В городском автобусе г. Фессалоники ехавшего из окраины в центр города, Росос (так его тут называли местные греки.) сидел и смотрел, как за окном автобуса мелькают небоскрёбы и улицы"холодного" и чужого для него города. На дворе была теплая осенняя погода. Автомобильные пробки тянулись как гибкая резина, не имея ни начало, ни конца. Чтоб попасть из окраины города в центр, парой приходилось ждать час, а то и два, застревая в пробках. Хотя город был и не очень большой по сравнению с другими Европейскими городами, не являющимися столицей. У него,как и у всех не легальных эмигрантов не было разрешение на легальное проживание в этой стране, не смотря на то, что он жил в этой стране уже два года. Найти работу будучи "Аладопоном" т.е. эмигрантом, было очень трудно. После долгих поисков, ему удалось устроиться на работу в одном из небольших мраморных цехов "Мармарас Рекалис". Работа была не из легких, а зарплата была низкая, так же как и у всех не легальных эмигрантов, проживающих и работающих в этой стране. Но в отличие от большинства нелегалов, Росос попал в эту страну как раз таки легально, на законных основаниях, с "шенгенской" визой в загранпаспорте. Его виза была сроком на две недели, по истечению которого он присоединился к огромному числу не легальных эмигрантов проживающих в этой стране. Большинство из них были люди вышедшие с "пост" советских стран(их всех тут называли русскими),из средней Азии и из Пакистана. Росос был родом из Грузии. Парень, не высокого роста, худощавый со светло-коричневыми волосами и голубыми глазами.
Всегда проявляя осторожность и избегая случайных встреч с "Астиномией "(полицией), он и сейчас был осторожен и внимателен.Но как не странно, в этот день с утро у него было плохое предчувствие, будто что-то должно было случиться. Автобус доехал до конечной остановки (на автовокзал) и остановился. За окном автобуса Росос увидел наряд полицейских, которые контролировали весь автовокзал. Такое было впервые, обычно здесь не бывало столько полицейских. Видимо в этот день был "рейд", о котором ничего не было известно. Автобус был полон людьми. Не паникуя и держась уверенно, он поправил свою кепку и вышел из автобуса, вместе со всеми и направился в противоположенную сторону от полицейских. Пройдя несколько шагов, он услышал, как позади него кто-то крикнул:
- Эси(ты)!... э(эй)!... э(эй)!...
И тут он подумал про себя: "вот я и попался". Оглянувшись, он увидел в метрах десяти от себя человека в форме, который смотрел на него пристальным взглядом, пытаясь рассмотреть черты его лица.
-Эси(ты)!... Эла эдо(иди сюда)! - сказал ему "Астиномос".
Бежать было глупа и бесполезно. Станция(вокзальная) была окружена сотрудниками правоохранительных органов, некоторые из них были переодеты в гражданскую одежду, о чём Рососу стало ясно позднее. Сделав вид, что ему не понятно, почему его останавливают, Росос подошёл к полицейскому. Тот посмотрел на него (понимая, что перед ним стоит эмигрант) и сказал ему:
- Эла мази му! (иди за мной!).
Пройдя несколько метров, они подошли к полицейскому микроавтобусу, в котором сидели пару Ментов. Один из них спросил:
- Апо пу исэ? (откуда ты?)
- Вулгария" (Болгария) - ответил Росос, надеясь на то, что ему поверят и отпустят. Болгария - была страна, недавно вступившая, в Евросоюз и поэтому гражданам этой страны не требовалось никаких виз для нахождения и проживания в любой из Европейских стран.
- Эхис типота сти дзеби? (Что у тебя в кармане?)
- Типота (Ничего) - сказал Росос, достав из кармана мобильный телефон и мелочи.
- Пос сэ лене? (как тебя завут?)
- Иво - не замедлив - ответил Росос.
