Лед в коктейле растаял. Пожилой мужчина поморщился от вкуса мутной жидкости янтарного цвета. Отставил стакан и помахал бармену. Слова соседа слева сливались в один поток:
- Так вот, я нашел просто шикарное место! Там холм и с этого холма видно весь город!
- Карл, - сосед напротив пытался вклиниться в эту пулеметную очередь
- Я тебе отвечаю - это будет лучшие входные. Там есть площадка под пару автомобилей.
- Карл
- Нет, в футбол конечно не погонять, безусловно, но выпить пивка и пожарить мяса - самое оно.
- Карл, блин, дай сказать
- Ну?
- Меня не будет в городе в эти выходные
- Почему? - Лицо Карла вытянулось словно из его рта только что достали почти проглоченный кусок того самого жареного мяса.
- Дочь позвала к себе на выходные.
- Джуди? Привет ей. Том! Том, ты ведь хочешь жареного мяса??
Подошел бармен. Его лицо скрывал полумрак и густой сигаретный дым. Тому показалось, что бармен явно не рад мотаться сегодня за стойкой. Ему подумалось что он сам бы очень хотел бы оказаться сейчас где-то в другом месте. И в другое время.
- Нового "Месть мертвеца" пожалуйста, это - заберите.
Бармен кивнул, забрал стакан и ушел под свет зеленых ламп мешать новую порцию.
- Том, - Карл не унывал, - Том, ты должен поехать со мной. Ты просто обязан, чувак! я знаю о чем говорю, это просто потрясающее место.
Том скорее по привычке, чем по необходимости потер левое бедро. То самое место, которое время от времени награждала его ощущением вкручевогося раскаленного сверла. Сверла, которое пробирает до кости и идет дальше. Боль, что способная разлиться от колена до поясницы и выше. Том пугался когда этой боли не было, как сегодня. В такие моменты ему казалось что исчезает нечто важное из его жизни, нечто, делающее его живым.
Боли не было уже третий день, несмотря на пронесшийся вчера шторм, поломавший пару деревьев на соседней улице, несмотря на плохой сон, и на то что вчера он прошел без малого 5 км. Ее Величество Боль не возвращалась. Том тревожился об этом. Весь вечер он слушал себя, пытаясь поймать знакомые отголоски в теле. Он часто думал о Боли как о своей второй жене (первую он похоронил пару лет назад и только дочь помогла отогревать и не сойти с ума)
- Хорошо, ты уболтаешь мертвого. Позвони мне через 4 дня, тогда и посмотрим.
- Ок, Том, Значит в пятницу я тебя набираю.
Джеймс посмотрел на Тома. Ему казалось что боевой товарищ немного не в себе. Но он боялся спросить его. Такие вещи было не принято спрашивать в открытую в их кругу.
- И не вздумай отказываться! - Карл продолжал строчить, - Как дела у Джуди?
- Все хорошо,, я наверно поеду к ним в конце месяца.
Том отвечал на автопилоте, беспокойство нарастало. Его давил полумрак паба. Когда он смотрел на стены, ему казалось что дымка скрывает не углы, а бесконечность. Он отгонял от себя этим мысли, но легче от этого не становилось. На миг ему показалось что мелькнул отсвет красного и дохнуло жаром. Он быстро обернулся, но похоже это кто-то лишь зажег сигарету.
- Парни я наверное все на сегодня.
Морщинистыми пальцами Том достал 20ку и положил ее под стакан. Том попрощался и вышел на улицу. Снаружи было не сильно свежее чем внутри. По тротуару ветер лениво гнал смятый газетный листок. Тому надо было пройти три квартала до своей квартиры. Он двинулся мимо развалившегося рено, отсчитывая те немногие фонари что горели и все еще прислушиваясь к себе и внимательно всматриваясь в окружение. Ничего не происходило.
