Аннотация: Самодеятельность это, конечно, хорошо. Но не до такой же степени!!!
Небольшой отряд возвращался домой. Несмотря на усталость, капитан Фирхниэль был доволен: ему удалось подписать крайне выгодное торговое соглашение. После того, как два года назад Повелитель перезаключил мирный договор с людьми, торговля с ними пошла на лад. В новый договор было внесено существенное дополнение: эльфам и людям гарантировалось сохранение свободы, жизни, чести, а также имущества на территории обоих государств. И если мелкие преступления против иноплеменников решались местным судом, то за убийство наказывали очень сурово - если местный суд признавал вину, убийцу выдавали другой стороне для вынесения приговора, то есть если человек убивал эльфа, то его судили эльфийские судьи, и наоборот, эльфа, нарушившего договор и убившего человека, судили люди.
Оба правителя: и человеческий Король, и эльфийский Повелитель - доказали серьезность своих намерений, проведя несколько показательных процессов и не пощадив собственных подданных. Конечно, до сих пор есть много недовольных - чтобы забыть старые обиды нужно время, но слишком много людей и эльфов погибло из-за многолетних приграничных стычек, чтобы так продолжалось и дальше. В отношениях эльфов и людей уже наступил переломный момент - убийство иноплеменника перестало считаться подвигом.
Все-таки Фирхниэль рано расслабился - на границе с человеческой провинцией Раймин всегда было неспокойно из-за разбойников, а разбойникам, как известно, закон не писан. Только жизнь как всегда распорядилась по-своему, преподнеся им несколько иной сюрприз. К приграничному столбу был прикован человек. Прочесавшие окрестности воины доложили, что вокруг все спокойно. Сидящий на земле человек безучастно смотрел перед собой и никак не отреагировал на появление эльфов. На его лбу было что-то написано, и спешившийся Фирхниэль смог разобрать: "Путник, в твоих руках судьба моя".
Издревле, если судьи не могли решить, какой кары заслуживает преступник, то его приковывали к придорожному столбу. Считалось, что устами первого, кто проедет мимо него, будет говорить сама Судьба. На памяти Фирхниэля судьи давно уже не пользовались таким экзотическим способом свершения справедливости, предпочитая полагаться на букву закона, нежели на стечение обстоятельств.
Гласом Судьбы Фирхниэлю быть не хотелось, но раз уж он имел несчастье первым найти этого человека, то ему и выносить приговор: "Человек, твою судьбу решит Повелитель". Переложив всю ответственность на правителя, капитан испытал облегчение - Светлейшему не удастся открутиться от такой "почетной обязанности", ибо такова Судьба.
Ключ от оков висел на столбе, и если бы человек встал, то он бы легко его достал, но он или не знал о том, что свобода так близка - только протяни руку - или не мог встать. Белая полоска незагорелой кожи на шее подтвердила последнюю догадку: раньше этот человек носил ошейник раба, а беглым обычно перерезали сухожилия. Странно только, что его привязали тут, с другой стороны, кому нужен бесполезный в хозяйстве человек? Хотя, не похож он на мятежного раба - слишком хорошая у него была одежда - скорее на слугу из знатного дома.
На всей территории Объединенного королевства рабство было запрещено. Исключение составляли только Кочевники - жители Великой Степи. Полвека назад они вошли в состав Королевства, при условии, что им не будут мешать жить по своим веками освященным традициям. Несмотря на отсутствие замков и укрепленных поселений, кочевники были грозной силой, сметавшей все на своем пути, поэтому Король пошел на уступки. В свою очередь те обязались охранять восточную границу королевства, не нападать на поданных Короля и его союзников (и соответственно не обращать их в рабство). Кочевникам рабов хватало и так: ими становились преступники и несостоятельные должники. Вождям было даровано дворянство и некоторые из них, в конце концов, осели, предпочтя доживать жизнь в личных поместьях.
