Ни одного закона я не знаю, по которому сын отвечал бы за действия своего отца. Ладно, пусть я еще не супер-юрист, но какие-никакие представления у меня есть. И ума не приложу, почему я должен расхлебывать папашину истребительскую деятельность, если он и наследства мне толком не оставил.
Мой отец, Д. Дж. Норман, умер очень вовремя, буквально через пару лет после заключения перемирия между людьми и не-мертвыми, получившего в народе название "Бизнес-ланч". Он был слэйером всю свою жизнь и ничего не умел делать, кроме как охотиться на монстров, поэтому его смерть и была к месту. Слэйерам хорошо платили, но куда девались все эти деньги, сам черт не знает - во всяком случае, после оглашения завещания мне приходилось радоваться, что папа хотя бы не нагрузил нас долгами. Неужели можно столько пробухать самому и споить гребаным телкам? Ну, его личный опыт показывает, что можно. Хорошо, что мама настояла еще с моего рождения переводить деньги на обучение на мой личный счет, иначе не видел бы я юридического колледжа как своих ушей.
Итак, великий слэйер всея Америки Дерек Норман отошел в мир иной, и причиной тому были не травмы разной степени сложности и не происки нежити, а банальный алкоголизм и глубокий сплин. Он тяжело переживал "Бизнес-ланч", долго не мог привыкнуть к мысли, что на дело, которому он предавался всю жизнь, теперь наложено строгое вето. Я могу его понять - в его возрасте всегда трудно перестроиться, а чаще и невозможно. Слэйеры - гордость страны, надежа и опора американского народа, герои по определению... Перед ними открывались все двери и расстилались ковровые дорожки, удостоверение вызывало на лицах обслуживающего персонала заискивающие улыбки и предоставляло привилегии, недоступные простым смертным... И вот - "Бизнес-ланч". Еще вчера быть титулованным и прославленным, а сегодня - видеть, как твари, за чью голову раньше платили целое состояние, свободно разгуливают по улицам. Такое вынести не каждому под силу. Многие слэйеры закончили плохо - кто продолжал подпольные охоты, пока не попадался и не получал срок, кто проматывал собранные деньги в кабаках. Норман помаялся некоторое время, да и сдружился с виски.
Мне было семнадцать. Втайне я злорадствовал - не потому что симпатизировал вампирам, они мне глубоко несимпатичны, а потому, что со младых ногтей Норман тыкал меня носом в мою физическую несостоятельность. Сын героя и позор героя. Я всегда был хлипким, только в старших классах начал похаживать в спортзал и набрал неплохую форму, но никогда не превращал это в культ. А папа Норман относился к парням, от которых мне часто доставалось. Смотрите, вот идет великий Норман, убийца вампиров, живая легенда, дрожите все! И ведь дрожали... И мы с мамой особенно. Если он не напомнил о том, что может выбить мне зубы одним щелчком, считай, день пропал.
После "Бизнес-ланча" поставки адреналина закончились, и папаше стало не на ком срывать злость. Часто он так бесился, что мы закрывались в комнате, молясь, чтобы ему не пришло в голову поиграть с нами его слэйерским обрезом или какими-нибудь чудесными серебряными ножиками. Этот кошмар продолжался два года и закончился неожиданно. Просто однажды мы нашли его в туалете с "Джеком Д." между колен, любимым ружьем в обнимку и кровавым месивом вместо лица; мама только вздохнула и пошла звонить в соответствующие органы, а я попытался вынуть из его рук обрез. Излишне говорить, что у меня ничего не вышло. И если бы не доблестные похоронных дел мастера, то отправился бы Норман в мир иной со своим лучшим другом - туда им и дорога.
Не успела мама глотнуть свежего воздуха, как я убедил ее провести некоторое (неопределенное) время в определенном заведении. Норман здорово подорвал ее нервную систему, и к тому же в банке заботливо хранилась некоторая сумма, которую она собирала всю жизнь, и которой я с удовольствием бы распорядился. Это был чудесный райский уголок за городом, с зелеными лужайками и очень высокими заборами. Маме там будет просто замечательно.
Итак, через несколько лет я сдул пылинки с новополученного диплома. В воображении моем витала тьма-тьмущая денег, успешная адвокатская деятельность, партнерство в фирме и жизнь в шоколаде. Не то чтобы я так уж хорошо учился, но это тут ни при чем - я знал, что поможет одно удачное дело. Один толчок - и карьера пойдет как по маслу. Только бы это был толчок, а не пинок.
Два года прошли в относительной стабильности, я успешно прошел по паре трупов и получил небольшое повышение. Это существенно повлияло на мое финансовое положение и укрепило в желании купить большую квартиру где-нибудь в центре. Ради этого стоило продать наш старый дом, и хотя мама вряд ли была бы в восторге, надеюсь, у нее не будет шанса об этом узнать.
