Аннотация: Любой толкинист скажет, что именно Куруфин указал Эолу куда направились его беглянка-жена и сын. А что было бы, если бы сын Феанаро проявил немного смекалки и махнул рукою в противоположную сторону?
В кои-то веки лорд Куруфинвэ был весел и доволен жизнью.
Выбравшись с небольшим отрядом воинов на охоту, он встретил ту, кого уже и не надеялся увидать - свою кузину Арэльдэ, отважную охотницу и участницу его с Турко еще валинорских юношеских проказ.
Исход, и все, что последовало за ним, не повлияли на отношения родичей. И оба Феаноринга из Аглоновой Твердыни искренне сокрушались, что приехавшая погостить сестра не дождавшись их возвращения из Таргелиона, отправилась на охоту одна - и исчезла безследно.
Оказалось, что сестра не только жива-здорова, но и замужем. Рядом с нею стоял юный эльф, как две капли воды похожий на мать - живое тому доказательство.
А вот о супруге сестра рассказывала скупо. Синдарский принц, родич Тингола... Любит одиночество, потому поселился в лесной чаще... Увлекается кузнечным делом... Мечи его работы не уступают нолдорским...
Ой, что-то в щебете милой Арэльдэ было не так - Куруфинвэ готов был поставить на это свой собственный меч. И когда милая кузина слишком поспешно вскочила на коня, отвергнув его приглашение погостить в охотничьем лагере подольше, Феаноринг уже точно знал - родственница уезжает из Нан-Эльмота навсегда.
А на следующее утро возле лагеря появился эльф на взмыленном коне.
Про Эола Куруфинвэ кое-то слышал - от ногродских гномов. А потому ожидал - и ожидал с нетерпением - какого-нибудь оскорбления, дабы иметь причину вынуть из ножен меч и хорошенько проучить обидчика подруги детства.
Но синда был на удивление мягок и вежлив, хотя глаза его полыхали злобой. После ни к чему не обязывающего разговора, Эол попросил разрешения продолжить путь - вослед жене и сыну.
Куруфинвэ хотел указать ему дорогу - в конце концов отношения меж супругами не его дело, но лорда вдруг остановил взгляд синдарского принца.
Взгляд убийцы, идущего жертве вослед.
Феаноринг отнюдь не отличался мягкостью нрава, и в бешенстве мог натворить беды. Но от этого взгляда ему стало не по себе.
И потому он махнул рукой в сторону Химринга...
Курво не ожидал, что Эол ему поверит, ведь кузине естественнее было держать путь в Гондолин, к брату, либо в Хитлум, к отцу. Однако синда коротко кивнул и вскочил на коня.
И тепер Куруфинвэ провожал довольным взглядом фигурку всадника, несущегося на восток.
***
Лорд Нэльяфинвэ смотрел на незнакомого эльфа слегка удивленным взглядом.
- Госпожа Арэдэль? Она тут не появлялась...
- Я пришел за тем, что принадлежит мне, - прошипел Эол - за женой и сыном!
- Но их здесь нет... И с каких это пор о Белой Деве Нолдор говорят как о вещи?
- Вы, род негодяев! - терпение изменило Эолу, - вы пришли на земли Телери, довели нас до войны и непокоя, а теперь пытаетесь разлучить мужа и жену!
Нэльяфинвэ, как известно, особым хладнокровием тоже не отличался, но плен и страдания научили его терпению. Пока он раздумывал, как ему поступить с явно обезумевшим синда, который продолжал сыпать оскорблениями, в каминный зал Химринга ввалился без доклада правитель ногродских гномов Аззагал, который прекрасно знал Эола.
Аззагал был обязан лорду Нэльяфинвэ жизнью - Руссандол помог ему отбиться от отряда орков, проникших в гномьи копи. Потому гном молниеносно оценил ситуацию и бросился обнимать Темного Эльфа.
Через несколько минут "старый друг старины Аззагала" был вытащен из залы и препровожден в гостевую часть замка, где гномы распивали осенний эль под верещание волынки и громкоголосый нестройный рев. Нэльяфинвэ вытер пот с лица левой рукой, перед тем еле разогнувши пальцы, застывшие на рукояти меча, и мысленно поблагодарил гнома за то, что тот не допустил его до убийства сородича.
Утром следующего дня гномы отбыли в Ногрод, везя с собой мертвецки пьяного Эола. Аззагал был очень понятлив и умел платить свои долги.
***
Арэльдэ грустила у открытого окна гондолинской башни.
Жизнь с опостылевшим супругом, который не уважал ни ее, ни ее родню, теперь вспоминалась ей как дурной сон. Однако на смену ощущению свободы пришла знакомая тоска - скука жизни в закрытом городе.
Анара медленно опускалась за горный кряж. Леди присела на подоконник и вдруг услышала голоса, которые доносились с балкончика прямо под ее окном.
- Я думал, тут будет интересно, - голос Ломиона, - а тут так же обыденно, как в отцовском лесу.
- А как бы ты хотел жить? - голос племянницы, Итарильдэ.
- Ну-у, - юноша задумался, - во всяком случае не прятаться за горным кряжем. Я хочу ковать мечи, хочу сражаться... Почему мама не поехала в Хитлум?
- В Хитлум? - переспросила девушка.
- Ну да... Там наш старший дядя... Он отважный... Они стерегут горные проходы, его воины... Тангородрим... Говорят его видно из окна самой высокой башни Барад-Эйтель. А родич, которого мы встретили по дороге, рассказал маме, что дядя Фингон... Финдэкано... сражался с драконом.
- Там война, - тихо отозвалась Итарильдэ.
- Там Верховный Король, - голос Ломиона зазвенел, - там подвиги и слава!
- И ты хочешь...
- Да! Я выведал тропинку меж скал, о которой не знают воины дяди Тургона.
- А как же я? - голос Итарильдэ задрожал.
- Ты пойдешь со мной?
Арэльдэ потихоньку закрыла окошко не дослушав восторженного "Да". Леди улыбалась. Жизнь снова становилась интересной.
В конце концов - она тоже давно не видела старшего брата. И любимого отца...