Аннотация: Черное повествование о том, как Марк Захарович искал правду и заблудился
И снова дождь. Такое ощущение, что он сопровождает меня везде. Я запутался, я начал видеть странные сны. Меня тошнит от всего нашего существования. Но я по-прежнему иду по следу. Он меня куда-то приведет. Либо я сдохну в этой дыре. Хотя сдохнуть станет самым приятным удовольствием после всего того, что случилось. Это будет мне наградой. Наверное, я этого очень хочу. Поэтому не замечаю вони, пронизывающей эту дыру, не чувствую боли, исходящей от людей. Полный отбой нервным окончаниям. Одергиваю плащ и иду сквозь дождь...
Кисть правой руки еще кровоточит. Недавно пришлось выбивать признание из мелкой душонки в одном из гниющих столичных клубов. До сих пор в голове крутится разбитая харя этого членососа. Сквозь кровавые сопли он нашептывал очень убого и тихо, что мне пришлось склониться и услышать:
- Скоро твой путь замкнется в петлю! Снова и снова! И так до бесконечности. Эти мертвые головы детей - кара всему человечеству. Всего лишь хитрый план. Встреча состоится в Воймежном.
И я снова напал на след. Как ищейка. Адреналиновый выброс заменил голод и страх. Я навел справки и поехал.
Воймежный - глухое захолустье. Один из технологических поселков, стремительно появляющихся на просторах страны за последнее время, с парой тысяч местных жителей-дуболомов и несколькими сотнями рабочих, делающих из этой дыры дыру технологическую со всеми коммуникациями и широкополосным доступом к обмену информацией со столицей. В этой дыре, наверное, все тупеют. Провел смену, настроил аппаратуру и запрограммировал код, вперед в бар нажраться - истинный путь одинокого работяги-алконавта. В такой дыре действительно нечем заняться.
Потер свои скулы, захотелось размять кулаки. Сегодня дождь с туманом. Мелкие и частые капли мешают зажечь сигарету. Морщусь. Я чувствую след.
Уже третий день подряд я заканчиваю в баре "Штиль". Единственное место, где можно чего-нибудь тяпнуть, нарваться на слух, либо просто кому-нибудь врезать. В общем местные тут начали докапываться до меня сразу по прибытию. Не зря у барменши Ларисы Петровны за прилавком дробовик. Я сразу завоевал ее уважение среди здешних невежд.
Иду к бару. На ветках деревьев висят петли. Такое ощущение, что я во сне. Не хватает трупов в петлях. Рядом с баром на стене дома напротив черной краской выведено послание, видимо, всем жителям поселка: "Ваше счастье проето червями на части".
Мотнул головой. Не поспоришь. Слева от входа стоит пожелтевший бюст Ленина. Один глаз спалён. Очередной алконавт вышел из бара и ссыт на Ильича, отдавая ему вечную память. Бросил окурок ему в спину и вошел в нутро Штиля.
- Марк Захарович, Вам как обычно? - Лариса Петровна выглядела уставшей, но все-таки была рада моему визиту.
- Пожалуй, в этот раз не откажусь от Внезапного удара.
Наши взгляды встретились.
- Наверное, мечтает затащить меня в койку, - подумалось мне.
- День тяжелый, голова как не своя, - вместо этого сказал я, впиваясь продрогшей задницей в стул.
- Всё дело в погоде. Скоро всё случится. Дождь с туманом всегда бывают перед этим!
- Перед чем? - осторожно спросил я.
Лариса Петровна посмотрела на меня, вытирая стакан. Вздохнула.
- Эх, Марк Захарович! Заскочили бы ко мне на чаёк! Я, может быть, чего больше рассказала.
- Странные петли на деревьях. Раньше их не было! - не обращая на ее совет внимания, продолжил я.
- Были, очнитесь. Это же Ваш путь. Он скоро замкнется. Я бы Вам посоветовала уезжать из этих мест.
- Интересно, почему? - сказал я с вызовом.
И тут раздался удар по столу у меня за спиной. Один из местных поселковых вскочил. Его дружок остался на месте.
