но помаленьку кузнец оттаивал, молодел, стал чаще смеяться, шутить. Потихоньку посиделки стали затягиваться и переходить в избу Божара, порой там яблоку негде было упасть. Весенка, ставшая всеобщей любимицей, всегда краснела, когда парни отодвигали ее от печи и начинали хозяйничать сами. А уж когда на стол высыпались горы гостинцев, она и вовсе не знала куда деваться и чаще всего скрывалась под общий смех парней за спиной Олега.
   Однажды, когда они вот так же всей толпой надоедали Божару, в кузню забежал парнишка лет четырнадцати.
   - Князь по кузням ходит, гневается на всех, старосте кулаком по лицу вдарил. - и он так же опрометью бросился обратно.
   - М...да. Вот уж кого меньше всего желания увидеть.
   Однако делать что-либо уже было бесполезно, и они спокойно стали ждать его появления. Вскоре он явился - разъяренный, глаза горят, желваки на скулах ходят. Он больше напоминал разъяренного медведя, чем того надменного князя, которого парни привыкли видеть. Его сопровождали два дружинника из сотни Обияра. Увидев братьев, князь оторопел на мгновение, а затем, схватив первую попавшуюся саблю, ударил ею о камень. Она со звоном отскочила от камня, но не надломилась. Тогда князь схватил меч и попытался его сломать, тот слегка прогнулся, но выдержал. Вынес он и удар об камень, лишь небольшая зазубрина появилась на острие лезвия.
   - Ты, Божар?
   - Ну я Божаром зовусь, княже.
   - Ну так и дальше им зовись и славь свое имя. Добротные клинки куешь, лучше других. Али секрет какой имеешь?
   - Мой секрет - мои руки и мозоли. Трудиться надо от души, тогда и дело спорится.
   - Но у тебя мало мечей. - князь огляделся вокруг и снова повернулся к кузнецу. - Мне нужно больше, гораздо больше. И мечей, и сабель, и кинжалов.
   - Я их не рожаю, княже, хотя и вкладываю в каждый из них кусочек себя. Тут спешка ни к чему.
   - Это я решаю! - прошипел ему в лицо князь. - И если сказал быстрее и больше, значит быстрее и больше.
   Ситуация принимала угрожающий характер. Олег знал Божара - если он прав, то будет стоять на этом до последнего. Он вышел вперед.
   - Князь, кузнец прав. Ты сам говоришь, что другие хуже делают. Потому что спешат, товар сбыть побыстрей хотят.
   - А ты меня не учи сопляк! - взревел князь. - Ваше место в гриднице, полы драить.
   - Где наше место мы и сами знаем. - в Олеге закипала злоба, кулаки сжались сами собой. Сопровождавшие князя дружинники стояли в растерянности, не зная как поступить. - Тебе побыстрее надо, а нам шкуры свои подставлять. Если после каждого удара мечи разваливаться будут, то сколько людей поляжет почем зря? Десятки? Сотни? Кем командовать будешь?
   Князь кипел от злости, его лицо покрылось красными пятнами. Олег не знал, что в нем победит: гнев или разум. Как правило, последний побеждал тогда, когда уже бывало поздно, так что возможно он и кузнеца не спас, и остальных подставил. Кстати, они это поняли прекрасно, но реакция была обратной - парни еще кучнее встали возле Олега, исподлобья глядя на князя.
   - Дерзок ты, гридень. - князь испытывающее смотрел на полусотника. Чтобы как-то попытаться снять напряжение, Олег сменил ответный гнев в своем взгляде на полное спокойствие, но глаз не отвел. - Но говоришь по делу.
   После этих отрывистых слов князь переключил внимание на Божара, давая понять, что Олег его больше не интересует. "Что ж, неплохой ход, сойдемся на ничьей". - усмехнулся про себя тот.
   - Ты будешь старостой кузнецов. Завтра же гонец принесет мое слово. И чтоб все работали также хорошо, как ты. А кто не захочет... - не поворачивая головы, князь резко ткнул пальцем в сторону братьев. - Они заставят!
   Князь хотел было уже уйти, но тут его взгляд остановился на Весенке. Шумевшая в нем еще ярость тут же сменилась на удивление, смешанное с восхищением.
   - Это ж почему от меня такую красоту скрывали? - почти ласково обратился к ней князь. Весенка испуганно спряталась за спину Олега.
   - Ха-ха-ха! - громовым голосом рассмеялся князь. - Не бойся, не трону. - и он резко развернулся к выходу, лишь на мгновение задержав свой взгляд на Олеге. - Ну, спасибо, Патак! Удружил, так удружил!
   Через мгновение парни видели лишь быстро удаляющуюся сильную фигуру князя, дружинники еле поспевали за ним следом.
   - Ну что? Будем плакать или радоваться? - Олег с улыбкой смотрел на Божара, ожидая его ответа.
   - Тяжело вам, ребятки, придется. - Божар со вздохом опустил молот на наковальню: оказывается он не выпускал его из рук на протяжении всего разговора.
   - Ладно. У нас друзей много, не пропадем.
   - А врагов еще больше. - с усмешкой заметил Макс.
   - Тем веселее. - хмуро ответил Вадар, все еще глядя вслед давно уже скрывшемуся из вида князю.
  
   - А, замогильнички! Никак проведать меня, старого, пришли?
   - Здравствуй, отец, здравствуй. И добр ты как всегда не в меру. За что ж ты нас так ласково-то, Вочарушка?
   - А как вас еще-то называть? Да никак с вами горлица молодая? Как же тебя, бедную, угораздило с ними связаться?
   - Что ж вы такое, дедушка, говорите-то?
   - А что думаю, то и говорю. Я старый, мне можно. А вот их кто, зелень неразумную, заставлял на князя кидаться как псов цепных?!
   - А ты почем знаешь? - удивлению Олега не было границ.
   - Сорока на хвосте принесла.
   - Да я серьезно. Ведь кроме нас там никого не было, ну разве что еще двое гридней, так у нас не принято языком трепаться.
   - Ну так никто и не треплется пока, а то бы весь город уже судачил. Мало находилось смельчаков или дурней князю перечить, а те что были - сгинули.
   - Похоже, надо было бы испугаться от твоих слов, да что-то не получается. Ведь не для того ты начал этот разговор, чтобы вручить нам котомки с сухарями на дальнюю дорогу?
   - Кто знает... - многозначительно пожал плечами Вочара. - Князь не предсказуем. Храбрецов он любит, привечает, да только возражений слушать не желает.
   - Ни он первый, ни он последний.
   - Да. Когда простого смертного наделяют властью, потакают ему во всем, предоставляют ему право решать их тяжбы, а потом вдруг кто-то хочет это сделать сам или указывает ему на его ошибки... Князь не Корс, ему трудно всегда быть справедливым и никогда не ошибаться.
   - Серьезное оправдание, но слаще от этого не делается. - Макс подкинул пару поленьев в огонь печи. - Он князь, и должен понимать цену своего решения.
   - А он и понимает. - Вочара посмотрел тому прямо в глаза. - Думаешь легко нести ответственность за других? Знать, что твое решение может изменить судьбу не одного человека, а целого княжества?
   Нависла тишина. Огонь в печи и свеча в плошке разгоняли сумрак в избе. Сидящие отбрасывали тени на стены и те, при каждом колебании пламени отплясывали свой "танец теней".
   - Вочара, я давно хотел спросить: почему князь так стремится за горы, в Танагорию, и совсем не обращает внимания на степь за Дикой Землей?
   - он молод еще и не хочет ждать. Он предпочитает, так же как и вы, все брать сразу. Что может дать ему степь? Необходимо сломать сопротивление нескольких диких орд, прежде чем доберешься до других княжеств или как там они себя называют. И то еще неизвестно, получится ли с ними заключить мирные торговые соглашения. Что в степи, что по праву руку, что на полудень. Сами видели, что купец - редкий гость в наших краях. И то откуда? Из-за гор. А редко приходит - потому как дорог нет. Много ли через горы потянешь. Да и про нас мало что известно. Вот князь и хочет заручиться поддержкой тамошнего князя, дорогу проложить, отношения наладить. А у тог князя своих дел по горло: соседи угрожают со всех сторон, да и внутри княжества смута растет. Токмо на нас у него вся и опора. И нашему князю это на руку. Так всегда было. Только вот старый князь, отец нашего, перессорился с отцом тамошнего князя. Долгие годы вражда была, а теперь вот молодые расхлебывают, ошибки отцов своих исправляют.
   - А что произошло, что так рассорились?
   - То другой сказ. - нахмурился жрец. - Будет время - расскажу. А сейчас надоели вы мне. красавица, помоги старому на стол накрыть, а то вон их какая орава.
   Все вскочили, желая помочь и мешая друг другу. Весень с Вочарой возились у печи.
   - Да угомонитесь вы наконец-то! - взревел жрец, обратив внимание на толкотню у стола. - Спасу от вас нет и никакой управы!
   - Сейчас будет управа! - в дверях появились Могур, Обруд и Межата, заслонив своими могучими телами весь проем. Только Межата смотрелся среди них отроком. - Вот они значит где? Сначала дров наломают, а потом к любимому Вочаре грехи замаливать!
   - Что-то слишком много сорок в Белогоче развелось. - тихо констатировал Андрюха.
   - Чего орете, не в поле чай?! - оборвал их, тут же встав на сторону гридней, Вочара. Пришли к столу, ну так и садитесь за стол.
   Потупив глаза, сотники сели за стол, к ним присоединились и остальные. Старик ласково поглядывал на Весенку, шустро управляющуюся с чашками да ложками.
   - Вот подумываю, а не взять ли мне помощницу в дом? Что скажешь, горлица?
   Та аж чуть не выронила котелок с кашей из рук от неожиданности. Все сидели раскрыв рот от удивления. Жрец никогда раньше не заикался о помощнике, никому не доверяя свою избу. Максимум, что им разрешалось, так это заготовить дров.
   - Я не знаю..., смогу ли я? Да и батюшка один. - девушка никак не могла придти в себя.
   - Что ж тут не справиться? Никаких особых хитростей нет. И отцу помогать будешь успевать. Так что завтра с твоим батюшкой и обговорим.
   - А если кто здесь забижать тебя станет, - вставил свое слово Могур, - приходи в детинец, кликни меня или Обруда, назовись племянницей, тебя и пропустят. Я сегодня же дам распоряжение.
   Олег не мог поверить своим ушам. "Они что, сговорились сегодня, что ли?... Или на самом деле наши дела из рук вон плохи?". В любом случае он им был благодарен. Покраснев, Весенка смущенно поклонилась и удалилась к печи.
   - Ну а вы здесь особо не рассиживайтесь. - Могур повернулся к Олегу, проглатывая ком горячей каши. - Вы послезавтра с князем в посольство едете.
   - Мы?!!
   - Вы, вы! Аккурат ваши шесть десятков. Уж не знаю, что взбрело князю в голову самых молодых да ершистых взять, да то его воля. В вас-то я, конечно, уверен, жаль, дороги только не знаете. Опять ночей из-за вас не спи.
   Парни сидели тише воды. "Ожидаешь виселицы, а получаешь почести. К добру ли только это. Но в любом случае в грязь лицом не ударим". Могур, как будто услышав мысли Олега, добавил:
   - Приготовиться, как положено. Взять все новое, проверить каждого. Завтра с утра совет у князя, получите все распоряжения, ну а потом ко мне, и от меня получите. - последнее прозвучало довольно зловеще. - Кроме князя в Танагорию поедут воевода Велигор, да двое наместников, чьи земли по левую руку. Никакого обоза. Так что вы и охрана, и свита, на вас весь ответ.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 3

   Посольство Светлогорья оставило позади границы своего княжества, впереди красовались своей белоснежностью Светлые горы. Правда до них еще было далеко, не меньше одного дня конного перехода, но и сейчас они приковывали к себе взоры дружинников. Остроконечные вершины гор, казалось, уходили в небо, достигая облаков и скрываясь за ними. И это издалека. Какова же их мощь, когда окажешься перед самым подножьем? Гридни тихо обсуждали предстоящий переход. Воевода приказал не гнать лошадей и те шли легкой рысью, благо снега, несмотря на конец белыня, было не слишком много и ноги не проваливались в сугробах. Солнце начинало немного согревать, и мороз особо не ощущался, лишь пар изо рта людей и ноздрей лошадей свидетельствовал о нем.
   - Привал будем делать перед горами, даже если еще будет светло. - сказал воевода, обращаясь больше к Олегу, чем к остальным. Они ехали впереди впятером: князь, воевода, Олег, наместники Ро?глад и Севе?р. Отряд отставал от них шагов на десять. - Горы лучше переходить отдохнувши и засветло. Студой дорога опасная, так что рисковать незачем.
   - Как же мы с лошадьми через горы попрем? - озадаченно спросил Олег.
   - Да через горы мы с ними в жизнь не пройдем. - добродушно рассмеялся Велигор. - Между гор пойдем, есть там одна тропа.
   - Может все-таки выслать вперед дозор? - еще раз поинтересовался Олег, назначенный на время посольства сотником... над своими шестью десятками. Но сей факт абсолютно не умалял его значимости. Выше десятника мог быть только сотник.
   - Ближе к горам вышлешь. - отмахнулся воевода. - Здесь хоть и не наши земли, но места спокойные, малолюдные. А вот атга?ры - народ вольный, в своих горах полные хозяева. Мы хоть с ними и не воюем, кто на их горы позариться, а ухо держать востро надо.
   - Да... В горах у них явное преимущество.
   - Это ты прав, там не то что десяток, сотню за раз положить можно.
   Так за разговорами пролетел день. Князь иногда перекидывался несколькими словами с наместниками или воеводой, тогда Олег, чтобы не мешать, отставал, дожидаясь своего отряда. После полудня он послал в дозор Макса с тремя его дружинниками, хотя, похоже, воевода был прав: за все время пути им попалось человека три, которые тут же спешили побыстрее скрыться, избегая встречи с вооруженными людьми. Однако открытая местность заканчивалась и впереди начался лес, который сплошным кольцом окружал горы, забираясь вверх почти до середины. Сами же верхушки гор были сплошь покрыты снегом, который скрывал под своим покровом всякую растительность, если она там вообще была. Лишь отдельные сосны упрямо цеплялись за скалы, подтверждая присутствие жизни в этом белом царстве безмолвия.
   Было еще достаточно светло, когда отряд, пройдя небольшой лесок, вышел на довольно просторную поляну на холме; Велигор приказал остановиться и готовиться к ночлегу. Олег отдал приказ выставить дозор вокруг лагеря и послать кого-нибудь за Максом, который уехал далеко вперед. Все принялись за обустройство места предстоящей ночевки. Князь Вельта?р не любил роскоши, предпочитая простоту во всем, поэтому никаких шатров с собой не взяли и дружинники сооружали простые навесы по кругу, в центре которого уже горел костер. Навесы представляли собой изгородь из веток и такое же подобие крыши. Сверху на ветки наложили еловые и сосновые лапы, их же бросили и под шкуры, чтобы теплее было спать. Таким образом, ветер со стороны леса практически не беспокоил, и тепло от костра сохранялось гораздо дольше. После того, как работы по лагерю были закончены, каждый занялся своим делом: проверяли упряжь, кормили лошадей, кто-то отпросился осмотреть лес вокруг поляны.
   - Вадар, да выбрось ты эту дрянь из головы. - Андрей присел на корточки рядом с братом, задумчиво перебиравшим между пальцев тонкие веточки.
   - Богатство, золото, хоромы... И ради этого тратить всю свою жизнь?! А если я так не хочу? Если мне это не нужно? Что в этом интересного? - Вадар резко глянул в глаза Андрею.
   - Ну это как сказать... - протяжно произнес тот. - Представь, что ты самый богатый человек. Лежишь ты в беседке, птички кругом, звери ручные, еды - хоть облопайся. А главное девки обнаженные перед тобой танцуют, песни поют, тебя обхаживают. - Андрей мечтательно прикрыл глаза.
   - А дальше что? - прервал его мечты улыбающийся Вадар.
   - Дальше? А что дальше..., дальше ты прав. Тоска смертная. Девки надоедят до чертиков, при одном упоминании захочется удавиться. Еда?... Да ужрешься до коликов или так, что из кустов вылазить не будешь. Короче, выход один - берешь кинжал и делаешь себе харакири.
   - Чего? - недопонял Вадар.
   - Харакири, говорю, кердык то есть полный. - провел рукой по горлу Андрей. - Ну тебя в баню, темнота ты беспросветная. Пойдем лучше Олегу рожу набьем, а то совсем закомандовался.
   Обнявшись, они побрели на другой конец поляны, где выделялась высокая фигура их неуемного брата.
  
   Как только забрезжил рассвет, князь дал команду собираться; он первым был уже на ногах. Сборы были недолгими. Колья и ветки сложили ближе к лесу - на обратной дороге еще сослужат свою службу, шкуры приторочили к седлу, накормили еще раз лошадей и в путь. Дозору было наказано дальше тридцати шагов не удаляться. Однако вскоре лес поредел, начались скалы и деревья уже росли отдельными группками, да мелкий кустарник попадался почти всю дорогу. Велигор приказал дозору вернуться и держаться всем вместе. В горах царило полное безмолвие, лишь ветер заставлял скрипеть деревья, да изредка перед отрядом проносились то косули, то зайцы. Идущие старались сохранить тишину, прислушиваясь к окружающим звукам.
   Когда отряд подошел к ущелью, образовавшемуся между двух высоких гор, на тропе их ждал седой старец. Но своей гордой осанкой и стройной, почти юношеской фигурой он заткнул бы за пояс любого молодого. Лишь развевающиеся на легком ветру длинные седые волосы, морщинистое лицо и посох в руке говорили о его возрасте. Он не собирался уходить со своего места, казалось, что он наоборот, давно уже поджидает их здесь. Когда до старца осталось шагов десять, отряд остановился. Олег подозрительно оглядел горы, выискивая глазами малейшее шевеление. Велигор, пришпорив коня, сделал несколько шагов навстречу неизвестному старику. В это время Вадар ткнул Олега в бок:
   - Там люди. - его взгляд был направлен на скалы. Олег привык доверять его зрению без колебаний.
   - Щиты! - тут же отдал он приказ дружинникам, и в тот же миг отряд превратился в бронированного зверя, который поглотил в себя гридней, князя и наместников. Олег, кивнув Вадару и Андрею, направил коня к воеводе. Втроем, они закрыли его со всех сторон своими телами. Было видно, как напрягся Велигор, как побелели пальцы, удерживающие поводья, но сам он не сделал ни единого движения. Ровным голосом он обратился к старцу:
   - Приветствую вольный народ атгаров! - и воевода обвел взглядом горы.
   - Приветствую и тебя, доблестный сын своего народа. Мы всегда рады гостям. - старец особо выделил последнее слово. - Через наши горы часто ходят торговые люди, но разве ходят торговать столь оружно?
   - Ты прав, уважаемый, мы не купцы. Мы едем с посольством к князю Танагорскому и к вам мы пришли с миром.
   - Я верю вам. Но вы выбрали не самое лучшее время, горы опасны, когда в снегу. Я пошлю с вами человека, он поможет пройти на ту сторону гор.
   - Спасибо, уважаемый. Если вдруг когда-либо вам понадобиться наша помощь, мы будем рады ответить тем же.
   - Мы мирный народ, - уклончиво ответил старик, - но за добрые слова спасибо.
   Олег дал знак отбоя, и дружинники с облегчением опустили щиты.
   Из-за скал и вправду появились горцы, несколько человек направилось к отряду.
   - Саге?р, - обратился старец к молодому парню лет двадцати, - проведешь людей через горы.
   Молодой горец молча кивнул головой, но сделано это было одновременно с достоинством и уважением. Немного худощавый, но наверняка не лишенный силы, поверх распущенных волос узкая тесемка, длинный кинжал на поясе, сам весь одетый в шкуры - и тем не менее язык не поворачивался назвать его дикарем. Смелый, но в тоже время мягкий взгляд, умные живые глаза, даже улыбка, казалось, была не на губах, а в глазах, правильные черты лица - все это заставляло забыть кто он и откуда. Гридни спрыгнули с коней и поздоровались за руку с проводником. Тот ответил крепким рукопожатием.
   - Вам лучше спешиться и вести коней на поводу, так безопаснее.
   - Спешиться! - отдал приказ Велигор и вздохнув, легко, не смотря на свои габариты, соскочил с коня. Тот тоже, казалось, вздохнул с облегчением, освободившись от тяжелого седока.
   Через минуту отряд выступил в путь. Дорога и вправду оказалась очень опасной. Они уже не раз возблагодарили Корса и старца, что они послали им такого проводника. Сагер легко находил на заснеженном пространстве тропу, что вела по краю обрыва, успевая по дороге расспрашивать то Олега, то Вадара или Андрея об их землях, обычаях и тому подобном. И хоть переход занял почти полдня, для них это время пронеслось незаметно. Однако напряжение дороги давало о себе знать, и когда к вечеру они вышли к лесу по другую сторону гор, усталость почти валила всех с ног. Один Сагер был неутомим - для него это было обычной прогулкой. Проводив отряд еще немного, он остановился.
   - Дальше вы и без меня дойдете. А мне пора. Обратно когда думаете?
   - Седмицы через две. - ответил князь, пожимая ему руку.
   - Тогда я буду ждать вас здесь. Чуть далее есть поляна, туда я и подойду. Ежели придете раньше, переждите там, одни в горы не ходите.
   - Спасибо тебе, Сагер. Что ты хочешь за твою помощь? - спросил его князь.
   - Я хотел бы, чтобы в трудное для меня время Небо послало мне друга. Я вольный человек, чего мне еще хотеть? - с улыбкой ответил юный горец.
   - Что ж, ты прав. И если Небо подскажет, где тебя искать в тяжелые для тебя дни, мы обязательно придем.
   Тепло простившись со всеми, Сагер повернул обратно. А отряд, как горец и объяснял, скоро вышел на поляну, где и остановился на ночлег.
  
   Впереди уже были вполне различимы сторожевые башни и укрепленные стены Танаги?ря - столицы Танагории, когда светлогорцы увидели выехавшим им на встречу княжьих мужей. Впереди всех ехал степенный мужчина в дорогой накидке из собольего меха и шапке из куницы. Роста, по всей видимости, он был не высокого, но это ничуть не умаляло его важности. Сопровождало его человек десять дружинников.
   - Приветствую тебя, князь! - вельможа склонил голову в поклоне, остальным просто кивнул. - Я, Пуя?р, володетель Заболотья, земли, на которой мы находимся. Прости, что раньше не встретили; как гонец с заставы прискакал, так сразу и выехали.
   - Я говорил вашему князю Рада?ну, что мы и без провожатых доберемся. - князю Вельтару явно не понравился надменный вид вельможи. - Но спасибо ему, что все-таки кого-то прислал.
   Под грозным взглядом Вельтара тот молча проглотил обидное игнорирование его персоны и, кивнув головой, предложил следовать за ним.
   Танагирь оказалось мало чем отличался от Белогоча. Он также был окружен деревянной крепостной стеной, перед которой мирно раскинулись ремесленные посады и наделы землепашцев. Больше того, он также был поделен на две части протекающей через него рекой Тана?гой. Вот только здесь через реку был построен мост, что было гораздо удобнее парома, и о чем не преминул заметить Андрей. Пройдя через ворота детинца. Они прямиком направились к терему князя. На встречу уже шло двое вельмож в сопровождении дружинников. Как только отряд подъехал к ним вплотную, несколько дружинников тут же бросились к гостям, сразу определив светлогорских вельмож и князя, и взяли их лошадей под уздцы. Они же помогли всадникам слезть с коней. Олег от такой чести отказался, с легкостью соскочив со своего гнедого скакуна и смущенно поглядывая на воеводу. Тот лишь слегка кивнул головой: привыкай, дескать. Опять начались церемониальные приветствия и расспросы о дороге. После этого один из вельмож предложил проводить светлогорскую дружину в гридницу, а гостям пройти в терем.
   - Сотник, оставь старшего, и пусть едут отдыхать. - кивнул в знак согласия Велигор.
   - Я хотел бы лично проследить за расселением людей и тем, куда пристроят лошадей. - Олег пытался схитрить, предпочитая остаться со своими.
   - Хорошо. Но чтобы сразу назад, ждем тебя в тереме. - неожиданно, нетерпящим возражений тоном, вмешался князь, и тут же направился вверх по ступеням, давая понять, что разговор окончен. Вздохнув, Олег вскочил на коня и направился за провожатым, дав знак своей дружине следовать за ним.
   - Уж больно молод, сотник-то. Никак из героев будет? - спросил князя один из вельмож, едва поспевая за его шагом.
   - А других я и не держу. - не оборачивая головы ответил тот.
  
   Дружинников разместили в старшей гриднице. Приятно было после трехдневного перехода на морозе оказаться в натопленной избе; снять полушубки и щиты, и просто расслабиться. Тут же стали накрывать столы, потекли ароматные запахи мяса, пряностей и еще какой-то снеди. Танагорские гридни оказались радушными хозяевами, помогая обустроиться гостям. Начались знакомства, посыпались шутки да прибаутки. Оставив гридней отдыхать, Олег самолично удостоверился, что лошадям задали корм, дали напиться воды, и только после этого вернулся в гридницу.
   - Чего вернулся-то? Топай в терем. - хлопнул его по плечу Андрей.
   - Тебя забыл спросить! - огрызнулся Олег.
   - Андрюха прав, чего зря нарываться. - поддержал товарища Лияк.
   - Да какого рожна я там забыл! Мне одного этого "заболотного" хватило.
   - Приболотный он, а не заболотный. - Вмешался в разговор Макс. - Можно подумать, у нас таких нет.
   - А я и у нас с ними за одним столом не сидел. Ну чего я там буду делать? - не отступал от своего Олег.
   - Карагу квасить, девок лапать и свинину трескать. - ухмыльнулся Андрей.
   - О боже! - воздел глаза к небу сотник. - Уймется он когда-нибудь, наконец?!
   - Все равно не отвертишься, ведь. - вздохнул Арах. - Сам не придешь, так пришлют кого-нибудь за тобой.
   - Лады. - обреченно согласился Олег. - Лияк, ты за старшего. Немного отдохните и приведите лошадей в порядок, а уж потом гулять будете. Если смогу, сбегу при первом же удобном случае. - уже уходя добавил он.
   - А на фига ты нам тут сдался. Лучше баб сюда подгони и сиди там сколько хочешь. - не унимался Андрей.
   - Да пошел ты! - махнул рукой Олег и под дружеский хохот вышел из гридницы.
   Бегом спустившись по крыльцу, он направился к княжескому терему, отказавшись от провожатых. Гридницы обычно всегда строились не далеко от княжеских хором, поэтому дорогу он нашел без труда. На крыльце скучала охрана, тихо о чем-то переговариваясь. При приближении Олега дружинники вытянулись и расступились. Он легко поднялся по ступенькам, и тут дверь распахнулась и ему на встречу вышла девушка. От неожиданности сотник замер и перегородил дорогу. Весело улыбнувшись, она остановилась перед ним.
   - Пропустишь или будем стоять? - спросила она растерявшегося парня. Ее глаза задорно искрились, а в уголках губ застыла улыбка. Смуглое острое личико, такой же острый прямой нос и большие выразительные глаза, в которых можно раствориться.
   - Проходи, конечно, хотя я бы и постоял, если ты не против. - ответил немного пришедший в себя Олег, не отрывая от нее взгляда.
   - На пир опоздаешь! - смеясь сбежала вниз девушка. Олег заворожено проводил глазами худенькую девичью фигуру.
   - Кто это? - спросил он дружинников.
   - Забудь. Это Ола?на, сестра нашего князя.
   - Ну, тогда я Степка Разин. - улыбнулся сотник и вошел в терем.
   В трапезной уже вовсю шел пир. За длинным столом сидело около двух десятков мужей во главе с князьями, тут же ходили девушки, подливая сидящим караги и поднося яства. Олег поприветствовал собравшихся и легким кивком головы дал знать князю Вельтару, что все в порядке. Сидящие ближе к краю раздвинулись, освобождая место гостю. Скорее всего, это были ратные мужи, они выделялись своим богатырским сложением, в то время как ближе к князьям сидели забывшие о труде вельможи. Поблагодарив, Олег присел на освободившееся место, тут же подошедшая румяная девушка налила большую чарку благоухающего напитка и положила увесистый кусок истекающего соком мяса. Олег почувствовал, как засосало под ложечкой от голода, хотя мгновение назад он об этом не думал. Отхлебнув приличный глоток караги, и ощутив, как она горячей волной прошла внутри, он принялся за мясо. За столом стоял шум, кто-то с кем-то разговаривал, время от времени произносились заздравницы.
   Утолив голод, Олег попытался рассмотреть князя Рада?на. Тот о чем-то беседовал с Вельтаром, развалившись в кресле. Он был немного старше светлогорского князя, плотного телосложения, крепко сбитый - наверняка не последний рубака. Но в нем не было того сильного духа, что рвался из Вельтара. Полное круглое лицо, мягкий взгляд из-под густых бровей, мясистые губы и нос только лишний раз это подчеркивали, нежели опровергали. "Да, до нашего князя ему далеко!" - подумал Олег и удивился, насколько Радан не похож со своей сестрой. "Хотя, почему они должны обязательно быть похожи. Он в отца, она в мать или наоборот".
   Вскоре застолье стало тяготить парня, и он подумывал о том, как бы ему уйти. Олег повернул голову в сторону вельмож, пытаясь встретиться взглядом с Велигором, и тут наткнулся на колючий взгляд одного из приближенных Радана. Прямо в упор на него смотрел сухощавый пожилой вельможа лет шестидесяти. Седой, морщинистый, неброско одетый, он выделялся на фоне остальных разнаряженных танагорских лепших мужей. Несколько мгновений между ними шло безмолвное сражение, пока, наконец, вельможа первым не отвел взгляд. По спине Олега аж мурашки пробежали после этой дуэли. Встав из-за стола, он подошел к воеводе.
   - Я к своим пойду, чего мне здесь делать?
   - Иди, иди. - усмехнулся тот. - Вижу, что маешься.
   Обрадованный, парень быстрыми шагами покинул трапезную...
  
   - Я тоже считаю, что надо возобновить торговый путь между нашими землями. - согласно кивнул головой Радан. - пора заканчивать ссору, что промеж наших отцов была. И с горцами решить все полюбовно.
   - С атгарами я сам мир налажу. А что касается наших земель, так что лучше объединяет княжества, как не родственные узы? - Вельтар хитро взглянул на своего собеседника.
   - Ты Ола?ну имеешь в виду? - Радан снова откинулся в кресле. - Я ничего против этого брака не имею, но сестренку неволить не буду. Если скажет "нет" - не серчай.
   - Что ж, и на том спасибо. - Вельтар хлопнул собеседника по плечу и поднял чарку. - За княжну Олану! - и под громовые крики выпил ее до дна.
  
   Олег с удовольствием вдохнул свежего морозного воздуха. После душной трапезной и выпитого вина приятно было вздохнуть полной грудью, легкий ветерок задувал через распахнутые полы полушубка. Что там сейчас делают его архаровцы? Он успел уже по ним соскучиться. Еще немного и он свернул бы к гриднице, но ему на встречу опять попалась давешняя девушка. Олег прибавил шагу.
   - Что-то ты больно рано? - удивленно остановилась Олана, снова встретив светлогорского гостя. - Обычно такие пиры заполночь заканчиваются.
   - А я не любитель таких пирушек, с друзьями веселее.
   - Хм... Зван на пир, а стремишься в гридницу. Кто ж ты такой будешь? - девушка снова улыбнулась, как давеча, слегка обнажив белоснежные зубы.
   Олег хотел было назваться сотником, но постеснялся и пожав плечами ответил:
   - Старшой над дружинниками. С ними и кров делить буду.
   - Сотник, значит. - сама догадалась княжна. - А что ж скромничаешь?
   - А чего ж на словах похваляться-то. - улыбнулся Олег. - Может тебя проводить, темно уже?
   - Проводи, коль боишься. - засмеялась девушка, поправляя выбившиеся из-под куньей шапки черные волосы. - Только это ты в гостях, а я у себя дома.
   - Такой красавице одной везде опасно.
   - А ты в защитники себя предлагаешь? Ну, пойдем.
   Олегу очень хотелось взять ее за руку, но он догадывался, что скорее всего на этом все и закончится. Они просто шли рядом. Небо было звездное, и даже с наступлением темноты город прекрасно освещался.
   - Вы надолго прибыли? - стройная девичья фигура словно плыла рядом с крепким сотником, лишь слегка поскрипывая снегом. Княжна была довольно высокой девушкой, но едва достигала плеча Олега.
   - Седмицы на две. - повторил слова князя Олег.
   - Тогда, может, еще и на охоту сходить успеете.
   - Что ж, можно и на охоту. - согласился спутник. - Главное тебя еще не раз увижу.
   - Что ж на меня смотреть-то? Я не украшение.
   "А чью-то жизнь могла бы и украсить". - подумал про себя Олег.
   - Могу ли я тебя где-нибудь найти или ты из терема редко выходишь?
   - Почему? - удивленно спросила Олана. - Как раз в тереме то я почти и не бываю, не ты один такой.
   - Как же найти тебя?
   - Захочешь - найдешь. А имя свое скажешь, так, может, и сама тебя найду. - рассмеялась княжна.
   - Меня Олег зовут.
   - Интересное имя... Но мы уже пришли, дальше я сама дойду. Спасибо тебе, витязь.
   - И тебе спасибо за твою улыбку. - Олег остановился и посмотрел княжне в глаза. - Спокойной ночи тебе, Олана.
   Девушка удивленно посмотрела на парня, затем смутилась и, не говоря ни слова, убежала в сторону терема.
   Олег дождался, когда силуэт княжны скроется из виду, и быстро зашагал обратно. Сердце сладко ныло и настроение, подпорченное застольем, вновь обрело веселье. Проходя мимо невысокого заснеженного деревца, сотник слегка толкнул его, подставляя лицо под белоснежные хлопья. Они сыпались в глаза, нос, за шиворот. Отряхнувшись, Олег почти бегом бросился к гриднице.
   - Ну что, не ждали?! - ворвался он, нарушая веселье.
   - А он приперся! - и тут же Андрей получил дружеский подзатыльник от Олега.
   - А за рукоприкладство ответишь! Штрафную ему! - и Андрей протянул Олегу чарку вина.
   - За Корса и воинское братство! - весело воскликнул сотник и выпил чарку до дна под подбадривающие крики. Веселье полилось с новой силой, Олег сразу почувствовал себя среди своих. Перезнакомившиеся дружинники шутили друг над другом, пели песни и при этом не теряли головы от выпитого вина. Когда все насытились настолько, что на еду никто уже не мог смотреть, гридни вывалились на улицу, валяя друг друга в снегу. Гулять закончили только к утру.
  
   - Здравствуй, Олана. - Олег вышел из-за деревьев навстречу девушке, та даже вздрогнула от неожиданности.
   - Здравствуй, вой. Ты что же кидаешься на людей словно тать?
   - Так уж сразу и тать? Просто тебя поджидал, когда появишься.
   - Чудак! А если бы я до вечера не появилась?
   - А мне спешить некуда, сегодня князю не до меня.
   - Ну тогда пойдем, будешь моим провожатым. Не откажешься? - княжна лукаво глянула на Олега.
   - Я?!! - удивленно воскликнул тот.
   - Пошли! - рассмеялась Олана и дернула его за руку.
   Какое-то время они шли молча, потом девушка серьезным голосом спросила:
   - Почему вчера ты сразу не сказал, что знаешь кто я?
   - Ты не хотела говорить про себя, вот я и не стал. - тихо ответил Олег.
   Опять воцарилась тишина, так молча они вышли за ворота детинца.
   - Куда мы идем? - наконец поинтересовался Олег.
   - Никуда. - пожала плечами Олана. - Просто гуляем. Я не люблю терем, там сумрачно и тоскливо. Поэтому я часто хожу или в ремесленные концы, или в гридницу.
   - Там же одни сорви-головы?
   - Они добрые и веселые. А если что, я и сама могу ответить. - и она дерзко посмотрела на спутника.
   - Да я же сама доброта! - отшутился Олег.
   - Ты?! - она удивленно посмотрела на него и, усмехнувшись, пошла вперед.
   - Ну вот, опять никто не верит! - сокрушенно вздохнул сотник, догоняя княжну. Девушка засмеялась и бегом забежала на горку. Олег догнал ее и хотел было схватить за рукав, но неожиданно поскользнулся и, увлекая ее за собой, покатился вниз. С другой стороны горка оказалась гораздо длиннее и круче и, проехавшись на спинах, они уткнулись в сугроб. Смеясь они поднялись на ноги. Олег тут же стал стряхивать снег с Оланы, на миг его руки замерли у нее на плечах, и он непроизвольно слегка потянул ее на себя.
   - Не надо. - нахмурилась княжна, напрягшись, но не вырываясь.
   - Прости. - почти шепотом произнес Олег и, отпустив ее плечи, взял ее ладошки в свои и поднес ко рту. Горячее дыхание прошлось по ее тонким длинным пальчикам. Олана не вырвала рук, только очень внимательно и серьезно посмотрела в его глаза. Он выдержал ее взгляд и тихонько, боясь отпугнуть, вытер растаявший снег с ее лица. Она потерлась щекой о его руку, улыбнулась уголками губ и, тихонько освободив свои руки, не спеша пошла вперед.
   Они долго еще бродили по заснеженным улочкам города, смеясь или просто любуясь природой. Проголодавшись, забежали к хлебопекам, набрали горячих булочек и вернулись в детинец только с наступлением темноты.
  
   - Слушай, где ты шляешься целыми днями? - Андрей с Вадаром уселись на лавку рядом с Олегом. Вот уже четыре дня, как они в Тана?гире. Князья со своими приближенными что-то упорно обсуждают. А дружинники предоставлены сами себе. Еще Олег пропадает целыми днями, появляясь лишь проверить, накормлены ли люди, да ухожены ли лошади. Сотник лишь улыбнулся в ответ.
   - Ясно! - констатировал Андрей. - Сколько не учи дурака, все равно дураком помрет. Опять его к бабам потянуло.
   - Отвали!
   - Я? Только вместе с тобой! - на этот раз парни не были намерены отступать. - Мы тут забегаловку одну нашли. Деньги есть, пойдем, гульнем?
   - Забегаловку? Здесь? - от удивления Олег даже поднялся с постели.
   - Ну да, есть тут одна для купцов и прочих желающих. - пояснил Вадар.
   - Мужики, вам чего, бухла не хватает?!
   - Да не в бухле дело, а в принципе. - философски парировал Андрюха. - Ну надо же людей посмотреть, себя показать.
   Олег обреченно посмотрел на братьев, как на сумасшедших..., и согласился.
   Не далеко от торговой площади и вправду оказалось некое заведение наподобие таверны. Когда они вошли во внутрь, Олега ждал неожиданный сюрприз: за двумя сдвинутыми вместе дубовыми столами еже сидел цвет его гвардии - Макс, Арах, Лияк и Кожак. На столе красовалось семь кружек, пара кувшинов и что-то с трудом напоминающее еду.
   - Это что - братва гуляет?
   - Хорош придираться, что было, то и дали. - отозвался Лияк. - Сейчас мясо будет.
   Все уселись на скамьи за столом, пододвигая к себе кружки. Кроме них в помещении сидело еще несколько человек. Были и купцы, хотя в городе имелся гостиный двор, были и просто ремесленники. За дальним столом сидела четверка в шкурах, угрюмо что-то поедающая.
   - Слушай, Олег, долго еще мы без дела здесь сидеть будем? - ковыряясь в миске спросил Арах.
   - Здесь мы еще седмицу просидим, точно, а может и больше. А так дня через два охоту собираются устроить, может и нас позовут.
   - Было бы здорово! - встрепенулись парни, с надеждой смотря на командира.
   - Эй, хозяин! - раздалось вдруг от дальнего стола. - Когда последний раз бегала твоя свинья? В прошлом году?
   - Не нравится, не ешь. Другим больше достанется. - отозвался кто-то из ремесленников.
   - А ты вообще заткнись! - взревел детина в шкуре, вставая с места. Через минуту между ними завязалась драка. Горожанин оказался тоже дюжим малым и не уступал дикарю. И как обычно бывает в таких случаях, понеслась стенка на стенку.
   - Ну что, будем дальше сидеть или поучаствуем?
   - Если их не разнять, они поубивают друг друга.
   Встав из-за стола, парни направились к дерущимся. Не разбирая, кто прав, кто виноват, они влезли в самую гущу. В итоге страсти разгорелись с новой силой. Кто-то вылетел из кучи головой вперед и, врезавшись в стену, там и остался. Другой, в какой-то миг оказавшийся не у дел, тут же полез обратно в толпу. В ход уже пошли скамейки и столы. В этот самый миг в забегаловку ворвался с десяток гридней из младшей дружины. Может на их месте и разумнее было бы дождаться, когда у дерущихся поиссякнут силы, но они этого не сделали и лишь усугубили дело.
   - Убью, зараза! - орал Андрей неизвестно кому, прокладывая себе дорогу локтями и кулаками. Братья марвяне работали молча, лишь с уханьем раздавая удары на лево и на право. Получивший ощутимую оплеуху по уху, Олег схватил скамью и сносил ею всех и все вокруг себя. Драка продолжалась еще минут десять, а потом также неожиданно стихла, как и началась. Правда и продолжать-то ее особо было некому. Кроме светлогорцев на ногах стояли двое здоровенных парней из тех, что требовали хозяина, да трое гридней. Однако выяснять отношения дальше охота пропала. Злость ушла в сторону и уцелевшие стали поднимать лежащих, стараясь привести их в чувство, не разбираясь, свои это или недавние враги.
   - Какой разгром, какие убытки! - причитал появившийся хозяин. - Кто заплатит мне за это?
   - Я! - повернулся Андрей и коротким ударом в челюсть отправил толстяка отдыхать. Лишь короткие пухлые ножки остались торчать из-за скамьи.
   - Браво! - поаплодировал Олег. - Полный нокаут. Мужики, вы тут сами дальше разберитесь, - обратился он к танагорским дружинникам, - а мы отваливаем.
   Те лишь махнули руками, пытаясь оказать помощь своим товарищам.
   - Мы тоже раскланиваемся. - шутовски поклонился парень в шкурах. - Спасибо за угощенье. Погодите, мы с вами. - обращаясь уже к Олегу и его спутникам крикнул он.
   Когда вышли на улицу, оказалось, что все четверо из-за дальнего столика были опоясаны мечами.
   - Хорошо хоть до оружия не дошло. - покачал головой Олег.
   - Мы что, звери? - обижено произнес тот же парень.
   - А вы кто вообще будете? - смеясь, поинтересовался Лияк.
   - Ханка?сы мы, у Холодного моря живем. - пояснил парень. А тут купцов одних охраняли, теперь домой идем.
   - Идемте с нами, хоть поедим нормально.- сказал Олег, косясь на Андрея.
   - А я что? - запротестовал тот. - Все как обещал. Людей посмотрели, себя показали - и никакого обмана.
   Не переставая хохотать, они дошли так до самого детинца. Дружинники, охранявшие ворота, с разинутыми ртами проводили вошедших. Вид у тех был соответствующий. В гриднице их встретил десятник Ждан - веселый, никогда не унывающий парень.
   - Ого! Да вы никак с войны, да еще со товарищами?
   - Почти. Еще четыре места найдется?
   - Да хоть десять. А не будет, так подвинемся.
   - Тогда бы нам, Ждан, еще умыться, поесть и мы будем штопаться.
   - Сейчас будет. - улыбнулся десятник. - А то скоро сотник Ту?рах придет, вот где расспросов не оберешься.
   - А пусть в город прогуляется, авось сороки ему все и расскажут.
  
   Однако Турах явился не один, вместе с ним пришла Олана.
   - Ну и что за потеху вы устроили?! - грозно спросила она. - Силу девать некуда?
   - А кто эта дама с воинственным голосом? - влез Андрей.
   - Княжна. - хлопнул его по плечу Олег.
   - Угу. - присвистнул Андрей. - Мадам, я у ваших ног.
   - Обойдусь. - отрезала Олана.
   Олег спокойно смотрел ей в глаза. Да, ему было стыдно за этот цирк, но в тоже время, виноватым он себя не считал. Княжна посмотрела на его в двух местах саднящее лицо и сделала шаг навстречу, но тут же остановилась.
   - Сейчас оба князя будут здесь. - тихо произнесла она.
   Те не замедлили явиться. Вельтар ворвался как буря, горящие глаза, нахмуренные брови.
   - Опять те же лица?! - угрожающе произнес князь. - Вы меня позорить сюда приехали?!
   Парни стояли понурив головы.
   - То что порушили - заплатим. - вышел вперед Олег. - И извинения приносим князю Радану. А остальное все было по чести.
   - Что?!! - взревел Вельтар.
   - Оставь их. - миролюбиво вмешался Радан. - Того пройдоху давно проучить стоило. А остальные не в обиде, сами полезли. И вообще, послезавтра охоту устроим, а то твои вои со скуки и правда весь город разнесут. Они моих гридней так разукрасили, что их матери родные не узнают.
   Покачав головой, Вельтар еще раз зыркнул на своих подчиненных и вышел. Он догнал еще раньше ушедшую княжну и поравнялся с ней.
   - Олана, ты почему так редко появляешься в тереме? В нем темно без твоей улыбки.
   - Там и так много девушек, неужели они не приветливы?
   - Они не так прекрасны как ты.
   - Стоит только поискать и наверняка сыщется та, что во много раз красивее меня.
   - Почему ты избегаешь меня? Разве я так уродлив или страшен?
   - Наверняка, немало красавиц мечтает заполучить такого мужа.
   - А ты?
   - Князь, оставим этот разговор. Я не буду твоей.
   - И все же я надеюсь.
   - Это твое право, но в провожатых я не нуждаюсь. - и Олана пошла в другую сторону.
   Усмехнувшись, князь направился в терем.
  
   Облаву решили устроить на кабанов. С утра охотники ушли выслеживать зверя, затем дружинники во главе с князьями пошли следом. Снег в лесу был глубокий, поэтому лошадей было решено не брать. Парни с задором шли вперед в ожидании спасающегося зверя. Олег, всегда равнодушно относившийся к охоте ради забавы, спокойно шел позади князя. Он с превеликим удовольствием вернулся бы сейчас в город, где осталась Олана, но был вынужден шататься по лесу вместе со всеми. Где-то раздались радостные возгласы: наверняка обнаружили логово зверя.
   - Чего скучаешь? - улыбаясь спросил подошедший Вадар, его глаза горели азартом. - Или этот вепрь тебе не по душе?
   - Ты прав. Этот вепрь мне не сделал ничего плохого.
   - Не переживай, скоро это закончится. - и хлопнув брата по плечу, Вадар побежал вперед.
   Скоро охота приобрела более энергичный характер: то здесь, то там слышались счастливые крики. Немного поотставший Олег прибавил шагу. Услышав шум, он раздвинул кусты и оказался свидетелем страшной картины. Князь Вельтар стоял, обнажив меч и широко расставив ноги, напротив него на задних лапах стоял медведь. Видно шум разбудил его, и он вышел из своей берлоги; наткнувшись на человека, он вознамерился наказать обидчика. Олег тут же выскочил перед медведем и со всей силы ударил его копьем. Однако медведь в последний момент успел лапой сместить направление удара, и копье лишь разорвало шкуру на его боку. Не удержавшись на ногах, Олег рухнул в снег. Князь тут же нанес зверю удар мечом и перебил тому лапу. Взревев от боли, раненный хозяин леса кинулся на обидчика, стараясь достать его здоровой лапой. Олег, воспользовавшись короткой передышкой, выхватил меч и нанес зверю удар в бок, навалившись всем весом. Смертельно раненный медведь попытался вывернуться и тут же получил рубящий удар сверху. Из разрубленной шеи фонтаном хлынула кровь. Медведь рухнул в снег, продолжая в агонии загребать лапами. Князь с Олегом устало опустились рядом, переводя дыхание. К ним уже бежали люди, услышавшие предсмертный рев зверя, но с ним было уже покончено.
   - Да, настоящий Хозяин леса. - покачал головой запыхавшийся Велигор. - С таким не каждый совладать сумеет.
   - Жаль, шкуру попортили, разве что только мясом попользоваться. - с сожалением сказал князь. - А ты молодец, не растерялся. - и он хлопнул Олега по плечу.
  
   Охота и правда скоро подошла к концу. Добычи было достаточно, охотничий азарт потешен. Поэтому обратно все шли довольные. Занеся туши зверей в терем, дружинники пошли к себе; необходимо было переодеться, обсохнуть и утолить нагулявшийся аппетит. Князь Вельтар сразу же прошел в женскую часть терема и не ошибся: княжна стояла у окна, рассматривая дорогу, ведущую к терему.
   - Олана. - тихо позвал девушку князь. Та вздрогнула и обернулась. Глаза ее сразу стали злыми, а выражение лица каменным.
   - Что тебе надо, князь?
   - Не противься, княжна. Будь моей женой и все мое княжество ляжет к твоим ногам.
   - А любовь ты тоже бросишь к своим ногам?! Не ужели ты думаешь, что я так мелочна?
   Князь в два шага приблизился и схватил ее за плечи. Тут же ему в живот уперся клинок кинжала.
   - Ты хочешь взять меня силой? Попробуй. - Олана уничтожающим взглядом посмотрела на князя.
   Тот рассмеялся и сам надавил телом на кинжал так, что тот в любую секунду готов был пронзить живую плоть.
   - Ты думаешь, что я боюсь смерти? Нет. Но я не хочу брать тебя силой. Я хотел дать тебе то, что ты могла бы получить по праву. У тебя еще будет время подумать. - и князь, развернувшись, вышел из покоев.
   Олана постояла еще немного не шевелясь, затем, резко схватив полушубок, бросилась по коридору. Уже на улице накинув его на плечи, княжна быстрым шагом направилась к гриднице. До нее оставалось не более полусотни шагов, когда по крыльцу спустился Олег. Увидев спешащую в его сторону Олану, он бросился ей на встречу. Обняв ее за плечи, он другой рукой прижал к себе ее голову, запустив руку в распущенные волнистые волосы. И вовсе они оказались не черными. Они были непередаваемого цвета: темно-каштановые, местами почти черные, и местами же красноватые со светлыми прядями. Он склонился к ней, вдыхая запах ее волос.
   - Что случилось, моя хорошая?
   Олана мягко освободилась из его объятий и с улыбкой глянула ему в глаза.
   - Уже ничего. Я просто переживала за тебя, на охоте всякое бывает. И с каких это пор ты стал лезть ко мне с объятиями?
   - Олана. - растерянно произнес Олег. - Ты меня когда-нибудь с ума сведешь.
   - Я? Тебя? - с деланным изумлением проговорила девушка. - Да ты и так самый что ни на есть сумасшедший, причем здесь я?
   Олег с улыбкой покачал головой. Ну как с ней спорить? Вроде и не отталкивает, но и не подпускает. Но то, что она за него беспокоилось, уже значило не мало.
   - Чудак ты! - развеселилась княжна. - Проводи меня лучше до терема, а то я шапку свою оставила и рукавички.
   Взявшись за руки. Они пошли к терему. Как всегда, когда до него оставалось рукой подать, Олана остановилась.
   - Жди здесь, я быстро. - и она почти бегом пустилась к терему.
   Олег проводил ее глазами. Вдруг, почувствовав чей-то взгляд, он обернулся. В десяти шагах от него стоял князь Вельтар.
   - Так значит вот кто стоит у меня на пути!
   Олег сначала недоуменно уставился на князя. Затем до него стал доходить смысл сказанных им слов.
   - Просто в этот раз нам не по пути. - Олег выпрямился, ожидая когда князь подойдет. Тот остановился в полутора шагах от него и положил руку на рукоять меча. Рука Олега машинально сделала тоже самое.
   - И ты сможешь поднять меч на своего князя? - глядя на Олега в упор, издевательски спросил Вельтар.
   - Смогу. - жестко ответил Олег, не отводя глаз. - Я никогда не ударю тебе в спину. И если мы будем биться бок о бок с общим врагом, я первым подставлю свое плечо под удар вражеского меча. И ни одному клеветнику не позволю безнаказанно возводить хулу на моего князя. Но если ты, князь, поступишь не по справедливости и обидишь невинного, или попытаешься помешать моей любви, или тронешь кого-то из моих братьев и близких - смогу. И ни одна мышца не дрогнет в моем теле.
   Выслушав сотника до конца и ни разу не перебив, князь с усмешкой ответил:
   - Что ж, никто и меня ни разу не заклеймил предателем. Пусть княжна сама выберет себе мужа. У нее будет время. После завтра мы уезжаем, а завтра ты должен быть на последнем совете. У вас осталось немного времени, сотник.
   Пройдя почти в плотную с Олегом, едва не зацепив того плечом, князь зашагал в сторону терема.
   "Скоро уезжаем...очень скоро...". В голове Олега пульсировала только одна мысль. Он не боялся князя. Вельтар человек слова и в спину не ударит, а честного поединка Олег не страшился. Зато он очень боялся расставания с Оланой, одна мысль об этом сводила его с ума. А вот и она. Княжна летящей воздушной походкой торопилась к Олегу.
   - А вот и я! Видишь, как быстро? Сегодня весь вечер наш. - ее глаза лучились счастьем.
   - Да, моя хорошая. - он схватил ее за руку и они побежали подальше от терема. Он обязательно скажет ей о скором отъезде, но не сейчас, потом, позднее.
   Они долго бродили по городу взявшись за руки. Олана совершенно не обращала внимания на то, что им на встречу попадались и дружинники, и княжеская прислуга. Она кивала им головой, но даже на короткое мгновение не отпускала Олега. Смеясь, рассказывая друг другу забавные истории, они подошли к древнему дубу, который раскинул свою крону над невысоким холмом не далеко от вечевой площади. Даже сейчас, без листвы, он был могуч и великолепен. Олана прислонилась спиной к его необхватному стволу. Посмотрев задумчиво в сторону, она вдруг резко взглянула на Олега.
   - Ты о чем-то постоянно думаешь. Что тебя мучает?
   Глаза Олега наполнились тоской, а в груди защемило сердце. Он опустил голову, но через мгновение поднял снова, с грустью посмотрев на девушку.
   - Сегодня я узнал, что послезавтра мы возвращаемся в Светлогорье.
   - Но когда?... - лицо княжны сделалось белее снега.
   - Пока тебя не было. - тихо уточнил Олег. - Завтра будет последний совет, на котором я должен присутствовать, а на другой день - отъезд.
   - Ты говорил, что вы пробудите две седмицы. - упавшим голосом произнесла княжна.
   - Так решил князь и я вынужден подчиниться. - выдавил из себя застывший как статуя сотник.
   - Да...ты прав..., но это невозможно... - голос девушки дрожал, она смотрела почти умоляюще.
   - Я вернусь! - очнулся Олег. Он ласково взял ее за плечи и горячо зашептал: - Я обязательно вернусь. Даже если завтра ничего не решат, я вернусь сам, один. Ты нужна мне, я...люблю тебя.
   Олана, замотав головой, зажала ему рот своей маленькой ладошкой.
   - Молчи... Не говори и не обещай ничего.
   Ее глаза наполнились слезами. Она боролась сама с собой. С какой радостью, и каким счастьем она слушала бы сейчас его признания, его нежный сильный голос, и утонула бы в его объятьях и ласках. Но она боялась поверить. Поверить этому такому близкому и такому незнакомому человеку, что он не обманет ее, не забудет, готов будет добиваться ее во что бы то ни стало, не отступится перед трудностями. Разрываясь на части, терзая себя сомнениями и противоречиями, она в изнеможении прижалась к его груди, ища у него же поддержки. Олег крепко обнял Олану, гладя ее плечи и целуя волосы, выбившиеся из под съехавшей назад шапки.
   - Милая моя, хорошая, солнышко ты мое ненаглядное... - сколько ласковых слов готово было вырваться из его груди, какое множество скопилось их за эти бессонные ночи, наполненные думами о ней.
   - Ты скажешь мне это... и еще многое, только вернись, обязательно вернись...
   - Я вернусь, любовь моя, обязательно вернусь...
  
   Олег уже который час сидел у печи, не отрываясь смотря на огонь, и лишь изредка нагибаясь к дровам, чтобы подбросить их в жаркое чрево. Он еле дождался утра, чтобы снова оказаться у терема. После почти часа ожидания его окликнула незнакомая девушка. Она поведала ему, что княжна не сможет выйти сегодня из терема. Пожав плечами на расспросы, она так же незаметно удалилась, оставив парня в полном недоумении. Олег хотел было кинуться к терему, но что-то подсказывало ему, что делать этого нельзя. И вот уже время приближалось к обеду, а Олег отказывался реагировать на происходящее вокруг него, упрямо уставившись на огонь. Дружинники обходили его стороной, стараясь не тревожить - они впервые видели своего командира в таком состоянии. Наконец, сотник танагорской дружины Турах, не выдержав, тронул его за плечо.
   - Наворотил ты бед, парень. Себя вон у печи изводишь, и княжну страдать заставляешь. Ан нет, чтоб раньше головой подумать, прежде чем сердцу волю давать. Ведь сам знаешь, что не быть вам никогда вместе - уж больно разного вы поля ягоды.
   Олег медленно поднялся со своего места и так взглянул на Тураха, что тот отшатнулся.
   - Это ты так решил? - спросил он стальным голосом.
   - Мне-то что? - попятился турах. - Только от судьбы не уйти.
   - Лежа на печи - да. - тем же голосом продолжил Олег. - Только у меня с судьбой другие отношения и я сам буду решать с кем мне быть.
   - Горяч ты, да глуп. А все потому что молод. Сколько таких на погребальных кострах в прах превратилось, вот и ты туда метишь.
   - А о том только Корс ведает, звать кого к себе, али обождать. - вмешался Ждан. - А ты бы лучше не каркал подобно вороне. Турах отмахнулся от них и обиженно ушел в другой конец трапезной.
   - Извини, брат, но дела есть дела. - подошел к Олегу Арах. - После обеда будет совет в тереме, тебе велено там быть.
   - Знаю. - вяло отозвался Олег. - Спасибо, что напомнил. Лошадей проверить надо бы, завтра выступаем обратно.
   - Быстро решения меняются. - усмехнулся Арах. - Что ж, все будет сделано. Только тут еще одно дельце. Ро?гвод с нами просится.
   - Кто? - недопонял Олег.
   - Да я. - подал голос ханкас. - Или забыл, что меня Рогводом кличут?
   - Прости, не сразу сообразил. Но вы же домой собирались? - удивился светлогорец.
   - Ну собирались, да только что там делать в студу-то. Там сейчас такие ветра, что вам и не снилось. - пожал плечами ханкас. - Это в яринец у нас хорошо, а до него еще долго. Вот я и решил со товарищами к вам пристать. Мы еще ни разу у вас не были, так хоть поглядеть. Деньги есть, а повезет, так может к кому из купцов наймемся.
   - Это вряд ли, а что до компании, то я сегодня же с князем обговорю.
  
   Совет собрался в Малой палате. Правда надо заметить, что на самом деле это была достаточно вместительная комната с длинным столом посередине и лавками вокруг него. Стены были завешены доспехами, в основном мечами да саблями, а так же топорами и щитами. В углу, ближе к двери, располагалась печь. Единственное небольшое окошко едва освещало помещение, поэтому на столе красовалось два изящных подсвечника с зажженными свечами. Народу собралось немало, присутствовали почти все вельможи княжества, только светлогорцы были в прежнем составе. Дождавшись, пока приглашенные на Совет рассядутся, князь Радан сообщил цель собрания.
   - Все вы знаете, что мы уже который день совещаемся малым Советом. Настала пора придти к окончательному мнению. - Радан сидел, привычно откинувшись в кресле во главе стола. На таком же кресле восседал Вельтар, окидывая внимательным взглядом собравшихся. - С полудня нашим землям угрожает князь Ларко?нии Ярда?р. Он давно лелеет мысль о захвате соседних владений и безраздельном могуществе.
   В палате раздались негодующие возгласы, кто-то же просто кивал головой в знак согласия.
   - А зубы он не пообламает?
   - А об кого? Кто его остановит? - оборвал танагорский воевода, уже седой воин, всякое повидавший в жизни. - Маринтий?цы только за море держатся и ни во что не влазят. Куна?вцы - так тех кто бы сам защитил, земли много, а толку мало, Рола?ния ничуть не лучше. Ханкасов вообще никто трогать не станет, их скалы и так никому не нужны. А захвати он Танагорию с Кунавией и Роланией - Мари?нтия сама падет. И останутся только Нава?рия, да земли за Светлыми горами. - и воевода многозначительно посмотрел на князя Вельтара. Тот кивнул головой, дав понять, что готов ответить.
   - Я понял, о чем подумали некоторые из вас. Возможно нам и вправду проще было бы отсидеться за горами, может и не полез бы Ярдар через них, утолив свой аппетит. Вон сколько земель назвали. - Вельтар долгим взглядом обвел присутствующих вельмож. - Да только не о том я мыслю, как свою шкуру спасти. Я не застал, зато мои мужи вящие застали то время, когда мы были добрыми соседями. И торг вели честной, и руку помощи протягивали в лихие времена. И Светлые горы преградой не были. Вот только порушили закон наши отцы, да не нам их судить. Нам ошибки их править.
   Присутствующие согласно закивали головами. Вельтар, выждав паузу, продолжил:
   - Я согласен с князем Раданом: ворога лучше бить на его земле, чем со своей вышибать. И мы готовы выставить свои дружины.
   Олег с удивлением взглянул на князя и усмехнулся: "Что-то у себя ты об этом не думаешь". Сотник догадывался, что сюда они прибыли не о дороге через горы речь вести, и не карагу пить. Он понимал, что речь пойдет о военной помощи, и последние события в Белогоче только подтверждали это. Но он не предполагал, что это будет крупномасштабная война. Олег с большим вниманием слушал говорящих и с таким же неотступным вниманием следил за сидящим возле Радана пожилым вельможей, который ему так не понравился еще во время пира.
   - Велигор, кто тот седовласый муж возле князя? - тихо спросил он воеводу, наклоняясь к нему.
   - Советник его, Мира?д. Говорят, страшный человек и очень могуществен, из ведунов вроде. - так же шепотом ответствовал воевода.
   - О том, чтобы выступить всем вместе против Ярдара, я так понимаю, все согласны. - склонился над столом Радан. - Теперь же вопрос, когда? Вскорости или у кого другие мысли?
   - Я уже говорил тебе, Радан, что в студу людей через горы не поведу. - резко ответил Вельтар.
   - Чем дольше ждем, тем сильней Ярдар! - трескуче-сухим голосом заговорил Мирад. - Сколько тебе надо времени, княже, чтобы собрать дружину и перейти горы? Лунник, полтора?
   - если будет надо, я и за седмицу это сделаю! - железным голосом промолвил Вельтар. - Но раньше травеня даже с места не сдвинусь.
   Ведун аж изменился в лице, он еле сдерживал свой гнев.
   - Не ты ли, княже, слыл самым смелым и отчаянным? С чего теперь такая осторожность?
   - Я дружину на погибель бросать не стану! Отделаемся одной сечей или нет, неизвестно, а к затяжным действиям ни мы, ни вы не готовы.
   Светлогорцы дружно поддержали своего князя, и большинство танагорских вельмож придерживалось этого же мнения. Мирад зло окинул сидящих и остановил свой взгляд на Олеге.
   - Вы опасаетесь всего, как дряхлые старики, хотя это мне следовало это делать, а не вам. Это я старше многих сидящих здесь. Да, воевать в снег и мороз не легко, но и врагу не легче. Мы в равных условиях. Спросите молодых об их мнении, ведь это на их плечи ляжет бремя сечи. - и ведун кивком головы указал на Олега.
   Взоры вельмож обратились на молодого светлогорского сотника, который многим из них годился в сыновья. Олег растерялся от стольких глаз, направленных на него, но, столкнувшись взглядом с Мирадом, он выпрямился и заговорил спокойным и сильным голосом.
   - Да, в тепло и врагу будет тепло, и его кони будут есть свежую траву. И тогда мы будем в равных условиях. Но не сейчас! Ярдар у себя дома, он знает все тропы даже под снегом, а вы нет. А нам же предстоит еще и переход через горы. Мы малой дружиной еле перешли их, при большем же числе потерь не избежать. Если сейчас нет непосредственной опасности нападения, то выступать надо в зеленицу, когда снег сойдет не только на равнине, но и на перевале. Ну а если Ярдар решится напасть раньше - князь прав, мы скоры на сборы и через седмицу будем здесь.
   Присутствующие одобрительно зашумели, поддерживая молодого сотника, князь Вельтар немного удивленно смотрел на своего дружинника и так же одобрительно кивнул ему. Мирад устало опустил голову, дальнейшее возражение было бесполезным, Совет принял решение.
   - Значит дожидаемся светлогорскую дружину и выступаем. - подвел итог Радан. - А до этого времени держать язык за зубами и готовиться. Завтра утром гости покидают нас, так что нужно дать им возможность отдохнуть. Мы с князем и воеводами задержимся еще, а остальные могут возвращаться к своим делам. Мирад в удивлении поднял на своего князя глаза и в них мелькнул недобрый огонь. Но он не проронил ни слова и вместе со всеми вышел из палаты.
  
