В нашей ебанутой школе учились одни мажоры. Ничего, могло быть и хуже. Гопники, например... Тоже козлы конкретные. А ещё в нашей идиотской гимназии были три поклацаных рокера на побегушках и я. Я - анархист и человек вне закона. В прямом и переносном смысле, во всех смыслах, короче. Уроки были скучные и нудные, учителя чего-то впаривали, бабы красились и сидели на коленках у парней, а я слушал плеер. Иногда вызывали к доске, если по алгебре - получалось 4, если по русскому - 2. Вобщем, жить было можно. Если, конечно, это и есть жизнь.
Приблизительно в 16 часов я уходил домой. В школе я либо был до конца - либо прогуливал всё сплошняком.
В наглую ни на один урок не приходил. В туалете курил, стёкла бил или маркером изрисовывал. Развлекал себя сам.
Друзей в школе у меня, естественно, не было. Почти все считали меня тупым отморозком. Причём женская часть ещё и геем, потому что я терпеть не мог шлюх и носил длинные волосы.
Панком я себя не называл, не хотелось наклеивать на себя бирку с чьим-то брэндом. Да и длинные волосы у панка - криминал. Ирокез-то делать по утрам не было времени - я итак не реагировал на будильник, а если ещё и раньше на часок - так вообще жуть.
И вот в 11 класс "Б" (Я учился в 10 "Б") набрали двух новеньких - бандитов ещё тех. Звали их Саша и ... Саша. Мы с ними сразу же не поладили.
Как-то раз иду я домой, а эти суки у школы сидят и семечки щёлкают. А я без плеера.
- Эй, гляди-ка какой идиот! - сказал один, - сколько лет тебя не стригли, ушлёпок?
Я хотел промолчать, но не сдержался:
- Сколько надо, столько и не стригли.
Они аш позеленели оба:
- А давай его отпинаем как сраный матрас, а? - спросил один у другого. - Эх, Срань-то господня...
И я припомнил, что где-то эту фразочку слышал.
- Давай, - кивнул второй, - и торбы до дома тащить заставим. Где тут ближайшая лужа?
Они встали, картинно засучили рукава и двинулись на меня. Один уже заносил кулак, когда я вспомнил, откуда я слышал эту фразу.
- Стоп!!! - заорал я. - Вы что, фанаты "Король и Шут"?
- Угу, - тот, что повыше опустил кулак. - И это мы так, стебёмся.
- Он от ролевиков этого набрался, - хмыкнул второй. - Из роли никак не выйдет, шут гороховый.
( Диалог, использованный в тексте взят из книги "Анархия в РФ" товарища Стогова, где Балу ( гитарист группы КиШ) и Поручик (барабанщик группы КиШ) рассказывают о том, что знакомы с Горшком ещё с детства (причём он их младше) и что пинали они его часто и долго.)
- Ой, да кто бы говорил, господин Поручик... - скривился первый. - Ладно, ну сходим мы с ума, и что. Ты нас простишь, ведь так?
- Ну, как не простить ребят с такими кровожадными рожами? - съязвил я. - Стоп, а выходит, что я - сам легендарный Горшок?
- Не-е. Это ещё заслужить надо. - Хмыкнул тот, кто притворялся Поручиком. - Горшок у нас уже есть, а вот кто Машу (скрипачка группы КиШ) играть будет, ну никак не решим!!!
Глава 2
В новой школе мне было неуютно. Ты такая маленькая и беззащитная, а все кругом такие самоуверенные и равнодушные... Я зашла в раздевалку и нашла вешалку Љ 34. Там уже весело несколько курток и пакетов. Я быстро переобулась, разделась и поднялась вверх по узкой лестнице, пытаясь отыскать кабинет Љ6. Спросить не у кого я не решалась, а найти сама оказалась не в состоянии. Все встречные на меня странно оглядывались - новенькая. На самом деле, скорее всего их интересовала моя торба с "Алисой" и клёпаные браслеты на запястьях.
Прозвенел звонок, а я всё блуждала в лабиринтах вмиг опустевшего здания. Слева - коридор, справа - лестница. И ни одной души.
1 сентября...
И что мне теперь делать?
Внезапно сзади послышались чьи-то тяжёлые шаги - на лестничный пролёт выше, надо мной, стоял парень с длинными волосами, одетый в обалденные рокерские бутсы.