Не смотря на одежду, характерную для кочевых народов, Подарочек Судьбы на кочевника похож не был: вместо жестких коротко стриженных волос, раскосых глаз и красноватого цвета кожи - мягкая волна темно-каштановых волос до плеч, классический разрез глаз, нос с едва заметной горбинкой, золотистый загар. Если бы не остекленевшие глаза, то человека можно бы было назвать красивым, по человеческим, конечно, меркам... И как только его угодило попасть в рабство к кочевникам? Жители Объединенного Королевства людьми не торговали, а по установленному соглашению дети Степи не стали бы нападать сами на одного из подданных Короля. Кочевники редко что-то обещают, но вопреки расхожему мнению (мол, кочевник слово дал, а ветер его тут же и унес), если уж они и имели неосторожность связать себя обещанием, то слово они свое будут держать.
На вид парню было лет двадцать - двадцать пять, точнее Фирхниэль утверждать не брался, все-таки у эльфов и людей слишком разный жизненный цикл, а тесные контакты с людьми только налаживаются. Капитан не страдал излишним любопытством, но все же попробовал разговорить странного человека - слишком много загадок было с ним связано. Потратив на него с четверть часа, капитан оставил свои безуспешные попытки и велел погрузить так и не сказавшего ни слова парня в обоз.
На ближайшем же привале капитан сам нашел ответы на большинство своих вопросов и пожалел уже, что поспешил огласить "решение Судьбы". Когда Фирхниэль приказал раздеть парня, чтоб посмотреть, что там с его ногами, выяснилось, что он поспешил с выводами, и парня никто не калечил за предполагаемую попытку бегства. Капитан не смирился и, решив, что, значит, поврежден позвоночник, стащил с него и рубашку - мысль о том, что здоровый парень сам не захотел бежать, свободолюбивому капитану в голову не приходила. Увиденное заставило эльфа заскрежетать зубами: красивая внешность скрывала жестокого убийцу. Три старых клейма на правом плече. И одно свежее на левом - "не сдержавший слова". Одно из самых страшных преступлений для кочевников, позор смывался только кровью: нарушивший слово завершал свою жизнь ритуальным самоубийством. Тех, кто не решался искупить свою вину, клеймили и изгоняли - они просто переставали существовать для степного народа, их даже в рабство не брали.
Замечательный Подарок для Повелителя, ничего не скажешь.
Глава 1. Прилетит вдруг волшебник...
Собственные дни рождения давно стали для меня просто очередным мероприятием, на котором я должен быть, но этот обещал стать особенным. Вчера капитан Фирхниэль, вернувшийся из дипломатической миссии, сообщил об успешном заключении крайне важного торгового договора с людьми. И когда я, желая похвалить его за хорошую службу, сказал, что это лучший подарок, который он мог бы преподнести мне на День Рождения, тот удивил меня.
- Повелитель, могу я поговорить с Вами наедине?
Я кивнул, и все, включая особо доверенных советников и стражу, покинули зал.
- И о чем Вы хотели со мной поговорить?
- Дело в том, что у меня есть для Вас еще один подарок... - Я слегка приподнял бровь, демонстрируя свой интерес, - я пока не буду Вам говорить больше, чтобы не портить сюрприз, просто я хотел бы быть первым из тех, кто завтра преподнесет Вам подарок.
Смелое заявление, я бы сказал, даже наглое. Но послушаю, что он скажет дальше.
- Так вот, - с моего молчаливого одобрения продолжил Фирхниэль, - я бы попросил Вас не атаковать его сразу же боевым заклинанием...
Мои брови поползли наверх. Нисколько не смущаясь, капитан продолжил:
- Подарок несомненно может показаться опасным, но Вы же знаете, что в случае реальной опасности сработает заклинание... - До того как я установил его, хотя бы раз в полгода на меня покушались в моей собственной спальне, а теперь все знают, что это бесполезно. - Поэтому я прошу разрешить мне доставить подарок с утра пораньше...
