А чему, собственно, радоваться? Можно подумать, что такое занудное, заорганизованное, расписанное по секундам действо, как королевская свадьба, может принести радость кому-нибудь, кроме министра изящных церемоний.
Ехидне с трудом удалось отбрыкаться от белоснежного платья и фаты, настояв на нежно-салатовом наряде и нескольких мелких цветочках в волосах. Но уж на фасоне портнихи оторвались. Длиннющий и тяжеленный, роскошный шлейф волочился следом за несчастной невестой, отчего та чувствовала себя ломовой лошадью. Смертельно усталой, загнанной ломовой лошадью преклонных лет. К тому же, платье не имело бретелек. По замыслу модельера это должно было подчеркнуть красоту нежных плечиков новобрачной. Но вот незадача: подол поминутно цеплялся за щербатый пол дворцовых залов, сквозь анфиладу которых двигалась свадебная процессия, поэтому Ехидна чувствовала, что платье вот-вот сползёт, оставив её щеголять перед гостями нижним бельём.
Игг же, как нарочно, весь сиял и расточал окружающим улыбки, что приводило авантюристку в состояние тихого бешенства. Белоснежный костюм выгодно подчёркивал все достоинства фигуры Его Величества, заставляя присутствующих на церемонии дам восхищённо закатывать глазки и разражаться восторженными ахами. Это тоже не добавляло невесте радости.
После совершенно непечатного шипения, изданного разъярённой Ехидной, король, наконец, соизволил спуститься с небес и обратить внимание на страдания любимой. Одного взгляда хватило, чтобы оценить ситуацию и принять решение. Ни на минутку не прекращая улыбаться, жених ласково приобнял невесту за талию. Зрители умилились. На самом деле Игг накрепко зажал в кулаке пояс злосчастного платья, и оставшуюся часть пути волок всю тяжесть шлейфа на себе.
Но всё когда-нибудь заканчивается. Закончилось, наконец, и мучительное шествие по королевскому дворцу. Приветливо распахнул двери большой банкетный зал. Королевская чета устроилась в шикарных мягких креслах во главе ломящегося от угощений стола.
Грациозно опустившись на обитое красным бархатом сиденье, Ехидна немедленно скинула красивые, но (идиотская свадебная традиция!) тесные туфельки. От облегчения на её лице засияла столь счастливая улыбка, что никто не остался равнодушным.
Репортёры хлопотливо защёлкали затворами фотоаппаратов, создавая горячие репортажи об удачной женитьбе короля и нежных чувствах новобрачных.
Присутствующих на банкете дам, а особенно некую светскую львицу (да-да, ту самую!) перекосило от зависти.
Кавалеры, согретые теплом сияющих глаз новоиспечённой королевы, разулыбались в ответ, заставив короля заскрипеть зубами от ревности.
От жуткого скрежета, неожиданно раздавшегося над ухом, Ехидну подпрыгнула. Покосившись на мрачного супруга, она неожиданно почувствовала себя отмщённой, и улыбка её приобрела соответствующий имени оттенок.
- Доченька! - неожиданно прозвучало сзади.
- Папа? Мама? - королева обернулась и неверяще уставилась на благообразную пожилую пару, в сопровождении невозмутимого чопорного мажордома подходящую к трону. Точнее, мажордом, из последних сил пытаясь сохранить чопорность и невозмутимость, под руки волок к новобрачным совершенно растерявшихся родителей Ехидны.
Игг, пряча под ресницами довольную усмешку, уважительно склонил голову.
- Мне крайне приятно познакомиться с родителями замечательной леди, согласившейся разделить со мной тяготы королевских будней, - заковыристо поздоровался он.
Ехидна благодарно засопела, сообразив, кто пригласил на свадьбу её родителей.
Папенька, и без того обалдевший от количества аристократов на квадратный метр, захлопал ресницами, пытаясь осознать услышанное. Кроме того, он боролся с навязчивым желанием попросту отшлёпать дочку. Вот только смущал здоровенный белокурый мужик, ласково обнимающий её за талию, да золотая корона на непутёвой русой головке.