Он неторопливо спускался вниз.
- Где тут у вас 6 кабинет? - неловко спросила я, пятясь к стене.
- Прямо перед тобой, - безразлично сказал таинственный красавец и свернул за угол.
Я выдохнула. Уф! Пронесло...
А главное, что прямо перед собой в бледно-голубой стене я увидела дверь. И на ней была надпись: кабинет Љ6.
***
Нет ничего хуже, чем гуманитарный класс, поверьте мне на слово! 24 стервозные бабы, которые кроме второсортного репа и галимой попсы ничего не слышали, и слышать не желают. Ну, ещё 2 забитых парня и я. Я - фанатка группы "Алиса" и принципиальная анархистка.
Да, сначала пришлось туго. Да и потом, кстати, было не легче. Обо мне сплетничали, насмехались.
Но дни шли, и я стала понимать, что в этой галимой школе есть ещё один человек, которого не понимают. Не понимают его юмора, иронии, его эпатажа и его высокоморальных человеческих качеств. И этот человек на меня не обращал ни малейшего внимания, а ведь мне была так нужна психологическая поддержка! "Мы же свои, - думала я, - мы же рокеры! Ну, подойди же сюда и спроси, как меня зовут!" Но загадочный тип, кстати, тот самый, с длинными волосами и клёвыми камелотами, был незыблем как айсберг. По-моему, он просто привык к одиночеству, и лишние друзья ему были ни к чему.
Он ходил по школе гордо, всё время слушал плеер и ни на кого не смотрел. Кстати, о плеере. Я бы пол жизни отдала, чтоб только его послушать! Думаю, в нём была не только моя любимая "Алиса", но ещё такие стёбные группы, как "Кино", "ДДТ" и "Ария". Но торба у него была простая, с белой черепушкой. Вот бы узнать, какая группа его любимая!
Время шло, мы были в параллельных классах, только он учился в физмате, а я - в гуманитарном. Некоторые бабы из моего класса его ненавидели, другим он дико нравился, ведь он был так не похож на затасканных рэперов! Он был один. Я была одна. И мне казалось, что вместе нам не быть.
Глава3
...Через некоторое время Саша и Саша согласились представить меня своей компании. Мне кажется, я обезумел от радости! В субботу, после уроков, мы встретились за школой, и пошли к автобусной остановке.
- А чем вы вообще занимаетесь? - спросил я.
- Увидишь, - сказал Саша-Поручик. Саша-Балу многозначительно улыбнулся.
***
Через 30 минут мы вышли из автобуса. Вокруг нас сомкнулся строй многоэтажек. Грязно и уныло. Пошёл дождь. Я устал и изрядно обтрепался, когда мы, наконец, вошли в загаженный подъезд серого дома.
- На 9 этаж, - сказал Поручик. - Блять, лифт опять не работает!
- Мне лень туда тащиться пешком, - сказал Саша-Балу. - Я ногу подвернул.
- Ладно, хватит ныть, пошли, - буркнул Саша-Поручик, и мы стали подниматься наверх.
- А если его нет дома? - спросил псевдо-Балу.
- Значит, есть кто-нибудь другой, - не оборачиваясь, ответил Поручик.
Я молча плёлся за ними.
Через 7 минут мы были наверху.
- Стоп. Совсем забыл, - спохватился Саша-Поручик. - Ты волосы не обрезал?
- Нет, и не собираюсь, - удивился я. - А что?
- Понимаешь, они у тебя слишком длинные. - Пояснил псевдо-барабанщик КиШ,- Балу, ножик!
Саша-Балу не глядя, кинул ему здоровенный тесак.
- Иди сюда, - приказал Поручик, ловко хватая нож в миллиметре от своего горла.
- Я что-то не понимаю! - возмутился я. - Ты что, хочешь отрезать мои волосы?
- По плечи, - кивнул Саша, удобно перехватывая нож. - Они у тебя слишком длинные, так не пойдёт.
- Нет, я не хочу! - заявил я, пятясь и пытаясь не наткнуться на Сашу-Балу.
Поручик опустил нож и грустно улыбнулся:
- Ну, тогда идти домой. Дорогу сам найдёшь?
- Чего?
- Дорогу, - подсказал псевдо-Балунов, потом повернулся к Поручику. - Саш, а может прокатит, если...
