На крайнем севере, есть поговорка : сто рублей - не деньги, сто километров - не расстояние, сто лет - не старуха. Мы живём в маленьком городке с названием Кайеркан. В переводе с "талабайского" - Долина мёртвых. На Таймыре - коренные жители якуты и талабайцы. Они разводят оленей в тундре или работают в порту Дудинка. Тем кто "вырвался" в порт - завидуют. Маленького роста, с лицами словно из под "выжигателя" они сразу попадают под "жернова цивилизации". В стойбищах у них есть ягель, рыба и олени. В порту - папиросы и питьевой спирт с голубенькой этикеткой. Молоденькие талабайки хотят быть как все. Или хотя бы - не хуже. По этому - пользуются всей "палитрой" макияжа. С плохими зубами, ярко раскрасив "расческу" рта, они лихо курят "Беломор" и поражают местных крановщиц, неожиданной свободой модных решений.
Мы - приехали сюда по приказу. Вернее - "перебазировались". Кто-то в 90-х, захотел получить "генерала" и решил защищать "север с севера". Сказано - сделано! Генералов стало больше, деньги - "освоены" и разграблены, а в тудре появился хороший ориентир. Несколько девятиэтажек - ДОСов. Дома офицерских семей. Их отлично видно в пургу и туман, и по ним, наверное, ориентируются местные каюры. Но жить в них нельзя. Дома - "разморожены" и восстановлению не подлежат. Все дома в "заполярье" стоят на сваях. Вечная мерзлота неохотно "пускает" в себя, инородные тела. Именно там, под обрезом построек, сразу у свай - внезапно заканчиваются трубы и коммуникации. Они, как бы есть! Но они - конечны! Вода, тепло и всякая канализация.
Хотя, "на бумагах" - дома сданы! Поэтому, мы живём в ресторане. Сердобольные официантки аэропорта "Алыкель", разрешают нам сдвинув стулья, ночевать в тепле. Днём - мы "делаем им кассу".
Самолёты наши - "пригнаны" и брошены. И мы - "пригнаны" и брошены тоже. Прежде чем попасть на новое место службы, встревоженные жены лич. состава устроили небольшую "забастовку" - потребовав доказательств! Есть ли там "яранги", "иглу" или ещё что? Офицерские жены - привычные ко всему...
Штабной "актив" немедля продемонстрировал видео. На 69 параллели царила невиданная "красота". Здесь было все! И новые дома, и "сады с Диснейлендом", и погода. Вобщем - "плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю". Землю Таймырскую...
По факту - оказалось постановка и предательство. Поэтому - мы в ресторане, а жены, как говорят здесь - "на материке". Мне ещё повезло. Я - не женат.
Полк получился - "что надо"! Собирали его по "частям".
Задолго до "освоения Заполярья" народ "пронюхал", что кроме "северного сияния" на новой базе ничего нет и "обложился" справками. У кого - четверо детей, трое из которых - "дауны", у кого - полная непереносимость холода и отсутствие "гланд". А вместо них - "жабры". Как у мальчика доктора Сальватора.
В общем - "лизоблюды" и "сынки" были отсеяны сразу. И спасать "севера", поехали лица из "чёрных списков".
Стержнем - стал "Бесовец". Этот легендарный "карельский" полк, переучился с "сушек" на "мигари" и первые самолёты, пришли "на пустошь" - своим ходом.
"Скрепя сердце" остальной состав, бросив "обжитые места", начал грузиться в эшелоны до Мурманска, а там - на пароходы до Дудинки. "Актив" же с политработниками, помня : "кавалергарда век недолог", отработав языками - затаился. Позже, проявив вдруг "необъяснимую" тягу к Петровскому барокко и заразив других "вирусом энтузиазма" - "растворился" и канул в штабах Питера.
А, "Чёрного кота - не отмоешь до бела" - и бунтующий полк был отмечен "меткою".
Вот такой "черный полк" и начал биться с Заполярьем, поражая остальных настойчивостью и упорством. Командир - "милейший мужик", умный, правильный и надёжный, понимая сложность задачи и нелёгкие условия - "сок" из подчиненных не жал. Сам он, тоже имел какой-то "серенький штришок" в биографии...
Честь и хвала ему!
Когда нам, куда-нибудь нужно и мы не на "своих" - мы летим "обозом". "Обозом" - зовется Ан-12. Заслуженный и верный самолёт. Правда - совершенно не приспособленный к перевозкам пассажиров. Он возит грузы. И еще - нас. Обшивка и теплоизоляция у него отсутствует. Есть малюсенькая герметичная кабинка на четверых, рядом с экипажем. Там обычно - важные персоны. Ещё - "бортач" жарит в ней яичницу на сале, заботливо подкармливая экипаж в длительных перелетах. Все остальное - "брюхо". В нем - мы. Когда машине необходимо подняться выше, обходя грозу - командир выходит к нам и смеясь интересуется : "Не сдохнете?"
- Давай - отвечаем ему мы и кутаемся в брезентовые чехлы.
- Будете курить, бросайте окурки в ведро - говорит командир.
