Глава 15. Визиты и сборы

Гнома разбудил Магалор - в эту ночь он казался особенно ярким. Возможно, так оно и было на самом деле - но Гарин никогда в жизни не интересовался астрономией. Краткий миг знакомства с естественным спутником родного мира оказался крайне неприятным, и гном совершенно не испытывал желания туда вернуться. Впрочем, сегодня была особая ночь.

- Не спишь? - залитый ночным светом пол пошел рябью, на время превратившись в некое подобие ртути.

- Сплю, - буркнул Гарин, пытаясь вернуться в сладостное царство сна - он даже не представлял, насколько успел соскучиться по родной кровати. Впрочем, вышло неубедительно - всякие намеки на дрему исчезли бесследно, стоило прозвучать вопросу.

- Что-то не верится, - ртуть начала капать вверх, словно пол и потолок сменились местами. - Впрочем, ладно. Жаль тратить такую ночь на препирательства.

- А это особая ночь? - поинтересовался гном и невольно прищурился - Магалор залил комнату ослепительным светом.

- О, да! - богиня закончила формировать свое тело и наконец-то открыла глаза. Только сейчас Гарин понял, что все предыдущие фразы звучали прямо у него в голове. - Кое-кто спит и видит прекрасные сны, а мы можем поговорить.

- З...

- Тише! - ледяная рука богини легла на рот Гарина, в буквальном смысле приморозив губы друг к другу. - Не стоит рисковать. Пусть он спит, а мы поговорим.

"Я нем!" - сознание Гарина захлестнула паника, в которой совершенно терялись остальные мысли.

- Это лишь мера предосторожности, - Кларелла пожала плечами. - Кое-кто предпочитает действия мыслям - трагическая ошибка, на мой взгляд. Впрочем, ладно. Ты сохранил дротик?

- Он в подвале. Принести?

- Не надо, - богиня уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Гном, нервно сглотнув, постарался отвести взгляд от металлических прелестей - Глубокоуважаемая в этот визит решила не стеснять себя одеждой. - Поклонник нашей слезоточивой кузины все еще с тобой?

- Он в гостевой спальне.

- Отлично, - богиня приняла еще более фривольную позу, и гному стало до невыносимости сложно удерживать взгляд на лице гостьи. - А теперь я скажу то, чего вы не знаете и знать не можете. В известном тебе городе есть кузнец. Вложи в его руки иное, горнее и земное - и обретешь друга. А теперь - прощай. Мы не свидимся больше.

- Эй, постой! - с исчезновением Клареллы заклятье заморозки развеялось, и Гарин снова обрел способность говорить. - Что делать-то?

В дверь осторожно поскреблись.

- Вы звали меня, господин?

- Нет, но заходи, - гном смял в кулаке шелковый колпак и оправил пижаму.

- Надеюсь, я не помешал, - дворецкий неторопливо зашел в комнату, неся на серебряном подносе аляповатый глиняный кувшин, от которого поднимался парок. - Смею заметить, что в настоящий момент в доме недостаточно посуды для обслуживания такого количества гостей. Учитывая вашу манеру засиживаться заполночь...

- Ладно, я понял, - Гарин осторожно взял в руки горячий стакан. В нос ударил резкий запах корицы с мятой. - Это что?

- Чтобы уснуть, - коротко отозвался дворецкий.

- Я не хочу спать! - гном неожиданно для себя зевнул. - Совершенно не хочу. Тем более, у меня куча дел.

- Дела подождут, - слуга, пристроив кувшин на тумбочке, взял из рук гнома стакан со снадобьем и поднес его к губам хозяина. - Верьте, я знаю.

* * *

Дротик Злукаса все так же пылал небесным огнем, как и пять лет назад. В свое время Гарин так и не осмелился вынуть его из стола, решив, что куда безопаснее будет вырезать кусок.

- Настоящий? - миеннист опасливо протянул руку, но коснуться куска небесного огня так и не осмелился.

- Абсолютно, - гном кинул короткий взгляд в сторону верстака, накрытого холстиной - именно там лежали останки штурмана.

- Никогда не видел плоти бога так близко, - миссионер, пятясь, отошел к деревянному табурету у стены. - Особенно после создания... ереси, - культист мрачно усмехнулся. - Меня попытались упрятать за решетку как можно скорее - притом туда, где я не смогу ничего разболтать. К счастью, судьба оказалась куда более милостива, чем ее слуги.

