Аннотация: ДЛЯ ТЕХ, КОМУ НАДОЕЛИ ГОРЫ ТРУПОВ И РЕКИ КРОВИ Серия рассказов о веселых и находчивых авантюристах, пытающихся устроиться в жизни, не конфликтуя с законом...
Вернувшись домой, я не удивился, увидев у порога незнакомые ботинки на скошенном каблуке. Такие дорогие, но фасонистые "коры" могли принадлежать только моему брату. Он просто обожал часто менять обувь, почему-то возомнив, что новые штиблеты являются неизменным атрибутом "красивой" жизни. Такое вот, красивое заблуждение.
Так оно и оказалось. Мой брат, развалившись на декоративных подушках, полулежал на диване и лениво щурился в телевизор. Между пуговиц рубашки выглядывало конопатое пузо. По его глубокомысленному виду я понял, что его осенила очередная гениальная идея.
После пустой суеты вокруг русского магазина, доходом от которого мы надеялись прожить (до чего же наивные были дурни!) мы неплохо устроились "перепрофилировав" его в пиццерию.* Правда, с временем порядком надоело ломать комедию "процветающего" гешефта, но что поделаешь, лучше так, чем никак. Не на всякий банковский счет ежемесячно "бухается" десять тысяч! Понятное дело, что я своего и без того уважаемого братца, теперь просто боготворил.
--
Здоров! - обычно поприветствовал я брата, - а где Ира?
--
- Я твою супругу подключил к важному делу, - он многозначительно повел пальцем, - отправил в супермаркет.
--
- Ха! - криво ухмыльнулся я, - можно сказать, она всегда при важных делах, только и слышно, как хлопает крышка шкатулки! (В шкатулке хранились наши деньги на текущие расходы).
--
- Сквалыга. Нельзя женщину обижать. Пусть она радуется жизни, и тебе будет радостно. Сейчас манты кушать будем, из свежей баранинки, с красным перчиком, производства твоей золотой супруги - поди, не откажешься?
--
Конечно. А кто бы отказался на моем месте от маленькой пирушки с самыми близкими людьми? Мне больше всего по душе эти незапланированные, без повода и без всяких терминов теплые посиделки, где можно просто выпить, покушать и поговорить ни о чем. Обычно готовилось смачное блюдо, вроде пельменей или мантов, а застолье затягивалось далеко за полночь. Заводилой и "тамадой" естественно выступал "Семеныч", как называл я брата, любивший посидеть у нас без надзора своей глуповатой жены. Разогревая себя то красноречием, то алкоголем, он заводился, и из него начинали высыпаться интересные выражения, мысли, догадки, а чаще полнейший бред. Я слушал его, горячился, спорил до хрипоты, но вдруг наши мысли попадали в унисон, мы начинали говорить одновременно, перебивая друг друга... Так из хаоса умственного мусора рождалась ИДЕЯ.
--
Но, сегодня брат был настроен иначе. Он продолжал смотреть сквозь экран телевизора, ничего не видя, самоуглубленно потирая подбородок. Я понял, что пока лучше оставить его в покое и отправился в подвал, где дожидался случая ящик отменного пива, такого темного и густого, какого вообще только можно отыскать в Германии.
-
После первой порции обжигающе горячих мантов, брат, наконец, придирчиво осмотрелся вокруг и начал:
-
- И как долго ты собираешься сидеть в этой берлоге? - имея в виду нашу не так уж плохую квартиру.
-
Я понял, какая мне уготовала роль, и поддержал спектакль:
-
- Пока живем, как можем, а на большее нужно большее...
-
"Семеныч" молча согласился со мной, подняв вилку:
-
- ! А для большего необходимо больше денег?
-
Теперь молча поднял вилку я.
-
- Будем выпускать газету! - неожиданно заявил он, продолжая трапезу и краем глаза следя за произведенным эффектом.
-
В ответ я только покачал головой. Кроме школьных сочинений ничего не приходилось писать, и я даже не пробовал печатать на машинке:
-
- Бред. Русских газет, газеток и газетенок в Германии пруд пруди. И потом ты, хотя бы, хоть раз в жизни видел компьютер?
--
Брат блаженно прикрыл глаза, разжевывая самый лакомый кусочек, и махнул свободной рукой:
-
- На кой он мне. Мы будем выпускать немецкую газету!
--
Я ударил себя в лоб и закатил глаза:
-
- Остынь. Хлебни, вот, пивка холодного. Немецкую! Ты до сих пор путаешь слова 'Mюster' и 'Mюnster'. Иллюстратор!
-
Брат с удовольствием применил мой совет и, промокнув губы от пивной пены, уселся поудобнее:
-
- Слушай сюды. Пусть кретины сидят за компьютерами, а мы будем работать физически - огребать бабки лопатой! Большой-пребольшой! И он очертил в воздухе ее размеры.
-
- В Германии на 25 тысяч населенных пунктов, - продолжал он, - приходится почти 10 тысяч публичных библиотек. В любой есть все немецкие газеты. Смекаешь?
-
Я пожал плечами.
-
- Ну, так каждая библиотека, - его возбужденный голос сорвался на шипящий шепот, - выписывает все периодические издания! - Понял?
-
- Ну и что?
-
- Дубина! 10 тысяч библиотек будут выписывать нашу газету, 10 тысяч экземпляров! Умножай цену годовой подписки, скажем, 30 марок на 10 тысяч... Ну?
-
Я обалдело открыл рот:
-
- 300 тысяч, что ли?
-
Брат торжествующе выпрямился:
-
- Дошло, наконец! Библиотеки ОБЯЗАНЫ! иметь все газеты, по закону. Я все разнюхал. Если газета официально зарегистрирована, то она попадает в обязательный реестр изданий, которые должны быть в каждой библиотеке. А те денежки тебе - бух! Прямо на тарелочку, то есть на книжечку! 300 тысяч в год!
-
Я ахнул:
-
- Да неужто?!! А где же мы возьмем газету?
-
"Семеныч" картинно вздохнул:
-
- Ох, и мне тяжело с тобой! Вот уже тридцать лет мучаюсь. Да накромсаем любых статей из старых газет ножницами и дело в шляпе! В любом копировальном сервисе тебе отшлепают весь тираж за пару часов. Пусть это будет бумажкой в 4 страницы, лишь бы она называлась Г-А-З-Е-Т-О-Й!
-
- И вовсе необязательно, чтобы ее кто-то читал?
-
- Сам можешь ее читать, - прыснул братец и затрясся от беззвучного смеха...
* "Пицца для двоих", мартовский номер журнала (1998 год).