Мы свои. Мы адекватны и нам - можно. Но, мы не курим. Кислорода становится все меньше и спички неохотно горят. Некоторые из нас "лихача", поднимаются на предельно возможную высоту без масок. Она болтается у лица. Дальше все - кислород. В общем все это - нам знакомо. Иногда в "обоз" наш набиваются другие военные. Например - "краснопогонники". Им тоже нужно куда нибудь "прибыть". Понимая - их берут. Вояки таращат глаза на "наше спокойствие" и жмутся в серые шинели. В "железной трубе" - холодно! Летом за бортом 15 - 20 мороза, внутри - немногим теплее.
По маршруту "засветки" грозы и наш Ан-12 - "лезет" выше.
Мы с товарищем (он тоже холостяк), поглядываем на часы и "прикидываем" - успеем ли мы, на место "по светлому". С собой мы везем наши скромные "холостяцкие" пожитки. Их, совсем чуть-чуть. Главное - "стиралка Сибирь". У нас много комбинезонов и летом, мы не успеваем их стирать. А "Сибирь" с центрифугой, на то время - чудо техники! "Вояки" наши оживают и раскрыв портфели извлекают припасенные бутерброды. В самолете пахнет едой. Всем становится еще холоднее.
Мы - в своей привычной форме. Летные куртки с воротниками из овчины и "ползунки". Такие теплые штаны целиком. Молнии, "куча" карманов и нож. Куртки не промокают. В них - есть место "под пистолет". Какой то "гений" придумал этот набор и застегнувшись на "всё и вся" - реально тепло. Так мы и ходим 24 часа в сутки, в отличие от "общевойсковиков". Те - повсюду в "мышиных" шинелях. В авиации ходит шутка : "Если хочешь убить летчика - отрежь ему воротник и зашей карманы!"
Бутербродов у нас нет. Зато, у нас есть фляга спирта. Нашего, авиационного. "Вояки" дышат на ладони и хлопают себя по "ляжкам".
Я киваю на них и кричу товарищу на ухо : "Зови, а то заиндевеют". Внутри нещадно гудят двигатели. Разъяснив служивым "приемы выживания в экстремальных условиях", мы рассевшись у ящика разливаем "огонь" по стаканчикам. С "пехоты" - бутерброды. В хвосте, на полу, один как "солитер", укутавшись в чехлы, вместе с нами летит - "усатый мужик". И он - явно из "наших". Синяя куртка, напяленная до бровей армейская шапка. Он кидает на нас из под нее, странные взгляды.
- А, этому? - показываю я, - "чужих греем", а своего - нет.
- Да, ну его - отвечает мне сослуживец, - не контактный какой-то.
Но мне становится "стыдно" и плеснув в стаканчик спирта и захватив бутерброд, я направляюсь к "синему". Гул пропеллеров волнами "гуляет" по корпусу, а на клепаном полу дрожит песок. Я обращаюсь к незнакомцу, но тот не слышит. Тогда я легонько пинаю его носком ботинка.
- Будешь?
- Нет - говорит мужик, - и Вам, не советую!
- Замерзнешь здесь - говорю я.
- Я сказал - нет! - злится мужик.
- Ну, как "хош"! В авиации - два раза не предлагают.
Я ухожу, а "синий" долго смотрит мне в след.
Настроение наше повышается, а "уровень кислорода в крови" стремительно растет. Разговорившись, мы закуриваем. Под куртками теплеет. Отбросив в сторону чехлы, "усатый" держась рукой за десантный трос, идёт к нам.
- Прекратить курить! - вдруг командует он.
- Ты чего там - перемерз "чутка"? - затянувшись сигаретой, интересуюсь я.
- Прекратить курить! - повторяет он, - вы на борту. Открытый огонь - запрещён!
- Во, "разошелся" - обращается к нему мой сотоварищ, - ты, кто такой? Командир экипажа? Или может - бортинженер?
Ракетчики смущённо прячут сигареты.
- Ты, чего глухой? Командир, нам разрешил и даже - выдал ведро!
С Командиром (он значительно старше нас) мы на "короткой ноге". Вместе с ним, мы "бродим по тучам" разыскивая в грозах светлый "проход". Он "таскает" нас и наше техническое "барахло" в командировках, обедает с нами в одной "летке", курит и "травит" анекдоты. Он передает нам деньги от пацанов, когда они, вдруг заканчиваются в "нашей тумбочке". И решения на борту - принимает единолично он. Он - "Командир воздушного судна". И это "судно" - принадлежит ему! От "носового обтекателя" до хвоста! Это - закон! "Же-ле-зя-ка"!
Поэтому, "усатый мужик" для нас - "пустой баллон из-под азота". Примерно то же - мы объясняем ему. Повторно отказавшись от предложенной "дозы огня", он убегает в хвост.
Прилетев, мы сдаем документы в штаб и мчимся на "экстренное" построение. Прямо на полосе, в развернутом строю - стоит полк. Командир громко объявляет новости.
- Товарищи офицеры! Представляю наше новое начальство из "армии" - полковник К. Прошу - любить и жаловать. Перед строем в каракулевой папахе и новой лётной куртке - стоит наш "усатый". Занавес.
Как тигр на охоте, крадучись и вжимая голову в плечи, "полкан" подошёл к строю и "нашарив" нас взглядом пошевелил усами. Мы - "обмерли".