Он дошел до угла. Когда услышал звук. Следующее мгновение он осознавал себя лежащим на вонючем тротуаре, крошки бетона впивались в щеку. Это был выстрел? Нет, здесь не может быть выстрела. Наверное выхлопная труба или еще что-то. Сейчас Тому было безумно стыдно. Он неловко поднялся и стал отряхивать. Кажется никто ничего не заметил. старик упал - старик поднялся. Делов-то. Том подумал что от таких фокусов нога вполне может разболеться и эта мысль подняла ему настроение. Но через десяток шагов приподнятость исчезла словно ее не было. Том брел вдоль дощатого высокого забора, исписанного разными витиеватыми ругательствами, признаниями в любви, констатацией разных забавных фактов о Люси, Джаонах и просто о ком-то без имени. Но гораздо больше было безымянных. Авторам надписей явно важнее был факт увековечения себя на заборе, чем доставка сообщения адресату.
Том брел мимо мусорок, заборов, темных и вонючих углов. Как делал это последний год здесь. И как будет делать еще очень долго. Ему подумалось что даже когда его повезут по Последнему Адресу, он все равно проплывет мимо вот это всего. И те же заборные транспораты проплывут мимо окон автомобиля.
Он поднялся к себе в квартиру, встретившей его затхлым запахом. Незнамо почему, но в ней поразительно быстро сперался воздух. Словно там никто не жил.
От тепла Том разомлел и его сил хватило только чтобы раздеться и нырнуть под одеяло, не снимая с него пледа.
Сон Первый
Комнату освещало бра. Красное, лакированное дерево блестело от мягкого жёлтого света. Справа у стены была стойка регистрации. Сразу за ней начиналась такая жа деревянная лестница с ярко алым прибитым ковром. Лестница извиваясь ускользала в полумрак.
-Добрый день. Могу я чем-то вам помочь?
Томас обернулся на мягкий тенор. Тенор принадлежал статной,
леди с искрящейся достоинством улыбкой. Женщине было уже за 60. Но возраст превращался в аристократичность эффектно струящейся одеждой и камерным макияжем.
-Вы знаете, - Томас облизал пересохшие губы - я не знаю. Я не помню.
- О... - фигура отделилась от стенки грациозно выплыла на свет. - тогда я предлагаю остановиться вам в номере 304. Это по лестнице на третий этаж, сразу за лесом.
- Вы потрясающе выглядите. - Томас сам не понял зачем сказал это и смутился. Он лишь понял, что ему до жути хотелось сделать комплимент Хозяйке. В том что перед ним хозяйка заведения о был уверен так же, как ив том и что кроме них двоих здесь больше никого не было.
- Спасибо, - женщина кокетливо стрельнула глазами, склонив голову чуть набок и поправила прядь седых волос за ухо. - хорошего пребывания
Том прошаркал к лестнице. И стал подниматься на верх. Половицы скрипели под ним. Он чувствовал под руками живое дерево. Третий этаж был сразу на первом пролете. И это не удивило Тома, ведь он прошел пять ступенек, повернул, а потом поднялся на ещё три. Напротив проекта была картина хвойного леса и ручья. Тому на мгновение показалось что вода течет. Но ни как в тех картинках из 90ых, а как в жизни. Он моргнул и наваждение попало.
Темный коридор бордового цвета уходил в бесконечность. Нужный номер был в самом конце. Том двинулся к нему. Ему казалось, что он - поезд, только вместо рельс - позолоченные перила, а вместо шпал - мелькание дверных коробок. Дверь в конце приоткрылась. Ослепительный белый свет обратил все цвета в черный. Язык Тома внезапно присох к небу. Кровь бросилась океанским прибоем в голову. Он хотел кричать, но не мог набрать воздуха в грудь для крика. Он хотел остановиться, но продолжал ускоряться. Вокруг него не было уже ничего. Только пустота и ноги вязли в ней, словно в пролитом киселе. Ноги несли его на встречу чему-то за дверью.. Том почти знал что там будет. И он не хотел там быть.