И вот через некоторое время, когда все, казалось, складывалось как нельзя лучше, позвонила Триш. Хотя нет, теперь она Пат, Пат Дориан, преуспевающая и блестящая, презираемая коллегами из других агентств, но презрение это - не что иное, как плохо закамуфлированная зависть.
Она в интересующем меня вопросе одна из лучших на рынке, но сам я к ней никогда бы не обратился. Из рудиментарных остатков совести. Дело в том, что Триш - я все же не могу думать о ней как о Пат, слишком давно мы знакомы - и была одним из тех "трупов", по которым я прошелся к своему сегодняшнему положению в фирме. Я знаком с ней с детства, и она, Триш, всегда была "почти" - почти сестра, почти подруга, почти невеста... Почти раздавлена, почти уничтожена. Мной - тут уже почти не "почти". Мы вроде как серьезно встречались около года и, по ее мнению, дело шло к свадьбе, но потом... приходилось выбирать, а выбор - вещь коварная... Короче, некрасиво получилось - я натурально приложил руку к тому, чтобы Триш, мать-одиночка, быстренько вылетела из фирмы с "волчьим билетом" и очистила мне дорогу. Однако она не опустилась и не похерила всю свою жизнь из-за такого подонка, как я, собралась с силами и вернула жизнь в колею, ударившись в торговлю недвижимостью. Честно говоря, я был уверен, что Триш если и уйдет куда, то в рекламу, но, видимо, с определенными рекомендациями (как и без таковых) все же трудно устроиться. А она в очередной раз всех удивила.
Я даже не знал, что она обо мне думает, в каких выражениях и насколько сильна ее обида - с тех пор мы не встречались. И вот теперь ее голос слышался в трубке.
- Здравствуй, Майк, - сказала она.
- Здравствуй, Триш... то есть Пат.
Я не знал, что сказать. И какой я после этого адвокат?
- Нам нужно поговорить, - решила она проблему за меня. - Это срочно.
В ее голосе не было ни злости, ни ненависти, хотя это ни о чем не говорило. А вдруг я приду, а она пристрелит меня? Я бы на ее месте так и поступил.
- А что случилось? - спросил я осторожно.
Она вздохнула.
- Это касается твоего отца.
Вот это номер.
- Нормана? При чем здесь Норман?
- Не сам Норман, а его... В общем, его работа. Майк, тебе угрожает опасность. Давай встретимся в нашем кафе через час.
- Хорошо, - ответил я, не раздумывая. В нашем кафе. Оно что, до сих пор для нее наше? Только не это сейчас занимало мои мысли.
Я поверил Триш с пол-оборота потому, что она действительно могла быть в курсе. То, что она стала заместителем директора одной из самых процветающих риэлторских фирм, - не вся правда. А вся правда в том, что ее фирма - одна из первых, кто после вступления в силу "Бизнес-ланча" начал иметь дело с нежитью. Через посредников, само собой, но сути дела это не меняло. Возможно, с определенной точки зрения агентство поначалу и стало изгоем среди себе подобных, но без сомнения - они сказочно разбогатели. И плевать хотели на общественное мнение. Мне ничего не оставалось, как втихомолку завидовать подобной всеядности - я все-таки вряд ли смог бы работать с вампирами. Это даже не совсем страх, ведь трудно бояться того, чего все время искусно избегаешь. Это другое. Наверное, именно боязнь столкнуться. И я предпочитал об этом не думать и прилежно соблюдать комендантский час, чтобы не думать и впредь.
Потому отношение к Триш у меня было опасливое и слегка брезгливое, будто ее оригинальная клиентура как-то могла на нее повлиять. Хотя почему нет? Это в свое время здорово помогло разобраться с чувством вины.
Одного не отнимешь - выглядела она необыкновенно. На все свои комиссионные, а они у нее, уверен, немаленькие. Триш, то есть Пат, улыбнулась и поцеловала меня в щеку - от нее восхитительно пахло дорогущими духами, а всея внешность так и искрила часами, проведенными в элитных салонах красоты. И это все могло быть моим... Черт, да она благодарить меня должна, что не киснет сейчас на моем месте и с моей зарплатой, собирая сыночку на колледж.
Она села, положив перед собой руки с безупречным французским маникюром.
- Как твои дела? - спросил я, хотя это был явный штамп. Все знали, как дела у Пат Дориан. А я все еще, черт возьми, не знал, что сказать. - Как Санни?
- Спасибо, прекрасно. Майк, давай опустим формальности. - Я не заметил, как она взяла мою руку в свои и нежно сжала, это было так необычно, что просто пугало... - Имя Монтеррос тебе о чем-нибудь говорит?
Что-то мелькнуло в моей памяти, но мимо. Я пожал плечами.
- Вроде нет.
- А Монтроуз?