- Накажу! - сказал "полкан". Ухмыльнувшись, он "отдал строю честь" и умчался на "бобике".
В каждом авиационном полку - есть нач. мед. Он следит за "режимом" проверяя - спят ли его "охламоны" перед ночной сменой, незаметно контролирует - все ли, "жиры, белки и углеводы" потребляют "пернатые", например, в обед. Слово его - "тяжело и весомо". Он играючи, росчерком пера, способен "отстранить" от полётов, сколь угодное количество "пилотяг". Был бы повод. И никто его "не подвинет", и "сам чёрт - ему не брат".
Такая медицина...
Наш новый "АйБолит" - "колоритная" личность! В белом халате, с круглой нелепой головой покрытой клочками волос, он сидит за столом кабинета и зондируя взглядом - трогает "нашу ауру". Кто же к нему прибыл? У него большие торчащие уши и злобный взгляд. От всего этого - он смешной и страшный одновременно. И похож на мультяшного "командира летучих обезьян". Мы сдаем ему, медицинские книжки.
- Угу... Прибыли, значит... Куришь? - спрашивает он меня.
- Курю.
- Сколько? В день, сколько сигарет? - интересуется врач.
- Ну...пачку...
- Много - говорит нач.мед и помечает что-то на листике.
- Употребляешь? Часто, иногда, по праздникам. Уточни.
- По праздникам, доктор! По праздникам - смеюсь я.
- Не хорошо... - хмурится он и опять помечает на листике.
Мой товарищ ждёт своей очереди и выслушав, решает схитрить.
- Куришь? - повторяет свой вопрос нач.мед.
- Нет!
- Ясно... - врач записывает на листке.
- Употребляешь?
- Что, Вы доктор! Как можно...
- Хо-ро-шо... - морщится он, - чё, больной что ли?
Не удержавшись - мы хохочем. Все встает на свои места. Доктор - "наш человек"!
На Таймыре - много "зеков". Как птицы зимой, "слетаются" они со всей страны "на севера" следуя угрюмой доле своей - в разные "зоны" и "лаги". Многие, отбыв свой срок - остаются. Жизни на севере не много. Поэтому - Норильск, их "ареал обитания".
Мои соседи по "малосемейке" - семья бывших "зеков". Оба - отсидели за убийства. Пава и Валя. "Серые люди" с усталыми глазами. Они трудятся на "никелевом" комбинате - пытаясь как-то, дожить свою жизнь. Встречая меня в коридоре, Пава крепко жмет мою руку своей "железной клешней" и "гудит" не выпуская папиросы из рта - "Авиация! Уважаю!".
В Кайеркане - нас все любят. Для местных мы - "ангелы, сошедшие с небес".
Но это сейчас.
А сперва...
Когда еще ничего не было, не было: службы, жилья, "оружейки" - все просто банально пили. Очень трудно, осознавать себя не нужным в 25. Самолеты наши, заваленные снегом по "кили" угрюмо стоят на дальней стоянке, превратившись в привидения. Мы - небритые и "смурные". Перспектив - ноль. Погода - мрак!
Мы никому не нужны. Мы - проблема. Проблему старательно "замалчивают" и прячут. За окном "расколотые девяностые". Командир "бьётся о стену", но толку - пока нет. Это потом, с ним вместе, мы возведем надувные ангары и инженерные постройки. Мы в ручную, расчистим от снега наши любимые самолёты и смеясь будем гладить их по "серым мордам". А пока - "кабак".
В "кабаке" - дым коромыслом. "Питейный дом" - один и поэтому "единственный и неповторимый". В нем собираются "алкаши", металлурги и всякие тёмные личности. Теперь, вместе с ними - мы. Местная преступная группировка во главе со "старшим" по кличке "Бэшан" - здесь завсегдатаи. Говорят, кличка его соответствует его нраву. Легкие, шальные деньги тратятся "с помпой". Алкоголь льется рекой. Группировка - "гуляет".
Один из "наших", заприметив смазливую девчонку, поднимается из-за стола - "пригласить даму на танец". Вариант ответа не соответствует "духу бала", но понятен : дама - не против. Исполнив "этикет" и шаркнув ножкой, "наш" - ведет партнершу к центру залы, выполнив стремительный "алеман". Это очень не нравится одному из "бритоголовых". Каскад "зажигательных вариаций" прерывается тривиальным "наездом" с последующими за ним "терками".
- Отойдем, "служба"? Эта "телка" занята!
- Отойдем.
Вместе с "бритоголовым", "наш" спускается по лестнице на первый этаж. За ним увязывается еще один в куртке. Приметив "не здоровое" движение, комэска кивает одному из пацанов - "Присмотри за ними". В вестибюле одинокий фикус обнимает рыдающяя пьяная девка, а пара "подпитых" металлургов громко рассказывает ей анекдот.
- Эта "телка" занята! - повторяет вновь "бритый".
Внезапно, в руке его появляется диковинный в те времена - газовый пистолет. Он стреляет "нашему" в лицо. "Истребительная реакция" спасает парня. Даже "полупьяный" он реагирует и "уходит" в сторону из сектора стрельбы, а "заряд" скользнув по лицу, летит в "металлургов". Но что-то "жалящее" все же, попадает в его глаза. "Летун" успевает схватить нападавшего за куртку. Алкоголь смешавшись с адреналином делает свое дело.