- Ты чо сюда приехал вообще? Баб наших таскать по койкам? Пижон, да? В плаще и шляпе, как петух! Думаешь, ты крут?
Этот детина смотрел на меня с вызовом в упор. Я этого ждал со вчерашнего вечера. Пришлось дать ему под дых.
- Чем же питаются эти поселковые? - пронеслось в моей голове, когда ответный кулак вклинился в мою челюсть.
Голова как будто просветлела. Пара ударов и над моей бровью начала капать кровь. Глаза застилал туман. Детина прижал меня к стойке, пиная коленом в живот. По звукам я понял, что Лариса Петровна собирается доставать дробовик. В этот момент рукой я нащупал пивную кружку и с размаху ударил в чан поселкового. Свалил его на пол и начал бить, пока его голова не превратилась в месиво.
- Лариса Петровна, я уберу! - мое сознание мерцало в адреналиновом бреду.
- Марк Захарович, не стоит!
Сообщник вырубленного детины поднялся со стола и торопливо зашагал к выходу. У дверей он резко обернулся.
- Считаешь себя крутым!? Посмотрим какой ты на самом деле. За старой лесопилкой есть тропа. На развилках всегда ходи направо. Путь тебе подскажут петли. В конце тропы ты узнаешь, чего стоишь. Твой путь там замкнется, ублюдок!
И он ушел, оставив своего дружка издыхать на полу.
Я тяжело дышал, голова местами отключалась. Я помню взволнованный голос Ларисы Петровны.
- Пойдемте лучше ко мне, Марк Захарович! Не стоит идти тропами. Когда-то там была детская лечебница. Про нее до сих пор ходит дурная слава.
- Лариса Петровна, мне нужно!
И я вышел. И потерялся...
Разум вернулся ко мне утром. Я застал себя на кровати в вонючем отеле Воймежного. Морда была вся в крови, но при этом одежда аккуратно сложена на спинку стула. Потянулся и ощутил боль во всем теле. Память начала возвращать моменты прошлого вечера. Неплохо мне вчера досталось. Надо проведать места за старой лесопилкой.
Стою в тесной засранной ванной перед зеркалом и привожу свое лицо в порядок. Мигнула лампочка, в глазах началась страшная резь. Морщусь. В затылок как будто воткнули разгоряченное сверло. Открываю глаза и вижу в раковине голову своего 4-ех летнего сына. Он смотрел на меня с укором.
- Помнишь, как всё было?
Я отшатнулся и выскочил из ванной, споткнувшись о собственную ногу, распластался на полу. Отдышавшись, я начал приходить в себя и прислонился спиной к стене.
- Снова видение, - потер я свои виски.
- Когда всё это прекратится! Я должен со всем разобраться...
Но вместо каких-либо действий я сильно вжался в стену и начал вспоминать прошлые события.
Дети начали пропадать внезапно. Сначала в столице, потом в провинциях. Дети младше 5-ти лет. Такое ощущение, что действовала слаженная группа. Размах был по всей стране. Тела детей находились, но без голов. Страшное зрелище. И самое главное почему? И никаких улик. Я вел как раз расследование в одном из городов, когда мне доложили, что моей жены с ребенком не стало. Я сорвался к себе. Пару недель прошли как в тумане. Приходили какие-то люди, что-то спрашивали. У жены был проломлен череп, тело ребенка было без головы. Она забирала его из группы продленного дня после работы и, когда они возвращались домой их не стало. Уже тогда я хотел сдохнуть. Просто взять и разорвать голыми руками всех тех людей, которые приходили и что-то спрашивали. А еще больше мне захотелось найти убийцу. С одной это мыслью я держался на плаву, постепенно самоуничтожая себя бессонницей, алкоголем и драками с ненормальными людьми. А потом по указу сверху начали из провинций делать технологические поселки по всей стране. И как-то дети без голов отошли на второй план. Все были воодушевлены будущим прогрессом страны, все кроме меня.
И вот я здесь, сижу с разбитой мордой у стены так себе отеля на задворках Воймежного и пускаю слезу.