Целую вечность назад его тренер по плаванию заставлял плавать дельфином каждый раз делая все больше ударов ногами между вздохами. 1-1, 1- 2, 1-3. Когда Том подплыл, к тумбочкам, где дно резко уходило вниз, из последних сил вытаскивая себя почти утопающего из воды, он ощущал как томительное ощущение удушья щекочет глотку.
И сейчас спустя 65 лет, горло вновь саднило и сжимало тоже чувство. Дверь приближалась. Он ощущал давление теплого воздуха на свой щеке. Зрачки расширились до предела и Том вдыхая в себя воздух - завыл.
И очнулся в кровати на смятой и мокрой простыне.
"Да ты никак напрудил в постель, старина". Он судорожно пошарил рукой по хлопку: "фух, всего лишь вспотел как лошадь". Том встал и прошаркал на кухню. По привычке потер бедро. Не зажигая налил себе воды. Вернулся в комнату, аккуратно начал шарить по ссохшемуся дереву окна. Наконец пальцы коснулись металла, он ухватился за него, провернул и потянул на себя. Ночная прохлада лизнула лицо.
Он на ощупь вернулся в постель. Поежился от остывшей влаги и закрыл глаза. Больше в ту ночь ему ничего не снилось.
День Второй
На улице стоял вечер. Том возвращался в ближайший магазин купить что-нибудь к ужину. Он ощущал вязкость и ленность всего тела весь день. Ему не хотелось ничего делать, ничего думать. Звуки были ватными, словно его контузило. Еще несколько часов назад тома бы встревожило такое положение вещей. но сейчас отмечал поразительное безразличие и спокойствие на этот счет. Он поднялся по темной лестнице вдыхая сырость и затхлость многоквартирного дома. Долго не мог найти ключи от квартиры. Даже уже подумал что потерял их (и снова подумал об этом с поразительным спокойствием). но ключи нашлись в подоле куртки, куда провалились через дырку в кармане.
Он закинул купленный полуфабрикат пиццы в микроволновку и стал ждать. Лампочку определенно надо будет заменять скоро, она светила слишком тускло. Слабый дзынь" возвестил о том, что пора есть. Том взял пиццу и прошаркал в свое любимое кресло. Он начал жевать тесто. И подумал что больше никогда не будет это покупать. Пицца практически не имела вкуса.
Управившись с пиццей Том стал смотреть в окно сквозь проем между зеленых занавесок. На противоположном балконе молоденькая соседка развешивала белье. Испытывая стыд, за свое подглядывание (как и всегда впрочем) он принялся любоваться ее молодостью, непосредственностью, и, чего уж греха таить, возбуждающим телом. Глядя на ее неспешную работу Том начал клевать носом и не заметил как заснул с банкой пива в руке.
Сон Второй
- О, вы вернулись
- Добрый вечер, Мадам. - Том не припомнил чтобы его сны повторялись. Но он стоял в том же самом отеле. На этот раз в отеле их было четверо.
- Я смогу вами заняться через пару минут. - Хозяйка кивнула на долговязого мужчину в пиджаке и джинсах с курчавыми волосами. Мужчина держал за руку мальчика лет 6-7. Мальчик повернулся к нему и улыбнулся
- Ничего страшного я подожду.
Том присел на диван. Мальчик отлепился от отца и подошел к нему.
- А вы были а Африке? - Спросил он серьезным видом
- Почему ты спрашиваешь?
- Я ж в Африке а сейчас живу здесь.
- Ты живешь в отеле?
- Да мы с папой живем на третьем этаже.
- О, знаешь я наверно тоже сегодня там буду. по крайней мере я был там в прошлый раз.
- Здорово. - Повисло молчание. Мальчик начал ковырять обивку.
- Как тебя зовут?
- ... парень насупился и продолжил ковырять пальцем обивку
- Меня вот зовут Том, а тебя?