Это было имя одного Болгарина, который был коллегой по работе отца Рососа. Засомневавшись в правоте его слов, полицейскийпродолжил задавать ему вопросы:
- Апо пья поли исе? (с какого ты города?)...
На работе где работал Росос, трудился один болгарин по имени Братислав (по кличке - Баби). Молодой парень лет тридцати, не высокого роста, среднего телосложения, с голубыми глазами и светлыми волосами. Не смотря на свою нормальную внешность, с головой он дружил крайне редко. В общем, любил он курить разную " дурь" и принимал иногда какие-то таблетки. Каждую пятницу он брал свою зарплату за неделю и уезжал домой, в Болгарию. Погуляв дома на выходные и истратив все свои деньги, в воскресение ночью он приезжал назад, чтоб на утро в понедельник быть на работе. Всю неделю он занимал деньги, то у одного, то у другого, обещая вернуть им долг в пятницу. И так продолжалась каждую неделю.Баби был из маленького Болгарского городка - Пловдив, который находился неподалёку от границы между Болгарией и Грецией.
В этот момент Росос вспомнил про этот город и назвал его полицейским. Конечно, он мог бы и, не задумываясь назвать столицу Болгарии - София, но это было бы слишком просто, вед название столицы знают все. Не много подумав, полицейский сказал:
- Если ты Болгарин, как ты утверждаешь, то ты будешь это знать. Кто действующий премьер - министр Болгарии?
На этот вопрос у Рососа не была ответа, он и понятия не имел, кто является действующим премьер - министром Болгарии. Политика его никогда не интересовала. Не зная, что ответить, он сделал вид, что не понял вопроса из-за плохого знания греческого языка. Но на самом деле греческий язык он знал не плохо. За два года проживания в этой стране, он хорошо освоил этот язык, на разговорном уровне.Тогда полицейский еще раз повторил вопрос, но Росос опять сделал вид, что не понимает, о чем его спрашивают.Он понимал, что это оправдание было не убедительным, но ничего не мог поделать. В любом случае, они его бы уже не отпустили. И тогда он решил сказать правду, так как скрывать уже было бесполезно.
- Апо Георгия имэ" (из Грузии я) - сказал Росос.
- Орэа...Тора пэз му то онома су, ке то эпонимо су" (Отлично...теперь скажи мне твое имя и фамилию).
Всю информацию "Астиномос" записал в протокол, оформляя официальное задержание. Посадив в полицейский микроавтобус, они забрали его в отделение, которое находилось в районе "Корделио".
По дороге в отделение Росос спросил можно ли ему позвонить с его мобильного телефона. Получив разрешение, он достал из кармана телефон и позвонил отцу, сообщив ему о том, что случилось, и куда его теперь забирают. Отец в это время был на работе, но, узнав об этом, он сразу бросился в путь. Полицейские продолжали задавать вопросы:
- Дулевис?" (Работаешь?)
- Охи, дэн делево" (Нет, не работаю) - ответил он.
На тот момент Росос и, правда, не работал. Месяца три до этого его сократили на работе. Из-за мирового кризиса, который особенно сильно проявлялся в этой стране, Росос первым попал под удар. Ведь он работал не официально на этой работе и по этому уволить его с работу, начальнику устраивало в первую очередь.
Затем последовал еще один вопрос:
- Ке пу менис?" (И где ты живешь?).
- Снимаю квартиру вместе с отцом - ответил Росос.
На самом деле никакой съемной квартиры не было. Они вместе с отцом жили на заводе, на котором работал его отец. Правда, хозяин этого завода не разрешал ему жить там, потому, что опасался, что у него могут возникнуть проблемы с "Астиномией". Ведь Росос был не легальным эмигрантом. А его отец, проживающий в этой стране уже десять лет, имел разрешение на проживание (Адья парамони) и работу в этой стране (Адья эргасиас).Чтобы проживать там и быть не замеченным, ему приходилось уходить рано утром, до прихода всех сотрудников. А возвращаться только вечером, после окончания работы. В последнее время Росос был безработный, и ему приходилось скитаться по городу и проводить целый день на улице. На уличном рынке он познакомился с ребятами из Грузии. Это были Понтийцы (Греки), которые проживали в Грузии, но после распада советского союза, они эмигрировали сюда.