- Какой же я жалкий!
Выхожу из мерзопакостного отеля. Натянул шляпу и надежнее укутался в плащ. Капли дождя хлестали в лицо. Из-за тумана трудно определялось время суток. И я пошел за старую лесопилку. Виски сжимало, в глазах стояла резь. Хотелось навсегда покончить с этим безумием. Внутри было гнетущее ощущение. Казалось, что кто-то должен напасть. Тем более сквозь густой туман не было ничего видно. До лесопилки я кое-как добрался. Захотелось курить.
- Под таким дождем даже шляпа с плащом не спасут! - поежившись выплюнул промокшую сигарету и пошел дальше.
За лесопилкой стояли мрачные деревья. Их корявые силуэты прорисовывались даже сквозь туман. На ветках висели петли, при взгляде на них гнетущее ощущение внутри меня усиливалось. До боли резало в глазах. В ушах стоял чей-то шепот. Я слышал свое дыхание. А потом внезапно раздался детский плач, и я остановился.
- Что за...
И тут как будто мое сознание кто-то взял и приблизил вплотную к себе. Я увидел детскую улыбку, я увидел мертвые детские головы. Они лежали в ряд на подоконнике, их глаза моргали. Все это было в огромном холле с обшарпанными стенами. Вдруг в углу я заметил туловище своего сына. Он держал в руках свою мертвую голову, ее рот зашевелился:
- Спаси их, папа!
Я попробовал дотянуться до него. И тут мое сознание вышвырнуло обратно. Я снова под дождем, на коленках, шарю руками по воздуху. Я поднялся и понял, что каким-то образом стою перед детской психиатрической лечебницей. Здание похоже было давно заброшено. Выбитые стекла, болтающиеся на петлях входные двери. Потрепанные агитационные плакаты на стендах.
- Заходи!
Мне точно не послышалось. Какой-то детский голос звал меня внутрь. Терять было нечего. Я одернул плащ и пошел. Слева у входа на стене висела перекособоченная вывеска: "Государственная детская психиатрическая лечебница поселка Воймежный N4".
Внутри гуляли сквозняки и воняло. Дойдя до холла, я увидел мальчика лет 5-6. Я не поверил своим глазам. Я искал убийцу, а не ребенка.
- Пойдем со мной! - сказал он, взял меня за руку и повел.
Мы шли по узкому коридору мимо пустующих палат с прогнившими койками, мимо столовой с перевернутой мебелью. Дойдя до лестницы, мы стали спускаться вниз. Мысли терялись, язык мой высох, резь в глазах, словно белый шум, мешала сосредоточиться.
А потом все внезапно прекратилось. Невидимая рука ударила меня в солнечное сплетение, и я согнулся пополам.
- Здесь все и началось! - сообщил детский голос.
- Кто ты такой?
- Какая разница! Главное, кто за этим стоит.
В глазах внезапно все померкло. А когда мне удалось их снова открыть, я увидел просторное помещение, похожее на операционную. Вокруг стояли вакуумные колбы, внутри которых плавали детские головы. Мертвые головы. Я стал зрителем какого-то цирка уродцев. По центру располагалась операционная койка с выключенными датчиками и кресло-каталка. По всему периметру помещения мерцали свечи. Я попытался подняться на ноги, но как будто чья-то невидимая рука давила мне на плечи. Сзади подошел тот самый маленький мальчик и дал мне подзатыльник. Он сел в кресло-каталку и начал руками крутить колеса, кружась вокруг меня.
- Знаешь каково это, когда у тебя нет детства! Каково это, когда твоя семья гонится за деньгами и за твои же исключительные возможности отдает тебя в руки садистам! Я стал у них оружием. Для их коварных планов и идей.
Мальчик задумался, размазал грязь колес каталки по ладоням и продолжил.
- Я поначалу переживал. А потом понял, что пусть будет так! Это кара вам всем - за вашу инертность, потакание мнимым ценностям и грехи. Эти мертвые головы детей - моя энергия. Я телепат, мои способности умножаются от детских мозгов. Питаясь ими, я не старею, и мой организм регенерирует, оставаясь молодым. Достаточно правильно подключить их в цепь. Какой ты был отец? Давай напомню.