- Не прокатит, - отрицательно покачал головой псевдо-Поручик.
- Ладно, режь, - сглотнул я.
***
В дверь квартиры мы звонили долго, минут 15. потом дверь распахнулась и в дверном проёме возникла чья-то высокая фигура:
- Кто?
- Мы, - сказал Поручик.
Человек, стоящий в проходе посторонился:
- Привет, - Сказал он. - Как дела?
***
В квартире было темно. Ужасно пахло куревом и ещё какой-то дрянью, представление о которой у меня было весьма смутное.
- А где "Гаражики"? - спросил Саша-Балу у открывшего нам.
- В зале. Репетируют, - отозвался тот.
- А сам Стас?
- А как ты думаешь?
- Бухает, - мрачно предположил Поручик. - Как всегда.
Мы зашли в маленькую, хорошо освещённую кухню. Там, обвязавшись розовеньким передничком, человек в круглых очках мыл необъятную гору посуды, но внимание на него я не обратил. Тот парень, который открыл дверь... Он... Короче, передо мной стоял молодой солист группы "КиШ" собственной персоны, слегка щурясь от яркого света и слегка улыбаясь, обнажая выбитые зубы.
Глава 4
Я вышла из школы и медленно побрела домой. Ужасно хотелось спать, вчера до часу ночи слушала плеер с "Алисой". Может быть, именно поэтому я не стразу заметила ИХ?
Они возникли передо мной так внезапно, что я чуть было, не врезалась в них. Два гопника, в плечах - косая сажень. Глаза светились тупой злобой.
- Здравствуй, деваха, - сказал один здоровяк. - Куда прём?
- Чё, думаешь слушать рок это прикольно? - нахально пробасил второй.
Я стояла и растерянно моргала. Бежать? Нет, догонят. А в сквере как назло никого нет. Что же делать? Тем временем, гопник схватил меня за цепочку, висящую на шее, и дернул. Цепь была толстая - такую не порвёшь. Он дёрнул ещё разок. Я попыталась оттолкнуть его, но эта тупая скотина сама резко отошла в сторону и я со всего размаха грохнулась в лужу. Торба упала в грязь рядом, и другой гопник стал её топтать.
- Прекратите! - закричала я.
Но первый здоровяк схватил меня за волосы и ткнул лицом в вонючую воду. Вода попала в рот и в нос, и я стала захлёбываться...
- Эй! Убери-ка то неё свои лапы! - внезапно раздался рядом чей-то голос.
Гопник выпустил меня, и я судорожно стала глотать воздух. Лоб был разбит, а из носа текла вода.
Надо мной стоял рокер из школы, в одной руке он держал мою торбу, а в другой рваную мастерку гопника, который её топтал. Самого урода видно не было.
- Что, твоя девочка? - хмыкнул оставшийся здоровяк.
- Допустим, что моя. - Спокойно кивнут парень. Я смотрела то на одного, то на другого, и мне было мерзко, больно и обидно. А ещё стыдно. Зачем пошла одна через пустой сквер?
- На, лови, - хмыкнул парень и кинул рваньё в лужу.
***
- Жива?
Я тупо уставилась на рокера.
- Давай, вставай... - сказал он и стал поднимать меня с земли. - Вот торба, держи, хотя нет, сам понесу.
Я встала и только тут поняла, в какую переделку могла бы попасть, если бы не он. Поэтому я не нашла ничего лучшего, чем... зарыдать.
Минуту рокер внимательно на меня смотрел, потом обнял за плечи и похлопал по спине:
- Ладно, с кем не бывает. Со мной и хуже было, не плачь...
Но я всё не могла остановиться, и слёзы лились и лились из глаз. Тогда парень меня хорошенько встряхнул, взяв за шиворот.
- Всё. Хватит. Пошли быстрее в аптеку, у тебя же лоб об асфальт сбит до крови.
И мы пошли. Когда я останавливалась, он чуть подталкивал меня в спину.
В аптеке он купил зелёнку и пластырь и заклеил мне лоб, потом снял с себя кожаную куртку и закутал меня в неё.
- Нет, не надо... - попыталась сопротивляться я.
- И без соплей обойдусь, - заявил он.
До моего дома мы дошли минут за 5. У двери моей квартиры он вручил мне торбу. Я отдала ему его куртку, которая, кстати, на мне промокла. Парень надел её и даже не поморщился.
