Нет, всё-таки, толкучка была побольше, чем в автобусе. Скорее, как в очереди за раздачей бесплатной земли на Рублёвке. С выстроенными на ней коттеджем, сауной, гипермаркетом и, хорошо бы, личным мавзолеем.
Солдаты толкались, пинались ногами, пытаясь прорваться к сундуку, на откинутой крышке которого (там была специальная полочка, очень удобно) я положил чернильницу. Джироламо с улыбкой человека, получившего билет на представление века, положил на полочку клочок пергамента. На нём были выведены какие-то значки...Внезапно глаза закололо, я сморгнул, и понял, что эти значки - имена и фамилии. Интересно, а как я смог прочесть местные буквы?
"Не могу знать!"- в который раз бойко ответил разум. Что ж, пока что хоть отвечает. А вот когда мозги откажут, тогда пора будет ручки складывать, да доски для гроба походящие выбирать.
Но вот один из солдат, сутуловатый, черноволосый, поднатужившись, прорвался к импровизированному столику, который уже окружило двое его сослуживцев, единственных, на ком были кирасы, а в руках - пики.
- Имя? - спросил я неуверенно, боясь, что собеседник меня не поймёт.
Похоже, глубине сердца я надеялся, что Джироламо и ещё несколько тех, с кем я успел пообщаться, просто понимают русский, а стольные... Тогда было бы намного проще... Жаль, что моей мечте не суждено было сбыться.
- Стефан Айдахо, - выпалил он, сгруппировавшись.
Ещё несколько людей, растолкав остальных, прорывались к сундучку с жалованьем.
- Ага, - я стал лихорадочно искать на пергаменте эту фамилию.
К моему облегчению, этот Айдахо располагался почти в самом начале списка, а напротив его фамилии была написана сумма. К счастью, тут не было денежных знаков, без которых у нас только рубль обходился, а было название валюты. Да уж, я представил себе прошлого писаря из отряда, попади он в наш мир. "А что это за змейка, перечёркнутая двумя полосками?" Проше тут у них, намного проще. Во всяком случае, мне так казалось.
- Айдахо, Стефан, двенадцать сплитских ливров. Получи, - пришла на помощь наша поговорка, - и распишись.
Я протянул ему перо, а Айдахо, несколько смущаясь, взял перо, уставившись на меня.
- Ну же, где ему надо крестик поставить? - Джироламо наконец-то прервал своё молчание. Похоже, он получал истинное удовольствие от вида нерадивого писаря.
- То есть ... ах, да, здесь, - я ткнул пальцем в выведенную мелким и ровным почерком "Айдахо".
Стефан одним разученным движением (я даже не успел понять, как так быстро можно нарисовать жирный крестик) вывел "подпись" и протянул руку вперёд, ладонью вверх.
Джироламо укоризненно посмотрел на меня, и я понял, что мне ещё и отсчитывать нужную сумму предстоит. К счастью, все монеты в сундуке были одинаковые. И опять представился мой предшественник, который глядит на какие-то кусочки бумажек разного цвета, и думает: "Интересно, а вот этот вот водопад... Это что, любимая игрушка местного короля?". У них-то тут сплошь короли, герцоги и бургомистры, по идее, на монетах...
Так продолжалось ещё около часа, а может, и больше. В конце концов я вымотался, словно курсовую пришлось за одно утро написать...
- Молодец, солдат, великолепно справился!
- Знаешь, только не говори мне, что это и есть те испытания, которым ты своего "героя" хочешь подвергнуть... Я-то припас для него совершенно другое.
- Подожди, всё только начинается. Нельзя же, в конце концов, его из огня да в... Не помнишь, как там дальше? А то после очередного твоего "избранного", который все пословицы шиворот-навыворот говорил, нормальный-то вариант и не вспомнится...
- Да в полымя... А ты это на что намекаешь?
-Да так, просто вспомнилось, как один из твоих прямо на"том свете" оказался. Раз - и всё... Весело он потом мстил тамошнему хозяину...
- Лучше не вспоминай! Ты тогда всуё-таки выиграл...