Мою виски сжало, резь в глазах усилилась. И я увидел себя, свою семью несколькими годами ранее. Жена укладывала ребенка спать, а он спрашивал про отца, почему его всегда нет рядом. И так раз за разом, день за днем. А когда я приходил домой, я просто отсыпался и мне не было дела до них. В моих глазах появилась слеза. Меня просто не было. Я всё просрал.
- Неприятное зрелище, правда! А мой отец уделял мне внимание, - усмехнулся мальчик.
- Напивался, доставал кожаный ремень с армейской бляхой и бил нас с матерью. Ублюдок!
Ребенок смотрел на меня в упор. Казалось и мертвые головы в колбах тоже смотрели на меня в упор. Я чувствовал их шепот у себя в голове.
- Ты пришел меня убить? Не выйдет, - помотал головой мальчик.
- Не думаю, что ты меня убьешь. Нас вообще много по всей стране теперь. Мы чудовищные жертвы науки в лапах государства.
- Да что ты говоришь. Может я до сих пор сплю после Штиля, - я по-прежнему не верил происходящему.
- Несмотря на твои грехи, ты более-менее честный человек. Поэтому я дам тебе выбор.
- Какой же? - усмехнулся я.
- Я тебе расскажу всю правду, но тогда ты попадешь в мою петлю. Либо я тебя просто отпущу, ничего не сообщив. И я уверен, что твоему бреду никто не поверит.
- Не отпустишь?! Ты - меня. Ах ты, мелкий засранец. Чертов сектант. Кем ты себя возомнил!? Давай рассказывай всю правду. А потом, я отведу тебя к мамочке, - сказал я, зло улыбаясь сквозь падающую слюну изо рта.
Мальчик потер руки.
- Я так и знал. Правда может быть пугающей. Все началось в столице. В одном из тайных кабинетов собрались все государственные управленцы. Им хотелось продления своей власти, и все возможные ухищрения были давно сделаны. Нужно было придумывать новые стратегии. И тут в этот кабинет с группой ученых вводят нас. Детей-телепатов. Наши семьи с удовольствием отказались от нас за крупную сумму денег. Недовольных родителей просто не стало. Главный профессор из нашей группы докладывал об интересных способностях нашего организма:
- По статистике медийные каналы уже перестали зомбировать население страны, недовольство провинции своим положением и политикой властей стало возрастать. И вот перед Вами новые источники зомбирования населения, - главный профессор показывает на нас.
- При определенных воздействиях их телепатические способности растут и люди в определенном радиусе перестают быть неповинными. Они словно попадают во временную петлю и проживают каждый день как тот же самый день, как будто, так и должно быть. При этом они не помнят, что делали и в чем смысл их жизней. Таким образом, через определенное воздействие от детей-телепатов населению провинциальных городков можно отдавать команды воспроизводить товары, услуги или что-то еще в наших собственных целях.
И дальше пошли статистические выкладки лабораторных экспериментов, исследований. А мы стояли безропотно. Мы уже были научены слушаться. Мы стали наркоманами от человеческих энергий, вкусных мозгов из мертвых голов. Эти крысы-ученые нас кормили этим и нам хотелось больше.
Мальчик остановился, вздохнул и продолжил:
- Помню, как самый главный переглянулся со всеми остальными. В его глазах снова зажглись огоньки наживы от своего статуса. Главный профессор продолжил и выложил концепцию технологических поселков:
- Они станут очагами зомбирования населения. Там, словно щупальца, будут действовать дети-телепаты. В старых заброшенных учреждениях в этих поселках в подвальных помещениях будут созданы телепатические мосты. Через них мы должны вводить население в состояние временной петли. А рабочие путем организации широкополосного доступа к серверам столицы сделают возможности мониторинга состояния детей и населения. А для тупых провинциалов это можно обозначить как всеобщую модернизацию городов и поселков страны. Отличная маскировка и через неделю нашего влияния население будет во временной петле.
