Аннотация: О том, как Ивашка принцессу спасал, и что из этого вышло
Как-то, в стародавние времена, в одной весьма гористой местности, славной своими виноградниками и отсутствием пьяниц, жил-был дракон. Да не просто какой-нибудь дракон, а самый что ни на есть сказочный. Говорить он умел получше иного оратора, да и колдовал здорово, но людей не ел - уже не знаю, почему. Занимался он для пропитания мелким мародерством в землях близлежащего королевства, ежегодно уменьшая поголовье элитных коров на одно-два стада. Для души, впрочем, у него была иная забава - воровал он принцесс в царствах, которые подальше, и отдавал их только тем, кто больше заплатит или же если шибко надоедят. К полному драконьему удовлетворению, венценосные родители, в основном, не манкировали своими воспитательскими обязанностями, и чада вырастали славными - покладистыми и смирными, и особо похитителя не доставали.
Впрочем, это все присказка, а сказка будет впереди.
* * *
Как на море-океане, на полуострове Рыбий Клюв, стоял град прекрасный, стены его белокаменные, церкви златоглавые, жители сплошь зажиточные, а прозвание ему - Лебедь Деревянная. Славен сей град отважными мореходами, пройдошливыми купцами да пронырливыми ворами, а также - рынком, где, говорят, есть все на свете - за разумную плату и даже с небольшой скидкой. Впрочем, посещать его ни с деньгами, ни без оных не рекомендуется - уж многие путешественники возвращались домой из сего града лысые, как колено, да рассказывали вещи чудные. Говаривали, что кошельки, стоит только в ворота въехать, сами невесть куда разбегаются, а товары диковинные, за полновесное злато-серебро купленные, маревом зловонным растворялись, только за стены выйди. Оттого славные путешественники и рвали волосы на голове, да добро бы - только на своей....
Немало добрых витязей хотели восстановить попранную справедливость - в их понимании - но без толку. Кто вернулся - был гол и бос, да еще больше не вернулось, в стражу лебединую поступив и за деньги меч и мастерство воинское продавая.
Все бы хорошо жителям Лебеди Деревянной, да вот беда - уволок дракон единственную дочку царя, Любавушку, да назначил за нее выкуп несуразный - тысячу золотых и одну копеечку.
К слову, был у местных жителей такой недостаток - или достоинство, как посмотреть - все, что стоило дороже, чем бесплатно, было для них слишком дорого. Вот присел царь на скамеечку, а думские бояре его - на табуреточки, и начали судить да рядить, как бы Любавушку спасти, да при этом еще и в планируемые расходы уложиться. Следует ли говорить о том, что сумма расходов была числом отрицательным?
Сидели они так три дня да еще три ночи, и, наконец, задумский дьяк Хитрован изрек:
- А давайте, мы Ивашку пошлем! Все равно от него никакого толку, одни убытки. Только вчера, вы подумайте - сказал, что грабить путешественников нехорошо!
- На кол, на кол! - раздались отовсюду возмущенные возгласы. - Против вековых традиций выступать! Без году неделя - а туда же. Головой бы подумал: целую канцелярию заводить ради гостевого сбора - на чиновниках разоримся!
- На кол - всегда успеется, - молвил царь, приложив особо крикливых бояр посохом. - А и пошлем, не выкуп же платить, в самом деле.
* * *
Утром следующего дня выступил Ивашка в поход, сопровождаемый до городских врат многочисленными кредиторами, осликом, взятым взаймы, да хозяйской дочкой Дуняшей - не столько ради проводов, сколько чтобы узнать, скоро ли можно будет Ивашкину комнату по-новой сдавать.
Доехал Ивашка до ворот, слез с ослика и пошел далее уже пешком.
Долго ли он шел, коротко ли, но вскоре вышел на прегромаднейшее поле, которому не было видно ни конца, ни края. А как вышел - так и стукнулся обо что-то лбом - только звон пошел.
Смотрит Ивашка - странное дело, вроде прямо посмотришь - поле ровное, быльем поросшее, а искоса - град странный, из света сотканный и тенью укрытый.
- Стой, кто таков? - подскочили тут к витязю пара призрачных воинов. - Почему шумишь да в стену ломишься, ворот не видячи?
- Я Ивашка из Лебеди Деревянной, - ответил юноша, - путь-дорога у меня дальняя - царевну Любавушку из лап дракона освободить да безутешным родителям вернуть. Скажите, не видывали ли вы его?
- Видывали мы или нет - то нам ведомо, - ответили воины. - Град наш зовется Лебедь Стеклянная, и видим он только избранным. Причини нам пользу, о витязь, и мы тоже в долгу не останемся.