- Может, расскажешь поподробнее?

- Почему нет? - лицо культиста исказила гримаса боли. - В конце концов, ты спас меня.

На руку Гарина упала капля воды - невыносимо холодная и совершенно невозможная. Подвал гном проектировал самолично, предусмотрев все - от пожара до наводнения, и мог выдержать даже многодневный штурм.

Следом за второй каплей упала вторая, и секундой позже в помещении хлынул настоящий ливень - промозглый, свирепый и беспощадный. Единственное, что оставалось сухим - кусок столешницы с торчащим в ней дротиком - хоть там лило сильнее всего. Дождь тихим плеском разбивался о невидимый купол над божественным артефактом.

- Что за ерунда? - Гарин, прищурив глаза, вгляделся в истекающий ливнем потолок, но не разглядел в монолитном камне ни единой трещинки, в которую могла бы просочиться вода.

- Богиня... - культист шлепнулся на колени прямо на залитый водой пол, подняв тучу брызг.

- Меня терзает скорбь, - этот голос больше походил на журчание ручья, чем на человеческую речь, но слова можно было разобрать без малейшего труда.

- Мир несовершенен, - миссионер послушно кивнул головой, не сводя глаз с фигуры, словно сотканной из дождевых струй.

- И это очень печально, - ливень припустил еще сильнее, и гном впервые подумал, как будет глупо утонуть в собственном подвале. Фигура повернулась к Гарину. - Увы, любые наши действия лишь приумножают горести, а потому мне не нравится порученное. Ты, - полупрозрачный палец ткнул гнома в грудь, мигом высосав остатки тепла, - ты, я знаю, в растерянности. Кларелла никогда не отличалась точностью, но в этот раз она превзошла саму себя.

Гнома уже била крупная дрожь, зубы выплясывали какой-то дикий танец, обилие пауз между словами дико раздражало, вода уже поднялась до пояса, и только опасение откусить самому себе язык помешало Гарину поторопить богиню.

- Твой путь лежит в Керналл, в город, где ты родился. Ныне он стал юдолью скорбей, и... - в воздухе повисло едва слышное шипение, и богиня, закашлявшись, замолчала. - Ты отыщешь Грарина-кузнеца - он перекует огонь в металл, и восстановит существо из иного мира. Мой слуга поможет тебе во всем. Прощай.

Дождь моментально стих, и Гарин, метнувшись к запертому люку, отворил его настежь. Оттуда повалили клубы пара - подвал, такое ощущение, за недолгий визит Глубокоуважаемой, успел промерзнуть насквозь.

- А, тепло... - простонал гном, чувствуя теплый ветерок на мокром лице. - Эй, ты как там?

Ответа не последовало. Гарин, изрядно встревожившись, метнулся назад. Лампы погасли, а свет дротика тонул в густом тумане, и гному пришлось пробираться наощупь.

- Эй, ты где? - вода неприятно булькала, сковывая движения.

- Божественная купель, - шепот, казалось, шел отовсюду. Впрочем, следом послышался сухой кашель - именно он и позволил гному найти миенниста.

- Купель, купель, - Гарин, поднатужившись, взвалил культиста на спину и принялся пробираться к выходу. - Только почему нельзя было нас посетить хотя бы на неделю раньше? Карету-то высушить проще...

* * *

Уланов шел по заросшей травой тропинке, твердо глядя перед собой. Ему, по большому счету, было все равно, куда идти, а эта дорога, по крайней мере, шла в тени.

За прошедшую неделю бывший десантник, а ныне Белый паладин, совершил уйму добрых дел - но ни одного, достойного упоминания. Душа воина требовала подвигов, и что-то Уланову подсказывало - они уже неподалеку.

Из-за поворота опасливо выглянула покосившаяся деревянная башенка, потемневшая от времени. На флагштоке болталась совершенно выцветшая тряпка, в которой даже опытный геральдист не мог бы опознать боевого знамени.

При ближайшем рассмотрении обнаружились и ворота, спрятанные под разросшимся плющом, крепко запертые, но уже изрядно подгнившие. Обрубив мечом пару особо прочных прядей, Уланов обнаружил, что петли калитки совершенно рассыпались, и достаточного одного пинка, чтобы пробраться внутрь.