   Олег шел понурив голову. С каким трудом ему давались слова на Совете. Травень - ведь это почти три месяца разлуки. С какой радостью он вернулся бы сюда через неделю, а то и еще раньше, и ни какие горы не смогли бы остановить его. Но долг перед дружиной пересилил. Он должен в первую очередь думать о гриднях, а уж потом о себе. И вот теперь им предстоит три месяца разлуки, три долгих месяца страданий. Почему она не смогла придти? Что ей помешало? Или это все-таки дело рук князя? Олег шел по длинным переходам терема и терзался сомнениями. Вдруг он заметил знакомую фигуру девушки, что подходила к нему утром.
   - Подожди, красавица! - окликнул ее сотник. Та невольно вздрогнула и оглянулась. Подождав, пока все пройдут, он подошел к ней.
   - Где твоя госпожа?
   - У себя. - хитро улыбнулась девушка, чуть наклонив голову на бок.
   - Проводи меня к ней. - жарко заговорил Олег. - Запутаться можно в этих коридорах.
   - Ишь ты какой, шустрый. А стражу ты мечом уговаривать будешь?
   - Уговорил бы и мечом, да не дело это. Они ни при чем. - поник Олег. - Но ты все же покажи дорогу, а там разберемся.
   - Ну что ж, дорогу, так и быть, покажу, а уж дальше сам.
   - Спасибо тебе, красавица. - обрадовался сотник. - А как хоть звать-то тебя?
   - Дану?ся. - так же хитро улыбнулась девушка.
   Они еще два раза куда-то свернули, и Дануся остановилась.
   - Сейчас завернешь за угол и там уж прямо в княжнины покои. Да только вход наверняка охраняется.
   - Спасибо тебе еще раз, Дануся. Дальше я сам думать буду.
   Девушка засмеялась и убежала вперед. Олег на мгновение задумался. "А если и вправду стража? А, решим все на месте". Не раздумывая больше ни минуты, сотник завернул за угол. Худшие ожидания сбылись, у двери покоев стояли гридни.
   - Куда?! С дороги что-ли сбился?- встали они перед ним, загораживая проход.
   - Княжну видеть надо. Пропустите или сообщите ей. - уверенным голосом начал Олег.
   - Ты белены объелся что-ли?! Совсем голову потерял. - раздался за спиной знакомый голос. Олег обернулся и увидел перед собой десятника Ждана.
   - Надо мне, друже, очень. Сам знаешь.
   - Знаю, как не знать. Да только если застанут тебя тут, лучше и не думать о том, что будет.
   - Я не уйду, пока не увижусь с княжной. - упрямо промолвил Олег.
   - Постой, я хоть предупрежу ее. - тяжело вздохнул Ждан, качая головой. Сотник посторонился, пропустив его к дверям в покои. Ждан вежливо постучал и, когда ему открыли, исчез в дверном проеме. Его не было несколько мгновений, затем дверь снова приоткрылась и Ждан, высунув голову в образовавшуюся щель, позвал Олега.
   - Она ждет тебя, друже. - хлопнул Ждан приятеля. - Только, будь добр, не долго. Не подводи ее.
   Олег вошел в светлицу и остановился в нерешительности. Олана стояла возле небольшого оконца спиной к двери, облегающий сарафан подчеркивал ее девичью фигуру. Находящаяся в комнате Дануся подбадривающее улыбнулась парню и выскользнула за дверь. Олег тихо подошел к княжне и обнял ее за плечи; вздрогнув от прикосновения, она обернулась. В ее глазах стояли слезы.
   - Радость моя, солнышко. - зашептал сотник, прижимая к себе хрупкую фигурку. - Я не мог не увидеть тебя. Когда мне сказали, что ты не придешь, на меня словно скалу сбросили. Я не могу без тебя.
   Губы девушки дрожали, по ее лицу мелкими капельками скатывались слезы. Собравшись с силами, она пристально посмотрела в глаза сотника.
   - Завтра утром вы уезжаете, и уезжаете на долго. Вернешся ли ты таким же?...
   - Я не знаю, каким я должен вернуться и что может измениться за три лунника, но я знаю одно: я люблю тебя и обязательно вернусь, чтобы сказать это снова, даже если князь переменит свое решение. - голос Олега звучал твердо и уверенно.
   - Я буду ждать тебя, Олег, потому что я верю тебе и...и... - не договорив, Олана уткнулась в грудь сотника и расплакалась. Олег нежно целовал волосы княжны, лаская ее и обнимая. Потом он осторожно оторвал лицо девушки от своей груди и, слегка приподняв за подбородок, поцеловал в губы. Княжна замерла в его руках и тихонько ответила на поцелуй. Олег нежно целовал ее в губы, лицо, глаза, снимая губами чуть солоноватые слезы, перебирал рукой ее пышные волосы. Вдруг в дверь постучали, и появился встревоженный Ждан.
   - Прости, княжна, - смутился десятник, - но сюда идет князь Радан.
   На лице Оланы на мгновение выступил испуг, но она быстро взяла себя в руки.
   - Спасибо тебе, Ждан. Если сможешь, задержи его хоть чуть-чуть и не беспокойся ни о чем.
   - Я постараюсь, княжна. - и десятник вышел из светлицы.
   - А Радану что здесь понадобилось? - чуть с вызовом спросил Олег.
   - Ты в своем уме? - поразилась княжна. - Он брат мой. А ты не стой столбом, лезь под кровать, незачем вам здесь встречаться.
   - Я к любовнице пришел что-ли, чтоб под кровать прятаться?! - возмутился тот, удивляясь перемене в девушке.
   - Я тебе дам, полюбовницу! - взъярилась княжна, подступая к сотнику. - А ну лезь под кровать! - и уже гораздо мягче добавила: - Ну пожалуйста. Ты себе представить не можешь, что тут начнется, если брат тебя увидит.
   Поцеловав Олану, Олег скользнул под кровать.
   Убедившись, что его не видно, княжна взяла со стола чернила и вылила немного на сарафан. Она едва успела поставить чернильницу на место, как в дверях появился Радан.
   - Здравствуй, сестренка. Отдыхаешь? А я хотел поговорить с тобой.
   - Прости, братец, но не сейчас. - спокойно ответила княжна. - Ты не видал Дануську, куда эта девка запропастилась?
   - Да с дружинниками языком треплется. А зачем она тебе?
   - Платье запачкала. - горько вздохнув, показала она расплывшееся пятно. - Переодеться хочу.
   - Да ты никак плакала из-за этого? - заметил Радан покрасневшие глаза сестры. - Вот уж того не стоит, другие есть. А будет мало, закажу купцам - еще с десяток привезут. - и князь обнял девушку, прижимая ее к себе.
   Лицо Оланы залила краска, она смущенно опустила голову.
   - Спасибо тебе, братец. Но у меня еще много нарядов, просто жалко твой подарок.
   - Не бери в голову. Сейчас пришлю твою подружку, а сам зайду немного погодя.
   Князь вышел из светлицы, и почти тут же в дверях появились Ждан и Дануся. Они удивленно оглядели комнату, ища глазами Олега. Тот не замедлил появиться из под кровати, поправляя меч на поясе.
   - Что встали?! - рассмеялась Олана. - Пришлось пойти на хитрость. Данусь, достань мне другое платье, а то я сарафан облила. А ты, Ждан, проводи Олега до оконца, что на задки выходит. Не выйти ему через двери незамеченным.
   Олег лишь обреченно покачал головой.
   - Через окошко, так через окошко. Все лучше, чем под кроватью лежать.
   - Прости меня, любый. - нежно прижалась к нему Олана, не стесняясь Дануси и Ждана. - Мы не можем сейчас по другому. - она поцеловала его в губы и отстранилась. - Ты только вернись пожалуйста, я буду очень ждать тебя.
   - Я вернусь, моя любимая, обязательно вернусь.
   Отпустив руки Оланы, он вышел вслед за Жданом.
   Они опять шли какими-то узкими переходами, пока десятник не остановился возле небольшого окошка. Приоткрыв ставни и убедившись, что на задворках никого нет, Ждан помог Олегу спрыгнуть вниз.
   - Сейчас свернешь вон за тот угол и выйдешь на тропинку, а уж по ней и на дорогу до гридницы выберешься. Ну давай, утром увидимся.
   - Спасибо, друже, выручил ты меня. - благодарно прошептал Олег и зашагал в указанном направлении.
   Выйдя на дорогу, Олег повернул было в сторону гридницы, но оглянувшись увидел, как от терема в его сторону идет князь Вельтар в сопровождении воеводы. Вспомнив об еще одном не выполненном деле, сотник остановился поджидая князя.
   - Ты что стоишь тут? - удивился князь, увидев перед собой сотника.
   - Тебя ждал, княже. Дело у меня есть.
   - Ну сказывай свое дело. - усмехнулся Вельтар.
   - Ханкасов помнишь, княже, что в гриднице сейчас живет вместе с нами?
   - Это те, что драку устроили вместе с вами?
   - Они самые. - на лице Олега не отразилось никаких изменений, он также спокойно смотрел на князя. - Так вот, они пожелали с нами пойти, наш город увидеть, с купцами познакомиться.
   - Морду мужикам побить заодно. - услужливо добавил князь.
   - Их не тронут, и они никого не тронут. А обида и обман никому не по вкусу.
   - Ишь ты, заступник нашелся. - вмешался воевода. - Скорешились уже никак?
   - И как вы друг друга только находите? - снова усмехнулся князь. - По запаху что-ли?
   - По духу!
   - Ну-ну! Что ж, пусть идут, только тебе и ответ за них держать. А теперь пошли, поглядим твое войско - завтра в путь выступаем.
  
   - О чем хотел поговорить, братец? - встретила Олана у себя князя, успев переодеться в другой сарафан.
   - Да так. завтра гостей провожаем, обещали с началом травеня вернуться. Тогда и выступим против Ярдара.
   - Разумно. В тепло всегда легче, чем в холод. - княжна немного помолчала задумавшись, а затем спросила: - А не преувеличивает ли твой ведун? Может и нет никакой опасности? Заключим договор с соседями Ларконии и все, и не будет он рисковать войной идти.
   - Может так, а может и не так. Тут, дорогая сестренка, в угадайку не поиграешь. Вряд ли Ярдар отступится от своих замыслов, так что лучше уж одним разом все решить. Только я по другому делу пришел. Князь Вельтар твоей руки добивается. Что скажешь, Олана?
   Глаза девушки злобно сверкнули огнем.
   - Не бывать этому никогда!
   - Ух ты, какая ярость! - удивился Радан. - С чего это? Когда это Вельтар успел тебе так досадить? Ну да ладно, неволить не буду. - окинув глазами светлицу, князь снова перевел взгляд на сестру. - Слышал, будто ты увлеклась светлогорским сотником? Ну так совет мой - забудь о нем, не ровня он тебе.
   - А я о твоем троне не помышляю, братец, так что мне вельможа без надобности.
   - А ты моего терпения, сестренка, не испытывай. Долго в девках сидеть не позволю, так что выбирай лучше сама себе ровню, чем я силком решу! - и Радан вышел, хлопнув тяжелой дверью.
   - Я себе выбрала, и другого искать не собираюсь. - вслед ему решительно бросила Олана, сжимая кулачки.
  
   Рано утром светлогорское посольство выступило в обратную дорогу. Ханкасы купили себе лошадей и пристроились рядом с дружиной, только Рогвод предпочел ехать рядом с Олегом и его братьями. Ждан крепко обнял друга, тепло с ним простившись.
   - Я тоже буду ждать тебя, друже, и если Турах отпустит, перейду в твою сотню, чтобы биться плечом к плечу.
   - Спасибо тебе, Ждан. Я буду рад такому пополнению. А ты береги Олану, будь ей как брат.
   Оглянувшись еще раз в сторону терема, Олег пришпорил коня и встал во главе своего отряда. Им предстоял еще не один день пути и три долгих месяца разлуки для него. С трудом борясь с комком в горле, он едва сдерживался, чтобы не пустить коня вскачь.
  

* * *

   К вечеру отряд был уже у подножий гор. Вельтар понимал, что они пришли намного раньше намеченного срока и никто их ждать не будет, а идти через горы самим было слишком большим риском. У него еще сохранилась в памяти дорога сюда, да и с вождем атгаров необходимо переговорить - нужно заручиться его поддержкой. Поразмыслив, князь приказал подойти как можно ближе к подъему и остановиться там на ночлег, а так же всю ночь жечь костер побольше - вдруг горцы все-таки заметят дым и отряду не придется торчать здесь несколько дней. Лагерь разбили по прежнему принципу и ночь прошла спокойно и в относительном тепле. А утром появился их старый знакомый - Сагер.
   - Что-то вы больно рано, я вас дней через пять жду. Хорошо что такой большой костер развели, дым издалека видно.
   - Мы рады, что ты нас заметил и нам не придется ночевать здесь еще раз. - князь дружески пожал горцу руку. - Присаживайся к костру, мы скоро будем готовы.
   Дружинники радостно приветствовали Сагера, на перебой предлагая свое место у костра. Вскоре шкуры были приторочены к седлам и, ведя коней на поводу, отряд выступил в дорогу.
   - Сагер. - обратился к горцу Вельтар. - мне нужно поговорить с твоим князем.
   - У нас нет князя, а все дела племени решает Седой Отец и Совет мудрейших. Но я понял тебя, князь. Когда мы поднимемся вон к той скале, я оставлю вас ненадолго и поговорю с Седым Отцом. Думаю, что он рад будет гостям.
   Правда до указанной скалы было еще достаточно далеко и только когда солнце поднялось над вершинами гор, они смогли до нее дойти. Атгарец убедился, что все расположились на удобном выступе и пообещав вскоре вернуться, исчез за скалой. Дружинники переминаясь с ноги на ногу с опаской поглядывали вниз. Раскинувшееся у подножья скалы ущелье завораживало взор своей красотой и одновременно внушало животный страх. Острые камни хищно торчали из под белоснежного покрывала, словно взрезав его своими клыками. Даже кони, несмотря на накинутые на головы мешки, тревожно жались к стене.
   Однако Сагер не заставил себя долго ждать и вскоре появился в сопровождении высокого старца, который встретил их по ту сторону гор.
   - Седой Отец ждет вас, он рад поговорить с настоящими воинами.
   Вытянувшись в цепочку, отряд вслед за проводником обогнул скалу и свернул на одну из тропок. Обогнув еще один выступ, та неожиданно стала спускаться вниз, пока перед изумленными светлогорцами не открылась небольшая равнина, окруженная со всех сторон горами. Было непривычно видеть среди мертвых камней присутствие человеческой жизни: на равнине горело несколько костров, ходили люди, бегали ребятишки. Старец предложил князю и вельможам проследовать за ним, а остальным расположиться возле огня. Светлогорцы старались не отставать от бодро шагавшего старца и в тоже время с интересом осматриваясь по сторонам. Пройдя по краю горского стана, они подошли ко входу в большой грот. Однако вход почти сразу сузился, переходя в длинный коридор или вернее тоннель, который закончился еще одним гротом. Созданный природой, он явно был доработан человеческими руками. Обширный, с почти ровными стенами и полукруглым потолком, он мог служить прекрасным пристанищем. У дальней стены возле небольшого костра сидели два далеко уже не молодых атгара, тут же находились четыре горских воина.
   - Я привел их, Седой Отец. - старец подошел к костру и занял свое место рядом с двумя другими. Такой же седой атгар в белых одеждах кивнул головой гостям, предлагая присаживаться к костру.
   - Я вижу, что вы пришли по делу, а не просто слушать старика. - неожиданно сильным голосом заговорил горец, которого назвали Седым Отцом. - Я готов вас выслушать и ответить на все вопросы.
   Он чувствовал себя властелином гор и вел подобающим образом, казалось это не вождь великого княжества пришел к нему со своими вельможами, а свои же горцы пришли за советом. Но при этом глаза старца светились радушием и мягкостью, на которые невозможно было обидеться.
   - Я - князь Светлогорской земли, возвращаюсь в сое княжество. Твои люди благородно помогли нам переправиться через горы и вернуться обратно. Когда-то мои люди были дружны с вами и безбоязненно ходили в горы.
   - Они и сейчас безбоязненно могут ходить здесь. - прервал князя Седой Отец. - Мой народ не сорился с твоим народом, князь. Горы стали опасны только для твоего отца, Вельтар, ибо я отказал ему в гостеприимстве за его дела.
   - Ты знаешь мое имя? - удивился князь.
   - Я почти в три раза старше тебя, воин, но мои мысли так же ясны как раньше, и моя память не изменила мне. но я перебил тебя, ты не договорил о своем деле.
   - Я хочу восстановить добрые отношения. У меня нет желания воевать с вами, мне не в чем обвинить народ гор. Но я хочу чтобы купцы новой волной хлынули в мое княжество, нескончаемой вереницей потянувшись через горы.
   - Купцы всегда могут свободно пересекать эти горы, мы не враги им, а друзья. Не зря эти горы зовутся Светлыми.
   - Ты прав, вождь. Но у меня еще одна просьба. - Вельтар немного помолчал, вглядываясь в лицо старца и стараясь предугадать его ответ. - Через три круга луны я со своим войском должен буду пересечь эти горы, и я хотел бы заручиться твоей поддержкой.
   - С войском ни торговать, ни гулять не ходят. С кем же ты намерен воевать, князь?
   - Приду на помощь Радану супротив Ярдара, ларконского князя.
   Старец задумчиво погладил коротко стриженную бороду, затем поднял взгляд на князя.
   - Слышал я про зло, которое он творит, может вы и доброе дело затеяли. Только не преумножьте зла, карая невинных, и бойтесь обмана и ложных мыслей. Что же касается твоих воев, мы поможем им переправиться без потерь.
   - Спасибо, Седой Отец. Я рад восстановлению мира. Что касается будущего похода: мой меч еще ни разу не обагрился кровью невинного и надеюсь, никто никогда меня в этом не упрекнет.
   Седой Отец согласно кивнул головой, довольный ответом князя. Тут один из старцев склонился к его уху что-то нашептывая. Вождь опять кивнул головой и обратился к князю.
   - У меня тоже есть к тебе просьба, Вельтар. Несколько моих молодцев хотели бы посмотреть твои города, поучиться уму-разуму. Тяжело удержать молодых на одном месте, особенно когда кровь кипит в жилах. Когда-то и я был таким же как они, и как ты, князь. Не откажи принять их у себя и дать опекуна, не привычно им будет после гор-то.
   - Гостям и мы всегда рады. А что до опекуна, так вон мой сотник подойдет для этого. Он хоть и молод, да умом и храбростью Небеса наделили его сполна. К тому же в его сотне уже есть четыре ханкаса, найдется место и для смельчаков атгаров. Сколько их?
   Старец кивнул кому-то головой и вперед вышел Сагер с горящими от счастья глазами.
   - Семеро нас, Седой Отец.
   - Ну тебе и быть старшим над ними. Смотри, не осрами наши горы ни перед князем, ни пред людьми.
   Юноша почтительно склонил голову в знак уважения.
   Когда закончив переговоры светлогорцы направились к выходу, Олег толкнул Сагера в плечо:
   - Добро пожаловать в иностранный легион, приятель.
   - Куда?
   - Потом объясню. Просто я рад тебя видеть рядом, друг. То-то парни обрадуются.
  
   Наконец- то показались деревянные стены Белогоча. Вроде и отсутствовали всего-то две седмицы, а успели соскучиться по городу, как после нескольких месяцев отлучки. Даже лошади, почуяв родные запахи, ускорили шаг. Олег ехал рядом с братьями, оставив свое место возле князя. После того, как было решено объединить атгаров с ханкасами в один десяток, стершим над "иностранным легионом" Олег поставил Андрея. Тот с опаской поглядывал на подопечных - если горцы все были моложе его, то ханкасы старше лет на пять, а то и более. Рогводу исполнилось двадцать семь лет и он был не самый старший в четверке соплеменников, но надо отдать ему должное, он спокойно воспринял над собой старшинство Андрея. К тому же самому сотнику шел всего лишь двадцать четвертый год.
   Горожане радостно встречали возвращение князя, выбегая на дорогу и приветствуя его вскинутыми шапками и криками. Ребятня бежала впереди отряда до самого детинца, весело крича и толкаясь. Стоящие у ворот дружинники легкими тумаками отгоняли самых отчаянных из мальцов, освобождая дорогу князю и остальным.
   За воротами благополучно вернувшееся посольство встречали сотники обеих дружин.
   - Ого! В этот раз ты никак еще и с пополнением? - Могур дружески обнял Олега, пристроив своего коня рядом с его гнедым.
   - Ага. - весело отозвался тот. - А то жди, пока ты поделишься.
   - Ты и так к себе всех лучших гребешь. Обратно-то возвращаться не думаешь?
   - Десятником? А на кого же я свою сотню оставлю? - и они весело рассмеялись.
   Довольный Обруд ехал рядом, он с гордостью поглядывал на своего воспитанника. Не беда, что тот обогнал его и стал сотником старшей дружины, главное, что Олег не забывал его и не осрамил своего первого учителя.
   Разместив свой новый десяток и с трудом отвертевшись от вопросов гридней, Олег вырвался на свободу. он быстрым шагом направился в конец оружейников и кузнецов. Ему не терпелось увидеть Весенку, услышать ее звонкий веселый смех. Заметив знакомый дом, сотник прибавил шагу. Стоило только собаке радостно залаять виляя хвостом, как дверь тут же распахнулась и на пороге появилась Весенка. Взвизгнув, она бросилась на шею Олегу, целуя его в колючие щеки.
   - Ну вот, сестренка, я и вернулся. - подхватил девушку на руки сотник. - Ты же совсем раздетая, а ну пошли в дом! - и не опуская ее на землю, он прошел в избу.
   - Как хорошо, что ты меня застал. Я ведь было почти собралась к отцу в кузню, обед приготовила.
   - Не беда, и там бы сыскал. Посиди со мной чуть-чуть, а потом вместе пойдем.
   - А остальные где же? - спохватилась Весенка.
   - Сказки наверно сочиняют. - весело усмехнулся Олег. - доверчивых дурачков всегда хватает.
   - Не прихвастнуть, значит не рассказать. - миролюбиво отозвалась сестренка. - Сам-то небось покрасившее всех набрешешь?
   - Было бы о чем. Да и не собака я тебе, чтоб брехать.
   Рассмеявшись, девушка снова обняла брата.
   - Пойдем, а то отец голодный. У него работы теперь - аж передохнуть некогда.
   - А Вочара как? Не замучил тебя еще?
   - Что ты, он дедушка добрый. Зря его люди бояться, хотя и сама его раньше ужас как боялась.
   - Бояться его и вправду нечего. - улыбнулся Олег. - Надо будет навестить старика.
   Весенка быстро собрала на скатерть котелок с тушеным мясом в каком-то остро пахнущем соусе, хлеб, молоко. Завязав все это в узелок, она протянула его Олегу и они вышли на улицу. Студа была в самом разгаре. Деревья стояли белые от снега, лишь птицы иногда стряхивали пушистый наряд, присаживаясь на ветки.
   - Хорошо, что вы вернулись. Вот только на долго ли?
   - Лунника три думаю точно здесь пробудем, а там снова в дорогу.
   - Даже думать об этом не хочется, я так по тебе соскучилась!
   - Я тоже, сестренка!
   Кузня встретила их горячим дыханием. Божар размашисто работал молотом, с уханьем опуская его на полосу железа. Увидев Олега с дочкой, он радостно кивнул им головой. Бросить работу нельзя, сталь быстро остывает и нужно успеть придать ей необходимую форму, пока она послушна. Поставив узел поближе к теплу, Олег с Весенкой стали наблюдать за его работой, ожидая когда он освободиться. Тут в кузне с хитрой улыбкой появился Андрей.
   - Ага! Вот вы где! А ты, Ирод, бросил нас на растерзание и смылся. Думал отмщение не придет?
   - Ну здравствуй, кара небесная!
   - Ладно, с тобой потом разберусь. Привет сестренка, а я не один. - и обернувшись, Андрей крикнул: - А ну, завались!
   И в кузницу на самом деле завалилась целая толпа: Арах, Вадар, Макс, Лияк с Кожаком и Рогвод с Сагером. Сразу стало шумно, тесно и весело. Братья обнимались с Весенкой, знакомили ее с новенькими. Рогвод тут же стал рассматривать готовые мечи и заготовки, взвешивая их на руке. Сагер украдкой разглядывал Весенку, девушка явно ему понравилась.
   - Отдохни, отец, дай я поработаю. - Кожак протянул руку к молоту, отодвигая Божара. Тот уступил место богатырю и, вытерев руки об фартук, обнялся со всеми по очереди. Его глаза блестели радостью. С тех пор, как в его с дочерью жизнь вошли никогда не унывающие гридни, он словно помолодел душой, будто лет пятнадцать с плеч сбросил. Шумные, веселые, всегда добродушные, они добавили смысла в его жизни. С тех пор, как жена умерла при родах, он всего себя посвятил Весенке и любимой работе, все больше замыкаясь в себе и сторонясь людей. И вот в один момент все изменилось. За эти две седмицы он понял, как ему их не хватает.
   - А что, отец, выполняется приказ князя, никто не ропщет?
   -Да кто ж посмеет? Тут давеча один полез было в кувшинное горло, так ваш Могур наведался к нему - теперь тише воды ходит, работает, старается.
   - Наш великанушка умеет уму-разуму учить. - расхохотался Лияк.
   Они еще долго подшучивали друг над другом, расспрашивали Божара о новостях, доставали вспотевшего Кожака, пока кузнец не сделал строгое лицо, пряча улыбку в бороду.
   - Шли бы вы лучше домой, чем здесь болтаться. Там и отдохнуть есть где.
   - Спасибо, отец, но мы еще Вочару с Межатой не видели. Пойдем и их проведаем.
  
   Дни летели один за одним. Атгары уже освоились в городе и чувствовали себя вполне уверено. Ханкасы в свободное время ходили на торг к купцам или в оружейные ряды. Белогочские красавицы всегда с нетерпением ждали их прихода, чтобы послушать россказни о неведомых землях. Иногда Рогвод с Сагером заходили к Божару. Первый любовался тем, как рождается тяжелый меч или изящная сабля, второй же любовался другим украшением. Жизнь вошла в привычную колею. Вадар понемногу отошел от перенесенного предательства, но сторонился общения с девушками, разве что Весенка была исключением. Они часто непринужденно болтали, когда Олег был занят своими делами. Иногда к ним присоединялся молодой горец и они бродили по детинцу, куда девушку давно пускали как свою.
   - Слушай, Олег, а ты не скучаешь о прошлом? - неожиданно спросил Андрей. Они шли в сторону дома Божара. Это был один из тех редких случаев, когда они остались одни: Олег, Андрей и Макс.
   - Не знаю. - Олег замедлил шаг. - Я думаю иногда об этом. Вспоминаю работу, город, друзей. Только наверное все-таки мой дом теперь здесь.
   - А ты, Андрюх? - задумчиво поинтересовался Макс.
   - Мне здесь лучше. Я здесь нужен и мне рады. Я здесь живу, а не существую. Вот только мать жаль.
   - Да, родителям тяжело. - вздохнул Олег. - Наверно им сообщили, что мы пропали без вести. Лучше бы этого не делали. Для моих я наверно давно пропал, напишут письмо раз в год и достаточно. Если бы не сообщили, может и не заметили бы долгое время.
   - Нет, меня мать хватилась сразу же. - уверенно произнес Макс.- Жаль, что ей сделал больно. Я не знаю, счастлив ли я здесь, но Андрей прав, там я был никому не нужен кроме матери, даже самому себе.
   - А моя пока меня мертвым не увидит, не поверит. Будет ждать всю жизнь и придумывать про меня разные небылицы. Сама себе. - Андрей взъерошил волосы на голове и отвернулся.
   - Интересно, мы здесь временно или навсегда? - спросил Макс больше самого себя. - Вернемся мы еще обратно?
   - Не знаю. - задумался Олег и, немного помолчав, глухо добавил: - Наверно это страшно, но я не хочу обратно, и если мне предложат, я откажусь. Я боюсь потерять то, что я здесь приобрел.
   - Это и в самом деле страшно, но я тоже не соглашусь поменять все обратно. - тихо проговорил Андрей.
   - Вы правы. - согласился Макс. - Только для меня страшно, что я все дальше отдаляюсь от Бога.
   Олег не успел ничего ответить, им на встречу шли Лияк с Кожаком.
   - Вы чего одни, где остальные?
   - Мы думали, они с вами.
   - Мы никого не встретили по дороге. Может гуляют где.
   - В конце концов Белогоч не Светлогорье, найдем.
   - Вы поищите и возвращайтесь в гридницу. А мне нужно к Вочаре заглянуть, так что я позднее подойду. - неожиданно заявил Олег и пошел в обратном направлении.
  
   Когда сотник вошел в дом Вочары, то был приятно удивлен, увидев там и Межату. Они возились у стола, заполняя мешочки какими-то травами. Услышав шум позади себя, они обернулись.
   - Ого, какие гости! Заходи, заходи. Ты что ж один-то? - удивился Межата, расставляя руки для объятий.
   - Да все гуляют, а мне что-то не хочется, решил к вам зайти.
   - Душа разрывается? - усмехнулся Вочара. - Ну садись, поговорим.
   Олег присел к столу, положив перед собой руки. Жрецы отложив свое занятие присели рядом.
   - Мучаешься вопросом кто ты и зачем ты?
   - Да вроде того.
   - Я уже говорил тебе кто ты, да видно не в прок. - покачал головой седой жрец. - О своей прошлой жизни думаешь?
   Олег удивленно поднял глаза на Вочару.
   - Ну что ты так вытаращился? Поживи с мое и не то будешь знать. Ведь вижу, что не отсюда ты, и други твои Андрей с Максом не отсюда. Нет на этой земле места, откуда вы пришли.
   - Но и не с неба упали. - усмехнулся Олег, разглядывая свои руки.
   - Может не с неба, может из под земли выросли. - вмешался Межата. - Только не в этом дело. Не зря вы здесь.
   - То-то и оно, что не зря. - подхватил Вочара. - Есть какое-то предназначение и вы должны его выполнить.
   - А потом что? Обратно? - Олег сидел стиснув зубы.
   - А это смотря какая ваша задача, особенно твоя.
   - У меня что, рога что-ли растут, что я особенный? - на губах сотника плавала легкая усмешка.
   - Ты - Воин! - вдруг резко произнес старик.
   - Не я один! - отрезал Олег.
   - Да, мечом махать не ты один горазд. Но воином с большой буквы быть могут немногие.
   - Да говорил ты уже об этом, жрец, только что-то я вэтом не разберусь никак.
   - Путь воина тяжек и цветами не усыпан. - снова вмешался Межата. - Ты думаешь о прошлом? Но путь Воина - это потери и принимай их как подобает воину.
   - И в чем же смысл такого пути?
   - В духе! Во что ты веришь?
   - В справедливость, верность, в любовь и дружбу...
   - А еще выше?
   - Там, где я жил, люди верили в разных богов. Я не доверял им, я верил в своего Бога. Он один для всех и один над всеми. Перед ним не надо преклоняться, его просто надо чувствовать и понимать. Он не страшен, он просто мудр.
   - А здесь? Он пришел с тобой или ты принял Корса?
   - Он со мной, он лишь воплотился в Корса, но остался тем, кем был.
   - Это дух Воина и он помогает тебе идти путем Воина. Ты очень близок к пониманию этих слов. И когда твое время придет, я помогу тебе сделать последний шаг, шагнуть за грань слов. А сейчас иди к тем, кто нуждается в тебе, в Воине.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 4

   Они были все в гриднице, когда туда привели еле живого гонца. Он уже немного отошел от скачки, но осунувшееся лицо, опухшие глаза и вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь говорили о том, что он проделал немалое расстояние и каких это стоило ему сил.
   - Что случилось? - тревожно спросил Олег, чувствуя как гулко заколотилось сердце.
   - Беда. Племена Дикой Степи напали на наши земли. Люди прячутся в крепостцах, но они слишком слабы, чтобы выдержать осаду. Я доложил князю. Нужно слать дружину на выручку, иначе горе покроет наши веси.
   Схватив меч, Олег бросился к выходу, за ним дружно следовали братья. Только около самого терема их остановил Обруд, не дав подняться по лестнице.
   - У князя совет, сейчас туда нельзя. Ждите здесь.
   Олег яростно глянул из под сведенных бровей, но все же остановился. Они полукругом встали возле крыльца, ожидая ответа.
  
   - Князь, мы не можем бросить Потака одного. Ты сам ведаешь, Добра?в не сможет собрать войско в своей земле. - Могур, сотник старшей дружины, в бессилии сжимал кулаки.
   - Я не пошлю туда дружину! У меня на счету каждый воин. Собирайте людей в других землях.
   - Но князь, мы постоянно шлем людей в дружину. - испуганно защебетал наместник Междуречья, низкорослый полный вельможа по имени Жаби?р.
   - Да вы хоть что-нибудь можете сделать сами, без меня и моей дружины?! - взревел князь.
   - Однако Могур прав. - вмешался Велигор. - В студу людей не собрать, а своими силами Потак не продержится.
   - Так пусть отходит. Вместе с людьми. Мы и так там клином в степь врезались. А вернемся - выбьем этих дикарей, если они к тому времени не уберутся восвояси. И нечего на меня так смотреть! - опять взорвался Вельтар. - Все, я сказал.
   Потупив головы, вельможи покинули комнату.
   Могур с Велигором вышли мрачнее тучи.
   - Что? - спросил было Обруд, но Могур так саданул в ярости кулаком по бревну, что даже стена дрогнула от удара. Олег понял все сразу. "Князь смотрит за горы, а на нас ему наплевать" - вспомнил он слова Клюда на далекой заставе. Во главе братьев он рванулся в терем, сметая вельмож и дружинников.
   - Где князь?! - прорычал он во весь голос.
   - Ну здесь я! - появился Вельтар с горящими от гнева глазами.
   - Не здесь, а там быть надо! Неужели, княже, ты дозволишь ворогу насмехаться над нами?!
   - Ты мне здесь не ори!! Или голову на плечах носить надоело?!
   - А может ты и мне голову срубишь, чтобы я о детях и женщинах не думал?! - сверкая глазами вышел вперед Арах.
   - За чужую землю биться хочешь, а от своей отступаешься?! - Андрей держал руку на рукояти меча, сжимая ее изо всех сил.
   - Я решения своего менять не собираюсь!
   - И мы тоже. Не отпустишь по хорошему, сами уйдем и другие уйдут. Мы от своей земли не откажемся! - Олег тоже положил руку на меч, вытянув его слегка из ножен.
   Вельтар с яростью окинул братьев и остановил свой взгляд на Олеге. С мгновение они смотрели друг на друга, буравя глазами, затем князь бросил сквозь зубы:
   - Вы остаетесь здесь, сотник со мной! - и развернулся на сто восемьдесят градусов. Не обращая внимания, идет ли кто за ним, князь прошел в свои покои.
   Олег, остановив рукой братьев, последовал за ним. Когда он вошел в княжеские покои, тот захлопнул дверь.
   - Скажи, сотник, почему ты все время стоишь у меня на пути?
   - Наши пути снова пересеклись, князь, и я не собираюсь сходить с дороги.
   Вельтар встал на против сотника и изучающее на него посмотрел.
   - Ведь ты не настолько уж младше меня, чтобы мы не могли стать друзьями. Всего девять лет. А Могур, и даже Вочара считаются твоими друзьями.
   - Дело не в возрасте, дело в мыслях. Мысли мы одинаково, мы могли бы стать если не друзьями, то соратниками.
   - А становимся врагами. Меня никто не хочет понять. - князь прошелся по комнате и снова остановился возле Олега. - Никто не хочет понять, насколько нам нужна дорога через горы и союз с Танагорией.
   - Я согласен с этим, но не такой ценой.
   - Хм. Я могу конечно послать туда дружину, но мы можем надолго застрять в этой степи, гоняя недобитых оборванцев и теряя при этом людей. А как только мы уйдем, они вернуться снова.
   - Возможно. Но сейчас смерть грозит женщинам и детям. Не ужели ты пойдешь на это? Опора и надежа подданных?
   - Я не могу послать дружину. - устало отвернулся князь.
   - Позволь мне набрать добровольцев.
   - Ну да, ты сейчас герой, за тобой весь город пойдет, не то что дружина.
   - Так что ты решишь, князь?
   - Пойдешь со своей сотней. Дополнишь ее добровольцами из молодшей дружины до полутора сотен мечей, но не более. Это все.
   - Спасибо и на этом, князь. Мы справимся.
   - Иди. - Вельтар отвернулся к окошку, но услышав удаляющиеся шаги, обернулся.
   - Стой!
   - Олег повернулся, ожидая объяснений приказа.
   - Вернись... живым, сотник. Я бы хотел, чтобы рядом со мной был тот, кто меня не предаст.
   - Я вернусь, обещаю!
   Олег вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Князь долго еще смотрел ему в след не отводя взгляда от закрытой двери.
   Братья встретили его там же, где они и расстались. Услышав шаги, они вскочили, напряженно всматриваясь в полное решимости лицо Олега. Чем закончился его разговор с князем? Что решили?
   - Идемте на улицу, там все скажу.
   Олегу хотелось вздохнуть свежего воздуха, улыбнуться навстречу солнцу - они одержали очень важную победу! Каково же было его удивление, когда он увидел там всю свою сотню в полном сборе - все семь десятков. Увидев своего сотника, дружинники издали дружный возглас. Они были готовы отстаивать своего командира даже с оружием в руках.
   - Други! - остановился на крыльце Олег, чтобы его все видели. - Мы идем на помощь воеводе Потаку, идем выбивать зарвавшегося врага с нашей земли. Сейчас нас мало, но сегодня-завтра мы наберем добровольцев из молодшей дружины до полутора сотен воев. Таково слово князя. И ворогу не устоять перед вашей мощью и яростью.
   Небольшая площадь перед княжеским теремом взорвалась многоголосым ревом. Гридни вскидывали вверх руки, приветствуя своего командира.
   - Слава князю! Корс с нами! Веди нас, воевода!
   Олег ошарашено посмотрел на орущих дружинников: "Какой воевода?!"
   - Они правы, сотник. Тот кто ведет рать в поле, становиться ратным воеводой. - Велигор опустил руку на плечо Олега. - Вы сделали то, что не смогли мы, вам и честь постоять за нашу землю.
   Братья счастливо обнимали Олега, радуясь успеху. Полторы сотни? Да они сметут все на своем пути, вернувшись, сдержав слово. Вельможи удивленно смотрели на столпившуюся на крыльце кучку гридней - новую силу, с которой несомненно придется считаться. Даже всегда непреклонный князь пошел им на встречу.
   - Олег! Надеюсь ты нас не забыл посчитать? - Рогвод стоял обнявшись с Сагером в окружении ханкасов и атгаров.
   - А вы разве не в моей сотне? - тем же тоном вопросом на вопрос ответил Олег.
   "Иностранный легион" лишь вскинул руки в знак приветствия, присоединяясь к всеобщему настроению.
   - Обруд. - обратился Олег к старому другу и учителю. - Основную часть я возьму у тебя, остальных доберу в других сотнях. Время не терпит, так что пошли знакомиться с твоими орлами.
   Вскоре площадь опустела, на месте остались стоять лишь гридни из охраны. И никто не обратил внимания на князя, застывшего у окошка терема и смотрящего вслед удаляющимся дружинникам с легкой улыбкой. Погруженный в свои воспоминания, он и не заметил, как сзади подошел верховный жрец.
   - Отпусти Межату с дружиной, князь. Его помощь может пригодиться.
   - Как хочешь, старик. - очнулся от воспоминаний Вельтар. - Как хочешь.
  
   Олег весь вечер провел в беседе с сотниками младшей дружины. Последний набор основательно проредил и так не полные сотни, брать же совсем новичков означало обречь их почти на верную гибель. В итоге, все варианты и высказав свои пожелания, Олег пообещал начать отбор с самого утра. Узнав, что с дружиной едет Межата, сотник вздохнул с облегчением. В ратных условиях его помощь может стать просто неоценимой. Поняв, что одному ему со всеми делами не справиться, Олег решил разбить силы. Собравшись уже почти к ночи в избе Божара, друзья стали решать кому чем заняться. Стоящая на столе свеча освещала сидящих парней своим потрескивающим пламенем. Весенка стояла позади брата, обняв его за шею. Она не вмешивалась в мужские споры, не лезла с советами, ее сердце сжималось в тоске от мысли, какая опасность будет грозить каждому из них и лишь молила Корса сохранить им жизни.
   - Андрей и Вадар утром идут со мной, нам предстоит отобрать добровольцев. Рогвод, ты и Макс отбираете оружие и латы. Если чего не будет в оружнице, подойдете к Божару, он проведет вас по мастерам.
   - Чему предпочтение отдавать? - уточнил ханкас, поигрывая кинжалом.
   - Для легкого конного и пешего боя, тяжелое снаряжение не брать. Арах, займись съестными припасами. Узнай у Могура, где брать и проконтролируй заготовку.
   - Будет сделано.
   - Ну а на вас братцы-кролики лошади и сбруя. - обратился Олег к Лияку с Кожаком.
   - Угу, озадачил. Где их брать-то?
   - Каждому дружиннику положено. После того как наберем добровольцев, проверьте состояние лошадей и упряжь, которые они получают.
   - Это другое дело.
   -Сагер, а ты помоги Межате. Особо там не задерживайся, Весенка поможет тебе. Потом вместе с нами будешь новичков проверять, кто на что горазд.
   - За раз обернусь! - счастливо улыбнулся Сагер, подмигнув девушке.
   От Олега не ускользнул этот знак, он видел как горец смотрит на его сестру, да и Весенка с любопытством приглядывается к Сагеру. Что ж, парень нравился сотнику, может и впрямь подружатся, ну а загадывать вперед смысла нет. Жизнь - штука сложная и Олег успел уже в этом убедиться. И смогут ли они все вернуться? Ведь не так давно из казалось ничего не предвещающей поездки вернулась только половина отряда, да и то, если бы не Вочара, возможно в живых никого не осталось бы. Сердце сжало тисками от тоски. Олана. Ведь обещал вернуться. Легко сказать, а вот выполнить... В последнее время свалилось столько забот, что мыслями возвращался к Олане только ночами, сидя у печи или лежа в постели, когда все уже спали и сотник был предоставлен сам себе. Он вспоминал ее глаза, ее улыбку, гладил по волосам и разговаривал с ней, разговаривал...
   - ...Ты меня хоть слышишь?
   Олег оторвавшись от дум, непонимающе взглянул на Андрея, водящего рукой перед его глазами.
   - Извини, не понял...
   - Поздняк, проехали. Ты где витаешь-то, стратег? Или на свидание с княжной намылился?
   - Свали. - Олег лишь недовольно огрызнулся, вступать в полемику с Андрюхой - это только себе дороже.
   - Нет, ты погодь. - не унимался тот, хитро улыбаясь. - Люди к тебе обращаются так сказать за советом, как к отцу родному, а он - свали! Прикинь, сестричка, все люди как люди, выбирают себе жену хозяйственную, тихую, вот вроде тебя, а этот же опять не как все, в княжну втрюкался, да еще в чужую. А теперь братков своих куда-подальше посылает...
   - Ну все! - Олег медленно поднялся со своего места. Иногда этого говоруна легче успокоить кулаком, чем словами. Но не успел он сделать и шага в сторону кривляющегося Андрея, как девичьи руки развернули его в другую сторону.
   - Это правда, братец?
   - Да уж куда правдивей. - опять встрял Андрей.
   - Ну да... - пожал плечами Олег, превращаясь в огромного наивного ребенка.
   - Почему же ты мне ничего не сказал? Или это такая уж тайна?
   - А чего говорить-то? - Олег чувствовал себя неуютно под взглядом ее ясных глаз. Он о многом делился со своей обретенной сестренкой, но об этом... не так уж много времени прошло с того, все решившего, разговора. - Она там, я здесь, чего ж тут интересного.
   - Извини. - Весенка догадалась о состоянии брата и его причине. Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку и, выглянув из-за его плеча, грозно свела брови.
   - А княжна между прочем, тоже женщина, и любить может по лучше некоторых. А что касается до умения хозяйство вести, так толку от него, если вас днем с огнем не сыщешь. Вечно, то походы, то ученья, к ночи вернетесь и то хорошо.
   За столом раздался дружный смех.
   - Доля наша такая, красавица. - сквозь смех ответил Рогвод. - Потому и ходим без жен.
  
   Кони гарцевали под седоками, нетерпеливо перебирая ногами. Полторы сотни дружинников стояли перед княжьим теремом, сверкая на солнце начищенными доспехами. Не смотря на мороз, день выдался солнечным и снег слепил глаза своей белизной, заставляя щуриться. Гридни обеих дружин также пришли проводить своих товарищей. Все ждали напутственного слова князя. Олег стоял в окружении десятников своей разросшейся сотни и Межаты, перебрасываясь с ними короткими репликами, тут же стояли военачальники молодшей и старшей дружин. Наконец на крыльце появился князь Вельтар в сопровождении Велигора и Вочары. Немного осунувшийся за эти дни, с воспаленными от недосыпания глазами, князь выглядел уставшим, но тем не менее в нем чувствовались мощь и напор. Накинутый поверх мехового тулупа плащ с изображением медвежьей пасти не мог скрыть крепкой фигуры воина, привыкшего к походным лишениям. Вельтар поднял руку и гул голосов тут же смолк. Окинув взглядом дружину, наполовину состоящую из совсем еще юнцов, князь заговорил.
   - Други мои! На вашу долю рано выпала тяжелая, но почетная честь встать на защиту родной земли. Поганый ворог топчет ее тело, угоняет в полон женщин и детей, заливая кровью все вокруг себя. С тяжелым сердцем я остаюсь здесь, отпуская вас в поход на вероломного зверя. Но я уверен, что вы не уроните честь светлогорских воинов, оправдаете оказанное доверие. И пусть Корс поможет вернуться вам с победой, и да хранят вас щуры.
   Площадь перед теремом взорвалась сотней возгласов, подняв стаи встревоженных птиц. Олег вскочил в седло и дал команду выступать. Десятники подъехали к своим десяткам, встав во главе их, и дружина легкой рысью направилась в сторону крепостных ворот. Олег немного задержался у крыльца, пропуская войско вперед.
   - Помни, сотник, ты обещал! - услышал он настойчивый голос князя. Обернувшись, Олег столкнулся с устремленным на него взглядом Вельтара, полным надежды.
   - Я помню, княже.
   - И... сбереги людей, сотник. - уже более мягко добавил князь.
   Кивнув головой, Олег пришпорил коня и пустился догонять дружину. Он чувствовал, как ему в спину со смешанным чувством зависти и надежды смотрят несколько пар глаз. Олег понимал, какая ответственность легла на его плечи, ощущая сполна всю ее тяжесть. Вздохнув, он мотнул головой, отгоняя тягостные мысли, и обогнав отряд, встал во главе него.
   Ворота детинца распахнулись, пропуская дружину под дружеские выкрики стражи. Однако дальше их ждал сюрприз. Дорога была перегорожена горожанами, пришедшими проводить героев. Впереди всех стояли Весенка и Божар, которые отказались придти к терему и ждали теперь возле ворот. Олег тепло поприветствовал белогочан и, дав команду продвигаться потихонечку дальше, спрыгнул с коня.
   - Выше нос, сестренка. Мы обязательно вернемся, вот увидишь. - и сотник прижал девушку к себе, вытирая выступившие на ее глазах слезы. Их окружили спешившиеся братья, Рогвод, Сагер, Лияк и Кожак. Еще раз тепло простившись с девушкой и Божаром, парни вскочили в седла и пришпоривая коней поскакали за отрядом.
  
   День подходил к концу и побережье озера Белое осталось уже позади. За весь день Олег лишь один раз приказал остановиться на короткий привал, и то чтобы дать отдохнуть лошадям. Укатанная дорога закончилась и дальше шла сплошная снежная равнина, за которой должен был начаться знакомый лес. Пар валил из ноздрей лошадей, с трудом прокладывающих себе дорогу. Снега выпало много и сверху от мороза образовался жесткий наст. Олег приказал десяткам меняться время от времени местами, чтобы уставшие лошади хоть немного отдыхали идя уже по протоптанной дороге. Несмотря на то, что солнце почти совсем зашло за горизонт, а убывающая луна светила в небе узкой полоской, очертания леса были вполне различимы. Белый снег, улавливая нежный лунный свет, искрился синеватым огнем и необходимость в факелах отпадала.
   - Олег, там впереди похоже дети. - Вадар остановил своего коня рядом с гнедым скакуном сотника. Тот, оторвавшись от своих мыслей, удивленно посмотрел на брата, не сразу поняв смысл сказанных слов.
   - Их человек десять будет.
   Махнув согласно головой, Олег пришпорил коня и они понеслись вперед, обгоняя отряд. Однако Вадар успел сделать знак своему десятку и трое дружинников выстроились позади них. Впереди, метрах в ста и правда шла группа подростков, проваливаясь в снег почти по колено, а то и глубже. Увидев приближающихся всадников дети остановились, но не разбежались. Видимо они сразу догадались, кто впереди них. Поравнявшись с мальчишками, а это были именно мальчики от десяти до четырнадцати лет, дружинники остановились.
   - Мы княжьи люди, а вы ребята откуда? - Олег спрыгнул с коня, сразу же провалившись в глубокий снег.
   - С заставы мы. - мотнул головой в сторону леса подросток лет четырнадцати. - К князю идем за помощью.
   "Полгода назад и мы шли за помощью к князю" - подумал про себя Олег, а в слух пояснил:
   - Князь выслал нашу дружину на подмогу, так что вы уже пришли.
   - Не густо. - покачал головой паренек, вглядываясь вдаль. - Там их тьма тьмущая, а вас всего чуть больше сотни.
   - Не в числе дело, а в умении. - усмехнулся Вадар, положив руку на плечо паренька.
   "Могло и того не быть" - опять пронеслось в голове Олега.
   - Давно идете?
   - Да почти с рассветом вышли, вот только дорога сами видите, еле идем.
   Сотник прошелся глазами по кучке ребятишек: одетые в рваные волчьи тулупы и шапки, кто в варежках, кто без, чумазые, уставшие и наверняка голодные как волчата, они смотрели на него с нескрываемой надеждой. Олег повернулся к дружинникам:
   - Десятников ко мне, и пусть еды с собой захватят.
   Вскоре, притоптав ногами снег и расстелив шкуры, подошедшие командиры десятков разложили перед голодными ребятишками еду и питье, сами же присели рядом, образовав круг. Тут же пристроился и Межата. Подождав, пока подростки хоть немного утолят голод, Олег приступил к расспросам.
   - Наместничий воевода Потак на заставе?
   - Был. Но потом в Стеле?ц поехал, опять рать собирать. - ответил все тот же паренек, который был у ребят за старшего.
   - Тебя хоть как звать-то?
   - Ку?шкой кличут, из ду?жичей мы.
   - А про вардан ничего не слыхал? - с замирающим сердцем спросил Арах.
   - На заставе они. Как шурусы появились, они сразу туда пришли. Воевода хотел было дальше их отправить, да только куда? Эти шастают везде как шакалы.
   - Но ведь застава, одно название, долго не выдержит? - толи ребят, толи себя спросил Андрей.
   - Покойный воевода успел укрепить ее. Теперь это целая крепость, просто так ее не взять.
   - Как покойный?!! - хором воскликнули братья.
   - Убили его. - вздохнув сообщил Кушка. - Теперича Клюд вместо него.
   - Жив, старина. - обрадовался сотник, потрясенный известием о воеводе.
   - А сейчас крепость окружена? - поинтересовался Рогвод, который как и Сагер, возглавил десяток.
   - И да, и нет. Шурусы везде бродят, на месте не сидят. А на приступ идти - не решаются. В крепости тоже. Защищать есть кому, а вот в поле выйти некому.
   - Ну что делать будем? - обратился Олег к собравшимся командирам своей дружины, отпустив подростка к ребятишкам. Он видел горящие глаза своих десятников, лучших воев его бывшей сотни.
   - К заставе идти надо. - словно рубанул, проревел Рогвод. - Разогнать всех вокруг, а потом за Потаком идти.
   - Только если мы их разгоним, потом уже не соберем. - задумчиво произнес Андрей. - Мы уже знаем их трусливую натуру: силу почувствуют, сразу обратно повернут. Если уж бить, так бить до конца.
   - Андрей прав. - взял слово Олег и уже более решительно добавил: - Но нужно связаться с Потаком, не дело порознь биться.
   - Тогда давай поделим дружину. - предложил Арах. - Часть пойдет с тобой в Стелец, а часть к заставе.
   - Можно конечно и так, но я бы не хотел делить силы. Я не меньшего вашего хочу увидеть наших и раз и на всегда покончить с шурусами. Кушка, подойди сюда. Сколько идти до Стельца?
   - Если ногами... - задумался паренек. - ...то день идти. Ну а верхом быстрее конечно. Повернуть на полночь, да чуть в право. Как раз через речку Тихую перейдете по льду, а там не далече. Мы с отцом ходили раньше, когда он жив был.
   - Тоже шурусы? - хмуро спросил Вадар.
   - Да не, медведь заломал еще прошлой зимой. Отец поднял его из берлоги, ну он и ... - Кушка понурил голову. Вадар, знакомый с его болью, привлек паренька к себе. Олег что-то задумчиво прикидывал в уме, а затем решительно заявил:
   - Все, идем в Стелец. За день обернемся, а застава и без нас еще простоит, иначе бы степняки и здесь уже шуровали. Только с ребятами что-то решить надо.
   - А что с нами решать-то?
   - возмутился Кушка. В Белогоч теперича не пойдем, повернем обратно. Тут в лесу недалече весь стоит, вот туда и пойдем.
   - Знаю я эту весь. Да только не безопасно там. Шурусы могут и туда нагрянуть, да и волки зимой опасны. Чудо, что вы весь лес прошли и целы остались.
   - Мы бывалые. - подражая взрослому ответил Кушка.
   - Ну вот что, бывалые, где здесь поблизости еще люди живут?
   - А как раз где Тихая в озеро Белое впадает рыбачья весь стоит. Вы езжайте вперед, а мы за вами пойдем, точно не потеряемся.
   - Ну вот вы нам дорогу и укажите, чтоб мы не потерялись. - подал голос жрец, специально делая ударение на слове "мы", чтобы не задеть гордость ребятишек. - До веси с нами на конях поедите, а уж там распрощаемся.
   Межата до этого момента не встревал в разговор, всем своим видом давая понять, что военный совет не по его части. Но тем не менее, он внимательно прислушивался к мнениям десятников, стараясь видеть лицо говорящего, и делал какие-то свои выводы, но высказывать их не спешил, и на его невозмутимом лице не возможно было прочесть хоть какие-то эмоции. Зато мальчишки не скрывали своей радости. Короткий отдых казалось лишил их последних сил, потраченных на заснеженную дорогу, и встретив долгожданную защиту, им явно не хотелось ее лишаться опять. А уж предложение добраться до вожделенного жилья на лошадях вообще было равносильно сказке. Дружинники подхватили ребятишек и усадили их впереди себя. Олег отдал команду выступать и дружина, пришпоривая коней, повернула на север.
  
   Уже начал брезжить рассвет, когда светлогорцы, оставив позади и взбудораженную весь, и покрытую льдом речку, подступила к деревянным стенам Стельца, столицы Дикой Земли, самого большого наместья княжества. Обнесенный высоким валом, город встречал дружинников почти вымершими посадами. Однако рассмотрев малый княжеский стяг, стража крепости взорвалась радостными криками и тяжелые ворота, ужасно скрипя, распахнули свои объятья. Счастливо улыбаясь, Потак встретил гостей за воротами крепости.
   - Никак мои старые знакомые пожаловали? Вот уж не ожидал вас увидеть, да еще во главе княжьей дружины. И ты здравствуй, Межата! - Потак по очереди сгреб жреца и братьев в свои медвежьи объятья.
   - Да ты передавишь сейчас всех от радости-то! - вырвался из его крепких рук Межата. - Лучше распорядись коней пристроить да людей приютить, весь день и всю ночь без роздыху скакали.
   Опомнившись, воевода тут же отдал необходимые распоряжения, а Межату и Олега с десятниками пригласил в терем. Город явно готовился к долгосрочной осаде. Не смотря на такую рань, по улочкам сновали оружные люди, горожане сносили камни к крепостной стене, то здесь, то там раздавались громкие выкрики, да еще мельтешащие между ног собаки своим лаем увеличивали всеобщий шум проснувшегося города. Стелец в несколько раз уступал по размерам Белогочу и гости очень быстро пришли к невысокой, но добротной постройке. Сложенный из крепких сосновых бревен, с небольшими оконцами, терем напоминал своего хозяина.
   - Надо бы наместнику показаться, зачем старика обижать. - произнес Межата, обращаясь к воеводе.
   - Плох Добра?в, совсем сник. Я послал уже человека предупредить, так что он сам придет. А за обиду не переживайте, не то время сейчас, чтобы чины рядить.
   В тереме было тепло. И после долгого сидения в седле приятно было облокотиться на спинку скамьи и вытянуть уставшие ноги. На стол очень быстро подали еду, потянуло ароматом свежеприготовленного мяса.
   - Сначала поешьте, согрейтесь, а уж потом о деле поговорим. - остановил Олега воевода, видя что тот готов начать расспросы. Гости не стали спорить и накинулись на еду, тем более что, не смотря на усталость, желудки сводило от дразнящих запахов. Однако утолив немного голод, Олег обратился к хозяину:
   - Спасибо за угощение, Потак, но если я сейчас на него налягу, то потом уже не встану, а время не ждет. Так что давай дело решать.
   Воевода отодвинул от себя глиняную миску с мясом и, тяжело вздохнув, стал обрисовывать ситуацию:
   - Сложная у нас с вами нынче задача. Раньше степняки небольшими отрядами нападали, пограбят приграничные веси и обратно в степь. Попробуй их там найти! И никогда между ними лада не было. - воевода потрепал рукой седые волосы на своей голове и, тяжело опустив руку на стол, продолжил: - Да только и шакалы подобно волкам иногда в большую стаю объединяются. Так и теперь. Не хотят они в степь поворачивать, не напились еще человечьей крови. обложили Дикую Землю со всех сторон. А что толку от того, что земли много, если племена живут обособленно, от веси до веси день пути. И молодежь в дружину не отпускают. - в глазах воеводы стояла такая мука, что становилось не по себе. - Князь... То, что он вас отпустил, да еще не одних - до сих пор поверить не могу.
   - Не отпустил бы - сами ушли! - хмуря брови, медленно проговорил Олег. - Да только не об этом сейчас речь. Скажи, Потак, много ли степняков, и где их основные силы.
   - Сколько их, точно сказать не могу. Может пять, может шесть сотен - они на месте не сидят. А натиск идет с двух сторон. С полудня, как раз оттуда, где Медведка с Рожкой сливаются, ора?нский кага?р Раму?з на заставу Клюда пошел. Мы было отразили набег, так с восхода его родич кагар Кура?б напал, того и гляди скоро к Стельцу подойдет. Пришлось воротиться, воев собирать.
   - Прямо как под Корчей. - горько усмехнулся Андрей.
   - Слышал про ваши подвиги. Если бы не вы, не удержал бы посадник города, сколько людей бы жуткой смертью полегло. Вот и теперь на вашу долю тяжесть битвы ложится.
   - За тем и приехали. - жестко ответил Олег. - Мы княжьи вои, и не ворогу нас искать, а нам его.
   - То верно. - согласился Потак. - Теперь решить надо, как действовать будем.
   - А сколько воев под твоим началом? - спросил его Арах.
   - С сотню наберу, не более, да и то половина ремесленники да пахари.
   - Не густо.
   - Можно было бы сначала твоего Кураба образумить, да только неизвестно сколько Клюд протянет. Его заставе с твоей крепостью не сравниться.
   - Ты прав, Олег. Надо делить силы. Вы идите к Клюду, а я тут сам постараюсь управиться.
   - Только если будет туго, не упорствуй, отходи за стены. А там и мы подоспеем.
   - Олег прав, лучше сохранить людей для решающей битвы, чтобы выгнать находников подалее и на дольше. - поддержал того Межата, и Потак согласно кивнул головой.
   - Ну а теперь необходимо немного поспать, хотя бы до обеда. И никаких возражений! - грозно рыкнул на молодежь жрец, сдвинув брови.
  
   Солнце закатилось за кроны деревьев, слегка окрасив горизонт в розоватый цвет. Мороз к вечеру спал, позволив дышать полной грудью, зато посыпал мелкий снежок, мягко ложась на ресницы. Успев пройти лес еще засветло, дружинники вышли в поле и теперь, стараясь не шуметь, продвигались в сторону заставы. Неожиданно впереди показалась цепочка огней, которые двигались, покачиваясь в воздухе. Олег дал команду развернуться фронтом и дружина ускорив шаг направилась в их сторону. Вскоре сомнения отпали полностью и перейдя в галоп, дружинники стали охватывать кольцом отряд степняков. Бой, если можно так назвать неравную стычку, был коротким и жестким. Оставив позади себя полтора десятка мертвых шурусов, дружина без потерь, не сбавляя хода, понеслась к заставе. С дикими криками, производя неимоверный шум, гридни налетели на малочисленный стан степных находников, оставленных для осады крепости. Сметая все на своем пути, они пронеслись как стая саранчи. Растерявшись от неожиданного натиска, степняки не сумели оказать хоть какого-то более-менее организованного сопротивления. На стены крепости поднялись почти все ее защитники. Не веря свалившемуся счастью, они всеми силами старались помочь княжеской дружине, разя врага своими стрелами. Старый воевода и правда превратил заставу в крепость. Стены были укреплены и окружены вырытым рвом, единственный мост, пролегающий через него к воротам, был разрушен. Сейчас, видя развязку боя и чувствуя полную безопасность, осажденные открыли ворота и пытались соорудить хоть какую-нибудь переправу. Через некоторое время шаткий, но способный выдержать не одного всадника, мост перекинулся через ров и дружинники под радостные крики вошли в крепость.
   Олег сразу узнал коренастую фигуру Клюда, стоящего посередине небольшой площадки перед воротами внутри крепости.
   - Здорово, воевода! - приветствовал он знакомого.
   - Будь и ты здоров, воевода! - удивленно воскликнул Клюд, широко улыбнувшись. - Корс тебе в помощь.
   Олег спрыгнул с коня и они обнялись.
   Неожиданно раздался детский радостный крик и к дружинникам подбежал маленький мальчик в заячьем полушубке без рукавов и большой меховой шапке, спадающей на лицо.
   - Сынок! - Арах слетел с коня и подхватив Дуга на руки, прижал его к своей груди, на его глазах навернулись слезы. Он покрывал поцелуями заплаканное лицо сына, боясь расслабить объятья. - А мамка где?
   - Она с дедом, в доме. - всхлипывая от счастья прошептал малыш, прижимаясь к отцу и трясь лицом о его густую щетину.
   Андрей встал на стремена, с замиранием сердца оглядываясь вокруг. Наконец он заметил знакомую до боли девичью фигуру и. отдав поводья дружиннику, спрыгнул с коня и побежал к ней, расталкивая толпу. Лунга увидела пробирающегося к ней Андрея и ее сердце часто-часто забилось от радости. Вскрикнув, она бросилась ему на шею, дрожа всем телом.
   - Голубка моя, любовь моя, как я долго к тебе шел! - Андрей прижимал к себе девичье тело как самую большую драгоценность на свете. Он ласкал волосы Лунги, целовал ее глаза и губы, не в силах произнести ни слова.
   - Я очень ждала тебя, любый мой! - смеясь сквозь слезы, шептала Лунга. Она подставляла свое лицо под его горячие поцелуи, совершенно не обращая внимания на окружающих. Рядом стоял Вадар с улыбкой на лице, боясь потревожить счастье дорогих ему людей. Наконец он решился все-таки дать о себе знать.
   - Слышь, Андрюх, дай хоть с сестренкой поздороваться!
   - Ой! Вадарушка, какой ты стал! - широко открыв от удивления глаза, уставилась на него Лунга.
   - А Андрея ты встретила гораздо теплее. - весело смеясь произнес Вадар.
   - Да ну тебя! - зарделась девушка и обняв парня, поцеловала его в щеку. - И все-таки, какой ты стал... сильный!
   - Ну да, на подростка он точно не похож. - усмехнулся подошедший Макс. - Привет, Лунга!
   - Здравствуй, Макс! - обрадовалась девушка. Ой, а где мой брат, Арах?
   - Он с Олегом к луду пошел, так что надо их там искать, только ты показывай дорогу.
   Олег, предоставив Клюду заботу о расположении дружины, вместе с Арахом пошел к Луду и Чераку, проводником у них был счастливый Дуг. Он привел их к небольшому дому заваленному снегом, только к двери вела расчищенная дорожка. Толкнув ее парни вошли в избу. Внутреннее пространство освещалось горящей лучиной, подвешенной к потолочной балке. Стоящая возле печи Агура повернувшись на звук открываемой двери вскрикнула, и выронила ухват, который держала в руке.
   - Мамка, тятя вернулся! - громко сообщил Дуг, дергая замершего на месте отца.
   Очнувшись, Арах вовремя подхватил сползающую по стене Агуру. Молча они стояли прижавшись друг к другу, боясь проронить хоть слово. Вдруг послышался шорох и из-за перегородки, поддерживая друг друга появились Луд с Чераком. Прошедшие полгода очень сильно отложились на старейшинах. Совершенно седые, сутулые, от прежней осанки не осталось даже следа. Они еле держались на ногах.
   - Отец! - Олег шагнул на встречу старикам, растерянно глядя на обоих и даже сам не понимая к кому из них он обратился. Они радостно обнялись, даже не пытаясь скрыть нахлынувших слез.
   - Мы вернулись. - прошептал Олег, отчаянно борясь с подступившим к горлу комом. - Мы привели дружину.
   - Спасибо, дети. - Черак вытер сухой ладонью лицо и обнял еще раз Араха с Олегом. Луд с любовью смотрел на возмужавших, одетых в латы сыновей. Сколько раз он мысленно рисовал себе эту встречу и каждый раз боялся, что не доживет до этого дня.
   Тут дверь с шумом отворилась и в дом вошли Андрей с Вадаром, а за ними Лунга с Максом.
   - Ну вот теперь дом снова полная чаша, все дети вернулись. - Черак казалось скинул с плеч непосильную ношу, его глаза вновь лучились счастьем. Луд, поддерживаемый Арахам, слабо улыбался, держась рукой за сердце. Слишком большое счастье пришло в их дом после пережитых тяжелых дней. Маленький Дуг переходил из рук в руки, каждому хотелось его приласкать и потрепать по вихрастой головке. Однако не успели все наглядеться друг на друга, как дверь снова отворилась и в ставшую вдруг очень тесной избу вошли Клюд с Межатой и остальными десятниками.
   - Я же говорил, что они все здесь. - громогласно заявил Клюд. - Извините отцы, что вновь похищаю ваших чад, но дела ждут. - и уже обращаясь к Олегу, добавил:? - Принимай командование, воевода. Люди ждут тебя.
   - Воевода?! - в один голос воскликнули Луд и Черак, изумленно смотря то на Клюда, то на Олега.
   - Да, он теперь ратный воевода и дружина заставы поступает под его начало. - Клюд дружески похлопал сотника по плечу, не выказывая даже капли зависти. Олег смущенно посмотрел на вождей двух родов, словно извиняясь, что так произошло.
   Площадь перед воеводской избой была забита до отказа собравшимся народом. Несмотря на столь поздний час, она прекрасно освещалась десятками факелов. Люди шумели в ожидании воеводы, обсуждая короткий бой под стенами крепости и споря о дальнейших действиях прибывших. Арожичи с дрожичами уже знали о возвращении молодого вождя с братьями и о том, что дружину ведет один из них. Эта весть быстро облетела остальных вардан, которых в крепости было большинство, вселяя надежду в их сердца - уж свой-то точно в беде не оставит. И только обе дружины, выстроенные по обе стороны от крыльца воеводской избы, сохраняли степенный вид. Четыре десятка, собранных Клюдом из наиболее сильных и смелых селян, старались не ударить в грязь перед рослыми, уверенными в себе гриднями княжеской дружины. При приближении обоих воевод толпа зашумела с новой силой. Клюд с трудом смог добиться тишины.
   - Селяне! Несколько дней я бал вашим воеводой, охранял и защищал вас как мог. Теперь у вас новый воевода и я первый буду рад встать под его руку. Воевода Олег, прошу любить и жаловать.
   Собравшиеся криками поддержали нового воеводу и поблагодарили Клюда за его дела.
   - Что делать будешь, воевода?
   Олег усмехнулся такому лобовому вопросу и покачав головой, ответил, открыто глядя на десятки настороженных глаз:
   - Бить ворога не щадя своего живота! Ну а как и где - узнаете завтра. Я ведь только приехал, даже вестей еще никаких не знаю, так что эту ночь мы точно проведем здесь. Ну а слов мы на ветер не бросаем, те кто нас знают, подтвердят. Мы обещали вернуться с дружиной, и мы вернулись.
   Десятки согласных голосов подтвердили правоту его слов.
   - А правда, что с тобой приехал княжий жрец? - вперед вышел бородатый селянин с острым, цепким взглядом.
   - И это правда. Межата сопровождает дружину и делит с нами все тягости.
   - Скажи тогда, жрец, с нами еще Корс или он отвернулся от нас? Что тебе говорит Небо?
   - А тут и на небо смотреть не нужно. - начал говорить мягким, но уверенным голосом Межата. - И даже без священного огня ясно, что Корс с нами. Мы - его дети, и он дарует нам победу. Или кто-то думает, что Корс помогает народу Степи?! Не мы пришли с мечем на чужую землю, а они. И не мы сжигаем селения, ни щадя ни женщин, ни детей, ни стариков. Так неужели Справедливый Корс встанет на их сторону, чтобы покрыть себя позором?!
   Селяне подавленно молчали, думая о своем. Потеребив задумчиво бороду, мужик, растягивая слова, ответил вопросом на вопрос.
   - Так-то оно так, да только почему тогда мы столько бед претерпели, почему Корс не сжег этих шакалов в их же степи?
   Жрец казалось ждал этого вопроса. Слегка кивнув головой, давая знать, что понял собеседника, он окинул взглядом собравшихся и тем же тоном продолжил:
   - То что я сейчас скажу, наверняка многим придется не по нраву, и кто-то со мной не согласиться. Я понимаю вас. После того, как многие из вас перенесли боль утраты, пережили страх и мучения, вы не верите Корсу и боитесь его, не понимаете его мыслей. Но вы посмотрите на себя. Вы все - его дети, вы братья и сестры между собой. Однако вы разбились на мелкие поселения, живете каждый своим миром, не заботясь друг о друге. - голос Межаты набирал силы и металлом звучал в полной тишине. - Но и не правы те, кто думает, что Корс рассердился и шлет на вас наказания или тяжкие испытания. Нет. Просто он как любящий отец хочет донести это до вас. И вот сейчас вы все вместе, не спрашивая какого кто рода и племени. Вы едины и вы сильны этим. Как сильна этим княжеская дружина, объединившая под своим стягом и дарве?нов, и варда?н, и ду?жичей, и ве?нтлов, и многих других. И встали они плечом к плечу, не зная ни распрей, ни усобиц. Да, тяжел урок, но мы иногда отказываемся слушать кого бы-то не было кроме себя. Невозможно до нас достучаться по-другому. Вот мой вам ответ. И Корс всегда с нами.
   Народ на площади зашумел, загудел разными голосами: и согласными, и недовольными. Вроде как и ясно все, да уж такова людская натура - то любому слову верит, как дитя малое, а то в каждом слове заковырку ищет. Жрец стоял на крыльце скрестив руки и смотрел на собравшихся. В его взгляде не было не высокомерия, ни равнодушия; наоборот, он с пониманием воспринимал волнения людей. А спокойствие... - это было спокойствие человека, уверенного в своей правоте. И он был готов поделиться этой уверенностью еще и еще раз.
   - Селяне! - Олег поднял руку, требуя тишины. - Скоро ночь и всем нужно отдохнуть, завтра может понадобиться каждый воин. Поэтому у меня к вам просьба: постарайтесь заменить всех дружинников на стенах, пусть они отдохнут. Шурусы сегодня, я думаю, не сунутся, но оставлять крепость без охраны - не дело. Ну а мы должны обсудить предстоящий день.
   Под согласные выкрики селян, готовых простоять на стенах не один день, оба воеводы в сопровождении жреца и десятников удалились во внутрь воеводского дома. Каково же было удивление братьев, когда среди четверых десятников Клюда они встретили еще одного старого знакомого, своего соплеменника Са?рву, которому когда-то было поручено их стеречь перед обрядом.
   - Ты-то как здесь, в смысле, в дружине-то как оказался? - радостно обнимали его парни.
   - Да как начали добровольцев набирать, он первым попросился. - ответил за Сарву Клюд. - ну и не зря, толковым парнем оказался, почти сразу же десятником его поставили.
   - И много наших здесь? - спросил тревожно Арах, боясь добавить "осталось".
   - В этот раз почти все живы до заставы дошли. - погрустнев произнес Сарва. - А из тех, кто пошел в дружину, почти никого. Дружка мой, Вагур, в первом же бою голову сложил.
   Братья склонили головы, вспомнив веселого, немного застенчивого паренька.
   - За все им воздастся, за все жизни сполна заплатят.
   Совет проходил за длинным столом, за которым полгода назад их угощал погибший воевода. Тогда здесь витали ароматные запахи и стоял мир.
   - Здесь вокруг, а особенно в наших землях шастают шурусы. - начал обрисовывать обстановку Клюд. - Они бы давно уже ушли, как это было раньше, да только они никто, так, степные разбойники. А стоит за ними оранский кагар Рамуз.
   - Слышали уже от Потака про него, да только не пойму, ему-то чего здесь нужно? - вопросительно посмотрел Олег. - Или ему тоже поживы захотелось?
   - Боюсь, что не только. Когда-то вардане, и даже часть дужичей и вентлов, платили дань оранцам. Потом вроде как между ними раздоры пошли, ну и старый светлогорский князь прибрал эти земли к своим рукам. А вот теперь нынешний кагар захотел былого величия, да не один, а вместе со своим родичем Курабом.
   - Придется тогда сбить с него спесь. - подвел итог Андрей. - Объяснить ему, что он глубоко ошибся.
   - Правильно, Андрюх! - подал голос Рогвод. - Вот ты знаешь, почему я охраняю чужие товары?
   - Ну?
   - Потому что мне мама всегда говорила: "Сынок, не трогай чужого, это плохо". А ведь хочется. Вот я чтобы не брать и стал чужое охранять, почти как свое. - вздыхая , пояснил ханкас.
   Громогласный смех заглушил последние слова улыбающегося Рогвода.
   - Тогда поступим так. - пряча улыбку, поднялся Олег. - Завтра с утра объединенной дружиной наносим удар по шурусам. Пора с ними кончать. Ну а потом преподадим урок Рамузу. К сожалению мама Рогвода до него не добралась.
   - Тогда я берусь исправить эту оплошность! - поясничая, заявил ханкас.
   - Мы у тебя переночуем, ты не против? - обратился к Клюду Олег.
   - Мог бы и не спрашивать, вон шкур на пол накидаем, так еще столько же поместятся.
   - В самый раз. Вот только к отцу зайдем, побудем с ним. Арах-то там останется, может и Андрею место выделят.
   - Ну вы все-таки про меня не забудьте, мало ли что. - подал голос последний.
  