- ... мальчишка нахмурился еще сильнее и отвернулся от Тома, его внимание было целиком сосредоточено на обивке.
- Эй, так не вежливо, - сделал последнюю попытку Том.
И тут мальчик повернулся к нему. Вместо лица было что-то черное и клубящиеся и одновременно текущее. Это что-то начало выливаться потоком. Том закричал и отскочил в сторону, сшибая по дороге горшок с чем-то развесистым. Поток все лился и лился. Мальчик протянул к нему руки и двинулся к нему. Том уже не кричал, а булькал, все силы ушли в крик первого ужаса, сейчас он чувствовал как вата разливается по его телу. Он пятился. Лампады в отели стали гаснуть. Изливающаяся чернота словно начала жить своей жизнью, она протягивала нити к стенам карабкалась на потолок, оставляя черно-бардовые разводы. Том ощутил спиной дверь и стал шарить рукой в поисках ручки. Он не мог заставить себя отвести взгляда от того что приближалось к нему. Мочевой пузырь предательски не выдержал. И в тот же момент он нашел ручку. Молясь неизвестно кому чтобы не было заперто, том повернул ручку. И услышал тихий щелчок. Он почувствовал как его всасывает в дверной проем. Но это было не важно. Сейчас он был готов на что угодно, лишь бы это до него не добралось. Том начал падать.
Он падал
и падал.
Пока внезапно не очнулся в кресле насквозь промокшим от пота. По руке текло пиво выжатое из смятой банки. Часы показывали 5:40 утра. Это означало что Том проспал вечер и ночь. Но он ощущал себя настолько разбитым, словно не не спал совсем.
День Пятый
Том допивал свою десятую кружку кофе. Вот уже несколько дней он не спал. "Не спать" - было ключевой идеей за последние пару суток. Том не смотрел телевизор (он делал это обычно перед сном), он не ел (после еды хочется вздремнуть). Он пил кофе, отжимался, проветривал комнату до дрожи. Он делал что угодно лишь бы не спать. Он боялся заснуть. Он боялся снова оказаться в том самом отеле. Он смутно не помнил что конкретного его так напугало в последних двух снах, но точно помнил силу ужаса, который испытал и точне не хотел повторения. Пережитый ужас до сих пор отзывался дрожью в животе и одновременно оцепенением.
Голос разума говорил ему, что когда-то поспать придется. Но он надеялся что к тому времени измотает себя до такой степени, что на сновидения просто не останется сил. Раздался телефонный звонок.
- Том на проводе.
- Привет, - в трубке был голос Карла, - помнишь мы говорили о поездке. Так вот, я могу заехать за тобой скажем в 4 вечера. Что скажешь?
Уехать с Карлом было не плохой идеей. Но подумав о том, что нужно будет снова слушать воссторги старого таксиста о чудесных вечерних пейзажах, служили причиной не ехать. Том ничего не видел красивого в их безликих многоэтажках в пермешку с заводами и котельными. Ему казалось не уместной сама мысль о том, что слово "красиво" может быть применено к месту где он жил. Но было еще что-то. По дороге его могло укачать и он заснет раньше чем планировал. Это было бы по настоящему не хорошо.
- Извини, я себя не очень чувствую сегодня, поэтому отсижусь дома.
- Оу, хочешь я тебе что-то привезу? Ты был у врача?
- Нет, спасибо у меня все есть, - "мой запас кофе безграничен" хихикнул про себя Том. - я думаю это просто простуда. Через пару дней все пройдет. - про себя добавил Интересно сколько я еще продержусь?
- Хорошо. Тогда в другой раз. Выздоравливай!
- Спасибо. Пока.
- Пока!