Я кивнул и жестом руки отпустил его.
Проснулся я только в полдень, чего не позволял себе уже много лет. Воспоминание об обещанном сюрпризе унесло остатки сна, и я осторожно заглянул в соседнюю комнату - заклинание заклинанием, а осторожность не помешает. Никогда нельзя полностью полагаться на магию. Руководствуясь этим принципом, я благополучно пережил уже не один десяток покушений. Кроме того, непонятно как отреагирует заклинание на неизвестного монстра - а в том, что это непременно будет монстр, я был почти уверен.
Никакого монстра в малой гостиной не оказалось, вместо него в кресле, свернувшись клубочком и сладко посапывая, спал человек.
- Эй, ты что здесь делаешь? - парень проснулся, и на его лице отобразилась сложная гамма чувств: он слегка растерялся, потом словно что-то вспомнил, и его лицо тут же окаменело. Похоже, по-эльфийски он не понимает. Я повторил свой вопрос уже на всеобщем.
- Жду.
- Чего ждешь?
- Пока эльф из соседней комнаты проснется.
- Зачем? - из этого нежданного гостя все приходится клещами вытаскивать. Я привык к тому, что подданные понимают меня с полуслова, и одного движения бровями достаточно, чтоб отдать соответствующее указание.
- Дело к нему есть, - а он, по всей видимости, не знает, кто я такой, иначе бы давно уже испугался. Я решил ему подыграть. Испугать я его всегда еще успею.
- А почему тогда не разбудишь?
- Да что ж я не человек что ли, будить ни свет, ни заря? Пусть че... эльф выспится, потом и поговорим, - человек криво усмехнулся. Похоже, так я от него ничего не добьюсь. Может, сменить тактику?
- Ты случайно не видел мой подарок? - наверное, все же не монстр, вряд ли бы он проигнорировал беззащитную жертву.
Человек, наконец-то, соизволил на меня посмотреть, молча встал, подошел к двери и заглянул в спальню. Резко обернулся и, смерив меня ничего не выражающим взглядом, уверенно заявил:
- Ты эльфийский Повелитель. - От такой наглости я чуть не потерял над собой контроль. Да как он смеет так со мной разговаривать! Человек удовлетворенно кивнул, соглашаясь со своими мыслями. Резко нагнулся и... У моих ног с грохотом упал нож. Человек промахнулся, но почему заклинание не сработало? Вокруг меня должен был моментально возникнуть щит при малейшей угрозе для моей жизни.
- Что ты себе позволяешь? - атака была так неожиданна, что я даже слегка растерялся. Щелчок пальцами - и щит уже установлен.
- Ну вот, промазал, испортил весь паркет, - парень снова смотрел на меня так, будто я был пустым местом. Не упуская его из виду, я поднял нож и внимательно изучил "орудие убийства", сразу же проверив на наличие ядов или смертельной магии - ничего. Обычный нож. Десертный.
- А твои подданные совсем тебя не уважают, послали убивать тебя тупым десертным ножом, - парень театрально хлопнул себя по лбу, - совсем забыл, мне ж на всякий случай дали еще и вилку.
Он медленно нагнулся, потянувшись к левому сапогу, потом выпрямился и развел руками.
- Прости, кажется, потерял, подождешь тут, я сбегаю еще попрошу? - человек уже откровенно издевался надо мной. Но его глаза по-прежнему оставались ледяными.
- Кто тебя послал? - мне уже начал надоедать этот спектакль.
- Фиринэль, - в другой ситуации я бы позабавился, слушая, как он коверкает эльфийские звуки, но сейчас я был слишком зол.
- Зачем?
- Убить Повелителя.
- И ты думал, что у тебя это получится? - защита не сработала, и это меня напрягало. А поэтому я тянул время, прощупывая тем временем сеть охранного заклинания, охватывающую спальню и прилежащие к ней покои. Пока я не нашел повреждений.