   Утро было мглистое, холодное, и дружинники недовольно поеживались, сидя на лошадях. Радовало лишь одно - отсутствие студеного ветра, который пробирает до костей, проникая через любую одежду. Солнце даже не думало выходить из-за снеговых туч, обещая неприветливый день. Застава осталась далеко позади и светлогороцы входили в корявый, поскрипывающий лес. Два десятка из бывшей дружины Клюда пришлось все-таки оставить в крепости на случай нападения оранцев, да и лошадей на всех не хватало. Еще немного, и должна была показаться весь Черака, когда появился гридень из посланного вперед дозора.
   - Впереди степняки, человек десять, без лошадей. Идут в нашу сторону.
   - Ясно. Вадар, возьми своих стрелков и убери их без шума. Возможно они отбились от своих, а возможно тоже дозор.
   - Будет сделано. - и десятник, махнув своим гридням рукой, пришпорил коня.
   Олег остановил дружину и стал ждать гонца, прислушиваясь к звукам.
   Время казалось остановилось, и он уже порывался было послать туда еще один десяток, но из-за деревьев появился дружинник, сообщив, что дорога свободна. Подъехав к месту стычки, Олег понял, что Вадар прекрасно справился с поручением. Десяток в полном составе гарцевал на лошадях, поджидая дружину.
   - В нашей веси шурусов нет, они пошли га полуночь, искать не разграбленные селения. - Вадар доложил Олегу о полученной информации.
   - Ну а эти?
   - Они к заставе шли, а вот зачем - не знаю. Старшего сразу убили, а остальные без понятия.
   Олегу очень хотелось доехать до веси дрожичей, но пришлось от этого отказаться. Возможно они еще успеют предотвратить беду, если конечно еще остались нетронутые поселения. И отдав команду прибавить шаг, он повел дружину вслед шурусам.
   Солнце так и не вышло из-за облаков и лес, и без того мрачный, казался совсем мертвым.
   - Быстрее, они здесь, весь грабят. - сообщил дозорный об обнаружении врага.
   Лес расступился и дружина вылетела на огромную поляну, где разместилось селение одного из родов варданского племени. Застигнутые врасплох, шурусы заметались в панике, не в состоянии оказать светлогорцам достойный отпор. Они еще не успели запалить землянки, как это было веси Луда, но позверствовали вдоволь. Около своих жилищ лежали истерзанные тела вардан, изуродованные, посеченные саблями. Несколько женских тел лежало в неприкрытой наготе.
   Дружинники яростно рубили врага, холодным молчанием отвечая на мольбу о пощаде. Казалось, это были безмолвные чудовища, посланные Небесами, уставшими от человеческой жестокости, для свершения кары. Мечи, подобно молниям Корса, поражали обезумевших от ужаса шурусов. Рогвод со своими бойцами, спешившись и откинув в сторону щиты, разъяренным зверем пошел на кучку сбившихся друг к другу степных находников. Олег только покачал головой, направив коня в ту сторону. Но тут его взгляд упал на десяток Сагера, который преследовал пытающегося уйти в лес хорошо одетого степняка в окружении горстки шурусов.
   - Взять его живым! - попытался перекричать шум боя воевода и, развернув коня, понесся на перерез. Андрей, услышавший крик Олега, повернул следом, увлекая за собой свой десяток. Вскоре степняки были зажаты в кольцо и после минутного боя уничтожены. Лишь только знатный степняк, затравленно озираясь, вытирал рукавом кровь с лица. Андрей ударом меча выбил саблю из его рук, и сделав им дугу в воздухе уставил острием в шею поверженного врага. Сагер с трудом сдерживал свою ярость, его глаза пылали такой ненавистью и презрением, что казалось дай ему волю, и он голыми руками свернет шею этому находнику.
   - Связать его. - бросил Олег, поворачивая коня.
   Тут же знатного степняка повалили на землю и стали вязать руки, но воевода уже не видел этого, он зорко осматривал место затихшего боя, проверяя своих людей. Трудно с ходу посчитать почти две сотни воев, особенно когда они разбрелись по всей веси и даже за ее пределы, но вроде убитых не было. Громким голосом Олег отдал приказ собраться в центре веси, однако он потонул в общем шуме.
   - Горниста заведи! - усмехнулся Макс, глядя на начинающего раздражаться Олега.
   - Неплохая идея, вот ты этим и займись! - обрезал тот.
   Общими усилиями десятников дружина вскоре была собрана и на поверку вышло, что все на самом деле живы и даже нет серьезно раненных. Этот факт сильно обрадовал Олега, мучившегося осознанием того, что они не успели самую малость. Сколько жизней было бы спасено.
   - Прочесать все вокруг веси, может кто успел из жителей спрятаться. Всех раненных собрать в центре, около Межаты, ...мертвых тоже собрать, устроим погребальный костер прямо здесь - это их земля. - устало добавил воевода и вдруг, вспомнив, жестко скомандовал: - Этого, недобитого, сюда! Андрей и Клюд остаются со мной.
   Олег слез с коня и отдал поводья дружиннику. Оглянувшись по сторонам, он увидел лежащее неподалеку бревно, приготовленное кем-то из селян для только одному ему ведомой цели, и широкими шагами зашагал к нему. Гридни уже тащили упирающегося пленника. Поставив его пред воеводой, они отступили в сторону, их место занял Андрей.
   - Кто ты? - холодно спросил Олег.
   - Я не шурус, я знатный оранец... - быстро затараторил пленный, испуганно водя глазами по светлогорцам.
   - И что ты делаешь здесь, среди них? - вскипая, задал вопрос Олег, впрочем зная уже на него ответ.
   - Я...я...я... - оранец блеял, не зная что ответить.
   - Где Рамуз?!
   - Он ушел на полдень, чтобы обойти вашу крепость и идти дальше. - обрадовано ответил оранец, счастливый от того, что больше не настаивают на ответе на предыдущий вопрос, но он ошибся.
   - Так почему ты пошел грабить чужие земли, а не остался со своей семьей?!
   - Он приказал..., я не мог... - пал духом пленный оранец, теряя появившуюся надежду на спасение.
   - Расстрелять его! - махнул рукой Олег и. встав с бревна, направился к Межате.
   - Что встали?! - гаркнул на переминающихся с ноги на ногу дружинников Андрей. - Вы слышали приказание?
   - А как это, расстрелять-то? - спросил один из них, стукнув кулаком верещащего оранца.
   - Что как?! - взревел десятник. - К стенке его и... - тут до него дошел смысл вопроса. Ведь дело не в том, где именно, а в том - как. - Ну поставьте его вон к дереву, можете даже привязать - глядя на вырывающегося степняка добавил Андрей. - И выпустите пару стрел что-ли.
   - Ну и ну! - удивился приказу нового воеводы дружинник из числа набранных Клюдом. - Может проще его того... - он многозначительно обнажил наполовину саблю.
   Мысленно Андрей с ним согласился и хотел было уже махнуть рукой, но потом передумал и грозно, но без злобы гаркнул:
   - А это уже не тебе решать! Приказали, так выполняй! А не то тебя самого того... Воевода наш сегодня крут, голову с плеч быстро снимет. Ну а когда одумается, поздно будет! - подмигнув Клюду, он пошел догонять Олега, оставив позади себя напуганных дружинников.
   Олег стоял возле Межаты, хмуро смотря как тот обрабатывает страшные раны оставшимся в живых селянам.
   - Посмотри назад. - ткнул его в бок подошедший Андрей. Олег оглянулся и в удивлении пытался разобраться в возне возле березы.
   - Что они там делают?
   - Выполняют твой приказ. - невинно ответил Андрей, пожимая плечами.
   - Какой приказ, я им что велел!.. - Олег вспомнил свои слова и до него дошел смысл увиденного. Он негодующе взглянул на Андрея.
   - Это ты расстарался?!
   - Я лишь только пояснил твое распоряжение, а приказы, как ты знаешь, не обсуждаются, а выполняются. - в глазах десятника читался смех. Олег в бессилии сплюнул и повернулся к Межате.
  
   Дружина передвигалась с максимальной скоростью, на которую только способны были кони, с храпом взрывающие снежный наст. Олег больше не мог допустить подобной трагедии, они должны были опередить врага. Даже не заехав в крепость, они оставили ее далеко позади, подгоняя лошадей. Олег так и не смог уговорить Клюда остаться в веси до окончания погребального обряда, и старшим над двумя десятками был назначен Сарва. Он же должен был сопроводить раненных, а так же около десятка ребятишек и женщин, успевших спрятаться в лесу, до крепости, а потом, пополнив отряд, идти вслед за дружиной. Межата тоже остался в веси, хмуро пожелав им удачи. И вот теперь дружина Олега неслась по раскинувшейся снежной равнине, выискивая войско оранцев. Однако долго их искать не пришлось: впереди показалась цепочка всадников, выезжающих из небольшого лесочка. Но при этом светлогорцы оказались лишенными фактора неожиданности - на заснеженном пространстве долго оставаться незамеченным было невозможно.
   - Клюд, бери полсотни воев и обойди их с лесу, а я пойду навстречу.
   Разделившись на две части, дружина двумя клиньями понеслась на оранцев, в том, что это были они, сомнений не было. Степняки, заметив неприятеля, повернули обратно в лес, нахлестывая лошадей. Но светлогорцы стремительно сокращали разделяющее их расстояние, и не успели еще последние оранцы скрыться в лесу, как Олег ударил им в хвост. Дружинники подобно смерчу смели задних всадников и врубились в гущу врага. Однако отряд оранцев оказался не велик, и обе половины светлогорской дружины вскоре соединились.
   - Это был передовой отряд. - запыхавшись, доложил Клюд. - Но мы не смогли всех догнать, небольшая часть ушла.
   - Что ж, тогда у нас немного времени. Возвращаемся в поле, биться будем там. Слушай мою команду...
  
   Олег оказался прав, и вскоре с гиканьем и криками не меньше двух сотен оранцев выскочило из леса. Не сбавляя скорости, они пошли на сближение с замершей на месте дружиной светлогорцев, стреляя на скаку из луков. Однако обстрел велся больше на удачу, и скрытой щитами дружине особого вреда не нанес. Когда между ними оставалось уже не более тридцати шагов, передний ряд гридней расступился, и вперед выбежали дружинники с длинными заостренными жердями, нарубленными в лесу. Опустившись на одно колено и уперев древки импровизированных копий в землю, они направили острие под углом, целясь в грудь лошадей. Прием сработал. Не успев остановить разгоряченных коней, передние всадники налетели на выставленные копья, сбивая строй и калеча лошадей. Ничего не подозревающие задние ряды навалились на передние, толкая их на смертоносные жала. И тут на них посыпались ответные тучи стрел, не давая оранцам опомниться. Те закрутились на месте, пытаясь перестроиться и обойти павших, старшие истошно орали, стараясь прекратить начавшуюся панику. Неожиданно обстрел прекратился, и тогда с обоих флангов ударила светлогорская конница, завязалась рукопашная схватка. Закинув щит за спину, орудуя сразу двумя саблями, Олег врубился в самую гущу оранцев. Рядом, размахивая тяжелым мечом, рубился Рогвод, его десяток едва поспевал за своим командиром. Тут же был и Андрей со своими орлами, с другой стороны наседали Клюд, отчаянный Сагер и Макс с Лияком. Выполнив свою работу, подключились и Вадар с Арахом. Это их десятки поливали стрелами растерявшихся степняков. Сеча была страшной, но так и не сумевшие оправиться после столь неудачной для них атаки, не выдерживая стремительного натиска светлогорцев, оранцы отступили, оставляя на поле боя десятки раненных и мертвых.
   Дружинники преследовали врага до самого леса, дальше Олег их не пустил. Недовольные его решением, они возвращались обратно.
   - Мы не можем их долго преследовать, нужно позаботиться о раненных. - ответил Олег на гневные взгляды Андрея и Рогвода.
   - Ну так дай нам полсотни, мы сами справимся. - горячился Андрей.
   - Нет! - жестко настоял воевода. - сюда оранцы больше не сунутся, повернут обратно, собирать силы. Вот тут мы и нагрянем к ним в гости со своей дружиной, а сейчас - отбой!
   - Ну хорошо. Только там тебе не удастся меня остановить! - дернув поводья, ханкас повернул коня вслед за другими.
   Олег приказал добить раненных оранцев и поймать лошадей. Потери же самих светлогорцев оказались не велики: четверо убитых и десятка полтора раненных. Однако Олег сидел на коне мрачнее тучи. Он понимал, что прежние бескровные победы не идут ни в какое сравнение с этим боем, но все равно тяжело переживал потерю ребят.
   - Ты и так сделал невозможное. - произнес подъехавший Клюд, пытаясь его поддержать.
   - Только их-то я не уберег, и это только начало. Все серьезные бои еще впереди. - больше он за всю дорогу не произнес ни слова.
  

* * *

  
   - Отец, ну зачем надо было ехать именно сейчас? Вернулись бы мы из похода, потом и поехали бы. - Арах ехал рядом с Лудом и придерживал его с боку. Братья так и не смогли убедить Луда с Чераком подождать еще немного, никакие увещевания и объяснения что опасность еще не миновала, не помогли. Они твердо настаивали на возвращение в свой род. Пришлось согласиться, тем более что остальные вардане, узнав о разгроме оранцев и шурусов, тоже стали возвращаться в свои веси. И хотя места в крепости хватало, всех тянуло домой. Первоначально было решено ехать двумя десятками, но когда желание поехать вместе с братьями изъявили все десятники и даже Межата, Олег, не желая рисковать, взял с собой еще три десятка. Кроме дружины поехали, разумеется, и все родовичи.
   - Эх, сынок. Ведь это земля наших щуров, и она ждет, когда мы выполним свою клятву.
   Они уже были в веси Черака. Разграбленная, с зияющими темными проемами землянок, она была не похожа на ту жизнерадостную весь, которую они покидали полгода назад, молчаливая и вымершая, она вызывала тягостное ощущение на душе. Дрожичи остались приводить в порядок свои жилища, только некоторые из них решили проводить арожичей до их родовой земли.
   Дружинники ехали, негромко переговариваясь друг с другом. Арожичам тоже выделили лошадей, которых после боя с оранцами теперь было в достатке. Незнакомые с верховой ездой, те еле-еле держались на лошадях, мечтая побыстрее добраться до места, чтобы встать на твердую землю. Женщин и детей оставили в веси Черака - незачем было их тащить за собой туда- обратно. Только Агура с Лунгой изъявили желание сопровождать мужчин и получили согласие. Наконец-то среди деревьев забрезжил просвет, и отряд выехал на просторную поляну. Зима скрасила место давнишней трагедии, прикрыв снегом следы пожарищ, лишь торчащие бревна и завалившиеся на бок крыши полусгоревших землянок напоминали о произошедшем. С тяжелым вздохом Луд спустился с коня и нетвердыми шагами направился к своему дому. Тот уцелел во время пожара, и теперь сиротливо стоял на пустыре. Внутри все было цело: очаг, дубовый стол посреди землянки, лавки, и даже полог, отделявший угол сына со снохой от остального пространства. Слезы навернулись на глаза, до того он был знакомым и в тоже время брошенным, замерзшим. Сердце защемило от боли. Опершись рукой о стол, Луд присел на край лавки.
   - Держись, старина. - услышал он тихий голос Черака. - Скоро тепло придет, пошлю мужей - пусть поднимут весь. Даже если никто жить не будет, пусть для охотников стоит.
   - Спасибо, друг. - Луд благодарно посмотрел на товарища. - Надо на капище сходить, вот только сердце немного отпустит. А дети где?
   - Они снаружи остались, не хотят тебя беспокоить.
   Через некоторое время они покинули жилище и в сопровождении сыновей и дружинников направились к деревянному идолу Корса, медленно поднимаясь на небольшой холм. Присыпанный снегом, Корс внимательно смотрел из-под густых бровей на пришедших, словно спрашивая о чем-то.
   - Мы сдержали свое слово, Великий Корс, мы вернулись. - срывающимся голосом произнес Луд, смотря тому в глаза.
   - Мы вернулись! - вторили ему сыновья.
   Сколько пришлось преодолеть за эти полгода, прежде чем они смогли выполнить свою клятву. Не сам ли Корс отпустил их обратно на землю, чтобы они смогли сдержать свое слово, когда они были так близки к нему там, под Корчей? Братья стояли склонив головы, вспоминая былые дни.
   - Вдохни жизнь в землю наших предков, верни обратно детский смех и тепло очагов. Ты уберег нашу землю от лесного зверя, так не дай ей погибнуть теперь. Мы - твои дети, Корс.
   Луд с мольбой посмотрел на идола, прося того внять его словам. Затем, повернувшись к Межате, он попросил:
   - Я старый стал, нет уже былых сил. Соверши полагающийся обряд сам, он услышит тебя. А я пойду, побуду в доме, устал я с дороги.
   Межата согласно кивнул и отдал необходимые распоряжения, несколько гридней тут же бросились их исполнять.
   Олег проводил Луда до землянки и помог ему устроиться на лавке.
   - Может очаг разжечь, холодно здесь?
   - Не надо, сынок. Просто зажги пару веток, чтоб поуютней стало и иди. Я отдохну немного. А как будет все готово, придете за мной.
   - Хорошо, отец, отдыхай.
   Вскоре пятачок перед идолом был расчищен, с него самого смели снег, а сбоку потрескивал небольшой костер. Принесли и захваченную с собой рожь и карагу.
   - Что ж, все готово. - повернувшись к Олегу сказал Межата. - Посылайте за Лудом, он вождь рода, его место тут.
   - Я схожу за отцом. - Арах махнул Олегу рукой и стал спускаться с холма.
   Он быстро достиг землянки и, толкнув дверь, вошел внутрь. Ветки уже почти прогорели и только угольки посвечивали в полутьме. Луд спал на лавке, укрытый шкурой.
   - Отец. - тихонько потряс его Арах. - Все готово, только тебя ждут.
   Старик не проснулся, как это бывало обычно, когда он вставал по первому зову, он тихо лежал с закрытыми глазами, и легкая улыбка застыла на его лице. Боль тисками сжала сердце Араха и он со стоном опустился на колени. Обхватив руками голову отца, он прижал ее к своей груди.
   - Прости меня, отец. Я слишком долго шел.
   Слезы комом стояли в его горле, застилая глаза. Поднявшись с колен, он посильнее укрыл Луда шкурой, словно тому было холодно, и, выйдя из землянки, спотыкаясь побрел к капищу. Олег увидел пошатывающегося Араха и все понял. Он бегом бросился вниз мимо него, и только краем уха услышал громкий вскрик Лунги.
   Решено было сложить погребальный костер здесь, в веси Арога Старого. Гридни стаскивали отовсюду хворост и бревна, выискивая наиболее смоляные. Луда вынесли из землянки и уложили на сооруженный помост. Все по очереди простились со старейшиной арожичей, и сейчас рядом с ним остались только его дети. Черак сидел на уцелевшей скамейке и смотрел вдаль. Он долго держал старого друга за руку, не желая его отпускать. Старейшина так и не проронил ни слова и, дойдя до скамейки, сел ко всем спиной. Никто не решался потревожить старика, понимая его состояние. Вскоре приготовления были полностью закончены, многоярусный холм из бревен стоял посреди веси, ожидая своего хозяина. Это было последнее ложе мудрого вождя, отдавшего всего себя своему роду.
   Клюд подошел к Олегу и тронул его за плечо, тот поднялся и согласно кивнул головой. Тянуть было бессмысленно, отец ушел к тем их братьям, которых они не знали. Он расскажет им о них, так же как расскажет о них их неведомой матери. Воевода посмотрел в сторону Черака и покачал головой. Стаейшина неподвижно сидел, уставившись в одном направлении. Олег не спеша подошел к старику и тронул его за плечо, но оно стало уходить из под его руки, как будто Черак уклонялся от прикосновения. Холодея от ужаса, Олег подхватил заваливающееся набок тело. Черак был мертв, в его открытых глазах застыло горе утраты, лицо искривила гримаса боли. Воевода издал страшный стон, вложив в него всю безысходную тоску, все свое безмерное горе. Подхватив тело Черака на руки, он пошел на встречу бегущим к нему дружинникам. Он не слышал их голосов, не различал их лиц, перед его глазами стояли только Луд и Черак.
  
   - Я понимаю ваше горе, они ваши отцы. - Межата стоял рядом с мрачными братьями, неотрывно смотрящими на полыхающий костер, охвативший своим пламенем тела обоих старейшин. - Но их любовь к вам всегда будет сопровождать вас, она не умерла вместе с ними... Ваши отцы ушли туда, куда их позвали их предки, их народ. Они славно прожили свою жизнь. - жрец замолчал, понимая, что они все равно сейчас не согласны ни с одним его словом. Они были слишком взрослыми и не нуждались в утешении. Они во всем винили себя.
   - В степь, в поход! - жестко бросил сквозь зубы Олег, не на кого не глядя.
   - Да, бой как пьянит, так и отрезвляет. - мрачно заметил Межата, слегка опешивший от такого внезапного заявления. - Но ты не должен терять головы, в твоих руках жизни доверившихся тебе воев.
   - Да. - холодно ответил Олег и, развернувшись, зашагал прочь.
  
   Они возвращались в крепость. Арожичи остались в веси Черака, где уже успели прижиться, только Агура с Лунгой отказались остаться там и теперь тряслись в седлах. Сообщение о смерти старейшин ввергло в шок дрожичей, но на их уговоры задержаться, чтобы справить тризну по вождям, Олег вежливо, но настойчиво, отказался, сославшись на необходимость закончить начатое дело. Больше никто не стал задерживать посеревшего и осунувшегося воеводу, чей ледяной взгляд вызывал ужас. Пообещав обязательно вернуться, братья покинули весь, уводя за собой дружинников.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 5

  
  
   Светлогорская дружина, насчитывающая без малого две сотни воев, в спешном порядке продвигалась в сторону оранской крепости, где осел с остатками своего воинства Рамуз. На своем пути они ни разу не столкнулись со степняками, зато встречали разоренные ими веси вардан и дужичей. Сожженные жилища, множество трупов - вот то, что оставляли после себя степные находники. Да всегда ненасытные вороны кружили над пепелищами. И чернели лица дружинников от ярости, когда они проезжали очередную весь, руки сами тянулись к рукоятям мечей.
   - Олег! - прискакал запыхавшийся Сарва. - Через два перелета стрелы холм, а с него крепость - как на ладони.
   - Арах, доводишь до холма и там привал. Клюд, Андрей, Макс - со мной. - отрывисто распорядился воевода и небольшой отряд пустился в галоп. Десяток Сарвы, отправленный в разъезд, замер у подножия холма, лишь двое гридней, припав к земле, наблюдали сверху за противником. Олег с десятниками спешились, передав поводья гридням, и, пригибаясь, поднялись на гору. Сарва оказался прав, крепость оранцев отсюда и впрямь была как на ладони - обнесенная не слишком высокой деревянной стеной, но с хорошо укрепленными въездными воротами и несколькими сторожевыми башнями, тем не менее, она была предназначена больше, как укрытие от мелких набегов соседей или тех же шурусов. Вряд ли она была способна выдержать серьезный штурм, но и на легкую победу рассчитывать не приходилось. У выбранной светлогорцами точки наблюдения было еще одно преимущество - это прекрасный обзор местности перед крепостью оранцев. Почти сразу же за холмом расположилась неширокая, но вытянутая в длину ложбина, заросшая каким-то кустарником. Слева от нее была небольшая роща, которая начиналась еще от холма, но из-за густого кустарника по краю она казалась совершенно непроходимой. Зато от ложбины до самой крепости простиралась белоснежная гладь.
   - Ну что скажете, стратеги? - усмехнулся Олег, разглядывая стены крепости.
   - Крепость не ахти какая, почти как наша, долгой осады не выдержит. - заметил Клюд.
   - Так-то оно так, да только времени у нас в обрез. - возразил воевода. - Потак возможно сам вот так же сидит у себя в Стельце, как эти здесь.
   - А может лучников пустить в дело, да подпалить ее ко всем чертям? - подал идею Андрей.
   - Они там тоже не с каменными топорами сидят, половину наших сверху положат. Да и не лето сейчас, чтобы она сразу заполыхала. - Макс отрицательно покачал головой, отвергая предложение Андрея.
   - Короче так, штурм отменяется. Их там не меньше нас, а скорей всего и поболее будет, так что пока возьмем крепость, всю дружину положим. - согласился с Максом Олег и тут же встретил гневный прищур Андрея.
   - Я не понял, ты чего, хочешь повернуть не солоно хлебавши?!
   - Надо выманить их в поле, на сражение. - не обращая на того внимания принял решение воевода.
   - Интересно, как ты это сделаешь? - покачал недоверчиво головой Макс.
   - А он их на кис-кис позовет. - не преминул съехидничать немного обиженный Андрей.
   Олег злобно посмотрел на десятника, сжав пальцы в кулак. Успокаивая его, Клюд положил свою руку ему на сжатую кисть.
   - Парни правы, после того поражения оранцы вряд ли решаться выйти в поле, особенно памятуя о преподнесенных ловушках. Да и смысл, если их не меньше нас? Сеча будет страшная, бежать-то им больше некуда, а на копья они второй раз не купятся.
   - А надо чтобы и в поле вышли, и на копья напоролись, и не только на них! - яростно прошипел Олег. Он долго еще всматривался в раскинувшийся перед ним ландшафт, не обращая внимания на пробирающий до костей холод.
   - Хорошая лес, густой. Прятаться там - милое дело, вот только зайти бы туда... - задумчиво произнес Андрей.
   - Зайдешь! - Олег посмотрел ему прямо в глаза. - И выходить будешь не по одному, а всей конницей сразу.
   - Через эти буреломы? Как?.. И почему я? - вдруг дошло до Андрея самое главное.
   - Ты и Макс, вы будете в засаде. Возьмите еще два десятка. И хоть всю ночь разбирайте завалы, но к рассвету чтобы проходы были готовы.
   Сплюнув, Андрей покачал головой, но спорить не стал, поняв, что это уже вопрос решенный.
   - Сарва. - позвал притихшего десятника Олег. - Зови остальных десятников, и мигом.
   - ...Нам повезло, что сегодня первый день нового лунника и ночь будет темной, а звезды много не насветят. Команда будет такая: в первую очередь завязать морды лошадям, чтоб не ржали. Андрей с Максом и еще два десятка прямо отсюда уходят в лес. Андрюх, терпи до последнего, ты должен решить исход боя.
   - Ну да, все будут биться, а мы в кустах отсиживаться. А когда все закончится - вывалим из лесочку вразвалочку, как будто только нас тут и не хватало.
   - Во-во! Именно так и вывалишь, чтоб только вас им и не хватало. - с улыбкой ответил Андрею Олег, и уже обращаясь к остальным продолжил:
   - Клюд, тебе с твоими четырьмя десятками первому принимать ворога. С рассветом спустишься с холма, перейдешь овраг и станешь за ним. Лошадей оставьте в лощине, пешем вам будет сподручнее. Возьми еще мои два десятка, поставь их конными по флангам. Оранцы должны клюнуть, уж больно лакомый кусочек - всего шесть десятков против их войска. Постарайся выдержать первый удар, друже, дай им завязнуть. Копейщиков поставь в середину, если степняки сразу понесутся конницей, что вряд ли, то выпускай их вперед, ну а если нет, держи позади.
   - Выдюжим. У нас на них такая злоба, что им ни в жизнь через нас не пройти.
   - Сагер, Рогвод, вам самое сложное - вы должны незамеченными продвинуться как можно дальше в сторону крепости и там затаиться. Но держитесь подальше от середины поля, чтоб вас не зацепили и не заметили раньше времени. Возьмите каждый еще по одному десятку и белые холсты, что мы с собой взяли. Их конечно маловато будет, ну значит пробирайтесь частями. Лошадей тоже в лощине оставьте. Ударите только тогда, когда оранцы увязнут в сече.
   - Справимся. - прогудел ханкас. - Проползем как мыши.
   - А потом появимся, как горные духи. - подтвердил Сагер.
   - Ага, и тут вышел я, весь в белом. - сыронизировал Андрей. - Не, Макс, нам точно с тобой ничего не останется, они же всех оранцев до смерти перепугают!
   - Потом, Андрюх, острить будешь, когда дело сделаем. Ну а теперь последнее: остальные, как стемнеет, спускаются в овраг. Я с десятками Араха и Вадара встану слева, а ты, Лияк, во главе остальных трех десятков вместе с братом станешь справа. Мы вступаем в бой вторыми. И Корс нам в помощь! Ну а тебе, Межата, придется всех нас спасать. - весело закончил Олег, обращаясь к жрецу.
   - Хорошо, но только после того, как мечом намашусь. Я иду с тобой, воевода, и даже не спорь.
   - Ты?!! - почти хором изумленно воскликнули десятники.
   - Что рты раскрыли? Когда-то и я бою учился, так что с мечом не хуже вашего справлюсь.
  
   - Великий кагар! - вбежавший воин упал на колени, касаясь лбом выстеленного шкурами пола. - Светлогорская дружина спускается с холма.
   Рамуз, тучный оранец, много лет назад возглавивший несколько кочевых племен, с трудом поднялся со своего места, с сожалением бросив взгляд на небольшой костер, возле которого он грел свои постоянно мерзнувшие последнее время ноги.
   - Скажи сыновьям, чтоб шли на стены, я буду там.
   В сопровождении воинов личной стражи кагар направился к крепостной стене.
   - ...Что-то не больно много их, полсотни, не более. - удивленно всматривался в даль Рамуз.
   - Когда они напали на нас, их было гораздо больше, отец.
   - Неужели они решили взять крепость таким числом? - не обращая внимания на слова сына, задумчиво спросил сам себя кагар. - Что-то здесь не так.
   - Возможно, отец, это только передовой отряд. - подал голос младший из сыновей Рамуза. - А остальная рать идет следом.
   - Что ж, их в любом случае в несколько раз меньше чем нас, и нельзя упускать такой случай. Нам же будет проще разбить их частями, чем всех вместе. Готовьте конницу, если за ними никто не появится, мы их встретим с распростертыми объятьями. - довольно хохоча приказал кагар.
   - Отец! Их князь все равно подступит к стенам, он не простит ваши зверства. Пока не поздно, пошли к нему послов, возможно мы сможем откупиться. - стройная оранка стояла позади братьев, умоляюще смотря на отца своими большими красивыми глазами.
   - Ты что здесь делаешь?! - взревел тот, оборачиваясь на ее голос. - Твое место возле котлов, а не рядом с воинами! Пошла прочь, женщина!
   Лицо кагара налилось кровью, он зло смотрел на свою дочь, еле сдерживаясь, чтобы не ударить. Он любил ее, но иногда не понимал, с ужасом осознавая, что она становится чужой, точь в точь как ее покойная мать, которая слыла первой красавицей. На глазах девушки выступили слезы и, под смешки братьев, она сбежала по лестнице вниз.
   - Выступаем! - решился Рамуз, видя как светлогорцы уже выбрались из ложбины и теперь встали в поле, а на холме так никто больше и не появился. - Лошадей вскачь не пускать, больше им нас не провести.
  
   Клюд напряженно посматривал в сторону крепости, ожидая, сработает задуманный ими план или все же придется идти на кровопролитный штурм. Но тут ворота крепости отворились, и показалась оранская конница. Его сердце радостно забилось в преддверии боя и сейчас его волновало только одно - выдержать первый натиск. Увидев, что конница набирает скорость, он приказал копейщикам встать во второй ряд и приготовиться. Однако оранцы, памятуя о допущенной уже ими однажды ошибке, перед самым строем светлогорцев сбавили скорость и, развернувшись широким фронтом, попытались взять их в тиски. Однако стоящие по флангам дружины конные десятки мужественно вступили в бой против превосходящего числом врага. С криком "Корс с нами!" Клюд вместе с селянами встретил степняков. Пешие воины, прикрываясь щитами, подрубали ноги лошадям, скидывая всадников на землю и образуя затор и столпотворение. Но численное преимущество оранцев было настолько велико, что, казалось, еще миг, и передние ряды светлогорцев будут полностью смяты. И тогда из лощины вылетели скрывающиеся там пять конных десятков, выпуская на ходу тучи стрел. Закинув луки за спины, обнажив мечи, они с обоих флангов врубились в гущу схватки.
   - Отходи! - что есть мочи проорал Клюду Олег, пытаясь пробиться к центру. Степняки, еще не понимая, что произошло, продолжали давить на пешие десятки Клюда, пытаясь разорвать их клином на две части. Увидя, что Олег вступил в бой, Клюд приказал отходить. И тогда вперед вышли копьеносцы, принимая на себя напор вражеской конницы и давая возможность отойти остальным. В ярости, натыкаясь на длинные копья, мешая друг другу, оранцы вынуждены были сбавить натиск, стараясь достать саблями недосягаемого противника. А их фланги уже вовсю бились с отрядами Олега и Лияка, глубоко врезавшимися в их ряды. О том чтобы в такой давке применить луки не могло быть и речи. Бой шел на равных, и хотя степняки почти втрое превосходили светлогорцев числом, их ряды смешались, и атака захлебнулась.
   Задние ряды оранцев в нетерпении топтались на месте, пытаясь пробиться в гущу боя. И тут среди них пронесся вопль ужаса - позади степняков, не то из земли, не то прямо из воздуха один за другим появлялись заснеженные воины и с диким криком неслись на них. Пролежав неподвижно несколько часов, дружинники Рогвода и Сагера были рады расправить затекшие тела, согреться в горячей битве. Их появление вызвало неописуемую панику в рядах врага. Теперь уже сами оранцы оказались зажатыми в кольцо. Оставшиеся в крепости воины в бессилии пускали стрелы, пытаясь достать светлогорцев, но до места боя было слишком далеко.
   Андрей в нетерпении перебирал поводья, каждый раз говоря себе, что еще рано, еще не время. И тут он увидел, как из ворот крепости выехал небольшой конный отряд. Поняв, что оранцы ударят сейчас в тыл бьющимся гридням Сагера и Рогвода, он выхватил меч. Дождавшись, когда отряд оранцев подальше отойдет от ворот, отрезая их от крепости, из леса выскочил конный отряд светлогорцев. Раздвоившись, они взяли оранцев в тиски. С опозданием заметив грозящую им опасность, те повернули было коней обратно, но ловушка захлопнулась. Окруженные со всех сторон, мечущиеся в беспорядке, степняки пытались прорваться в крепость, но натыкались на неустрашимые отряды Андрея и Макса, которые уже заждались своего часа. Наголову разбив небольшой отряд оранцев, они присоединились к воинам Рогвода и Сагера, и тем самым завершили полное окружение основных сил Рамуза.
   Оранцы были лишены обоих своих преимуществ: маневренности и возможности использовать луки. Вовлеченные в рукопашную сечу, они уступали хорошо вооруженным и обученным дружинникам. Закованные в кольчуги и шлемы, прикрываясь щитами, те наносили страшные удары тяжелыми мечами, разрубая кожаные доспехи степняков. Но тем не менее, бой был жестоким, кругом слышались яростная ругань дерущихся, крики раненных и умирающих. Однако исход битвы вскоре был предрешен. Сбиваясь в кучу, оказывая упорное сопротивление, оранцы один за одним валились с коней, устилая землю своими телами, пока не осталось ни одного способного держать оружие в руках. Ни кто из них не вернулся в крепость.
   Громкими криками светлогорцы ознаменовали свою победу. Изможденные, еле державшиеся на ногах, в иссеченных доспехах, они собирались возле своего воеводы.
   - Мне до сих пор не вериться, что мы сделали это! - Клюд стоял, опираясь на подобранное копье. Рукав его полушубка держался на узкой полоске, из под разрубленной кольчуги на плече сочилась кровь, шлем он потерял еще во время боя. И светлые волосы колыхались на ветру.
   - Знатная была сеча! - возбужденным голосом, еще не отойдя от драки, согласился Рогвод.
   - Это еще только половина победы, хотя и очень ценная. - спокойно ответил Олег, оглядывая поле боя. - Крепость-то еще стоит.
   - Возьмем! - уверенно ответил ханкас. - Считай, все войско их в поле полегло.
   - Рогвод прав, что-нибудь придумаем. - поддержал приятеля Андрей.
   - Ладно, герои. - усмехнулся воевода. - Для начала соберите людей, особенно всех погибших и раненных, и найдите Межату, я где-то здесь его видел.
   Вскоре дружина была построена и ему доложили о потерях. Всех больше их было в тех десятках, которые первыми вступили в бой, особенно в двух десятках, что стояли по флангам. По общим подсчетам в бою пали два десятника и двадцать три воина, одиннадцать дружинников было серьезно ранено, о легких ранениях десятники предпочли умолчать. Если говорить о том, что им противостояло почти три сотни оранцев, которые были полностью разгромлены, победу можно было смело считать блестящей. Но воевода так не считал, понурый, он медленно шел вдоль выложенных в ряд павших в бою дружинников, вглядываясь в их застывшие в немом удивлении или ярости лица, вспоминая каждого из них живым.
   - Не казни себя, воевода. - рядом с Олегом шел Межата, который уже успел осмотреть раненных и дать необходимые указания. - Ведь ты знал, что потери неизбежны, неужели ты надеялся на чудо?
   - Нет, жрец. Я не настолько наивен, и я помню тот бой под Корчей, когда мы все полегли. Да, именно так. - подтвердил свои слова Олег, встретив удивленный взгляд Межаты. -То что вы с Вочарой смогли вырвать нас из рук Корса говорит лишь о вашем умении, а не нашем. Но тогда я был лишь дружинником и терял друзей, а сейчас здесь лежат парни, которые доверили мне свои жизни...
   - Жрец, - резко повернулся к Межате Олег. - мы не можем оставлять крепость просто так, но я не хочу больше терять людей, ее нужно взять без боя!
   - Я всего лишь жрец. - опешивши остановился тот. - Я не могу наслать ни огненные молнии, ни проливные дожди, способные затопить крепость. Но ведь ты хочешь не этого? - он внимательно посмотрел на Олега. - Ты ведь не хочешь стереть ее с лица земли?
   - Я еще не настолько очерствел. - горько усмехнулся воевода. - Там дети, и я не смогу лишить их крова. Но мы должны взять ее, чтобы показать свою силу, и это будет полной победой.
   - Может ты и прав. - задумчиво ответил жрец, отводя взгляд от глубоко посаженных глаз Олега, выражающих одновременно жестокую непоколебимость и задумчивую грусть.
  
   - Я поеду с тобой!
   - Нет, Рогвод. Ты отличный воин, но для этой миссии ты не годишься. Они же одного твоего вида испугаются.
   - Хорошо. Тогда я со своими соплеменниками поеду в качестве твоей охраны. Поверь, мы это умеем делать получше многих.
   - Ладно, черт с тобой! - устало отмахнулся Олег, понимая, что все равно не переубедит друга. - Будете сопровождать нас с Межатой.
   Группа из шести всадников неспеша приближалась к крепости, позади них, отставая шагов на пятьдесят, ехали два десятка дружинников, возглавляемые Андреем и Вадаром. Когда до стен крепости осталось шагов сорок, всадники остановились.
   - Я хочу говорить с кем-нибудь из старейшин! - подняв голову громко крикнул Олег. Ханкасы настороженно следили за каждым движением на стенах, готовые в любой момент закрыть воеводу своими телами. В крепости напряженно молчали, принимая решение. Наконец ворота, заскрипев, слегка приоткрылись, выпустив двух старцев в сопровождении десятка воинов. Олег, видя, как напрягся Рогвод, успокаивающе похлопал его по руке, которую тот держал на рукояти меча.
   - Мы готовы выслушать тебя, великий воин. - с достоинством, но и с уважением в тоже время произнес один из оранских старейшин. Олег усмехнулся про себя, но вслух сказал заготовленную фразу:
   - Я предлагаю сдать крепость.
   - Зачем же для этого было нужно звать нас? Приди и возьми.
   - Я уважаю ваше мужество и знаю, что вы будете защищаться. Но у меня достаточно сил, чтобы сжечь ее дотла вместе с ее защитниками.
   Старцы выжидающе молчали, понимая, что это лишь прелюдия к дальнейшему разговору.
   - Если вы добровольно сдадите крепость, то я обещаю пощадить всех, кто находится внутри нее, и не устраивать грабежа. Мы заберем лишь то, что было взято в наших селениях.
   - Почему мы должны тебе верить, воин? Какой смысл тебе въезжать в крепость, чтобы ничего не взять?
   - Живыми или мертвыми, но я вас все равно заставлю сдаться. - Олег говорил спокойно, без ненависти и угроз. - Только я не хочу крови, ее и так пролито предостаточно. Подумайте о женщинах и детях, и о раненных, которые своими стонами взывают к вам о помощи. - повернувшись в пол-оборота Олег кивнул головой в сторону поля. - Да и мертвые нуждаются в последнем обряде.
   - Я же, как жрец, именем Корса подтверждаю, что его слова - правда. - поддержал воеводу Межата. - Сдайте оружие, и мы не причиним вам зла.
   - Мы должны подумать.
   - Хорошо. Но не долго. Если как только будет поднят княжеский стяг, вы не откроете ворота, мы идем на штурм.
   Дождавшись, когда оранские послы скроются в крепости, Олег дал знак Андрею, а тот Клюду. Вскоре вся дружина выстроилась позади воеводы, стоящие в передних рядах лучники были наготове, ожидая приказа воеводы. Олег кивнул знаменосцу и тот развернул стяг, медвежья пасть, хищно оскалив клыки, затрепетала на ветру. И тогда ворота крепости распахнулись, на этот раз настежь. Навстречу вышли давешние оба старейшины, один из которых что-то нес в руках. Дружина неспешно двинулась в сторону раскрытых ворот, поравнявшись со старцами, Олег остановился. Теперь он смог разглядеть, что держал старый оранец в вытянутых руках - это была небольшая лепешка. Усмехнувшись, воевода склонился с коня и, взяв лепешку из рук старца, откусил от нее. Олег заметил, как, выдохнув, опустил дрожащие руки оранец. Что ж, он не собирался нарушать обычай и, вкусив хлеба, вероломно нападать на хозяев, даже если это побежденный враг. Въехав в крепость, Олег увидел выстроившихся в ряд немногочисленных защитников крепости, которые при приближении светлогорской дружины стали бросать сабли и луки к их ногам.
  
   Олег сдержал свое слово: пробыв в оранской крепости до утра, светлогорская дружина выступила в обратный путь. Гридни строго соблюдали наказ воеводы: никакого насилия, никакого мародерства. С молчаливого согласия старейшин Олег приказал погрузить на изготовленные полозни все богатства, собранные покойным Рамузом в его доме, построенном наподобие огромного шатра. Единственным камнем преткновения явилась дочь кагара Ара?на. Стройная, красивая, с гордо поднятой головой, украшенной спадающими с нее длинными волнистыми черными волосами, с дерзким взглядом больших, немного раскосых глаз, она отказалась склониться перед победителями. Вадар, первым встретив га?ринь в доме Рамуза, замер от неожиданности. Смерив десятника презрительным взглядом, девушка развернулась и ушла в свою комнату. Пораженный ее красотой и одновременно взбешенный ее выходкой, Вадар ударом ноги открыл дверь и вошел вслед за ней, и тут же наткнулся на сверкнувший сталью кинжал, который юная оранка держала перед собой. Насмешливо улыбнувшись, десятник, чуть отклонившись в полуобороте назад, резко схватил ее за запястье и сильно сжал его. Вскрикнув от боли, она выпустила кинжал, который, ударившись об пол, глухо звякнул. Смягчив улыбку, Вадар поцеловал ей руку и, не обращая внимания на ее горящие гневом глаза, вышел из комнаты, поставив двоих дружинников возле двери. Вскоре Олег уже знал о прекрасной пленнице, и о том, что даже беспечный и дерзкий Рогвод не решился оспаривать у Вадара добычу.
   И вот теперь из-за нее был готов разразиться скандал. Олег разрешил Вадару забрать ее с собой, что вызвало ярый протест старейшин, напомнившим ему об обещании.
   - Я не тронул ваших жилищ, так же как и жителей крепости. Я оставил вам и саму крепость. Что касается Араны, то она дочь Рамуза, который вместе с сыновьями грабил наши земли и убивал женщин и детей. Так что она поедет с нами, хотите ли вы этого или нет!
   Встретив его холодный взгляд и поняв бесполезность спора, старейшины ушли, понурив головы. Светлогорская дружина уходила, увозя с собой последнего члена кагарской семьи.
   Раненных и погибших так же уложили на полозни. Войско медленно продвигалось по знакомой уже дороге, возвращаясь на заставу. Гаринь, сжавшись вся в напряженный комок, ехала верхом рядом с Вадаром.
   - Смотри, как бы эта кошечка тебе в горло не вцепилась! - хохотнул Рогвод, проезжая мимо них.
   Вадар молча проводил его глазами, думая о чем-то своем, а пленница лишь сильнее сжала поводья одетыми в меховые варежки руками. К заставе они подошли только поздно ночью.
   Межата все свое время проводил возле раненых, готовя какие-то ему одному ведомые снадобья, обрабатывал раны, накладывал мази. Селянки, которые еще не успели или не захотели вернуться в свои веси, помогали ему выхаживать раненых гридней. Воев, павших в бою, в первый же день уложили на огромный погребальный костер, сложенный недалеко от крепости. Не было ни тризны, ни слез. Дружинники молча проводили своих товарищей в последний путь и на следующее утро, дождавшись, когда прогорит костер, с остервенением роя мерзлую землю, насыпали большой курган, укрыв останки от хищных зверей и птиц. Собрав всех десятников, Олег предупредил их, что через три дня дружина выступает на помощь Потаку. Наиболее горячие предлагали отправиться на следующий же день, но люди и лошади нуждались в отдыхе, и воевода настоял на своем первоначальном решении.
  
   - Андрей, это правда, что вы скоро снова уходите? - Лунга вопросительно посмотрела на десятника, сидящего на лавке и пытающегося выправить оселком зазубрившуюся саблю.
   - Да, лисичка. Кагар Кураб еще жив, и возможно Потак так же сидит в осажденном Стельце.
   - Я так за тебя боялась, а теперь вот опять... - тихо прошептала девушка, еле сдерживая набегающие слезы. Они сидели вдвоем в опустевшем доме Луда. После того как вардане вернулись в свою весь, Лунга с Агурой жили тут вдвоем, лишь маленький Дуг своим громким голоском вносил жизнь в их одинокое жилище. Сейчас Агура с сыном ушли искать Араха, ушедшего с головой в подготовку дружины к следующему походу.
   - Что со мной случиться, когда Олег шагу ступить не дает? - Андрей отложил в сторону саблю и, вытерев руки, повернулся к Лунге. - Все дрались как люди, а я как последняя скотина почти весь бой в засаде просидел.
   - То-то и смотрю, дыры на рубахе одна на одной. Сними-ка одежку, зашью по быстрому. Ты не иначе как в исподнем в засаде-то сидел? - с легким укором в голосе поддела его девушка.
   - Мелочи это, так, кольчугой протерло. - десятник нехотя стянул с себя рубаху.
   Увидев его крепкое тело, испещренное мелкими шрамами, и среди этих художеств - страшный рубец от ключицы до живота, Лунга в ужасе вскрикнула. Ей приходилось видеть охотников, вышедших живыми из схватки с медведем, но то, что она видела сейчас...
   - Это память о Корче. - вздохнул Андрей. - Тогда нам на самом деле досталось, и если бы не Вочара... - не договорив, он махнул рукой. Лунга опасливо провела пальцами по шраму, чувствуя, как он вздрогнул от прикосновения. Уведя руку по его мускулистой груди к сильным широким плечам, она обняла его за шею и прижалась лицом к груди, отчетливо различая, как в бешеном ритме бьется его сердце. Нежно прижав девушку к себе, Андрей поцеловал ее волосы, руки, шею. Дрожа, как осиновый лист, Лунга подняла голову и их губы встретились в жарком, долгом поцелуе. Не отрываясь от ее пленительных губ, десятник легко поднял хрупкое девичье тело и перенес ее на широкую лавку, устеленную мягкой медвежьей шкурой. Его палицы нащупали шнурки на ее одежде и потянули за узел.
   - Я люблю тебя, лисичка моя! Только тебя одну!
   - Я ждала тебя, любый мой! - Лунга гладила его русые волосы, острое скуластое лицо, и позволяла раздевать себя, не чувствуя никакого стеснения. Это был ее мужчина, и она хотела принадлежать ему вся, во всей своей красоте и девственности. Она почти задохнулась от волнения и неведомых ей ранее ощущений, когда он начал целовать ее упругие белые груди, опускаясь затем все ниже и ниже. Со сладостным стоном закрыв глаза, она не заметила, как предстала перед Андреем во всей своей завораживающей наготе. Не в силах больше себя сдерживать, тот отдался неистовой клокочущей страсти, поглотившей их обоих.
  
   - Ты меня ненавидишь?
   - Да! Ты убил моего отца и моих братьев!
   Вадар удивленно поднял брови, взглянув на оранку.
   - Я не помню, чтобы я это сделал лично, но если бы представился такой случай, раздумывать не стал бы. Я видел веси, которые они оставляли после себя. - десятник говорил это спокойным тоном, не оправдываясь и не обвиняя ее в чужих преступлениях. Уже три дня кагаринь находится в его плену, он предоставил ей максимум условий и... минимум свободы, он пытался поговорить с ней по-хорошему, по-доброму, но упорно натыкался на ненавидящий взгляд. Вот и сейчас...
   - И что же ты хочешь от меня? Чтобы я бросилась к тебе в ноги? - ехидно бросила девушка, обжигая Вадара жалящим взглядом.
   - Не стоит. - чуть насмешливо ответил тот, любуясь ладной фигурой Аланы. - Просто я тешу себя надеждой, что когда-нибудь ты сменишь гнев на милость, и мы сможем поговорить в другом тоне.
   - Не дождешься! - сверкнула раскосыми глазами оранка. - Лучше убей меня сразу, пока я не разорвала тебе горло!
   - Ух ты! - все тем же тоном, сочетающим мягкость и насмешку, отозвался десятник, подходя к ней поближе. - Похоже, мне и впрямь придется запастись терпением. Что ж, времени у нас предостаточно, только ты зря не притрагиваешься к еде. Мне нравится твое стройное тело, но я не хотел бы, чтобы оно стало чересчур стройным. - сделал ударение на последнем слове Вадар. Подойдя вплотную, он схватил девушку за руку, рывком привлекая к себе. Та вся сжалась в комок, свободной рукой упираясь ему в грудь.
   - Пусти! - прошипела Арана.
   - Я не трону тебя. - горько усмехнулся десятник, выпуская ее руку. - Просто ты очень красивая. Но я хочу, чтобы ты сама пришла ко мне, а иначе... а иначе я не хочу! - резко развернувшись, он собрался уйти.
   - Я никогда не буду твоей! - с ненавистью крикнула оранка и, выхватив из-за пазухи небольшой кинжал, с силой ударила оборачивающегося десятника в спину чуть ниже шеи. Вадар повернулся к ней лицом, в его взгляде не было ни удивления, ни ненависти, лишь немой укор застыл в глазах. С трудом разжав окровавленные губы, он прохрипел еле слышно:
   - Зря...ты...так...
   Кровь тонкой струйкой стекала из уголка рта на щетинистый подбородок. Закрыв глаза, Вадар с хрипом повалился на застывшую от ужаса оранку. Подхватив его на руки, она опустила тяжелое тело воина на пол, смотря на него широко раскрытыми глазами. Дрожа всем телом, она выхватила висевший у него на боку кинжал и бросилась к двери. Наткнувшись на входящего Олега, она выкинула вперед правую руку, нанося удар снизу вверх под ребра. Не ожидавший нападения воевода схватился руками за кинжал, когда тот уже вспорол не защищенную латами плоть. Согнувшись от пронзившей его боли, он отшатнулся назад, загородив вход в комнату. И тут его взгляд упал на неподвижно лежащего Вадара.
   - За что?! - простонал с отчаянием воевода. - Ведь он же еще мальчишка!
   Арана в ужасе отступила назад, наткнувшись на обжегший ее взгляд Олега, полный такой безбрежной тоски и упрека, что мурашки пробежали по ее телу. Собравшись с силами, воевода сделал несколько шагов к лежащему десятнику, но его ноги обессилено подогнулись, и он упал на пол. Застыв на месте, Арана смотрела несколько мгновений на них, не веря до конца в произошедшее, затем, пошатываясь, направилась к двери. Остановившись в дверном проеме, держась руками за косяк, она из последних сил срывающимся голосом прокричала в тишину коридора:
   - Кто-нибудь, помогите!!
   Увидев бегущие на ее зов фигуры воинов, она бессильно сползла на пол. Несколько человек сразу ворвались в комнату. Бежавший впереди всех Рогвод, увидев распростертые на полу тела Олега и Вадара, бросился к ним.
   - Олег!!! - склонился он над воеводой, тормоша его голову. - Я убью ее!!
   - Не трожь ее... - еле слышно прошептал Олег, чуть приоткрыв глаза.
   - Живой! - обрадовался ханкас. - Что встали?!! - взревел он на столпившихся дружинников. - Межату сюда!!!
   Осторожно опустив голову друга и уступив место влетевшему в комнату жрецу, Рогвод направился к неподвижно сидящей девушке. Схватив ее за отворот мехового полушубка обеими руками, он приподнял безвольное тело оранки, практически оторвав ее от пола.
   - Я тебя порву на куски и скормлю псам. - зло прошипел ей в лицо ханкас, брызгая от ярости слюной. Он с силой швырнул ее об стену. Ударившись головой, девушка кулем свалилась на пол.
  

* * *

  
   Олег медленно пробирался сквозь окутавший его туман, пытаясь понять, где находится. Вдруг туман стал рассеиваться и он увидел перед собой приветствующие его фигуры воинов, по колено стоящих в молочной дымке.
   - Мы рады видеть тебя, воевода!
   Ни шрамов, ни кровавых ран - счастливые лица исходящих здоровой силой молодых воинов, его дружинников. Воевода в радостном удивлении вглядывался в живые лица павших товарищей.
   - Я рад тебя видеть, воин.
   - Тур?! - изумленно остановился Олег, разглядывая могучую фигуру десятника.
   - Он самый. Не ожидал? - Тур крепко обнял его, прижав к своей широкой груди. - Я рад, что не ошибся в тебе. Корс доволен твоим умом и мужеством. Возьмешь меня в свою дружину? - хитро улыбнулся десятник, разглядывая ошарашенного воеводу.
   - Я?! Да я только мечтал бы о таком воине как ты! Но...
   - Спасибо, дружище, что не забыл! - перебил его Тур. - Но только не сейчас, еще не время. Тебя ждут там. - и он указал глазами за спину Олега. - Ведь ты обещал.
   - Да, ты обещал, сынок. Сдержи свое слово. - это Черак появился за спиной десятника. Рядом с ним стоял Луд в окружении крепких парней - своих сыновей.
   - Тебя ждут, воевода, возвращайся! Но помни о нас. - весело помахали ему рукой стоящие дружинники. - Ты обещал!
   - Ты обещал, сотник! - услышал голос позади себя Олег и обернулся. Перед ним стоял князь Вельтар.
   - Ты обещал. - грустно произнесла появившаяся из тумана Олана, протянув к нему руки.
   - Любимая?! - шагнул к ней на встречу Олег, и почувствовал резкую боль...
  

* * *

  
   - Очнулся, слава великому Корсу! - облегченно вздохнул Межата, видя как дрогнули веки Олега и он приоткрыл глаза.
   - Где она? - слабым голосом спросил воевода.
   - Оранка? В чулане сидит. - удивился вопросу Межата, смачивая губы раненого влажной тряпицей.
   - Значит привиделось. - грустно улыбнулся уголками губ Олег. - Жаль.
   Жрец молча смотрел на него, пытаясь сообразить о ком он говорит. Вдруг лицо воеводы посерело.
   - Как Вадар? - спросил он, страшась ответа.
   - Не здесь и не там. - мрачно покачал головой Межата. - Скорее всего, он там, откуда ты только что вернулся.
   - Сколько прошло времени?
   - Да уж солнце второй раз взошло, как вас... как вы тут лежите.
   - Арану не трогать. - прошептал устало воевода, прикрывая глаза.
   - Ханкас ее сам охраняет, никого к ней не подпускает, хотя желающих хватает. Андрей чуть в драку с ним не полез, еле успокоили. Да Рогвод и сам сказал, что он первым свернет ей шею, если ты свое слово с собой заберешь.
  

* * *

  
   Девушка сидела на полу, забившись в угол. На низком чурбаке стояла нетронутая еда. Ее уже дважды меняли, но она не желала к ней прикасаться, лишь изредка отпивала пару глотков воды из стоящей около нее кружки. Ей не хотелось жить. Возможно ее и впрямь скормят собакам, но она уже не боялась. Измученная плоть еще продолжала существовать, но сама она уже давно умерла... дважды. Первый раз - когда она узнала о гибели отца и братьев. Пусть она с ними ссорилась, иногда терпела от них обиды и даже унижения, но она любила их. Все свои семнадцать лет она любила их безраздельно, особенно после того, как умерла ее мать... Тогда она поклялась отомстить и умереть, умереть физически. Она не сделала этого в крепости только потому, что боялась навлечь гнев на ее жителей. И вот она дождалась своего часа... И умерла второй раз... Почему и Вадар, и Олег смотрели на нее перед смертью без ненависти, без презрения? Почему они не вцепились ей в горло? Сколько раз перед ней вновь появлялось красивое лицо Вадара, его грустные светло-карие глаза, смотрящие на нее с укором. Она не могла больше выносить этого. А воевода? Этот отважный воин дважды легко разбил превосходящее по численности оранское войско. Последний раз она сама видела со стен крепости, какую ужасную ловушку он устроил ее отцу. И ее не обманывало его дружеское, всепозволяющее отношение с десятниками. Она видела, как все менялось, если в его голосе появлялись металлические нотки. Он умел внушать уважение и страх... Нет, скорее всего это был не страх, а безграничное уважение. Страх он должен вызывать только у врагов, и наверно такой же безграничный. Он тоже посмотрел на нее с укором, как на нашкодившего ребенка. Зачем он оставил ее жить?! "За что?! Ведь он же еще мальчишка!". Она сжала голову руками, чтобы не слышать этого вопроса. Он думал не о себе, а своем умирающем друге, и она уже сама не знала "за что?". "Я не помню, чтобы я сделал это лично". Он не убивал ее отца и братьев. А если бы и убил... Почему ее не убили еще там, в крепости?!!
  

* * *

  
   Дверь отворилась и, пригибаясь, вошел Рогвод.
   - Пошли!
   У нее не было сил ни спросить "куда?", ни подняться на ноги. Он сам поднял оранку на ноги за шкирку и, поддерживая под руки, почти поволок за собой.
   - Вот она. - опустил пленницу на пол Рогвод. - Совсем ничего не ест, в чем только душа держится?
   - Посади ее на постель, поближе. - вздрогнув, услышала девушка знакомый тихий голос. Сильные руки подхватили ее и усадили на лавку. Арана подняла голову и увидела перед собой лицо полусидящего Олега. В ее глазах на мгновение вспыхнула радость и тут же они снова погасли. Но это не утаилось от Олега. Он внимательно посмотрел в глаза оранке.
   - Ты не хочешь ничего у меня спросить? - мягко поинтересовался воевода. Арана подняла на него глаза, полные отчаянной надежды и страха. Улыбнувшись одними глазами, Олег кивнул в сторону. Повернувшись, она увидела рядом такую же лавку, на которой укрытый шкурой лежал бледный Вадар. Арана скорее догадалась, чем поняла, что он жив. Повернувшись к воеводе и вцепившись от слабости руками в постель, она с мольбой посмотрела на него.
   - Я могу... можно мне... к нему? - почти беззвучно попросила оранка. К ее радости и удивлению тот согласно кивнул головой.
   - Помогите ей.
   Арана видела, как недовольно посторонился жрец, испытывающее всматриваясь в ее лицо, как напряженно замер рядом с ней ханкас. Но ей было все равно. Сползя с постели, на которую ее усадили, она встала на колени и осторожно прижалась лицом к безвольно свисающей руке Вадара. Она слышала его тяжелое дыхание и по ее щекам текли слезы. Рука десятника вздрогнула.
  

* * *

  
   - Сынок, какой ты стал сильный и красивый! - отец с матерью радостно обняли его, прижав к себе. Потом, чуть отодвинув от себя, с гордостью рассматривали его ладную фигуру. - Совсем большой стал.
   - И герой, каких поискать! - удовлетворенно крякнул отец. - Не иначе как в деда пошел.
   - Не ужели я снова с вами?! Как я по вас скучал! Я теперь никуда не уйду!
   - Ну что ты, сынок. - нежно погладил его по голове своей мозолистой рукой отец, растрепав русые кудри. - Мы всегда с тобой. А возвращаться тебе нужно, ведь тебя зовут.
   - Кто? - удивленно спросил парень.
   - Твои друзья, сынок!... И твоя жизнь. И помни, мы гордимся тобой... А теперь иди, тебя ждут.
   Почувствовав какую-то неумолимую тягу, он повернулся и пошел в туман, туда, где его ждала неумолимая боль.
  

* * *

  
   - Мм... - простонал Вадар, открывая глаза. Яркий свет резанул по ним, заставив их снова закрыться. Услышав рядом тихое всхлипывание и почувствовав нежное прикосновение к руке, он снова разжал веки, с трудом склонив голову на бок. Его сердце радостно забилось, когда он увидел вздрогнувшую Арану, но вспомнив обрывки голосов, которые он слышал сквозь пелену беспамятства, Вадар с болью стиснул зубы, холодно взглянув на девушку. "Она убила Олега и виноват в этом только он".
   - Ну, наконец-то! Силен ты спать! - неожиданно услышал Вадар радостный голос Олега и обрадовано попытался подняться, и только сильные руки Межаты удержали его на месте. Почувствовав приступ резкой боли в спине и шее, он глухо застонал.
   - Прости меня, прости меня, пожалуйста! Услышал десятник сквозь шум в ушах голос оранки, целующей его ладонь. С трудом подняв непослушную руку, он погладил ее по волосам, по лицу.
   - Глупышка, я ведь люблю тебя. - сдавленным шепотом произнес он, притягивая Арану к себе.
   - ну и дела! Сначала прирезать пытается, потом от любви плачет. Никогда не поймешь, что у этих баб на уме! - отойдя к Олегу, недоуменно проворчал ханкас.
   - И не говори, одни проблемы из-за них. - согласился с ним Андрей, недовольно мотнув головой. Усмехнувшись, воевода закрыл глаза. Он думал о той, которой он обещал вернуться.
  
   - Слышь, Олег, у нас гости. - войдя в светлицу заявил Андрей.
   - Ну и кого нелегкая принесла?
   - Оранцы опять. - отмахнулся десятник.
   - Что?! - воскликнул удивленно воевода, пытаясь соскочить с постели, Андрей тут же испуганно бросился к нему, укладывая обратно.
   - Ты не так понял. - поспешно добавил он. - На этот раз не войско, а какое-то посольство, их всего-то два десятка.
   - Какое еще посольство? Откуда, из крепости что-ли?
   - Да нет. - отмахнулся Андрей и недовольно добавил: - Тут этих степняков как песка в их землях. Какой-то кагар Ара?з прибыл, хочет с тобой поговорить.
   - Это мой брат. - подала голос напряженно слушавшая разговор Арана.
   - Брат? Но подожди... - удивленно начал было Олег, но девушка, подойдя к нему, быстро пояснила:
   - Он сын моего дяди, брата моей матери.
   - Угу. - переварил информацию воевода. - Ладно, побеседуем с твоим родственничком. Андрюх, развлеки его чем-нибудь, пока я одеваюсь. Межата, помоги мне собраться.
   - Будто без тебя обойтись не могут. - проворчал недовольно жрец. - Тебе лежать надо, а не послов принимать. Скажи спасибо, что жив остался!
   - А разве я не сказал тебе спасибо? - невинно удивился Олег, хитро улыбаясь. - Ну, тогда я в десятый раз говорю: спасибо тебе, жрец!
   - Все придуриваешься. - тихо смеясь потрепал его по голове Межата. - Ладно, подымайся, будем тебя в люди готовить.
  