- Дома кто есть? - спросил он.
- Мама, - всхлипнула я.
- Привет маме, - сказал он, нажал на звонок и быстро скрылся из виду.
Глава5
В квартире Стаса-Гаражиста тусовался весь рокерский крутяк. У самого Стаса была своя группа "Гаражи", состоящая из 5 человек, в основном фанатов "АУ". Псевдо-Горшок, которого на самом деле звали Миха Коленников, был лидером другой панк-рок группы, которая называлась "Почеши и Дёрни". Саша-Балу и Саша-Поручик тоже в ней играли. Саша-Балу - на гитаре, Саша-Поручик, естественно - на ударных. Кроме них там собирались ещё многие творческие люди: эпатажные панки или суровые рокеры. Вместе они курили травку и слушали своих кумиров.
Приглядевшись повнимательней к Михе, я понял, что на солиста КиШ он похож только зубами и ирокезом, а так они были совсем разные. Миха Коленников - чуть пониже, ещё совсем пацан, как я, а Миха Горшенёв - здоровый ломовик, мужик в самом расцвете сил.
- Кто зубы выбил? - поинтересовался у Михи я.
- Друзья, - заулыбался он. - Набухались и спустили с лесенки.
- Весёлые друзья, - сказал я, поразившись.
- А главное добрые, - кивнул тот. - Ничего, ты ещё проникнешься.
- Может быть, - недоверчиво сказал я. - Может быть, и проникнусь.
Миха сплюнул на пол и отнял у Саши-Балу косячок.
- На! - заявил он, подавая его мне. - С этим жить легче.
- Миха! - возмутился Балу и пнул его.
- Мне с тобой ещё работать! - коварно заявил Миха. - А этот... Так... Пусть курит, мне он не нужен.
И они ушли сгонять с инструментов заигравшихся "Гаражистов", а я со злостью кинул косяк на затасканный ковёр и растоптал каблуком.
Уже потом Миха мне скажет:
- Ты извини, это я так - для пользы дела. А что курить не стал - молодец.
Но тогда я его конкретно возненавидел, ведь он мною пренебрёг, откинул меня прочь от себя, как грязную тряпку для вытирания ног.
В кухню вломились потные "Гаражисты" и я отвлёкся них.
Глава6
- Жутко белеют обрывки бинтов,
Перепуганные лица вокруг,
Окровавленной плотью вздувшийся бок,
Подпирает рассудок испуг.
В белых халатах копошатся врачи,
Кровь идёт изо рта.
Стены бетонные, хочешь - кричи!
Ведь твоё сердце война.
Мысли о Боге исчезли давно,
И всё труднее дышать.
Но ты понимаешь, что это - кино,
В котором нельзя умирать!
Миха был потный и взлохмаченный, после исполнения второго куплета он швырнул микрофон в Стаса и слез с импровизированной сцены.
- Ну? Как?- спросил он.
- Круто, - честно признался я.
- Ничего, - сдержанно сказал Гаражист. - У тебя одна проблема - мало пафоса!
- Пафос тут ни к чему, - скривился Миха. - А текст - порнуха конкретная.
- Да ладно? - удивился я. - По-моему стёбно. Особенно момент, где ты рычишь в микрофон.
- Это я умею, - довольно заулыбался Миха, стягивая через голову мокрую футболку. - В этот вся фишка. Но кроме рычания в микрофон должно быть ещё что-нибудь... Этакое. Своё, личное. Рычать и у Горшка неплохо получается. Понимаешь?
- Понимаю.
Саша-Балу и Саша-Поручик дружно заржали.
- Всё, этим травки больше не давать, - прикинул Миха. - Стас, есть чем бухнуть?
- Обижаешь... - хмыкнул тот.
***
Через 2 часа кругом не осталось ни одного трезвого человека. Все валялись кто где: кто на полу, кто на лавочках. В продолжение банкета участвовали уже только Стас, ребята из его группы (они были к попойкам попривычней), Саши, да я с Михой. Правда, я сначала пить не стал и присоединился чуть позже.
- Пил когда-нибудь Кровавого Мэра? - пьяно спросил меня Саша-Балу.
- А что это такое? - спросил я.