Маменька же, напротив, мгновенно поняла, что деточка выскочила замуж. Жаль, конечно, что без ведома родителей. Но какая удачная партия! Она тут же почувствовала себя в родной стихии. Ехидна и пискнуть не успела, как пухлая морщинистая ручка твёрдо взяла её под локоток и увлекла в кабинет. Волочащийся за невестой неудобный длинный шлейф в два приёма втянули туда же. Светскую львицу, неизвестно зачем сунувшуюся было следом, столь же решительно выставили за дверь. На стражу грозно цыкнули и приказали "не пускать всяких этаких".
Строгая маменька в две минуты построила всех, до кого смогла дотянуться.
Ехидне попеняли на фривольность подвенечного платья. Та в ответ не преминула наябедничать на придворного кутюрье. Несговорчивый мастер иглы и напёрстка был выдран зашуганными слугами из-за пиршественного стола, где красовался перед многочисленными поклонницами. Не успев возмутиться произволом, он был строго отчитан, потыкан носом в неподобающее декольте и посажен укорачивать неудобный шлейф.
Высокомерная стац-дама, неосторожно прошедшаяся насчёт низкого происхождения и тёмного прошлого королевы, лишилась дорогущего шиньона, зато получила ведро, швабру и указание вымыть коридор. Бравые ребятки Полковника, давно точившие зуб на высокопоставленную стерву, с удовольствием проконтролировали процесс.
Слуги, шнырявшие вокруг со скоростью застигнутых врасплох тараканов, с интересом поглядывали на совершенно неаристократично матерящуюся стац-даму. Но позубоскалить им было некогда, потому что для всех нашлась очень срочная работа.
А потом, естественно, был бал. Невеста выплыла из кабинета чудесным образом преобразившаяся. И не только из-за нового, теперь уже замечательно сидящего, удобного платья. Вдоволь нашушукавшись, наплакавшись и насмеявшись с маменькой, она совершенно успокоилась и встретила Его Величество изящным (только что разученным под строгим родительским взглядом) реверансом.
Кружа любимую в вальсе, Игг поведал ей, что в качестве свадебного подарка они получили от родителей невесты замечательную маленькую кондитерскую в самом центре столицы.
- И нечего смеяться, - сердито шипела Ехидна, пытаясь в отместку отдавить королю ногу, - они меня очень любят и хотят обеспечить моё будущее!
- Я не смеюсь, - заверил он, безуспешно борясь с хихиканьем, - нам теперь ничто не грозит. Даже если нас с тобой свергнут, то мы всегда прокормимся с выпечки.
Его Величество железной рукой приподнял Её величество и закружил в воздухе, спасая собственные ноги от острых каблучков.
Обжирательно-развлекательная часть, к неудовольствию гостей, достаточно быстро закончилась. Торопливо дожёвывая откушенное и засовывая в рот недоеденное, они потянулись в тронный зал, где молодожёнам должны были вручать подарки.
Министр изящных церемоний суетливо метался, выстраивая надлежащим образом престарелых фрейлин, оставшихся от предыдущего короля. Поговаривают, что некоторые из них застали ещё батюшку Его покойного Величества. Дамы отчаянно трясли напомаженными кудельками и переспрашивали каждое слово изящного министра громкими дребезжащими голосками.
Вообще, эти фрейлины развлекались от души. Привыкнув сплетничать всегда и везде, они, естественно не упустили и этот шанс. Однако с возрастом у большинства из них возникли проблемы со слухом. Вместо того, чтобы тихонько шептать новости друг другу на ушко, придворные перечницы орали, пытаясь одержать верх над старческой глухотой. Поэтому каждый, кто направлялся к венценосной паре с поздравлениями, получал щедрую порцию громких язвительных комментариев. Особо пикантные подробности повторялись дважды, а то и трижды
Гости, поёживаясь, стоически делали вид, что ничего не слышат. Репортёры в полнейшем восторге метались по залу, создавая невыразимую суматоху, и строчили, строчили в блокнотах, запечатляя перлы придворного словотворчества. Изящный министр от отчаяния пару раз стукнулся головой о стенку.