В сопровождении двух полицейских его подняли в отделение, которое находилось на втором этажетрехэтажного здания. Зайдя внутрь, один из полицейских сказал другому, тому, который сидел за своим рабочим столом в прихожей: "Принимай и оформляй его".Тот встал, вынул из шкафчика пакет и положил его на стол. Полицейский приказал вывернуть все из кармана, вытащить ремень и развязать шнурки. Росос сделал, так как ему сказали.В карманах у него было почти пусто. Билет на автобус, мобильный телефон и мелочи, которые были у него в кармане, он вытащил и положил на стол. В переднем потайном карманчике лежали 40 евро, но их он не вынул, утаив от полицейского.
Все изъятое он положил в пакет, который поставил на полку, где лежали такие же пакеты с вещами других задержанных. Затем он взял ключи, которые лежали на его рабочем столе, и стал открывать решеточные двери напротив. Это было камера для задержанных не легальных эмигрантов (аладапонов). Через клеточную дверь было видно что, внутри камеры были еще две маленькие камеры, а между ними проход(размером в полтора метра в ширину и три метра в длину) со скамейкой у стены. Полицейский завел его внутрь и запер за ним дверь.
В проходе на скамье сидели двое мужчин. Взрослый мужчина лет пятидесяти -пятидесяти пяти, среднего роста, бородатый и с сединой на волосах. Было видно, что это лицо кавказской национальности. На ломанном греческом языке, он о чем-то разговаривал с девчонками через клеточное ограждение. Рядом с ним сидел Азиат (китаец, как установилось позже). Молодой парень, лет тридцати - тридцати пяти, не высокого роста (как обычно), но здорового телосложения. Оглянувшись по сторонам, Росос увидел, что в обеих камерах расположенных одна с левой стороны, а другая с правой, сидели девчонки. Мужчина оглянулся и, посмотрев внимательно на Рососа, спросил его на русском языке, с грузинским акцентом...
- Откуда ты?
- Из Грузии - ответил он.
- Ты грузин? - переспросил мужчина.
- Нет, Азербайджанец.
- Ты знаешь грузинский...?
- Конечно, знаю - ответил он мужчине на грузинском языке.
Разговор продолжился на грузинском языке:
- С какого ты города?
- Росос назвал свой родной город.
- А яc Тушети - сказал мужчина.
- Как зовут тебя?
Росос сказал свое настоящее имя, но потом упомянул, что тут его никто не завет по имени. Все звали его Росос. Мужчина протянул ему руку и сказал:
- Меня зовут Рузвельт.
- Очень приятно - ответил он, и пожал его протянутую руку.
- Где тебя поймали? - спросил Рузвельт.
- В городе, на автовокзале -сказал Росос, и тут же задал ему свой встречный вопрос:
- А тебя?
- А меня в парке Аристотеля, знаешь этот парк? - спросил он.
- Да, конечно - ответил Росос.
В парке, о котором говорил Рузвельт, почти каждый день собирались эмигранты из стран бывшего советского союза. Старики сидели на лавочке и разговаривали о политике и о проблемах, с которыми они сталкиваются из-за незнания греческого языка. О том, что пенсию, которую они получают, им не хватает. Мужчины же среднего возраста выпивали пиво и играли между собой в разные игры. Кто в карты, кто в домино, а кто в шахматы. Молодежь в этом парке не задерживалась. Это место не было для молодежи местом отдыха. Под деревьями можно было увидеть валяющихся пьяниц и бездомных (бомжов). Цыганские дети бегали с криками и воплями, играя на газоне. Бабки сидели на лавочках и продавали семечки. Они так же продавали сигареты без голографических наклеек, завезенные из других стран. Эти сигареты стоили дешевле, чем те, которые продавались в киосках. Но, так как продавать такие сигареты, было запрещено и преследовалось по закону, то им приходилось прятать их. Но все эмигранты знали, что в парке Аристотель можно было купить сигареты по дешёвке у продавщиц семечек...