- Мир вашему дому, - изнутри арка надежно заросла пылью и паутиной, словно здесь никто не ходил уже лет сто. - Эй, есть кто-нибудь?

В густых зарослях что-то зашуршало, но этим все и ограничилось. Уланов пристально огляделся - ему категорически не нравились пышные, раскидистые кусты с ярко-алыми цветами. Лезвие кладенца вдруг скрежетнуло по камню, и это еще больше не понравилось паладину. Приглядевшись, Уланов присвистнул - когда-то двор был вымощен булыжником - вещью, которую рыцарь никак не ожидал встретить в этой глуши.

В кустах снова что-то зашебуршало, и Уланов отпрянул к стене. Стебли хищно изогнулись, лепестки разошлись в стороны, обнажив белоснежные клыки. Паладин застыл неподвижно, прикидывая, успеет ли он добежать до калитки, или нет. Впрочем, судя по движениям растений, они были в курсе насчет бреши в воротах - буквально через пару минут арка ворот кишела извивающимися стеблями.

Зеленый ком постепенно подползал все ближе к вжавшемуся в стену Уланову, и тот принялся медленно отступать в сторону, стараясь производить как можно меньше шума. К счастью, между зарослями хищных растений и ветхой деревянной стеной оставалось где-то с полметра, которых паладину вполне хватало.

Со стороны послышался громкий треск и до Уланова донесся запах паленого. Он осторожно скосил взгляд - на деревянной створке калитки дотлевал уродливый ком белоснежного пепла. Паладин едва сдержался, чтобы не присвистнуть - теперь ему стало ясно, почему эти создания так и не выбрались за ограду.

Еще полчаса осторожного протискивания - и Уланов наконец-то нырнул в прохладную тьму угловой башни. Внутри пахло гнилью - но это устраивало паладина куда больше, чем приторно сладкий медвяный запах снаружи.

- Зажгись! - на ладони паладина вспыхнул крохотный огонек. Артемис научила его кое-каким фокусам, весьма полезным в карьере странствующего рыцаря. Этот, к примеру, позволял запросто обходиться без факелов и зажигалок - что было сейчас весьма кстати.

Пляшущий оранжевый огонек высветил обломки давным-давно сгнившей лестницы, ведущей куда-то наверх, руины сундуков, перемешанных с ржавчиной, и массивный каменный люк в полу, на котором за минувшее время не осело ни пылинки.

- А вот это уже интересно... - Уланов, вернув клинок в ножны, повозил новой в мусоре, покрывавшем пол, выискивая что-нибудь, чем можно подцепить ручку люка. Тот выглядел слишком необычно, чтобы паладин рискнул хвататься за него руками или даже кладенцом.

Первая железяка, которую нашел рыцарь, испарилась без единого звука. Вторая - рассыпалась в пепел, чуть не расплавив перчатку. Третья, которую Уланов терпеливо скрутил из доброго десятка бронзовых полос, бывших когда-то оковкой щита, выдержала целую минуту. Впрочем, этого вполне хватило, чтобы выдернуть из пола каменную пробку.

Помещение наполнилось диким ревом, словно в подвале заперли добрый десяток ураганов. Уланов упал на колени, пытаясь устоять на месте - несомненно, хищные заросли сзади были бы этому очень рады, но паладин не собирался доставлять им такое удовольствие. Напор ветра с каждой секундой становился все сильнее - в конце концов, Уланову пришлось упасть ничком, изо всех сил цепляясь за неровности пола латными перчатками.

Впрочем, буквально через минуту ветер все-таки стих, и паладин осмелился встать на колени.

- Правильно, червь, - пророкотало откуда-то сверху. - Так и положено приветствовать Повелителя ужаса!

Уланов поднял голову - над ним возвышалась фигура, словно восставшая из кошмарных снов. Тело ее было сплетено из мириадов ядовито-зеленых стеблей, конечности отсутствовали, а вместо головы пульсировал алый зубастый цветок.

- Ты кто? - торопливо оглядевшись, Уланов заметил, что все поле хищных кустов бесследно исчезло.

- Я - Повелитель ужаса! - от рева паладину заложило уши, и тот впервые пожалел, что снежно-белый шлем защищает его только от оружия.