- И что за дело, о воины? - спросил Ивашка.
- Повелся, - радостно ответили стражи. - Ну, слушай. Славен наш город, прозрачен и чист, да только завелись в деревне по соседству вандалы, хулиганы и варвары, красят у нас что ни попадя еженощно - никакой соды на них не напасешься. В общем, польза будет от тебя такая - урезонь охальников. Средства - на твое усмотрение. Селение, где они проживают - там.
* * *
Вечером добрался Ивашка до селения Сибирские Пельмени, что у горячих источников имени отца Буратино.
- Скажите, где живут охальники, еженощно изрисовывающие Лебедь Стеклянную? - спросил он у первого встречного. Тот поставил на землю ведро с краской и ответил витязю:
- Да хотя бы я. А что такое?
- Недовольны вами шибко, - пожаловался Ивашка. - Говорят, никакой соды на вас не напасешься.
- Так скучно жить, когда все прозрачное, - ответил ему маляр. - Мы ж не просто разрисовываем - мы красоту творим! Сам посмотри, - и он показал на свою избу. - Каждый сам должен строить красоту вокруг себя!
Была крыша у дома лазоревой, как ясное небо, стены - как лес весной, а окна сияли золотом.
- Предивное зрелище, - согласился Ивашка. - Но и Лебедь Стеклянная - не меньшее чудо!
- Того и необычного, что можно лоб зазря расшибить, - ответил маляр. - Хоть бы полоски нарисовали, что ли.
- Ты же сам говоришь, что каждый должен сам строить красоту вокруг себя, - возразил витязь, - а если приглядеться, Лебедь Стеклянная соткана из света и укрыта тьмой, и прекраснее этого зрелища не видывал я ничего!
- Загадочны речи твои, друг, - ответил маляр. - Возможно, не так мы уж и правы с разукрашиванием всего и вся! Пожалуй, нам стоит оценить сей град и при свете дня. Хорошо, странник, пусть в эту ночь жители незримого града спят спокойно, а утром мы туда наведаемся!
* * *
- Лебедь Стеклянная спала сегодня спокойно, о витязь! - приветствовали на следующее утро Ивашку призрачные воины. - Если жители Сибирских Пельменей склонны обсудить возникшую проблему, то твоя задача выполнена. Войди в наш град и получи заслуженную награду!
В сей же миг вспыхнули перед юношей златые врата, и он прошел в Лебедь Стеклянную.
Дивен был город сей. Мостовая его была алмазная, дома - из изумрудов, а окна - полированные сапфиры. Встретила его дева красоты неописуемой и провела в палаты рубиновые, где уже ждали витязя доспехи диковинные - прозрачные, как вода, но крепости чрезвычайной.
- Прими их в дар, Ивашка, - сказала дева, - устарели они на пару веков, выбросить - жалко, а тебе - в самый раз!
- Спасибо тебе, о прекрасная дева, - ответствовал Ивашка, но перед ним уже никого не было. Не было и города - только поле прегромадное без конца и края.
* * *
Семь дней и семь ночей шел Ивашка, куда глаза глядят, и к исходу недели пришел он в страну грозную, странную и диковинную. Куда ни глянь - отовсюду поднимались к небу, серому, как холст, столбы дыма, черного, как деготь, а из-под земли постоянно посверкивало кровью.
Вскоре повстречал Ивашка троих рудокопов, что толкали полную камней тачку к ближайшему из бесчисленных дымов.
- Кто ты, о странник? - спросил старший. - Доспех твой - из Лебеди Стеклянной, а одежда - их Лебеди Деревянной, а, между прочим, известно, что никому еще не удавалось вывезти из этих городов ни воза товара!
- Я - Ивашка, и ищу я дракона, похитившего Любаву, царевну из Лебеди Деревянной! - ответил витязь. - Путь мой пролег через Лебедь Стеклянную, жители которой и одарили меня сим доспехом. Не скажете ли, добрые люди, где я очутился и где мне дракона искать?
- Видимо, ты и впрямь достойный человек, - сказал средний из рудокопов. - Ибо известно, что жители Лебеди Деревянной любят чужими руками жар загребать, а Лебедь Стеклянная отчаянно чужаков не любит и всячески им пакостит. Знай же, ты находишься в пределах града Лебедь Оловянная, а дракона мы сего знаем, и дорогу к нему указать готовы.
- Но и ты сослужи нам службу, добрый витязь! - сказал самый младший. - Известно, что в самой глубокой и, посему, наиболее богатой пещере завелось невероятное чудище Канарейка. Никто даже не видел его, ибо столь страшен его глас, что никто не осмеливается даже приблизиться к его обиталищу. Изгони его - и укажем мы тебе путь к дракону!