- Вот, гад! - "шипит" он, - ты меня самого главного лишил - зрения! "Двигай кормой" к выходу. Что людям вечер портить. Там, тебя "кончу"...
На свет божий, поражая "бандоса" точными деталями, появляется вороненый "макар".
Так как у нас до сих пор нет "оружейки", мы носим личное оружие с собой. А куда его девать? "Казенна вещь"! "Одёжей" - мы тоже не богаты.
Ситуация становится серьезной. Назначенный наблюдатель бежит вверх к столам и кричит :
- Там Гриня, какого-то "гидроцифала" кончает!
Кто-то, бросив рюмки, спускается вниз. Остальные настораживаются. Бритоголовые "почуяв кровь" разом бросаются к нам, сметая столы. Всем охота "попинать" офицера! Штурман полка, интеллигентный красивый мужик, предвосхищая ситуацию командует :
- Товарищи офицеры! К бою!
Левые карманы курток, "вжикнув" в унисон, оголяют подклады и в ладони ложатся - табельные ПэЭмы. В них настоящие, злые пули и если "погладить" курок - "бой" закончится не начавшись. "Бэшан" хлопая глазами и подняв руки к потолку, "тормозит" своих "бойцов". Да они и сами - "не дергаются". Они тихо "мрут", протрезвев. Все разгорячены "спиртным" и "дело" это, может закончится березовым крестом на материке. В нашей мерзлоте - не хоронят.
- Пацаны! Шутка! - говорит он, - водки в этом городе, хватит на всех. Ящик неси! - кричит он официанту.
Все потихоньку прячут оружие назад. Многие с сожалением.
После этого случая, синяя форма стала "пропуском" - куда захочешь. В любое время суток. В короткий день либо длинную "полярную" ночь.
Я же Вам говорю - в Кайеркане нас все любят. Для местных мы - "ангелы, сошедшие с небес" :)
Городок наш, находится в низине. Это немного улучшает общее положение. Сумасшедший ветер слабеет, теряя в постройках свои яростные порывы. Мы зовем наше новое место жизни - "ямка".
Когда-то, моряки подводного флота назвали свою Гремиху - "край летающих собак". У нас - не лучше. Тут и там, по улицам натянуты тросы и по ним, цепочкой как альпинисты, "ползут" жители. Вы даже не представляете - что такое ветер! Он валит с ног и несет человека по льду, как мятую бумажку. Подняться на ноги - сложно! Для начала, нужно "отдаться" порывам и докатиться до первого здания. Там, царапаясь руками по бетонным стенам, можно встать и попробовать опять завершить маршрут.
Одинокая женщина, кричит в снежную мглу, повторяя кличку собаки. В руках у нее - тоненький "поводок". Маленькую собачку вывели на прогулку и та, опрометчиво подняв четвертую лапу - улетела в ночь. Хотя, в геометрии - трехточечное положение, самое устойчивое.
Иногда, на всю эту "географию" падает "черная пурга".
"Черная пурга" - это ветер за 25 м\с, а температура - ниже 25 С. "Черная пурга" - это четвертый всадник апокалипсиса.
Впервые, я прочувствовал ЭТО - сразу после приезда. На дворе стояла "теплынь" и +3 С с рыхлым снегом, радовали нас и удивляли. Какой это Север?
Мы стояли возле "Переговорного пункта" ожидая, редкой связи с родными. Бородатый "металлург" в капюшоне, курил рядом. Внезапно - повалил снег. Крупные хлопья, кружась и радуя детей, тихо падали на землю. В небе замаячила, что ли - "поволока"? Хлестнул порыв ветра.
- Интересно. Надолго это? - обратился я, с вопросом к местному.
"Пожевав воздух" и плюнув окурок в сугроб, "металлург" ответил :
- На месяц...
- Что!!! - "ошалел" я.
Пурга "дула" - два.
Так как мы - "сирые и убогие", все пытаются нам помочь. Даже - Австралия...
Утром в штабе, нам сказали, что бы мы скорее бежали на склад. Там "дают" мясо! Всем! Мы - пошли.
За прилавком стоял нач.прод и "колдовал" с весами.
Все нач.проды - одинаковы. У них всю жизнь "падеж свиней", а коварная "медведка" жрёт картофель, едва бедолага на мгновение отлучится от "своего хозяйства". Хуже - только нач.вещ. Во всех полках и гарнизонах "бедные рыцари Христовы", зовутся л\с одинаково - "МОЛЬ". У них, всегда все пропадает, горит или портится. И оба "фрукта" - из одной корзинки. Есть такая профессия - "Родину расхищать"!
В авиации - хорошо тем, кто при авиации. Остальным - плохо! :)
Рядом с нач.продом высилась "пизанская башня" из мяса с характерным креном вправо.
- Что за "битки" ? - поинтересовались мы.
- Кенгурятина! - ответил нач.прод изображая на пузе сумку, - подарок из Африки!
- Из Австралии - поправили его, мы.
- Один хрен...
Мясо "кенг" было красным и красивым, без единой прожилки жира.
- В руки - сколько?
- Да, хоть тонну - сказал нач.прод грызя свиное ухо.
