В первый раз он увидел ее, когда возвращался с работы. Это была пятница, и неделя выдалась напряженной. Хотелось отдыха в кругу друзей с выпивкой и женщинами - типичный досуг молодого свободного мужчины. Эдику было 36 лет, он был старшим менеджером успешно развивающейся фирмы по оптовым продажам, красив и уверен в себе. Недавно обзавелся своей собственной квартирой и, переехав от родителей, наслаждался самостоятельной жизнью.
Девушка стояла на остановке, пытаясь держать ярко-розовый зонтик против ветра, но мелкие капельки холодного дождя то и дело залетали под него, заставляя ее морщить симпатичный носик и встряхивать русые кудрявые волосы, чтобы избавиться от неприятной влаги. Ему захотелось подойти ближе и заслонить ее от ветра, но молодость девчонки остановила - на вид ей было не больше шестнадцати. "Совсем девочка, что же это я..." - смутился своего внезапного порыва Эдик. В это время подошел автобус, и так как друзья уже ждали его в уютном баре, он поторопился уехать. Заняв свободное место, он всматривался в мокрое окно, пытаясь определить, там ли еще очаровательное создание, но ничего не мог разглядеть. Была середина ноября, и к шести часам вечера опускались сумерки, сокращая день и напоминая о том, что зима - не за горами. Отдых с друзьями удался на славу. Эдик веселился и к ночи позабыл молодую незнакомку в объятиях пышно грудой обворожительной девы.
Спустя несколько дней он заметил ту же девушку в супермаркете и не сразу вспомнил мокрый розовый зонтик на остановке. Она медленно шла вдоль стеллажей с фруктами, прикасалась тонкими изящными пальчиками к яблокам, бананам, апельсинам, но выбор не делала. Завороженный ее действиями и борясь с собственным смущением, Эдуард, начисто позабыв, зачем пришел, осторожно приблизился к ней. Голубые широко распахнутые глаза пронзили его в самое сердце. "Ангел", - подумал мужчина, поразившись не свойственной такому юному возрасту глубиной ее очей. На щеках девушки был легкий румянец, а на маленьком задорном носике едва заметные веснушки, кудрявые русые локоны доходили до плеч, и там, где был воротник бежевой курточки, топорщились в разные стороны. Эдуард несколько минут стоял и разглядывал милое дитя, пока оно не улыбнулось, показав белоснежные зубки. Его словно током ударило, мужчина, не оборачиваясь, направился к выходу. Это не было сексуальным влечением, она - вчерашний ребенок, а он - взрослый мужчина. Он не понимал, почему так хотелось вернуться, чтобы смотреть и смотреть в ее лицо, теперь казавшееся почти родным. Кого-то она ему все-таки напоминала. Не сделав покупок, Эдик возвращался домой и перебирал в памяти всех друзей, их детей и знакомых. Он долго не мог уснуть, раздираемый противоречивыми чувствами, и пришел к выводу, что если бы видел подобное ангельское личико раньше - никогда не забыл бы.
Все последующие дни Эдик, где бы не находился - искал взглядом ее: в толпе прохожих, на остановках, на работе и даже в ресторане, куда друзья позвали его отметить конец недели. Иногда ему казалось, что милое лицо мелькало среди людей, и пронзительный взгляд голубых как небо глаз заставлял его вздрогнуть. Всматриваясь, он ее не находил.
В воскресенье Эдик был на крестинах сына коллеги по работе. Он редко посещал подобные мероприятия и откровенно признавался себе, что веру в Бога ему не привили с детства, предпочитая не думать лишний раз о своей религиозности или о ее отсутствии. Он старался избегать подобных походов, где его донимали родители и родственники за тот образ жизни, который он выбрал - отсутствие постоянной связи и безразличие к созданию семьи. Они ставили в пример других счастливых мужей и новоявленных отцов. Клеймо "заядлый холостяк" Эдуард носил как медаль, гордясь и наслаждаясь свободой.
С Александром его связывали доверительные отношения и взаимопомощь. Он не мог его обидеть и пообещал присутствовать на крестинах. Чтобы выдержать это мероприятие и развлечь себя, Эдик разглядывал иконы и чуть не потерял сознание от шока. С иконы, на которой Богородица держала младенца, на него смотрели глаза той самой девушки. Эдик закрыл лицо руками, в висках сильно пульсировало. Спустя минуту он снова посмотрел на икону, но ничего не обычного не увидел. Испугавшись своей галлюцинации и сославшись на духоту в церковном помещении, он вышел на улицу, все еще тяжело дыша. Одно он теперь осознал отчетливо - в глазах девушки всегда присутствовал укор и каждый раз, когда она мерещилась ему, возникало такое чувство. "Кто же она?" - теперь эта мысль уже никогда не покидала его, превращаясь по ночам в головную боль и бессонницу.