* * *
Долог был пусть Ивашки в недра Лебеди Оловянной и, наконец, пришел он к обиталищу страшного чудища Канарейка. Страшный шум и свист раздался, стоило юноше только переступить порог проклятой пешеры.
- Выходи на честный бой, чудовище! - вскричал витязь, стараясь взором своим пронзить тьму пещеры и отыскать чудовище. Необычайный же доспех его, произведение оружейников Лебеди Стеклянной многократно усилил слова своего повелителя, а уши - наоборот, защитил.
Свист на миг стих, но через секунду возобновился с прежней силой, но на сей раз Ивашка заметил невероятное чудовище Канарейку. Странен был его вид - маленькое, на тонких ножках, подобное заморскому фрукту лимон, оно прыгало на рукояти доброго меча, лезвием утопавшего в скале.
Ивашка протянул руку, и чудовище, мгновенно замолчав, прыгнуло витязю прямо в ладонь.
- Что же делать мне с тобой, о Канарейка? - вопросил он у невероятного создания, но оно молчало.
* * *
Утром следующего дня вышел Ивашка на поверхность, левой рукой прижимая к груди Канарейку, а в правой сжимая меч из пещеры, и встречен он был, помимо давешних рудокопов, еще и бесчисленным народом.
- Я вижу, витязь, что ты вернулся, - сказал старший рудокоп, сбросил пыльный плащ и остался в платье, расшитом золотом. - Я - король Лебеди Оловянной, и приветствую тебя, того, кто помог первому встречному в час нужды, не требуя аванса и не пытаясь скрыться!
- Я вижу, что ты сжимаешь в руке меч, - сказал средний рудокоп, также сбросил свой плащ и остался в платье, расшитом серебром. - Я - крон-принц, и приветствую тебя, который пошел до конца, несмотря ни на что!
- Я вижу у тебя в руке Канарейку, - сказал младший рудокоп и остался в сверкающем платье, расшитом медью, - Я - военачальник Лебеди Оловянной и приветствую тебя, кто проявил жалость к врагу и не допустил бессмысленного насилия!
* * *
День и ночь продолжался пир в честь Ивашки. Наконец, он снова выступил в поход, и цель его уже была близка.
Три дня и три ночи шел он к месту, где солнце каждый вечер задерживается на минуту, прежде чем продолжить свой бег по небосводу - к Закатному Пику, и, наконец, пришел к драконьей пещере.
- Выходи на честный бой! - вскричал Ивашка и, сверкнув мечом, ринулся в темный зев драконьего обиталища, - я пришел за Любавушкой!
Страшный рев раздался из пещеры, земля затряслась, пошла трещинами, и навстречу витязю выполз дракон. Шкура его была подобна безлунной ночи, глаза сверкали подобно лунным опалам, а клыки - заточенным глыбам антрацита. Свистнул он во всю мочь и обдал Ивашку пламенем.
Туго тут пришлось юноше, но дивный доспех выдержал испытания, а волшебный меч верно направил руку Ивашки, поразив дракона в правое крыло.
- Кто ты, о витязь? - спросил дракон, тут же уняв свое огненное дыхание. - Одежда у тебя из Лебеди Деревянной, доспех - из Лебеди Стеклянной, а оружие - из Лебеди Оловянной. Не бывало подобного на моей памяти, а живу я уже тысячу лет и один день!
- Я Ивашка, и пришел за Любавушкой, - ответил юноша, - ибо таков был мой обет.
- Опоздал ты, славный витязь, - ответил дракон, - отнес я ее обратно, ибо прескверна она оказалась характером и нечиста на руку. За такую - и выкуп брать стыдно.
- Ну что ж, дракон, - сказал Ивашка, - мой обет исполнен, пусть и тобой, а посему - пойду я назад. Глядишь, и возьмут у меня меч и доспех в счет расходов по путешествию!
- Странный витязь, - пыхнул дымом дракон, - даже не попробовал узнать, что у меня в сокровищнице, готов доспехом рассчитываться! Впрочем, чего и ждать от того, кто пришелся ко двору всем трем Лебедям. Иди ко мне на службу!
- А купцов заезжих грабить не надо? - спросил Ивашка. - А на рынке карманы чистить? Если нет - то я согласен!
- Быть посему, - снова пыхнул дымом дракон. - Быть тебе отныне - Ивашкой, Лебедями обласканным. Ух, и повеселимся мы!
* * *
С тех пор Ивашка и дракон, оказавшийся на поверку Евсеем Игнатовичем, большим книгочеем и гурманом, зажили дружно, и немало еще совершили подвигов и шалостей. Но это - совсем другая история.