Это имя напоминало о чем-то, но за давностию лет не вызывало никакого опасения. Знающий "эксклюзивную" историю из нетрадиционных источников да вспомнит. Я не понимал, чего хочет Пат и почему смотрит так, будто надо мной висит топор гильотины.
- Неужели ты был совсем не в курсе дел твоего отца?
Я усмехнулся - это даже звучало нелепо. Она-то прекрасно знала о моей вампирофобии, как и о том, что я был не в курсе всех этих дел. И дел Нормана в особенности.
Потом то, что сказала Триш, достигло моего мозга.
- То есть - мало изменился? Он что?...
- Он именно то. Если бы ты общался с Норманом хоть немного, то знал бы то, что знают многие, даже максимально удаленные от твоего отца. Норман всю жизнь охотился на Монтроуза, и эта любовь была взаимна. Ты хоть знаешь, что Монтроуз убил твоего деда и его брата? Норман получил этот заказ еще в начале карьеры, в наследство от Нормана-старшего, но первый блин был комом - Монтроуз не убил его, зато поиздевался всласть. Потом отпустил - иди, мол, мальчик, расти дальше, мальков не ем - в зубах застревают. Норман, как ты понимаешь, пришел в ярость, и началась война.
Кто-то опустил папашу, вот это да... Я представил, что чувствовал Норман, и на секунду Монтроуз стал мне симпатичен. На секунду, не больше.
- Норман стал буквально одержим, - продолжала Триш. - По мере того, как накапливался опыт, он подбирался все ближе и однажды почти наступил Монтроузу на хвост. Тому это очень не понравилось, но это было лишь начало - впоследствии Норман дал ему возможность много раз пожалеть, что оставил крысенка в живых. Он уже не застревал в зубах, а становился поперек горла. По пути, конечно, твоим отцом выполнялись разные поручения от разных организаций и частных лиц, но Монтроуз стал вроде хобби. Припомни поездки отца на время, более длительное, чем нужно для стандартной охоты, - это время потрачено на Монтроуза. Припомни также, что в это время он бывал в дурном настроении, не в пример другим поездкам. Это легко объяснить. Монтроуз в таких вопросах куда опытнее, но Норман не сдавался, вцепился бульдожьей хваткой, не давая ни сна ни покоя, а также умело отражая удары. Неизвестно, кто кого сильнее ненавидел. Если бы не "Бизнес-ланч", они гонялись бы друг за другом и по сей день.
- Но при чем тут я?
Пальцы Триш нежно пожали мою руку.
- При том, что Монтроуз возвращается в город и жаждет мести. Однако новости для него неутешительные - Норман-то умер. А на ком лучше отыграться в таком случае, как не на сыне обидчика?
Весь ужас этих слов доходил до меня долго. Я тупо смотрел на Триш, пока не осознал - все это время я зря игнорировал новые порядки (кроме комендантского часа, само собой) и ничего не хотел знать о нашей общей проблеме. Я хотел прожить так всю жизнь, но теперь это ударило меня прямо в лицо, а я даже не знаю, как защищаться.
- Это очень опасно? - выдавил я наконец.
- Я расскажу тебе немного о Монтроузе, - сказала Триш. - В конце позапрошлого века Хоакин и Сантана Монтеррос приехали в Штаты из Пуэрто-Рико. Там они превратились в Джона и Сэнди Монтроуз, и вскорости родился их сын Алек. Когда он вырос, то буйный темперамент и отменная физическая подготовка указывали ему прямую дорогу в армию, и Монтроуз решил посвятить всю жизнь военной службе. Он дослужился до высокого звания, прославился своей бескомпромиссностью, жестокостью и азартом. Так и было - до инцидента со скандальной отставкой.
Да, это многое говорило о человеке, но ничего о вампире. Я слушал Триш, пытаясь выловить в ее словах хоть что-то, что мне поможет, но с каждым словом дело казалось все хуже.
- Когда же он стал вампиром?
- После трибунала, на котором пришлось припомнить все его заслуги перед отечеством, Монтроуз покинул ряды армии и уехал на юг, в Новый Орлеан, - продолжала Триш. - О нем ничего не было слышно несколько лет, а потом он вернулся. Вернулся снова как Монтеррос, но измененным, обновленным и мертвее некуда. И не один - он привез с собой свой бизнес. А суть развлекухи - в жесточайших боях без правил, какие только существовали в истории со времен Римской империи.
Наконец я начал понимать, о чем речь.
- Стоп, я что-то слышал об этом. Это ведь было нелегально, и в газетах иногда писали, еще до "Бизнес-ланча" - люди, монстры, какая-то фантастика... - Я напряг отмирающие от ужаса мозги и вспомнил: - Норман говорил, что пару раз кинул кого-то на большие бабки, сорвал какое-то шоу... Бои до смерти? "Колизей"?