Мы проговорили всякие кулинарные изыски, мысленно запивая их "Мозельским" и решили - "чё, теряться". Возьмём по 25! По двадцать пять кило - "на нос".
Весь север хранит "скоропортящиеся" на балконах и окнах. Чем мы хуже? Подумаешь - пятьдесят...
Притащив "добычу" домой мы сразу решили устроить ужин и заодно, "помянуть кенгурей" - крепкой стопкой.
Здоровенная сковорода "шкварчала" на плите, а мы приводили себя в порядок, умываясь перед трапезой.
Непонятный запашок "трупного разложения" начал красться по квартире. Кенгуру оттаивала и как дорогой парфюм изменяла нюансы с температурой. Теперь - это был "скунс" обиженный белкой. Когда белка говорит тому : "мол, я БЕЛКА, а ты... скунс!"
К нам - "забарабанили" соседи.
- Что это у Вас?
- Мясо...
- Какое, "на хрен" - мясо! У беременной соседки из-за Вас - преждевременные роды!
Утром к нам постучался Пава. Валя - готовила "омлет с лососем и трюфелями", а Павел, ожидая завтрак - пришел к нам за советом. В руках он держал раскрытую газету, на которой пачками разных номиналов лежали деньги.
- Здорово, авиация! - "загудел" он с порога, - не разбудил?
На Норильск "накатилось" воскресенье, а выходные на севере, как и погода - прогнозу не подлежат.
- Я, вот что...браточки... Нам зарплату повысили... Так оно - того...
- Паша, не тяни. Что надо? - спрашиваю я.
Паша молчит, а на плече его, как на чемодане интуриста, выглядывая из под майки меткой "посещенных стран", значится - БАРС.
- Нужно пересчитать... Много здесь, или как?
Деньги тогда были с "длинными нолями" и Паша, пройдя "солидные институты" и "курсы переквалификаций" - не умел считать. Не сказать, что бы совсем. Однако - "теория больших чисел", была ему недоступна. А "получали" на "комбинате" - хорошо.
Положив на стол газету с содержимым, я пересчитываю пачки. Сумма приличная. И называя итог, я смеясь говорю :
- Держи, Рокфеллер! Что за "барс" у тебя на плече?
Пава зажмуривает один глаз и смотрит на меня с ухмылкой мудреца.
- Да, ладно... Это даже на "малолетке" знают.
- Я - не знаю.
- Ну, даёшь - авиация! Кто ж не знает? - "Бажбан тока..."
(Бажбан - воровской жаргон. Глупый, дурачек.)
- Скажи!
- "Фу, ты - ну, ты..." Это - "зашифровано"! "Бей активистов, режь - ссученых"! Признай - ты знал!
Уходя он случайно "сносит" вешалку в коридоре и смущённо поправляя её, говорит.
- Вас, тут никто не обижает? Если нужно кого убить - говори. Обращайся. "Авиация - уважаю"!
Из открытой двери Павы и Вали - доносится голос Высоцкого.
Мы - полетели!
Ура! Трижды - ура! Пурга ушла на восток, и хорошая погода дала наконец, нам возможность, заняться делом. Все что можно - очищается от снега. Штаб наш, правда "фатально" занесен и добраться до входных дверей невозможно. "Поломав головы" - мы решаем оставить все как есть. То есть - просто заходить в окно, поднявшись по сугробу на третий этаж. Это даже удобно! Спрыгнув с подоконника, мы расходимся по кабинетам и листая РЛЭ - вспоминаем цифры, данные, ограничения. Ведь мы - полетели!
Хуже дело - обстоит со столовой. Не выдержав морозов, отопление прорвало, а все внутри - затопило водой. И она - замерзла! Как "канадские профессионалы" - мы закатываемся на обед.
Официантки снуют по залу, предлагая "список блюдей". В числе многого - "оленина".
Конечно же - "оленина"! Мы считаем её за деликатес. Она жестковата, суховата - но, очаровательна. Все глядят на нас, как на "полоумных". Весь север - ненавидит "оленину". Из нее не делают разве, что - конфеты! Она повсюду. Начиная от "рогов" у входа, заканчивая - пельменями в ларьке. А мы - жуем её с аппетитом!
И так - два лета, две зимы не считая этой...
Как-то, одна из официанток - Римма, освободившись от работ по кормлению "зверей", подошла к моему столику. Я никуда не торопился, вылеты были завершены и поэтому, "ковыряя" вилкой в тарелке я мельком просматривал газету.
Римма присела на краешек стула напротив и подперев подбородок рукой завела разговор.
- Вот крутишься, крутишься целый день... Хоть бы один - "спасибо" сказал...
Я продолжал смотреть в газету.
- И ты - такой же... Ласковое слово - оно и кошке приятно...
- Риммочка! Что ты хотела?
- Ну, не знаю... Благодарности...
Нужно отступить от сюжета и описать Римму:
Римма - была крупная "бабеха" с низким баритоном и хрипотцой. Все прически "дивы" были незамысловаты и напоминали конфигурациями, голову гонщика формулы-1 промчавшегося по "кольцу" без шлема. Римма имела "взрывной" характер и "сдетонировав", могла "отпустить" смачное крепкое словцо. Но в груди у Риммы - пряталось доброе сердце! Она всегда с пониманием относилась к нашей нехватке времени, стараясь скорее накормить "улетающего", а когда хитрец "умирая" от голода "жалился" - без разговоров "тащила" вторую порцию. За это - её любили.