Отделавшись от Карла, Том подумал что сейчас не помешало бы пройтись по квартире. В голове гулко стучал пульс. Он прошел на кухню и вернулся в комнату. Ему казалось что в шарканье старых тапочек-кроликов он слышит шорох песка. Он походил по комнате еще немного вслушиваясь в звуки, но так и не смог понять кажется ему или нет. "А вдруг я заснул" - мысль обожгла его. Но даже если так, то по крайней мере я не в отеле. Я сяду в свое кресло и просижу здесь пока не проснусь. Точно! Так и сделаю. с этими мыслями Том уселся в кресло. Через минуту он спал.
Сон Третий
Том чувствовал себя в скафандре. Нет он обнаружил на себе пижаму с кроликом из далёкого детства. Только пижама стала на порядок больше. И кролик теперь не улыбался а скорее скалился. Тому очень захотелось отодрать кролика от себя. Но оглядевшись он забрал о нем. У него не было тени. Точнее не так На спрессованной глине было 4 блеклых тени под прямым углом друг другу. Том уставился на них. Пытаясь сообразить как такое возможно. В памяти всплыл мультик, где кролик бегал по футбольному полю и 4 тени бегали рядом с ним. Прожекторы! Ну конечно. Том задрал голову надеясь увидеть прожекторы и бетонный потолок, и замер с открытым ртом. Над ним было иссиня черное-зеленое небо. С 4 прожекторами. Если солнце считать за прожектор.
"Просто не смотри вверх парень, чтоб не улететь". "Не улететь" они часто с парнями "улетали" после дела. Всегда боялись не вернуться. Но всегда возвращались. "Не в этот раз, старина" пронеслась мысль.
Чтоб забыть о небе Том стал глазеть по сторонам. Онт увидел что т стоит на крыше глиняного домика на маленькой улочке. На улице было всего с десяток таких же домов. С небольшими дворами. Было видно что ветер гонит маленькие вихри песка, но Том не чувствовал его.
Это пугало и сбивало с толку. Он чувствовал пижаму и тапочки. Ущипнув себя, понял что боль ему доступна (но не в бедре). Но ветер его не касался. "А ведь тут 4 мать их за ногу солнца! Тут должно жарить так, что песок превращался бы в стекло". Но нет. Ему было вполне комфортно, словно не вылазил из-под одеяла.
-Я сплю. И это сон. А раз сон, то все нормально.
Из дома под ним вышли 5 вооруженных солдат. "Наверное часть из них была снаружи, я просто не видел их". Интересно, а видят ли они меня? Том поежился от этой мысли. То что он не чувствовал ничего не означало что мир на него не влиял. По крайней мере он стоял на крыше.
Солдаты добрались до противоположного дома. По двое встали слева и справа от входа. Один из них вышиб пинком дверь и зашёл внутрь. Следом втянулись остальные.
Через полминуты раздался громкий сухой щелчок как от удара кнута. Ещё через минуту один из солдат покачиваясь вышел на улицу. За ним выскочил другой схватил за плечо и рывком нашел к себе. Они начали кричать друг на друга и мазать руками.
Должно быть громко, но Том не слышал ничего. Должно быть по той же причине, по которой не чувствовал ветра.
(Но почему я слышал тот звук?)
Одно из Солнц стало светить ярче. Том почувствовал жар на лице. Удивленно моргнул и понял что лежит на своем диване. А на его лице солнечный зайчик от соседских стекол.
День Седьмой
Взгляд Тома перетекал от одной трещины на потолке к другой. Линии складывались в причудливый узор. Иногда Тому казалось что рисунок оживал и достраивал сам. В комнате стоял запах мочи и дерьма.
Бииип.
- Пап, привет. Знаешь я тут подумала, а почему бы тебе не приехать раньше. Дэни капризничает. Может из-за погоды, а может режутся зубки. Мне не помешала бы твоя помощь. Если ты не против Мартин мог бы забрать тебя через вечером. Перезвони мне как вернешься, хорошо? Пока, люблю тебя!