- Нет, - он опять замкнулся в себе, выдавливая из себя лишь односложные ответы на мои вопросы.
- Кто ты? - нужно для начала узнать, кто он вообще такой, а потом уже и решать, что с ним делать дальше.
- Эльфы звали меня Подарком.
- Подарком? - тебе явно очень польстили.
- Подарком для Повелителя.
- Кто, говоришь, тебя послал? - кажется, я нашел своего "монстра".
- Фиринэль.
- Фирхниэль? - парень кивнул. Попадись мне в ту секунду Фирхниэль, я б, не раздумывая, отдал бы его под стражу. Слишком много он себе позволяет: натравить на меня человека с тем, чтобы повеселить меня... я бы заподозрил его в заговоре, его счастье, что он предупредил меня заранее. Но это не спасет его от допроса и соответствующего наказания, я не привык шутить собственной безопасностью. К тому же надо выяснить, как ему вообще пришло в голову подарить мне раба и где он его взял. Зато теперь я начал понимать, почему заклинание не сработало - "убийца" с самого начала метил не в меня, а в пол, а поэтому магическая защита не засекла его желания причинить мне вред и никак не среагировала. А что если бы он промахнулся? От этой мысли мне стало немного не по себе - человек умудрился найти брешь в, казалось бы, безупречной защите, над взломом которой безуспешно бился не один мой недоброжелатель.
На всякий случай просканировал его на предмет других неприятных сюрпризов. Мое внимание привлекла необычная аура - словно подернутая дымкой с четырьмя огненно-красными пульсирующими пятнами. Я пригляделся - пятна приобрели более резкие очертания - и я понял, что это четыре клейма. Разглядеть подробнее, что означали эти метки, не удавалось, но если я не ошибаюсь, то они должны быть и на теле этого парня.
Я подошел к безучастно стоящему парню и задрал левый рукав. Человек только поморщился, когда я задел метку - "не сдержавший слово". Странное клеймо, такое ставят только Детям Степи, а он явно не степняк. Значит, был их рабом. Только уж больно он непочтителен для раба, ведь получается, что я теперь его новый хозяин, а он ведет себя так, будто я и ногтя его не стою. Его должны были уже пообломать. Я натолкнулся на взгляд его неживых глаз, и невольно сделал шаг назад. Человек молча закатал второй рукав, обнажив еще три клейма. Глаза заволокло кровавой пеленой - убийца! - и я толкнул его, заставляя прижаться спиной к стене, и, выхватив кинжал, приставил лезвие к его горлу.
- Может, расскажешь, что ты там такого увидел, что решил прирезать меня на месте? - вывел меня из транса голос человека. На мгновение в его глазах промелькнул интерес.
- И ты еще спрашиваешь?! - я чуть сильнее прижал кинжал, и по шее человека потекла струйка крови. Мне с трудом давались эти слова, - Убил эльфийку, ее нерожденного ребенка и двух маленьких эльфов.
Человек резко побледнел, а его равнодушные прежде глаза затопил животный ужас. Не обращая внимания на кинжал, он сполз по стене, беззвучно раскрывая рот. Я смог лишь разобрать, как он выговорил посиневшими губами: "Как он мог?". Добиться от него чего-нибудь вразумительного я не смог, придется воспользоваться старым проверенным методом.
- Встань, - я подкрепил свой приказ магией, и, дождавшись, пока человек поднимется, продолжил, - сядь в кресло.