- Раньше вместо Стаса у Гаражистов был другой солист, а Стас их просто поддерживал, друзья всё-таки. Этого чувака все Мэром звали. Ну, так, блять, получилось. Мэр да Мэр, без вопросов. И придумал он такую штуку: стакан неразбавленного спирта, ложка лимонной кислоты, пол стакана стеклоочистителя, "Колокольчик", тот, что по 8-50 в ларьках продаётся. И чесночный кетчуп. Упился как-то Мэр этой хуйни и из окна сиганул. Кровищи было...Ну, что, будешь? - протянул мне стакан Балу.
- Не-е. Что-то не хочется, - покачал головой я. - А сказка у тебя красивая вышла, спасибо.
- Это не сказка, - вдруг сказал Миха. Он сидел за столом, сгорбившись, опираясь одной рукой на табурет, а другой, подпирая взлохмаченную голову, и мрачно на нас глядел. - Был бы с нами Мэр, всё б по-другому вышло...
- Это он о чём? - понизив голос, спросил я у Саши-Балу.
- Было дело, - вздохнул тот. - У нас концерт должен был быть... Стас 3 месяца за одним чуваком бегал, уговаривал его, нас на фестиваль "Окна" взять. У Мэра 3 хита уже были записаны, а Миха у них ударником играл... Ну, сдох Мэр и мы оказались в пролёте. Два года работы... Два года в никуда.
- А Миха что, за Мэра спеть не мог? - удивился я. - Или Стас.
- Миха... Стас... - Саша-Балу понизил голос. - Ты что, не врубаешься?
- Нет, - ступил я.
- Ха! - оказалось, что Миха всё-таки нас прекрасно слышал. - А если бы у тебя друг с девятиэтажки ни с того, ни с сего сиганул, ты бы как? - псевдо-Горшок немного побледнел, его карие глаза горели нехорошим злым светом. - Вышел бы на сцену перед толпой? Обманул бы их? Спел бы песни того, кого к тому времени уже засыпали сырой землёй?
- А почему нет? - удивился я.
- Тебе не понять, - вздохнул Саша-Балу, а Миха отвернулся.
***
После всеобщего пьянства Миха, Саши и я засобирались домой.
- Где мои тапочки? - заорал Миха, когда мы вышли с горем пополам из подъезда. Мы втроём глянули на его ноги и обалдели - он стоял босиком на снегу.
- Саш, сгоняй за его гриндерами на верх, а... - качаясь попросил псевдо-Поручик. - Я не в силах...
- Я сам схожу! - заявил протрезвевший от холода Миха и прыгнул в подъезде.
Прошло пол часа. Михи всё не было. Балу сел на лавочку возле двери и благополучно уснул. Поручик стоял, держась рукой за берёзку.
- Сломаешь деревце... - посочувствовал я.
- А иди ты... - заявил Поручик. Раздался негромкий хруст и он упал вместе с куском несчастного дерева в сугроб.
А Михи всё не было...
Я уже стал волноваться, когда из подъезда выкатилось "нечто", состоящее из рук, ног и головы.
- Пакость злоебучая! - матерился Миха. - Суки, суки, суки, суки и ещё раз суки!!!...
- Что стряслось? - спросил проснувшийся Балу, зевая. - Где гопники?
Парень смотрел на меня, не отрывая глаз, так внимательно, изучающее. Кстати, по-моему, он подстригся. Причём не очень ровно, видимо сам.
- Ну? - спросил он, затянувшись.
- Спасибо, - с облегчением выдавила я.
Рокер немного смутился. Минуту мы стояли и смотрели в землю, не смея поднять на друг друга глаз. Потом он тихо засмеялся.
- Не за что.
- Я... пойду,... наверное, - сказала я. - Звонок скоро.
- Да, мне тоже пора, - согласился он.
Я замерла, ожидая, что вот сейчас мы вместе рядышком пойдём в школу, и он будет близко-близко, так, что можно коснуться плечом...
Ага, счаз! Размечталась.
- Покедова, - бросил он и пошёл прочь от школы, а я осталась одна, тупо глядя на окурки, разбросанные по грязному снегу.
***
В школе он стал появляться всё реже и реже, и сначала я даже решила, что это из-за меня. Какой бред! Без него мне стало скучно, даже не пред кем было повыпендриваться, поэтому я перестала одеваться во всё чёрное, надевать браслеты с заклёпками и подводить чёрным глаза. Чёрная краска с волос быстро смылась, и я превратилась в обычную светлую шатенку.