- "Благодарностей" я тебе "мешок" насочиняю. Есть "книга"? - спрашиваю я.
Римма исчезает и появляется с "Книгой жалоб и предложений". Это - обычная "амбарная" тетрадь, с пронумерованными страницами, скрепленными для надёжности сургучной печатью в\ч.
- Давай! - говорю я, забирая у неё "инкунабулу".
Римма уходит, оставив меня наедине с творчеством.
Немного поразмыслив - я пишу :
" Обращаясь к командованию, хочу отметить исключительное отношение к обязанностям официанта - Риммы (Х). Эта удивительная и чуткая девушка, ежедневно "дарит" личному составу, не только - "первое, второе и третье", но и отличное настроение на весь световой день. И понятное дело - в связи с "последним", боеготовность неудержимо растёт! За заслуги перед полком и Родиной в целом, предлагаю - премировать Римму (Х), отрезом материала из имеющихся на складе возможных тонов, а также - сфотографировать у развернутого знамени части, с последующей пересылкой фото, на родину."
Вырвать листок, было нельзя - мешала печать. И второй порцией, я более "не премировался".
Но потом - сердце Риммы, всё ж оттаяло.
На небольшой площадке, рядом с "общагами" стоит новогодняя ёлка. В ожидании праздника елка украшена игрушками, а в качестве гирлянд - на ёлку "подведена" обычная бытовая сеть со "стоваттными" лампочками накаливания. Все они, конечно же, заботливо выкрашены краской, во всякие веселые цвета. Поэтому "девятка" - сияет этажами, по разному. Вечером "наши", выкручивают лампы и вставляют их у себя "по домам". "Девятка" - это девятое холостяцкое общежитие. Это - "апокалипсис сегодня".
Когда командование столкнулось с отсутствием "человеческого жилья", а личный состав постепенно становился "уйгурами", в "верхах" было принято решение - "выйти" с просьбой о временном расселении, к руководству комбината. Комбинат посовещавшись - пошёл на встречу. Но, памятуя о том, что : "Ничто так не постоянно, как временное..." - выделил для "постоя", аварийную "девятку". И хотя лифт в здании тревожно "ходил", общага представляла собой макет "бомбардировок Хиросимы". Света и воды в "малосемейке" - в основном не было. Повсюду висели "пауки" горелой проводки, а по этажам гулял ветер. Почему-то, менее всего от "бомбардировки" пострадали последние этажи. Именно туда и решено было заселить "бомжующий полк".
Наши - бросились налаживать жизнь. Поэтому - лампочки в коридорах и комнатах, имеют веселые "колеры".
Первый раз я посетил этот "перевал Дятлова" случайно. Сам то, я - поняв непредсказуемость жилища, нашёл себе комнату в семейном общежитии. Очень неудобно, когда пришедшие "с оказией" сослуживцы, не получив ответа, решают - "он спит и не слышит".
И ... выбивают дверь! Так может происходить некоторое количество раз, пока ты просто не прекратишь покупать новые дверные замки.
В первый раз, "девятые врата" встретили меня могильной тишиной начальных этажей и мигающим светом. Я поднялся в лифте на седьмой. На выходе, меня чуть не сбила с ног пьяная голая женщина в шубе из песца.
- Вампиры! - кричала она, смеясь и подвывая. Сквозь громыхающую музыку доносились выстрелы. В конце длинного коридора, несколько человек в "ползунках" на голое тело, стреляли по бутылкам из табельного оружия. Оставшиеся нетронутыми двери, были раскрыты нараспашку и "народ" веселясь "перетекал" из комнаты в комнату. "Массандра" - лилась рекой. Инженерно-технический состав могли лишить чего угодно - "тринадцатой", должности или звания, но лишить "пасечника" "мёда" - не-воз-мож-но! Тем более, когда "мёд" используется как антидепрессант. Жизнь в "девятке" текла весело и страшно. Поначалу, не осознав дна кризиса в "девятку" направляли милицейские наряды. Первые "семеро смелых" были выброшены из окна третьего этажа сразу после прибытия. В "демократичной" авиации - все же строгая ранговая система. И любой "заслуженный майор" не приемлет грубого обращения без разрешения, от младшего по званию. С разрешением - очень даже, может :) Но, без такового - "увольте"!
Милицейская молодежь по незнанию - избрала именно эти методы "воздействия". Большие сугробы под общежитием смягчили падение. Вызванное "по тревоге" усиление - последовало туда же.
В последствии для предотвращения возможных столкновений, командованием обоих подразделений была "подписана мировая". Но вызов в "девятку" навсегда получил название - "вызов по Кандагару".
Хорошо когда у человека все "блага" цивилизации. Вы просто не знаете - как мало нужно, человеку для счастья! И тёплый "сортир" - это благо, уверяю я Вас. Все остальное - блекнет пред этой "малостью", когда вы на Севере.
Впервые, откомандированный в Хатангу я почувствовал себя "парниковой хризантемой".
Как это делают народы севера? Загадка...