Человек не реагировал, пришлось снова подхлестнуть его магией. Слишком странный подарок сделал мне капитан. С одной стороны, клейма просто так не ставят, а этот Подарок уже дважды меченый. С другой - так играть невозможно, слишком бурная реакция была на события, в которых он должен был принимать самое активное участие. Он же вел себя так, будто и не знал о значении этих меток. Единственный способ выяснить, что было на самом деле - провести ритуал погружения в сознание, тогда я смогу покопаться в его памяти - словам я не поверю. Только без ориентиров я не смогу перейти сразу к нужному мне эпизоду, придется прокручивать все события назад. Единственной зацепкой были клейма: по ним я смогу хоть как-то ориентироваться в памяти моего Подарка, отсеивая ненужные мне происшествия.
Я сел рядом с ним, взял за запястья, посмотрел ему в глаза и начал нараспев произносить заклинание, понемногу добавляя силы. Мне уже приходилось проводить этот ритуал, но в прошлый раз передо мной сидел хладнокровный убийца, и все, что я испытал, было омерзение. Поэтому сейчас я оказался не готов к такому шквалу чувств и эмоций. Ужас хлестнул по нервам, выбивая меня из сознания человека, но я не поддался, и неожиданно он сменился холодным равнодушием. Я немного отпустил сознание человека и тут же увидел себя глазами человека: "ты убил эльфийку, ее нерожденного ребенка и двух маленьких эльфов". На последней фразе я ощутил резкую боль в сердце, а потом снова окунулся в ужас. Я крепче сжал запястья человека, продолжив отматывать назад события, произошедшие с ним. Внезапно я оказался в пустоте - абсолютной пустоте, без звуков, без цвета, без эмоций, только легкий запах гари и больше ничего - мне стало трудно дышать. Я задыхался, пытался вырваться из плена этой пугающей пустоты, но у меня не получалось. Когда я уже совсем отчаялся обрести свободу, мое сознание взорвалось от боли, запах гари усилился, и боль постепенно сосредоточилась в левой руке - человеку ставили клеймо. Я ускорил отматывание памяти, но боль не уменьшилась, с плеча она перебралась в область сердца и стала совсем невыносимой. Кажется, я закричал. Боль неожиданно исчезла, и я ощутил себя, сидящим в кресле; в лицо мне летели брызги воды. Я открыл глаза и увидел обеспокоенные лица стражника и целителя. Под моим жестким взглядом оба стушевались, и целитель испуганным голосом сказал:
- Мы услышали крик, и поэтому осмелились войти к Вам без разрешения.
- Вы прервали ритуал.
Целитель побледнел еще сильнее и еле слышно произнес: "Простите, Повелитель. Этого больше не повторится". Я нервным жестом выставил всех за дверь, устало потер виски, провести заново этот ритуал я сегодня уже не решусь. Меня с детства приучали контролировать свои эмоции, и вспышка ненависти к человеку, когда я увидел его клейма, ничто по сравнению с тем, что испытывал этот парень. Человек показал мне, что значит чувствовать, и это было больно. Теперь я знаю, почему люди так мало живут - они просто сгорают. Я осторожно посмотрел в глаза человеку, опасаясь, что меня снова засосет в омут чувств и боли. Увиденное потрясло меня еще сильнее: лед, сковывавший его глаза, растаял, пролившись слезой, медленно сползавшей по щеке.
Заметив меня, парень растерянно моргнул и спросил: "Кто Вы?". Похоже, прерванный ритуал повредил его память, надеюсь, что не рассудок. Не хватало мне для полного счастья получить в подарок сумасшедшего раба. Хотя с другой стороны, такой он мне больше нравится - испуганный и не хамит. Мой Подарок тем временем с потерянным выражением лица обвел глазами комнату, наморщил лоб - похоже, мои покои не произвели на него должного впечатления - дотронулся до клейма на левой руке и печально вздохнул.
- Простите, я, правда, не помню, кто Вы. И что я здесь делаю.
- Я твой новый хозяин.
Парень грустно покачал головой и сказал, обращаясь скорее к себе, чем ко мне:
- Значит, он все же продал меня, - тут он поднял на меня свои большие печальные глаза. - Надеюсь, Вы немного заплатили, потому что, боюсь, толку от меня все равно никакого не будет.