- Что с Вами, Эдуард Борисович? - вопрос начальника вывел его из оцепенения.
Отложив в сторону договор, Эдик потер глаза и уставился на серьезное лицо шефа.
- Выглядишь уставшим, а ведь неделя только началась.
- Бессонница мучает, - ответил Эдик.
- Можешь сегодня отдохнуть. Я уверен, что завтра ты наверстаешь упущенное, - благосклонность начальника удивила.
- Спасибо, - просто поблагодарил его Эдик, подумав, что на самом деле толку от него сейчас мало. - Обещаю быть в форме.
Выйдя на улицу, мужчина решил немного пройтись пешком. И, незаметно для себя, направился в сторону церквушки, в которой лик Богородицы испугал его мимолетной иллюзией. Церковь в этот час была почти пуста, лишь несколько старушек шепотом переговаривались в углу, попутно поправляя наклонившиеся и убирая догоревшие свечи. Эдуард впервые в жизни почувствовал умиротворение, ему не хотелось покидать церковь. Он смотрел на иконы уже не просто, чтобы занять себя, а с интересом и трепетом.
- Вы верите в Бога? - спросил красивый девичий голос.
Краем глаза он заметил подошедшую к нему девушку. Это была она. Незнакомка стояла совсем рядом, Эдик вдруг испугался, что она нереальна и спросил:
- Что ты тут делаешь? - голос выдал его волнение.
- Пришла помолиться за отца, - просто ответила она и поставила тоненькую коричневую свечу за здравие.
- Он болен? - Эдику хотелось узнать больше.
- У него больна душа.
- Что же с ним случилось? - он не выдержал и посмотрел на нее, снова поражаясь невероятной глубине этих глаз.
Девушка смотрела на икону Богородицы.
- Он потерял надежду, - прозвучал неожиданный ответ.
- Твоему папе очень повезло - такая заботливая дочь.
Ему захотелось сменить тему:
- Как тебя зовут?
Девушка повернулась, несколько секунд смотрела на него и спросила:
- А какое имя мне, по-вашему, подходит?
Эдуард не ожидал такого вопроса, но воспользовался временем для раздумья, чтобы получше разглядеть девушку. Все как он помнил: русые кудряшки, веснушки, красивые глаза. Девушка ждала ответа, вопросительно приподняв бровь.
- Милана. Мне кажется, это имя тебе подходит, - обрадовался собственному выбору Эдик.
Девушка улыбнулась, похоже, ей тоже понравилось.
- Вы угадали, - ответила она и подмигнула. - Мне пора идти.
Эдуард еще не готов был ее отпустить и, чтобы продолжить разговор, искренне сказал:
- Надеюсь, ваш отец поправится.
Девушка резко обернулась, ее глаза наполнились слезами.
- Тогда бы он узнал, что я хотела быть доктором, он был бы счастлив знать это, и не только это...
Девушка выскочила из церкви, Эдик бросился за ней и обомлел. Он опоздал всего на секунду - вымощенная площадка перед входом была пуста. Эдуарду показалось, что он проглотил собственное сердце, в груди словно образовалась дыра, а в животе все колотилось. Может в это мгновение, может позже, но его упорядоченный мирок рухнул. Девушки нигде не было. Эдуард еще долгое время стоял там, растерянный и потрясенный. Он думал о том, что его жизнь, вымощенная камнями стабильности - карьерой, доходом, успехом, в итоге так же пуста, как эта площадка у церкви.
На следующий день Эдик поехал заключать новый договор поставки. Он хорошо знал магазин, с которым фирма давно работала по широкой группе товаров. Но посетить его лично собирался впервые. Поднимаясь по лестнице на административный этаж здания, Эдик мечтал о быстрой и результативной встрече с уполномоченным работником, чтобы скорее вернуться домой. Магазин располагался в другом конце города, и обратная дорога, вероятно, займет не меньше часа. Зайдя в нужный кабинет, он начал было отработанную за столько лет речь, как осекся на полуслове, узнав собеседницу:
- Надя? - не веря такому совпадению, спросил он.
- Здравствуй, Эдуард, - ответила женщина, снимая очки и улыбаясь. - А я слушаю тебя и думаю, узнаешь ли?