- "Колизей", - кивнула Триш. - Об этом действительно много болтали. Монтеррос стравливал людей между собой на невозможных условиях, вооруженных против безоружных, или с несопоставимыми видами оружия. То же и с нежитью. Потом появились смешанные пары - оказалось, это гораздо интереснее.
- И кто же на такое соглашался?
- А кого спрашивали? У него было полно живого товара, часть он привез с юга, но большинство просто оказались в плохое время в плохом месте. "Колизей" долгое время был эксклюзивным зрелищем, но постепенно стал все более демократичен, и все потому, что от желающих не было отбоя. То же касалось и участников. Монтеррос получил возможность платить выжившим большие деньги, а на арене "Колизея" шанс выжить мал, независимо от того, человек ты или нежить. Но поток малоимущих желающих не уменьшался, и каждому давался шанс.
- Кошмар... И каким образом этот... Монтеррос мог в нашей-то стране получить легальность?
- О легальности речь не идет, Майк. Ты же знаешь, что вампиры не имеют никакого права на собственность. Так что лицензию получил не сам Монтроуз, а "Колизей". Дела минувших дней никто не ворошит, тем более что сейчас набор участников строго доброволен. Конечно, у него полно подчиненных, если хочешь, зови их рабами, суть не изменится, но в вампирские тусовки ведь никто не лезет. "Ланч" есть "Ланч". Пока они соблюдают основной закон, к ним не прикопаться. Тем более количество налогов, которое выплачивает "Колизей" с каждого представления, растопит сердце любого представителя местной администрации. Можешь представить, но госпожа мэр нашего города, мечтая об аквапарке и капитальном городском ремонте, приняла Монтроуза с распростертыми... О чем можно говорить, если она уже отдала здание театра в аренду!
Я не заметил, что уже несколько минут сижу, прижимая ладони к вискам. Это был жест из детства, который окончательно исчез со смертью Нормана, и означал он ничего кроме отчаяния.
- И что Монтроуз сделает со мной? Убьет?
- В лучшем случае, - сказала Триш тихо. - Он может ради шутки выпустить тебя на арену, а это страшно. Может сделать своим рабом, это тоже достаточно неприятно. Будешь на вечных побегушках у всей его компании... Но я думаю, что он все-таки просто убьет тебя.
Мне что, должно стать лучше?
- Что мне теперь делать?
Это был вопрос скорее не Триш, а Кому-то там, высоко, кто был в коме, когда Норману вздумалось начать свою главную охоту. Но потом я сообразил, что Триш вряд ли пришла бы ко мне, не имея хоть какой-то лазейки. Она все выяснила про Монтроуза, она умница, профессионал. А я сволочь. Я думал, что на ее месте не упустил бы момента позлорадствовать - возможно, даже не отказался бы понаблюдать, как меня съедят.
Однако Триш молчала, глядя на полированную поверхность стола. Кофе остыл, она даже не притронулась к нему.
- Как насчет полиции?
- Это бесполезно, Майк. Он будет преследовать тебя, но не явно и не лично. Ты ничего не заметишь, пока твоя голова не покатится. А в полицию идти не с чем - что ты им скажешь? Извини, но я - не свидетель. Вампиры умнее людей, потому что держатся друг друга, независимо от того, что прирожденные одиночки. Так что бежать некуда, тебя достанут и в Сенегале, и на острове Сьюард. Ты же адвокат и должен понимать, что перед законом Монтроуз чист, тем более настолько честный налогоплательщик.
- Значит, просто сидеть и ждать, пока меня схавают.
Триш вздохнула и наконец произнесла:
- У меня есть идея. Я достаточно времени провела среди них, чтобы предполагать...
- Что?
- Что это может сработать.
Она протянула руки, и я почти вцепился в них.
- Мне кажется, что если кто и способен повлиять на ситуацию, то это Демон.
Только демона мне сейчас недоставало для полноты ощущений.
- Демон? В смысле - демон?
- В смысле имени. Он не больше демон, чем любой другой вампир. Просто Демон - самый близкий друг Монтроуза и может поговорить с ним. Если захочет.
Отчего-то легче мне не стало.
- О чем ты?
- О том, что Монтроуз очень любит Демона и сделает все, что он попросит. Я не знаю, что между ними общего, Монтроуз - настоящее животное. Но этот факт всем известен.
- И почему ты думаешь, что твой Демон пошевелит пальцем ради сына Нормана?
- Ты прав, но... Кажется, Демон высоко над всеми этими слэйерскими разборками. Он вообще-то не злобный и даже очень ничего, с ним можно договориться, если попадешь под настроение. Другого выхода я не вижу.
Я хотел спросить, за что в таком случае он получил такое прозвище, но передумал. Потом хотел спросить, что будет, если я не попаду под настроение, но тоже передумал. От мысли, что мне придется идти на поклон к одному вампиру, чтобы избавиться от другого, у меня к горлу подкатила тошнота.