- Да и сейчас я выиграю...
- Мечтай побольше, мечтай! Посмотрим!
- Ага, слепой сказал... Так что там дальше-то?.. И намекни-ка ты этому гусю разряженному, что пора бы и имечко-то у солдата узнать...
- Спасибо, капитан! - я был искренне рад.
Интересно, все солдаты чувствуют одно и то же, выполняя приказ старшего по званию? Надо будет как-нибудь потом узнать.
- Кстати, ты что-нибудь вспомнил? - Джироламо как-то странно улыбнулся.
Может быть, он о чём-то догадывался? Или знал, откуда... "Бред" - разум дал самый разумный ответ. Да уж, больше-то ему и делать нечего. И как он мог неразумный ответ? А вот это уже вопрос. Вот чёрт, совсем запутался в этой философии!
- Боюсь, что нет...- самое время что-нибудь "вспомнить". Так-с, лицо посерьёзней, глаза забегали, затем расширились, рот начал жевать!
- Кажется, меня зовут... Да, меня зовут, - лицо как можно более радостней. Эх, сейчас бы на сцену, сразу в Большой. - Меня зовут...
Чёрт, надо придумать какое-нибудь "итальянское" имя, чтобы на местные было похоже. Надеюсь, вот это подойдёт...
- Пьеро.
"Долго думал? Ты бы ещё Буратино назвался" - разум корил... эхм... всуё тот же разум. Похоже, в дурку пора, в дурку... Только вот Буратино бы точно не прошёл: так деревянные куклы в Италии называют, а не людей. И ещё героев сказок. Что иногда одно и то же.
- Пьеро. А не скажешь, Пьеро, что оно тебе уж очень идёт, имя твоё, - Джироламо дал понять, что догадывается об "истинности" моего имени. Ну ничего, я ему ещё припомню. Если будет чем припоминать...
- Не знаю, словно молния в голове пронеслась: "Пьеро тебя зовут, и никак иначе", - и лицо, лицо поглупее бы!
- Ну, ничего, Пьеро, ты хоть что-то начал вспоминать. И ещё: ты великолепно справился с работой, - он повторялся.
А мне до этого особого дела не было, начальнику-то не скажешь:
"А у Вас, батенька, склероз!". Вот и получил бы ты жилплощадь. Двумя метрами ниже земли. В вечное, так сказать, пользование...
- Спасибо, капитан.
- Не за что, Пьеро, - Джироламо до сих пор еле сдерживал ухмылку, произнося это имя. Может, оно у него связано су кем-то ещё? Надо будет потом узнать. - Теперь можешь отдохнуть. Твой предшественник...
Голос Джироламо изменился, в нём прозвучал металл. А ещё появилось такое чувство, которое появляется, когда ты в тридцатиградусную жару открываешь мощный холодильник...
- Твой предшественник тоже очень сильно уставал. Можешь идти.
- Есть, капитан! - Джироламо покровительственно улыбнулся и направился в направлении основного лагеря. Двое солдат несли за ним теперь уже пустой сундучок.
Интересно, они туда деньги кладут после боя, или до? Если первое, то там должны были остаться эти местные ливры. На них ещё "сверкал" своей кислой миной местный правитель с совершенно жутким носом.
Едва зайдя в палатку, я сразу же плюхнулся на походную кровать. Та обиженно заскрипела, но всё-таки стерпела такое неуважение к обряду "почивания в кровати". Ничего, пусть терпит, не человек. "А человек, он ведь тоже много что стерпит!" - разум подкинул крамольную мысль. И я с ним согласился.
Сам ведь уже привык к тому, что оказался чёрти где. И, что самое главное, чёрти когда.
Но мои мысли почему-то вскоре свернули на тот листочек с глупыми именами. Кстати, он ведь бумажный? А список с фамилиями - пергаментный. Странно, очень странно... А почерк какой? Сейчас сверим...
-А он умеет и любит думать. Не то что...
- Так, если ещё раз вспомнишь кого-то из моих "героев", то я начну припоминать все твои неудачи!
- Да не хотел я на это намекать! Просто его соотечественники это дело не очень признают...