Творящееся безобразие решительно пресекла маменька Ехидны. Она действовала в полном соответствии с грозным званием королевской тёщи. Первым делом силком влила бокал вина в растерявшегося министра и шуганула обнаглевших журналистов. Затем, грозно сдвинув брови, вздрючила громил Полковника. Те машинально взяли под козырёк и практически на руках уволокли фрейлин к дальней стенке, заткнув им рты нежнейшими пирожными. Аристократичные старушенции решили, что от добра добра не ищут, резво заработав вставными челюстями.
Изящный министр ожил и выстроил поздравителей по ранжиру. Их Величества заняли места на тронах. Началась нудная церемония вручения подарков.
Один за другим на столик возле трона складировались памятные адреса, каллиграфически написанные поздравления, прочая ничего не стоящая дребедень. Но встречалось и кое-что интересное.
Например, клуб библиофилов-надомников преподнёс найденный недавно в старинных книгах рецепт знаменитых некогда столичных плюшек. Дарители постарались, красиво переписав его на пергаментном свитке.
Ехидна тут же победно пихнула локтем мужа, многозначительно подвигав бровями. Игг, пожав плечами, покосился на тестя. Тот очень оживился и даже попытался незаметно стянуть рецепт из кучи уже вручённых подарков, но был бит по рукам бдительной женой. Горестно посопев, папенька Ехидны смирился, но больше не сводил глаз с заветного свитка, не обращая более внимания на происходящее вокруг.
Гильдия автомехаников преподнесла на бархатной подушечке ключи от фиолетового (кто б сомневался!) лимузина. Глянув на обидчиво поджатые губы королевы, глава гильдии хлопнул себя по лбу и, пошарив по карманам, выложил на ту же подушечку ещё одну связку.
- Изумрудный кабриолет, последняя модель, - почтительно пояснил он в ответ на вопросительно приподнятые брови Его Величества.
Многочисленные гости зашевелились, зашептались, а самые ушлые насовали в карманы гильдийцам записки с заказами на фиолетовые и изумрудные автомобили.
Ещё был сияющий рубинами Жезл Власти от драконов и батарейки к нему от Дыма лично. Обалдевшие родственники тут же начали ругать дракошку, мол, они специально выбрали красивую, но безопасную безделушку. А тот оправдывался, что не знал, что хотел как лучше. Драконы ссорились на улице, но от их громких голосов дребезжали стёкла.
Потом подошли постояльцы "Фсехнего приюта" в полном составе. Даже зевающий Вампир, обмазанный толстым слоем крема от загара. Они преподнесли прелестную модель замка высотой в локоть. Проработанный до тончайших деталей, вроде изящного карниза над миниатюрным балкончиком, и даже крошечного шпингалета на задней двери, подарок поражал тонкостью исполнения.
Их Величества переглянулись, дружно пожали плечами и вежливо поблагодарили. Зато неожиданно очень засуетился Студент, подпрыгивая за широкими спинами охраны. Размахивая руками, даже временами посверкивая от возбуждения, он невнятно вспикивал нечто вроде "не может быть", "замок" и "магическое размножение". Но тут Полковник, ловко отловил его за шкирку, а бдительная маменька Ехидны применила уже зарекомендовавший себя способ усмирения буйных гостей: два больших бокала вина залпом - и обмякший Студент тихо прикорнул на диванчике за пыльной портьерой.
Следующим к трону подошёл посол державы, отношения с которой, надо сказать, всегда были несколько натянутыми. А сам посол (пренеприятнейшая личность, кстати) неоднократно задерживался полицией за многочисленные неприглядные делишки. Но, вовсю пользуясь дипломатической неприкосновенностью, постоянно уходил от ответственности. По-хорошему, его давно было пора выслать прочь из страны, однако прежний король почему-то не спешил этого делать.