- Но все-таки?
- Не знаю, Майк. Честно, не знаю. Может, ему это покажется забавным. Одно скажу - не вздумай предлагать ему ничего, особенно деньги. Денег у Демона хренова туча. Монтроуз обеспечивает все его прихоти за счет своего бизнеса, но я думаю, что у него и без того хватает.
- А что тогда?
- Ну... Заинтересуй его. Придумай что-нибудь, ты же спасаешь свою жизнь. Говорю же - Демон довольно эксцентричен, и роль лорда-протектора может понравиться ему сама по себе. Может, он и не станет говорить с Монтроузом о тебе, но раскрутить его на дельный совет реально. Никто не знает Монтроуза лучше, чем Демон. Знаешь что? - оживилась вдруг Триш. - Подари ему цветок!
- Что подарить?
- Цветок. Подари ему цветок.
- Зачем?
- Они ему нравятся. Растения. Не знаю, в чем дело, но Демон от них без ума, у него целая оранжерея. Он их таскает за собой, даже когда переезжает. Так что принеси ему цветок.
- Какой?
- Не знаю. Любой, лишь бы рос.
Триш встала, и я вслед за ней.
- Мне нужно идти, Майк. Вот адрес, это все, чем я могу помочь.
- Но... - Я отчаянно цеплялся за каждое слово, как будто Триш уйдет - и все рухнет. - С каких-таких я припрусь-то? Можно сослаться на тебя?
- О нет. Пожалуйста, Майк, не подставляй меня.
- Триш... то есть Пат... прости... не знаю, что бы я без тебя делал.
Она улыбнулась, легкой ободряющей улыбкой.
- Все будет хорошо. Я уверена, что ты бы сделал для меня то же самое.
Да... я уж сделал все что мог...
Уже через несколько шагов я окликнул ее:
- Пат, а откуда ты знаешь Монтроуза и Демона?
Ее улыбка стала шире и как-то раскованнее.
- С Монтроузом я не знакома, слава Богу. А Демон - я покупала ему дом. С оранжереей. Ты не представляешь, как это сближает.
Внезапно она вернулась, сжала мою голову в ладонях и поцеловала.
- Слушайся его, Майк, он твой единственный шанс. И постарайся успеть до полуночи. Я уверена, что Демон не из тех, кто ждет комендантского часа, чтобы перекусить, но все-таки.
* * *
Я бесцельно шел по улице, отфильтровывая в голове мысли ужасные от невыносимых, и вдруг подумал, что Триш может жестоко поплатиться за то, что дала мне адрес. Если бы не забота о собственной жизни, чувство вины впечатало бы меня в асфальт. Это могло означать одно - она до сих пор меня любит, и от подобной мысли мне стало еще хуже.
Я шел и думал, какому такому умнику вообще пришла в голову идея "Бизнес-ланча". Тому могло быть миллион причин, но с фасада все выглядело логично. Согласно кодексу "Бизнес-ланча" слэйеров ликвидировали, но дали право населению защищаться от нежити при нападении последних. Можно подумать, раньше этого права не было... С другой стороны вампирам предоставлялось время с полуночи до трех на охоту, которая не должна выходить за пределы улиц. Проще говоря, сиди дома - и тебе ничего не угрожает. Ура, мы победили! С первого взгляда опять-таки логично, но если вы представили себе ораву голодающих монстров и вымерший город с 00 до 03, то вы жестоко ошибаетесь. Лично я не переступлю порог квартиры после двенадцати и под дулом пистолета, но достаточно выглянуть ночью в окно. Там светлее, чем днем, и народу не меньше. Люди - недоступные пониманию существа, все они отчего-то твердо уверены, что с ними никогда не произойдет такая ужасная вещь, как с Джоном Доу из соседнего подъезда.
Да, немаловажная деталь. Со стороны людей обещалось не натравливать никого друг на дружку, избегать этой темы в СМИ и вообще помалкивать. Все ознакомлены с правилами, а соблюдать их или нет - личное дело каждого. Это вооруженный мир или холодная война - называйте, как хотите. И все равно я хоть убей не понимал, что мы тут выиграли - получается, что вампиры получили подобие прав, а мы не получили ничего. Тот, кто составлял условия перемирия, или злой гений, или провидец. Или вампир. Волки сыты, а овцы в случае чего - сами виноваты.
Боюсь, что близок день, когда эту мразь будут представлять в суде мои же коллеги, и возможно, я сам. Если выживу. Адвокат должен быть бессовестным и гибким, первому меня учить не надо, да и вообще я способный, но все же надеюсь, что легализация не зайдет так далеко. В любом случае, биологическое равновесие пока завидно держится, народ не протестует, а власти добились резкого сокращения количества бездомных - мм... разными путями. К тому же за время перемирия не было зарегистрировано ни одного убийства вне комендантского часа! Вампиры оказались чудовищно законопослушны, а все потому, что мы этим похвастаться не могли.