- Какое дело? Процесс мышления?
- Да нет, любовь к этому процессу...
- А разве это две разные вещи? Две большие разницы?
- Да нет, я бы не сказал...
Я развязал мешочек, в который сложил всё, что мне не было нужно. В том числе - и окровавленные записки. Да уж, "Записки мертвеца", понимаете ли... А вдруг эти бумаги - вправду первый детектив этого мира? Стиль, конечно, не особый, но автору было не на что равняться...
- Знаешь, мне кажется, пора бы ему настоящие испытания подкинуть. А по-твоему?
- Ночью. Как обычно. Не люблю придумывать... Опять твой избранный "Шиворот-навыворот" вспомнился!
- Велосипед. Это такая конструкция...
- Да знаю я, не раз видел, как его использовали. Всё-таки странное изобретение. Даже для той планеты. Как бишь её там?
- Земля, Терра, Ойкумена, Ерс... Слишком много названий для каменного куска, большая часть которого покрыта водой? Ладно, если бы что-то вроде "Океан" имя дали. Так нет, подай им Землю, и точка!
-Да, тамошние жители всегда славились...Да, теперь у вас есть только он... Всё время забываю, как того звали, кто обувью по трибуне стучал? Потом благодарный его потомок эту обувь-то и сжёг... Любят у них в стране наследие отцов. Не находишь?
- Совершенно не понимаю, о чём ты. Но та вещь называется волюнтаризмом. Того человека за это...
Меня начало клонить в сон где-то через полчаса после начала чтения. Не спорю, было довольно интересно читать "шпионские записки" совершенно неизвестного мне человека в совершенно новом для меня мире. Но пора бы и честь знать...
И только сон начал овладевать мною, как в палатку кто-то вошёл. Уставшими глазами я смотрел на этого человека. Кажется я его видел недавно...Да, точно! Он был одним из первых, кто получил жалованье. Но что он тут делает?
Между тем этот человек, похоже, не догадывался, что я не сплю. Он искал что-то среди моих вещей, сложенных мною в углу палатки, слева от входа. Человек склонился над тем мешком, в котором я нашёл "записки". Какой наглец! Он их и ищет! В моём присутствии роется в не принадлежащих ему вещах. Моя душа юриста не выдержала этого, вскипев праведным гневом.
- А ну-ка, любезный, отойди-ка от чужих вещей! Это же частная собственность! Перед законом ответишь за посягательство на мой мешок! - человек резко повернулся. Ну и наглая же у него была морда! Но на него явно произвела впечатление моя гневная тирада. - Совершенно обнаглели!
Но вот наглец потянулся к поясу. Упс, как бы он не сильно осерчал на мои слова: в его руках блеснуло железо ножа. Был бы я героем очередного детектива или фантастического романа, где крутой русский омоновец попадает в другой мир, мне бы ничего не стоило разобраться с этим человеком. К сожалению, подобного типа литературы я совсем не любил. Может быть, образ служителя порядка явно под меня подходил? Или я просто не умел драться. Ну, почти...
Тем временем ночной гость стал приближаться ко мне, вскинув лезвие ножа. Да, оружие почти что кричало о том, что врагу не хочется наносить мне ран. Сразу - на тот свет. И точка.
- Э, нет, дорогой! - я начал потихоньку отступать. Может быть, мой голос услышат в других палатках? Или мимо пройдёт дозор. Я же ещё жить хочу! - Знаешь, что за тяжкие телесные полагается? Вот скоро узнаешь, если меня ранишь! Это почище будет, чем то хулиганство, что ты мне устроил.
- Заткнись, - просто, коротко и ясно. С оттенком тысячелетней злобы. - Хуже будет.
И враг продолжил наступление. Секунды тянулись дольше, чем века в доисторическую эпоху...
Чёрта с два я замолчу! И так уже смерть скоро ухмыльнётся мне своей беззубой улыбкой. Хотя, конечно, у неё вполне может быть и "голливудский" прикус: белизна снега, добытая искусственным путём... Боюсь, мне скоро это предстоит выяснить.