Надо было учиться!
Я стала понемногу общаться с одноклассниками, но интереса к общению с ними не развела. Пришлось вернуться к обособленному образу жизни.
***
И вот наступило долгожданное всеми 14 февраля.
Этот праздник меня ужасно угнетал и радости никакой не сулил. Все насались по школе с бешеными глазами, обнимались, целовались на подоконниках и вручали друг дружке розы.
Как ни странно, но именно в этот день парень с длинными волосами решил в школу заявиться. Да причём не один, а вместе со своими друзьями-одиннадцатиклассниками, панковатого вида ребятами. На входе в школу всем раздавали по половинке от сердечка, чтобы потом школьники находили свою вторую половинку и знакомились с ней. Мне досталась половинка из абсолютно чёрной цветной бумаги с красными сердечками, нарисованными маркером.
- Да уж... - решила я. - Ну и половинка у меня должна быть... Негр что ли? Тьфу ты, блин.
И вот, иду я по коридору, после безуспешных попыток найти своё второе "я", а навстречу мне эта святая троица. Шикарное зрелище: три рослых парня - два панка и не то рокер, не то металлист - идут с мрачными рожами по коридору, и перед ними толпа расступается.
Один панк не очень симпатичный, достаточно высокий, одет в футболку с надписью "Анархия - мать порядка" и чёрные джинсы. Другой чуть пониже, с копной светлых волос, в белой длинной рубашке, кое-как заправленной в голубые обрезанные джинсы и в высоких гриндерах. Рядом шагает парень с длинными волосами, мой спаситель по совместительству. Одет в чёрную футболку с черепом и кожаные чёрные штаны с заклёпками. И на их пути стою жалкая - я с дурацкой половинкой от сердечка в руках.
Они проходят мимо, но тут парень в футболке с анархией оборачивается.
- Поручик? - изумлённо спрашивает тот, что в белой рубашке.
Поручик достаёт из кармана другую половинку чёрного сердечка и подходит ко мне, пристально вглядываясь в моё лицо, а я как назло не накрашена! Я тупо пялюсь на кусок цветной бумаги у него в руках... Он, по-прежнему молча снимает с себя жетон и подаёт его мне.
- На, держи... На счастье, - говорит Поручик и они уходят.
Глава 8
- Миха, что с тобой? - вытаращился я.
- Да так, ничего, - хмыкнул тот. - Навалял я одному пидору...
Всё лицо у лидера группы "Почеши и Дёрни" было покрыто ссадинами и синяками, под левым глазом виднелся здоровенный фингал, а вся правая щека была заклеена пластырем. Одна рука покоилась в лубке, а другая, забинтованная до локтя, висела безвольной плетью вдоль тела.
- А где Поручик? - удивился Миха. Несмотря на плачевное состояние организма, выглядел он вполне жизнерадостно.
- Заболел, - признался я. - Ещё 14 февраля, в школе... Он-то ничего не сказал, да только вот цвета такого стал... Как яблоко. Зелёный весь и хмурый какой-то.
Миха помрачнел:
- Ну, Блять... Что же делать?
- Ты беспокоишься о том, кто будет играть на 1 мая на барабанах? Меня это тоже волнует, - сказал я.
Псевдо-Горшенёв аш подпрыгнул:
- Это была шутка? Ты за кого меня, ёбаный хуй, принимаешь, а? Это мой друг, мой! И он заболел. С Мэром также было, - злобно размахивая забинтованной рукой, заорал он.
Это была не шутка, но я промолчал.
- А из-за чего подрался-то? - перевёл тему разговора я. - Из-за бабы, небось?
- В принципе, да, - всё ещё мрачный и сердитый отозвался Горшок. - Соседка моя, Лера... Ну, хахаль её руки распустил, и мне пришлось... вмешаться...
- Она тебе что, нравиться? - задал логичный вопрос я.
- Нет, конечно. Но если девушку лапают против её воли, надо вмешаться, - усмехнулся беззубой лыбой Миха.
- И он тебя побил, да? Этот хахаль её?
- Не совсем. Побил-то его я, но в процессе выяснилось, что он боксёр, - скривился Горшок. - У-у-у, скотина...