Правда, никто еще не думал, что будет, когда люди прозреют и перестанут динамить комендантский час, но... выгляните еще раз в окно после полуночи. Вряд ли это скоро случится.
Я остановился перед витриной цветочного магазина и, немного помедлив, вошел.
- Здравствуйте, чем я могу вам помочь? - обратилась ко мне продавщица.
"Убей моего врага" - подумал я и сказал:
- Что это за растение?
Рядом со мной стоял симпатичный горшок, а из него росли листья сочного зеленого цвета. Они напоминали лопаты, над которыми кто-то поизвращался в художественном вырезании.
- Монстера, - очаровательно улыбнулась мне девица.
Как мило. Монстера для монстра. Я едва удержался от истерического смешка.
- Я ее беру.
Продавщица бросила на меня настороженный взгляд, но я отзеркалил ей ее же дежурную улыбку - она у меня получается виртуозно - и вышел с цветком в обнимку.
Знамения бомбардировали меня без устали. Не успев переступить порог, я буквально носом уткнулся в афишу, на которой изображался здоровый гладиатор зверского вида, а над ним в языках пламени извивалась надпись: "КОЛИЗЕЙ". Ясно, что написанное мелкими буквами я читать не стал, просто отвернулся и сделал вид, что сосредоточен на ловле такси. На самом деле у меня сердце подпрыгивало где-то в горле, а мозг умолял поставить цветочек на обочину и мотать отсюда со скоростью звука.
Однако у меня хватило духу прислушаться к рациональной части сознания, оказавшейся в жестоком меньшинстве, глубоко вдохнуть и посмотреть. Сначала - на адрес. Потом - на часы.
Было десять. Успей до полуночи, Золушка, иначе превратишься в труп. В лучшем случае - в живой труп.
Через полчаса таксист высадил меня в довольно удаленной от центра местности перед двухэтажным особнячком, нисколько не напоминавшим готический замок. Это не мешало мне сразу определить, что Демон любит роскошь.
Я огляделся. Свет был только над входом, тремя мраморными ступеньками типа "в гололед ломаем ноги", но на втором этаже было открыто окно. На подоконнике кто-то сидел - смутно видимый силуэт в изящной темной раме окна, едва освещенный из глубины комнаты.
Внезапно под ноги мне упал тлеющий окурок, в сантиметре от чугунной урны с витиеватыми узорами.
- Черт, - послышалось сверху.
Машинально я наступил на окурок, потом поднял с безупречного светлого мрамора и бросил в урну.
- Вот спасибо, миленький, - снова раздался голос, - обычно я не промахиваюсь.
- Сквозняк, наверное, - сказал я, пытаясь рассмотреть, с кем говорю. Он склонился вниз, но ничего не было видно, только тень с непонятными зелеными бликами на месте глаз.
- Слушай, а ты вообще кто?
- Майк Норман, - сказал я, обнимая цветок, как любимую.
- И что ты хочешь, Майк Норман?
- Мне нужен Демон.
- А. Ну заходи.
Я вошел и сразу уперся в винтовую лестницу, по которой подняться реально было только на четвереньках. Пока я влез по ней, стараясь не уронить монстеру, прошло энное количество времени, и за это время все мои мысли были сосредоточены только на действии. Если бы я позволил себе посторонние мысли, боюсь, меня бы уже здесь не было.
Наверху было несколько подряд стоящих дверей, как в гостинице, и я вошел единственную открытую.
Изнутри в комнате было гораздо светлее. Она была будто нежилая - вся мебель зачехлена, а зеркала закрыты белыми простынями, свободным был только стеклянный столик на резной ножке.
- Кто-то умер? - вырвалось у меня.
- Полагаю, что я. И давненько.
Демон все еще сидел на подоконнике, свесив одну ногу и пуская в небо колечки дыма разной формы.
У него была фигура домушника - тонкая и гибкая, сходство дополняло то, что весь он был в черном, даже водолазка до подбородка. Сильно вьющиеся волосы придавлены банданой - светлый карамельный оттенок. Глаза были закрыты круглыми очками с бутылочно-зелеными стеклами, хотя все равно видны. Я готов был поклясться, что они тоже зеленые.
Вдруг он слез с подоконника - будто стек - и двинулся ко мне. По мере его приближения во мне начала расти волна паники. Я был уверен, что стоит ему ко мне прикоснуться, и я или упаду в обморок, или буду орать, пока он не свернет мне шею.