   Воевода принял посольство в небольшой палате, в которой кроме стола и лавок ничего не было. Правда гридни успели для солидности развесить на стенах мечи и щиты, и даже принесли княжеский стяг, который теперь стоял в углу, позади Олега. На стол подали жареную дичь и медовый напиток. Оранский кагар пришел в сопровождении двух своих мужей, оставив остальных во дворе. Гостей усадили по правую руку от воеводы, по левую руку от него сели Андрей, Макс и Клюд.
   - Если ты пришел с добрыми намерениями, кагар, то я рад тебя видеть. Мой дом - твой дом. - вежливо начал разговор Олег, испытывающее поглядывая на молодого оранца, немногим старше его самого. Мужественное лицо, спокойный взгляд черных глаз, гордая осанка - похоже, он был настоящим вождем своего племени.
   - Я так же буду всегда рад принять тебя в своем доме, воевода, как дорогого гостя. - неторопливым голосом ответил кагар. - Я пришел за миром, а не за войной.
   - Я рад слышать сии слова, кагар. - слегка улыбнувшись, кивнул головой воевода. Стараясь погасить возникшее за столом напряжение, он откинулся на спинку стула. - Но прежде чем мы продолжим разговор, отведайте угощения, утолите голод и жажду после дороги.
   - Благодарю за приглашение. - гость вежливо пригубил вина из чарки. От его острых глаз не ускользнуло то, как время от времени хмурится светлогорской воевода, держа левую руку у живота. - Я не хотел бы затягивать наш разговор, воевода. Тем более что я вижу, какую боль причиняет тебе рана. Может лучше перейти в другую комнату, где ты сможешь лечь?
   Усмехнувшись, Олег посмотрел в глаза кагару, но не нашел в них даже грамма насмешки или злорадства. Это был полный понимания взгляд бывалого воина, испытавшего на своей шкуре не одно ранение. А еще воевода отметил про себя ум, уверенность и открытость, сквозившие в его глазах. Несмотря на свою молодость, он наверняка пользовался уважением у своих подданных.
   - Моя рана не заслуживает того, чтобы ей уделяли столько внимания. Но мы можем совместить полезное с приятным и, не отрывая остальных от трапезы, перейти к делу. И для начала я бы хотел узнать, далеко ли твои земли, кагар?
   - Земля моего народа - это Степь. Лишь горы и леса являются ее границей. А если тебя интересует мой город, то он не так уж далек, чтобы до него не дойти, но и не столь близок, чтобы его увидеть.
   - Прекрасно! - весело рассмеялся Андрей. - Ты столь подробно описал, как будто я сам там побывал.
   Кагар вежливо поклонился, хитро улыбаясь.
   - Захотите придти в гости, я вам сам покажу дорогу, зачем утруждать себя ее поисками. Песок движется, а трава растет заново каждый год, только звери да оранцы знают, где была дорога.
   - Но оранцы знают и другую дорогу, через леса, где жили мирные веси вардан. - улыбка исчезла с лица Олега, его взгляд стал напряженным и холодным. Сидевшие за столом оранцы опустили глаза, замерев в ожидании грозы. Один Араз не опустил головы, выдержав пронизывающий взгляд воеводы.
   - Мои люди не трогали их веси, они не занимаются грабежом, подобно шурусам.
   - А что все валить на шурусов то? - вмешался молча сидевший Клюд. - Как будто не Рамуз со своими шакалами напал на наши земли, убивая мирных ваодан и дужичей.
   Кагар сидел мрачнее тучи, казалось еще немного и чарка, которую он сжимал в руке, сейчас расколется на мелкие осколки.
   - Вы правы. Я мог бы сказать, что мои люди не ходили с ним в позорный поход, и это правда. Но мы одного племени и пятно позора легло и на наши плечи.
   - Хорошо, оставим это. - Олег тяжело вздохнул. Оранец не собирался отнекиваться и возможно разговор все-таки пойдет на чистоту, иначе какой смысл от этого сидения. - Мы не собираемся вторгаться в ваши земли, мы лишь защищаем свои и наказываем обидчиков.
   - О твоей храбрости и непобедимости, воевода, уже складываются легенды. - согласно кивнул Араз. - Я не хотел бы, чтобы из-за стола мы встали врагами. Моим людям есть что предложить вам, и есть что купить у вас. Нам не нужна эта война.
   - Я с удовольствием обсудил бы это с тобой, но я не закончил еще свои бранные дела. Кагар Кураб все еще топчет нашу землю и павшие призывают к возмездию. А ведь он твой родственник? - Олег внимательно посмотрел на Араза, он заметил, как дрогнули желваки на его скулах.
   - Да, он мой дядя, как и Рамуз. - немного помолчав, оранец поднял голову и, ясным взглядом своих черных глаз посмотрев на Олега, заговорил окрепшим уверенным голосом: - Я слышал о тебе, как о неустрашимом воине, жестоко карающих своих врагов, но милосердном к побежденным. Ты достоин того, чтобы о тебе слагали песни. Рамуз же и Кураб покрыли себя позором и они заслуживают смерти, как и их окаянные воины. Одного ты уже покарал. Позволь же мне присоединиться к тебе и помочь наказать другого.
   Олег задумчиво посмотрел на замолчавшего в ожидании кагара. Веритиь ему или нет? Араз вызывал в нем симпатию к себе, но что если он просто решил воспользоваться ситуацией в своих целях. Наконец воевода решился.
   - Позволь мне спросить тебя прямо. Какие твои планы? Наладить с нами мир или же просто воспользоваться нашей помощью, чтобы забрать себе земли родичей?
   - Я ждал этого вопроса и рад, что ты его задал, а не оставил в своем сердце. Мы на самом деле хотим наладить добрые отношения, как и подобает соседям. И не скрою, я так же хочу объединить некогда единый народ степи, прекратить междоусобицу. Мы не хотим, чтобы нас и дальше называли дикарями.
   - Если это так, то наши интересы совпадают. Только я не хотел бы оттягивать выступление дружины, мы и так задержались. Сколько времени тебе надо, чтобы привести своих воинов?
   - Завтра, когда солнце полностью взойдет на небо, мои воины будут уже здесь.
   - То есть?! - удивленно поднял брови воевода.
   - Они стоят за речкой, которую вы зовете Рожка.
   - Что?!! - в один голос воскликнули ошарашенные светлогорцы.
   - Я не знал, чем закончится наш разговор. - немного смущенно, как будто его уличили в жульничестве, пояснил Араз. - Поэтому привел сотню воинов ближе к лесу. Я не хотел бы биться под стенами своего города.
   - Гм... Логично. - немного придя в себя выдавил Олег. - Тогда перейдем к делу. Пусть твои люди поедут за ними. Макс, возьми своих орлов и парней Араха, проводите гостей туда и обратно. Андрюх, тащи карту, думать будем.
   Не поднимаясь из-за стола, Араз отдал распоряжение своим приближенным и они вышли вместе с Максом. Через некоторое время в дверях появился довольный Андрей, держа в руках свернутый в трубку кусок холста. Олег дал знак, чтобы убрали со стола и Андрей разложил карту. Это был выбеленный холст, на котором сделанными из сажи чернилами была нарисована схема прилегающей местности. Кагар удивленно склонился над импровизированной картой, рассматривая черные линии и кружочки.
   - Что это? - обернулся он к воеводе.
   - Карта, сами рисовали. Конечно не блеск, но другой нету.
   - А эти полоски, точки... что это значит?
   Видя, что оранец скорее всего первый раз столкнулся с картой, Андрей принялся объяснять.
   - Вот эти две извилистые линии - это Медведка и Рожка. Вот здесь они сливаются в одну реку - Керль, куда она течет дальше, я не знаю. Вот этот кружочек - это наша крепость, а вот этот овал - бывшая крепость Рамуза.
   - А это что? - показал Араз пальцем наверх холста.
   - Это Стелец, главный город Дикой Земли. Где-то там сейчас Кураб и крутится.
   Араз с интересом разглядывал карту, пощелкивая языком от удивления, водил пальцем по рисунку и что-то взвешивал в уме. Потом он уверенно ткнул пальцем вправо от Стельца.
   - Здесь. - встретив удивленные взгляды светлогорцев, кагар пояснил: - Вот здесь, недалеко от начала Медведки, стоит крепость Кураба.
   - Ясно. - удовлетворенно произнес Олег. - Андрюх, пометь. Ну а свой город теперь покажешь? - обращаясь к кагару спросил воевода.
   - Здесь. - снова ткнул пальцем в карту Араз.
   - Не близко. Ну а дальше степь далеко идет?
   - Нет. - кагар грустно вздохнул и указал пальцем чуть ниже своего города, провел прямую черту вверх, до самого конца холста. - Это - Темные горы. Еще никто из тех, кто туда ходил, обратно не вернулся. - затем Араз провел почти такую же ровную черту из первоначальной точки влево. - Это тоже горы, но они добрые. Мы туда не ходим, но мой отец говорил, что за ними живут такие же как мы. А вот здесь, - и Араз весело посмотрел на Андрея, - здесь Керль сливается с Верглой и уходит в горы.
   - Как это? Наоборот все реки текут с гор, а у тебя получается, что она бежит вверх. Такого не бывает.
   - Она не в гору бежит, а под гору, словно в глубь земли течет. - пояснил Араз. - Я был там, еще с отцом, сам видел. В тех землях родственное нам племя живет - каса?ги. А выше крепости Кураба живут ваглы. - охотно показал оранец, видя, как Андрей тут же спешно делает пометки на карте.
   - Встречались мы с ними, знаем. Еще до морозов дело было. - усмехнулся Олег, разглядывая дополненную карту.
   - Так это тоже ты их потрепал, что они еле ноги унесли? - удивленно поднял глаза кагар, глядя на воеводу со смесью восхищения и страха.
   - Мало нас было, еще меньше назад вернулось. Хмуро ответил воевода. - А ты откуда знаешь?
   - Степь большая, да слухи быстро доходят. От лисицы к птице, от птицы к человеку, а от человека к другому человеку.
   - Не скучно у вас. - усмехнулся Олег. - ну а как так получилось, что ты в углу между горами зажат оказался? Неужели в степи больше места не нашлось?
   Араз сжал кулаки и отвернулся, даже по его спине было видно, как он тяжело дышит. Поняв, что задел за живое, Олег виновато положил руку ему на плечо. - Извини.
   - Раньше мы вместе жили. - повернувшись к воеводе, дрожащим глухим голосом начал Араз. - Рамуз взял в жены сестру моего отца. Тогда отец возглавлял оранцев. А в один день они ушли на охоту и отец не вернулся. Говорят, что это Рамуз со своим братом Курабом убили его. Но я еще совсем подростком был. - лицо Араза стало серым, а губы бескровными, левая щека нервно подергивалась. - Моя мать рано умерла, и я рос у Рамуза. Его сыновья ненавидели меня, только его маленькая дочь Арана всегда была со мной. Ей тоже доставалось, потому что она была такая же, как ее мать.
   - А потом тебя отправили с глаз долой? - попытался угадать дальнейший поворот событий Олег.
   - Если бы. - усмехнулся Араз. - Я все время был под присмотром. При моем отце вардане платили нам дань, но мы никогда их не трогали, не брали лишнего. А Рамуз с Курабом были ненасытными, им всегда было мало. Они и между собой из-за этого перегрызлись. Они грабили вардан, уводили их женщин. Тогда многие из них встали под защиту вашего князя. Когда Рамуз в очередной раз ушел в земли вардан, я увел недовольных оранцев дальше в степь, построил крепость. Поначалу нас считали безумцами, думали, сами помрем, а потом стали опасаться нападать, оставили в покое. Так я и стал кагаром. Воевода, ведь я к тебе еще за одним делом пришел. Я знаю, что ты увел с собой Арану. Отпусти ее, она не виновата в делах своих братьев и отца. Разреши ей уйти со мной.
   - Я не неволю ее. - пожал плечами Олег. - Она может уйти, если захочет.
   - Сомневаюсь. - улыбнулся его словам Андрей.
   - Но почему? - непонимающе воззрился на них кагар.
   - Спросишь у нее сам, но чуть позже. - загадочно улыбнулся Олег. - Сейчас давай завершим наши дела. Если твоя сотня будет здесь завтра, выступаете на другой день на рассвете. Я, похоже, останусь здесь. - Олег недовольно поморщился, держась за живот. - Поделите дружину пополам. Половину возьмешь ты, Клюд, другую Андрей. Ближе к Стельцу разойдетесь и атакуете с трех сторон. Главное воев Араза с людьми Кураба не перепутать, придумайте что-нибудь, типа знака что-ли. Затем на крепость Кураба идите, не дайте ему опомниться. Я вас здесь ждать буду, может, уговорите Потака навестить меня, если нет, сам потом наведаюсь. После похода вся Степь твоя, Араз, мы лишь берем под свою руку все веси вардан, а на Рожке поставим крепость. Но торговать с тобой будем охотно и купцов твоих через свои земли пропустим. Я сам с князем обговорю это. - сделав передышку, Олег добавил: - Ну а если потребуется помощь, в беде тоже не оставим. Тебе же придется шайки шурусов подальше гнать, нет им места в степи.
   - Шакалов ни псы, ни волки за своих не считают. - презрительно скривил губы кагар. - Если я смогу собрать Степь воедино, как мой отец, таким как они, места в ней не будет. Спасибо тебе, воевода, что не отверг моей руки и не отказался от нашей помощи. Ты всегда можешь рассчитывать на наши сабли.
   Пожав друг другу руки, Олег с Аразом обнялись как старые друзья.
  
   - Арана!
   - Араз! - оранка бросилась в объятья молодого кагара, уткнувшись ему в грудь. Ее плечи задрожали от плача. Все обиды прошедших лет, все напряжение последних дней, все вышло вместе со слезами, уйдя в даль, отпустив измученную душу девушки.
   - Что ты, что ты? Все хорошо, сестричка, все позади. - кагар ласково прижимал к себе изможденное тело Араны, шепча ей в самое ухо. - Я увезу тебя и ты будешь счастлива. Ты получишь все, что пожелаешь.
   - Я и так счастлива. - оторвав лицо от его груди, оранка заглянула в его глаза. - Я счастлива, что снова вижу тебя.
   - Я все эти годы мечтал о встрече с тобой. А ты стала еще краше, прямо как твоя мать. - Араз слегка отстранил девушку, чтобы получше ее рассмотреть. - Только совсем исхудала, бедная. Тебе слишком много досталось. Поехали со мной или, если хочешь, я могу тебя прямо сейчас отправить в город. Воевода не будет противиться.
   - Нет... - Арана грустно закачала головой, отстраняясь от брата. - Я не могу.
   - Но почему?
   - Я люблю его брата. - тихо, еле слышно проронила девушка, закрывая лицо руками.
   - Его брата? Ты? Но как...? - Араз удивленно смотрел на сестру, ничего не понимая, не веря своим ушам.
   - Я знаю, я опозорила себя, я должна быть проклята, но это так. когда они увезли меня с собой, я хотела им отомстить, я ударила кинжалом его и воеводу. Наверно я должна была молиться об их смерти, а я благодарю Небеса, за то, что они остались живы. - обессилив, девушка опустилась на пол.
   - Ты пыталась убить воеводу и его брата? - кагар обескуражено смотрел на Арану, которая сидела на полу, уронив голову на грудь. - И он тебя...
   - Он любит меня! - неожиданно с вызовом ответила девушка, глядя на брата. - Он любит меня, а я люблю его!
   Араз опустился на корточки рядом с араной и взял ее за плечи.
   - Если твой избранник такой же как его брат, то я рад за тебя. Он никогда не предаст.
   Теперь пришел черед девушки удивляться словам брата.
   - Я иду вместе с его дружиной против Кураба. - пояснил кагар. - Мы заключили мир и договорились помогать друг другу.
   - Он ненормальный, как и его братья. - изумленно покачала головой Арана. - Но я рада, что в Степь возвращается мир. А хочешь, я тебя познакомлю с одним из них? - мягко посмотрела на брата девушка.
   - С удовольствием! - улыбнулся Араз.
  
   - Познакомься, это мой брат Араз. А это Вадар, мой Вадар. - нежно добавила оранка, поцеловав лежащему парню руку.
   - Очень рад. - десятник протянул руку вошедшему оранцу. Встретив дружеское рукопожатие, он добавил: - И я буду очень рад видеть тебя на нашей свадьбе.
   - Обязательно буду! Ты только...береги ее...
  

* * *

   Нервничая, Олег уже несколько раз прошелся взад-вперед по светлице, меряя ее шагами. Прошло уже пять дней, а от дружины нет ни слуху, ни духу. Сегодня он чуть не поругался с Межатой, который пытался удержать его в постели. Рана нет-нет да и кровоточила иногда, давая о себе знать, но лежать не было никаких сил. Олег пытался успокоить себя, ища различные оправдания затянувшейся задержке: может Потак задержал, а может осада крепости затягивается, да мало ли что. Вот только мысли как на зло лезли одна страшней другой. Отгоняя тревожные думы, воевода выглянул в окно. Недалеко от дома гуляли Арана с Вадаром, не спеша продвигаясь по заснеженным дорожкам. Тугая повязка не давала тому вертеть головой, и он послушно шел, опираясь на руку девушки. Вадар очень боялся, что Арана уедет с братом, но она осталась с ним, по-прежнему не оставляя его одного ни на миг, и десятник был ей за это признателен. Несмотря на тяжелое ранение, он был беспредельно счастлив. Наблюдая за тем, как оранка вьется вокруг него, то поправляя подушку, то подавая чашку с водой, Вадар упивался ее близостью и красотой, и, улучив момент, ловил ее за руку и притягивал к себе. Олег радовался их счастью, и только молчание Андрея омрачало его мысли.
   Прошло еще два бесконечно долгих дня. Олег уже в сотый раз проклинал себя за то, что не поехал с дружиной сам, сейчас бы он так не мучился. Наконец на следующее утро прибежавший стражник обрадовано доложил о приближении светлогорского воинства. Облачившись в соответствующие одежды и прикрепив к поясу вместо тяжелого меча более легкую саблю, в накинутом на плечо воеводском плаще, Олег вышел на крыльцо в сопровождении Межаты и Вадара. Позади них, прячась за спину десятника, стояла немного напуганная Арана. Радостные крики крепостной стражи известили о прохождении дружины через ворота, и вскоре передние ряды вышли на площадь перед домом воеводы. Впереди, под развивающимся княжеским стягом, в окружении Андрея и Клюда ехал Потак, чуть поотстав, ехали Макс с Аразом. Совместное светлогорско-оранское войско все вливалось и вливалось ряд за рядом на крепостную площадь, заполняя все ее пространство. Победно вскинув руки с обнаженными мечами, дружинники ликующе приветствовали своего воеводу. Подбежавшие гридни помогли Потаку спешиться, и тот радостно обнял Олега, стараясь делать это в половину своей медвежьей силы, памятуя о ранении последнего.
   - Ну, здравствуй, герой!
   - Так вроде как вы с победой вернулись, а не я? - удивленно рассмеялся счастливый Олег.
   - Не было бы твоих орлов, не было бы и победы. - резонно ответил Потак, ослабляя объятья. - Видал, как тебя чествуют?
   - Значит сече конец?
   - Для кого-то и конец, а для кого и начало. - подмигнул наместничий воевода. - Благодаря тебе Дикая Земля теперь вздохнет спокойно и перестанет быть дикой. А у тебя, насколько я слышал, все еще впереди.
   - Главное - воям отдых дать, не успевают с коней слазить.
   Олег с Вадаром поочередно обнялись со всеми десятниками и Аразом, дружески похлопывая друг друга по спине.
   - Дружина ждет твоего слова, воевода. - Потак подтолкнул Олега слегка вперед, и уже обращаясь к столпившимся десятникам, гаркнул на них: - Ну а вы что топчетесь здесь? Успокойте своих героев, а то они сейчас прямо на лошадях в дом въедут.
   Весело подталкивая друг друга, те направились к дружине. По просьбе Вадара ему тоже подвели коня и помогли сесть верхом. Под радостные крики своего десятка он снова встал в их главе.
   - Андрей! - остановил Олег спускающегося друга. - Сколько?
   - Пятерых похоронили. - вздохнул десятник. - Семерых на подводе привезли, но парни крепкие, выкарабкаются. - и чуть замявшись, виновато добавил: - Кураб ушел, так и не смогли его найти.
   - Я найду его. - опустил руку на плечо Олега Араз. - В Степи ему некуда податься. Мои люди отыщут его.
   - Хорошо. - согласился воевода. - Главное, что он уже не опасен.
   Подгоняя командами десятников, светлогорская дружина и сотня оранцев выстроились широким строем перед домом воеводы. Еще раздавались отдельные голоса и выкрики, но основная масса воинов замерла в ожидании речи воеводы. Олег восхищенно смотрел на сверкающее на солнце доспехами свое войско. Несмотря на то, что многие из них первый раз столкнулись с врагом, обнажив против него свой меч, они оправдали его надежды, могучей волной пройдясь по неприятельским ордам. Они с честью выдержали тяжкие испытания.
   - Слушай, Потак, ты всю свою дружину привел что-ли? Тут же сотни две с половиной будет, если не больше, а моих-то воев всего полторы сотни осталось.
   - Это не моя, это твоя дружина! - удовлетворенно хмыкнул тот. - Если бы ты сам возглавил этот поход, я думаю, их еще больше было бы. Это все те, кто захотел идти с тобой к князю. Примешь под свою руку?
   Не в состоянии проронить ни слова от нахлынувших чувств, Олег лишь благодарно пожал руку довольному воеводе.
   - Вои ждут тебя. - шепнул ему на ухо Межата, указав головой на собравшихся.
   Кивнув, Олег сделал шаг вперед и оперся о резные перила крыльца. Позади него встали Араз, Потак и Межата. Вздохнув побольше воздуха в легкие, Олег начал говорить срывающимся от волнения голосом. Но по мере того, как он успокаивался, его голос набирал силу и уверенность, звонким металлом разрывая холодный воздух.
   - Други мои, братья! Вы сделали великое дело. Вы не только освободили наши земли от вероломного врага и отомстили ему за сожженные веси, безжалостно убитых селян, вы нанесли ему окончательное поражение, разгромив его в его же норе. Много лет ваши братья и сестры прятались по лесам, спасая детей от поганых шакалов. Теперь с этим покончено. Вы с честью пронесли княжеский стяг по безбрежной Степи, снискав себе славу непобедимых. - переждав бурные крики, Олег продолжил. - Но я еще больше горжусь вами оттого, что вы не очерствели сердцами, не стали подобно каменным глыбам. В последней сече с вами бок о бок бились те, кого мы еще вчера называли врагом. Но ваши горячие сердца помогли вам отличить друга от недруга и протянуть ему открытую ладонь. Не оранцы наши враги, а те озверевшие похотливые твари, что нарушили честь воина, покрыв себя несмываемым позором. И они захлебнулись в проклятьях убитых ими женщин и детей, беспомощных стариков. Но оранский народ, очистившись от этого смрадного отребья, призывает нас к дружбе, и мы с открытым сердцем принимаем ее. И последний бой тому доказательство. - Олег видел, как осветились улыбками хмурые лица степных воинов, как стоящие рядом с ними дружинники дружелюбно похлопывали по спине. Дай бог, чтобы так было всегда. - Я пришел сюда малой дружиной, в сто пятьдесят мечей, сейчас же вас почти в два раза больше. Нас еще ждут большие испытания. Не так много времени осталось до того, как мы должны выступить на помощь нашим соседям танагорцам. И здесь тоже еще наши дела не завершены, настал черед созидать. Но в одном я совершенно уверен - мне никогда не будет стыдно за вас, и я благодарю Корса за тот день, когда он свел нас вместе. Слава павшим, и Слава вам, живым героям!
   Гром трех с лишним сотен голосов и блеск трех сотен клинков выразил всеобщее чувство ликования.
   - А ты не только мечом махать горазд. - выразил свое удивление Потак. - Всех за душу зацепил.
   - Я только сказал, что думаю.
  

* * *

   В тот же день Араз, тепло простившись со всеми, повел оранскую сотню обратно в степь. Перед ним стояла нелегкая задача объединить разрозненные рода оранского племени в одно кагарство и разгромить шатающиеся по степи уцелевшие отряды шурусов. Арана долго махала ему в след с крепостной стены, провожая взглядом удаляющихся соплеменников. Дождавшись, когда последний оранский воин исчез из виду, она повернулась к стоящему позади нее Вадару.
   - Я люблю тебя, мой повелитель. - улыбнувшись сквозь слезы нежным голосом прошептала она. - Теперь я вся в твоей власти.
   - Ты - княжна моего сердца, мое сокровище. - Вадар притянул девушку к себе и ласково поцеловал, стирая губами с ее лица полосы слез. - А он обязательно еще вернется и очень скоро. Иначе я с братьями и друзьями сам к нему наведаюсь.
   - Ты у меня прямо грозный тигр! - счастливо засмеялась оранка.
  
   Не задержался в крепости и Потак. Обсудив с Олегом последние события и одобрив строительство крепости на Рожке, он отбыл в Белогоч к князю, взяв с собой лишь пятерых дружинников. От него Олег и узнал, что наместник Дикой земли Добрав так и не оправился от болезни, и не дождавшись освобождения Стельца умер, и кто возьмет осиротевший край под свою руку, ведает только князь.
   Проводив воеводу, Олег не спеша возвращался к себе. Сердце тоскливо щемило от грусти, он уже успел соскучиться по Белогочу, по Божару с Весенкой, Обруду с Могуром. Скоро месяц, как они оттуда уехали. Быстрее бы вернуться и... дальше, за горы. Как она там, его Олана? Хоть бы одним глазом взглянуть на нее. Тяжело вздохнув, Олег прибавил шагу и почти нос к носу столкнулся с Рогводом.
   - Ты что бродишь, друже? Лежал бы себе, да лежал, Межата того и гляди за хворостину возьмется.
   - Да ну его. - отмахнулся Олег. - От Вочары что-ли ворчать научился, проходу не дает. Можно подумать, кроме меня других раненых нет. Еле вырвался, чтобы Потака проводить.
   - Силен медведь. - уважительно отозвался о последнем ханкас. - Только все равно годы свое берут, тяжело ему за молодыми гоняться. Неужели и мы такими будем?
   - Будем. - весело рассмеялся Олег. - Представь, сидишь ты у печи, внуков нянчишь, сказки про свои подвиги им рассказываешь.
   - А за спиной бабка ворчит. - подхватил Рогвод. - Нет, это не для меня, мне даже думать об этом страшно. Я в какой-нибудь битве рядом со своим мечом лягу, по мне, так это куда привычней.
   - Нашел к чему привыкать. - усмехнулся воевода. - Успеем мы еще к Корсу, столько ждал, и еще подождет. У нас и тут дел не в проворот. А тебе жениться надо.
   - Так вы ж всех девок расхватали! - гаркнул с хохотом Рогвод. Олег лишь покачал головой, смеясь над словами ханкаса.
   - Ладно, сам тебе подыщу. Слушай, будь другом, собери всех десятников, надо кое-какие вопросы обсудить.
   - Это я мигом. Только надоела мне твоя присказка. Вроде давно друзья, а ты все "будь другом".
   - Да ладно тебе, к словам цепляться. Лучше скажи, как Кураб уйти смог? А то все не до этого было, забывал спросить.
   - Да пес его знает. - пожал плечами ханкас. - Толи его не было под Стельцом, толи нюх у него как у лисицы. Мы ж налетели с трех сторон, раскидали всех как щенят. Ну никого в полон и не брали, а когда кинулись эту гадину искать, уже и спросить некого. Глупо получилось. Да и куда он мог деться? Этот мальчишка Сагер со своими сопляками сразу же к его шатру прорвался, мы с Андреем еле успели за ним.
   - Ну? - вопросительно посмотрел на него воевода, хмуря брови.
   - Что, ну? Это они только с виду сопляки. Мы когда подскочили, там уже и делать нечего было, они всю личную стражу Кураба собакам на корм порубали. Только в шатре никого и не было, лишь добро награбленное.
   - А в крепости?
   - Да мы туда и заходить не стали. Они же сами сдались, без боя, мы их даже попросить не успели. - со смешком прогудел десятник. - Там только Араз был, да Андрюха с Клюдом. Пусто.
   - Ладно, если он в степи, Араз его сыщет, а если к ваглам подался, разберемся и с ними. Собирай совет, а я пойду. - Олег зябко поежился на морозе. - Ни как сил не наберусь.
   - Главное, выжил, а остальное со временем. Ты и так Межату до белого колена доводишь.
  
  
  

* * *

   Небольшая комната, где собрался Совет, напоминала пчелиный елей: спорящие друг с другом десятники производили такой шум, что гул голосов, повиснув в воздухе, заполнял все пространство помещения. Камнем преткновения стал вопрос о том, где ставить крепость, а самое главное - когда. Некоторые предлагали вообще отложить это дело до возвращения из похода на Ларконию, и, не задерживаясь более, отправиться в Белогоч. Наконец после долгих споров и препирательств было решено ставить крепость на месте покинутой веси Луда, на речке Рожке. И чтобы не откладывать строительство цитадели на долгий срок, также было решено задержаться еще на две-три седмицы и подготовить место под застройку.
   - А как же застава? - неожиданно, с грустью в голосе, спросил Клюд. - Отслужила свое? А ведь столько сил ей отдано!
   - Ну почему ж отслужила. - улыбающийся Олег весело посмотрел на товарища. - Заставой она давно уже перестала быть, крепостью тоже была, пора ей стать градом. От новой крепости, что до Белогоча, что до Стельца, одинаково будет. И где селянам ближайших весей правды искать? Опять сами по себе? Да и пути торговые здесь пролягут, через этот град оранские купцы свои товары в другие земли повезут. Так что, быть здесь граду!
   - А как зваться будет сей град? - с дрожью в голосе спросил Клюд воеводу.
   - А как был он Щитом в тяжелую пору, так пусть и величают его также гордо - Щи?тень. Или кто не согласен?
   Дружный хор одобрительных возгласов возвестил о появлении нового светлогорского града с грозным и надежным именем.
   - Если ты согласен, Клюд, то оставайся здесь воеводой и посадником. - с ноткой сожаления предложил ему воевода, видя его горящие от счастья глаза.
   Застыв от неожиданности, тот покачал головой. - Спасибо за предложение, воевода, но я и так слишком уж задержался здесь. Пора мне обратно в дружину, там мое место. И хоть велика честь для меня, стать главой града, да только откажусь я от нее. Не серчай, друже.
   - Я рад, что ты идешь с нами. - благодарно улыбнулся ему в ответ воевода.
  
   Ледяной, пронизывающий насквозь, ветер проникал во все щели, выгоняя тепло из-под, казалось, такого теплого тулупа. Олег с завистью смотрел на разгоряченных от работы дружинников, от которых пар валил во все стороны. Его с Вадаром даже близко не подпускали к рубке деревьев. С великим трудом ему удалось настоять на своей поездке вместе со всеми, и вот теперь он был вынужден в позе полководца созерцать расширение владений арожичей и растущую на глазах гору сваленных бревен для возведения будущей твердыни. Оставив часть людей на заставе также заготавливать бревна для предстоящих построек, Олег привел дружину в запорошенную снегом, уныло стоящую весь, на месте которой предстояло вырасти новой крепости.
   Наспех соорудив для себя временные жилища, дружинники на другой же день приступили к работе. Вспомнив о холме, с которого они когда-то разглядели подымающийся из веси дым, Андрей с Максом во главе своих десятков направились туда, чтобы расчистить место для сторожевого поста. В центре веси горели костры, на вертелах жарилось добытое в лесу лосинное мясо, источая зазывающий аромат.
   - Чего хмурый стоишь, воевода?
   - А чему радоваться? - повернулся к подошедшему Межате Олег. - Вон парни от жары уже и тулупы поснимали, а я от безделья мерзну, стою как девка на выданье.
   - Рано тебе еще топором махать, тут и без тебя охотников полно. Лучше пойди у костра погрейся, а то, не успев от раны оклематься, от хвори сляжешь.
   - А ты меня не стращай, не дите малое, сам знаю. - огрызнулся воевода, и уже с тоской в голосе добавил: - Не могу я, Межата, без дела сидеть, особенно когда все вокруг работают. Не по мне это.
   - Ну, брат! Ты столько смог, сможешь и это. Вон сколько дел успели провернуть за один лунник!
   - Эх, дружище, если бы успели, а то в самом начале бросать приходится, все в спешке делается. С Аразом до конца обговорить все не успели, крепость даже заложить не можем - землю хоть по крупинке отковыривай, Щитень и тот возводить некогда. Еще седмицу простоим, и пора обратно выступать. И Потак что-то засиделся у князя в гостях, сроду такого не было.
   - Может, князь оттаял, вот и не отпускает от себя воеводу. - пожал плечами жрец. - Кто их там знает. А про здешние дела зря ты так. Не твоя вина, что студа сейчас, а не яринец. Главное, что не забыто ничего, не оставлено без внимания. Не только мечом прошлись по вражеским головам, но и о мире позаботились.
   - Спасибо тебе, жрец, за добрые слова, да только не очень они меня успокаивают. Когда мы сюда вернемся, никто не знает, а начатое надо до конца доводить. Иначе и начинать не стоит. Ладно, пойду Вадара проведаю, а потом может до Андрея с Максом доеду, узнаю, как там у них.
   - Прав старый Вочара, ты - Воин. - глядя вслед уходящему воеводе тихо произнес Межата. - И не столько ты этот Путь выбрал, как он тебя. - жрец тяжело вздохнул, перейдя почти на шепот. - И никто не ведает того, что предстоит тебе, воевода. Одно лишь знаю, легким твой путь не будет, а возможно такого и врагу не пожелаешь... И все же, я не хотел бы оказаться среди тех, кто от тебя отступится.
   Межата долго еще стоял на месте, выхватывая глазами мелькающую между костров фигуру воеводы, и пытаясь предугадать, что их всех ждет впереди. Но разве Корс скажет об этом, даже ему, своему жрецу. Нет, он не очень любит делиться такими тайнами. А может он и сам не все знает. Только Небеса все знают.
  

* * *

   Как воевода и говорил, через несколько дней светлогорская дружина покинула гостеприимные стены Щитеня. Расчистив место под строительство новой крепости и заготовив бревна, она возвращалась в Белогоч. Олег с Клюдом долго ломали голову, решая, кого оставить за главного в новом граде. Соратники Клюда наотрез отказались оставаться в Щитене, не захотев покидать дружину. Пришлось назначить временным воеводой одного из мужей Потака, который не поехал с ним к князю, с ним же остались и несколько пришедших из Стельца дружинников. В конце концов, Потак вот-вот должен вернуться, значит сам и разберется с назначениями. Разместив раненых дружинников на санях, светлогорское войско, насчитывающее две с лишним сотни воев, выступило в обратном направлении. Лунга, Агура с сыном и Арана также ехали на санях, присматривая за ранеными. Сколько Олег с вадаром не возмущались, их тоже чуть ли не силой уложили на сани, не обращая внимания на их негодование. Облокотившись на руку, Вадар о чем-то тихо перешептывался с оранкой, которая не отходила от него не на шаг. Хотя все давно уже старались обращаться к ней, как своей, гаринь еще не освоилась до конца, и чувствовала себя немного неуютно среди молодых шебутных парней. Ей казалось, что они так и не простили ей до конца ранение их любимцев. На самом же деле сия история обросла уже забавными деталями, перейдя в разряд анекдотических, ну а там где смех и ирония, ненависти места нет.
   Стараясь не слушать их разговор, Олег вытянулся на сене, подложив руки под голову, его взгляд был устремлен вверх, на синеющее среди крон деревьев небо. Задувающий время от времени ветер сбрасывал ему на лицо снежинки с деревьев, заставляя лесных гигантов скрипеть и покачиваться. Олег думал о своем, возвращаясь мыслями к одному и тому же. Он чувствовал, что с одной стороны эти места навсегда останутся в его памяти яркими воспоминаниями, с другой стороны, та нить, что связывала его с ними, уже порвалась. Черак и Луд умерли. Он долго стоял у холма над их останками, бродил по веси. Он сдержал свое обещание, как и его братья. Теперь близкие ему люди покинули эти места вместе с ним, и нить лопнула. Кто-то из них останется в ставшем ему родным Белогоче, а кто-то последует за ним дальше, туда, куда рвется его сердце все эти дни. К его единственной и ненаглядной, к его прекрасной княжне. Воевода закрыл глаза, и перед ним тут же возникло ее обворожительное жизнерадостное лицо и большие смеющиеся глаза. Сколько в них очарования и загадочности! С глухим стоном он открыл глаза, возвращаясь в смыкающийся над ним лес.
   Начинало темнеть, и передние ряды свернули в сторону расположившегося неподалеку селения, решив там провести предстоящую ночь, встав лагерем. Староста радостно обнял воеводу, признав в нем старого знакомца, избавившего вместе со своими братьями его селение от ненавистного Вепря. Приковылял и хромой кузнец, у которого они провели ночь. Но всех больше Олег был удивлен, встретив там вожака мальчишеского отряда Кушку.
   - Ты как здесь?
   - А как степняков-то разбили, так все по домам и подались. Ну а я все-таки решил до Белогоча дойти. - радостно объяснил подросток.
   - А как же мамка? - удивленно поинтересовался воевода.
   - Так сирота ж я! - недоуменно посмотрел на него Кушка. - Мне и податься-то некуда.
   - Извини. - опустил ему руку на плечо Олег. - Только не смотри на меня как на дурака старого, не говорил ты мне про мамку раньше. Если хочешь, то можешь с нами поехать, только что ты в Белогоче делать-то будешь?
   - Ну, назад меня никто не прогонит. - подросток сделал серьезное лицо, стараясь отвечать степенно, как взрослый. - К кому-нибудь попрошусь в хозяйстве помогать за харчи да крышу над головой. Ну а как время подойдет, в дружину пойду, в молодшую.
   - Не могу сказать, что это самое лучшее решение, но и отговаривать не стану. Ты уже взрослый, сам решай. Если до зари не передумаешь, прыгай в сани, со мной поедешь. - и воевода потрепал по вихрастой голове обрадованного Кушку.
   "Слишком многие нынче в дружину просятся. - тяжело вздохнув подумал про себя воевода. - Знали бы они, что их ждет и что им предстоит увидеть, может и не были бы столь ретивы".
   Лишь только рассвет прорезал ночную мглу, дружинники, поблагодарив селян за гостеприимство, выступили в дорогу. Больше остановок не предполагалось, да вои и сами стремились поскорей попасть в город. Кого-то там ждали семьи, а кого-то и молодые красавицы, истосковавшись по своим женихам. Кушка свернулся калачиком под медвежьей шкурой, погрузившись в объятия сна. Всю ночь он провел у костра, боясь, что воевода может передумать и не взять с собой. Усевшись на санях, он долго клевал носом, пока Олег грозно не цыкнул на него, и подросток с удовольствием нырнул под теплую шкуру, тут же уснув. Вскоре лес закончился, выпустив дружинников из своих объятий на открытый простор. Это дарвянские поля разбросались вдоль прямо идущей дороги, и лишь торчащие межи указывали на границы пределов. Вот и белоснежная гладь озера осталась позади, дорога плавно уходила в сторону от его извилистых берегов, чтобы встретиться с ним вновь уже в Белогоче. Завидев стены приближающейся столицы княжества, дружинники пришпорили коней, которые и сами были не прочь перейти в галоп, почуяв родные стойла и долгожданный отдых. Олег с Вадаром, пересев на коней, заняли свои места, и дружина под гордо развивающимся на ветру княжеским стягом нескончаемой лавиной хлынула в распростертые объятья Белогоча, приветствуемая радостными криками горожан и сопровождаемая нескончаемым лаем бегущих вслед за ней сворой собак.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 6

  
  
   Завидев спешащую им на встречу девушку в знакомом полушубке, Олег соскочил с коня и, не обращая внимания на резанувшую по животу боль, бросился к ней.
   - Весенка! - подхватив девичье тело обеими руками, он завертел ее в воздухе.
   - Отпусти! Уронишь, сумасшедший. - завизжала та.
   - Тебя-то?! - рассмеялся Олег и аккуратно поставил ее на ноги. Его рука самопроизвольно опустилась на живот.
   - Ты ранен? - испуганно вскликнула Весенка, слегка отстранившись от него.
   - Уже нет. - улыбнулся воевода, досадуя на себя. - Не обращай внимания, так, царапина.
   - Я так за вас всех боялась, особенно за тебя! - Весенка по-детски прижалась к его груди, уткнувшись лицом в отворот полушубка, из-под которого выглядывала кольчуга.
   - Все позади, все целы. - Олег нежно прижал к себе стройную фигурку девушки и поцеловал ее в лоб. - Вон твой Сагер на коне гарцует, ждет, когда ты на него внимание обратишь. Герой героем.
   Услышав, что про него говорят, и приняв это за разрешение, Сагер соскочил с коня и подбежал к Олегу с Весенкой. Он радостно поздоровался с девушкой и, слегка смутившись, ласково прижал ее к себе.
   - Ну вот, а мы как всегда опоздали! - сквозь смех пророкотал подошедший в окружении других десятников Рогвод. Вытянувшись длинной вереницей, дружина остановилась в ожидании своих командиров. Парни болтали с обступившими их горожанами и красовались перед девушками, подшучивая друг над другом.
   - Хорошо, что вы вернулись! - Весенка вырвалась из объятий атгара, чтобы поздороваться с остальными, и с удивлением встретила новые лица. - А у нас опять беда.
   - Что случилось? - встревожился Олег. - С Божаром что-нибудь?
   - Нет, отец, слава Корсу, жив здоров. Потака в темницу посадили.
   - Что?!! - раздался хор удивленных голосов.
   - В измене его обвиняют. - вздохнула Весенка. - Весь град об этом судачит. Князь бушует, из терема вообще не выходит.
   - Потака?! В измене?! - Клюд стоял, широко раскрыв глаза, отказываясь верить услышанному.
   - Да когда же это кончится?!! - взревел Олег и, уже обращаясь к возбужденным десятникам, бросил: - Ведите дружину, я к князю.
   Легко вскочив на коня, воевода так двинул каблуками бедное животное, что тот взвился на месте, а затем с силой рванулся вперед, переходя в галоп. Посадские только в ужасе отскакивали в сторону, уступая дорогу несущемуся всаднику, за спиной которого крыльями развивался красный плащ.
   С трудом остановив разгоряченного коня перед крыльцом княжеского терема, Олег спрыгнул на землю, кинув поводья подбежавшему гридню и, не обращая внимания на пытавшихся было его остановить стражников, ворвался в терем. Его гулкие быстрые шаги разнеслись по коридору.
   Князь оказался в своей светлице. Встав друг против друга, они обменялись хмурыми взглядами.
   - Ну здравствуй, князь. - невесело поздоровался Олег. Он заметил, как осунулось лицо Вельтара, обтянув кожей его и так выступающие скулы. И вообще он имел уставший вид человека, на которого разом свалилась гора неразрешимых проблем. Лишь только воспаленные глаза продолжали гореть на его лице.
   - Здравствуй и ты, сотник. - кивнул головой Вельтар. - Вижу, уже знаешь все. Ну и что скажешь, защитник обиженных?
   - Что скажу?... Сперва ты мне ответь, княже. Неужели ты и вправду веришь в эти бредни?
   Князь усмехнулся дерзости сотника и, подойдя к тому поближе, тяжело опустил руку ему на плечо, сжав его с силой.
   - В том-то и дело, что не верю! О том, что любви промеж нас нет, то совсем другой разговор. Но ему я верю, и тебе верю. Только что мне с письмами делать прикажешь?! - глухо прорычал князь, с силой оттолкнув Олега, едва устоявшего на месте. - Кто скажет, где правда, а где ложь?! А если ложь, то кто стоит за этим?
   Князь оперся в бессилии на край небольшого стола, стоящего возле его кровати.
   - И пока ты ищешь правду, воевода в темнице будет сидеть? - хмуро спросил Олег, поигрывая желваками.
   - Да нет его в темнице. - усмехнулся Вельтар, поворачиваясь к воеводе. - У Вочары он живет, в тепле и сытости. Им всегда было о чем поболтать. А к темнице надежная стража приставлена, так что никто и не догадывается.
   - Подожди... Как у Вочары? А Весенка? Ведь она...
   Растерянность воеводы вызвала у князя довольный смех.
   - Да уж, в твоей сестричке старик души не чает. Только язык за зубами он крепко держит, а уж как воеводу от чужих глаз укрыть, лучше него никто не знает.
   Олег лишь пораженно покачал головой.
   Вдруг до их слуха долетели отдаленные голоса, крики и шум, доносившиеся откуда-то из глубин коридора.
   - прочь с дороги, а не то зашибу ненароком! - различил Олег полный боевого задора голос Рогвода, затем шум падающего тела и приближающиеся шаги нескольких человек.
   - Это еще что? - удивленно уставился на воеводу князь.
   - А это... - Олег в бессилии развел руками, не зная как объяснить поведение своих верных товарищей, и уже предвидя дальнейшие события. Но князь по его лицу догадался о причине шума и с усмешкой на губах встал напротив двери, сложив руки перед собой, но на всякий случай отступил все-таки пару шагов назад. И не зря. Дверь с шумом открылась от сильного толчка, и в комнату ввалились Рогвод, Андрей, Клюд и Вадар. Вслед за ними вошли двое вельмож и дружинники из стражи, один из которых вытирал рукавом рубахи сочившуюся из носа кровь, зло поглядывая на ханкаса.
   - Прости, княже, что без приглашения. - вышел вперед Клюд, растерянно глядя на Олега. - Но дружина хочет видеть своего воеводу.
   - Он не успел отдать последние распоряжения. - поддержал его Андрей.
   Расталкивая всех, вперед вышел один из вельмож, наместник Муравья Кору?ш.
   - Без приглашения?! - зло уставился он на Клюда, и уже обращаясь к князю, добавил: - Они же издеваются над нами! Врываются когда хотят, перед лепшими мужами не то что уважения, даже страха не ведают. На дыбу захотели?! Не срами себя, Вельтар, уйми их.
   - Ты мне не указывай! С дружиной я без тебя разберусь. - ответил князь, поигрывая желваками.
   - Разбирайся. Только пусть свое место знают. - упорствовал Коруш.
   - Ты бы, наместник, о своем месте не забывал! - вмешался в разговор Олег, вспомнив бой под Корчей. Он спокойно встретил испепеляющий взгляд вельможи, ответив холодным презрением.
   - Значит, нас на этих молокососов решил променять, княже? - злобной ехидной взвился второй вельможа, стоявший до сих пор молча. Олег без труда признал в нем наместника Междуречья Жаби?ра. - А землями управлять тоже они будут? И о богатстве твоем радеть?
   - А ты свое богатство с княжеским не путай! - зло зыкнул на него Клюд, взглянув сверху вниз. - А то мне не ведомо, как ты подати через свои закрома пропускаешь!
   - Опять ты здесь?! - взвизгнул Жабир с пеной у рта, готовый вцепиться тому в горло.
   - А ты так не усердствуй, ишь, надулся как пузырь.- с издевкой обрезал его Андрей. - Лопнешь.
   - Пошли вон!!! - грозно рявкнул на вельмож Вельтар. Он был страшен. Вены на шее вздулись, грудь ходила ходуном, а глаза горели такой яростью, что казалось вот-вот вспыхнут. Вельможи пулей вылетели из светлицы, не решаясь испытывать терпение князя.
   Дружинники тихо стояли в дверях, понурив головы. Первым подал голос Олег.
   - Прости, княже, неладно получилось.
   - А его давно уже нет, ладу-то этого. - немного приходя в себя устало ответил Вельтар. - А теперь и подавно не будет. Стравили вы меня со всеми моими мужами, да еще перед самым походом.
   Скрестив руки на груди, князь несколько раз прошелся взад-вперед по светлице, меряя ее своими огромными шагами. Потом он неожиданно остановился перед хмуро стоящим Клюдом и вперил в него свой взгляд. Пытаясь что-то вспомнить, он напряженно хмурил лоб, затем на его лице отобразилось удивление.
   - Клюд?! А ты как здесь?
   - Это мой сотник, князь. - встал рядом с ним Олег.
   - С каких это пор в одной сотне стало два сотника? - ядовито усмехнулся Вельтар.
   - С тех пор, как она увеличилась вдвое. - спокойно парировал воевода. Олег слышал, как Вельтар по-прежнему называет его сотником, и в конечном счете, это было так: поход закончился, а вместе с ним и воеводство. Но если одну сотню он возглавит сам, то второй необходим командир и лучше Клюда с этим вряд ли кто справится.
   Князь удивленно глянул на Олега и сделал шаг по направлению к двери, но столкнулся с дружинником из стражи, который хмуро держался за разбитый нос.
   - Что, ты тоже недоволен, тоже обиду держишь? - спросил он, взглянув на него.
   - Обиды нет, а вот злость еще не прошла. - так же хмуро ответил гридень. - Кулаками махать он силен, а пусть со мной на мечах попробует. - указал он головой на ханкаса.
   - Могу и на мечах. - с вызовом ответил Рогвод, выпячивая грудь.
   - Хватит! - не выдержал Олег, покачивая раздраженно головой. Ханкас тут же осекся и уже добродушно протянул гридню руку.
   - Прости друже, я был не прав. Но я ведь честно предупреждал, что зашибу.
   Хмыкнув в усы, дружинник с готовностью протянул ему руку и они обнялись.
   ...Дружина радостно приветствовала появившихся на крыльце воеводу с князем. Вельтар с изумлением созерцал развернувшееся широким строем светлогорское войско, не веря своим глазам. Две с половиной сотни закованных в латы воев стояли перед ним, гарцуя на лошадях.
   - Я знал, что ты сдержишь слово, сотник. - тихо произнес князь, обращаясь к Олегу. - И ты заслужил право называться воеводой.
   - Слава князю! - рявкнул занявший свое место Андрей.
   - Слава!!! - громогласным эхом пронеслось по рядам.
   - Вам слава, други мои! И слава вашим командирам! - глаза князя возбужденно горели.
   - А что с Потаком, светлый князь? - раздалось несколько голосов, и ряды заволновались, ожидая ответа.
   - Идет выяснение... - со вздохом выдавил из себя князь, радость в его глазах сразу же померкла.
   - Ваши десятники вам все расскажут. - пришел ему на помощь Олег. - А сейчас - отдыхать.
   - Мы верим Потаку, он не изменник. - продолжали выкрикивать из строя.
   - И правильно делаете! - поддержал их воевода. - Если кому-то из вас что-то станет известно, немедленно докладывать своим командирам. Он снова нуждается в вашей помощи.
   Дружинники согласно зашумели.
   - Князь, а что это за письма, про которые ты говорил? Я могу на них взглянуть?
   - Я и сам хотел их тебе показать. Пора добиться истины.
   Олег согласно кивнул головой и, уже обращаясь к дружине, скомандовал:
   - Клюд, Андрей и Макс остаются со мной. Арах, ты остаешься за старшего. Разместить людей и отдыхать. Десятникам собраться у Божара и ждать меня... Все, отдыхайте, новости узнаете потом.
  
   Собравшиеся разместились все в той же княжеской светлице. У дверей была выставлена стража со строжайшим наказом никого не впускать. Олег кратко рассказало походе, но князь уже многое знал от самого Потака и лишь согласно кивал головой. Иногда он задавал кое-какие вопросы или комментировал действия Олега, соглашаясь с ним или наоборот, давая советы на будущее. Но в целом результатом похода князь остался доволен. Теперь настал его черед рассказывать о последних событиях, а они были таковы. Еще до приезда Потака в Белогоче был убит неизвестными людьми его посланник. Догадались об этом только по найденному у него письму, которое Потак адресовал Велигору, княжескому воеводе и своему близкому другу. В своем письме Потак сообщал, что он вошел в сговор с оранцами и собирается вместе с наместником Добравом отсоединить большую часть Дикой Земли от княжества, организовав свое под рукой оранских кагаров. Велигору же он предлагал за хорошую плату оказывать ему всяческое содействие. Ясное дело, что прочитав письмо князь пришел в дикую ярость. Он тут же приказал учинить обыск в домах Потака и Добрава. Результат не заставил себя ждать, и у того, и у другого были найдены письма от оранских кагаров и кое-какие подарки, чье происхождение не вызывало сомнений. Князь не смог скрыть эту историю от ушей лепших мужей княжества и начались толки. Кто-то отнесся к этим письмам с недоверием, зная обоих, кто-то наоборот, имея зуб на своенравного наместничьего воеводу, а таких было достаточно, напротив был рад очернить его еще больше. Были и такие, кто занял нейтральную позицию. Необходимо было что-то делать, и князь решает послать Могура с малой дружиной в Стелец, чтобы при помощи посланной туда сотни Олега арестовать Потака и Добрава, и добром или силой, но доставить их в Белогоч. Потом первый приступ ярости прошел, и Вельтар в глубине души сам стал сомневаться в достоверности этих писем, в его голове просто не укладывалась мысль о предательстве Потака, в котором он всегда был уверен. Но если это все-таки было правдой, то дружина Олега находилась в большой опасности, тем более что состояла она из одной молоди. Но тут появляется сам Потак. Князь долго беседовал с ним, в конце концов полностью убедившись в его верности. Но вопрос с письмами так и остался неясным. Когда Потак узнал, в чем его подозревают, он пришел в такое бешенство, что его и в самом деле пришлось посадить в темницу. Он отказывался отвечать на какие бы то не было вопросы, и замкнулся в себе. Тогда-то Вочара и забрал его с согласия князя. Знали об этом только Могур и Обруд. Больший воевода Велигор, узнав о предназначавшемся ему письме, слег. Со своим другом он встретиться не захотел, но и ни в чем его не обвинял. В принципе, это было все, что мог князь поведать, если конечно не считать того, что кто-то очень постарался, чтобы об этой истории узнал весь город, несмотря на строжайший запрет. Кто-то очень сильно пытается очернить опального воеводу перед всем народом.
   - Найти бы эту паскудину, задушил бы собственными руками! - проскрежетал зубами Клюд.
   - Дело осталось за малым - отыскать. - грустно пошутил Олег, разглядывая лежащие перед ним свитки из телячьей кожи и бересты. - Почерк-то хоть похож? - спросил он у князя.
   - В том-то и дело, что похож. - стукнул по столу кулаком Вельтар.
   - Значит, кто-то смог достать настоящие письма Потака и Добрава, чтобы сделать подделку. - сделал вывод Андрей.
   - Правильно. А это значит, что у него целая команда, один бы он не справился. - поддержал его Олег.
   - Тогда надо добавить, что это человек влиятельный и не бедный. Умом и хитростью похоже тоже не обижен. - прокомментировал Макс.
   - Ну, так найдите мне этого умника! - снова рубанул по столу Вельтар.
   - Найдем, княже, из-под земли достанем. - заверил его Клюд. - Надо среди его врагов предателя искать.
   - Эк, мудрец! - усмехнулся князь. - Да Потак половине моих лепших мужей поперек горла стоит. И что, всех сажать что-ли? Про вас тут доброхоты тоже говорили, что вы с ним заодно. Он вас привел, вот вы дружину и собрали, чтоб ему служить.
   - Ну, блин, дают, рехнуться и не встать! - обалдело протянул Андрей.
   Олег задумчиво потер лоб, покачал головой, и вдруг неожиданно спросил князя:
   - А если мы поймаем заговорщиков, что с ними будет?
   - На дыбу их, а потом вздерну на первом же суку! - зло отрезал князь.
   - Ну, тогда вели, княже, ставить виселицы, штук пять.
   - А не рано ли? - со злой иронией спросил его Вельтар. - Или ты думаешь, что они сами с повинной головой придут?
   - Это вряд ли, конечно. - невозмутимо ответил воевода. - Но выдать они себя должны. Увидят виселицы, начнут нервничать. А ты подсоби нам, княже, скажи кому-нибудь из самых болтливых, что имена заговорщиков уже известны и скоро они будут схвачены.
   - Уж не знаю, прав ты или нет, но другого способа не ведаю. - задумчиво проговорил Вельтар. - Что ж, пусть будет по-твоему.
  
   Продолжение совета состоялось уже в доме Божара. Староста кузнецов хоть и сколотил за время их отсутствия еще один стол и несколько лавок, но собравшимся еле хватало места в доме. Кроме десятников пришли еще Обруд с Могуром и оба жреца. Божар лишь растерянно метался по избе, проталкиваясь между парнями и пытаясь всех хоть как-то рассадить. Девушки скромно пристроились в углу, обсуждая что-то между собой и прислушиваясь, время от времени, к разговору мужчин. Было решено, что пока они поселятся у Божара, а там будет видно.
   Собравшиеся долго обсуждали план действий, выдвигая все новые и новые идеи. В конце концов, был составлен список подозреваемых, в который вошли все наместники и их воеводы, посадник Белогоча и кое-кто из купеческих старост. Правда с наместников Ро?глада и Севе?ра подозрения были сняты почти сразу же. Оба наместника, ездившие с посольством в Танагорию, хоть и были порой высокомерны сверх всякой меры, но это был пожалуй единственный упрек в их сторону. Однако для очистки совести решили все-таки их в списке оставить. Распределили кому за кем приглядывать и что делать. Главное - распустить слух о готовящемся аресте и последующей казни, и найти тех, кто будоражит народ. К этому делу подключили даже сидевшего у печи Кушку. Подросток совершенно серьезно выслушал поручение познакомиться с местными ребятишками и разузнать у них все что можно об этих людях. Получив все наставления и приказ успокоить своих дружинников, десятники разошлись.
  

* * *

   На другой день город шумел с новой силой. Строительство виселиц повергло всех в шок. Город жил спокойно, разбоем и воровством, если не считать разной мелочи, никто не промышлял, и самым строгим наказанием была публичная порка плетьми. А тут виселицы... да еще слухи о том, что изменники уже известны. Кто они? На кого князь укажет? Ох, и не завидная их ждет участь.
  
   - Спасибо, что не забыли. Я очень на вас надеялся, хотя у опальных друзей обычно гораздо меньше, чем врагов. - Потак по очереди пожал собравшимся уходить парням руки. Бледный, непривычно сгорбившийся воевода был непохож на самого себя. Вынужденный прятаться в маленькой избушке не далеко от дома Межаты, преданный другом, оклеветанный врагами, воевода здорово сдал. Лицо покрылось появившимися морщинами, а голова выбелилась сединами.
   - Мы найдем их, Потак, очень скоро найдем.
   - Хорошо, что старый Добрав не дожил до этих дней, не узнал сраму. - тяжело вздохнул тот.
  
   - Вон он, дядь Рогвод, за крайним столом сидит. Мне все мальчишки с рыбацкого конца на него показывали, это он подбивал мужиков избу воеводы подпалить.
   Тяжелая рука ханкаса опустилась на плечо жующего мясо мужика, и в следующий миг он со всего маху влетел в деревянную стену корчмы. Хозяин только мельком взглянул на сползающего на пол посетителя и махнул рукой. В последние дни это было не редкость. Дружинники бродили по всему городу, все вынюхивая и прислушиваясь, а особо голосистым, поносящим сидящего в темнице воеводу, затыкали рот тяжелым кулаком. Говорят, будто некоторые лепшие мужи и старосты ходили к князю искать управы, но тот лишь холодно смотрел на них и отвечал одно и тоже: "разберусь". А уж что говорить про него, обычного держателя корчмы. Лишь бы утварь не побили, и на том спасибо. А этот получил по заслугам, нечего человека хаять раньше времени. Вина-то его не доказана.
  
   - Весенка, я серьезно говорю. - атгар растерянно смотрел на девушку, не зная как убедить ее в своей искренности.
   Весенка нежно потерлась щекой о его плечо.
   - Сагерушка, милый мой, я знаю, что ты не шутишь. Но ведь твои родители даже не знают меня. Нельзя без их благословления, не правильно это.
   - Они не будут против моего счастья. Вот увидишь, они добрые. - Сагер ласково провел рукой по ее лицу и прижал к себе. - А жить мы все равно будем здесь. Это я только в начале хотел мир посмотреть, знаний набраться. А сейчас, куда твой брат, туда и я.
   - Вот тоже мне счастье привалило! - слегка отстранившись, делано возмутилась Весенка. - Один вечно лезет в самое пекло, дня на месте не сидит, теперь и ты туда же.
   - Вот буду старым дедом, на шаг от тебя не отойду. - весело рассмеялся Сагер.
   - Ну, вот тогда и придешь свататься.
   - Весенка! - взмолился отчаянно атгар, глядя на смеющуюся девушку.
   - Да, мой любый, конечно же да! Я буду твоей.
   Не веря своему счастью, Сагер подхватил девушку на руки и закружился на месте, радостно смеясь. Наконец, опустив ее на землю, он покрыл ее лицо поцелуями.
   - Звездочка моя, радость моя, я всегда буду с тобой. Ты моя отрада. - Он нежно ласкал губами ее глаза, уши, маленький нос, пока их губы не слились в одном долгом поцелуе.
   - Только я не знаю, как брату сказать. - тихо прошептала Весенка, прижимаясь к Сагеру.
   - Ты думаешь, он будет против? - став серьезным, спросил тот, глядя ей в глаза.
   - Нет, ни он, ни отец, не будут против тебя, но я все равно боюсь.
   - Я сам ему скажу. - решительно ответил тот и неожиданно осекся. - Легок на помине.
   Весенка резко обернулась и увидела спешащего в их сторону Олега.
   - Ну наконец-то я вас нашел. Извини, сестренка, что помешал, но я должен похитить твоего Сагера. Без него никак. - веселым голосом бодро отчеканил воевода.
   - А что случилось?
   - Мы с Андреем нашли одного типа. Нам его дворовые Потак и Добрава описали, он постоянно крутился возле их домов. Мерзкая личность, думаю он и подложил эти письма. Он же мог и оригиналы достать. Какая-то шкура из своих ему помогла. Его сейчас Лияк с Кожаком обрабатывают, долго не продержится. Но ни это сейчас главное. - глаза воеводы горели возбуждением. - Наместник Жабир отправил большой обоз к себе в город под видом купеческого. Сарве удалось узнать, что он почти весь свой скарб туда упаковал.
   - Значит бежать собрался. - сжал кулаки Сагер. - Надо князю сообщить.
   - Не сейчас, попозже. Мы уже близки к разгадке. А сейчас надо обоз захватить.
   - Как захватить? - не понял тот.
   - Обыкновенно. Переоденемся во что похуже и налетим как разбойники. - хитро прищурился Олег. - Пусть подергается. А обоз схороним в надежном месте.
   - Вы представляете, что будет?! - охнула испуганно Весенка.
   - Догадываюсь. - хмыкнув, проронил воевода. - Потому и не хочу дружинников трогать, беру одних десятников из тех, кто свободен. За самим Жабиром тоже следят. Ну ты как?
   - По коням! - положил руку на рукоять меча Сагер.
   - Вот это другой разговор. - обрадовался Олег, и подойдя к Весенке, слегка приподнял пальцем ей нос. - Встретимся дома, сестренка. Все будет хорошо.
   - Олег. - услышал воевода за спиной сдавленный голос Сагера. Обернувшись, Олег удивленно посмотрел на друга.
   - Я хотел сказать...что мы... в общем мы хотим пожениться. - наконец-то собрался с духом атгар. Он увидел, как изменилось выражение лица Олега, как дернулась его щека, и напрягся. Весенка побледнев стояла позади него боясь проронить хоть слово. Олег потер рукой висок, борясь с дрожью, и вдруг неожиданно выкинул вперед руку, направив указательный палец на Сагера, так что тот отшатнулся.
   - Только ты не сможешь ее у меня похитить, жить будете здесь!
   Атгар облегченно вздохнул, улыбнувшись через силу. - Правду говорят, что ты любого в землю вгонишь.
   - Спасибо, братец. - нежно прижалась к воеводе девушка. - Мы всегда будем с тобой рядом.
  
   Отряд галопом вылетел за крепостные ворота, пронесшись по дороге. Обоз вышел утром и далеко отъехать не мог, так что в том, что они его скоро догонят, никто не сомневался. Выбрасывая снег из-под копыт, лошади резво неслись по зимней дороге. Одетые кто во что горазд, с обмотанными головами, так что только глаза виднелись на лицах сквозь прорези, всадники вполне походили на бродячих "солдат удачи", которых обычно немало шатается после войны. Правда, здесь их не должно было быть в принципе, но это уже было не важно.
   - Вон они! - заметил Вадар маячившие впереди точки всадников.
   - Ну что ж, место вполне подходит, вокруг ни души. Давайте, други, наляжем! - и воевода пришпорил коня. Дистанция сокращалась прямо на глазах. Не ожидавшая нападения немногочисленная охрана едва успела обнажить мечи, когда небольшой отряд вихрем налетел на растянувшийся обоз. Отразив выпад охранника, Олег со всего маху ударил его плашмя по руке. Взвыв от боли, тот выпустил меч и схватился за кисть. Ударом плеча Олег выбил его из седла и спрыгнул сам, навалившись на него всем весом. Вскоре охрана обоза вкупе с возничими была обезоружена и крепко связана.
   - Всех взяли? - поинтересовался Олег.
   - Всех, кроме одного. Он еще в самом начале вон к тем деревьям рванул. - Андрей рукой показал на несколько сосенок и елей, стоящих в стороне от дороги.
   Воевода, дернув повод, направил коня в указанном направлении, Андрей, Сарва и Вадар поспешили за ним. На снегу хорошо были видны свежие следы бегущего человека, которые обрывались под высокой елью.
   - Он здесь, где-то в ветвях прячется.
   Олег поднял голову, пытаясь разглядеть укрывшегося стражника.
   - Слышишь? Слазь, давай, обещаем живым оставить.
   - Так он тебя и послушал. - усмехнулся Андрей, и задрав голову, проорал во все горло: - Эй, приятель, ты ошибся сезоном, и вообще, это елка, а не пальма, здесь бананы не растут!
   В ответ была полная тишина, ни одна ветка не шелохнулась.
   - Слышь, Вадар. - обратился Олег к десятнику. - Пригласи нашего "друга" в гости, пусть спускается.
   Вадар понял, что имел в виду Олег, и дал знак Сарве. Стянув с плеч свои луки, с которыми они почти не расставались, парни наложили стрелы на тетиву, а вторые взяли в зубы. Четыре стрелы одна за другой со свистом прорезали густые сплетения еловых веток. Раздался испуганный вскрик, и затаившийся стражник мешком рухнул вниз, ломая по пути темно-зеленые ветки.
   - Ну что, тарзан, надумал стать человеком, или все еще предпочитаешь обезьяной по деревьям скакать? - воевода с усмешкой разглядывал полумертвого от страха стражника, подрастерявшего во время своего полета половину своей одежды.
   - Ты б ему объяснил сначала, что такое обезьяна, а то он отродясь ее не видал. - хмыкнул Андрей, весело глядя на воеводу.
   - Ну так дайте ему зеркало, пусть познакомится. - кивнув Сарве, воевода повернул коня к обозу. Десятник проворно связал пленника, и, перекинув его с помощью Андрея через седло, направился за Олегом.
   За короткое время отсутствия воеводы, парни уже успели обследовать содержимое тюков и остались довольны. Кроме разнообразного скарба, там было немало дорогой одежды и посуды из золота и серебра. Но среди прочих украшений особый интерес вызвали те, что, как и украшенные камнями кинжалы, являлись явно изделиями оранских мастеров.
   - Будь я и в самом деле разбойником, я бы сказал, что потрудились мы на славу. - Олег довольно проехался вдоль рядя саней. - Ты был прав, Сарва, добра тут хватает.
   - Кто вы? - хмуро спросил начальник стражи, когда воевода поравнялся с ним.
   - Вот те на! Ты бы лучше спросил, что с вами будет. - остановился Олег.
   - Скажешь, кто ты, а дальше я сам догадаюсь.
   - В таком случае должен тебя огорчить. Придется тебе самому голову поломать. - и уже обращаясь к своим, Олег отдал команду собираться. - Пора уходить, не ровен час, проедет кто.
   Разместив пленников на санях, парни повернули обоз в другом направлении. Проехав несколько верст, вереница саней
   в сопровождении кавалькады всадников пересекла предполагаемую границу Междуречья и Дикой Земли, и вышла к небольшому селению. Здесь их уже ждали. Пленников увели в большую избу, а обоз расположили неподалеку, укрыв его еловыми ветвями на случай непогоды. Больше пришлось повозиться с размещением лошадей, но и с этим вскоре разобрались. Оставив на всякий случай несколько десятников в селении до прихода дружинников, Олег с остатками отряда поскакал обратно в Белогоч.
   В крепости воеводу поджидали две новости. Первая состояла в том, что Лияк с братом добился правды от пойманного мужика, и тот назвал имена и тех кто его послал, что уже не вызывало сомнений, и тех кто ему помог достать настоящие письма и подложить поддельные. Олег тут же приказал взять этих людей и отдал распоряжение стоящим на страже крепости дружинникам не выпускать из города ни самого наместника Междуречья Жабира, ни его людей. Вторая же новость была куда более ошеломительной. Прискакавший гонец сообщил, что не позднее завтрашнего утра в Белогоч прибудет оранский кагар Араз с посольством. Эта весть быстро дошла до счастливой Араны, не находящей себе места от радости. Вадар лишь смеясь пошутил, что до великого кагара дошли его угрозы и тот решил не испытывать его терпение.
   Оставив друзей заниматься каждого своим делом, Олег отправился к князю. Вельтар внимательно выслушал воеводу, вертя в руках острый кинжал с резной рукояткой и хмуря брови. Чем дальше продвигался рассказ, тем мрачнее становилось его лицо и леденел взгляд. Когда же Олег закончил свое повествование, князь с силой вогнал кинжал в дерево стола.
   - Всех схватить и в темницу! - стальным голосом приказал Вельтар. - Пытать, покуда не признаются!
   Князь несколько раз прошелся взад-вперед, похрустывая сжатыми в кулак пальцами. Наконец он остановился и, глядя куда-то мимо Олега, глухо добавил: - Вздернуть на виселице, чтоб все видели. Шакалам и смерть шакалья!
   Этим же вечером были схвачены и брошены в темницу наместник Жабир с сыном, наместничий воевода и несколько других мужей, также подозреваемых в измене. Темница была переполнена, забитая до отказа. А ночью начались допросы. заговорщики дружно обвиняли друг друга, пытаясь смягчить свою участь. Наместник Муравья Коруш сам пришел к князю с повинной.
   - Прости, князь, не ведал я, что задумал Жабир. Получается, что я, как и он, возводил хулу на Потака. Измены не помышлял, но вину свою признаю и отдаюсь тебе в руки. Что решишь княже, то пусть и будет. - наместник стоял понурив голову, с серым лицом. Он не показывал страха, хотя и ведал, каков князь в ярости. Гораздо хуже ему было от осознания того, что он примкнул к предателю и оболгал честного мужа. То, что он его терпеть не мог, вовсе не оправдывало его поступка. От былого высокомерия не осталось и следа. Сутулая спина, низко опущенные под непомерным грузом стыда плечи, потухшие глаза. - он ждал своей участи.
   Князь хмуро смотрел на своего вельможу, понимая, насколько сам виноват в произошедшем. Не он ли подтолкнул этих людей к измене. Он сам не раз обрывал режущие по самолюбию резкие речи Потака, радуясь, что тот подолгу не появляется в детинце. И это он, князь, отворотил глаза от Дикой Земли, пустив все на самотек. Да, он во многом повинен не меньше стоящего перед ним Коруша, но измена... Нет, если человек честен, то он будет честен до конца.
   - Я не буду тебя наказывать. - тихо произнес Вельтар. - Ты сам себя наказал, наместник, тебе смотреть в глаза людям и Потаку.
  
