Эта история о том, как вращается шар земной по не мыслимым траекториям вокруг застывшей в ужасе снежинки. Как воздушные массы от трения с пугающей чернотой космоса приходят в движение и вьют бесконечные интриги вокруг, вдоль и поперек планеты Земля, и наблюдая все это проделывает свой путь в рамках теории относительности напуганная таким вот положением дел снежинка.
Непредсказуем путь снежинки, и лишь коснувшись грязного асфальта и встретившись с вечно веселыми бензиновыми пятнами, снежинка на секунду оказывается в тринадцати миллиметрах от заветной цели. Молодец, хорошо постаралась, твоя цель почти достигла тебя...
***
Я погружаюсь в реку и что вижу я, ангелы и бесы плывут вслед за мной, это моя жизнь, это моя любовь, мое прошлое и будущее. Сотни аккордов, тысячи слов, миллионы глаз. Я уже давно не смотрел тебе в глаза, я никогда не смотрел тебе в глаза. Мы часто видим друг друга, мельком, почти на лету, я исчезаю за поворотом, а ты удаляешься за горизонт. Это как движение космических тел, мы рядом лишь раз в тысячи лет, но за эти века ни разу не соприкоснулись наши ладони. Здесь должно быть есть какая то необходимость, закон неизвестный мне...
Люди исчезают, испаряются в небо, тают, тают на секунду позже, чем мысли ими хранимые. Улица пустеет, воздух разряжен, слышно как за тысячи метров уносится звук закрывающихся глаз и отражаясь от голых бетонных стен летит обратно. Умиротворение в пустоте. Уходит солнце. Оно еще может ослепить меня, обжечь меня, или просто нежно коснуться своими бесстрастными лучами. Солнце - совершенство безразличия...
Отпускаю тебя, и ты стремительно падаешь в звездное небо, моя последняя мысль, мысль о свободе, камнем ложишься на дно ты, и дно принимает тебя, ему все равно, зачем ты и кто ты. Лишь аморфные секунды наивны, отсчитывая время, они неблагодарный плод человеческой фантазии, все еще думают что они отмеряют время, но их время хлопнуло дверью, их время ушло. Теперь ни кто не даст ответ, и мне уже неважно. Я ищу выход. Теперь я уже не могу остановиться. Что-то ускользает, теряется в тумане памяти, в ярких и солнечных днях, в необъятном голубом небе, в серости зимы, где-то на глубине.
Грандиозная мистификация не осталась незамеченной, все наглядно и не опровержимых доказательств достаточно. Обман раскрыт, но какой прок от этого если новая интеллектуальная картина описывающая мир основана на совершенном ничтожестве жизни как таковой, и бессмысленности жизни человеческой в частности. Что дальше? Суицид? Это для решительных и смелых глупцов. Так, стало быть не важно где, как, с кем и зачем? Теперь как раз и необходима лишь способность жить бескорыстно во всех отношениях, в любых обстоятельствах, а это требует особой степени безразличия, совершенства солнечного безразличия.
***
Из вереницы дней трудно выбрать хоть один самый яркий. Все они слишком похожи, несосчитанное количество братьев близнецов, которые все же несли что-то разное, какую-то особенность различимую лишь при детальном рассмотрении, при скрупулезном анализе всех обстоятельств, складывающих эти дни. Запомнится может причудливая форма облаков в небе, улыбка проходящего мимо человека, но больше всего запоминаются чувства, лишь они способны до конца определить общую картину.
К чему нам воспоминания? Еще раз оказаться там, в каком либо счастливом моменте жизни? Течение времени и бесконечная изменчивость жизни не дают покоя, отвлекают и уводят нас от того, что должно было бы повторяться бесконечно, лишь в нашей памяти эти минуты могут длиться, раз за разом повторяясь. Жизнь ускользает от нас...
***
Покупаю сигареты в магазинчике за углом, иду наверх, в центр города, суета, шумят машины, медленный снег... Закуриваю, делал это сотни раз, сделаю еще один. Я иду медленно, не в пример остальным, почти пробегающим мимо меня людям, я не спешу, я ни куда не иду, просто прогулка, мне некуда спешить. Ходить это просто, если не задумываться, я делаю шаг, потом еще один, да, ходить это просто. Уже темнеет, горят уличные фонари, их желтый свет превращает вроде бы реальный мир в нечто, в нечто похожее на сон, все дело в неестественности такого освещения, желтый свет не вызывает доверия. Я не смотрю по сторонам, мне незачем глазеть на эту улицу, я видел ее тысячи раз, с разных сторон, мне знаком каждый квадратный сантиметр этой улицы, она уже часть меня самого, я знаю, что от 16-го до 42-го дома ровно тысяча шагов, я замерил однажды из праздного любопытства. Наверное, можно было бы измерить расстояние и до многих других мест, где я бывал или бываю теперь...