Управленцы были довольны и хотели попробовать. Потом главный профессор сказал, что есть одно "НО". Было видно, что главный уже принял решение, но ради соблюдения тактичности решил выслушать слова ученого. Тот сказал, что для усиления способностей телепатов нужны мертвые головы детей в возрасте 3-4 лет. Так все и началось. Экспансия.
Мальчик потирал руки, а я не мог поверить происходящему.
- Для чего тогда наши расследования и весь этот цирк? Это всего лишь сон, жуткий сон. Я сплю в этом засранном отеле Воймежного. Разбудите меня хоть кто-нибудь, - с моей головы слетела шляпа, я пытался пошевелить руками, чтобы ущипнуть себя. Все было тщетно.
- Что и требовалось доказать! Вы все инертные люди. Вам ничего не изменить. Мой выбор верен. Мы для вас - кара. Кара за все - за невнимание, за грехи, за эгоизм. Что ты скажешь на это?
Тут мои виски сжало с еще большей силой. Резь в глазах стала подобной белому шуму телевизора. Мое сознание открылось, видимость была подобно глазам, заливаемым водой. Но я точно помнил этот ужасный вечер. Я сидел после тяжелого рабочего дня и готовился расчехлить бутылку виски без закуски. Как в дверь квартиры громко постучались. Я впустил внутрь двух человек в черных плащах. Их лица были прикрыты шляпами. При тусклом свете я смог разглядеть только холодный блеск в их глазах. Они были из особого отдела и спорить с ними было бесполезно.
Они попросили меня сесть. Один из них достал из пакета мертвую голову и попросил опознать в ней голову моего сына. Я застыл, бутылка виски выпала из моей руки и пахучая жидкость начала въедаться в ковер. Это действительно была голова моего сына: те же резко поднятые вверх брови, нос картошкой и небольшая родинка около левого глаза. Я начал протягивать руки к мертвой голове, мне хотелось ее обнять, даже несмотря на страшно распахнутый рот. Мне хотелось прижать ее к себе, мой сын, моя кровь. Но один из плащей одернул мои руки и усадил на место. Он достал бумагу и попросил расписаться на бланке, что это голова моего сына. Мне пришлось это сделать. Они обернулись и начали выходить из квартиры. Я встал и пошел за ними.
- Что Вы делаете, мать вашу! Отдайте голову моего сына, это его голова! Я похороню ее рядом с телом.
Один из них обернулся и сильно оттолкнул меня.
- Извините, дело государственной важности. На голове сына найдены улики. Мы будем их изучать.
И они ушли. А я остался стоять потрясенный происходящим. Злой на свою безнадежность. После все наводимые справки вели вникуда...
- Нет, нет, нет! Не может быть! Ублюдки. Чертовые ублюдки, - я кричал что есть силы, несмотря на острые боли в затылке и висках.
- Все может быть! Ты сейчас главный очевидец происходящего, - беззаботно сказал мальчик и повернулся ко мне спиной, смотря на мертвые головы в колбах.
Слезы и слюни покрывали мое лицо. Я собрал все силы. Начиная ощущать одну из рук, я начал тянуться в карман плаща. Там лежат табельный револьвер. Мальчик тем временем не обращал на меня внимания. Шум в комнате усиливался. Я перестал что-либо слышать, колбы с мертвыми головами стали светиться. Из тела мальчика начали исходить лучи и связываться с мертвыми головами в колбах. Это мерцание завораживало. Оно было таким пугающе красивым и неизвестным. Комната как будто бы вспыхнула.
- Прощай! - кто-то в моем сознании сказал голосом мальчика.
В этот момент мне удалось дотянуться до револьвера. Все мое тело как будто отпустило. Я присел на колено и выстрелил в сторону мальчика...
И снова дождь. Такое ощущение, что он сопровождает меня везде. Я запутался, я начал видеть странные сны. Меня тошнит от всего нашего существования. Но я по-прежнему иду по следу. Он меня куда-то приведет. Либо я сдохну в этой дыре...