   Олег хотел было сам выехать на встречу оранскому кагару, но князь попросил его остаться. Пришлось послать Клюда с Андреем во главе двух десятков, а самому дожидаться Араза в княжеском тереме. Как только посольство проехало ворота детинца, прибежавший дружинник тут же сообщил о прибытии кагара. Облачившийся в подобающие случаю одежды и доспехи, князь в сопровождении Олега, Потака, Могура и двух наместников Роглада и Севера вышел на крыльцо. Увидев Араза, Олег радостно кивнул ему головой. Тот улыбнулся в ответ, но тут же принял торжественное выражение лица. Как и при первой их встрече, одет кагар был просто, без лишних нарядов и украшений, чем очень походил на Вельтара. Лишь только широкий пояс, усыпанный дорогими камнями и повязанный поверх полушубка, да притороченная к нему сабля с резной рукоятью и украшенными ножнами, выделяли его среди остальных оранцев.
   - Приветствую тебя, великий князь!
   - Приветствую и тебя, великий кагар! Мы рады видеть друзей в своем доме.
   - Я тоже рад видеть живыми и в здравии многих из них, а то до меня стали доходить печальные вести.
   Князь нахмурился, сразу поняв о чем ведет речь кагар, но взял себя в руки и гостеприимно предложил Аразу со спутниками пройти в терем.
   - Не будем говорить об этом на пороге. Стол накрыт, очаг растоплен, вот в тепле и за яствами и поговорим о наших делах.
   - Мы с удовольствием примем твое приглашение, князь, но сначала я хотел бы передать на твой суд одного из тех, кто стал причиной несчастья как моих, так и твоих подданных.
   Князь вопросительно поднял брови и даже сделал шаг вперед в нетерпении. Араз дал знак, и два его воина вытащили вперед связанного человека с кровоподтеками на лице. Он безвольно волочил ноги, поддерживаемый крепкими оранцами. Судя по одежде, он тоже был из их числа.
   - Кто это? - недоуменно спросил Вельтар.
   - Кураб, брат Рамуза и кагар одного из наших родов. Он многое тебе поведает, князь.
   - И ты готов его мне отдать? Что ж, это и вправду дорогой подарок. Уведите его. - бросил князь дружинникам, стоящим по обе стороны крыльца.
  
   Сидящие за столом утолили жажду и только-только приступили к источающему аромат мясу. Чего тут только не было: и нежное мясо молодого теленка, и молочные поросята, обжаренные целиком, и лосятина. А сколько разнообразной лесной птицы и речной рыбы, приготовленной разными способами и с разными травами. Несмотря на то, что всего было понемногу, стол ломился от яств. Но кагар заметил, что светлогорского князя совсем не интересует подаваемая еда. Он и на вопросы-то отвечал кратко, а то и вовсе не впопад. Вельтар горел нетерпением пообщаться с пленником и Араз это понял.
   - Дорогой князь, я вижу твое желание отправиться к пленному, но поверь, в этом нет особой нужды. Я могу тебе рассказать все, что я знаю, а ты сможешь проверить мои слова, переспросив потом у Кураба. А общение с ним вряд ли доставит тебе удовольствие. - Араз отложил в сторону небольшой кинжал, которым он разделывал мясо, и вытер руки поданным ему полотенцем. - Я могу начать рассказ здесь, или если желаешь, мы можем удалиться.
   - Здесь сидят те, кому я доверяю, у меня нет от них тайн. И я не вижу смысла проверять твои слова, дорогой кагар. Мне бы не хотелось отрывать тебя от угощения, но ты прав, я жажду покончить с этим, разобравшись во всем до конца.
   Араз кивнул головой и начал свой рассказ.
   - Когда мы упустили Кураба в том бою, я пообещал воеводе Олегу, что все равно найду его. Мои люди рыскали по всей степи, но его нигде не было. Наконец им стало известно, что он укрылся у ваглов.
   - Опять ваглы! - со злостью произнес Андрей.
   - Да. Но в этот раз они были не столь смелы. - продолжил свой рассказ кагар. - Когда я послал к ним своих послов, ваглы были любезны с ними. Мои люди передали им мои слова, а я сказал, что если они откажутся выдать предателя, то я вернусь уже с войском, и возможно не одним. Я добавил, что светлогорцы не откажутся присоединиться ко мне, чтобы навестить своих старых знакомых. Однако, толи у ваглов год был неурожайным, толи они все съели уже, но они предпочли выдать Кураба моим людям и уклониться от гостеприимства. В другое время я может быть и обиделся бы, но сейчас не стал. Уж больно к вам торопился.
   Последние слова вызвали дружный смех у собравшихся за столом.
   - Ну а потом я имел долгий разговор со своим родственничком и много чего узнал. - продолжил Араз, выждав когда сидящие немного успокоились. - Я не буду вдаваться в подробности, расскажу лишь о главном. Рамуз и Кураб давно мечтали расширить свои владения. Моя земля их не прельщала: слишком бы дорогой ценой она им досталась, а выгоды никакой. Их интересовали земли вардан и их соседей, поэтому они и прикармливали шурусов, с которых брали дань. Но этого было мало. Не знаю, решились бы они пойти в ваши земли с войском или нет, но тут Рамуз вступает в сговор с наместником Междуречья Жабиром...
   Кагар прервал свой рассказ, услышав плеск вылившейся на стол жидкости. Подняв голову, он увидел смятый золотой кубок в руке князя (подарок одного из заезжих купцов) и растекающуюся по скатерти карагу. По знаку наместника Роглада к князю тут же подбежали два гридня, стоящие у дверей, и промокнули образовавшуюся лужу и положили сверху еще чистое полотенце. закончив, они также бесшумно заняли свои места в дверях.
   - Продолжай, кагар. Извини, что отвлек тебя.
   Араз кивнул головой, понимая поведение князя,и стал продолжать.
   - Они встречались несколько раз, тогда-то и придумали свой коварный план.
   - Подожди, это чтобы убрать Потака Жабир пошел на сговор с врагами? - изумленно спросил Клюд. - Неужели ты ему так мешал? - обращаясь уже к Потаку, добавил он. Тот лишь пожал плечами.
   - Думаю дело не столько в воеводе, сколько в жадности. - пояснил кагар. - У всех троих цель была одна: оттяпать кусок побольше. К тому же Жабир с Рамузом были в хороших отношениях.
   - Хоршо, Рамуз с Курабом захватили бы земли вардан. А ему бы что досталось? - не понимая до конца смысла затеянной игры спросил Потак.
   - До конца это знает только он сам. Кураб же поведал следующее. После того как будет захвачена большая часть Дикой Земли и Потак с Добравом будут обвинены в измене, Жабир должен был собрать ополчение и вместе со своим воеводой, не дожидаясь княжеской дружины, "освободить" часть захваченных земель, рассчитывая в награду получить остатки Дикой Земли под свою руку.
   За столом воцарилась гнетущая тишина. До сего момента многие полагали, что это просто подлая, коварная месть, услышанное же повергло всех в шок. Вельтар невидяще смотрел перед собой, зажав виски руками. Он только сейчас до конца осознал, какие беды навлек он на вардан своей отрешенностью от их дел, и какую роковую участь бы уготовил верным и близким ему людям, да и всему княжеству, если бы задуманное изменниками удалось. А ведь именно на это и было рассчитано. Как раз перед самым походом, когда он берег каждого воина. А начни они позже, когда он был бы в Танагории, скорее бы всего оставшийся за место него собрал бы ополчение и послал на выручку Потаку.
   Первым подал голос Олег.
   - Ну насчет сговора вроде как все ясно. Но меня еще кое-что интересует. Жабир понял, что он просчитался и попытался бежать, прихватив все свое добро. Нам удалось перехватить обоз. Но ведь Жабир знал, что оба его сотоварища разбиты, а в своем городе ему не отсидеться, там князь быстро достанет. Куда же он тогда собирался, где хотел искать защиты?
   - Он мог податься только к каса?гам. - немного подумав, ответил кагар. - Ведь они приходятся нам родичами, и у него с ними были вполне соседские отношения. А там и через горы можно перейти.
   - А за горами или в Ларконию, или в Маринтию. - докончил за него князь. - Что ж, завтра последний день, чтобы доискаться до вины каждого и наказать по заслугам. Кагар, ты мне передал Кураба, и он будет казнен. Но он твой родич, выбери сам ему казнь, какую пожелаешь.
   - А что будет с Жабиром? - поинтересовался Араз, не спеша с ответом.
   - Для него уже стоит виселица. - хмуро ответил Вельтар, пытаясь понять куда клонит оранец.
   - Я видел ее, когда проезжал. Там вполне найдется место и для Кураба. Вдвоем им будет веселее. Он не только принес горе моему и твоему народу и пошел на грязный сговор, он предал своих воинов. В отличие от своего брата, он бежал с поля боя. Он достоин только презрения.
   Сидящие за столом оранцы дружно закивали головами, посыпая Кураба проклятьями.
   - Что ж, быть по сему!
   - Князь. - подал голос наместник Роглад. - Жабир заслужил смерть как предатель, но ты не можешь его повесить.
   - Это еще почему?! - поднял удивленно брови Вельтар.
   - Ты можешь отрубить ему голову, княже. - поддержал Роглада Север. - Но Жабир не из простых людишек, чтобы болтаться на веревке.
   - Не из простых людишек?! - взревел князь. - Это ты верно подметил. Только простые людишки, как вы говорите, меня не предают и за свою землю костьми ложатся. Им - слава и почет! А что до того, что он вельможа, - мрачно усмехнулся Вельтар. - так Кураб поважней его будет, почитай мне ровня. Али не так?! - разнесся его железный голос.
   Наместники сидели, опустив головы. К ярости князя они уже привыкли, не раз видели его в гневе. Но страшились они сейчас другого, они боялись той силы, на которую князь вновь опирается последнее время. Эти молодые, сильные, отчаянные воины с гордо поднятой головой и жаждой справедливости в глазах, стоящие друг за друга насмерть - с ними нельзя не считаться, и они это понимали. И князь понимал это, и опирался на эту силу, как несколько лет назад.
  
   Казнь состоялась, как и приказал князь, через день. На Лобном месте, перед виселицами, собрались почти все жители Белогоча. Бурно обсуждая события последних дней, люди переговаривались друг с другом, время от времени посматривая в сторону детинца, откуда должны были привезти приговоренных. Глазастые мальчишки, облюбовавшие себе места на ближайших деревьях, первыми увидели выезжающих из ворот дружинников.
   - Едут! Едут! - разнеслись над площадью их звонкие голоса, вспугнув стаи воробьев и синичек. Народ еще плотнее обступил место предстоящей казни, желая видеть преступников, так что гридни с трудом сдерживали любопытных. Наконец процессия выехала на Лобное место. Отряд конных дружинников сопровождал длинные сани, на которых сидели связанные Жабир с Курабом и еще четверо приговоренных: наместничий воевода и трое горожан, имевших самое прямое отношение к подлогу писем.
   - Повесить татей! Изменники! - посыпалось со всех сторон. В ход пошли камни и палки, кто-то просто плевался в их сторону.
   - Осади! - прикрикнул один из дружинников, останавливая особо ретивых. Под свист и улюлюканье приговоренных подвели к свисающим с перекладины веревочным петлям. Те даже не пытались сопротивляться, обреченно глядя себе под ноги.
   Олег смотрел на происходящее со смешанным чувством. Нет, он не жалел предателей, к тому же возложивших навет на его друга, но он недолюбливал толпу. Насколько уютно и привычно он ощущал себя в своей дружине, и насколько тревожно чувствовал себя среди сборища людей, движимых одним порывом, в данном случае жаждой мести и крови, и мести не только за измену, но и за те пережитые тревоги и страхи, что они претерпели за эти дни. И дело вовсе не в том, что дружина была ему беззаветно предана. Просто его воины каждый являлся личностью - разумной, с эмоциями, со своими достоинствами и недостатками. Толпа же была совершенно обезличена, движимая больше инстинктами, чем разумом. Почему каждый из них в отдельности - личность, и оставшись в одиночестве изумиться своим же собственным поступкам, порой глубоко их переживая, а в толпе - никто? Почему разумные люди, имеющие какие-то жизненные принципы, вдруг в одночасье готовы безропотно подчиняться безумству других. Толпа, она как бойцовская собака, нацелена на "фас", главное указать жертву, и изменчива, как фортуна. Утром она тебя боготворит, а в обед уже готова растерзать. "А если бы мы не смогли оправдать Потака, - мелькнуло в голове Олега. - они бы также его ненавидели и требовали бы казни?" зябко передернув плечами, он развернулся и быстро зашагал по направлению к дому Божара.
   Кроме смертной казни, в этот день состоялось и прилюдное наказание всех остальных, так или иначе причастных к этому делу. Привязав виновных к врытым в землю столбам, палачи, содрав с них одежды, рубцевали незащищенные тела кожаными плетьми. Среди наказанных оказались также сын наместника Жабира и староста сапожников, отец его невесты Велиски. Истерзанные тела тут же отдали родственникам, а казненные еще целый день устрашали прохожих своим видом, пока, наконец, к ночи князь не приказал снять их тела и не закопать за крепостной стеной, отказав им в погребальном костре. Виселицы ночью разобрали и к утру мало, что напоминало о вчерашнем кошмаре.
  

* * *

   Устроившись на заборе, молодой воробей не спеша чистил клювом свои крылышки, радуясь солнечным лучам. Приятно было понежиться на солнышке после долгих морозных дней, расправить оперение и гоголем пройтись перед другими воробьями, показывая свою силу, чтобы никто не вздумал посягнуть на его подружку. Вон она сидит на ветке и с гордостью смотрит на него. А силы у него хватает... В городе даже в самую суровую студу не пропадешь: будет не в моготу, всегда можно погреться около человеческих гнезд. Да и едой люди делятся, не скупятся, а порой и вовсе просто так бросают. Странные они... "Чик-чирик! Чик-чирик!" - испуганно прокричала воробьиха, пытаясь предупредить его об опасности, да он и сам уже заметил подбирающуюся к нему рыжую кошку. Он хотел было уже взлететь на куст, но в последний момент передумал. Будь он один, и раздумывать не стал бы, береженного щуры берегут, но на него смотрела его подруга, и он решил не спешить. Расстояние между ними было приличное, и если даже рыжая хищница бросится, он спокойно успеет взлететь, главное не прозевать момент. Следя краем глаза за кошкой, воробей сделал несколько шажков к концу забора и замер на его краю, делая вид, что хочет повернуть. Злясь на раскричавшуюся на ветке воробьиху и подергивая кончиком прижатого к голове уха, кошка распласталась на заборе. Наконец ее нервы не выдержали и она рывком бросила свое гибкое тело вперед, растопырив когти. Ожидавший прыжка воробей заметил движение и взлетел вверх перед самым ее носом. Мяукнув от ярости и досады, и не удержавшись на краю, рыжая охотница рухнула вниз. Воробей спокойно уселся на ветку рядом с подругой и как ни в чем не бывало расправил растрепавшиеся перышки, стараясь не обращать внимание на ее укоряющее чириканье.
   Шли последние деньки студы, и зеленица готовилась войти в свои владения. Снег потихонечку таял, кое-где появились первые прогалины, и молодые зеленые ростки потянулись к теплому солнцу, заявляя о своем существовании. Залитый ярким светом, Белогоч сверкал с новой силой. Он как будто заново ожил. Шумели торги, заманивая доверчивых покупателей, без жалости расстающихся со звонкой монетой, гарцевали на лошадях дружинники, ну и конечно же незамужние девушки разгуливали в своих лучших нарядах, весело щебеча между собой.
  
   - Ну и что из того, что в поход собираемся? Какая разница? Ведь праздник из-за этого не переносится. - Олег уже не знал какой привести довод, чтобы переубедить качающего головой старого жреца. Но тот продолжал стоять на своем.
   - Так то праздник, он раз в год бывает и в положенное ему время. Разве ж его переносят? А тут и перенести не грех.
   - Ага, если раз в год, то переносить нельзя, а если раз в жизни, то и перенести можно. что-то я тебя, Вочара, не понимаю. - Олег чувствовал, что уже сам начинает нести бред, но отступать был не намерен. А весь сыр-бор разгорелся из-за намечавшихся свадеб. Жрец разумеется не был против самих обрядов, считающихся не менее важными, чем рождение и смерть, но предлагал не торопиться и провести свадьбы после возвращения из похода. Кто знает, кому суждено вернуться живым, а кому сложить голову на чужой земле. Определенная правота в его словах была, и воевода это понимал, но разве влюбленным это объяснишь. Он бы и сам понесся к своей ненаглядной быстрее ветра, не ожидая пока подсохнут эти треклятые дороги, да только был повязан по рукам и ногам. Три сотни под его началом и за каждого он в ответе, вот и сейчас их дела улаживать приходится. После того как вернулись в строй те, кто смог оклематься за эти несколько седмиц, Олегова дружина насчитывала почти двести шестьдесят воев. Князь не стал забирать людей, а наоборот разрешил дополнить дружину до полных трех сотен, поручив командование ими Клюду, Андрею и Лияку.
   - Вочара, ну тебе же не хуже меня известно, что гридни всегда бок о бок со смертью ходят. И что теперь, без семьи им оставаться что-ли?
   - Ишь ты, несчастные какие. - оторвавшись от приготовления какой-то пахучей мази, жрец повернулся к Олегу. - Ты мне воевода в крайности не кидайся, я хоть и старый, а из ума не выжил, знаю что говорю.
   Вочара вытер руки об тряпку и, подойдя к печи, стал подбрасывать дрова в ее огненную пасть. Олег молча стоял в ожидании окончательного ответа.
  
   Горожане еще продолжали время от времени судачить о тех мрачных днях, что им пришлось пережить, особенно о дне казни. Но с приходом теплых дней нахлынули и новые заботы, поглотившие все их свободное время, что благотворно сказалось на них же самих. Отчуждение и подозрительность рассеивались, уступая место веселому возбуждению в преддверии праздника и связанными с этим насущными делами. Через седмицу наступал конец Студы и долгожданная Зеленица возьмет правление в свои руки, обозначив начало нового года. Тепло, даруемое людям Ярилой, возвращалось на землю вместе с новой жизнью и пернатые гонцы с радостью передавали эту весть, перелетая с дерева на дерево. Во всех концах Белогоча возводились огромные соломенные чучела Студы, успевшей уже порядком надоесть, чтобы по приказу верховного жреца подпалить их в означенный день, тем самым помогая лучезарной Зеленице справиться со своей строптивой предшественницей. И пойдут гулянья по всем городам и весям, польется рекой Карага, взыграет молодецкая удаль не взирая на возраст и седины, и выгоняя вон из сердец обиды и размолвки. Именно в этот день и всю последующую седмицу проходит большинство свадеб, чтобы под благословлением Великого Корса и Прекрасной Зеленицы зачать новую жизнь под самым радужным именем - Дитя. Только в конце Яринца, когда убраны поля и снят урожай, бывают еще такие счастливые и благодатные дни для молодых, пожелавших связать себя воедино.
   Но в этот раз не только приготовление к празднику и свадьбам заставляло шуметь город как пчелиный улей. После окончания празднества почти вся светлогорская дружина во главе с князем уходила в далекий поход, в чужие земли. И хотя большинство дружинников не имело ни домов, ни семей, для многих они стали больше чем защитники. И только боязнь накликать беду заставляла горожан держать тревогу глубоко в сердце, не давая ей отобразиться на лицах.
   В доме Божара, ставшем в очередной раз штабом для Олега и его друзей, двери не успевали закрываться. Здесь шли и последние приготовления к свадьбам, и совещания по подготовке к походу. Великий кагар Араз, пожелавший присутствовать на брачном обряде Араны, был почетным гостем в доме старейшины кузнецов, рассказывая необыкновенные истории о своих путешествиях и с удовольствием слушая других, особенно Сагера с Рогводом. Но дружеские посиделки удавались разве что под вечер, когда не знающие усталости гонцы, посылаемые то князем, то Вочарой или Межатой, переставали их срывать с места на место. Иногда прибегал и счастливый Кушка, ставший при Олеге личным порученцем. Сам Олег появлялся как правило уже поздно вечером, когда звезды покрывали все небо, уставший и голодный. Он почти тут же валился с ног, порой так и не успев перекусить. Только рано утром Олег с удовольствием предавался поеданию различных яств, которые заботливо приготавливала Весенка, выслушивая ее упреки, и благодарно улыбнувшись вновь уносился в детинец. Правда его десятники старались не отставать, взвалив на себя все заботы по обеспечению и подготовке вверенных ему сотен, и тем самым предоставив своему командиру возможность заняться более серьезными делами. По приказу Вельтара Олег, Клюд и Андрей вошли в состав княжеского Совета, которому предстояло решить массу проблем и вопросов. Кроме самого князя и выше названных сотников и воеводы, в Совет входили наместники Роглад, Север и Коруш, их воеводы, Потак, сотники обеих дружин, оба жреца, еще несколько лепших мужей княжества, посадник и тысяцкий Белогоча последний руководил по обычаю сбором ополчения в случае необходимости. Иногда приглашались на Совет и кое-кто из старост ремесленников и купцов. Но если по обеспечению дружины уже были отданы соответствующие распоряжения и указы, а также назначены ответственные за это мужи, то в остальном выходила заминка. Самая главная проблема была в том, кого послать в оголившиеся земли , и кому из мужей идти в поход и стать во главе дружины помимо князя. Больший воевода Велигор продолжал безвылазно сидеть в своем доме, замкнувшись в себе и отказываясь кого либо видеть. Потак с Вочарой навестили воеводу. Состоялся тяжелый разговор, приведший лишь к тому, что Велигор явился в княжеский терем и лично отказался от своей должности, попросив соизволения удалиться из города. Такое решение лишь усугубило положение дел, запутав все еще больше. В конце концов Совет поддержал предложение князя и большим воеводой назначили Потака, чей боевой опыт был хорошо известен собравшимся, а главное Потак пользовался огромным уважением среди дружинников. Кроме него в поход уходили наместники Роглад и Север, которые уже сопровождали князя во время его посольства, и которые, обладая большим умом и деловой хваткой, могли принести немало пользы, к тому же и рубаками они были отнюдь не последними. Таким образом в походе не участвовал только один наместник - Коруш. Один на все пять наместничеств. И если Светлогорье и Пригорье были в относительной безопасности, то остальные этим похвастать не могли. После долгих и тяжелых споров и размышлений Совет все-таки пришел к более-менее разумному решению. В упомянутых уже наместничествах вместо уходивших в поход Роглада и Севера оставались их воеводы. Коруш оставался в своем Муравье, которому в любой момент могли угрожать канцы и ваглы, он же присматривал и за той частью Дикой Земли, где стоял Стелец. В Междуречье, вместо преданного казни Жабира, на время похода князь отправил Велигора, поручив ему также следить за постройкой новых крепости-града Щитеня и заставы в другой части Дикой Земли. Оставалось надеяться, что оранский кагар сумеет обуздать оставшихся в живых шурусов и приграничные поселения не подвергнутся новому нашествию. А слово свое он держит, в этом они убедились. Оставался последний вопрос - кто заменит князя? Вельтар очень не хотел отпускать от себя старого жреца, но больше положиться было не на кого. Кто-то должен был управлять княжеством во время его отсутствия, и тяжело вздохнув князь согласился. Посаднику и тысяцкому было велено оказывать Вочаре всяческое содействие. На этом основные вопросы были решены.
   Оставшись один, князь еще долго сидел за столом, обдумывая одолевавшие его мысли. Как-то все было не так, и именно тогда, когда он был так близок к осуществлению своих планов. Почему именно сейчас он теряет тех, на кого так привык опираться? Князь видел с какой мукой принял его приказ Велигор, сгорбившись еще сильнее, хотя казалось что с его фигурой это просто невозможно. Ему не нужна была ни эта должность, ни все остальное, даже наверное сам Вельтар был ему не нужен. Он просто хотел уйти... уйти от него. Но кого еще он мог туда послать?! Может хоть в стороне от Белогоча, но при делах он все-таки отойдет и станет прежним Велигором. А Вочара? Он тоже был не рад назначению, но Вельтар видел, что и в поход идти жрец не выказывал никакого желания, и даже пожалуй наоборот. А ведь раньше такого не было. Что с ними стало? Где их былая сила? Вельтар видел, как стал стареть старый жрец, хотя никто никогда не знал даже приблизительно его возраст. Он был всегда. А может и вправду они просто стареют? Ведь тогда он сам был почти мальчишка, а значит и они были гораздо моложе... Князь закрыл глаза и картина из его прошлого вновь встала перед ним, а вернее она никогда и не пропадала. Он прекрасно помнит, как Вочара с Велигором единственные из высоких вельмож встали на его сторону. Нет, еще был Потак, хотя от его недоверчивого проницательного взгляда мурашки начинали ползти по коже. Тогда они сумели встать во главе таких же юнцов, как он сам или немногим постарше и победить. И все последующие годы он чувствовал всегда их рядом с собой. А теперь они оставляют его, и ему становиться не по себе, одиноко... Хочет ли он сам в этот поход? Ведь даже без него он все равно добился бы дружеских отношений с Танагорией. Но там Она, и ей возможно угрожает опасность. Вельтар чувствовал себя виноватым перед ней и обязанным исправить ту допущенную, пусть и не им, несправедливость. Только он не хотел, чтобы это шло в ущерб ему. Как говорил наместник Жабир, чтобы и овцы были целы и волки сыты. Князь хмуро усмехнулся. Только он здорово прогадал, как впрочем и сам князь. Одиночество опять сжало его в свои тиски. Возможно это расплата, подумал Вельтар. Хорошо, что хоть молодые дружинники опять на его стороне. А сейчас это могучая сила. Такие как Олег и его друзья не умеют предавать... но они умеют мстить, когда предают их.
  
   Вочара поднес горящий факел, и под радостные крики собравшихся, огонь резво пополз вверх по соломенному чудищу, охватывая его с ног до головы. Языки пламени взвились в звездное небо, выбрасывая снопы искр и освещая все вокруг. возбужденная ребятня носилась около костра, пытаясь схватить руками падающие сверху огоньки, толкая друг друга. Проводы студы шли всю ночь. На площадях выставили бесплатное угощение, и народ веселился вовсю, устраивая различные состязания.
   А на другой день все собрались на капище для проведения брачных обрядов. Еще рано утром были сделаны все необходимые приготовления и зажжен священный огонь. Дождавшись, когда горожане и лепшие мужи соберутся возле идола Корса, старый жрец обратился к нему с речью. Восхвалив заботу "Небесного отца" и щуров об их народе и земле, Вочара просил его и дальше быть таким же добрым к своим детям и благословить все их начинания, будь то посев семян или предстоящий поход. Вочара и Межата принесли приготовленные жертвоприношения, и когда огонь охотно поглотил их, попросили Корса благословить зарождение новых семей. По знаку князя собравшиеся расступились, оставив широкий проход со стороны детинца к капищу. Все взоры были обращены туда. Наконец появилась первая невеста. Облаченная в яркие оранские одежды, с тонким белым платком на голове, скрывающим ее лицо, Арана медленно ступала по дорожке в сопровождении Араза и его вельожи. Белогочане шумно приветствовали оранскую гаринь, которой был оказан почет стать первой невестой. Араз благодарно кивал в ответ головой, счастливо улыбаясь. Вслед за ними, поотстав шагов на десять, шла смущенная Весенка. Божар с Олегом гордо смотрели вперед, ведя ее под руки. Завидя воеводу и его сестренку, которую многие уже очень хорошо знали, горожане взорвались новыми криками. особенно старались пришедшие дружинники, заглушая остальных своими мощными голосами. потом в сопровождении Араха и Агуры появилась счастливая Лунга. Всего перед Вочарой и князем встало двадцать семь девушек, одетых в вышитые разнообразными узорами сарафаны, над которыми просидели не одну ночь, и укрытые большими белыми платками. Это было обязательным соблюдением обычая. Белый платок, закрывающий лицо невесты, как бы символизировал смерть девушки для своей прежней семьи, ее выход из отчего дома, чтобы снова родиться в семье мужа. Сопровождающие отступили на несколько шагов назад, присоединившись к остальным. Теперь настала очередь женихов предстать перед народом. Такие же нарядные и смущенные, они выходили по одному, сопровождаемые своими друзьями. Первым появился счастливый Вадар, сопровождаемый Сарвой и Клюдом. Затем совсем застеснявшийся Сагер, рядом с которым грозно шли Рогвод и Обруд, Андрей в сопровождении Макса и Могура, Лияк с Кожаком, которые так и решили взять в жены веселых близняшек. И так один за другим. Всех двадцать семь женихов также радостно встречали при их появлении, поддевая иногда веселыми шутками, что было категорически запрещено по отношению к невестам. Ведь именно им предстояло стать будущими матерями и хранительницами семейного очага.
   Парни заняли свои места рядом с невестами и жрец начал обряд. Выслушав подтверждение добровольного согласия каждого соединить свою жизнь с избранником или избранницей, он произнес небольшую речь. Олег, с волнением слушающий его слова, с удивлением обнаружил, что они очень сильно напоминают те речи, которые произносились при подобных церемониях в его уже такой далекой прошлой жизни. "...Вы теперь одна плоть... быть вместе в беде и радости... любить и беречь друг друга...". Голос Вочары звучал в полной тишине. Наконец он закончил свою речь, и подходя по очереди к каждой паре, соединял их руки, после чего откидывал платок с лица невесты. Следовавшие за ним Межата и князь посыпал молодых зернами пшеницы и ржи, и давали испит воды из одной чаши. После этого молодые считались мужем и женой. Каждая пара по очереди подошла к священному огню, бросив в него горсть приготовленного зерна и преклонила колени перед идолом, испрашивая благословления у Корса. На этом свадебный обряд был окончен и собравшиеся с веселыми криками бросились поздравлять молодые семьи. Ритуал закончился, но празднование еще только предстояло. С шумом и гомоном толпа хлынула на вечевую площадь, где опять накрывались столы. Олег радостно обнял молодых, стараясь не показывать свою грусть. Сердцем он был далеко за горами.
  
   - Олег, ну хоть ты им скажи! - услышал с порога злой голос Андрея. Недоуменно подняв глаза, воевода с удивлением увидел стоящих почти в боевой позе Весенку, Арану и Лунгу. Сагер с Вадаром молча стояли в углу, прислонившись к стене и исподлобья поглядывая на своих жен. Андрей с надеждой смотрел на друга, ожидая от него по меньшей мере чуда. "Так, три дня всего как свадьбы сыграли, а уже военные действия. Весело живем, ничего не скажешь".
   - И что я должен сказать, случаем не подскажешь?
   - Чтобы дома сидели и не дергались!
   Олег чуть не поперхнулся от такого заявления. Еще седмицу назад в глаза своим возлюбленным заглядывали, а теперь такое...
   - Ну вы, мужики, даете! Махровую диктатуру устраивать. Пусть гуляют, кто их тронет?
   - Куда гуляют?! - взорвался Андрей. - Они вместе с нами в поход собрались!
   - В смысле? - не понял Олег, недоуменно уставившись на девушек.
   - Что тут непонятного? - хмуро пояснила Весенка. - За раненными кто ухаживать будет? А еду готовить?
   - До сих пор сами справлялись и не померли! - не унимался Андрей.
   - Он прав. - поддержал друга Олег. - Не женское это дело - воевать.
   - Значит когда с шурусами бились, то было женское дело, а теперь только мужским стало? - заносчиво парировала Лунга, сверкнув зеленью глаз.
   - Мы перед Корсом клялись быть с мужьями вместе. - вступила в разговор Арана. - А теперь что же, от слов своих отказываться?
   - Так то совсем другое имелось в виду... - Олег вдруг понял, что он не сможет переубедить этих упрямых красавиц. Не женское, конечно, это дело, но своя правда в их словах есть. Да и что с ними случится, если они погостят у Оланы? Вот только сдаваться просто так не хотелось. - У вас и здесь дел хватает... А вообще, вон ваши мужья, вот с ними и разбирайтесь. А у меня еще дела остались, я попозже приду.
   Не обращая внимания на остолбеневшего от возмущения Андрея, Олег вышел из избы.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ЧАСТЬ 3

ГЛАВА 1

  
   Светлогорцам повезло. Дожди обошли эти места стороной, и княжеская дружина, насчитывающая семь сотен воев, уверенно шла по подсохшим дорогам преодолевая одну версту за другой. Солнце весело играло на начищенных латах, сверкая яркими бликами и радуя глаз. Оно еще не грело с такой силой как в цветене или жаровене, когда хочется побыстрее укрыться в тени деревьев, вздохнув прохладой, но дарило ровно столько тепла, сколько необходимо, чтобы порадоваться от всей души и понежиться в его лучах. Еще вчера они одолели Светлые горы, которые показались им такими суровыми в студу. Сейчас же они дружески встретили гридней, окунув их в мягкий аромат первых цветов. Лишь только на самом гребне перевала еще сохранился снег, и пришлось вести лошадей под уздцы, растянувшись длинной вереницей. Седой Отец встретил их еще в начале подъема, только в этот раз его сопровождали не только Мудрейшие, но и жена. Мать, как ее называли атгары, была седой суховатой женщиной, но с такой же стройной осанкой, какую имела в молодости. Она радостно обняла сына с невесткой, расцеловав обоих. Седой Отец повел себя более сдержанно, как и подобает вождю, но тоже был рад видеть возмужавшего Сагера. Весенку он принял благосклонно, благословив их брак и взяв с них и их друзей обещание остаться погостить на обратной дороге. Олег с князем в удивлении взирали на Сагера, так долго скрывавшего, что он сын вождя.
   Теперь дружина споро продвигалась по Танагорской земле. С первой же заставы, которую они миновали, был послан гонец в Танагирь и выделен проводник для преодоления огромной болотистой территории, лежащей между Светлыми горами и столицей княжества. Когда они проходили эти места в студу, болото сковало льдом и припорошило снегом, так что не зная об этом никогда не догадаешься, что у тебя под ногами. Разве что деревья выглядят более чахло. Однако сейчас, с таким войском и без проводника соваться туда было довольно опасно. Вообще они должны были выступить не ранее чем через две седмицы. Но Вельтар решил, что смысла задерживаться нет. Дороги подсохли, да и танагорская дружина наверняка находиться в состоянии готовности.
   Вскоре появилось и болото, дав о себе знать чавкающими звуками из-под копыт. Лошади боязливо переступали ногами, вдыхая пугающие запахи, но проводник уверенно вел войско, петляя между трясинами. Почувствовав твердую почву под ногами, светлогорцы облегченно вздохнули. Дальше шла широкая дорога и к вечеру они были на месте.
   Чтобы не будоражить народ, было решено разбить лагерь за городскими стенами. Выбрав место поровнее, светлогорцы приступили к возведению шатров. Для князя Вельтара и ближайших его вельмож, а так же для троих девушек были выделены светлицы в княжеском тереме. По приказу князя Радана в честь дорогих гостей накрывались столы и готовился пир.
  
   - Здравствуй, любовь моя, ласточка ненаглядная! - Олег крепко прижал к себе прильнувшую к нему Олану. Боясь сделать ей больно, он слегка расслабил объятия, не отпуская ее от себя. - Я выполнил свое обещание.
   - Я знала, что ты вернешься, любый мой. Я не сомневалась в этом. - княжна счастливо улыбалась, не обращая внимания на сбегающие по лицу слезы радости. - Я только так по тебе соскучилась!
   - Мы больше никогда не расстанемся, моя хорошая. Мы всегда будем вместе.
   Олег ласково целовал ее глаза, нос, щеки, собирая губами солоноватую влагу с ее лица. Наконец их губы нашли друг друга и слились в долгом жарком поцелуе. Олег нежно обнимал княжну одной рукой за тонкую девичью талию, а другой перебирал ее мягкие волнистые волосы, спадающие до пояса.
   Они сбежали из детинца, чтобы укрыться от посторонних глаз среди деревьев, росших возле капища. На некоторых из них уже распустились первые листочки, украсив собой тонкие ветки с набухшими почками. Олег с Оланой еле-еле сдержали свои чувства, чтобы не броситься при встрече в объятья друг друга. Каким бесконечно долгим показалось им время, пока вельможи представлялись друг другу и утрясались вопросы с размещением светлогорцев. Наконец, не выдержав томительного ожидания, они незаметно выскользнули из терема и скрылись между домов. Остановились они только уже около идола Корса.
   - Я столько раз с тобой беседовал, оставаясь один. А однажды ты даже спасла мне жизнь.
   - Я? - удивленно подняла брови княжна.
   - Да, именно ты... и мои друзья. - Олег вспомнил те часы, когда он находился между смертью и жизнью. Он благодарно улыбнулся Олане.
   - Но я не понимаю...? - озадаченно хмурила лоб девушка. - Когда это было?
   - Уже не важно. - уклонился от объяснений воевода. - Главное то, что ты всегда была со мной, моя радость.
   В ответ девушка еще сильней прижалась к груди Олега, так что он ощущал удары ее сердца.
   - Скажи мне еще что-нибудь. - прошептала Олана.
   - Ты моя ласточка, мой олененок. - нежно произнес воевода, уткнувшись лицом в ее волосы.
   - Приятно. Но почему олененок! - подняла голову княжна, глядя на него с улыбкой. Ее большие карие глаза светились счастьем.
   - Ну... потому что Олана и олень немного похоже. Только ты такая же маленькая и стройная, как олененок, и такая же веселая... И недоверчивая, как он.
   - Почему? - весело засмеялась девушка, сверкнув белоснежными маленькими зубами. - Тебе я верю. И ни какая я не маленькая, но все равно приятно. Ты мой самый ласковый и нежный...
   - Зверь. - вдруг неожиданно перебил ее Олег, вспомнив название некогда увиденного фильма.
   Княжна недоуменно посмотрела на воеводу, а затем рассмеялась еще громче.
   - Пожалуй, ты прав. В Танагире до сих пор вспоминают вашу драку в таверне, очень многим тогда досталось.
   Заметив, как покраснел воевода, княжна улыбнулась и дернула его за руку.
   - Пойдем, прогуляемся. А ты мне все-все расскажешь, что произошло за это время. Ведь не просто так тебе три сотни доверили после трех-то десятков?
   - Конечно, не просто так. За душу безгрешную и сердце беззлобное.
   - Дурачок! - стукнула его кулачком по груди Олана. - Ты хоть когда-нибудь правду говоришь?
   - Только когда говорю, что тебя люблю.
   Олег подошел к идолу Корса и встал перед ним, глядя тому в лицо.
   - Две седмицы назад наши свадьбы играли. Моя сестренка тоже замуж вышла. - с легкой грустью в голосе поведал воевода.
   - Она очень милая, и остальные девушки тоже. - Олана нежно положила руки ему на плечи, прижавшись к его широкой спине.- Я думаю, что мы сможем подружиться.
   - Я буду очень тебе признателен. Они никого здесь не знают.
   - А как вообще вы их с собой взяли? На вашего князя это не похоже.
   - Вочаре и Межате, нашим жрецам, удалось его уломать. Ну а своих мужей они, похоже, и спрашивать не стали.
   - Твоя сестра такая хрупкая... - немного поразилась услышанному Олана.
   - Если бы ты знала, какая она упрямая!
   - Хм. На то вы брат и сестра. - спокойно парировала княжна.
   - Олана. - Олег внимательно посмотрел в глаза девушке, пытаясь найти ответ на свои мысли. - Стань моей женой.
   Улыбка мигом исчезла с лица княжны, оно стало серьезным и напряженным. Олег замер в ожидании, даже не заметив, как дрожат руки Оланы. Ему казалось, что он не дождется ответа, его сердце разорвется на части гораздо раньше этого.
   - Если ты хочешь. - услышал он сквозь стук своего сердца голос княжны.
   - Я не просто хочу этого, я мечтаю об этом! - не веря услышанному, вздохнул воевода.
   - И ты... не боишься? - все еще напряженно спросила Олана, глядя прямо ему в глаза.
   - Я никого и ничего не боюсь, кроме одного - услышать от тебя "нет". - он ласково взял ее голову руками. - Я люблю тебя.
   - Тогда ты знаешь мой ответ, любый. Я согласна стать твоей женой.
   Притянув девушку к себе, Олег нежно обнял ее, упиваясь своим счастьем. Поддаваясь ему, Олана обняла его за шею и их губы соединились. Наконец выскользнув из его объятий, она сделала шаг назад, ее глаза светились счастьем и решимостью.
   - Тогда пойдем. Мы должны поговорить с Мироя?ром.
   - С кем?
   - С Мирояром. Это наш верховный жрец.
   Жилище жреца находилось неподалеку от капища. На их счастье Мирояр был дома. Завидев Олану, он радостно заключил ее в свои объятья, с Олегом же поздоровался сдержано, но вежливо. Мирояр был далеко не молод, хотя наверно и моложе Вочары, но такой же живой сухонький старец. Даже жилье его во многом напоминало дом Вочары. Куча разных крюков, с которых свисала сушеная трава, полки с какими-то глиняными плошками и сосудами, всевозможная утварь и стойкий аромат цветов. Дождавшись, пока ему представят гостя, Мирояр поинтересовался целью их визита. Однако, услышав объяснения Оланы, он изумленно поднял густые брови, от чего на его лбу образовалось еще несколько складок.
   - Конечно, после праздника прошло более двух седмиц, но это не беда. Только почему князь не пришел ко мне? Али не ведает?
   - Не ведает. И не зачем ему ведать. - Олана пытливо посмотрела на жреца.
   Однако тот выдержал ее взгляд и лишь покачал головой.
   - Один Корс над нами, все в его власти. Плохо конечно нарушать дедовы обычаи, да всяко в жизни бывает. Вижу, что решились и страха не ведаете, ну а мне тем более бояться нечего. Только хорошо ли вы подумали, знаете ли друг друга?
   Княжна недоуменно посмотрела на Олега с Мирояром
   - А разве есть какая-то страшная тайна?
   Олег лишь пожал плечами, вопросительно уставившись на жреца.
   - Вы не так меня поняли. Если любишь и понимаешь человека, то любую тайну поймешь, какой бы она не была. Но достаточно ли вы знаете друг друга, чтобы быть готовыми понять и простить друг друга? Будет понимание между вами - и любовь всегда будет рядом.
   - Да. - уверенно ответила Олана, понимая, что вопрос был в первую очередь обращен к ней, его любимице. Она чувствовала незримую связь с Олегом, родство душ. Великий Корс, помоги не ошибиться!
   - Да. - также уверено ответил Олег, взяв девушку за руку.
   - Что ж, тогда приходите завтра на рассвете на капище, и лучше с друзьями. Пусть хоть на половину будет по-людски, без утайки.
   - Спасибо тебе, жрец.
  
   Уже поздно вечером самые почетные гости и мужи танагории были приглашены в княжеский терем на званный пир. народу собралось не мало. Олег, занятый мыслями о завтрашнем дне, ерзал на стуле и с неохотой ел зайчатину. Он с ужасом осознавал, что в нем все сильнее зреет патоалогическая ненависть к подобным мероприятиям. Имей он хоть малейшую возможность ускользнуть из-за стола, Олег исчез бы в тоже мгновение. Теперь предстояло дожидаться, когда обоим князьям станет не до него, чтобы не преминуть этим воспользоваться. воевода хоть и появился, когда его уже усиленно разыскивали, но он успел шепнуть друзьям, чтобы они не набирались, так как понадобятся ему рано утром. Правда, объяснить с какой целью он так и не успел. Парни лишь пожали плечами, но просьба еать просьба. На княжеский пир от дружины позвали только сотников, остальные гуляли прямо в лагере, куда присоединилась и танагорская дружина. Обруд и Могур перебрасывались вопросительными взглядами с Олегом, но тот дал им понять, что все объяснит после, в лагере.
   Прошло немало времени, прежде чем гости дошли до той стадии, когда больше вниманиия уделяют вину, а не еде, а то и вовсе про нее забывают. Улучшив момент, Олег подошел к Потаку с Межатой, прошептал им что-то, наклоняясь между ними, и быстро ушел. Немного погодя вслед за ним ушли и сотники.
  
   - Ты че, сбрендил?! Тебя совсем что-ли шиза в братки записала? - вытащенный из-за стола вместе с другими и посвященный в предстоящий план, Андрей смотрел на Олега ошалелыми глазами. - Не, полный абзац. Да ты хоть понимаешь, придурок, какие последствия будут?
   - Знаю, не дурак. И не фига орать.
   - Не дура-ак?! - протяжно выдавил Андрей. - Не, ты не дурак, ты кретин! Не, ну хочешь жениться - пожалуйста, флаг тебе в руки. Пойдем, наедем на князя. Ну, отказала тебе баба, всяко бывает. Че ерепениться? Подергается, остынет. И закатим громкую свадебку. А вот так...
   - А если не откажется? Кланяться ему в пояс и грабли поворачивать? - Клюд хмуро посмотрел на Андрея, подергивая окованную в мелкие металлические пластины перчатку.
   - Но и так тоже не дело. - подал голос Макс. - Андрей прав, тут такой скандал подымится, мало никому не покажется.
   - Может, в самом деле, вернемся из похода и постараемся все уладить миром? - поддержал того Арах.
   - Да плюнь ты на них, дружище! - хлопнул воеводу по плечу ханкас. - Скисли как бабы. Ну что из того, что князь. Грозный, конечно, мужик, шутить не любит. Да только и мы не лыком шиты.
   - Еще один приплюснутый! Боже, с кем я связался! - Андрей театрально закатил глаза. - Может, тогда вообще свиснем ее к черту и айда в бега. И пусть он ее тапочки нюхает, как ищейка, если надыбает.
   Но вопреки его ожиданию идея была принята на ура.
   - А что, запахнет жаренным, подадимся к нам, к морю. Там такие места, за год не облазить. - обрадовался Рогвод.
   - И Араз нас к себе в гости звал. - поддержал его Вадар.
   - А в наших горах вообще можно всю жизнь жить и никто не найдет. - не остался в стороне Сагер.
   - Де-ге-не-ра-ты!!! - взревел Андрей под дикий хохот Олега и остальных.
   - Не печалься, братишка. - заговорила молчавшая доселе Весенка. - Все мы с тобой пойдем. Хотела бы я посмотреть на того, кто откажется.
   - Если ты моего муженька имеешь в виду, - весело спросила Лунга. - то он давно уже согласился. Не правда ли, милый?
   Андрей шутливо поднял руки вверх.
   - Но вы еще одно упустили из виду. А как же князь Радан? - Могур вопросительно посмотрел на Олега.
   - Я все равно ее отсюда заберу, так что пусть княжит себе на здоровье.
   - Хоп! Раз решились, значит так и будет. - вмешался Обруд. - Все согласны?!
   Все тридцать десятников и сотники, собравшиеся возле Олега, дружно подняли руки.
   - И что вы решили? - неожиданно появился позади них Потак в сопровождении Межаты. - Ярдара что-ли хотите в полон взять?
   - Да твой Ярдар ее в подметки не годится. - ответил замысловато Могур. - Видел я ее, краса-девка! Был бы помоложе, сам бы приударил.
   -Какая девка? Да вы можете мне, старику, растолковать, в чем дело.
   Олег выложил им все как есть. Те задумчиво стояли, не перебивая его и хмуря брови.
   - Об одном прошу. - добавил в конце Олег. - Если не поддержите, то хоть не выдайте.
   - Хм. Ничего себе ты игру затеял. - задумчиво отозвался Потак. - Ладно, я-то в своем Стельце отсижусь, а вы-то как?
   - У меня уже столько приглашений, что не знаю куда податься.
   - Слышь, Потак, а второй жрец тебе случаем не нужен? - подмигнул ему Межата.
   - Да у меня и первого нет. Помер сердешный. Так что буду только рад.
   Олег с облегчением вздохнул, расслабив застывшее тело.
   - Ладно, суть дела ясна. Давайте, идите отдыхать, а то утром не встанете. Да жениха принарядите, чтоб перед княжной не стыдно было. - распорядился Потак и, уже обращаясь к девушкам, добавил: - А вы красавицы пойдемте со мной. Проводите старика до терема. Межата, ты идешь?
   Тот согласно кивнул головой, беря под руки Весенку и Лунгу.
   - Нет, вы видали нахлебника! - возмутился Потак. - Я тут полдня их уговаривал, а он хвать и увел сразу двоих. Пойдем, Арана, я хоть с оранской княжной под ручку пройдусь.
   - Весенка, увидишь Олану, поцелуй ее за меня.
   - Обязательно, братец. Встретимся утром.
  
   Как только забрезжил рассвет, Олег был на ногах. С удовольствием умывшись холодной водой, он разогнал остатки дремоты, уснуть по настоящему Олег так и не смог. Разглядев свое отображение в начищенной до сияния медной пластине, воевода остался доволен. Правда солнца не было и отображение было тусклым, но что могло измениться за ночь? Побрился он еще с вечера, вернее перед сном, убив на это целый час. Соскоблить жесткую щетину остро-отточенным ножом и при этом не порезаться, было целым искусством. Когда-то, еще будучи в молодшей дружине, Олег отпустил бороду, но она ему так осточертела, что он сбрил ее не задумываясь, после чего его лицо напоминало больше последствие после пыток. Однако со временем он овладел этим каверзным искусством, хотя и не в полной мере.
   - Встал уже? - раздался за его спиной голос Ждана. - Сейчас я остальных подниму.
   Еще вчера их старый знакомый, десятник танагорской дружины, подошел к нему и сообщил, что с их стороны тоже будет человек десять, а может и больше. Теперь Ждан отправился будить остальных. Не тратя времени, Олег быстро оделся. Свадебного наряда он конечно с собой не взял, да у него его просто и не было. Пришлось надеть белую рубаху, расшитую узорами на вороте, рукавах и внизу подола. Это Весенка постаралась, сделав брату подарок, и вот теперь он пригодился. Правда поверх темно-синих штанов, заправленных в высокие боевые сапоги, она смотрелась несколько сумбурно, но где тут достанешь свадебный фрак? Хотя, в нем-то он точно выглядел бы полным идиотом. Застегнув расшитый золотом пояс, Олег повесил на него вместо меча привезенную Аразом в подарок саблю с резной рукояткой. Немного поразмыслив, он набросил на плечи красный воеводский плащ-карзно и скрепил его концы большой пряжкой, украшенной самоцветами.
   Вскоре представители от обеих дружин были в сборе. Олег с удивлением обратил внимание на то, что Ждан был одет краше всех. Стараясь не шуметь, они покинули спящий лагерь и направили лошадей в сторону крепостных ворот. Через короткое время они уже прибыли на место. Оба жреца, Межата и Мирояр, готовились к обряду, разжигая огонь и приводя все в порядок. Олег уже начал было нервничать, но тут послышались лошадиный топот и девичьи голоса. Впереди всех ехал Потак, восседая на кауром жеребце, за ним, в сопровождении двух сотников танагорской дружины Шадара и Богура, ехали Олана, Дануся, Весенка и Арана с Лунгой.
   - Ну, невеста прибыла, можно начинать. - прогромыхал довольно Потак. - Я даже могу за родича сойти и сам ее к жениху подвести. Уж больно хороша дивчина.
   Смеющаяся Олана с его помощью спрыгнула с коня и поцеловала того в щеку. Она и впрямь была прекрасна. А когда княжна скинула с плеч легкий беличий полушубок, среди мужчин раздался возглас восхищения. Нежно-розовое пышное платье, облегая ее фигурку, легко спадало до земли, ложась на точенные красные сапожки. Белый полупрозрачный платок почти не скрывал черт ее лица, как будто предлагал полюбоваться божественной красотой его хозяйки. Длинные вьющиеся темно-каштановые волосы волнами спадали по ее плечам и спине. Олег с замиранием сердца смотрел на свою избранницу, боясь оторвать от нее взгляда. Осторожно взяв ее за руку, он сам подвел княжну к жрецам. Олана влюблено смотрела на своего спутника, не замечая ничего вокруг.
   - Мирояр, мы бы тоже хотели пожениться. - долетел до Олега голос Ждана. - Я сирота, Дануся тоже, никто не станет помехой нашей свадьбе.
   - Так что ж ты на празднике не подошел, когда все свадьбы играли? - удивился жрец.
   Ждан, смутившись, потупил взгляд. За него ответила бойкая подружка княжны.
   - А он все никак не решался мне в любви признаться. А я хоть и люблю его давно, но не могу же сама его торопить. - и она нежно посмотрела на своего возлюбленного. Тот поднял голову и с надеждой посмотрел на жреца.
   - Корс всегда на стороне любящих сердец, он радуется, когда видит таких. Встаньте передо мной, дети мои...
   ...Когда жрец соединил их руки и откинул платок с лица княжны, глаза Олега и Оланы встретились. Казалось, весь мир завертелся перед ними. На какое-то мгновение исчезли все: люди, лошади, деревья. Остались только они и их неисчерпаемое счастье. Олег тонул в ее глазах, проваливаясь в них как в темное озеро.
   - Я люблю тебя. - прошептали его губы.
   - И я люблю тебя, милый. - ответили ее.
   - Ты самая прекрасная на свете. - шептали его глаза.
   - Ты мой единственный. - так же шепотом отозвались ее.
   - Когда ж вы теперь князю-то откроетесь? - со вздохом спросил Мирояр, глядя на молодых.
   - Наверно, уже когда вернемся из похода. - также со вздохом ответил Олег. - Я думаю, что не позже чем через пару седмиц войско выступит, а может и раньше. А если сейчас все открыть, такая каша может завариться, лучше и не думать. Так что скажу после похода.
   - Не по душе мне такие тайны, но, пожалуй, Олег прав. - поддержал его Потак. - Не стоит будоражить всех перед самым выступлением. А там... Семь бед - один ответ. Вместе утаили, вместе и отвечать будем.
   - Что ж, после, так после. Может так и в самом деле правильнее. - согласно кивнул танагорский жрец. - В любом случае перед Корсом вы муж и жена, и мы тому свидетели. Так что никто уже ничего не изменит. Ну а сейчас прошу ко мне в избу. Много конечно вас, да уж как-нибудь разместимся.
   Когда гости вошли в дом жреца, перед их удивленным взором предстал длинный стол, уставленный разнообразной снедью. Конечно, он не был рассчитан на такое количество людей, но как говориться, в тесноте, да не в обиде. Угощения хватило всем. Собрав в избе все, что можно было приспособить под сиденья, гости подняли здравницу за молодоженов. Отовсюду понеслись поздравления и самые теплые пожелания. Наконец, когда корага была выпита, а еда съедена, все стали собираться. Время приближалось к полудню, и необходимо было заняться насущными делами. Дануся потащила Ждана в терем, в свою светлицу, остальные собрались идти каждый в свою сторону. Мирояр также засобирался уходить, пояснив, что его ждут больные в посадах, и что он вернется не раньше следующего утра, так что его дом остается в полном распоряжении княжны. Через некоторое время, быстро убрав все за собой, гости вместе с хозяином разошлись, оставив смущенных Олега с Оланой одних в пустом доме.
   - Мне до сих пор не верится, что это правда. - тихо произнес Олег, когда захлопнулась дверь и они остались одни. - Я столько об этом мечтал, что...
   - Я самая счастливая! - тихо смеясь, перебила его Олана. Ее глаза блестели в полумраке избы, освещаемой несколькими свечами.
   - Ты - мое счастье, мое сокровище! Ты - моя жизнь!
   Глаза Олега излучали такое море безграничной любви, такую нежность и мягкость, что княжна зажмурила глаза, отдаваясь его власти. Она чувствовала нежное прикосновение его пальцев к своему лицу, его горячее дыхание, и боялась пошелохнуться. Каждое новое касание заставляло трепетать ее тело. Наконец его теплые губы припали к ее губам, и она не выдержала. Обхватив воеводу за шею, Олана прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй. Придерживая податливое хрупкое девичье тело, Олег покрывал лицо княжны горячими поцелуями. Не пропуская ни одного дюйма: глаза, нос, уши, шея... Теперь все принадлежало ему, и он наслаждался этим, вдыхая ее аромат. Затем его губы вновь вернулись к ее нежным и влажным алым устам, останавливаясь на их уголках, его язык скользнул между ослепительно-белыми зубами. Олег быстро прошелся пальцами по ее спине, развязывая шнуровку платья, ослабнув, оно легко сползло с ее маленьких плеч, упав к ногам. Перед восхищенным воеводой предстала изящная безукоризненная фигура княжны. Тонкая точеная талия, переходящая в округлость бедер, небольшие упругие груди, возбуждающие своей юностью, хрупкие плечики, тонкая шея, ухоженная белоснежная кожа, белизну которой подчеркивали длинные темно-каштановые волосы. Олег тихонько провел пальцами по ее груди, едва касаясь бархатистой кожи. В ответ княжна выгнула тело, подставляясь его ласкам, из вздымающейся груди вырвался сдавленный стон. Подхватив легкое тело Оланы на руки, он прошел в глубь избы, где находилась застеленная заботливым жрецом кровать, и опустил ее на медвежью шкуру. Олег аккуратно снял с нее мягкие кожаные сапожки, единственное, что еще на ней оставалось, и присел рядом. Олана смотрела на него, чуть склонив голову на бок, и получала удовольствие от его восхищенного взгляда. Она не испытывала ни стеснения, ни робости перед мужем, хотя и испугалась немного в самом начале. Но сейчас, видя его горящие желанием глаза, чувствуя его захватывающую страсть и нежность, она хотела его всего без остатка. Оторвавшись от мягкого пушистого ложа, княжна гибкой кошкой бросилась на шею Олега, целуя его и помогая ему освободиться от одежды. Пламя любви подхватило их встретившиеся тела и увлекло в пучину безудержной всепоглощающей страсти.
  
   Олега с Оланой хватились только к вечеру, когда в Танагирь неожиданно прибыли странствующие ученые мужи из Мари?нтии и несколько куна?вцев, которые возвращались в свои земли после долгого отсутствия. Гостям оказали самый радушный прием, вот тогда-то и заметили в первую очередь об отсутствии княжны. Сотник Богур, присутствующий при обряде и знающий где она находится, лишь пожал плечами и сказал, что видел, как Олана отправилась на прогулку верхом в сопровождении верной Дануси и десятника Ждана. Знающий характер своей сестры, Радан нисколько не удивился, лишь приказал, на тот случай если ее кто увидит, сообщить ей о прибытии гостей. Однако князь Вельтар, узнав об отсутствии Олега, догадался о том, куда тот исчез и с кем сейчас находится. Тяжелые мысли полезли в его голову. Не так давно он сам разрешил их спор с воеводой, предоставив княжне самой выбирать себе пару, и вот теперь он вынужден признать, что выбор сделан не в его пользу. Вроде все справедливо, хотя и совершенно ему не понятно, но князь не был уверен в своей готовности признать такую "справедливость" и отступиться от красавицы Оланы. Собрав силы, он откинул мысли о княжне и воеводе и обратил все свое внимание на вновь прибывших.
  
   Макс прогуливался в одиночестве, рассекая верхом перед крепостными стенами, когда увидел приближающуюся к городу группу людей на лошадях. В нем давно назревало чувство внутреннего конфликта и ощущение своей ненужности. В самом начале, вкусив дух приключенческого авантюризма, он был рад исполнению своего тайного желания. Даже, несмотря на трагические последствия того их первого боя с шурусами, казалось все идет как надо. В его жизнь вошли названные братья, ставшие самыми родными людьми, появилось множество друзей, и он почувствовал себя наконец-то нужным. Он был счастлив. Забылась и прошлая малоинтересная жизнь, и даже вера в Бога, которого вытеснил языческий Корс. Казалось, так будет всегда, а может даже лучше. Но в последнее время его все чаще стали одолевать противоречивые раздумья. Первый порыв прошел, и он стал все более ощущать себя лишним в этой компании. Нет, он не сомневался в их верности и искренности, просто он опять перестал ощущать себя нужным. Казалось, все, что он мог сделать, он сделал. Вепря уничтожили, шурусов разбили, остальных "соседей" тоже поставили на место. Зачем они прибыли сюда, он так до конца понять не мог, и не одобрял этого похода. Семьей он так и не обзавелся, как-то не ладились у него отношения с девушками. А друзья... Олег окружил себя энергичными, бесшабашными парнями, готовыми на все, особенно ради него. А он, Макс, как-то не вписывался в их ряды. Он и, пожалуй, Арах. Но последний просто тяготел к спокойной жизни, мечтая осесть вместе со своей семьей. Он же хотел нечто иного. А тут все больше стали одолевать мысли о Боге и осознание того, что он предал своего Бога, только усиливало тяжесть на душе. С кем поговорить об этом? Он хотел было подойти к Олегу, но тот постоянно занят делами и окружен толпой десятников. Да и станет ли он его слушать? Уж он-то точно не чувствует себя лишним. Так и не решившись, Макс снова остался наедине с собой.
   Погруженный в свои мысли, он поэтому не сразу заметил появившихся странников. Путники ехали на лошадях и вели еще запасных, нагруженных различными тюками. Зато Макс сразу обратил внимание на то, что часть из них была одета в не совсем обычные одежды. Вместо привычных штанов и длинной рубахи, а также полушубка или тулупа поверх, прибывшие были завернуты в груды какого-то тряпья и накидок. Дождавшись, когда те поравняются с ним, Макс не спеша подъехал, остановившись перед путниками. После нескольких вопросов Макс уже знал, что это путешествующие маринтийцы и кунавцы возвращаются к себе домой, и он согласился проводить их до княжеского терема. Они благополучно миновали городские ворота, где знавшие Макса еще по первому посещению Танагиря дружинники пропустили их без лишних вопросов. Разговаривая с пожилым, много повидавшим маринтийцем, Макс почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, он столкнулся глазами с совсем молодым путником, который смущенно потупил взор. Присмотревшись, Макс с удивлением обнаружил, что он ошибся, молодой путешественник оказался девушкой.
   - Это На?рия, единственная женщина среди нас. - пояснил маринтиец. - Она кунавка.
   Кивнув головой в знак приветствия, девушка пришпорила коня, занимая место рядом с ними. Нария оказалась общительной и веселой спутницей, и Макс даже не заметил, как они подъехали к терему. С сожалением прервав разговор, он пожелал им удачи и остался возле крыльца. Привязав коня к ближайшему дереву, он присел в ожидании на край резных перил, время от времени перебрасываясь короткими репликами со стоящими на страже гриднями. Уже начало темнеть, когда странствующие путешественники вышли из терема. Сопровождавший их десятник охраны пояснил, что гости пожелали расположиться на гостином дворе. Макс тут же выказал желание проводить их туда сам, и обрадованный десятник с удовольствием передал ему это право. Видимо его оторвали от куда более интересного занятия, чем сопровождение приезжих.
  
   Олег с трудом выбирал время, чтобы побыть с Оланой наедине. Княжна грустно вздыхала, когда он в очередной раз, поцеловав ее, с виноватым видом убегал по своим делам, но она прекрасно понимала, что они сами поставили себя в такое затруднительное положение. Днем они виделись крайне редко, больше вечерами, и тем долгожданнее были те короткие ночи, когда они принадлежали друг другу безраздельно, и когда их никто не мог потревожить. Рискуя быть застигнутыми вместе, они проводили их или в опочивальне княжны, или в доме жреца. Но это были самые счастливые мгновения в их жизни. А днем... Днем Олег большую часть времени проводил на советах. До выступления оставались считанные дни и утрясались последние вопросы, а их оказалось немало. Танагорская дружина насчитывала пять сотен воев, почти в полтора раза уступая светлогорской. Поначалу князь Радан предлагал собрать еще и ополчение, но от этой идеи сразу же отказались. От необученных военному делу ремесленников и пахарей толку было бы мало, больше мороки, тем более на чужой территории. Войско и так получалось не малое, к тому же Нава?рия и Рола?ния так же выставили по одной сотне воев. Сперва Ролания хотела выставить две с половиной сотни, но, узнав о том, что Кунавия приняла сторону Ларконии, ограничилась одной, сосредоточив остальную дружину на границе с соседями. Но даже при этом раскладе было бы сомнительным полагать, что Ларкония с Кунавией выставят больше воинов, чем насчитывало объединенное войско союзников. Оставалось решить, в каком месте переходить границу и где расположиться для принятия боя, а также кому какой фланг занять.
   Олег растерянно слушал подобные споры и обсуждения, большей частью пропуская их мимо ушей и почти никогда не принимая в них участия. Единственное, что его возвращало из задумчивости, это был жесткий колючий взгляд ведуна Мирада. Олег еще в их первую встречу невзлюбил старца и попытался всячески его игнорировать. В конце концов, ему порядком поднадоели эти бесконечные "дуэли" глазами, и он решил навестить ведуна у него дома.
   Легко узнав у первого же дружинника где ему искать жилище Мирада, воевода быстрым шагом отправился в указанном направлении. Вопреки ожиданию, дом ведуна оказался небольшим и каким-то неказистым. Маленькие оконца, серые бревна, отсутствие какой-либо резьбы, столь привычной для изб Светлогорья и Танагории, и даже дверь имела какой-то замшелый вид. На стук вышел сам хозяин. Удивленно посмотрев на воеводу, Мирад молча пропустил его внутрь дома. Немного привыкнув к царившему в доме полумраку, Олег огляделся вокруг. В отличие от внешнего вида, внутреннее убранство дома было гораздо богаче, но с таким же мрачновато-серым оттенком. Единственным хорошо освещенным местом был стоящий возле открытой печи стол, на котором чего только не было. Какие-то чашки, сосуды разных размеров, кинжал, свитки, всякая мелочь. "Как в магическом салоне" - подумал воевода, разглядывая жилище ведуна. Мирад спокойно стоял в стороне, наблюдая за Олегом и ожидая, когда тот соизволит объяснить цель своего прихода. А воевода нервничал, не зная с чего начать, и, в конце концов, решил действовать без обиняков.
   - Мне кажется, что вы хотели мне что-то сказать, но так и не решились. - обратился он к Мираду на "вы".
   - Если бы хотел, то сказал бы. - усмехнулся ведун, продолжая разглядывать воеводу.
   - Тогда какого черта на меня пялиться?! - разозлился Олег, не столько на ведуна, сколько на себя самого. Разговор получался совершенно дурацкий.
   - Ну, извини, коль обидел. - с прежней усмешкой в голосе ответил Мирад, в его глазах светился огонек ехидства.
   Олег собирался было бросить ему что-нибудь жесткое, колкое, но вдруг обратил внимание на таинственный знак, изображенный на небольшом, висящем на стене щите. Память тут же услужливо воспроизвела порядком подзабытые события почти годичной давности, и воевода почувствовал, как взмокла спина под рубахой.
   - Что это...? - хрипло спросил он, не отрывая взгляда от знака. Жгучее солнце светило всеми своими восьмью лучами-стрелами, а по середине красовалась красная молния.
   - Один из магических знаков, коих предостаточно. - удивленно-настороженно ответил Мирад, с подозрением поглядывая на гостя. - А что за причина такого волнения?
   - Мне кажется, я его уже видел. - уклонился от прямого ответа Олег, переводя дыхание.
   - Что ж, вполне может быть, хотя подобные знаки скрываются от посторонних глаз. Да и ведунов в наших краях можно на пальцах пересчитать. А где же ты его видел?
   - Не знаю, пока не могу вспомнить. - слукавил Олег. - А что он обозначает?
   - Силу. - пожал плечами старик. - А точнее могущество, высшее могущество.
   - Да, что-то в нем такое есть. - согласился Олег.
   - Но если ты не помнишь, где его видел, то почему так заволновался? - снова с подозрением спросил его Мирад.
   Олег уже проклинал себя за то, что выдал свои эмоции, но это было так неожиданно для него.
   - Просто ощущения с этим связаны не самые лучшие. Но я все равно пока не могу вспомнить, где и когда его видел.
   - Что ж, если захочешь потом поделиться своими воспоминаниями, я думаю, мне это будет весьма интересно.
   - не премину это сделать. - уже совершенно спокойным голосом сказал Олег. - Но вам-то для чего этот знак? Чем он служит?
   - Скорее как украшение. - делано-равнодушным тоном ответил старый ведун. Но воевода почувствовал, как в нем начинает расти недовольство, и в данном случае это было ему на руку.
   - А вы сами не хотите добиться этого высшего могущества?
   - Немного найдется людей, которые хотя бы просто не мечтали о нем. Но ты сам понимаешь, что само по себе оно не приходит. Что же касается меня, я всего лишь ведун.
   - Хм. Если я не ошибаюсь, Ярдар тоже ведун, к тому же и князь. И останавливаться на этом не собирается.
   - Потому я и твержу постоянно, что он опасен, опасен вдвойне. - зло проскрипел старик.
   - А может, ты просто хочешь убрать его с дороги? - неожиданно перешел на "ты" воевода.
   - Я забочусь о безопасности княжества! - взорвался Мирад, опрокидывая от злости стул, который стоял около него. - И ты еще молод меня учить!
   - Может и так. - повернулся к выходу Олег, и уже возле двери обернувшись, добавил: - Только, как говорит мой друг Клюд, не надо путать личное с общим!
   Уже закрывая дверь, Олег услышал, как позади него что-то с грохотом разбилось о стену. "Достал я его". - мысленно улыбнулся себе воевода. Он почти не сомневался в истинности своих слов относительно взаимоотношений Мирада и Ярдара. Но сейчас его гораздо больше тревожил увиденный им знак. Олег солгал ведуну, на самом деле он, конечно же, сразу вспомнил, где видел это "солнце". Это было там, в пещере, в их прошлой жизни. Но как, каким образом они могут быть взаимосвязаны между собой? И взаимосвязаны ли вообще? На секунду Олег остановился задумавшись. Нет, обратно он не хотел, точно, но дознаться до истины необходимо. Может, хоть тогда они будут знать цель их пребывания здесь. "Вернусь из похода, вытрясу все из этого ведуна. И обязательно нужно поговорить с Вочаром. А парням лучше пока ничего не говорить, незачем их будоражить раньше времени". Приняв решение, Олег уверено направился в сторону терема. Он успел уже жутко соскучиться по своей любимой княжне. Возможно, ему удастся ее найти в одной из горниц, выделенных светлогорским девушкам. Именно там чаще всего Олана проводила время в его отсутствие, не забывая прихватить с собой верную спутницу Данусю. Олег радовался, что Олана сдружилась с его сестренкой и другими девушками, но он бы предпочел сам проводить с ней это время. Однако служба есть служба, и никуда от нее не денешься. Но сейчас он решительно намеривался отложить казенные дела на потом. Он просто с ума сходил без ее прекрасных глаз, острого носика и такой обворожительной улыбки. "Пусть все летит к черту, а я иду к ней!"
  
