Это -- история моего грехопадения, рассказывающая о том моменте моей жизни, когда последняя надежда во мне умерла, а душа была разбита на части...
Можете сколько угодно обвинять меня в слабости, мне всё равно. Вы ничего обо мне не знаете. Если думаете, что прочитав эту историю, многое обо мне узнали, -- о, вы глубоко заблуждаетесь, ведь это даже и не половина того, что было, есть и будет...
Часть 1
Глава 1
До момента своего грехопадения, я поистине была никем. У меня никогда не было друзей, а все окружавшие меня люди, только и знали что издеваться. О, нет, я ни сколько не держу на них зла. Наоборот, очень благодарна им, поскольку если бы не они -- никогда б не стала сама собой. Как бы там ни было, ангелы в этом мире долго не живут...
Всё началось, когда мне было... шестнадцать?.. О, да! Шестнадцать! Лучшего возраста просто и придумать было нельзя.
С трудом окончив девять классов средней школы, передо мной встал выбор -- продолжить обучение в школе, либо куда-нибудь поступить. Я выбрала второе, поскольку так была хоть какая-то надежда на появление хоть каких-нибудь друзей. И она (надежда) надо сказать оправдалась. Да ещё как, но об этом чуть позже.
Постоянное нахождение в обществе людей, которые если и замечали меня, то только лишь с целью повеселиться, наложило свой отпечаток на мою судьбу. Всё веселье окружающих заключалась в издевательствах надо мной (в те времена я была легкой добычей, которая просто не умела дать отпор).
Почти каждую ночь тихо ревела в подушку, но всем было плевать...
С детства меня учили, что людей нужно защищать и помогать им, а не издеваться над ними. Только поэтому и терпела весь этот ад.
Если всё время живёшь с болью -- духовной или физической, не важно -- постепенно привыкаешь к ней настолько, что перестаёшь замечать. Вот и я привыкла.
Мне могли говорить всё, что им вздумается -- для меня это было просто симфонией пустых звуков.
Но, как известно, у всего есть своё начало и у всего есть свой конец, так и стало с моей никчёмностью.
У каждого своё понятие греха, и я не исключение, поэтому грешницей и развратницей себя не считаю, но вот те, кто каким бы то ни было образом связанны с религией, скажут, что гореть мне в аду за все мои деяния. Глупые-глупые создания.
Но теперь ближе к факту грехопадения. Думаете, оно произошло из-за всех тех издевательств, которые мне приходилось терпеть практически каждый день? -- о, нет, вы глубоко заблуждаетесь, но как бы там ни было, именно сей факт и стал отправной точкой.
***
Поступление в колледж прошло более-менее нормально, и я спокойно могла заселяться в общежитие. С того дня начиналась моя новая жизнь... Правда предстояло мне делить одну комнату с ещё четырьмя девушками, но в этом не было ничего такого. Хоть я никогда и не отличалась разговорчивостью, но плохо переносила одиночество. Да и компания собралась своеобразная, в жизни мы бы просто прошли мимо и даже не поздоровались бы.
Пожалуй, самой заметной среди нас была Анастасия, и дело было не в обилии чёрного цвета, ярко-рыжих волосах, бледной и очень холодной коже, а в том, что она даже не скрывала, кем является на самом деле. Настя являлась сатанисткой и даже во время нашего знакомства предупредила:
-- Я люблю пить кровь, но вам девчонки не стоит бояться, вас не трону, если, конечно, вы сами этого не захотите, -- произнося последнюю часть фразы, её бледно-голубые глаза почему-то задержались на мне, и я невольно отвела взгляд.
Следующей в списке шла сиротка Мария. Поскольку девушка росла в приюте, характер у неё был бойцовский. Выражение, что внешность бывает обманчивой, подходило ей в большей степени. Светлые волосы, мягкие черты лица, серо-зелёные глаза... если не вдаваться в подробности, то выглядела она вполне невинно. Но если надо, могла врезать так, что мало не покажется.
Дальше, отличница Екатерина. До того, как познакомиться со своими соседками она даже ни одного бранного слова не произнесла за свою жизнь. А ещё эта девушка сильно комплектовала из-за своей внешности: прыщи, слишком маленький размер груди. И сколько мы ни пытались её убедить, что она красавица (говоря это, мы ни сколько не лукавили), Катя отказывалась нам верить.
Чётвертой была, наш повар Нина. Главной особенностью её внешности, пожалуй, были клыки. Да-да, именно клыки, они были на подобии вампирских.
-- Млин, -- произнесла Настя, -- повезло же тебе.
Ну и самой последней шла я. Серая мышь с именем Надежда.
Ох, да в те далёкие времена я была поистине серой мышкой. Сейчас об этом даже как-то смешно вспоминать, но тогда... тогда моя замкнутость казалось правильной.
Раз уж мы впятером были столь разными, нам пришлось мириться с закидонами друг друга. К тому же как-то так получилось, что я была младше всех, поэтому каждая из них считала своим долгом поделиться со мной хоть каким-то нажитым опытом.
Но особый интерес ко мне, почему-то, проявляла именно сатанистка.
-- А ты столь же бледна, как и я, -- произнесла она, касаясь моей руки, своими ледяными пальцами. Шёл четвёртый день новой жизни, и нам выпало вместе дежурить на этаже.
Заметив, что я даже не вздрогнула от её прикосновения, Настя довольно улыбнулась.
-- Странно...
-- О чём ты? -- спросила я, заглянув ей прямо в глаза.
-- О том, что люди обычно вздрагивают, когда к ним прикасается кто-то столь холодный, как я.
-- Ну, ты же сама говорила, что пьешь кровь, поэтому ничего удивительно, -- не знаю, зачем тогда только это произнесла, возможно, если бы не эта фраза, Настя потеряла бы ко мне интерес...
-- Хм, -- усмехнулась девушка, -- а ты в этом разбираешься.
-- Нет, не думаю.
-- Не скромничай, Надежда. Хотелось бы мне попробовать тебя на вкус...
Да-да, именно так она и сказала, эти слова до сих пор эхом иногда звучат в моей голове. Только вот в те времена я была слишком глупа и наивна, поэтому услышав подобное, быстро вскочила на ноги.
Моя реакция сатанистку совсем не удивила.
-- Не волнуйся, малышка, я же сказала, ничью кровь пить не буду, пока вы сами об этом не попросите.
-- Про мою забудь...
-- Это ты сейчас так говоришь, но не забывай, всё ещё может измениться...
Если бы она только знала, насколько в тот момент была близка к истине. Но тот момент моего пути был полон отрицаний и страхов, и рядом просто не было того, кто смог бы показать, что бояться просто не чего. Хотя была ещё одна вещь, мешающая признать это, -- упрямство.