- Мне тебя подарили.
- Подарили? - недоуменно переспросил человек.
- Да, сегодня. Ты мой Подарок. На день рождения.
- Тогда поздравляю... Ну вот, я тут Вам своим кислым видом весь праздник порчу, - парень снова вздохнул.
- Портишь, - согласился я. Смотреть на его несчастную мину не доставляло мне никакого удовольствия. В дверь тихонько постучали:
- Мой Повелитель, это Итириэль, разрешите войти?
- Не разрешаю! - За дверью сдавленно пискнули: "простите за беспокойство".
Теперь мой Подарок смотрел на меня во все глаза:
- Вы Повелитель? - тут он заметил лежащий на столе нож, медленно перевел глаза на выбоину в паркете, снова на меня и шепотом сообщил. - Я вспомнил.
- И что же ты вспомнил? - парень явно не в себе.
- Какая теперь разница, - он покачал головой, - Вы меня убьете? - почему-то эта мысль успокоила его.
- А ты этого хочешь? - все-таки ритуал не прошел бесследно для его психики. По логике он должен был уже валяться у меня в ногах, умоляя не убивать его. Рыдая уверять меня, что он не хотел, но его заставили. Что у него было помутнение рассудка. В последнее я бы охотно поверил.
- Хотел. Сейчас не знаю. Я думал, что если разозлю Вас, то Вы меня убьете на месте. - Вот теперь ему это удалось. Оказывается, он намеренно меня провоцировал. - Боюсь, что теперь мне так легко не отделаться. Так что, пожалуй, не хочу.
- Если ты хорошо попросишь, может, я пока не стану тебя убивать, - пусть попробует, может, в честь собственного дня рожденья я его и прощу.
- Пожалуйста, не убивайте меня, - сказал он так, будто мне одолжение большое делал.
- Ты бы еще добавил: я Вам еще пригожусь. Кто ж так просит? Я же сказал "хорошо попросишь". Хорошо - значит, на коленях. Перечислив все причины, по которым я мог бы тебя пощадить. Можешь даже слезу пустить для убедительности. Начинай. - Пора указать человеку его место: он слишком много себе позволяет.
- Вы действительно этого хотите? - растерянно спросил парень.
- Вообще-то это в твоих интересах. Не заставляй меня ждать, человек, - я и так уже потратил слишком много времени.
Парень побледнел и молча опустился передо мной на колени.
- И долго ты будешь молчать?
- Накажите меня, как считаете нужным... господин. - Почему он отказывается играть по моим правилам? Сначала не стал нападать на меня, лишив меня возможности поразвлечься. Теперь всем своим видом демонстрирует мне несовершенство этого мира. Что ж, он сам вынуждает меня обойтись с ним сурово.
- И накажу. Завтра. Сегодня мне не до этого. Теперь тебя зовут Рок. Подарок - слишком длинное для тебя имя.
- Как скажете, господин.
- Зови меня Повелитель, "господами" кличут всякий сброд в трактире, чтоб заслужить лишнюю монетку.
- Простите, Повелитель, этого больше не повторится.
Я досадливо поморщился. Вызывающая наглость человека, потом его искренняя вежливость забавляли меня. Когда же я с легкостью добился от него безупречного, с точки зрения хозяина, поведения, то потерял к нему всякий интерес. Я-то думал, что его будет сложно сломать, а он в очередной раз не оправдал мои ожидания. Тем хуже для него. Я дернул за витой шнур, и ровно через пять секунд в комнату бесшумно вошел слуга и поклонился.
- Повелитель.
- Найдешь моему новому рабу работу, - я повернулся к человеку, который так и не встал с колен. - Иди с ним.