   Гостям сообщили о предстоящем походе, умолчав, однако, о поддержке Ярдара Кунавией. После некоторых раздумий путешественники приняли предложение Радана остаться в Танагире под прикрытием его стен. Передвижение в военное время всегда чревато последствиями, а погибнуть вблизи от дома было бы просто глупо. Обрадованный такому повороту событий Макс стал частым гостем в их временном жилище. Он вызвался показать Нарии город и его окрестности, познакомил ее со всеми друзьями. Веселая и улыбчивая кунавка оказалась прекрасным умным спутником. С ней не скучно было прогуляться по узким улочкам или пройтись по лесу, или же просто посидеть у реки, беседуя о разных вещах. Ей было, что ему рассказать, но и Макс уже немало повидал за этот год. Очень быстро их отношения переросли в дружеские. Макс снова ожил, в его глазах появился живой блеск, а на губах улыбка. Его покоряла ее рассудительность, спокойствие, сочетающееся с живостью ума, мягкий голос. Нария не относилась к числу красавиц, но ни у кого бы и язык не повернулся назвать ее некрасивой. Мужская одежда была ей к лицу. Высокая, худощавая, она и вправду напоминала несложившегося еще подростка. Да и было ей от силы лет семнадцать. Ее отец, некий влиятельный кунавский вельможа, отличался собственным взглядом на воспитание и отправил единственную дочку вместе с маринтийскими учеными мужами познавать мир. И вот волею случая она оказалась здесь.
   Но не только встреча с Нарией так повлияла на десятника. Макс сблизился с маринтийцами, слушая их вечерами у горящего очага на гостином дворе. Они говорили на немного непривычном говоре, растягивая слова, так что они текли плавным ручейком. Некоторые слова вообще были незнакомы. Но самое главное, Макс с удивлением узнал, что они почитают не Корса, а своего бога, зовут которого Се?лия. Маринтийцы не ставят деревянных или каменных идолов, а рисуют его изображение на тканях или ровных досках. Как и Корс, Селия единый бог. Но если над Корсом стоит Небо, а светлогорцы и танагорцы почитают еще и все стихии природы, то маринтийцы признают только единого Селию. Он и бог, и судья, и защитник. Макс каждый вечер слушал рассказы седого мужа, рассматривал образ сурового, мудрого Селию и все больше проникался к нему доверием. Нет, он, конечно, не был Христом, но все равно был ближе, чем Корс, которого Макс так и не принял. Нария с улыбкой наблюдала, как десятник увлеченно слушал ее спутников или начинал яростно спорить, если с чем-то был не согласен. Сама она в эти споры не вступала, лишь иногда вставляла слово в защиту Корса, бога ее народа, и тут же замолкала. А утром они снова уходили на луг или в рощу, сами не догадываясь, как их отношения становились все ближе и ближе.
  
   Мирад со злостью отбросил в сторону нож для обряда, зажав кровоточащий палец. Сегодня у него все валилось из рук. Этот проклятый мальчишка. Возомнивший себя невесть кем, действовал ему на нервы. Нет, он просто вывел его из себя! И это после того, как столько положено трудов и столько поставлено на карту! О, Небеса! Что он сделал не так? Ну ничего, он заставит его сделать так, как ему нужно, его и его друзей. То, что это именно он, ведун больше не сомневался. Он добьется своего, а потом... Потом он заплатит ему сполна.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 2

  
  
   Кушка даже попытался влезть на коня, чтобы окинуть взглядом собравшееся войско, но Олег грозно посмотрел на своего посыльного и тот виновато опустился в седло. "Вот бы с крепости взглянуть!" - пронеслось в его голове, но и это уже было невозможно. Полуторатысячная рать расположилась далеко в поле, оставив город позади себя. Сотни заняли свои места, командиры получили последние наставления, и объединенное войско выступило в поход, отправив вперед разведывательные отряды. Решено было продвигаться вдоль Танаги?, которая своими водами рассекала вдоль Танагорию, Ларконию и Маринтию, прежде чем влиться в бескрайнее море. Да и трава там уже зазеленела, позаботившись о прокорме лошадей. Правда после приграничного городка Ра?гожа Танага продолжала свое течение уже в землях князя Ярдара. И хотя сама граница еще долго шла по самому берегу реки, но он был таким отвесным, что спуститься к воде было почти невозможно. Деревья их последних сил цеплялись за кручи, чтобы не свалиться в воду и не расстаться с жизнью.
   Понимая, что скрыть появление такого войска просто невозможно, князья предпочли больше не таиться и идти по тому берегу реки, который принадлежал Ларконии. Единственным препятствием, которое мешало дальнейшему продвижению, стала небольшая ларконская приграничная крепость Ти?жич. Ее малочисленный гарнизон, укрывшись за стенами, не представлял какой-либо серьезной угрозы, но оставлять в своем тылу даже слабого противника было бы просто неразумным, также, впрочем, как и бросать на штурм всю рать. Поэтому после недолгого обсуждения осаду крепости поручили сотне Клюда, который уже знал толк в подобном деле. Олег скрипя зубами отпустил одну треть своей дружины, оставив вместе с Клюдом Араха и Макса. Оставалось только надеяться, что крепость падет быстро и Клюд догонит Олега еще до начала решающих действий. Сам Олег и так пребывал не в самом лучшем расположении духа. Он практически разругался с Весенкой, настояв на том, чтобы девушки остались в Танагире рядом с княжной, что было впервые в их достаточно мирных отношениях. Да еще разговор с Мирадом не выходил из головы. Воевода опасался ведуна, ощущая исходящую от него скрытую угрозу, хотя и не мог понять ее смысла. Он остался для него загадкой, и это еще больше беспокоило Олега. А теперь еще и эта непредвиденная осада, где ему пришлось оставить часть своих людей. Единственной приятной вестью было то, что танагорский сотник Турах разрешил Ждану присоединиться к Олегу вместе со своим десятком, и теперь тот почти неотлучно находился рядом с ним. Они оба тяжело переживали расставание со своими возлюбленными, часто возвращаясь к разговору о них.
   Шел уже второй день, как объединенное войско оставило позади себя осажденную крепость и без какого-либо сопротивления продвигалось по вражеской земле. По всей видимости, Ярдар собирал войско и поэтому не бросал дружины в бой, обрекая их заранее на разгром. Жители тех немногих весей, что попадались на пути воинов, при их приближении покидали свои дома и уходили в лес. Но по приказу Вельтара и Радана дружинники спокойно проходили через заброшенные селения, оставляя их целыми и невредимыми. Их целью был Да?раг, большой город на месте слияния Танаги и небольшой речушки, текущей с гор. Когда-то Дараг был столицей ларконских князей, но впоследствии Ярдар перенес столицу южнее, почти на самую границу с Маринтией, в город Бре?зень. Радан рассчитывал на то, что Ярдар не захочет уступать богатый город, и оказался прав. Гонцы с передовых отрядов доложили о появлении вражеского войска. Был отдан приказ о прекращении движения и разбивке боевого лагеря. Под командованием опытных сотников, отряды дружинников заняли свои места, растянувшись широким фронтом, обоз собрали в одном месте, расположив телеги плотным кольцом на случай неожиданного нападения с тыла или прорыва неприятеля через ряды дружинников. В ожидании более точных сведений от авангардов, князья и воеводы собрались на небольшой лужайке, обсуждая план дальнейших боевых действий. В это время стали подъезжать первые гонцы. По их словам неприятельское ларконо-кунавское войско, насчитывающее ничуть не меньше воинов, встало станом на их пути к Дарагу, и Ярдар, по всей видимости, решил дать основное сражение именно здесь. Положение его дружин было стратегически удобным. Позади них, прикрывая их тыл, стоял укрепленный город, справа их защищала достаточно полноводная Танага, а слева непроходимая болотистая топь. О том, чтобы попытаться пройти ее даже небольшим конным отрядом, не могло быть и речи. Этот маневр мог стать слишком рискованным, если не последним для отчаянных храбрецов. Оставалось только принять открытый бой без всяких уловок. Но не было гарантии, что противник также не попытается предпринять обходного маневра. После долгих споров и пререканий было принято предложение роланского воеводы, которого поддержал ведун и несколько других военачальников, переправиться роланской сотне через Танагу и попытаться зайти противнику с тыла. Надежда на успех была невелика, но в пользу этой затеи сыграл тот факт, что таким образом может быть упрежден подобный маневр противника.
   Оставшиеся две сотни Олега заняли позицию в самом центре объединенного войска. Но даже оттуда ему было видно, как роланцы готовятся к переправе. Первые из них уже переплыли реку и закрепляли страховочные веревки.
   - Дурак же этот До?вень! - ругнулся подъехавший Андрей, имея в виду роланского воеводу. - И этот старый хрыч Мирад совсем из ума выжил, такой же тупорылый.
   - Кто знает. - неопределенно отозвался Олег. - Но затея и вправду дерьмовая. Здесь-то они переправятся, не проблема. А вот как они в тылу врага это проделают? Даже если оставить коней, все равно их скорей всего обнаружат.
   - И тогда им хана! - поддержал его Андрей. - Их же лучники как слепых котят перетопят.
   - Вот то-то и оно! Или опять придется кому-то из наших идти на прорыв и отвлекать внимание на себя. Не зря же светлогорцев поставили по правую руку, как раз от центра до реки. - внутри воеводы все сильней закипала злость.
   - Ну да, как по уши в дерьмо лезть, так это опять мы! Слушай, а может они просто решили подальше от драки слинять, ведь не камикадзе же они на самом деле?
   - Ну вот пойди и спроси у них, а я поеду, князя поищу. - и Олег пришпорил коня.
   Как воевода и говорил, светлогорцы, превосходящие по численности все остальные дружины, заняли пространство от центра до реки. Другой фланг занимали танагорцы, замыкали которых сто бойцов из Навари. Ярдар пока не предпринимал попыток вступить в бой, и это было на руку Радану, ожидающему, когда роланцы закончат переправу. Олег легко нашел князя, но застав его в окружении вельмож обоих княжеств, решил остаться в стороне. Присутствовавший при совещании Потак заметил воеводу и направился к нему.
   - Скучаешь, али сказать что хочешь?
   - Скорее спросить. Мы намерены до победного здесь стоять или первыми начнем?
   - А пес его знает! Командовал бы Вельтар, мы бы и своими силами обошлись. А тут каждый в начальники лезет, ратным воеводой быть желает. Курицам на смех!
   - Ну тогда я поехал к своим. Тут я точно лишний. Кстати, ты Межату не видел?
   - Да он, по-моему, тоже к тебе подался, так что может встретитесь.
   Потак собрался было уже снова идти к стоявшим кучкой и активно размахивающим руками вельможам, как вдруг те неожиданно замерли, кого-то или что-то слушая, а затем быстро разошлись, выкрикивая команды.
   - Ну вот, похоже, и началось. - быстро направляясь к князю, проронил Потак.
  
   - Ларконцы возобновили движение, так что готовьтесь к атаке. - коротко бросил подошедшим Вельтар. - Олег, ты со своими остаешься возле меня. Могур с Обияром станут левее, а остальные во второй ряд, вступите в бой позднее.
   Выслушав приказ, сотники разъехались по местам. Отдав необходимые распоряжения, Олег напряженно всматривался в даль, где блестели на солнце щиты надвигающихся ларконцев. Вот уже слышны их голоса, топот и ржание лошадей. В предчувствие лихой схватки он забыл и о надоевших ему вельможах, и о колючем взгляде Мирада. Его глаза горели, а губы слегка кривились в усмешке, он жаждал боя. Заметив рядом нервно дергающего поводья Кушку, Олег чуть не выругался.
   - В пекло не лезь, держись позади всех. - скомандовал он подростку.
   - Как это позади всех?! - взъерепенился Кушка. - Я твой посыльный, а не обозник!
   - Сейчас доспоришься, как раз в обоз и отправлю, понял?!
   - Куда уж понятнее. - хитро прищурился гридень, обнажая саблю. Олег только обреченно вздохнул. Заметив кивок князя, он легко вытянул из ножен тяжелый меч и поднял его над головой.
   - Корс с нами! Вперед, мои волчевои!
   И сверкающая лавина, набирая скорость, понеслась на встречу другой лавине, чтобы сойтись в одном танце смерти. Когда уже оставалось покрыть небольшое расстояние, лучники с обеих сторон выпустили град стрел, выискивая себе жертву. Убрав в сторону щит с торчавшими в нем стрелами. Олег обрушился на неприятеля, стараясь держаться поближе к князю, который легко орудовал длинным обоюдоострым мечом, нанося один за другим разящие удары. Дружинники Олега несколько раз порывались вырваться вперед, и лишь только под грозными окриками князя или самого воеводы удерживались на месте, соблюдая общий строй. Даже Межата не отставал от товарищей, поигрывая своей силушкой. От Потака так вообще неприятельские вои отлетали как от стены, с трудом уворачиваясь от его сокрушающих ударов. И, тем не менее, светлогорцы с великим трудом преодолевали сопротивление врага, зубами выгрызая каждую сажень. Олег упивался боем, с гордостью наблюдая за слаженными действиями своих воев. В какой-то момент он неожиданно осознал отсутствие ярости и ненависти, которые двигали им во время сечи с ваглами или оранцами, скорее он ощущал азарт, который овладел его телом. Но он тут же забыл об этом, идя на помощь Кушке, быстро отражающему уверенные удары опытного ларконца. Встрянув между ними, воевода сильным ударом отбросил вражеского воя, приготовившись к схватке. Тот незамедлил ответить на вызов, нанеся рубящий удар сверху. Олег легко ушел от него, но и достать противника оказалось делом не легким. Они закружились на месте, отбивая щитами случайные удары сражающихся рядом дружинников и полосуя кольчугу друг друга. В конце концов, Олег изловчился и нанес противнику колющий удар в шею. Захрипев, тот выронил меч и рухнул ничком с коня. Отдышавшись, Олег опять врубился в самую гущу, выискивая очередного противника.
   В этот момент и появился танагорский ведун в сопровождении роланского воина и танагорцев.
   - Где князья?! - громко проорал он, пытаясь пересилить шум сражения.
   - Здесь где-то. - ответил Олег, следя за боем. - А что случилось?
   - Беда. Нас пытаются обойти, Довень помощи просит.
   - Давай пробиваться к князьям! - прокричал воевода, поворачивая коня. Несколько дружинников проследовали за ними, прикрывая их щитами. Вначале Олег нашел Вельтара, затем и Радану передали, что его ищут. Мирад кратко поведал, что Довень прислал гонца сообщить о встрече с полуторасотенным отрядом и просить о подмоге. Так же гонец рассказал о волнениях среди роланцев и о том, что воевода не может с ними справиться.
   - Он воевода или дитя малое?! - взревел разъяренный Вельтар, вытирая кровь со щеки, сочащуюся из небольшой ранки.
   - Ну так пойди и объясни ему, как нужно воевать и людьми управлять. - резко глянул на него старый ведун, сверкнув очами.
   - У меня любой сотник с этим справится! Кликну Обруда, вот он и разберется.
   - Там не сотнику, а кому поважней ехать надо. Не только своими, но и чужими командовать придется. - не унимался Мирад, настаивая на своем.
   - Возможно, он прав, друг. Здесь мы управимся, так что бери сотню или более и, сделай милость, разберись с нашими союзничками и с тем, что там происходит. - поддержал его мокрый от пота Радан. - Езжай, Вельтар, на тебя надежда.
   - Пусть он лучше мне живым не попадается! - зло мотнул головой светлогорский князь, и повернувшись к своим скомандовал: - Потак, остаешься за меня, вводи в бой сотню Обруда. А ты, Олег, бери полсотни воев и давай за мной.
   - Возьми хотя бы сотню! - взмолился Радан, глядя широко открытыми глазами на друга. - Это же безумство!
   - Я сказал половину! Здесь каждый воин на счету, и так уже полдня топчемся на месте. Ты меня понял, воевода?! - крикнул уже он попытавшемуся было что-то возразить Олегу. Тот лишь согласно кивнул и направился к своим. Найдя Андрея, он прокричал ему почти в самое ухо:
   - Я ухожу с князем за реку с полусотней воев, ты остаешься старшим!
   - Я с тобой!
   - Нет! - жестко отрезал Олег. - Дождись Клюда и береги людей. Мы скоро.
   - Кого берешь? - обреченно спросил Андрей, поняв. Что в этот раз ему не переспорить.
   - У тебя возьму Рогвода, Сагера и Вадара, а у Лияка его брата и Зубрава.
   -А может лучше всем идти? - сделал последнюю попытку Андрей.
   - Я бы взял, да Вельтар приказал брать только полсотни воев. Так что не серчай, брат.
   - Удачи тебе!
   - И тебе тоже, дружище!
  
   Подошедшая сотня Обруда сменила ушедших и павших, восстановив равновесие в рядах. Разгоряченные боем парни стояли перед своим командиром, ожидая приказа. Несмотря на недовольство Олега Лияк настоял на включении его в отряд, так что Андрею предстояло командовать над остатками обеих сотен. Межата тоже изъявил желание отправиться вместе с отрядом, даже не соизволив спросить разрешения у князя, а просто поставив его перед фактом. Правда при подсчете собравшихся оказалось чуть больше четырех десятков, и Олег взял с собой рвавшегося изо всех сил с ним Ждана с его бойцами. Вельтар в двух словах объяснил их цель и пришпорил коня. Чтобы не тратить время на поиск переправы. Пришлось возвращаться назад к обозам, где через реку уже были натянуты веревки. Щиты оставили на берегу, под охраной обозников, уж слишком они были неудобны для преодоления реки вплавь. Пристегнув мечи и кольчуги к седлам, дружинники направили лошадей к воде. Разгоряченные тела сразу же обожгло холодом. Несмотря на теплое солнце, вода совсем не прогрелась и гридни, держась за гривы лошадей, старались как можно быстрее преодолеть неприветливую Танагу. С трудом взобравшись на крутой берег, они быстро выжали одежду и надели латы. Где-то совсем рядом слышались звуки ожесточенного боя. Вскочив в седла, светлогорцы пришпорили коней, пуская их вскачь.
   Как только росшие вдоль берега реки деревья и кусты расступились, перед ними предстала ужасающая картина. Небольшой отряд роланцев, не больше трех десятков воев, ожесточенно защищаясь, пытался прорваться к реке. Но враги окружили его почти со всех сторон, нанося несчастным существенный урон. Издав воинственный крик, светлогорцы поспешили им на помощь, врубаясь в ряды врага.
   - Где Довень? Где люди? - проорал Вельтар, склоняясь к одному из роланцев, тот лишь тяжело покачал окровавленной головой, переводя дыхание и радуясь короткой передышке.
   - Он предал нас. Забрал половину сотни и ушел обратно в Роланию... здесь остались лишь те, кто отказался идти с ним.
   Глухо зарычав, князь с силой опустил меч на первого попавшегося врага. Это были не ларконские воины, а их союзники кунавцы. На какое-то мгновение, не ожидавшие такого натиска, они дрогнули и отступили, но силы были не равные, светлогорцам противостояло почти две сотни обученных воинов. Схватка была ужасной. Уставшие, изможденные роланцы один за другим падали без сил или сраженные вражескими мечами. Дружинники Олега также несли потери. Сам воевода бился бок о бок с князем, обрушивая свой меч налево и направо. Он не видел, как кунавцы обступили Лияка, пытаясь выбить того из седла. Первым на помощь брату подоспел Кожак. Нанося смертоносные удары, он прорвался к Лияку, но сам упал наземь с разрубленным лицом. Прорубавшийся вслед за ним Сагер подоспел уже слишком поздно, он лишь усилил натиск, не давая врагу затоптать павшего друга. Но Олег не видел этого, как не видел и того, как Рогвод с Вадаром пытаются оттеснить раненного Ждана, закрывая его своими телами.
   Воевода шаг в шаг шел рядом с князем, прикрывая его и прокладывая себе дорогу. Несколько раз он спасал его от неминуемой погибели, но так не могло продолжаться вечность. Вельтар продвигался вперед, не оглядываясь, поражая вражеских воинов одного за другим. Но в какой-то миг отяжелевшая от усталости рука не сумела отразить очередной удар, и кунавский меч со всей силы вошел ему в живот, разрывая кольчугу и вспарывая живую плоть. Олег увидел пошатнувшегося князя и направился к нему, заорав что было мочи:
   - Все ко мне!!!
   Срубив отпрянувшего кунавца, воевода поймал падающего князя. Из-под кольчуги билась горячая кровь, уходя вместе с жизнью. Подоспевшие Рогвод с Вадаром встали рядом с Олегом, отражая один за одним наносимые удары. Воевода склонился над князем, который пытался что-то произнести, из уголка его рта по подбородку стекала струйка крови, и Олег с трудом разобрал еле различимые слова.
   - Спасай людей... и уходи. - прохрипел князь, кривясь от боли. Схватив Олега за рукав, он потянул его на себя и на последнем дыхании добавил: - Береги Олану... Она должна... это все...ее...
   Пальцы князя разжались, и рука безвольно повисла в воздухе. Жесткий, требующий взгляд безжизненно застыл, уставившись в никуда. Глухо простонав, Олег заскрипел зубами. Передав тело Кушке, воевода зверем ринулся в драку. Он не видел ничего, кроме врага, разрубая того на куски и наводя ужас на уцелевших. Оставшиеся в живых дружинники бились рядом с ним.
   Неожиданно раздался сигнал рога, и кунавцы откатились назад, оставляя на поле боя раненных и убитых. Олег не сразу сообразил, что противник взял передышку, чтобы перестроить свои ряды для новой атаки. Он отсутствующим взглядом окинул своих бойцов, ничего не соображая. Наконец ого лицо стало принимать осмысленное выражение.
   - А где Рогвод? - поинтересовался воевода, не видя друга.
   - Здесь он. - тихо отозвался Сагер, склоняясь над обезображенным до неузнаваемости телом ханкаса.
   Олег в два прыжка оказался рядом с ним. Единственная уцелевшая рука, сжимающая меч, дрогнула, и Рогвод открыл затуманенные глаза. Увидя склонившегося над ним Олега, он попытался улыбнуться окровавленными губами.
   - Не сердись..., я умираю..., как и хотел..., с мечом.
   - Ты не можешь умереть! Ты не можешь этого сделать!
   - Жаль... мы мало... повоевали. Но я рад..., что встретил тебя...
   Это были последние слова могучего ханкаса. Жизнь покинула его геройское тело, изрубленное врагами. Олег уткнулся в него лицом и беззвучно зарыдал, это была его самая тяжелая потеря за все время. У него не было больше сил сдерживать хлынувшие слезы, и он лишь все сильнее сжимал уже бездыханное тело.
   - Держись, воевода. - подошедший Межата положил руку на плечо Олега. - Возможно, мы встретимся с ним уже сегодня.
   Притихнув, Олег поднял глаза на жреца и проследил за его взглядом. Впереди выстраивались новым строем кунавцы. Поднявшись с колен, воевода посмотрел на своих дружинников, которых вместе с роланцами осталось не более трех десятков, и тихим, но четким голосом объявил:
   - Последним приказом князя было "уходить", и вы можете ему последовать. Я же остаюсь с ним и с теми, кому уже не уйти.
   - Где ты, там и мы. - ответил за всех Вадар. - И мы не бросим наших павших товарищей.
   - Тогда, бой!
   - Бой!!! - громом повторили за ним дружинники.
   - Кушка, ты должен перебраться через реку и сообщить о случившемся. Ты должен! Это приказ! - оборвал его возражения Олег. Проводив глазами быстро удаляющуюся всхлипывающую фигуру подростка, воевода вскочил на подведенного коня, и отряд направился на встречу врагу. Выйдя на чистое, не заваленное павшими телами место, они остановились. Олег с усмешкой посмотрел на боевые ряды кунавцев и скинул с себя остатки разорванной в клочья кольчуги и одежды, обнажив могучую грудь.
   - Возможно, это наш последний бой, и я рад называть вас своими товарищами. Я не боюсь смерти, пусть они ее страшатся!
   Вадар последовал его примеру и, раздевшись по пояс, подъехал к воеводе. Они крепко обнялись. И... все остальные гридни поскидывали с себя кольчуги с рубахами и по очереди выезжали вперед, обнимаясь друг с другом.
   Приготовившиеся к новой атаке кунавцы с заползающим в их души страхом смотрели на этот загадочный и жуткий танец, танец Смерти.
   - Почему ты медлишь? Давно пора покончить с ними!
   - Почему? А ты еще не понял? Их было в четыре раза меньше нас, но мы потеряли в три раза больше них.
   - Сейчас ты можешь исправить эту несправедливость. Их еще меньше, к тому же они расстались даже с кольчугами.
   - Зато они готовы к смерти, а я нет. А может ты готов? Тогда веди. Только это будет твоя последняя победа, если конечно она будет. - и старый воин с усмешкой посмотрел на своего собеседника, ларконского вельможу. Тот поерзал в седле и согласно кивнул головой.
   - Хорошо. Ты прав, это не та победа, которой можно хвалиться. К тому же, насколько я понял, их князь убит, так что свою часть договора мы выполнили. А этот безумец, что командует себе подобными, не представляет ничего интересного, так что пусть благодарит Небеса за свое спасение. Командуй отбой, мы уходим.
   Олег хмуро смотрел вслед уходящему врагу, не в силах поверить в одержанную победу. Но обычной радости не было, скорее наоборот. Он еле удержался, чтобы не броситься за кунавцами и не заставить их биться до последнего, до смерти, до его смерти. И лишь осознание того, что его бойцы и так еле держатся в седлах, останавливало его от этого шага. Дождавшись, когда спины последних кунавцев скроются из виду, Олег повернул коня.
   - Нужно помочь раненным и собрать павших. - негромко произнес он, и уже обращаясь к Межате, добавил: - Похоже, у Корса другое мнение. Он зачем-то сохранил наши жизни.
  
   Андрей размеренно наносил один за другим удары мечом, выискивая слабые места противников, но мыслями он был в другом месте. Если не считать того глупого ранения, которое Олег получил от Араны, они первый раз бились порознь. Как он там сейчас? Что произошло у этих роланцев? Эх, уж больно мало людей взял с собой князь. Да еще Клюда оставили у этой чертовой крепости! Не поход, а черт знает что! И танагорцы эти опять возле своего князя забегали. Окружил себя стадом вельмож, блин, ни воевать, ни командовать не могут! Сердце Андрея опять сжало тоской. Быстрее бы Олег вернулся. Подняв лошадь на дыбы, Андрей заставил коня копытами и грудью опрокинуть нахального ларконца вместе с его лошадью. Сотник проехал немного вперед, и тут на глаза ему попался грузный ларконский вельможа в окружении воинов и знаменосца. Что ж, это было неплохой целью, и Андрей, свистнув парней, стал прорываться к нему. Однако это оказалось довольно непростым делом, и он уже в который раз пожалел, что рядом нет Олега и Рогвода. размахивая мечом налево и направо, он усиленно прокладывал себе дорогу, увлекая за собой дружинников. Пришедший на смену Олегу и рубившийся рядом с остатками его дружины Обруд заметил рывок Андрея и двинулся ему на помощь, опасаясь, что тот просто-напросто будет окружен и изрублен в куски. Но Андрей, похоже, даже не думал об этом. Он уже почти прорвался к своей цели, когда ларконский вельможа заметил его и, шарахнувшись в сторону, послал ему на перерез окружавших его воинов. Те с готовностью встретили нахального светлогорца, но тот уже был не один. Стараясь не упускать из виду приметную фигуру вельможи, Андрей остервенело отбивал наскоки ларконцев. Вот подъехал грозный Потак, сразу же расчистив себе место для размаха. Больший воевода настолько уверенно и слаженно работал мечом, что, казалось, он сможет так простоять не один день. Нарвавшись на непробиваемую скалу, ларконские вои замешкались. И верткий Андрей воспользовался этим, чтобы пуститься вдогонку за удаляющимся вельможей. В конце концов, ему и нескольким его дружинникам удалось настигнуть ускользающего врага, но тут перед Андреем возник совсем молоденький знаменосец, с испуганным лицом, но полный решимости лучше умереть, чем отойти в сторону.
   - Прочь с дороги! - рявкнул сотник, направляя лошадь прямо на него. Тот лишь упрямо мотнул головой, стискивая обеими руками древко знамени и даже не пытаясь защищаться.
   - Понабрали детей-недоумков! - психанул Андрей, раздосадованный, и в тоже время восхищенный такой преданностью. Поравнявшись с подростком, сотник крутанулся в седле, вкладывая в удар щита всю силу. Молодого знаменосца как подкошенного снесло с седла. Лошадь Андрея шарахнулась в сторону, и тот, грубо выругавшись, больно ударил ее шпорами, направляя к ларконскому вельможе.
   - Эй! - окликнул его Андрей. - Прости, что забыл спросить имя-отчество, но куда это ты не попрощавшись, не поболтав? Не хорошо это! Чему ж тебя мама с папой учили?
   - Пошел прочь, щенок!! - разъяренно вращая глазами, попытался достать его мечом ларконец. Андрей ловко увернулся от удара и, весело ухмыляясь, ответил:
   - Еще год назад я бы обиделся, а теперь я знаю, что из щенят вырастают отличные псы, а из такого дерьма как ты - только навозные черви.
   Красный как рак вельможа бестолково махал мечом, стараясь достать светлогорца, он даже вспотел от усердия. Андрей играючи увертывался от опасных выпадов, пуская в ход меч лишь только для защиты. Наконец ему надоела эта забава.
   - Ну все, хватит! Помахал и будет, теперь моя очередь. И не смотри, что я маленький и кашляю. А какой я злой, сейчас ты сам увидишь.
   И с этими словами Андрей нанес такую серию ударов, что ларконец с трудом отбил лишь первые два-три. Его красивый золотистый плащ поверх дорогой кольчуги превратился в кусок рваного тряпья, повисшего на плече. Пластины помялись, шлем съехал на бок, вельможа с трудом держался в седле, еле удерживая равновесие.
   - Ну, а это тебе напоследок! - и Андрей со всей силы рубанул сплеча, снеся голову обезумевшему от страха вельможе.
   - Князя убили!!! - разнеслись вокруг испуганные крики ларконцев.
   - Ну ни черта себе, денечек! - ошарашено произнес удивленный Андрей, растерянно глядя на подъехавшего Потака. - А что ж он не представился-то?
   - Прости, не успел. - громко расхохотался воевода, глядя на сотника. - А ты что ж так невежливо с такой особой?
   - Да ну его! - отмахнулся Андрей, поворачивая коня в сторону дерущихся воинов и выискивая своих. В этот момент он и увидел пробирающуюся к ним сотню Клюда. Сам Клюд ехал впереди всех, время от времени приподнимаясь в стременах, чтобы разглядеть кого-нибудь среди сражающихся. Наконец он тоже увидел Андрея и направился к нему.
   - А где Олег с Вадаром, и остальные? Вообще никого не вижу.
   Андрей коротко поведал ему о вынужденной переправе Олега вместе с князем и половиной сотни бойцов на выручку роланцев, и что от них до сих пор нет никаких новостей.
   - А почему всего полсотни? - удивился было Клюд, но тут он увидел продирающуюся к ним мальчишескую фигурку Кушки с опухшим, окровавленным лицом, и следующий вопрос застрял в его горле. Сердце учащенно забилось в предчувствие беды.
   - Где Олег, что с ним?!! - проорали они оба, подъехав к посыльному воеводы.
   - Они там. Князь убит, Рогвод с Кожаком тоже. А остальные... они наверно... - и тут не выдержав, Кушка зарыдал во весь голос, размазывая окровавленным рукавом растекающиеся слезы.
   - Что?!! - схватил Андрей подростка за плечи. - Как, как это случилось?!
   - Из...из-мена... - глотая слезы, произнес Кушка. - Они там, может быть... еще...
   Перестав реветь, подросток с надеждой посмотрел на Андрея с Клюдом. К ним уже подтягивались остальные десятники с напряженными лицами.
   - По коням!!! - во всю глотку проорал Андрей, заглушая шум битвы. - Черт всех побери, живее!!!
   - Надо Потаку сказать.- неуверенно предложил Клюд, поворачивая коня к реке.
   - Потом разберемся. Один черт нас почти ни фига не осталось. Собирайте всех, вашу мать!! Олег в беде!
   Однако орал он зря. Несмотря на продолжающееся сражение. Все оставшиеся в живых и способные стоять на ногах дружинники уже собрались возле командиров, из уст в уста передавая страшную весть. Андрей с Клюдом пустили коней вскачь, увлекая за собой остальных, Макс с Арахом мчались рядом, серые как тучи, поддерживая по бокам еле державшегося от усталости Кушку, отказавшегося остаться с основным войском.
   Не тратя времени на возвращение к переправе, прихватив с собой только мечи и оставив на берегу даже кольчуги с сапогами, гридни значительно поредевшей Олеговой дружины форсировали реку. Перебравшись на другой берег, они тут же вскочили на коней и пустили их в галоп. Вскоре они уже были на месте разыгравшейся трагедии. Перед их глазами предстала ужасающая картина. Земля была выстелена мертвыми телами, брошенные кони понуро брели среди павших, выискивая хозяев или пощипывая траву. И почти в центре всего этого - кучка полураздетых воев, сидящая на земле. Услышав топот приближающихся лошадей, они медленно повернули головы на звук. И также медленно отвернулись. Сидящие больше напоминали безжизненных призраков, чем людей.
   - Олег! - подлетел Андрей к брату, но поняв, насколько здесь неуместен его крик, замер и медленно опустился рядом с ним. На земле лежали тела Вельтара, Рогвода, Кожака, а также десятки других погибших дружинников. Воевода сидел, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник, с отсутствующим выражением лица. Если бы ни его мерные движения, он походил бы на каменное изваяние.
   - Прости. Как только узнали, мы... - Олег не дал договорить Андрею, положив свою руку на его. Какое-то время в воздухе висела тягучая тишина, нарушаемая лишь шорохом гридней, собирающихся кольцом вокруг сидящих, да всхрапыванием лошадей.
   - Что там? - еле разрывая спекшиеся от крови губы, тихо спросил Олег.
   - Бьются. - коротко ответил Андрей и, вздохнув, добавил: - Потерь много.
   - У нас тоже. - тихо произнес Клюд. - Крепость взяли, но и своих почти два десятка под стенами положили.
   Олег молча слушал обоих, мученически, как от страшной боли, сжимая закрытые глаза.
   "Потери, потери, одни потери...".
   - Да, я там этого князя зарубил. - словно сквозь туман донеслись до него слова Андрея.
   - Какого князя? - недоуменно-равнодушно спросил Олег, не поворачивая головы.
   - Ну этого, как его, Ярдара.
   - А-а. - с тем же равнодушием воспринял новость воевода.
   Андрей посмотрел на него, и ему стало не по себе. Весь перемазанный в крови, с сочащимися ранами и мертвенно-бледным лицом, он как будто только что восстал из ада. Безжизненный голос, застывший в одной точке взгляд... "Лучше бы он ругался и крыл всех на чем свет стоит". - подумал про себя Андрей, до хруста в пальцах сжимая кулаки. Он сжимающей тисками болью в сердце смотрел на мертвые лица павших товарищей.
   - Давно они ушли? Может, нагоним?
   - Уже нет. Да ни их искать надо, они бились честно. Но нас предали!!! И я найду эту гадину!! - неожиданно резко вскочил на последних словах воевода, превратившись из застывшего изваяния в рассвирепевшего человека-зверя. Сидевшие рядом отпрянули в сторону, лишь только Вадар с Сагером встали рядом с ним.
   - Найду и раздавлю ее. - убийственно ледяным тоном добавил Олег.
  
   Два десятка во главе с Андреем и Клюдом переправились обратно на тот берег, чтобы узнать о положении дел на поле боя, собрать оставленное снаряжение и отыскать погибших, а главное раненных дружинников из Олеговых сотен, если это будет возможно сделать. Остальные должны были перенести убитых и тяжелораненых, включая роланцев, к месту первоначальной переправы. Своих раненных и погибших Клюд еще от крепости отправил в Танагирь. Сейчас же, перебравшись на другой берег, он вместе с Андреем отправился на поиски Потака. Их поразили царившая на поле брани неразбериха и те перемены, что произошли за время их недолгого отсутствия. Где-то еще продолжались ожесточенные стычки, но в основном бои были закончены. Десятники и сотники отзывали своих людей, мечась с места на место и разражаясь отборной руганью, те отвечали тем же, не понимая, что происходит. И среди всей этой неразберихи мелькал черной тенью разъяренный Мириад, пытающийся заставить дружины идти вслед за отступающими ларконцами. Наконец Андрею с Клюдом повезло, и они отыскали светлогорского воеводу. Тот рассержено пытался что-то втолковать кому-то из танагорских сотников.
   - Что здесь происходит? - сходу спросил воеводу Клюд, перебив его монолог.
   - Ты меня спрашиваешь?! Ты вон их спроси. - кивнул воевода в сторону танагорца. - Не рать, а стадо баранов!
   - Ну а почему отходим-то, ты можешь объяснить?
   - Объяснить?! Хм, кто бы мне это объяснил!
   - А Радан где? - догадался, наконец, спросить Андрей.
   - Нет Радана, отравили его.
   - Как отравили!! Когда!
   - А когда ты исчез непонятно куда. - раздосадовано бросил Потак. - Ты зарубил Ярдара, а кто-то отравил Радана. Теперь Мирад требует наступать, а все отступают. И ларконцы отступают, пес бы их всех подрал. Хоть бы Вельтар вернулся быстрее, что ли.
   Увидев, как Андрей с Клюдом понурили головы, Потак подался вперед, мгновенно покрылся испариной.
   - Что? Знаете чего? Что молчите?!
   - Убили Вельтара. И почти всех воев его положили.
   - Нет... - тихо произнес Потак, пошатнувшись в седле. - ...И... Олег?
   - Воевода жив, если конечно можно его назвать живым. Предали их.
   Оглушенный страшным известием, Потак понуро молчал, сразу превратившись в уставшего, изможденного старика.
   - Где они?
   - Наверно уже около переправы.
   Потак кивнул головой, и повернувшись к все еще продолжающему стоять танагорскому сотнику тихо, но жестко сказал:
   - Ты хотел уйти? Теперь можешь сделать это. Мы тоже уходим, хватит.
  
   Соорудив на скорую руку небольшие плоты, светлогорцы переправляли своих павших товарищей на другой берег Танаги, там их уже встречали Потак с сотниками и Роглад с Севером. Тела тут же перевозили на повозки, укладывая рядами, на отдельных повозках размещали тяжелораненых. Последними переправились Олег с Межатой. Сюда же подтягивались и остальные сотни Светлогорья и остатков союзного войска, везя раненных и убитых.
   Повозки вытянулись длинной вереницей, поворачивая лошадей в обратный путь, в Танагорию. Вельтара несли на руках, уложив его на носилки и прикрыв княжеским стягом, на котором грозно ощерил свою пасть медведь. Он снова вкусил вкус победы, но слишком горьким и соленым он оказался, горьким от тяжести потерь, и соленым от моря пролитой крови. Две сотни светлогорских бойцов полегло в этом самом неудачном походе, и еще столько же еле держались на ногах от ранений или лежало на подводах. Об этом ли мечтал неукротимый князь, добиваясь своего? Даже укрытый покровом смерти, он хмуро сдвинул брови на волевом лице, взвалив на себя тяжкий груз, предстать с ответом перед очами Великого Корса. Дружинники медленным шагом шли вперед, словно боясь потревожить думы своего вождя, лишь время от времени сменяя друг друга. Где-то недалеко слышались голоса танагорцев, которые вместе с остатками воинов Навари также возвращались домой, неся весть о бесславной победе. Как легка обычно бывает дорога обратно, и как тяжело она была теперь.
   Дружины миновали опустевший, отпугивающий мертвой тишиной Тижич, над которым стаями кружилось охочее до мертвечины воронье. Теперь уже и до Рогожа, первой приграничной крепости, было рукой подать. А там и Танагирь замаячит своими башнями, да высокими теремами. Да только все медленней и неохотней передвигались ноги, отказываясь нести плохую весть и слезы матерям, да женам. Не реяли над ратью княжеские стяги, а горестно покоились на телах своих хозяев, прикрывая тяжкие раны одного и искаженное от судороги лицо другого. И тянулись, тянулись длинной вереницей бесконечные обозы со страшным грузом. Плач, родна Земля! Омой горячими слезами незарастающие раны твоих сыновей, не откажи им в последнем приюте.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 3

   Танагирь слезами и плачем встречал вернувшихся воев. Черная весть опередила идущие дружины, острым клинком полоснув по сердцам жителей столицы. Выйдя за пределы крепостных стен, они ждали своих защитников на месте опустевшего лагеря светлогорцев. Семьи выискивали глазами среди живых своих близких и, не найдя, шатаясь брели к подъезжающим повозкам, разрывая от горя на себе одежды.
   Макс видел, как к ним бросились Весенка, Лунга и Арана, плача от счастья и горя одновременно, как Олана уткнулась в Олега, разрыдавшись у него на груди, но он нигде не видел юнную Нарию, и его сердце сжалось в предчувствие беды. Не решившись подойти к княжне, оплакивающей брата, он направился к Весенке, стоящей рядом с Сагером. Увидев Макса, девушка испуганно вздрогнула и побледнела еще больше.
   - Что с Нарией? - тихо спросил он, боясь услышать в ответ страшное известие.
   - Ее... нет. - опустила голову Весенка, и на ее глаза навернулись слезы.
   - Что с ней? - упавшим голосом повторил Макс, его руки нервно дрожали.
   - Она пошла в лес и ее... - тут девушка не выдержала и, схватившись руками за лицо, горько расплакалась.
   - Кто? - глухо спросил Макс, как почва уходит из-под ног.
   - Медведь. - глотая слезы, ответила Весенка. - Только по одежде и узнали.
   Макс почувствовал, как внутри него что-то оборвалось. Не проронив ни слова, он молча развернулся и пошел, не разбирая дороги. Сагер попытался было его остановить, но тот, не оборачиваясь, скинул его руку со своего плеча и побрел дальше. Оставшись стоять на месте, горец молча смотрел вслед удаляющейся фигуре друга.
  
   Погребальные костры было решено сооружать прямо там же, недалеко от светлогорских шатров. Роглад с Севером поначалу настаивали на том, чтобы перевести тела светлогорцев на родину, но Потак смог их убедить в нереальности этой затеи. Путь через горы предстоял трудный и долгий, а солнце днем припекало почти как в конце зеленицы, так что шансов довести тела в нормальном состоянии было немного. И вот теперь костры готовились для всех павших. Наварцы тоже не решились везти своих павших воев дальше, а что касалось роланцев, так тех просто некому было везти. Из десятка воев, уцелевших в том неравном бою, больше половины были не в состоянии держаться на ногах, да и после того, как они ослушались своего воеводу Довеня, в Танагире они чувствовали себя в гораздо большей безопасности.
   Наконец погребальные костры были готовы. На два отдельных положили князей, а всех остальных на другие, уложив рядами. Мирояр и Межата стояли у священного огня, готовясь запалить первые факелы. Люди один за другим проходили мимо обмазанных смолою полениц, прощаясь с близкими и друзьями. Олана тихо плакала, уткнувшись в грудь брата и целуя его руки, некогда так надежно защищавшие ее от всех невзгод и нежно гладившие в детстве. Ей не верилось, что этого уже никогда больше не будет, что он не зайдет в ее горницу, не окликнет веселым голосом. Она не сразу услышала жреца, который звал ее, протягивая горящий факел. Увидев огонь, Олана заплакала еще сильней. Мирояр терпеливо ждал, пока она спустится вниз. Наконец княжна взяла себя в руки и, сойдя со ступенек, приняла факел. С трудом глядя через застилавшие глаза слезы, Олана поднесла горящий факел к смоляным бревнам, и огонь с радостью побежал по поленице, поднимаясь все выше и выше. Мирояр обнял девушку за плечи и повел ее подальше от разгорающегося костра. Теперь настала очередь Межаты. Жрец зажег свой факел и протянул его было Потаку, но тот указал на Олега, и Межата отдал факел ему. Под хмурые взгляды Роглада и Севера, Олег подошел к поленице, но прежде чем запалить ее, поднялся наверх. Вытянувшись во весь свой могучий рост, князь спокойно лежал на своем последнем земном ложе. Новый плащ-карзно закрывал его израненное тело, одетое в новую кольчугу. Его щит покоился с боку, прибитый к бревнам, а верный меч лежал на груди. Посмотрев еще раз на Вельтара, Олег поцеловал его меч в знак преданности и тихо спустился вниз, положив горящий факел к подножию костра.
   Подождав, пока поленица займется огнем, Олег подошел к другой. Здесь лежали Рогвод, Кожак и другие светлогорские воины. Поднявшись наверх, воевода опустился на колени, склонившись над телом ханкаса. Губы Рогвода застыли в безмятежной улыбке, словно он радовался приходу друга. "...Старость - это для меня. Мне даже думать об этом страшно. Я в какой-нибудь битве рядом со своим мечом лягу, по мне, так это куда привычней". "Как в воду глядел. - подумал с тоской Олег, вспомнив слова ханкаса. - Только почему так рано? Ведь до старости еще жить и жить?". Утерев набежавшую слезу, воевода поцеловал друга в лоб, на прощанье. Склонившись над Кожаком, он также поцеловал его в лоб.
   - Простите меня. - тихо произнес Олег, оглядывая лежащих воинов и, понурив голову, спустился вниз, где стояли его верные дружинники. Межата протянул Олегу факел, но тот, немного подумав, передал его стоящему рядом, бледному как полотно, Лияку. Тот благодарно кивнул головой и подошел к поленице.
  
   - Зачем, зачем это надо было делать? Ведь я отговаривала его от этого похода, а он только своего Мирада слушал. Кто его теперь вернет?! - Олана горько рыдала, стоя у окошка, через которое светило яркое солнце. Оно будто не соглашалось с болью девушки, призывая ее улыбнуться. Олег беспомощно стоял рядом, не зная, что ответить. Он ласково обнял ее за плечи и повернул к себе лицом. Глаза княжны опухли от бессонных ночей и выплаканных слез. Олег хотел было что-то сказать, но Олана уткнулась в его грудь и зашлась рыданиями. Слова так и остались несказанными. Он нежно гладил ее волосы, подыскивая необходимые утешения, но в итоге так и продолжал молчать, прижимая ее к себе. Да и что он мог ей ответить. Разве в его силах было вернуть ей брата, так подло лишенного жизни? Нет! Так же как не в его силах было вернуть Вельтара, Рогвода и остальных. Теперь они уже далеко, в крие, а он здесь... Воевода с силой сжал кулаки. Он должен найти убийцу, он жаждал мести. И в первую очередь он должен найти Довеня, эту роланскую сволочь, предавшую всех, даже своих.
   - Я найду виновного, и он ответит за все!! - повторил свои мысли вслух воевода. - Он не уйдет от кары.
   - Виновного?! - девушка подняла голову и с изумлением посмотрела на мужа. - А кто виновен-то, не мы ли сами? Это мы начали войну, мы первые обагрили свои мечи кровью. И если кто-то преднамеренно отравил моего брата, то он никогда не признается в этом.
   - Да. В этой войне мы виноваты сами, и в ее последствиях тоже. Но предатель - это даже не враг, тот бьется честно, а этот подло, исподтишка. И я все равно найду его. И того, кто отравил твоего брата, и того, кто оставил нас на верную смерть.
   - Тебе мало крови?! Олег, ты посмотри вокруг, весь город переполнен раненными и калеками. А скольких воинов Корс забрал к себе? Или тебе тоже сладки речи Мирада? Жаждешь уничтожить Ларконию?
   - Нет! - жестко отрезал Олег. - Призывы ведуна меня интересуют меньше всего, и мой разговор с ним еще не закончен. Но я не хочу крови, дорогая, тем более невинных. Предатель ни там, он среди своих.
   - И с кого же ты начнешь? - усмехнувшись, устало спросила Олана.
   - С Довеня.
   - Значит, все-таки я была права, опять кровь.
   - Если потребуется - да.
   - И ради этого ты готов сейчас оставить меня одну? В такое тяжкое время? - Олана с горечью посмотрела на Олега, опустившего глаза.
   - Мы даже не успели никому объявить о нашей свадьбе, до сих пор живем полускрытно. А мой брат...он так и не узнал об этом при жизни. - на глаза девушки снова навернулись слезы.
   Олег обнял ее за плечи и притянул к себе, укрывшись лицом в ее волосах.
   - Прости. - тихо произнес он. - Никто не знал, что так получится. А что касается Довеня, я должен его найти. Но прежде я навещу родителей Рогвода. Он был мне как брат, и я должен сам сообщить им печальную весть, а заодно и провожу оставшихся в живых его сородичей. Пойми, любимая, это мой долг. Я быстро вернусь, и тогда мы всем расскажем о нашей свадьбе.
   - Да, конечно. - тяжело вздохнула Олана. - Но боюсь, что ты так ничего и не понял.
  
   Проводив в последний путь своих товарищей, наварцы отправились домой. Уложив раненых на повозки и простившись со всеми, они покинули стены погруженного в печаль Танагиря. Вслед за ними стали собираться и светлогорцы. Не решившись подвергать раненных трудностям опасного перехода, было решено оставить их до выздоровления в танагорской столице, тем более что Олег, а вслед за ним и все его дружинники пожелали остаться в городе. Впрочем. Это не вызвало никакого недовольства у светлогорских вельмож, разве что Могур с Обрудом опечалились, особенно узнав о том, что и Потак с Межатой решили повременить с отъездом. Но вои тяжело переживали гибель князя и товарищей, и эту странную победу, больше похожую на поражение. Им хотелось побыстрее вернуться домой, в родной Белогоч, где многих ждали оставленные семьи. Сборы были недолгими. Погрузив на лошадей нехитрые пожитки воинов, состоящие в основном из снаряжения, светлогорская дружина отправилась в обратный путь. Сагер попросил Могура передать отцу с матерью, что он жив-здоров, и обязательно навестит их, когда будет возвращаться вместе с Олегом. Вскоре еще не так давно, всего несколько дней назад, кипящий и клокочущий город опустел, погрузившись в тишину.
  
   Проводив дружину, Макс подошел к Олегу и попросил его уделить ему немного времени, вид у него был напряженный и решительный. Олег кивнул головой, и они неспешной походкой направились к реке. Воевода видел, как изменился его побратим. Известие о столь трагической гибели Нарии подкосило его силы. Похудевший, с ввалившимися красными глазами на осунувшемся лице, изможденный до невозможности, он едва напоминал былого Макса, превратившись в его бесплотную тень. Редко кто видел его в последние дни, еще реже кто слышал от него хоть слово. До реки они дошли в полном молчании. Заметив на самом берегу Танаги огромный, выступающий из земли валун, они направились к нему. Присев, друзья помолчали еще несколько минут, потом, решившись наконец, Макс заговорил первым.
   - Прежде чем сказать это всем, я хотел поговорить с тобой. Я хочу уйти.
   - Уйти? Куда? - недоуменно посмотрел на него Олег.
   - В Маринтию, вместе с теми мужами, что пришли сюда с Нарией.
   - Но почему? - воевода чувствовал, как они отдаляются друг от друга, но чтобы вот так, уйти одному, в чужую страну...
   - Я устал, а самое главное, я потерял смысл жизни. Не перебивай меня, дай все объяснить. - остановил он собравшегося было возразить Олега. - Помнишь, сколько мы говорили об этом в той, нашей прошлой жизни? Когда мы попали сюда, мне казалось, что все изменилось. Казалось, вот он, смысл. Мы нужны, мы помогаем, нас ждут.
   - А разве не так?
   - Нет. Поначалу я тоже думал так, думал, что мы несем добро. Но ты оглянись назад. Позади нас только трупы и кровь. На самом деле мы забыли, что такое добро.
   - Подожди, Макс, не руби с плеча. Я согласен, этот поход не делает нам чести. Это было крупной ошибкой, и мы получили сполна. Но разве когда мы разбили ваглов с канцами, или шурусов с оранцами, мы не принесли мир и покой в разоренные земли? Даже в земли самих оранцев? Или когда уничтожили Вепря, разве это было не во имя добра? Или разоблачение заговора в Белогоче?
   - Добро путем зла? Сколько людей загублено! Окунувшись в язычество, мы совсем забыли про Бога, настоящего Бога!
   - Настоящего Бога? - растягивая слова переспросил Олег, его хмурое лицо приняло землистый оттенок. - "Если тебя ударили по правой щеке, подставь левую"? А ты вспомни нашу первую встречу с шурусами, тогда, ночью, когда мы только здесь появились. Не поднял бы ты тогда на них руку, принял бы мученическую смерть, помогло бы это варданам? Или вразумило бы шурусов? Нет! И не я заставлял их убивать женщин и детей, они сами избрали свой путь. Поэтому мне и ближе языческий Корс. Он не призывает меня к насилию, но и не останавливает моего меча, если он стоит за правду.
   - Это не правда, это самообман. Просто ты всегда тяготел к язычеству, и тебе меня не понять. Я забыл Бога и вот расплата за это. Я остался один и никому не нужен, и пользы от меня никакой нет. Я должен вернуться к Нему и поэтому я ухожу.
   - Но ведь бог маринтийцев ни Иисус?
   - Тем не менее, он гораздо ближе к нему, чем Корс, и там я смогу найти близких себе по духу.
   Олег задумчиво погладил нагретый солнцем камень, ощущая ладонью каждую извилину, каждую впадину.
   - Ты совершенно не убедил меня, но это твой выбор, и я не вправе удерживать тебя. Мне жаль, конечно, что так получается, и я надеюсь, что ты вернешься, возможно, в тебе говорит просто боль утраты. Но я хотел бы предупредить тебя, что разговор с ребятами будет тяжелым.
   - Я знаю.
   Олег не ошибся. Ошеломленные услышанным, парни встретили решение Макса в штыки.
   - Ты уходишь, покидаешь дружину, а как же твоя клятва? - со злостью спросил Андрей.
   - Я ее не нарушил. В землю арожичей мы вернулись и возвратили ее. Что до клятвы верности князю, я ей был верен до конца. С его гибелью она закончилась.
   - Но мы живы!
   - Я не отказываюсь от сказанных слов, но я и не обещал, что буду следовать за вами по пятам.
   В конечном итоге ни к чему существенному пререкания не привели. На другой день Макс ушел. Прощание было сдержанным и тоскливым, оставив в сердцах друзей еще одну кровоточащую рану.
   Олег болезненно переживал уход Макса, и не он один. Парни ходили мрачные и злые, цепляясь к каждому сказанному слову и готовые взорваться по пустяку. Не выдержав всеобщего настроения, Олег решил больше не откладывать поездку на скалистую родину Рогвода и выступать незамедлительно. Олана молча встретила решение мужа, не проронив ни слова, но Олег без труда прочитал в ее глазах горькую обиду. С тяжелым камнем в душе покидал он Танагирь, оставляя княжну в своей светлице. Это была их первая размолвка. Вечером две сотни светлогорских дружинников, ведомые Олегом выступили в путь. Только Потак с девушками отказались присоединиться к ним, оставшись в городе.
   Ночь в лесу наступает гораздо быстрее, чем в поле, поэтому, облюбовав первую приглянувшуюся поляну, отряд расположился лагерем. На другой день Олег не стал спешить с подъемом, дав людям хорошенько выспаться. Торопиться особо было некуда, а среди дружинников было много раненных, в городе остались лишь те, кто был не в состоянии сидеть в седле. Правда сам воевода проклинал про себя вынужденную задержку, была бы его воля, он гнал бы без остановки. Он просто боялся оставаться один на один с тишиной и своими мыслями. Воевода и в эту ночь так и не смог сомкнуть глаз. Слишком много произошло за последние дни. Гибель обоих князей и друзей, уход Макса, вдруг неожиданно возникшая сложность во взаимоотношениях с Оланой. Хотя может не такая уж и неожиданная, ведь они почти совсем не знали друг друга, а тут еще весь этот кошмар. А вдобавок ко всему он сам запутался в себе. В душе потемки и сплошные противоречия, и что с ними делать Олег ума не мог приложить. Поэтому он так и проклинал эту задержку, в которой впоследствии будет благодарен.
   Отряд шел все утро, сделав лишь небольшой привал, и к обеду достиг Хори, спокойной реки, отделяющей Наварию сначала от Танагории, а затем от Ролании, и впадающей в Холодное море, омывающее ханкаские берега. Танагорский дружинник застал их как раз тогда, когда они готовились к переправе. Олег узнал этого шустрого парня из десятка Ждана, и его сердце замерло от предчувствия беды.
   - Что случилось?! - спросил он, как только подвели к нему гонца.
   - Беда. В граде неразбериха, вельможи князя выбирают, Мирада на стол прочат.
   - Какого Мирада к чертям, если стол за княжной Оланой, то есть за княгиней теперь уже?!
   - Не все вельможи так считают. Княгиня в доме жреца укрылась, с ней полсотни добрых воев будет, да ваш больший воевода. Остальные гридни мечутся по граду, не знают, чью сторону принять. Вот меня Ждан и прислал, говорит, что Олана сама никогда этого не сделает.
   "Это в ее характере. - согласился про себя Олег. - Впрочем, я бы тоже не стал никого звать. Только я-то воин, а она... Но княжеству и нужен сильный правитель, а не безвольная кукла".
   - Поворачиваем обратно! - крикнул воевода, обернувшись к своим. - Княгиня с Потаком в беде, на выручку идем!
   Дружина летела во весь опор, благо дорога была уже знакома, и даже наступившая ночь не смогла сбить их с пути. На рассвете отряд был уже под стенами Танагиря. С несущих стражу дружинников сон сняло как рукой, они растерянно столпились у бойниц, не зная, как поступить.
   - Что встали?! Отворяй ворота!
   - Подождите немного, разрешения спросить надо.
   - Чего!!! - взревел воевода. - А ну отворяй, пока я не снес их к чертовой матери!! Или вы забыли, что в граде наш воевода и раненые? Войны захотели?!!
   Стражники, многократно наслышанные о суровом нраве Олега, испуганно заспешили вниз и распахнули ворота, не забыв посторониться с дороги. Светлогорцы вихрем ворвались в город. Уже почти перед самым домом жреца путь им перегородил большой отряд танагорцев.
   - Не спеши, воевода. - выехал вперед сотник большой дружины Турах.- Поговорить надо.
   - О чем? Или может, мечи скрестить хочешь? - Олег подъехал ближе, держа руку на рукояти меча, глаза его горели решимостью пройти любой ценой.
   - Этого я хотел бы меньше всего. - неохотно ответил сотник. - Мы не враги вам, но и вы не вмешивайтесь не в свои дела.
   - Не в свои?! Мы воины Корса, а его правда за Оланой. Именно с ней сейчас его жрец Мирояр, а не с этим старым мошенником Мирадом. Это вы слепо верите ему, как щенята. Хотите сражаться? Давайте! И поглядим, на чьей стороне будет помощь Корса.
   Олег намеренно бил на заступничество Корса и стоящую за ним правду. И это возымело свое действие. Среди танагорцев послышались перешептывания и споры, дружинники один за другим стали переходить на сторону светлогорцев. Турах хмуро молчал, понурив голову. Наконец он сдался.
   - Твоя взяла. Только я не хочу проливать кровь в моем граде.
   - И я не хочу, и надеюсь, что не придется. А если бы вы сразу думали своими головами, а не чужими, то об этом и разговора бы не велось. - и Олег тронул коня, увлекая за собой остальных.
   Через несколько мгновений они уже были возле дома жреца. Завидев приятеля, Ждан радостно выбежал на встречу.
   - Наконец-то! Я знал, что ты сразу же приедешь
   - И как всегда, вовремя. - подошел к ним Потак. Вслед за ним шел сотник танагорской дружины Богур, который присутствовал на свадебном обряде Олега и Оланы. его приятель, сотник Шадар, был тяжело ранен и сейчас находился на лечении.
   - К сожалению, не всегда. - с горечью ответил Олег, но тут его взгляд встретился с взглядом Оланы, выходящей из дома в сопровождении жреца. Она смотрела на него уверенно и спокойно, не выказывая никаких эмоций, перед ним стояла княгиня. И воеводе вдруг нестерпимо захотелось, чтобы она улыбнулась ему, ему одному, той мягкой и нежной улыбкой, которая сводила его с ума. Спрыгнув с коня, он пошел ей на встречу и остановился, не дойдя лишь двух шагов, словно наткнувшись на стену льда ее глаз. Она не проронила ни слова, стоя, сложа руки на груди.
   - Прости меня, родная. - мягко произнес Олег. - Я люблю тебя, солнышко, ты вся моя жизнь.
   Олана чуть пошатнулась, ее плотно сжатые губы дрогнули, а взгляд потеплел. Она сама преодолела эти два шага, разделяющие их, и внимательно посмотрела в глубокие глаза воеводы.
   - Я люблю тебя. - повторил он, чуть улыбнувшись самыми уголками губ. И девушка не выдержала, уткнувшись лицом в грудь мужа, слезы сами полились из ее глаз. Все напряжение, в котором она пребывала последние сутки, вылилось наружу. Теперь пришел тот, кто защитит ее, и в чьи руки она отдала себя добровольно. Олег крепко прижал к себе жену, поглаживая ее по голове и шепча ласковые слова. Наконец он мягко отстранил Олану от себя, посмотрев в ее волшебные глаза.
   - Ты должна быть сильной, моя радость. - прошептал ей воевода почти в самое ухо. - Ты - княгиня. Люди верят тебе и вверяют свои жизни.
   Отступив на один шаг назад, Олег вынул свой меч из ножен и поднял его над головой, острием вверх.
   - Слава княгине Олане!
   - Слава! - нестройно подхватили несколько голосов и, потом, более дружно повторили: - Слава!!! Слава!!!
   - Слава тебе, муж мой. - как можно нежнее, но очень громко, чтобы все слышали, ответила княгиня.
   - Муж?! - замер с открытым ртом Турах, ошарашено вращая глазами.
   - Да, муж. - усмехнувшись, чуть с вызовом ответил Олег, и тут же, убрав улыбку, грозно добавил: - Но княгиня - она! И тем, кто об этом забыл, я напомню. В детинец, к терему!!
   - К терему!!! Веди нас, воевода. Слава княгине Олане! Долой Мирада!
   Дружинники могучей волной, всасывая в себя встречных гридней и набирая силу, хлынули к детинцу. У ворот на этот раз обошлось без пререканий. По знаку Тураха стража тут же отворила дубовые ворота, и значительно выросший отряд без задержек проехал внутрь. У крыльца терема, на ступеньках, расположились несколько дружинников. Заметив надвигающуюся на них грозную массу вооруженных людей, те повскакивали на ноги. Олег, Ждан, Клюд, Андрей и Богур с Потаком в сопровождении нескольких десятников и гридней быстро прошли мимо ошеломленных стражников, не обращая на них ни малейшего внимания. На этот раз все переходы и закутки княжеского терема были настолько хорошо знакомы Олегу, что он, не задумываясь, преодолевал их один за другим, продвигаясь к Малой палате. Именно там он надеялся застать вельмож Танагории и ведуна с ними в купе. Вот и она. Ударом ноги воевода распахнул большую дубовую дверь с искусной резьбой и вошел в палату. Сидящие за столом дружно подняли головы и с изумлением посмотрели на посмевшего их потревожить в столь важный час, да еще таким грубым образом, светлогорца. Мирад, сидевший во главе стола, вскочил и раздраженно сверкнул глазами из-под густых бровей, кое-кто схватился за меч. Но Олег спокойной, слегка вальяжной походкой подошел к столу и окинул взглядом сидящих.
   - Что это вы, такой важный совет собрали, а ни княгиню, ни жреца не позвали? К чему непотребу творить?
   - А ты не у себя дома, и нам не указывай! - поднялся с места невысокий, но очень упитанный Пуяр, наместник Заболотья, зло щуря маленькие глазки. - И ни какой княгини мы не ведаем!
   - Ой ли? - усмехнулся воевода, глядя, как кое-кто из вельмож опустил глаза. - Так уж и не знаете? А как же Олана?
   - Ее еще никто на стол не ставил. - еле сдерживаясь прошипел Мирад. - Кого захотим поставить, тот и будет нами володеть.
   - Да и не нашего роду-племени она. - тяжело поднялся танагорский больший воевода. - То, что с детства промеж нас росла, то верно. Олана нашим старым князем удочерена, пришлая она.
   Олег аж замер от неожиданности, пораженный услышанным, но времени на осмысление не было, и он вновь взял инициативу в свои руки, заговорив уверенным насмешливым тоном.
   - Я вижу, ведун, ты сам в володари метишь. Не рано ли? А вы их мнение спросили? - воевода кивнул головой в сторону стоящих за его спиной вперемежку со светлогорцами танагорских дружинников. - И что вы на вече скажете?
   Среди собравшихся за столом вельмож, включая и нескольких начальников танагорской дружины, прошлась волна растерянности. Садар, наместник Южной Земли, хмурый высокий вельможа, встал из-за стола и, направившись тяжелыми шагами к Олегу, занял место рядом с ним.
   - Твоя правда, светлогорец, не по чести суд творим. Пусть народ решает.
   После этих слов еще несколько вельмож, купцов и воинских мужей присоединилось к Олегу, глядя друг на друга виноватыми глазами. Стоящий за спиной Олега Ждан вышел вперед и с презрением бросил оставшимся за столом:
   - Дружина, как и прежде, верна княгине, кто бы она ни была. И сомневающихся больше нет. Вам не удастся обвести нас вокруг пальца.
   В это время в двери протиснулся весь изрубцованный шрамами Лияк и, подойдя к воеводе, сообщил:
   - Прибыл гонец от крепостной стражи. Говорит, посадский люд вооружается, на приступ идти хочет.
   - А чего требуют? Не просто же так за топоры взялись. - Олег с замиранием сердца ждал ответа. Сотник посмотрел на вельмож, стоящих у стола, усмехнулся. И повернувшись к воеводе, ответил:
   - Хотят княгине Олане на выручку идти, чтоб от этих мужей ее избавить. - и Лияк усмехнулся еще раз.
   - Ну, вот вам и глас народа! - вздохнув, с облегчением возвестил воевода. Услышав радостные крики, Олег обернулся и увидел идущую ему на встречу Олану.
   - Дорогу княгине! - рявкнул он замершим у стола вельможам, отступая на шаг в сторону. Поравнявшись с ним, Олана с благодарностью кивнула ему головой и подошла к Мираду. На ее голове уже красовался золотой княжеский обруч с каменьями, а на плечи было накинуто красное карзно.
   - Ты просчитался, ведун. Тебе не владеть Танагирем! Убирайся прочь, отныне тебе запрещено под страхом смерти приближаться к терему. - в голосе девушки звучали металлические нотки. Но стоило ей повернуться к дружинникам, и ненависть в ее глазах сменилась теплом и благодарностью.
   - Спасибо вам, други мои, за вашу верность и мужество. Только благодаря вашей стойкости сегодня не была пролита кровь невинных. Великий Корс не простил бы нам этого. А сейчас все на Вечевую площадь, пока мой народ не разнес в ярости кованые ворота.
   Дружинники с трудом сдерживали счастливых горожан и посадских, желающих пробиться к княгине, чтобы поцеловать ее плащ. Столпившиеся позади нее вятшие мужи понуро стояли кучкой, уткнувшись глазами в землю. Потерявший всю свою спесь Пуяр прятался за их спины, став еще ниже, и лишь только его полнота не давала ему возможности стать невидимым. Старый ведун, оставшись один, под грозными взглядами дружинников был выпровожен из терема, и отправился к себе, скрежеща зубами от досады и ненависти. А Олана как будто стала еще краше, ее глаза лучились счастьем. Возможно впервые за многие годы, она почувствовала на себе любовь танагорцев, готовых сражаться за нее не на жизнь, а на смерть. И не то чтобы ее не любили раньше, просто эта любовь еще никогда не предназначалась ей одной, так явно и так сильно. И все часы горечи и отчаяния отступили в этот момент, словно испугавшись этой любви, уступив место спокойствию и вере.
   Олег с улыбкой смотрел на жену, любуясь ее статью и красотой. Темно-каштановые волосы, волнами спадающие с плеч поверх карзно и стянутые на голове золотым обручем, горели на солнце красной медью разных оттенков. Белоснежная кожа лица, еще не успевшая покрыться первым загаром, тонкие, чеканные черты носа, губ и глаз. Стройная фигура, обтянутая тонкой, но плотной материей вышитого длинного сарафана... Олег с трудом перебарывал в себе желание подойти и обнять ее, покрывая поцелуями. Но горожане вряд ли бы оценили его поступок, и поэтому, чтобы хоть как-то отвлечься, он внимательно осмотрел теснившуюся толпу. Однако ничего подозрительного Олег не заметил, да в общем он на это и не рассчитывал. Мираду нужно время, чтобы придти в себя и принять какие-то действия, а уж остальным тем более. И Олег снова с любовью и гордостью посмотрел на Олану, произносившую глубокую и доходчивую речь, обращенную к собравшимся. Слова текли связано и без запинок, от самого сердца. Правда для воеводы было немного непривычно произошедшие в любимой изменения, но с другой стороны теперь она княгиня, а не княжна, и это должно было сказаться. За своими мыслями Олег не расслышал последних слов Оланы и поэтому сильно удивился, когда все взгляды обратились в его сторону. Смутившись, он растерянно посмотрел на княгиню, которая протягивала ему руку. Взяв воеводу за руку, она снова обратилась к собравшимся.
   - Корс соединил наши реки жизни, смешав их течение, и тому есть много свидетелей. Он храбр и смел, умен и справедлив, многие из вас сумели в этом убедиться. Я верю, что вы примете его и будете ему также верны, как верны мне.
   Гул одобрительных голосов поглотил ее последние слова.
   - Слава княгине Олане! Слава князю Олегу! - крикнул кто-то из толпы, и его слова поддержали сотни людей.
  