- Я понял, - Уланов стянул каску и демонстративно покрутил пальцем в ухе. - И незачем так орать, я и в первый раз прекрасно слышал.

Видимо, ответ чудовищу не понравился - зеленая колонна изогнулась, бросив к земле алую пасть. Уланов шустро перекатился в сторону, одновременно выдергивая из ножен клинок, и наудачу ткнул им куда-но вверх. Впрочем, секундой позже паладин пожалел об этом - раздавшийся визг был настолько оглушительным, что на миг Уланов испугался - сейчас голова его расколется, как спелый арбуз.

С неба хлынул поток едкого сока, и паладину пришлось стремглав отступать в чудом уцелевшую арку ворот. Сейчас Уланов наконец-то смог оглядеться - лес вокруг в радиусе доброй сотни метров выкосило начисто, от башни остался только каменный пятачок с дыркой бывшего люка в центре, а большая часть двора густо дымила, облитая "кровью" монстра.

- Где ты? - на сей раз чудовище ревело куда тише. Уланов осторожно выглянул из-под щербатого навеса - чудище снова выпрямилось во весь рост, явно потеряв его из виду. Цветок на вершине был раскроен пополам, и часть зубастых лепестков безвольно обвисла. - Покажись, чтобы я мог сожрать тебя!

Паладин восхищенно покачал головой - про столь наивных монстров он читал в далеком детстве, и уже тогда поражался их невыносимой тупости

- Покажись!

- Шиш тебе, - едва слышно пробормотал Уланов. Его немного огорчало отсутствие хоть каких-нибудь укрытий, но, подумав, он сперва решил спрятаться в подвале, где раньше "хранился" монстр, а уж потом определиться, что делать дальше.

- Покажись!

Уланов, не говоря ни слова, метнулся к массивному стеблю чудовища и со всей силы полоснул по нему кладенцом. Лезвие, к немалому удивлению паладина, не встретило ровным счетом никакого сопротивления, словно меч пытался разрубить туман, а не плоть - пусть и волшебную.

- Я тут, - паладин, перекатившись, увернулся от фонтана буро-зеленой слизи. - Что надо?

- Умри... - с неба снова хлынул дождь кислоты, и Уланов резво отскочил в сторону. Точнее, попытался - из земли снова полезли мелкие копии монстра - столь же агрессивные и зубастые. К счастью, они пока были не в состоянии прокусить кожаные штаны паладина, но задачу "держать и не пускать" выполняли.

К счастью, рыцарю обварило только локоть - если бы не волшебная кольчуга, впитавшая в себя большую часть кислоты, бой бы на этом и закончился. Мысли Уланова помутились - только чудом ему удалось остаться в сознании. Меч вдруг стал необычайно тяжелым, а секундой позже паладина накрыла волна равнодушия. Ему вдруг стало совершенно все равно, что сейчас его сожрет какой-то древний монстр, что Этериль ждет его возвращения - ему захотелось лечь и больше не двигаться.

Это состояние длилось всего секунду, но ее чудовищу вполне хватило, чтобы обвиться вокруг паладина. Единственное, что не позволило ему сразу же раздавить наглого смертного - все та же волшебная броня, дар Артемис.

- Ты сейчас умрешь! - в лицо Уланову дыхнуло резкой ацетоновой вонью. Паладин поморщился и открыл глаза, едва сдержавшись, чтобы не закрыть их снова. Он висел на высоте добрых тридцати метров, прямо напротив искалеченной пасти монстра. Впрочем, оставшихся нетронутыми лепестков хватило бы даже на десятерых паладинов. - Умрешь...

Ацетоновая вонь стала невыносимой, и это подсказало Уланову выход.

- Зажгись! - чахлый кустик огня сорвался с протянутой в торону пасти ладони, и Уланов крепко прикрыл лицо уцелевшим рукавом.

Очнулся паладин уже ночью. В небе висела неправдоподобно белая луна, которая светила ничем не хуже иного прожектора. Останки чудовища еще чадили, но, как Уланов ни присматривался, никакого движения в обугленных кучах заметить так и не смог. Все тело ныло, словно паладина тщательно избивал какой-то садист, старавшийся не пропустить ни единого клочка тела.