- Я и мои приятели сидели и выпивали в этом парке. Не знаю, как и от чего меня вырубило, но очнулся я уже, когда было темно. Голова моя раскалывалась на части. Рядом никого не было, приятели бросили меня тут одного. Только я приподнялся на ноги, как ко мне подошел полицейский и попросил у меня документы. Засунув руку в карман, я обнаружил, что пропал мой паспорт и карточка клуба шахматистов.
- Ты шахматист? - спросил Росос.
- Да. И кстати не плохой - сказал он довольно серьезно.
- Ты легально находился тут? - спросил Росос.
- Нет. Но приехал я суда по приглашению на турнир в шахматы. Ну а потом решил остаться и не вернулся назад домой. Я так делал уже один раз. Тогда я прожил не легально в этом городе четыре года, а потом у меня появились семейные проблемы дома, в Тушети и мне пришлось уехать домой.
- Работал где-нибудь?
- Да. На строительстве - ответил Рузвельт и тут же продолжил:
- Все это происходило вчера, вечером. Так как было уже поздно, меня сразу же, отправили в тюрьму для нелегалов. А уже с утрапривели сюда, для выяснения обстоятельств и оформления документов. Вот так вот! по своей же глупости я попался.
- В тюрьме много из наших людей? - спросил Росос.
- Да. В камере, которой я сидел, нас было пятеро. К стати это ребята твоего поколения - сказал Рузвельт.
Азиат сидящий напротив все время молчал. Росос спросил его, знает ли он греческий язык и откуда он, на что тот ничего не ответил.
- Он не знает греческий. Я с утра пытаюсь с ним поговорить, но он все молчит и только улыбается - сказал Рузвельт.
- ТогдаРосос спросил его на английском языке:
- "Ю ар фром Чайна?" - Ты с Китая?
На что Азиат улыбнулся и кивнул головой. Оглянувшись по сторонам, Росос увидел, что в камере с лева сидели две девчонки и ребенок лет четырех - пяти. Это были Албанские девчонки. Они разговаривали между собой на своем языке. Что-то нашептывали друг другу в ушко и улыбались, строя глазки Рососу. Росос спросил у Рузвельта:
- В этих камерах есть девчонки из Грузии?
- Да, есть -ответил он и указал рукой на правую камеру.
В камере с права сидели шесть девчонок. Одна из них была Азиатка. Тоже Китаянка, она была подруга Чайны (Китайца, с которым пытался поговорить Росос). А пять остальных девчонок, были грузинки. Росос поздоровался с ними и завел беседу. Девчонки поинтересовались его происхождением, и о том, как и где его поймали полицейские. Рассказав о себе, он спросил у девчонок, хотят ли они вернуться на родину.Ведь им всем грозила депортация. Конечно, ответ был отрицательным, чего и стоило ожидать, ведь все эмигранты приезжали в эту страну, чтоб заработать не много денег и прокормить свои семьи.
- Рузвельт! выходи - сказал полицейский, стоящий у двери, держа в руках наручники.
- Росос! Меня забирают в тюрьму. Встретимся там - сказал он, и вышел к полицейскому.
- С Богом! - сказал в ответ Росос.
Полицейский свернул ему руки на зад, надел на него наручники и увел. Беседа с девчонками продолжилась...
- Не обращай на него внимания. Он видимо только в шахматах умный. До твоего прихода, он нам всю свою биографию рассказал. Буд-то кого-то это очень интересовало - сказала одна из девчонок и улыбнулась. Росос улыбнулся ей в ответ и спросил шутя:
- Ну а что?! Вам не понравилась его биография?