   Олана не стала рубить с плеча и, заняв престол, сохранила за всеми их места, не зависимо от того, на чей стороне они были. Лишь только Пуяр был лишен титула наместника. Его место занял больший воевода Илутич, тот самый, который заявил о том, что Олана пришлая. После того случая, потеряв уважение дружины, он хотел отойти от дел, но юная княгиня не отпустила умного, опытного княжьего мужа, поручив ему самое большое владение. Ну а большим воеводой стал сотник Богур, сохранивший преданность княгине в самое тяжелое для нее время. Да еще Олег настоял на создании личной охраны княгини, которую возглавил проявивший немалый ум и организаторские способности, произведенный в сотники, Ждан. Он и его жена Дануся стали доверенными лицами Оланы и ее советниками.
  

* * *

   У Олега не выходили из головы услышанные им тогда, в Малой палате, слова. Улучив момент, он спросил об этом жреца Мирояра, и тот пообещал ему об этом поведать. На другой день, когда в той же Малой палате собрались наиболее близкие Олане и Олегу друзья, жрец начал свой рассказ.
   - Тяжело судить: прав Илутич или нет. Каждому из вас ведомо, что порой пришлые оказывают больше пользы чем свои, но и то ведомо, что свою родную землю человек тоже до конца никогда не забудет.
   - Но я не знаю своей родины. - тихо возразила княгиня, прижимаясь к Олегу.
   - Это правда, ты не знаешь ее, хоть к ней и тянешься. Ты - светлогорка.
   Сидящие в изумлении уставились на Мирояра, не веря своим ушам. Только Потак с Межатой спокойно восприняли услышанное и согласно закивали головами. Заметив странность их реакции, Олег повернулся к ним, подозрительно прищурив глаза.
   - Подождите, так вы что, всё знали? рким светом, Белогоч сверкал сновой силой. е ростки потянулись к теплому солнцу, заявляя о своем существовании. обращать вниман
   - Ну, я эту историю от Вочары узнал. - пояснил Межата. - Да и то, не слишком давно.
   - Зато я Олану еще совсем грудным ребенком помню. - прогудел Потак, улыбаясь в усы. - Даже на руках пару раз держал.
   - Олег смотрел на старших друзей широко открытыми глазами, Олану всю трясло, она крепко стиснула его руку, словно боясь, что и он окажется небылицей. Наконец Олегу удалось справиться с волнением, и он хрипло выдавил, мотнув головой:
   - Но как? Ничего не понимаю, я совсем запутался.
   - Не мудрено. - добродушно рассмеялся Мирояр. - Ты сам все запутал, влез раньше деда. Нас, стариков, нужно уметь слушать. Это вы, молодые, все торопитесь, а нам уже спешить некуда, вот поэтому наша речь и нетороплива.
   Воевода виновато опустил голову, но тут же поднял на жреца вопросительный взгляд. Но тот продолжил, как будто его и не перебивали.
   - Да, моя девочка, ты - светлогорка, и твой отец был светлогорским князем.
   Последние слова вызвали новую волну восклицаний, но Потак поднял руку, прося тишины. Дальше продолжал он сам.
   - Мирояр прав, Олана - дочь светлогорского князя.
   - То есть сестра Вельтара? - изумленно спросил Андрей
   - Нет.
   - Но...
   - не перебивай. Вы слишком молоды, чтобы помнить те времена. Тогда еще не Измир, отец Вельтара, в Белогоче сидел, а князь Бояр. Именно он отец Оланы. Он был мудрым, добрым правителем. Бояр избегал войн, стараясь улаживать ссоры с соседями мирным путем. Поэтому половина Дикой Земли тогда принадлежала оранцам, зато с Танагорией у нас были самые наилучшие отношения. Купцы безприпятственно ходили через горы туда-обратно. Я тогда был сотником большой дружины и вхож в княжеский терем. Еще мой отец верой и правдой служил Бояру. Когда в семье князя родилась дочка, это был и радостный, и печальный день. Княгиня тяжело перенесла роды и на другой день покинула этот мир. Князь разом постарел, забросив все дела. Он целыми днями сидел, уединившись в своей светлице, или ходил к холму, что возвышался над прахом княгини. А младенцем занимался старый Вочара. - Потак усмехнулся и задумчиво покачал головой. - Мне кажется, он и тогда был не моложе, чем сейчас. В его доме уже рос один ребенок, в котором он души не чаял. Это был сын большего воеводы Измира.
   - Вельтар?!
   - Он самый. В то время он уже был крепким сильным подростком с упрямым характером, но с головой на плечах. Вельтар не особо ладил с отцом, которому до него не было дела, поэтому часто уезжал с дружинниками в небольшие походы. Вочара сильно переживал в его отсутствие, но считал, что это будет хорошей наукой для мальчика. Мать Вельтар почти не знал, он был еще совсем мальцом, когда отец не рассчитал силы и ударил жену в большом гневе. Та и померла сразу. Это только добавило отчуждения в отношениях отца с сыном... Да, я немного отвлекся. Так вот, как я уже говорил, князь совсем забросил свои дела и этим воспользовался Измир. Дружинники боялись своего воеводу, и он пользовался этим. При поддержке покойного наместника Жабира и нескольких купцов он стал прибирать всё к своим рукам. В конце концов, Бояр догадался о грозящей ему опасности и вспомнил о ребенке. Вместе с небольшим отрядом, прихватив с собой годовалую дочку, князь отправился в Танагорию к своему другу, князю Сажару. Обратно живым он уже не вернулся, его изувеченное тело привезли горцы, которые и нашли его на одном из перевалов. Измир обвинил танагорцев в убийстве князя, а в купе с ними и самих атгаров. Правда, получив достойный отпор, он больше туда не совался, а, заняв княжеский стол, направил свои силы против оранцев. Многие поверили ему, а многие просто боялись за свои жизни. - Потак тяжело вздохнул, запустив мозолистую ладонь в свои посеребренные сединой волосы. Немного помолчав в полной тишине, он слегка пригубил налитой в чарку медовухи и под обращенные на него взгляды слушателей продолжил: - Поначалу и я поверил ему, не обращая внимания на ползущие по Белогочу слухи о причастности нового князя к убийству Бояра. Но как-то раз Вочара обмолвился о том, что дочь князя Бояра жива, и что ее прячут в тереме Сажара. Правда, он тут же взял с меня слово молчать об этом. Вот тогда-то я и стал понимать, что слухи рождены не на пустом месте. Ну а по молодости тяжело скрывать свои чувства, вот Измир и сослал меня в Дикую Землю воеводой.
   - Так что же на самом деле произошло с Бояром? - поинтересовался Клюд.
   Олана с замиранием сердца слушала историю про своих родителей, вытирая набегающие слезы.
   - Скорее всего, Измир и вправду послал навстречу ему наемных убийц. - ответил за Потака Мирояр. - Нашему князю незачем было делать этого. Бояр пришел к нему с одной просьбой - укрыть свою дочь от неминуемой гибели. Сажар предлогал другу военную помощь, но тот отказался. Не хотел он кровопролития на своей земле. Погостил немного, да и уехал обратно. После этого никто его больше не видел. Ну а как стало известно о его страшной гибели... В общем, где один ребенок, там и второй не помеха. Так Олана и стала дочерью Сажара, отца Радана. Они с княгиней как могли, заменяли ей отца с матерью, пока не умерли через семь лет от мора, который свирепствовал в том году в Танагире. Потом уж Радан заменил Олане родителей, окружив ее своей любовью.
   На этих словах девушка уткнулась в рубаху Олега и разрыдалась. Тот нежно ее гладил, задумчиво обдумывая услышанное.
   - Так значит вот почему, Вельтар перед своей смертью говорил мне, что хотел вернуть Олане ей положенное, и меня просил сделать это. - Олег потер в задумчивости лоб и негромко спросил: - Но тогда получается, что он прекрасно знал, кто такая Олана?
   - Конечно. - вновь заговорил Потак. - Но не сразу. Через шесть лет, когда Вельтару уже шел двадцать первый год, он решился выступить против отца. Народ был доведен до крайности его жестокостью, да и не только простой народ. Наместники Роглад и Север, белогочский посадник, а также несколько купцов встали на сторону молодого княжича. Тогда большая часть дружины находилась в Дикой Земле, и мне с Добравом удалось убедить их выступить против Измира. А в Белогоче Велигор поднял остальных. Молодые гридни с жаром откликнулись на призыв юного княжича, встав грудью на его защиту. Поняв, что дружина отвернулась от него, князь попытался уйти на полдень, в Междуречье, где находился верный ему Жабир, но не успел. Его сердце не вынесло поражения, и он умер в один миг, а на стол сел Вельтар. Вот тогда-то Вочара и поведал своему воспитаннику об Олане. Узнав, что она жива, Вельтар очень обрадовался, но уступать ей свое княжение не собирался. Возможно, он и вправду хотел восстановить справедливость с помощью женитьбы на княжне, но тут появился Олег, расстроив все его мечты.
   - Как всегда. - буркнул по привычке Андрей, но никто в ответ не проронил ни слова. Подавленные услышанным, все сидели, понурив головы. Олана тихонько вытирала платком стекающие по лицу слезы, а Дануся с Весенкой пытались ее утешить, поглаживая по голове. Мрачный как туча, Олег первым нарушил молчание, тяжело опустив руку на стол.
   - Олана по праву не только княгиня Танагории, но и Светлогорской Земли. И я первым признаю за ней эту власть.
   - И я. - отозвался Андрей.
   - И я. - поддержал их Клюд.
   - И я..., и я... - неслось со всех сторон.
   Олана испуганно смотрела на сидящих за столом людей, признающих ее своей княгиней, княгиней сразу двух княжеств. Ее охватил такой холод, что даже ногти на руках посидели. Олег мягко накрыл ее ладонь свою и кивнул головой.
   - Боюсь, не все в Белогоче обрадуются этому известию. - покачал головой Потак. - особенно те, кто сам на это место метит.
   - Если дружина и ремесленники встанут на нашу сторону, как встали здесь, то бояться нечего. - уверенно ответил Межата и, посмотрев на Олега, добавил: - К тому же с такой княгиней и таким князем.
   - Нет, дружище. Правитель должен быть один, и это Олана. возможно, я хороший воин, и, возможно, неплохой воевода. Но князь... Нет, каждому свое. К тому же, я еще не вернул должок. Прежде чем возвращаться в Белогоч, я наведаюсь в Роланию, проведаю кое-кого.
  
   Убедившись в твердом настрое мужа, Олана махнула рукой. Удивительно, как Вельтар терпел такого упрямца рядом с собой. Княгиня хотела было послать вместе с ним еще сотню танагорцев, но Олег категорически отказался. Тогда Олана, не слушая протестов упрямого мужа, отправила вместе с ним своего доверенного Ждана, правда всего лишь с десятком гридней. По наказу княгине он должен был в случае накаливания обстановки пригрозить роланцам войной, выступив от ее имени. Таким образом, светлогорская дружина, насчитывающая две сотни воев да несколько роланцев, через несколько дней после своего возвращения в Танагирь, вновь покинула город, увеличившись лишь на один десяток.
   Олег не стал сразу вторгаться в роланские земли, а, испросив согласия наварского князя, переправился на другой берег Хори и по ходу ее течения отправился к ханкасам. Двое оставшихся в живых соплеменников Рогвода заверили его, что их род, в отличие от других, живет в самом устье реки и идти до него не более трех дней. И они не ошиблись. На закате третьего дня дружина вышла к морскому заливу, на берегу которого расположилось несколько ханкаских поселений, окруженными мрачными неприступными скалами. Правда, вдоль реки вовсю кипела жизнь: рыбари закидывали свои сети, на свежей траве паслись небольшие стада коров и овец. Зеленица здесь только-только вступила в свои права, и теплое яркое солнце прогрело, наконец, каменистую почву. Поморцы настороженно встречали большой военный отряд, но успокоенные земляками, переставали вскоре обращать на него внимание, продолжая заниматься своими делами. А гридни с восхищением и благоговением смотрели на простирающую морскую гладь, так отличающуюся от привычного их взгляду спокойного Белого озера.
   Родители Рогвода жили на самом берегу моря в большом крепком деревянном доме. Жизнь не переставала преподносить сюрпризы, и Олег с удивлением узнал, что отец Рогвода не только вождь рода, но и глава союза ханкаских племен. Узнав о цели прибытия светлогорцев, их приняли как самых дорогих гостей, со всеми возможными почестями, хоть те и принесли горькую весть. Услышав о гибели сына, его мать, высокая статная женщина со светлыми волосами, в простой одежде, но величественным видом, не выдержала и расплакалась. Извинившись, она покинула гостей и ушла в свои покои. Отец же стойко перенес печальное известие, оставшись с гостями, лишь только его лицо, обветренное холодными морскими ветрами стало серым, как пасмурные рассветы его земли. В знак траура на корабле, стоящем в бухте, был приспущен развевающийся на ветру вымпел. Хоть Олегу и не терпелось быстрее повернуть в Роланию, он пообещал задержаться на три дня.
   Светлогорцы в изумлении бродили по скалистому берегу, любуясь раскинувшейся морской ширью, кипящей бурлящими волнами, которые разбивались об огромные каменные глыбы. Олег проводил дни с родителями Рогвода, рассказывая им об их сыне, об их дружбе и совместных походах, узнавая в ответ так же немало интересного о своем друге. Кроме Рогвода они имели еще одного сына, но сейчас он отсутствовал. Один лунник назад он отправился в плавание к соседним берегам и островам, так что вернется, возможно, не скоро. Рогвод, в отличие от брата, недолюбливал море, предпочитая бродить по суше, и часто покидал родительский дом в компании друзей, таких же бесшабашных парней, как он сам. И вот теперь он покинул свой дом навсегда. Узнав о том, куда направляется воевода и с какой целью, вождь пожелал отправить с ним своих воинов-ханкасов. Поначалу Олег было согласился, но потом отказался от этой помощи. Запасных коней светлогорцы с собой не взяли, а от пеших воев было бы больше проблем, чем помощи.
   Покинув гостеприимных хозяев, дружина выступила в обратный путь, но теперь уже по другому берегу реки. Обходя мелкие заставы и не ввязываясь в ненужные им стычки, светлогорцы продвигались вглубь Ролании. Наконец одно из укрепленных селений, предупрежденное о вторжении чужеземцев, выставило свое ополчение, насчитывающее несколько десятков наспех собранных воев. Будь это на поле битвы, Олег, не раздумывая, бросил бы вперед свою дружину, пройдя насквозь их нестройные ряды. Но он устал от крови. И хоть воевода и пришел сюда именно за ней, но это должна была пролиться кровь лишь одного человека.
   Остановив движение, Олег послал вперед двух гридней с белым флагом, давая понять, что он готов вступить в переговоры. Ждать пришлось не долго, вскоре дружинники вернулись в сопровождении двух роланцев, один из которых оказался посадником крепости. Воевода вежливо встретил послов, предложив им присесть возле импровизированного стола. Мягким спокойным голосом, но тоном, не терпящим возражений, он выдвинул свои требования.
   - Мне не нужна ни ваша земля, ни ваше богатство. Я пришел не воевать. Но мне нужен один человек, и без него я назад не уйду.
   - Кто же он?! - удивленно поднял брови роланец. - И что он такого сделал, что ради его одного пришло целое войско?
   - Он предал нас, так же как предал своих товарищей. Сотня доблестных воев взирает на нас с небес и ждет отмщения. Его имя Довень, ваш воевода Довень.
   - Твои слова подобны острию меча. - лицо посадника мгновенно стало серым как пыль на дороге. - Такое на ветер не бросают. Мне нет причин не верить тебе, чужеземец, но я слышал, что Довень всем рассказывает, как он с большим трудом спас половину своего отряда, столкнувшись с превосходящим его врагом.
   - Хм. Он почти не врет. Он действительно увел половину сотни, позорно бежав с поля боя и оставив тех, кто отказался проследовать за ним, сражаться против вчетверо превосходящего врага.
   - Если это так, то он достоин самой позорной смерти. Но не боишься ли ты, что наш князь не поверит тебе и пошлет сюда свои дружины?
   - Я бы хотел, посадник, чтобы ты лично передал вашему князю мои требования. Он выдает мне предателя, и мы мирно уходим обратно. Но если он попытается обмануть или выступить против меня, то пусть знает: вслед за мной сюда придут светлогорские, танагорские и ханкаские дружины. Скажи ему это. Я же обещаю, что во время твоего отсутствия не трону ни твоих людей, ни твою крепость.
   Потянулись томительные дни ожиданий. Олег держал свое слово и старался вести себя как гость, а ни как завоеватель. Благодаря находившимся в его отряде роланцам с противоборствующей стороной завязались вполне дружеские отношения. За вполне умеренную плату в светлогорскую дружину поставлялись еда и питье, осмелевшие селяне вернулись к своим повседневным делам, тем более что посевные работы были в полном разгаре.
   Посадник вернулся только на четвертый день, и не один. Роланский князь выслал навстречу Олегу своего наместника, на удивление достаточно молодого еще мужчину, только недавно переступившего тридцатилетний рубеж. Сопровождала его отборная сотня дружинников. Такой оборот не слишком понравился воеводе, приготовившегося к худшему. Но вопреки ожиданию, наместник был предельно вежлив, хотя и насторожен. Олегу еще раз пришлось по его просьбе повторить свой рассказ, который слово в слово подтвердили оставшиеся в живых роланцы. Закончив их слушать, наместник согласно кивнул головой.
   - Мы больше не сомневаемся в его гнусной измене, и он будет предан княжьему суду.
   - Боюсь, князь меня неверно понял. Я хочу видеть Довеня.
   - Не стоит так горячиться, дорогой воевода. Довень схвачен и привезен сюда. Ты сможешь его увидеть, но... не сможешь увезти. Я должен привезти его обратно.
   - Я не хотел бы создавать тебе неприятности, но... А впрочем, я готов пойти на уступку. Если он ответит честно на все интересующие меня вопросы, он мне не нужен. Нет разницы, где его осудят. Но если он будет лгать и выворачиваться... Я вынужден огорчить тебя, наместник, я заставлю его говорить мне правду!
   Встретив хищный прищур воеводы, наместник тяжело вздохнул. Обернувшись, он жестом руки приказал привести Довеня. Через мгновение двое гридней за шиворот приволокли связанного роланского воеводу под несмолкаемые свист и выкрики с обеих сторон. Пленник как загнанный зверь озирался вокруг, все глубже втягивая шею и сжимаясь в комок. Олег с презрением посмотрел на некогда важного роланца.
   - У тебя есть выбор. - начал воевода. - Отвечаешь на вопросы, и остаешься здесь, молчишь, и едешь со мной. Что для тебя лучше, я не знаю, но отвечать тебе придется все равно. Итак, - жестко взглянул он на поникшего роланца, - почему ты ушел с поля боя, бросив товарищей и не дождавшись подмоги?
   - Хорошо, я все скажу. - обреченно мотнул головой тот. - Мне заплатили.
   - Кто, кунавцы?! - изумился Олег.
   - Нет, они должны были меня просто пропустить. Им тоже платили. У него везде свои люди, даже среди ларконцев.
   - Кто он?!
   - Мирад.
   - Мирад?!! - проскрежетал зубами воевода. - Но какой ему в этом смысл?
   - Не знаю. Он сказал, что я должен уйти до прибытия светлогорского князя, именно для него все это было задумано. Я шлю гонца и ухожу, а кунавцы, и с ними кто-то из ларконцев, должны были разбить его и уничтожить. Еще Мирад сказал мне, что могу не бояться мести Радана, он тоже не доживет до конца сражения. Я... я испугался. Я не знал, что он задумал, а он очень страшный человек, и я не хотел иметь его среди своих врагов.
   Роланец тупо смотрел в землю, прекрасно понимая, что он обречен. Даже если его оставят в живых, его жизнь будет хуже смерти.
   - Я узнал все, что хотел. - мрачно поднялся с места воевода. - Он мне больше не нужен. Он сам себя убил.
   Наместник тоже поднялся и, брезгливо бросив взгляд на Довеня, дал знак увести его. Но тут от пришедших с Олегом роланцев вышел вперед один, с забинтованной головой.
   - Ты испугался ведуна? А мой брат нет. Как и те, что не пошли с тобой! Я не верю в княжеский суд, а мой будет скор! - и роланец со всей силы вогнал ему в живот спрятанный в рукаве кинжал, и дернул его вверх, вспарывая тому все внутренности. Захлебнувшийся своей кровью Довень судорожно забился в руках опешивших дружинников. Забрызганный кровью роланец брезгливо вытер кинжал об одежду умирающего и убрал его в ножны. На минуту воцарилась мертвая тишина. Наместник угрюмо посмотрел на лежащее на земле скрюченное тело и покачал головой.
   - Что ж, предателю и смерть шакалья. Каждому по заслугам. Князю я сам все объясню. Пришедшие с тобой, воевода, наши воины могут смело возвращаться домой, кроме него.- и вельможа показал рукой на стоящего в стороне мстителя. - Лучше ему пока на глаза князя не попадаться.
   - Если светлогорский воевода разрешит, я ухожу с ним.
   Олег согласно кивнул головой, на этом и разошлись. Простившись со светлогорцами, роланцы перешли в свою дружину. Лишь трое из них отказались возвращаться домой, пожелав остаться с Олегом. Наместник выделил воеводе провожатого, чтобы тот спокойно прошел по пограничным землям да самой Танагории. Это оказалось как нельзя кстати. Узнав о том, кто стоит за гибелью обоих князей, Олег, снедаемый беспокойством за Олану, рвался как можно быстрее в Танагирь. Конечно, теперь дружина не даст княгиню в обиду, а Потак и девушки не оставляют ее ни на мгновение, но слишком коварен и опасен был враг. Загоняя лошадей, дружина неслась во весь опор.
  
   Город встретил воеводу полным спокойствием. К своему глубокому облегчению Олег узнал, что все живы-здоровы. Олана с радостью бросилась к нему на шею, едва он спустился с коня. Воевода и представить себе не мог, что за эти несколько дней он так соскучится по жене. Единственное известие омрачило радость встречи: Мирад вместе с опальным Пуяром бежали из города. Вслед за ними была тут же послана погоня, но Олег особо не рассчитывал на ее успех, нельзя недооценивать противника, особенно когда он не дает к этому повода. И не зря, трехдневные поиски не дали никаких результатов.
   Оставив наместника Заболотья Илутича управлять княжеством на время своего отсутствия, Олана, трясясь от волнения и страха, отправилась в Светлогорию, чтобы снова увидеть свою такую неведомую родину. Памятуя столь недавние события, Богур настаивал на том, чтобы княгиня взяла с собой почти всю дружину, но Олана категорически отказалась, взяв только сотню Ждана. Из вельмож чести сопровождать княгиню были удостоены только Мирояр, больший воевода Богур, наместник Южной Земли Садар, да еще несколько наиболее удачливых купцов, которые всегда знают, кому, что и как продать, чтобы в итоге только самим остаться с барышом, но при этом обделенный чувствовал себя счастливцем. Соскучившиеся по своему граду светлогорские дружинники с радостью восприняли известие о возвращении домой.
   Как Сагер и обещал, он со своими друзьями почти целый день прогостил у родителей, пока раненых светлогорцев переправляли через горы. Седой Отец с великой честью принял у себя дочь Бояра, с которым он был когда-то в очень хороших отношениях. Но время пролетело совершенно незаметно и, простившись с гостеприимным вождем атгаров, они продолжили свой путь.
   Не зная, чем встретят их родные стены, Олег, во избежание неприятных сюрпризов, послал вперед небольшие разъезды. Им предстояло вызнать у селян и посадских, что твориться в столице княжества, но особой ясности это не внесло. Белогоч будоражило не меньше чем Танагирь. Но здесь, внушающий всем страх и уважение Вочара, пользуясь поддержкой дружины, держал все в своих руках. Во все концы были посланы глашатаи созывать представителей градов и весей на Большое Вече, именно на нем и предстояло выбрать нового князя. Правда, день самого вече назначен еще не был, так как все ждали возвращения Олега с Потаком. Получив эти новости, воевода решил опередить события. В Белогоч были посланы Межата с Клюдом, дабы всем объявить о приезде танагорской княгини и наследницы светлогорского престола. Олег с замиранием сердца ждал реакции горожан. Вот уже видны окружающие городскую стену посады землепашцев и ремесленников, видны высокие каменные стены детинца. Все сильнее мучили воеводу тревожные мысли. Передние ряды светлогорцев уже ехали по прямой дороге, простирающегося до самого крепостного вала, когда отворились крепостные ворота, и оттуда выехала целая процессия. Впереди всех на черном скакуне восседал верховный жрец Вочара, несмотря на свой более чем преклонный возраст, крепко держащийся в седле. За ним ехали наместники всех земель, Могур с Межатой и еще несколько знатных мужей Белогоча. Олег не верил своим глазам. Он, конечно, надеялся на то, что город не придется брать штурмом, но вот чтобы так их встречали, с распростертыми руками, лучшие мужи княжества... Не будь среди них Могура с Межатой, да старого жреца, впору было браться за мечи. Уж слишком подозрительная покладистость.
   Но Олег зря опасался. И хоть кое-кто из встречающих не выказывал особой радости ни при виде воеводы, ни при виде княгини, никто никакой ловушки устраивать не собирался.
   - Ну, здравствуй, дочка. - радостно улыбнулся Олане жрец, приветствуя ее дрожащим голосом. - Ты уж извини старика за столь вольное обращение, только я уж и не чаял дождаться, когда ты вновь ступишь на свою родную землю.
   - Здравствуй, отец. - княгиня поклонилась Вочаре, протянув ему обе руки. - Здравствуйте и вы, вятшие мужи светлогорские.
   - Здравствуй, княгиня! - приветствовали ее остальные.
   Наместники, наслышанные о свадьбе воеводы Олега с княгиней и его роли в ее вокняжении, растерянно смотрели на него, не зная как себя с ним теперь вести.
   - Рад тебя видеть, Вочара! - крепко обнял старика Олег. - Мне здорово нехватало тебя в эти дни, тебя и твоей вековой мудрости.
   - Я тоже рад тебя видеть, Воин. - ласково ответил ему Вочара, преднамеренно обходя титул, но подчеркнуто вкладывая в слово "воин" особую значимость.
   Закончив с церемонией приветствия, все направились в град. Ремесленный люд радостно приветствовал княгиню и Олега, который хоть и являлся для многих еще загадкой, чужаком, но успел стать почти всеобщим любимцем. За воротами, выстроившись в две шеренги напротив друг друга и образовав длинную своеобразную "аллею", в почетном карауле замерли гридни большей дружины. При появлении княгини они тут же вскидывали вверх сверкающие на солнце клинки, приветствуя свою госпожу. Процессия медленно продвигалась через весь город к детинцу, но там она была остановлена собравшимися на Вечевой площади посланцами от разных весей всего княжества. Это были те, от кого в настоящий момент во многом зависела судьба Светлогорской Земли. Они представляли тех, кто редко подает голос в обычное время, занятые повседневными делами. Но именно на их плечи ложиться вся тяжесть в годину испытаний. Олана испуганно взялась за руку Олега, широко открытыми глазами смотря вокруг, но собравшись с духом, обратилась к ждущему ее слова люду:
   - Приветствую тебя, Великий Белогоч, и весь честной народ. Я уважаю ваш выбор, каким бы он ни был. Я не навязываю вам себя в княгине, это ваше право решать, быть мне ей или не быть. Я приехала увидеть тот град, где когда-то появилась на свет, и где правил мой отец, князь Бояр, и где сейчас живет мой муж, воевода Олег. Откажите мне, я не обижусь и сделаю все возможное, чтобы наши княжества жили в дружбе как раньше. В этом случае я лишь испрошу у вас права навещать мою родину.
   Волна возгласов пробежала по рядам нескольких сотен собравшихся. Внимательно они смотрели на молодую княгиню, в которой сочетались и мягкость ее отца, и несгибаемая воля павшего Вельтара, смотрели они и на Олега и других знатных вельмож княжества. Чем Роглад не князь, или Север, или Потак? шумел народ, собираясь с духом, и послышались первые голоса:
   - Своего хотим, Роглада кличем!
   - А почему Роглада? Потака хотим! Зря никого не обидит.
   - А что, кому при Вельтаре плохо жилось? Пусть Олег княжит, он из той же породы.
   - Олану на княжение!
   - И правда, чем Олана не княгиня?!
   - Под бабой ходить? Своих что ли мало?
   - Аль жена не мила стала? Так караги меньше хлебать надо.
   - Молода больно.
   - Можно подумать, Вельтар старцем был!
   - Молодость не глупость, делу не помеха.
   - И то верно. Будет Олана, будет и Олег.
   - Слыхали, мужики! Сразу двух зайцев убить хочет.
   - О чем судачим, мужи светлогорские? - раздался сильный голос подъехавшего Могура. - Олане княгиней быть, и всё тут. Правда, други?! - обратился он к съезжающимся отовсюду дружинникам.
   - Правда! Олану на княжение!
   - Олану кличем!
   - Будь нашей княгиней, Олана!
   - Тебя хотим княгиней!
   Скоро все собравшиеся на разные голоса требовали на княжение Олану. Девушка растерянно улыбалась сквозь бегущие из глаз слезы. Такого единодушия она даже в мечтах представить не могла. Счастливый Олег благодарил в душе верных дружинников, своими голосами повлиявших на окончательное решение светлогорцев. Это было братство, братство по духу.
   Наконец Вочара выехал вперед и поднял вверх руку, требуя тишины. Дождавшись, когда последние голоса утихнут, он повернулся к Олане.
   - Светлогорская Земля приняла решение. - начал он торжественным голосом. - Мы просим тебя на княжение, Олана.
   - Я согласна. - так же торжественно ответила юная княгиня.
   - Даешь ли ты обещание править нами и судить нас по правде и справедливости, защищать нас от ворога и заботиться о благе нашем?
   - Обещаю.
   Тут же под ликующие крики молодой гридень подал жрецу княжеский золотой обруч и тот водрузил его трясущимися руками на голову Оланы.
   - Великий Корс исправил допущенную ошибку. - тихо прошептал Вочара. - И я рад, что мне выпала честь выполнить его волю.
   Повернувшись к замершим светлогорцам, он громко крикнул:
   - Слава княгине Олане!
   - Слава!!! Слава!!! Слава!!! - гулом пронеслось над площадью.
   - Слава! - подхватили стоящие рядом лепшие мужи княжества.
   - Слава князю Олегу! - ответствовали им собравшиеся на площади.
   - Слава!!! - подхватили остальные.
   Воевода покачал головой, усмехнувшись в усы. Слегка натянув поводья, он выехал вперед и поднял руку.
   - Большой поклон тебе, честной народ, за оказанную честь. Но отказался я от нее в Танагории, откажусь и здесь. Не серчайте, мужи светлогорские, остаюсь я со своей дружиной. Не готов я еще сесть на княжение, не о том мои думы и помыслы. Но знайте, где бы ни случилась какая беда, приду я по первому зову. В том слово мое, а я от своих слов никогда не отказывался.
   - Знаем. - немного растроенно ответили из толпы. - Твое слово - камень.
   - К тому же у вас есть уже княгиня, которой предстоит решать дела княжества. - продолжил Олег. - Зачем же вам еще и князь?
   - Что ж, как решил, так и будет. - подал голос староста кожевников, невысокий, коренастый бородач. - А кто будет дела решать, когда княгиня в Танагорию отлучится? Ведь она и там княгиня.
   - Слышала я, как вы звали Потака и Роглада на княжение. - громко, чтобы все слышали, ответила Олана. - Вот им и быть вместо меня, когда я буду в Танагире. Ну а как, и что, будем решать. Дайте мне хоть немного осмотреться, в дела вникнуть.
   - И то верно. Кто ж с ходу такие дела решает?
   Дружинники тут же встали коридором до самых ворот, слегка оттеснив с дороги толпящийся народ. Олана с трепетом в груди въезжала в сердце града и княжества - каменный детинец. Въезжала его хозяйкой, княгиней Светлогорской Земли.
   Первый Совет решено было собрать завтра утром, а сегодня предстояло всеобщее гулянье по случаю избрания княгини. Но до этого имелось еще достаточно времени, и Олег с Оланой в сопровождении друзей отправились к Божару. Особенно Весенка рвалась поскорее увидеть отца, а Арах свою семью. Но, не смотря на незначительное расстояние, отделяющее княжеский терем от кузнецкого конца, добрались они туда не скоро. Ремесленники и прочий люд то и дело останавливали их по дороге, выказывая свою радость, задавая кучу вопросов и одаривая разнообразными дарами: от оружия и украшений до талисманов и сладостей. Олана вежливо старалась ответить каждому, особенно пожилым, не забывая при этом задорно перекидываться шутками с вертящейся под ногами малышней. С большим трудом удалось прорваться к дому старейшины кузнецов. Заслышав приближающийся шум, Божар вышел на крыльцо и теперь счастливо улыбался, встречая гостей. Он почти не изменился, такой же сильный и добродушный, разве сто седины на голове стало раза в два побольше. Стоящий рядом с ним Дуг при виде такого "нашествия" испуганно спрятался за широкую фигуру кузнеца, но завидя отца, опрометью бросился к Араху. А Весенка, быстро спрыгнув с лошади, с радостным криком повисла на шее Божара.
   - Здравствуй, отец. - оказался рядом с кузнецом Олег, пытаясь его обнять. Тут же стало тесно от спешившихся десятников и сотников, счастливый Божар, смаргивая выступившие слезы, по очереди обнимался с каждым из них. Олана с интересом и уважением разглядывала незнакомого ей человека, которого ее муж и его друзья называли своим отцом. Она много слышала о нем от Олега и Весенки, но созданный ими образ не шел ни в какое сравнение с живым человеком. Наконец Божар заметил направленный на него взгляд и с испугом повернулся к спускающейся с лошади Олане.
   - Княгиня? - растерянно застыл он перед девушкой. - Ты уж прости меня, старого дурня, совсем голову потерял от радости. Прошу пожаловать в мое скромное жилище. Чем богаты, тем и рады.
   - Вы - отец моего мужа, позвольте и мне вас так называть.
   - Я буду только счастлив. И вовсе не из-за того, что ты княгиня. Еще полгода назад я имел только одно дитя, а теперь я самый многодетный отец в Белогоче. Вот она, моя семья. Будь и ты мне дочкой. Только поверить не могу, что Олег твой муж.
   - Да, мой муж, отныне и на веки.
   - Прости, отец, не успел невестку представить. - виновато улыбаясь, молвил воевода.
   - Ох уж и повезло тебе, красавица, с мужем. - не слушая Олега, тяжело вздохнул Божар.
   - Что ж так? - опешила от такого признания княгиня.
   - Умен, конечно, спору нет. И слову своему тверд. Но слово "покой" ему не ведомо, и характером крут. Сам Вельтар, пусть ему славно пируется в Корсовой дружине, предпочитал с ним не связываться.
   - Ну, спасибо, удружил. - покачал возмущенно головой Олег.
   - Это мне и самой ведомо. - улыбнулась Олана. - Так же как ведомо и как смягчить сию крутость.
   - Интересно, как? - встрепенулся рядом Андрей. - Четвертовать что ли?
   - Но самое главное, - продолжил староста, когда затихли смешки. - Олег хоть и не имеет кучу дядюшек и тетушек, зато имеет толпу братьев, таких же оболтусов как этот, - Божар кивнул на ухмыляющегося Андрея, - и как он сам.
   - Да, впору хоть обратно бежать. - весело рассмеялась девушка. - Только боюсь, уже поздно, знала ведь кого мужем называю.
   - Ну, тогда дай обниму тебя, доченька. - и кузнец нежно заключил княгиню в свои крепкие объятья.
  
   - Прости Вочара, не смог я уберечь князя. - тихо промолвил Олег, когда они смогли остаться наедине.
   - Не мучь себя, воевода, нет тут твоей вины. Ты был с ним до конца и даже больше, не зря он так тебе доверял. - старик немного помолчал, разглядывая свои морщинистые руки, и вздохнув, продолжил: - Я предчувствовал беду, да разве Вельтара отговорить, если он что задумал. Видно такова воля Корса. Вельтар сам хотел восстановить справедливость, вот Небеса и откликнулись, все вернулось на свои круги. Олана, как и должно было быть, стала светлогорской княгиней.
   - Да, я хотел тебя спросить, как это тебе удалось так подчинить вельмож? Я думал, что и Роглад, и Север не захотят упустить такой возможности. Да и не только они.
   - А я ничего и не делал. - пожал плечами жрец. - Ты на Роглада с Севером зря плохого не думай, они на подлость не способны. Конечно, им обоим хотелось на княжение сесть, но поперек воли народа не пошли бы. А в Белогоче и дружинники, и ремесленники, все за тебя были.
   - Вот уж не думал.
   - А зря. Здорово ты их своим отказом огорошил. Роглад, так тот вообще долго на тебя искоса смотрел, пока, наконец, до него дошло.
   - А ты?
   - Ну, я сразу знал, что ты откажешься, особенно когда узнал о твоей свадьбе с Оланой. Не настало еще твое время княжить.
   - И не настанет.
   - ну, не стоит говорить так уверенно. О сем только Небеса ведают. Просто тебе в себе разобраться надо.
   - Хм, просто... Я бы так не сказал. Даже с чего начать не знаю, а ты говоришь...
   - С духа начни. - перебил его Вочара. - Авось и поможет.
  
   Совет начался сразу с известия, прогремевшего как гром среди ясного неба. Вочара вдруг заявил, что уходит из Белогоча, а своим приемником полагает Межату. Конечно, против Межаты возражать никто не стал, но собравшиеся не могли поверить в услышанное. Никто из них даже припомнить не мог, а был ли кто-либо еще верховным жрецом до Вочары.
   - Тот, кто сомневается в себе и в своей правоте, не может быть верховным жрецом. Да и устал я. - попытался обьяснить свой уход Вочара. - Уединюсь где-нибудь в лесу, поживу один, без суеты и мирских забот - авось и полегчает.
   Олег знал, насколько сильно старик переживает смерть Вельтара. И хотя воевода и представить себе не мог Белогоч без старого жреца, возражать не стал, также как и остальные. Да и неужели кто-нибудь смог бы остановить уже принявшего решение Вочару? Так Межата стал верховным жрецом Светлогорской Земли. Встал вопрос о пустующих наместничествах, так и не решенный Вельтаром. Вот тут Потак и высказался против того, что владения наместников начинаются от городских стен Белогоча. Поэтому, дескать, они и сидят больше в столице, а не в своих городах. Это не пришлось по нраву наместникам, но Олег с Клюдом и Андреем поддержали большего воеводу, и Олана согласилась. Белогоч с прилегающими селениями был выделен в особое правление, владетелем которого был избран Роглад, ему же и должны были подчиняться наместники во время отсутствия княгини. Это было своеобразной уступкой вятшим мужам еще старого поколения. Потак окончательно утвердился на место большего воеводы, сосредоточив в своих руках фактическую власть княжества.
   Покончив с центральной властью, Олана принялась за наместничества. Вельможи со страхом ожидали своей участи: даже в несколько урезанном виде эти земли представляли собой лакомый кусочек. Здесь княгиня оказалась более сдержанной, не став менять ни старые порядки, ни наместников. Север остался управлять Светлогорьем, через которое проходила дорога в Танагорию, обещающая дать немалую прибыль, ведь основной купеческий путь должен был пролечь тоже именно здесь. Коруш также сохранил за собой Муравье, несказанно этому обрадовавшись. Хоть его дальние границы и были неспокойны, но при новом воеводе Коруш рассчитывал на наведение порядка. Да и поддержка оранцев охладила воинственный пыл ваглов и канцев. Бывший больший воевода Велигор остался в Междуречье. Потратив немало усилий и времени на прекращение смуты на этой земле, он пришел постепенно в себя, вернув внутреннее равновесие. Велигор искренне был рад назначению Потака большим воеводой, первым поздравив его с этим.
   Дальше Олане предстояло решать с новыми назначениями. Увидев на нарисованной Андреем карте Светлогоского княжества простирающееся пространство Дикой Земли, княжна решительно настояла на разделе бывшего наместничества на две части. В ту половину, столицей которой остался Стелец, наместником был назначен Клюд. Подумав немного, он уговорил Олега отпустить с ним Сарву, молодого десятника из рода Черака, который ходил под его началом и показал немалый ум и сообразительность. Во вторую половину, главным градом которой по праву стал молодой Щитень, наместником был поставлен опытный Лияк, а воеводой Арах. Варданин, которого давно тянуло в родные края, с радостью принял назначение. Осталось последнее наместничество - Пригорье, где раньше сидел Роглад. По совету Потака и Олега, наместником туда был назначен лучший сотник старшей дружины Могур. Тот попытался было сманить с собой Обруда, но тут те же самые Потак и Олег встали в штыки. Такого наставника еще надо поискать, а посему сотник младшей дружины был назначен дружинным воеводой, и основной его обязанностью стала подготовка гридней и контроль над их обучением. Не остались не у дел и ближайшие сподвижники Олега Андрей, Вадар и Сагер. Им было поручен контроль над основными стройками княжества, и в первую очередь прокладывание нового пути из Светлогорской Земли в Танагорию через владения атгаров, с наделением всеми необходимыми полномочиями. Олана категорически обязала всех оказывать им всяческое содействие, дав понять, что эта дорога есть наипервейшая задача. Неугомонный Андрей пообещал тут же заняться разработкой проекта.
   Олег грустно улыбался на его слова, думая о своем. С одной стороны воевода был рад за своих друзей, получивших столь высокие назначения, ставшие хорошей оценкой их заслуг и умений. С другой стороны он чуть ли не со слезами осознавал уход из его дружины лучших ее командиров и бойцов, и... самых близких и верных ему людей. Сам он в очередной раз отказался стать князем Светлогорской Земли, согласившись полушутя-полувсерьез возглавить все воинские силы обоих княжеств.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ЧАСТЬ 4

ГЛАВА 1

   Прошло почти полгода после того трагического похода, унесшего столько жизней и так изменившего судьбы обоих княжеств и наших героев. После нескольких лет вражды и недоверия Светлогорская земля и Танагория вновь зашагали рука об руку, управляемые заботливой и деятельной Оланой. Все лето шло строительство дороги между обоими княжествами через труднопроходимые горы и болота. Вадар, Сагер, Андрей и Олег целыми днями пропадали там, появляясь то в одном, то в другом месте. Работа не прекращалась ни на минуту. Иногда Олег уезжал в другие земли, где требовалось его присутствие, или просто он хотел быть в курсе дел. Закончилась постройка Щитеня и укрепление новой крепости в земле вардан. Правда, отношения с оранцами стали настолько дружескими, что обе крепости выполняли скорее роль прибежища для путешествующих купцов, а не спасающихся от находников жителей прилегающих селений. Благодаря торговым связям со Степью, Щитень расцвел и возвысился, заняв полноправное место среди других городов княжества. Поделившие между собой Дикую Землю Клюд с Лияком положили немало сил, объединяя разрозненные племена вентлов и вардан, отстраивая новые веси и налаживая их быт и хозяйство. Уставшие за многие годы от бесконечных набегов шурусов, селяне вздохнули с облегчением, поверив, наконец, в силу и заботу новой княгини и по-другому взглянув на своих степных соседей. Араз сохранил свою столицу на ее прежнем месте, несмотря на всю неприглядность ее положения, но не забывал и о городах-крепостях своих дядьев. Многие оранцы перешли к оседлому образу жизни, и лишь скотоводы продолжали кочевать по бескрайней Степи, перегоняя свои бесчисленные стада с место на место. Шурусы, как таковые, перестали существовать, слившись с более сильными оранцами. Араз часто наведывался в Белогоч, навещая Арану с Вадаром, Олега и остальных. Добрым гостем он был и в Щитене, и в Стельце. Когда у оранского кагара родилась красавица дочка, половина бывшей дружины Олега поспешила поздравить счастливого отца, одарив новорожденную гаринь кучей подарков. Тогда-то Клюд и присмотрел себе невесту - тихую, ласковую оранку с черными как смоль волосами. Оттаяло сердце тридцатилетнего мужа, долгие годы не смотревшего в сторону девушек: не уходил из сердца образ несчастной возлюбленной. Теперь же сам Араз стал его сватом, быстро получив согласие отца девушки, и почти тут же отгуляли веселую свадьбу. Лияк увез в Щитень жену и ее сестру, вдову своего брата. Та ждала от погибшего Кожака ребенка, и Лияк окружил ее заботой и теплом.
   Не менее благополучно было и в других землях. Могур быстро освоился на новом месте, сполна оценив хозяйственность Роглада. Да то и сам частенько наведывался в свое бывшее наместничество. Север, несколько раздосадованный из-за урезания своего владения, тем не менее, после строительства дороги и потекших по ней купеческих обозов, остался вполне доволен. Обогащая княжескую казну, он не забывал и про свой карман. Гостиные дворы, кузни вдоль дороги и небольшие торжки-ярмарки приносили немалый доход.
   Бывший больший воевода, а теперь наместник Междуречья, Велигор жесткой рукой навел порядок в этой земле, на корню искоренив измену и стяжательство. Жители весей вздохнули с облегчением, избавившись от принудительных поборов. Да и касаги, стиснутые с одной стороны атгарами, а с другой оранцами, присмирели, предпочтя доброе соседство опостылевшему коварству и интригам. После долгих переговоров, обсуждений и взаимных уступок, кагар касагов согласился на совместное осваивание русла реки Верглы, а так же той части Южных гор, которая доходила до берегов Теплого моря, омывающего цветущую Маринтию. Могур с Велигором и возглавили эти работы, как прежде сойдясь в одной связке.
   Самыми неспокойными оставались границы Муравья. Канцы и ваглы, прознав про гибель Вельтара, попытались вновь промышлять разбоем, но, встретив дружный отпор Коруша и подоспевших Клюда с оранцами, понеся огромные потери, повернули ни солоно хлебавши. Нельзя сказать, чтобы это улучшило соседские отношения, но урок был преподан хороший. Олегу, который в это время был в Танагории, сообщили, когда все уже было закончено. Впрочем, уставший от крови воевода был рад, что обошлись без него, особенно когда узнал, что союзное светлогорско-оранское войско почти не понесло потерь. Сам он был настроен на совершенно мирный лад. Воевода успел уже побывать в Наварии и Ролании, восстановив с последней дружеские отношения. Но самым неожиданным сюрпризом стал приезд молодого кунавского княжича. По этому поводу в Танагире был устроен пир в его честь, состоялась и совместная охота. Княжич поведало том, что его отец разорвал союз с Ларконией и сожалеет о былом противостоянии. Так еще одним врагом стало меньше.
  
   Дни пролетали один за другим. Олег продолжал колесить по разбросанным землям обоих княжеств, поспевая везде и всюду. Большинство его боевых соратников осело на месте, хотя они тоже не сидели сложа руки, а от бывшей дружины осталось менее полусотни бойцов. Но они неотлучно следовали за своим командиром, невзирая на усталость и погоду. И хоть обнажали гридни свои мечи разве что только обтереть влагу да проверить остроту лезвия, люди всегда поминали добром ушедший отряд. Не гнушались молодцы ни избы в веси поправить, где их застигала ночь или непогода, ни дорогу расчистить после завала. А то и зарвавшегося соседа по меже урезонить. Новые десятники пришли на смену старым. Огрень - тот самый роланец, что отомстил Довеню, танагорец Шишень, светлогорцы Ярак и Сивуч. А более всех обожал воеводу его посыльный Кушка. Подросток всегда был под рукой, ожидая любого приказа. Поначалу он возгордился было, вознесся до небес, но Олег прилюдно надавал ему лещей, так что Кушка седмицу потом дулся. Однако нужного результата Олег добился, и паренек почем зря больше нос не задирал, разве что перед своими звонкоголосыми сверстницами.
   Вскоре и селяне, и ремесленники обоих княжеств стали звать Олега не иначе как князем. Воевода лишь устало отмахивался, отчаявшись объяснить им, кто он есть на самом деле. Зато счастливая Олана радовалась тому, что Олег, не замечая того сам, взвалил на себя все княжеские дела, предоставив ей лишь официальную часть. Правда ее огорчали его постоянные поездки, скрашиваемые короткими незабываемыми встречами, но княгиня очень надеялась, что с наступлением дождей и холодов муж будет больше ей уделять своего времени. Но на деле все оказалось по-другому.
  
   К Листопаденю основные работы были закончены повсюду. Зачастившие холодные дожди превратили дороги в непроходимое жидкое месиво. Даже торговый люд предпочитал сидеть дома, дожидаясь первых морозов и снежного настила. Оказавшись не у дел, Олег разом сник. Олана не могла упрекнуть мужа в невнимательном отношении к ней, но она видела, как внутренние мучения съедают дорогого ей человека. Но как ни пыталась она вывести его на откровенный разговор, ничего у нее не получалось. Олег отделывался шутками или просто упрямо молчал, все больше замыкаясь в себе. Он стал избегать друзей, все реже появляясь у Божара, зато все чаще уходя к уединившемуся в лесу Вочаре. Старый жрец срубил себе небольшую избушку в глубине густого ельника не слишком далеко от Белогоча, и там проводил свои дни, питаясь только тем, что посылал ему щедрый лес. Олег иногда по седмице засиживался у него, беря с собой лишь Кушку, да и то только потому, что от мальчишки не было сил отвязаться. Остальные дружинники бесцельно слонялись по городу, злясь на столь неожиданно представившийся отдых, похитивший их воеводу.
   - Все маешься? - усмехнулся Вочара при виде "всеобщего" воеводы, входящего в избу, тот лишь согласно кивнул головой. - Ну, садитесь к столу. Я как раз зайца вчера изловил, сейчас отпробуем.
   - Спасибо за угощение, только что-то не хочется. Вон пусть Кушка за двоих уминает, он растет, ему надо.
   - Есть всем надо. Я вот тоже не от хорошей жизни сюда подался, но голодом себя не морю.
   Вочара быстро налил в глиняные чашки горячего супа, положив в каждую приличный кусок зайчатины. Кушка аж сглотнул слюну при исходящем от супа аромате. Старик всегда умел превратить любую приготовленную им еду в волшебство.
   - Ну, рассказывай. - видя, с каким безразличием Олег подносит ложку ко рту, Вочара отложил свою тоже. Готовый к этому вопросу, воевода пожал плечами, словно говоря, что рассказывать-то нечего.
   - Ты сам себя-то раньше времени не хорони, а если есть что на душе, так выскажи. Ко мне вон заходит иногда "бурый хозяин леса" полакомиться, так мы с ним тоже по душам разговариваем. Я ему жалюсь, а он подрыкивает.
   - Да мне вроде как жаловаться-то не на что. - улыбнулся воевода. - Разве что на самого себя. Просто пока работы было невпроворот, и думы прочь шли. А вот теперь за живое дергают, ни днем, ни ночью покоя не дают.
   - Слышал я, как ты себя и других изводил. Странно еще, что Кушка от тебя не убег... Да ешь ты, а не уши развешивай! - прикрикнул на поперхнувшегося подростка старик.
   - Да и так уже почти один остался. - мрачно ответил Олег. - Кто где, все своими делами заняты.
   - И ты за это на них злишься? - старик внимательно посмотрел на воеводу. Но тот продолжал понуро смотреть в свою чашку.
   - Злюсь? За что? Я уже сказал, что каждый из них занят делом и совершенно не обязан таскаться за мной повсюду как нитка за иголкой.
   - Здесь ты прав. Нельзя требовать от других постоянно жить твоей жизнью. И вообще нельзя от других требовать то, что ты требуешь от себя и навязывать им сои мысли. Все разные, и то, что подходит одному, может быть не по вкусу другому.
   - Хочешь сказать, что я всех достал до синего колена? - тихо рассмеялся воевода. - Но я уже давно ничего не требую. Каждый стал независим, и я не князь, чтобы мне подчиняться.
   - На словах. А на деле? Если бы Олана не сдерживала тебя, спасибо ей за это, ты бы тут такого наворотил с твоей-то безудержностью. Ты вроде как и вправду всем дал свободу, но тут же идешь следом и пытаешься все решить по-своему, и другим это навязать. Иногда может это и нужно, но всегда ли ты прав?
   - Спасибо, - ядовито усмехнулся Олег. - утешил.
   Поднявшись со скамьи, он прошелся по небольшой избушке, почти упираясь головой в низкий потолок.
   - Может ты конечно и прав, со стороны всегда лучше видно то, чего сам за собой не замечаешь. Может, я и перегибал палку, за делами-то и оглянуться некогда было. Вон, каких размахов добились! Люди меня все чаще князем называют, а мне дороже то время, когда я воеводой был, и когда мы все вместе под одним стягом ходили, у одного костра сидели. А сейчас?... Вроде и одному побыть хочется, а остаюсь один - волком вою.
   - Это Воин в тебе воет. Оно всегда так: вроде бы, как и он сам по себе, на то и Воин, и в тоже время всегда своих братьев ищет. Тяжко одному, а других таких же Небо вечно по всему свету гоняет. Эх-э-хэх! А в тебе еще молодость играет, пора безудержных мечтаний. С ней всегда тяжело расставаться.
   - Подожди, жрец... Ты мне всегда говорил, что я - Воин, а теперь говоришь, что я других ищу. Значит мои други - тоже Воины?
   - И да, и нет. Они только коснулись этого пути, могут и обратно поворотить, а за тобой уже давно мосты сожжены. Вот и думай.
   Они посидели некоторое время в полной тишине, нарушаемой лишь посапыванием Кушки, который пытался понять разговор старших, наконец, Олег первым прервал молчание.
   - А скажи, Вочара, неужели все племена здесь разговаривают на одном языке? Вон, у маринтийцев или оранцев язык хоть и отличается, но понять их все равно можно.
   - Те племена, что живут по обе стороны Светлых гор, на самом деле говорят на одном языке. Но чем дальше идти, тем более непонятен становится говор, так же как и обычаи. Хотя, если очень захотеть, понять можно. - по заросшему густой бородой задумчивому лицу жреца пробежала волна воспоминаний. Может, память заботливо предоставила образ кого-то из жителей дальних земель, с кем случайно свела судьба, может еще что-то. - Да и то сказать, - продолжил старик. - животные тоже разных племен, а друг друга разумеют. Даже мы их порой понимаем.
   - А почему тогда у людей боги разные? - неожиданно спросил тихо сидящий в углу подросток, вытянув тонкую шею в сторону Вочары. - Вон, те же маринтийцы, говорят почти как мы, а верят в какого-то Се?лию. Вот и дядя Макс с ними ушел, отвернулся от Корса. Жаль будет, если он его накажет, я хоть и злюсь на него, но зла не желаю.
   - Ну, Корс его за это не накажет, - рассмеялся Вочара. - разве что помогать может быть перестанет.
   Подойдя к Кушке, жрец похлопал его по плечу и уже серьезно продолжил:
   - Хуже всего то, что возможно он сам себя наказал. Хорошо, если он найдет там то, что искал. А если нет? Тяжело ему будет возвращаться.
   - Мы всегда будем ему рады. Он наш брат. - возразил Олег.
   - Я с этим не спорю. Но на душе все равно будет тяжело. Ладно, пусть Небо ему поможет.
   - Вочара, поясни мне одну вещь. - хмуря лоб, начал воевода. - Люди молятся и Небу, и Корсу. Но Небо, как я понимаю, выше. Ты был жрецом Корса, но я нигде не видел жрецов Неба. Как это понять?
   - Ну, возможно я и есть жрец Неба. - улыбнулся Вочара.
   - То есть?...
   - Ты прав, Небо выше. Кто бы кого бы ни называл богом, все равно Небо выше, и оно есть для всех одно. Потому мы и равны. Только Небо нельзя наделить нашими чувствами, да и понять его тяжело.
   - Но кто же тогда Корс? Его сын? Или вообще никто?
   Кушка аж чуть не упал со скамьи, услышав подобный вопрос из уст обожаемого им воеводы, Вочары же только усмехнулся.
   - Это ты загнул! Корс есть. Только он не сын Неба, у Неба нет детей и не может быть. Корс - человек.
   - Как, человек?! - обалдело уставился подросток теперь уже на старика.
   - А так! я считаю, что он превзошел других по мудрости и благородству души. Возможно, он был Воином, и теперь, после своей смерти, помогает другим живущим на земле. Как наши щуры. Потому и набирает он в свою дружину честных и отзывчивых.
   - Но почему только он?
   - А кто сказал, что только он? Возможно их много, потому и боги есть разные. Небо их выбрало, вот и стали они сильнее, чем остальные. Все как на земле, только Небо противник зла. Не будет созидания, не будет и жизни.
   - Но тогда боги тоже могут не поделить что-нибудь. Ведь они же люди. - не унимался Кушка.
   - Они лучшие из нас, и им нет нужды враждовать. Это люди прикрываются их именами и хотят подняться над другими. В этом-то и вся беда.
   - А что же Небо... - начал было Олег.
   - Небо мудрое. - перебил воеводу жрец, поняв направление его мысли. - Оно не хочет навязывать нам свою волю. Мы сами должны это понять, иначе вся цена нам - пригоршня песка с пыльной дороги.
  
   Олег все свое свободное время проводил в лесном жилище Вочары, разговаривая с ним о жизни, леча свою душу, и помогая то же самое сделать старику. Так пролетали дни за днями. Воевода почти совсем отдалился от своих друзей, и неизвестно чем бы все это закончилось, если бы не Олана. Олег разрывался на две части между Вочарой и уединением и женой. Он обожал свою ненаглядную супругу, которая ждала от него ребенка, и, каждый раз отправляясь в лес, с камнем на сердце покидал Олану, чувствуя на себе ее тоскливый взгляд. Княгиня все реже бывала в Танагире, желая быть поближе к мужу. Но и в Белогоче он был рядом с ней разве что ночами, пропадая целыми днями у старого жреца, а она в это время металась по светлице. Олана не желала провоцировать ссору и дальше мелких полуупреков-полуобид не заходила. Олег в ответ пожимал виновато плечами, шептал ей несколько ласковых слов и... уходил. Но однажды, устав сдерживать свои обиды, Олана сорвалась. На собравшегося вновь уйти мужа обрушился шквал упреков, обвинений и вообще малоприятных слов. Вылилось все, что накопилось за последние несколько лунников. Олег молча выслушал сбивчатую, переходящую иногда на крик, речь жены, не возражая ни слова, и развернувшись на месте, медленно направился к двери. Растерявшаяся Олана замерла на полуслове. В одно мгновение в ее голове пронеслось сразу несколько переживаний: это и горькая обида за неуслышанную боль, ярость за такое молчаливое пренебрежение, и в тоже время жалость к мужу и злость на саму себя. Слезы сами хлынули из ее глаз подобно прорвавшей плотину реке. Уже почти в самых дверях услышав плач жены, Олег испуганно обернулся. Нельзя сказать, что брошенные в его адрес слова остались им не услышаны, но они прозвучали гораздо тише, чем еле различимые всхлипывания княгини. Воевода быстро подошел к рыдающей девушке и тихо обнял ее. Он растерянно целовал ее волосы, не находя нужных слов и боясь дышать. Почувствовав прикосновение к себе рук самого дорогого ей человека, Олана расплакалась еще сильней и уткнулась ему в грудь.
   С этого дня Олег большую часть времени стал проводить с Оланой, прогуливаясь с ней по заснеженному Белогочу или просто сидя в тереме. Порой они навещали гостеприимных друзей. Божар всегда был рад появлению Олега с княгиней в своей кузнеце. А уж если те заглядывали к нему домой... Однако воевода не забывал Вочару, хоть и появлялся теперь в его избе значительно реже. Счастливая Олана ни разу больше не попрекнула мужа за его отлучки, хоть и сильно скучала без него. Но вскоре события повернулись таким образом, что ему самому стало не до брожения по лесу.
  
   Сагер, вместе со своей женой ездивший проведать своих родителей, вернулся в Белогоч. Веселая и розовощекая, Весенка вихрем ворвалась в терем, засыпая брата и княгиню новостями. Седой Отец как всегда передал кучу разнообразных подарков, приглашая всех в гости. Услышав о приезде Сагера, прибежали и Андрей с Вадаром. После небольшого застолья девушки уединились в спальне Оланы, а парни долго еще сидели в трапезной, вспоминая былые походы. Уже совсем стемнело, когда в дверях появилась испуганная Олана.
   - Весенка рожает!
   Трудно себе представить ту суматоху, что подняли мужчины. На уши был поставлен весь терем, пока, наконец, появившаяся по зову повивальная бабка не выгнала их взашей. Те нервно расхаживали по длинному коридору, ожидая известий. А когда за дверью спальни раздался громкий крик младенца, они дружно рванули во внутрь.
   - Мальчик! - радостно, и в тоже время строго остановила их на пороге бабка. В ее руках лежало маленькое беззащитное существо, которое всеми своими действиями пыталось привлечь к себе внимание. Сагер испуганно смотрел на своего новорожденного сына, не зная, с какой стороны к нему подойти. Парни дружно поздравили молодого папу.
   - А Весенка как? - повернулся к повитухе Андрей, пытаясь заглянуть через ее плечо.
   - Жива-здорова. Скоро дитя кормить уже будет. А ну пошли вон, бесстыдники!!! - остановила она собравшихся шагнуть в глубь светлицы молодых парней. Тем ничего не оставалось, как послушно выйти обратно в коридор. Зато там они дали волю чувствам, переполошив своими криками всю прислугу.
   Весенка быстро оправилась после родов, и через несколько дней счастливо носилась со своей малюткой. Весть о рождении сына Сагера быстро облетела все княжество, и вскоре в Белогоче стало шумно, как в дни весенних торгов. Собравшиеся снова вместе друзья закатили пир на весь город, да на целую седмицу. Не было только Макса, да Араза, который обещал приехать немного погодя. Но не успели бывшие дружинники, а нынче лепшие мужи собраться в обратную дорогу, как по городу разнеслась еще одна радостная весть: в семье "главного устроителя" появился первый ребенок. Молодые родители, Андрей и Лунга, счастливо улыбаясь, принимали поздравления. Их дочурка, такая же зеленоглазая как ее мама, мирно посапывала в колыбели.
   - Ты не смотри, что девчонка, вырастет, любого парня за пояс заткнет. - гордо возвестил ее отец.
   - Кто бы спорил. - усмехнулся Арах, в семье которого уже росло двое мальчишек.
   Так, укрывшая своим белоснежным покровом все живое Студа в обмен принесла новые жизни. Вдова погибшего Кожака родила мальчика, а ее сестра принесла Лияку девочку. А затем и Арана осчастливила своего обожаемого мужа рождением сына. Радости Вадара казалось, не было предела. Он целыми днями не спускал с рук малыша, расставаясь с ним лишь тогда, когда смеющаяся Арана забирала кричащегося сына покормить.
   Вскоре настал черед и Оланы. Немного напуганная, со слезами на глазах, она ушла вслед за повивальной бабкой, а Олег, как и два лунника назад, остался за дверями, нервничая и меряя шагами коридор. С какой бы радостью он сейчас оказался рядом с милой Оланой, чтобы просто подержать свою руку в своей, успокоить. Но упрямая бабка так зыркнула на него глазами, что пришлось смириться. Время, казалось, тянулось неимоверно долго. Уже примчались извещенные гриднями друзья, пришли их жены, а от бабки не было никаких известий.
   - Тяжело рожает. - вздохнула подошедшая к Олегу Арана. Скрывшаяся за дверью Весенка, вскоре вышла, ничем не обрадовав.
   - Ждут.
   Наконец из светлицы раздались шум, громкие голоса, вскрики Оланы. Не вытерпевший ожидания Олег при криках жены рванулся к двери, намериваясь войти внутрь. И в это время младенческий плач возвестил о появлении на свет еще одного существа с гордым именем - Человек. От неожиданности воевода так и замер на месте, держась за резную ручку двери. Та самая отворила и на пороге появилась улыбающаяся повитуха.
   - Сын! Княжич!
   Олег с замиранием посмотрел на извивающегося ребенка и, наклонившись, нежно поцеловал его в маленький, сморщенный от негодования носик.
   - Здравствуй, сынок.
   Позади послышались возбужденные возгласы друзей, воспользовавшись общей суматохой вокруг младенца, Олег виновато улыбнулся сыну и юркнул в приоткрытую дверь.
   - Куда?!! - взревела опешившая бабка, но воевода уже был в комнате. Не обращая внимания на испуганную прислугу, которая убиралась в светлице, он подошел к кровати и встал на колено возле изголовья. Увидев мужа, Олана обрадовалась, но тут же смутилась, стесняясь своего вида. Кто-то из женщин тут же накинул чистую простынь на обнаженное тело княгини, вполголоса костеря на чем свет стоит нетерпеливого князя. Но Олег не обращал на нее никакого внимания, его нежный взгляд был прикован к изможденному лицу своей возлюбленной. Ссохшиеся искусанные губы, впалые глаза, бледная, немного даже с зеленью из-за плохого освещения, кожа. Бедная!
   - Я люблю тебя, солнышко!
   - Ты видел нашего сына? - тихо спросила Олана, еле шевеля губами.
   - Он самый лучший! Ты мое счастье, и я тебя обожаю. - он взял ее руки в свои и прильнул к ним губами, покрывая их поцелуями.
   Княгиня притянула мужа к себе, и ласково прижалась к нему лицом. Стоящая в дверях вместе с ребенком повивальная бабка покачала головой, возмущаясь больше для приличия, и отдала молодым родителям их сокровище. Почувствовав материнские руки, малыш затих и с интересом посмотрел на тех, кому он был обязан своим появлением на свет.
   - Покорми мальца-то. - добродушно прикрикнула женщина, и Олана осторожно приложила сына к своей груди. Послышалось довольное причмокивание.
  
   Белогочане гуляли на славу! На площади перед теремом, а так же на Вечевой и Торговой площадях было выставлено бесплатное угощение и хмельная карага, играли музыканты, веселились скоморохи. Народу собралось немерено. В Танагирь тут же был отправлен гонец со срочным посланием известить всех о рождении княжича.
   Пировавший в тереме вместе с соратниками Олег недолго вынес показавшееся ему душным помещение и вместе с друзьями вышел на улицу, где его радостно встретили дружинники и горожане. Веселье пошло с новой силой.
   - Теперь ты счастлив? - весело спросил друга Межата.
   - Более чем! Я хочу сказать "спасибо" Небесам.
   - Ну так скажи, Небо тебя услышит.
   - Нет. - упрямо мотнул головой Олег. - Я хочу подняться выше, чтобы оно точно меня услышало.
   - И куда же? - весело усмехнулся жрец.
   - На терем.
   - Правильно, айда на терем! - тут же поддержал его Андрей, и парни гурьбой двинулись к крыльцу. Помогая друг другу, а то и мешая, они полезли наверх. Олег, Андрей, Вадар, Сагер, Клюд, Араз, Арах, Ждан с Лияком, Сарва, Кушка, даже Могур с Обрудом и Межатой не захотели отставать от молодежи. Подбадриваемые криками и свистом стоящих внизу дружинников, вятшие мужи карабкались наверх по заснеженной крыше, перебираясь от одного венца к другому.
   - Скользко, зараза! - ругнулся Клюд, пытаясь зацепиться за выступ.
   - А где ж ты видел, чтобы наверх легко было. - подзадорил наместника Обруд.
   - Ничего, зато назад легко будет, со свистом! - расхохотался басом Могур.
   Наконец, они взобрались на самый гребень главного венца терема. Устоять там было просто невозможно, поэтому пришлось усесться на него верхом. Площадь лежала как на ладони: кругом горели костры, гуляли люди, стояли столы, а возле самого терема толпились верные гридни.
   - Ну и что ты теперь ему скажешь? - глядя на Олега, спросил Андрей.
   - Только одно: спасибо. Спасибо за сына, за жену, за вас, други. Спа-си-бо тебе, Не-бо!!! - прокричал в ночную мглу Олег, выпрямившись во весь рост. Со всех сторон его поддерживали друзья. Холодный ветер обжигал лицо, рвал полы полушубка.
   - Слезайте давайте, дурни! - донесся снизу испуганный голос Лунги.
   - Точно, недоумки! - поддержала подругу Весенка. - Мало того, что сами туда полезли, так еще и Межату с собой потащили. Оставите город без жреца!
   - Дуболом справиться. - молодцеватым голосом ответил сверху Межата, имея в виду второго жреца.
   Остальные вельможи, приехавшие поздравить княгиню и "всеобщего воеводу", и стоящие в данный момент внизу, весело наблюдали за своими соратниками. И настолько их поступок был чист и эмоционален, словно детская проказа, что никому и в голову не пришло обвинить их в неподобающем званию поведении. Может, это и будет завтра, но сегодняшний день был полностью в их распоряжении.
  