Есть места, где приятно бывать, где успокоение приходит легкими шагами и наполняет, где чувство соприкосновения с миром невольно захватывает и кружит в потоках теплого ветра. Даже сейчас, зимой, я прохожу по этим местам, и морозный воздух расступается, а летом здесь очень нежное и неназойливое солнце. Таким солнце бывает не часто, и те двое, что сидели под ним... Он курил, она улыбалась, и они глядели на сочную зеленую траву, слушали шелест листьев, теплый летний вечер окутывал все. Трудно сказать, то ли это были двое влюбленных людей, а может быть брат и сестра, или добрые друзья у которых была традиция, встречаться в этот день, под этим солнцем, и дарить друг другу радость, кажется, все было тогда между ними, они были тогда чем то целым. Он касался иногда ее плеча, или светлых волос, она смотрела на него, на небо, на гуляющих людей и держала его за руку, а когда наступила ночь, они ушли, я смотрел им вслед, и девушка едва заметно, когда они уже удалялись, прикоснулась губами к его щеке. Они шли держась за руки, и наконец исчезли за поворотом...
***
Странно. Когда вокруг на десятки километров лишь снежная гладь, повторяющая силуэт земли, холодное покрывало, изредка покрытое рябью, а над головой необъятное небо, думается что вот она, твоя безысходность, и все же не холодно, а просто зябко и хочется скорее вернуться в тепло, или наоборот навсегда остаться посреди снежной пустыни. Приходиться выбирать, и всегда лишь инстинкт диктует свои условия, и неизвестность ровно и привлекательна и невыносимо страшна. И в этот момент планета с несколькими миллиардами человек на борту спешит по заданной траектории в направлении великого Ничто. Ничто не диктует условий, ничего не требует, и никто не знает о нем. Ему неважно, где ты будешь послезавтра.
***
Еще два дня назад я был уверен, что зима кончиться через два дня. Теперь уже есть свидетели, талый снег и яркое солнце, враги или друзья, их дело, сами разберутся.
***
Утро. Удивительно тепло. Как быстро растаял снег. Стоит только отвлечься, и тебя уже несет в потоке дней, уже едва заметны и размыты грани между понедельником и пятницей, между солнечным днем и тихой, закутанной в звездное небо ночью. Солнце уже плавит асфальт. Капли пота на лбу испаряются и поднимаются в небо. День за днем. День за днем. Я хочу избавиться от многих вещей и мыслей. Я хочу сжечь все и сделаю это сегодня. Ничто не помешает мне. Бессмысленные клочья бумаги, деревянные конструкции, издающие звуки определенного тона, но от этого не менее бесполезные, письма с наивным содержанием, пожелтевшие газеты, фотографии людей, соображения по поводу различных смыслов, точки зрения, образы мышления. Все сгорит, все это уже и так источает запахи, останавливает, возвращает и напоминает, и поэтому все сгорит в огне, топливом для которого и послужит. Это не месть, не злость, не развлечение, это - необходимость.
***
Ветер развивает мои волосы, шумит и проноситься мимо, подхватывает мусор и старые прошлогодние листья. Ветер играет. Детские забавы, но сколько драматизма. Все готово. Я сложил весь хлам в одну кучу, теперь надо лишь зажечь огонь. Немного усилий. Палец автоматически надавливает на барабан зажигалки и проворачивает его, затем опускается на рычаг открывающий клапан и газ вырываясь из заточения мгновенно находит искру. Я подношу огонь к бумаге и он медленно пожирает ее. В определенных условиях и при удачном стечении обстоятельств огонь беспощаден и неудержим, как сейчас. Бумага и дерево не в силах сопротивляться. Я не буду ждать, пока этот костер догорит, я уйду. А ветер так же будет играть и забавляться, и он подхватит пепел от моего костра и понесет его, будет кружить его в танце, и в конце не оставит и следа от сгоревших вещей, а через время на месте костра вырастет трава и скроет от глаз это место.
***
Усталость. Я должен спать. Я вижу сон, один и тот же сон. Мечта. Пробиваясь из глубины стремиться к осуществлению. Требует внимания. Прислушайся, приглядись! Видишь? Это ты, стоишь и смотришь в бесконечность горизонта. Лодка на берегу. Яркое солнце и облака вдалеке над водой. Теплый песок согревает твои босые ноги. Ты дышишь. Ты чувствуешь. Ты думаешь о прошлом, хотя знаешь, что его уже нет, думаешь о будущем, которого еще нет. Вот этот момент, когда понимаешь, что жив...
Волны разбиваются о берег, волны шепчут нежно, так шептала тебе она, когда ты спал. Легкий бриз успокаивает прикосновениями, так похожими на прикосновения ее рук. Ты помнишь? Да, ты все еще помнишь. Понимаешь, в том костре сгорело все, но не сгорела мечта, а если иначе, то ты сам сгорел бы в этом же костре. Оглянись, оглянись, посмотри назад... Чья то рука сейчас коснется твоего плеча. Кто это? Ты знаешь! Ты все и так знаешь...
***
Я знаю, что сплю, я знаю, это сон. Я не разочарован, просто по тому, что не питал надежд...
Я стою на берегу, я вижу бесконечность горизонта. Я думаю о любви побережья к океану. Они неразлучны, и этим должно быть счастливы. Я созерцаю...