Девчонки все засмеялись, и одна из них сказала:
- Да, "Классная" биография, ничего не скажешь.
Полицейский, сидящий в коридоре, подошел к камере и назвал имя и фамилия Рососа.
- Это я! - ответил Росос.
- Пришел твой отец. Можете поговорить - сказал полицейский.
К решеточным дверям камеры подошел отец Рососа.
- Как ты сынок? - спросил отец.
- Все в порядке. Не беспокойся за меня - сказал он.
- Я отдал им твой паспорт. Тебя и так уже депортируют, а с паспортом установив твою личность, им будет легче и быстрее это сделать. И тебе не придется долго сидеть - сказал отец.
- Ладно. Я уже смерился с тем, что депортация неизбежна - сказал Росос.
Он вытащил с потайного карманчика спрятанные 40 евро и протянул их отцу через клетку и сказал:
- Возьми эти деньги. Они мне тут не понадобятся.
Передав деньги, он спросил у полицейского, может ли отец забрать его вещи, которые были у него изъяты. Пакет с вещами Рососа, лежащий на полке, полицейский передал его отцу.
- Меня сегодня переведут в другое место. Ты узнай у них куда именно, чтоб потом смог навестить меня - сказал Росос отцу.
После, они поговорили еще минут пять, а потом отец Рососа ушел. Ему надо было возвращаться на работу, с которой он ушел, не предупредив начальника об уходе.
Через час в камеру зашел полицейский. С листа бумаги он перечитывал по одному, имена и фамилии лиц сидящих в камерах. Каждый из задержанных лиц расписывался на листе, с которого полицейский перечитывал имена и фамилии и получал в руки деньги. Купюру в размере пяти евро. Свои пять евро получил и Росос. Это были деньги, которые Евросоюз выделял странам (членом) этого союза, для содержания нелегальных эмигрантов в местах лишения свободы. Нелегальные эмигранты не содержались в таких тюрьмах, где держали уголовников и преступников. Это были иные учреждения.Видимо Евросоюз считал, что эта ежедневная суммабудет достаточна для содержания одного нелегального эмигранта в местах лишения свободы. Но это было далеко не так.
Несколько минут спустя за Рососом пришла девушка в форме, сотрудница этого отделения. Пройдя по коридору, они дошли до крайнего кабинета. Это был кабинет, где снимали отпечатки пальцев.
- Сними с него отпечатки пальцев - сказала девушка в форме, сотруднику, который работал в этом кабинете, и ушла.
Полицейский попросил Рососа затянуть рукава. Потом он макнул маленький каток в черную тушь и накатал её на левую ладонь руки Рососу. Положив на стол бумагу, на которую надо было поставить отпечатки пальцев, он сказал:
- Теперь сделай так, как я тебе скажу.
И продиктовал ему как надо поступить. Затем полицейский снял отпечатки пальцев и с правой руки Рососа.
- Откуда ты? - спросил его полицейский.
- Из Грузии? - ответил Росос.
- Давно ты в Греции?
- Уже два года.
- А ты я вижу, за два года хорошо освоил греческий язык - сказал с улыбкой полицейский.
- Ну да! - сказал Росос, улыбаясь в ответ.
- Все! мы закончили. Теперь пойди, помой руки в туалете - сказал полицейский и указал на дверь, которая была в этом же кабинете.
После того, как Росос смыл руки, его забрали назад в камеру. Заказанная вместе со всеми через полицейских еда из "фаствуда", ожидала его камере. В пакетике с едой лежала огромное красное яблоко.
- Это тебе от нас! - сказала одна из девчонок на грузинском языке.
- Спасибо вам девчонки - сказал в ответ Росос.
Не успел Росос поесть, как открылась дверь в камеру:
- Ты и ты! На выход! - сказал полицейский, указав рукой на китайца и Рососа.