Рисунок рассыпался. Том испытал разочарование и раздражение. Ему показалось что вот-вот и картинка откроет ему какой-то секрет. Он постарался сосредоточиться на прервавшем его звонке. В голове роились вопросы: Кто это был? Кажется ее зовут Элис. А Дэни мой внук? Или нет?
В конце концов Том решил что это не важно для него сейчас. Ему было слишком сложно удерживать нить рассуждений. Так что он стал снова смотреть на потрескавшуюся побелку потолка, с нетерпением ребенка ожидая когда же узор откроет ему свои тайны. Через некоторое время линии снова задвигались.
Бииип. Том поморщился от противного звука. В вечерне-желтом свете побелка играла особенными цветами. А полумрак скрывал лишние детали. Узор сложился в знакомое лицо, имени которого он не мог вспомнить. Лицо сказало гулким голосом:
- Пап, это снова я. Мне не удобно, но Мартин сможет заехать за тобой только через два дня. Мне почему-то очень тревожно, перезвони пожалуйста. Как сможешь, в любое время. Обнимаю. Пока!
После чего превратилось в что-то аморфное и растворилось в потолке. Том подумал что если бы он мог сейчас заснуть, то догнал бы это лицо и спросил как ее зовут и почему оно называет его папой. Да, заснуть было определенно хорошей мыслью. Том закрыл глаза.
Сон Четвертый
Том брел по воде в черноте. Чернота простиралась над ним и вокруг него. Но эта чернота не была пустотой. Том ничего не видел, но ощущал, что вокруг него есть что-то. Он ощущал, что рядом с ним есть кто-то. Вода была вязкой. Когда-то бесконечно давно они ходили с женой на научно-техническую ярмарку. И там он увидел воду по которой можно было ходить, если ты ходишь уверенно, но стоило сделать шаг медленно - как ты тут же проваливался. Сейчас вся было на оборот, том мог медленно и очень плавно брести, но стоило попытаться сделать резкое движение, как все вода вокруг превращалась в застывший цемент.
Том не помнил сколько он пробыл в этой черноте, прежде чем над головой сверкнула металлическая вспышка. Искры от нее бесчисленными извилистыми трещинами спустили в воду и замерли там, как в гигантском студне. внезапно Том понял что находится среди звезд. И как только это знание к нему пришло, мир взорвался миллионом огней. Его потащило куда-то. Он не мог определить направление, потому что понятия сторон света больше не существовало для него. Он лишь мог угадывать нарастающую скорость. Мир вокруг него был неимоверно красив. Он был кристально чистый, возвышенный и бесстрастный. Он был вокруг и везде. Он был непомерно огромен, вечен и бесконечен. Том откуда-то знал, что каждая пылинка была отдельно вселенной, заключающей в себе бесконечное множество других миров. Том плакал от счастья и восторга, как ребенок, которому подарили долгожданного котенка. Мир был идеален. И внезапно Том понял что в этом чистейшем равновесии есть одна не правильная деталь. Этой деталью был он сам. Он ощутил себя не достойным этого мира. чувство вины безмерное как и сам мир легло ему на плечи и стало сжимать его, мять, утрамбовывать. сжимать в точку. том хотел кричать о прощении но не мог вздохнуть, он чувствовал как его кости словно резиновые сминаются в причудливые узлы. Давление нарастало, пока свет не померк для него.
На трещины потолка лег отсвет рассвета.
День Девятый
Он смотрел как свет медленно перемещался по побелке. Присохший трупик мухи превратился в гигантские солнечные часы. Часы шли не правильно. Часы шли слишком быстро. Он закрывал глаза (моргал?), а когда открывал, то полоска света убегала вперед. Это было странно. Это уже было не важно. Свет выцвел и стал не важным.
Том не чувствовал что язык распух. Что суставы болят и скрипят
Он не пользовался суставами уже несколько дней
На стене появилась дверь. Или она там всегда была? Да, должно быть была. Не может же дверь появится в стене, правильно? Дверь должна была быть там, в 1 метре от пола, шириной в 2 метра и высотой в 30 см. И она там была. Эта дверь была обычной. Том мог поклясться, что других дверей не бывает.