Демон меня не тронул. Просто забрал из рук растение и несколько секунд разглядывал в упор, сдвинув очки на лоб. Я оказался прав - глаза были зеленые, но очень светлые. Как крыжовник. При недостаточном освещении радужки тускло поблескивали, отражая скудный свет двух светильников. Лицо на фоне черной одежды казалось призрачно-белым, этакие интеллигентные черты садиста-библиофила. Что бы ни говорила Триш, он не выглядел безопасным. Нет, совсем не выглядел.
Потом он унес цветок на столик, мурлыча еле слышно: "Девочка моя, красавица...". Когда мои руки освободились, стало хуже - кажется, обнимая цветок, я почему-то чувствовал себя защищенным. Но на время Демон будто забыл про меня - он действительно неравнодушен к комнатным растениям, это же надо...
- Пат Дориан звонила мне, - сказал он, все еще поглаживая пальцами листья монстеры. - Чтобы я случайно тебя не убил, прежде чем узнаю цель визита.
У меня внутри произошел микровзрыв из облегчения и наоборот. Святая Триш, так рискует из-за меня...
- Вы давно знакомы?
- Всю жизнь, - промямлил я.
- Она что надо.
Интонация мне не понравилась - будто он имел в виду не только ее риэлторские заслуги. В другое время я почувствовал бы привычное отвращение к Триш, если бы не события последних часов.
- Ваш друг Монтроуз хочет моей смерти, - сказал я наконец, чтобы покончить с этим. Демон выглядел удивленным, даже отвлекся от цветка и начал внимательно меня рассматривать.
- Интересно... И что ты не поделил с Монти?
- Меня зовут Майк НОРМАН, - повторил я с нажимом.
Демон вскинул брови и подошел еще ближе, чтобы рассмотреть еще лучше.
- О-о-о, это меняет дело. У твоей семьи с Монти были сложные отношения. Боюсь, что это уже дело принципа, Майк Норман, и он не успокоится, пока ты жив. Вряд ли тебе кто-нибудь может помочь. Даже я.
От страха меня начало подташнивать. Я нащупал за собой зачехленное кресло и опустился на край.
- Я пришел сюда только потому, что вы - мой последний шанс, - сказал я негромко, вспомнив последние слова Триш. - Иначе я никогда бы вас не побеспокоил. И даже если моя жизнь не имеет никакого значения, что естественно, могу ли я понадеяться хотя бы на совет? Ведь никто не знает Монтроуза лучше вас.
Демон долго смотрел на цветок, и я подумал, что наживка прошла вхолостую. Наконец он поднял на меня глаза и сказал:
По его голосу я даже не мог понять, шутит он или нет.
Он подошел совсем близко, дотронулся до моего галстука, до лацкана пиджака, и я подумал, что умру прямо сейчас, и это будет здорово. Я никогда не видел вампира так близко.
- И вряд ли мне пришло бы в голову лишить его такого изысканного развлечения, как месть. Но если ты обойдешься советом, красавчик, то он у меня есть.
Я кивнул. По-моему, даже не один раз.
- Тебе лучше прийти к нему первым.
- То есть?
- То и есть. Если ты придешь к нему с повинной, да еще после двенадцати, он скорее всего не убьет тебя сразу.
- Скорее всего? - прошептал я. - Сразу?
- Это в духе Монти. - Демон отступил на несколько шагов и оперся о подоконник. - Он побушует, покричит, об стенки покидает, но вряд ли убьет. Ему интересен процесс охоты, а так интерес пропадает. Сам подумай, какой кайф добивать коленопреклоненную жертву? К тому же он не слишком гибок, и неожиданные поступки сбивают его с толку и охлаждают пыл.
- Не знаю... Я не знаю его.
- Зато я знаю. Ведь ты поэтому пришел?
- А что он со мной сделает, если не убьет?
- Это уже второй вопрос. Я думал, ты хочешь остаться в живых.
- Я хочу, хочу! Просто...
- Ладно, - улыбнулся Демон, - не напрягайся. Я понял. Но тут ничем не могу тебя утешить - если Монти захочет поиграть с тобой как кошка с мышкой, то ему никто не помешает. А его игрища противопоказаны молоденьким смертным адвокатам вроде тебя, и попутно ты можешь пожалеть, что он не убил тебя сразу.
Триш сказала то же самое... Это не выбор. Это хуже, чем самый поганый выбор, но идея пойти к Монтроузу казалась мне и вовсе неисполнимой. Наверное, лучше все-таки удариться в бега и если умереть, то не знать об этом до последнего.
- Спасибо, - сказал я убитым голосом. - Вы мне очень помогли.
Когда я повернулся к двери, рука Демона легла мне на плечо.
- Успокойся, Майк Норман. Ты, я вижу, далек от всего этого, и не совсем понимаешь, о чем я говорю. Монтроуз приезжает завтра, а сегодня уже привезли реквизит, и скорее всего будут тренировки. А поскольку сейчас мне скучно, то я покажу тебе, чего бояться, кроме мгновенной смерти от кулачка Монти между глаз, и ты хорошо все взвесишь. Идет?