Росос положил яблоко в карман и, попрощавшись с девчонками, вышел из камеры вместе с китайцем. Двое полицейских надели на них наручники, связав им руки сзади, и спустили их вниз. На улице их ожидала полицейская машина (джип). Они усадили их на заднее сидение, а сами сели вперед.
- Куда мы едем? - спросил Росос.
- Увидишь! - ответил полицейский и завел мотор.
Сидеть в машине со связанными руками со спины было не удобно. Приходилась не облокачиваться на спинку сиденья, чтобы наручники не резали кисти рук. Джип ехал по городу в неизвестном для Рососа направлении. Сидя в наручниках в полицейском джипе, Росос думал про себя: Как же это не приятно и унизительно для него оказаться в такой ситуации, когда с тобой обращаются как с отбросом общества. А ведь он был всего лишь нелегальным эмигрантом, и был ни чем не хуже местных жителей этой страны. Он, так же как и все стремился к лучшей жизни...
- 2 -
Через 15-20 минут они были уже на месте. Джип остановился возле припаркованных полицейских машин. Полицейские вышли из машины, чтобы открыть задние двери джипа и высадить их из машины. Выйдя из машины, Росос увидел перед собой длинное серое двухэтажное здание с балконами и решеточными окнами. Было видно, что это здание изначально не являлось местом для лишения свободы. Лишь в последствии (из-за отсутствия тюрем для нелегальных эмигрантов) она была переделана в такое учреждение.Местность была слегка отдаленная от города. Вокруг было просторно, а позади двора была поляна. Открыв двери этого здания, один из полицейских вошел первым. За ним последовали Росос и Чайна, а позади них шел второй полицейский. Поднимаясь по лестничным ступенькам, были слышны крики и шум с верхнего этажа. На втором этаже Росос увидел перед собой длинный (в тумане от дыма сигарет) коридор. С правой стороны коридора, были расположены большие камеры с решеточными ограждениями. Через ограждения были видны все заключенные сидящие в этих камерах. Каждая из камер имела свой номер. Всего их было десять и плюс одна, которая была переделана в комнату для свиданий с близкими и родственниками. С лева, на стенке коридора перед каждой камерой, стояли железные полки со сложенными на них сумками и пакетами, а через одну камеру, были развешаны телевизоры. Один телевизор был предусмотрен на две камеры. Полицейские завели Рососа и Чайну, в пустую камеру (в ту, которая была переделана в комнату для свиданий), и сняли с них наручники. От туго связанных наручников, у Рососа были видны следы на кистях рук. Спустя пару минут пришел местный охранник и повел их по коридору.Идя по коридору, Росос смотрел в камеры, надеясь увидеть в одном из них Рузвельта. Дойдя до середины коридора, охранник остановил их у камеры N 5. Перебрав ключи и выбрав соответствующий ключ, он открыл двери этой камеры. Первым зашел Росос а за ним последовал Чайна. В камере сидело человек пятнадцать-двадцать. Матрасы были сложены на полу в поперек камеры. Все это чем-то напоминало общежитие, поселение лагерного типа. Среди них Росос увидел Рузвельта, который лежал на матрасе, сложив руки за голову.
- Рузвельт! - сказал Росос и подошел к нему.
Рузвельт обернулся и, увидев Рососа, сказал:
- Росос! Хорошо, что ты попал к нам в камеру. Вот наши ребята, про которых я тебе говорил, и указал, напротив, на пацанов, которые сидели на матрасах и о чем-то говорили между собой. Росос подошел к ним и, преставившись, пожал всем руки. На матрасе с лева сидели Давид и Коста.
Давид - был блатным (в воровском смысле этого слова) родом из Кутаиси. Тридцатидвухлетний парень среднего роста и телосложения, со светлыми волосами, с вечно чем-то не довольным лицом. В эту камеру его перевели сегодня, часом раньше до того как привели туда Рососа. Он сидел с пацанами и рассказывал им свою историю, о том кто он и какой жизнью он живет. Хотя