Вот такой вот субъект, гадко улыбаясь во весь рот, подходил к королевской чете. Игг помрачнел: радость посла не предвещала ничего хорошего. Ехидна тоже насторожилась. Чутьё авантюристки предсказывало неминуемую подлянку.
- Ваши Величества, - улыбка посла стала ещё шире и ещё гаже, - в качестве свадебного подарка я предлагаю вам копии нескольких занимательных документов. Уверяю, это очень занимательное чтение, - украшенная вензелями папочка перекочевала в руки короля.
Ехидна немедленно сунула туда любопытный нос. Долговые расписки, закладные - всё на гербовой бумаге и с подписью прежнего короля. И как венец коллекции - свидетельство о праве собственности на...
- Королевский замок? - нехорошо прищурившись, Его Величество поглядел на посла.
Улыбка того потеряла остатки приветливости и стала походить на акулий оскал.
- Да, королевский замок принадлежит мне! - торжествующе заявил посол, отвесив издевательский поклон. - Я даю вам один день, чтобы освободить помещение.
Тишина обрушилась на зал как огромное тяжёлое пыльное ватное одеяло. Слышно было, как долбятся головами о стекло пара мух, да где-то на кухне шеф-повар распекает судомойку, понадкусывавшую все десерты.
Их Величества вновь переглянулись и, неожиданно для всех, вдруг расплылись в милых улыбках. Потом перевели взор на посла. Они смотрели так ласково, что по спине бедолаги поползли мурашки, а акулья улыбка увяла, подобно цветку в растворе кислоты.
- Конечно-конечно, - нежно пропела Ехидна.
Мурашки прибавили скорость.
- Документы не вызывают ни малейшего сомнения, - крайне учтиво подхватил Игг.
Мурашки начали громко топать.
- Закон превыше всего, - голос коронованной авантюристки сочился нектаром.
- Кто, как не мы, должны стать примером неукоснительного его выполнения, - ещё немного, и над головой короля воссиял бы нимб.
- Я-а-а... я не совсем... - проблеял посол, начиная понимать, что он чего-то не понял.
- Мы немедленно освободим эту резиденцию и переместимся в другую, - Игг прищёлкнул пальцами. И гости, и слуги немедленно засуетились. - Вот только... - все вновь замерли, ловя каждое слово короля, - королевский замок - это не просто здание.
Посол почувствовал, что крепко влип, но всё ещё не понимал, во что. Гости зашушукались, выясняя друг у друга, какие такие особенности у королевского замка.
- Памятник архитектуры! - веско обронил Его Величество.
- Древнего зодчества, - не менее весомо подхватила Её Величество.
- Согласно статье двести восемнадцать государственного кодекса... - продолжил Игг.
Гости дружно скосили глаза на канцлера. Он как раз в этот момент потихоньку пил вино в дальнем углу на пару с министром финансов. Канцлер, едва не поперхнувшись, торопливо осушил рюмку, пошелестел страничками карманного свода законов и активно закивал.
- Владелец здания, являющегося памятником архитектуры, - голос короля твердел, учтивость сменилась звоном стали, - обязан содержать его в надлежащем виде, причём исключительно за свой счёт. В случае же небрежения своими обязанностями он будет подвергнут наказанию в виде... - Игг повёл бровью в сторону канцлера.
- Два года тюремного заключения плюс штраф, а учитывая, что замок королевский, то за оскорбление короны - двенадцать лет каторги с конфискацией имущества. Гражданство роли не играет, - радостно доложил тот.
Мурашки на спине посла дружно упали в обморок.
- Свадьба окончена, гости могут расходиться. Мы переезжаем, - объявил Его Величество, а Её Величество радостно захлопала в ладоши и отправилась навьючивать драконов.