Я взглянул на часы. Половина двенадцатого. Половина, блин, двенадцатого...
Мой жест вызвал у Демона усмешку.
- Ты не веришь мне?
Странный вопрос.
- Деточка, мне незачем тебе врать. Если бы я хотел убить тебя, то комендантский час не был бы мне помехой. Но я сыт и расслаблен, как удав, проглотивший кролика, тем более что мне искренне жаль тебя. Я навидался слуг Монти и уверен, что тебе нужно понять проблему изнутри, прежде чем что-то решать. Ну, идет?
- Идет.
А что я теряю? И что решаю? Какой смертью умереть? Обхохотаться...
* * *
Мы приехали к театру и вошли через заднюю дверь. Демон даже не посмотрел в сторону охраны, да и они старались на него не смотреть. Пока мы поднимались, он тихонько напевал песенку "Шестнадцать юных леди" - я сто раз ее слышал, но только сейчас осознал, насколько она патологически жестока.
Демон протащил меня на самый верх, на балконы, где можно было спрятаться за шторами. Там мы и остановились.
Я понял, о чем он говорил. Наш театр раньше, давным-давно, был цирком, но потом его переоборудовали и закрыли половину под подсобные помещения. А сейчас все эти нововведения ликвидировались. Все стилизовалось под древнеримский Колизей, даже выстланная коврами ложа цезаря в золоте и мраморе.
- Для Монти, госпожи мэра, прочих официальных лиц и отцов города, - прошептал Демон. - И для меня, конечно. Я вообще-то равнодушен к прилюдной бойне, но иногда стоит доставить Монти удовольствие. Он так старается. И радуется, как ребенок, когда я прихожу на его шоу.
В это время на щедро посыпанной песком арене началось какое-то движение. Двое мощных парней - один здоровенный и черный как уголь, похожий на боксера, второй - с типичной ирландской физиономией, - вынесли нечто железное и очень громоздкое. То, как легко они перли многопудовую махину, выдавало в них стопроцентную нежить.
- Это... - начал я, но Демон приложил палец к губам и отступил вглубь, за шторы:
- Тише ты. Тут офигенная акустика. Как ты собираешься объяснять им, что здесь делаешь?
- Что? - я шагнул вслед за ним. Мне вдруг снова стало страшно. - Вы уходите?
- Я все это уже видел, - пожал Демон плечами. - Приятного просмотра, выход найдешь сам.
- Вы не можете меня тут бросить!
Я не успел подумать, как вцепился в его руку, чуть ниже локтя. Под моей ладонью шевельнулись гладкие мышцы, Демон медленно повернулся. Потом так же неспешно и изящно поднял руку, держа ее на весу и глядя на мою со странным выражением на лице. Тут по законам жанра мне бы отцепиться и вообще провалиться сквозь землю, но я не мог - пальцы свело намертво.
Наконец ступор прошел, и я отдернул руку, чуть ли не спрятав ее за спину.
- Ладно, - сказал Демон, - не бойся, не брошу я тебя. Я за тебя теперь вроде как отвечаю, да? Это... прикольно. Забавное чувство, Майк Норман, и не скажу, что неприятное.
Я проглотил комок в горле и почувствовал себя заново рожденным. Расскажи мне кто раньше, какой факт повергнет меня в состояние полного счастья, я бы даже не засмеялся. Теперь я понимаю смертников, получивших отсрочку даже на ничтожно короткое время.
В это время Ирландец швырнул очередную свою часть у края арены, и стало понятно, что это за железяки - канделябры для факелов. Потом он достал из-за пояса короткий гладиаторский меч и неожиданно кольнул Боксера в ногу.
- Ты что, охренел? - яростно повернулся к нему Боксер.
- Давай потренируемся. - Ирландец сделал еще один выпад, но Боксер от него уклонился. - Давай. Завтра первый же смертный задохлик тебя уделает.
- Заткнись, выродок. - Третий укол окончательно разозлил Боксера и заставил вступить в схватку. - Я тебе башку отверну.
- Ты продуешь. Продуешь первому же смертному сосунку, и Монтеррос тебя на кол посадит, - подначивал Ирландец. Демон хмыкнул за моей спиной.
- Вот дебилы, - прошептал он.
- Тебя так точно посадит, - издевательски сказал Боксер. - Но ты, вижу, этого не дождешься.
Ирландец прикусил язык, рассерженно засопел и ткнул Боксера мечом. Но тот точным ударом двинул ему под ребра - и меч упал на песок. Они сцепились в борьбе за меч, и в конце концов Ирландец оказался сверху. Он издал победный вопль и пригвоздил ладонь Боксера к импровизированному полу.