- Э, нет, врёшь, не возьмёшь! - я бросил во врага то, что первым попалось под руку. Угадайте, что? Стул, нож, стальную сваю? Нет, не угадали! Полную чернильницу! И она угодила точно между глаз.
Лицо незнакомца окрасилось чёрным цветом, он даже выронил нож из руки от неожиданности. Что ж, мне оставалось только воспользоваться замешательством противника!
Я быстро выбежал из палатки, прихватив записки моего предшественника, - и как раз вовремя. Знаете, я в мгновение ока преодолел шагов двадцать. Что, говорите, от страха припустил? Если бы...
Взрыв, сотрясший половину лагеря, разнёс палатку в клочья. И заодно придал мне ускорения. Полёт был что надо! Меня резко толкнуло в спину, и я не заметил, как лицо встретилось с землей. Похоже, нос разбит...А, нет, мне только показалось. Но вот болел он жутко...
Вскоре дремавший лагерь наполнился движением и озлобленными возгласами. Ещё бы! Столько человек перебудило. Не хотел бы я оказаться на месте "подрывника" в те минуты. Во-первых, услышал бы очень много интересной информации о моих бедных родственниках и собственной персоне. Да ещё и испытал бы столько видов пыток и мучений, что хватило бы на жертв Инквизиции и парочку Тауэров...
- Он опять выбрался ...как там говорят на его родине?
- Сухим из воды.
- Нет, всё же, такое определение ему бы вряд ли подошло. Скорее, он успел пересчитать все свои кости. И не единожды.
- Что ж, твоя правда. Ну, и как тебе он?
- Честно говоря, не ожидал от твоего "героя" такой прыти. Он меня удивил. А это со мной редко случается. В последний раз...Помнишь того "избранного", что всё время кичился своим странным цветом кожи и зрачками довольно-таки интересной формы?
- Да. Похоже. Он был последним, заставившим тебя испытать хоть что-то, отдалённо похожее на удивление?
- Ты прав. Как он заставил поволноваться вора! Бедный солдат даже половины того, что "герой" лопотал, не понял. Зато разволновался не на шутку!
- Я польщён тем, что мой "герой" оказался не так прост, как тебе казалось. Надеюсь, ты не будешь продолжать требовать изменить условия сделки? Или подбрасывать на его пути лишние "сюрпризы"?
- За кого ты меня принимаешь? Я ни за что...
- За величайшего обманщика, которого я только знаю. Так смотри, не нарушай нашего договора и условий пари. Иначе...
- Да-да, ты уберёшь моего очередного "героя". Кстати, как он там? А то я давно не следил за его путешествием...
- Нашёл своего сына. Представляешь, он вылитый отец! Только глаза другого цвета. Но видел бы ты, как знакомые отца пугаются, увидев сына. Стоило затевать то пари...
--
Надеюсь...
Джироламо спешил ко мне в своём извечном костюме. Ну хоть раз он появится без него? А может, он и спит в кирасе с ленточками? Всё возможно в этом безумном мире.
Отметив про себя большое скопление народа вокруг того, что некогда было моей палаткой, я сел на землю, подобрав под себя колени. Самое время подумать. Странно, конечно, но более подходящего момента разобраться в ситуации я не видел. Пока Джироламо ещё не подошёл, пока солдаты заняты остатками палатки и руганью, я могу спокойной подумать.
Первое: записки моего предшественника. Они несут в себе очень ценную информацию. Насколько - я пока не знаю. Но, скорее всего, она стоит жизни. И не одной.
Второе: кто-то за этими записками охотится. Кто именно - неизвестно. Почему? Тоже неизвестно. Скорее всего, информация, которая содержится в этом тексте, не должна быть оглашена.
Третье: я могу получить выгоду из всего этого. Как минимум - подняться по карьерной лестнице. Как максимум - зажить легко и беззаботно на какой-нибудь вилле в окружении слуг и богатства. Ну, или хотя бы довольно большой библиотеки...