За окном стоял уверенный "сороковник", а "санузел" в крохотном штабе "поплыл". Во дворе "подкармливая" тундру, с рукотворным "пропеллером" на дверях - стоял резервный объект. "Фигурное сердечко" смотрело на северо-запад, а зияющие щели - обеспечивали достаточную "аэрацию".
Мой опытный товарищ, не раз и не два побывавший в этих широтах, заметив робкие взгляды в сторону постройки, провёл со мной "инструктаж". И преподал мне два урока :
* "летающий лыжник"
* и - "прыжок кенгуру".
Зияющая дыра уходила в вечную мерзлоту и оттуда, неся морозную свежесть - била струя воздуха, чуть теплее самой этой "мерзлоты". Поэтому, для того, что бы "не застудить" внутренние и внешние органы, местные придумали - "газету".
"Дуло" покрывалось газетой, поля которой, нужно было "зафиксировать", собственно - ступнями. Таким образом, поток из "недр" временно прерывался. Это и был - "летающий лыжник".
Быстро "сделав своё дело" и синхронно работая ногами, необходимо было выполнить энергичный прыжок вперед! Поток тотчас, подбрасывал освободившуюся газету к потолку. Ну, Вы уже поняли :) что такое "прыжок кенгуру".
Тёплый "сортир" - это благо! Уверяю я Вас.
'Черный вечер.
Белый снег,
На ногах не стоит человек"
И этот человек, в костюме Деда Мороза. Это, наш "нач. разведки" - Лёха. Его задача неприметно перемещаться на "бобике" - ведь он, разведчик! И поздравлять детей "сослуживцев" с праздником. На плече у него, мешок с подарками - весь в снегу. Посох, ещё помогает удерживать ему равновесие, но сам Лёха тоже в снегу, потому как - очень тяжело быть Дедом Морозом в предпраздничную ночь. Пока ребёнок на табурете вспоминает "стишата" - хозяева тайком "суют" Деду Морозу, под бороду - "стопарь"! Детей много, а Дед Мороз - один. У Лехи была Снегурочка, но она утеряна на маршруте и найдётся, скорее всего - "третьего".
Перед этим, к нам в штаб прибыла комиссия из другого штаба - более "штабливого". Лёха - как важное лицо, носился туда-сюда с бумагами, а когда он присел за стол, мы приклеили ему на высотные ботинки, сзади - шпоры. Такие вычурные гусарские шпоры из белой бумаги. Хорошим клеем ПВА. Сам Леха - невысокий и коренастый и шпоры дополняют его, исключительно вдаль.
"Разведку" вызвали на доклад и Лёха, захватив свои "секретные" бумаги поспешил к начальству. Пока он перемещался из конца в конец штаба, на пути его встречалась масса "несознательных" лиц. Все подмигивали, хлопая его по плечу и даже, обращались к нему - "поручик". Но никто ничего не сказал.
Лёха запросил разрешение на присутствие и получив положительный ответ - "отдал честь" прищелкнув каблуками.
- Что это у Вас - за "цирк" - спросил полковник докладчика после доклада.
- Где? - удивился Леха.
Наш Командир покачал головой и теперь - Леха с посохом и без Снегурки. И еще неизвестно - довезут ли, его "олени" сегодня домой. Ведь детишек так много, а Дед Мороз - один!
В один из Новых годов, военный (некто N) счастливо "доживший" до двенадцатого удара курантов решил, так сказать, присоединиться к народному ликованию. И "отсалютовать" празднику световыми ракетами с балкона.
Жил военный один и посему, запрыгнув в унты из "собаки", на босу ногу в кальсонах и майке, он приступил к подаче сигналов - непосредственно с четвертого этажа. На дворе стояла обычная декабрьская стужа, народ - гулял, а сосульки искрились ночными огнями.
- С Новым Годом, люди! - кричал военный, совершенно не опасаясь "ларингитов".
При очередном выстреле в небо, в голову его пришла замечательная мысль. Все "вояки" знакомы с траекториями и тангенсами стрельбы. Именно из-за математики и любви к точным наукам - наш "сигнальный", решил взобраться на старый табурет. Следующий выстрел оказался роковым. Потеряв равновесие и мелькнув кальсонами, военный полетел вниз. Но на Новый год - случается всякое! С обратной стороны балкона находился стандартный ящик для цветов. Каких-нибудь - гладиолусов или петуний. Вот за этот металлический крюк служивший опорой ящику и зацепился "икар" унтом, падая на неминуемую твердь.
"Продышавшись" - народ на улице потянулся к столам. А военный остался висеть в совершенно неудобном положении. Через пару часов, проходящий по маршруту "патруль", услышал стоны "болезного" и задрав головы вверх - "ахнул".
"Сигналист" - был немедленно снят и обогрет, а растертый спиртом изнутри и снаружи быстро пришел в себя. И Новый Год был встречен - счастливо и необычно.
Хуже полярной ночи - только полярный день. Солнце вертится по небосводу, выполняя некий эллипс и "не садится", ни в какую. Мы, забиваем окна одеялами, чтобы хоть как-то обеспечить нормальный сон. Но сна - нет.