   - Ну как крыша? - с иронией спросила Олана появившегося в покоях мужа. Ей уже успели в подробностях рассказать о всеобщем представлении. - Ты у меня и вправду ненормальный.
   Олег ничего не ответил, лишь смеясь обнял жену и уткнулся лицом в ее пахнущие травами волосы, вздохнув кусочек летнего аромата. Пробравшись губами сквозь густые темно-каштановые волны, он поцеловал ее в обнаженную шею.
   - Перестань, щекотно! - взвизгнула девушка, вырываясь из его рук. - И как только сын твои усы терпит? Кстати, ты... не думал, как мы его назовем?
   - Не знаю... - растеряно ответил воевода, неожидавший подобного вопроса. - Ты как хочешь? Может, как твоего отца?
   Олана внимательно посмотрела на ставшего серьезным мужа. Она чувствовала, что он готов пойти ей на уступки, но на самом деле думает о другом.
   - Нет. Ведь ты уже выбрал ему имя, правда?
   - Я?! Но... Почему ты так думаешь, ведь я ничего не говорил?
   - ...
   - Может ты и знаешь какое, малыш? - с усилием улыбнулся Олег под напряженным взглядом жены.
   - Да. Вельтар.
   - Но... - воевода удивленно поднял брови и опустил глаза. С минуту он молчал, затем уверенно посмотрел прямо в глаза Оланы. - Да, я хотел бы так назвать нашего сына, но я хочу, чтобы его имя нравилось и тебе. Подумай прежде.
   - Я уже думала над этим. Вельтар был мужественным, сильным и умным князем. А главное, он был честен и справедлив. Межата многое рассказал мне о нем. Нашему сыну есть с кого брать пример: это ты и твои друзья. И ему не будет стыдно, когда он узнает, в честь кого он был назван.
   - Спасибо, любимая. - тихо произнес воевода.
  
   За Вочарой послали сразу же, как только стало известно, что Олана вот-вот родит. До Белогоч он добрался, когда радостная весть уже облетела весь город. Люди радостно встречали старого жреца, а тот поражался произошедшим за полгода изменениям. Поздравив молодых родителей, Вочара уклонился от приглашения на пир, пожелав отправиться к себе домой. Изба к его приходу была заботливо натоплена, а стол накрыт. Отдохнув, старик проводил все свое время на улице, среди народа, радуясь вместе с ними рождению княжича. Так проходили дни, а он никак не мог решиться, когда ему собираться в дорогу. В избе его и застало известие о том, что новорожденный княжич наречен Вельтаром. Столь редкие в его жизни слезы каплями потекли из глаз. Значит, не умер тот, кому он отдавал всю свою душу. Жив Вельтар. Пошатываясь от волнения, он заспешил в терем.
   - Вочара, я знаю, что ты выбрал уединение, да и наш сын еще только младенец, но я бы хотел, чтобы ты стал ему наставником, учил тому, чему ты учил меня... и Вельтара. - глядя в глаза старика, попросил Олег.
   - И я прошу тебя об этом. - уверенно подтвердила Олана.
   Вочара с трудом переборол волнение, его руки мелко тряслись.
   - Я уже слишком много прожил на земле, но я попрошу Небо даровать мне еще несколько лет, чтобы я смог выполнить вашу просьбу и передать княжичу все, что знаю. Еле сдерживая накатывающиеся слезы, старик обнял воеводу с княгиней.
  
   Отправившись в обратную дорогу, танагорские вельможи повезли с собой добрую весть. Княгиня пообещала с первым же теплом приехать в родные края, чтобы показать наследника. Однако Олегу пришлось выехать гораздо раньше. Не прошло и двух седмиц после их отъезда, как Ждан прислал гонца: Дануся родила сына. Упаковав дорогие подарки, взяв с собой свой летучий отряд, Олег, Сагер, Андрей и Вадар покинули Белогоч. С шутками и смехом, погоняя лошадей, торопились они к своему товарищу, ставшему теперь молодым отцом. И никто из них не ведал, что ждет их впереди еще одна весть. Поведают им заезжие купцы, что князем в Ларконии вместо недавно и неожиданно скончавшегося сел некий Мирад, по словам самих ларконцев могучий ведун.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 2

   Мирад. Сколько раз, скрипя зубами, с ненавистью шептал он это имя. Целый лунник его люди шарили по всей Танагории, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь след сбежавшего ведуна. И все напрасно. Не чаял уже Олег увидеться с ним вновь, и вот теперь он узнает, что Мирад объявился. Да еще как! Князь Ларконии. Вот уж точно уму непостижимо. Наипервейший враг Ларконии становиться ее же правителем с согласия самих же ларконцев. Ведь не силой же он их захватил?! "Ну что ж, как бы там ни было, он сам себя выдал. Второй раз ему не уйти".
   - Мы скоро встретимся, и в последний раз! - шипящим шепотом произнес Олег, глядя на огонь печи. Он замер, когда сзади неожиданно подошла Олана и опустила руки ему на плечи. Олег был так поглощен своими мыслями, что даже не услышал ее шагов.
   - Ты все никак не успокоишься? - грустно спросила она мужа, глядя на его лицо, на котором бликами играли языки пламени. - Хорошо, Совет собрался, все ждут тебя.
   Из Танагории Олег вернулся сам не свой, ни с кем не желал разговаривать и вновь стал пропадать в лесу, избегая людей. Ездивший с ним Андрей поведал о причине такой перемены: объявился Мирад. это известие взбудоражило всех. Одни требовали покончить с ним немедленно, другие - забыть про него. Были и такие, кто предлагал перекрыть все дороги из Ларконии, и пусть, дескать, живут, как хотят, глядишь, народ сам его пристукнет. Но окончательное решение было за Оланой и Олегом, а княгиня очень не хотела новой войны. Она также ненавидела проклятого ведуна, как и все, если не больше, еще с отрочества, но от осознания возможных последствий мурашки начинали бегать по коже. Перед глазами сразу вставали десятки и десятки мертвых и изувеченных тел, стоны раненых. Почему Великий Корс не поразил его своей огненной молнией?!! Этот подлый старик опять вносит разлад в жизни людей и... отбирает у нее любимого человека. Как она тряслась тогда за Олега, во время того похода, на который всех подбил именно он, Мирад! Но тогда Корс внял ее просьбам и спас ее мужа, как стало потом известно, от верной смерти. А сколько дней она провела в слезах, уткнувшись в подушку, пока Олег гонялся за ним по Танагории, потом здесь, в Белогоче, когда он возвращался из леса только ночевать! А ей так хотелось ласки, его тепла, чтобы он всегда был рядом. Даже на одно мгновение расставаясь с ним, она испытывала боль. И вот когда наконец-то счастье пришло и все горести, казалось бы, позади - появляется этот Мирад. Снова страх, тоска и слезы. Княгиня долго не знала, как поступить, и теперь решилась. Большой Совет собран, даже оранский кагар Араз, ставший близким другом их семьи, приехал из своей Степи. Пусть сейчас все решится.
   ...Большая палата была полна народу: вельможи обоих княжеств, посланцы от Седого Отца, пришедшие с гор, Араз с ближниками. Но не было привычных шуток и веселья, обильной еды, а стоящий шум из-за разгорающегося спора, прорезаемый громкими выкриками особо упрямых лишь усиливал общее гнетущее настроение.
   - И все-таки, подумайте еще раз, прежде чем решиться на это. - тяжело вздохнул Вочара. - Олана права, люди только отошли от пережитого, а мы их снова кинем в пекло.
   - Кто ж с этим спорит, но ведь как-то надо его остановить и наказать. - возразил ему танагорский сотник Богур.
   - А что его останавливать, если он никуда не идет. - подал голос Север. - Прав Гослав, перекрыть ему все пути и пусть сидит себе сколько хочет.
   - Не прав ты, наместник. - даже шепотом Потак разговаривал так, что его слышали все. - Это же, сколько людей надо бросить на дороги, да и соседи могут не согласиться.
   - И торговому люду опять-таки убыток. - вставил свое слово староста светлогорских купцов. - Он еще может годов тридцать проживет
   - Да враз кончать надо со всем этим! - подвел итог Андрей, сверкая глазами. - И с Мирадом, и с Ларконией.
   - Не руби с плеча, Андрюх. - покачал головой Олег. - Ларконцы не причем. Сам же слышал от купцов, что народ не больно им доволен.
   - А никто не просил их Мирада своим князем ставить. - поддержал Андрея Ждан. - Пусть на себя пеняют.
   - И все же я, как и Олана, против войны. Это сотни невинных жертв, и я не хочу брать на себя их жизни. К тому же неизвестно, как Мирад сел на престол.
   - Хм. Киллера тогда пошли, пусть придушит его в отхожем месте. - усмехнулся Андрей, качая головой.
   - Может, и сделал бы так, только я сам хочу в его глаза перед смертью посмотреть. - мрачно ответил Олег. - Да и не по чести это, убийцу посылать.
   - И как же тогда быть? - удивленно поднял голову Клюд. - Сам-то он точно не помрет.
   - Ну почему же? - зло бросил Андрей. - Пошлем Мираду письмо с приказом немедленно явиться сюда и здесь откинуть свои копыта. Ну разве тот ослушается? Ни в коем разе, особо, если наиглавнейший воевода припишется, обязательно предстанет пред его светлые очи.
   Олег молча сжал кулаки, а Олана так глянула на ерника, что тот тут же примиряющее поднял руки вверх, давая понять, что замолкает.
   - Войны не будет. - глухо произнес Олег. - Я возьму с собой добровольцев, и мы сами его найдем.
   Услышав решение мужа, Олана глухо простонала. Многие посмотрели на него как на сумасшедшего.
   - Что?! - обалдело спросил Андрей, тут же забыв про обещание и поднимаясь с места. - Ты совсем что-ли спятил?!! Тер-рорист-самоучка, Робин Гуд из погорелого леса. Да тебя же на первой заставе в клочья порвут!
   - Слушай, ты!! Тебя с собой не зову, можешь не бояться. Сам справлюсь. И заткнись, если до внуков дожить хочешь!
   Они стояли по обе стороны стола, вот-вот готовые схватиться за мечи. Их глаза пылали злобным огнем. Сидящие рядом повскакивали с мест, чтобы предотвратить их стычку, но они уже сами сели на свои места, не глядя друг на друга.
   - Не дело, друг на друга волками кидаться. - с укоризной хмуро проговорил Вочара. - Делу помеха, да врагам радость. Думу надо думать, а не словами бранными кидаться и руками махать.
   Виновные, понурив головы, молча сидели за столом, не решаясь взглянуть на жреца.
   - Заставы можно обойти, если взять полсотни, не более. Это не сотня, прорвемся. - первым заговорил Вадар. - Но в город все равно не попадем, стража точно нас не пропустит.
   - Обманом надо, иначе в город не попасть. - подал голос Араз. - К примеру, под видом купцов, их везде пускают. Звон монет усыпляет осторожность.
   - Ну хорошо, туда мы попадем. - тяжело вздохнул Андрей. - Но много ли мы с полусотней навоюем?
   - Да о чем вы вообще думаете?! - перебила Андрея княгиня. В ее глазах отражались одновременно гнев и отчаяние, страх, что она не сможет помешать этим безумцам. - Вас ведь не одного назад живым не выпустят!
   - Надо силы отвлечь, выманить дружину из города. - подал идею Клюд. Сидящий рядом с ним Арах согласно закивал головой и от себя добавил:
   - И подмогу сразу послать. Глядишь, малой кровью и обойдемся.
   - Чтобы дружину из города вытянуть, нужно свое войско к их заставам подтянуть, и чем больше, тем лучше. Особо если в нескольких местах. - прогремел Потак.
   - Но это же война.
   - Почему война? В бой не вступать, но и назад не поворачивать. Пусть нервничают.
   - А подмогу можно в горах прятать. - предложил Сагер. - Наши атгары проведут воев такими тропами, что в жизни никто не узнает. А Светлые горы как раз недалеко от ларконской столицы проходят, а уж потом в Маринтию, к морю.
   - Хорошо бы с маринтийцами договориться, да только бесполезно. Они знать никого не хотят.
   - Ты прав, Андрюх. - вздохнул Вадар. - И как только Макс там живет?
   - Кстати, знает кто-нибудь что-либо о нем? - спросил сидящих Олег. Но все только пожали плечами.
   - Значит так. - поднялся с места Олег. - До тепла у нас еще целый лунник. Собирайте дружины, готовьтесь в поход. Все держать по возможности в полной тайне, ну а про Малый отряд, я думаю, и говорить не стоит. - и он посмотрел на княгиню. Та ответила ему любящим, но несчастным взглядом. Не ужели ей так и придется бояться за него всю свою жизнь? И где он нашел всех этих сумасшедших?!
   - Нужно послать послов в дружественные нам земли. - вместо этого произнесла Олана. - Возможно, они тоже примут участие в походе.
   - Дело говоришь, княгиня. - одобрил ее наместник Илутич. - Роланский и наварский князья наверняка нас поддержат.
   - Что ж, тогда поторопимся. - улыбнулась через силу княгиня. - Через три седмицы собираемся снова тут, тогда и обговорим все в мелочах. А на счет послов я дам указ, завтра же.
  
   И снова началась в Белогоче стремительная жизнь. То и дело прибывали со всех сторон гонцы со срочными вестями, вельможи и старосты носились как угорелые, с трудом поспевая за молодыми соратниками "общего воеводы", то бишь князя. С ремесленных концов доносились звон и глухие тягучие удары работающих кузнецов и оружейников. Олег мотался по обоим княжествам, на месте узнавая о положении дел. Но проезжая через Белогоч, всегда задерживался в тереме хотя бы на день, отдавая жене и сыну все скопившееся тепло, всю ласку, и одаривая разными диковинными подарками.
   А гонцы наперебой сообщали, что Ролания, Навария и даже Кунавия готовы выставить свои дружины, и, что самое главное и неожиданное, полным числом. Араз еще уезжая, пообещал, что приведет полтысячи степняков. Счастливый Сагер сообщил, что его отец тоже посылает две сотни воев. Таким образом, последних известий ждали только из Маринтии и с Холодного моря, от ханкасов. И они последовали.
   Последние дни перед Советом почти все светлогорские вятшие мужи проводили в Белогоче, обсуждая предстоящий поход. Здесь же были и Араз с Жданом. Когда прибежавший гридень из крепостной стражи широко открыв глаза сообщил о появлении небольшого вооруженного отряда во главе с Максом, Олег не поверил своим ушам. Новость тут же облетела весь детинец, и когда неподававший о себе никаких вестей Макс подошел к его воротам, на встречу ему вылетела почти вся бывшая Олегова дружина. Крики, объятия, радостный смех - все старые обиды и недомолвки разом были забыты.
   - Ты какими судьбами, черт лысый?! - не выпускал его из объятий Андрей.
   - На тебя, недоумка, посмотреть. Говорят, ты главным строителем стал, а город цел. Вот, хочу узнать, где тут мозги выдают.
   Взрыв хохота накрыл довольных встречей побратимов.
   - А это что за головорезы с тобой? - кивнул Олег на стоящий в стороне отряд человек в тридцать. - Ты вроде как завязал с оружием баловать?
   - Завяжешь тут, как же. Да это я потом объясню. А вы, я тут слыхал, опять знатную авантюру затеваете?
   - Отколь слухи? - сощурил глаза Олег.
   - Не волнуйся, свои. Велигора видел, нам6естника Междуречья, вот он мне и поведал. Он тоже сюда собирается, да я его ждать не захотел.
   - Вот старый боров, хоть бы гонца прислал! - возмутился воевода. - Ладно, айда в терем, там и расскажешь все.
   - Да, со мной двое послов из Маринтии, прими их, и люди малость подустали.
   - Без проблем.
   Маринтийские послы поведали, что Высший Совет, который правит страной, с пониманием отнесся к предложению княгини. И хоть члены Совета не хотели бы выставлять своих воинов, но они готовы предоставить свои пограничные земли для светлогорской дружины, и даже часть боевых лодий.
   - Ну что ж, и на этом спасибо. - подвела итог Олана.
   Послам было предложено провести в Белогоче пару дней до окончания Большого Совета, на что те с радостью согласились, и их отвели в свободные покои.
   Наконец-то парни смогли уединиться в трапезной. И Макс поведал свою историю. Поначалу он радушно был принят в Маринтии, и ему показалось, что он нашел то, что искал. Конечно, Селия - это не Иисус, но если не обращать внимания на некоторые детали... В общем Макс довольствовался и этим, надеясь в будущем рассказать маринтийцам об истинном боге. Но прошло время, и Макс понял, что глубоко ошибся. Имя бога помогало Высшему Совету держать людей в страхе и подчинении, им запугивали, а не учили. Любое инакомыслие наказывалось. Оставалось только удивляться, как при всем при этом Маринтия умудрялась процветать и развиваться. Ученые, если они не выступали против бога и сложившихся устоев, были в большом уважении. Имелась и сильная армия, но только для обороны, ни в какие конфликты Маринтия предпочитала не вступать. Тогда Макс попытался донести до них "истинное слово божье", рассказывая маринтийцам о Христе и его учении. Однако Макс очень скоро на себе убедился, как нелегко было его духовному учителю. Он стал "вне закона". Плюнув, он ушел ближе к горам. Покинув казавшуюся такой гостеприимной страну. Но в след в душах он все-таки успел оставить. К нему стали стекаться люди - его приверженики, пришлось строить жилища, как-то обустраиваться. Зато счастью Макса не было предела, особенно. Когда из-за гор к нему пришли первые касаги. А вот атгары, несмотря на то, что оказывали новому поселению всякую помощь, не приняли ни один его учения.
   - Это неудивительно. - кивнул головой слушавший Сагер. - В этом смысле мы очень постоянны. Но почему ни один из них не поведал мне или моему отцу о тебе?
   - Ну, это тоже просто. - усмехнулся весело Макс. - Мое имя так переделывали, что я чуть не забыл, как меня зовут на самом деле. В конце концов, мне это так надоело, что я настоял, чтобы меня называли "Учитель".
   - А вот об этом я уже слышал. - удивился Сагер. - Но мне даже в голову не приходило, что это можешь быть ты.
   - И много у тебя сторонников? - с интересом спросил Олег.
   - Чуть более двухсот человек.
   - И все христиане?
   - Ну, не совсем. - замялся Макс, потупив глаза. - Я убрал кое-что из обрядов, и так изменил немного.
   - То есть?
   - Ну, водное крещение я оставил, а вот постоянное знамение себя крестом отменил. К чему оно? Впрочем, также как и молитвы. Мы просто обращаемся к Богу вначале все вместе, а потом каждый со своим. Ну и так далее.
   - Макс, а ты в курсе, что за плагиат бывает? - весело прищурясь, поинтересовался Андрей. - Значит, позаимствовал у Христа, что понравилось, а дальше отсебятину пороть стал?
   - Что было близко, то и взял. - огрызнулся тот.
   - Ладно, ладно. - примиряющее поднял руку Олег. - А головорезы откуда взялись? Охрану что-ли нанял?
   - На какие шиши? - удивился Макс. - И с чего ты взял, что это головорезы? Это мои поселенцы.
   - Подожди, ты же забросил оружие? - удивился в свою очередь Олег.
   - Забросишь тут. Сначала маринтийцы нас гоняли, потом касаги хотели пограбить, вот и пришлось мужиков учить мечом владеть. Зато через полгода и те, и другие от нас отстали. А с касагами у меня вообще довольно дружеские отношения сложились.
   - И много воев набрал? - смеясь, спросил Олег.
   - Шесть десятков будет.
   - Ну, ты прямо настоятель храма Шаолинь! - не удержался Андрей, давясь от смеха.
   - Хорош зубы скалить! - ничуть не обидевшись, рассмеялся Макс.- Вы-то вон тоже хороши, семьями обзавелись, а все на авантюры тянет. Мне когда Велигор рассказал, я чуть со скамьи не свалился.
   - А как ты вообще у него оказался?
   - Да просто. Меня маринтийские послы попросили их проводить, понадобился я им, значит. Ну и повел я их через горное озеро, вы же там дорогу строить начали, удобно. Вот там и столкнулся с Велигором. Кстати, он возможно хорошую весть привезет, касаги вроде тоже не прочь своих воев послать.
   - Эдак мы скоро войско соберем больше чем народу в Ларконии. - покачал головой Клюд. - Вот бы взглянуть на всех разом.
   - Ну а подругу себе среди прихожанок не нашел? - не обращая внимания на реплику Клюда, вновь спросил Андрей.
   - Нет. - сразу помрачнев, ответил Макс. - У меня Нария из головы не идет, почти каждую ночь ее во сне вижу.
   Поняв свою промашку, Андрей сконфуженно похлопал друга по спине.
  
   Макс оказался прав. Добравшийся до Белогоча Велигор поведал, что касаги и в самом деле готовы выставить своих воев, и если понадобиться, до пятисот человек. Это известие вызвало бурную реакцию: бывшие враги становились друзьями. Но это была не последняя новость в этот день. Из Танагории сообщили, что в Белогоч движется большой отряд ханкасов в двести воев. Андрей давно разработал систему связи между двумя княжествами и внутри них самих. Теперь гонцу, если это не было секретным донесением, не было нужды скакать весь путь самому. Весть передавалась от заставы к заставе, таким образом, ускоряя доставку донесения. Так было и теперь. Олег прикинул время и понял, что ханкасы будут здесь на другой день утром, не позднее. Так оно и произошло.
   Народу на Большой Совет собралось почти в два раза больше, чем в прошлый раз. Приехали вятшие мужи из Кунавии, Навари и Ролании, из Степи и Светлых гор, тут же были послы из Маринтии. Все было готово к тому, чтобы начать, но Олег предложил подождать ханкасов, и те не замедлили явиться. Воевода приказал прибежавшему дружиннику проводить отряд поморцев прямо в детинец, к терему. Вскоре, гремя оружием и доспехами, ханкасы предстали перед собравшимися. Впереди всех шел высокий сильный воин, чье лицо закрывал шлем с забралом, совершенно не свойственный его соплеменникам.
   - Мы рады приветствовать вас, други. Я - воевода обоих княжеств Олег, а кто ты, воин? Сними свой шлем, тебе нечего опасаться, здесь ты среди друзей.
   Ханкас согласно кивнул головой и, взявшись обеими руками за шлем, открыл лицо. В толпе пронесся всеобщий вздох. Кто-то отшатнулся в сторону, кто-то схватился за меч, некоторые призывали своих щуров в защиту.
   - Рогвод. - тихо произнес Олег, схватившись рукой за перила крыльца, чтобы не упасть. Перед ним стоял его прежний друг, живой и здоровый. Казалось, что он так и скажет сейчас басом: "А ты кого ждал, самого Корса что-ли?" и рассмеется во весь голос. Но вместо этого ханкас внимательно смотрел на воеводу, плотно сжав губы.
   - Значит, мне правду сказали, что ты любил моего брата как своего. - наконец промолвил ханкас.
   - Брат?!... - еле слышно выдавил из себя воевода.
   - Да. Меня звали Ильвар. Это имя хорошо известно за Холодным морем, там оно и осталось, среди его могучих волн. Теперь меня зовут Рогвод. Я взял себе имя старшего брата, чтобы не дать ему умереть, чтобы люди долго еще его не забывали.
   Олег сквозь слезы на глазах смотрел на мужественное лицо ханкаса, его развивающиеся волосы. Медленными шагами он подошел к нему и крепко обнял.
   - Здравствуй, друже. С возвращением тебя.
   На глазах ханкаса предательски выступили скупые мужские слезы. Со всех сторон к ним уже стремились счастливые парни, словно Рогвод и вправду явился перед ними живым и невредимым.
  
   Большой Совет больше походил на последнее совещание перед битвой, потому что в основном обсуждали, кто где встанет со своими дружинами, кто пойдет в "купеческом обозе", и кто пойдет ему на выручку. Самым курьезным оказалось то, что желающих идти в ларконскую столицу было больше чем нужно.
   - Кто дружинами командовать-то будет?! - разозлившись, откинул в сторону перо Олег. - Вы взгляньте только на список, не боевой отряд, а перечень вятших мужей получается.
   - А что командовать-то? - возразил спокойно Клюд. - Воевать-то всерьез все равно никто не собирается.
   - И к тому же, в "обозе" должны идти не просто лучшие, но те, кто привык понимать друг друга с полуслова. - поддержал его Андрей.
   Возразить на это было нечего. В итоге с Олегом вызвались идти почти все его бывшие содружинники: Андрей, Макс, Клюд, Вадар, Сагер, Лияк, Сарва, Арах. Его новые десятники Огрень, Ярак, Сивуч, Шешень, ну и, конечно же, Рогвод, Ждан, Араз и Межата. Могур с Обрудом тоже хотели было идти с ними, но Олег попросил их остаться, поручив им командовать дружиной, которая пойдет на помощь. На этом и порешили. К двадцатому дню Родника все отряды, общая численность которых насчитывала более пяти тысяч воинов, должны были взять Ларконию в тиски и вторгнуться в ее пределы, но, не продвигаясь вглубь, основная цель - заставить Мирада сосредоточить свои силы на границе. Единственный участок, который оставался оголенным - это граница с Маринтией. Враг не должен ожидать с той стороны удара и оставить там соответственно лишь небольшие сторожевые посты. Только в этом случае Могур и Обруд вместе с пятьюстами лучших воинов смогут без задержек и потерь дойти до Березеня, ларконской столицы, которая расположилась на реке Танаге почти в непосредственной близости от границы с Маринтией. И именно с этой стороны, через три дня после начала общего движения войск, должен будет появиться "купеческий обоз" Олега.

* * *

   - Ну, Корс вам в помощь. - Могур крепко пожал руку Олега, которого уже ждали "обозники".
   - И вам тоже. Значит, как и договорились, выступаете этой ночью. Уж день-то мы точно продержимся. И береги Кушку, совсем пацан еще. Он на меня теперь как собака злой за то, что с собой не беру.
   - Отойдет. Он же тебя как отца родного любит. За него не волнуйся, себя берегите.
   "Купеческий обоз", и в самом деле состоящий из нескольких груженных дорогим товаром подвод, двинулся в путь, возглавлял его разодетый в богатые купеческие одежды Араз. Олег, Андрей и Вадар, загримированные до неузнаваемости и одетые в одежду касагов, выступали в роли его сотоварищей. Именно касагам и принадлежал по легенде обоз. До Мирада не могли дойти слухи о выступлении этого племенного союза на стороне Оланы, и поэтому они меньше всего могли вызвать подозрение. Остальные полсотни бойцов состояли или в прислуге, или в разношерстной охране. Тут уж оделись кто во что горазд: ханкасы перемешались и с оранцами, и касагами. Старшим "наемной охраны" был Рогвод.
   Еще солнце не вошло в свой зенит, когда купеческий обоз, благополучно миновав заставы, подошел к стенам ларконской столицы Брезеню. Завидя такое количество прибывших, стража заперла ворота и теперь лениво наблюдала со стен сторожевых башен.
   - Куда?! - снисходительно-пренебрежительно бросил один из них, по-видимому, старший.
   - Купцы мы, торговать приехали.
   - Какой торг, война у нас!
   - Это где же? - сделал удивленное лицо Араз. - Мы из самой Маринтии идем и пока еще ни одного воя не видели.
   - Так мы не с Маринтией, а с Танагорией воюем. - пояснил начальник стражи, продолжая смотреть на них с высокомерным видом.
   - Ну-у, так это далеко. А наш товар вот он, рядом. Война войной, а торг торгом, глядишь, кто-то у меня чем-то заинтересуется, а я у вас. Ну а нет, так я и звонкой монетой не побрезгую. - и Араз достал пригоршню кругляшек, сверкнувших на солнце.
   - Ладно, сейчас откроем.
   Прошло еще некоторое время, прежде чем тяжелые кованые ворота, заскрипев петлями, медленно отворились. Араз дал знак, и обоз не спеша въехал в город.
   - Плати подать и я скажу куда идти, где размещаться будете. - встал на его пути начальник стражи, оказавшийся здоровенным детиной с жирной кожей на лице.
   - Хорошо. Сколько нужно?
   - Десятую часть товара или... - детина окинул взглядом вытянувшиеся в ряд подводы, прикидывая их ценность, и добавил: - ... пять кусков золота.
   - Сколько?!! - деланно возмутился Араз.
   - Десятину. - немного опешил начальник стражи. - Все так платят.
   - В Маринтии тоже все одинаково платят, а у меня особые условия, почет и уважение. Веди меня к вашему князю, а потом поглядим, кто сколько платить будет.
   - Ага, так он тебя и ждет! Сказал же, война у нас, не до тебя сейчас.
   - Думаешь, на войне деньги не нужны? Еще как нужны. Веди, не пожалеешь.
   - Хорошо. Оставляй свою охрану, и пойдем.
   - Как это, оставляй? Подарки взять надо, да может князь изволит что посмотреть, значит, обоз с собой брать надо. А охрану оставляй? Скажи, друже, князь у вас тоже без охраны ходит?
   - Так то князь! - удивленно поднял брови детина, поразившись такому сравнению.
   - Ну, так и я не последний человек, по богатству со мной не всякий сравниться может.
   Стоявший позади Араза Олег, поняв, что уже пора, достал из туго мешочка на поясе несколько серебряных монет и протянул их детине.
   - Держи, это тебе. А если с князем договоримся, приходи, еще получишь.
   Начальник стражи повертел в руке монеты и опустил их в карман.
   - Ладно. Только пусть твои головорезы оружие оставят.
   - А ты что-ли его у меня возьмешь? - вышел вперед Рогвод, широко расставив ноги. - Не родился еще тот, кто у меня живого мой меч забрать сможет. Хм, да я его и мертвый не отдам.
   Среди "обозников" прокатилась волна задорного смеха. Начальник стражи растерянно пожал плечами и согласно кивнул головой. Вступать в конфликт с вооруженными до зубов наемниками, знающими толк в драке, ему совсем не хотелось. Оставив за место себя старшего, он повел светлогорцев к детинцу. Там снова пришлось объяснять цель своего прихода к князю, потратив немало времени, прежде чем их запустили.
   - А ты не боишься их? - опасливо кивнул в сторону наемников начальник стражи.
   - А чего бояться? - пожал плечами Араз. - Не первый год уже вместе. Они меня устраивают, а я их. Плачу хорошо, кормлю, одеваю, что еще надо? А товар... Это они с оружием - как родились с ним, так и не расстаются. А в торге они дети малые, любой пройдоха их вокруг пальца обведет.
   Шедшие позади разговаривающих парни только тихо ухмылялись. Такое положение и вправду складывалось во многих купеческих обозах: каждый знал свое место и был этим доволен. Но откуда было знать начальнику крепостной стражи, что под видом бывалых вояк и спокойных, но наглых слуг скрываются лучшие мужи нескольких княжеств. А тот продолжал слушать Араза, стараясь не смотреть в сторону наемников, и идя по направлению к терему.
   Однако почти около самого крыльца их довольно грубо остановил один из ларконских вельмож, достаточно молодой еще мужчина, выходивший в это время из терема.
   - Куда прете?!! Терем с гостиным двором перепутали?!
   Олегу показалось, что он уже видел где-то этого человека. Тоже высокомерно-брезгливое выражение лица, красивый, но отталкивающий рисунок губ и глаз... "Да, точно, это он красовался на коне рядом со старым кунавским воеводой. - вспомнил Олег тот момент, когда они полураздетые готовились к смертельной битве. - Значит ты ларконец. Ну что ж, тем хуже для тебя".
   - Зачем кричишь? - спокойно ответил Араз.- У меня глаза есть, не хуже тебя вижу. Мы к вашему князю идем с подарками.
   - Какие еще подарки?! - чуть сбавил тон вельможа. - Давай сюда и жди здесь, я сам отнесу.
   - Зачем столь высокому мужу себя утруждать? - парировал оранец. - Мои люди все донесут сами, а я расскажу, что и откуда. А вдруг князь лично захочет посмотреть наши товары? Вот смотри, - повел он вельможу к подводам. - здесь камни, украшения. Кстати, вот этот пояс с сапфирами очень подойдет к твоей одежде. - и Араз протянул ларконцу очень дорогой пояс оранской работы. - А здесь одежда на любой вкус, ткани, сапоги. Дальше сладости, оружие, есть несколько свитков, учеными мужами писанных, снадобья разные...
   - Хорошо. - перебил его довольный подарком ларконец. - Пойдешь со мной.
   - Но я не один, со мной сотоварищи и...
   - Только они, и больше никаких "и". - обрезал вельможа. - Да, и не забудь про подарки.
   Оставив обоз перед самым крыльцом, Олег, Араз, Андрей и Вадар, а также Сагер с Жданом и Макс с Сарвой под видом слуг, несущих два ларца резной работы, прошли вслед за вельможей мимо двух вытянувшихся гридней. Как только двери за ушедшими закрылись, Рогвод с Клюдом подошли к страже.
   - Как тут у вас с девками, красавицы есть? - весело спросил ханкас, расправляя плечи.
   - Есть, да не про твою честь. - хмуро ответил гридень, разглядывая чужака.
   - Ха, это мы еще поглядим! Вот моему брату еще ни одна девка не отказывала. - и он кивнул в сторону стоящего рядом Клюда. Тот краем глаза наблюдал, как "обозники", как бы невзначай, разбрелись вокруг крыльца так, чтобы полностью загородить его от посторонних глаз. Когда маневр был закончен, Клюд кивнул ханкасу, и в тот же миг оба стражника рухнули как подкошенные. А Лияк стоял над поверженным начальником стражи. Двое "обозников" быстро переоделись в доспехи ларконских дружинников и заняли их места. Клюд с Рогводом напряженно вслушивались в приоткрытую дверь, ожидая сигнала.
  
   ...Пройдя большим коридором, вельможа вывел "купцов" к дверям комнаты, которую также охраняли двое дружинников.
   - К князю. - бросил им вельможа, открывая двери. Перед вошедшими предстала светлая просторная палата, в которой за большим столом сидело несколько человек. При появлении незнакомцев, все разом обернулись. Олег без труда узнал сидящего во главе стола Мирада, его глаза вспыхнули недобрым огнем.
   - Князь, - обратился к Мираду вельможа. - купцы из-за гор пожаловали, говорят, что касаги. Они тут подарки принесли, ну и хотят выторговать для себя особые условия.
   - Купцам всегда рады, хоть и не в лучшие дни они пожаловали. Подарки можете оставить, слуги их унесут. - без всякого интереса скрипучим голосом произнес ведун. - Ну а вас сейчас проводят на гостиный двор и покажут лучшие места на торгу. Об условиях поговорим завтра.
   - Они еще привезли свитки ученых мужей. - удивившись такому безразличию, добавил пришедший с "купцами" вельможа.
   - Ученых мужей? - удивленно посмотрел на вошедших Мирад, и в его глазах вспыхнуло любопытство.
   - Это мой товарищ занимается скупкой и продажей свитков, он лучше скажет. - кивнул на Олега Араз. Тот сделал полшага вперед и уверенно заговорил.
   - Разные есть: и от ученых, и от ведунов. Вот один из них, к примеру, сообщает, что был некий ведун, который подлостью и обманом убил тех, кто верил ему как самому близкому другу...
   - Что?! - побледнев как полотно, поднялся со своего места Мирад.
   - ...А потом, также при помощи подлости и обмана захватил чужое княжение. - и с этими словами Олег сбросил с головы касагскую лисью шапку, закрывающую часть его лица.
   - Нашел-таки. - тяжело опускаясь на стул, прошептал ведун.
   - А ты сомневался? - презрительно скривив рот, бросил ему Олег.
   Сидящие за столом вельможи повскакивали с мест. Андрей сильным ударом ноги открыл дверь и свистнул что есть мочи, ворвавшиеся в палату стоящие на страже дружинники тут же напоролись на короткие мечи Сагера и Ждана. Поскидывав верхнюю одежду, парни обнажили дорогие, добротно сделанные кольчуги, в руках появились такие же короткие мечи и сабли.
   - Ну что, ты вспомнил тот бой под Дарогом, по ту сторону Танаги? Тогда ты успел повернуть коня, а сейчас куда денешься? - наступал на опешившего вельможу Вадар, который, как и Олег, узнал его с первого взгляда. Подождав, пока ларконец выхватит меч и отступит на шаг назад, Вадар обрушил на него шквал сабельных ударов. Ларконские вельможи, которые почти втрое превосходили "купцов", пошли на них стеной. Воспользовавшись этим, Мирад быстро юркнул в небольшую дверь, располагающуюся по другую сторону палаты. В помещении завязалась ожесточенная драка. Из коридора также доносились звон оружия и крики, видимо оставшиеся у крыльца "обозники" заслышав условный свист, бросились на помощь своим и нарвались на выбегающих со всех дверей ларконцев. Но опытные, прошедшие не одно сражение светлогорцы быстро проложили себе дорогу и ворвались в палату.
   Олег видел, как скрылся ведун и взвыл от ярости. Держа в каждой руке по сабле, он быстро наносил ими удары, раздавая их в разные стороны. Не ожидавшие такого напора ларконские вельможи отскакивали от него в разные стороны, стараясь увернуться от разящих полос стали. Услышав крик возбужденного Рогвода, пришедшего на помощь и как разъяренный медведь вломившегося в кучу сражающихся, Олег направился к двери. Здесь уже справятся и без него. Сразив наповал вставшего на его пути ларконца, воевода схватился за бронзовую узорчатую ручку. Как он и предполагал, дверь оказалась заперта изнутри. Он видел, как уходил Мирад, и помнил, что дверь открывалась внутрь уходящего за ней пространства. Это был шанс. Отойдя немного назад, он со всей силы налетел на нее плечом, и щеколда, не рассчитанная на такой удар, сорвалась с крепежа. Олег влетел в небольшую комнату, расположенную за дверью и быстро сконцентрировался, приготовившись к удару, но его не последовало. Осмотревшись по сторонам, воевода наконец-то сориентировался. Скорее всего, это было одно из рабочих помещений Мирада. Маленькая комната, освещенная небольшим оконцем, была заставлена различными стеллажами, заваленными всякой дрянью. Также в комнате имелась небольшая кровать, видимо для короткого отдыха, и стол у окна. Вот там-то как раз и стоял, не двигаясь, бледный как воск, Мирад.
   - Бери меч и спасай свою шкуру, если сможешь! - сквозь зубы бросил ему Олег, но тот лишь обреченно помотал головой.
   - Зачем? От судьбы не уйдешь. Я проиграл.
   - Тем не менее, я не собираюсь тебя жалеть. Бери меч.
   - Нет. И тебе незачем обагрять его кровью старика, я сам это сделал за тебя. Хм, - обреченно усмехнулся ведун. - я убил себя еще тогда, два года назад, только понял это сейчас. Вот и решил поторопить свою смерть. Это яд. - в руке Мирада блеснула небольшая глиняная емкость с вделанным в нее изумрудом, именно он и сверкнул на попавшем на него луче солнца.
   - Не особо тебе верю, но отсюда все равно тебе никуда не уйти. - хмуро взглянул на него Олег, сохраняя дистанцию.
   - Приди ты немного попозже, и нашел бы только дряхлое тело. Но я рад, что ты пришел раньше, и мы сможем поговорить начистоту.
   - Грехи замучили? - усмехнулся с язвинкой Олег.
   - Мысли. Ты знаешь, благодаря кому ты здесь появился?
   - Догадываюсь. Я еще в Танагире, в твоем жилище увидел этот знак.
   - Знак Могущества? Ты прав. Я не знаю до конца, как он действует, но это он вызвал тебя с другого... света или тьмы, не знаю.
   - Зачем? Ведь была какая-то цель?
   - Да, но до конца я ее понял слишком поздно. Я рассказал бы об этом подробнее, но у меня слишком мало времени, поэтому буду краток. Я не могу утверждать с полной уверенностью, но, по крайней мере, других я не встречал. Во всех близлежащих землях было только два могущественных ведуна: я и Ярдар. Когда-то мы были друзьями, но потом наши пути разошлись. А сошлись мы уже врагами. Каждый из нас пытался уничтожить другого, но силы оказались равны. А потом, по какой-то непонятной причине мы начали терять свою силу, и чтобы ее вернуть, нужно было создать медальон со знаком Могущества. Но так получилось, что часть рукописи была у Ярдара, часть у меня, а еще часть неизвестно где. Разумеется, каждый из нас мечтал собрать эти рукописи и создать медальон любым путем, это только еще больше разожгло вражду между нами. Я изучил кучу старинных свитков, но все впустую. А этот свиток, та самая недостающая третья часть, появился сам. Я не знаю, откуда он взялся, но я счел его знамением: Небеса выбрали меня. Только спустя два года я понял, как ошибся. Мы надоели Небу оба, я и Ярдар. Но тогда я был счастлив. Кроме последних пояснений как создать медальон, в нем еще говорилось о том, как вызвать "Воина из ниоткуда", который уничтожит Зло. Наивный и самоуверенный, я сразу же решил, что Зло - это Ярдар. Я возблагодарил Небеса.
   - Воин из ниоткуда. - задумчиво проговорил Олег, вспоминая, сколько раз Вочара и Межата твердили ему в один голос, что он Воин. И он и вправду не мог объяснить, откуда они, хотя прекрасно это знал. - Но я пришел не один, нас трое?
   - Наверно тебе нужны были соратники. - пожал плечами старик. - Хотя ты и здесь нашел их в полной мере. Главное, что "знак
   Могущества" сработал. Благодаря ему я чувствовал тебя, знал, где ты находишься, и легко узнал тебя, когда ты приехал в Танагирь. Знак не обманул, Ярдар был уничтожен, но могущества я не получил.
   - Ты же стал князем. - усмехнулся Олег. - И насколько я понял, ты должен был найти оставшуюся часть рукописи?
   - Нашел. Только это все оказалось бредом, или нужно что-то еще. Я пробовал несколько раз, но все впустую. А насчет князя... Ты считаешь это могуществом? Да я мог бы давно стать князем, и без твоей помощи. Этот увалень Радан был мне не помеха, но я хотел ни этого. Управлять - это значит решать, решать чужие заботы. Зачем мне это? Я хотел другого. Просто осознавать, что ты могущественнее всех, знать, что стоит тебе захотеть, и самый сильный правитель приползет к тебе на коленях. Я не хотел ни роскоши, ни богатства, я хотел управлять миром.
   - Ты безумен. Не ты первый, и не ты последний, кто хотел и хочет этого. Но этого не будет никогда.
   - Возможно, ты и прав. А возможно, просто не нужно этого хотеть. Вот ты, ты сам не замечаешь, как становишься властелином, а самое главное, люди сами этого хотят, без принуждения.
   - Это бред, видимость. Даже если я объединю несколько княжеств, все равно найдутся те, кто не захочет быть под моей рукой. Невозможно править миром.
   - Может быть, может быть... Но все равно ты добился большего, гораздо большего, чем я или Ярдар.
   - Я живу для других, а не для себя.
   - Это очень тяжело.
   - Наоборот, легко. Просто живи, делай что должен, и все.
   Старик молча покачал головой.
   - Но скажи, - обратился к нему Олег. - если тебе не нужно было княжение, зачем ты убил Радана и Вельтара?
   - Радан мне надоел, а Вельтар... Он был иным, и я испугался, так же как я боялся тебя. Я понял, что вы никогда не будете под моим началом, особенно ты, Воин из ниоткуда. И тогда я решил избавиться от вас. Ты просто чудом выжил. Наверно потому, что ты послан Небом, и твоя миссия не была закончена, ведь ты должен был убить и меня.
   - Но я не убивал Ярдара. - пожал плечами Олег.
   - Это сделали твои люди. Не обязательно все делать самому. Я тоже не убивал Вельтара, но ты обвиняешь меня.
   - Да, и не только за его смерть. - сквозь зубы зло произнес воевода, направляясь к Мираду. Но в это время старик схватился за сердце, захрипел и стал сползать на пол.
   - Мое время закончилось. - хрипло прошептал ведун, когда Олег склонился над ним. - Берегись Темных гор, оттуда идет большая беда... Возможно, именно ты сможешь защитить людей от этого зла... Я не успел... их изучить... Берегись их...
   На губах старика выступила кровавая пена. Собрав последние усилия, ведун продолжил:
   - Я не хотел... зла. И прости... ты наверно... никогда... уже не сможешь... вернуться в свое... "Никуда".
   - Ты так и не понял, старик. Я уже вернулся, вернулся к себе домой.
   - Что ж... я рад... и прощай... Воин...
   Старик захрипел и замер, его застекленевшие глаза бездумно уставились куда-то вдаль позади Олега. Вздохнув, то поднялся и отошел в сторону.
   - Ну и где он?! - ворвался в комнату Андрей.
   - Там, откуда не возвращаются. - и Олег пошел к двери.
   - Что это? Яд? Я бы все-таки предпочел видеть его в разобранном виде, для успокоения.
   - Это как? - недоуменно спросил вошедший вслед за ним Рогвод, с презрением глядя на ведуна.
   - Отдельно голова, а отдельно тело.
  
   На подступах к терему шел ожесточенный бой. Несмотря на то, что основные боевые силы Ларконии были брошены к ее границам, дружинников в Брезене хватало, так что сейчас "обозникам" приходилось отражать атаку за атакой. Хорошо еще они успели поставить подводы так, что те создавали дополнительную сложность для осаждавших. Стоящие в стороне мирные лошади, привыкшие к труду, но только не на поле брани, испуганно ржали, созерцая картину сражения.
   - Куда прете!!! Весь товар испортите, мать вашу! - проревел Андрей, в котором вдруг проснулось чувство хозяйственности. - А ну ты, косоглазый, оставь телегу на месте!
   Это уже адресовалось здоровому, немного и впрямь косоглазому ларконцу, который пытался сдвинуть телегу, чтобы освободить проход. Парень в начале немного опешил, но потом продолжил свое занятие. Такое явное игнорирование его слов пришлось Андрею не по-вкусу. Схватив подвернувшийся под руку боевой топор, тот со всей силы запустил его в наглеца. Заметив грозящую ему смертельную опасность, парень в последний миг успел закрыться мечом, что и спасло его от гибели. Не выдержав удара, меч сломался, но и топор изменил движение. В итоге парень со всего размаха получил деревянным топорищем промеж глаз. Пошатнувшись, он неуклюже рухнул на спину, увлекая за собой стоящих рядом.
   - Не будешь чужое хапать. - удовлетворенно вынес вердикт Андрей, снова берясь за меч.
   Олег сильно нервничал. Пока Мирад был жив, им двигало только одно единственное желание: найти и уничтожить. Теперь ведун был мертв, как и все его ближние советники. Цель достигнута. Вот только радости не было. Олег все больше закипал от злости на себя, видя окровавленные тела убитых ларконских дружинников. Ведь вполне возможно, что они были прекрасными ребятами и не причинили никому зла, а он, придя за одной жизнью, забрал и их жизни. "Остановить, немедленно все остановить". - пронеслось в его голове, и Олег вскочил на подводу.
   - Стойте! - проорал он во всю силу своих легких. - Мирада больше нет, он наказан за свое предательство и вероломство. Остановите кровопролитие, нам нечего делить...
   Договорить Олег не успел. Брошенный одним из "обозников" щит прикрыл его грудь, и короткое копье с силой вошло в его деревянную плоть. Стоявший рядом Макс схватил воеводу за штаны и рванул вниз.
   - Что, выступление не удалось? - с иронией спросил он. - Скажи спасибо, что гнилыми помидорами не закидали.
   Олег кипел от злости, в первую очередь на самого себя. "Придурок, возомнил себя миротворцем. Сначала врываешься в чужой дом, а потом предлагаешь дружеские объятья. Радуйся, что еще жив остался".
   - Надо в терем отходить! - проорал он Клюду. - Нам еще до самой ночи одним предстоит биться.
   - Тесновато там, да и двери хлипкие, толку от них мало. Так что давай здесь рататься.
   - Здесь, так здесь. - согласился Олег и полез в самую гущу.
   Через некоторое время и те, и другие выбились из сил и откатились по разные стороны сложенных из подвод баррикад. Раненых заносили в терем, где Межата старался оказать им необходимую помощь, а остальные готовились к новому натиску.
   - Слышь, Олег, а чего это они там так зашевелились? - внимательно вглядываясь вдаль, поинтересовался Андрей.
   - Похоже, что-то стряслось. - встал рядом Араз. - Вот только для нас это хорошо или плохо?
   - А скоро узнаем. - ответил за Олега Рогвод, трогая ссадину на лице. - И где я так приложился, волной их об утесы.
   Переполох в рядах ларконцев усиливался, а вскоре откуда-то издалека донесся звук боевого рога.
   - Никак Могур объявился?! - удивленно воскликнул Клюд, услышав знакомый звук.
   - Опять не вовремя. Эх, и достанется ему сейчас от воеводы, будет знать, как день с ночью путать. - облокотившись на перила крыльца, философски заметил Андрей, искоса поглядывая на Олега. Среди обрадованных помощи парней пробежал смешок.
   - Ну что, подмогнем нашим? - с азартом в глазах обратился к друзьям воевода.
   - А то. Не здесь же сидеть - ответил за всех Арах.
   - Эх, жаль стяг с собой не взяли. - вздохнул разочарованно Андрей. - А то бы сейчас водрузили его на "развалинах рейхстага".
   - Иди ты! - отмахнулся от него Олег и отдал необходимые распоряжения.
   Силы их были не настолько велики, чтобы предпринять серьезный маневр, к тому же парни здорово устали, и имелись убитые и раненые. Поэтому воевода просто решил отвлечь на себя тех ларконских дружинников, которые находились возле терема, и тем самым облегчить штурм крепостных ворот. По его сигналу "обозники" пошли в контратаку, разом отшвырнув ларконцев от подвод и увеличив и без того назревающую панику.
   Через некоторое время бой был закончен, и город оказался в руках союзнической дружины, причем почти без потерь с ее стороны. Поняв, что им не выдержать осады, сражаясь еще и внутри крепости, ларконцы сами открыли ворота, сдаваясь на милость победителя.
   - Ну, на этот раз мы кажись вовремя. - радовался Могур, обнимаясь с Олегом. - Извини, не утерпел. Надоело опаздывать.
   - Спасибо тебе.
   Олег распорядился собрать тела убитых, в том числе и ларконцев, а раненным оказать помощь. Так, за делами, никто и не заметил, как опустилась ночь. На городских стенах была выставлена стража, и Брезень погрузился в беспокойный сон. Горожане не выказывали враждебности по отношению к победителям, но предпочитали отсиживаться по домам, ожидая их дальнейших действий.
   А среди ночи разместившиеся в городе дружинники были подняты по тревоге: дозорные заметили приближающиеся к городу многочисленные огни. На стенах городской крепости собрались все командиры светлогорских отрядов. Внимательно вглядываясь в ночную темень, они пытались разглядеть надвигающуюся силу. Наверняка из города успели послать гонца за подмогой, и вот теперь какая-то не успевшая слишком далеко уйти ларконская дружина возвращается обратно. Что ж, она в любом случае опоздала, и в город ей уже точно не попасть. Ее ждет "радушный" прием. Лучники изготовились к стрельбе, а перед воротами уже выстраивались в боевом порядке приведенные Могуром сотни, готовясь выйти на встречу врагу. Какого же было удивление Олега и остальных, когда прозвучал знакомый рев рога, и освещаемый многочисленными факелами впереди показался знаменосец со светлогорским стягом. С крепости отозвались тем же сигналом, и в ответ раздался шквал счастливых приветствий остановившихся возле крепостного рва воинов. Ворота тут же открылись и из них выехали в сопровождении небольшого отряда Олег, Араз, Могур и Обруд. Навстречу им уже спешил Потак в окружении военачальников.
   - Здравствуй, князь! Рад тебя видеть живым и здоровым, спешили, как могли.
   - Да вы вообще должны были на приграничных рубежах стоять. - радостно обнимая старого друга, удивленно воскликнул Олег.
   - А ты бы устоял? - возмутился басом Потак. - Да тут все рвались к вам на выручку: и наши с танагорцами, и оранцы с касагами, и атгары с ханкасами. Еле-еле полтора дня на месте удерживал, ну а потом, какое уж там.
   - Как же вы так быстро дошли? А ларконцы?
   - А что ларконцы? Думаешь, им Мирад особо нужен? Да надоел он им уже до печенки. Олана как сказала, что мы ни их самих, ни их земли трогать не будем, да и Мираду скорее всего уже конец, так они нас и пропустили.
   - Олана? - поразился услышанному Олег. - Так она здесь?
   - А где ж ей быть после этого? - усмехнулся Потак, удивляясь растерянности Олега.
   - Так что ж ты молчишь, хрыч старый! Где она?!
   - Здрасте, пожалуйста! А я о чем только что речь вел? В стане она. Со мной просилась, да я запретил, мало ли что.
   Пришпорив коня, Олег сорвался с места, направляясь к княжескому стану. Завидевшие "всеобщего воеводу" воины радостно приветствовали своего командира, криками обозначая его путь.
   Олана стояла в окружении вельмож и личной охраны, счастливо улыбаясь навстречу несущемуся во весь опор мужу. Даже несмотря на непроглядную темноту, она сердцем узнала спешащего всадника. Олег с трудом остановил разгоряченного скакуна, подняв клубы пыли, и соскочил на землю.
   - Олана!
   - Я здесь, любый мой!
   Слившись в объятиях, они долго стояли молча, покрывая друг друга поцелуями.
   - Я так за тебя боялась. - прошептала княгиня, подставляя свою белокожую шею под очередной поцелуй мужа.
   - Все хорошо, мое солнышко. Я рядом, я люблю тебя.
   - Милый мой...
   - Я, конечно, не хотела бы мешать вашей встрече, - весело смеясь, подошла к ним Весенка. - но хоть один раз можно мне тоже братца обнять?
   - Только один раз. - улыбнулась Олана, выскользая из объятий мужа.
   - Весенка?! А ты как здесь оказалась?
   - Да пришла на тебя посмотреть: снова придется латать или так сойдет. - в глазах девушки бегали озорные искры.
   - Ну, тогда здравствуй, лисенок. - и Олег нежно обнял сестренку. Потом, немного отстранив ее от себя, добавил: - Но ты мне так и не ответила, как ты здесь очутилась.
   - Так же, как и все мы. - услышал он голос Лунги и, повернувшись, увидел ее, Арану и Данусю. От неожиданности Олег даже потерял дар речи.
   - ...Так! Опять все в сборе. И что вам дома не сидится?
   - Ага, вы тут мечами машите, а мы дома сиди! - возмутилась Дануся. - Попробовал бы сам посидеть у окошка, зная, что твоя жена неизвестно где пропадает.
   - С этим я еще не сталкивался. Зато оказывается, я вообще не знаю, когда моя жена дома, а когда, как ты выразилась, неизвестно где пропадает.
   - Как это неизвестно где?! - ласково прижалась к нему Олана. - Только возле мужа.
   - Угу. А детей вы куда дели? Или тоже с собой таскаете?
   - Не волнуйся, дети под присмотром. - спокойно ответила ему Лунга. - Малы они еще, по походам шастать.
   - Ну, это вы своим мужьям сами будете объяснять. Кушка! - позвал он посыльного, который после прихода в город дружины Могура не отходил от Олега ни на шаг. - Скачи в град, передай ребятам, чтоб гостей встречали, да намекни, ненароком, каких.
   - Ох, и вредина ты, княже! - смеясь, покачала головой черноглазая Арана.
   Но на этом сюрпризы не окончились. Всю ночь и следующий день подтягивались союзнические дружины, которые согласно плану должны были лишь отвлекать ларконские силы, расположившись на границе. Оправдание у всех было одно: а вдруг потребуется помощь. Самым удивительным было то, что ларконцы не оказывали никакого сопротивления, пропуская чужие отряды вглубь своего княжества. Многие из них пристраивались в хвост союзнических войск, возвращаясь или в Брезень, или просто по домам. Самый большой ларконский отряд пришел с дружиной кунавского князя, его привел один из вельмож Ярдара, попавший при Мираде в опалу. Правда, по словам кунавского князя, у которого вельможа не раз отсиживался в не лучшие для себя дни, Ярдар тоже особо его не жаловал. Зато он был в большом уважении у народа и жречества. Олег сам убедился в этом, когда увидел, как горожане и посадские встречают Нави?ра - так звали этого вельможу.
   К вечеру Брезень был окружен сплошным плотным кольцом собравшихся дружин. Пятитысячная армия расположилась за градом, разбив огромный лагерь для ночевки. Никто из горожан не видел прежде такой силы, да и не только они.
   - Вот это мощь! - восторгался Клюд, разглядывая сверху огни нескольких сотен костров, опоясавших град. - Еще бы в строю их увидеть.
   - Лучше не надо. - усмехнулся Потак. - А то перетопчут все и детей малых напугают.
   - Это точно. - согласился Клюд. - Но все равно, хотя бы одним глазком...
  
   Утром в княжеском тереме состоялся Большой Совет, подведший итог всего похода. Мирад и его сподвижники были уничтожены, те же из военачальников, которые были на его стороне и вернулись с дружинами, предпочитали вести себя скромно и лишний раз о себе не напоминать. Власть в княжестве временно перешла в руки Навира: до тех пор, пока ларконцы не выберут себе нового князя, хотя почти никто не сомневался, что им останется именно он. Он же и представлял на Совете свой народ. Задерживаться больше в Ларконии не было смысла, да и кормить такое войско - задача не из легких. Поэтому после полудня союзнические дружины должны были начать собираться в обратную дорогу.
   Совет подходил уже к концу, когда с неожиданным предложением выступил князь Навари. Хотя кое-кого из собравшихся оно ничуть не удивило.
   - Я много повидал на своем веку, хоть мы и живем всех дальше. Знал Танагорию при разных князьях, но только сейчас она по-настоящему окрепла и расцвела. А после чего? А после того, как Танагория объединилась со Светлогорией под крепкой рукой княгини Оланы и князя Олега. - князь обвел взглядом собравшихся и продолжил: - Все помнят из вас, каким тяжелым и горестным оказался поход против Ярдара, сколько людей мы потеряли. И сейчас... По правде говоря, я до сих пор не могу поверить в такой успех. За два дня пройти всю Ларконию, не встретив никакого сопротивления! Вот, что значит мудрость и сила, и то, что мы все были вместе. Вы хотите спросить, к чему я это веду? А к тому, что можно сидеть в своем углу и гордиться тем, что ты князь. Но мне хотелось бы еще и гордиться своей Землей, как это делают танагорцы со светлогорцами. А посему я прошу... - тут князь с торжественным лицом повернулся к Олегу с Оланой. - ...принять Наварию под вашу руку.
   Те явно не ожидали такого поворота речи князя. Княгиня растерянно посмотрела на мужа, ища у него совета. Олег с трудом удержался, чтобы не пожать плечами, он также не был готов к такому разговору. Навир, следивший за реакцией Олега не менее внимательно, чем князь Навари, тоже поднялся.
   - Я еще не князь, но знаю чаяния большинства моего народа. Ларкония устала от войн и алчных князей, именно поэтому, узнав, что для них нет никакой угрозы, они свободно пропустили ваши дружины. Я присоединяюсь к просьбе князя Навари.
   - И я тоже. - подал голос Рогвод. - Ханкасы очень долго смотрели за море, пора им повернуться в другую сторону.
   - И я за атгаров прошу. - присоединился Сагер. - Мы и так уже почти под твоей рукой, княже.
   - Мы тут с кагаром касагов подумали. - как всегда издалека начал Араз. - Степь широка, солнца много. А вот тенистой прохлады разве что ночью вдосталь. Но кто же хочет жить в темени. Княже, год - это ничто, но порой и трех дней хватает, чтобы все понять. Когда-то ты протянул мне руку дружбы, а теперь протяни руку князя, укрой наши народы под своей сенью.
   - И я прошу. - поднялся князь Кунавии, сурового вида мужчина, лет сорока с небольшим.
   - И я тоже. - присоединился к нему роланский князь, с которым Олег успел уже подружиться. Глава маринтийского Совета растерянно смотрел на своих соседей. Изъявивших столь дружное желание. Он явно на подобную тему даже не думал.
   - Твое слово, княже? - за всех спросил Рогвод.
   У Олега даже лоб покрылся испариной от волнения.
   - Ну, вообще-то, я не князь. - сделал он слабую попытку уйти от принятия решения. - Княжит Олана.
   - Как бы ты себя не называл и не заставлял других тебя так называть, - возразила ему Олана. - это ничего не меняет. Дело не в имени, а в поступках. Ты давно для всех князь.
   - Олана права. - поддержал ее Вочара, который напросился в поход вместе с ней. - Настало твое время княжить, так что принимай решение, князь-Воин.
   Олег огляделся по сторонам, увидев подбадривающие, и в тоже время ждущие от него этого важного решения лица друзей и всех собравшихся за столом, и набрав воздуха в легкие, заговорил.
   - Для меня стали полной неожиданностью ваши просьбы. Это судьба так распорядилась, что Светлогория и Танагория пошли вместе нога в ногу, рука об руку. Я же с друзьями делал все возможное и от нас зависящее, чтобы улучшить жизнь в этих землях. И сама жизнь показала, что вместе гораздо легче справляться с напастями и горестями, чем порознь. Я только приветствую ваше желание объединиться. Но встать под одну руку... подумайте еще раз, не пожалеете ли вы потом о своем решении. Одно дело быть "сам себе голова", а другое кому-то подчиняться. А самое главное, согласны ли ваши подданные? Подчиняться чужаку - это не каждому по вкусу. Я к чему это веду. К тому, что если навязать это решение насильно, то неизбежно кто-то начнет себя считать обойденным, приниженным по сравнению с другими, а объединение принудительным. Чем это закончиться - предположить не сложно. Смуты, распри, вражда и... потоки крови. Так задуманное благо может обернуться большим злом.
   Олег видел, как потупили взоры собравшиеся, как помрачнели друзья. Когда задумываешь благое дело, всегда сложно предугадать его последствия, особенно не хочется думать о плохом.
   - Я предлагаю пока другое решение. - вновь заговорил он. - Нужно дать людям время самим прийти к этому, чтобы они не просто были согласны, а жаждали этого. Ведь нам нечего делить, мы все ходим под одним Небом, и нам светит одно Солнце, мы разговариваем на одном языке. Возможно, мы когда-то уже были одно целое, пора к нему возвращаться вновь.
   - Но если ты не хочешь, чтобы мы встали все под одну руку, то как мы можем объединиться? - недоуменно спросил князь Кунавии.
   - Вы неправильно поняли, я не отказываюсь, я просто считаю, что еще рано, что время еще не пришло. Но мы можем объединиться на совершенно равных условиях, соблюдая свободу и независимость каждого. Любой может как войти, так и выйти из Союза. А мы можем собираться так же, как и сейчас в какое-то определенное время или в случае большой необходимости. Когда люди будут заняты общим делом, строить общие дороги, свободно ходить по всем землям, жить вперемежку, и при этом без насилия извне, они и не заметят, как объединятся, сольются в одно целое, научатся уважать друг друга. Тогда не мы, а они вынесут за нас это решение.
   - Красиво звучит, главное, чтобы это не оказалось "розовой мечтой", сказкой. - вздохнул задумчиво Андрей.
   - Может, я и ошибусь. - согласился Олег. - Но, по крайней мере, мы избежим ненужной крови.
   - Олег прав. - кивнул головой Араз. - Не так давно оранцы и касаги были первыми врагами светлогорцев, теперь их объединили общие дела, общие стремления. Если нечаянно пролить масло в воду, оно ее замутит, и если вода неподвижна, масло одержит верх над ней. Но если вода проточная, масло рано или поздно развеется. Так и вражда между нами развеялась. И наши подданные желают союза со Светлогорией и Таногорией, и мы готовы признать над собой князя Олега.
   - Если ты, княже, хочешь повременить, пусть будет так. - заговорил наварский князь. - Союз, значит союз. Но мы, князья, признали над собой твою власть, значит, тебе и быть главой Союза.
   - Верно!... Быть сему!... Властвуй, княже!...
   - Куда ты, княже, туда и мы.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ЭПИЛОГ

  
  
   Счастливо улыбаясь, Олана смотрела на Олега. Сильный и нежный, он был прекрасен в любви. Они наконец-то смогли остаться вдвоем и отдаться порыву, это были сладостные мгновения. И вот теперь, опираясь на руки, он навис над ней, любуясь ее телом. Закрыв глаза, Олана мечтательно засмеялась.
   - Ты о чем подумала? - с любопытством спросил Олег.
   - О нашем сыне, Вельтере.
   - Я тоже по нему соскучился. - вздохнул Олег. - Только что ж тут смешного?
   - Да нет, смешного ничего. - смутилась княгиня. - Просто подумала, что к тому времени, когда он вырастет, ты объединишь все земли, и он станет когда-нибудь самым великим князем.
   - Эх, куда ты забралась! - улыбнулся весело Олег. - Кто знает, что там впереди будет. Да и с чего ты решила, что именно его княжить позовут?
   - Дурачок. Потому что он вырастет точно таким же как ты: смелым, справедливым, умным и сильным. А еще таким же ласковым и нежным. - игриво добавила Олана. - Все девушки будут его.
   - Болтушка. - весело рассмеялся польщенный Олег и поцеловал ее в жаркие губы.
   - Это кто болтушка?! - возмущенно вырвалась княгиня, сбрасывая мужа на бок, и тут же сменив гнев на милость, сладостно его поцеловала и устроилась на его широкой груди, вытянувшись кошкой. Усталость брала свое и, уже подчиняясь воле Морфея, Олана тихо прошептала, не то спрашивая, не то ставя в известность.
   - Теперь ты всех врагов побил? Значит, никуда больше от меня не денешься.
   - Куда же от тебя деться. - с нежностью в голосе усмехнулся Олег.
   - Это точно, никуда. - подтвердила, проваливаясь в сон, княгиня.
   - Спи, моя радость. - тихо прошептал Олег, обнимая покрепче жену, а свободной рукой гладя ее по волосам.
   Он был счастлив. Вот только услышанное от Мирада не давало покоя. "Берегись Темных гор!". А как их беречься? Что там за ними? Олег тяжело вздохнул. Он вспомнил, как Араз рассказывал ему, что еще никто из тех, кто уходил за Темные горы, обратно не вернулся. " Что же там? Особо кровожадное племя? Или другая напасть? И как прикажите защищаться? Врага надо знать в лицо, только тогда есть шанс победить. Что ж, пока парни опять не разъехались кто куда, нужно собраться и обсудить будущие действия. Сидеть на печи и ждать - глупо. Надо опередить это "неизвестное". Мы сами наведаемся к нему в гости, то-то будет для него сюрприз..."
   Олег посмотрел на сладко спящую Олану и повыше укрыл ее белоснежные маленькие плечи. Это для других она была сильной волевой правительницей, а для него она оставалась хрупкой девушкой, почти ребенком. "Я всегда буду твоим, мое солнышко. - грустно подумал Олег. - Только враги сами берутся, их даже искать не надо". И он нежно поцеловал заворочавшуюся Олану...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ОГЛАВЛЕНИЕ

  
  
  
   ПРОЛОГ стр. 5
  
   ЧАСТЬ 1
   Глава 1 стр. 16
   Глава 2 стр. 43
   Глава 3 стр. 75
  
   ЧАСТЬ 2
   Глава 1 стр. 89
   Глава 2 стр. 120
   Глава 3 стр. 144
   Глава 4 стр. 185
   Глава 5 стр. 216
   Глава 6 стр. 255
  
   ЧАСТЬ 3
   Глава 1 стр. 287
   Глава 2 стр. 307
   Глава 3 стр. 325
  
   ЧАСТЬ 3
   Глава 1 стр. 358
   Глава 2 стр. 373
  
   ЭПИЛОГ стр. 401
  
  
  
  
  
  
  
   стрый - дядя, старший брат отца или матери.
   Татя - отец
   Тать - вор, разбойник
   Находники - разбойники или воины, живущие разбоем.
   Детинец - небольшой, хорошо укрепленный кремль или крепость внутри основной крепости, служащий для защиты княжеской семьи, его приближенных и княжеской дружины.
   Гридница - большой дом типа казармы для проживания гридней (дружинников).
   Посад - поселение ремесленников и крестьян вокруг города.
   Конец - часть города, район, чаще всего населенный определенной категорией горожан.
   Лунник - месяц
   Посадник - глава города.
   Навороп - неожиданный набег, разведка боем.
   Вязати - брать в плен
   Середина января
   Зимой
   лето
   Середина апреля
   весной
   дочь кагара
   Солнце
   Начало апреля
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   31
  
  
  
  
Оценка: 4.18*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"