Четвёртое: надо как-то объясниться с Джироламо. Рванула-то именно моя палатка. Причём я никак не мог понять, из-за чего. Может быть, кто-то подложил взрывчатку...Стоп, какую ещё взрывчатку? Максимум, на что способны местные: это набить под завязку несколько десятков или сотен бочек порохом и поднести к ним факел. И будет большой взрыв. Относительно, конечно. По нашим меркам рванёт слабенько. Но чтобы повеселиться - хватит с лихвой.
- Похоже, писарь, у тебя есть, что мне рассказать, - раздался за моей спиной голос капитана Джироламо. Как ни странно, он был совершенно спокоен. Такое впечатление, что он был готов к такому развитию событий.
Значит, есть ещё и "пятое" в моём воображаемом дневнике: заинтересованность капитана в этом деле. Или как минимум - информированность. Интересно, очень-очень интересно.
- Похоже, что есть, капитан, - вздохнул я и встал с земли. К счастью, обряд воинского приветствия ту ещё не придумали. Или к сожалению...
- И опять - потрясающая выдержка! Его чуть не убило взрывом, а он сидит и думает о каких-то там записках невдалеке от места взрыва. Оно же чуть не стало его могилой!
- Думаешь, почему я его выбрал? Если опасность у него под носом - становится дёрганным, нервным, пытается спастись любой ценой. Убери - и будет тише воды, ниже воды. Странные они всё-таки, люди его профессии...
- Да уж, юристы! Что с ними поделаешь? Чем-то похожи на священников с одной планеты. И исповедь устроят, и покаяние, и от грехов попробуют отмолить... Жаль только, что за деньги...
- Ну бывают же среди них и нормальные, если так можно выразиться об их народе, люди?
- Да бывают, нередко бывают. А что поделаешь? У них же не розовый мир с молочными реками и кисельными ... Тьфу ты, скоро буду выражаться как этот "герой".
- А что, было бы неплохо. Мне иногда бывает скучно слышать одни и те же фразы.
- Это почему одни и те же? Я...
- За тысячи и тысячи лет ты нередко повторялся. Да, собственно, как и я...
Джироламо не сказал ни слова: по его лицу и так всё было ясно. Так выглядит экзаменатор, загодя знающий, что поставит студенту. Мой непосредственный начальник, похоже, знал ещё больше - не только оценку, но и судьбу. Мою. Безрадостную. Ведь, знаете ли, палатки так просто не взлетают на воздух. Да и труп ещё найдут...
- Командир! Тут ещё кто-то! - раздался голос одного из солдат.
Ага. Уже нашли.
Джироламо шёл впереди меня, не оборачиваясь. При известии о покойнике он даже не замедлил шага. Так, разве что рукой махнул. Нет, скорее даже отмахнулся, нехотя, вяло, будто бы от известия о моросящем за окном дожде.
Наверное, следовало что-то сказать. О презумпции невиновности, о том, что меня до суда не могут обвинить в чём-то. Подумаешь, труп. Палатка взорвана. Сна все лишились. Испугались. Что с того? Бывает. Совпадение. Ошибочка вышла, сударь. А я? Я тут ни при чём. Ни-ни! Мимо проходил, даже примуса не починял!
Так. Всё-таки...Что-то ведь надо сказать? Уже начать объясняться? Рассказать о найденных бумагах? О ни с того, ни с сего набросившемся на меня человеке? О том, что именно он спас меня от гибели от взрыва? Да, наверное, так и поступим.
- Командир, на меня...- голос всё-таки дрожал.
Проклятье!
Капитан и ухом не повёл.
Продравшие глаза солдаты, проснувшиеся под звуки взрыва, уже выбежали из палаток. У кого-то не было кирасы, у кого-то выше не было ничего, кроме мориона. А у иных и ниже - тоже...
- Напали с ножом...
Джироламо всё шёл и шёл, и я за ним, словно под гипнозом.
Люди недоверчиво переглядывались. Взрыв был? Был. А где же команда "К бою!". Почему Джироламо так спокоен? Что, чёрт побери, происходит?
- Отбой, ребят, - наконец-то хоть что-то сказал мой непосредственный начальник.
Что ж, тоже неплохо.