Ему стало неловко. Это была она - женщина, которой он много лет назад причинил боль.
- Я тут по делу, - стушевался Эдик, не зная, как вести разговор дальше.
- То, что мы знаем друг друга, не связано с тем, что требует от нас работа, - голосом учительницы отрапортовала она.
Но Эдик заметил, что Надя удивлена не меньше его. Ему стало стыдно за то, что ей, женщине, лучше удавалось владеть собой. Она почти не выдавала волнения, профессионально маскируя его улыбкой. Спустя два часа все формальности были соблюдены, и договор перезаключен без встречных разногласий, но Эдик не спешил уходить. Что-то заставляло его тянуть время, он хотел продолжить разговор с Надей вне офиса. Пристально глядя на него, она колебалась. В глазах светилась боль давней обиды, но вежливость или любопытство, а может его настойчивость помогли ей принять решение. Он подождал, пока Надя соберется, и они вышли на улицу.
- Что будем делать? - грустным и уставшим голосом спросила она, словно уже жалея о том, что уступила ему.
- Столько лет прошло, давай прогуляемся, поговорим, - убеждал ее Эдик, боясь, что она передумает.
Они бродили по темному городу, избегая уютных кафе и баров. Голод давал о себе знать, но никто не решался смотреть друг другу в глаза, оказавшись за столиком напротив. Надя рассказала, как окончила институт, как строила карьеру, поведала о том, как сложилась жизнь у общих знакомых. Эдик украдкой любовался женщиной, чувствуя, как его начинает снова тянуть к ней. Это не удивило, ведь 16 лет назад он любил ее, но испугавшись серьезных отношений и обязательств, бросил. У каждого из них удачно сложилась карьера, была достаточно интересная жизнь, только никто не создал семьи. Эдик чувствовал себя очень виноватым перед Надей, но ведь это было давно, а сегодня его разум лихорадочно метался, пытаясь развеселить ее. Мужское естество подталкивало, словно невзначай, коснуться женщины, показать себя с лучшей стороны, смотря ей в глаза самым соблазнительным взглядом, выдавая лучшие шутки. Надя поощряла его. Было видно, что она опытна в том, что касалось мужского заигрывания. Она умело кокетничала, когда после легких и непринужденных разговоров исчезла первая неловкость внезапной встречи. Эдуарда кольнул укол ревности. Она, безусловно, была красива и в свои тридцать четыре года. Он сказал бы - стала даже более притягательной женщиной, чем тогда - молодая, наивная, импульсивная и неопытная. Почему же она до сих пор не замужем? Но спрашивать об этом было нетактично.
Замерзнув от длительной прогулки, они все-таки зашли в кафе согреться горячим кофе и заправиться свежими булочками. Эдуард обратил внимание на ее красивые голубые глаза, которых он почти не помнил, а сегодня не разглядел сразу за очками, а после - и в полутьме улицы. Его сердце дрогнуло, он едва не подавился последним куском булочки. Выходя из зала кафе, они оба молчали. Внезапно, словно ураган, в открывшиеся двери ворвались дети, а за ними спешащие прекратить шум родители. Первой неслась девчушка лет пяти и размахивала зонтиком. На несколько секунд Надя окаменела, глядя на ребенка, потом повернулась к зеркалу повязать шарф. Эдуард подошел сзади, чтобы помочь поправить воротник пальто. Очарование вечера внезапно ушло, наверное, пора было прощаться. В то мгновение, когда их глаза встретились в зеркале, Эдуарда пронзила боль и укор из глаз Надежды.
- Это была девочка, - едва слышно прошептала она и выбежала на улицу.
Эдуард все еще смотрел на себя в зеркало, не в силах поверить в происходящее. Вдруг, опомнившись, он кинулся вслед за ней. Потому, что теперь он все понял, и па злы из последних и давнишних событий слились в одну страшную картину. Он догонит ее, он сделает все, чтобы вернуть себе Надежду. Потому что там, в кафе у зеркала, он успел увидеть - и свои кудрявые русые волосы, и Надины голубые глаза, ее едва заметные веснушки на носу, - и понять, что Милана - его не рожденная дочь. Он обязательно догонит женщину, которую заставил 16 лет назад совершить тяжкий грех. Он упадет ей в ноги и будет умолять простить его, найдет тысячи слов, чтобы раскаяться и убедить ее дать им еще один шанс. Ведь Милана хочет быть доктором, и ему больше всего на свете нужно узнать это и много чего еще...