После полярной ночи, появление долгожданного солнца - особый северный праздник. Все "вылазят" на крыши с закуской и выпивкой, ожидая с нужной стороны, первый робкий "визит" позабытого за два месяца светила. Для начала - солнце показывает из-за горизонта первый свой палец. Как только "красный ноготь" изменит унылую панораму тундры, город оглашается ликующим - "Ура"! Все обнимаются и целуются, падают с крыш и спешат за спиртом "Royal". Его нам, импортирует Голландия, ничего не понимая - ни в севере, ни в роялях. Ходят слухи, что он - кондитерский. Но на Севере - холодно и "кондитерские" изделия привычное угощение любого стола. Немногочисленные ларьки - знают наизусть, и они трудятся круглосуточно. Есть правда - отечественный продукт. "Спирт питьевой" - с голубенькой наклеечкой и бутылкой "чебурашка". Но его, ведь - не поставишь на стол!
Большинство магазинов находится внутри. На первых этажах домов. Когда за дверями пурга, все что тебе нужно - это исправно работающий лифт. Перемещаться по лестничным маршам - можно. Но сложно. Дело в "мусоропроводах". Плотная снежная пелена и "рыкающий" ветер, не дают добраться "северянам" до мусорных баков. Каждый такой выход, может закончиться "потерей ведра" и обморожением. Поэтому "трубопровод" - наполняется "под горло". Народ продолжает складировать пакеты на площадках. Когда уровень мусора достигает примерно - метр, пурга как правило - заканчивается. Если в это время отказывает лифт - приходиться перепрыгивать через перила.
В эти дни "малосемейка" живёт своей тайной жизнью. Школы и дороги закрыты по "актировке", а работающее население - "не высовывает за порог нос". От этого у "взрослых" появляется масса свободного времени и дети гурьбой "гуляют" по коридорам.
Солнце лезет вверх над горизонтом, с каждым днём приближая полярное лето. Но снега от этого - меньше не становится. Он вообще не успевает стаять до зимы ;) и для того, чтобы горожане походили в ботинках по тротуарам - его вывозят в тундру грузовиками.
Если весь снег вывезен - наступило лето! На долгих, двадцать дней. За ними - сразу зима. Промежуточных времён года на этой широте не предусмотрено. Первое тепло "пробуждает" замерзшую жизнь. Тундра зацветает, а вместе с "флорой" оживает и "фауна". Пространство захватывают гнус, комары и мошка.
Мы - "дорвавшись" гоняем на своих "серых собаках", каждый день. "Полоса" у нас - общая. С гражданской авиацией и вертолетчиками. Первый раз, когда мы приземлились "десяткой" в Алыкеле, с нами произошёл небольшой конфуз. Люди мы военные и совершенно не замечаем присутствия на аэродроме другой стороны жизни - гражданской. Для нас, аэродром - это военная авиация. Скрытая от чужих глаз, суровая и.. мужская! На военных аэродромах - "патриархат". Да-да! Наш "первобытнообщинный" строй - строится по-эскадрильно на "полосе" и подчиняется "патриарху". Мы ходим в одинаковых "шкурах", чураемся фотографов и верим в допотопные приметы. Тихо, про себя. Однако на аэродроме, вы не встретите тринадцатого числа. Нет тринадцатых зон, тринадцатых парашютов, тринадцатых "бортов". Если в ряд, на стоянке, будут стоять самолеты, то за двенадцатым бортовым номером обязательно будет следовать - четырнадцатый. Такой вот, счёт...
Одним из "сакральных ритуалов", является обязательное условие - "сходить" после длительного перелета "за хвост".
Ну, "писают" же, перед полетом на колесо автобуса - космонавты! Вы же, не говорите им - "Ай-яй-яй"!
"Десятка" зарулила в указанный диспетчером "карман" и заглушила двигатели. Опустив "фонари" кабин все по привычке выстроились рядком - "за хвостами". Нужно упомянуть, что работа группы предполагалась, над океаном. Вблизи полюса. По правилам, мы были одеты в герметичные морские костюмы ВМСК, ядовитого-оранжевого цвета. Очень похожие на "космонавтские". Со всякими зеркалами на рукаве и штуцерами шлангов. Когда в одной руке - "говорящая шапка", а амуниция правильно подогнана - "процедура" сложная! Ритуал уже подходил к концу, когда на полосу, прямо напротив "космонавтов" - вырулил "банан Трансаэро" полный пассажиров. Восторженно "махая" в иллюминаторы руками, граждане и гражданки приветствовали "советских соколов", с интересом рассматривая двухвостые машины. Как апельсины на подносе - мы следили за "проплывающим" аэробусом. Один из наших освободил руку и тоже махнул в ответ...
Командир группы назвал это - "позорной ипатьевской летописью". Так и сказал - "ипатьевская'!
Это только кажется, что в небе - тишина и покой. Над "аэроузлом" обычно, масса заходящих на посадку самолетов и в эфире - "гвалт" и "бедлам". Так как, аэродром наш "гражданский", диспетчером подхода - женщина. Она милым голосом дает нам команды в эфир и от этого "сухие" ответы подчеркнуто вежливы. Все стараются отвечать так, чтобы даже "нестандартная ситуация" на борту - не пугала даму. Голос ее "изменяет реальность" и все становятся "рыцарями". А вообще - радиообмен, особая история!