Отсветы красного дерева перекрыли уличный свет.
Последний сон
Том очнулся на своем диване. Багровый свет лился из двери обитой красным деревом. В комнату застилал сигаретный туман и ее стены уходили бесконечно далеко в него. Он поднялся с дивана. Необычайная легкость наполняла его тело. По левой ноге текло что-то теплое. Том машинально потер бедро и ощутил влагу. Он поднес руку к глазам, боясь увидеть кровь. Но на пальцах была просто сладкая вода. Он ощущал что все еще лежит на своем продавленном диване, и одновременно стоит. Затхлый запах квартиры, в которой давно никто не живет пришел в движени. Он ощутил спиной легкий толчок. Том шагнул к двери, и поток превратился в легкий бриз. Он сделал еще шаг поднимаюсь на невидимую ступеньку. Еще шаг. И толкнул дверь.
В фойе отеля была только Хозяйка. Она молча курила трубку. Выдыхаемый дым сразу же исчезал словно его и не было. Том молча прошел мимо и стал подниматься по лестнице. С каждой ступенькой бриз усиливался и на верхней площадке Том с трудом держался на ногах. 304 номер ждал. Если бы пол устилал не ковер, а лед, Том бы давно уже катился по коридору. "Это не ветер в спину, это дверь вдыхает воздух" пронеслась мысль. И Том ничуть не беспокоился об этом. Все так и должно было быть. Он знал об этом дано. Очень давно.
Он сделал шаг по коридору. Двери-шпалы пришли в движение. Том несся внутрь 304 номера. Все быстрее и быстрее. Дверь приоткрылась. Том набирал скорость, шпалы слились в единую ленту. И тут Том разглядел, что свет по ту сторону не белый, а желтый. В ушах заложило. За проемом двигались какие-то фигуры.
Коридор исчез. Бриз превратился в суховей, от которого слезились глаза. Не останавливаясь Тома всосало в проем. И дверь захлопнулась, со звуком сухой ломающейся палки.
Ботинки вязли в песке и и вся спина была в поту. Он стоял с винтовкой прижимаясь к глиняной стене возле хлипкой двери. Джеймс вышиб дверь и ввалился в внутрь.
Том вошел следом.
Эпилог
- Черт, я никак не могу поверить, что Тома больше нет. - Джим, подхватил стакан с виски и сделал огромный глоток.
- Как ты думаешь, - Карл задумчиво смотрел куда сквозь стену, - почему это случилось?
- В некрологе написали что он умер от истощения, находясь в своей квартире. У меня есть друг - Джеймс - так вот, у него сын работает в полиции. И Джеймс сказал, что ему сказал сын, что старик будто умер от жажды. Будто не смог встать и налить себе чертовой воды. - Да, конечно... Мне иногда казалось что с ним что-то не так. Все это время. В смысле - Карл помолчал и пробормотал в одно слово - Ты-не-думаешь-что-это-было-самоубийство
- Да ты охренел? Нет конечно! С чего ты такое взял!? Могло случится что угодно. Его мог разбить паралич или еще черт знает что. Он был уже не мальчиком, знаешь ли
- Просто странно что первым из нас троих ушел Том. Он всегда держался крепче остальных. Все 40 лет что я его знаю /
- Слушай, то что мы делали, ломает многих. В смысле: не все могут убивать и жить после. Томас смог. Он не пустил себе пулю в лоб, и не полез в петлю, и не наглотался гребанных таблеток. Он даже не загремел в психушку. Так что это было что угодно, но не самоубийство.
- Чувство вины не имеет срока давности. - Джеймс осекся. За столиком под вставшим на дыбы пони повисло молчание. - Я наверно пойду. Бармен! Рассчитай меня.