Люди нехотя расходились по палаткам. Похоже, у них продолжали чесаться кулаки после сегодняшнего боя. Тем более драка сама к ним лезла. Кто себя не видит этаким героем, ночью в одиночку спасающим жизни целой толпы? А тут такой шанс мог представиться!
Ладно, не все мечтают. Мне как-то сподручнее ночами спать и читать книги. Оно и безопасно для жизни, и удобно. Синяки получает кто-то другой, а ты об этом читаешь и мысленно все подвиги себе приписываешь. Лепота!
- Командир...- взмолился я наконец.
Лучше пусть обкостерит меня, чем молчит! Хуже нет молчания: проверено на экзаменах.
- Да заткнись же ты наконец-то, писарчук, - хриплым усталым голосом ответил Джироламо.
Я тут же умолк. Вот и поговорили, называется. Думаете, обиделся? Ничуть, исполнил команду капитана! И не думал обижаться!
Ну разве что самую чуточку...
"Пора взрослеть, дурак" - внутренний голос не замедлил напомнить о себе. Нашёлся собеседничек, ничего не скажешь!
"Сам дурак, - ответил я. - Тоже мне, поучитель!"
Мы петляли между палатками. Наверное, в такие моменты нужно говорить о том, что издалека доносились крики ночных птиц, предвещавшие недоброе, луна загадочно и кроваво сверкала, а звёзды скрылись за облаками неизвестности...
Только ничего такого не было. Ночь как ночь. Люди ругались (надо сказать, местный мат особо грел душу, напоминая родные края), луна сверкала как обычно, даже звёзды - и те были хорошо видны. Да вот только глядеть на них не было никакого времени: старайся не споткнуться об очередную кочку да поспевай за Джироламо. Солдаты почтительно уступали нам дорогу, провожая кто подозрительными, а кто даже заинтересованными взглядами. Наверное, кто-то из них уже догадался о связи взрыва с "походом" капитана. Один особо даже присвистнул за моей спиной. Видимо, подумал,
Когда же это всё наконец кончится?
Ага, похоже, совсем скоро: после очередного поворота показался шатёр генерала Джироламо. Вот и знамя...Так страшно захотелось посмотреть на полотнище в свете дня...
"Хватит ныть! Что с тобой сделают? Подумаешь, взорвалась палатка да труп там нашли! И что? Ты, что ли, его убил? Или порох аккуратненько так насыпал в бочечку да фитилёк поджёг? Нет. А даже если так, не докажут ведь!"
"Угу, просто так пристрелят. По законам военного времени"
"Тоже мне, их-бин-коммунист-партизан нашёлся! Всё будет хорошо! Соберись, тряпка! Авось ещё будут тобою стёкла протирать, не выкинут"
"Разговорчики!"
Интересно. Вот говорить можно командным тоном - а думать им можно? Или что у меня только получилось?
За этими мыслями я и не заметил даже, как мы с Джироламо вошли в шатёр.
Генерал Джироламо кивком поприветствовал капитана, а меня даже не соизволил взглядом одарить.
- Излагай, - коротко и сухо скомандовал Джироламо.
В горле пересохло...
Я чувствовал себя на государственном экзамене, разве что комиссия в урезанном составе. Стоишь, не знаешь, чего отвечать - но ведь что-то надо...
Нужно было взять себя в руки: обратить внимание на что-то другое. Скажем, палатку осмотреть.
Сглотнул.
- Господин генерал, дело было так...
Джироламо сидел в походном кресле, уперев взгляд в мой лоб, будто бы прицеливался. Ага, так у него и пистоль есть. Точно. В правой руке. Штука, конечно, не то чтобы меткая, но в упор - самое то.
Так, взгляд переведи, взгляд! Рассказывать, всматриваясь в дуло пистоля отнюдь не лучшая мысль.
Шатёр был просторным, даже очень просторным - так было при прошлом моём визите. Но сейчас он казался узким донельзя, а ещё таким душным, что пальцы мои сами потянулись к воротничку ослабить пуговицы. Мгновение - и послышался треск ткани. Откуда? Что такое?
