Аннотация: О чем пишу представляю, но вот кратенько изложить... Увы...
Твою ж таки!!! Проезжающая машина, ничуть не стесняясь, окатила меня грязью из единственной на весь район лужи. Везет как всегда. И возмущаться, гневно вздымая к небу руки, бесполезно. И не потому, что не услышат, а как раз наоборот - боюсь, что о моем существовании наконец-то вспомнят. Меня же мое существование вполне устраивает. Мелкие горести и маленькие радости компенисируют друг друга, почти не затрагивая душу и не оставляя сколь бы то ни было значимого следа в памяти. Времена бурной юности прошли. Наверное смешно это звучит в исполнении двадцатилетней девчонки, но иногда мне кажется, что мне все сорок, а то и пятьдесят. Вот и привычка незначительное происшествие превращать в филосовскую проблему и так же нудно и выспренно ее анализировать. И в кого я такое чудо-юдо уродилась.
Высокая, нелепого вида девица, близорукая, вечно растрепанная, с размашистыми мужскими движениями и полным отсутствием представлений о кокетстве - это все я. Правда, это не совсем естественное мое состояние, но я давно пришла к выводу, то чем более ты незаметен, тем проще твоя жизнь. С тех пор стараюсь не высовываться. Не поверите - шкура стала гораздо целее. Иногда вылезают приветы прошлого, но я стреляный воробей и давно научилась с ними разбираться.
Я никогда не любила город. Может просто не привыкла? Большую часть своего отрочества и детства я провела в деревне. Там же училась быть девочкой и девушкой. Стрелять глазами, красится и кокетничать с мальчишками. Ах, какое это было время... Три месяца безумств, от которых я благополучно отходила оставшиеся месяцы учебы. И никто их моих однокласников никогда не заподозрил, что я живу под маской. Никому и в голову не пришло, что из-за серой мыши, ничего собой не предстваляющей зубрилы, могут бить морду первые красавцы района, а тот факт, что она согласилась с ним потанцевать будет рассматриваться парнем как личная победа. Я не стремилась открывать им глаза, тем более, что в моей жизни к тому времени призошло одно событие, которое и подтолкнуло меня к выбору блеклой крысиной шкурки как основного стиля в жизни. Умер человек, которого я безумно любила, и которого оттолкнула в жестокой безнаказанности юности. Он был старше. Не на много, лет на десять, но эта разница в возросте и сыграла с нами злую шутку. Он жаждал определенности и основательности, а в моей же голове свистел пьяный ветер молодой вседозволенности. На его вопрос чего я хочу, ведь будет только то, что мне захочется, я расхохоталась и заявила, что хочу что бы он исчез и перестал меня доставать дебильными вопросами. И он исполнил мою просьбу. До конца лета я его не видела. А зимой пришла страшная весть. Его нашли на замерзшем озере. Врачи констатировали остановку сердца. Я не скорбела. Для этой показухи у него была девушка. Вот ей-то я и предоставила лить слезы. Впрочем, она очень быстро утешилась в объятиях залетного красавчика и укатила с ним в неизвестные дали. И правильно сделала, ведь если бы я вернувшись на следующее лето в деревню застала ее там, девахе было бы не жить.
Наш род в деревне никогда не любили. История моего рода уходит корнями в конец шестнадцатого века. Откуда приехали мои предки и где они успели побывать до этого боюсь так и останется неразрешимой загадкой. Наша семья была единственной вольной в этих краях. Нас побаивались местные паны и обходили стороной большие беды. Чума основательно поредившая местное население, не затронула никого их наших. Никого не убило ни на одной войне, никого не обозвали кулаками и не сослали в Сибирь. У нашей семьи всегда было полное взаимопонимание с любой властью. И это при том, что власть эту мы в общем то ни во что не ставили. Про таких людей обычно говорят "себе на уме".
Сколько я себя помню, люди всегда обходили наш дом стороной. Соседи заискивающе улыбались при встрече, и поносили на чем свет стоит за спиной. Какими только словами нас не обзывали.
Ведьмаки, ведьмы, знахари и некроманты. В моем роду все обладали тем, что принято называть магией. Началось все с того, что один мой предок заключил сделку с Адом. В обмен на свою душу и души своих потомков, он получил небывалое могущество. Но вечного мучения ему совсем не хотелось и потому, когда пришло время платить по счетам, он заключил еще одну сделку. На этот раз с Раем. Его дети и дети их детей будут служить Свету до тех пор пока не искупят его грех. А до тех пор ни у кого из них Души не будет. Оборотистый мужик придумал способ не платить по счетам. Когда долг будет возвращен никто не знает, а заложенные души в этот момент преспокойненько бултыхаются в прослойке между Явью и Навью.
Дом наш когда-то стоял наотшибе. Большое просторное строение расчитанное на две, а то и болше семьи. Так уж вышло, что мы предпочитаем селиться недалеко друг от друга. И в итоге сейчас мы живем в центре оживленной деревушки. Большая часть местных жителей так или иначе приходится нам родственниками. Далеко не все обладают Даром, но и тех кто есть слишком много на такую территорию. И потому мои дедушка и бабушка перебрались в город. Здесь же родились мои мама, дядя и тетя. Так образовалась еще одна ветвь, но тягу к корням еще сложно преодолеть. У меня двое двоюродных братьев и двоюродная сестра. Родных у меня нет. Папа погиб вскоре после сводьбы, так и не узнав о моем существовании. А через несколько лет исчезла мама. Воспитывали меня дед с бабкой. А надо сказать, что воспитание в нашей семье в силу определенных обстоятельств, довольно странное. Нас всех еще с пеленок учат обращаться со своей силой, дают основы военного мастерства, лингвистическую базу большинства современных языков, прививают представление об искусстве и этикете. Получается довольно странная односторонне развитая личность, так как о реалиях жизни мы обычно имеем весьма опосредованное предстваление. Наше дело служение. На данный момент мы подчиняемся Православной Церкви, хотя было время, когда мой род сражался и за католиков и за мусульман и даже за языческих богов. Для нас не имеет значения название хозяина. Мы служим тому, кто значительно выше этого.