Только оставшись в одиночестве, я вспомнил, что забыл узнать, откуда у него клейма и какое отношение он имеет к этим преступлениям. Впрочем, у меня еще будет время его допросить. А сейчас надо подготовиться к торжественному приему, а то вид у меня, мягко говоря, взъерошенный. Я вызвал слугу, тот принес мой парадный наряд, вместе с ним пришли Главный оружейник и начальник службы безопасности умолять меня надеть под одежду легкую броню. И как они себе это представляют? Мне в течение не одного часа придется стоять, выслушивая от всех мало-мальски значительных лиц государства поздравления и благосклонно принимать их подарки, ноги к концу дня будут отваливаться, поэтому я не собираюсь усугублять свои мучения, надевая еще и доспех. И так церемониальные одежды слишком тяжелые. Почему-то считается, что я должен всем своим видом демонстрировать величие и могущество Эльфийского Двора. Хранитель Традиций Итириэль, который по сути является Главным церемониймейстером, все еще лелеет мечту увидеть меня в позолоченных доспехах. Но я велел их убрать подальше, потому что если они еще раз попадутся мне на глаза, я их тут же отправлю на переплавку - не хватало мне еще сиять как медный таз. Итириэль испугался, доспехи спрятал, но перед каждым торжественным случаем пытается ненавязчиво мне намекнуть, что неплохо бы всех сразить своим появлением в парадной амуниции, я каждый раз также деликатно отказываюсь.
- Ну, ничего, Повелитель, - философски заключил Главный оружейник, - мы так и знали, поэтому вместе с Вашим портным просто вшили защитные пластины в ваш наряд.
- Что? Как вы посмели без моего разрешения? Еще одна такая выходка, и я, правда, что-нибудь с вами нехорошее сделаю. Тиррел! Ну, хоть ты им скажи! Сколько можно! Кому в голову вообще придет нападать на меня во время приема? - Тиррелинир стоял и делал вид, что он вообще не причем. Тоже мне друг называется. Тиррелинир был одним из немногих, кому я доверял, а он так меня подставил! Хотя он отвечает за безопасность, ему положено. Теперь уже поздно что-то менять, парадное одеяние не за один день шьется. Я переоделся и в целом остался доволен: белая шелковая рубашка, белый же жилет, шитый серебром, белые штаны, светлые замшевые сапоги. Поверх всего этого полагался белый плащ до пола, весь изукрашенный серебряной вышивкой. Ладно, хоть волосы у меня темные, почти черные, а то выглядел бы сейчас как полинялая моль. Теперь придется изображать из себя статую, чтобы ненароком не запачкать одеяние и не уронить тем самым свое величие. Тиррелинир недовольно пробормотал, что я буду слишком хорошей мишенью. Чувствую, тот день, когда на меня таки нападут на виду у всех, будет самым счастливым в их жизни, тогда они с законной гордостью смогут сказать, что предупреждали меня, а я их не послушал.
Не успел я выдворить этих советничков, как тут же явился парикмахер, чтобы в течение двух часов высокохудожественно запутывать мои несчастные волосы. Называлось это прической на все торжественные случаи жизни. Раз от раза она менялась самым кардинальным образом, неизменными оставались только косички. Их заплеталось много и расплетать их потом приходилось очень долго, но парикмахера это не смущало. Я смиренно переждал экзекуцию - не я придумал эти традиции, не мне их изменять. Теперь только осталось подновить маникюр, каплю парфюма, надеть плащ и прошествовать в тронный зал. Единственное, что меня примиряло со всей этой придворной суматохой вокруг моего дня рождения - мысль о том, что моим гостям пришлось изрядно помучаться, придумывая, чтобы такого подарить эльфу, у которого давно все уже есть. При этом надо было соблюсти несколько важных правил: подарок должен быть достойным меня, то есть отделаться сувениром на память не удастся, но и не чрезмерно дорогим, иначе я могу счесть, что мое благоволение пытаются купить. Но, думаю, мои гости зря старались, второго такого Подарка у меня уже сегодня точно не будет.