- Писарь, спокойней, спокойней, - наконец произнёс хоть что-то генерал.
Я скосил глаза - точно, это моя рубаха порвалась. Во дела...
Губы сами собою двигались, гладко, будто и не экзамен был, а так, говорильня на семинаре.
- В палатке...
Рассказ оборвался на полуслове. Голова лихорадочно соображала: говорить о найденных бумагах или нет? Говорить ли нет?
Левой рукой я нащупал листы, холодившие спину. Ага. Помог многолетний опыт списывания: машинально я спрятал документы под рубаху за пояс. Со стороны их чёрта с два разглядишь, разве что при особой сноровке и хорошем свете. Но так как этот мир - хвала местным божествам и "прогрессу" - ещё не узнал электрического освещения, то волноваться мне не стоило. Ну разве что генерал или капитан дважды в год принимают экзамены, набив руку - то бишь глаз - на поимке шпаргальщиков. Но в это верилось с трудом.
- Так что в палатке? - с нажимом на "что" спросил Джироламо.
Даже генерал одарил меня заинтересованным взглядом.
- А в палатке я как раз готовился ко сну...
- Ясно, - хмуро пробубнил Гримальди. Всякий интерес с его стороны угас.
Между тем я продолжал своё рассказ. Мне кажется, особо живописно удалась сцена с бегством, где я, превозмогая невероятно сильного врага, разжал его хватку на моей шее...
- Заливать можешь в кабаке, писарчук, - перебил меня Гримальди. - У тебя следов от пальцев на шее нет. А значит, не душили. Дёрнул ты.
- Да, Ваше Высокопревосходительство, дёрнул, - сглотнул я.
Оказывается, не так уж невнимателен был генерал: с одного взгляда рассмотрел во всех деталях и при неверном свете походных ламп. Не стоило мне врать.
- Ладно. Свободен. Без тебя разберёмся, - отмахнулся от меня, как преподаватель от троечника, Гримальди.
Воздух свободы показался мне сладким как малиновое варенье. Похоже, что всё было позади. Подумаешь, напали...Может, чего искали...
Из палатки доносились приглушённые голоса.
Я навострил уши.
- Почему мне приходится волноваться из-за неисполненного тобою приказа? - это голос генерала.
- За день до битвы солдаты плохо выполняют приказы. Не самому же мне было собирать вещи. Вот что-то и пропустили, - напористо ответствовал Джироламо.
- Пропускают рюмку, а не такое...Ладно. Может, там и вправду ничего не было. Не спускай с него глаз. Это приказ, - устало, но с нажимом, приказал генерал.
- Так точно, командир.
- Ну не надо, не надо, Джироламо. Не строй из себя Петруччо. Я просто устал...
- Как и все мы, генерал, как и все мы...
Послышались шаги. Я отошёл как можно дальше от входа в шатёр, чтобы капитан не заподозрил меня в подслушивании.
Так, лицо надо сделать как можно невинней...Надеюсь, получится.
- Что, писарь, не сладко пришлось в нашем отряде? - с издёвкой спросил Джироламо, выходя из генеральского шатра.
Вокруг его глаз залегли тёмные круги, а рот исказила глумливая ухмылка - или мне так показалось в неверном свете чадящих факелов.
- Да уж не санаторий, командир, - развёл я руками, и только потом сообразил, что сморозил глупость.
Не стоило мне сыпать всякими нездешними фразочками. За такое могут и на костёр. Интересно, тут есть инквизиция? Да-да, те самые массовики-затейники, пиротехники и вообще весёлые люди, ни дня не могущие прожить без работы на публику, всегда подходящие к делу с огоньком. Надо бы как-нибудь озадачиться поиском ответа на этот вопрос. Если есть - значит, следует бежать куда глаза глядят. И ещё дальше. А потом - ещё.
Джироламо сделал вид, что пропустил мой ответ мимо ушей. Понимает, что и я не настроен на весёлую и радостную беседу.
- Значит, так. На ночь я тебя устрою в какой-нибудь палатке. А утром - выступаем. Повидаешь наших ребят в настоящем деле. Да и себя покажешь.