- Это еще кто умрет, тварь, - рыцарь, с трудом поднявшись на ноги, сплюнул в сторону. Слюна оказалась необычно темной и тягучей, во рту стоял отвратительный привкус, обожженную руку невыносимо жгло, и Уланов дал себе заметку - при первой возможности показаться квалифицированному лекарю, каких бы денег это ни стоило.

Снова накатила дурнота, и паладина бурно вырвало. Отчаянно хотелось снова лечь и не шевелиться хотя бы до рассвета, но Уланов чувствовал - тогда он утром попросту не проснется. Мысли путались, и, попытавшись собрать их в кучку, паладин решил - надо начать с простого: например, отыскать меч. А дальше - будет видно.

* * *

Воду из подвала откачивали сутки, и еще сутки гном сушил помещение, избавляясь от малейшего намека на сырость. Он знал - если этого не сделать до холодов, то к весне подвал превратится в идеальный инкубатор для плесени всех мастей, и вывести тогда ее будет не проще, чем отстроить подземелье заново.

- Это святая вода, - миссионер, кинув косой взгляд на похрюкивавшую помпу, устроился на перилах.

- У меня нет времени торговать ей в розницу, - буркнул Гарин. Он уже прикинул как минимум десяток рецептов, которые вполне могли озолотить его, но, увы, времени на их реализацию не оставалось. Через три дня в сторону Керналла уходил караван, владелец которого был кое-чем обязан гному, и Гарин нипочем не хотел упускать такой случай.

- А это уже попахивает святотатством, - миеннист поморщился. Похоже, за долгие годы проповедничества он совершенно отвык от образа мысли мирских людей.

- А если я отдам половину в храм?

- Смотря какой, - миссионер едва заметно улыбнулся. - Если в обитель Претоскливой Миенны - тогда вполне может сойти за богоугодное дело.

- В наших краях нет ее обители, - гном кинул быстрый взгляд на культиста. - И иногда мне кажется, что это - к лучшему. Затяжные дожди дурно влияют на торговлю.

- Так замостили дороги бы.

- Умный, да? - Гарин не смог сдержаться. - Чтоб к нам по этим же мостовым захватчики приехали? Кроме того, булыжник разбивает колеса - а это тоже вредно влияет на торговлю.

- Опять торговля, - культист презрительно сплюнул. - Что ж вы, гномы, все жадные такие, а? И ваш этот... - миеннист потер пальцами, словно перелистывая бумагу, - Тарибан-копатель - покровитель рудознатства и, и... - культист, смутивших, замолчал.

- И торговых хитростей, - закончил гном. - Верно?

- Я слышал более жесткий вариант.

Гарин ухмыльнулся.

- Я - сама воплощенная щедрость по сравнению с моими подгорными братьями. Жизнь на поверхности избаловала меня и приучила смотреть на жизнь легко. Керналл, если честно, никогда не был уютным местом - даже в лучшие годы, а что с ним стало сейчас... - гном вздохнул, - страшно даже представить.

- Ты не хочешь ехать туда. Правильно?

- Не хочу? Да я оттуда сбежал, как только моя борода отросла на ладонь! Даже в банде было легче, чем приказчиком в отцовской лавке.

- Как интересно, - миеннист с нескрываемым интересом посмотрел на собеседника. - А я-то думал, что понял тебя до донышка. Знаешь, есть у меня такое полезное свойство.

- Серьезно? - взгляд карих глаз гнома стал неожиданно колючим.

- Миенна подтвердила.

- Это аргумент, - Гарин серьезно задумался. - Впрочем, это тема для другого разговора.

- Ладно, - культист покладисто замолчал, справедливо рассчитывая, что на пути в Керналл еще будет достаточно удобных моментов для откровенных разговоров. - Когда отправляемся?

- Через три дня. Будет оказия - хоть в свое время она обошлась мне недешево. Впрочем, кто сейчас считает?

- Если мы окажемся там, со мной непременно свяжутся, - миеннист выудил из-под мантии аккуратно сложенный лист пергамента. - Это - сигнал.

Гарин требовательно протянул руку, но культист неожиданно отвел руку с письмом в сторону.

- Я не должен передавать это в другие руки.

- Да? - рука гнома застыла. - И кто это сказал?

- Богиня.

- Тогда, пожалуй, мне действительно стоит воздержаться. Кто знает, что это на самом деле?