Лет до восьми я не придавала особого значения тому, что моя семья отличаеся от остальных. Патриархальный уклад жизни, почти военная дисциплина. Все это было нормой жизни к которой я привыкла. А потом началась школа. Не могу сказать, что это был Ад на земле, но и особо приятных воспоминаний эти годы мне не оставили. Дети очень жестоки. Особенно по отношению к тем кто отличается от них. Я же не просто отличалась. Я была совершенно другая. И эту свою непохожесть я даже не прятала, не старалась приспособить себя к их миру. Этого мне не прощали. Семь лет из одиннадцати я была штатным пугалом и бесплатным развлечением для всей нашей параллели. И что самое обидное я не могла на эти издевки ответить должным образом. До инициации мы плохо контролируем свою силу, а неконтролируемый всплеск мог уничтожить не только моих обидчиков, но и всю школу. Дело в том, что даже среди моего рода я была исключением. Магом смерти. Не некромантом, нет. Именно магом смерти. Убийцей. Что-то вроде Длани карающей. Смерть слишком нестабильная субстанция и для работы с ней нужна особая осторожность. Потому, мне подобных муштруют с особой тщательностью и все равно до инициации доживают единицы. Мозг просто саморазрушается под постоянным воздействием подобной силы. Те же кому посчастливилось дотянуть, гибнут либо во время, либо вскоре после. Мало у кого достаточно большой резерв, что бы вместить в себя всю открывшуюся мощь. Можно конечно поставить блок, но тогда от такого мага будет слишком мало проку - блок отсекает все, что больше уровня материнского проклятия. А это, поверьте мне, не так уж и много.
За свою жизнь я знала только одного мага сумевшего не только пережить инициацию, но и принявшего свою новоприобретенную силу. Игорь. Этого человека я безумно любила и наверное буду любить всегда. И я же, пусть косвенно, была его убийцей...
Эту сторону моей жизни не знает никто. Точнее никто из тех, кто имеет право называться моими друзьями. Братья не в счет. Они и так знают всю мою подноготную. Ну, еще бы ведьмак, медиум, экстрасенс, оборотень. Наше покаление получилось очень разношерстным. Допустим линия моей балушки - сплошь элементали и некроманты. Дети войны. Мама и ее покаление - целители и маги земли. На нашу же долю достались ментальные воздействия. Время не стоит на месте, текут эпохи. И ТАМ кто-то очень мудро распределяет способности своих палачей. Нам не нужно взглядом поджигать эшелоны и залечивать ножевые раны полученные в результате криминальных разборок. Наша роль тоньше, надавить на разум человека. Заставить его тебе подчиниться. Вот только я никак в эту стройную схему не вписываюсь. У меня довольно сильные способности к ментальной магии и все же я создана для того, что бы убивать. Я могу только пожелав взорвать человеческое сердце прямо в грудной клетке, я могу буквально поджатить мозг, а могу и просто убить все нервные оканчания. Вариантов маса, я не хочу задумываться откуда я их знаю. Уж что-что, а принцип "меньше знаешь - крепче спишь" я усвоила с раннего детства.
Лет до одиннадцати я жила относительно счастливо. А потом, перевод в другую школу и... Не хочется повторятся, но девять месяцев из десяти я проводила в состоянии латентной спячки. Нет, тело двигалось, думало, что-то делало, мозг фиксировал эту деятельность отстраненно. Натаянутые отношения с одноклассниками не добовляли приятных эмоций, к этому времени у меня начались неконтролируемые вспышки магии. Пока еще безвредные, но уже внушающие опасения. Контроль за мной усилился, занятия стали чаще и жестче. И психика просто пыталась приспособиться к постоянным стрессам таким вот неординарным способом. И только летом, в окружении близких и любимых людей я могла позволить себе ненадолго снимать маску полного безразличия. Я от природы обладаю довольно вспыльчивым и вредным характером
Машина быстро несется по ночному городу. Кирилл молчит, но я чувствовала за его молчанием хорошо сдерживаемое море вопросов. Интересно, на сколько хватит его терпения. С заднего сидения слабо пыталась подавать голос Карина. Она быстро умолкла, бессильно откинув ставшую слишком тяжелой голову. Надо бы поосторожней. Я очень плохо контролирую свою силу
Высокую русоволосую женщину нельзя было назвать красивой, но она притягивала к себе взгляды редких прохожих. Немного растрепанная, с размошистыми энергичными движениями она принадлежала к той породе людей чей возраст практически невозможно определить. В зависимости от ее желания она могла выглядеть и на двадцать и на все пятьдесят. Она никуда не спешила. Скорее всего просто гуляла, а может и бесцельно убивала время. Этого никто сказать не мог, так как двигалась женщина без определенной цели и направления. Просто шла.